Перерождение в волшебном мире (джен)

* * *

Я серьёзно задумался по поводу окклюменции, потому что всегда хотел изучать её, но, судя по тому, что успел прочитать на эту тему, научиться окклюменции было чрезвычайно трудно. Кроме того, как вообще узнать, что ты овладел этим видом магии?

Должен признать, что чары показались мне очевидным выбором. Но среди них есть и безумно сложные. Если испытание выберет создание именно таких, я, скорее всего, не пройду испытание.

Неудивительно, что только шесть студентов за тысячу лет добились успеха. Сложно ожидать, что студент на первом и втором курсах сможет завершить это безумие.

В итоге я остановил свой выбор на окклюменции, так как не только думал, что это мой лучший шанс дойти до конца, но и, несмотря на благие намерения профессора Дамблдора, предпочитал держать свои воспоминания при себе. Ощущение его рентгеновского взгляда было крайне тревожным.

— Я выбираю окклюменцию, — решительно произнёс я, подойдя к книге по ментальной защите.

Остальные тома моментально исчезли. Я сразу же уверился, что чары в этом помещении похожи на те, что наложены в Выручай-комнате.

— Возьми книгу, уходи и не возвращайся, пока не будешь готов завершить своё испытание. Я призываю тебя не делать этого слишком рано, так как ты получишь только один шанс. Если потерпишь неудачу, то больше никогда не увидишь это место, — пренебрежительно произнёс бронзовый орел.

Схватив книгу, я направился к выходу, но прежде чем добрался до лестницы, обернулся, бросив на статую последний взгляд, и уточнил:

— Мне разрешено пользоваться чьей-либо помощью в обучении окклюменции?

— Вряд ли это было бы настоящим испытанием, если бы ответы подавали тебе на блюдечке с голубой каёмочкой, — ухмыльнувшись, обломал меня орёл.

Что ж, мой первоначальный план — обратиться за помощью к профессору Снейпу — не годился. Хотя, учитывая, через что прошёл Гарри, пытаясь учиться у него, возможно, это и к лучшему.

* * *

Вернувшись в гостиную Рейвенкло, я уселся в своё любимое удобное кресло и нетерпеливо открыл книгу по окклюменции.

Она очень подробно рассказывала об искусстве ментальной защиты. В ней объяснялось, что в окклюменции существует два уровня мастерства.

Первый уровень является самым распространённым, он доступен большинству людей. Он заключается в достижении состояния, которое не позволяет легилименции раскрыть секреты человека, и включает в себя возведение непроницаемого барьера вокруг разума.

Несмотря на то, что такая защита считается успехом у большинства волшебников, этот уровень имеет огромный недостаток, поскольку легилимент наверняка узнаёт, что человек использует ментальную защиту.

Второй уровень включает в себя создание сложных поддельных воспоминаний, которые могут полностью обмануть кого-то, использующего легилименцию, не давая обнаружить вашу ментальную защиту.

Я предположил, что профессор Снейп должно быть достиг второго уровня, учитывая, что он шпионил за лордом Волдемортом, который, по слухам, являлся одним из самых опытных легилиментов в мире.

Прочитав о разных уровнях мастерства, я почувствовал — и это было очень неприятно — что первого уровня будет не достаточно для прохождения испытания. Но больше всего меня интересовало, как я докажу, что овладел окклюменцией. Не похоже, чтобы статуя орла разбиралась в этом вопросе.

Там, внизу, должно быть что-то, способное осуществить ментальную атаку или нечто подобное. Это единственный способ доказать, что кто-то может защитить свой разум.

Если я смогу выяснить, что там внизу, и получить что-то подобное, возможно, это поможет мне практиковаться в окклюменции. Иначе как я узнаю, есть ли у меня хоть какой-нибудь прогресс.

Что касается того, как добиться успеха, то книга была невыносимо расплывчатой. Эта ветвь магии чрезвычайно личностна и требует от человека полного овладения своим разумом.

Это состояние описывалось как пробуждение или просветление разума, и давалось предупреждение, что методы, сработавшие для одного человека, могут не сработать для другого. Я в отчаянии потёр глаза: следующий год обещал быть долгим и сложным.

* * *

На следующий день я решил попробовать проверить магические ограничения, мешающие мне обратиться за помощью. Результаты шокировали меня. Я предполагал, что мне помешают только говорить о испытании.

Результаты превзошли мои ожидания. Я посчитал себя самым умным и составил несколько планов, как обойти ограничения. В итоге ни один из моих планов не осуществился. Если Уитхорн использовал что-то подобное, когда заставил моего деда подписать контракт, то понимаю, почему дед не смог бороться с ним позже.

Это приводило меня в бешенство. Что бы я ни предпринимал, насколько бы тонко ни действовал, заклинание всё равно мешало мне получить помощь.

Не желая сдаваться, я продолжал пробовать один метод за другим, пытаясь найти обходной путь. Например, я попытался невинно попросить книги по окклюменции у своих друзей, но не смог. Затем я решил оставить на столе книгу, которую мне дала комната, но когда Седрик поднял её, он увидел только чистые страницы.

Не успел я опомниться, как начались выпускные экзамены, которые не вызвали у меня проблем. Я был уверен, что сохраню первое место в Рейвенкло, и с нетерпением ждал, когда за мной будет зарезервирована лучшая спальня. Несмотря на то, что академическая конкуренция на факультете была очень сильна, мои соседи по комнате молча подбадривали меня, зная, что они разделят мою победу.

В конце учебного года Слизерин выиграл кубок по квиддичу и кубок школы. Я не слишком удивился, ведь если правильно запомнил книги, они становились победителями несколько лет подряд до поступления Поттера. Однако их победа привела к тому, что Анна несколько дней была невыносимо самодовольна.

Маленькая часть меня в начале года представляла, как я набираю баллы и веду факультет к победе в кубке. Но, в конце концов, после общения с Гренделем, беспокоиться о чём-то столь глупом, как кубок, показалось слишком обыденным. По крайней мере, так я себе говорил.

После того как праздник закончился, студенты, которые отложили сборы на последний момент, провели остаток вечера, бегая в панике и пытаясь собрать вещи, потому что рано утром все должны были сесть в Хогвартс-экспресс.

В своём последнем деле в этом году я заручился поддержкой Фреда и Джорджа. Не новички в нарушении правил, они согласились, когда услышали, что я подготовил для своего противника-гриффиндорца.

Позже тем же вечером, после отбоя, я выпил зелье, которое приобрёл в «Борджин и Беркс» во время рождественских каникул. Зная, что у меня меньше часа, чтобы добраться до гриффиндорской башни и обратно, я быстро прошёл через замок, направляясь к портрету полной дамы.

На подходе я увидел, что Джордж и Фред в замешательстве смотрят в мою сторону, при этом Джордж переводил взгляд то на карту мародёров, то снова на моё предполагаемое местоположение, пока в итоге не спросил растерянно:

— Может быть, что-то не так с картой?

— Я просто выпил зелье невидимости, — заговорил я, прежде чем Фред успел ему ответить. — У меня ведь нет карты, которая показывает патрулирующих профессоров.

— Где нам достать такое? — воскликнули они в унисон, с одинаковым выражением предвкушения на лицах.

— Его безумно трудно сварить, а ингредиенты очень редки, — рассмеялся я, подумав обо всех неприятностях, которые могла бы причинить парочка невидимых близнецов Уизли. — Кроме того, оно строго регулируется Министерством. Большинство волшебников обходятся чарами хамелеона, и хотя это не настоящая невидимость, они довольно эффективно скрывают человека. — Увидев их разочарование, я добавил: — Однако есть те, кто достиг такого мастерства над данными чарами, что буквально становятся невидимыми. А теперь пойдёмте, у меня осталось всего полчаса до того, как действие зелья закончится.

* * *