Онлайн (гет)

Первые секунды она просто молчала, но чем дальше тянулось молчание, тем сильнее расширялись её глаза и тем глубже становилось дыхание.

Арнольд уже успел испугаться, не приступ ли это, когда она облокотилась на колени, поддерживая ладонями голову, и тихо бросила:

— Что?

Но не успел он пояснить, как она спросила чуть громче:

— Ты ведь сейчас не просто назвал себя отцовским именем?

— Нет, не просто.

Арнольд знал, что будет тяжело. Знал, что больше всего на свете она хочет промотать время назад, до разговора, и сбежать всё-таки. А ещё знал, что не может позволить ей это сделать, даже если у неё есть машина времени.

Вновь повисла тишина, настолько густая и напряжённая, что даже шум дороги стал почти неслышным. Словно они сидели не в нескольких метрах от большого супермаркета и оживлённой трассы, а в своём личном подпространстве на задворках вселенной, где время текло иначе.

— Как давно?

Теперь её голос был хриплым. Она плачет?

— Сегодня, когда ты сказала про собеседование.

— Супер.

На этот раз молчание нарушил Арнольд:

— Я рад, что ты она.

— А я нет.

— Почему?

— Потому что, — медленно сказала Хельга, сбиваясь на паузы, — я надеялась, что начну всё с начала, — пауза. — Не с тобой.

— Оу... — вырвалось у него против воли. Больше сказать было нечего.

Нахмурившись, Арнольд смотрел на трещину в асфальте. Сквозь неё пробивались тонкие травинки.

Выходит, что он дважды убил её надежды?

Многовато для одного человека.

Зато теперь его надежды тоже развеяны, так что 2:1. Ещё раз, и они квиты.

Сколько они снова просидели в тишине и прострации, он не знал. И, когда Хельга начала говорить, непроизвольно взглянул на часы — до конца перерыва оставалось лишь несколько минут.

— Этот сраный разговор всё только больше запутал.

— Ты же понимаешь, что я бы не стал о таком молчать? И сегодня ты бы всё равно это узнала, но в сети.

— Как мы раньше не догадались, а? Всё из-за имён?

— Пожалуй. Кстати — прости, что соврал.

— Ага. Взаимно.

Она так и прятала лицо в ладонях, но по красному как пламя уху с заправленной за него прядкой можно было догадаться, как пылают её щёки. Ну, этого бы он в сети не увидел.

Но и разговор бы без их знакомства в сети не состоялся: как же всё-таки странно, выходит, что он помогал сам себе?

А ведь со стороны всё казалось проще. И те советы, что он давал Стелле, что казались правильными и элементарными — следовать им самому чертовски нелегко. Наверное, если такой же умник принялся бы сейчас давать ему рекомендации по общению с Хельгой, он бы его послал.

Ведь невозможно знать, что творится между людьми, если ты не один из них.

Невозможно знать, что творится в голове у человека, если он не хочет с тобой этим делиться.

И помочь ему ты не сможешь, пока он эту помощь не примет.

— Хельга, у меня перерыв закончился. Надо идти.

— Ну иди.

И только проходя через стеклянные двери, Арнольд понял — она не сбежала. Не сбежала.

Это не конец.

* * *

Ещё секунду назад она была на проклятой скамейке. А теперь — ввалилась в свою комнату, пяткой прикрыла дверь, бросила туфли, рюкзак — и рухнула на кровать. Рухнула, как мешок для трупов с ещё не остывшим телом внутри. Этим телом она себя и чувствовала.

Когда Арнольд уходил, возвращаясь на работу, Хельга смотрела ему вслед и словно видела впервые. Наверное, так и было: за последние годы она вообще старалась не смотреть на него лишний раз, а тем более так пристально и внимательно, даже если он сидел за партой спереди или шёл по коридору. И сейчас, с небольшим запозданием, она поняла, как Арнольд вырос. Вытянулся, окреп в плечах, и только голова была всё такой же странной и соломенно-косматой.

Майлз в её представлении всегда был брюнетом, высоким и статным. И себя рядом с ним Хельга представляла иначе: менее угловатой, более женственной, улыбчивой и лёгкой. Одним словом, Стеллой. До чего же глупо — как будто она могла бы ради него измениться. Как будто она могла бы измениться ради кого-то.

Да и как ни меняйся, кого из себя ни строй, всё равно внутри она навсегда останется Хельгой — не способной на нормальные отношения, злобной эгоисткой. От Майлза скрыть бы это не удалось, а от Арнольда скрывать уже нечего. Раньше она была для него просто открытой книгой, а теперь ещё и подсказки на полях появились, читай не хочу.

Хельга вынырнула из кровати и поняла, как в комнате душно. Подошла к окну, посмотрела на синее-синее небо и открыла форточку нараспашку — было бы неплохо заполучить себе хоть один синий кусок.

А эта фраза отлично смотрелась бы в игре... Ну да. Точно. Наверное, ей понадобится несколько дней, чтобы заново привыкнуть — теперь к тому, что нет в сети никакого Майлза. И на форум ей, наверное, лучше не заходить.

Разве что ещё разок. Просто чтобы убедиться.

Приветливо мигнула главная страница, и от этой приветливости Хельге стало только поганее.

Она начала с чата — там ещё оставались последние сообщения со вчерашнего вечера, где Майлз вставил пару фраз в обсуждение какой-то фигни. В смысл она не вдумывалась даже, главное, что эти фразы идеально ложились на голос Арнольда. Затем просмотрела его профиль: всё, от вкусов до целей в жизни, указывало на него. Как и аватарка с непонятным символом — она спешно загуглила — символом майя, ну конечно, Арнольд сильно по ним фанател. Все эти мелочи были до одури очевидными.

Он и правда Майлз.

И чем осознание становилось реальнее, тем было тяжелее заставить себя перейти на чтение постов в локации или, что ещё хуже, лички. Обрывки сказанного за последние дни и так крутились в её голове без остановки, представая в новом свете самым чудовищным из возможных компроматов.

Утешало только одно: Арнольд и без того знал про неё слишком много.

Серьёзно, ну не станет ведь он удивляться её провальному плану соблазнения, или отношению к помощи со стороны, или походам к психологу? После того, что между ними было, это нежные апрельские цветочки.

Более того, теперь понятно, почему Арнольд обрадовался, что это она: будь на свете ещё одна такая же чокнутая, свету пришлось бы туго. А так — уже знакомое, почти родное зло.

Хельга усмехнулась против воли и всё-таки открыла личку.

И тут же пожалела.

Она ведь и забыла, как вешалась на бедного Майлза, как выпытывала место его жительства и как отчаянно добивалась встречи в реале.

Боже.

Она вела себя как те лузеры, которых сама вечно отшивала в сети.

Она и есть лузер.

И Арнольд это знает.

Ещё никогда Хельга не была такой уязвимой. Даже во время первого признания ситуация казалась выигрышней — и это на крыше высотки, без возможности отступить или хотя бы обдумать!

Хельга должна была чувствовать себя уязвимой, уязвлённой, слабой и разбитой. По всем законам логики должна была. Но не чувствовала.

Сперва ей казалось, что никаких чувств нет в принципе — разве могут быть чувства у трупа в мешке? — но сейчас, сидя перед экраном и глядя на переписку с человеком, которому доверилась дважды, Хельга поняла, что чувствует.

Облегчение.

Арнольд действительно знал её как никто другой, и доверяла она ему как никому другому. Пусть она не смогла рассказать о своих переживаниях сразу, ещё в пятом классе, теперь-то он о них знает. Наконец-то он знает всё.

И ей не нужно больше избегать с ним встреч, не нужно держать язык за зубами в его присутствии, не нужно прятаться и не нужно убегать.

Впервые за несколько лет она может жить спокойно.

А что бы она получила при другом раскладе? Призрачный шанс, что Майлз согласится на встречу? Майлз, с которым они знакомы всего неделю и которому она даром не нужна?

Так себе альтернатива.

Хельга потянулась к рюкзаку, достала одну из банок наугад — кола. Открыла и кончиком носа принялась ловить шипящие брызги. Нос щекотало, как в детстве.

Как и в детстве, она до сих пор принимала неправильные решения, раз за разом. Страдать по мальчишке с пяти лет, не рассчитывая на взаимность; просрать возможность быть с ним рядом, просто потому что духу не хватило; влюбиться в его клона из сети и снова страдать без взаимности — может, она мазохистка? Может, ей по приколу методично рушить свою жизнь и страдать от всякой херни, а счастливой она быть попросту не умеет?

А может, ей пора повзрослеть.

Хельга терпеть не могла эту фразу, брошенную учителями или родителями — «тебе пора взрослеть». Сразу хотелось в отместку сотворить что-то дикое и глупое, чтобы они оставили свои тщетные попытки, махнули рукой и больше не лезли. Ей-богу, как будто быть взрослым — величайшее удовольствие в мире. Но что-то Хельга не замечала, что у родителей или учителей счастье изо всех щелей пёрло: наоборот, глядя на их задолбанные уставшие лица, взрослеть хотелось ещё меньше.

Но сейчас, только сейчас, она бы попробовала. Как минимум — перестала бы выдавать себя за всяких Стелл, Моник, Энн и Оливий. Хватит с неё этих добреньких дурочек и напомаженных пигалиц. Достали. Будет собой, а если кому не нравится — пусть валят к чертям, интернет большой.

То же самое и Арнольда касается. Она больше не будет его избегать, а не нравится — его проблемы. Почему она должна молчать в компании своих друзей, почему должна молчать в его компании, он ведь тоже её друг — был другом. И, возможно, снова им станет.

Так было бы даже удобнее: он бы смог давать свои очевидно-примитивные советы напрямую, а она бы напрямую над ним издевалась. Прямо как в старые добрые времена.

Глупо, наверное, верить, что всё наладится, но Хельга почему-то верила.

Или знала?

* * *

Наступило завтра, а затем и послезавтра.

Хельга молчала. Стелла больше в сети не появлялась.

Арнольд ждал.

За какую-то неделю он так привык к их разговорам, что теперь время за компом тянулось бесконечно. Он то и дело ловил себя на том, что раз за разом обновляет страницу форума. Играть не хотелось, в чат заходить тоже — так и гулял по вкладкам, постоянно возвращаясь к ролевой и на автомате нажимая F5.

Поэтому, проведя один выходной дома, в четверг Арнольд встретился с Джеральдом, чтобы окончательно не свихнуться. Им даже удалось размяться на поле со знакомыми из школы — очень вовремя выбыли два игрока.

Джеральд рассказал, что Фиби с Хельгой крупно поссорились. Ну как поссорились — судя по всему, скандалила только Хельга, Фиби же была уверена, что совсем скоро всё станет как прежде. А если Фиби в чём-то уверена, волноваться не стоит.

Джеральду она не рассказала, из-за чего весь сыр-бор, но Арнольд, кажется, догадывался. Очень уж «Observator», в переводе «наблюдатель», ей подходило. Настоящий научный подход — поставить опыт и наблюдать за его исходом со стороны.

Впрочем, на Фиби он совсем не злился, даже наоборот, поставил себе мысленную зарубку: поблагодарить при следующей встрече или написать в личку на форуме.

Ведь даже если Хельга так и не объявится, если так и продолжит прятаться, а с началом осени опять уйдёт в игнор... всё равно это к лучшему.

И то, что они познакомились заново — Арнольд всегда знал, что Хельга, как и любой другой человек, ищет признания, пусть и способы выбирает специфические. Возможно, она хотела быть как Стелла; возможно, теперь она сможет быть какой угодно.

И то, что им удалось поговорить, впервые за шесть лет. Арнольд уже и не надеялся, что это когда-нибудь произойдёт, и уж тем более не ожидал, что это поможет — но помогло. Жить не стало проще, проблемы не решились по щелчку пальцев, но что-то изменилось в нём самом. Что-то, благодаря чему будущее перестало казаться беспросветным болотом. Впереди было и хорошее, и к этому хорошему хотелось стремиться.

Вернувшись домой лишь поздним вечером, Арнольд привычно запустил браузер, обновил страницу форума. И ещё раз, потому что не поверил сперва — новое сообщение в личке.

Оно могло быть служебным, или письмом от другого человека, или вообще ошибкой системы. Но это было другое сообщение.

От: Стелла

Сегодня, 09:51 PM

Я согласилась работать в той дыре, выхожу завтра. Вперед, поздравляй. Хотя я бы на твоем месте не спешила радоваться — у меня есть просьба.

Поможешь освоиться новенькой?

Он улыбнулся.

От: Майлз

Сегодня, 10:04 PM

Конечно. Если ты пообещаешь называться только своим именем.

До завтра, Хельга.

Теперь точно всё получится.