кукурузник

Успешно сдав аттестацию и подтвердив свои погоны, молодые офицеры приступили к службе. В силу некоторой секретности того, чем они занимались ранее, их приписали не к боевым службам, а к довольно хитрому заведению, занимавшемуся планированием контактов с внеземными цивилизациями. Служба была спокойной, до свадьбы, кстати, оставалось две недели, ибо так просто жениться им, конечно же, не позволили, а большой праздник надо было все же спланировать. Впрочем, молодые люди и так жили как семья, регулярно бывая у родных — на выходных. Света сразу же взяла Веру под крыло, а вот Ирина, их мама, старалась отогреть и девочку, и ее жениха, что у нее вполне получалось.

Родители Сергея легко приняли и его, и невесту, увидев, как молодые люди относятся друг к другу, услышав их историю… Оказалось, что у юноши пятеро братьев и три сестры, в этом мире родители на одном, видимо, решили не останавливаться, поэтому было весело, конечно. Самым странным для Сергея, Саши и Светы оказалось отсутствие давления идеологии. Не было этих плакатов «Вперед, к коммунизму», «Решения съезда в жизнь» и т. п., чем грешил СССР их старого мира. Люди просто жили в коммунистическом сообществе, воспитывались, смотрели с улыбкой на другие страны и не хотели цветастых тряпок, с которыми, впрочем, проблемы тоже не было.

На эту базу юных офицеров перевели совсем недавно. Речь шла о том, чтобы дать им возможность побывать на Марсе, где строители обнаружили что-то странное. Но тут неожиданно встали в позу медики, обнаружившие следы пыток девушки, поэтому теперь офицеры обретались в санатории вместе с родителями. Полковник Вяземский чему-то улыбался, видимо, что-то зная, но молчал, поэтому Светлана и Сергей просто расслабились.

— Капитан Вяземская, лейтенант Иванов, немедленно прибыть в командный модуль, — разнеслось по трансляции базы отдыха.

— Побежали, душа моя, — только что целовавший девушку лейтенант Иванов вздохнул. — Так просто звать не будут.

— Это точно, — хмыкнула девушка, застегивая китель.

Вбежавшие в командный модуль, они оба были перенаправлены под грозные очи генерала с эмблемами военно-космических сил. Представившись, офицеры застыли.

— Значит, вы и есть те самые эксперты, — хмыкнул товарищ генерал. — Интересно, интересно…

— Так точно, товарищ генерал, — хором откликнулись молодые люди.

— У нас довольно странная ситуация, — посерьезнел генерал. — На орбиту Марса вышел странный корабль, передающий странные сигналы, поэтому мы считаем, что вам нужно как можно скорее оказаться на планете.

— А что за сигналы, товарищ генерал? — поинтересовалась Света.

— Что-то похожее на шипение, — ответил им пожилой мужчина. — Так что готовьтесь.

К Марсу отправлялся новейший корабль на ионной тяге, способный достигнуть четвертой планеты за три дня, поэтому, попрощавшись с семьей, молодые люди взошли на борт. На борту не было невесомости, сильных перегрузок, хотя специальные компенсирующие ложементы имелись.

— Необычно, — улыбнулась Светлана Игоревна. — Как будто мы в далеком будущем. Четыре дня — и Марс, представляешь?

— Хорошо, что Марс, а не Чечня с не пойми чем, — спокойно откликнулся Сергей, заваливая невесту на койку. Хотя до самого «сладкого» они еще не добрались, но получали удовольствие именно от самого процесса ласк.

Четыре дня делать было абсолютно нечего, только вот в шипении, запись которого передавалась на космический корабль постоянно, было что-то знакомое. Поиграв с настройками звука, Сергей добился какой-то мелодии, в которую вслушивался уже который час, пытаясь понять, что она ему напоминает. Наконец сняв наушники, юноша задумался, а Светлана, заинтересовавшись, включила запись для себя, через несколько минут заулыбавшись.

— Помнишь мультфильм «Контакт»? — произнесла она, и Сергей понял, что ему напоминает мелодия. Быстро отбив на клавиатуре текст, он принялся ожидать ответа.

— Я и не додумался, чувствовал что-то знакомое, — признался он. — Все никак понять не мог, что оно мне напоминает.

— Это точно Тэль, она же твою память смотрела, — улыбнулась девушка, но была прервана сигналом тревоги.

— Капитан Вяземская, лейтенант Иванов, прошу прибыть в рубку, — разнесся по космическому кораблю голос командира экипажа.

Министерство магии Великобритании разослало группы авроров на метлах в разные стороны, стремясь исследовать местность и получить ответ: что же происходит. Внезапно воскресший Дамблдор уже никого не удивлял, на него и внимания особого не обратили. Разведкой на метлах занимались и другие министерства откровенно паникующей МКМ.

Первые сигналы о встреченных разумных поступили почти одновременно, и были они не самыми радостными. Разумные были гоблинами, гномами, эльфами, даже людьми, живущими внутри своих государств, и смотревшими на магов, оседлавших палки, как на дикарей. Дамблдор совершенно неожиданно оказался не сильнейшим волшебником, а сопляком, потому что в государстве людей Вирия даже дети могли создавать сложные иллюзии мановением руки. Даже не удосужившись разузнать про местные обычаи, маги решили обратиться к жителям.

— Мы маги Великобритании пришли к вам с миром… — обратились посланные к местным жителям, но были связаны и доставлены на допрос.

— С какой целью вы разговаривали в местах тишины? — поинтересовался следователь.

— Мы прибыли с посольством… — заговорил напыщенный маг из Министерства.

— К выгребной яме? — удивился следователь. — Вы дикари?

Магов Великобритании, Франции, даже США сразу же окрестили дикарями и на общей ассамблее государств мира решили вернуть заблудшие души в лоно цивилизации. С ними обращались именно как с дикарями, ничего не понимающими в современной жизни, что обидело многих, но магов старого мира было слишком мало для противодействия… Поэтому разобранные по кланам семьи изо всех сил старались влиться в число цивилизованных людей, потому что наказывали их как детей, а такие наказания не способствуют повышению самооценки.

Легко вылечив родителей Невилла, вирийцы заслужили его искреннее уважение, а Луна поразила уже их, потому что людей с такими способностями давно уже не рождалось. Вырождение магов было предотвращено, они влились в сравнительно дружную семью народов этого мира, вот только Амбридж не повезло, она умудрилась задеть высокородного эльфа… Да Дамблдор был практически уничтожен — в этом мире он оказался просто сумасшедшим, его даже убивать не стали, а оставили жить вместе с нежелающим принимать новый мир Фаджем на пустынном острове посреди океана. Остров с тех пор носил почти официальное название «Ойфу». Мир изменился

Первый Контакт… Как много о нем было написано книг, как давно о нем мечтало все человечество. Контакт с неагрессивной расой, обладающей высокоразвитым мозгом и тем же умением, которое воспитывали в ВКС — умением сопереживать. Люди Земли и пришедшие извне стояли друг напротив друга в большом зале и улыбались. Они улыбались друг другу, понимая чувства и эмоции визави. Мир изменился, когда гости и хозяева сделали шаг навстречу друг другу, чтобы стать друзьями навсегда.

Увидев Сергея и Светлану, гости выделили эту пару из всех, входивших в контактную группу. Почему-то именно эта пара привлекла больше всего внимания пришедших извне. Улыбающиеся люди двух миров расшифровывали языки друг друга, чтобы вскоре начать говорить на одном языке. Земляне прошли еще одно испытание, даже не заметив его. Поэтому именно люди ВКС были приглашены в совсем другие миры… Впрочем, это совсем другая история.

А Сергей и Светлана стали Ивановыми, создав семью. Они так и оставались советниками по контакту, заняв потом место в посольстве ВКС. Это посольство появилось в одном из центральных миров обжитой части галактики, и по просьбе местных руководителей послами ВКС назначили именно Ивановых. Потому что такая любовь — это чудо, именно так объяснили землянам выбор этой пары.

Здесь родились их дети, росли внуки, именно из-за этого посольства люди других миров стали ближе землянам и наоборот. Трудно не понимать кого-то, если у тебя столько друзей с очень разных планет. Прошло совсем немного времени, и Земля объединилась, чтобы стать членом галактического сообщества, чтобы творить будущее и смотреть на совсем другое звездное небо.

— Лисовский! Ты когда к нам семью привезешь? — прозвучал голос Светланы.

— Вязь, прости, на следующей неделе обязательно, — извинился отец пятерых пацанов.

Их разделяли даже не километры — парсеки, но это никому не мешало. Межзвездная связь, рейсовые звездолеты, грузовые транспорта соединяли сердца и души, несмотря ни на какие расстояния.

Переезд произошел довольно быстро, хоть и не без некоторого бардака, железо перетаскали, документы выгребли, а вот когда спустились к телам… Оказалось, что летучие мыши их не видят. Они, конечно, не расстроились, просто смотались в посольство, привезя с собой какого-то пожилого человека с улыбкой безумного профессора и кучей железяк в придачу. Железяки были установлены, подключены, свет мигнул и… тела медленно растворились в воздухе.

— Иллюзия, — констатировал профессор. — Просто твердая иллюзия.

— Но, как же… — товарищ капитан не могла поверить в то, что видела. — А где тогда Грейнджеры?

— Будем искать, — вздохнул командир мышей и приказал быстро сворачиваться. Через полчаса дом был пуст, забрали даже «тарелку».

В посольство проехали спокойно, машины с дипломатическими номерами задерживать не рискнули, особенно учитывая, какой стране принадлежали машины. Поэтому сама дорога особенно не запомнилась, как и вселение в комнаты подземного этажа. Свету поселили вместе с Сергеем, учтя их семейное положение, Лис удостоился отдельной комнаты с телевизором, что снайперу группы очень понравилось. Первую неделю офицеры отдыхали, переодевались в родную форму, здесь практически не отличавшуюся от оставленной дома, даже погоны с родными звездочками им выдали, заставив Светлану хихикнуть. Восемнадцатилетняя капитан действительно вызывала желание посмеяться, но Игорь Антонович сказал: «Все правильно», — и все вопросы исчезли.

— Вот закончите здесь, поедем на Родину, — сказал полковник Вяземский дочери. — С мамой увидишься…

— А она… Я же… Ну… — Света не знала, как сформулировать то обилие мыслей, что бродило в ее голове, но нашла возможность взять себя в руки. — Я же не из этого мира, примет ли она меня.

— Понимаешь, доченька, она сердцем почувствует, — уверенно произнес товарищ полковник, работавший военным атташе. При этом он промолчал о том, что у Светы будет и сестра, решив сделать сюрприз уже дома.

— А ты говорил, что мы не первые такие, — тихо произнесла девушка. — Можно спросить, кто еще?

— Спросить можно, вот ответить пока нельзя, секретно, — улыбнулся дочери Игорь Антонович.

— Даже не верится, что я тебя могу обнять, — прошептала Света, обнимая товарища полковника. — Как я об этом мечтала в детстве…

— Это все прошло, девонька, — вздохнул товарищ полковник, погладив девушку. — Оно закончилось, и теперь все будет хорошо.

Летучие мыши задорную песенку про Винни-Пуха в движении не напевали, да и двигались иначе: не стадо слонов побежало, а мягко, спокойно, не торопясь. Видимо, это было связано со спецификой. Впрочем, разведка ВДВ тоже умела двигаться тихо и спокойно, неслышно продвигаясь к ничего не подозревающему противнику. Группа двигалась гуськом, оставив прикрытие за спиной, соблюдая дистанцию. Запретный лес местом был специфическим, поэтому впереди идущие сначала стреляли, а потом выясняли, что там такое уже не шевелится.

— Здесь Якут, всем внимание, — раздался удивительно чистый голос командира в наушнике и сразу же за ним тихий треск.

— Здесь Кук, минус два, — довольный голос впереди идущего не могла испортить никакая связь.

— Здесь Кварц, минус один, — отозвался кто-то из середины. — Люстрами висят.

— Якут понял, — принял информацию командир.

— Здесь Док, слева рой, — спокойно уведомил Сергей, разряжая подствольник в указанном направлении. Акромантулам подарок не понравился, поэтому, видимо, крупные пауки решили не связываться.

— Люди в нашем лесу! — над группой пролетела стрела, что-то белое торопилось навстречу, хрустя кустарником. Не доскакало.
— Кентавры с головой никогда не дружили, — прокомментировала Вязь.

— Опаньки… Здесь Филин, — раздался удивленный голос. — Рогатых лошадей мочить?

— Якут в канале, — откликнулся командир. — Пока не нападают — нет.

— Филин принял, — мыш подтвердил прием.

Не слишком быстро, огрызаясь очередями, а кое-где и гранатами, группа шла в направлении, которое Светлана просто чувствовала. Ее чувствам доверяли, поэтому спокойно двигались почти строго на запад. Минут двадцать ничего не происходило, а потом раздалось несколько взрывов, и что-то очень тяжелое упало наземь.

— Здесь Филин, никогда такое не видел, — выдохнул летучий мыш в канал. — Метров пять в высоту, наверное, и пули не взяли.

— Лис в канале, — спокойно объявил лейтенант Лисовский. — Это великан, странно, что мы их видим.

— Значит эпицентр где-то рядом, — заявил идущий с группой ученый, уже не выглядящий инородным телом.

— Согласна, — кивнула Светлана Игоревна.
Продвижение продолжалось, больше ничего интересного и настолько агрессивного не попадалось, возникло ощущение, что лес вымер. Именно это ощущение и заставляло напрягаться товарищей офицеров, потому что так не бывает. Внимательно глядя по сторонам, летучие мыши шли вперед. Внезапно громкий хлопок возвестил о гостях. Правда, гость оказался почему-то один и сразу же прилег отдохнуть.

— Лис, здесь Филин, глянь-ка, — пригласил снайпера все тот же активный офицер.

— А чего он лежит? — удивился Лис. — Так притомился? Здесь Лис, это Грюм. Странно, что один.

— Здесь Якут, — отозвался командир. — Свяжите и оставьте.

— И палку ему в анус, — посоветовала милая девушка, моментально становясь Гюрзой.

В следующее мгновение раздалось с десяток хлопков, но гости сказать ничего не успели, потому что сказано было летучим мышам, что друзей здесь нет. Док с Лисом пошли посмотреть. Лис вгляделся в перекошенные лица и присвистнул.

— Никогда не думал, что увижу такую компанию в одном месте, — вздохнул он. — Два пожирателя, папашка тушки и пять авроров. Они что, спелись?

— Теперь-то уже не скажут, — ухмыльнулся Док. — Хорошо стреляют ребята, метко.

— Здесь Якут, что-то важное? — послышался голос командира.

— Док в канале, не особо, командир, — ответил Док. — Можем продолжать движение.

— Все-таки странно это, — пробормотала Света. — Как игра какая-то — волнами идут.

— Похоже, — кивнул Сергей, оглядываясь. — Тогда сейчас пауза, а потом опять волна пойдет?

— Судя по всему, да, — вздохнула девушка. — Но тогда, это точно иллюзия.

— Подтверждаю, — кивнул ученый, осмотревший тела. — Чистой воды иллюзия.

Группа шла, волна за волной накатывались неприятности, напоминая компьютерную игру. Неприятности становились все изощреннее, появились даже люди верхом на акромантулах, чего быть не могло даже теоретически, потом был целый поток змей под предводительством василиска и вот уже у самой цели навстречу группе вышли умертвия под предводительством Дамблдора.

— Мальчики мои! — вещал по идее умерший старик. — Убийство раскалывает душу. Надо подставить по…

— Тьфу, — сплюнул Док, пристрелив очередного Дамблдора, старики шли один за другим — стоило пристрелить одного, как сразу появлялся другой, а с ними множились и умертвия.

— Хотела бы я знать, у кого такая больная фантазия, — вздохнула перезаряжающая автомат Света. — Здесь Вязь, особое внимание, мы у цели.

— Здесь Якут, понял, группе занять периметр, — мгновенно среагировал командир.

— Ну что, Сереженька, пошли? — улыбнулась девушка, делая шаг к черному боку возвышавшегося над поляной корабля, формой похожего на огромного кита.

— Ну пошли, конечно, — отозвался Сергей. — Только как вход искать будем?

— Попробуем обойти его, — задумчиво проговорила девушка, испытывая какие-то странные чувства: узнавание и радость.

Обойдя нечто, что было условно названо «кораблем», Светлана поняла, что так они вход не обнаружат, поэтому девушка решилась действовать по наитию. Подойдя к самой широкой части, девушка положила обе руки на корпус, попросив открыть дверь, и неожиданно получила отклик.

— Сережа, руки на корпус положи и попроси открыть, — произнесла товарищ капитан. Стоило лейтенанту сделать, как его попросила лучшая девушка на свете, корпус содрогнулся, появилась медленно расширявшаяся щель. Через минуты три на траву опустилась рампа вполне привычного вида, «корабль» открылся.

Прямо впереди большой экран, разделенный на сегменты, показывал виды леса и спецназовцев, засевших вокруг, почти на потолке другой экран демонстрировал звезды, спутники, медленно движущееся колесо орбитальной станции, к которой сейчас был пристыкован космический аппарат. Можно было даже прочесть его название: «Марс-17». По центру зала высился большой пульт… Пожалуй, это было действительно пультом — с кнопками, рычажками, какими-то огоньками. Света улыбнулась, понимая, что нужно делать. Улыбнулся и Сергей, будто что-то вспомнив.

Обменявшись взглядами в тишине, молодые люди синхронно шагнули к пульту, затем одновременно нажав какие-то кнопки, будто точно зная какие надо нажимать, передвинули рычажки в верхнюю позицию. Зал озарился теплым белым светом, стало чуть прохладнее, а на экранах появились какие-то конструкции, на которые завороженно смотрел сейчас пожилой ученый, явно понимая, что демонстрируется. Сергей шагнул к Свете, обнимая ее сзади, и в этот миг что-то произошло.

— Вот и наши потеряшки, — все присутствующие в зале услышали удовлетворенный голос. За пультом возникли две фигуры. Высокие, статные фигуры были худыми, но только шагнув в круг света, они заставили удивиться. Светлая кожа, острые нечеловеческие уши и большие глаза — именно так мифы Земли изображали эльфов. На лицах существ сияли теплом добрые улыбки. И Света, и Сергей чувствовали себя как в детстве, перед гордящимися ими родителями. На душе было просто тепло.

— Ну что, потеряшки, рассказывайте, — предложил один из эльфов.

— Души тех, кто родился в этом мире, ушли, а мы военные из, видимо, другого мира, — проговорил Сергей. — Еще Лис, но он снаружи. Здесь же…

— Мы поняли вас, разрешишь ли взглянуть на вашу память? — мелодичным голосом проговорило второе существо.

— Мне нечего скрывать, — улыбнулся юноша, а Света, развернувшись в его руках, только обняла посильнее, эльфы поняли этот жест.

— Не волнуйся, дитя, мы не причиним вреда твоему Аль, — шире улыбнулся первый эльф, а второй, приблизившись к Сергею, очень мягко приложил свои руки к вискам юноши, и все замерло.

Света ощущала правильность происходящего, спецназовцы не дергались, а ученый смотрел на неземных существ во все глаза. Улыбка сползла с губ стоящего рядом с Сергеем существа. Оно тяжело вздохнуло и наконец представилось:

— Вы можете называть меня Тэль, ко мне можно обращаться, как к особи вашего женского пола, а моего коллегу — Эльт, — проговорила, как оказалось, эльфийка. — У нас несколько больше полов и взаимодействуют они иначе, поэтому для вашего удобства проще будет именно так.

— Мы увидели, что произошло в этом мире, дети, — заговорил Эльт. — Наши потеряшки давно покинули мир, но здесь есть вы, поэтому мы для начала расскажем вам, что на самом деле произошло, а потом вы примете решение.

— Этот модуль не предназначался для длительных переходов, — подхватила Тэль. — Но четверо детей разных миров заигрались, зашвырнув его довольно далеко. Поэтому мы вовремя и не обнаружили пропажу.

— Дети решили играть в этом мире, они-то и породили «магию», — вздохнул Эльт. — И как бывает у детей — заигрались, соединив несоединяемое.

В воздухе появилась сложная структура, начав вращаться, на что отреагировал только ученый — пораженно охнув. Рядом появилась чем-то похожая структура, войдя в первую, и места слияния окрасились более ярким цветом. Структуры развернулись во что-то невообразимое, в чем военные не поняли ничего.

— Это ваш мир, дети, — Тэль показывала структуру за структурой. — Он создан слиянием двух несовместимых миров, тела тех, в ком вы живете, не рождались в этом мире, а были созданы модулем, дабы иметь возможность найти потеряшек или позвать на помощь. Можно сказать, сработал аварийный протокол.

— Значит, у нас здешних не было ни мам, ни пап? А как же тогда вся эта избранность? — тихо спросила Света, мысленно прощаясь с Грейнджерами.

— Это игры местных вершителей судеб, — ответили девушке.

— Когда души погибли, то какая-то нам неведомая сила притянула ваши души из другого мира, — объясняла дальше Тэль. — Поэтому сейчас все правильно.

— Мы вернем вам родные тела, — улыбнулся Эльт, взмахнув рукой, и Сергей увидел перед глазами совсем юную Гюрзу. А Света, глядя на пацана перед собой, все также считала его самым близким существом на свете. — Теперь вам будет комфортнее.

— Теперь есть множество возможностей, — продолжила Тэль. — Можно развести миры, уничтожить один из них или оставить все, как есть.

— Мир Магии совсем чужд людям обычного мира, — заговорила Света. — Да и нам он принес лишь боль и зло, да так, что желание его полностью уничтожить должно было бы быть достаточно сильным, но… В этом мире есть ни в чем не повинные Сью, Луна, Невилл, Гринграсс, да много кто из тех, кто не заслуживает смерти. С другой стороны, нельзя оставлять все, как есть, поэтому лучше всего развести миры.

— Хотя мы не испытываем настолько юные народы, вы прошли первое испытание, — произнесла Тэль. — Поэтому ждите гостей. Испытаний будет много, ведь вы в самом начале пути, дети.

— Мы разведем миры завтра, — проговорил Эльт. — Все «магические» приборы на стороне мира А перестанут работать, но будут работать на стороне мира Б, только вот проход теперь будет закрыт, только когда мир Б пройдет свои испытания, вы сможете соединиться вновь.

Странно, но никто не оспорил право молодых людей решать за весь мир. Возможно, таковы были инструкции, возможно по другой причине, но изменившиеся внешне молодые люди ничуть не изменились внутри, пройдя испытание какой-то высшей расы на своем пути. Эльфы долго объясняли ученому принципы устройства миров и их соединений, а потом распрощались со всеми, наладив на выход. Прошло совсем немного времени, и на лесной поляне спецназ ГРУ прощался с мудрыми, выглядящими, как эльфы, существами. Воздух задрожал, и корабль исчез, а лес едва заметно преобразился. Правда, что именно случилось, молодые люди так и не поняли.

Бумаг было написано видимо-невидимо, конечно, но не это главное. Когда Лис увидел преобразившихся Сергея и Свету, он просто обнял их, а Якут теперь и сам видел, насколько похожа девушка на товарища полковника. Эвакуация прошла штатно, но вот одна сцена по возвращению заставила многих улыбнуться.

— Папа! Папочка! — с этим криком Света влетела в объятия отца.

— С возвращением, доченька, — ответил обнимающий ее мужчина. Взглянув на преобразившуюся дочь, Игорь Антонович отметил, как девушка похожа на них с Ириной. Это была действительно его дочь, теперь уже полностью. Дочь, смотревшаяся близняшкой Веры, ждущей их на Родине. И парень со смутно знакомым лицом, кого-то неуловимо напоминавший, счастливо улыбался, глядя на них.

Наутро перестали работать порт-ключи, а потом рассыпались в пыль и галеоны, из которых была сделана часть артефактов. Наблюдение сообщило, что дверь в «Дырявый котел» просто исчезла, палочки ребят также обратились в пыль. Ни одно заклинание больше не работало. Все, что относилось к миру Магии, исчезло бесследно или обратилось в пыль. Ученый, побывавший с ними на «корабле», только кивал:

— Все правильно, — говорил он. — В том мире немного другие физические законы, и вещи, произведенные там, в условиях нормального мира существовать не могут.

— Значит, все закончилось? — не поверила Светлана Игоревна.

— Ваши приключения — да, — ответил ей Игорь Антонович. — А жизнь только начинается, собирайтесь домой, товарищи офицеры.

— Ура! — закричала девушка, подпрыгивая от радости. — Док! Лис! Все закончилось! Мы идем домой!

Утром следующего дня специальный самолет дипломатической миссии уносил летучих мышей домой. Восемнадцатилетние офицеры в парадной форме уносились туда, где их уже ждали. Семья Ивановых, получившая весточку о нежданном сыне, также как и Лисовские, ждали на военном аэродроме. Рядом стояла Ирина Вяземская, встречавшая мужа и дочь, а ее сестра Вера разве что не подпрыгивала от нетерпения. Самолет шел на посадку, в его чреве обнимались Сережа и Света под понимающим взглядом полковника Вяземского, отдыхали летучие мыши сопровождения и спал Саша Лисовский, возвращавшийся домой. Стоило самолету коснуться взлетно-посадочной полосы, как встречающие подались вперед, желая первыми увидеть своих детей, вернувшихся из далеких миров.

Вот шагнул в объятья отца Лисовский, замерев и даже закрыв глаза, вот коснулся дрожащей рукой родителей лейтенант Иванов… И медленно-медленно шла навстречу маме и сестре Светлана Игоревна Вяземская. Объятия, слезы, невнятные слова. Военные вернулись домой. Дежурившим в аэропорту сотрудникам госбезопасности было странно видеть настолько молодых офицеров, но они знали, что на свете случиться может абсолютно что угодно, поэтому только сдержано улыбались. Лисовские уже увезли сына, обещавшего не теряться, а Вяземские и Ивановы грузились в один микроавтобус, потому что Света и Сергей разлучаться отказались.

Свету успокаивали всем миром. Когда девушка увидела маму, похожую на нее как две капли воды сестру, когда рядом встал и папа, она просто не выдержала, вмиг перестав быть офицером. Сережа просто прикасался к почти незнакомым ему маме и папе, которые в этом мире были живы. Теперь ни Сережа, ни Света не были одни. Это ли не счастье?

— Выходи за меня замуж, — предложил девушке Сергей, когда они лежали в кровати. Родные постелили молодым людям вдвоем, чтобы они могли не расставаться.

— Ла-а-адно, — протянула Света. — Завтра?

— Можно, и завтра, — улыбнулся он. — Нам еще аттестацию проходить, а мне еще и по медицине.

— Ой, не напоминай, — скривилась товарищ капитан, экзамены не любившая. — Лучше давай жениться!

— В смысле трусы снимать? — удивился Сергей.

— А давай, — кивнула девушка, быстро избавляясь от белья. — Ого! М-да… Чего-то мне страшно…

— Тогда будем обнимать и целовать, — сообщил ей юноша, принимаясь за дело под тихий смешок Светы.

Что изменилось в мире, поначалу никто не понял. В Азкабане появились все переданные русским преступники, по-видимому, исчезнув из ВКС, что вызвало там известную суету. Зато исчезли все магглокровки. Правда, появиться голышом посреди Лондона было тем еще развлечением. Портрет, связывающий Министерство Магии с миром людей, стал серым, да и все магглы вокруг Министерства исчезли, как и строения. Исчезли ограждающие мир Магии стены, что заметили лишь немногие на Косой аллее, а больше, казалось бы, ничего не изменилось. Лишь через некоторое время оказалось, что книга учета магглорожденных пуста и в этом году не заполнилась никем, к тому же исчезли и старые записи.

Разумеется, не умиравший Дамблдор всполошился, когда ему пришло письмо от Фламеля об исчезновении магглов. Несмотря на то, что Том вроде бы был уничтожен, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор предположил, что именно Том сумел как-то все-таки уничтожить магглов, а это уже было очень серьезно, потому что нарушало абсолютно все планы.

МКМ была в некоторой панике — исчезли не только магглы, но их города, ресурсы, продукты питания, склады. Магам сейчас было необходимо начинать посевную, чтобы избежать голода, что заставило веками живших среди людей волшебников паниковать в свое удовольствие. Но это уже ничего не решало, что очень сильно удивило то же семейство Нотт, узнавшее, что еда, оказывается, на деревьях не растет и с неба не падает.

— Люди ушли, потому что так решили Гарри и Гермиона, — объяснила Невиллу грустная Луна.
— Но они же погибли? — удивился Невилл, запасной Избранный Магического Мира.

— Они погибли и вернулись, — Луна Лавгуд прижалась к своему мальчику, всхлипнув. — Потому что их здесь не любили и мучили. А потом они смогли решить и решили. Хотя могли убить нас всех…

— Хорошо, что не убили, — кивнул Невилл. — Жаль, что ушли…

— Им там лучше, — объяснила ему пока еще мисс Лавгуд. — Они счастливы…

— Как мы? — спросил мистер Лонгботтом.

— Как мы, — улыбнулась его невеста.

Магический Мир отныне жил своей жизнью, магглов больше не было. Совсем не было никакого следа магглов. До полного вырождения… Впрочем, у мира магов появился шанс не выродиться, но это уже совсем другая история.

— Мальчики, я вот о чем думаю, — произнесла та, которую Сергею уже не хотелось называть Гюрзой. — Если магия сократится, Хогвартс может и разрушиться, а там же дети…

— Дети — это проблема, — кивнул лейтенант Иванов. — Это большая проблема, что ты предлагаешь?

— Погодить с вылазкой до каникул, — объяснила Светлана, обнимая лейтенанта. — До тех пор разведать все, ну и подготовиться.

— А я предлагаю связаться с посольством, — задумчиво проговорил Лис. — Может, научника выделят, или еще какая мысль будет… А то ежели мы корабль на ноль помножим, нам «спасибо» вряд ли скажут…

— Мысль интересная, — кивнула Светлана Игоревна. — Только посольство почти в осаде…

— Надо будет, мы эту осаду… — хмыкнул Сергей, поглаживая девушку по спине, что ей очень нравилось. Светлане в принципе нравились его прикосновения, она будто бы старалась как можно чаще прикасаться к нему. — Давайте позвоним, но не из дому?

— Хорошая мысль, — кивнула девушка. — Только звонить будешь ты, а то я…

— Я помню, — кивнул лейтенант Иванов. — Работаем?

Возможно, военного атташе ВКС и удивил звонок из таксофона где-то под Лондоном, но он не подал вида, даже не показал свое удивление. Сергей Иванов, помня правила обмена по открытым линиям, говорил иносказательно, используя специфические обороты русского языка, чем убедил собеседника в своем происхождении, после чего начался деловой разговор. Обговорив общие моменты и назначив встречу, военный атташе отключился, Сергей же оставил в кабинке сюрприз, затаившись неподалеку.

Лис показал ему направление, откуда спешили автомобили, явно по их души, но, учитывая порт-ключи, товарищи офицеры решили подождать, за что были вознаграждены. Около десятка автомобилей черного цвета сгрудились возле таксофона, когда он взлетел на воздух. Молча хлопнув друг друга по ладоням, товарищи лейтенанты вернулись в дом.

— Ну что? — с тревогой в голосе поинтересовалась Света.

— Нормально все, — ответил Сергей, доставая карту Лондона. — О встрече договорились, хм…

— И где встреча? — девушка успокоено посмотрела на лейтенанта Иванова.

— Вот тут, через… хм… Три часа, — ответил товарищ лейтенант. — Экипируемся по-взрослому.

— Я с вами, — безапелляционно заявила товарищ капитан.

— Договорились, — кивнул Сергей, понимая, что спорить бесполезно. Правда, он не думал, что сам военный атташе прибудет на встречу, потому к желанию девушки отнесся спокойно.

Собирались вдумчиво, на все случаи жизни, поэтому надели форму, привесили ножи и гранаты, а у Светланы Игоревны в сумочке были подарки и потяжелее. Такси унесло их почти к самой точке встречи, где товарищи офицеры начали оглядываться с целью предусмотреть сюрпризы. Внезапно Лис увидел отсвет, какой бывает при развертывании прицела, и насторожился. Он поднял руку вверх, отсемафорив «я свой», и расслабился, увидев повторенный знак.

Сходились медленно, наблюдая друг за другом, поглядывая по сторонам, когда идущие навстречу люди в немного другом камуфляже неожиданно расслабились, заулыбавшись. Света оглядела ребят и себя, но ничего необычного не обнаружила, решив потом спросить у встречающих, что их так развеселило.

— Лейтенант Лисовский, спецназ ВДВ, — представился Лис.

— Капитан Черемышин, спецназ ГРУ, — ответил ему встречающий. — Ты командир группы?

— Нет, — Саша покачал головой и показал на Гюрзу. — Вот наш командир.

— Капитан Вяземская, спецназ ГРУ, — представилась девушка.

— Вяземская? — удивился встречающий. — Интересно девки пляшут… Ладно, не мое это дело, поехали.

Погрузившись в фургон грузовичка, летучие мыши сделали знак молчания, и дальше поехали в тишине и покое. Света откровенно нервничала, поэтому была прижата к Сергею, отчего расслабилась, вызвав переглядывание офицеров встречающей стороны. Ехали сравнительно недолго — не более часа, потом притормозили и двинулись медленнее. Стоило грузовику остановиться, все ехавшие в нем покинули транспортное средство, чтобы оказаться в подземном гараже.

Сергей представлял, кого они встретят в доме, поэтому находился рядом с Вязью, чтобы подхватить ее при случае. Военный атташе ВКС, наверное, сам не ожидал увидеть такую компанию: двое в британском камуфляже и тельняшках да девушка, смотревшая на него так, как на иконы смотрят. А Светлана теряла связь с реальностью: перед ней стоял папа, даже улыбка у него была такая же, как на портрете. Девушка задрожала и сделала неверный шаг к стоящему посреди комнаты человеку, в этот момент она не была офицером, она была маленькой пятилетней девочкой, которой совсем недавно сказали, что папы больше не будет и вот он… Невозможное чудо.

Светлана шла к тому, кто долгое время олицетворял для нее все самое светлое в жизни, и офицер, кажется, начал что-то понимать. Сергей обнял девушку, удерживая ее, уговаривая подождать, и она послушала его, но продолжала смотреть во все глаза на того, кто в другом мире был ее папой.

— Рассказывайте, — вздохнув, предложил атташе.

— Мы офицеры из другого мира, — произнес Лис, — оказались в этих телах здесь. Только вот то, что присходило в магическом мире, у нас — детская книжка.
— Вот оно что, — протянул офицер. — Ну, не вы первые, поэтому о такой возможности мы знаем. Представьтесь, пожалуйста.

— Местными именами? — поинтересовался Лис, пока Док успокаивал Свету.

— И местными тоже, — хмыкнул мужчина, внимательно смотря, как девушка пытается взять себя в руки.

— Александр Владимирович Лисовский, лейтенант спецназа ВДВ, здесь — Рональд Уизли, — доложил Лис. — Док!

— Сергей Викторович Иванов, — представился Док. — Лейтенант спецназа ВДВ, здесь — Гарри Поттер. Вязь, ты сама?

— Светлана… Игоревна… Вяземская… — почти прошептала девушка. — Капитан спецназа ГРУ, здесь — Гермиона Грейнджер.

— Игоревна, значит, — Игорь Антонович все понял. — Кем я был в твоем мире?

— Воином, папа, — это слово совсем неожиданно выскочило из уст Светы. — Ты погиб, и у меня был только твой портрет…
Вяземский встал, подошел к Светлане и неожиданно обнял ее, отчего девушка сначала замерла, а потом разрыдалась. Всего произошедшего для нее оказалось слишком много, просто невообразимо много. Игорь Антонович это очень хорошо понял. Он представлял себе, как она росла, как жила и что для его дочери из другого мира значило увидеть его живым.

— Маму Ирой зовут? — тихо спросил он уже успокаивающуюся Свету.

— Звали Ирой, — кивнула она. Военный атташе от этого «звали» сжал зубы, прижав к себе дочь. Неважно из какого она мира, она его дочь, точка.

— Успокаивайся, нам надо поговорить, — тихо произнес он, и это оказало почти магическое воздействие. Светлана успокоилась и теперь решала трудную задачу — как выбрать между Сергеем и папой, но в результате, оказавшись за столом, успокоилась.

— Насколько я понимаю, надпись на воротах и другие бесчинства — это вы? — спросил Игорь Антонович, улыбнувшись.

— Так точно, — ответил Сергей. — Позвольте рассказать нашу историю.

— Магия существует лишь в немногих странах, медленно затухая, — объяснил он. — Наиболее активна она сейчас в Великобритании и Европе, но и тут есть свои нюансы. Как удалось выяснить, дело не совсем в корабле. На его борту находится некое устройство, продуцирующее эффект параллельного мира, либо соединяющее параллельные миры. Поэтому возможна телепортация простыми способами, работа с мозгом, пространством и прочее. По идее, корабль и устройство можно уничтожить или отключить, но вот в точности я не скажу.

— Была мысль взять с собой ученых, но там, где находится корабль, может быть крайне небезопасно, — подала голос берущая себя в руки Света. — Поэтому…

— Поэтому с вами пойдет группа, — решил Игорь Антонович. — Летучие мыши со специальным оборудованием. В крайнем случае создадите портальное кольцо, мы это уже умеем делать, у мышей будет специальное оборудование.

— Тогда нужно время на слаживание, — заметил Сергей, поглаживая Свету. — Чтобы мы не мешали друг другу.

— Сейчас у нас апрель, — прикинул Вяземский. — Пойдете в июле, это три месяца, вполне достаточно.

— Это точно, — кивнул Лис. — Мы переезжаем?

— Переезжаете, — согласился атташе. — Свете надо успокоиться, да и вам немного расслабиться, а под зданием посольства отличный тренировочный комплекс, поэтому…

— Понятно все, — вздохнул Док. — Но у нас там в гараже тела, с которыми мы не знаем, что делать, странные они.

— Этим мы тоже займемся, — твердо сказал Вяземский. — Сейчас вы отдыхаете здесь, а ночью перейдем в посольство, чтобы никто не догадался.

— Есть, понял, — кивнул Док.

В этом мире не было Великой Отечественной Войны, не было воинов-интернационалистов, поэтому многие песни просто не родились. Вечером, сидя в тесной компании мышек, Игорь Антонович слушал песни другого мира. Песни войны, песни воинов. И «Священная Война», и «Десятый наш десантный батальон», и «На всю оставшуюся жизнь», и «День Победы», конечно. Песни совсем другого мира били в самую душу, заставляя чувствовать все то, через что проходил в том мире народ огромной страны.

А потом пела Света… Она спела всего одну песню, но даже на глазах закаленных бойцов появились слезы. Нежный девичий голос выводил слова песни, и при этом девушка неотрывно смотрела на отца. Сколько в этой песне было тоски маленькой девочки по папе, которого больше не будет, сколько боли…

— Это песня про таких девочек, как я, — тихо проговорила товарищ капитан, допев, и офицеры поднялись в едином порыве, чтобы выпить за тех, кого больше не будет.

«Третий тост — даже ветер на склонах затих…»

Телевизор включался будто нехотя, медленно разгорался экран. Сначала появилось изображение, потом звук, побежала красная строка по низу экрана, появилась какая-то тетка в возрасте «столько не живут», причем тетка была напугана чуть ли не до непроизвольной дефекации, она вещала о том, что нация должна сплотиться перед лицом опасности… ну и тому подобные вещи.

— Что за бабка? — удивленно поднял бровь Док.

— Королева местная, — коротко ответила девушка, вчитываясь в бегущую строку. — Слушай, эти придурки напали на наше посольство.

— Оп-па, — проговорил лейтенант Иванов. — И что теперь?

— Так casus belli, — пояснила товарищ капитан. — Наши потребовали выдать всех участников, а иначе обещают маленькую победоносную войну.

— Интересненько, — Сергей потер руки, разглядывая кадры на экране, где люди в форме армии Великобритании громили что-то узнаваемое. — Подожди, это же Хогсмид!

— Он самый, — подтвердила Вязь, подползая к теплому лейтенанту поближе. — Думаю, дальше они и сами справятся.

— Да-а-а, — улыбнулся лейтенант Иванов, — ничего себе мы пошумели. К нашим пойдем?

— Тут еще разобраться надо, наши ли мы им… — грустно произнесла Светлана Игоревна. — К расстрелу я морально не готова.

— Да кому мы нужны, нас расстреливать, — махнул рукой Сергей. — Погоди, это получается, мы завалили магический мир Великобритании?

— Сильно сомневаюсь, — откликнулась Гюрза, откидываясь назад прикрыв глаза. — Скорее всего отдадут стрелочников, все и затихнет.

— То есть ждем? — поинтересовался Док.

— То есть ждем, — согласилась Света. — А ты делом занимайся — обнимай девушку.

— Это я всегда с радостью, — хмыкнул Сергей Викторович Иванов, — и обнять, и покормить… Странно я на тебя реагирую, как Лис на свою винтовку.

— С винтовкой меня еще не сравнивали, — улыбнулась милая девушка. — Но я тебя поняла, нас просто тянет друг к другу, причем при тесном контакте обоим комфортно.

— Так точно, товарищ капитан, — шутливо повел руку к воображаемому козырьку Док. — А вот почему так, непонятно, хотя девушка ты выше всяких похвал.

— Отставить смущать капитана, — откликнулась Гюрза, устраиваясь поудобнее в объятиях лейтенанта. — Хотя хрен меня смутишь, да.

Телевизор демонстрировал кадры зачистки, выступления Ее Величества, серую громаду посольства ВКС, легко узнаваемую по большому красному флагу, текст ультиматума и… Света подалась к экрану, буквально пожирая глазами лицо выступающего военного атташе. Сергей увидел, как по лицу девушки потекли слезы, пожалуй, он второй раз в жизни видел слезы на лице товарища капитана. Гюрза, не отрываясь смотрела в экран, в котором офицер с таким знакомым с детства лицом четкими, рубленными фразами говорил о недопустимости нападения на посольство ВКС и «что теперь будет». Девушка не слушала, о чем говорит военный атташе, она будто вбирала в себя его лицо. Лицо того, кто все детство смотрел на нее с портрета, слегка улыбаясь.

— Ну что ты, что случилось, — Сергей прижал Свету к себе, отчего та немного расслабилась и, как только кадр сменился, разрыдалась.

— Что случилось? — в гостиную выскочил Лис, с удивлением глядя на товарища капитана. Док подал ему знак — «брысь отсюда», а Света, сквозь рыдания, проговаривала что-то. Лишь прислушавшись, Сергей понял…

— Пусть увидят все… Что у Светы папа дома… А не на войне… — тихо, прерываясь, пела девушка, буквально вцепившись в Сергея. И глаза ее при этом были такие, что… Сергей почувствовал, что ему очень трудно сдержаться — столько боли и тоски было во взгляде Светы, что хотелось ее закрыть собой от всех бед. — Это папа, Сережа, — вдруг произнесла Светлана Игоревна. — Папа, понимаешь?

— Понимаю, — прошептал товарищ лейтенант. — Значит, на контакт со своими пойдем.

— Но он меня совсем не знает, здесь я другая, — всхлипнула девушка. — Я ему никто.

— Разберемся, — твердо сказал Док. — Давай, вытирай глазки, мы справимся.

— «Никто, кроме нас», да? — улыбнулась Света сквозь слезы.

Они сидели перед телевизором, Светлана чувствовала себя такой маленькой, как будто не было всех этих лет, армии, как будто жива еще мама… И как будто она стоит перед портретом, на котором папа. Все, что от него осталось — эти глаза и орден.

— Мальчики, а давайте в Лондон прогуляемся? — предложила Света, придя в себя после пережитого потрясения.

— А я не против, — улыбнулся державшийся рядом Док. После того, как девушка узнала в военном атташе ВКС самого родного человека, они стали как-то ближе духовно. Дистанция, конечно, никуда не делась, но эти двое начали лучше понимать друг друга, что было заметно Лису, расспросившему друга.

— Лис тоже не против, — доложил снайпер группы. — Только сумочку твою с собой возьмем. Ну так, на всякий случай.

— Согласна, — кивнула товарищ капитан. — Пошли?

Они гуляли по лондонскому парку, отмечая большое количество военных, некоторую нервозность обстановки, потерянно выглядевших граждан. Света с Сергеем держались впереди, Саша чуть сзади, привычно прикрывая. На них никто внимания не обращал, что было, в общем-то, хорошо. Пройдя по магазинам центральной части города, глазастый Лис обнаружил так называемый «русский магазин», в котором продавались продукты и сувенирная продукция ВКС. Вот тут-то молодые люди оторвались по полной, купив и бочковые соленые огурцы, и конфет, хоть не совсем привычных, но узнаваемых, а потом Сергей увидел тельняшки, даже привычной расцветки. Переглянувшись с Лисом, Сергей радостно купил и их, вызвав понимающую улыбку товарища капитана.

После центра, нагруженные покупками, товарищи офицеры решили погулять возле посольства, заметив довольно много военных и даже танки с английской стороны. Само же посольство хранило молчание, глядя на мир щелочками окон сквозь явно бронированные жалюзи. Создавалось ощущение готового к атаке медведя, что, несомненно, нервировало англичан. Осмотрев подходы и понимающе переглянувшись, молодые люди отправились домой.

— Итак, товарищи офицеры, — заговорила капитан Вяземская. — К посольству, если что, только с боем.

— Прорвемся, — ухмыльнулся Док, заканчивая готовить обязательное новогоднее блюдо, смотревшееся необычно в апреле. — Вопрос в том, праздник в мае еще в силе или, в связи с нашими шалостями, отменился?

— Как ты тему-то переводишь интересно, — хмыкнула Светлана Игоревна. — Это тебе никто не скажет, так что можно попробовать разведать под шумок. Шумок обеспечивают королевские войска, кстати. Лис, ты что там такое большое в коробке купил?

— «Тарелку», — немного смущенно ответил Александр. — По идее, ловит наших, если в магазине не соврали.

— Необычно, — хмыкнула товарищ капитан. — Ну установи, только замаскируй, нам лишнее внимание не нужно.

— Есть, — ответил Лис, отправляясь работать, а Гюрза обернулась к Доку.

— Видишь, Сережа, к посольству только с боем, так что не судьба, — грустно улыбнулась она.

— Светлана Игоревна, — заговорил Док, обнимая девушку, против чего она совсем не возражала. — Втроем мы не только к посольству прорвемся, мы еще и пол-Лондона разнесем, верь в нас.

— Ладно, договорились, — хмыкнула девушка. — Сейчас посмотрим, что там на нашей стороне говорят.

— Правильно, хоть китайцы, хоть коммунисты, но они наши, — кивнул товарищ лейтенант.

«Тарелку» Лис подключил довольно быстро, как уж он ее замаскировал, Светлана не думала, но не прошло и часа, как в гостиной зазвучала такая родная русская речь. Пройдясь по каналам, которых оказалось неожиданно много, товарищ капитан набрела на блок новостей.

— Продолжается полет строителей под командованием майора Тихомирова к Марсу… Первые гидропонные фермы заработали в Лунограде… Правительство Великобритании выдало исполнителей террористического акта, но отказывается называть организаторов… Голосование по предложенным вопросам состоится в воскресенье… — вещал диктор, демонстрируя фотографии и короткие сюжеты.

На экране появились знакомые Светлане лица: Беллатрикс Лестрейндж, что пытала девчонку, Малфой-младший… С десяток других были девушке незнакомы, возможно, это были егеря. Кадры явно готовой к бою техники, которая заставила Дока расширить глаза в удивлении, так как танки выглядели несколько футуристично даже для двадцать первого века. Сообщение о электронном голосовании, поставившее в тупик уже Светлану. Создавалось ощущение, что товарищи офицеры смотрят на какую-то другую планету — там все было иначе и напоминало как раз мечты Ефремова, Стругацких и Булычева о будущем.

— М-да, «хочу жить в Советском Союзе», — процитировал старый анекдот присоединившийся к ним Лисовский.

— Сейчас допросы в прямом эфире будут, — с каким-то внутренним нетерпением сообщила товарищ капитан, прочтя объявление в бегущей по низу экрана строке.

— Допросы — это интересно, — кивнул Док, откидываясь на спинку дивана. — Узнаем, насколько весело мы пошалили.

— Как бы нам по попе за шалости потом не прилетело, — хмыкнул Лис. — Хотя, учитывая, что о нас никто не знает…

На экране бесновалась хорошо связанная Белла, которую Света хотела бы видеть исключительно мертвой. Испуганным голосом давал показания юный Малфой. Было заметно, что юноше очень страшно, но память девчонки подкидывала Свете картины того, как этот… вел себя с ней и другими, начиная с первого курса. Поэтому жалко засранца не было, от слова «совсем».

Судьбу Малфоя-младшего, Беллы и других нападавших должны были решить граждане ВКС общим голосованием. Вот такой был вариант суда в той стране, потому что нападение на посольство равно нападению на страну. Именно поэтому допросы шли по специальному телеканалу в реальном времени. Для товарищей офицеров именно эти допросы и стали той информацией, которой так не хватало.

— Папа погиб на Косой аллее, его убили бандиты, напавшие на банк изнутри, — вещал Малфой-младший. — А потом вы же напали на наш манор и на Хогвартс, да еще надпись оставили.

— Почему вы считаете, что напали мы? — поинтересовался следователь.

— Надпись была по-русски и светилась, это только вы можете сделать! — выкрикнул Драко. — А манор вообще взрывался! Долохов сказал, что это точно вы! А потом он пропал! Это вы во всем виноваты! — юноша впал в неконтролируемую истерику, а пока им занимались врачи, следователь рассказывал, что удалось установить, как выглядела надпись на воротах школы. Демонстрировались документы, удостоверяющие отсутствие боевых операций в указанном регионе. Таким образом все обвинения оказались недостоверными.

— Вы убили Ло-о-о-орда! — выла Беллатрикс, не желая отвечать ни на какие вопросы. Документы показывали, что в местного главного расиста попал снаряд устаревшего гранатомета «Шмель», поставлявшегося во множество стран.

— Ого! — удивилась Света. — Товарищи офицеры, вы сожгли главного душмана, да и процентов девяносто его последователей, так что нападения на школу не будет.

— А кто это сейчас выступает? — поинтересовался заглянувший в гостиную Лис.

— Волхв Евлампий, — ответил Док. — Он что-то типа Дамблдора — главный среди магов, рассказывает о магии.

— …Стационарные порталы были изначально изготовлены с применением технологии, называемой бритами магией, хотя ничего общего со сказками она, разумеется, не имеет, — говорил волхв. — Как было установлено нашими, коммунистическими учеными, так называемые «маги» — лишь потомки членов экипажа потерпевшего крушение внеземного корабля, работавшего на до конца не изученных принципах. Остаточное излучение двигательной установки создает достоверные галлюцинации, такие, как сказочные животные, например. Воздействует оно, конечно же, только на потомков экипажа.

— То есть… — растерянно проговорила товарищ капитан. — Нет никаких гоблинов, кентавров, единорогов? Это все наша фантазия?

— Не обязательно наша, — заметил Док, также пытаясь осмыслить информацию. — Где-то читал о возможности создания…

— Ага, — кивнул Лис и процитировал: «Ты даже представить себе не можешь, я вижу, что такое настоящая, подробная, тщательно наведенная галлюцинация».

— Но тем не менее, это фантазия, которая вполне может и убить, — кивнул Сергей. — А тогда, получается, мы можем как-то нивелировать излучение или починить корабль?

— Если починить корабль, — задумчиво проговорила Гюрза. — То исчезнет излучение, и они действительно исчезнут, но мы же этого не знали…

— Тем не менее некоторые так называемые «волшебные» народы вполне реальны, — продолжал свою речь Евлампий. — Это, например, гоблины, вейлы и оборотни. Причину подобной мутации нам определить пока не удалось, в связи с тем, что корабль находится на территории Великобритании, крайне неохотно сотрудничающей с нами.

— Ага, — удовлетворенно заявил Док. — То есть гоблины и оборотни просто мутанты. Тоже хорошо, а то я уже начал в себе сомневаться. Вот только почему они говорили о помолвке?

— Тут я отвечу, — хмыкнула Света Игоревна. — Магическая помолвка позволяет синхронизировать магию и движения в определенные периоды времени, причем сделать это полностью. То есть как в зеркале.

— И все? — удивился Сергей. — Только поэтому эти тушки травили всю жизнь? Только из-за какого-то излучения? Да я их!

— Я полагаю, мы их, — усмехнулась Светлана Игоревна. — Нужно только определить, где этот корабль находится.

— Поэтому лесистая часть Великобритании вот в этих зонах, — на экране появилась спутниковая съемка, которая указывала лесной массив с привязкой к городам и конкретно в интересующих зонах.

— По-моему, нам ставят задачу, — задумчиво проговорила товарищ капитан.

— Да, похоже, — кивнул лейтенант Иванов. — Значит, получается, мы не одни?

— Мы никогда не будем одни, — твердо ответил ему Саша Лисовский. — Потому, Вязь, надо планировать операцию.

— В случае, если у вас есть необходимость связаться с посольством, вы можете воспользоваться… — говорил диктор на телеэкране.

— А вот и связь, — улыбнулась Гюрза. — Все они поняли и дают нам шанс быть полезными.

— Помолвляться будем? — улыбнулся ей Док. — Для синхронизации.

— Знаешь, Сережа, — девушка прижалась на мгновение к лейтенанту. — Я, пожалуй, не против. Теплый ты, да и для задачи полезно будет, судя по всему.

— Военный атташе ВКС в посольстве Великобритании, Игорь Антонович Вяземский, доступен по телефону… — информационный блок подходил к концу, готовились следующие личности для допроса, а Света буквально повисла в руках Сергея, не в силах оторвать взгляд от человека в форме. Девушка шептала: «Папа… папа…»

— Эк тебя, — покачал головой Док. — Товарищ капитан, возьми себя в руки!

— Да… я… — прошептала Светлана, а потом вдруг встряхнулась. — Так, чего это со мной?

— Растопырило тебя, — объяснил Сергей, приобняв девушку. — Бывает такое, не бери в голову, но себя все-таки контролируй.

Устроившись за столом, отметив на большой карте интересующий участок, товарищи офицеры засели за планирование. Они обсуждали королевский лес Дин, когда до Светланы Игоревны дошло.

— Мальчики, мы не там смотрим, нам Запретный лес нужен, — сообщила она. — Там и «волшебных» существ максимум, поэтому вполне возможно, что цель там.

Идея была признана интересной, поэтому немедленно взята в работу. В случае с Запретным лесом ситуация была сложнее, потому что галлюцинации галлюцинациями, но они и убить могли, а умирать товарищи офицеры были категорически не готовы. Именно поэтому нужно было предусмотреть как можно больше на этом первом этапе планирования.

— Слушай, а Хагрид? — что-то вспомнил Лисовский. — Он, получается, тоже глюк?

— Галлюцинация или нет, пока работаем по-взрослому, — ответила Светлана. — Прыгаем к его избушке и обходим по периметру, чтобы попасть вот сюда, после чего сразу назад. Вопросы?

— А зачем, тащ капитан? — поинтересовался Лис, вглядываясь в карту. — Можно же сразу…

— Потому что сначала мне надо запомнить местность, — объяснила девушка. — Сделаю ключи сюда, сюда и сюда, понимаешь?

— И в случае чего мы просто прыгаем по точкам, — заключил Док. — Логично.

— Так, давай с помолвкой решим, — деловито заявила Гюрза, раскрывая книгу по ритуалам. — Смотри, это твои слова, это мои, запомнишь?

— Не настолько это сложно, — вздохнул лейтенант Иванов. — Вот только правильно ли это делать в доме?

— Ты прав, — кивнула девушка, перевернув страницу. — Значит, будем делать в первой точке.

Вечером трое с помощью порт-ключей прыгнули к избушке Хагрида, из которой не доносилось ни звука, и двинулись вдоль кромки леса, отмечая ориентиры. Полностью еще не стемнело, поэтому пока обходились без специальных средств. Пройдя километров пять, уперлись в широкий овраг, через который переправились сравнительно быстро. Вязь не могла поверить, что все полеты на метле, прекрасные единороги, не самые добрые кентавры в объективной реальности не существуют, но «свои» вряд ли стали обманывать, значит… Девушка вздохнула, создала порт-ключ на «первую точку» и в место, где они находились в данный момент.

— Лис, мы пошли, ты бди здесь, — коротко распорядилась Вязь. — Док, три-четыре, Портус!

Увидев в сумерках тропинку, товарищ капитан вела за собой насторожено оглядывавшегося Дока. Девушка как будто чувствовала, как правильно, поэтому двигалась, не задумываясь. Они достигли маленькой полянки, где и предстояло состояться ритуалу. Пара простых колец, несколько слов, глоток вина — вот и все, так думала девушка. Но стоило последним словам отзвучать, и яркая вспышка пронзила лес, что было неприятным сюрпризом. Схватив Дока за руку, Гюрза активировала порт-ключи, уносясь с полянки, где уже слышались хлопки аппарации заинтересованных лиц.

— Ну как вы? — поинтересовался Лис.

— Быстро бежим, — ответил ему Док, — все остальное потом.

Только убедившись, что преследования нет, Светлана зачаровала еще одну группу порт-ключей, после чего показала, что необходимо возвращаться, что товарищи офицеры проделали с большой радостью. Оказавшись дома, осмотрелись, но все было в порядке, кроме внутренних ощущений Гюрзы и Дока. Товарищ капитан ощущала лейтенанта, как кого-то очень близкого, такие же были чувства и Дока, поэтому офицеры в рамках протокола не удержались. С удовлетворением посмотрев, как целуются эти двое, Лисовский пробормотал что-то вроде «ну, наконец-то» и ушел на кухню набивать желудок.

— Классно целуешься, — отдышавшись, сообщила Сергею раскрасневшаяся Светлана. — Аж ноги подгибаются, где научился?

— У десанта это в крови, — усмехнулся Док, обнимая сейчас кажущуюся такой родной девушку. — Но наша реакция на самом деле не совсем обычная.

— Не думай об этом, — посоветовала ему Гюрза. — Думай о том, что с собой возьмем, и что будем делать, если нас там ждут.

— Ну как что, — прижав девушку к себе, что оказалось очень приятным, Сергей проговорил: — Всех убьем, — и продолжил целовать Светлану, получавшую удовольствие от этого процесса.

— Юные влюбленные, — донесся голос Лиса из кухни. — Пищу принимать будете?

— Куда мы денемся, — Сергей оторвался от приятного занятия, поднял Свету на руки и двинулся на кухню. — А мы влюбленные?

— Ты себя в зеркале не видел, — заметил Саша. — Влюбленные, не сомневайся.

На этом товарищи офицеры расселись за столом, чтобы заняться одним из самых важных дел: приемом пищи. Ибо война войной, а обед — по расписанию.

— Док, — наконец сказала она. — Давай-ка ты меня в транс введешь. Какая-то реакция у меня странная…

— Нормальная у тебя реакция, — вздохнул товарищ лейтенант. — Просто наложилось одно на другое, но если хочешь, введу, конечно…

— Лучше введи, — поджала губы девушка, — не хочу сюрпризов…

— Пойдем, — пригласил Док товарища капитана следовать за собой. После увиденных картин да вставшего перед глазами прошлого, ему тоже захотелось, конечно, но товарищ лейтенант умел сдерживать души прекрасные порывы.

В транс Гюрза входила тяжело, а когда Док начал разбираться в доставшейся командиру памяти, то схватился за голову. Такое количество блокированных областей он просто не ожидал, хотя, если подумать, все было логично… Пришлось работать осторожно, стараясь соответствующими вопросами подточить блоки, в общем-то его этому учили, но ничего приятного в этом не было. В этот момент он решил подергать связи с родителями, но вот результат…

— Родителей и сестру похитили, когда я была на третьем курсе, — проговорила девушка. — Мне приходили письма…

— Откуда ты знала, что они живы? — поинтересовался Док.

— Я не знала, но надеялась, — сообщила Гюрза. — Проверить это было страшно.

— Что от тебя требовали? — Док пожалел, что задал следующий вопрос. Девушка спокойным тоном перечисляла все, что от нее требовали, а лейтенант Иванов чувствовал, как внутри поднимается волна ненависти. Вынужденно выведя Гюрзу из транса, он, криво ухмыльнувшись, сообщил девушке:

— Теперь ты меня держи, а то я всех поубиваю.

— Эх ты, офицер, — вздохнула Света, понимая, что сделал для нее Сережа. — Иди сюда, обнимать буду, потом впечатлениями поделишься.

— Приятно и спокойно как-то, — сообщил ей Док. — Что само по себе, конечно, необычно.

— Вот и у меня так же, когда ты меня обнимаешь, — призналась ему девушка. — Но желание всех убить отпустило, спасибо.

— А у меня наоборот, — проговорил товарищ лейтенант. — Желание убивать огромно, потому что… Подожди-ка, дай подумать.

— Ого, какие у тебя способности, — не смогла не поддеть его Гюрза. — Ты только не перенапрягись.

— Самое простое объяснение: Дамблдор и иже с ним, так? — поинтересовался Док. — То есть связка меня с тобой могла быть ему чем-то опасной, чем?

— Там пророчество какое-то мелькало, — вспомнила девушка, — но тогда непонятно, откуда воспоминания о стирании памяти…

— Вот, понимаешь, воспоминания о стирании памяти — это может быть как раз Дамблдор, учитывая еще кто и что с тобой делал, — проговорил Док. — К гоблинам нам, все-таки, надо. Лисовский!

— Я! — откликнулся снайпер. — Работа есть?

— Сколько хочешь, — ответил ему Иванов. — Маскируемся и идем к гоблинам, или делаем панику и идем к гоблинам?

— А я пббс нашел, — похвастался Лис. — Как раз к укороченным стволам. Рассказывайте, кого мочить будем.

В банк пошли под вечер, причем Гюрза озаботилась порт-ключами как раз в то место, откуда ее забрал Док. На Косой аллее было пусто, просто совершенно, поэтому Лис остался прикрывать подходы, а Док с Вязью двинулись в банк. У лейтенанта Иванова вся ситуация не складывалась в картинку, хоть плачь, поэтому он был несколько напряжен, но до самого банка их никто не остановил. Создавалось ощущение, что действительно никого нет, и это ощущение сильно нервировало.

В пустом операционном зале на вошедших подростков обреченно смотрел одинокий гоблин. Док подошел к нему, протягивая ключ, чем, по-видимому, удивил сотрудника банка. Гоблин был… гоблином. Зеленый, низкий, со взглядом исподлобья, он, казалось, готовился напасть, но вот сам взгляд… так смотрит жертва, знающая, что осталось жить считанные минуты.

— Как можно узнать, к какой семье принадлежит маг? — поинтересовалась товарищ капитан.

— По крови, — ответил оживившийся гоблин. — Если в банке есть счет этого мага или его родственников, то… Также восстанавливаются утерянные ключи.

— Вы можете провести этот… хм… анализ? — спросила явно расслабившегося сотрудника банка девушка.

— Безусловно, — кивнул тот, пригласив следовать за собой.

Почему-то гоблин успокоился, стоило им начать задавать вопросы, и это было необходимо обдумать. Капитан Вяземская отложила полученную информацию на потом, чтобы подумать над ней в тишине. Пока что гоблин привел обоих к глухой стене, в которой была выемка.

— Вам нужно вложить левую руку в выемку, — сообщил сотрудник банка. — Артефакт сам проверит кровь.

— Давай я сначала, — вздохнула девушка, помещая руку в указанное место. Прошло несколько секунд, прямо из стены выскочил лист пергамента гоблину в руки.

— Теперь я? — поинтересовался Док и увидев кивок гоблина, вложил руку в выемку. Ладонь что-то едва заметно укололо, потом еще раз, после чего появился еще один лист пергамента.

— Прошу следовать за мной, — гоблин, не заглядывая в то, что получил от стены, двинулся дальше. Они прошли несколько темных поворотов, пока наконец не остановились перед дверью, выполненной из зеленых и черных материалов. Предложив молодым людям войти, сотрудник банка последовал за ними.

Листы пергамента легли на стол перед даже на вид старым гоблином, жестом предложившим Доку и Гюрзе присаживаться. Он внимательно прочитал написанное на пергаментах, тяжело вздохнул и поинтересовался:

— Что может сделать банк для наследников?

— Наследников чего? — удивилась Вязь, она видела, что гоблин взволнован, но не понимала причины этого.

— Девушка наследует роду Кха’Рее, а юноша — Такваран, вы оба не принадлежите родам Магической Британии, хотя, например, девушка в родстве с родом Эмрис, поэтому я бы хотел узнать, что мы можем для вас сделать, — объяснил пожилой сотрудник.

— Простите, а какой стране принадлежат эти рода? — осторожно поинтересовался Док.

— В этом мире — никакой, — оскалился гоблин. — Если вы заключите помолвку, исполнится древнее пророчество.

— Какое пророчество? — спросила Гюрза.

— Вы можете уничтожить мир магии, — спокойно объяснил сотрудник банка. — Тогда магов больше не будет, а волшебные народы станут историей, поэтому нельзя допустить вашей помолвки.

— Вы нас отсюда не выпустите, — понял Док, снимая автомат с предохранителя.

— Вы догадливы, — произнес старый гоблин и крикнул: — Взять их!

В этот миг заговорили автоматы в руках Гюрзы и Дока. Старый гоблин был уничтожен первым, а дальше началась зачистка. Гранат они взяли с собой видимо-невидимо, да и патронов хватало, спасибо сумочке товарища капитана. Именно поэтому у гоблинов, вооруженных мечами, шансов не было совсем. Юноша и девушка медленно продвигались к выходу, уничтожая гоблинов. Свистнувший болт заставил удвоить осторожность, но Док достаточно быстро снял арбалетчика, продолжая работать экономными очередями по два патрона, как привык еще в той жизни. Веселье было в самом разгаре, когда Лис сообщил, что снаружи собираются маги в черном.

— Гаси всех, — приказала Гюрза, сменив магазин. — Здесь друзей нет. Док, прикрой!

— На два часа арбалетчики, — предупредил Сергей, разряжая подствольник в указанном направлении, откуда почти сразу же глухо бумкнуло. — Можно!

— Получи, фашист гранату! — азартно воскликнула девушка, устраивая мясорубку в одном отдельно взятом помещении.

— Здесь Лис, минус семь, — спокойно прохрипел наушник.

— Тоже неплохо, а порт-ключи тут работают? — поинтересовался Док. — Лис, если уйдем со связи, активируй порт-ключ.

— Есть, понял, — откликнулся Лис.

— Мужчины…

— А вот мне непонятно, как наша помолвка может всех магов уничтожить, — сообщил ей Док, обнимая уставшую девушку.

— Мне тоже непонятно, — призналась она. — И вообще, хочу на ручки… — она подумала и произнесла: — Недостоверно, да?

— Ну почему… — задумчиво произнес Док, поднимая девушку на руки. — Мне вот интересно, почему пацан эту проверку раньше не проходил… И откуда Лис узнал, что Поттер и Грейнджер вот эти вот, которые труднопроизносимые?

— Хорошие вопросы, — кивнула Гюрза, удобно устроившись в руках лейтенанта. — Слушай, а приятно, оказывается, когда на руках носят! Правда снизу подпирает, но к этому можно привыкнуть.

— Хочешь, всю жизнь носить буду? — меланхолично поинтересовался лейтенант Иванов. — В руках тебя держать приятно, выпуклости, опять же…

— Я подумаю над твоим предложением, — ответила ему Светлана Игоревна, тело которой попыталось смутиться, но не преуспело по причине силы воли летучей мышки. — Ты мне вот что скажи…

— Ты про уничтожить мир магии? — спросил товарищ лейтенант. — Не возражаю.

— И на Хогвартсе что-нибудь такое написать… — мечтательно произнес Лис. — Я, кстати, белобрысого завалил.

— Хорошая новость, — сосредоточенно кивнула девушка. — Так, тунгус, неси меня в душ и в койку, притомилась я.

— В койку? — удивился Док, воображение которого мгновенно нарисовало иллюстрации «Камасутры».

— С индексом два, — пояснила товарищ капитан. — То есть спать, а не то, что у тебя в нижней голове крутится.

— Ничего, я подожду, — неожиданно для себя самого произнес Док, и получилось это как-то очень ласково.

— Эх, мальчишки, — мечтательно протянула Гюрза. — Неси давай!

— Товарищи офицеры, надо как-то первое апреля отметить, — заявила товарищ капитан с утра. — Но на Косую сейчас лучше не соваться, в Хогсмид, я так полагаю, тоже…

— Я схожу, только порт-ключ сделай, — предложил Док.

— Куда порт-ключ? — поинтересовалась Гюрза. — В Хогсмид?

— Нет, к воротам Хогвартса, — ухмыльнулся товарищ лейтенант. — Только ночью, думаю…

— Я с тобой, — поняв, что хочет сделать Сергей, Лис не мог его оставить без прикрытия.

— А я буду тут мучиться одна? — возмутилась прекрасная, по мнению Дока, девушка.

— Нечего командиру в окопах делать, — заявил ей Лис, раздумывая о мишенных минах.

— Я отомщу, — предупредила товарищ капитан.

Глубокой лунной ночью, у ворот школы возникли двое. У одного в руке был баллончик с флуоресцентной краской, а второй держался за автомат. Автомат первого покоился на спине, сейчас у него была совсем другая задача. С тихим шипением покидала баллончик краска, проявлялись первые штрихи на огромных воротах школы Хогвартс. Лис думал, что Док напишет простое слово из трех букв, что по старинной русской традиции обычно на заборах и пишут, но Сергей придумал шуточку получше, поэтому надпись была подлиннее. Увидев, что пишет боевой товарищ, Лис старался не ржать, что у него вполне получалось. Вокруг не было ни души, замок спал…

Закончив писать, лейтенант Иванов посмотрел на дело рук своих, ухмыльнулся и, подозвав Лиса, на пальцах объяснил, что будет дальше. А дальше он перекинул через забор светошумовую гранату и одновременно с Лисом активировал порт-ключ. Продолжения он не видел, зато видела вся школа. И яркую вспышку во дворе, и грохот, прокатившийся по коридорам школы, заставив дрожать стекла, и надпись на воротах, обнаруженную уже утром. Надпись гласила: «Здесь был Вася», она светилась в темноте, как было обнаружено позже, и магическими способами не стиралась. Но даже не сама надпись вызвала панику, а тот факт, что была она выполнена по-русски. Празднование первого апреля удалось, Вязь смеялась до колик, в честь чего Док был ею торжественно награжден поцелуем в щеку. Оценив реакцию своего организма, юноша задумался.

— Как думаешь, могли тушку поить бромом? — поинтересовался он у Лиса.

— Да эту тушку чем только не поили, — вздохнул боевой товарищ. — Не бери в голову.

— Значит, пока отдыхаем, — произнес Док. — Слушай, а гости к Грейнджерам заявиться не могут?

— Ты же сам вокруг все заминировал? — удивился Саша, взглянув на Дока. — Не поэтому разве?

— Нет, это я на всякий случай, — пожал плечами лейтенант. — Ну знаешь, так чтобы на душе спокойней было…

— Ничего ж себе… Ладно, давай науками заниматься, — предложил Лис, потянувшись за книгой бытовых чар. — А то Гюрза нам устроит…

Они вдвоем зарылись в чары, предназначенные обеспечить комфорт и удобство волшебника в быту, причем с первых же страниц, переглянувшись, начали рассматривать книгу более активно. Чары оказались очень интересными, заняв все их внимание. А Светлана в это время рассматривала книгу традиций, в разделе помолвок. Получалось, что помолвка позволяет объединить силы и слить их воедино, правда, при этом и души сливались, что бы это ни значило. Книга была написана архаичным языком и далеко не все было понятно товарищу капитану, но она старалась распознать как можно больше текста.

Сергей готовил с удовольствием. Во-первых, он единственный в их группе это умел, а во-вторых, ему просто нравился процесс. Если Лису было, по большому счету, все равно, что в себя запихнуть, то Гюрзе очень нравились блюда, приготовленные Доком. А ему нравилось радовать девушку. Внутреннее необъяснимое желание заботиться о ней и радовать ее было не очень привычно товарищу лейтенанту, в той жизни… Не везло ему с девушками в той жизни, не готовы они были к жизни жены офицера, а на короткие интрижки не согласен был уже Сергей. Служба не располагала к таким вещам, да и… Тепла хотелось. Детство в суворовском училище, рано ушедшие родители… Просто хотелось тепла и стабильности, как это ни странно для офицера спецназа летучей пехоты. Тепла хотелось и Светлане, выросшей без отца, погибшего «при исполнении». Его портрет с черной ленточкой и красной звездой на пурпурной ленте, добрая улыбка человека, которого она почти не знала, а так хотелось…

Док узнал об этом случайно. Как-то они сидели на отдыхе все вместе, пели песни, у Сережи оказался прекрасный голос, Света с удовольствием слушала песни ребят, а потом кто-то запел: «Дочка с папой говорит, у портрета стоя», и Света не выдержала — расплакалась. Эта песня была о ней, о папе, об их семье. Она тогда так плакала, что ребята испугались, а Док успокаивал ее, обнимая, весь вечер. Единственный раз, когда она позволила себя обнять. Единственный раз, когда она рассказала… Это навсегда осталось между ними.

— Сережа, — тихо попросила Света, присев рядом с чистящим автомат лейтенантом. — Спой ту песню, пожалуйста.

— Ты плакать будешь, — отказался он, собирая и откладывая в сторону оружие.

— Хочется поплакать, а слез нет, — грустно произнесла девушка. — Не будет нам жизни здесь, тут или мы убьем их всех, или они нас…

— Что случилось? — собрался товарищ лейтенант.

— У гоблинов ты слышал, а у Дамблдора… — товарищ капитан помолчала. — Поттеры — потомки Певереллов, это местные то ли короли, то ли князья, но они некроманты, а я получаюсь родственница Мерлина. Вот и получается, что союзников у нас нет и врагом может оказаться, кто угодно.

— Товарищ капитан, — внимательно посмотрел на нее лейтенант Иванов. — А ну-ка приляг-ка. Давай, приляг, я тебя посмотрю.

Через несколько минут причина подавленного настроения девушки врачу группы была понятна. Или у девушки длительная аменорея, или что-то еще случилось, но Гюрза демонстрировала чуть ли не классический предменструальный синдром, видимо, ставший для нее сюрпризом. Хорошо подумав, товарищ лейтенант начал спокойно объяснять Гюрзе, что происходит.

— У тебя в прошлом, предменструальный синдром, видимо, проявлялся как-то иначе, а вот у этого тела он проходит именно так, надо себя брать в руки, — как мог мягко, объяснял Док. — Возможно, имела место аменорея по какой-то причине, поэтому для тела непривычно такое состояние.

— То есть у меня просто ежемесячный сюрприз, а я расклеилась? — удивилась товарищ капитан. — Это ненормально.

— Это гормоны, они же у тебя девичьи, да и… — Док вздохнул, не желая напоминать то, что они оба узнали, пока Гюрза была в трансе.

— Я поняла, — кивнула Светлана, действительно понимая, что хочет сказать необыкновенно тактичный сегодня Док. — Обними-ка меня, товарищ лейтенант.

— Это я всегда с радостью, — улыбнулся офицер, обнимая девушку. — Ты же знаешь.

— Я знаю, Док, — подтвердила она, расслабляясь в его объятиях. — Действительно помогает. Становится как-то тепло… И спокойно, представляешь?

— Аналогично, Вязь, — вздохнул товарищ лейтенант. — В точности те же ощущения.

Над этим уже стоило задуматься, поэтому Вязь отметила себе факт общности ощущений. Немного позже она закопалась в книги поглубже, чтобы попытаться найти ссылку на подобные ощущения и эмоции, но пока ничего не находилось. Желая повторить опыт, Светлана Игоревна оказывалась в объятиях Дока, но ощущения не изменялись — тепло, покой и ощущение правильности происходящего. Это тоже было загадкой, которую было бы интересно решить.

— Товарищ капитан, — с улыбкой обратился к Свете Лис. — Есть предложение.

— М-м-м? — вопросительно подняла брови Светлана Игоревна.

— Смотаться к тому месту, откуда тушки выпали дохлыми, и устроить там праздник с фейерверком, — предложил Лис, которому было скучно, а патронов было достаточно для небольшой победоносной войны.

— Ключ я сделаю, — проговорила товарищ капитан. — Только разведать сначала надо.

— Заодно и разведаем, — улыбнулся скучающий снайпер. — Мы же «шайтан-труб» набрали, заодно и посмотрим, как горят всякие волшебные дома.

— Замечательно они горят, — хмыкнула Светлана, вспоминая Косую аллею. — Ладно, но сначала разведка.

— Договорились, — кивнул скучающий десантник.

Отправились с Доком, оставив мучающуюся Свету в гордом одиночестве. Дисменорея у девушки оказалась настолько серьезной, что она жила на медикаментах, что немного беспокоило лейтенанта Иванова, поэтому он и согласился «сходить, развеяться» вместе с Лисом. На счастье обоих, девчонка, которая была предыдущим арендатором тушки, в которой теперь обреталась Гюрза Игоревна, очень хорошо запомнила подходы.

Оказавшись в каких-то кустах, Лис тихо высказался, но сразу же заткнулся. Док огляделся и удивился на тему отсутствия охранения. Лис огляделся вооруженным глазом, хмыкнул и показал на «писающего мальчика»:

— Страна непуганых идиотов, — высказался он. — Надо попугать.

— Смотри, — показал Док. — Я схожу во-он туда и пошалю, а ты смотри, чтобы меня никто не обидел.

— Договорились, — кивнул Лис. — Сидим на втором канале, если что, я тебе хрюкну.

— Все, пошел, — товарищ лейтенант подхватил баул и исчез в листве. Лис внимательно оглядывал окрестности.

Минировал Док внимательно, все на одну кнопку, чтобы сюрприз получился поинтереснее. Четко отфиксировав границу чар, он заметил, что под ними можно проползти, поэтому обнаглел и расположил парочку сюрпризов прямо у входа в здание. Оставив в окрестности все, что принес, включая МОНки, даже использовав гранату, товарищ лейтенант вернулся к Лису.

— Ну, что? — поинтересовался он. — Начинаем утреннюю зарядку? Как раз шесть утра…

— Давай, — кивнул Лис, устраиваясь поудобнее и снимая очередного писающего мальчика.

— Три… Два… Раз… Бум! — Док нажал кнопку радиодетонатора. Бум получился — в небо взлетели комья земли, и одно крыло красивого здания, похожего на роскошную виллу, сложилось внутрь себя.

На крыльцо выскочили несколько человек, чтобы поймать на себя специально оставленные на этот случай подарки. Потом еще и еще. Чары над виллой исчезли, что было заметно даже с их места, люди полезли через окна, но Док был очень предусмотрительным, поэтому наблюдал за уничтожением живой силы противника с доброй улыбкой, поглаживая кнопку второй своей шалости. Когда основная масса утихомирилась, он привел ее в действие.

— Да, — вздохнул Лис. — Пострелять так и не удалось… Пошли домой, что ли…

Сдвоенный хлопок унес товарищей офицеров от разгромленного поместья, в котором разгоралась паника. Учитывая тип боеприпасов, нехорошие люди, скорее всего, посчитают, что таки обратили на себя внимание не-магов, что может привести к интересным последствиям. Отлично пошалившие офицеры рассказывали Гюрзе о своих шалостях. Девушка представляла себе, что именно может начаться после всех шалостей лейтенантов, поэтому только улыбалась.

— Мальчики, пока надо затаиться, — сделала вывод летучая мышка. — Просто затаиться и тихо-тихо сидеть на хвосте, пока маги будут искать, на кого перевести стрелки.

— Согласен, — кивнул Док. — Предлагаю поспать.

Автобус ехал по улицам Лондона, товарищ капитан предвкушающе улыбалась, а лейтенанты были спокойны, потому что поели перед выходом. Как-то маскироваться не посчитали нужным, потому что вряд ли могли встретить кого-то знакомого. Лис скучал по своей винтовочке и пытался вспомнить, что было из дальнобойного у ирландцев в этом интересном году.

— То есть ты хочешь сказать, что любой в белой маске и этой черной хламиде — цель? — поинтересовался Лис.

— Да, только надо проверить, могут ли их щиты остановить пулю, — произнесла Вязь, пытаясь вспомнить что-то связанное с порт-ключами.

— А зачем? — удивился лейтенант Лисовский. — Они же не постоянно со щитами ходят, а мы их издали… Аккуратненько…

— Мысль, кстати, — кивнул Док. — Километра за два хрена они нас поймают, чары, что ты нам показала, максимум метров сто берут. А еще если там есть пластид…

— Кто о чем, а Док о бабахе, — хмыкнул Лис, потянувшись. — Хотя лягушек понаделать, им всем сразу весело станет. Кстати, тащ капитан, я так понял, мы вписываемся?

— Мы со стороны впишемся, — ответила Светлана Игоревна. — Сядем в сторонке и будем развлекаться, ибо сидеть в каменной коробке — это не то удовольствие. Док!

— Я, — откликнулся лейтенант Иванов, делая умное лицо.

— Оборотней можно только серебром взять, — проговорила милая девушка. — Ну, или огнем, мысли будут?

— Так эта… в хозяйственный схожу и все сделаю, — пообещал Док. — Будет им огонь, напалм и что еще там найдется.

— Да, Док может… — что-то вспомнив, протянул Саша Лисовский. — Да ты и сама должна помнить…

— Ладно, отставить треп, — собралась товарищ капитан. — У Грейджеров я выгребла что-то около четырех килофунтов, на форму и прибабахи должно хватить. Сначала идем на склады и экипируемся по-людски.

— А нас в форме не того? — поинтересовался Док. — А то ведь мы ее специфически носим…

— За кадетов примут, — отмахнулась девушка. — Это местный вариант суворовцев, так что пройдет и так, ну а нет, колданем Конфундус.

— Логично, — согласился Лис, вставая. — Пошли?

Склады ничем не отличались от аналогичных в любой другой европейской стране, но здесь главной сейчас была Гюрза, поэтому лейтенанты следовали за лидером. Девушка достаточно быстро обнаружила неприметную дверь, оставленную открытой для таких, как они, чтобы нырнуть туда. Товарищи офицеры нырнули следом, готовясь к возможным неприятностям, однако все было тихо.

— Подростки, — констатировал сержант, сидевший за деревянным столом внутри склада. — И что я могу сделать для подростков?

— Костюмчики карнавальные продать, — заметила товарищ капитан. — Для танцев на природе, в основном в лесу.

— Костюмчики, говоришь, — вздохнул сержант. — Вы, часом, не народные мстители?

— У мстителей костюмчики есть, так что нет, — улыбнулась Вязь. — Страйкбол у нас, игры такие со стрельбой понарошку.

— Как же, помню, — кивнул сержант. — Ладно, подождите, — он встал и двинулся в сторону внутренних помещений склада. Вернувшись через несколько минут, выложил три тюка, в которых было все, включая белье, причем все это принадлежало далеко не рядовым частям, а как бы не коллегам, судя по качеству материала.

Заплатив сержанту, товарищи офицеры вышли за пределы склада, сложив затем форму в сумочку Гюрзы, которая совсем не потяжелела, хотя должна была, исходя из законов физики. Девушка хмыкнула, улыбнулась и, поймав такси, пригласила лейтенантов разделить путь с ней. Лис и Док нырнули в автомобиль, который отвез их в Гюрзе известное место, будучи затем отпущен. Начались поиски склада борцов за свободу, на известном месте почему-то не оказавшемся.

— Гюр… то есть, товарищ капитан, а ты уверена, что склад тут? — тактично поинтересовался Лис через час.

— Должен быть здесь, — ответила ему Вязь, пиная какой-то ящик, за которым и притаился искомый ориентир. — Ну вот, я же говорила!

Осматривая оружие, боеприпасы, даже мины, сложенные в хорошо укрепленном подвале на вид заброшенного здания, товарищи офицеры поражались многообразию средств убиения себе подобных, пока наконец Док не набрел на ящик, будивший своей формой и расцветкой воспоминания детства. Надписи на русском языке лишь дополнили его ощущения. Вскрыв ящик и увидев автоматы, похожие на АК-15, товарищ лейтенант завис.

— Лис, глянь-ка, — медленно, будто во сне, произнес лейтенант Иванов. — Я сплю, что ли?

— Что у вас тут, мальчики? — сразу же сунулась к ним Вязь, и застыла, рассматривая русскую надпись «сделано в ВКС» на отложенной в сторону крышке. — Не поняла…

— Вот и я не понял, — произнес Док, беря в руки автомат, — что такое ВКС? Воздушно-космические силы?

— Нужно смотреть карту и историю, а пока набираем, товарищи, набираем от души, — скомандовала товарищ капитан. — Лис, я там вариант «Винтореза» видела, глянь сам.

— О… какое все вкусное, — донеслось от Лисовского, узревшего винтовку, напоминавшую ему о любимице из другой жизни. — Забираем! Док, бабахи прибери, нам нужно все!

— Кто бы спорил, — вздохнул лейтенант Иванов. — Только не я… давай сумочку, впихивать будем.

Каких-то два часа заполняли сумочку Вязи, никак на такое количество железа не реагирующую, игрушками для мальчиков и девочки. Нашлись даже комплексы групповой связи, что для конца девяностых было не так, чтобы совсем необычно, но на таких частотах — неожиданно. У товарищей офицеров возникло странное ощущение, обсуждение которого они решили оставить до возвращения.

Обратно их вез таксомотор, так как все офицеры были погружены в размышления, а Вязь еще чувствовала остаточные явления — мышцы время от времени подергивало, доставляя некоторые неудобства товарищу капитану. По дороге, попросив водителя остановиться у книжного, купили книги по мировой истории и географии, так как таинственное «ВКС»… Док, любивший в свое время читать фантастику, ожидал «российскую империю», да даже «СССР», но не загадочную аббревиатуру «ВКС», расшифровке с ходу не поддавшейся. Вязь была в недоумении, а Лис об этом не думал, он мечтал почистить свою новую красавицу, поэтому его ничего больше не интересовало.

***


Открыв карту Евразии, капитан Вяземская опешила. Огромное, просто огромное красное пространство накрывало карту… Получалось, что территории СССР, как она ее помнила, Китай, Корея, Афганистан… И розовая Индия, указанная, как кандидат. Кандидат чего, описано не было. Лис чистил и ухаживал за винтовкой, а Док читал исторические книги, причем по нему было видно, что он очень сильно… удивлен.

— «С отрядом флотских товарищ Троцкий…» — пропел лейтенант Иванов. — Вязь, тут эта…

— Что там? — девушка была готова уже ко всему.

— Троцкий и Сталин — соратники, — сообщил Док, в полном охренении глядя на фотографию казачьих сотен на параде тридцать седьмого года в Москве. — Царя не расстреляли, а с семьей отпустили, они в Штаты уехали.

— То есть Гражданской не было? — сделала Светлана логичный вывод, придвигаясь поближе к лейтенанту. — А что было?

— Сначала Российская Империя, а после Революции достаточно быстро Российская Социалистическая Республика, — Сергей ткнул пальцем в карту. — Причем, на всей территории Империи.

— Охренеть, — прокомментировала товарищ капитан. — А дальше?

— Третий Рейх воевал с Британией и Штатами, они здесь названия не меняли, кстати, — отметил товарищ лейтенант. — При нейтралитете наших, представляешь?

— Честно? Нет! — призналась девушка, глядя на страницы книги. — Стоп, а это что?

— А это — «русский с китайцем братья навек», Хруща тоже не было, — проговорил юноша, переворачивая страницу. — Причем, действительно навек, потому что объединение. Афгана не было, Корея не разделена… А называется это — Великий Коммунистический Союз.

— Вот что значит «ВКС», оказывается, — хмыкнула Светлана Игоревна. — А кто управляет?

— А тут еще смешнее, — Сергей улыбнулся девушке. — Народ управляет. Государственные языки русский и китайский, причем на них говорит каждый, а управляет народ — голосованиями, как в Швейцарии. Два миллиарда население, Индия кандидатствует лет пять уже… Это что такое? — Док шокировано смотрел на товарища капитана, пытавшуюся уложить в голове информацию. — Кстати, Канада — часть САСШ, как и Куба.

— Доктрина Монро, — кивнула Светлана, разглядывая карту с пояснениями. — Это логично. А холодная война?

— Тоже не было, Штатам по барабану, а Европа сама видишь, противоречия, внутренние конфликты… — вздохнул Док, помнивший совсем другую реальность. — Станция-купол на Луне, строятся первые поселения на Марсе… Как у Стругацких с Булычевым, а мы здесь…

— Предлагаешь к нашим? — спросила девушка, с тоской глядя на карту. — И что мы им скажем? Мы англы с русскими душами из другой реальности, где Союз развалили? По Воркуте соскучился?

— Да, ты права, — вздохнул Док, опустив голову. — Значит, одни…

— Значит, — кивнула Светлана Игоревна, разворачиваясь в сторону Лиса. — Давай барахло разбирать.

Лис уже отсортировал мины и взрывчатку в одну сторону, стреляющее в другую, патроны в третью. Товарищи офицеры начали разбирать оружие, приводя его в порядок, а вопрос о «своих» оставили на потом. На минуту Доку все эти игры показались возней в песочнице, по сравнению с тем, что происходило на востоке, но он прогнал это ощущение усилием воли.

— Так, я попробую создать так называемые порт-ключи, — сообщила Вязь. — По идее, я это умела, поэтому вполне реально вспомнить.

— И что нам это даст? — поинтересовался Док, сортируя пластид.

— Телепортацию нам это даст, — объяснила Светлана Игоревна. — Что, как ты понимаешь, очень удобно.

— Это точно, — кивнул Лис, погружаясь в мечты.

Протестировав свежесозданное, Гюрза улыбнулась. Она улыбалась так предвкушающе, что Лис чуть не подавился супом, а Док просто любовался девушкой, все чаще ловя себя на несвойственных ему желаниях обнять командира. Светлана Игоревна безусловно замечала Сережины взгляды, но пока не предпринимала никаких шагов, хотя зеленоглазик, которым стал лейтенант, был весьма привлекательным, судя по реакциям тела.

— Дожевали, товарищи офицеры? — тактично поинтересовалась девушка, крутя в руке три созданных порт-ключа.

— Так точно, — откликнулись лейтенанты, в утробе которых только что бесследно исчез сытный обед.

— Тогда слушайте сюда, — произнесла товарищ капитан. — Одеваемся, берем по ключу, и отправляемся в Хогсмид. Там выбираем позицию, смотрим на предмет целей. Берем одну-две и линяем для оценки. Лис, ты игрушку пристрелял?

— Карточка к ней есть, — страшновато улыбнулся рыжий юноша. — Обо всем подумали наши товарищи, буквально обо всем.

— Тем лучше, — кивнула Гюрза, раздеваясь. — Чего встали? Одеваться быстро, потом на стриптиз посмотрите.

— Эх, — вздохнул Док, улыбнувшись. — Никаких радостей в жизни.

— Сейчас порадуешься, — мрачно пообещала Светлана. — Связь возьмите только, но во время перехода отключайте, хрен ее знает, как она с магией контачит.

— Есть, — коротко ответили офицеры, одеваясь.

— Так, месяц у нас все еще март, уроки, по идее, идут, — задумчиво проговорила девушка. — День недели как раз субботний, что уже хорошо, хоть и рано. Ну да посидим в тишине, не впервой.

Одевшись и попрыгав, спецназ ВДВ в сопровождении маленькой, но очень злой летучей мышки, одновременно произнесли: «Портус», чтобы исчезнуть из места базирования, оказавшись на окраине деревеньки. Деревня не была большой, на взгляд Дока, поэтому из недалекого лесочка было все отлично видно. Часам к одиннадцати утра в населенный пункт начали прибывать школьники в черных мантиях, целей пока не было. Лис терпеливо ждал, Док осматривался, Вязь рассматривала школьников и лавочки в полевой бинокль.

— Здесь Вязь, — прошипел наушник. — Лис внимание на два часа.

— Есть, — коротко ответил Лис, приникая к прицелу.

— Здесь Док, — проговорил лейтенант Иванов. — Движения не наблюдаю, можно работать.

— Здесь Вязь, — произнесла девушка. — Двое взрослых, сопровождаем.

Появившиеся взрослые не имели белых масок, зато школьники от них шарахались, что тоже могло быть фактором, определяющим цель. Внезапно один из них выхватил палочку, направив ее на школьника, отчего тот упал, извиваясь. От судорог задралась и мантия, и юбка, открывая белье, поэтому стало понятно, что объект как-то пытает девочку.

— Огонь, — спокойно прокомментировала это действие Вязь. Приглушенно хлопнула винтовка, и спустя длинное мгновение голова мужчины перестала существовать. — Ничего ж себе… Лис, гаси второго, и валим.

— Есть, — откликнулся лейтенант Лисовский и выстрелил, прокомментировав: — Не надо бегать от снайпера, умрешь уставшим.

— Подтверждаю, — услышали они голос Вязи. — Исчезли.

— Портус, — произнесли три голоса, раздался хлопок, и товарищи офицеры бесследно исчезли, а в Хогсмиде нарастала паника. Лежала на земле, подергиваясь, полукровка-первокурсница, чем-то вызвавшая гнев лежащих рядом, валялись два безголовых тела, и разбегались в разные стороны школьники.

Оказавшись в доме, Лис сразу же принялся чистить и разбирать винтовку, а Вязь заинтересовалась, что это за пули такие странные, от которых голову разрывает на запчасти. В ответ на логичный вопрос Лис протянул коробку патронов, на которой очень мелким шрифтом было указано, что эти боеприпасы предназначены для поражения живой силы, обладающей «паранормальными возможностями».

— То есть, получается, у нас есть патроны против магов? — удивилась Вязь.

— Получается так, товарищ капитан, — ответил ей Лис. — Надо будет простыми еще попробовать. Док возьмет вторую и попробует, а я подстрахую.

— Только, наверное, не в Хогсмиде, — задумчиво проговорила девушка. — Нам еще из банка остаток души воровать.

— «Завтра грабим короля»? — поинтересовался Док.

— А на хрена? — спросил Лис, рассматривая стену в прицел.

— Чтобы душмана упокоить, — объяснила Вязь, с интересом наблюдая за Лисом.

— Я повторю вопрос, нам это зачем? — объяснил свою позицию снайпер, и девушка задумалась.

Систематизируя свою память, Светлана выстраивала цепочки, деля их на условные и безусловные. К безусловным относились Грейнджеры в гараже, упоминание о странном пророчестве, связавшем ее и Дока, и куча беломасочников. А вот «осколки души» — это была информация, полученная из источника сомнительной достоверности, и как бы не оказалось, что паззл на самом деле не существует. В этом Лис был прав — перестрелять всех последователей…

— Слушай, а ты прав, — кивнула девушка, ухватив идею за хвост. — Зачем нам заниматься несвойственным делом, если можно душмана вышибить из тела, а его последователей просто сократить?

— Вот и я о том же, — сообщил Лис. — Кстати, то место, где тебя мучили, можно и в щебень превратить. Если Доку намекнуть, что тебя там обидеть хотят, он в пыль все разнесет, учитывая, как он на тебя смотрит.

— Тут еще память тела может быть, — заметила товарищ капитан, — если ты говоришь, что пацан девчонку любил.

— Любил, точно тебе говорю, — ответил Лис. — Его зельями поили, чтобы эти чувства пригасить. Так что… Док!

— Док тут, однако, — вышел из кухни лейтенант Иванов, в данный момент готовивший еду. — Кого убить?

— Пока никого, — оскалился Лис. — Вот скажи, если Гюр… То есть Светлану Игоревну кто-то обидеть захочет, от них что останется?

— Дисперсная пыль, — бросил улыбнувшийся Док, уходя обратно на кухню, добавив оттуда: — Мелкая.

— Ну и еще в той жизни Док к тебе неровно дышал, — ухмыльнулся Лисовский, подмигнув Гюрзе. — Много кто это видел.

— Понятно все с вами, товарищи офицеры, — вздохнула девушка. — Да и со мной тоже, но вой под луной оставим пока на потом. Сейчас имеет смысл пострелять пособников душмана и его самого… Только он, получается, нежить…

— В книжках своих посмотри, — посоветовал Лис. — Не может быть, чтобы там не было.

Вязь зарылась в книги. Потом подумала и решила использовать личное отношение в служебных целях, мобилизовав на то же самое и Сережу Иванова, согласившегося без колебаний. Девушка видела, что привлекает пацана, в теле которого оказался товарищ лейтенант, но пока решила этот момент не трогать. «Время покажет», — так думала товарищ капитан. Способов упокоения нежити существовало несколько, самый простой был огнем, причем температуры горения напалма хватало, как говорится, за глаза.

Светлана Игоревна придвинула к себе лист бумаги, начав составлять план. В первую очередь она считала необходимым сократить тех, кого здесь называли пожирателями. Но для того, чтобы это сделать, нужна была качественная разведка, а их лица засвечены. Впрочем…

— Док, смотаешься со мной в одно интересное место? — поинтересовалась девушка, подумав еще немного.

— А что мне за это будет? — сразу же спросил товарищ лейтенант, заинтересованно посмотрев на Свету.

— Главное, что тебе за это не будет, — заметила товарищ капитан. — Чего сидим, кого ждем? Поехали, раз девушка просит.

— Есть, понял, — кивнул лейтенант, потянувшись к телефону.

Мысль Светланы Игоревны была простой: если моськи засвечены, а чары можно снять, значит им поможет грим. Театральный грим, о котором «волшебники», судя по воспоминаниям девчонки, не в курсе. А где взять грим? Правильно. Вот поэтому вызванный Доком таксомотор отправился туда, куда сказала старшая по званию. Док в свою очередь думал о сопровождаемой. Точнее, оценивал свое восприятие девушки. Организм требовал хватать и бежать, мозги не очень понимали необходимость этого действия, поэтому налицо был конфликт между реакциями подросткового тела и вполне взрослого восприятия действительности. Впрочем, как военный медик Док понимал происходящее — гормоны, пубертат, не к ночи будь помянут… держать себя в руках это не мешало, но временами становилось забавно.

— Слушай, Игоревна, если я тебя обниму, — осторожно поинтересовался товарищ лейтенант. — Ты мне конечности не отвинтишь?

— Не отвинчу, — улыбнулась девушка, наблюдавшая за терзаниями юноши. — Пробуй.

Опыты ставили, естественно, друг на друге, сразу, как отпустили таксомотор вблизи главного входа в Магический мир. В театральном магазине Гюрза купила не только грим, но и плащи, похожие на мантии, были они глубокого черного цвета и, на первый взгляд, от школьных не отличались. Поэтому, придав лицам выраженные аристократические черты «легкой степени дебильности», как это назвала не любившая аристократов Светлана Игоревна, двое вошли в бар, а потом — и в Магический мир.

Док сразу же задвинул растерявшуюся девушку за угол. Вид аллеи, который хранился в ее памяти, совершенно не совпадал с тем, что видела сейчас товарищ капитан. А вот Док сразу почувствовал себя, как рыба в воде, так как ему это все напомнило… Хорошо так напомнило, поэтому он и действовал на инстинктах.

— Ну, куда дальше пойдем? — поинтересовался Док, остро жалея об отсутствии автомата.

— Да, думаю, до банка тебе сходить надо, — вздохнула девушка, рассматривая забитые досками окна и людей в белых масках, с наглостью посматривающих по сторонам. — У тебя граната есть? — неожиданно спросила она.

Аккуратно оттащив девушку дальше в лес, Док принялся ее массировать в надежде на восстановление подвижности. Сам себя юноша ощущал Буратино — тело было каким-то деревянным, двигалось плохо. Лис, насколько это возможно, занял оборону вокруг, наблюдая за подступами. С учетом незнакомой местности, отсутствия оружия и непривычного тела. На первый взгляд вокруг никого не было.

Они сидели на поляне перед большим домом, вокруг носились дети всех возрастов, числом около двух десятков, ибо были здесь не только дети, освобожденные в Британии. Женщина в черном попивала чай, а мужчина, одетый в той же цветовой гамме, грыз сушку.

— Ну что, племянничек, — произнесла женщина. — Справляешься ты хорошо, детишкам помог, вижу, так что решила я тебя здесь оставить. Я-то своим делом займусь, а ты дальше рулить будешь.

— Ой, тетушка, а, может, не надо? — поинтересовался Кощей, продолжая грызть продукт.

— Надо, Коша, надо, — улыбнулась женщина. — Раз уж эти… военные сюда попали…

— Кстати, а как они сюда попали? — спросил мужчина. — Вроде бы по правилам не положено.

Обстановка в Хогвартсе разрядилась, правда, ситуация была странной — не осталось ни одного декана, а директор по-прежнему отсутствовал, и только коварно улыбавшаяся Ленка знала, что директор просто не может попасть в замок — он больше не знает в него дорогу, а вот феникс директора присутствовал, ехидно поглядывая на пустое кресло, потому что феникс, как и покойный василиск, принадлежали самому замку, а не конкретному человеку, что бы он об этом не думал.

Ленка же передвинула рождественские каникулы на пару дней раньше, чтобы ошалевшие от свободы дети не разнесли замок. Кроме того, она хотела встретить идущую помощь без наличия учеников, мало ли что это за помощь? Поэтому все ученики разъехались по домам, даже те, кто изначально не планировал. Хотя на самом деле все ученики были счастливы покинуть замок. Поезд уехал, оставив только некоторых преподавателей, товарищей офицеров и Гермиону с Луной. Преподаватели сначала косились на учеников, но потом разбежались по своим делам.

— Что с неназываемым делать будем? — поинтересовался Виктор, обнимая Луну, которой этот процесс очень нравился.

— Ну как что? — удивилась Ленка. — Вызовем отдел Тайн, вручим диадему, и пусть работают. Не нам же эпический подвиг совершать?

— Кстати, в следующем году же Турнир этот проклятый, — с тоской проговорила Гермиона.

— Не будет никакого Турнира, — хихикнула Ленка. — Замок отказал в проведении опасного для детей состязания на его территории.

— Как? — удивилась Гермиона.

— Ну ты подумай, душа моя, — заговорил Стас. — Директора нет и не будет, насколько я понял. От всех глав домов остался только Гриффиндор, значит?

— Зая запретила, — продолжила фразу кудрявая девочка, весело рассмеявшись. — Но тут есть одна проблема. У нас нет профессоров Зельеварения, Чар и Гербологии, что делать будем?

— Подумаем, — тяжело вздохнула Ленка, понимая, что этот груз тащить ей. — А вот, кстати, и гости.

— Где гости? — удивился Стас.

— Сейчас увидишь, — улыбнулась товарищ старший лейтенант.

Двери Большого Зала раскрылись, на пороге появился высокий, выглядящий довольно молодым человек. За ним выстроились еще люди и, кажется, не совсем люди или совсем не люди. Ленка встала, показывая, что должны встать все, и громко выкрикнула:

— Хогвартс приветствует пришедших на помощь!

Взметнулись флаги факультетов, раздался звук фанфар, и под барабанный бой мужчина двинулся вперед. Он дошел до товарищей офицеров и девочек, склонился в поклоне, получив такой же поклон от мужской части и реверанс от женской.

— Вот это я понимаю, встреча! — гулким голосом произнес мужчина. — Хм… Что, настолько все плохо?

— Меня зовут Джинни, я глава Дома Гриффиндор, — представилась Ленка.

— А как тебя раньше звали? — заглянул девочке в глаза гость.

— Старший лейтенант Елена Владимировна Муромцева! — представилась девочка, отмахивая приветствие, несмотря на непокрытую голову.

— Очень приятно, — улыбнулся мужчина. — Меня зовут Кощей. Кощей Бессмертный. Мы с Годриком дружили, вот, видимо, его шлем и позвал на помощь. Молодые люди представятся? Только теми именами, которые вы сами, а не местными.

— Гермиона Грейнджер, — присела кудрявая девочка.

— Луна Лавгуд, — улыбнулась Луна.

— Лейтенант Виктор Алексеевич Рязанцев! — отрекомендовался Виктор. — Наш командир, — показал он на Стаса.

— Капитан Станислав Красармович Еремин! — изобразил приветствие Станислав.

— То есть две англичанки и трое русских, — хмыкнул Кощей. — Разведка?

— Спецназ и разведка, — кивнул товарищ капитан. — Вертолет, судя по всему, сбили, и мы тут.

— Понятно с вами все, — вздохнул мужчина. — Ну, рассказывайте.

— От глав домов у нас только Зая и то случайно, — Стас начал рассказывать. — Остальные… Декан умников оказался предателем, детей продавал, декана барсуков шантажировали ребенком, наш декан просто садистка была, а у змей равнодушный. Почти на всех факультетах детей истязали. Люди, которые не маги, ставили эксперименты над рожденными в немагическом мире, убивая родителей, ну эти воспоминания, включая разгром центра и спасение детей, мы вам покажем. Бывший директор в замок попасть не может, но он лепил одноразовое оружие из ребенка. Ну и еще есть некто Волдеморт, объявивший себя наследником Слизерина, так он душу разорвал — крестражей наклепал.

— Ой, дура-а-ак! — схватился Кощей за голову. — Ты мне воспоминания в Омут слей, погляжу, как тут у нас спецназ развлекается. Спасенные где?

— В Швейцарии лечатся, — сообщил Виктор. — Там русские есть, но вот их куда, мы не знаем, бардак же.

— У людей бардак, да, — кивнул Кощей. — Ладно, разберемся. Если я правильно понимаю, опять надо убирать эту помойку и восстанавливать школу.

— Так точно, — откликнулся Стас. — А нас не так много, как хотелось бы…

— Тогда в первую очередь мы разберемся с опытами над детьми, — произнес мужчина. — Рик!

— Кого убить? — перед Кощеем встал улыбающийся молодой человек.

— Я пойду помойку разгребать, а ты посиди с молодыми людьми, — посоветовал мужчина. — Да не на тела смотри, а в души.

Мужчина заглянул в глаза каждому, тяжело вздохнул и вдруг уменьшился, сравниваясь возрастом со Стасом, Витей и Гермионой. Сев за стол, Рик заговорил:

— Меня Рик зовут, я некромант. Ваше представление я слышал, но у вас же и короткие имена есть?
— Есть, — улыбнулся Стас и быстро представил: — Луна, Мио, Зая, Вяз, Змей.

Зая смотрела на этого юношу, превратившегося в мальчика, и не могла оторвать глаз. Внутри ее что-то менялось, что-то будто тянулось к нему, хотелось что-то сделать и не делать ничего. С трудом взяв себя в руки, Зая опустила глаза.
— Зая, — услышала она голос Рика. — Ты уверена? Ты мне, конечно, нравишься, но я очень непростой человек, не самый добрый, не самый внимательный…

— Не могу сопротивляться, — прошептала девочка, — просто не могу.

— Любовь с первого взгляда, — прокомментировал Стас. — И такое бывает в нашем зверинце.

— Кощей знал, — улыбнулся Рик. — Потому меня и позвал. Значит, будем вместе в горе и радости и даже смерть не помеха? — он протянул руку девочке.

— Будем вместе в горе и радости, и даже смерть не помеха, — проговорила Ленка, осторожно кладя свою ладонь поверх руки мальчика. Яркая вспышка на минуту ослепила всех.

— Мама порадуется, — протянул Виктор. — Дети пристроены.

— Кощей никогда не ошибается, — Ленка внезапно оказалась в мальчишеских объятиях, в этот миг поняв и Луну, и Гермиону. Это было очень приятно и очень тепло.

Кощей появился через два часа, он весело насвистывал, таща кого-то за собой. Только когда мужчина приблизился, Ленка заметила, кто на прицепе у Кощея, широко раскрыв глаза и заставляя обернуться остальных участников разговора. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, транспортируемый за бороду Кощеем, был явно недоволен, но почему-то не сопротивлялся.

— Вот, дети мои, — проговорил тот, кого звали Бессмертным. — Организатор сети воровства детей и их умерщвления в муках. Скажешь нам, зачем это делал?

— Вечная молодость, — прохрипел Альбус Дамблдор.

— Вечная молодость, говоришь, — хмыкнул Кощей. — Будет тебе вечная молодость.

— Простите, Кощей, а что вы с ним делать будете? — поинтересовалась Гермиона.

— Ну как что? — удивился мужчина. — Исполню его желание. Будет вечно молодым, ты ведь этого хотел, — от страшного оскала Кощея Дамблдор обмочился. — Тебя хотели бы посадить на кол за все, что ты натворил, но я не буду этого делать, ибо нет такой казни, что искупит деяния твои. Ты будешь вечно молодым, будешь помнить все, и никогда смерть не придет за тобой.

Когда Кощей говорил это, замок сотрясался в такт каждому слову, а Дамблдор уменьшался в размерах. С последним словом посреди зала обнаружился молодой орангутанг в подгузниках. Мужчина щелкнул пальцами, и орангутанг исчез.

— Поживет в Московском зоопарке, — пояснил Кощей.

— Вы, получается, бог в этом мире? — поинтересовался Стас.

— Не совсем, меня тетя оставила на хозяйстве, — улыбнулся мужчина. — Поэтому я тут немножко разгребу и домой вернусь, а Рик с вами останется, ну и еще людей подкину, чтобы вы тут не одни развлекались.

— А кто у нас тетя? — спросила Рика Ленка.

— Смерть, — коротко ответил некромант.

Упокоить Волдеморта Кощей поручил Рику. Сказал, что не царское это дело, дураков ловить. Поэтому не отпускавший девочку некромант двинулся, куда сказали.

— В школе только один его крестраж остался, — объяснила Ленка. — Ну, если верить той информации, что у нас есть.

— Ну, давай поищем, — хмыкнул Рик. — Куда смотреть?

— За мной иди, — попросила девочка. — Тут нужно три раза мимо картины пройти… — она проделала все по инструкции, что помнила из книг, появилась дверь. — Вот там где-то диадема…

— Ой, как здесь засрано-то, — поразился некромант. — Погоди…

— Нет, это ты погоди, — хихикнула Ленка. — Эльф Хогвартса!

— Тинки тут, чем может помочь Тинки Главе дома Гриффиндор? — поинтересовался появившийся лопоухий эльф.

— Проведи господина некроманта к плохой вещи, — попросила девочка.

— Тинки сделает! — эльф взял Рика за руку и с хлопком исчез.

Злой и страшный некромант, матерясь под нос, рисовал мелом на полу свой очень страшный ритуал, Ленка комментировала, Стас ждал, когда у Рика иссякнет терпение. Старший лейтенант Муромцева могла довести кого угодно, но у некроманта, похоже, было море терпения.

— Зая, — наконец сказал он. — Будешь хулиганить — отшлепаю.

— Нежно? — поинтересовалась зардевшаяся девочка.

— До нежности тебе еще года три, — оценил ее возраст Рик. — Ну или как Кощей решит. Так что просто отшлепаю.

— Телесные наказания в Хогвартсе запрещены, — сообщила Гермиона. — Собственно, Зая и запретила, а до этого что только не вытворяли… — девочка вдруг всхлипнула и была сразу же обнята Стасом.

— Значит, что-то другое придумаю, — хмыкнул Рик. — Например, поцелую.

— Это хоть сейчас, — с готовностью откликнулась Ленка.

— Так, — посерьезнел некромант, — отойдите-ка подальше. Змей, возьми Заю на короткий поводок, на всякий случай.

— Понял, — кивнул Стас. — Зая?

— Есть, — откликнулась сжавшая кулаки девочка.

Полились слова незнакомого языка. Поначалу ничего не происходило, потом в круге появился дух, в которого со всех сторон слетались звездочки. Наконец он собрался полностью и из аморфного нечто превратился во вполне узнаваемую фигуру, от вида которой Гермиона заплакала, вспомнив свое прошлое.
— Так, паззл, — произнес Рик. — Судя по всему, ты хотел вечной жизни. Как говорит дядя Коша, что хотел — то и получишь. Привязываю тебя к этому замку навечно. Быть тебе замковым привидением в мужском туалете!

— А в каком? — поинтересовался Стас. — У нас их хватает.

— В любом, — отрезал Рик, и Волдеморт, ставший призраком, с воем исчез. — Будет облегчать дефекацию.

Товарищи офицеры рассмеялись, представляя себе эту сцену. После уже, сидя за общим столом, они строили планы на каникулы. Ехидно поглядывая на «злобного страшного некроманта».

— Ну что, любовь моя, — произнесла Ленка. — Пошли знакомиться с мамой.

Молли просто обрадовалась. Отправила мужа, у которого слетели все обеты, в Мунго и обрадовалась. То, как смотрел этот Рик на дочь, и она на него, все сказало женщине. Она видела такой взгляд у Гермионы, у Луны… Поэтому за большим столом сидели все вместе и делились новостями.

— Дядя Коша сказал, что детей вылечат и вернут или родственникам, или он в замок заберет, — улыбнулся Рик. — Так что одни они не будут. Правда, многие не могут разговаривать, но дядя говорит, что это решаемо.

— А что с профессорами будет? — тихо спросила Ленка.

— Все решится после каникул, — хмыкнул обнимающий ее мальчик. — Сама увидишь.

— О Снейпе что-то известно? — поинтересовалась Гермиона. — А то он исчез с концами.

— Дядя Коша сказал, что Снейп очень пожалеет, но без подробностей, — сообщил «страшный некромант», — так что мы вряд ли узнаем, но весело ему точно не будет, я дядю знаю.

— А дядя Коша — это кто? — поинтересовалась Молли, выставляя на стол большую тарелку пирожных.

— Это Кощей Бессмертный, — ответил Стас. — Он нам на помощь пришел.

— Ничего себе родственники… — прошептала миссис Уизли. — Неужели сам Кощей Бессмертный?

— Ага, — кивнул Рик. — Он еще и сродство душ наших с ладушкой заметил.

— Это было эпично, — хихикнул Виктор. — Любовь с первого взгляда, как в сказке, будто молния проскочила.

— Вот и хорошо, — успокоено кивнула Молли. — Это очень хорошо, когда истинная любовь, хоть почти и не встречается. Благословляю вас, дети.

— Зая, а давай маму директором сделаем? — тихо спросила Луна. — Она же хорошая, — Ленка загадочно улыбнулась.

Луна называла Молли мамой, против чего та совсем не возражала, даря девочке материнское тепло. А вот Ксено просто сошел с ума, не в силах выдержать происходящее, но умирать не спешил — Обет держал его мертвой хваткой. Поэтому Луна больше всего времени проводила в Норе, ну и с Виктором, конечно. А вот у Гермионы, несмотря на зелья, поначалу все было не очень хорошо, но потом бывшая Министр потихоньку с собой справилась, переведя тему наказаний в шуточную область.

— Не хочу зелье, — проныла Гермиона. — Хочу шоколадку.

— И по попе? — улыбнулся Стас.

— Ну… — девочка задумалась. — А дашь?

— Не дам, мучайся! — хихикнул капитан.

— Пытки детей запрещены, между прочим, — заметила Гермиона. — Давай свое зелье уже. Не хочется мне больше по попе, а то, что хочется, еще нескоро будет.

— Так старящее не сегодня придумали, — ответил Стас. — Так что кто мешает-то?

— Хм… — задумалась девочка. — Мама Молли, а у нас старящее есть?

Оказалось, что именно это и нужно было Гермионе, чтобы полностью избавиться от большей части своих тараканов. Ей нужна была эта ночь, эти чувства, эти ощущения, чтобы принять себя и ощутить Гарри Поттера своим. Единственным и самым важным в ее жизни. Она-то чувствовала это и так, но… Внутреннее ощущение, испытанное этой ночью, избавило Гермиону от желания быть наказанной.

— Знать бы раньше, — хмыкнул Стас утром. — Вылечили бы тебя.

— Может быть, оно и к лучшему, что не знали? — поинтересовалась девочка. — Кто знает, как бы все повернулось…

— Голубки, завтракать идете? — поинтересовалась Ленка.

— На себя посмотри, сестренка, — откликнулся Стас. — Тоже небось на старящем живете?

— Не напоминай, — вздохнула девочка. — Кощей обещал трансформации тела научить, так что, может, и проскочим…

Грейнджеры вернулись домой, так как для них было уже безопасно. В Британской контрразведке полетели головы, но это прошло мимо ребят, отдыхавших в свое удовольствие. В Московском зоопарке грустно смотрел на посетителей орангутанг Альби, поедая банан за бананом, а рядом с ним сидел его сердечный друг в таком же облике, потому что Кощей вспомнил и о Геллерте. Так что Альбусу скучно совсем не было.

Кощей, как оказалось, разбираться не стал и уволил всех. Просто в один прекрасный момент Хогвартс остался без профессоров и с одной-единственной главой дома, которой и подчинялись домовики. Не понравилось бессмертному товарищу, что происходило в замке, да и во всей магической Британии, поэтому и Министерство подсократилось в составе, а оставшиеся маги поняли, что они должны быть хорошими, а не то Кощей вернется, а оторванный от важных дел некромант — это вовсе не то, что хочется увидеть. Правда, мысль сделать Молли Уизли директором ему неожиданно понравилась. Тем более, что Артура лечили от головы. До-о-олго лечили, потому что после падения обетов мужчина просто сошел с ума от осознания того, на что соглашался ранее. Все-таки темный артефакт у своего же ребенка…

— Так, голуби, — сообщил Кощей товарищам офицерам и сопровождающим их лицам. — Школа отныне экстерриториальна, потому у вас будут другие профессора.

— Совсем-совсем другие? — спросила Гермиона. — Вот совершенно?

— Совсем-совсем, — улыбнулся мужчина. — Во-первых, предметов станет втрое больше, так что скучать будет некогда. Во-вторых, деканы и главы домов отныне разные люди, как Годрик и хотел, кстати. А в-третьих, больше никаких игр с детьми. Следить за этим будете вы, когда подрастете, конечно.

— А профессора… Они адекватные? — тихо спросила Луна. — Ну, просто…

— Никто никого бить и мучить не будет, а за учениками будут смотреть домовики, — сообщил Кощей. — Так что завтра начинается новая жизнь.

— Новая, скучная жизнь, — хмыкнул Виктор.

alfabank.ru
реклама
Бесплатная кредитка Альфы с годом без %
Узнать больше


— Тебе не надоело, Вяз? — спросил его Стас. — У нас отпуск, считай, на два-три года.

— О-о-отпуск… — протянул товарищ лейтенант. — Я его себе как-то иначе представлял.

— Представь его так, ты сможешь, — хихикнула Ленка. — Вот мама была недово-о-ольна. Я уже думала, что огребем все вместе.

— Это когда ты ремни все спрятала? — припомнил Рик, и все рассмеялись.

Школа принимала учеников, вернувшихся с каникул. За столами было необыкновенно тихо. В частности потому, что все профессора оказались незнакомыми, а женщина во главе стола — наоборот. Молли Уизли с интересом разглядывала молчаливые факультеты, дети были очень напряжены, многие откровенно боялись. Громкий голос той, которую вскоре абсолютно все начали называть «мама Молли», был хорошо слышен каждому в зале.

— Здравствуйте, дети, — произнесла миссис Уизли. — Сегодня я приветствую вас в обновленной школе. Ваши новые профессора и деканы познакомятся с каждым из вас. Телесные наказания и пытки детей отныне строжайше запрещены. Нарушивший это правило будет очень долго жалеть.

Эти слова были приняты с радостными криками, перешептыванием, а многие девочки факультета Слизерин просто плакали, не стесняясь никого. Остальные факультеты с удивлением смотрели на рыдающих от радости змей, ведь никто не знал, что происходило на самом закрытом от всех факультете.

— У вас появятся новые предметы и профессора, — продолжила Молли. — Времени на шалости почти не останется, а баллы теперь будут начисляться и вычитаться индивидуально, из этих баллов и сложатся те, что есть в часах. За призовые баллы можно будет получить какие-либо привилегии, но имеющий отрицательное количество этих самых баллов, будет просто исключен. За справедливостью начисления будут следить домовики, от которых, как вы все знаете, не спрячешься.

Шум в зале стал сильнее, и Молли была вынуждена замолчать, не мешая детям обмениваться мыслями о том, что было сказано. Нововведений было много, но самое главное — школа не подчинялась теперь Министерству, а напрямую — Международной Конфедерации, наблюдатели которой присутствовали в замке. Любые возможности злоупотреблений были исключены. Было изменено и Больничное крыло — вместо одинокой медиведьмы, опутанной Обетами, теперь школа имела квалифицированных целителей аж из самой Швейцарии, включая колдопсихолога, который мог определять даже очень серьезные проблемы, направляя детей и взрослых во вполне серьезные клиники. Вмешательство Кощея Бессмертного стало тем ключиком, который открыл многие двери.

В школе сверкали улыбки. Куда-то пропали рассуждения о чистокровности, и даже Драко больше не рассуждал о «грязнокровках»… Как новым деканам удалось этого добиться — не понял никто, но точно не болью. Товарищи офицеры в сопровождении возлюбленных ходили на уроки, сдавали экзамены и больше не находились в постоянной готовности. Возможности еще раз пройти юность в спокойной обстановке порадовалась даже Гермиона. Юность, в которой не было Турнира, Волдеморта и Амбридж, тоже, кстати, обосновавшейся в Московском зоопарке. Были уроки и любовь. Та любовь, о которой пели песни и писали сказки…

Обнаруженные дети нуждались в квалифицированной помощи, но вот кому можно доверять, а кому нет, товарищи офицеры не знали. Поэтому на следующий же день в банк отправились Молли, Виктор с Луной и Стас с Гермионой. Ленка осталась «на хозяйстве», поэтому было необходимо закончить с помолвкой как можно скорее, благо гоблины не стали тянуть.

— Клянусь оберегать тебя, хранить и быть верным до конца дней, — проговорил стандартную клятву Виктор, рядом с ним звучала такая же клятва Луны. Вспышка и несколько озадаченный гоблин поздравляет обоих.


— Клянусь оберегать тебя, хранить и быть верным до конца дней, — звучали слова Стаса, идущие от самого сердца, и рядом те же слова произнесла Гермиона. Снова вспышка магии, снова озадаченный гоблин и поздравления.

— Почему вы выглядите озадаченными? — поинтересовался Стас, оплатив консультацию.

— Редко когда магия подтверждает помолвку, — ответил гоблин. — Это очень многое значит.

— Скажите… — Стас не знал, как сформулировать вопрос, чтобы никого не подставить. Гоблин хмыкнул и произнес клятву, согласно которой абсолютно все, что скажет клиент, останется между ним и дающим клятву сотрудником банка.

— Спрашивайте, — вздохнул гоблин. — Я вижу, что у вас сложный вопрос. Я не причиню вам вреда, даже если он будет оскорбительным.

— Если кто-то из вашего народа наносит вред детям магов, месть войну не развяжет? — поинтересовался Станислав.

— Мы ненавидим магов и было время, когда их дети были деликатесом на нашем столе, — оскалился сотрудник банка. — Но те времена канули в лету. Кто нанес вред детям?

— Филиус Флитвик, — вздохнул товарищ капитан. — Я-то его убью, но не хотелось бы начинать бойню.

— Вы это можете доказать? — строго поинтересовался гоблин.

— Бумаги у меня дома, но… — проговорил Стас. — Могу съездить.

— В этом нет необходимости, если вы доверите мне взять у вас воспоминания, — зеленокожее существо испытующе поглядело на офицера, выглядящего мальчиком.

Капитан Еремин, разумеется, согласился. Гоблин пригласил своего коллегу, с которым они нырнули в незнакомый Стасу артефакт — Гермиона шепнула, что это называется «Омут Памяти». Спустя полчаса гоблины, кожа которых значительно посерела, вынырнули из омута.

— Что вы собираетесь делать с детьми? — поинтересовался второй гоблин, выглядевший более пожилым.

— Им помощь нужна, врачи, — объяснил капитан Еремин. — Но… Англичанам мы не доверяем, а в России сейчас такой бардак, что вряд ли будет лучше.

— Возможно, у нас будет предложение, — задумчиво произнес более пожилой сотрудник банка. — Мы свяжемся с вами.

— Благодарю, — ответил Стас, после чего простился и вышел с Гермионой из кабинета.

Отправившись обратно в Нору, товарищи офицеры включились в процесс ухода за детьми. Нужно было сменить подгузники — многие страдали энурезом, кому-то повязки, накормить всю эту пугающуюся всего ораву. Почему-то дети доверяли таким же детям, которые освободили их. Еще спасенные доверяли Молли и очень боялись Грейнджеров. Ситуация была патовая.

— Гарри, — проговорила Гермиона. — Мне почему-то очень страшно, когда тебя нет рядом. Можно я буду… Ну…

— Можно, — кивнул все понявший Стас. — Только как мы тогда в Хогвартсе будем?

— Я не знаю… — понурилась девочка. — Накажи меня, пожалуйста.

— Иди ко мне, — капитан уложил свою невесту в кровать. — Наказать, говоришь… Рано, до каникул еще есть время.

— Хорошо, — согласилась Гермиона. — Тогда я посплю немножко, да?

— Спи, моя хорошая, — ласково погладил девочку Стас. — Спи…

В Хогвартсе по поводу их отсутствия никто ничего не сказал, просто кивнули, когда они появились, и все. На повестке дня было несколько вопросов. Во-первых, надо было разобраться с Флитвиком, который почему-то отсутствовал. Во-вторых, перевести Луну, пока не поздно, ибо творящееся на факультете явно выходило за рамки нормы. В-третьих… В-третьих, самое тяжелое для Ленки. То, во что она не могла поверить, но что нужно было решить. Директор в школе отсутствовал, а Горгулья легко отошла в сторону перед Ленкой. Шляпа спикировала на голову Луне.

— Хм, что тут у нас… Защитить? Невеста? Хорошо, Гриффиндор!

— Спасибо, уважаемая Шляпа, — поблагодарила ее Ленка.

— Кто тут у нас, — проговорила Шляпа. — А ну-ка, надень меня.

— Может, не надо? — почему-то испугалась товарищ старший лейтенант.

— Надо-надо, — сообщил головной убор. — Давай, не бойся.

Вздохнув, Ленка надела на себя Говорящую Шляпу, но ничего не происходило. Прошло, наверное, минут пять, прежде чем Шляпа снова открыла прорезь, выполнявшую функции рта. И первое, что сделал артефакт — грубо и образно выругался.

— Дожили, — сообщил Виктор. — Уже и артефакты матерятся.

— В чем-то я ее понимаю, — откликнулась Ленка со Шляпой на голове. — Мы ей только что показали, что нет никакого Убежища, а у нее основная функция — отнюдь не распределение.

— А ты откуда знаешь? — удивился лейтенант.

— Мы с ней память друг другу показали, — объяснила девочка. — Так что теперь я все знаю. А Дамблдору, похоже, не светит.

— Что не светит? — спросила удивленная Луна.

— Игра в шахида не светит, — Ленка довольно злобно оскалилась. — Ничего ему уже не светит.

— Вам идут на помощь, — сообщила Шляпа. — Продержитесь неделю. Помощь идет!

Оставив Шляпу на полке, осмотрев Луну, на которой эмблемы воронов сменились на гриффиндорские, Ленка отправилась в гостиную. Нужно было посидеть с ребятами и серьезно подумать, особенно что делать с мадам Спраут. Почему-то предательство именно этого человека для Ленки было больнее всего. Но слова о том, что помощь идет, заронили хоть какую-то надежду, потому что проблем стало уже слишком много.

— Змей, что с барсучихой делать будем? — поинтересовалась Ленка.
— Поспешать надо медленно, — откликнулся Стас. — А я Гермиону не могу оставить, похоже, ей становится хуже.

— В угол ее поставь, чем не наказание, — улыбнулся Виктор. — Или пусть съест, что не любит.

— Не поможет это, — пробормотала глава дома Гриффиндор. — Ей боль нужна.

— Давай-ка ее еще какому-нибудь врачу покажем? — спросил капитан. — А то утомляется не просто быстро, а уже почти мгновенно. Не нравится мне это.

— Хорошо, — кивнула Ленка. — На рождественских каникулах возьмем штурмом кардиоцентр. Или наш, или в Швейцарии, например.

Проблема «барсучихи» по-прежнему стояла в полный рост, а профессор Флитвик так и не появлялся, отчего среди вечно хмурых воронов начали попадаться улыбающиеся лица, что Ленка сразу же увидела за завтраком. А вот со Слизерином было непросто — они держали, по выражению Стаса, «морду кирпичом», не давая сообразить, что происходит. Поэтому пока вопрос остался открытым. С другой стороны, барсуки были постоянно открытыми, радостными, веселыми, что никак не соответствовало тому, что офицеры знали о декане факультета. Наконец Ленка не выдержала. Взяв с собой Витьку, она заявилась прямо к мадам Спраут.

— Что я могу для вас сделать? — спросила женщина, по-доброму улыбаясь. Виктор был под мантией-невидимкой, поэтому его никто не видел, а лейтенант был готов к открытию огня.

— Как вы могли, профессор? — с болью в голосе произнесла Ленка. — Я думала, вы чуть ли не святая, а вы предали детей! Как вы могли?!

— Знаешь, значит, — вздохнула мадам Спраут. — У них моя дочь. Мне присылали по пальцу, пока я не согласилась, — от боли в глазах женщины Ленке стало плохо. — Можешь меня убить, девочка, я это точно заслужила.

Перед товарищем старшим лейтенантом сидела полностью сломленная женщина. Она была не в силах даже плакать. Мадам Спраут шантажировали ее ребенком, а какая мать сможет противостоять такому шантажу? Плечи женщины безвольно опустились, она была готова умереть и, что самое страшное — очень хотела этого.

— Когда у вас украли ребенка? — спросила девочка. — Сколько ей было лет?

— Десять лет назад, — прошелестела женщина. — Марии был годик…

— И вы не пытались ее найти? — удивилась товарищ старший лейтенант. — У магов же столько возможностей!

— Пыталась, — вздохнула Помона. — И даже Филиуса просила, а мне прислали ее ножку, сообщив, что следующей будет голова. И я…

— Профессор Флитвик — предатель, — спокойно сказал Виктор, снимая мантию. — Потому он вас просто «сдал».

В этот момент женщина разрыдалась, а Ленка перебирала в голове спасенных детей. Девочки встречались чаще мальчиков, почему так — она не знала, но подозревала, хотя и старалась об этом не задумываться. Перемигнувшись с Витей, Ленка взяла Помону Спраут за руку и шагнула к камину.

— Нора!

Целитель Сметвик оказался слегка полноватым мужчиной с роскошной бородой. Он был одет в светло-зеленую мантию, напоминая цветом одеяния маггловских врачей. Приветливо улыбнувшись, целитель, не говоря ни слова, наложил какие-то чары, после чего нахмурился и поинтересовался:

— У меня к вам два вопроса: где вы умудрились получить проклятье Вечного Страха и как вы с ним выжили?

Как только с Гермионы сняли проклятье, она перестала дрожать, но от Стаса все равно не отходила. Целитель с интересом рассматривал эту пару, ожидая вопросы, которые немедленно последовали.

— Значит, на успокоительные она не реагировала именно поэтому? — поинтересовался Стас.

— Да, проклятье нивелировало действие любых зелий, да и маггловских средств тоже, — кивнул целитель.

— А кто наложил проклятье, можно как-то выяснить? — подала голос Гермиона, чувствовавшая себя сейчас вполне уверенно.

— Обычно это почти невозможно, — объяснил Гиппократ. — Но так уж вышло, что автор вашего проклятья сейчас находится у нас, поэтому у меня есть его слепок магии. Это Минерва МакГонагалл.

— Вот тварь, — тихо проговорила девочка, чувствуя желание разорвать старую кошку.

— Согласен, — кивнул Стас. — Еще вопрос, рядом со мной Гермиона становилась нормальной, не боялась, это тоже проклятье?

— Нет, это ваши души, — улыбнулся целитель Сметвик. — Вы обогрели девочку, а она прикипела к вам, да и помолвка у вас, насколько я вижу, сильная.

— Значит я… ну… — Гермиона сильно смутилась. — Ну, мне не надо будет…

— У нее сильное чувство вины было, — объяснил капитан. — Она за наказаниями приходила, иначе сердце болело, это уйдет?

— Вот как, значит, ты справлялась с проклятьем, — покачал головой Гиппократ. — Чувство вины притупится, от сердца будете давать вот эти зелья, — он написал на пергаменте несколько строк. — А по поводу наказаний — это уж вы сами, сердцу плохо больше не будет.

— А что это значит? — удивилась девочка, не очень хорошо понявшая целителя.

— Это значит, что ты хорошая девочка, — объяснил Стас.

— Это ура, — серьезно кивнула Гермиона. — Мне пить зелье, пока не пройдут последствия проклятья?

— Да, — кивнул целитель. — Теперь все будет хорошо.

Поблагодарив целителя и купив зелья, Стас со счастливой Гермионой отправился домой, в Нору. Он себя часто ловил на том, что называл Нору домом, где ему было по-настоящему тепло. Знавшие, куда пошел Стас, офицеры, как и сама Молли, выжидательно смотрели на молодую пару, заставляя Гермиону сильно смущаться. А вот капитан чувствовал себя счастливым. Сам еще не понимая, насколько близкой и родной ему стала эта девочка, капитан тем не менее чувствовал себя каким-то очень счастливым…

— Это было проклятье старой кошки, — сообщила улыбающаяся во весь рот Гермиона. — Так что я теперь не боюсь, от сердца у меня есть зелья, а по попе мне Гарри даст, если буду нехорошей.

— Ты хорошая, — обнял ее Стас. — Очень хорошая и родная.

— Ура! — запрыгала Луна. — Наконец-то! А у нас Зая, которая Джинни, мадам Спраут привела, оказалось знаешь что?

— Что? — посерьезнела кудрявая девочка.

— У нее дочку украли, чтобы шантажировать, а так она хорошая, — сообщила Луна.

— Ну и хорошо, что хорошая, — улыбнулся Стас, а Гермиона вошла в детскую, чтобы посмотреть, что происходит.

В открытое окно влетели две совы с ошейниками Гринготтса. Одна несла официального вида тубус, а другая квадратную коробку. Вернувшаяся в комнату Гермиона потянулась к тубусу, вопросительно взглянув на Стаса, который сразу же кивнул, а он сам потянулся к коробке. Одна сова сразу же улетела, а вторая уселась на столе, ожидая ответа. Ну а пока ждала, занялась колбасой, что была придвинута ей на тарелочке.

Гермиона достала внушительного вида пергамент, вчитываясь в него, а капитан распаковывал коробку, чтобы заглянуть в нее. Несколько мгновений он смотрел внутрь, потом хмыкнул и тронул монетку, все также закрепленную за ухом.

— Здесь Змей, — произнес Стас. — Проблема Флитвика решена гоблинами.

— Здесь Вяз, — мгновенно откликнулся обнимавшийся с Луной Витька. — Это точно?

— Точнее некуда, — хмыкнул капитан. — Они нам его голову прислали. Вряд ли профессор может жить без головы.

— Да, гоблины — они такие, — проговорила Гермиона. — Здесь Мио, гоблины предлагают нам решить проблему с детьми.

— А подробности? — спросил Стас.

— Подробности такие, — сообщила кудрявая девочка. — В городе Лугано, это Швейцария, есть специальная клиника, где готовы принять наших детей, все услуги полностью оплачены из сейфа того, чью голову нам прислали. Завтра их всех и одно сопровождающее лицо заберут прямо у нас, отправляя туда. Это, на мой взгляд, прекрасное решение. Только кто будет сопровождающим лицом?

— Профессор Спраут, — ответила Ленка, глядя на то, как декан барсуков возится с детьми. — Ей самой нужна помощь, вот и совместят приятное с полезным.

На следующее утро маги с эмблемами Гринготтса на мантиях очень бережно брали детей на руки, аппарируя из Норы. На Молли и ее семью смотрели с большим уважением, а на детей с жалостью. Последней уходила мадам Спраут, все хотевшая поцеловать Ленкины руки, но та не давалась. Эта история закончилась, и пора было возвращаться в Хогвартс.


В Хогвартсе все было тихо и спокойно. Немного нервничали барсуки, все так же холодно вели себя слизеринцы, почти все, но Гермиона обнаружила несколько жалобных взглядов, которыми смотрели в зал почему-то только девочки-первокурсницы. Остальные были холодны, как лед. Ленка, выслушав кудрявую девочку, вызвала эльфа с целью допросить его, но оказалось, что профессор Снейп принес полную клятву и действительно являлся главой дома, а значит, не мог никого бить, по мнению Гермионы.

— Странно, — задумчиво протянула Ленка. — Но кто тогда? И бьют ли их на самом деле?

— Думаешь, по дому скучают? — поинтересовался Стас. — Все возможно, но почему именно девочки?
— Снейп не может, но у них старосты есть, старшекурсники опять же… — произнесла Гермиона. — Предлагаю оглушить кого-нибудь и напоить Веритасерумом.

— А еще Министр, — хихикнула Ленка. — Хорошо, что ты бояться перестала, но вот прямо так действовать не будем. Мы им монетку подбросим. Гермиона, ты же можешь сделать монетку, которая будет передавать строго на другую монетку?

— Смогу, — кивнула Гермиона. — Это просто.

Как показало прослушивание, детей факультета змей не били, их пытали, потому что иначе подобные действия не назывались. Профессор Снейп не знал о происходящем на факультете, судя по угрозам палачей, во что Ленке верилось слабо, но почему-то не пресекал. Возможно, считал это нормой? Девочка этого не понимала, но вот палачей установили достаточно быстро и теперь думали, что с этим делать.

— А в чем вообще состоит пытка? — не поняла Гермиона.

— Одно время в Великобритании вставляли в анальное отверстие что-то жгучее в качестве наказания, — пояснила Ленка. — Потом этот метод был признан жестоким и заменен просто поркой, а сам метод перекочевал во взрослые игры.

— Какая у нас продвинутая в этом деле Зая, — шутливо восхитился Виктор. — Но она права. А тут не вставляют, а смазывают каким-то зельем. Учитывая особенности физиологии девочек… дальше объяснять?

— Но это же пытки! — возмутилась Гермиона. — Это надо немедленно пресечь!

— Это не просто пытки, — вздохнул Стас. — Это еще и унижение, а учитывая личности палачей… Я бы их загасил.

— Стас, давай ты им сделаешь то же, что и Маккошке? — предложила Ленка. — Это полностью разрушит их жизнь, а потом, кто перевоспитается, в обычной больнице восстановится.

— Не совсем то же, но да, ты права, — кивнул Стас. — Вяз, поможешь?

— Куда я от тебя, Змей, денусь, — вздохнул Виктор, которому не очень нравилась мысль лишать ног девушку, но судя по перехвату, та чуть ли не сексуальное удовольствие получала от мучений других.

Выждав время, чтобы проследить за будущими жертвами, приговор привели в исполнение. По какой-то иронии судьбы перед этим палачи мучили младшую Гринграсс да так, что та попала в больничное крыло. Заявившийся в полном составе Попечительский совет переправил девочку в Мунго, выслушал вердикт и устроил грандиозный, но очень тихий скандал на факультете Слизерин, и хуже всего пришлось профессору Снейпу.

— Детям нанесен вред действиями главы дома, — заявил лорд Гринграсс, и в этот момент замок сотрясся. Впоследствии оказалось, что слова члена Попечительского совета были признаны соответствующими истине, что вызвало увольнение Северуса Снейпа. Нельзя сказать, что зельевар этим сильно огорчился. Он был счастлив, как ребенок, получивший новую игрушку.

Двое юношей и одна девушка отправились в Мунго с парализованными нижними конечностями. Узнав, что такое же проклятье получила и Минерва МакГонагалл, в Мунго зачастили авроры с Веритасерумом, и о пытках своих детей узнали родители. Палачей защитил только статус больницы, иначе их бы растерзали.

— Да, — покачала головой Ленка. — Аристократы даже по части наказаний оказались…

— Не ругайся, — попросил Стас. — Не все аристократы одинаковы, эти просто садистами оказались.

— Эти-то садисты, но, Змей! Весь факультет молча сносил пытки! — взорвалась Ленка. — Их там до хрена народа! А они молча смотрели, как мучают младших! Да я бы их всех!

— Вот такие в Англии аристократы, — устало вздохнул товарищ капитан. — Смотреть противно.

— Пойдем лучше в гостиную, уроки сделаем, — занудным голосом произнесла Гермиона, но не выдержала и рассмеялась.

— Хорошо все-таки, что ты больше не боишься, — обнял ее Стас. — Это просто очень хорошо.

Пока Гермиона решала проблему «обнять родителей, не отходя от Гарри», к Стасу подлетела сова со свежей газетой. Заинтересовавшись, товарищ капитан вчитался. Новости были ожидаемыми, особенно учитывая все произошедшее, поэтому Стас решил отвлечь Гермиону:

— Мио! — позвал он, входя в канал связи, чтобы быть услышанным всеми. — Блэк, оказывается, в тюрьме не сидел, несмотря на то, что находился в розыске. Интересно?

— Ожидаемо, — ответила бледная девочка.

— Здесь Зая, мы что-то подобное предполагали, когда не нашли крысу, помнишь? — отреагировала Ленка.

— На допросе он сознался, что убил Лили Поттер по приказу, — продолжил Стас. — По чьему — ответить не смог, его обет убил. Так что у меня одним кровником меньше.

— Это значит, что темный лорд твою маму не убивал, — сделала простой вывод Гермиона, обняв Стаса. — Но как же тогда он прошел под Фиделиус?

— Это если Фиделиус был, — резонно заметил Стас. — То, что у нас директор нам не друг, по-моему, и так понятно.

— Здесь Вяз, — послышался голос Виктора. — Тогда нужно ждать ответных ходов от директора.

— Судя по газете, директор очень сильно занят, — хмыкнул товарищ капитан. — И это нам на руку. Скоро Рождество… сами понимаете. У вас новости есть?

— Есть у нас новости, есть, — каким-то очень усталым голосом ответил товарищ лейтенант. — Придем — расскажем.

— Значит, это другой мир? — поняла Гермиона, становившаяся рядом со Стасом нормальной думающей девочкой, а не дрожащим организмом.

— Значит, — кивнул Стас. — Давай с твоими поговорим, — напомнил он ей и, повернувшись к Грейнджерам, попросил: — Расскажите, пожалуйста, что произошло.

— Мы пришли, — задумчиво начал мистер Грейнджер. — Сидели, пили чай, тут в дом ввалились какие-то странные, начали избивать, нацепили наручники, и дальше я не помню.

— Они меня… Хотели меня… Но сказали, что по дороге… — проговорила сильно дрожащая миссис Грейнджер. — Потому что все равно нам не долго.

— То есть собирались убить, как только в их руках оказалась бы Гермиона, — сделал вывод товарищ капитан. — Интересно, зачем она им… Кроме того, похоже, отпускать ее живой в их планы не входило. Ничего не понимаю.

— Сейчас мы вернемся, поймешь, — прозвучало в канале связи. Голос Ленки был каким-то многообещающим и очень злым.

— Настолько плохо? — спросил Стас.

— Было бы куда хуже, — вздохнула девочка. — Еще и откуда-то течет в Хогвартсе. Но причину исчезновения магглокровок мы нашли.

Гермиона смотрела на маму, которую прижимал к себе папа, но почему-то опасалась подойти к ним. Поняв, что родителей похитили для того, чтобы выманить ее, девочка вмиг вообразила себе: родители ее сейчас возненавидят из-за пережитого, ведь это она виновата. В груди потяжелело, закружилась голова, Гермиона задрожала, что сразу же почувствовал Стас, прижавший девочку к себе.

— Ну что опять? — тихо спросил он Гермиону. — Что случилось?

— Они… они… возненавидят… из-за меня… — девочке было трудно дышать и говорить, голова кружилась все сильнее. Товарищ капитан развернулся, укладывая Гермиону на диван. К нему метнулся мистер Грейнджер, но девочка что-то пискнула и потеряла сознание.

— Просыпайся, — похлопал Гермиону по щекам Стас. — Вообразила, что вы ее теперь возненавидите.

— Ох, ребенок, — вздохнул мистер Грейнджер, глядя на то, как мальчик выдает какое-то явно волшебное лекарство дочери, в глазах которой буквально огнем горят ужас и паника. — А вот это уже плохо, — проговорил он, увидев разливающийся цианоз. — Подложи ей пару подушек под голову.

Подложив подушки и попросив мистера Грейнджера отойти чуть в сторону, Стас добился прекращения слезоразлива и практического исчезновения синевы. Но стоило Гермионе начать нормально дышать, она попросила позвать папу. И вот когда девочка что-то сказала своему отцу, Стас увидел, что «волосы дыбом» действительно встречаются в природе. Мужчина был шокирован, что-то объяснял ребенку, отчего та отвернулась и снова расплакалась.

— Она попросила ее побить, чтобы пошла кровь, — объяснил мистер Грейнджер. — Чтобы мы ее простили, но она-то тут при чем?

— И вы ей прямо сказали «нет»? — понял товарищ капитан.

— Ну а как иначе? — удивился мистер Грейнджер.

— А Гермиона решила, что шанса на прощение нет и вам просто противно, — покачал Стас головой, отправившись успокаивать девочку, рядом с которой уже сидела Луна, а мистер Грейнджер от такой интерпретации застыл на месте, беспомощно взглянув на миссис Грейнджер.

Похитителей будили по одному, в целях эффективности допроса. Молли предложила приложить пыточным, но Ленка вспомнила, что за него бывают неприятности, а неприятностей маме она не хотела, поэтому просто кивнула Вите. Лейтенант Рязанцев допрашивать умел, но, разумеется, не любил, поэтому, попросив у мамы Молли несколько игл, приступил. Через минут десять водитель микроавтобуса, плача от боли, рассказывал все, что от него требовали, но многого он не знал.

— Я возил только взрослых по адресу… А потом забирал мешки. Да, разумеется, я покажу, где они… Вот он старший…

— Мама, выруби этого, — устало попросил Витя пораженную быстротой допроса Молли. — Займемся старшим.

— То есть, родителей они убивали, — заключила Ленка. — При этом ссылаются на секретную службу, но документы у них всех странные, хоть и однотипные.

— У одного удостоверение контрразведки, но фальшак, — заметил Виктор. — Есть некоторые признаки…

— Но не маги, — проговорила девочка, аккуратно записывавшая показания. — Получается, лаборатории?
— Лаборатории не могут висеть в воздухе, — ответил товарищ лейтенант. — Давай следующего… Как же я этого не люблю, слов нет.

— Угу, — кивнула девочка, палочкой перемещая следующее тело. — Хорошо, что магия все жучки убила.

— Это точно, — кивнул офицер. — Ну, начали, Эннервейт.

«Старший» знал намного больше, правда, делиться не хотел, поэтому получил все, что знал и умел Витя, а потом даже больше. Молли смотрела на происходящее большими круглыми глазами, отлично понимая, что при таких методах допроса сломается кто угодно. Тут она вспомнила об Веритасеруме, рассказав о нем Ленке, что сразу же загорелась идеей, попросив маму принести, если есть.

К сожалению, Веритасерум, похоже, предназначался только для магов, потому что один из неопрошенных, обозначенных водителем как «силовое прикрытие», от трех капель затрясся и испустил дух. Ленка пожала плечами.

— Значит, не получится, — произнесла она. — Продолжай, Вяз.

Забывшись, девочка проговорила эти слова по-русски, причем допрашиваемый явно понял, что это за язык. Его глаза наполнились ужасом, он весь задрожал, а волосы начали седеть.

— Я все скажу! Все скажу! — закричал доселе державшийся мужчина, названный «старшим». — Отродья доставляются в исследовательский комплекс!

— А родители? — поинтересовалась Ленка.

— Родителей утилизируют, отродья все равно довольно быстро следуют за ними, — уже тише проговорил «старший».

— Почему вы так называете детей? — спросила девочка.

— Они не дети, это отродья дьявола, и мы должны знать, как они устроены! — закричал мужчина.

— Фанатики, — заключил Виктор. — Инквизиция какая-нибудь, что ли?

— Слишком все как-то… — проговорила Ленка. — Но фанатиков надо учитывать, это ты прав.

— Где находится центр? Какая там охрана? Сколько взрослых, сколько детей?

Допрос шел дальше, труднее всего было Молли Уизли, которая желала сейчас разобрать этих магглов на запчасти. Выяснилось, откуда узнавали о таких детях. «Старший» не знал конкретных личностей, но видел сову, принесшую что-то в лапах, а это, в свою очередь, могло означать и вмешательство мира Магии.

— Как ты думаешь, маг просто сливает информацию или же… — задумчиво поинтересовалась Ленка.

— А какая разница? — удивился Виктор, считавший, что и в том, и в другом случае мага нужно утилизировать.

— А разница… разница в персоналиях, — объяснила разведчица. — Если просто сливает, то может быть кто угодно, а вот если руководит — то круг подозреваемых намного меньше. Ладно, утилизируй этих и пошли к остальным, будем думать.

— А русского-то он как испугался, — хмыкнул товарищ лейтенант. — Тоже надо учесть.

— Родителей используют для шантажа детей, потом убивают, кладбище есть, так что… Над детьми, похоже, ставят опыты, так что просто не будет. Скорее всего, при угрозе захвата перебьют всех. Именно поэтому вариант инфильтрации плохой. Мы не знаем, что с ними там делают, вариант Менгеле не исключаем. То есть, в случае освобождения у нас с десяток трехсотых детишек в лучшем случае. Водитель не фанатик, а вот руководитель группы, как раз да. Надо продумывать операцию.

— И времени, как я понимаю, нет? — спросил Стас.

— Нет, командир, — грустно ответил Виктор. — Там, может, каждую минуту кого-то мучают.

— Как они связаны с государством? — поинтересовался товарищ капитан.

— Неизвестно, но, учитывая фальшивые документы… — задумалась Елена Владимировна. — Так на так получается. Я бы не доверяла государству, без прикрытия такие вещи не делаются.

— И еще протекание Хогвартса, — вздохнул Стас. — Так, давай планировать операцию. Мистер Грейнджер, вы что-то хотите сказать?

— Может, меня возьмете? — неуверенно спросил мужчина.

— Вы имеете опыт боевых действий? — жестко поинтересовался товарищ капитан и, увидев отрицательный жест, ответил: — Тогда нет. Зая, Вяз, давайте думать.

До начала планирования решили съездить по выясненным адресам. Кладбище обнаружили достаточно быстро, как и три свежие могилы без всяких обозначений. Виктор взялся за лопату, следовало установить, кто конкретно лежит и в каком виде. Когда тела открылись, Ленка очень порадовалась, что они не взяли с собой ни Молли, ни Стаса. От такой картины командир мог сорваться. Это были Криви. Тела родителей угадывались по размеру, видимо их пытали огнем, и тела детей… Ленка, видевшая в своей жизни много разного, просто держалась за Витю. Сначала девочку рвало, а потом она держалась за братишку, пытаясь унять слезы.

— Давай домой, — попросила она Виктора, который аккуратно закрыл могилы и держал себя в руках из последних сил. — Сначала надо успокоиться, потому что иначе я не знаю, что будет.

Порт-ключ унес их обоих домой, где Ленка не выдержала. Она билась в маминых руках, рыдала не в силах пережить увиденное, и на нее, широко раскрыв глаза, смотрела Гермиона. Всегда спокойная Ленка в таком состоянии действительно пугала. Стас обнял девочку, и в его руках она успокоилась, рассказывая на ухо об увиденном.

— Предложение простое, — произнес Виктор. — Срисовываем внешнюю охрану, потом звоним паникующим голосом и смотрим, что будет дальше. Никакой инфильтрации!

— А сможем мы втроем зачистить комплекс? — заинтересовалась Ленка.

— Мы же спецназ, — криво ухмыльнулся Стас. — Все мы сможем. Главное, вырубить камеры и турели, что можно сделать магией. Вяз, возьми порт-ключи, и пошли посмотрим на здание извне.

— А чего мы наших не привлечем? — поинтересовалась уже успокоившаяся девочка.

— Три сопляка просят посольство об огневой поддержке на территории чужой страны, — задумчиво произнес Витя, и товарищи офицеры грустно рассмеялись.

Здание «исследовательского центра» располагалось в бывшей больнице. Сама больница была закрыта довольно давно, хотя здание и не снесли, что не просто пахло, а смердело, означая довольно серьезное прикрытие сверху. Дома в Лондоне стоили дорого, даже на окраине, как здесь. Когда-то в этом здании располагалась психиатрическая лечебница. У входа в которую сейчас стояло два знакомых уже черных микроавтобуса. Охраны было немного, человека три насчитал Стас. Виктор увидел еще одного. Вот что делается внутри — сказать было сложно. Камеры были расставлены довольно грамотно, что не исключало спецслужбы Великобритании. В принципе, расположение камер и охраны говорило не о препятствовании проникновению, что было бы логично, а о недопущении побега, что было уже интересно.

— Надо будет ночью на это посмотреть, — произнес Стас. — Почему они не боятся внешней агрессии?

— Либо у них все схвачено, либо мы что-то упускаем, — озвучит Виктор логичную мысль. — Может, чары какие-то наложены?

— Тогда электроника не работала бы, — заметил товарищ капитан. — Надо еще оружием разжиться.

— Точно, — кивнул лейтенант, прощупывая землю специальным щупом. — Оп-па.

— Что там? — поинтересовался Стас.

— Кабель, Змей, — Виктор внимательно разглядывал находку, ища маркировку. — Ты будешь смеяться, но он телефонный.

— Значит, можно послушать, — товарищ капитан достал из маленькой сумки, что по вместимости была больше рюкзака, наушник и набор. — Сейчас послушаем.

Планирование шло достаточно тяжело. О недопуске Ленки речи не шло, но вот Молли, например, было физически сложно видеть, как дети готовятся к бою, а она сидит дома. Попытавшись напроситься с ними, женщина получила твердое «нет».

— Это очень опасно, мама, — объяснила Лена. — Тебя могут убить, а кто тогда позаботится о братьях, о Гермионе, о Луне?

— А вас не могут? — тихо спросила Молли.

— И нас могут, мама, — ответил Виктор. — Но нас этому всему специально учили…

— А если авроров попросить? — спросила женщина.

— Ради магглокровок они и не почешутся, — вздохнула Ленка. — Ты же знаешь…

— Значит, никак? — всхлипнула Молли.

— Зая, а давай захватим микроавтобус, сделаем брандером? — поинтересовался Стас. — Он приедет, пошумит, а мы почистим все, что можно.

— А детей они не зачистят? — с подозрением спросила товарищ старший лейтенант.

— Ну тут риск, конечно, есть, — проговорил Виктор, — но ведь иначе задача вообще не решается.

Звонить решили из уличного телефона автомата. Ленка старательно накручивала себя на слезы, сознательно доводя себя до истерики и, когда звонила, голос девочки идентифицировать уже было сложно. Трубку подняли сразу, безэмоциональный мужской голос приказал девочке выйти к дороге и сесть в микроавтобус, вопросы не задавать, а в машине снять с себя всю одежду, иначе ее родители умрут.

Виктор увидел сорвавшийся с места один из микроавтобусов и принялся выводить из строя все три обнаруженных кабеля. Молли создала довольно качественную иллюзию дрожащей девочки, стоящей у дороги, вблизи дома Грейнджеров, хотя звонили из совсем другого места, но мысль Стаса о том, что каждому случаю присваивается свой номер, оказалась достоверной. Водитель остановившегося микроавтобуса медленно вышел из машины, держа руки над головой.

— Сколько людей в машине? — спокойно поинтересовались у него.

— Никого нет, — дрожащим голосом ответил водитель, глядя в дульный срез ствола штурмовой винтовки, которую уверенно держал подросток лет четырнадцати.

— Сколько охраны в центре? — поинтересовался Стас, накручивая глушитель.

— Восемь человек, — тихо ответил мужчина, от которого уже попахивало.

— С тобой поедет наш человек, — произнес товарищ капитан, пока Ленка вытаскивала брикеты и минировала машину под руководством Вити. — Попробуешь подать какой-то неправильный сигнал — умрешь. Это понятно?

— Вы меня отпускаете? — удивился водитель.
— Конечно, — улыбнулся Стас. — Ведь девочку должны были встречать?

— Дежурная смена… — почти прошептал мужчина, понимавший, зачем должны были встречать девочку-подростка.

Еще опросив водителя, его посадили за руль, привязав к гранате, отчего мужчина обильно потел. Микроавтобус уехал, а Стас с Ленкой отправились к Виктору, благо порт-ключи их делать Гермиона научила. Оказалось, что ничего сложного в этом процессе нет, что позволило офицерам передвигаться очень быстро. Дома спали под зельями и Гермиона, и Луна, и миссис Грейнджер. Операция входила в активную фазу.
Увидев въезжающий в открывшийся вход знакомый микроавтобус, злорадно улыбающийся Виктор нажал кнопку детонации. Радиовзрывателей на складе ИРА оказалось великое множество, что наводило на разные мысли.

— Здесь Змей, минус два, чисто, — прозвучал голос командира.

— Здесь Зая, минус один, чисто, сзади чисто, — ответила девочка.

— Движения не наблюдаю, Вяз? — сухие, холодные команды, и беспокоящаяся за детей Молли.

— У меня чисто, — откликнулся Виктор, — начал движение.

— Зая, прикрывай… — началась обычная работа.

Прикрывая друг друга, две тени скользили вперед, прикрываемые Ленкой. Брать такой объект всего втроем было, конечно, авантюризмом, но других вариантов все равно не существовало. Войдя в здание и добив «дежурную смену», Виктор со Стасом двинулись вперед. Они видели только в панике выбегающих людей в белых халатах, но щадить их не собирались. Ранение, короткий допрос и — в расход. У них не было сейчас за спиной страны и прикрытия с военными дознавателями. Две тени скользили вперед, изредка огрызаясь короткими очередями, падали тела взрослых в белых халатах и без них.

— Твою мать! — Стас обнаружил ребенка неопределенного пока пола, что в панике пытался уползти. В него полетела монетка и — «Портус». — Работаем дальше, Вяз.

— Говори, где еще дети! Ну! — Виктор выматерился по-русски, и мужчина в белом халате, заверещав, показал куда-то вниз, чтобы затем закончить свое существование.

— Змей… — голос был какой-то мертвый. — Ты нужен тут.

Десяток детей в ужасном состоянии, но дышащие, живущие. Каждый получил монетку, каждого унесло в Нору. Противодействия не было, никто сюда не спешил, никто не сопротивлялся, что вызывало удивление. Собрав бумаги, Виктор заминировал здание.

— Зая, отход! — приказал Змей. — Ну что, пошли и мы?

Всего получилось одиннадцать детей. Абсолютно все паникующие, всего боящиеся, носящие на себе следы крайне жестокого обращения, они говорили на разных языках. И если русский язык определили сразу, то с остальными были серьезные проблемы. Бадьян лился рекой, а костерост давать опасались — это могло быть весьма болезненным. Только русские дети хоть как-то разговаривали, а вот остальные, включая девочку, в которой Ленка узнала Лизу Турпин, только плакали.

— Вот тебе повод обратиться к нашим, — проговорил Стас.

— Такое ощущение, что мы региональный центр разгромили, — вздохнул Виктор. — Что у нас по бумагам?

— Пара бумаг явно магического происхождения, — заявила разбиравшаяся в улове Ленка. — Оп-па. Мальчики…

— Что там, Зая? — поинтересовался уже ничему не удивляющийся Стас.

— Мальчики… — всхлипнула девочка. — Скажите мне, что это не так, а? Ну что это фальшивка, пожалуйста…

Мистер Грейнджер, увидевший, что хотели сделать с Гермионой, просто не отходил от девочки, да и от миссис Грейнджер. Родители вдвоем пытались убедить ее, что ее любят и ни за что не будут ненавидеть, но с Гермионой было очень непросто. Причем с каждым днем все сложнее. Миссис Грейнджер щедро сыпанула своих тараканов, доказывая, что они с Гермионой мама и дочь. Теперь женщина винила себя в произошедшем с ребенком.

Дети нуждались в медицинской и профессиональной помощи, а у мисс Турпин были ампутированы руки и ноги. Мунго указал, что можно восстановить только руки, потому что культи ног носили следы магического воздействия. Или волшебное существо, или что-то другое. А Ленка смотрела в бумаги и не могла поверить в то, что видит. Если увидеть подпись Филиуса Флитвика в таких бумагах ожидали все, то в то, что на магглов работает, получая премию в золоте за детей, этот человек — просто не верилось.

— Зая, — к почти плачущей девочке подсел Виктор. — Подумай, как перевести Луну к нам.

— Вяз… — вздохнула она. — Это просто, надо просто Шляпу надеть еще раз и все. Помолвку заключите, и сделаем.

— Лен, — обнял он ее, рядом пристроились Гермиона и Луна. — Ты же знаешь, как оно бывает… Предать может кто угодно.

— Я знаю, ребята, я все знаю, — тихо всхлипнула девочка. — Просто как ножом по сердцу.

Обедали в Норе. Гермиона, испуганная вероятностью тяжелой болезни, жалобно смотрела на Стаса, а он привлек к обсуждению и Молли Уизли. Сначала, правда, Ленка рассказала подробности про Перси. О том, как ее брат поступал с девушками, о… обо всем. Молли рассвирепела. Потом успокоилась и согласилась, что с Персивалем поступили весьма и весьма милосердно.

— Значит, старая кошка сильно побила девочку? — спросила Молли.

— Очень сильно, мама, до крови, — пояснила Ленка. — У нее у самой чувство вины, так еще вот это наложилось…

— Понимаю, — кивнула женщина. — И теперь она к вам за наказанием приходит? Потому что ей нужно?

— Ей это еще и опасно, — вздохнул Стас. — От таких стрессов сердце может заболеть, если уже не заболело.

— Значит, нужно придумать такое наказание, которое для нее не стресс, — предложила Молли.

— Тогда не помогает, мне плохо, — Гермиона виновато опустила голову, но Стас прижал ее к себе, отчего девочка расслабилась.

— И так плохо, и так нехорошо, — тяжело вздохнула женщина. — Может, менталиста, вроде в Мунго должны были быть?

— Можно попробовать, — кивнул Стас и обратился к Гермионе. — Ты как, моя хорошая, пустишь к себе менталиста?

— Я боюсь, — прошептала девочка. — Очень боюсь.

— Зая, мысли будут? — поинтересовался офицер.

— Только накопительные, Змей, — проговорила Ленка. — Гермиона, будешь записывать, что нарушила, а получишь за все сразу на каникулах, так пойдет?

— А что она получит? — поинтересовался Виктор.

— Магнезию послойно, — мрачно и непонятно для Молли пошутила товарищ старший лейтенант.

— Ты предлагаешь стресс разбить на более долгие промежутки? — спросил Стас.

— Ну да, — кивнула Елена Владимировна, — раз другого выхода нет, а на каникулах что-нибудь придумаем.

— Спасибо, — робко улыбнулась кудрявая девочка, сидевшая на коленях Стаса, прижимаясь к его груди. Она будто становилась меньше в такие моменты… О ней заботились. Она была важной. В эти момент Гермиона понимала, какой глупостью была вся эта карьера, бег непонятно за чем, ведь настоящая жизнь — вот она. Гарри, Рон, Джинни — они живут по-настоящему, а она…

— Ну вот, опять плачет, — вздохнул Стас. — Чего плачем?

— Не прогоняй меня, пожалуйста, я, наверное, без тебя не смогу, — тихо проговорила Гермиона.

— Никто и никогда тебя не прогонит, — Стас обнял девочку. — Никто и никогда, поняла?

— Все, Змей, заякорилась намертво и, похоже, запечатлелась, — произнесла Ленка. — Она без тебя действительно не сможет.

— Ну и не надо без меня, — ласково произнес Стас. — Значит, будет так, как правильно.

Гермиона плакала и не могла остановиться. Гарри говорил с ней сейчас, как с Лили в те страшные дни, когда он искал и не мог найти, как спасти девочку, но рассказывал ей сказки. Она умирала, а он пел ей песенки и рассказывал про чудесные страны. Гермиона просто рыдала, Стас покачивал ее из стороны в сторону, гладя по голове. Товарищ капитан понимал, что девочке просто надо выплакаться. Просто постараться оставить свою вину, свою беду, свое прошлое позади, и тогда все будет хорошо. Скольких он видел и женщин, и мужчин, не сосчитать. Ну, раз так получилось, будет и у него семья…

Только Виктор знал историю Стаса, похоронившего всю семью. И Виктор, глядя на этих двоих сейчас, думал, что, может быть, и у командира будет шанс обрести семью и стать счастливым.

— Да, доченька, я тебя понимаю, — улыбнулась Молли. — Они действительно выглядят хорошо вместе, пусть и у сыночка будет его кусочек счастья.

— Ну что ты смотришь, Змей? — спросила Ленка. — Мы с тобой брат и сестра, так гоблины сказали. Я мамина дочка, значит что? Напряги мозги, я точно знаю, что они у тебя есть!

— Откуда знаешь? — сделал Стас суровое лицо. — Это секретная информация!

— Рентген видела, — мило улыбнулась товарищ старший лейтенант. — Так что у тебя есть семья, командир. Ты не один.

— Эх, дети, — Молли как-то умудрилась обнять всех. — И Гарри не один, и Лунушка наша не одна… Иди ко мне, девонька.

Глядя на то, как Луна прижимается к маме Молли, Витя понял, что все будет хорошо. Пусть они суровые офицеры, прошедшие такое, что не каждый кошмар отобразить может, но в душе они остаются людьми. «Вон, командир как застыл, семья — это важно, очень важно. Плохо, когда один».

Несмотря на отсутствие директора, какое-то слишком долгое, кстати, трансфигурацию преподавать начала мадам Вектор, а ЗОТИ — аврор из тех, что патрулировали замок. Это сразу же дало свои результаты — слез стало меньше, а интереса больше. Аврор мгновенно заметил, что трое учеников отличаются от других, причем мальчики страхуют и защищают девочку. Состояние девочки о многом сказало опытному магу, поэтому он решил приглядеться к этой троице. Странным для него оказалось еще то, что учившаяся на курс младше девочка из Уизли тоже сильно отличалась от других детей. Впрочем, аврор списал это на воспитание Молли, о которой в аврорате до сих пор ходили легенды. Но вот магглорожденная девочка с такими симптомами — это было странно.
Незаметно подобрался Хэллоуин, на который должно было состояться, согласно книгам и памяти Гермионы, эпичное явление Сириуса Блэка. Вот только глава дома Гриффиндор учла все возможные «нюансы», поэтому в случае визита Блэка ждал сюрприз. Запах тыквы проникал повсюду, заставляя морщиться, а у Стаса он вообще вызывал рвотный рефлекс, поэтому пир обошелся без них. И без Луны, решившей присоединиться к уже «своему» Вите.

Они сидели в гостиной факультета, разговаривая, когда снаружи послышался скрежещущий звук, а потом и дикий крик. Перед Леной появился домовик:

— Глава дома! Големы задержали нарушителя, напавшего на стража.

— Очень хорошо, — улыбнулась девочка. — Отдайте его аврорам, только укажите, что это вы его изловили, хорошо?

— Как прикажет глава дома! — эльф поклонился и пропал.

— Все-таки сработала ловушка на Блэка, — ухмыльнулся Виктор. — А я-то думал, моджахед не посмеет…

— Тут, возможно, и не моджахед это затеял, — ответил ему такой же ухмылкой Стас. Гермиона лежала на диване, положив голову ему на колени, и просто смотрела в потолок.

— Тебе его не жалко? — спросила Стаса кудрявая девочка.

— Жалко у пчелки, — ответил офицер, переведя на английский и объяснив, при чем здесь жало пчелы. Девочка улыбнулась, прикрывая глаза.

Когда вернулись с пира другие ученики, они с радостью рассказали последние известия. Оказывается, на пиру присутствовал Дамблдор, явно чего-то ждавший. И он-таки дождался. Сначала стало известно об аресте аврорами Сириуса Блэка, в связи с чем у этих самых авроров появились вопросы именно к директору по поводу щитов школы и защиты детей от преступников. Так что директор снова их покинул.

На попытку что-то вякнуть по поводу Луны Виктор размялся, а шестикурсник отправился в больничное крыло, поэтому больше возражений не было. К Виктору вообще старались близко не подходить, да и к Луне тоже. Просто так, на всякий случай. Луна была уложена спать в комнате Ленки, там была одна свободная кровать. Какая-то возмутившаяся в очень грубой форме девочка через минуту извинилась и больше ничего не говорила, только едва слышно хныкала, баюкая запястье.

— Ну что, товарищи, — заключила Лена уже утром. — Квест с «крестным» завершен досрочно.

— Это точно, — хмыкнул Стас. — Так что учимся этот год спокойно и готовимся к следующему?

— Да, щаз, — улыбнулась девочка. — У нас магглорожденные пропали, помнишь? Так что будем потихоньку устанавливать, что случилось. Если их маги, то разберемся с магами, но ты же понимаешь, что лавры Менгеле многим спать не дают?

— Ну вот, — вздохнул Витя. — Опять всех убить…

— Боюсь, не все так просто, — Лена задумалась. — Они не сразу исчезли, они тут успели побывать, понимаешь?

— Гермиона в опасности? — мгновенно среагировал Стас.

— Все возможно, — задумчиво проговорила товарищ старший лейтенант. — Работать начинаем за неделю до рождества. Идем сначала я… с Вязом, наверное. Потому что, если Луна может обойтись без своего Витеньки, — немного язвительно проговорила Лена, — то с Гермионой совсем край.

— Договорились, — кивнул Виктор.

Оставалось больше месяца до начала, нужно было подготовиться, присмотреться, выучить заклинания невидимости, потому что мантия не панацея, и разобраться со связью. Тот факт, что никакой связи между собой у них нет, удручал юную разведчицу. Именно поэтому она напряженно думала, а потом задала вопрос Гермионе.

— Могу сделать говорящие монеты, — предложила она. — То есть или как рации, или как пейджер. Вы знаете, что такое пейджер?

— Мы знаем, что такое пейджер, — грустно кивнул Стас, вспоминая «лихие девяностые». — Но лучше рации, правда, как они по дальности?

— Насколько я помню, — нахмурилась Гермиона. — Им все равно. Главное, чтобы не через море, потому что соленая вода в принципе преграда.

Вопрос связи помогла решить Гермиона, поэтому некоторое время разбирались с ведением связи, кодированием, учитывая, что канал был один — общий, условными сигналами. Подцепив мелкие монеты за ухом, общались, доводя владение связью до автоматизма. Проблемой была Гермиона — ее имя было слишком длинным, потому позывным стало его сокращение, против чего девочка сначала возражала, но когда Ленка озвучила альтернативу, согласилась на все под добродушный смех остальных.

Они пили чай с пирожными, когда Ленка кое-что вспомнила. Девочка некоторое время размышляла, укладывая в голове пришедшую мысль, а потом поинтересовалась у Гермионы:

— Тебя летом родители впервые в жизни… ммм… наказали?

— Да, — кивнула кудрявая девочка. — Да еще странно так… папа прочёл табель, ну знаете, нам дают для документов?

— Теперь знаем, — кивнула Ленка. — Он прочел табель, и?

— И стал каким-то другим, — задумчиво проговорила Гермиона. — Как подменили, а потом…

— Понятно, подумай, могли это быть какие-то чары? — спросила товарищ старший лейтенант. — Принуждения, агрессивности?

— Агрессия… — Гермиона расширила глаза. — Но зачем? Какой в этом смысл?

— Будем выяснять, — проговорила Ленка. — Допустим, кошка бы тебя не била, и ты была бы в своем первом воплощении — какие у тебя возникли бы мысли?

— Ну… — кудрявая девочка всхлипнула. — Что родители меня не любят…

— И тогда ты бы охотнее оставалась бы в магическом мире? — понял Стас. — Зая, ты гений!

— Я-то, может, и гений, но исчезновения детей это не объясняет, — задумчиво сказала разведчица. — С другой стороны, события могут быть не связаны, тогда надо покопаться в генеалогии Гермионы.

— Покопаемся, — кивнул Станислав. — Кстати, что там у воронов?

— У воронов интересно, — сообщила Ленка. — Ты помнишь, что их декан — полугоблин?

— Помню, конечно, — ответил товарищ капитан, а вот Луна напряглась, прижимаясь к Вите. — И что?

— Гоблины магов ненавидят, — сообщила товарищ старший лейтенант. — А в древности даже ели, особенно детей. Они людоеды, знаешь ли.

Следующая фраза Виктора переводу на английский язык не подлежала. Петровский загиб вообще плохо переводится на любой язык, очень уж он специфический.

— Я ж из него барбекю сделаю… — пообещал Виктор. — Он у меня на аминокислоты распадется!

— Да, высшее образование, даже, когда оно военное, не пропьешь, — заметил Стас.

— Луна, баллончик под рукой, если что — зови нас на помощь, — четко проинструктировал девочку товарищ лейтенант. — Если будет надо, мы этот замок взорвем к известной матери.

— Можем, — кивнул товарищ капитан. — На спецназ Основатели точно не рассчитывали.

— И на пластид, — добавила Ленка. — А у нас есть?

— Обижаешь, — хмыкнул Виктор. — Чтобы Вяз, да без игрушки…

— А давайте я вас Бомбарде научу? — предложила Гермиона. — Оно тоже здорово бумкнуть может.

— Бумкнуть — это поддерживается, — обрадовался Стас. — Учи!

Гермиона учила офицеров всем боевым и околобоевым чарам, потому что, если одновременно бить и огнестрельным оружием, и магией, чаще всего противник защититься не успевает. Так прошло несколько недель, пока не наступила зима. В первую неделю декабря у Ленки возникло плохое предчувствие. Просто ощущение надвигающейся беды. Сомнения были отброшены после того, как Луна расплакалась, да так, что успокоить не могли очень долго. Когда же девочка успокоилась, она прошептала разведчице на ухо несколько слов, от которых волосы чуть не встали дыбом.

— Вяз, зазнобу оставляешь на Мио и Змея, — коротко распорядилась она. — Боевая тревога! Мио! Адрес твоего дома, быстро!

— Зая? — поинтересовался Стас.

— Не время, Змей, — Ленка нервничала, понимая, что они уже, возможно, опоздали.

— Может, мне порт-ключ лучше сделать? — Гермиона поняла, что происходит что-то плохое, и была готова заплакать.

— Умеешь? Делай! — скомандовала товарищ старший лейтенант, очень быстро переодеваясь и готовя оружие.

— Вот, — Гермиона протянула две монетки, а потом просто упала, но Стас ее успел подхватить. Девочка была в обмороке.

— Вяз, готов? Пошли! — выплюнула Ленка, прыгая в камин. Об антиаппарационной защите она помнила.

Нельзя сказать, что Молли не удивилась, увидев детей в пятнистой форме со странными штуками в руках, но ее дочь была явно не настроена на долгие разговоры. Сжав что-то в руке, Ленка и Витя одновременно выкрикнули: «Портус», чтобы в следующий миг оказаться у дома, от которого отъезжал какой-то фургон. Не рассуждая, Виктор открыл огонь по колесам, а Ленка приложила фургон недавно разученным Сомнусом изо всех сил. Почувствовав слабость, девочка сунула в рот конфету, а фургон остановился. Ленка опустилась на колено, вскидывая оружие. Виктор в это время рванул сначала к кабине. Убедившись, что водитель и рядом сидящий человек не подают признаков жизни, приложил их еще и связывающим, после чего открыл дверцы фургона.

Внутри обнаружились Грейджеры в наручниках, причем на миссис Грейнджер была разорвана одежда, а мистер Грейнджер оказался довольно сильно избит. Кроме родителей Гермионы, там же лежали двое мужчин в костюмах и с дубинками в руках. Весь объем фургона был затянут дымом, видимо, от сгоревшей электроники.

— Зая, тут чисто, — проговорил Витя. — Луна, Змей, Мио, быстро в камин.

— Вяз, надо их повытаскивать, — откликнулась Лена. — Змей!

— Змей в канале, — услышали они спокойный голос командира.

— Пусть Мио сделает еще монетку и даст маме, — предложила девочка. — Только быстро.

— Змей понял, — ответил Стас.

Через некоторое время рядом с домом появилась Молли, сходу приложив все вокруг антимаггловскими чарами, хотя людей вокруг все равно не было. Женщина спокойно подошла к своим детям, заглянула в фургон, покачав головой.

— Избитых, как я понимаю, к нам домой? — поинтересовалась Молли.

— Да, мама, а остальных нам бы еще допросить, — сообщила Ленка. — А потом можно будет и в Темзу спустить.

— Хорошо, доченька, — улыбнулась женщина. — Ну, давайте-ка вытащим их всех наружу. А Рон пока посмотрит, что в доме творится.

— Вяз, давай, — скомандовала девочка. Товарищ лейтенант рванулся внутрь, но вскоре раздался его голос по связи:

— Здесь Вяз, в доме чисто.

— В доме никого нет, — пояснила для мамы Ленка, заставив ту улыбнуться.

С трудом приведя Гермиону в чувство, Стас понял, что проблема касается, по-видимому, ее родителей. А какая проблема может так всполошить всегда спокойную Ленку? Понятно. Гермиона занималась привычным делом — она плакала, а Луна сидела очень напряженная поначалу, но перед командой Ленки отправляться в камин — расслабилась и улыбнулась. Станислав начинал думать, что Луна точно что-то видит.

В Норе товарищ капитан устроил Гермиону на диване, где наплакавшаяся девочка легко задремала, и приготовился принимать тела. Каждое тело, несмотря на смущение Луны, избавлялось от одежды, все личные вещи и документы выкладывались на стол. После четверки достаточно крепких мужчин последовали избитые Грейнджеры, Ленка, Молли, и завершил весь этот «парад» очень хмурый Виктор.

Достаточно легко сняв наручники с Грейнджеров, Молли починила им одежду, проверив миссис Грейнджер, напоила зельями и устроила лежать на трансфигурированной кровати. Артур был на работе, поэтому не мешал. Гермиона спала и не знала, что происходит. А вот Виктор показал узкий белый конверт.

— На столе в гостиной нашел, — произнес он. — Так что допрашиваем жестко.

— А что там? — заинтересовалась Ленка, счастливая от того, что все прошло тихо и спокойно.

— А вот, прочти, — тяжело вздохнул Витя. — Мама, можно тебя?

Недоумевающая Молли подошла к сыну как раз в тот момент, когда Ленка вытащила из конверта листок бумаги с напечатанным текстом: «Если хочешь увидеть своих родителей живыми, позвони по этому телефону…» Женщина почувствовала, что ее волосы встают дыбом, а руки сжимаются в кулаки. За детей она была готова разорвать, а для того, чтобы представить, что было бы с Гермионой, приди та домой и увидь это письмо, развитой фантазии не требовалось.

— Мама, мы будем допрашивать гостей жестко, — объяснила Ленка. — С криками и кровью, потому что это нелюди, а нам нужна информация.

— Я помогу вам, дети, — грустно улыбнулась Молли. — Будет информация.

***


Проснувшаяся Гермиона Стаса не отпустила, поэтому весельем и выбиванием информации занимались Зая и Вяз при помощи Молли. Можно сказать, они обменивались опытом, хотя ни один из офицеров, равно как и Молли, удовольствия от пыток не получали. А вот Гермиона, проснувшись, увидела родителей и немедленно завизжала, разумеется, разбудив их. Мистер и миссис Грейнджер сели на кровати, оглядываясь с непонимающим видом. А Гермиона, провизжавшись, опять отправилась в обморок, что Стасу уже совсем не понравилось.

Луну, боявшуюся возвращаться в свою гостиную, уложили на столе, подложив мантии и свитера. Гермиона спала на другом столе, а Ленка меняла повязку, неожиданно вспомнив о бадьяне. Зелье справилось хорошо, но девочка рассматривала следы и качала головой. Ей было непонятно, за что избили Гермиону, да еще и так жестоко. Витя и Стас заняли удобную позицию напротив двери с оружием в руках.

Утро началось как всегда — в шесть утра, никому из офицеров будильник не понадобился, но вот пробежка в условиях враждебного окружения была невозможна, поэтому размялись в комнате, спарринг опять же прогнал остатки сна, контрастный душ придал бодрости. Пристроив в чехлы оружие, товарищи офицеры ссыпались в гостиную, где уже скучала Лена.

— Привет, Зая! — поздоровался Стас. — Что скажешь?

— Привет, Змей, Вяз, — откликнулась задумчивая девочка. — По обстановке: отсутствуют братья Криви, не помню, когда второй поступал, и Лиза Турпин, она из «забытых».

— Это как? — удивился Витя, оглядывая пустую гостиную.

Во время отпуска с родителями Гермиону убеждали в том, что родителей бояться не надо, и бить ее больше не будут. Девочка поначалу думала, что ее не простили, просто нет формального повода, тогда она начала запоминать свои… нарушения. И приходить за наказанием сама. Мистер Грейнджер вспомнил то, что ему говорил психиатр, поэтому объяснял девочке, почему то, что она себе надумала — не нарушение. Но Гермионе этого было недостаточно, она считала, что должна быть наказана, может быть, даже по попе, хотя это и страшно.

Миссис Грейнджер предложила девочке записывать свои нарушения в тетрадку, а потом записывать, какого она, по ее мнению, заслуживает наказания. Это ненадолго помогло, но потом Гермиона решила, что настолько противна родителям… В общем, не хотят о такую портить ремень. Ее шумная истерика добавила родителям седых волос, но миссис Грейнджер сумела разговорить ребенка.

— Значит ты стерла нам память, а зачем? — спросила миссис Грейнджер.

— Чтобы защитить вас, чтобы Пожиратели не узнали, — ответила Гермиона.

— Как тот факт, что мы бы не знали о тебе, помог бы защитить нас? — поинтересовалась мама.

— Ну у вас бы в голове не прочли обо мне… Ну и если бы я… Если бы меня… — девочка заплакала и тихо добавила. — Вы бы тогда не расстроились.

— И мы тебя не простили? — спросила миссис Грейнджер. — Потому что ты нам не объяснила?

— Я не помню, — прошептала Гермиона. — Я даже не помню, когда решила стереть вам память…

— И папа посчитал, что у меня был инсульт из-за тебя? — прижала ребенка к себе мама, целуя ее.

— Да… — девочка разрыдалась. — Он на меня так смотрел… И ты… А потом я… И ничего… А я…

— Маленький глупый воробышек, — нежно произнесла миссис Грейнджер. — Это были не мы. Мы тебя любим и никогда не будем ненавидеть, понимаешь? Даже если… Мы тебя все равно будем любить.

— Мама… но мне… мне нужно… — Гермиона попыталась объяснить. — Когда наказание, то становится легче вот тут, — она показала по центру груди, а мама тревожно переглянулась с папой.

— Мы подумаем, как тебе помочь, — вздохнул папа.

На следующий день они отправились в местную больницу. Поговорили с кардиологом, потом с психиатром… Девочке сделали рентген, ультразвуковое исследование, мониторинг и наконец что-то нашли. Причем нашли, когда психиатр и кардиолог сели вместе, открыли тетрадку девочки, и…

— Вот ты пишешь, что не застелила кровать и это очень плохо, что ты чувствуешь при этом? — спросил психиатр.

— Мне тяжело вот здесь и немного трудно дышать, — ответила девочка, а кардиолог смотрел на монитор с огромным удивлением.

— А если тебя за это наказать… — психиатр подозвал мистера Грейнджера. — Шлепните ее пару раз.

— Но… — удивился папа девочки.

— Не мне же это делать, — вздохнул врач и повернулся к Гермионе. — Сейчас ты будешь за это наказана.

Пожав плечами, мистер Грейнджер пару раз шлепнул стоящую девочку, которая сначала сжалась, а потом улыбнулась, подтвердив врачу, что ей стало легче. Папе Гермионы на душе было не очень хорошо от этого действия, но, когда Гермиона вышла, специалисты начали ему объяснять ситуацию.

— Значит так, коллега, — начал кардиолог. — У девочки аритмия, причем достаточно серьезная, но проявляется она только тогда, когда мисс Грейнджер считает, что сделала что-то плохое. А вот во время наказания она стабилизируется за счет, видимо, выброса адреналина.

— Что мы можем посоветовать, — грустно вздохнул психиатр. — Нужно учить ее контролировать себя, например, пусть записывает, и пообещать что-то по совокупности, либо… хм… Я с таким никогда не встречался у детей, что случилось?

Мистер Грейнджер рассказал про сон, про наказание, про то, что дочка сама себя накручивает. Он рассказал и о школе, которую сейчас оставить не получится, дав врачам понимание того, что произошло. Кардиолог нахмурился, получалось, что девочка сама довела себя до такого состояния, что встречается, конечно, но редко. А вот психиатр улыбнулся.

— Пусть пишет в тетрадку, но снимается с боли, — предложил он. — Расскажите девочке про аритмию и обоснуйте этим отсутствие таких наказаний. Пусть выбирает что-нибудь другое, раз ей это так нужно — отказ от сладкого, не купить то, что хочется, в таком духе. Раньше или позже ей станет легче.

Поблагодарив врачей, Грейнджеры отправились домой. По дороге мистер Грейнджер объяснил супруге суть проблемы, отчего глаза женщины наполнились слезами. Она не рассказала мужу, что их дочь вернулась из будущего, где покончила с собой из-за всего, что с ней произошло, включая и отсутствие родительской поддержки. Миссис Грейнджер просто представить себе не могла, что такое могло случиться. Эти подробности Гермиона рассказала только маме. Поэтому в школу девочка поехала с тетрадкой и обещанием не доводить себя до приступа, благо все необходимое было куплено во Франции.

А вот в самом поезде Гермиона встретила Гарри, Рона, Джинни и беленькую девочку, которую ей представили, как Луну. Луна жалась к Рону, что удивило Гермиону, но еще больше ее удивила явно выраженная забота Рона об этой девочке. Но и саму Гермиону втянули в купе, не слушая возражений, где Гарри вручил девочке газовый баллончик, обучая им пользоваться. Гермиона почувствовала себя среди друзей. Это тепло дружеского общения, которого у нее не было с тех пор, как Гарри… Оно опять было здесь, и от него становилось очень… Слезы полились сами.

— Если это делаешь в коридоре, — поучал он Гермиону, — то закрой глаза и выдохни, чтобы тебе не попало, поняла?

— Да, Гарри, — ответила она и вдруг заплакала.

— Что случилось? — всполошился товарищ капитан. — Обидел чем? Болит что?

— Это она от эмоций, Змей, — сообщила ему Ленка. — У девчонок бывает.

— Спасибо, сестренка, — кивнул Стас, очень удивив этим обращением Гермиону. — Ну, как ты?

— Тепло просто стало, — прошептала девочка. — Как будто…

— Согрей ее, Гарри, — посоветовала Луна. — Ей очень холодно внутри.

— Надо — согреем, — кивнул Стас, обнимая девочку. — Кто помнит, полнолуние когда было?

— Недели полторы уже, — откликнулась Ленка. — Так что профессор пока безопасный.

— А при чем тут полнолуние? — удивилась Гермиона.

— В соседнем купе едет новый профессор ЗОТИ, — обстоятельно объяснил Виктор. — Он ликантроп. Оборотень, проще говоря.

— Но это же опасно! — воскликнула Гермиона, об этом, разумеется, помнившая.

— Сдается мне, ты это и сама знаешь, — пробормотал Стас. — Интересно, откуда?

— Я… я расскажу… — прошептала девочка, желая сейчас спрятаться и не желая покидать его объятий.

— Эк ее растопырило-то, — по-русски сообщила Ленка. — Змей, она взрослая, но сильно покалеченная.

— Ничего, — тихо сказал Стас Гермионе. — Мы со всем справимся.

Поезд шел вперед, ребята общались между собой, медленно приходила в себя Гермиона, чувствуя, как внутри становится спокойно и тепло. Рядом был ее лучший друг, многие годы самый-самый лучший… Почему-то он называл Рона братом, а Джинни сестрой, но это значило, что… Гермиона опять задумалась, она не могла вспомнить эту сцену, не могла вспомнить такого теплого и спокойного общения, как на встрече ветеранов… Но девочке было хорошо, и она задремала, выбросив дурные мысли из головы.

— Зая, когда там по расписанию наши черные друзья? — поинтересовался Стас, позаботившись о том, чтобы прижавшейся к нему девочке было удобно.

— Часа через три, так что отдыхай, — откликнулась Ленка. — Что кудрявая?

— Больше всего напоминает дитя войны, — вздохнул товарищ капитан. — Помнишь, были потерявшие все и всех? Вот это и напоминает.

— Но точно не из наших, — задумчиво протянула девочка. — Нет, не понимаю.

— Она не из того далека, откуда вы, — произнесла Луна. — Она из другого, но тоже большая тетя, только очень грустная.

Гермиону разбудили, когда сели «принимать пищу», как выразился Стас. Полностью проигнорировав любые возражения и вручив ей армейский котелок, полный каши с мясом, товарищ капитан поинтересовался, в состоянии ли девочка поесть сама? Почему-то это прозвучало не издевательством, а искренней заботой, от которой Гермиона чуть не заплакала снова.

Вечерело, поэтому, сложив посуду, товарищи офицеры занялись делами насущными: подготовкой к работе огнемета, защитой девочек, которым был выдан швейцарский молочный шоколад и инструкции: «сидеть тихо, мы вас защитим». Девочки покивали и сели так, чтобы обнимать друг друга. Стас установил конструкцию на струбцину, направил раструб на дверь и принялся травить анекдоты. Все с удовольствием смеялись. Поезд начал медленно сбавлять ход, на лицах офицеров расцвели предвкушающие улыбки.

— На месте дементоров я бы испугалась, — хихикнула Луна.

Поезд остановился, в вагонах погас свет, Гермиона чуть сжалась, но ее начала гладить Луна, и стало не так холодно. Офицеры разошлись так, как было уговорено, а Ленку прижали к окну, оттуда она могла бить хоть на расплав ствола поверх конструкции, если что-то пойдет не так. Приближавшиеся крики показали, что натурные испытания самопального огнемёта, в котором уже горел огонек, готовясь поджечь огнесмесь, близко. Дверь медленно открылась, и в этот момент произошло несколько событий практически одновременно: Стас нажал на спуск, тоненько и отчаянно завизжала Луна, и поднялась Гермиона. Гермиона, не соображая, что делает, говорила что-то вроде «да, папочка», при этом задирая юбку.

Объятое пламенем существо покинуло купе, Витя бросился к Луне, а внимание Стаса привлекла Ленка. Гермиона, все еще не соображая, что делает, взялась за резинку трусиков, когда ее обнял мгновенно среагировавший на окрик Ленки Стас. С усилием усадив девочку в кресло, товарищ капитан, понявший, что чуть было не произошло, просто обнимал заплакавшую девочку. Витя в это время успокаивал Луну, а Ленка глядела в ночной прицел своего «штейра», поэтому зашедший в купе Люпин резко остановился, звериным чутьем ощутив опасность.

— Шли бы вы отсюда, профессор, — посоветовала Ленка, внимательно разглядывая оборотня. — Здесь ваша помощь не нужна.

— Я… шоколад… вот, — протянул плитку профессор Люпин.

— У нас свой есть, — сообщила девочка. — Идите, там много кому нужна ваша помощь. А мы в порядке.

— Я пойду, — осторожно, стараясь держать руки на виду, профессор, явно понявший, что находится в Ленкиных руках, попятился к двери.

— Не надо болтать, профессор, — посоветовала ему на прощанье товарищ старший лейтенант. — Совсем не надо, память у нас хорошая.

— Х-х-хорошо, — осторожно сказал Ремус Люпин, покидая купе. То, что оружие боевое, он понял, исход дементоров видел, испытывать судьбу и нервы двенадцатилетней девочки не хотел.

Когда профессор ушел и девочки пришли в себя, Ленка опустила ствол, закрывая глаза и откидываясь на спинку кресла. По ее лицу струился пот, который она даже не пыталась вытереть.

— Ну и страху же я натерпелась, мальчики, — призналась Лена. — Привиделось то самое…

— Где мы побратимами стали? — уточнил Витя. — Да, аналогично, это только Змей у нас испугаться не успел, а то бы он тут устроил.

— Да как-то странно оно было, — заметил Стас, обнимавший все еще сжатую в комок Гермиону. — Или я просто уже ничего не боюсь, после…

— Да, я помню, — кивнула старший лейтенант. — Как только живы остались… Ладно, что с кудрявой?

— Или насилие, или избиение, — коротко ответил товарищ капитан, к битью женщин относившийся резко отрицательно. — Я больше за второе, особенно когда впервые, потому что насилие в таком возрасте породило бы тяжелую патологию, а у нас тут… Оп-па! Зая, а ну глянь, это то, что я думаю?

— Боюсь, что да, — вздохнула Лена, рассматривая носогубный треугольник девочки. — Возможно, истерическое, конечно, но я бы не надеялась.

— Значит, в замке отведем ее в Больничное крыло, — решил Стас. — Хотя я бы не надеялся, — с сарказмом в голосе скопировал он Ленку.

— Ладно, в замке будет видно, складывай машинерию, — скомандовала офицер разведки, с интересом разглядывая свои чуть подрагивающие пальцы. — Слушай, а ведь действительно пугает тварюшка…

Стас посмотрел на Гермиону и понял, что ее отпускать еще пока нельзя. Просемафорив кивнувшему Вите, товарищ капитан вернулся к девочке, а Витя вместе с уже робко улыбавшейся Луной разбирали конструкцию кустарного станкового огнемета. Судя по эффекту и обугленным стенам, конструкция показала себя хорошо и вполне адекватно.

— Все-таки с температурой мы переборщили, — вздохнул Витя. — Хотя... может, так и лучше. Если оборотень хлебало разинет, что делать будем?

— Ох, Вяз, из тебя иногда такое прет, — ответила ему Лена. — Если начнет открывать рот — у нас гвозди серебряные и скрепер есть, забыл?

— То, что ты со Змеем опробовала? — заинтересовался товарищ лейтенант. — И как?

— Десять метров, — коротко ответила девочка. — Так что нашпигуем.

Гермиона, уже отпустившая резинку трусиков, все еще всхлипывала. Она совсем не ожидала, что ее страх трансформируется в папу с ремнем, требующего раздеться. «А если все увидят моего боггарта? Это же будет позор!» — подумала девочка и задрожала от невозможности что-либо изменить.

— Что еще случилось? — поинтересовался Стас.

— У нее самый большой страх — кто-то из родителей, — пояснила прекрасно разбиравшаяся в вопросе Ленка. — А ты помнишь, я про уроки рассказывала, вот и представь…

— Значит, она в этом участвовать не будет, — отрезал товарищ капитан. — Да и вообще никто не будет. Я не знаю, как точно эта штука может передать физические параметры страха, а наблюдать взрыв боеприпаса на полторы килотонны у меня желания нет.

— Да ни у кого нет, — вздохнул Витя, отлично помнивший, как они тогда проскочили…

— Значит, оборотень или идет на мой некомплект, — заключила Лена, — или общается с аврорами на тему сил света. Нехрен самоутверждаться за счет детей, особенно нас.

— Ну, мы так себе дети, — заметил Стас, практически успокоивший Гермиону. — Среди нас деть — только Луна, но Гермиону мы расспрашивать не будем, — он погладил девочку по голове. — Когда она будет готова, она расскажет.

— Спасибо, Гарри, — прошептала девочка, благодарная ему за эти слова.

— Мантии, — коротко скомандовал Стас, наблюдая за окном станцию. — Стволы с собой, газ тоже, мало ли как здесь вещи досматриваются.

— Есть, понял, — Витя полез в чемодан.

Через пару минут купе преобразилось — здесь сидели пятеро школьников со спокойными лицами, внимательно глядя в окно. Поезд медленно останавливался, за окном был виден Хагрид со своим фонарем, кареты, запряженные кем-то скелетовидным, и два скучающих аврора. Новый учебный год был готов начаться.

Как ни странно, но при входе в Большой зал их не остановили, только… Гермиона не была уверена, но взгляд директора был каким-то разочарованным, а вот декан посмотрела со злостью, и это испугало девочку, потому что Минерва МакГонагалл со злостью посмотрела именно на нее, Гермиону. Усевшись за стол, девочка заметила, что Джинни, Рон и Гарри обменялись какими-то сигналами, после чего на лице Гарри появилась та же улыбка, с которой он встречал дементора.

— Я все видел, — услышала она голос Гарри. — Ничего не бойся.

— Х-х-хорошо, — кивнула девочка, понимая, что все равно ничего не сможет сделать, оставалось только уповать на удачу.

— Вот и умница, — улыбнулся ей товарищ капитан.

— Спа-пасибо, — слегка заикнувшись от непроходящего страха, произнесла Гермиона.

Распределение первачков прошло без сюрпризов для Гермионы, но тут она поняла, что ее беспокоит — за столом отсутствовал Криви, тот, который преследовал Гарри с фотокамерой все время до битвы… Решив проверить свою мысль попозже, девочка принялась за еду, но остановилась, потому что Гарри провел рукой над ее тарелкой.

— Можешь кушать, — кивнул ей товарищ капитан, опробовавший найденные в сейфе кольца. Сидящая напротив Ленка, проверившая остальную еду аналогичным образом, кивнула брату. Если верить книге, также найденной в сейфе, эти кольца предназначались для проверки еды на вредные примеси. Неизвестно, как с разными зельями, но пестициды они находили исправно, заставив сменить супермаркет.

Гермиона поняла, что Гарри каким-то образом раздобыл определители зелий, и была благодарна ему за эту проверку. Девочка совсем забыла про разные «шутки» и чем они заканчивались. Кинув взгляд на близнецов, Гермиона удивилась еще раз — те вели себя спокойно, чинно кушали и не перебрасывались едой. Очень аккуратно, но очень быстро ел Рон, впрочем, как и Гарри, и Джинни. Все трое ели быстро, очень аккуратно и внимательно, что было не просто необычно… «Неужели действительно армия?» — удивилась девочка.

— Кто что заметил? — спросила Ленка. — Змей?

— Гермиона очень боится, Зая, — сообщил Стас, приобнимая поименованную девочку. — Как бы беды не было.

— С этим разберемся, — ответила товарищ старший лейтенант. — Вяз?

— Борода смотрит недобро, — ответил все заметивший Виктор. — В основном, на командира, видимо, волк в себе информацию не удержал. Кошка — на Гермиону, тоже непонятно, на самом деле.

— Гермиона, ты сколько дополнительных предметов взяла? — поинтересовалась Лена.

— Два, — коротко ответила девочка. — Наверное, поэтому и смотрит.

— Логично, машину времени тебе теперь не всучишь, — кивнула офицер.

— Какую машину времени? — удивился Стас.

— Для игр… на три часа в прошлое смещает, — сообщила ему Лена. — Бородачу для игр очень нужно, чтобы оно у нас было, а то шахид в свои силы не поверит и «крестного» не спасет.

— Конкретный шахид этого «крестного» скорее завалит, — вздохнул Стас и объяснил Гермионе. — Сириус мне не крестный.

— Ка-ак? — выдала себя девочка. — Но ведь он же…

— В банке выяснили, — объяснила товарищ старший лейтенант. — А ты, судя по всему, знаешь только один вариант и теперь в шоке?

— Я… я… я… расскажу, — пообещала Гермиона. — Только, Гарри… Не прогоняйте меня…

— Ну вот, опять плачет, — устало вздохнул Стас. — Никто тебя не прогонит, успокойся уже.

— Из известных мне персонажей, — заметила Лена, — отсутствует папарацци. Надо будет аккуратно проверить.

Закончив с разговорами, ребята, что выглядели детьми, двинулись в сторону гостиной. Ленка взяла Гермиону за руку и повела в сторону девичьих спален, а Стас с Витей отправились к себе. Предстояло помыться, разобраться со стволами, почистить, перезарядить… И подумать.

— Очень недобро кошка на кудрявую смотрела, — поделился с Витей Стас. — Как бы беды не было.

— Надо присмотреть место, где труп прятать будем, — ответил ему Витя, занимаясь неполной разборкой винтовки. — Эти оружейные чехлы с расширением пространства — просто чудо.

— У Хагрида на грядках, — ухмыльнулся товарищ капитан. — Надо будет почитать про эти пространственные чары. Ладно, отбой?

— Давай отбой, — согласился товарищ лейтенант, пряча оружие. — Теперь уже не расслабишься, вокруг одни враги… Тьфу!

— Так, товарищи офицеры, у нас еще оборотень будет, — припомнила девочка. — Оборотень тоже фанатик, кстати.

— И насколько опасен этот оборотень? — поинтересовался гладивший Луну Витя, что девочке очень нравилось.

— Ну, человек он типа «ему бы психиатра», — сообщила Лена, поглядывая на то, как оттаивает Луна в руках Вити. — А вот в трансформации — бешенный зверь.

— То есть стрелять на поражение, — хмыкнул Стас. — Еще что-нибудь, что хорошо бы знать заранее?

— Уроки с ним будут, — хмыкнула товарищ старший лейтенант. — На демонстрацию окружающим своего страха. Надо будет что-то придумать, а то ведь страхи у нас специфические.

— У нас не только страхи специфические, — задумчиво произнес товарищ капитан. — У нас и реакция на них специфическая… Ладно, учтем. Кстати, что у нас по загадкам?

— Загадки у нас пока такие, — ответила ему Ленка. — Во-первых, прибор у тебя в доме и воспитание шахида, во-вторых, почему не дергается кукловод, несмотря на то что ты, как бы это помягче… хм… Сорвался с крючка.

— А кто это знает? — удивился Стас. — Где на мне может быть маячок? Одежда, сундук? Так мы ж в армейском…

— Палка твоя где? — поинтересовалась девочка, протягивая расческу Стасу. — Расчеши мои патлы, пожалуйста.

— В сундуке палка, — ответил товарищ капитан. — Зая, ты ж знаешь, я к незнакомому оружию плохо отношусь, а это еще и сильно подвопросное. Кстати, в банк когда идем?

— А для банка нам нужна мама, — задумчиво произнесла Лена. — Потому что будет отсекать ненужное внимание. Кстати, по идее должны быть и другие мастера палочек, если бабла хватит. Так, ладно, дальше загадки — фрагментарная память Змея и Вяза, помирали-то мы все, а вот у меня еще туда-сюда, то есть на смерть не спишешь. Далее, товарищи, мисс Грейнджер — она странная и это неспроста. Может, забыла чего, но пока так.

— А опереться на кого-нибудь можем? — поинтересовался Витя.

— Нет, Вяз, все по-взрослому, — покачала головой Лена. — К тому же, надо защитить Луну и кудрявую. Кудрявая нечесанность у нас на факультете, а вот Луна — на чужом и ее там обижают.

— Проведем разъяснительную работу, — кивнул Стас, посмотрел на млеющую девочку, вздохнул и продолжил расчесывать товарища разведчицу. — Еще что-то?

— Да особенно нет, Змей, — покачала головой Лена. — Надо выжидать, заодно день рождения тушки твоей справим.

— Судя по воспоминаниям тушки, здесь не принято справлять дни рождения, — сообщил Станислав. — Разве что символически — с нарисованным тортом, англы совсем берега потеряли.

— Это, Змей, у твоих опекунов все грустно было, я подозреваю, из-за прибора, — вздохнула Лена. — Принято здесь все… Шахида же воспитывали — зачем ему привязанности и радости?

— Тьфу, — сплюнул Виктор. — А по книгам, какие привязанности были у Змея?

— По книгам… — товарищ старший лейтенант задумалась. — По книгам он был оленем, причем не только потому, что это анимагическая форма у его отца, но и по сути своей. С кудрявой был рядом до конца пятого курса, а потом она переметнулась к тебе, Вяз, причем совсем непонятно, почему.

— Да это как раз понятно, — вздохнул Витя. — Стабильность, покой, а жена офицера — сама знаешь… Ничего нового на этом свете не придумано, — очень горько произнес лейтенант, которого любимая девушка бросила именно по этим причинам. Его сразу же молча обняла Луна.

— А парой они были классной, — грустно сообщила Лена. — Ну он переметнулся к Джинни, то есть ко мне, я так подозреваю, чтобы быть поближе к любимой девушке. Стас, бери себе кудрявую, а обо мне даже и не думай!

— Да упаси Аллах! — эмоционально воскликнул товарищ капитан. — Я с тобой ячейку общества не построю, это ж будет война страшнее ядерной.

— Ко мне вопросы есть? — поинтересовалась разведчица.

— Пока нет, — ответил Стас, почесав нос. — Вить, ты не помнишь, где был склад ИРА в районе Лондона?

— Что значит «не помнишь»? — улыбнулся лейтенант. — Но ты уверен, что в «сказке» вообще есть ИРА?

— Не проверим — не узнаем, — вздохнул товарищ капитан. — Хотя пулеметом нас в лес унесет… Муху бы… Считаешь, маячок в палке?

— Какие услуги можно получить у гоблинов? — поинтересовалась девочка.

— Мы храним деньги, — ответил гоблин.

— Можно ли определить, кто имеет доступ к счету? — спросила Лена.

— При наличии ключа, да, — усмехнулся сотрудник банка.

— Кто имеет доступ к этому сейфу? — Стас протянул ключ от «своего» сейфа. Гоблин поводил над ним руками, положил сверху камень, очень удивился.

— Мне нужно провести проверку вашей крови, — обратился ко всем сразу сотрудник банка. — Я клянусь не причинять вреда, хотя это установлено взаимными клятвами народов, — гоблин достал четыре каменные плошки, выставляя их в ряд.

— Что нужно сделать? — Стас с большим интересом посмотрел на выставленное.

— Каждый из вас должен капнуть кровью в отдельный сосуд, — сообщил зеленошкурый. — Это даст возможность определить ваш магический статус, юридический статус и наличие тех или иных подчиняющих артефактов или зелий.

— Интересно, — улыбнулась Лена. — Змей, Вяз?

— Да вопросов нет, — хмыкнул Витя, доставая перочинный нож-мультитул, найденный в гараже.

Ребята спокойно прокололи себе палец, капнув кровью в указанное место, и только миссис Уизли замешкалась, тогда Ленка помогла местной своей маме. Гоблин опять поводил руками, плошки начали достаточно хаотично менять цвет, пока не засияли ровным желтым светом. Только в плошке Молли была прозелень, а у Стаса — вообще вся радуга, но блеклая.

— Итак, — гоблин почесал когтем нос. — Юридически вы совершеннолетние, поэтому к сейфу имеет доступ только мистер Поттер и его сестра, здесь присутствующая, как бы странно это ни звучало. Магия у вас всех чистая, значит, вы относитесь к чистокровным, а подчинить вас пытались. Миссис Уизли почти справилась с подчинением, а вот мистер Поттер… Мистера Поттера травили очень многими зельями, включая яд василиска. Еще вопросы?

— Кем приходится Гарри Поттеру Сириус Блэк? — поинтересовалась Лена, желая прояснить этот вопрос.

— Никем, — оскалился гоблин. — Предатель крови… — брезгливо сморщился он.

— Кто такие предатели крови? — спросила девочка, видя, как дернулась «мама», вопрос с которой еще предстояло прояснить, ибо здесь они никакого ритуала побратимства не проводили.

— Предавшие близкого человека, родную кровь, способствовавшие убийству близкого… Вы не предатели, — сразу же объяснил гоблин.

Палочки купили у артефактора Кидделла, причем всем, включая Молли. Артефактор поклялся, что эти палочки не содержат маячков, только предписанный законом блок запоминания. Тему сестры решили до дома не трогать, ибо для решения загадок было необходима спокойная атмосфера. Впрочем, склады поискать можно было и в другой день. Но Стас не удержался, он показал Молли, сколько стоят продукты у магов, потом сколько в обычном супермаркете, что заставило миссис Уизли замереть, переосмысливая свою жизнь, после чего весь «табор» вернулся домой. Витя сразу же отправился за Луной, а вот Лена приперла «маму» к стене с целью допросить.

— Мама, ты ничего не хочешь мне рассказать? — поинтересовалась девочка.

— Ты все поняла, да? — вздохнула миссис Уизли. — Это случилось незадолго до Хэллоуина. У Поттеров на самом деле родилось двое детей, но Избранным назначили Гарри, а Лили почему-то не могла убежать, она только ненадолго уходила из дому, потому что иначе ей становилось плохо, очень плохо. Так вот, она прибежала ко мне за день до Хэллоуина, сказала, что Гарри куда-то забрали, а за тебя она боится…

— Значит, меня предполагалось убить, учитывая, кого растили из Гарри, — заключила девочка. — Ты по-прежнему моя мама, но то, что с Гарри мы родственники — это хорошо.

— Почему, доченька? — поинтересовалась Молли. — Это, конечно, хорошо, что вы друг у друга есть, но все же?

— Замуж за этого оленя не надо будет, — серьезным тоном объяснила Лена. — Пусть со своей кудрявой спаривается. Он олень, она дура — прекрасная партия.

Миссис Уизли смеялась до слез от таких откровений дочери. А потом, конечно, проверили палочки, но гоблин оказался прав, что стало очень, очень хорошей новостью.

«Побег Сириуса Блэка» произошел по расписанию, как раз на следующий день после дня рождения тушки Стаса, который отметили тихо и спокойно. Возбужденный мистер Уизли прискакал из Министерства с маловменяемыми криками и встретил четыре пары спокойных глаз. Луне было комфортно, пока рядом были ребята, она все больше привязывалась к ним, а товарищи офицеры о событии знали и так.

— Гарри! Сириус Блэк! Он хочет тебя убить! — закричал Артур.

— Убивалка у него не выросла, — меланхолично ответил Станислав Красармович.

— Но как же! Это же опасно! — не унимался мистер Уизли.

— Папа, уймись, — меланхолично посоветовала Ленка. — Все учтено могучим ураганом.

— Каким ураганом? — удивился Артур.

— Ты не поймешь, иди лучше с мамой поговори, — откликнулся Виктор.

Молли Уизли о грядущих событиях была, разумеется, проинформирована. И о событиях, и о том, что угрожает школе, и о том, кто это все придумал и для чего. А еще Лена рассказала женщине, которую продолжила считать мамой, кто такие «шахиды», как их готовят и почему. Миссис Уизли детей любила. Именно поэтому осознание, что из пацана, у которого в жизни не было совсем ничего, готовят вот это вот, сильно подорвало веру женщины в Великого Светлого.

Понятно, — двинувшийся уже в сторону газеты Стас сел обратно. — Вы заметили, Луна нас нормально воспринимает, без вопросов?

— Луна у нас солнышко, — погладил девочку Витя. — Она все понимает, и еще она наша.

— Я ваша, — согласилась обнятая Витей Луна. — Папа совсем в себя ушел, так что у меня есть только вы…

— Ничего, малышка, — чуть прижал девочку к себе товарищ лейтенант. — Мы справимся.

— У Сириуса анимагическая форма есть, — вспомнила Лена. — Он в большую черную собаку обращается. Все помнят, что персонаж спорный?

— Угу, — кивнул жующий Витя. Рядом с ним кусала бутерброд и Луна, смирившись с тем, что кушать все равно придется.

Стоило закончить с перекусом, как Стас посмотрел на товарищей и поинтересовался, а не сходить ли им в направлении того самого склада огнестрельного оружия, вскрытого в начале нулевых.

— Ну а вдруг? — спросил Стас, глядя на друзей. — Будет у нас оружие по руке.

— Кажется, там «калаши» были, — неуверенно сообщил Витя. — А уж «ксюху» мы в руках точно удержим.

— Вы-то да, — кивнула Ленка. — А слабая девочка?

— А неслабая такая девочка отлично справится гранатами, — объяснил ей Витя. — Потому что оборонительная граната в замкнутом объеме от мясорубки отличается мало.

Одевшись и привычно уже нанеся грим, слегка меняющий их лица, офицеры рванулись в сторону камина, так же привычно прихватив с собой и Луну. Девочка уже научилась держаться рядом и не лезть на рожон, поэтому группа выглядела уже довольно органично. Пройдя камином на вокзал, выглядящие камуфлированной группой дети завалились в такси, назвав адрес. Удивленный водитель, старательно забалтываемый командиром, тронул с места.

Склад они все-таки нашли. Он был немного не там, и немного не в той комплектности, но он был. «Немного не та комплектность» очень порадовала офицеров, хотя автоматов Калашникова в наличии не оказалось, зато нашлись компактные штейры. Вполне удобные машинки, требовавшие, правда, определенного навыка, вполне нарабатываемого за оставшийся почти месяц.

— Зая, а ты Молли в каких рамках информацию довела-то? — поинтересовался Витя, думая, какую бы игрушку приспособить Луне.

— Объяснила, кто такие шахиды, и вот в этой интерпретации… — задумчиво ответила Лена, раздумывая над проблемой, «куда бы еще засунуть патроны?», при этом всерьез рассматривая вариант «в трусы». — Ну и про Блэка, типа, призрак семьи, то, се…

— Ой вэй! — воскликнул Витя. — После этого Артура остается только пожалеть.

— Это точно, — с трудом прогнав вставшую перед глазами картину дефлорации патроном, Лена решила оставить трусы в покое. — Ты Луне что подобрал?

— Да только игрушку шестимиллиметровую, — вздохнул Витя. — Она же маленькая, не удержит.

— «Зарю» бы ей, — вздохнула товарищ старший лейтенант. — Змей, «Зарю» кустарно сделать можно?

— Светошумовую? В принципе, можно, — сообщил товарищ капитан. — Но смысла нет. Будем провожать до гостиной и все. А если чего в гостиной произойдет… Луна, вас в гостиной обижают?

— Нет, — покачала головой девочка. — Только меня… Нарглы вещи крадут…

— С нарглами разберется Вяз, то есть Рон, — решил Стас. — Думаю, они поймут, почему нельзя трогать нашу девочку. А с оружием мы Луну подготовить просто не успеем, да и не сможет она, типаж не тот.

— Вы хорошие, — сказала Луна. — И мне доверяете, только я вам все равно Непреложный Обет дам, просто на всякий случай, хорошо?

— Как скажешь, — согласился Витя.

— То есть магические щиты работают только против магии? — удивилась Лена. — Да не может такого быть!

— Значит, есть и другие щиты, — произнес Витя. — Надо эти щиты разучить… Или же, бить сначала магией, а потом сразу стволом.

— Интересное предложение, — заметил Стас. — Тогда девочки будут бить магией, а мы зачищать все, что после этого еще будет шевелиться.

— Значит, девочки учат магию, а мальчики, как всегда, отлынивают, — хмыкнула Лена. — Змей, в следующем году тебя будут турнирить, в смысле стравливать с не пойми чем, так что учти.

— Ты сначала доживи, — мрачно прокомментировал товарищ капитан. — У нас еще дементоры, собака страшная — две штуки. Завалить бы обоих…

— Для оборотня серебро нужно, — произнесла Лена. — Слу-у-ушай… давай сережек — «гвоздиков» накупим? Устроим акупунктуру зверю?

— Какая интересная мысль, — протянул Виктор. — Свежая и новая…

Луне очень нравилась ее новая семья. Она так ребят и называла — ее новой семьей. Именно они спасли психику девочки, не дав сойти с ума, а то доверие, которое Луне демонстрировали все они, вкупе с заботой и какой-то глубинной нежностью Рона, полностью привязали ее к этим людям. Луна уже не представляла себе жизни без улыбки Джинни, поддержки Гарри и ласковых рук Рона.

Чрезвычайно радостные Стас и Лена тащили в дом обнаруженный в гараже ящик. Мистер Уизли поначалу возмущался тем, что дети копаются у него в гараже, как у себя дома, но после демонстрации оружия офицерами и скалки Молли, присмирел. Миссис Уизли приняла тот факт, что дети повзрослели, знают больше и очень хотят выжить. Женщине тоже хотелось, чтобы дети выжили, поэтому она помогала им всем, чем могла. Миссис Дурсль, в свою очередь, радовалась отсутствию племянника, так как ей было очень сложно принять факт того, как они с ним обращались все эти годы. Поэтому она отмазывала пацана перед соседями, а мистер Дурсль лечил компрессионный перелом позвоночника в больнице.

Но вот этот ящик оказался настоящим подарком. Просто невозможным, по мнению обоих нашедших его офицеров, потому что в нем было то, что Блэка отпугнет, да и оборотню будет не слишком весело. Открыв ящик под взглядами Вити и Луны, Ленка гордо показала на содержимое, отчего присутствующие, кроме, не понявшей что это, девочки, начали улыбаться так добро и нежно, что с кухни мгновенно исчезли и близнецы, и Перси, и Артур.

— Что это? — спросила Луна, рассматривая маленький желто-красный баллончик.

— Только не нажимай, — предупредил Витя. — Это наша радость. Газ раздражающего действия… Не дихлофос, конечно, но тоже очень хорошая штука. Особенно против собак.

— А против нарглов это работает? — поинтересовалась растерявшая святую наивность девочка.

— Сча-а-а-астье, — очень по-доброму улыбавшийся Витя прижал Луну к себе. — Пойдем, пользоваться научу.

Пока Витя учил Луну пользоваться баллончиком, счастливо улыбавшиеся Стас и Лена прикидывали раструбы и прочие радости к такой вот штуке. То есть, мастерили газовые пистолеты. Молли поинтересовалась, что это такое, и получила натурные испытания на садовых гномах. Стоило разрядить баллон в пару норок, как из оставшихся хлынули отчаянно ругающиеся садовые гномы. Они плакали, чихали, громко ругались, но бежали со всех ног, что очень сильно впечатлило женщину.

— Кудрявой выдать не забудь, — сообщила Стасу Ленка. — Ей точно пригодится.

— А у нее мозгов хватит в дырочку не заглянуть? — с сомнением откликнулся товарищ капитан.

— Вот и проверишь заодно, — хихикнула девочка. — Хватит у нее мозгов или нет.

— Кстати, о проверках, — задумался Стас. — А мы в Косой когда?

— Да хоть завтра, — улыбнулась Лена, наблюдая за тем, как радуется Луна баллончику. — Испортили мы девочку.

В Косой собирались всей толпой, отняв у Ксено Луну, к вящей радости последнего. Мужчина был явно не в себе, но с этим офицеры ничего сделать не смогли, а Луна говорила: «Папа хочет уйти к маме». Понимая, что девочка-сирота в этом обществе — это очень и очень плохо, с Ксено очень жестко поговорили Ленка и Стас, практически выбив Обет из не ожидавшего такого от детей мужчины. И Ксено дал Обет не пытаться уйти, пока Луна не закончит пятый курс.

Гермиона Джин Уизли стояла, глядя на свежую могилу. Серый камень могилы был всем, что осталось от ее друга. Пожалуй, лучшего друга в жизни и, пожалуй, единственного. Вчера умер Гарри, а сегодня его как-то очень быстро похоронили. Не доживший и до сорока лет мужчина был единственной поддержкой во всех ее начинаниях долгие, долгие годы. Последний год был полон ударов для Гарри… Магия не признала никого из его сыновей наследниками рода Поттер, Гермиона, конечно же, сразу поняла, что это значит, но Гарри гнал от себя эти мысли, не позволял задумываться и пресекал разговоры на эту тему, а потом случилось страшное.

Миссис Уизли удивлялась переменам, произошедшим в младших детях. Джинни стала более собранной и аккуратной, чего бывшая мисс Прюэтт не могла добиться одиннадцать лет, но изменился и Рональд, что совсем уж было странно. Однако Дамблдор ничего на эту тему не говорил, поэтому Молли попыталась поговорить со своей дочерью.

— Доченька, — произнесла она. — Что с вами случилось в школе?

— Мой ответ зависит от того, мамочка, — спокойным тоном, с кривой ухмылкой поинтересовалась Лена, решив, что если «мама» фанатичка, то уж ее пассивизировать девочка точно успеет. — Что тебе дороже: дети или «всеобщее благо»?

— Сложный вопрос, Джинни, — неожиданно серьезно отозвалась Молли. — Мы очень сильно зависим от Альбуса, но мне дороже дети.

— Финансово зависим? — поинтересовалась товарищ старший лейтенант. — Или клятв надавали?

— А ты повзрослела, — женщина посмотрела на дочку совсем другими глазами, что было заметно по изменившемуся взгляду. — Отец твой клятв надавал, а я… Я всегда могу обойти, так что случилось?

— Мы с Роном и Гарри побывали…. Как бы это помягче-то, — задумалась Лена. — В общем нас всех почти убили, поэтому я кое-что увидела и узнала, а мальчики просто повзрослели.

— Ты хочешь сказать, что… — Молли прикрыла рот рукой, с неверием во взгляде глядя на Джинни. — Никакие клятвы не стоят ваших жизней, дочь. Никакие. Может, я и плохая мать, но дети для меня важнее.

— Тогда, мамочка, нам нужно подумать, — сообщила Леночка. — Как защититься от зелий, потому что, исходя из того, что я знаю, зелья контроля сознания существуют?

— Существуют, — кивнула женщина. — Мы варим некоторые на заказ.

— Вот как, — задумчиво почесала бровь девочка. — Еще надо защитить от чтения мыслей и спасти Гарри. Только сейчас, боюсь, спасать придется Дурслей, если верить тому, что я знаю…

— Хорошо, доченька, — медленно произнесла женщина. — Мне нужно подумать, давай попозже поговорим?

Девочка унеслась наверх, а женщина погрузилась в раздумья. Детей она любила гораздо сильнее «общего блага»… Пока она думала, что их жизнь ничуть не противоречит клятвам, но вот двое ее детей, «почти умершие» — это Молли очень не понравилось. Она поняла, почему дети изменились — грань меняет, но вот что с этим делать… И с мужем не посоветуешься. Вздохнув, Молли шагнула в камин.

Уведя Витю к себе в комнату, Лена рассказала последние известия. Витя с интересом слушал, время от времени вставляя комментарии. Объяснение более взрослого поведения ему понравилось, так как чистюля, которым был Витя в прошлой жизни, не мог себе представить жизни в свинарнике, так же, как и Лена, кстати. Ибо армия — это не только строевой шаг, много пальбы и «ура» перед строем, но и вросшие в саму личность привычки.

— Значит так, братишка, — продолжила девочка. — Нам нужно раздобыть стволы и желательно сотворить что-то типа огнемета. У «папы» есть баночка, в которой деньги. Цену этим деньгам «папочка» не знает, потому сам понимаешь. Предложения?

— Дихлофос и зажигалка, — хмыкнул Витя. — Заодно и слабенькое о-вэ… Стаса надо спросить, может у него идей больше. Слушай, ты чего кудрявую, не знающую расчески, так обхаживала?

— Ну, кроме того, что ведет она себя странно? — девочка почесала бровь. — Понимаешь, по книгам выходило, что быть им с Гарри, который уже Стас, вместе, но на уровне шестого года начался бред. А тут и у Стаса на нее что-то откликается, несмотря на то, что голова его тормозит — дите же. Вот я подумала, может есть между ними какая-то связь, книжки-то детские.

— То есть, как ты рассказала, попытки убить Змея каждый год — это детские книжки? — удивился мальчик. — Да, не зря Стас англов не любит, не зря…

— Кто бы возражал, — грустно заметила Лена. — Но к девочке надо присмотреться. Да и то, что Молли считает детей приоритетнее игр — тоже плюс.

— Хоть какой-то тыл, — кивнул Витя. — Ну что, занимаемся планированием или натягиваем рыжиков на барабан?

Обозрев «свою» комнату, но не торопясь в нее входить, Стас пришел в состояние, близкое к… окончательному удивлению. Товарищ капитан понимал, что сейчас будут жертвы, поэтому, когда его попытались толкнуть, просто сделал шаг в сторону, пропуская толчок мимо, развернулся и, находясь в состоянии некоторого озверения, о котором можно будет подумать потом, от души вмазал толстяку по малозащищенному органу. Этого Вернон Дурсль явно не ожидал, что и продемонстрировал, согнувшись. Подпрыгнув, Стас продолжил упражнение, попав, куда целил, то есть ботинком в нос, добившись падения тела. Несмотря на то, что мальчик был очень легким, он знал куда бить, плюс ко всему что-то явно усилило его удар, поэтому Дурсль отправился в путешествие по ступенькам.

В общем-то, товарищ капитан понимал свое удивление. Небольшая комнатка с достаточно мощными решетками на окнах навевала мысли о тюремной камере, а не комнате ребенка, поэтому Дурсли явно нуждались в разъяснительной работе. Теперь мальчик понимал, почему Ленка говорила об убийстве. Правда, его беспокоила собственная агрессия, для рассудительного офицера не очень характерная. Решив подумать об этом позже, капитан Еремин спустился вниз, где вокруг туши свинопотама уже суетилась тощая голосистая… дама, лицом напоминавшая помесь кобылы с пьяным сантехником.

— Проклятый урод! — закричала дама, откликающаяся на имя «тетя Петунья». — Ты что сделал! Я тебя за это! — она замахнулась на Стаса, на что тот скользящим шагом оказался возле нее и заблокировал руку, отработанным движением зажав локтевой нерв. Визг дамы сотряс небольшой дом.
— Я с женщинами не воюю, — объяснил товарищ капитан. — Но всегда могут быть исключения, — он говорил тихим, спокойным голосом, давя в себе желание зачистить всех.

— Ты! Да я тебя, — попытался подняться Вернон, но оскалившийся Стас пнул мужчину, отчего тот взмахнул руками и, видимо, что-то задел. Раздался звук удара, треск, как от электрической дуги, хомяк-переросток потерял сознание, а товарищ капитан понял, что ярость и желание убивать куда-то исчезли.

— Так, — спокойно произнес мальчик, сложив эти два факта. — Значит, в доме было что-то, какой-то прибор, пробуждающий агрессию. Интересненько, — глубокомысленно заключил Станислав Красармович. — Тетя! Скорую, в смысле парамедиков мужу вызовите, ему надо.

— Г-г-гарри? — удивилась Петунья, осознавая, что ярость, как и желание убить племянника, куда-то исчезли. — Что произошло?

— Судя по всему, — задумчиво произнес Стас, — в доме было нечто, что побуждало нас к взаимной ненависти. Интересно, это возможно?

— Возможно, — кивнула женщина, двигаясь к телефону. — Сестра… твоя мама, она рассказывала, что есть такие артефакты и зелья… И что-то еще было…

— Как интересно, — мальчик улыбнулся. — Это надо будет обсудить… И давно вы меня ненавидели?

— Мы тебя не… — тут женщина что-то вспомнила и понурилась. — Лет с трех, — ответила она.

— Ладно, зовите парамедиков, потом поговорим, — Стас вздохнул, понимая, что сказка получается совсем не детской.

Проанализировав содержимое холодильника, Стас тяжело вздохнул. Жирность готовых блюд была запредельной, особенно для такой хилой, по его мнению, тушки, поэтому выбросив в помойное ведро то, что называлось едой здесь, мальчик принялся готовить «адекватное питание». Минут через десять на кухню подтянулась Петунья, находившаяся все в том же состоянии… В сложном состоянии она находилась. Теперь, когда не было привнесенной ненависти, женщина пыталась оценить свою жизнь и медленно приближалась к истерике, поэтому спокойные, уверенные движения нелюбимого племянника осознала не сразу, что позволило мальчику спокойно доготовить что-то вкусное и здоровое.

Наложив в тарелку приготовленное, Стас пригласил Петунью за стол. Женщина была необыкновенно молчалива, только распробовав стряпню племянника, удивилась. Мальчик очень хорошо приготовил незнакомое женщине блюдо, оно буквально таяло на языке.

— Что это? — поинтересовалась миссис Дурсль.

— Бефстроганов, — коротко ответил Стас, наворачивая свою порцию в ускоренном темпе, ибо хотелось даже не есть, а жрать. Предыдущего арендатора тушки кормили явно недостаточно, но Стас это исправит. И то, что тело у него двенадцатилетнее, его не остановит.

— Ты очень вкусно готовишь, — произнесла тетя. Она будто не верила самой себе, раздумывая над каждым словом. — Посуду я сама помою, иди отдыхать.

— Завтра я, наверное, к друзьям исчезну, — сообщил товарищ капитан. — И вам подумать нужно, и мне обсудить. Не нравится мне это.

— Да кому такое может понравиться, — вздохнула миссис Дурсль. — А ты повзрослел.

— Да убили меня почти в школе, — не задумываясь, ответил мальчик. — Чего бы не повзрослеть?

Оставив осмысливать сказанное им, Стас поднялся в «свою» комнату, более всего похожую на тюремную камеру, и принялся готовиться ко сну. Вечерний душ, смена белья, вызвавшая живейшее удивление, отбой. О смене гардероба можно было подумать и завтра, но белье и одежда второго-третьего срока носки — это как-то не укладывалось в голове.

Утро в «Норе» ознаменовалось… Нет, не так. Подпрыгнувший в шесть утра Виктор споро застелил кровать, натянул штаны сомнительной свежести и выскочил в коридор, где его встречала Ленка, так же вскочившая по привычке. Девочка от мальчика отличалась немногим, еще не войдя в период полового созревания, поэтому взгляд остановить было не на чем.

— Поскакали на зарядку, — скомандовала старшая по званию, ссыпаясь по лестнице вниз. Дом еще спал, удивить никого не удалось, что было в общем-то хорошо. Две детские фигурки рванули кросс по пересеченной местности, потом размялись и поспарринговали на небольшой полянке. Наблюдавшая за ними девочка похлопала глазами и выдала:

— Великая сила должна учиться быть такой.

— Привет, Луна, — поздоровалась запыхавшаяся Ленка, — как твои дела?

— Ты изменилась, — заметила белобрысая очень грустная девочка.

— Все мы меняемся, — заметил Витя. — Давай дружить? Ну чего ты? — удивленно спросил он заплакавшую Луну.

— Ох, — вздохнула Лена, обняв девочку. — Посттравматика у нее.

— Вот же… — сплюнул Витя, присоединяясь к объятиям. — Луна, ты наш друг, мы тебя не оставим и не бросим, понимаешь?

Товарищ лейтенант отлично знал, что такое посттравматика, жизнь его кидала по-разному, поэтому он сразу же нашел правильные слова, согрев девочку, что медленно успокаивалась. Луна смотрела в глаза ребят с такой наивностью, что ее просто хотелось защитить и обогреть.

— Луна, мы домой, покушаем и скоро вернемся, хорошо? — спросила Ленка. — Или можешь с нами…

— Я лучше вас тут подожду, — тихо произнесла девочка, усаживаясь на лежащее бревно.

— У нее мама прямо на глазах погибла, — пояснила товарищ старший лейтенант, пока бежали обратно. — Отец замкнулся, и ребенок предоставлен сам себе.

— Как только себя винить в смерти матери не начала, — откликнулся Виктор. — Надо будет отогреть ребенка.

— Это точно, — ответила девочка. — Все, топаем в душ. Я первая!

В «Норе» уже проснулись родители и, судя по слаженному хоровому пению — близнецы. Кайенский перец в трусах — то еще наслаждение, а шарики у выхода только добавили радости молодым пытливым умам. Поэтому близнецам было не слишком весело. Быстро приняв душ, Ленка и Витька переоделись, чтобы спуститься на завтрак. Глядя на их радостные лица, остальное сонное семейство передернулось.

— Мама, к нам сегодня, наверное, Гарри приедет, — сообщила девочка. — Как только своих родственников добьет.

— Что значит «добьет»? — удивилась Молли. — И как на это посмотрит Дамблдор?

Витя кратко высказался, где он вертел Дамблдора, его мнение и всю магическую Британию. Некоторые слова и выражения оказались незнакомыми даже Молли, в свое время дружившей с Грюмом. Застыв на мгновение, миссис Уизли затем замахнулась на Виктора полотенцем.

— Нельзя сквернословить! — выкрикнула она. — Рон!

— Он не сквернословит, — улыбнулась Лена. — Он просто так разговаривает, и я, кстати, с ним полностью согласна, несмотря на некомплект.

— Какой некомплект? — ошарашенно спросила Молли.

— Ну у меня нет того, на чем он вертел все это, я же де-е-евочка, — протянула товарищ старший лейтенант, введя мамочку в ступор.

— Мама! Мама! — закричали появившиеся пританцовывающие близнецы. — Нас Ронни обижает!

— Хорошо, — медленно кивнула пребывающая где-то далеко миссис Уизли. — Молодец, сынок.

— Как «молодец»? — хором удивились близнецы.

Когда Стас возвращался с зарядки, во время которой на него несколько ошарашено смотрели ранние пташки из соседей, миссис Дурсль как раз проснулась. Она довольно медленно вышла на кухню, протирая сонные еще глаза, но замерла, увидев готовый завтрак, только что приготовленный племянником. Сам племянник, сидя на стуле с голым чуть влажным торсом и в штанах, сосредоточенно двигал челюстями, уминая огромный трехэтажный бутерброд. Его взгляд был устремлен в стену, а в руке дымилась кружка с кофе. Пытаясь сообразить, что же ей напоминает эта сцена, женщина уселась за стол, сразу же получив в руки такую же кружку.

— Гарри, я вчера так и не поняла, — поинтересовалась накладывавшая себе яичницу тетя. — Ты сказал, тебя почти убили?

— Да меня каждый год убивают в школе, — отмахнулся мальчик, как от чего-то несущественного. — Я же «мальчик-который-выжил», вот многим хочется это исправить.

— Ка-а-ак? — удивилась женщина. — Ты же ребенок?

— Мало ли что жеребенок, — вздохнул Стас, за ночь разобравшийся в огрызках памяти «предыдущего арендатора». — Об меня в раннем детстве, по легенде, убился страшный колдун, перед этим избавив меня от родителей. Ну у колдуна есть последователи.

— А что директор? — еще больше удивилась Петунья.

— А что директор? Директор мурлычет об общем благе, — сообщил ей мальчик. — Но я, видимо, в это благо не вхожу. Да и родители тоже. Пришло время стать взрослым, — вздохнул Стас. — Так что я сейчас к друзьям, может, одежды себе приличной куплю, а то выгляжу, как босяк.

— Одежда… Да-да, — проговорила Петунья. — Мы же покупали тебе одежду, я же помню…

— Интере-е-есно, — протянул мальчик. — Но это нужно… ммм… Джинни сюда, она разберется. Впрочем, так. Соседям про меня говорите все то же, что обычно, и злости побольше, не стесняйтесь.

— Но зачем? — удивилась тетя. — Это же неправильно.

— Потому что все не просто так, — назидательным тоном сообщил Стас, скопировав Ленкины интонации. — Пока не дергаемся. Я с друзьями поговорю, и все решим.

— Хорошо, Гарри, — кивнула Петунья, с интересом разглядывая ставшего таким взрослым племянника.

Стас рассказал про встречу с родственниками, вид комнаты, свое ненормальное желание убивать, и чем оно для дядюшки закончилось. Рассказал и о том, что случилось после, заставив Ленку стать очень серьезной, что совсем не выглядело комично. Все трое понимали, что ситуация очень серьезная и абсолютно непонятная.

— Значит, говоришь, тебя отпустило, а тетка некоторое время автопилотировалась? — поинтересовалась Лена. — Это фигово, потому что предполагает прибор контроля сознания.

— У меня создалось аналогичное ощущение, — признался Стас. — Просто другого объяснения я не вижу.

— Я тоже не вижу, — вздохнула Ленка, пока Витя что-то прикидывал в уме.

— Народ, — вдруг произнес Виктор. — А тогда получается, что либо мы с лохматой в одной лодке, либо, учитывая, что Стас на нее реагирует…

— Возьмем под защиту, — кивнул Станислав. — Тела-то у нас детские, они вполне могут быть как-то связаны, вряд ли устроители этого театра рассчитывали на разведку и спецназ. А у тебя что?

— А у меня белобрысенькая такая, с ПТСР, — признался Виктор. — Реагирует тушка, не воспринимают глаза, соплюшка ж совсем.

— Тоже задача — выяснить, нет ли в этой сказке предназначений, — сообщила девочка. — Если есть, то будет грустно, но на всякий случай — обеих девчонок под защиту.

— Так, это хорошо, — кивнул Стас. — Мне одежки надо, а то сами видите…

— Сейчас отпросимся и пойдем, — кивнула Лена. — Вяз, сбегай за зазнобой, с собой возьмем.

— Есть, понял, — кивнул Витя, срываясь с места.

Решение взять с собой Луну сразу же обернулось некоторыми проблемами — девочка была, очень мягко говоря, не одета. Трусы под мантией обнаружились, но это была вся одежда девочки, поэтому Ленка очень быстро обрядила ту в одно из своих платьев, оказавшееся чуточку не по размеру, но выживаемо. Распотрошив папину банку с фунтами, весь табор двинулся в камин. Лена очень крепко держала за руку абсолютно не сопротивлявшуюся Луну. Беленькая девочка была, казалось, не здесь, глядя по сторонам большими наивными глазами. Такой взгляд подошел бы скорее ребенку лет трех-четырех, чем одиннадцатилетней девочке. Витя очень хорошо понимал, что это значит, а Стас только вздыхал.

Достаточно быстро выяснив, где находится армейский магазин, выглядящие детьми офицеры в сопровождении одного действительного ребенка, устроили фурор в этом самом магазине, найдя форму на свои линейные размеры. С Луной было чуть сложнее, но тоже разобрались. Только выйдя из магазина и обозрев воинство, Стас тихо застонал.

— Змей, ты чего? — удивилась Ленка.

— Посмотри на нас, на Луну и почувствуй разницу, — ответил Стас. — Мы ж светимся — глаз не оторвать!

— Змей, ты, конечно, умный, — хихикнула товарищ старший лейтенант. — Но иногда такой дурак… Мы одиннадцатилетние дети, максимум за кадетов примут. Подумай подфуражечной емкостью!

— Хм, точно, — попытался сделать виноватое лицо товарищ капитан, отчего все засмеялись. — А что будем делать с оружием?

— Дихлофос и зажигалка, — повторил свою мысль Виктор. — Можно еще чего сварганить.

— Смотря для каких целей… — задумчиво протянул Станислав.

— У нас нечисть — пожиратели душ и по идее твой крестный, — объяснила задачу Ленка. — Личность спорная, игравшая уголовника, но точно фанатичная.

— Ну, логично, кто может крестить шахида, — очень непонятно для Луны произнес товарищ капитан. — С крестным разберемся, а нечисть… Ты огнемет, что ли, хочешь?

— Учитывая, как с ними справлялись, да, — кивнула офицер, выглядевшая девочкой.

— Хм…. Ну-ка, пойдем в хозяйственный, — повел Стас за собой свое воинство.

Капитан Еремин, позывной «Змей», закинул в вертолет рюкзак и «много вкусного», как это называл его друг и подчиненный «Вяз», в миру известный как лейтенант Рязанцев, сейчас запаздывавший. Витя Рязанцев заскочил на склад, потому что «чуйка», а в этого зверя спецназовцы верили даже больше, чем в существование отпуска. Лейтенант показался, нагруженный двумя баулами, в которые, кажется, сгреб все патроны. Задание, в общем-то предстояло рядовое, но «чуйка» — она такой зверь…

— Стас, помоги что ли, — воззвал Виктор, с трудом передвигая набранное.