Посиделки (джен)

Поздно. Уже слишком поздно что-то менять. Уже слишком поздно меняться. Да и что можно поменять теперь, на данном этапе? За плечами великая война. Множество волшебников защищали правду ценой своей жизни, добивались победы. Их смерти были не напрасны, ведь все вышло так, как и должно быть. Так стоило ли что-то менять?

За окном послышался раздражающий шум ветра. Холодная осень совсем не приветствовала, а отталкивала с каждым днём все больше и больше.

Опять. Гарри Поттер сидел в кабинете директора совершенно один. Он уже и забыл, когда этот кабинет последний раз пустовал. Но и сейчас тут не было ни души, даже волшебные картины были совершенно пусты. Опять куда-то все спешат, куда-то уходят, чтобы скорее обсудить эти никчемные события, которые Гарри уже заучил наизусть и теперь на дух даже не переносил одно лишь упоминание о них.

Гарри перевел взгляд на единственный портрет, который не пустовал. Чёрный силуэт, что был едва различим при этом тусклом свете. Силуэт, который Гарри ни за что бы не спутал ни с чем другим. Все было довольно просто и сложно одновременно. Чего стоит поговорить с человеком, который всего лишь изображён красками на почему-то выцветшей бумаге? Совершенно ничего необычного, если не считать того, что волшебником, который не удостоил Гарри даже одним лишь взглядом, был Северус Снейп.

Молчание становилось невыносимым. Оно так сильно разрывало Гарри на части, что даже возникло непреодолимое желание немедленно уйти. Покинуть не только эту комнату, но замок, город, весь волшебный, но уже порядком поднадоевший мир.

— Вы же знаете, что я хочу с вами поговорить, — наконец произнёс Гарри, нарушая ту тонкую грань, которую нарушать явно не стоило.

— Сэр.

— Что, простите?

— «Хочу с вами поговорить, сэр». Или профессор, как пожелаете.

Гарри на какой-то миг впал в ступор. Обычное замечание Снейпа сейчас казалось таким безобидным. Может это от того, что теперь профессор не в силах как-либо отомстить за провинность и неуважение? Вот только с неуважением Гарри решил завязать в первую очередь. Неожиданно захотелось увидеть друзей. И тех, что мертвы. Конечно, обязательно нужно их увидеть. Но это все потом, потом…

Сейчас все внимание Гарри было приковано к портрету. Гарри уже несколько лет приходил в этот чертов кабинет, оставался один, а затем непонятно для чего заводил беседу со своим профессором. Та, правда, не всегда клеилась, а если быть ещё точнее — всегда не клеилась. Но и Гарри, и Снейп уже настолько привыкли к этому странному ритуалу, что едва ли один из них смог бы теперь от этого отказаться. Даже Гарри, который постоянно испытывал дискомфорт. Даже профессор, который постоянно испытывал раздражение.

— Опять пришли тратить моё время на пустые посиделки? — Снейп усмехнулся в свойственной ему манере. — Ради Мерлина, Поттер! Что опять произошло у нашего магического героя?

Гарри ожидал подобного приветствия, недовольства и вопроса. Каждый чёртов раз все происходило по одной и той же схеме, различие было лишь в том, что Гарри приходил постоянно с разными проблемами, а уходил почти постоянно с каким-то странным спокойствием на душе.

— Ничего необычного. Решил просто заскочить, пока есть свободное время, — ответил он спустя какое-то время, а затем уставился в пол.

— Поттер.

— Да, сэр…

— Кажется, вы пропустили тот урок, где я вдалбливал в ваши пустые головы, — Снейп для солидности прочистил горло, — что умелый оклюмент — умелый оклюмент и после смерти.

— Вы этого не сделаете, — прошептал Гарри и ухмыльнулся, чем заставил несносного Северуса Снейпа довольно сильно удивиться.

— Поттер, чёрт возьми, готов поклясться, что не видел этой вашей дерзкой гриффиндорской ухмылки уже лет сто!

— Люди столько не живут, — послышалось в ответ, но Снейп явно не понял шутки.

— Зато волшебники живут, — ответил он серьёзным тоном, — и даже дольше.

— В таком случае, участь волшебника мне совсем не улыбается.

— Что это, Поттер? Подростковая депрессия? — Снейп прищурился. — Насколько я могу знать, вы уже давно вышли с того возраста, когда возникает желание поплакаться в жилетку.

— Я никогда никому не плакался.

— Вы это мне пытаетесь доказать или себе?

У Снейпа было такое выражение лица, будто он сейчас засмеется, тем не мене Гарри, совершенно не обращая внимания на своеобразный юмор профессора, всерьез задумался над вопросом. Что ж, над этим стоит подумать перед сном. Может, перестанут донимать кошмары.

— Плохой сон, мистер Поттер?

— Эй, так не честно! — запротестовал Гарри, изрядно повысив тон.

— Нечестно приходить ко мне без приглашения и молчать.

— Можно подумать, вы бы меня пригласили.

— Можно подумать, вы даёте мне возможность соскучиться. Ходите сюда, когда вам вздумается, пользуясь тем, что я не смогу даже уйти.

Гарри вновь превратился в того двенадцатилетнего мальчика, которого раздражало все на свете. Видит Мерлин, если бы Снейп сейчас был самым настоящим Снейпом, а не волшебным изображением, Гарри бы не раздумывая на него накинулся. И к этому человеку он ещё пришёл за советом. И с этим человеком он пытался найти общий язык. Ведь уже должен понимать, что если сразу не получилось выйти на контакт — не получится и потом. Гарри твёрдо решил больше никогда сюда не приходить. Даже если он будет умирать, а способ лечения станет доступен одному лишь Северусу Снейпу.

— Что ж, спасибо за приятную беседу, — манерно протянул Гарри. — Думаю, мне пора.

— Как же все-таки легко задеть золотого мальчика. Мальчика, который ничего дальше своего носа не видит.

— Мне пора.

— Даже не сомневаюсь, — выдавил Снейп уставшим голосом. — А по поводу кошмаров я вам уже говорил. Принимайте необходимое зелье и больше не нужно будет меня донимать по пустякам.

Гарри молчал. Нарочно.

— Уже поздно. Уверен, преподаватели снова выделили вам лучшие покои, мистер Поттер.

За окном с силой забарабанил дождь. Скверная погода, которая началась так не вовремя. Гарри вышел, не попрощавшись. А Снейп не удостоил его даже взглядом.

Сегодня наступил очередной Хеллоуин. И они оба знали, о чем хотел поговорить каждый из них. Вот только Гарри помешала излишняя скромность. Снейпу — гордость, которая в очередной раз была совершенно не к месту.