Потерянная (джен)

Констанс не могла уснуть. Как обычно. Она почесала за ухом Моргану, а затем медленно встала, чтобы подойти к окну.

«Завтра ее день рождения», — думала Констанс. По щеке начали скатываться слезы. — Ох, Моргана, это несправедливо! — прошептала она, обращаясь к своей верной кошке, которая участливо смотрела хозяйке в лицо. Женщина вернулась к своей кровати и села, обняв кошку. — Это было так давно, но все еще больно. У меня просто украли их обоих!

* * *

Проснувшись на следующее утро, Констанс чувствовала себя так, будто не спала целую вечность. Она встала, помылась, оделась, собрала волосы и пошла в учительскую. Давина уже сидела там, а Амелия и Имоджен как раз выходили в коридор.

— Доброе утро, Констанс, — поприветствовала Амелия заместительницу, проходя мимо нее.

Подняв глаза на учительницу пения, Констанс нахмурилась.

— Ваши волосы выглядят словно птичье гнездо! — заметила она. — Конечно, это не сильно отличается от той прически, которую вы носите обычно, и тем не менее, уже перебор!

Давина выглядела так, будто хотела расплакаться и броситься к шкафу, но на этот раз сдержалась.

— Здесь нет ничего сверхъестественного! Отныне я решила быть ближе к природе. А раз так, то и выглядеть должна соответственно, правда?

Констанс пришлось приложить некоторое усилие, чтобы еще больше не выйти из себя.

— Но ведь совершенно не обязательно мазать волосы йогуртом, чтобы сделать их похожими на стог сена! Они же выглядят ужасно и… и пахнут!

Сразу после этих слов в учительскую вернулись Амелия и Имоджен.

— Мы были у миссис Тапиоки, чтобы убедиться, что завтрак будет вовремя, — сказала Имоджен.

— В следующий раз, мисс Бэт, она обещала приготовить нам птицу, — продолжила мисс Кэкл. — И мы будем питаться нормальной человеческой едой.

Констанс повернулась к столу и тут же пожалела об этом.

— Это что такое?! — воскликнула она, увидев там семечки. — У нас что, нет подходящих тарелок?

Фраза еще не была закончена, а за Давиной уже довольно громко захлопнулась дверца шкафа. Амелия неодобрительно посмотрела на заместительницу.

— Констанс, это было действительно необходимо?

— Видя, в каком состоянии находятся ее волосы и какой бардак она развела на столе? Да, это было необходимо!

* * *

— Мисс Хардбрум? — раздался робкий голос ученицы.

«А меня явно не хотят разозлить. Как мило!» — сказал саркастичный голос в голове Констанс.

— Да? — спросила она девочку.

— Какое сегодня число?

— Двадцать пятое… — голос учительницы заколебался. — Двадцать пятое марта, — в конце концов ответила она. Неделю назад она пообещала классу устроить сегодня экзамен. Констанс понимала, что не стоило проводить экзамен именно сегодня, но с другой стороны, провести проверку знаний все равно стоило. Не было никакого смысла отлынивать от обучения только потому, что сегодня был день рождения того, кто был ей дорог. Но все равно было очень тяжело.

«Нужно забыть о том, что она умерла, и продолжать вести себя как обычно», — думала Констанс. И хоть сегодня она была гораздо более раздражительной, чем обычно, никто так и не заметил той тяжести, что лежала у нее на душе…

И снова этот человек. Темные волосы собраны в пучок, и пронзительные синие глаза. А когда он носит волосы распущенными, они доходят до плеч. Как правило, мне не нравятся такие прически. Мужчины должны быть или коротко пострижены, либо как волшебники, носить очень длинные волосы. Но не этот человек. Ему такая прическа невероятно подходит. Так он выглядит… мило? Как только эта мысль пришла мне в голову, я густо покраснела.

«Что это такое? — подумала я. Ведь раньше я никогда не чувствовала ничего подобного. — Это любовь?» Ах да, я уже говорила про глаза? Необычайно синие, но такие пронзительные… Будто смотришь на ночное небо или на бескрайнее море…

— Время вышло, — громко обратилась мисс Хардбрум к классу. Девочки оторвались от работы и посмотрели на учительницу. Констанс знала, что тест, который она выдала ученицам, был довольно сложным, но в этот раз ее это не заботило. Не то, чтобы она специально сделала его труднее, чем обычное испытание, но все же… Сегодня на уме у нее были совершенно другие вещи. — Сдавайте работы и идите на следующий урок! Быстро! Милдред Хаббл, перестань писать и поторопись! — практически выкрикнула учительница.

Милдред испугано посмотрела на наставницу и пролепетала:

— Да, мисс Хардбрум.

Девочка была немного удивлена поведением учительницы. Та и раньше кричала на нее, но раньше в голосе никогда не было столько ненависти. Да, неприязнь и раньше присутствовала, но… не такая.

«Ты перегибаешь палку, Милли. Перестань волноваться. Ты хорошо поработала на уроке», — думала девочка, входя в библиотеку, чтобы подготовиться к следующему экзамену.

— Тебе понравился концерт? — услышала Констанс мягкий мужской голос. Девушка обернулась, чтобы увидеть, кто это был и ее бросило в дрожь. Констанс открыла рот, чтобы что-то ответить, но у нее не получилось издать ни звука. Через несколько секунд ей все же удалось выдавить:

— Хм… Ну, хм… Я думаю, что это было… довольно хорошо, на самом деле. А как тебе?

— Ты не ожидала, что тебе понравится? — с серьезным лицом спросил парень. Увидев, в каком шоке пребывает девушка, молодой человек рассмеялся. Ее смех вызвал у Констанс очередной приступ дрожи и снова заставил покраснеть.

— Я правда не думала, что мне так понравится! Моя бывшая наставница вроде как заставила меня прийти сюда.

Парень удивленно приподнял брови.

— Да неужели?

— Одна из моих бывших учителей из школы, которую я только что окончила, заставила меня прийти сюда, потому что ее племянник является солистом. Она угрожала вызвать меня к доске и завалить еще до экзаменов, если меня не будет здесь.

Глаза парня стали круглыми, как блюдца.

— Вот это да! Моя тетка Метла была твоей наставницей? Я официально заявляю, что мне тебя жаль!

Констанс в который раз покраснела.

— Не стоит. Как тебя зовут?

После ужина, трижды наказав Руби Черитри выкинуть в мусорку все эти технические приборы, и шестнадцать, а то и больше раз напомнив Милдред, чтобы она завязала шнурки, мисс Хардбрум практически сбежала в свою комнату. Идти в учительскую ей совершенно не хотелось. В отличие от остальных дней, сегодня ей совершенно не хотелось заниматься работой. Учительнице просто хотелось побыть одной в своей комнате. Ну, в крайнем случае сошло бы общество Морганы, если кошка уже вернулась с охоты и на этот раз не притащила крысу или мышь.

Кошка находилась в комнате и явно была голодной, так что Констанс покормила ее.

— Приятного аппетита, — прошептала она. — Я надеюсь, что ты чувствуешь себя лучше, чем я.

Когда учительница легла в кровать и попыталась заснуть, по ее щеке скатилась одинокая слеза. А затем и еще одна… Констанс сделала над собой усилие, чтобы унять слезы. Она не должна позволить своей бывшей наставнице снова сделать ее жизнь невыносимой. Нельзя плакать. Не сейчас. Мистрис Метла во время учебы сделала жизнь Констанс просто невыносимой, а потом решила разлучить ее с дочерью и любимым человеком. Ей сказали, что они оба мертвы. Но Констанс не была в этом уверена. Она не присутствовала на их похоронах, а словам мистрис Метлы просто не верила. Но все указывало на это. Констанс перепробовала все, чтобы найти своего мужа и дочь, или разговорить бывшую наставницу, но ничего не помогло. В прошлом году мистрис Метла должна была снова инспектировать школу, но из-за «болезни» ее заменил другой инспектор. Возможно, это было даже к лучшему, поскольку Метла, вероятно, закрыла бы школу, но Констанс все равно была разочарована. Она очень хотела получить ответы на свои вопросы…

Позже вечером Констанс все еще общалась с ним. С Ником. Едва ли она когда-нибудь смогла бы забыть эту ночь. Констанс всегда считала, что плохо сходится с людьми и совершенно не умеет с ними общаться, но с Ником все было иначе. Разговаривая с ним, она не чувствовала обычной неловкости. Констанс привыкла говорить так, что собеседник мог счесть ее слова грубостью, и если ей этого не хотелось, она вынуждена была молчать или же говорить о том, что изучала в последнее время, то есть в основном о травах и снадобьях. Но это мало кого интересовало.

«Я стараюсь, — думала она, — но у меня все равно не выходит вести нормальный разговор. Не похоже, чтобы мои интересы разделял кто-то еще».

Мистрис Метла всегда подтверждала это, но помимо этого умудрялась еще больше запутывать Констанс.

— Ты просто обманываешь себя, стараясь продолжать общение, Констанс! — всегда кричала она. — Твоя тупость отталкивает людей!

В конечном итоге Констанс уходила к себе и, лежа в постели, плакала, говоря себе, что от мистрис Метлы едва ли можно было ожидать чего-то другого. Эта женщина так загружала ее всякими эссе, тестами и уроками, что у нее больше не оставалось времени ни на что другое. Только книги, травы и зелья. И эти занятия в итоге и определили дальнейший жизненный путь девушки.

Эта ночь была другой. Удивительно, но, казалось, что Ник искренне наслаждается разговорами о травах и зельях, и его восхищает ее уровень знаний. Они продолжили свое общение в кафе, где разговаривали и смеялись. Но лучше всего было то, что Констанс могла свободно говорить о мистрис Метле, не боясь, что та материализуется за ее спиной. Впервые за несколько лет она чувствовала себя свободно и хорошо, общаясь с другим человеком.

Вечером того же дня в дверь постучали. Констанс тут же оставила свои попытки уснуть.

— Войдите, — пригласила она. Дверь открылась и в комнату вошла директриса. Мисс Кэкл улыбнулась своей заместительнице, и Констанс попыталась улыбнуться в ответ, но ей это не удалось. Вместо улыбки по ее лицу побежали слезы.

— Ах, моя милая, не плачьте! — воскликнула Амелия и закрыв дверь, подошла к Констанс, чтобы обнять ее. — Я знаю, что сегодняшний день был для вас очень сложным, но могу сказать точно, что в один прекрасный день вы узнаете, что случилось с Ником и вашей дочкой. И вы прекрасно знаете, что я всегда готова помочь.

— Но я не представляю, как это выяснить! Я все еще чувствую себя плохой женой и еще более плохой матерью… Как хорошая мать могла потерять дочь и совершенно ничего не знать о ее судьбе?

После той встречи события завертелись как в калейдоскопе. Они стали чаще общаться и постепенно полюбили друг друга. Констанс не представляла себе, что с ней может случиться нечто подобное, тем более, что Ник был племянником мистрис Метлы. Правда, Констанс никогда не видела их вместе, но не обращала на это особого внимания. Она так радовалась, что ей больше не приходится иметь дела с этой женщиной, что практически забыла о ее существовании и думала, что та больше не появится в ее жизни.

Вскоре они начали жить вместе, а однажды, когда Ник вернулся с работы, то застал любимую в состоянии радостного шока.

— Констанс? Что случилось? — спросил он.

Она счастливо улыбнулась и ответила:

— Я беременна! У нас будет малыш!

На лице Ника отразилась смесь удивления и радости.

— Ты серьезно? Я имею в виду, что ты точно знаешь это? Ты в этом уверена? — спросил он.

— Конечно! — ответила Констанс, и на ее глаза навернулись слезы радости.

— Значит, ты ответишь согласием на мой следующий вопрос? — спросил парень и Констанс пришла в замешательство. Ник же достал из кармана коробочку, в которой лежало золотое кольцо. — Я уже давно хотел спросить тебя. Ты выйдешь за меня замуж?

Следующие две недели пролетели будто бы длинный счастливый сон. Они сыграли тихую свадьбу, на которую пригласили только самых близких людей. Констанс была на втором месяце беременности, и свадьба в конце сентября была как нельзя кстати. На улице стояла приятная прохлада, так что свадьба прошла на свежем воздухе.

После свадьбы молодая семья сделала детскую комнату, которая была отделала в розовых тонах, так как Констанс была уверена, что у нее будет девочка.

— А что, если родится мальчик? — как-то спросил Ник.

— Но я уверена в том, что это будет девочка! — в замешательстве возразила Констанс.

Ник засмеялся и обнял ее.

— Ну, конечно же, это будет девочка, — сказал он. — По-другому и быть не может!

Ребенок родился на месяц раньше. В тот день Констанс была дома одна. Все было, как обычно, но внезапно молодая женщина почувствовала в животе сильную боль, будто ее резали ножом. Она бросилась к телефону, но из-за сильной боли не могла быстро двигаться.

«Отчего же так больно? — думала она. — Это ненормально. Ведь малышка должна появиться на свет только через месяц».

Констанс набрала номер скорой помощи.

— Я думаю… что у меня начались роды… на месяц раньше! — с трудом сказала она, когда на другом конце подняли трубку. — Пожалуйста, приезжайте! — после чего потеряла сознание.

Очнулась Констанс уже в больнице. Боли не было. Ребенка тоже. С трудом приняв сидячее положение, она огляделась и увидела мистрис Метлу и двух медсестер.

— Мой ребенок! — воскликнула она, глядя на бывшую наставницу так, будто увидела самого дьявола. — Где мой ребенок? И Ник?

— Ребенок? Нет никакого ребенка. Ты никогда не была беременна. И откуда ты знаешь Ника? Я никогда не слышала, чтобы он упоминал о тебе, — ответила та с ненавистью в голосе.

Констанс чувствовала себя так, будто сходит с ума. Ее малышка… Она была беременна, и ее дочка должна была быть где-то здесь. И эта женщина прекрасно знала об этом. Констанс была беременна и совершенно уверена, что знает Ника. Но где же он?

Заметив смятение Констанс, мистрис Метла холодно посмотрела не нее.

— Нет, — снова заговорила Метла с ледяным спокойствием. Медсестры вышли из комнаты, а она продолжала говорить: — Ты не заслуживаешь Ника, а он никогда не должен был встречаться с тобой. И вы оба не заслуживаете того, чтобы быть родителями. Этот ребенок вырастет, не зная вас обоих и никогда не будет похожим на вас. Никто из вас не заслуживает того, чтобы быть любимыми!

Затем ведьма скрестила руки на груди и исчезла. Больше Констанс ее не видела. Так же, как и своего ребенка. И Ника…

Проснувшись на следующее утро, Констанс порадовалась, что сегодня суббота, и нет уроков. Прошлой ночью она долго не могла успокоиться и сейчас чувствовала, что глаза сильно покраснели, а веки опухли. Шмыгнув носом, Констанс зарылась лицом в подушку и лежала так до тех пор, пока не услышала требовательное мяуканье Морганы. Кошка почувствовала, что хозяйка уже проснулась и теперь мяукала, требуя, чтоб ее покормили. Услышав это, Констанс неохотно встала с кровати, понимая, что убежать от нового дня все равно не выйдет.

* * *

В то время, как мисс Хардбрум только просыпалась, Милдред была уже в библиотеке. У нее было плохое предчувствие на счет вчерашнего экзамена, поэтому она решила посвятить выходные подготовке к зачету, который должен был состояться на следующей неделе. Однако, девочка чувствовала, что просто не может сосредоточиться. Мисс Хардбрум вчера была куда более сварливой, чем обычно. Вчера учительница раздражалась не только на Милдред, что было в принципе, обычным делом, но и назвала Этель Хэллоу «избалованным ребенком, который никогда не делает ничего, чтобы получить хорошие оценки, а когда это сходит с рук, наглеет еще больше». Когда же мисс Хардбрум назначила Этель эссе на тему «Какой будет моя жизнь без поддержки родителей», а также назначила ей две с половиной тысячи строк «Я не должна вести себя как избалованный ребенок», класс был просто в шоке.

Милдред припомнила, что год назад примерно в это же время мисс Хардбрум вела себя точно так же. И в позапрошлом году тоже. Девочка задумалась, в чем же кроется причина такого странного поведения, но затем решила отложить это на потом. Сейчас нужно было заниматься. А своими наблюдениями вполне можно поделиться с Мод во время ужина. Тяжело вздохнув, Милдред вернулась к изучению зелий и различных ингредиентов.

* * *

Констанс решила, что совсем не хочет завтракать. Вполне достаточно будет выпить чашку крепкого чая. Однако, она решила, что не будет делать этого в учительской. Для этого вполне подходит библиотека. Очень некстати пришли воспоминания о том, как она вчера вошла в учительскую и о поведении Давины. Среди коллег было очень трудно сосредоточиться, а библиотеку учительница пения посещала крайне редко. Так что это было идеальным для Констанс местом, чтобы сделать свою работу.

Войдя в библиотеку, учительница едва не выронила чайник, но сидящая за столом девочка ничего не услышала. Как такое возможно, что Милдред Хаббл была так сосредоточена на том, что делала? Констанс по опыту знала, что эта ученица и на минуту не может сфокусироваться, чтобы не впасть в мечтательное состояние.

— Милдред Хаббл! — строго произнесла учительница, привлекая к себе внимание.

Милдред быстро подняла глаза от учебника.

— Простите, мисс Хардбрум, я не слышала, как вы вошли, — немного испуганно пролепетала она.

— Я заметила, — холодно сказала Констанс. — Почему же ты так сосредоточена здесь, но у тебя никак не выходит сконцентрироваться, находясь в моем классе?

Милдред опустила голову.

— Я не знаю, мисс. Может, потому, что тут нет окон, в которые можно смотреть? — тихо ответила она.

Констанс обдумала ответ ученицы, а затем рассмеялась.

— Ну и причина! Что ты делаешь, Милдред?

Поняв, что учительница на нее не сердится и испытав немалое облегчение, Милдред ответила:

— Пытаюсь подготовиться к экзамену на следующей неделе. Я чувствую, что вчера с треском провалилась, и не хочу, чтобы такое повторилось снова.

Констанс с интересом посмотрела на ученицу. Она была рада, что эта девочка оказалась сейчас здесь и дала ей возможность отвлечься от мыслей о муже и дочке.

— Я помогу тебе, — сказала она. — Ты пока занимайся, а я проверю ваши работы, а затем мы разберем, что и где ты сделала не так.

Милдред благодарно улыбнулась.

— Спасибо, мисс, — сказала она, а затем вернулась к учебнику.

* * *

Время пролетело довольно быстро. Утро сменилось днем, который в свою очередь плавно перетек в вечер. Констанс откинулась на стуле и взглянула на девочку.

— Очень хорошо, Милдред. Я думаю, что если ты будешь продолжать готовиться, что сдать этот тест будет тебе вполне по силам, — сказала она.

— Вы думаете? — нервно спросила Милдред.

Констанс тяжело вздохнула.

«И почему эта девочка настолько пуглива?» — подумала она. Вслух же сказала: — Конечно! Но тебе не хватает уверенности. У тебя все получится, правда. А теперь нам пора. Ужин подадут примерно через пятнадцать минут.

— Откуда вы знаете? — удивленно спросила Милдред, ведь часов в библиотеке не было. Бегло взглянув на руку учительницы, девочка заметила на ее пальце обручальное кольцо. — О, вы носите кольцо? А я и не знала, что вы замужем!

Констанс быстро убрала руки со стола и моргнула, загоняя назад выступившие на глазах слезы.

— Да, я замужем. Но тебя это совершенно не касается. И да, у меня отличное чувство времени. Давай, собирайся и иди на ужин, — ответила она, гораздо более резко, чем собиралась.

Милдред смущенно молчала, понимая, что от дальнейших расспросов следует воздержаться.

— Да, мисс Хардбрум, — все же выдавила она, а затем собрав вещи, быстро покинула библиотеку.

* * *

После обеда Мод пришла в комнату Милдред. Милдред улеглась на кровать, а Мод устроилась на стуле.

— Ты знала о том, что мисс Хардбрум замужем? — немного помолчав, спросила Милдред.

Мод удивленно посмотрела на подругу.

— Нет, — ответила она. — Неужели правда?

— Да. Сегодня, когда мы готовились к следующему экзамену, я видела у нее обручальное кольцо, — ответила Милдред. — Хотя, когда я спросила ее об этом, она вовсе не выглядела счастливой.

Мод приподняла бровь.

— Я думаю, что это часть Х-Б. Она не любит, когда ей задают личные вопросы.

— Я знаю, — вздохнула Милдред. — Не удивлюсь, если именно с этим связано ее вчерашнее настроение. Дать Этель строчки! — усмехнулась она, а Мод, вспомнив этот случай, весело рассмеялась.

* * *

Констанс легла в кровать и почесала Моргану за ушами. На ужин она тоже не пошла.

— Милдред увидела мое обручальное кольцо, Моргана. Я знала, что не стоит до сих пор носить это украшение… — голос учительницы задрожал. — Но я не могу снять его! Наверное, не стоит думать об этом, едва ли Милдред кому-то расскажет о том, что видела… Но зная Милдред… Эта девочка просто не может заниматься своими собственными делами. Ей обязательно все знать… — тихо прошептала она. Внезапно в голову Констанс пришла мысль. — Но зачем ей что-то об этом узнавать? Ведь в том, чтобы быть замужем нет ничего противоестественного. Даже для меня! Я думаю, что…

Мысли стали путаться, и пару минут спустя учительница погрузилась в сон, так до конца и не додумав.

Констанс плакала. Плакала почти все время. Медперсонал в больнице не разговаривал с ней, очевидно, боясь гнева мистрис Метлы. Молодая женщина могла понять этих людей и не пыталась вызвать на разговор. Вернувшись домой, она плакала еще больше. Все, о чем Констанс могла думать — это Ник и ее ребенок, которого она только что потеряла. Конечно, она пыталась отыскать их, но везде натыкалась на глухую стену: все, кто мог располагать какой-либо информацией, например, медсестры или врачи, упорно молчали. Констанс же просто не понимала, как можно сделать так, чтобы два человека бесследно исчезли. Хотя, Метла вполне способна была заставить людей молчать, пригрозив сделать с ними то же самое.

* * *

Позже женщина решила, что просто не может и дальше жить в этом доме. В доме, в котором она любила и была любимой. Констанс даже приняла решение покинуть город. Они оба, и она и Ник, любили этот город, но сейчас оставаться здесь было просто невыносимо. Констанс просто хотела исчезнуть, переехать в небольшую деревню, где она могла бы побыть одна, и где можно плакать, не боясь, что кто-либо постучит в дверь и станет интересоваться ее состоянием. Уехать туда, где ее никто не знает.

Вскоре состоялся переезд. Констанс медленно вошла в свой новый дом. Он был меньше, чем предыдущий, но она не возражала. В любом случае, у нее больше не было никого, с кем можно было бы разделить его. Глаза женщины снова наполнились слезами.

«Возьми себя в руки, — подумала она. — Ты никому не сказала о переезде, так что никто не знает, что ты здесь. Кроме этого, возле дома растет сад, где вполне можно выращивать различные травы. — Констанс смахнула слезы и попыталась улыбнуться, но попытка с треском провалилась. — Хорошо, что у меня не так много вещей, и их не надо будет долго распаковывать. А после можно будет выпить чаю, чтобы успокоиться», — пришла в голову спасительная мысль.

На то, чтобы разобрать все вещи ушло два с половиной часа. После этого женщина устроилась в кресле у окна, поставив на подоконник чашку чая. Выглянув в окно, Констанс задумалась. Она чувствовала себя очень странно. Если бы мистрис Метла не разрушила ее жизнь, то сейчас она бы ужинала с Ником и дочкой. Но в данный момент чувство голода совершенно не ощущалось.

— Я уверена, что моя дочка жива, — прошептала Констанс, обращаясь к звездам, а затем тихо заплакала. Она просто хотела иметь спокойную мирную жизнь, так почему же Метла не позволила ей этого? Почему бывшая наставница так не хотела, чтобы она была счастлива? Зачем отобрала ее дочь?

— Если ты причинишь вред моей девочке, клянусь, я убью тебя, — сквозь слезы пробормотала Констанс, обнимая подушку. — Пожалуйста, не трогай ее, — еще тише добавила она.

Когда слезы наконец закончились, чай был уже холодным, но женщина все равно выпила его. Утолив жажду, Констанс почувствовала, что ей стало немного легче. Нет, душевная боль не стала тише, но мысли стали более ясными. Сделав себе еще одну чашку чая, Констанс решила что-нибудь почитать. На кухонном столе она обнаружила газету, которую не так давно принес разносчик.

«Я могу почитать местную прессу, — подумала женщина. — Тогда я буду в курсе того, что здесь происходит».

Констанс неспешно листала газету, как вдруг ее взгляд скользнул на колонку с вакансиями.

«Требуется преподаватель зельеварения. Опыт работы не обязателен. Для того, чтобы договориться о собеседовании, свяжитесь с Амелией Кэкл». Ниже шли дополнительные сведения.

Женщина удивленно потерла глаза. Это объявление явно было не из разряда тех, которые стоит видеть простым людям. Кто пишет о работе в сфере магии в простой газете? Но взглянув на первую страницу, Констанс все поняла. Выпуском газеты занималось семейство Хэллоу. Конечно, можно было и догадаться. Семья Хэллоу была одной из самых богатых и уважаемых магических семей и занималась различными вещами, в том числе и выпуском газет.

Констанс откинулась на спинку стула, ощущая легкую тревогу. Как получилось, что эту газету доставили сюда? Это не могли быть происки Метлы. Уж она точно не знала о том, что ее бывшая ученица переехала, и не знала, куда. Констанс заставила себя успокоиться. Семейство Хэллоу наверняка получало информацию о новых хозяевах недвижимости, так что их газета едва ли попала бы в руки непосвященных.

— Ну что ж, я все равно собиралась завтра прогуляться и изучить это место. Не будет особого вреда, если я поподробнее узнаю об этой вакансии. У меня ведь всегда стоял самый высший балл по зельеварению. — Внезапно сердце пропустило удар. — Но ведь тогда мне придется работать с детьми. С детьми… Что же делать? Ведь в каждой девочке я буду видеть свою дочь… Или того хуже. Вдруг я стану такой же, как мистрис Метла? — Констанс сделала глубокий вздох и отпила немного чаю. — «Успокойся, — подумала она. — Можно поискать и другую работу. А если не получится найти ничего лучше, чем это, то… Ты в любом случае не станешь такой, как Метла. Всегда можно держать учениц на расстоянии, это не так уж и сложно. К этому можно привыкнуть. — Разумом Констанс уже приняла решение, но сердце все еще колебалось.

* * *

Проснувшись на следующее утро, женщина чувствовала себя более спокойной, чем накануне.

«Здесь нет плохих воспоминаний. Я оставила их позади», — думала Констанс, делая себе легкий завтрак. Кошка Моргана крутилась поблизости, ожидая, когда хозяйка ее покормит.

Выглянув в окно, женщина заметила за лесом холм со старинным замком. Констанс стало интересно, что там находится, и она решила взглянуть на это строение поближе.

Совершив в деревне необходимые покупки и принеся их домой, женщина решила подняться на холм. Мимоходом она отметила, что в этой местности живут довольно приятные люди. На краю деревни располагалась чайная миссис Кози, куда Констанс зашла выпить чашечку чая. К чаю хозяйка кафе подала также несколько пирожных, сказав, что молодая женщина выглядит очень бледной и ей нужно лучше питаться.

Подойдя ближе к замку, Констанс поняла, что здесь располагается школа, директриса которой и разместила объявление в колонке вакансий. Во дворе замка прогуливалась пожилая женщина. Констанс решила уйти, пока женщина не заметила ее, так как была еще не до конца уверена, что искать здесь работу — хорошая идея.

— Добрый день! Я могу вам чем-нибудь помочь? — раздался позади приятный голос. Уходить было слишком поздно. Молодая женщина обернулась.

— Меня зовут Констанс. Констанс Хардбрум, — ответила она. — Я здесь недавно и просто хотела посмотреть, что это за место. Я лучше пойду.

— Констанс Хардбрум… что-то мне это напоминает, —задумчиво произнесла собеседница. В горле у Констанс пересохло. Неужели мистрис Метла побывала здесь? — Ах, да. Вспомнила. Два года назад вы окончили колледж Трех Сестер, верно? Не так давно я обращалась туда, так как мой учитель зельеварения должен выйти на пенсию, и профессор Шейкшафт с профессором Грозой порекомендовали связаться с вами. Ну что же, идемте и побеседуем о вакансии? — Констанс с облегчением выдохнула. Она всегда хорошо относилась к этим двум профессорам. Женщина же продолжила: — Ох, простите, я же толком не представилась. Меня зовут Амелия Кэкл, приятно познакомиться! Так вас интересует работа у нас?

Констанс окончательно приняла решение. Если это место рекомендовали профессор Шейкшафт и профессор Гроза…

— Да, конечно, мисс Кэкл, — ответила она.

* * *

Пару дней спустя раздался телефонный звонок от мисс Кэкл.

— Я все обдумала и решила, что хочу взять вас на эту должность. Вы все еще уверены, что хотите работать у нас? Когда мы с вами разговаривали, у меня сложилось впечатление, что вы не совсем уверены, — сказала директриса. Поначалу молодая женщина не знала, что ответить. Ей снова было грустно. На столе стояла фотография Ника и, глядя на нее, Констанс едва не расплакалась. Если бы он и дочка были бы рядом, то ей не пришлось бы принимать это решение. — Мисс Хардбрум?

Внезапно Констанс поняла, что ей нужно делать. Она глубоко вздохнула и улыбнулась.

— Конечно! Я бы хотела работать у вас, мисс Кэкл! — ответила она.

— Очень хорошо, — обрадовалась директриса. — До начала учебного года еще месяц, но вы можете уже сейчас переехать в замок. Вы как раз успеете освоиться, а я введу вас в курс дела.

Закончив разговор, Констанс положила трубку.

«Не стоит сидеть дома и хандрить по потерянной семье, — подумала она. — Да, я всем сердцем люблю свою дочку, но это не означает, что я должна безвылазно сидеть дома. Да, я буду безумно скучать. Но, нужно жить дальше. Я буду преподавать зелья, ведь я всегда любила это. И думаю, что я вполне смогу работать с детьми!»

Констанс до сих пор помнила свои первые дни в школе Кэкл. Она была очень нервной, но, в конце концов, разум взял верх над чувствами. Молодая женщина не сразу решилась открыться Амелии, но все же рассказала директрисе свою историю. В мельчайших деталях. Кроме того, работа с девочками успокаивала Констанс. Она все еще плакала по ночам, вспоминая дочку и мужа, но чувствовала, что местные ученицы постепенно тоже становятся ее семьей. Нет, они не могли заменить потерянного ребенка, но Констанс по-своему привязалась к ним.

Учительница зелий улыбнулась, вспомнив сегодняшний день. Она занималась с Милдред, и ее порядком позабавило удивление девочки, когда сообщила той, что к экзамену она готова. Констанс действительно думала, что ученица справится с тестом, ведь за время этого занятия Милдред добилась ощутимого прогресса.

«Странно, — думала учительница. — Я никогда так не радовалась успехам девочек. Даже успехам Этель Хэллоу…»

* * *

Милдред не могла уснуть. Она нервно расхаживала по комнате, думая о предстоящем экзамене.

— Как я могу уснуть, Табби? — спросила она своего кота. — Экзамен будет уже завтра! Я знаю, что готовилась, мисс Хардбрум даже помогла мне в этом, и тем не менее, ужасно нервничаю.

Едва девочка договорила, как в комнате прямо перед ней материализовалась учительница зелий.

— Перестань, Милдред. Я уверена, что ты справишься с тестированием, — сказала она и улыбнулась, увидев лицо ученицы. — Милдред! Ты всегда выглядишь такой потрясенной, когда я делаю это!

— Да. Это наверное потому, что вы появляетесь тогда, когда меньше всего ждешь этого, — улыбнувшись, ответила Милдред.

— Я уже привыкла к такой реакции, — отмахнулась мисс Хардбрум. — В любом случае, я здесь не для того, чтобы обсуждать это. Просто я хотела сказать, что завтра все будет хорошо. Ведь ты хорошо подготовилась и помнишь весь материал.

Милдред немного расслабилась.

— Думаю, это так, — ответила она.

— Вот и хорошо. А теперь я предлагаю тебе немного поспать. Я хочу, чтобы завтра на экзамене ты была выспавшейся! — сказала учительница, после чего снова исчезла.

* * *

Появившись в своей комнате, Констанс прислонилась к стене, стараясь унять сердцебиение.

— Успокойся, — сказала она себе. — Для беспокойства совершенно нет поводов. — Но, несмотря на эти здравые слова, женщина понимала, что не чувствовала себя так уже около четырнадцати лет.

В дверь постучали. Констанс вздрогнула и с подозрением посмотрела на дверь, гадая, кто бы это мог быть.

— Констанс? — узнав голос, женщина с облегчением вздохнула.

— Войдите, — пригласила она, размышляя, откуда начальница знает, что именно сейчас необходима своей заместительнице.

В комнату вошла мисс Кэкл.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она.

Констанс чувствовала, что может в любое время расплакаться.

— Я просто в панике, — честно ответила она. — Будто бы мистрис Метла может в любое время войти в комнату.

Амелия грустно улыбнулась и положила руку на плечо Констанс.

— Вы же знаете, что это едва ли возможно. Каждый год в этот день вы переживаете, но ничего не происходит, не так ли?

Учительница зелий посмотрела на свои ноги.

— Я знаю. Но ничего не могу с собой поделать. Мне страшно. Я всегда хотела знать, что она сделала с Ником и моей дочкой, а с другой стороны ужасно боюсь этой встречи, — прошептала она, не обращая внимания на навернувшиеся на глаза слезы.

Мисс Кэкл обняла заместительницу за плечи.

— Я знаю. Но вы же помните, о чем мы договаривались, в случае ее появления здесь?

Констанс кивнула.

— Я приду прямо к вам, — ответила она.

Амелия улыбнулась.

— Вот и хорошо. А сейчас ложились бы вы спать. Ведь завтра у девочек экзамен и вам не помешает как следует выспаться.

* * *

Прочитав первый вопрос теста, Милдред очень удивилась. Как это может быть так легко? Вопрос касался именно того, что они накануне изучали вместе с мисс Хардбрум. Посмотрев на учительницу, девочка заметила, что та изо всех сил старается не рассмеяться.

Констанс радовалась, видя в каком восторге пребывает Милдред, сообразив, что знает ответ на первый вопрос.

«Теперь она по крайней мере перестанет паниковать, — подумала учительница, — и сделает все намного лучше, чем обычно».

По прошествии часа ученицы сдали свои работы.

— Ну как? Ты справилась с тестом? — спросила мисс Хардбрум, обращаясь к Милдред. Ее действительно очень интересовал ответ на этот вопрос.

Девочка улыбнулась, и Констанс почувствовала, что ей приятно видеть эту улыбку.

— Я думаю, что все прошло хорошо! Спасибо вам за помощь, мисс, — ответила Милдред.

— Всегда пожалуйста, — сдержанно ответила учительница.

Окинув взглядом стол учительницы, Милдред увидела фотографию мужчины в рамке.

— Кто это? — поинтересовалась она. — Это ваш муж?

Мисс Хардбрум вздрогнула и быстро убрала фотографию в стол.

— Да, это он, — ответила учительница, а потом сложив руки на груди, исчезла.

Милдред побрела в свою комнату. Поведение мисс Хардбрум порядком удивило ее.

— Эта женщина всегда преподносит мне сюрпризы, Табби, — сказала она, обращаясь к коту.

* * *

— Ох, Моргана, эта девочка обо всем знает! — простонала Констанс, обнимая свою кошку. — Что мне теперь делать?

— Может быть, стоит рассказать ей? — раздался рядом голос директрисы.

— Мисс Кэкл… Я не слышала, как вы вошли, — встрепенувшись, ответила Констанс.

— Это не имеет значения, — ласково сказала Амелия, обнимая Констанс за плечи. — Что плохого в том, что Милдред будет обо всем знать? Ведь вероятнее всего, она никому ничего не расскажет, правда? А теперь, как ни крути, ей будет любопытно, — добавила директриса.

— Но как вы узнали?

— Я стояла на пороге лаборатории и случайно услышала ваш с Милдред разговор. Расскажите ей, Констанс. Это не повредит ни ей, ни вам.

Констанс опустила взгляд.

— Я не могу, — тихо сказала она. — Что она обо мне подумает?

Директриса понимающе улыбнулась.

— Думаю, ничего ужасного.

* * *

— Вы уверены, что мистрис Метла убила вашего мужа? — спросила Милдред, внимательно разглядывая фотографию супруга мисс Хардбрум.

— Не уверена. Но к чему такой вопрос? — удивленно спросила учительница. Последовав совету директрисы, она рассказала Милдред обо всем и даже продемонстрировала фотографию своей потерянной семьи.

— Потому, что он кажется мне очень знакомым, — ответила девочка. Посмотрев на нее, Констанс поняла, что та явно пытается что-то вспомнить. — Я уверена, что уже где-то его видела… О! Знаю! — практически выкрикнула она, подскакивая на месте. — Извините, что не сообразила сразу. Но мне кажется, что на этом фото бармен из кафешки, куда мы иногда ходим с родителями! А раньше мы ходили туда каждую субботу. Только тут он моложе. Помнится, я всегда удивлялась, почему он выглядит таким грустным…

Мисс Кэкл сильно удивилась, когда Констанс, явно паникуя, материализовалась прямо у нее в комнате.

— Моя дорогая, что случилось? Неужели нас посетила мистрис Метла? — спросила директриса.

— Нет-нет, — отрицательно мотнула головой Констанс. — Я только что разговаривала с Милдред, и она сказала, что в ее городе есть бармен, который выглядит в точности, как Ник!

Мисс Кэкл облегченно вздохнула.

— Но ведь это хорошо, правда? А она упоминала о девочке?

— Нет. И именно это меня и настораживает. Насколько Милдред могла вспомнить, у него никогда не было детей, — ответила Констанс. Она чувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Мисс Кэкл подошла к своей заместительнице и успокаивающе положила ей руку на плечо.

— Все будет хорошо, дорогая. Как насчет того, чтобы посетить это кафе? Тогда мы увидим, права ли была Милдред.

— А что, если мистрис Метла узнает об этом?

— Тогда мы по крайней мере получим шанс узнать, что побудило ее к таким действиям, верно? И, может быть, даже узнаем, где находится ваш ребенок.

Когда Констанс подумала о дочке, на ее лице появилась улыбка.

— Я бы очень хотела после стольких лет наконец-то обнять ее. Сейчас мне не хватает ее больше, чем когда-либо.

Амелия улыбнулась.

— Мы должны попросить Милдред отвести нас туда, — сказала она заместительнице.

— Что, прямо сейчас? — удивленно приподняла брови Констанс.

— Да, почему бы и нет?

Пару минут Констанс размышляла, а затем медленно кивнула.

— Ладно, я согласна. Но что, если это не он?

— Тогда мы просто сделаем вид, будто ничего не произошло. Мы придем в это кафе, выпьем по чашечке кофе, а потом будем просто жить дальше, — ответила директриса.

* * *

Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, было принято решение не лететь на метлах, а материализоваться в доме Милдред. К счастью, родители Милдред были в отъезде, так что лишних вопросов удалось избежать.

Когда на горизонте показалось нужное кафе, Милдред заговорила:

— Похоже, он попросил своего лучшего друга присмотреть за кассой. По субботам он обычно посещает рынок, так как… Ох, слишком много информации, да? — спросила девочка, увидев лицо мисс Хардбрум. — Ну что же, наверное, вам стоит просто войти.

— Мне? — нервно переспросила Констанс.

— Да, вам, — подтвердила мисс Кэкл.

Констанс уже забыла, когда в последний раз общалась с обычными людьми. Ей показалось, что забот у них намного меньше, а потому в их жизни присутствует гораздо больше юмора. Мужчина, которого Милдред назвала лучшим другом бармена, был ярким примером этого. Констанс же не смеялась уже целую вечность. Честно говоря, Милдред вообще не видела, чтобы учительница смеялась когда-либо вообще.

Немного потоптавшись у входа, они все-таки решили войти в кафе. Мужчина по имени Кевин встретил их с распростертыми объятиями. Он налил им кофе, а потом рассказал пару забавных историй и показал несколько фотографий из своей поездки в Америку.

— Я не шучу. Подвыпив, я решил, что зайти в казино в Лас-Вегасе, будет хорошей идеей, — говорил он. — Звучит неплохо, да?

Кевин собрался было продолжить, как вдруг его перебил насмешливый голос Констанс.

— Будучи пьяным пойти в казино — неплохая идея? — спросила она.

— Ну да. Особенно если учесть, что моя кредитная карта осталась дома! — сказал он, и все четверо рассмеялись.

Внезапно Констанс почувствовала на своей талии чьи-то руки.

— Конни? — раздался над ухом мягкий голос. Конечно же, Констанс узнала этот голос и тут же обернулась.

— Ник! — воскликнула она, чуть не плача от счастья и обнимая подошедшего мужчину за шею.

— Моя Конни! — радостно ответил Ник, еще крепче обнимая ее. — Я узнал тебя сразу, как только увидел.

* * *

Позже, сидя все за тем же столиком, Констанс рассказывала свою часть истории, изо всех сил стараясь не плакать.

— Ник, что же с тобой тогда случилось? — в итоге спросила она.

— На самом деле, я и сам не знаю. Все, что я помню — это когда мы вечером легли спать. А потом я проснулся в совершенно другом месте. Тетя сказала мне, что я больше не должен возвращаться. В противном случае она обещала навредить тебе и нашей малышке, а я не мог этого допустить. Она сказала, что я не стою тебя, ты не стоишь меня, а мы оба не заслуживаем ребенка.

— То же самое она сказала и мне, — грустно кивнула Констанс.

— А позже я решил переехать сюда, потому что чувствовал… Чувствовал, что это самое подходящее для меня место.

Все замолчали и на несколько минут воцарилась тишина. Ее нарушил Кевин, спросив:

— Так вы намерены отыскать своего ребенка?

Ник и Констанс посмотрели друг на друга.

— На самом деле, мне бы очень хотелось этого. Тогда мы смогли бы воссоединить нашу маленькую семью, — дрожащим голосом ответила женщина. Ник тепло улыбнулся, и ее щеки покраснели.

«Боже, я и забыла, как сильно я любила эту улыбку», — подумала Констанс.

— Согласен. Мы должны отыскать нашу девочку, — подтвердил Ник.

* * *

Вернувшись в школу Кэкл, Милдред почувствовала себя счастливой. Она сидела в своей комнате вместе с Мод. Ник решил, что переедет в дом Констанс, который находился в деревне рядом со школой.

— Они были так рады снова обрести друг друга, Мод, — рассказывала Милдред. — Они выглядели как пара подростков, которые только начали встречаться… — Девочка хотела сказать что-то еще, но в этот момент прямо перед ней материализовались мисс Хардбрум и Ник.

— Я надеюсь, что это был комплимент, Милдред Хаббл, — ледяным тоном сказала учительница.

— Да, мисс Хардбрум, — пискнула Милдред.

Мисс Хардбрум вместе со своим спутником рассмеялись.

— Я же говорила, что она скажет именно это, — сказала учительница Нику.

— Ой, да ладно, это не честно! — смеясь, ответил Ник. — Милдред, не стоит пугаться, мы просто хотели сказать тебе спасибо.

Мисс Хардбрум согласно кивнула.

Милдред почувствовала облегчение, сообразив, что у учительницы хорошее настроение.

— Я рада за вас, мисс, — сказала она.

— Вы уже думали, с чего начнете поиски своего ребенка? — полюбопытствовала Мод.

— Пока нет, но мисс Кэкл уже разослала телеграммы всем, кто может что-то знать о том периоде жизни мистрис Метлы. И завтра мы надеемся получить ответы на некоторые вопросы.

Милдред с энтузиазмом взглянула на учительницу.

— Мы можем помочь? — спросила она.

— А у вас на следующей неделе разве нет никаких тестов, Милдред? — приподняла бровь мисс Хардбрум.

— Есть. Мисс Бэт говорила, что у нас будет тест по ее предмету. Но ее тесты совсем не сложные, а мне очень хочется помочь. Пожалуйста!

Учительница на мгновение задумалась.

— А можно я скажу, что думаю? — спросил Ник, подмигнув Констанс.

— Ну, хорошо, — сдалась та. — Вы можете помочь. Но только вы двое!

Когда Констанс проснулась, ей показалось, что все, произошедшее с ней накануне, было просто сном. Но пару мгновений спустя она почувствовала, что лежит в чьих-то объятиях. Женщина подняла глаза и встретилась с теплым взглядом голубых глаз.

— Доброе утро, — улыбнувшись, сказал Ник. — Ты такая хорошенькая, когда спишь. Как и эта кошка. Когда мы жили вместе, у тебя ее еще не было. Но, она ведет себя так, будто живет с тобой уже очень давно.

Констанс смутилась.

— Я завела Моргану незадолго до того, как прийти работать сюда, — ответила она. — Мне было слишком тяжело быть одной…

Ник снова улыбнулся и поцеловал ее в лоб.

— Давай-ка завтракать. А после нам надо сходить к мисс Кэкл и узнать, нет ли у нее для нас каких-нибудь новостей, — сказал он.

* * *

— Какими же добрыми были те две девочки, которые предложили нам свою помощь! — говорил Ник, когда он и Констанс шли из кабинета мисс Кэкл. Директрисы на месте не было, а на двери кабинета была записка, говорящая о том, что им необходимо пройти в библиотеку.

— Они всегда такие. Всегда готовы помочь тому, кто в этом нуждается. Но я думаю, что это все больше из-за любопытства. Хотя, они гораздо лучше другой моей ученицы — Этель Хэллоу, которая просто хочет произвести на других хорошее впечатление, — ответила Констанс, сама удивившись, что сказала это вслух.

«Милдред наверняка думает, что я всегда на стороне Этель, — подумала она. — Но это далеко не так. Да, я бываю строгой с этой девочкой, но я всего лишь хочу, чтобы она преуспела в жизни».

Ее размышления были прерваны странными звуками, больше всего напоминающими птичье пение.

— Великий Мерлин! — Констанс закатила глаза.

— Что это? — удивился Ник.

— Давина Бэт. Это наша учительница пения. Боюсь, она снова делает попытки слиться с природой!

Выслушав объяснение, Ник рассмеялся.

— Это не смешно! — нахмурилась Констанс. — На прошлой неделе я зашла в учительскую, и ее волосы выглядели даже грязнее, чем обычно! Представляешь, она полила их йогуртом, и все для того, чтобы они выглядели как птичье гнездо! Если бы она решала, что нам есть на завтрак, то мы бы питались семенами, и ели их даже не из тарелок!

Ник расхохотался еще громче.

— А она, похоже, интересный человек! — заметил он.

Глядя на то, как весело ее мужу, Констанс не могла не улыбнуться.

— Давай подождем до конца этой недели. Посмотрим, что ты скажешь, когда лучше узнаешь ее, — ответила она.

— Ну, хорошо. Давай отложим это на потом. Сейчас же меня больше интересует, нет ли новостей о нашей маленькой дочке, — согласился Ник, нежно обнимая Констанс за плечи.

Войдя в библиотеку, супружеская пара обнаружила, что мисс Кэкл и девочки уже там.

— Ах, вот, наконец и вы! Я думала, вы появитесь раньше! — вместо приветствия сказала директриса. Ник и Констанс удивленно переглянулись. — Мой двоюродный брат уже прислал мне весточку. Он состоял на службе в Гильдии ведьм практически в одно время с Хекети Метлой. Как ни странно, он смог припомнить тот период времени, и даже пересказать случайно подслушанный телефонный разговор. И знаете, по его словам, Хекети тогда казалась испуганной. Она говорила что-то о Париже и о том, что некая семья будет разорвана на части. И еще интересовалась, действительно ли это необходимо, — продолжила делиться новостями мисс Кэкл.

От этих слов у Констанс буквально отвисла челюсть.

— Так, значит, идея украсть у меня ребенка принадлежала вовсе не мистрис Метле? Но кто же тогда за этим стоит? — ахнула она.

— Сейчас мы пытаемся это выяснить. Не волнуйтесь, рано или поздно мы об этом узнаем.

Констанс почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Но кто же еще мог так желать навредить нам? — с преувеличенным спокойствием спросила она. — Хотя… Моя бабушка со стороны отца. Она живет в Париже. Меня она никогда не видела, но всю жизнь ненавидела мою мать, которая посмела выйти замуж за ее единственного сына. Мама рассказывала, что бабушка ненавидела ее потому, что считала, что сын мог бы найти партию и получше. Наверное, ее ненависть распространилась и на меня.

Мисс Кэкл подошла и опустилась на стул рядом со своей заместительницей.

— Мне так жаль слышать это, дорогая. Ваша мама что-нибудь знает о ее деятельности в Париже? — спросила она.

— Я понятия не имею. У меня никогда не было желания знакомиться с тем, кто ненавидит меня, поэтому я никогда не расспрашивала ее об этом…

Амелия участливо улыбнулась.

— Хорошо, — сказала она. — Позже я позвоню вашей матушке и сама обо всем расспрошу.

* * *

Милдред все больше и больше проникалась жалостью к своей учительнице зелий.

— Я так рада, что мисс Хардбрум и Ник снова вместе, — шепнула она Мод в конце урока.

— Действительно. Мне кажется, что они очень нужны друг другу. Это очень много для них значит, — прошептала в ответ подруга.

Милдред согласно кивнула.

— Я искренне надеюсь, что они найдут своего ребенка. Они это заслужили, — задумчиво пробормотала она.

Сама Милдред всегда скучала по своим родителям, с которыми была довольно близка. Она была единственным ребенком в семье, и родители всегда уделяли ей много времени. Когда девочка училась еще в начальной школе и после занятий приходила домой, мама ждала ее, приготовив горячий чай и печенье, а перед сном отец читал ей сказки. По утрам семья вместе завтракала, и Милдред была абсолютно счастлива. А когда девочка нервничала перед контрольными тестами, родители говорили, что бояться нечего, и испытания она непременно пройдет.

Заметив выражение лица мисс Хардбрум, Милдред вынырнула из своих размышлений. Конечно, это еще нельзя было назвать улыбкой, но учительница явно старалась.

— О чем ты задумалась, Милдред? — спросила она.

— О своих родителях, мисс. Я скучаю по ним, — чуть покраснев, ответила девочка.

— А можешь рассказать мне о них? — вдруг попросила мисс Хардбрум, садясь рядом.

Милдред удивленно посмотрела на учительницу.

— Да, конечно, — после небольшой заминки ответила она.

* * *

Мисс Кэкл задумчиво расхаживала взад-вперед, когда мисс Хардбрум, Милдред и Мод снова вернулись в библиотеку.

— Директриса? — удивилась мисс Хардбрум. — Что-то случилось?

— Ах, Констанс! — воскликнула мисс Кэкл. Сейчас начальница будто бы сомневалась, стоит ли вообще делиться новостями. — Знаете, это может прозвучать немного странно, но… В общем, я позвонила вашим родителям, и они сообщили, что ваша бабушка исчезла четырнадцать лет назад. Больше ее никто не видел. Ваши родители сообщили, что по слухам эта престарелая ведьма из Франции стала случайной жертвой спонтанного магического выброса рассерженного ребенка. Ребенок явно не хотел находиться рядом с ней. Сразу после этого случая младенца доставили обратно в Великобританию, где малышку, а это была именно девочка, передали на усыновление.

Констанс ахнула.

— Почему же они не сказали мне? — прошептала она.

— Во-первых, потому, что знали, как вы боитесь мистрис Метлу и ничего не хотите знать о своей бабушке. А во-вторых… Вы ведь никогда не говорили им о своем ребенке. Почему же вы не сделали этого?

Констанс устало прикрыла глаза.

— Они путешествовали по миру, когда я забеременела. И вернулись через месяц после родов. Мы думали, что ребенок будет приятным сюрпризом, когда они вернутся. А когда мою малышку украли, я подумала… что не стоит вообще говорить им, — тихо ответила она. — Но… Они знают, где сейчас моя дочка?

— Нет. Но они сказали, что попытаются это выяснить. И когда что-либо узнают, позвонят мне. Вероятнее всего, до завтра мы ничего не узнаем, а потому я предлагаю нам всем немного отдохнуть.

* * *

Вечером Милдред и мисс Хардбрум неспешно прогуливались во дворе. Было начало марта, но погода стояла на удивление теплая.

— Милдред, у тебя есть фотография родителей? — спросила учительница.

— Конечно, — ответила девочка. — Показать? — И не дожидаясь ответа убежала в замок. Вернувшись, она передала фотографию мисс Хардбрум, и у той от удивления отвисла челюсть.

— Но ведь они оба блондины!

— Да, я знаю, — медленно кивнула Милдред. — Но я же приемная дочь. Разве вы этого не знали? Это же указывалось в моем личном деле еще при поступлении в школу.

Мисс Кэкл и мисс Хардбрум отправили Мод и Милдред спать сразу после ужина. Для девочек это был долгий и трудный день, и Констанс хотела, чтобы к завтрашнему дню они как следует выспались. Позже ночью Амелия, Констанс и Ник собрались в кабинете директрисы.

— Милдред сказала, что она приемная дочь. Раньше я никогда не слышала, чтобы она говорила об этом… — тихо сказала Констанс, сев на диван рядом с Ником.

— Она редко говорит об этом, — ответила Амелия. — Кроме того, она любит своих приемных родителей, а о настоящих ничего не помнит.

— Я рад, что у этой девочки в жизни сложилось именно так. Надеюсь, что нашей дочке так же повезло, — вздохнул Ник.

Зазвонил телефон.

— Ах, это, наверное, мой двоюродный брат! — воскликнула Амелия. Она взяла трубку и приложила ее к уху. — Что? Это Милдред? Вы уверены? — спросила директриса через некоторое время. — Милдред Хаббл? — Ник и Констанс выпрямились и взволнованно переглянулись. — Ну что же, спасибо, — продолжила мисс Кэкл через некоторое время. — Я сообщу им!

— Милдред — моя дочь? Та девочка, которая, вероятнее всего, с самого первого класса ненавидела меня, и наверняка уверена, что я ненавижу ее в ответ? — пораженно прошептала Констанс.

— Да, она, — подтвердила директриса. — Только я сомневаюсь в том, что она ненавидела вас, и думает, что вы ненавидите ее.

— А ее приемные родители? Они уже знают? — спросил Ник.

— Да. Мой двоюродный брат позвонил сначала им, а потом уже нам, — ответила Амелия.

Едва она закончила фразу, как дверь открылась, и на пороге появились Мод и Энид. Лица у них были испуганные.

— Энид? Мод? Разве мы не сказали вам идти спать? — удивленно спросила директриса.

— Да, сказали, но… Мы услышали крик из комнаты Милдред, а когда вошли туда посмотреть, что случилось, ее там не было! Табби вел себя очень беспокойно, а на кровати было вот это письмо, — ответила Мод, передавая письмо мисс Кэкл.

Констанс! Мой дорогой Ник!

Вы не должны искать друг друга, и тем более не должны искать вашу дочь. Вы должны понять, что я не разрушаю семьи без какой-либо причины.

Ни в коем случае не ищите друг друга!

Амелия прочитала письмо и передала его Констанс. Та, прочитав его, сразу узнала почерк и заплакала.

— Только не снова! Не в этот раз! Опять эта женщина! Мистрис Метла не появлялась несколько лет, а когда мы, наконец, снова счастливы, она снова все портит! — всхлипывала она, уткнувшись Нику в плечо.

Мисс Кэкл была потрясена произошедшим, но, тем не менее, сразу начала думать. Ведь для нее Милдред была не просто потерянной дочкой заместительницы, но и ученицей школы. Директриса всегда считала, что все ученицы должны чувствовать себя в школе в полной безопасности.

— Соберите всех учениц и работников школы в Большом зале. Я хочу опросить каждого и узнать, может быть они что-то видели или слышали, — скомандовала она тоном, который поначалу испугал даже Констанс. Она еще ни разу не видела свою начальницу такой злой. Но, когда директриса взглянула на Констанс и Ника, ее лицо смягчилось. — Вы можете остаться здесь, если хотите. Успокойтесь немного, а я пока посмотрю, что можно сделать, и попытаюсь что-нибудь выяснить, — обратилась она к ним, а затем стремительным шагом вышла из кабинета.

* * *

Спустя час директриса вернулась обратно. На ее лице было крайне озабоченное выражение. Констанс все еще продолжала плакать. Амелия присела рядом с ней.

— Констанс? Это будет трудно, но я думаю, что нам удастся ее найти. Фенелла Фиверфью проснулась от громкого хлопка и услышала голоса. Они что-то говорили о возвращении в Париж. Сперва девочка подумала, что ей все это приснилось, но учитывая события сегодняшнего вечера, это все имеет смысл. По дороге сюда я также решила самостоятельно взглянуть на комнату Милдред, и нашла там записку с адресом. Я предлагаю сперва проверить его, прежде чем ехать во Францию. А сейчас я позвоню в Гильдию ведьм и предупрежу, чтоб сообщили, если заметят что-нибудь необычное, — попыталась успокоить она заместительницу. — Не беспокойтесь, мы найдем ее, — продолжила директриса, увидев обеспокоенное лицо Констанс. Это было немного странно — видеть, как ее заместительница проявляет материнское беспокойство.

* * *

Пару часов спустя Амелия, Ник и Констанс были готовы к отлету. Когда они вышли во двор, следом за ними выскочили Мод, Энид, Джадо, Руби, Фенелла, Гризельда и даже Друзилла.

— Подождите! Подождите нас! Мы хотим пойти с вами! Хотим помочь в поисках! — закричала Энид.

Амелия с сомнением смотрела на учениц, но Констанс обернулась и взглянула на нее. Директриса заметила, что глаза заместительницы все еще были красными от пролитых слез.

— Пожалуйста, директриса, могут они отправиться с нами? Возможно, они смогут заметить то, что пропустим мы! — умоляюще попросила Констанс.

Амелия снова взглянула на учениц.

— Но ведь завтра у вас занятия, — сказала она, и плечи девочек понуро опустились. — И тем не менее, это гораздо важнее. Хорошо, вы можете отправиться с нами!

* * *

Милдред проснулась в какой-то темной комнате. Когда глаза девочки привыкли к темноте, она увидела старую даму с седеющими каштановыми волосами.

— Кто вы? — тихо спросила Милдред. Она чувствовала слабость, но не понимала, чем эта слабость вызвана.

— Наконец-то ты проснулась, девочка! — резко сказала женщина. — Прошло столько времени! А я очень не люблю ждать!

— Где я? — испуганно спросила Милдред. — Кто вы? — Единственное, что она помнила — это то, что была совершенно счастлива, побеседовав с мисс Хардбрум, а потом учителя отправили ее и Мод спать. Еще она смутно помнила, что кто-то схватил ее и прижал к лицу салфетку, зажав рот и нос.

— О, я твой хранитель. По крайней мере, пока. Даже не знаю, что теперь с тобой делать. Ты, Констанс и Ник всегда были бельмом в глазу моего… клиента, если ее можно так назвать. Все считают, что она мертва. Одно время я тоже так думала, но сейчас очень в этом сомневаюсь. Вот почему ты здесь.

— Что? — пораженно прошептала девочка.

Женщина повернулась к ним лицом.

— Пока ты здесь, я смогу убить эту безумную женщину прежде, чем она доберется до тебя или твоих родителей, — продолжила она. — Для тебя и твоих родителей пока лучше думать, что за всем этим стою я, так как, если эта женщина обо всем узнает, она все равно убьет вас, и все мои усилия будут напрасны.

— Вы — Хекети Метла! — закричала Милдред, наконец сообразив, кто перед ней.

— Боже, наконец-то ты меня узнала! — мистрис Метла закатила глаза. — А теперь, если ты узнала все, что хотела, я должна заняться поисками этой женщины и найти ее прежде, чем она сделает что-то безумное.

— Подождите! Что вы имели в виду, говоря обо мне и моих родителях? — спросила Милдред.

Мистрис Метла снова взглянула на Милдред.

— Ты живешь с приемными родителями, а Констанс и Ник ищут свою дочь. Подумай об этом, — сказала она ледяным тоном, а потом вышла из комнаты. Милдред слышала, как та, закрывает дверь и бормочет что-то о том, что «девчонка очень похожа на свою мать».

Милдред чувствовала, как сердце гулко бухает в груди. Мисс Хардбрум ее мать, а Ник — отец? Мисс Хардбрум, наверное, была в шоке услышав, что Милдред ее дочь.

«Она когда-то называла меня самой плохой ведьмой во всей школе, а теперь, когда узнала, что я ее дочь, наверняка возненавидит еще больше, — подумала девочка. — И как же мне выбраться отсюда? Да и стоит ли мне делать это? Да, мистрис Метла до смерти напугала меня, но она, похоже, не желает мне зла. С другой стороны, мисс Хардбрум говорила, что все это ее вина… А еще есть бабушка мисс Хардбрум. Что, если она действительно такая злая и жестокая, как о ней все говорят? Мне очень нужно найти ответы на эти вопросы…»

Милдред встала на ноги и огляделась по сторонам. На стене она заметила выключатель. Он включил огромную лампу на потолке, и у девочки появилась возможность детально осмотреть комнату, в которой она находилась. Комната была довольно большая. В углу рядом с дверью стоял письменный стол, заваленный бумагами. Девочка решила повнимательнее изучить их. Ей нужна была информация и покопавшись в бумагах, она надеялась выяснить хоть что-то.

Через сорок пять минут Милдред закончила читать бумаги, и ее глаза наполнились слезами. В основном тут были письма, которые мистрис Метла получала от бабушки мисс Хардбрум. Ответных писем тут не было, но и из этих бумаг кое-что можно было понять. Мистрис Метла поначалу очень не хотела разрушать молодую семью. Она явно спорила и говорила, что в этом совершенно нет необходимости. Пенелопа же жаждала мести. Она не могла оторвать Констанс от родителей, но вполне могла украсть ее дочь.

«Но это несправедливо! — думала Милдред. — Почему именно я и мои родители?»

* * *

Мистрис Метла заперла двери и окна в доме. Конечно, она понимала, что Милдред, если захочет, сможет выбраться, но надеялась, что девочка будет умной и не станет этого делать.

«Констанс никогда не поверит мне, — подумала она. — Но она не понимает, что если бы я не сделала всего этого, мы бы все уже давно были мертвы».

Женщина вышла из ворот особняка и направилась к центральной библиотеке. Она, конечно, не ожидала найти там ничего нового о Пенелопе, но решила проверить все еще раз, на случай, если что-то упустила. К тому же, если она правильно помнила, сегодня должен был работать Фрэнк, а он, казалось, знал подноготную каждого, кто когда-либо жил в этом городе, даже если этот человек всего месяц прожил в отеле, а затем навсегда покинул город. Раньше Хекети никогда не обращала на это особого внимания, но сейчас чувствовала, что это может пригодиться.

Но свернув в нужный переулок, пожилая женщина услышала гул голосов, среди которых особенно выделялись два, которые были ей хорошо знакомы. Ник и Констанс. Хекети попыталась остаться незамеченной и потихоньку выйти, но было слишком поздно.

— Хекети Метла! — рявкнула Констанс. Ее голос был полон боли и ненависти. Хекети даже не думала, что ее бывшая воспитанница может кричать так громко и выглядеть так устрашающе. Внезапно Констанс материализовалась прямо перед ней.

— Что ты сделала с моей дочерью? — практически прокричала она.

Констанс чувствовала, что ее буквально разрывает от гнева. Раньше она очень боялась бывшую наставницу. Хотела встретиться с ней, но одновременно страшилась этой встречи, но сейчас страх прошел, сменившись всепоглощающим гневом.

— Я спасла ее, — спокойно ответила мистрис Метла.

— Спасла? Ты? Я тебе не верю! Где она? Я хочу увидеть свою дочь! — снова закричала Констанс.

— Нельзя! — с отчаянием воскликнула Хекети. — Все считают, что твоя бабка погибла, но я в это не верю! Последний раз, когда я ее видела, она была более, чем жива!

— И из-за этого ты разбила мою семью? Ты же просто не могла допустить, чтобы у меня была нормальная жизнь! — немного тише ответила Констанс. Гнев сменился горем, и по глазам женщины потекли слезы. Ник подошел к жене и обнял ее за плечи.

— А в чем провинился я, чтобы заслужить подобное? В чем виноваты мы оба? — спросил он.

— Ты не понимаешь. На самом деле ты ничего не знаешь! Пенелопа угрожала убить нас всех, если вы трое останетесь вместе! А так как она очень сильная и влиятельная ведьма, у нее с легкостью получилось бы выполнить задуманное!

— И вы решили помогать ей вместо того, чтобы помочь нам? — снова спросил Ник.

Мистрис Метла взглянула на супружескую пару, и ее глаза наполнились слезами. Ник и Констанс были шокированы. Они никак не ожидали увидеть ничего подобного.

— Я пыталась, но потом Пенелопа в качестве предупреждения убила одного из моих соседей, — сказала она. — А затем пообещала убить сперва тех, кто заменял родителей мне, а затем и всех нас.

Амелия, которая тоже подошла к Нику и Констанс, сейчас задумчиво смотрела на мистрис Метлу.

— Ну что же, эта версия совпадает с тем, что мы слышали от ваших родителей и узнали в Гильдии ведьм, — обратилась она к Констанс, а затем шагнула ближе и посмотрела на Хекети поверх очков. — Куда же вы сейчас направлялись?

— В библиотеку, — тихо ответила Мистрис Метла. — Библиотекарь помнит все о людях, которые жили в этом городе, даже если человек давно умер.

— Тогда мы пойдем с вами, — твердо сказала Амелия. — Давайте удостоверимся, что Пенелопа остается мертвой. По крайней мере, на бумаге. Но даже если она окажется живой, нам не следует убивать ее. Не нужно опускаться до ее уровня.

Перед входом в библиотеку мистрис Метла на мгновение задержала Констанс.

— Я знаю, что в колледже ты думала, что я ненавижу тебя, но на самом деле…

— Вы не ненавидели меня? — спросила Констанс ледяным тоном.

— Я никогда не ненавидела тебя. А все, что было… Я просто пыталась сделать так, чтобы нас не убили.

— Да, конечно, — холодно кивнула Констанс, и развернувшись, вошла в библиотеку следом за Амелией.

Немного подумав, Милдред решила не покидать дом. Изучив все найденные на столе письма, она поверила в слова мистрис Метлы. Кроме того, девочка совершенно не представляла, где именно находится дом, в котором она находилась, и попросту боялась заблудиться в незнакомом городе. Вместо этого, Милдред решила побродить по дому и посмотреть, нет ли здесь еще чего интересного. В одной из спален она нашла старый дневник, и, немного поколебавшись, открыла его.

Дорогой дневник!

Начался новый учебный год. Большинство поступивших в колледж студентов весьма посредственны, но в этот раз мое внимание привлекла одна из учениц. Ученицу эту зовут Констанс. Она кажется довольно тихой, и даже одинокой, но это не имеет значения. Это весьма талантливая девушка и она была единственной, кто прошел Всевидящее Око без каких-либо усилий.

Дорогой дневник!

Констанс по-настоящему сильная ведьма. Я думаю, что у нее это в крови. Она неплохо справляется с заданиями. Девушка очень старается и я ценю это. Возможно, я была слишком строга с ней сегодня, указывая на каждую ошибку в сочинении, которое она зачитывала перед всей аудиторией. Должно быть, она сильно обиделась, ведь ее сочинение было лучшим в классе. Но я только хотела, чтобы она была менее мечтательной. Вечером, проходя мимо ее комнаты, я услышала тихий плачь. Полагаю, стоит в качестве поддержки послать ей коробку шоколада. Анонимно, естественно.

Дорогой дневник!

Я не знаю, что произошло с этой девушкой. Она стала гораздо менее мечтательной, но в месте с тем совершенно спрятала свои эмоции. Мой коллега, профессор Шейкшафт сегодня сказал, что это моя вина, но на самом деле это вовсе не так. Я имею в виду, что конечно, могу быть излишне резкой, но ведь Констанс должна понимать, что я делаю это из лучших побуждений. Она должна понимать, что я хочу для нее лучшего…

Милдред почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы. Мистрис Метла всегда казалась очень жестокой, а теперь выходило, что она искренне переживала за ее мать.

«Она действительно просто хотела защитить нас, — подумала Милдред, вытирая слезы. — А сейчас мне стоит поискать в этом доме хоть какую-то информацию о Пенелопе и убедиться, что эта женщина больше никогда не навредит нам. Пусть мама гордится мной! Только вот… — плечи девочки слегка поникли. — Я даже не представляю, с чего начать…»

* * *

Пока Амелия и Ник разговаривали с библиотекарем, Констанс с девочками просматривала архивные папки. Не то, что они ожидали в них что-то найти. Скорее всего, мим двигало простое любопытство.

«Эти девочки и правда готовы помочь, — думала Констанс, краем глаза наблюдая за своими ученицами. — Я даже не ожидала, что они так рьяно возьмутся за дело». — Женщина почувствовала гордость за этих девочек, и в то же время это их рвение ее успокаивало. Ведь это означало, что и Милдред вела бы себя также. Пошла бы в библиотеку и постаралась узнать что-то новое.

— Констанс? — голос мистрис Метлы, раздавшийся за спиной, заставил женщину подскочить от неожиданности. — Сейчас Милдред в полной безопасности. Я заперла двери дома и закрыла окна. Кроме того, я наложила на дом заклинание, так что твоя бабка ни за что не отыщет его. Она не доберется до девочки, — продолжила Хекети, стараясь хоть немного успокоить бывшую воспитанницу.

— Да, конечно, — ответила Констанс. Ее голос по-прежнему был ледяным. — Только вы не учли, что вероятнее всего Пенелопа может материализоваться сразу в доме.

— Не может. Она ничего не знает о его существовании. Кроме того, мы с тобой — единственные ведьмы, которые умеют перемещаться подобным образом, — сказала мистрис Метла, глядя на свои ноги.

— Это на самом деле может быть правдой, — сказала подошедшая к ним Амелия. — Однажды я читала статью об этом, написанную представителем Гильдии ведьм. Это ведь вы открыли эту отрасль магии, верно? — спросила она, взглянув на Хекети.

Мистрис Метла согласно кивнула.

— Я обучила этому Констанс потому, что думала, что она единственная, кому по силам это сделать. И если ты, Констанс, больше никого не обучала этому, то мы единственные, кто умеет это, — пояснила она. — Возможно, за время обучения у тебя создалось впечатление, что я просто ужасна и просто ненавижу тебя, но это вовсе не так. На самом деле я старалась заботиться о тебе.

— Своеобразный способ показать это, — хмыкнула Констанс, холодно посмотрев на бывшую наставницу. — Так что сказал библиотекарь?

— Он слышал что-то о том, что Пенелопа вернулась. Несколько человек видели леди в темно-фиолетовых одеждах. Ее лицо было закрыто вуалью. Так как Пенелопа всегда предпочитала такой стиль одежды, люди предположили, что это она, — ответила Амелия.

Друзилла вскочила с места.

— Я только что видела ее! Я ходила в туалет, а когда возвращалась, выглянула в окно и увидела даму, подходящую под это описание. Она шла в ту сторону, откуда вы пришли, — закончила девочка, посмотрев на мистрис Метлу.

Компания переглянулась и дружно бросилась к дому мистрис Метлы.

— Я знаю, что это вы похитили мою дочь и планируете убить ее, чтобы окончательно отнять у меня мою девочку! — еле сдерживая слезы, выкрикнула Констанс.

— Нет! Констанс, пожалуйста, поверь мне, это не я! Если бы я стояла за все этим, зачем бы мне тогда прилагать усилия и пытаться разыскать Пенелопу? — отчаянно возразила мистрис Метла. — Пожалуйста, поверь мне!

— Нет!

— На самом деле, лучше бы это была она, — раздался за их спинами насмешливый голос. Резко обернувшись, женщины увидели пожилую женщину с седыми волосами и карими глазами. Одета она была в темно-фиолетовое платье и шляпу в тон.

— Ник… — прошептала Констанс, с отчаянием оглядывая улицу. — Где Ник?

— Там, наверху, — без каких-либо эмоций ответила женщина.

Посмотрев вверх, все увидели Ника, который висел в воздухе и явно был парализован.

— Пенелопа… — ахнула мистрис Метла.

— Да, я наложила заклинание на этого мужчину, — кивнула Пенелопа, насмешливо оглядывая замершую на месте компанию. — А теперь давайте разберемся с остальными. Вы все будете делать так, как я скажу, или я убью его. Надо же, вы были так заняты беседой, что даже не заметили, как я наложила на него заклинание!

* * *

Милдред расхаживала по дому, пытаясь придумать план. Но на ум ничего не приходило и она начала впадать в панику.

«Я ничего не могу придумать, а значит, ничего не смогу и сделать…» — думала девочка, подходя к окну. — Папа! — воскликнула она, увидев мужчину, беспомощно болтавшегося в воздухе. Это зрелище заставило ее запаниковать еще больше. — Там же мама! А если она допустила, чтобы это случилось, разве смогу я бороться с Пенелопой? — размышляла Милли, изо всех сил стараясь не заплакать. — Думай, Милдред, думай!» — Но идей по-прежнему не было. — Я просто не могу ничего придумать! — воскликнула она, садясь на диван и пряча лицо в ладонях. Внезапно ей вспомнился разговор с матерью, когда она готовилась к экзамену по зельям.

— Очень хорошо, Милдред. Я думаю, что если ты будешь продолжать готовиться, что сдать этот тест будет тебе вполне по силам, — помнится, сказала ей мать.

— Вы думаете? — нервно спросила Милдред.

Мама посмотрела на нее и тяжело вздохнула.

«И почему эта девочка настолько пуглива?» — подумала она. Вслух же сказала: — Конечно! Но тебе не хватает уверенности. У тебя все получится, правда.

Милдред выпрямилась. Ее глаза засияли, а на лице появилась улыбка.

— Я смогу с этим справиться! Мне нужно просто быть уверенной в себе. Что там у нас было на экзаменах по зельям? Где-то здесь наверняка должен быть котел! — пробормотала она.

«Как бы снова не ошибиться, — думала Милдред, разжигая огонь под котлом. — Ведь с тех пор, как я сварила зелье невидимости вместо зелья смеха, прошло уже два года… Что же там было?» — Девочка перерыла все ингредиенты мистрис Метлы, в надежде, что память прояснится. — Ну конечно! Водоросли, которые собирают ровно в полночь! — почти выкрикнула она, находя нужную баночку.

* * *

— Ой, что это? Мы ударились в панику? — спросила Пенелопа с притворной жалостью. И действительно, с ее появлением у всех, а особенно у Констанс началась паника.

— Чего вы хотите? — со страхом спросила она. — Пожалуйста, не убивайте его!

— А что, если мне хочется сделать это? — спросила старая ведьма, поднимая бровь.

— Но вы же не собираетесь на самом деле убивать его? — спросила мисс Кэкл, затаив дыхание.

— Ну не знаю. Это будет зависеть только от вас и, возможно, от девчонки. Где она?

— Я не знаю, — честно ответила Констанс. Она не знала, где живет мистрис Метла, да даже если бы и знала, ни за что не сказала бы.

— Зачем вам все это? Что плохого сделала вам Констанс? — спросила Амелия

— Она — ребенок моего сына. И все было бы не так плохо, если бы ее мать не была такой стервой. А вы вообще кто?

— Но даже если и так, то при чем здесь Констанс, Милдред и Ник? Разве это их вина? — продолжила директриса, проигнорировав вопрос.

— Нет, это не их вина. Просто я не хочу, чтобы они существовали. Они вообще не должны были появляться на свет! Моя семья должна быть… гораздо лучше, чем такая! А теперь повторяю свой вопрос! Кто вы такая?

— Нет! — закричала Констанс, обращаясь к Пенелопе. — Наша семья очень хорошая!

— А ну-ка тихо! Я тебя не спрашивала! — рявкнула Пенелопа и подняла руки вверх, собираясь применить заклинание. — А теперь… мммм!

— Вы действительно совершили ошибку, когда решились начать все это, — раздался голос из-за спины Пенелопы. Затем все увидели, как перед лицом старой ведьмы мелькнул белый платок, закрыв ей рот и нос. Пенелопа потеряла концентрацию, и висящий в воздухе Ник тут же рухнул на землю и пришел в себя.

— Она совершила ошибку, когда решила начать… что? — осторожно спросила Мод. Она была уверена, что ей знаком этот голос.

— Причинять вред моей маме! — снова сказал голос, а Пенелопа, совершенно обессилев, сползла на землю.

— Милдред! — радостно воскликнула Констанс.

— Ага! — подтвердила Милдред. Эффект зелья невидимости начал проходить, и голова девочки начала проявляться. Она посмотрела на свои ноги, а затем подняла глаза на мать. — А когда проявятся мои ноги? А то я уже забыла… — спросила она.

Констанс бросилась к ней и крепко обняв, ответила:

— Я не знаю. Это зависит от того, насколько сильным вышло твое зелье. Но почему тебя это интересует?

— Потому, что пока я шла сюда, трижды наступила на распустившийся шнурок. А завязать его я не могу, потому что не вижу, — объяснила девочка.

Все с облегчением рассмеялись.

* * *

После того, как все успокоились, а тело Милдред окончательно проявилось, было решено доставить Пенелопу в школу Кэкл, где она признает полное поражение в соответствии с Кодексом ведьм. А если она этого не сделает, Милдред пообещала превратить ее в свинью. Ведь это заклинание она отлично помнила еще с первого класса. В конце концов, Пенелопа признала свое поражение. Она уехала обратно в Париж, согласившись с тем, что теперь Гильдия ведьм будет неустанно следить за ней.

* * *

Ник, Констанс и Милдред впервые собрались за столом как семья и пили чай. Амелия дала Констанс неделю отпуска, чтобы она могла провести время в своем доме, в компании любимых людей. Моргана и Табби играли в саду.

— Они, кажется, неплохо ладят друг с другом, — заметил Ник.

— Конечно, ладят! А чего ты ожидал? — улыбнулась Констанс.

— Ну просто…

— Милдред? — прервал Ника внезапно раздавшийся ледяной голос и перед семьей материализовалась мистрис Метла. — Разве я не говорила тебе оставаться в доме? — спросила она.

— Да, но… — испуганно залепетала Милдред. Для нее такое появление было совершеннейшей неожиданностью.

— И часто она так делает? Нарушает правила? — спросила Хекети, повернувшись к Констанс.

— Бывает, но…

— Ну, тогда я думаю, ей стоит делать это чаще. Кажется, во время стресса у нее возникают отличные идеи, — мистрис Метла перебила бывшую воспитанницу, и неожиданно для всех улыбнулась Милдред. Констанс же была удивлена этим больше остальных.

— Мистрис Метла… Спасибо вам, — негромко сказала она.

— За что? — не поняла Хекети.

— За то, что защищали мою дочь.

* * *

Вечером Констанс и Ник вместе укладывали Милдред спать.

— Мама! — позвала девочка, уже оказавшись под одеялом. — Давай обнимемся!

Констанс улыбнулась и обняла дочку, чувствуя себя как никогда счастливой. Ведь Милдред назвала ее мамой и искренне хотела обнять.

Милдред хитро посмотрела на Ника и позвала:

— Папа! Ну что же ты? Иди к нам!

* * *

— Ты выглядела очень счастливой, когда Милдред захотела обнять тебя, — сказал Ник, когда девочка уже уснула и они отправились в свою спальню.

— Конечно, — согласилась Констанс. — Впервые в жизни я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Наконец-то я нашла свою потерянную семью и больше не чувствую себя одинокой. Мы снова вместе и по-моему это самое лучшее, что могло с нами произойти, — сонно продолжила она.

— Ты говоришь так, будто очень устала, — заметил Ник.

Констанс засмеялась.

— А чего ты ожидал, после такого дня, как сегодня? — слегка насмешливо спросила она.

— Не знаю, — улыбнулся Ник, притягивая Констанс ближе к себе. — Но я пока не хочу спать, — продолжил он, целуя свою жену…

Милдред проснулась, почувствовав, что кто-то убирает волосы с ее лица.

— Милдред, милая, просыпайся, — тихо позвала Констанс.

Девочка несколько раз моргнула, чтобы убедиться, что все это не сон, а убедившись, села в постели и обняла мать.

— Мама! — воскликнула она.

Констанс счастливо улыбнулась и тоже обняла дочку.

— Доброе утро, солнышко, — сказала женщина. Ее грела мысль, что это действительно ее дочка и она сейчас рядом. С появлением Милдред и Ника Констанс вновь обрела любящую семью. — Вставай и спускайся вниз. Твой папа готовит завтрак.

Когда они наконец, спустились вниз, глаза Милдред наполнились слезами. В гостиной висел баннер «С днем рождения», на столе стоял торт и лежали подарки, а вокруг собрались все ее друзья. Кроме того тут были мисс Кэкл, мисс Дрилл, мисс Бэт, мистрис Метла и ее приемные родители. Увидев Милдред, все хором закричали «С днем рождения!» Конечно, мистрис Метла не кричала. Ее голос был больше похож на шепот, но Милдред оценила попытку.

— Несмотря на то, что твой день рождения был неделю назад, мы все равно решили отметить это событие, — широко улыбнувшись, сказал Ник. Констанс согласно кивнула, и ее глаза засияли от счастья.

— Я всегда хотела отпраздновать твой день рождения всем вместе, и наконец-то получила шанс сделать это, — сказала она.

— Я ужасно хочу есть! Давайте уже поедим, а потом вместе откроем подарки, — предложил Ник.

Констанс обняла мужа за плечи.

— Ты всегда голодный, — ласково заметила она и поцеловала его в щеку.

— Ух ты! — в один голос сказали мисс Дрилл и мисс Бэт.

— Да ладно вам! — отмахнулась Констанс. — Можно подумать, вы не знали, что и я в состоянии кого-то любить.

— Ну вы не можете винить нас, — улыбнулась мисс Дрилл. — Ведь мы узнали обо всем только вчера!

— Да, это правда, — подтвердила Амелия. — Констанс, вы ведь ни о чем им не рассказывали.

— Я никогда не испытывала желания сделать это, — согласилась Констанс. — Это было слишком тяжело.

— Но сейчас же это все в прошлом? — спросила Милдред, подходя к матери.

— Конечно в прошлом, — улыбнулась Констанс.

— Значит, сейчас все в порядке, — счастливо подытожила девочка.

* * *

После завтрака Милдред распаковала подарки, и вместе с Энид и Мод поднялась в свою комнату.

— Милли, это должно быть очень странно, понимать, что Х-Б — твоя мама, — заметила Энид.

— В общем, да. Но у меня такое чувство, что я привыкну к этому раньше, чем мы все ожидаем, — ответила Милдред. — Конечно, она всегда была ко мне строгой, но я думаю, что это потому, что ей не все равно. В субботу, после теста по зельям она даже помогла мне подготовиться к предстоящему экзамену!

— Думаю, Милли права. Вряд-ли Х-Б стала бы столько времени проводить в классе, если бы ей было все равно. Ее действительно волнует, то, что будет с нами дальше. Поэтому она нас и гоняет, — согласилась Мод и девочки дружно рассмеялись.

* * *

— Констанс? — позвала мистрис Метла, подходя к бывшей воспитаннице. Констанс повернулась и вопросительно взглянула на пожилую ведьму. — Мы можем поговорить?

— Хорошо, — согласилась Констанс, делая пару шагов навстречу бывшей наставнице.

— Послушай, я никогда не хотела причинять тебе боль, — искренне сказала Хекети.

— Но тогда зачем вы скрывали это все от меня? — со слезами на глазах спросила Констанс. — Все это время я жила, мучаясь неизвестностью. Я хотела знать, где моя семья и почему вы отняли ее у меня!

— Я не знаю. Думаю, это потому, что я не представляла, как еще можно поступить в этой ситуации. То же самое было и во время твоего обучения в колледже. Я просто никогда не умела вести себя… нормально, — ответила Хекети. Констанс была удивлена той горечью, что прозвучала в словах бывшей наставницы. — Я не хотела, чтобы ты думала, что я ненавижу тебя, Констанс, и никогда не хотела заставлять тебя чувствовать себя никчемной. По сути, ты была лучшей ученицей, которую я когда-либо обучала, — продолжила она. — А потом я просто хотела защитить тебя и твою семью.

По щеке Констанс скатилась слеза. Она опустила глаза и глубоко вздохнула.

— Вы действительно не думаете, что я ничего не стою? — спросила она.

Хекети подошла к Констанс и положила руку ей на плечо.

— Я никогда не считала тебя никчемной. Думаю, из тебя получится отличная мать. А теперь успокойся и иди к своей дочери, она уже ищет тебя.

Констанс обернулась и увидела в окно Милдред, которая стояла в гостиной и осматривалась по сторонам. Наверное, впервые она искренне улыбнулась Хекети, и, прежде чем вернуться в дом, сказала:

— Спасибо! Спасибо что защитили Ника и Милдред. И… Я всегда буду рада вам!

Мистрис Метла улыбнулась.

— Я тоже рада буду увидеться с тобой, дорогая. В любое время! — сказала она, и скрестив руки на груди, растворилась в воздухе.