Мы не одни (джен)

Как же меня подмывало изменить маршрут, чтобы заехать на Кингс-Кросс и просто посмотреть, как Хогвартс-Экспресс отходит от платформы. Но сегодня мой первый рабочий день в Министерстве, нужно быть ровно к одиннадцати — не успею.

Хогвартс… Многие называют его вторым домом, но для меня он стал первым. До одиннадцати лет я была самой обычной девочкой в мире магглов. Жила вдвоем с матерью, отец погиб в автокатастрофе, когда мне только исполнился год. Мама очень часто рассказывала мне перед сном, каким он был добрым, любящим, говорила, что вряд ли найдет себе нового мужчину. И личная жизнь у нее действительно не складывалась. С карьерой тоже было не все хорошо — она работала продавщицей в магазине одежды. Жили мы достаточно скромно. Главной радостью в моей жизни была школа. Да, я с первого класса по уши погрузилась в учебу, всегда старалась узнать что-то новое, забежать вперед школьной программы. А дома… уроки, телевизор, рутина… Так продолжалось до тех пор, пока мне не исполнилось одиннадцать.

Тот год был очень странным и тревожным. Осень и зима выдались чрезвычайно холодными, но это полдела. Участились случаи пропажи людей, странных пожаров по всей Англии — дня не проходило, чтобы в газете и по телевизору не передавали подобную сводку. Многие (как и моя мама) просто не обращали на это внимания, но я чувствовала тревогу, которая нарастала с каждым днем. Двадцать седьмого апреля, в день моего рождения, со мной случился нервный срыв. Я несколько дней практически не вставала с постели, не могла есть. В ночь с первого на второе мая мне стало особенно плохо, я теряла сознание. Мама вызвала врачей, меня увезли в больницу. Но уже утром припадок отступил, а с ним и ощущение той тревожности, что не отпускало меня весь год.

А в конце июля нам пришло письмо из Хогвартса. Мама, конечно, не поверила и со словами: «Дурацкий розыгрыш» швырнула конверт в ящик со счетами за квартиру. Но на следующее утро к нам в квартиру пожаловала невысокая пожилая женщина. «Профессор Стебль» — представилась она. Разговор у них с мамой был очень долгим. Но в итоге родительница во все поверила и дала добро на мое обучение в школе чародейства и волшебства. У нас практически не было денег, и Хогвартс обеспечил меня всем необходимым для первокурсницы. В очень базовом варианте. А еще профессор Стебль объяснила, что же со мной творилось весь этот год. Оказывается, в магическом мире бушевала страшная война, и, скажем так, силы зла практически одержали победу. Остановить их удалось как раз в ночь с первого на второе мая у стен моей новой школы. Я как (пусть и магглорожденная) волшебница чувствовала все происходящее.

Первого сентября я переступила порог Хогвартса. Было видно, что в замке все еще «залечивают раны» финального сражения. На многих башнях была сбита черепица, в стенах виднелись пробоины, не было и моста, соединявшего школу с деревней Хогсмид. Как мне потом рассказали, он был взорван в ту ночь. В Министерстве все еще спорили — стоит ли строить новый мост или оставить только лодочную переправу. Так я впервые узнала, что бюрократия есть и в волшебном мире.

Распределяющая шляпа отправила меня на Когтевран. «Дом ботаников», — презрительно хмыкнула девочка, стоявшая рядом со мной. Ну что ж, это было самым лучшим местом для меня. Я очень быстро освоилась в Хогвартсе и стала грызть гранит науки еще усерднее, чем в маггловской школе.

И хотя все мои С.О.В'ы и Ж.А.Б'ы были сданы на «П», лучше всего я ориентировалась в том, что в мире магглов называют юриспруденцией. Поэтому после выпускных экзаменов на седьмом курсе ко мне прилетела сова из Министерства с предложением вакансии в Отделе магического правопорядка. Начать карьеру сразу в Министерстве магии — это очень и очень неплохо. Я согласилась.

Если мама смирилась, а потом даже гордилась дочкой-колдуньей, то мой парень Мик все еще оставался в неведении. Он был магглом, жил в соседнем доме. Мы познакомились на каникулах после четвертого курса. Я рассказывала ему про закрытую школу для девочек в Шотландии, ему этого было достаточно. Он оказался наивным и добрым юношей, это подкупало. Ему я сказала, что устроилась на работу в банк.

Вот и телефонная будка. В Хогвартсе ходили какие-то мерзкие легенды о том, что в год господства Волдеморта сотрудникам приходилось смывать себя в унитаз каждое утро, чтобы спуститься в Атриум. Хорошо, что для меня это только слухи, и всё уже позади. Если бы маменька узнала про такой "КПП", пожалуй, не пустила бы меня на работу. Ей же не докажешь, что этим туалетом нельзя воспользоваться по прямому назначению. По слухам, опять же, хотя кто его знает, как оно на самом деле было... В любом случае, сейчас достаточно набрать на сломанном телефоне заветные цифры: шесть-два-четыре-четыре-два, и кабина поедет вниз. Конечно, было бы здорово уходить прямо из дома через камин, но чтобы мою маггловскую квартиру подключили к каминной сети, нужно для начала обзавестись жильём, в котором камин будет не декорацией из ниши и обогревателя, а настоящим — с дымоходом, куда можно лететь.

Кабина будки опустилась, я вышла в холл Министерства и направилась в приемную своего отдела. Меня поприветствовала пожилая дама.

— Добро пожаловать, мэм. Проходите во вторую дверь, с вами хочет поговорить руководитель.

Ничего себе. Сама Гермиона Грейнджер-Уизли решила провести со мной инструктаж и ввести в курс дела. Я-то ожидала, что с новичком будет возиться какой-нибудь заштатный сотрудник. В Хогвартсе меня часто сравнивали с Гермионой, ведь мы обе были лучшими ученицами из маггловских семей. Может быть, поэтому она решила со мной пообщаться?

Я вошла в кабинет. Гермиона стояла у шкафа с кружкой кофе в руках.

— Доброе утро, миссис Грейнджер-Уизли.

— Роуз Тайлер, надо полагать? Здравствуйте. Очень рада, что вы откликнулись на наше предложение. Видите ли, я хочу поручить вам возможно самое невероятное задание за всю историю Министерства.

Ничего себе утро начинается…

* * *

Гермиона села в свое кресло, я устроилась на стуле напротив.

— Мисс Тайлер, вам прекрасно известно, что сообщество волшебников ограничивает контакты с маггловским миром на основе Статута о секретности. Естественно, сильные мира сего в курсе, наш Министр имеет прямой контакт с премьером и королевой Британии. Однако несколько столетий общение шло в одностороннем порядке. Мы лишь предупреждали магглов о каких-то сложностях в мире волшебников, которые могут повлиять на их жизнь. А вот то, что магглы могут обладать какой-то важной для нас информацией, да и к тому же пытаться скрывать ее, никому даже в голову не приходило. Многие и до сих пор считают магглов эдакими работягами, которые только выращивают урожай, да трудятся на фабриках. А они на самом деле построили очень развитую цивилизацию за последние два века. Нам-то, магглорожденным, это хорошо известно. Теперь если обычного человека перенести в наш мир, он назовет нас отсталыми. Судите сами, какие-то людишки в мантиях, пишут перьями, отправляют письма совами, против их компьютеров и мгновенной электронной почты — смех. Да и из оружия у нас, простите уж, только Круциатус да Авада, а у них… сами знаете. Словом, эти ребята своими руками сделали аналог магии. Но проблема даже не в этом. Где-то в шестидесятые годы прошлого века сотрудники Министерства стали замечать какие-то странные перемены. Руководство магглов ранее неоднократно предлагало нам выйти из тени, а тут стало вроде бы ненавязчиво намекать, что не стоит отменять Статут о секретности. Потом сотрудники департамента по незаконному использованию магии стали все чаще выезжать на странные вызовы. Вроде бы засекли необычное воздействие или явление, а приезжаешь на место — никаких следов магии. Однако люди видели… нечто. Причем приезжали туда не только наши люди. Всегда появлялось какое-то маггловское военное подразделение, которое брало под контроль территорию. Однако примерно в это же время стал набирать силу Волдеморт, началась война, затем вторая. Было не до этого. Но все равно информация продолжала поступать. Когда Темный Лорд был окончательно повержен, мы снова вернулись к этой проблеме. Пытались внедрить своих шпионов в маггловские структуры — безуспешно. Никто и близко не подошел к разгадке. Некоторые горячие головы предлагали использовать Сыворотку правды, но руководство Министерства было против — опять же из-за Статута. Вся надежда была на те крохи информации, что собирали сотрудники Артура Уизли. Я не утомила вас?

— Нет, скорее озадачили.

— А у вас есть какие-нибудь мысли, мисс Тайлер?

— Знаете, в голове крутится фраза: «Мы не одни».

— Подобные соображения посещают и меня. Ну так вот, и сам Артур, и его помощники стали общаться с людьми, которые присутствовали при этих непонятных событиях. За последние годы удалось выяснить следующее, — Гермиона достала из стола свиток пергамента, развернула. — Взгляните на этот рисунок.

— Это же старая полицейская будка, таких уже и нет.

— Да. И именно такую будку видели многие свидетели. Причем, по их словам, она способна появляться и исчезать. И самое важное, что в этой будке живет человек. Не маг, об этом бы мы узнали.

— Но ведь, чтобы жить в ней, нужно как минимум применить заклинание безграничного расширения, она явно должна быть больше внутри, чем снаружи. А вы говорите, не маг.

— Но факт остается фактом. Этот человек называет себя Доктором и опять же по словам очевидцев спасает их от непонятных существ и явлений. Так вот, вчера наш патруль обнаружил эту будку неподалеку от одного торгового центра на Пикадилли. И я очень хотела бы, чтобы вы отправились туда для знакомства с ним.

— Я? Но, мэм, я же первый день в Министерстве. Неопытная девчонка, простите уж.

— Именно. К тому же, не разорвавшая связи с миром магглов. Нельзя ему сразу говорить о нас, нужно прикинуться обычным человеком. А практически все наши сотрудники или из семей полукровок, или как я, настолько обтесались в магическом мире, что сыграть роль маггла вряд ли получится. Дерзайте. На сегодня даю вам полную свободу действий, в пределах разумного, конечно.

Хотя до указанного Гермионой адреса было всего десять минут пешком, я аппарировала. То, что я узнала, будоражило мое воображение. Ведь я ожидала от первого рабочего дня каких-то общих инструктажей, бумажной работы — не более. А тут — настоящая детективная история, такое я люблю не меньше, чем учиться. Правда, что-то в поставленной задаче меня смущало, но я не концентрировалась на этом. Потом поразмышляю.

Синяя будка действительно стояла в техническом проезде у торгового центра. Удивительно, что никто не обратил на нее внимания — ведь таких пунктов вызова полиции нет в Лондоне уже лет пятьдесят. До чего же люди невнимательны. Хотя наверное и я, если бы в спешке проходила мимо, тоже бы не остановилась посмотреть на этот артефакт.

Я подошла к ней, дернула дверную ручку. Заперто. Дернула посильнее — и тут услышала шаги изнутри. Я моментально отскочила за угол. Шаги? Да человеку, если его там запереть, и развернуться-то негде.

Дверь будки открылась, и в проулок вышел невысокий короткостриженый мужчина лет сорока. Оглянувшись по сторонам, он пожал плечами и направился в сторону торгового центра. Я аккуратно пошла за ним. Надо полагать, это и есть тот самый Доктор.

Вел он себя, надо сказать, странно. Этаж за этажом мужчина осматривал только магазины одежды, причем его явно не интересовали распродажи и новые коллекции. В каждом магазинчике он подходил к манекенам, очень внимательно их осматривал, ощупывал. Один раз он достал из кармана нечто, на первый взгляд показавшееся небольших размеров волшебной палочкой, направил ее на манекен. Верхушка у этой «палочки» раскрылась тремя лепестками и раздалось тихое гудение. Продавщица бросила на мужчину подозрительный взгляд, он кашлянул, убрал эту странную штуку в карман и поспешно вышел из магазина.

Когда предполагаемый Доктор осмотрел около двух десятков магазинов, я решила заговорить с ним.

— Сэр, прошу извинить, но чем вы здесь занимаетесь?

— Вам действительно это интересно? — парировал он.

— Просто я обратила внимание, что вы переходите из магазина в магазин и осматриваете только манекены.

— Ух ты, наблюдательный человек! Фантастика!

— Но все же. Сэр, после недавних терактов* нужно быть начеку, — это было первое, что пришло мне в голову.

— Вы полагаете, что я хочу взорвать манекен?

— Нет, но…

— Может быть, я просто хочу приобрести себе парочку.

— Манекенов?

— Да. Они, в отличии от вас, прекрасные собеседники

— Вы еще и хам!

— Простите, а как вас зовут?

— Роуз Тайлер.

— Так вот, приятно было познакомиться, Роуз Тайлер. До встречи… никогда.

Он развернулся и быстрым шагом направился в сторону фудкорта. Я переждала полминуты и пошла в том же направлении.

Доктор остановился у прилавка Макдоналдса, заказал картошку и большой банановый коктейль. «Ну и вкусы у него, как у девочки-первоклашки» — ехидно подумала я. Заказав в соседней палатке бутылку минералки, я села за несколько столиков от него, достала из сумочки «Пророк» и, проследив, чтобы к залу была обращена страница без колдографий, вроде как погрузилась в чтение.

В планы Доктора явно не входило закончить трапезу поскорее. Он сделал небольшой глоток коктейля, достал из кармана книгу. «Диккенс. Оливер Твист» — стрельнула я взглядом по обложке. Так, ладно, нужно решить, что делать дальше. Гермиона предоставила мне «полную свободу действий в пределах разумного». Интересно, входит ли в это копание в голове у странного типа? Народу на фудкорте немного, вряд ли кто-то обратит внимание. Азарт перехлестывал осторожность.

На седьмом курсе, когда мы уже намечали будущие места работы, в программу курса по ЗОТИ входили основы легилименции. Особенно на них делали упор будущие авроры, но и сотрудникам Отдела правопорядка такое знание не мешает, ведь нам приходится иногда допрашивать подозреваемых в преступлении. Однокурсники из семей, близких к Аврорату, распускали слухи, что грядет вторая волна «зачисток» среди магов, заподозренных в связях с Волдемортом и Пожирателями смерти в годы войны, и свежая кровь, как ловцам, так и дознавателям будет нужна. Надо ли говорить, что я была одной из лучших студенток на этом факультативе?

Я встала, подошла к столику Доктора и села напротив.

— Вы ошиблись, сэр. Наша встреча состоялась несколько быстрее, чем вы предполагали.

— А вы назойливы, как муха, — Доктор поднял на меня глаза. То, что нужно. Наши взгляды пересеклись, я прошептала «Легилименс». Необязательная процедура, ну да лучше подстраховаться.

Я не поняла, сколько длился контакт с его разумом — секунду, десять, может, больше. Но даже то, что я увидела напугало меня, наверное, не меньше, чем если бы мне сообщили, что Волдеморт явился вновь. Меня трясло, на лбу выступили капельки пота.

— Мне показалось, или вы только что ковырялись у меня в голове? — не со злобой, а с интересом спросил Доктор.

На автомате я достала волшебную палочку, быстро прикинув в уме временной интервал, громко произнесла: «Обливиэйт». Теперь он забудет нашу встречу и ничего больше. Резко вскочив со стула, я побежала в сторону туалета. Смыв с лица пот, я заперлась в кабинке, чтобы никто не мешал думать.

Он не человек, нет. С другой планеты. Планеты, которую населяют талантливые ученые и воины, где разработали техгнологию путешествий во времени и пространстве. И эту планету он уничтожил. Там была страшная война, угрожающая всей разумной жизни во вселенной. И он пожертвовал своим народом, чтобы спасти остальных. В том числе и нас. Было много чего еще в захваченном образе, я не могла сейчас разбирать (лучше уж солью в Омут Памяти, наверняка в Министерстве есть). Поразил еще один образ. «Манекены могут ожить и устроить бойню в Лондоне».

Когда я узнала о том, что я волшебница, казалось, что передо мной открылся целый мир, было ощущение, что я знаю все его тайны. О том, что на других планетах может существовать разумная жизнь, я даже не думала. Какие-то фантастические фильмы, которые я краем глаза смотрела на каникулах вместе с мамой, отфильтровывались мозгом в категорию: «маггловские сказки». А теперь оказывается, что я не знаю о мире ровным счетом ничего — вся моя информация ограничивается жизнью только на одной планете.

Что делать дальше, я не знала. Нужно было отправляться в Министерство, рассказать все Гермионе. Чувствую, Отделу правопорядка прибавилось хлопот. И снова меня посетила мысль: «Что-то здесь не так», однако сосредоточиться на ней я не могла.

Я вышла из торгового центра, оглядываясь по сторонам, сталкиваться с Доктором не хотелось. Все же неясно, насколько эффективно подействовало на него заклятие забвение. Обратный путь до Министерства я решила проделать пешком, чтобы собраться с мыслями и не выглядеть запыхавшейся.

Гермиона была на месте. Увидев меня на пороге кабинета, она улыбнулась.

— О, мисс Тайлер. Вы, надо полагать, славно потрудились. На сегодня все — можете идти домой.

— Но, мэм, мне нужно вам многое…

— И слышать ничего не хочу, — перебила меня Гермиона. — Идите и отдыхайте. Если вам уж так хочется поработать, вот, — протянула она мне папку, — здесь основные должностные инструкции, почитайте за вечерним чаем. А теперь идите, у меня еще уйма дел.

В растерянности я вышла из кабинета начальницы. Утром она с таким интересом обсуждала Доктора и все, что с ним связано, а теперь ей даже не до того, что я раскопала? Посмотрела на меня как на почтовую сову, которая разнесла все письма, и отправила на жердочку отдыхать. А в качестве корма вручила папку с бюрократическими инструкциями. Я взглянула на ее обложку. Под стандартным министерским штемпелем пером было приписано: «Старбакс у метро Ноттинг-Хилл. Сегодня в 19-00. Г.Г.»

Нет, здесь действительно что-то нечисто.

___________

*Имеются в виду теракты, совершенные в июле 2005 года в Лондоне.

В кофейне было малолюдно. Мы с Гермионой уселись за столик в дальней части зала. Начальница наложила на нас несильные магглоотталкивающие чары, но магглов поблизости не было, кроме молодого парня за соседним столом, увлеченно читавшего "Times".

Я достаточно подробно рассказала Гермионе все, что удалось узнать.

— Значит, инопланетяне, — негромко сказала она. — Что ж, магглам действительно есть, что от нас скрывать.

И тут я поняла, что напрягало меня во всей этой истории.

— Миссис Грейнджер-Уизли, — отчетливо сказала я, — все, что мне удалось узнать сегодня, очень важно и интересно, но почему этим занимается Отдел обеспечения правопорядка? Это ведь явно работа для…

— Отдела тайн, — без тени смущения на лице продолжила мою мысль Гермиона. — Ты права, Роуз (а когда это мы успели перейти на «ты»?). — Позволь тебя кое с кем познакомить.

Она повернулась к соседнему столику, кивнула. Парень свернул газету, подошел к нам, не реагируя на чары, присел на свободный стул, убрал рукой со лба прядь ослепительно-белых волос.

— Драко Малфой, Отдел тайн, невыразимец, — прямо-таки отчеканил он.

— Тот самый Малфой? — не смогла сдержать удивления я.

— Мисс Тайлер, если вы сейчас собираетесь расспрашивать меня о войне и моей роли в ней, а также пересказывать школьные байки — ни к чему полезному это не приведет. Надеюсь, вы не возражаете, если я расскажу вам более занимательную историю?

Я кивнула.

— То, о чем вам поведала Грейнджер утром — это, скажем так, базис. Когда в девяносто девятом году я пришел работать в Отдел тайн, меня сразу определили в группу, которая занималась этими непонятными контактами магглов. У нас действительно были подозрения, что здесь замешана некая внешняя цивилизация, но информации было крайне мало. К сожалению, Министр Бруствер был занят в основном вопросами послевоенного восстановления и контролем работы Аврората. Лишь в прошлом году он ознакомился с нашей работой и вызвал на разговор. Впервые после ухода Фаджа на это обратили внимание наверху. Надо сказать, что Министра заинтересовали наши выводы, он действительно готовился к встрече с премьер-министром магглов, чтобы обсудить данную ситуацию и, возможно, изменить Статут о секретности.

— Насколько изменить? — спросила я.

— Нет, конечно, о полном раскрытии речи не идет. Но он хотел договориться о том, чтобы правительство Британии предоставило нам сведения об этих странных контактах, дабы мы могли обезопасить себя. Взамен маги готовы были предложить свою помощь людям в более широком диапазоне, нежели охрана премьер-министра и королевы в случае конфликтов. Ведь намеки на это были еще со времен Черчилля, но наше Министерство предпочитало их игнорировать.

— Но Бруствер ушел в отставку год назад, — сказала я. — И что теперь?

— Бруствер не просто ушел в отставку, его «ушли». Многим старикам-бюрократам его стиль работы казался слишком вольным, и на Совете было принято полюбовное решение. Бруствер, герой войны, уходит на почетную пенсию, остается консультантом Аврората, а на его место назначают, — Малфой поморщился, — Перси Уизли — традиционалиста и жуткого бюрократа. Мистер Уизли, ясное дело, никого из нас слушать не захотел. «Статут — это константа», — передразнил Драко нашего Министра. — Мы уже, было, смирились с тем, что опять придется сидеть без дела, как вдруг из Хогвартса доставили очередное пророчество от Трелони. «Грядут потрясения и для магов, и для магглов, — в голосе Драко появились завывающие интонации, — статуи из магазинов будут ходить по городам и убивать, корабли зависнут в небе и разрушат старые башни, помочь смогут лишь человек с двумя сердцами и апрельская белая роза из дома орла».

— Простите, кто?

— Надо полагать, что вы, мисс Тайлер, — вступила в разговор Гермиона. (Ага! Опять на "вы", значит, еще не определилась с отношением ко мне). — Поразмышляв, я пришла к выводу, что "Роза" — это имя, а "Дом Орла", разумеется, Когтевран. Вы единственная на памяти директора Макгонагалл отвечаете всем этим требованиям: светловолосая когтевранка по имени Роза, рождённая в апреле. Я узнала об этой истории совершенно случайно. Утром я говорила, что владею некоей информацией от Артура Уизли. Это ведь мой тесть. Он, выйдя на пенсию, частенько захаживает к нам с Роном в гости, и после рюмочки виски становится крайне болтливым. Сначала мне все это казалось байками, но мистер Уизли рассказывал все больше и больше. Я решила пойти в Отдел тайн, а единственный человек оттуда, которого я хоть как-то знаю — это Драко.

— Так Гермиона Грейнджер впервые заговорила со мной не в угрожающем тоне и не приставляя палочку к горлу, — съязвил Малфой.

— Знаешь, до сих пор иногда очень хочется, — не осталась в долгу Гермиона. — Мы объединили всю информацию и узнали, что белокурая когтевранка по имени Роуз, чей день рождения приходится на конец апреля, заканчивает Хогвартс в этом году. Я послала директору сову с просьбой рекомендовать тебя в мой Отдел. Вот вроде бы и все.

— Так что вы хотите? Чтобы я познакомилась с этим Доктором и отправилась спасать мир?

— Гермиона, говори уж начистоту и до конца, — снова заговорил Малфой. — Во-первых, мир ты должна спасти всего лишь дважды — от статуй из магазинов и кораблей в воздухе. — "Всего лишь дважды, конечно же, плёвое дело!" — подумала я. — Во-вторых, нам нужно обозначить себя этому Доктору и добиться изменения Статута о секретности, пойдя на переговоры с магглами. Иначе рано или поздно нас накроет какая-то инопланетная раса, а мы даже не будем готовы. Но нам нужно как можно больше доказательств, чтобы переубедить Перси Уизли, либо же Совет, чтобы он образумил или поменял Министра.

— Подождите. Вы что, решили затеять переворот?

— Сильно сказано. Мы хотим лишь донести истину. Но если для этого потребуется совершить какие-то политические пертурбации, то да, это можно назвать и переворотом.

— Но вас двое, вы — молодые сотрудники Министерства. Что вы можете против всей этой махины?

— Ну, во-первых, не двое, — сказала Гермиона. — Я пообщалась с Бруствером — он на нашей стороне. Кроме того, Кингсли имеет влияние на нынешнего начальника авроров.

— Можно подумать, ты не имеешь на него влияния, — Малфой оказался крайне едким человеком.

— Драко! Я очень дружна с Гарри Поттером, но это уже не тот сорвиголова. Он достаточно лоялен к Министерству, хоть и недолюбливает Перси. Если ему сейчас в лоб сказать, что мы замышляем, он нас, конечно, не выдаст, но начнет отговаривать. Если честно, несмотря на то, что Гарри вырос в мире магглов, всерьез он его не воспринимает. Плюс у него недавно родился сын, и большая часть разговоров с ним — это: «А Джеймс сегодня головку поднял»; «А у нас зубик прорезался». Его жена жалуется, что когда Гарри дома, практически не подпускает ее к ребенку, только для кормления. Я все понимаю, он вырос сиротой, но, по-моему, это перебор. И в таком состоянии подбивать Поттера на подвиги бесполезно. Пусть уж старший товарищ медленно и аккуратно с ним общается.

— Хорошо. Нас трое… четверо, — подумав, добавила я. — А какой план?

— Нас, скорее, пятеро, — сказала Гермиона. — Мой муж финансово обеспечивает операцию. Купил вот Омут Памяти недавно, чтобы сортировать имеющиеся воспоминания. Министерские Омуты контролируются, так просто не прочтешь. Сейчас, если никто не устал, предлагаю отправиться ко мне и внимательно изучить сегодняшние воспоминания Роуз.

— У меня в запасе два-три часа, не больше, — сказал Драко. — Астория неважно себя чувствует.

— Вы не обращались в Мунго? — негромко спросила Гермиона.

— Обращались, а толку? Ты же знаешь, это проклятие не снять, — Драко бросил взгляд в мою сторону и умолк. В его глазах читалась боль. Этот разговор явно был не для моих ушей.

Мы аппарировали в гостиную дома Гермионы. Ее муж, Рон Уизли, дремал в кресле.

— И зачем ты сюда приволокла Малфоя? — вместо приветствия буркнул он.

— Рон! Ты же знаешь над чем мы работаем. И почему бы тебе не называть его по имени? Вы уже не в школе, оставьте свои ссоры за бортом хоть сейчас.

— Это ты у нас очень отходчивая. А мне видеть его рожу не доставляет особого удовольствия. И вообще, Мал… ладно, Драко, будь так любезен, возмести половину стоимости этого дурацкого Омута. Ты у нас тоже человек небедный. А то получится, что я в одиночку трачу свои деньги на какую-то непонятную заварушку.

— Да-да, Рон Уизли наш герой, Рон Уизли наш король, — надменно пропел Драко.

— Заткнитесь оба! — не выдержала Гермиона. — Устроили детский сад.

На Рона ее голос возымел действие, он со словами: «Конечно, мэм, будем взрослеть», подошел к Драко и пожал ему руку. Тот улыбнулся в ответ.

А мне стало несколько страшно. Ведь они действительно еще фактически дети по сравнению со всем Министерством. Даже участие Бруствера не спасало авантюру в моих глазах. Во что я ввязалась? Так можно загубить карьеру одним махом. Но характер не позволял отступить.

Гермиона переместила мои воспоминания о сегодняшнем дне в Омут Памяти, долго стояла, склонившись над ним.

— Итак, — сказала она, закончив. — Он — с планеты Галлифрей. Он взорвал эту планету вместе со всеми жителями ради спасения вселенной. К нашей Земле он пылает давней любовью, помогает людям справляться с инопланетными напастями уже много лет. Синяя будка — это корабль для путешествий в космосе и сквозь время, — тут Малфой резко поднял глаза, — в любой его промежуток — хоть в прошлое, хоть в будущее. Он очень любит подбирать себе в помощники людей — особо ничем не выдающихся, но сообразительных. Сейчас, действительно, у него есть информация, что какой-то внеземной разум оживит манекены в магазинах, и они превратятся в агрессивные машины-убийцы. Очень похоже на пророчество Трелони. Идея следующая. Роуз, ты… давай перейдем на ты, мы не на работе, — ага, определилась, — должна втереться к нему в доверие, стать на какое-то время его спутницей. Но пока что рано рассказывать про магию. Твое заклятие забвения, надеюсь, подействовало, сегодняшнюю встречу он не должен помнить. Сделаем так… — Гермиона замолчала, задумалась на несколько минут.

— Роуз, ты должна продолжать играть роль маггла. Для подстраховки я считаю нужным временно наложить на твою маму заклятие забвения.

— Зачем?

— Возможно, он захочет проверить тебя. Не должно быть никаких следов.

— Нет. Я против.

— Послушай, пожалуйста — сказала Гермиона, — однажды я проделала то же самое с моими родителями. И в более жесткой форме — они вообще забыли о моем существовании на целый год. Сейчас мы сталкиваемся с необычной угрозой, я прошу тебя стереть маме не всю память, а лишь ее часть, связанную с волшебным миром. Пусть она считает тебя девочкой-неудачницей, закончившей кое-как колледж и работающей продавщицей. Доктор осматривает торговый центр по вечерам. Останься там завтра, сделай вид, что заблудилась, обратись к нему за помощью. Судя по тому, что я увидела, его должно это тронуть.

— Не знаю… Слишком высокие ставки, мы беремся за дело с сомнительным исходом, в которое никто наверху не верит

— Знаешь, Роуз, — неожиданно вступил в разговор Рон, — десять лет назад никто так же не верил мне, моей жене и Гарри Поттеру. Мы чуть ли не кричали, что Сама-Знаешь-Кто вернулся, а люди крутили пальцем у виска. Если честно, в какие-то моменты вера покидала даже меня, но я смотрел на упорство Гермионы и понимал, что она не может ошибаться. Как бы это ни звучало пафосно, я всегда буду уверен в том, что она не возьмется за гиблое дело. Требовать я от тебя ничего не буду, но прошу — доверься ей.

— Хорошо, — спокойный голос Рона окончательно «добил» меня. — Я согласна.

— Мне пора, — сказал Драко. Гермиона встала с кресла, но вдруг схватилась рукой за живот и согнулась.

— Что такое? — кинулся к ней муж. — Опять, наверное, по маггловским кафешкам бегаешь, времени нормально поесть нет?

— Помолчи, пожалуйста.

— Ты так рано или поздно угробишь желудок, придется в Мунго ехать, — Рон распалился. — Может, тебе рвотного дать? Пусть уж лучше вся эта дрянь выйдет.

— Знаешь что, дорогой! — Гермиона вспыхнула. — Хотела оставить этот разговор для двоих, но теперь эта, как ты имел наглость выразиться, "дрянь" не выйдет в ближайшие восемь месяцев!

— Почему... восемь? — замялся Рон.

— Да потому, что один уже, скорее всего, прошел!

Рон смотрел на жену в недоумении.

— Уизли, — рассмеялся Малфой. — Надеюсь, ты сообразишь, что происходит за девять месяцев гораздо быстрее, чем они пройдут.

Рон молчал еще секунду, а потом со словами: "Мерлин! Какой же я все-таки идиот!" заключил жену в объятия. Гермиона тихо заплакала.

— Все, Рон Уизли наш герой по всем пунктам, — ухмыльнулся Драко. — Им уже не до прощаний, а тебе, Роуз Тайлер, удачи и до встречи.

Он подошел к камину, взял горсть летучего пороха из горшка, залез внутрь, еще раз посмотрел на Рона и Гермиону.

— Поздравляю, родители, — почему-то с грустью в голосе сказал он. И сразу же: — Малфой-Мэнор.

— Доктор, вы загадываете одну загадку за другой, — восторженно произнес Чарльз Диккенс. — Но все же ответа на главную я не получил. Кто вы?

— Друг, — улыбнулся Доктор, открывая дверь ТАРДИС. — Ваш фанат.

— А скажите тогда, мои книги… — голос Чарльза задрожал. — Их будут читать?

— Конечно.

— А как долго?

— Всегда.

ТАРДИС исчезла из девятнадцатого века. Но, судя по всему, возвращаться в мое время или же отправиться куда-то еще Доктор не спешил. Я уже начала привыкать к этим путешествиям и поняла, что мы просто остановились где-то в космосе.

События последних дней для меня стали откровением гораздо более сильным, чем письмо из Хогвартса. Я делала все по плану Гермионы: наложила на маму частичное заклятие забвения (а Мику оно было и не нужно), вечером приготовилась разыгрывать перед Доктором роль заблудившейся девочки-продавщицы, но уже на том этапе сценарий дал трещину. В подвале на меня напали ожившие манекены. Сначала мне показалось, что это дурная шутка, вот-вот появится кто-то из Министерства, например, Малфой, и с ехидной улыбочкой скажет: «Добро пожаловать на работу, мисс Тайлер. Извините уж, такие у нас розыгрыши для новичков». Но никто, конечно же, не появился, а манекены двигались все ближе и ближе ко мне. Я резко достала волшебную палочку, хотя ни одно соответствующее случаю заклинание в голову не лезло.

Доктор возник внезапно, схватил меня за руку и шепнул на ухо: «бежим». Он вывел меня из подвала, вытолкнул на улицу. Я действительно была напугана и побежала прочь от магазина. А через минуту услышала грохот — обернулась назад — торговый центр взорвался.

А на следующее утро Доктор сам явился ко мне домой. В итоге мы вместе расправились с ожившими манекенами, которыми управляло инопланетное существо — сознание Нестин. Увы, но без жертв не обошлось, часть манекенов успела выскочить на улицы города и напасть на людей.

Доктор предложил отправиться с ним, в путешествие сквозь все пространство и время. Меня очень увлекло происходящее; я почти забыла, что с моей стороны это всего лишь игра. И я приняла его предложение, даже не отправив весточку Гермионе. Ну да ладно, мне пообещали, что нашего путешествия никто и не заметит — по земным часам мы вернемся практически сразу же после старта.

И вот теперь, увидев гибель нашей планеты, которая случится через несколько миллиардов лет и пообщавшись с одним из своих любимых писателей, я отдыхала в своей комнате. Эмоции переполняли меня. Мир волшебников, несмотря на всю его прелесть, оказался вовсе не главным чудом вселенной. И мы, в отличие от магглов (пусть не всех), ничего не знаем о том, насколько населен космос. И это не только прекрасно, но и опасно. Ведь случись что, мы окажемся не защищены. Доктор рассказал о подразделении ЮНИТ, занимающимся контролем над инопланетными вторжениями на Землю, но ведь у нас об этом никто не в курсе. А если эти инопланетяне, например, заметят Хогвартс? Неизвестно, действуют ли на них отталкивающие чары. Вряд ли ЮНИТ отправится туда со спасательной миссией. Хотя… наверное я слишком себя накручиваю. Могли бы заметить уже давно. Но все равно, моя начальница была права — нам есть о чем поговорить с магглами, и, возможно, пойти на какие-то компромиссы. Их мир сильно изменился за последний век, а мы этого не замечаем. К тому же, мы защищали их правительство в годы войны с Волдемортом, почему бы не попросить об аналогичных уступках.

Но чтобы сломить упорство консерваторов в Министерстве, нам нужны серьезные доказательства. А Доктор и ТАРДИС — лучший вариант, как мне казалось. «Хватит уже думать» — сказала я самой себе. Пора бы и поговорить с ним. Скорее всего, особых проблем это не вызовет. Он посмотрит на меня недоверчиво, я покажу ему парочку заклинаний, Доктор отойдет на шаг, воскликнет: «Фантастика» и согласится на новые знакомства и разговор.

Я вышла из своей каюты-спальни и отправилась в центр управления. Да, эта синяя будка действительно оказалась огромной внутри. Даже мне, знакомой с заклинанием расширения, было не по себе, когда я узнала, что только моя спальня находится на третьем этаже. А ведь тут не было и следа магии.

Когда я вошла, Доктор стоял у приборной панели, задумчиво глядя в экран

— Где мы? — спросила я

— Созведие Скорпиона. ТАРДИС нужно немного отдохнуть. Куда отправимся дальше?

— Знаешь, мне уже пора домой.

— Уверена?

— Да. Мня ждут мама, Микки, коллеги на работе.

— Твоя работа взорвалась вместе с кучей манекенов-автонов, — улыбнулся Доктор.

— Видишь ли… — я замялась. — Тот магазин — это не совсем моя работа.

— Ну наконец-то. Роуз Тайлер решила поговорить со мной откровенно. А я все ждал и ждал, когда ты расскажешь, зачем копалась в моих мыслях и пыталась стереть память, — Доктор смотрел мне прямо в глаза, не со злостью, а с азартом и интересом. — Неужели ты думаешь, что я просто взял с собой первую попавшуюся девушку? Да, в первый день нашего знакомства тебе действительно удалось стереть мою память. Но, вернувшись в ТАРДИС, я смог, скажем так, восстановиться, невелика беда. А на следующий день я буквально вытаскиваю тебя из лап автонов, и ты начинаешь разыгрывать глуповатую девушку-продавщицу. Только слишком смело ты себя вела в поединке с Нестин, не находишь? Мне, конечно, стоило поговорить с тобой еще на Земле, но если честно, я немного испугался. Я совершенно не понял, какую технологию ты использовала для чтения моих мыслей, и решил вывезти тебя подальше. Я показал тебе, кто я и что могу. А теперь твоя очередь. Рассказывай, кто ты и с какой ты планеты.

— Человек. С Земли, — прошептала я. Мерлин, какой же я была самоуверенной и наивной. Прямо-таки гордилась собой, как хорошо мне удается роль магглы. А, оказывается, меня просто посадили в клетку как птичку. Хотя нет, скорее как подопытного кролика. И самое главное: я не могу связаться с Министерством. Доктор дал мне какой-то особый телефон, по которому я могу позвонить маме, где и когда бы мы ни находились. Но ведь Гермионе или Драко так не позвонишь. Ладно, деваться мне уже некуда.

— Доктор, может, тебе это покажется бредом, но я волшебница. Ты, хоть и хорошо знаешь нашу планету, некоторых секретов ее еще не открыл.

— Да-да, охотно верю. Видел «магию» вместе с сэром Диккенсом.

— Нет, действительно! Доказать?

Доктор ухмылялся. Я выхватила волшебную палочку и чуть ли не закричала: «Экспекто Патронум!». «Лишь бы сработало» — пронеслось в голове, я никогда не использовала магию в ТАРДИС.

Повезло. Белый ворон появился и закружил по комнате. Доктор на секунду отпрянул, достал звуковую отвертку, направил ее на Патронуса. Тот продолжал летать, как ни в чем не бывало.

— Фантастика, — прошептал Доктор. (Ага! Заинтересован! Квоффл на моей стороне поля!).

— Я могу все рассказать и объяснить, зачем вышла на тебя.

— Может, лучше покажешь? Я ведь тоже умею читать мысли, пусть и без помощи кусочка дерева. Положи руку вот сюда, — Доктор указал на какую-то панель, — а я посмотрю. Ну и параллельно говори.

По экрану ползла информация, а я торопливо и сбивчиво рассказывала все, что приходило в голову. Про Министерство, Хогвартс, историю магического мира.

— Удивительно, — сказал Доктор примерно через полчаса. — Ваша планета не перестает меня поражать. Ну, вот как вы, обладающие невероятными способностями… а они действительно невероятны, я нигде не встречал магию в чистом виде, как вы могли стать такими эгоистами и паразитами?

— Что?

— Сколько было на планете войн, сколько катастроф за последнее время, а вы ни разу не помогли простым людям! Вторая мировая, миллионы погибших, ведь любой маг средней руки мог подкрасться к Гитлеру и изменить его разум, а вы отсиживались? Прячетесь так, что даже в базах ЮНИТ о вас, похоже, ни слова.

— Отсиживались? Да у нас в то время была своя война, с Грин-де-Вальдом! И вот, если уж вдаваться в историю, он как раз и имел влияние на Гитлера, нарушил Статут о секретности.

— Да что за глупости этот ваш Статут?! Вы также могли вмешаться, а не ждать пока какой-то там… Дамблдор победит его. Ладно бы это были ваши внутренние разборки, но ты же сама говоришь, что он влиял на фюрера!

— Мы предоставили охрану Премьер-министру, сильные маги пытались остановить его! Не все так просто!

— Конечно. Премьер-министру! А на миллионы простых англичан, европейцев вам было плевать? Трусливые крысы, прикрывающиеся Статутом!

— Так, — я вскипела. — Во-первых, Статут выгоден не только нам, но и магглам. Война войной, но зачастую власть имущим сильно не хочется, чтобы в дела людей вмешивалась магия. Грин-де-Вальд, между прочим, хотел получить власть и над маггловским миром тоже. Наши «трусливые крысы» из Министерства предупредили об этом Черчилля, и он сам просил нас не действовать открыто, никто из правителей не захочет отдавать власть волшебникам. А, во-вторых, — я собралась с духом, — что хуже — скрываться, посильно помогая, или взорвать свою планету со всеми жителями, с женщинами и детьми ради вселенского блага?

-Ты… Ты… — зло закричал Доктор, но быстро взял себя в руки. — Ты точно училась на этом … Когтевране? Судя по твоей смелости и наглости, тут бы больше подошли Гриффиндор или Слизерин. Вот что, Роуз Тайлер! Я немедленно отправляю тебя на Землю. Колдуй там в свое удовольствие, и если вдруг когда-нибудь ты услышишь звук ТАРДИС — беги и не оглядывайся!

— Подожди. Я рассказала тебе, кто я такая, но мы ведь не обсудили почему я здесь. Неужели ты это не увидел на своих экранах?

— Мои, как ты выразилась, экраны — тоже не универсальные. Говори уже.

Я поведала Доктору о плане Гермионы.

— Что ж, — сказал он после недолгого раздумья. — Значит, есть среди вас здравомыслящие люди. И ты хочешь, чтобы я встретился с вашим Министром и убедил его слегка нарушить Статут о секретности? Что ж, это крайне занятное предложение, но я все больше и больше прихожу к выводу, что ничего из этого не выйдет. Видишь ли, твои слова о том, что люди не захотят поделиться властью или знаниями с магами — это ведь правда. К вам относятся как к закрытому самодостаточному мирку. И никто уже не захочет, чтобы этот мирок, который к тому же, обладает незаурядными способностями, получал больше, чем у него есть. Так может дойти и до новой охоты на ведьм. А с современным оружием она будет куда более увлекательной. Для магглов, не для вас. Поздно ваша идея созрела.

— Не будь настолько категоричным. Мы ведь собираемся не требовать, а просить. И предлагать взамен свои услуги. И… и ведь маггловские власти о тебе тоже знают. Доктор, я уже увидела, что ты стремишься помогать людям. Так окажи эту помощь всем нам. Стань посланником мира, если мы на твой взгляд не сможем договориться сами. И … прости меня за резкие слова, я была на эмоциях.

— Я тоже наговорил всякого, — негромко ответил Доктор. Он обошел вокруг пульта управления, уставился в потолок примерно на минуту, а потом щелкнул пальцами и уже бодрым голосом произнес:

— Ну что ж посланником, так посланником. Я же Доктор, я обязан помогать вам — глупым, любопытным, самоуверенным людям. Давай отдохнем немного и утром отправимся на Землю.

— Пора бы. Нам с тобой еще нужно помешать кораблям разрушить старые башни, — вспомнила вдруг я.

Доктор замер.

— Я же говорила тебе про пророчество.

— Черт! Столько информации, я не придал этому значения! Черт, черт! Возвращаемся немедленно, — он кинулся к рычагам. — Ну же, старушка, не подведи!

Удивительный он. Зачем так спешить, если, даже поспав до утра и дав ТАРДИС отдохнуть, мы бы все равно могли вернуться в то же время?

— Как… Как ты могла так поступить со мной? Стереть память, а потом исчезнуть на год? — мама в слезах сидела на краешке кровати. Я присела рядом, обняв ее.

— Простите, миссис Тайлер, — вступил в разговор Доктор. — Это моя вина.

Час назад ТАРДИС «приземлилась» во дворе моего дома. Доктор сказал, что нас не было всего двенадцать часов, и я понеслась домой. Нужно было вернуть маме воспоминания; роль отыграна, она ничего не испортит.

Но в квартире меня ждал неприятный сюрприз. Мама выскочила мне навстречу, увидев меня, замерла, смогла лишь прошептать: «Это ты» и заключила меня в объятия, расплакавшись. Я бросила взгляд на стол и увидела кучу листовок: «Пропала Роуз Тайлер». И тут Доктор ворвался в квартиру с криком: «Роуз! Я ошибся! Не двенадцать часов, двенадцать месяцев!».

Меня не было дома год. Бедная мама, что ей пришлось пережить? А что на работе? Скорее всего, Гермиона уже смирилась с моей потерей.

Оказалось, что нет. Через неделю после моего исчезновения она пришла к маме домой, вернула ей память. На следующий день в квартире появились молчаливые строители, которые буквально за несколько часов вывели из нашего камина дымовую трубу. Так неожиданно сбылась моя мечта о подключении к каминной сети. Раз в неделю Гермиона наведывалась к нам, помогала маме, чем могла. Сотрудники Министерства тоже искали меня, но, естественно, тщетно. В последние месяцы Гермиона почти не появлялась, так как родила. Вместо нее частенько заглядывали по очереди двое парней: «Один рыжий, другой бледный как смерть» — описала их мама. «А начальница твоя дочку родила, не до меня ей теперь».

Доктор начал активно доказывать маме свою вину в произошедшем, чем окончательно выбил ее из колеи. Со словами: «Конечно, ты виноват! А сейчас сидишь здесь и улыбаешься, словно ничего и не было» — она подскочила к нему и отвесила сильную пощечину.

— Так, пожалуйста, успокойтесь! — я взяла инициативу в свои руки. — Да, я понимаю, что ты пережила, мам, но это закончилось. И сейчас я прошу, побудь дома с Доктором, а я отправлюсь к Гермионе.

— Она просила тебе это передать, если… когда ты вернешься, — мама передала мне сложенный вчетверо лист пергамента. — Домашний адрес. Она не работает сейчас, с ребеночком сидит. И вот эту банку просила тебе тоже передать.

Ага. Летучий порох.

— Подожди, — удивленно посмотрел на меня Доктор. — А разве мы не идем вместе?

— Пожалуй, сейчас мне лучше отправиться туда одной. Как минимум, все объяснить. К тому же, каминной сетью воспользоваться ты не сможешь. Мам, а ты… постарайся найти с ним общий язык, займи его чем-нибудь. Он на самом деле ничего плохого не сделал, просто ошибся.

— Я бы не отказался от чая, — заметил Доктор.

— Я бы не отказалась вылить полный чайник чая тебе на голову, — парировала маменька.

— Прекратите оба, или я вас обездвижу до своего возвращения, — не выдержала я.

— Иди уже, — шепнула мама. — Постараюсь быть леди.

Я с трудом залезла в наш каминчик, громко прочла адрес.

— Миссис Грйнджер-Уизли! Я вернулась! — крикнула я, вылезая из камина в гостиной Гермионы.

— Тихо, не шуми. Она только что уснула, Роуз капризничала всю ночь. Ох… это ты, — Рон пулей вскочил с кресла, подбежал ко мне, обнял. — Если честно, уже и не думал увидеть тебя в живых.

— Спасибо за прямолинейность, мистер Уизли. Со мной, как видите, все хорошо, запуталась немного во времени. Простите, а кто капризничал всю ночь?

— Наша дочь — Роуз, — раздался тихий голос Гермионы. Она в домашнем халате спускалась вниз по лестнице. После очередной порции объятий и тихих слез я осторожно спросила:

— А почему вы так назвали дочь?

— А ты сама подумай, — прошептала Гермиона. — Я была в полной уверенности, что погубила тебя, поручив это задание.

— А я его выполнила. Практически.

— Ну-ка, поподробнее, — заинтересованно сказал Рон.

— Подожди, — осадила его супруга. — Сначала нужно отправить сообщения Малфою и Брустверу. Нельзя же пересказывать одно и то же по сто раз.

— Опять этот хорек будет сидеть в моей гостиной. Бруствер-то ладно.

— В нашей гостиной, Рональд Уизли. Ты все никак не успокоишься, смотрю.

— Простите, — спросила я. — Почему хорек?

Рон и Гермиона переглянулись и оба совершенно искренне захохотали.

— Я тебе потом объясню, — не переставая смеяться, сказала Гермиона. — Что ж, пока мы их ждем, расскажу тебе, что случилось за этот год.

Из рассказа Гермионы стало ясно, что ничего хорошего за этот год не случилось. После моей пропажи ей пришлось не очень-то легко — ведь именно Отделу магического правопорядка нужно было заниматься моими поисками, а миссис Грейнджер-Уизли не могла просто сказать всем, что я улетела на машине времени с инопланетянином по ее заданию. Приходилось хитрить, изображать полное неведение, и параллельно помогать моей маме, тайно проводить каминную сеть в наш дом. Драко все чаще и чаще порывался «поговорить с Министром Уизли по-мужски, ткнуть в его самодовольную физиономию все наработки, которые пополнились историей с ожившими манекенами». Гермиона и Кингсли Бруствер отговаривали его как могли, они прекрасно знали характер Перси Уизли и понимали, что все это может закончиться не очень хорошо для нашего заговора. Немного охладило пыл Малфоя то, что у него примерно в одно время с Гермионой родился первенец, и он стал больше времени уделять семье. «Да и вообще как-то мягче стал, нерешительнее» — вставил Рон.

А вот переманить на нашу сторону легендарного Гарри Поттера оказалось задачей не из легких. С ним уже беседовал не только Кингсли, но и Рон с Гермионой, а тот, хоть и выслушивал их доводы спокойно, но все время говорил, что пока это только догадки, вот так в открытую против Министерства он не пойдет, ему нужны факты и доказательства, и переводил разговоры на тему того как вчера удачно прошел рейд к одному из бывших Пожирателей (столько запрещенного нашли, а он еще пытался Круциатусом ударить, тоже мне, нашел с кем бороться) или же рассказывал про первые шаги и слова своего сына.

— Я вообще не понимаю, что с ним сейчас происходит, — грустно сказала Гермиона. — Гарри словно надоели его авантюризм и самопожертвование, которые он постоянно проявлял в годы войны, и он хочет пожить обычной жизнью. Но чтобы вот так закрываться от того, что говорят друзья? Он как будто постарел в свои двадцать пять. А тут еще родился второй сын, и Гарри вообще взял отпуск, можно подумать, что Джинни не справится с детьми.

— Но теперь-то у нас есть доказательства, — сказала я. — Может, и передумает.

Тут камин засветился, и из него вышли Драко Малфой и бывший Министр магии Кингсли Бруствер, которого до этого дня я видела только на колдографиях в «Пророке». Драко выглядел усталым и осунувшимся. Он пожал мне руку и сухо сказал: «Рад видеть невредимой». Мистер Бруствер почтительно кивнул. Все разместились в гостиной, и я начала свой рассказ.

— Ну что ж, — Малфой довольно улыбнулся, — теперь у нас есть и доказательства и в какой-то мере союзник. Нужно пригласить этого Доктора в Министерство на беседу с Уизли.

— Подожди, Драко, — сказала Гермиона. — Судя по рассказу Роуз, Доктору через его связи не мешало бы наладить контакт с маггловским премьером. Перси очень уж консервативен, несмотря на молодость. А магглы, зная, что мы готовы предложить им сотрудничество, охотнее пойдут на контакт с Министром. Если удастся немного схитрить, Перси подумает, что они сами предлагают нам помощь, и немного «поплывет».

— Плохо ты знаешь моего братца, — вставил Рон. — Он до сих пор считает, что магглы — это чуть ли не дикари и ничего полезного от них не получишь.

— То есть, ситуация безвыходная, — хмыкнул Драко. — Нам что, устроить переворот, чтобы нас услышали? Или просто забить на это? Подумаешь, инопланетяне. Подумаешь, технологии, которые в лепешку способны раскатать любого мага.

— Подождите, — сказал Кингсли. — Я все же считаю необходимым донести все услышанное до мистера Поттера. Практически все в Министерстве считают его мнение авторитетным. Гарри, конечно, осторожничает, но, если мы познакомим его с Доктором, скорее всего, он примет нашу сторону, согласится выступить на Совете.

— Как же все долго и муторно, — грустно сказала Гермиона. — Мы столько лет шли к этому, и вот сейчас, когда Роуз нашла Доктора, получается, что мы проделали меньшую часть пути.

— Стоп! — меня вдруг осенило. — Пророчество. Пока сбылась только первая его часть. Когда я рассказала Доктору про корабли над Лондоном, он спешно направил ТАРДИС обратно. И почему-то мне кажется, что он не ошибся на год, а специально вернулся именно сегодня.

— То есть, ты предлагаешь дождаться появления огромных летающих кораблей, идущих на всех парусах? — спросил Рон.

— Боюсь, мой дорогой, что они будут двигаться за счет другой силы, — сказала Гермиона. — Роуз, конечно, в чем-то права, но сколько мы их будем ждать?

Вдруг в камине снова загорелось зеленое пламя, и в комнате возникла пожилая дама из приемной Гермионы, которую я видела в первый день своей работы.

— Миссис Грейнджер-Уизли, — торопливо заговорила она. — Министр срочно собирает всех руководителей Отделов.

— Что произошло?

— Над Лондоном пролетело нечто огромное, ничего общего не имеющее с маггловскими само... самолётами. Оно разрушило Биг-Бен, после чего опустилось на дно Темзы.

— Корабли, разрушающие башни, — прошептала я.

— Спасибо, Элис, — сказала ей Гермиона. — Отправляйся обратно. Я буду через пять минут.

Элис ушла через камин.

— Быстро дождались, — усмехнулся Рон. Со второго этажа раздался плач ребенка.

— Так, Рональд, ты остаешься с дочкой. Роуз, ты отправляешься домой, хватаешь за руку Доктора, и вы бегом бежите ко входу в Министерство.

— Я пойду с тобой, — сказал ей Драко.

— А я, в свете открывшихся фактов, все же попробую поговорить с мистером Поттером еще раз, — сказал Кингсли. — Он все равно не выйдет на работу так быстро, жена с новорожденным вчера уехала к родителям погостить, он остался со старшим сыном. Пока они там договорятся… Лучше аппарирую, сеть и без того забита.

Рон со словами: «Спасибо, милая. Как начинается что-то интересное, ты переводишь меня в режим домохозяйки» — ушел наверх. Мы остались в гостиной втроем.

— Опять не спал? — негромко спросила Гермиона у Драко.

— Да. Астории было плохо. Скорпиус-то здоровехонек, а вот она… слаба.

Тут он бросил взгляд на меня. Я поняла, что задерживаться не стоит, залезла в камин и чуть ли не прокричала свой домашний адрес.

Мама уже успокоилась. Она сидела в кресле и читала «Космполитэн».

— А где Доктор? — спросила я.

— Странный он. Вроде нашли общий язык, сидели, пили чай, тут какой-то грохот за окном раздался, он, ни слова не говоря, вниз бросился. Боится, что будку его угонят что ли?

Эх, мама, ничего ты дальше своего носа не видишь. Но, может быть, это и к лучшему.

Я выскочила во двор. Отлично, ТАРДИС еще на месте, Доктор стоит рядом.

— Нет, ты видела? — закричал он, как только увидел меня. — Корабль! В Лондоне! Потрясающе!

— Не вижу ничего потрясающего. Нам нужно бежать в Министерство, сейчас хороший повод для знакомства.

— Подожди, давай проверим, что там.

— Успеется. Погнали.

— Может, на ТАРДИС?

— Ну уж нет, а то еще ошибешься на двести километров… или лет, — рассмеялась я.

Я схватила Доктора за руку, и мы понеслись в сторону Министерства. Через десять минут, изрядно запыхавшись, мы добрались до телефонной будки. Возле нее стояли Гермиона и Драко.

— Еще раз здравствуйте, — быстро сказала я. Мистер Малфой, миссис Грейнджер-Уизли, это Доктор. Доктор, это мои… друзья, сотрудники Министерства магии, которые помогут организовать встречу.

— Уже не сотрудники, — спокойно сказала Гермиона. — Нас с Драко только что уволили.