Наблюдения чистокровной за дебютанткой (гет)

Она была уверена, что это должна быть женщина — то, что гложет её сына. Действует ему на нервы, делая раздражительным и ранимым. Но не настолько, чтобы заметил Люциус или кто-либо ещё. Её сын замечательный актёр. Из него вышел бы хороший азартный игрок, его мимика и жесты были трудно читаемы, и только кто-то, постоянно настроенный на его эмоции и их проявления, заметил бы сковывающее его напряжение. Будь это кто-либо другой, оцепенелость его плеч могла показаться волнением. Поджатые уголки губ, даже когда он натягивал свою фирменную презрительную ухмылку, для кого-то другого могли бы означать нервозность. Он был на взводе, и она ожидала, что он в любую секунду может сломаться.

Мальчик постоянно находился под сильным давлением. Большая его часть исходила от него самого, но его до смешного высокие требования к самому себе усугублялись большими надеждами, возлагаемыми Люциусом на следующего Малфоя. Она терпеть не могла, когда тот говорил «Ты — Малфой! Веди себя соответствующе». Он был больше, чем просто Малфой — он был её сыном. И теперь к этому всему прибавилась женщина. По своей природе Драко нечасто бывал раздосадован. Полон желания добиться своего — да. Но редко раздосадован. Однако, она видела её в его глазах, эту острую нетерпеливость. Его обычная уверенность в себе, которая иногда поражала, сейчас притупилась. Как будто основной фокус его внимания был смещён. И это могла быть только женщина.

Комната была полна людей, раздолье для микробов и болезней. Нарцисса изящно подернула плечами. Люциус стоял у края их стола, оглядывая толпу с холодным видом превосходства. Не возникало никаких сомнений, от кого её сын получил своё огромное эго. Драко стоял немного в стороне от них с группой своих друзей. Ей были безразличны Крэбб с Гойлом, но она уважала потребность своего сына покровительствовать им, предлагать им своё руководство. Видит Бог, они не продержались бы и двух недель в Хогвартсе без Драко в качестве лидера. Несмотря на то, кем были их отцы, оба были его соседями по комнате, а уж чего у её мальчика было не отнять, так это его верности.

Для интеллектуальных игр у него были другие друзья. Блейз Забини, тоже стоящий сейчас рядом с ним, обладал острым умом. За вопиющим исключением двух громил, её сын окружал себя находчивыми людьми. Ах да, и Пэнси. Нарцисса решила для себя, что это достаточно милая девочка, но чего-то ей все-таки не хватало. Её сын никак на неё не реагировал. Между ними не возникало никакой искры, а Драко был с ней так же сдержан и обходителен, как и со всеми остальными. Так что это была не она. Но кто-то явно запал ему в душу. Возможно, если эта женщина сегодня здесь, ей удастся взглянуть на неё.

Если она посещала Хогвартс, она будет здесь. Дамблдор организовал грандиозный бал для студентов и их семей, чтобы поощрить единство факультетов и терпимость. Знали ли магглы, как сильно их ненавидели некоторые из присутствующих здесь? Она с большим интересом наблюдала, как что-то привлекло внимание её сына, и он полностью сфокусировался на двери. Крэбб, который в этот момент продолжал говорить, ничего даже не заметил.

Это была маленькая группа из трёх человек. Девушка и её родители.

Её сын в нетерпении приподнялся на цыпочки и отослал своих друзей небрежным взмахом руки. Естественно, они немедленно подчинились. Его подавляющее присутствие всегда превращалось в естественное лидерство. Он не отрывал взгляда от девушки, пока она пробиралась к небольшой компании Уизли. Его губы тут же сложились в фирменную усмешку, но глаза были прикованы к этой девушке, этой молодой женщине, этой сирене.

Она была восхитительна в маггловском платье, которое соблазнительно охватывало её тело и изящно ниспадало к её ногам. Её фигура была стройной и подтянутой, со всеми должными привлекательными изгибами. Лицо было утонченным и светилось умом, с большими глазами цвета шоколада, сияние которых при виде её друзей было заметно даже с такого расстояния. Но именно её волосы завладели вниманием Нарциссы. Они ничем не походили на её собственные серебристые локоны. Это был невероятный буйный водопад упругих блестящих кудрей кофейного цвета, которые перемежались выгоревшими на солнце светлыми и рыжеватыми завитками. Они жили своей жизнью, спадая по её плечам и стройной спине, излучая здоровье и энергию.

Она, должно быть, почувствовала на себе его взгляд, потому что повернула голову, глядя поверх своего плеча. Её глаза моментально сфокусировались на Драко, большие и выразительные, окно в саму её душу. Её друг дважды обратился к ней, прежде чем она отвернулась и возобновила свою беседу. Когда один из братьев Уизли приобнял её за тонкие плечи вызывающе фамильярным образом, хрупкий бокал в руках её сына разлетелся вдребезги от силы его хватки.

Нарцисса укоризненно покачала головой, одной рукой доставая палочку, а в другую беря ладонь Драко. Она проигнорировала призыв Директора к тишине и мягко бормотала лечащие заклинания, тихо наблюдая, как его кровь текла, пока порезы заживали. Она начисто вытерла кровь белоснежным шелковым платком, расписанным гербом Малфоев. Оба Малфоя предпочли игнорировать тёплые слова приветствия Дамблдора и призывы к единству, пока он не произнёс фразу, заставившую её сына резко выпрямиться:

— А теперь, чтобы начать, я хотел бы, чтобы наши Старосты Школы разделили танец. Гермиона Грейнджер и Драко Малфой.

Доля секунды потребовалась её сыну, чтобы вернуть обычно не покидающее его самообладание, а затем его глаза встретились с её через весь зал. Гермиона было ее имя, и она была Старостой Школы. Очевидно, её ум не уступал её красоте. Неудивительно, что он был очарован.

Драко встретил её посреди зала, музыка взметнулась вокруг них. Она не колеблясь приняла его руку и немедленно влилась в его решительные длинные шаги, как если бы она уже танцевала с ним сотню раз.

Для нетренированного глаза это был обычный танец. Формальный, по меркам волшебного мира. Просто элегантный вальс. Но Нарцисса видела своего сына танцующим с множеством женщин. Он обучался этому искусству с юных лет у лучших преподавателей. Даже своих многочисленных пассий он держал на строгом расстоянии, танцевал с изысканной формальностью, почти граничащей с холодностью. Эту же девушку он держал всего в трёх дюймах от своего тела, безупречно направляя её через череду веками отточенных шагов, которые заставляли её ноги легко касаться его. Рука его покоилась на её пояснице, соединённые ладони были лишь слегка отведены в сторону. Его глаза ни на секунду не отрывались от её.

Казалось, что она растворялась в его прикосновениях, когда он кружил её по залу. Их движения были идеально синхронны. Её бёдра покачивались одновременно с его, создавая едва заметную интимность, которую остальная публика, казалось, не замечала. Взгляд Нарциссы остановился на матери девушки на другом конце комнаты, и она не была удивлена, заметив, что женщина стояла нахмурившись в задумчивости, изучающе прищурив глаза. Нет, она не была единственной, кто видит это.

— Это позор, — прошипел её муж рядом с ней, передавая ей бокал вина, из которого она изящно сделала небольшой глоток. — Оказывать такой грязнокровке низкого происхождения, как она, престижнейшую честь Хогвартса, а затем требовать, чтобы мой сын опустился до того, чтобы танцевать с ней. Этот Дамблдор — старый..

Его голос прервался под её холодным взглядом. Когда она убедилась, что выбила его из равновесия и овладела его безраздельным вниманием, она наконец заговорила, напуская в свой голос столько льда, на сколько была способна:

— Люциус, ты больше никогда не будешь говорить о моей будущей невестке в подобном тоне. Ты меня понял?

Ему нечего было ей ответить. Его сразил глубокий обморок.