Феномен (гет)

Я шел. Не знал, куда, не помнил, зачем. Просто шагал, опустив глаза, затуманенные страхом перед неизвестностью. Я не видел, что происходило вокруг, не слышал голосов прохожих. Мой мир, медленно распускающийся буквально по швам, дал сегодня огромную трещину, с которой мне было тяжело справиться в одиночку.

Руки в карманах нервно сжимали их содержимое. Какие-то деньги и сотовый, по которому я обещал связаться с Люси, как только все выясню. Но пока я не знал, что ей сказать, и стоит ли вообще говорить о чем-то. Слишком все запутано, слишком непонятно. Во мне нашлись силы только позвонить на работу и предупредить, что в ближайшее время я ухожу на больничный. Хотя, это не совсем подходящее определение, ведь для меня решался вопрос жизни и смерти, а такое вряд ли можно сравнить с обычной простудой. Начальство было крайне недовольно мною, но у них нет другого выбора, кроме как отпустить меня. Так я стал свободным, но, почему-то, меня этот факт нисколько не радовал.

Мои самые большие опасения сегодня оправдались. Нет, оказывается, не излечили меня тогда, семь лет назад. Мое чудесное исцеление было лишь затишьем перед бурей, лишь отсрочкой перед неизбежным. Как же я этого боялся. Как же хотел этого избежать. Лучше бы я не старался побороть судьбу, а уделил больше времени своей, пока еще, нормальной жизни, насладился свободой обычного человека, посвятил себя Люси. Я потратил драгоценные годы в пустую. Черт, было скверно признавать, но снова Марвел зрила в корень, когда осуждала мою неспособность расстаться с прошлым. Я, как тупой пес, гонялся за своим хвостом, пытаясь его нагнать и разобраться с ним. Бегал, крутился, пока в итоге не достал. А точнее он сам в какой-то момент остановился и нарочно поддался мне.

Я был глуп. Я был слеп.

Ветрено. На небо набежали грозовые облака, предвещая скорый дождь. Люди проходили мимо, опустив глаза. Они будто знали, что на пути им встретился человек, у которого вот-вот надломится дорога под ногами.

Что ж, все, значит? Таким будет мой конец? Как-то мало успел я сделать за свой срок, хотя уже столько сумел достичь.

Оставаться в больнице на эту ночь было бы глупо. Я понимал, что, как и тогда, врачи ничем не смогли бы мне помочь. Не придумали еще такого лекарства, способного остудить меня даже на градус. Мои последние часы были бы еще мучительнее от старательных потуг докторов, бегающих вокруг меня. Бесполезные и бессильные… Чем бы они помогли мне? Разумеется ничем. Так бы и сдох на кушетке, сгорая сам в себе и проклиная весь белый свет. Нет, не хотел подобным образом провести остаток своей жизни.

С другой стороны, куда мне было идти? Тело и душа однозначно тянулись домой, в маленькую уютную квартиру, украшенную фотокарточками и пропитанную родным запахом солнца. К той, что всегда могла сделать меня самым счастливым человеком на земле, к той, что ждала меня и дорожила нашей связью. Забыться с ней, снова почувствовать себя нужным и любимым… вот чего мне сейчас больше всего захотелось. Именно так и никак иначе.

Внутри что-то задрожало, когда меня посетила мысль, что, возможно, сегодня мне выпадет последний шанс побыть вместе с Люси. Я натужно сглотнул, более полно осознавая свое незавидное положение. Так долго добивался, так сильно желал, а теперь все пошло прахом из-за меня же. Как только мой мозг не признал сразу, что я изначально был обречен? Зачем я искал ее, зачем пытался воссоединиться? Придурок, ведь по моей вине страдать будет еще и она!

Суровая истина заставила меня ускорить шаг. Кровь забилась в моих висках и оглушила паническими ударами пульса. Ладони вспотели, стали холодными. Я занервничал. Сильно занервничал. Мои губы прошептали главную установку, с которой я, во что бы то ни стало, должен был справиться.

— Как же… как же мне выжить?

* * *

Марвел властно схватила ручку и хлопнула перед собою бланк больничного листа. Размашистым, по-настоящему врачебным почерком, она принялась заполнять графы. Имя пациента, его возраст, контактные данные. Выдержав паузу над графой «диагноз», Поли подняла на меня недовольный взор.

— И что прикажешь мне здесь писать?

— Да что хотите, — я снова занял оборонительную позицию и только фыркнул доктору в лицо. — Ведь вы сами понимаете, что в худшем случае я все равно не успею им воспользоваться.

Поли поморщилась и сдавила пальцы на руках. Она искренне волновалась и из кожи вон лезла, лишь бы не дать беде случиться со мной. Но такое внимание к моей проблеме лично меня не переставало раздражать. Чего теперь было прятаться, если опасность уже неизбежна?

— Выпишу, для начала, на две недели, а там посмотрим.

Марвел старательно пропускала мимо ушей мои скептические комментарии и сдерживала свой тон, чтобы не выдать очередной приступ сильного раздражения, вызванного мною. Она до последнего не сдавалась, решая мою проблему, хоть я и играл на ее нервах, поступая, как умалишенный. Но доктор знала историю тринадцатилетнего пацана почти от истоков, поэтому она не стала привязывать меня к кушетке и запирать в больнице. За это я был ей чертовски благодарен.

— С кем живешь?

Ее неожиданный вопрос выбил меня из равновесия и заставил переспросить.

— Что?

— Я говорю, ты один живешь или с кем-то?

Поли глядела на меня исподлобья с уловимым требованием моего ответа.

— Я живу с девушкой, — неохотно признался, после чего лицо врача чуть расслабилось. — Но я не хочу, чтобы она знала о том, что моя болезнь прогрессирует, поэтому попрошу вас не сообщать ей эту информацию.

Мое предупреждение было громко озвучено, как угроза, что не оставило Марвел равнодушной. Она, манерно хмыкнув, не удержала скептики.

— Ха-х, и как же ты собираешься это скрывать? Не думаю, что она не заметит стонущего и бьющегося в конвульсиях парня, страдающего от адской сжигающей боли.

Врач подбирала слова, чтобы запугать меня и косвенно повлиять на мое решение пережить сегодняшнюю ночь дома. Черт, а ведь ей даже, отчасти, удалось смутить меня.

Я поморщился, невольно представив эту жуткую сцену. Похожие скачки температуры, однажды, уже случались со мной, и тогда я чуть Богу душу не отдал. Но в этот раз все обещало быть куда серьезнее. И что же? Умереть на глазах Люси? Заставить ее мучиться вместе со мной? О чем я только думал?! Я не смог бы дать ей ни малейшей возможности себя спасти и просто безвозвратно бы потух у нее на глазах.

Меня нервно передернуло, и я стиснул зубы до мерзкого скрипа.

— Как бы то ни было, — Марвел смягчила голос и, заглянув в глаза, обратилась ко мне, — раз уж ты собрался остаться дома, я смогу отпустить тебя лишь с одним условием.

Я сосредоточился на речи врача и выразил свою готовность слушать. Наклонившись вперед, мы сузили круг нашего общения, словно организовали обсуждение военной тайны, которую никому было не дозволено знать. Никому. Кроме нас.

— Что за условие?

Поли ненадолго затаилась, после чего ткнула в меня указательным пальцем и прищурилась.

— Ты беспрекословно последуешь моему плану и сделаешь все от тебя зависящее. Со своей стороны обещаю сотворить возможное и невозможное, — доктор нахмурилась и решительно выпалила. — Я не дам тебе вот так заживо сгореть, Нацу.

Я чуть не поперхнулся. Сгореть… Она сказала сгореть? Странно, но тогда мне показалось, что ее слова имели вовсе не образное значение.

* * *

Преодолев последние ступени, я оказался напротив двери, ведущей в нашу с Люси квартиру. И все-таки ноги принесли меня именно сюда. Как беспечно с моей стороны. Пальцы нащупали ключи, забившиеся в самую удаленную часть кармана. Всего-то стоило отпереть замок и перешагнуть черту, но… Мне не хватало духу сделать это. Так, в течение нескольких минут, я бесцельно топтался на месте, обивая порог собственного дома.

Я сомневался. Не знал, правильно ли поступаю.

Медленно приложился лбом к двери и прислушался. Мягкие шаги, что мерили кухню от одной стороны до другой, принадлежали именно ЕЙ. Точно разобрал, как тонкий женский голос напевал какую-то мелодию, и сразу же представил себе забавную блондинку, пританцовывающую в наушниках и затевающую что-то вкусное. Улыбка тронула мои губы. Я больше не мог ждать, оставаясь призраком в тени. Мне захотелось присоединиться к Люси и в удовольствие прожить с ней свои прощальные часы.

Я убедил себя в том, что ей не стоило знать о нелегком испытании, что меня ожидало. Ведь нигде не было сказано наверняка, что это случится именно сегодня, и что это вообще случится. Возможно, я просто так успокаивал себя, но, заручившись своими мыслями, вставил ключ в скважину и сделал пару оборотов. Дверь скрипнула и отошла в сторону.

Меня окатил встречный ветерок, несущий на себе домашний запах. Я увидел напротив ее, изумленно замеревшую с удивленным выражением лица. Странная… Я улыбнулся ей. Да, в это мгновение мне стало действительно спокойно.

— Я вернулся…

* * *

— Слушай сюда, — вступила в разъяснения тактики Марвел. — Первое — меня не волнует, будешь ли ты сообщать своей возлюбленной о скором приступе или нет. Но одно ты точно обязан обеспечить на этот вечер, — Поли примолкла и, чуть поддавшись вперед, прочеканила, — ты не должен оставаться сегодня один. — Это прозвучало, словно приказ, что болезненно задело мою гордость, но я терпеливо промолчал. — Кто-то, способный набрать мой номер, должен быть рядом с тобой, чтобы в любую минуту вызвать меня.

Я озадаченно нахмурился и заложил руки на груди. Наверное, сейчас я бы согласился, что моя поза выражала защиту. Мне откровенно не нравилась тема нашего разговора.

— И что же будет, когда вам позвонят? Вы, как бетмэн, бросите все дела и придете мне на выручку?

Бровь Поли разражено задергалась, и она злобно прожгла меня взглядом.

— Нет, но бригаду супергероев с носилками я тебе обещаю.

Она процедила это через зубы настолько гневно, что я не сообразил до конца, всерьез ли были ее слова.

— Этой ночью я буду дежурить, поэтому звони в любое время. И, как бы ты не бесился, палату я все же подготовлю, — после ее предупреждения я резко уставился на нее, из-за чего Марвел тут же спохватилась и замахала руками. — Всего лишь на всякий случай, не нервничай. Это будет экстренная мера.

Я облегченно выдохнул. Первый раз за все годы работы с доктором у нас с ней состоялся такой напряженный разговор. Как же, оказывается, ситуация меняет людей. Я был искренне поражен.

— Второе, — продолжила врач и потянулась за напульсником, — я настрою твой термометр на определение температуры в режиме реального времени, плюс небольшой прогноз. Подробные отчеты будут выводиться на экран каждые три минуты. Я думаю, что этого будет вполне достаточно.

Услышав об очередном пункте плана, я встрепенулся и взорвался с вопросом.

— Погодите-ка, вы мне его на дом отдадите?! Разве вы не боитесь, что с ним что-нибудь произойдет? Насколько я знаю, он очень дорогой!

Поли смерила меня взглядом, после чего дала исчерпывающий ответ.

— Это необходимо для того, чтобы ты заранее был предупрежден о скором скачке. Так успеешь подготовиться. А деньги — дело десятое, — закончив маневры с напульсником, она протянула его мне. — И еще, не мне тебе объяснять, что лучше предусмотреть различные охлаждающие средства. Пока бригада будет добираться до тебя, ты должен максимально обезопасить себя.

Взглянув на аппарат, я, недовольно поморщив нос, забрал предмет из рук женщины.

— Я все понял. Одному не быть, за температурой следить, звонить вам, когда все начнется.

— Я очень надеюсь, что ты все сделаешь правильно, в противном случае, — Марвел тяжко охнула, откинувшись на спинку стула, и договорила. — В противном случае, я просто никак не смогу тебе помочь.

* * *

— Нацу? Ты уже освободился?

— Ага.

Согнувшись пополам, я стянул с себя кроссовки, отставил их в сторону, и, не успев поднять голову, взглядом наткнулся на ноги в белых носочках, что подошли ко мне.

— Я думала, тебе еще на работу нужно. Что-то случилось? Почему ты мне не позвонил, как сходил к доктору Марвел? Что она сказала? Что-то серьезное? Как ты себя чувствуешь?

Люси один за другим заваливала меня вопросами. Я видел волнение и одновременно непонимание в карих глазах. Она суетливо перебирала все варианты, что же со мной произошло. Я молча слушал и смотрел на нее. Не знал, то ли не мог решиться сказать ей правду, то ли считал момент не совсем удачным. Я не хотел сейчас ничего говорить. Мне стало катастрофически важно просто быть рядом с дорогим мне человеком и не нарушать долгожданный момент плохими новостями.

— Это как-то связано с тем, что с утра ты был горячим? Она назначила тебе лекарства? Почему ты молчишь? Нацу? Слушай, если нужно, я сегодня никуда не пое…

Не дав Люси довести ее мысль до конца, я решительно шагнул ближе к ней и, обхватив ее хрупкие плечи, с жадным рывком притянул к себе. Она так и опешила. Ее последовательный возмущенный вздох был быстро перехвачен моими губами. Еще мгновение ладонями ощущал ее протест и сопротивление. Я углубил поцелуй, став более настойчивым, и Люси постепенно сдалась, бессильно обмякая в моих руках и отвечая мне взаимностью.

Устал от разборок, устал от неутешающих прогнозов и вообще… устал…

— Люси, я соскучился.

Она нежно улыбнулась мне в губы и скользнула ладонями по моей спине, прижимаясь плотнее.

— Я тоже…

Голос были тихим, практически превращенным в ласковый шепот, что заставляло все мое нутро трепетать в ее присутствии. Мы снова слились в поцелуе. Я улетал, забывался, растворялся в ощущениях. Они медленно нарастали во мне, и телу уже хотелось большего.

— Ты мне расскажешь, что узнал у доктора Марвел?

— Давай потом? Не переживай, я все тебе расскажу, но чуть позже.

Легко улыбнувшись, Люси согласно кивнула и снова прильнула ко мне, заключая в объятья. Я наслаждался ей, исследовал каждый плавный изгиб женской фигуры, задыхался от одурманивающего запаха ее белой кожи. Мы и сами не заметили, как переместились в спальню. Она раскинулась подо мной на прохладной простыне. Я видел, как темнеют от желания ее глаза, слышал, как сбивается ее дыхание, урывками хватающее воздух. Весь обзор, все мое внимание сузилось только на ней. Меня ослепила страсть и неудержимая тяга к женскому телу, только к ее телу.

Люси потянула за края моей футболки и задрала ее наверх, стремясь поскорей избавиться от лишней в данный момент одежды. Стараясь не разрывать поцелуй, я помог ей в этом, после чего с еще большим запалом набросился на нее. Вот уже на пол полетели штаны, домашняя майка и остальные предметы нашего гардероба, пока мы полностью не избавились от разделяющих нас преград.

Меня накрыло с головой, стоило нам сблизиться окончательно. Я забыл абсолютно обо всем. Было только здесь и сейчас, были только удовольствие, вожделение, удовлетворение… Спустя несколько мгновений Люси сдавила мои плечи и блаженно застонала. Ее голос стал катализатором для меня, побуждая двигаться сильнее, быстрее, глубже. Пик нашей близости разлился теплой волной до самых кончиков пальцев, заставляя чуть замереть в еле уловимой дрожи.

Я повалился рядом с ней, закинув руку на подушку. Люси повернулась и устроилась на моей груди, выравнивая дыхание. Я приобнял ее и, опустив подбородок на светловолосую макушку, закрыл глаза, смакуя нашим уединением.

Какое-то время мы просто молчали и прислушивались друг к другу. Сердце Люси колотилось, будто заряженное адреналином. Пока она отдыхала, я тайно любовался ее естественной красотой. Такая белая гладкая кожа, до нее очень хотелось дотронуться. Я приложил кончики пальцев к низу ее спины и поглаживающим движением медленно стал подниматься ими вверх, после чего повторил это еще несколько раз.

Она повела плечами, после чего вся покрылась мурашками и засмеялась.

— Нацу, ты что делаешь?

— А разве тебе не приятно?

— Приятно, но еще щ-щекотно…

— Ха-х, ладно не буду больше.

Сделав усталый глубокий вдох, Люси развернулась ко мне и заглянула в глаза. Я не выдержал и поинтересовался.

— Что?

Она, что-то отрицая, качнула головой и снова всмотрелась в меня.

— Просто… хочу тебя получше запомнить перед отъездом.

— Хе-х, боишься забыть, как я выгляжу? Люси, ты смешная.

Она обижено насупилась. Да, хоть я и говорил так, словно не понимал ее, на самом деле лично сейчас старался записать в памяти нежный образ Люси. Ведь его я не увижу еще несколько дней, а может, и вовсе больше не увижу.

— Знаешь, ты как тот старый китайский мудрец.

— Кто-о-о?!

Ее лицо вытянулось в удивлении и стало очень смешным. Она покраснела и нахмурилась, ожидая моих объяснений.

— Ты ничего не подумай, просто… Ладно, слушай.

Я приподнялся на руках и облокотился на спину, как воспитатель, собравшийся рассказывать сказку детям. Люси смекнула, к чему я виду, и приготовилась. Мне всегда было приятно, если она вот с таким удовольствием слушала легенды и байки в моем исполнении.

— "Старый китайский мудрец шёл по заснеженному полю"...

Люси недовольно пробубнила.

— Значит, ты меня с ним сравнил?

— Ага, — кивнул я и продолжил.

— "Он увидел плачущую женщину…

— Почему ты плачешь? — спросил он её.

— Потому что вспомнила прошлое, молодость, былую красоту, ныне поблекшую, мужчин, которых любила. Бог поступил жестоко, даровав людям память. Он, видно, знал, что я буду вспоминать весну моей жизни и плакать.

Мудрец, уставившись неподвижным взглядом в одну точку, созерцал снежную равнину. А женщина вдруг перестала плакать и спросила:

— Что ты видишь там?»

Я интригующе примолк, поймав на себе горящие интересом карие глаза. Люси тут же нетерпеливо заерзала и завозмущалась.

— Ну, продолжай, Нацу! Что он там увидел?

— Интересно? Хе-х.

Я склонился к ней ближе, положил ладонь на ее голову и прижался лбом, после чего приглушенным голосом закончил свою мысль.

"— Я вижу цветущие розы, — отвечал мудрец. — Бог был великодушен, даровав мне память. Он, видно, знал, что зимой я всегда смогу вспомнить весну и улыбаться».

* * *

День катился к вечеру. Вот-вот к нам должна была нагрянуть шумная лучшая подруга, с которой моя девушка поедет на выставку. Мы с Люси просто волшебно провели несколько последних часов, но мне и этого было недостаточно.

Я молча наблюдал, как она собирала еду в дорогу, наполняла дорожный термос горячим чаем. Ехать в другой город предстояло около половины суток, поэтому ей стоило запастись пайком. Люси выглядела очень счастливой. Где-то в памяти вплывали ее восторженные возгласы о предстоящем мероприятии. Это хобби было для нее чем-то большим, нежели обычным увлечением. Я это знал, как никто лучше.

Неожиданно раздался дверной звонок, и мы одновременно посмотрели в ту сторону. Зависнув на долю секунды, Люси ожила первой.

— Нацу, перенеси, пожалуйста, чемодан в прихожую, а я пока Леви впущу.

— Угу.

Она убежала, и вскоре наша квартира наполнилась радостными криками воссоединившихся подружек. Казалось, что они не виделись целую вечность. Тема их эмоционального взрыва была ясна, как день, — поездка, поездка, поездка…

Я краем уха слышал, куда Леви хочет обязательно сходить после выставки, в какой магазин фототоваров забежать и какую крутую камеру она себе уже присмотрела. Я дошел до двери и поставил чемоданчик Люси, чуть задержав взгляд на нем.

— Привет, Нацу!

— Ага, — кивнул ей в ответ.

О чем я думал? Разумеется, о том, что уже нарушал первое условие доктора Марвел, а именно гарантировал себе ночь, проведенную в одиночестве. Черт, нужно было что-то делать.

— Ну ладно, я подожду пока в такси, а вы прощайтесь, — Леви подмигнула Люси и улыбнулась. — Только не задерживайся долго. Поезд уже через час, — отдаляясь, раздавался в коридоре ее звонкий голос.

Мы снова остались вдвоем. Неловкое молчание давило мне на уши хуже любого строительного шума. Я стал терять покой и равновесие с каждой секундой. Откуда-то взялось то едкое чувство отчаяния, что преследовало меня утром.

— Что ж, мне тоже пора...

Как только она это произнесла, у меня заныла душа. Я дотянул с таким важным разговором до самого конца, а теперь снова не знал, с чего начать! Пока Люси обувалась, я думал, как задержать ее, как попросить не уезжать.

Но, судьба подбросила мне последний шанс исправить положение.

— А, кстати! Ты мне так и не ответил, как все прошло с доктором Марвел?

Я был безумно рад, что она сама завела этот разговор, но одновременно сметен, потому что не мог подобрать правильные слова. Скажи я, что сегодня возможно мой последний день, это было бы слишком сильным ударом для нее. Тем более прогноз, пока что, приблизительный, так что раскрывать все карты — не вариант.

Тогда как? Как мне было донести ей происходящее, при этом не напугав? Как умолчать о причине моих тревог, но дать понять, что мне нельзя оставаться сегодня одному? Черт, я полностью запутался в этих противоречиях.

— Люси, слушай, ты только не волнуйся, ладно? Я как раз хотел тебе сказать, что…

На этом месте я поднял на нее глаза и невольно вздрогнул. Никогда бы не подумал, что только одно ее испуганное выражение лица смогло бы отбить у меня всякое желание говорить ей горькую правду. Люси поджала губы и, затаив дыхание, ждала. Ждала, пока я либо оправдаю ее дурные мысли, либо наоборот. Все жесты, мимика будто молили меня успокоить ее.

Так. Я принял. Самое роковое. Решение. В моей. Жизни.

Точное время 19:30. Я хорошо запомнил его, потому что тогда захлопнулась дверь нашей квартиры и заперлась изнутри. В 19:31 я еще немного сомневался в своем выборе, а уже в 19:34 осознал, что назад дороги нет. Такси, в котором ждала Леви, уехало в 19:36.

А в 19:40 у меня в уме пробежала предупреждающая строка — «Марвел будет в бешенстве»...

* * *

Так я остался один на один с предстоящей мне ночью. Чтобы соблюсти хоть какие-нибудь договоренности с Поли, я, как и обещал, подготовил холодные компрессы. Телефон с быстрым набором номера врача положил рядом с собой на тумбочку. Проверив все еще раз, я достал напульсник и одел его на правую руку, активировал программу и стал ждать три минуты, чтобы получить первый график температуры.

Видимо, Марвел, дабы сберечь зарядку, выставила маленький временной промежуток для прогноза, поэтому я знал свое состояние лишь на час вперед. Она посчитала, что этого времени мне хватит, чтобы мобилизоваться и начать действовать.

Шкала показателей колебалась, поднимаясь вверх и возвращаясь в норму. Я прикинул частоту скачков и их силу. Пока аномальных ощущений не было, а это значило, что для меня такое поведение температуры стало нормой.

Свет во всей квартире погас, но спать я не торопился. У меня родилось предположение, что возобновившиеся проблемы со здоровьем были напрямую связаны с моим сном. Тогда я решил не спать сегодня, чтобы проверить верность своей догадки. Если так и есть, то мне удастся избежать приступа, а если нет, то хотя бы буду готов к худшему.

Я все решил, поставил цель — выжить во что бы то ни стало! И черта с два я допустил бы, чтобы Люси из-за меня страдала и плакала! Я не потеряю ее и ни за что не сдамся.

* * *

До сих пор не прекращаются поиски виновных, чьими усилиями были вызваны многочисленные пожары в Магнолии. В общей сложности уже порядка двадцати квартир обычных граждан были подожжены неизвестными. На месте преступления не было обнаружено ни поджигательных смесей, ни других средств, способных вызвать возгорание. Эксперты разводят руками, не в состоянии объяснить возможность происходящего. Более того, зафиксированы случаи поджога в квартирах, где окна были закрыты. Так же не удалось выяснить мотивов поджигателей. На нынешнем этапе расследования никто из сотрудников полиции не может дать точных гарантий, что поджоги не повторятся. Если Вам что-то известно о поджигателях или Вы располагаете какой-либо информацией об их местонахождении, срочно сообщите по номеру…

Я не помню, как уснул. Странно, но веки опустились сами собой. Мой организм оказался бессилен перед накопившейся усталостью и позорно сдался.

Опять. Опять я был в лесу, но только в этот раз все словно взаправду. Я шел по тропе между высокими деревьями и оглядывался по сторонам. Сквозь густую крону просачивались пучки света, воздух был влажный и горячий. По пейзажу я мог судить, что оказался где-то в Амазонке или на каком-то острове. Мне было душно, и жар заметно нарастал. Я не понимал почему, но меня тянуло вперед. Словно какой-то инстинкт толкал к моей цели, только вот что это была за цель, я не знал.

Пройдя несколько километров, как мне казалось, я почувствовал дикую дрожь в земле. Возникло ощущение, что она вот-вот разойдется подо мной. Я сорвался с места и побежал так быстро, как только позволяли мои ноги. Минуя высокие заросли, я, не сбавляя скорости, несся, чтобы выбрался из леса на открытую местность. Последний шаг — и уже свобода. Передо мной развернулась небольшая поляна с высокой порослью, покачивающейся на ветру. Но меня смутила вовсе не трава с человеческий рост, а то, что находилось дальше.

Меня будто пригвоздили к месту и обездвижили. Сегодня я наконец-то четко понял, как мой сон превращался в кошмар, как начинался тот свирепый пожар, как я оказывался в эпицентре всего этого. Мое тело привело меня прямо к месту, где возвышался огромный грозный… вулкан.

Земля опять задрожала и, как по заказу, гора ожила и стала извергать лаву. Все началось поразительно быстро. Кипящая масса подожгла ростки, и они ровным горизонтальным строем запустили огонь, движущийся прямо ко мне. Я чертыхнулся, и, развернувшись, хотел было вернуться в лес, а там и вовсе найти пляж и сбежать, но… Я уже был окружен…

* * *

Спал я крайне неспокойно. Мне было жарко. Нестерпимо жарко. Каждый вздох опалял глотку и легкие моментально нагревающимся внутри меня воздухом. Как в бреду я сминал простынь и стонал во сне. Я чувствовал все, что происходило со мной по ту сторону, я чувствовал, что горю…

Сквозь туман и треск тлеющих деревьев я расслышал нечто пищащее, похожее на мой будильник. Но этот звук, хоть и был знакомым мне, не знаменовал ничего хорошего. Его призыв становился все громче и громче, пока кроме него не осталось никаких посторонних шумов. Я вспоминал, что он такое и почему он мне так неприятен. И… вспомнил…

Я резко открыл глаза и согнулся пополам, схватившись за горло. Его драло до слез, словно я нажрался гари и наглотался дыма. Сухой кашель раздражал еще больше, но мне было не остановиться. Приходя в себя, я принялся искать источник писка, который меня разбудил. Мой опасливый взгляд упал на кисть правой руки.

— Мать твою!

Ошарашенный, бодро вскочил на ноги, но, не успел и ступить, как меня пронзила боль и я, вскрикнув, рухнул на пол.

Началось.

Я попался в ловушку собственной беспечности. Тот час, что был мне дан на подготовку, я благополучно проспал. Просто не услышал сигнала! Как такое вообще возможно?!

Меня крутило, внутри что-то пульсировало и нагревалось, словно раскаленные провода. Точно, это были мои вены. Я не смог сдержаться и завыл на всю квартиру, сдавливая пальцами кипящую правую руку. Мне становилось все хуже и хуже. Тело выгибалось мостиком, давя на голову, и тут же падало, раздаваясь глухим ударом. Кое-как открыв готовые взорваться глаза, я поднес к ним шипящую от температуры руку и ужаснулся. На ней светились какие-то рисунки или символы. Из-за стиснутых до скрипа зубов, я даже не смог выругаться нормально, вместо этого вышел обычный гневный рык.

От ладони, на которой был круг, тянулась линия по руке, иногда пуская ответвления в стороны, и к плечу. Я догадался, что со второй конечностью, да и со всем телом происходило то же самое.

Меня жгло изнутри, это было во сто крат хуже, чем во сне, когда я просто горел. На несколько секунд мне стало легче, и я уже подумал, что отделался, но тут… Напульсник взбесился и судорожно стал строить новую шкалу скачков, а потом меня снова атаковал жар. Скорее всего, я просто быстро адаптировался к новой температуре, но она все продолжала расти.

Я понял, что если буду бездействовать, то ничем хорошим это не закончится. Медленно, через силу я встал на корточки. Отдышался. Положил руку на тумбочку и стал блуждать ей, в поиске телефона. Мне было больно даже касаться чего-то, но это мой последний шанс. Пальцы сводило от напряжения, я перебарывал себя, лишь бы ухватиться за трубку. Дело было почти доведено до конца, но меня настиг новый скачок и я, вздрогнув от неожиданности и его силы, оказался на полу. Телефон, что я кое-как держал в это время в руке, отлетел куда-то в сторону.

Мой голос раздался в комнате болезненным криком. Помочь мне было абсолютно некому. Люси я самолично отпустил, так и не сказав ей правду. Дозвониться, просто набрать телефон Марвел мне теперь тоже не повезет. А единственная соседка на этаже — старая глухая бабка, которая даже если рядом упадет бомба, все равно ничего не услышит.

Я лишился всех выходов. Чувство безысходности завладевало мной. Я не знал, что делать…

* * *

Два официанта сидели у стойки бармена и что-то деловито обсуждали. Посетителей в тот день заходило немного. За большими окнами кафе было видно, как прогуливались прохожие, мимо проезжали автомобили. Погода располагала к себе, пригревая нежным солнцем. Один официант устало прикрыл глаза и запрокинул голову. Другой как-то подшутил над ним, но парень пропустил остроумную фразочку, отпущенную в его адрес, мимо ушей. День не предвещал ничего особенного для обычного студента.

Официант сломя голову вылетел из кафе, и побежал в ту сторону, куда, скорее всего, пошла незнакомка, так похожая на одного дорогого ему человека.

* * *

Я лежал и корчился от боли. Дышать становилось все тяжелее и тяжелее. Все никак не мог понять, как я еще оставался жив и почему не испепелился. Периодические резкие скачки заставляли меня скручиваться, обхватывая себя руками.

Внезапно перед моим лицом что-то загорелось. Я выглянул через щелочки слезящихся глаз и тут же узнал ЕГО. Мы уже встречались с ним, и тогда он мне очень помог. Неужели и сейчас малыш пришел сюда, чтобы спасти меня?

Я неловко протянул к нему руку, будто хотел ухватиться. Зеленый огонь, как и несколько лет назад, просто парил в воздухе, то поднимаясь, то опускаясь.

— По-мо-ги…гхр… по-мо-ги…мне…

Я давил из себя слова, претерпевая жгучую боль в горле. Этот малыш был для меня лучшим лекарством, последней надеждой. Я был готов отдать ему все, лишь бы он избавил меня от моего проклятья.

Но зеленый огонь ничего не делал. Он наблюдал за мной, я чувствовал это, но, видимо целью его визита была вовсе не помощь мне. Малыш знал, что со мной случится, и явился, чтобы в этот раз довести дело до конца? Зачем?! Я не хотел этого!

Я слышал, что он говорил мне. Время, которое я просил для жизни, закончилось. Больше не было возможности откладывать мою инициацию. Слишком долго он терпел и сдерживался, но теперь обстоятельства требовали моего обращения. Он сказал, что снимет с меня ограничения, но я должен буду научиться быть тем, кто я есть. Надвигается тьма, которая не станет ждать, пока я решусь принять себя. Мне больше нельзя было убегать от своей природы. Это опасно для моего здоровья. Это недопустимо, учитывая приближающуюся беду.

Залившись красным оттенком, он в несколько раз увеличился в размерах, после чего предупредил. Он вернет мне то, что забрал семь лет назад и пробудит во мне силу. Малыш сказал, что он моя «сущность» и теперь будет сопровождать меня, пока не убедится, что я готов.

Времени для протеста мне даже не дали. Я только помню, как он налетел на меня и заставил буквально съесть его. Я проглотил малыша. В следующую секунду, думал, что загорюсь или меня разорвет на куски от давления внутри. Я почувствовал себя переполненным, мне стало тяжело в животе, а когда кровь закипела в очередной раз, мой голос, больше похожий на рев зверя, вырвался из меня.

Исчерпав все силы, я потерял сознание и провалился в пустоту…