Возможно, всё к лучшему (джен)

«Ну вот и всё!», — подумал про себя ныне бывший Министр Магии Корнелиус Фадж и подошел к окну своего нового кабинета. Вид был весьма привычный — всё тот же атриум, всё тот же фонтан Магического Братства в центре. Разве что кентавр теперь стал чуточку ближе, жаль только то, что хорошо видна лишь его задняя часть. Ничего ужасного, но и ничего особо примечательного, всё как полагается советнику Министра — его новой должности.

Фадж тяжело вздохнул, отвернулся от окна и, стараясь ступать как можно ровнее, обошел вокруг всю комнату — точно семь шагов. В его распоряжении теперь всего каких-то семь шагов.

«Если убрать шкаф, то будет восемь», — мелькнула безумная мысль где-то на грани отчаяния.

Руфус Скримджер, несмотря на то, что занял пост Министра Магии ещё полгода назад, почему-то не спешил покидать давно облюбованный им кабинет главы аврората, поэтому Корнелиус Фадж на законных основаниях, как он сам решил, продолжал оставаться в своём уютном и привычном кресле, но на днях все изменилось. Его попросили освободить кабинет и сообщили, что для него уже нашли новый.

Собрав свои отнюдь не скромные пожитки в заботливо предоставленные ему ведьмой-секретарем бумажные коробки, он долгим взглядом обвёл своё тщательно оберегаемое последние шесть лет пристанище. Ему даже не пришлось собственноручно переносить вещи, для этого задействовали стажёров-новичков, но ощущение, что его выбрасывают словно старый носок, не покидало Корнелиуса. Жизнь уже давно перестала быть яркой, красочной и приносить какую-либо радость, а с каждым прожитым днем, кажется, становилось только хуже.

В дверь постучали, и Фадж вздрогнул от неожиданности.

— Войдите, — твердо сказал он, но ответа не последовало. — Войдите! — уже громче повторил Фадж, но за дверью не раздалось ни звука.

Разозлённый на весь мир, Корнелиус в два быстрых шага пересек расстояние до двери и резко распахнул её. За дверью обнаружился лишь бумажный самолётик, сиротливо лежащий у порога. За последние несколько лет он полностью забыл о том, что стучаться в двери в Министерстве могут не только люди. Даже до того как он стал Министром Магии, у него была ведьма-секретарь, которая сама просматривала и, если нужно, лично доставляла ему всю корреспонденцию. А теперь ему ведьма-секретарь, видимо, не положена. Что ж, ещё одно подтверждение того, что ниже падать ему уже некуда.

Фадж грустно вздохнул и распечатал самолётик: просьба явиться к Министру как можно скорее. Наверняка, даст ему какое-нибудь скучное и монотонное задание, чтобы жизнь медом не казалась. Но выбора нет.

В приемной Министра его встретила собственная бывшая ведьма-секретарь и сразу же проводила в его же бывший кабинет, а в его мягком таком же бывшем кресле уже успел уютно расположиться Руфус Скримджер.

— Рад вас видеть, мистер Фадж, и спасибо, что откликнулись на мою просьбу столь быстро, присаживайтесь, — Скримджер указал на кресло для посетителей, сиротливо стоящее чуть поодаль от большого дубового стола, некогда так любимого Корнелиусом.

Фадж вздохнул и постарался поудобнее устроиться на предложенном ему месте.

— У меня к вам будет просьба как к советнику Министра. Думаю, вы знаете, что около двух недель назад было совершено нападение на ученицу Хогвартса. Два дня назад целители разрешили её посещение. Авроры сразу же посетили больницу и сегодня мне доставили доклад. Но есть несколько деталей, которые меня в нем смущают, поэтому я бы хотел, чтобы вы сегодня аппарировали в Мунго и лично все перепроверили. Позже, до конца дня, можете быть свободны. Мистер Фадж, в такие тяжелые времена мы должны держаться вместе.

* * *

Больница Святого Мунго встретила Корнелиуса Фаджа белизной стен, яркими лимонными халатами целителей и целым букетом запахов различных зелий. Вокруг то и дело сновали пациенты, некоторые из них, казалось, полностью потерявшие человеческий облик. Корнелиус огляделся по сторонам и наконец-то обнаружил стойку, с висящей над ней табличкой «Справки», к которой уже выстроилась очередь.

— Кхм-кхм, — Фадж подошел к пухлой блондинке, сидевшей за стойкой, и попытался привлечь её внимание, но безуспешно.

— Кхм-кхм! — повторил он свою попытку, однако ведьма продолжила листать толстый, весь исписанный чернилами журнал, лежащий перед ней.

«Больница Святого Мунго — это явно не то место, где рады видеть бывшего Министра Магии» — решил про себя Фадж, в очередной раз проигнорированный привет-ведьмой.

— Добрый день, я — Корнелиус Фадж, советник Министра, прибыл сюда по поручению Министерства Магии. Где я могу найти мисс Кэти Белл?

Привет-ведьма коротко глянула на него и начала объяснять что-то волшебнику, практически полностью заросшему густой зеленой шерстью.

— Простите, вы, наверное, меня не расслышали, мое имя — Корнелиус Освальд Фадж, и меня интересует…

Фадж не собирался сдаваться, но, тем не менее, был перебит привет-ведьмой:

— Все вопросы в порядке очереди, возьмите номерок.

«Вот и всё», — в который раз за день подумал Фадж и двинулся к горгулье, из пасти которой, на подобии языка, торчал билет с номером. Обзаведясь одним таким, Корнелиус поплелся в сторону очереди, брезгливо пристраиваясь за фиолетовым существом, с постоянно лопающимися где-то в районе головы, пузырями.

Будучи Министром, Корнелиус Фадж напрочь забыл, что такое очереди, и как в них стоять, потому что, как казалось ему, время не может течь настолько медленно. Скучая в очереди, Корнелиус успел рассчитать какое количество плитки ушло на выкладку пола в холле Святого Мунго; чуть не схватить инфаркт, когда санитары доставили больного, визжащего и завывающего, словно баньши; привыкнуть к постоянно лопающимся пузырям соседа по очереди и даже досчитать их до сотого хлопка; а так же дважды прочитать брошюру: «Как справиться с осенней депрессией? Правильно используем Эйфорийный эликсир. Пропорции, дозировки, показания к применению». Статья в буклете настолько приглянулась Корнелиусу, что он пообещал себе приобрести в ближайшее время флакончик такого зелья.

— Номер сто двенадцать, — Фадж настолько увлекся изучением новых методов использования Эйфорийного элексира, что не сразу понял, что фиолетовый тип впереди него успел куда-то деться, и названный номер принадлежит ему.

— Номер сто двенадцать! — повторила привет-ведьма уже менее терпеливо.

— Да, это я, — всё ещё озираясь по сторонам, откликнулся Фадж.

— Какой у вас вопрос?

«Где здесь у вас палаты для душевнобольных?» — чуть не ляпнул Фадж, но передумал, вспомнив про псевдо-баньши и его устрашающие вопли.

— Я здесь по поручению Министерства, хотелось бы узнать, где сейчас находится мисс Кэти Белл, госпитализированная к вам из Хогвартса две недели назад, и в каком она сейчас состоянии? Вот разрешение на запрос истории болезни, — Корнелиус протянул привет-ведьме официальную министерскую бумагу с гербом на обороте, подписанную размашистой росписью нынешнего Министра.

— Секундочку, — ведьма быстро пролистала несколько каких-то журналов и вновь обратилась к Фаджу. — Пятый этаж. Недуги от заклятий. Палата номер двадцать три. Состояние стабильное. Большей информацией обладает лишь старший целитель Дженкс, приставленный к мисс Белл. Я доложу ему о вашем прибытии и цели визита, он подойдёт к вам сразу, как только освободится, а вы пока можете подняться к мисс Белл. У вас всё?

Корнелиус что-то невнятно пробурчал.

— Номер сто тринадцать! — внимание привет-ведьмы сразу же переключилось на стоящую за ним пожилую ведьму с целой грибницей на голове.

Фадж вздохнул, как-то крякнул, поправляя на голове свой любимый зеленый котелок, и отошёл от стойки справочной. Быстро сориентировавшись в холле и найдя лифт, он уже через несколько минут оказался на пятом этаже.

Палата Кэти Белл обнаружилась в самом конце правого крыла отделения недугов от заклятий. Не понимая, что он здесь делает потому, что всю информацию касательно состояния ученицы Хогвартса можно получить от целителя, а касательно нападения — опираться на вчерашний доклад авроров, Корнелиус всё же решился и робко постучал в дверь палаты.

«Увидеть своими глазами и лично опросить жертву лишним не будет», — рассудил для себя Фадж и постучал ещё раз, уже более уверенно.

— Войдите, — Корнелиус сначала подумал, что ему показалось, так тихо это было сказано. Надеясь на то, что у него всё-таки не слуховые галлюцинации, Фадж осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

Палата была самой обычной, стандартной, как и большинство в Мунго: белые стены, каменный пол, ширма слева в углу, несколько тумб и две кровати. На одной из них полулежала крайне болезненного вида, просто невозможно бледная девочка. Было видно, что её тело довольно сильно истощено, а на худом лице, казалось, остались лишь выразительные глаза с большими темными кругами под ними. Если бы Фадж не знал, что перед ним семикурсница, то вряд ли бы дал ей больше тринадцати лет — такой маленькой и хрупкой она ему показалась.

«Наверное, я так же выгляжу изнутри сейчас, в точности как этот бедный ребенок — измучен, истощен и выжат», — подумал Фадж и уже заранее проникся к Кэти Белл симпатией.

— Добрый день. Мисс Белл? Как ваше самочувствие? — наконец-то решился начать разговор Корнелиус. — Надеюсь, что вы меня узнали. Я — Корнелиус Фадж. Вы сможете говорить?

Кэти утвердительно кивнула:

— Здравствуйте, я уже достаточно хорошо себя чувствую. Но что вы…

— Что я здесь делаю? — продолжил за неё Фадж, а Кэти вновь кивнула. — Как вы, думаю, уже знаете, на вас было совершено нападение. Ни цель данного нападения, ни тот, кто его совершил, пока выявлены не были. Разумеется, делом уже занимается аврорат. Но сами понимаете, сейчас не самые лучшие времена, доверять нельзя даже аврорам. Поэтому Министр Скримджер лично направил меня сюда для сбора полной и достоверной информации по этому делу. Такое нападение в Хогвартсе — это крайне серьезно и тревожно.

— Боюсь, что я ничем не смогу вам помочь, я мало что помню из произошедшего. Я помню, как пошла в Хогсмид с подругой, как мы зашли с ней в «Три метлы», выпили сливочного пива, а перед самым выходом я заглянула в туалетную комнату. Больше ничего не помню. Очнулась уже здесь — в Мунго.

«В принципе, в докладе авроров всё то же самое — был наложен Империус, вероятно, в тот момент, когда жертва нападения зашла в туалет», — Фадж на какое-то время полностью погрузился в свои мысли.

Из коридора послышались громкие крики, и Кэти вздрогнула, крепче сжимая одеяло и чуть сильнее натягивая его на себя.

Корнелиус, заметив это, встал, с твердым намерением выйти в коридор и отчитать нарушителя, но был остановлен тихим голосом Кэти:

— Не надо, не ходите туда, пожалуйста, — она была крайне напугана, и Фадж решил, что это всё последствия травмы.

— Не переживай, — попытался он утешить Кэти. — Не такой уж я и беспомощный. В конце концов, до этого я был не только Министром.

Заметив, что Кэти его внимательно слушает, Фадж продолжил:

— Знаешь, ведь когда-то давным-давно я начинал рядовым сотрудником Департамента чрезвычайных ситуаций, трудился на Отдел магических происшествий и катастроф. Когда мне было двадцать, я вошел в группу аннулирования случайного волшебства. Вот уж поистине работа, на которой можно увидеть всё. Расщепленные при аппарации волшебники — это даже не цветочки, а лишь их ещё не раскрывшиеся бутоны, — Фадж оглянулся и присел на соседнюю кровать. — И даже различного рода изобретатели заклинаний — это не самое страшное. Хотя, надо признаться, был один особо рьяный, чуть ли не каждый день к нему аппарировали. Пока после очередной жалобы соседей, прибыв на вызов, мы не обнаружили вместо него лося. Обратный облик ему вернуть уже не смогли. Так и бегал до конца дней своих где-то в лесах Йоркшира.

— Неужели никто так и не смог ему помочь? — Кэти выглядела удивлённой и заинтересованной одновременно.

— А Мерлин его знает, — Фадж вздохнул, снял со своей головы шляпу-котелок и положил его на одну из ближайших тумб. — Может быть, и мог кто помочь, но уж больно надоел он многим к тому времени. То заклятье какое от всех болезней изобретет, после которого волшебник в медузу в течение месяца превращался, то заклинание-приворот придумает — «С помощью него вы приворожите всех дам в радиусе десяти миль». Вот уж и правда — всех дам, так всех. Когда к очередному волшебнику, на свою глупость решившему воспользоваться этим заклинанием, прилетели на свидание в маггловский парк две драконихи, наш отдел целую неделю работал без сна и отдыха.

— И всё же, по-моему, у вас была очень весёлая работа, — Кэти тихонько хихикнула и широко улыбнулась. Ее лицо мгновенно преобразилось — огромные тени под глазами стали менее заметны, а впалые щёки, казалось, налились краской.

Фадж почувствовал непонятную благодарность и симпатию к этой бедной девочке, которая с таким интересом слушала всё, что он говорил. Слушала его так, как никто уже давно этого не делал. Вдохновленный этим, он продолжил:

— Весёлая? Возможно. Но как я уже говорил, различные изобретатели — это не самое страшное. Как вы думаете, кто больше всех доставляет проблем Отделу магических происшествий и катастроф?

— Не знаю. И кто же? — спросила Кэти, удобнее устраиваясь на кровати.

— Не поверите, мисс Белл, дети! — притворно вздохнул Фадж и помог Кэти поправить подушку.

— Дети? — удивленно переспросила она. — Спасибо вам, — Белл поблагодарила Фаджа за поправленную подушку. — Но как дети могут… могут…

— Навредить? — Фадж улыбнулся. — О, выбросы стихийной магии — поистине устрашающая вещь. Никто не знает, где это произойдет, из-за чего, в какой момент и на кого будет направлено. У моей соседки, миссис Берч, к примеру, уже несколько лет на голове растет целая клумба по вине её племянника. И это не самый серьёзный случай применения случайного волшебства. Необратимый — да, но не страшный. И если неудачливых изобретателей заклинаний не так уж и много, и они все стоят у нас на особом контроле, то детей просто тысячи, а стихийная магия — не то, с чем так легко справиться. Поэтому дети являются самой тяжёлой категорией для групп аннулирования случайного волшебства.

— Тем не менее, я никогда не думала, что работа в Министерстве может быть столь интересной. Знаете, я ведь в этом году заканчиваю Хогвартс, — Кэти сделала глубокий вздох и тяжело выдохнула. — И я никогда не знала, чем буду заниматься в будущем. Я неплохо играю в квиддич, думала после учебы попробовать себя в качестве охотника на отборе в какую-нибудь из местных команд. Но признаться честно, это никогда меня особо не интересовало. Я всё ещё нахожусь в поиске самой себя, и поэтому я рада, что вы рассказали мне обо всём этом. Спасибо. — Кэти улыбнулась, а Фадж подумал, что уже и не помнит, когда был так счастлив в последний раз.

— Прошу прощения, что так долго, поступил новый пациент, — в палату зашёл человек в ярком лимонном халате целителя. — Мистер Фадж? Добрый день. Моё имя — Дженкс. Мне доложили, что вы здесь по поручению Министерства.

— Да, всё верно, — Фадж взял с тумбы положенную на неё ранее шляпу и поднялся на ноги.

— Хорошо, — сказал целитель Дженкс и обратился уже к Кэти.

— Как вы себя чувствуете, мисс Белл? Тошнота, головокружение?

— Нет-нет, ничего такого, я чувствую себя уже намного лучше.

Корнелиус внимательнее пригляделся к Кэти, и ему показалось, что она и правда стала выглядеть несколько лучше.

— В таком случае, мистер Фадж, думаю, что нам лучше продолжить разговор в моём кабинете. Пациентке Белл нужно вскоре принять зелья и отдыхать.

— Да, разумеется, я понимаю, — Фадж повернулся к Кэти. — Был рад с вами познакомиться и пообщаться, мисс Белл. Думаю, на днях загляну к вам ещё раз.

— Буду рада вас видеть, мистер Фадж, — Кэти улыбнулась, искренне не понимая, почему так много волшебников откровенно недолюбливают бывшего Министра. Может быть у него не совсем получилось справиться с возложенной на него обязанностью, но он хороший человек.

«Всё-таки люди очень странный народ», — подумала она, провожая взглядом выходящих из палаты целителя и мистера Фаджа, суетливо поправляющего свою зеленую шляпу-котелок.

* * *

Шли дни и Корнелиус Фадж всё чаще заглядывал в больницу Святого Мунго, вылечивая здесь, казалось, свою душу. Но не с помощью целителей и зелий, а благодаря одному ребёнку, который уже успел так сильно пострадать в этой жизни. Своих детей у Фаджа не было, и сейчас он жалел об этом. Ему безумно нравилось рассказывать Кэти о смешных моментах, а порой даже о крайне конфузных ситуациях из своей жизни, наблюдая за абсолютно детской реакцией Белл, которая в такие моменты сошла бы и за пятилетнего ребенка.

А Кэти нравилось их слушать, потому что даже для волшебного мира и такой чистокровной ведьмы как она, они звучали слишком непредсказуемо и сказочно. Родители Кэти перестали жить вместе, когда ей было всего пять лет, поэтому она достаточно редко общалась со своим отцом. За то время, которое она провела в больнице, он навестил её всего однажды, и нельзя сказать, что им было о чём поговорить. Корнелиус Фадж совсем недавно был для неё абсолютно посторонним человеком, но стал тем, с кем девочка искренне делилась своими переживаниями и надеждами. А спустя множество историй, рассказанных им об Отделе магических происшествий и катастроф, Кэти твердо решила, чем хочет заниматься в жизни, и поспешила поделиться этим с «мистером Корнелиусом», как с недавнего времени она начала его называть.

— Не буду скрывать, я рад, что ты сделала такой выбор, это прекрасная возможность для тебя. Но ты уверена, что действительно хочешь этим заниматься? — спросил Фадж, пытаясь спрятать улыбку.

— Я уверена, — Кэти решительно кивнула в ответ.

— Ну и замечательно, — сказал Фадж, а затем хлопнул себя ладонью по лбу. — Вот же дырявый котелок вместо головы! — воскликнул он. — Совсем забыл, что моя жена прислала тебе лимонный кекс, сказала передать его сразу же, пока горячий, а я со своей дырявой памятью совершенно об этом забыл, — продолжил сокрушаться Корнелиус, разворачивая сверток с кексом.

— Ничего страшного, передайте миссис Фадж от меня большое спасибо.

— Думаю, что ты сможешь поблагодарить её лично. Мы приглашаем тебя на ужин сразу же после выписки, Мириам сказала, что угостит тебя своей фирменной куриной запеканкой. С целителями я договорюсь, чтобы тебя отпустили на день раньше. Не то, чтобы я до сих пор обладаю особой властью в Министерстве, но кое-какие связи у меня ещё остались, так что с этим проблем быть не должно, — подвел итог Фадж и передал Кэти кусок пирога.

— Я даже не знаю, мистер Корнелиус, — сказала Кэти, принимая у него угощение.

— Если вы откажетесь, мисс Белл, — начал Фадж. — Мы с женой очень расстроимся, — он притворно горько вздохнул, а затем улыбнулся.

— Тогда я просто не могу его пропустить! — воскликнула Кэти, широко улыбаясь.

— В пятницу в шесть?

— В пятницу в шесть.

Как часто жизнь подбрасывает нам не только неприятные сюрпризы, но и приятные неожиданности. Например, в лице людей, которых мы никогда не ожидали увидеть в списке своих близких. С другой стороны, так ли это плохо? Мы постоянно, так или иначе, теряем друзей и хороших знакомых — отношения словно истончаются, симпатия постепенно исчезает и в один прекрасный момент приходит понимание того, что нам больше не о чем поговорить. Таким образом, мы просто пропадаем друг для друга. Но везде в этом мире есть место закономерности. Теряя одно, обязательно находишь другое. И кто знает, возможно, эта находка станет лучшей в твоей жизни?