Перо зеленого узнайса (джен)

Зеленое перо падало — оттуда, с серебристой высоты, где неспешно сдвигались и раздвигались лестницы. Порой сквозняк подхватывал его и подбрасывал чуть выше, заставляя кружиться в простом и вместе с тем изысканном, причудливом танце.

Луна взмахнула рукой и крутанулась, подражая полету пера. Нет, не то. Нужна шаль и, пожалуй, широкая юбка… и пара браслетов? Она задумалась, а когда вновь взглянула вверх, перо кружило уже совсем близко. Луна улыбнулась, протянула руку, и оно опустилось ей на ладонь.

Девушка мечтательно коснулась кончиками пальцев изумрудного опахала. Пушистое перо словно ластилось к ее руке. Удивительно, но, похоже, его уронил узнайс — хотя откуда бы ему здесь взяться? Она провела пером по щеке и нахмурилась. Странное и неправильное чувство — что-то с этим пером не так. Может, узнайс был болен и как раз поэтому линял?

Ей уже приходилось исцелять клубкопухов, котят и даже папиных экзотических зверей — но вот лечить перья до сих пор не доводилось. Если немного подправить в заклинании слова, изменить тональность… попробовать стоит.

По перу пробежали серебристые искорки, скользнули вниз и пощекотали ладонь Луны, заставив ее хихикнуть.

Над головой послышался перестук каблуков; минута — и к Луне уверенно подошла ухоженная дама, вокруг которой вился целый рой мозгошмыгов.

— Девочка, ты не видела?.. Да вот же оно. Спасибо, что подобрала, — дама выхватила перо из рук Луны, сунула его в сумочку и поцокала прочь.

Луна пожала плечами и улыбнулась. Нужная лестница, лязгнув, остановилась прямо перед ней. На урок она все равно уже опоздала — но разве это важно? Она только что держала в руках перо настоящего зеленого узнайса!

* * *

Рита неудачно ступила на левую ногу и выругалась сквозь зубы. Проклятые туфли! Все-таки не следовало ей надевать только что купленную обувь. Знала ведь, что придется весь день пробыть на ногах. Да, во время примерки казалось, что туфли сидят идеально — ну и что?

Она в очередной раз помечтала о том, как произносит заклинание, и ступням становится хорошо и удобно... Нет уж, прошлого раза, когда пришлось отменять интервью и спешно аппарировать, чтобы не светить голыми ногами, ей хватило с лихвой. Журналистка хмыкнула. Сегодня кому-то не поздоровится. Была у нее такая черта — мелкие неприятности дико ее бесили. А когда Рита бесилась, репортажи из-под ее пера выходили на диво едкими — прямо-таки сочились ядом. Причем серьезные проблемы Рита переживала гораздо спокойнее: когда очередной обиженный болван чуть не добился ее увольнения, или когда из-за спешного превращения пришлось неделю ходить, пряча жучиные усики в прическе, она только улыбалась — что поделать, издержки профессии. А вот туфли, которые жмут…

Рита планировала прийти пораньше, но улетевшее перо смешало ей все планы, так что в аудиторию, куда пригласили претендентов, она вошла всего на пару минут раньше Поттера. Фотограф уже стоял с камерой наготове.

Поттер… Больше всех ее, конечно, интересовал именно он. Журналистка даже слегка волновалась в ожидании интервью — и при виде мальчишки испытала настоящий шок. Рита старалась без предубеждения относиться к тем, с кем ей приходилось работать, но это?! Тощий, лохматый, из-под мантии выглядывают заношенные кроссовки. Да уж, претендент — без слез не взглянешь. Что ж, тем интереснее получится материал.

Рита кивнула Людо — тот вскочил и радостно запрыгал к Поттеру, замахал руками, что-то объясняя, а потом подвел мальчика прямо к ней.

Утащить ребенка в каморку для инвентаря удалось на удивление легко. Она в его годы была куда упрямее, и не поддалась бы на столь откровенное давление — уперлась бы рогом, и пусть бы попробовали куда-то отволочь ее насильно. А этот… теленок какой-то, тьфу! Рита быстренько усадила Гарри на картонную коробку, сама примостилась на перевернутом ведре и начала допрос — ну, то есть, интервью. Вопросы вылетали словно сами собой, мальчишка что-то мямлил, порой бросая на нее неприязненные взгляды — все было просто замечательно, пока она не взглянула на пергамент.

«…Гарри Поттер не бросал своего имени в Кубок, но ему никто не верил. Все были убеждены в том, что он хотел стать чемпионом — даже его друг Рон. Бедняга нервничал, не понимая, что от него хочет эта назойливая журналистка…»

Рита оторопела. Зыркнула на Поттера — тот до отвращения невинно хлопал глазами.

— Это еще что такое?

— Где? — не понял Гарри.

Журналистка не успела ничего ответить — вошел Дамблдор и похитил ее жертву.

Пришлось вернуться в комнату, где изучали палочки претендентов. Рита расположилась в углу и невидяще уставилась на пергамент с такой странной статьей, немного оживившись лишь тогда, когда за дело принялся фотограф.

* * *

Она остановилась посреди коридора, задумчиво вертя в руках Прытко-пишущее перо. На первый взгляд, выглядело оно как всегда — вот только серебристого отлива Рита на нем раньше не замечала. Не может же такого быть, чтобы ее перо…

Прозвучал колокол, знаменуя окончание занятия, двери напротив распахнулись, и в коридор вылетели мелкие студенты — примерно второй-третий курс. Они кидали на Риту любопытные взгляды, спеша всей толпой на следующий урок. Вслед за студентами, тяжело ступая, вышел сам Аластор Грюм. Вот на нем-то она и проверит, что случилось с ее любимым инструментом.

— Профессор Грюм, будьте так добры, — ее хищная улыбка заставила аврора передернуться.

— Я не…

— Буквально пара минут, уважаемый профессор, я так давно хотела с вами пообщаться, — Рита встала так, что обойти ее оказалось невозможно — разве что перепрыгнуть. — Вот эта аудитория как раз подойдет.

Она усадила свою новую жертву, села сама и положила сбоку пергамент. Поставила на него зеленое перо, прикрыла листок локтем и поймала взгляд нормального глаза аврора.

— Расскажите, вам нравится учить детей? Вы уже не мальчик, и с таким увечьем на оперативную работу вас уже никогда не возьмут. Это вас раздражает? Злит? Или вы смирились?

Грюм что-то отвечал, и Рита даже кивала в нужных местах, совершенно его не слушая. Главное — узнать, что напишет перо.

— Вы не считаете, что Защита от темных искусств отчасти потеряла свою актуальность? Ведь в наше время на страже интересов магов стоят Аврорат и Министерство. А Тот, Кого Нельзя Называть, уже не вернется. Нынешние студенты никогда с ним не встретятся. Вам не кажется, что вы живете прошлым?

— Нет, не кажется. И это все, мне пора — следующее занятие вот-вот начнется, — Грюм отхлебнул из фляжки и шустро выскочил за дверь, несмотря на свою деревянную ногу. Перо продолжало что-то строчить.

Журналистка посмотрела на пергамент с интервью. Нахмурилась, поскребла листок ногтем и еле удержалась, чтобы не протереть глаза.

«Барти Крауч-младший плевать хотел на авроров — впрочем, как и на детей. Единственным смыслом его жизни был его Лорд, его Господин… — Рита быстро перевела взгляд на последние строчки. — Барти усмехнулся про себя. Как же, не встретятся. Еще как встретятся. Его Лорд сам придет к этим детишкам и их родителям — тем, кто почему-то решил, что о нем можно забыть навсегда. Впрочем, они и сейчас могли бы его увидеть — если бы только осмелились войти в усадьбу Риддлов в Литтл-Хэнглтоне».

По спине пробежала дрожь; Рита обернулась, почувствовав, что кто-то стоит у нее за плечом. Это оказалась та девочка, которая подобрала перо. Рита впилась в нее взглядом. Девочка — единственная, у кого была возможность испортить ее вещь — стояла рядом, с рассеянной улыбкой рассматривая пергамент.

— Что ты сделала с моим пером? — Рита быстро скатала листок и засунула в сумочку.

— Вообще-то, это не совсем ваше перо, — безмятежно ответила эта малявка. — Его обронил зеленый узнайс, и я его вылечила. Вам очень повезло.

— Повезло? — Рита свирепо взглянула на девчонку, но та и бровью не повела.

— Конечно. Это же такая редкость, вы просто не представляете — узнайсам всегда известно, о чем думают люди. Видимо, их перья тоже отчасти сохраняют это качество, просто ваш узнайс был болен, и перо оказалось с дефектом. Где вы его нашли?

В Лютном был один интересный магазинчик… но журналистка не собиралась исповедоваться перед всякой мелочью.

Рита вдруг поймала себя на том, что вполне серьезно думает о каких-то неведомых узнайсах, перья которых способны читать мысли. Что это вообще за бред? Или все-таки не бред… Если подумать, Прытко-пишущее перо было уникальным артефактом. Другие журналисты, чиновники, да и студенты тоже пользовались подобными перьями; вот только максимум, на что такие вещицы были способны — это дословно записать чьи-то слова, а самые дешевые экземпляры допускали чудовищные орфографические ошибки и по временам искажали текст до полной нечитаемости. И чего еще, собственно, ждать от штуковины, не имеющей ни глаз, ни мозгов?

А зеленое перо описывало и внешность ее собеседников, и их жесты, и эмоции. Откуда оно все это знало? И почему ей, Рите, никогда и в голову не приходило об этом задуматься? Что ж, раз уж эта девчонка — специалист по узнайсам, она-то ей сейчас все и расскажет. Журналистка усмехнулась, вытащила из сумочки новый кусок пергамента и поставила на него Прытко-пишущее перо.

— Как тебя зовут?

— Луна Лавгуд.

— Хм. Могла бы и сама догадаться, — пробормотала Рита себе под нос. — Почему ты не ушла после занятия вместе со всеми?

— Я ушла, но вернулась, чтобы спросить профессора Грюма, каким заклинанием лучше отпугивать нарглов.

— Кто такие узнайсы?

— О, это очень редкие существа, — с энтузиазмом ответила девочка. — О них практически ничего не известно, только некоторые сказания мельком их упоминают, а иногда можно найти перья и скорлупу яиц узнайсов. Если хотите поподробнее узнать о них, я напишу папе, он с удовольствием пришлет вам материалы. А еще вам про мозгошмыгов очень полезно будет почитать — они вокруг вас так и роятся, — Луна махнула рукой, словно отгоняя муху.

«Мозгошмыгов» Рита профессионально пропустила мимо ушей, искоса посмотрела на листок и нахмурилась — на нем были ровно те же самые слова, которые она только что услышала.

— Твою речь перо записывает дословно. Ты его так заколдовала?

— Нет. Просто я всегда говорю правду, — пожала плечами Луна.

— Не бывает людей, которые бы всё время говорили правду, — журналистка закатила глаза. — Даже думают правду далеко не все и не всегда, уж поверь моему опыту.

— Но тот, кто отвечал на ваши вопросы передо мной, думал правду.

Рита вздрогнула.

— Да что ты понимаешь, девчонка!

— Я понимаю, что профессор Грюм — не тот, за кого себя выдает, и что он хочет помочь возродиться Сами-знаете-кому.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — рука Риты дернулась ко рту, на мгновение замерла и заправила локон за ухо.

— Да вы не стесняйтесь, грызите, — Луна села на парту и покачала ногой. — Вам же легче будет.

— Что?

— Ногти грызите — я же вижу, вам очень хочется.

— Что за глупости! Я не собиралась…

Девчонка улыбнулась так понимающе, что слова застряли у Риты в горле. Такого с ней не случалось очень, очень давно.

— Конечно. Нужно улыбаться, ни в коем случае не грызть ногти и не показывать, как болят ноги. Вы не можете иначе — а если бы могли, то это были бы уже не вы.

Рита тряхнула головой и посмотрела мелкой Лавгуд в глаза.

— Так почему тебя не волнует возрождение Того, о Ком не говорят?

— Если бы он возродился, меня бы это, разумеется, волновало. Но вы же теперь обо всем знаете, так что у него ничего не выйдет.

— Неужели? — язвительно процедила Рита.

— Ну конечно! Вы все проверите, пойдете в Аврорат, а потом напишете статью. Эта статья… — Луна мечтательно улыбнулась, — это будет сенсация, важнее, чем даже открытие морщерогих кизляков.

— Кого? Хотя это неважно, — Рита ущипнула себя за переносицу, махнула рукой. — Иди, девочка, а то опоздаешь на урок.

Когда за Луной закрылась дверь, Рита поднялась со стула и чуть не взвыла от боли в ногах. Вздернула голову и сжала зубы. Она обязательно докопается до этой тайны, краешек которой так удачно попал к ней в руки. Станет знаменитой, может, даже орден получит. О ней заговорит весь магический мир!

Решено. Она отправится в Литтл-Хэнглтон, смотреть на Волдеморта — придется немного полетать; ну а потом, если все подтвердится — к Скримджеру. Руфус ей кое-что задолжал. Но сначала — домой. Переобуваться.

* * *

Луна сидела в гостиной своего дома и задумчиво рассматривала то, что осталось от ее сережек в виде вишенок, которые папа подарил ей на день рождения. И как только нарглы успели до них добраться в последний день перед каникулами? Она легко вздохнула и положила испорченные сережки на журнальный столик. Нужно подумать, чем их заменить. Может, пусть будут луковки?.. Или лучше редиски?

Она взяла последний, рождественский выпуск «Пророка» и принялась складывать из газетной страницы цветок. С первой полосы широко улыбалась Рита Скитер — национальная героиня, благодаря которой были пойманы самозваный лорд Волдеморт, Питер Петтигрю и Барти Крауч-младший. Всех троих уже казнили, но, видимо, перед смертью они успели что-то важное рассказать — уж очень оживились и авроры, и невыразимцы. Даже в Хогвартс заявились целым отрядом, чем-то секретным занимались, но никого не арестовали. А Сириуса Блэка так даже и оправдали, и счастливый Гарри Поттер уехал к нему на каникулы.

Рита и тут не успокоилась: вскоре прогремело скандальное разоблачение за ее авторством, потом еще одно. Магический мир лихорадило — столько грязных секретов вдруг вылезло на свет… Хотя в последний месяц стало потише.

Из прихожей послышался мелодичный перезвон. Луна открыла дверь — да, именно эту гостью она и ждала. На пороге стояла Рита Скитер при полном параде — алая мантия, боевой макияж и ярко-красные длинные ногти.

— Здравствуй, Луна. Отец дома?

— Нет. Позвать его?

— Пожалуй, не нужно. У меня к тебе тоже есть небольшое дело. Где у вас тут гостиная? — не дожидаясь ответа, журналистка безошибочно выбрала нужную дверь, вошла и села на диванчик.

— Хотите чаю? Мы пьем его с такими особыми травками… — предложила Луна.

Рита подозрительно прищурилась.

— С травками? Спасибо, не стоит. Лучше перейдем прямо к делу. Ты не могла бы посмотреть на мое перо? — журналистка слегка замялась, потом продолжила: — По-моему, ему нездоровится — оно совсем перестало читать мысли людей, пишет только то, что они говорят. Как ты понимаешь, — усмехнулась она, — в моей профессии этого совершенно недостаточно.

Луна взяла предложенное перо, провела по нему пальцами, посмотрела сквозь него на свет и аккуратно опустила на столик. Покачала головой.

— С ним все в порядке.

— Но как же…

— Все дело в его возрасте. К старости узнайсы мудреют и больше не хотят ни читать чужие мысли, ни сочинять чужие сказки. Им достаточно того, чем люди сами готовы с ними поделиться.

Журналистка хватанула воздух ртом, спохватилась, натянула улыбку на лицо и вежливо произнесла:

— Что ж, спасибо, мисс Лавгуд. Я не знала таких подробностей. Счастливого Рождества, передавай привет папе.

Поднялась, схватила сумочку и вышла за дверь. Зеленое перо осталось лежать на столике.

Забытый журналисткой мозгошмыг с двумя рядами острющих зубов медленно дрейфовал к двери. Луна взмахом руки отправила его на улицу прямо сквозь стену и сказала тихо и серьезно:

— А может быть, мисс Скитер, это я стала немножечко мудрее. Но в одном вы оказались правы — нет таких людей, которые бы никогда не лгали.