Abyss (гет)

Тереза завозилась во сне, что-то тихо, неразборчиво шепча. Она металась по постели, дыхание её было учащённым и отрывистым. Она несколько раз выгнулась, немного приподнимаясь на постели, словно готовясь к прыжку, и её рот открылся в немом крике.

Вдруг Тереза распахнула глаза, резко садясь на постели. Она еле сдержала вскрик отчаянья, но, когда поняла, где находится, немного успокоилась и притянула к себе колени, опуская на них голову.

Ей приснился кошмар, о существовании которого она старалась забыть вот уже который год. Как и тогда, много лет назад, когда Джейн чудом успел отойти от фургончика, в котором был заложник и бомба.

Только этот кошмар был изощренней, в этом кошмаре в фургончике был Джейн, и к нему была привязана бомба, а рядом с ним... До взрыва бомбы оставалось всего пару секунд, и Тереза не успела. Фургон взорвался вместе с Джейном и Энни. С самыми дорогими ей людьми.

Тереза дрожала всем телом, стуча зубами. Обхватив себя руками, она пыталась успокоиться, но тщетно. Страх словно щипцами сковал её движения, и она не могла свободно дышать, лёгкие горели огнём.

Знакомая мелодия привлекла внимание, касаясь слуха. Её телефон. Тереза так резко вскинула голову, что в глазах в то же мгновение заплясали белые пятна, и она прикрыла глаза, досчитала до трёх и вновь открыла их. Её всё ещё трясло от пережитого кошмара.

Вытянув ноги, Тереза осторожно, без резких движений, опустила их на пол. Мягкий, пушистый ковёр под ступнями не придал ей никакой уверенности в своих силах. Хотелось лежать и ничего не делать. Хотелось, чтобы её кто-нибудь обнял, а она в свою очередь уткнулась в родное плечо. Но сейчас ей приходилось справляться в одиночку. Рядом не было того, кто был ей нужен.

С первого раза встать не получилось. Она тут же упала вновь на кровать. От бессилия хотелось кричать, и она закусила губу. Звать Маркуса не имело смысла. Она не хотела, чтобы он видел её в таком состоянии.

Сосредоточившись, Тереза смогла встать со второго раза, но её немного пошатывало, словно она была пьяна. Неуверенно она шагнула по направлению к двери и еле удержала равновесие, едва не упав. С трудом выровняв дыхание и в сумасшедшем ритме скачущее сердце, Тереза накинула на себя халат, завязав его как можно туже. Её знобило.

Лишь сейчас Тереза осознала, что телефон больше не звонит, и прислушалась к шуму внизу. Открыв дверь, она очень аккуратно спустилась по лестнице и застыла за спиной будущего мужа.

— ... что-нибудь передать? — Эта фраза была ей знакома, и липкий пот медленно стёк по спине Терезы. Её охватила непонятная тревога.

Тереза прижалась к Маркусу, обдав его шею горячим дыханием.

Он обернулся к ней и беззвучно изрёк: «Патрик», даря ей лёгкий поцелуй в висок.

И Тереза после этой фразы, не раздумывая ни секунды, вырвала у него из рук свой телефон. Первое, что она услышала, прижав к уху аппарат, — гнев, и лишь секунды спустя она начала понимать саму фразу.

— ... я приеду и найду её сам.

Тереза забыла, как дышать.

Неужели что-то случилось?

— Джейн, — её голос охрип, — это я. Что случилось?

На другом конце провода повисло молчание.

— Джейн?

— Тереза...

Джейн выдохнул это с долей облегчения, но его голос был обречённым и сломленным. Только вот эта интонация... Сколько раз Тереза просыпалась от такого шёпота в её снах? Произнесённого этим голосом её имени? Сколько? Тереза не знала.

Но этого происходило так часто и было так желанно, что она, не раздумывая, прижималась к телу рядом, и тот человек с восторгом и упоением уносил её в края блаженства. И всё это было враньём. Это был не тот мужчина. Всё было не так.

Почему любовь к Маркусу была не такой? Она была мягкой, словно плюшевый мишка, сладкой, как сахарная вата, и её хотелось защищать. Словно она была чем-то хрупким, как чьё-то детское доверие. Ей было стыдно.

Иногда ей до дрожи хотелось, чтобы Маркус жарко брал её, и она в бреду шептала его имя. Но в итоге в ней не просыпалось ничего кроме нежности к нему и раскаяния, поэтому всё казалось таким, словно в этой жизни не было острых углов, а был лишь замкнутый круг. Без ссор, скандалов, ревности. Но, похоже, сама она хотела не этого. Она хотела совсем противоположного. Замкнутый круг. Она тонула. В этой бездне, что неумолимо тянула её вниз, в которой она разучилась дышать.

— Джейн, — напряжённо, но более уверено и твёрдо произнесла Тереза, хотя сама боялась выдать себя дрожащим, нетвёрдым голосом.

— Как ты? — столь неожиданный вопрос, заданный собеседником, такимжеланным собеседником на том конце провода застал её врасплох. Она ожидала после таких речей чего-то серьёзного, но, похоже, Джейн не разучился удивлять. И ему об этом знать не стоило.

— Тереза? — в голосе послышалось беспокойство. — Всё хорошо?

В первое мгновение Терезе захотелось крикнуть: «Нет!». Сказать, что всё совсем не в порядке. Что она скучает, что... Но она не могла. Гордость. Она всё ещё злилась на тот поступок в отеле и, кажется, Патрик это понял.

— Прости, — ей показалось, что он говорил это почти искренне, почти — потому что в голосе слышалась горечь.

— За что? — Терезе не хотелось об этом говорить, но она знала, что он поймёт.

— Ты знаешь, — кажется, он облегчённо выдохнул и улыбнулся. Уголки её губ поползли вверх от такой же волны облегчения, но она решила промолчать.

— Я разбудил тебя? У тебя сонный голос... — тон, с которым Джейн сказал это был немного виноватым. — О, чёрт! Я совсем забыл о разнице во времени, — в голосе послышались нотки раскаяния.

Тереза закатила глаза.

— Джейн, немедленно прекрати! — возмущённо шикнула она и услышала, как на том конце провода приглушённо засмеялись.

Напряжение полностью схлынуло. Тереза расслабленно улыбнулась. Но в это же мгновение улыбка сползла с её лица.

— Патрик, — незнакомый голос жизнерадостно и, казалось, с нежностью, позвал её собеседника. Звук смачного поцелуя до сих пор звучал в ушах. — Я, по-моему, забыла кое-что, — голос звучал немного взволновано, но бодро. Щёлкнул замочек на сумочке, Тереза никогда его ни с чем не спутала бы. — Всё, я побежала. Не скучай!

Неприятное чувство обожгло, ужалило и растеклось по всему телу. Телефон едва не выпал из рук. Эта женщина, кем бы она не была, назвала Джейна по имени. Они близки. В это же мгновение Тереза поняла, что у неё кружится голова, и ей нужно сесть.

— Тереза? — голос звучал виновато.

— Да? — Кажется, это прозвучало слишком резко, но ей было наплевать. Тут зазвонил телефон Маркуса, и он одними губами произнёс: «Тебя». — Джейн, подожди секунду...

— Работа? — понимающе спросил Джейн.

Тереза кивнула, забыв, что его нет рядом.

— Да, — опомнившись, подтвердила Тереза, кладя телефон на стол.

Телефон Маркуса перекочевал ей в руку.

— Слушаю.

— Агент Лисбон? — уточнил приятный мужской голос.

— Да, это я.

— К нашему сожалению, мы вынуждены сообщить, что вы должны вернуться на прежнее рабочее место.

Тереза в ту же секунду стала серьёзной, но слабость так и не отступила.

— Могу я поинтересоваться, с чем это связано?

— Это связано с тем, что информация о деле, по которому вы работаете, обновилась. По некоторым данным, маньяк поменял локацию и появился как раз в тех краях.

— Поняла. Когда можно выдвигаться?

— Самолёт в девять вечера. И, мисс Лисбон...

— Да?

— Ваши коллеги ещё не в курсе, поэтому вам самой придётся разъяснить им детали дела. Надеюсь, вас это не затруднит. Вся остальная информация — на вашей почте.

И собеседник отсоединился.

Тереза, постояв ещё пару секунд, не выдержала и осела на рядом стоящий стул.

— Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Маркус, забирая телефон из трясущихся рук.

Тереза помотала головой, голос не слушался.

Тут она, не выдержав, поспешила в сторону ванной.

Оказавшись там, она дрожащими руками облокотилась на раковину. Отражение в зеркале смотрело на неё уставшим и потухшим взглядом. Противный комок в горле не желал уходить, и, едва она успела среагировать, Терезу вырвало.

— Тереза, ты в порядке? — раздалось из-за двери.

Кое-как ответив, Тереза попыталась успокоиться. Она простояла над раковиной, пытаясь унять дрожь, но та не уходила. Умывшись холодной водой, она меланхолично наблюдала, как то, что изверг её желудок, смывает водой. На мгновение она закрыла глаза.

А когда распахнула их вновь, её лицо перекосило. Привкус, оставшийся во рту, неумолимо подталкивал её к ещё одному рвотному позыву. Она прополоскала рот, и только тогда стало чуть легче.

Тереза поспешила к Маркусу.

— Я, кажется, перенервничала, — виновато оправдала себя она, как только оказалась на пороге гостиной.

Маркус кивнул.

— Что случилось?

— Меня... я возвращаюсь, — после этой фразы она почувствовала облегчение. — Работа, — пояснила Тереза, натыкаясь на удивлённый взгляд.

Маркус вновь кивнул, больше ничего не спрашивая.

— Завтрак?

— Не откажусь, — слабо улыбнувшись, ответила Тереза.

Глубоко вздохнув, Тереза взяла телефон со стола и удивлённо охнула, обнаружив, что Джейн ещё на связи.

— Извини, Джейн, немного задержалась, — соврать получилось на удивление легко.

— Ничего, — если Джейн и раскусил её, то ничего не сказал.

— Я вылетаю по работе последним рейсом, встретишь меня?

На том конце провода повисло молчание. А после отрывистое «да» стало ей ответом.

— Приятного полёта, увидимся вечером, — голос Джейна охрип, или ей показалось?

Послышались гудки.

Тереза чувствовала себя опустошённой.

— Маркус? — робко позвала она, всё время её разговора он стоял к ней спиной.

Он резко повернулся, выпустив из рук блюдце с блинчиками. Тереза тут же бросилась помогать собирать осколки, но Маркус оттолкнул её, попросив заварить кофе. Когда они в напряжённом молчании завтракали, Тереза попыталась заговорить снова:

— Маркус, ты же понимаешь... Это работа. Я не могла отказаться.

Маркус угрюмо кивнул.

— Ты скоро вернёшься? — с немалой надеждой спросил он.

— Я не знаю, — растерянно ответила Тереза.

Маркус вновь кивнул. Всё оставшееся время завтрака они не разговаривали. Каждый думал о своём.

В течение дня настроение в доме не изменилось. Терезе захотелось сбежать, как можно быстрее улететь. Это напряжение угнетало её. Запихнув в сумку всё самое необходимое, Тереза нервно ходила по комнатам, но это не помогало успокоиться. Заказав такси, она в последний раз попыталась поговорить с Маркусом:

— Маркус, я знаю, что тебя это гнетёт так же, как и меня, и что, возможно, мне стоило бы отказаться, но сейчас уже поздно.

Он продолжал молчать.

— Маркус, это всего лишь командировка по делу. Маркус!

— Я понимаю, — всё же глухо ответил он.

Тереза начала злиться. Ей хотелось закричать: «Да ничего ты не понимаешь!», но она сдержалась. Коснувшись губами его щеки, она попрощалась.

Маркус никак не отреагировал. Даже не обнял.

Было больно, поэтому всё то время, что она ехала в такси, её преследовало чувство дежавю. Ступая на трап самолёта, Тереза оглянулась, она начала привыкать к этому городу, а он провожал её так же холодно, как и тот, откуда она прилетела.

За плечами не было никого, кто хотел бы удержать её. И Тереза смахнула непрошённые слёзы ладонью. Спустя десять минут они уже взмыли над Вашингтоном, и Тереза закрыла глаза, подумав, что теперь она совершенно не уверена в том, что ждёт её в будущем.

* * *

Время в самолёте тянулось мучительно долго. Тереза, как ни старалась, не могла отвлечь себя от мысли, что она что-то упускает. Единственное, что она знала точно, это то, что всё изменится. Уже менялось. И она не была уверена, нравятся ли ей эти перемены.

Три месяца пролетели быстро, она наслаждалась новой работой, и новым мужчиной, в конце концов, всё было ново. Но после это стало её тяготить. Понимание, что рядом не её мужчина, а тот, который нужен ей так сильно, что иногда больно дышать, и о ком она думает постоянно, так далеко, убивало.

Также ей было очень тяжело находиться вдалеке от семьи. Было стыдно. За те годы, за те мгновения, когда её не было рядом с теми людьми, которыми она дорожила больше жизни. За те тайны, что она держала в секрете многие годы, и не была уверена, что когда-нибудь сможет их раскрыть. Потому что это было бы больно.

И эти сны. Они мучили её раз за разом. Во сне её мужчина, Патрик, умирал. Каждый раз Тереза почти задыхалась, каждый глоток воздуха давался с большим трудом. В такие мгновения единственное, чего она хотела, это вдохнуть запах его кожи, запутать свои пальцы в волосах цвета плавленого золота и уснуть, ощущая близость его тела.

Она любила его. О боже, как она его любила. Если бы она имела смелость сказать об этом, сделать шаг навстречу, всего один маленький шаг, но для неё он казался непреодолимым. Сложным. Словно прыжок в неизвестность. Терезе было страшно. Она боялась той боли, что могла, и до сих пор может появиться, если она скажет всего три слова. Таких крохотных, но таких заветных и желанных. Для неё.

Но Патрик не делал никаких шагов ей навстречу. Она так надеялась, что там, в «Синей Птице», всё изменится. Но как же она ошиблась! Не изменилось ничего, стало только больнее, а в груди была ноющая пустота. И то, что он не остановил её, там, в аэропорту, да и не важно где, просто не остановил, было её проблемой. Потому что Тереза надеялась. Она ждала. Слишком сильно. Слишком.

Женский голос в трубке и звук поцелуя были для неё ударом ниже пояса. Тем, чего она не ожидала. Но она не винила его, Патрик должен был идти дальше. Но почему же Терезе казалось, что там, на острове, он ждал только её? Читая эти письма, в которых было так много тепла и тоски, она надеялась, что он думает о ней. Она так этого хотела и так скучала.

А когда он вернулся... Ощущать Патрика рядом было блаженством. Тереза впервые за много лет смогла обнять его без каких-либо задних мыслей и наслаждаться этим. Его улыбка для неё была вознаграждением. Ей хотелось его поцеловать, почувствовать его дыхание на своих губах, но она сдержалась, прикусывая губу почти до крови. Встреча была... тёплой. И она много от неё ждала. Зря.

Те сны, что снились ей в дни одиночества, заставляли не отчаиваться, надеяться, ждать. А что теперь? Что теперь? Она не ждала, она больше не надеяласья. Но глупое сердце не хотело её слушать. Оно сладко замирало каждый раз, когда Тереза слышала голос Патрика. Глупое сердце! Для неё эта глава должна была закрыться — надежды не осталось, нужно было обо всём забыть. Патрик сделал свой выбор. А Маркус мог бы ей помочь двигаться дальше, но сны... Они ломали Терезу, руша все преграды, которые она старалась выстроить. Ломали её волю, её веру в то, что у неё получится. Что она справиться, ведь она же сильная.

Как оказалось, не очень.

Едва Тереза услышала его голос, сердце мгновенно забилось быстрее. Слабая. Глупая. И упрямая. Этого она точно никак не могла отнять, поэтому чем ближе самолёт был к пункту назначения, тем сильнее крепла решимость. Попытаться всё выяснить, хотя бы для самой себя.

Самолёт приземлился так мягко, что задремавшая Тереза этого даже не заметила. В голове было пусто, словно мысли кто-то украл. Думать не хотелось, не хотелось и двигаться. Но вспомнив где она находится и для чего, Тереза глубоко вздохнула.

Её ждали. Или ей бы хотелось, чтобы её ждали. Джейн обещал. И Тереза с замиранием сердца, до дрожи боялась, что он не сдержит своего обещания. Снова.

Спускаясь по трапу, Тереза считала шаги на раз-два. У неё было такое чувство, что её ведут на расстрел. Что сейчас на кону её судьба, и один неправильный шаг решит всё.

Она старалась не смотреть на людей, радовавшихся приезду домой, ведь здесь её ждали не особо приятные воспоминания. Особенно последние. Самые острые, впившиеся ей в сердце иглами.

Тереза боялась поднять глаза и увидеть, что Джейна нет. Хотя так, наверное, было бы и лучше. Она бы...

Лгунья.

Она бы ничего не сделала. И легче бы не стало. Не сейчас. Ещё рано.

«Подними глаза, Тереза. Просто посмотри, — убеждала она себя. — Если его здесь нет, ты всё равно справишься».

И она подняла, в то же мгновение едва не задохнувшись. Ей не хотелось знать, как он оказался здесь, на самолётной площадке. Ей не хотелось знать, почему он выглядит таким чертовски соблазнительным и расслабленным. Потому что она догадывалась, и от этой мысли сердце ухнуло вниз.

Она остановилась рядом с ним, поприветствовав его кивком головы, и слабо улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ.

— Добро пожаловать домой.

Но была ли она дома? Этот запах стал для неё родным, потому что она слишком многого ждала. Здесь был он, тот, кого она любила. Но был ли этот город её домом, сказать было очень трудно.

— Да, — лишь смогла выдавить из себя Тереза.

Они шли бок о бок, как и в старые добрые времена до машины, но что-то внутри неё рушилось. Они шли молча, не проронив ни слова, ни о чём не спрашивая. И чем ближе они были к машине, тем сильнее Терезе казалось, что произойдёт чудо, но ничего не произошло.

Ей хотелось той перепалки: кто же будет сидеть за рулём? Но ничего не случилось. Он лишь молча открыл для неё дверцу и так же молча сел за руль сам.

— Ты приехала, — констатировал Джейн, когда они тронулись с места.

— Да, — всё так же односложно ответила Тереза.

— Что сказал Пайк? — обыденным тоном спросил он, не отвлекаясь от дороги, и Терезе захотелось ему врезать. Больно, чтобы костяшки на руке заныли, и чтобы на скуле Патрика образовался бордовый синяк.

— Он знает, что это работа, Джейн. Всё хорошо.

Ложь.

— Рад слышать.

Почему его голос звучит так бесстрастно? Почему так больно?

— Куда мы едем?

— А куда ты хочешь? — вопросом на вопрос ответил он.

— Я не знаю. И разве мы не должны отправиться в ФБР?

— Нет. Тебе следует отдохнуть.

— Да, наверное, — уже немного сонно ответила Тереза, её начало укачивать. — Отвези меня к ближайшему отелю, я сниму там комнату...

— Как скажешь. Но ты не думаешь, что...

Тереза не дослушала. Царство Морфея распахнуло для неё свои объятия.

Последнее, о чём она подумала, что её никогда не укачивало прежде.