Вересковая пустошь (гет)

В кадровом отделе Министерства Гарри затребовал карту слежения за перемещениями сотрудников. Как и следовало ожидать, Гермионы не оказалось ни по одному адресу, указанному в справочнике. Её вообще не было в Австралии. Гермиона нашлась в Питерсфилде. В частной алхимической лаборатории, замаскированной под травную аптеку на окраине городка. Гарри тут же переместился туда.

Чудесный старинный Питерсфилд, окружённый полями и лесами, встретил ласковым солнцем и полупустыми улицами. Туристический сезон почти закончился, сонные лавочки пестрели вывесками «Закрыто». Лишь несколько ресторанчиков гостеприимно распахнули стеклянные двери. Аптека «Травница» пряталась в сердце густого перелеска, к ней вела мощёная тропинка с желобом для слива дождевой воды. В палисаднике царственно отцветали астры и георгины.

Ступив на гладкие от времени камни, Гарри почувствовал действие охранных заклинаний — несомненно, работа человека, не желавшего быть застигнутым врасплох. Взмахом палочки Гарри снял заклятие. Вдруг и дом, и палисадник, и дорожка бесследно исчезли — лишь лес, наполненный гомоном птиц да шумом ветра. Видимо, сработали Прячущие чары.

— Гермиона, это я, Гарри! Хотя ты, конечно, знаешь, кто это, — он постоял, прислушиваясь. — Нам надо поговорить!

В ответ — лишь шум листвы, да беспечное чирикание. Гарри втянул в себя разогретый солнцем воздух — она точно здесь! Этот волшебный запах ни с чем не спутаешь. Сердце сильнее забилось от предвкушения встречи. Гарри пошёл вслепую и наткнулся на препятствие — словно прозрачная стена мягко, но настойчиво оттолкнула назад. Раз за ней прячется Гермиона, ничто не сможет остановить его! Взмах палочки — и стена пала. Теперь он увидел и дом, и дорогу, и палисадник, которые показались необыкновенными, словно из сказки. Гарри подбежал к крыльцу и рванул ручку двери. Заперто, конечно. Аллохомора не помогла — дверь стояла недвижно. Глупая старая деревяшка стала барьером на пути к любимой женщине! Гарри в сердцах стукнул по двери кулаком.

— Гермиона, открой!

Тишина в ответ.

Он стал обходить дом в поисках другого входа. Вот и окно. Не открывается.

— Гермиона, отойди подальше, я сейчас вынесу окно!

Жалюзи раздвинулись, в створке появилась Гермиона. Гарри безотчётно заулыбался. Наконец-то!

— Что ты здесь делаешь? — прокричала она сквозь стекло.

— Это же очевидно. Пришёл к тебе.

— Я просила, чтобы мы не виделись эти дни.

— Мне очень плохо.

— Сейчас стало лучше?

— Да, как только тебя увидел. Может, впустишь?

— Нет.

— Пожалуйста. Обещаю держать себя в руках.

— Я тебе не верю.

— Клянусь!

— Пойми меня правильно, Гарри. Я хорошо к тебе отношусь, но в данный момент ты не владеешь собой.

— Гермиона, — прошептал Гарри, прислонившись лбом и ладонями к стеклу. Как же наглядеться на неё?

Она участливо погладила его сквозь прозрачный холодный слой.

Снести бы это дурацкое препятствие, перемахнуть через проём и задушить Гермиону в объятиях.

— Я хочу к тебе, — просительно сказал он.

— Нельзя, Гарри, — строго сказала она и обернулась назад.

— Не бросай меня.

— Не буду. А ты обещай, что не станешь ломиться в дом.

— Хорошо.

— Кстати, я попыталась сделать антидот, но, боюсь, это слишком сложно: в зелье какая-то особая магия, не здешняя, — рассказала Гермиона.

— Малазийская. Но варил кто-то местный.

— Вот бы его найти. Тогда было бы проще составить рецепт лекарства.

— Лекарства от чего?

— От твоей одержимости.

— Мне нравится моя одержимость. Рядом с тобой я чувствую себя на седьмом небе.

— А как же Джинни?

— Что Джинни?

— У неё будет ребёнок.

— Ты уже знаешь? Откуда?

— Скиттер про тебя большую статью в сегодняшнем «Пророке» написала. Про то, как вы с Дженкинсом уничтожили банду, и ввернула про пополнение в вашей семье.

— Ты — моя семья.

— Гарри, не говори так!

— Серьёзно, я поразмышлял и понял, что наш брак с Джинни был ошибкой. Мне нужна другая женщина.

— Мы составим антидот, и ты перестанешь так думать.

— Не надо ничего составлять. Антидот уже есть. Но ради него я должен выпустить на свободу одного человека.

— И что ты решил?

— Преступник должен сидеть в тюрьме. А ты будешь со мной.

— Ты забыл о главном.

— Если насчёт Джинни, то она быстро утешится.

— Я не про это. Ты забыл спросить, хочу ли я быть с тобой.

— А ты хочешь?

Гермиона с болью посмотрела на него.

— Ответь мне, не молчи. Хочешь?

— Гарри, тёмная магия всегда…

— Просто скажи!

— … Нет, Гарри. Не хочу.

Слёзы обиды вдруг наполнили глаза. Гарри отвернулся и сел прямо на землю. В груди заломило, как от сильной простуды.

— Сейчас я наложу на дом отталкивающие чары, — прокричала сквозь стекло Гермиона. — Ты должен уйти, иначе будет больно.

Больно. Что она знает о боли? Гарри с горькой усмешкой поднялся и посмотрел на Гермиону.

— Прости, но я должна, — сочувственно произнесла она. — Достань антидот, Гарри. Иначе произойдёт катастрофа.

Ледяные иглы отталкивающих чар погнали его прочь от дома.

* * *

Опустошённый и оглушённый словами Гермионы, Гарри неверной походкой пошагал по улице. Забрёл в ближайший бар и сел за стойку.

— Что такой красавчик делает один? — услышал он и поднял глаза.

Девица призывно улыбалась. Симпатичная — большие синие глаза, пухлые блестящие губы.

— Угостишь пивом? — она придвинулась, и Гарри почуял запах — густой, самочий, мерзкий.

— Отвали, — прорычал он.

— Фу, как грубо! — возмутилась она. — Педик! — и отошла к столику.

— Зря ты так, приятель, — сказал бармен. — Джульетта хорошая девочка.

— От неё несёт, — мрачно ответил Гарри.

— От неё? Да ты бредишь!

Гарри крепко выпил и, не обращая внимания на магглов, которые, впрочем, были заняты своими делами, аппарировал в Лондон, едва избежав расщепа.

* * *

Джинни встретила его на пороге.

— Где ты был? Я вернулась пораньше, и уже тысячу лет тебя жду, праздничный обед приготовила. Ты же знаешь, по какому поводу? Да все уже в курсе! Эта Скиттер постаралась: сегодня меня весь день поздравляют, даже хотят интервью. Так забавно. Что с тобой?

— Извини, я был занят.

— Бедный, совсем себя не жалеешь, — она обняла его и приблизилась для поцелуя.

В ноздри ударил запах — столь же противный, как от девицы в баре. Гарри брезгливо отвернулся.

— Чем ты вымазалась?

— Я? Где? — она кинулась к зеркалу. — Вроде чисто, — и снова обняла его за шею.

— Мне нехорошо, — Гарри отцепил её от себя и кинулся в ванную, хлопнув дверью.

Здесь всё было заставлено вещами Джинни — её халат, полотенце, пушистые тапочки, которые она носила после душа, её косметика, расчёска с налипшими рыжими волосами. От этих предметов исходило одуряющее амбре. Гарри почувствовал себя в ловушке. На лбу выступил холодный пот, голова закружилась. С трудом выбравшись из ванной, он свалился в обморок.

— Гарри, — услышал он встревоженный голос и открыл глаза.

Рыжие волосы нависли над ним, раздражая прикосновением. Тёплые липкие ладони держали за голову.

— Ты меня напугал. Шрам болит?

— Нет, — Гарри вымученно сел.

— Тебе надо в Мунго. Жаль, Гермиона в Австралии.

Он болезненно застонал.

— Что? — испугалась Джинни.

— Всё нормально. Мне пора, — он встал, пошатываясь.

— Но Гарри!

— Со мной всё нормально! А ты… не волнуйся. Тебе вредно.

Он аппарировал в Галифакс.

* * *

Над домом у озера нависли свинцовые тучи, холодный восточный ветер мотал деревья. Гарри ворвался внутрь, не волнуясь об оставленных следах. Спустился в погреб, сгрузил все склянки с зелёной жидкостью в котёл и вынес наверх. Озлобленно содрав с дивана белый чехол, тоже сунул в котёл, прихватил в саду лопату и отправился в лес. Шёл, не разбирая дороги, спотыкаясь на мелких кустах и корягах, бутылки жалобно брякали в котле. Наконец, он вышел на полянку и взмахнул палочкой. Лопата подскочила и принялась за работу. Вскоре в центре поляны образовалась яма в три-четыре фута глубиной. Гарри завернул котёл с опасным содержимым в чехол и осторожно опустил на дно ямы. Ещё взмах палочки — белая ткань окаменела, скукожилась, навечно похоронив внутри себя зелёный дурман. Лопата снова заходила ходуном, зарывая могилу. Сверху Гарри налепил дёрн и воткнул куст вереска.

Всё. Теперь больше никто не отравится! Осталось найти пергамент и зельевара.

По возвращении Гарри перерыл дом вверх дном, но ничего не обнаружил. В бессилии он опустился на стул и уставился в серебряный кофейник. «Гермиона, почему ты отталкиваешь меня? — Гарри погладил своё отражение в зеркальной поверхности. — Возможно, ты передумаешь? Конечно, ты можешь передумать. Надо только подождать. Я буду ждать хоть всю жизнь».

* * *

Он вернулся в аврорат и вызвал к себе Грейноуза.

— Мне нужен ваш зельевар и пергамент с рецептом, — заявил Гарри.

— Вы идёте не по тому пути, мистер Поттер. Почему бы нам не договориться?

— Я не веду переговоров с убийцами. После того, что я видел в подземелье псов, вас следует уничтожить.

— Мне говорили, что вы крайне щепетильный человек по части этики. Даже Сами-знаете-кого обезвредили всего лишь Экспеллиармусом. Но, видимо, времена меняются.

— Меняются.

— Вам не кажется, что ваша кровожадность неспроста?

— У меня такая работа, мистер Грейноуз.

— Даже на самой тяжёлой работе можно оставаться человеком.

— Это говоришь мне ты? Двадцать пять жертв за два месяца! Не считая пропавших без вести. Да я бы лично свернул тебе шею, не будь я аврором.

— Сколько можно повторять — я не связан с псами! Ищите настоящего преступника!

— Завтра будет заседание Визенгамота по твоему делу. Тебе впаяют пожизненный.

— Поймите, мистер Поттер, я хочу вам помочь. Это зелье делает из вас монстра. Скоро вы не сможете разобраться, где друзья, где враги! Выпустите меня, и всё закончится.

— Мне нужен зельевар и пергамент, — холодно отчеканил Гарри. — Иначе тебе конец.

— Вы их не получите, пока я за решёткой!

Арестованного увели, Гарри ожесточённо оттолкнул от себя стол. Какая всё-таки мразь этот Грейноуз! Надо взять всю его шоблу и хорошенько потрясти, чтобы к завтрашнему суду не было не единого повода выпустить ублюдка на свободу.

* * *

Гарри взял нескольких оперативников и отправился к «Грязному Бобби». Он ведь обещал вчера, что приведёт толпу авроров — он выполнил свою угрозу.

Вечером в камерах сидело почти всё «барыжье братство».

В аврорате царит уныние, когда поиски кровавых преступников оканчиваются ничем. Но если многодневные бдения, допросы и стёртые до кровавых мозолей ноги преподносят результат, да ещё какой — одна банда уничтожена, её пособники задержаны — тогда в цитадели магического правопорядка возникает особая атмосфера — лихости, граничащей с безнаказанностью. С арестованными не церемонились. Дженкинс лично допросил каждого, развязав многим рты. К ночи на Грейноуза и его людей было собрано пухлое досье.

— Ну вот, — довольно потирал руки Дженкинс, — с таким багажом можно выходить на Визенгамот. Молодец, Поттер! Кстати, ты не забыл про совещание у Шеклбота?

— Нет.

— Когда я стану главой аврората, мы всех прижмём к ногтю.

Гарри не стал уточнять, кого Дженкинс имел в виду. Тоска по Гермионе съедала изнутри, и он едва дождался момента, когда можно будет покинуть аврорат и вернуться в Питерсфилд.

* * *

Ночной городок призывно сиял огнями, но аптека «Травница» одиноко темнела посреди деревьев. Гарри решил во что бы то ни стало не только увидеть Гермиону, но и прикоснуться к ней, ощутить чудесный аромат её кожи. Отбросив сомнения, он снял все охранные чары с дома. Оставалось пройти последний бастион — дверь, которую не удалось открыть утром. Разгорячённый, он просто сломал её заклинанием Редукто и вошёл внутрь.

Гермиона стояла напротив с палочкой наизготовку и решимостью на лице. Вся усталость, разочарование этого дня вмиг испарились, когда Гарри увидел её.

— Вот и я, — только и сказал он с радостной улыбкой. — Ждала?

— Да, — она нервно сглотнула. — Не приближайся.

— Мне надо было увидеть тебя. Прости за дверь.

— Увидел? Теперь уходи.

— И ещё я хотел кое-что сказать.

— Говори и проваливай.

— В общем, я готов ждать.

— Чего?

— Когда ты меня… полюбишь.

— Очнись, Гарри, между нами нет никакой любви. Это наваждение. Ты нашёл зельевара?

— Нет.

— А ты искал его?

— Да. Пока безрезультатно.

— Я не могу всё время прятаться. Избавь меня от своего внимания!

— Если бы я мог! Весь день только и живу мыслями о тебе, — Гарри шагнул к ней.

— Стой! — Гермиона направила на него палочку.

— Экспеллиармус! — среагировал Гарри, скорее, профессионально, нежели действительно желая обезоружить Гермиону.

Тем не менее, палочка полетела к нему в руку и была поймана с быстротой ловца.

— Что ты наделал? — испугалась Гермиона.

Гарри удивлённо посмотрел на её палочку и быстро положил на полку, словно желая поскорее избавиться от порочащей улики. Свою палочку торопливо убрал в карман.

— Сам не понимаю, как это вышло, — растерянно пробормотал он. — Прости.

— Уходи.

— Перестань повторять это слово! — вспылил он. — Я не уйду.

— Тогда уйду я, — Гермиона кинулась к двери, но Гарри поймал её за свитер и прижал к себе.

— Наконец-то, — выдохнул он. — Хватит убегать.

Легко подхватив Гермиону на руки, он огляделся и увидел гостевой диван. Бережно опустив свою ношу, Гарри лёг сверху, покрывая лёгкими поцелуями нежную шею, со стоном приник к горячему рту, стёр кончиками пальцев слёзы с прохладных щек.

— Не плачь. Я не сделаю ничего плохого, — прошептал Гарри.

Гермиона не проронила ни слова, только обиженно всхлипнула. Он задрал ей свитер, оголив тело.

— Как ты прекрасна, — восхитился он и припал ртом к плоскому животу.

В этот момент раздался звук полицейской сирены. К дому, шурша колёсами, подъехал автомобиль. Гарри встревожено обернулся, Гермиона извернулась, толкнула его ногами, соскочила с дивана и умчалась сквозь развороченный дверной проём, прихватив с полки волшебную палочку.

— Стоять! — послышалось с улицы. — Ты видел? Она будто испарилась!

— Не неси чушь, упала в какую-нибудь яму. Иди, проверь, а я дом осмотрю.

— Есть.

Через миг на пороге стоял коп, освещая фонарём вход.

— Дверь выломана, похоже на попытку проникновения, одна подозреваемая попыталась скрыться — отрапортовал он в рацию.

Гарри не стал дожидаться, когда его застукают, и выскользнул в окно.