Он вернется... (джен)

Гарри Поттер очень спешил. Не то чтобы он не доверял Северусу. Нет. Как раз доверял безоговорочно. Но прошло уже больше пяти часов, как Северуса оставили с почти трехлетней Розой Уизли, пообещав вернуться очень быстро. Кто же знал, что Гермиона решит рожать так внезапно, ночью, да еще тогда, когда Рон на задании? Хорошо еще, Северус не послушался и не остался дома. Он только мучительно закатил глаза, как давным-давно в школе, когда намекал на ущербность Избранного, и спросил: «О Гермионе ты позаботишься, но что ты будешь делать со спящим ребенком?» О маленькой Розе Уизли Гарри на тот момент и не вспомнил, посчитав, что при таком обилии родственников о девочке кто-нибудь да позаботится, однако Северус напомнил, что Молли гостит у другой невестки, Джинни мотается невесть где со своей командой, а остальным Уизли такое тонкое дело доверять нельзя.

Роды неожиданно затянулись. Гарри это понял, когда вместо планируемого получаса простоял под дверью больничной палаты больше четырех часов. О том чтобы уйти, речь даже не шла — он должен был убедиться, что все закончилось хорошо. Гарри уже ни на что не надеялся, когда усталый колдомедик приоткрыл дверь и поманил его пальцем, приглашая войти.

— Что? — почему-то шепотом поинтересовался Гарри.

— Мальчик. Девять фунтов.

Судя по тому, какое у колдомедика было гордое лицо, это было круто. Поэтому Гарри восхищенно присвистнул и посмотрел на Гермиону. Она улыбалась бесконечно устало и очень счастливо, а на груди у нее, завернутый в яркую пеленку, спал девятифунтовый мальчик.

Гермиона долго что-то говорила, из чего Гарри понял только то, что мальчика зовут Хью, и Гарри надо поспешить домой, потому что Гермиона волнуется за Розу. Как будто он не волновался за Северуса!

Дом встретил его тревожной тишиной. Гарри почему-то побоялся кричать и как можно тише поднялся по крутой лестнице на второй этаж, где были спальни. Неожиданный хохот показался зловещим, и Гарри вытер мигом вспотевшие ладони о брюки. «Ничего страшного», — успокаивал он себя, — «это просто Роза… а где Северус?» Хохот повторился, только теперь к нему добавились хлопанье в ладоши и радостное повизгивание. Что там происходит? Гарри беззвучно приоткрыл дверь и заглянул в комнату.

Роза, одетая в тоненькую пижаму, сидела на полу и всеми доступными способами выражала восторг. Вокруг нее бегали два ежа, в одном из которых Гарри опознал Северуса. Чтобы не расхохотаться, он зажал рот ладонью и для верности ее прикусил. Тот ёж, который поменьше, норовил спрятаться под кроватью, а тот ёж, который Северус, со смешным фырчаньем его оттуда выгонял.

— Ёжа, — старательно выговаривала Роза, — иди сюда!

Ёж-Северус подходил и послушно терпел, как девочка щупает ему иголки.

— Лакки, — звала Роза, — иди сюда!

Второй ёж вновь попытался найти убежище, на этот раз под креслом, но Северус его довольно резво оттуда выгнал и не успокоился, пока тот не свернулся недалеко от ребенка. Гарри уже хотел заявить о своем присутствии, когда кто-то хлопнул его по плечу. Испугаться он не успел, потому что бесшумно подошедший Рон с радостным гиканьем уселся на пол рядом с дочкой и ежами. Его сияющий вид и порванная аврорская мантия свидетельствовали об успешно выполненном задании. Обрадованная Роза протянула к нему ручки и принялась объяснять:

— Мама шла… совсем! Рус дал кашу и Ёжу!

Рон заозирался:

— А где Северус? Почему он дал кашу? А где...

Гарри улыбнулся так широко, как только мог:

— Поздравляю с рождением Хьюго.

— Что? — Рон побледнел. — Но ведь еще рано…

От неожиданности он опустил тяжелую ладонь на спину Северусу-Ёже и вздрогнул, уколовшись:

— Прости, друг…

Он задумчиво потрепал ежа и нерешительно посмотрел на Гарри:

— Посидишь с Розой? Мне надо…

Конечно, ему надо… Гарри кивнул:

— Беги уже, — и крикнул в спину сбегающего по лестнице Рона: — Только мантию смени!

— Ага! — прокричал счастливый отец.

Гарри поднял с пола доверчиво льнувшую к нему Розу и подул ей на затылок. Девочка счастливо засмеялась, а потом вдруг дернулась и стала тревожно оглядываться:

— Ёжа!

— Он убежал, но обещал вернуться… — Гарри уговаривал почти плачущего ребенка, стараясь сохранить серьезность.

— Гарри, переодень Розу, а я пока сварю нам кофе.

Северус, вернувший себе собственный облик, похоже, был смущен и хотел сбежать.

— Рус… — Роза жалобно смотрела на Северуса, — где Ёжа?

— Ты же слышала, он убежал… — но, взглянув в глаза, стремительно наполняющиеся слезами, добавил: — Но обязательно вернется!