У зеркала два лица (гет)

Дьявол, он ведь тоже — ангел.

* * *

Темнота. Тьма. Мрак.

Всего лишь ночь? Ветер шуршит в каминной трубе. Деревья крючковатыми пальцами скребутся в окна, пытаясь нащупать слабое место. И проникают в дом длинными костлявыми тенями, цепляясь за одеяло в свете фар проезжающих машин.

Всего лишь ночь? Шорохи и скрипы. Шаги. Нет-нет... просто... просто... рассохшиеся полы? Шаги. Мягкие, осторожные...

— Кис, кис, кис, — Гермиона оторвала голову от подушки, таращась в темноту. — Косолапус, котик...

Из соседней комнаты послышалось шипение, низкое горловое рычание, тяжелый прыжок и — тишина...

— Лапик...

Гермиона прижала одеяло к груди.

Темнота. Тьма. Мрак.

Они окружают, запускают под сорочку свои холодные липкие руки, лаская кожу, покрытую мурашками, и сжимают тонкую шею, не давая вздохнуть полной грудью. Мышцы деревенеют, схваченные пароксизмом страха, и только капля пота медленно стекает между лопатками.

Темнота. Тьма. Мрак.

Они смотрят. Жадно, голодно...

Гермиона осторожно легла, накрываясь одеялом с головой, часто-часто дыша в своем коконе, слушая стук сердца, заглушающий их — шаги.

Ее не видно, не видно... Они ее не найдут. Эти глаза. Глаза тьмы.

Всего лишь ночь. А ночью снятся сны. Просто сны. Сны. Сны...

* * *

Снейп чувствовал себя круглым идиотом, стоя рядом с Поттером посреди маггловского кафе, полного снующих под ногами детей и официанток.

После окончания войны бывший Пожиратель Смерти как-то внезапно оказался одновременно Героем и обвиняемым. Все самое интересное Северус пропустил лежа в Мунго, отходя после укуса Нагини, когда, после похорон павших, началось чествование победителей и наказание побежденных. Долгие и нудные судебные разбирательства превратили давнишние трагедии в набор слов на километровых свитках пергамента. Боль, горе и скорбь притупились, лишь изредка тревожимые памятью.

Орден Мерлина Первой Степени Кингсли принес ему прямо в самую комфортабельную камеру Азкабана — в ней было почти сухо и практически не холодно. Ухмыляющийся Министр Магии протянул изможденному узнику бархатную коробочку, диплом и приговор, по которому Северус Снейп за все свои преступления в качестве Пожирателя Смерти, а также за убийство Дамблдора, получает условный срок, учитывая особые смягчающие обстоятельства. Северус с кривой усмешкой выслушал, что наказание предусматривает отсутствие возможности выезда из страны, ограничение использования магии и регулярные встречи с аврорами для душеспасительных бесед на предмет раскаяния и вступления на путь истинный.

Пять лет — срок немалый. Одно поколение авроров успело пополнить свои ряды другим, и однажды, но совершенно не неожиданно, Снейп узрел за столом «наставника» Гарри Джеймса Поттера, краснеющего и мнущегося, словно девица на выданье. Если бы Северус мог, он бы разрыдался от умиления, глядя на Героя всея Магического мира, стеснительно ведущего опрос по шпаргалке. Но профессор вовсе не собирался облегчать жизнь этой личинке аврора, а потому ограничился односложными ответами, буравя взглядом взъерошенную макушку.

Но праздник вечным не бывает, а потому вскоре их встречи стали проходить в полной тишине, без идиотских вопросов об успехах зельевара на вольных хлебах, неустроенной личной жизни и о том, не мечтает ли вдруг Снейп темными ночами под одеялом, Мерлин упаси, о возрождении Воландеморта. Поттер обычно ковырялся в каких-то бумажках, а Северус читал «Вестник алхимика» или хмуро пялился в иллюзорное окно, считая минуты, проматывая в голове список ингредиентов, которые нужно заказать, отстукивая носком ботинка бесцельно потраченное время.

А тут вдруг такое. Когда в очередной раз Снейп уселся на стул напротив, Поттер уставился на профессора сквозь очки, словно нахохлившийся филин, и произнес совсем уж невнятное:

— Нам нужна ваша помощь.

И вот они здесь, в царстве мороженого и взбитых сливок. Галдящая малышня, изнывающие взрослые и ванильно-коричный запах сластей полностью заполнили собой тесное пространство между ажурными столиками и деревянными кабинками.

— Хотите сказать, что вот здесь мы и будем беседовать с этим вашим консультантом? — Снейп хрипло откашлялся и выразительно покосился на гроздь воздушных шариков в руке у измазанного карамелью малыша. — Мне казалось, в Аврорате строже подходят к обеспечению безопасности.

— Не переживайте, профессор, — усмехнулся Гарри, залезая в карман джинсов, — все меры безопасности при разговоре будут соблюдены.

Северус лишь презрительно фыркнул, глядя на полосатую тенниску Поттера, оправил белоснежные манжеты, выглядывающие из рукавов безукоризненно черного сюртука, и прошел к дальней кабинке мимо детишек, что смотрели ему вслед, разинув рты.

— Мог бы и догадаться, — голос Снейпа был скучен. — Мисс Грейнджер.

Куда же без нее. Если аврор Поттер во что-то влип, вытаскивать его полагается вечной мисс Всезнайке, пардон — внештатному консультанту.

Гермиона подняла голову:

— Добрый день.

— Отвратительно выглядите, — с удовлетворением сообщил Северус, усаживаясь напротив.

Гермиона снова опустила глаза, обведенные темными кругами бессонницы, четко выделяющимися на бледном до синевы лице. Она сосредоточенно размешивала сахар в кружке. Снейп безучастно рассматривал вцепившиеся в ложку пальцы с коротко остриженными ногтями. Тусклые пряди, выбившиеся из неряшливого пучка на затылке, длинный, мышиного цвета джемпер, почти до колен закрывающий старые потертые джинсы, и тонкая шея, торчащая из слишком широкого растянутого ворота... Да, какой-то уж совсем заштатный консультант.

— М-да, — сипло протянул он. — Я буду кофе.

Поттер плюхнулся на скамейку рядом и сделал заказ. После того, как официантка ушла, Гарри, оглянувшись, достал волшебную палочку, взмах — и шум вокруг них смолк. Невидимая стена отгородила кабинку от остального зала.

— Эффектно, — скривил губы Снейп.

— Я же занимаюсь не только проведением воспитательной работы среди бывших директоров Хогвартса, — пожал плечами Гарри и совершенно невозмутимо вытащил из заднего кармана большую папку красного бархата, увенчанную эмблемой Министерства Магии. Следом на столе появился пузырек с чернилами и перо.

— Все равно не понимаю, почему мы не могли обсудить ваши проблемы прямо в Аврорате и мне пришлось тащиться в этот цирк.

— Это из-за меня, — тихо сказала Гермиона, беря в руки кружку. — Я... меня... мне сюда ближе. И здесь шумно... дети. Не люблю тишину. И Министерство.

— Дети, — Снейпа передернуло. — Прекрасно! Раз мы во всем разобрались, госпожа консультант, имею честь сообщить то же самое, что сказал мистеру Поттеру — я не собираюсь вам помогать.

— Вы ведь даже не знаете сути дела! — в голосе Гарри сквозило негодование.

— Подожди, — Гермиона хрустнула суставами пальцев. — Он ведь пришел.

— Из чистого любопытства, мисс Грейнджер.

— Неправда.

— Если в этом замешаны вы двое, значит, речь идет как минимум о спасении мира. Увольте. Я больше в эти игры не играю. За идею. У меня плохие воспоминания.

Гарри раскрыл папку:

— Приказ о снятии условного срока с Северуса Тобиаса Снейпа и возвращении ему всех гражданских и магических прав. Подписано Министром.

Снейп на мгновение опустил веки, затем протянул руку и внимательно изучил витиеватые буквы приказа. Откинулся на спинку стула:

— Значит, если я, матерый Пожиратель, соглашусь, то стану свободным, как ветер, а моя волшебная палочка больше не будет орать, словно баньши, при малейшей попытке сотворить нечто-то посложнее, чем заклинания уровня первокурсника Хогвартса? И доблестные авроры перестанут слетаться, как мухи на дерьмо, стоит мне случайно выйти за границы клетки, в которой меня держат уже пять лет? И закончатся наши еженедельные встречи с мистером Поттером — такие долгожданные и незабываемые?

— Да, — напряженно ответила Гермиона, упорно избегая взгляда Северуса. — Да.

Гарри сидел молча.

— Клятва? Нерушимая, рушимая, на крови?

— Нет...

— Как интересно. А вы понимаете, — Снейп перегнулся через стол и поднял лицо Гермионы за подбородок, пытаясь заглянуть ей в глаза, — вы понимаете, что стоит мне только поставить подпись — и никто и ничто уже не удержит меня в этой такой благодарной и милосердной стране? Вы считаете, я все еще в долгу, как в шелку? Думаете, я брошусь очертя голову в вашу очередную авантюру?

— Нет! — Гермиона тряхнула головой и, тяжело дыша, откинулась на спинку стула.

— Ну-ну. Смею предположить, вы подразумеваете наличие у меня этакого врожденного благородства? Может быть, даже моральные принципы? Гм, ваша логика, мисс Грейнджер, делает моему мозгу больно. Так что же у вас стряслось, детки? Какая такая немыслимая опасность угрожает моей дорогой и любимой Магической Британии? Где вы раскопали очередной катаклизм?

— В Хогвартсе, — сухо сообщил Поттер. — Оттуда украли зеркало Еиналеж.

— В смысле? — Снейп поперхнулся.

— Просто взяли и украли.

— А я-то тут причем? Какой-то ненормальный решил провести остаток жизни пялясь на несбыточные мечты. Думаю, если Аврорат слегка напряжется, то поиски не затянутся.

— Все не так просто: обычный ненормальный не смог бы украсть зеркало. Он не оставил следов. Никто ничего не видел и не слышал. Профессор МакГонагалл в смятении — ни одно охранное и защитное заклинание школы не сработало. И потом, зеркало Еиналеж — не кольцо с бриллиантом — в карман не засунешь.

— Можно и попытаться, — Снейп кивнул на папку, лежащую на столе.

— Верно, — подтвердил Гарри.

— Мало ли на свете сильных сумасшедших магов, — Северус отхлебнул остывший кофе и скривился. — Мне иногда кажется, что весь мир — один большой дурдом, а единицы осознавших это сидят в светлой и чистой палате Мунго у окошка, радуясь новой смирительной рубашке и тарелке овсянки на завтрак.

— Какой у вас свежий и позитивный взгляд на жизнь, — обрадовался Гарри. — Дело в том, что у Гермионы есть теория...

— Неужели? — Снейп приподнял бровь. Естественно, у Грейнджер есть теория. У кого ж ей быть-то. — Неужели сейчас станет ясно, какого лысого Мерлина я все-таки вам понадобился?

— Все просто, — Гермиона отставила кружку, заправила прядь волос за ухо и склонила голову к плечу, словно прислушиваясь к самой себе. — Я считаю, что зеркало Еиналеж не просто показывает мечты. Думаю, это проекция параллельной вселенной. Отражения множества параллельных миров, реальности которых существуют одновременно с нашей, но в то же время отличаются от нее. И зеркало находит для каждого смотрящего в него тот мир, где его судьба сложилась именно так, как он мечтает. То есть Гарри видел мир, в котором его родители остались живы, я... я тоже видела... Неважно.

— Бред.

Немудрено, что она выглядит как пугало — тараканы в голове являются серьезной помехой на пути объективного восприятия реальности и мешают адекватной оценке собственной внешности. А что это значит? А значит то, что Грейнджер таки чокнулась на фоне повышенной тяги к знаниям. Миры, Вселенные...

— Но почему? — ее брови сошлись на переносице.

— Потому, — веско обосновал Снейп, потер горло и откашлялся. — Ну — миры, ну — для каждого свой, и?

— И я считаю, что существует реальная возможность не только увидеть этот мир своей мечты, но и попасть туда.

— Наверняка профессор Дамблдор знал о свойствах зеркала, — глаза Гарри загорелись.

— Так, — Снейп осмотрел на оживившихся друзей. — Где мне тут расписаться?

Гарри протянул профессору перо, и тот размашисто поставил свою подпись внизу пергамента. Едва только высохли чернила, как в воздухе раздался тихий звон, словно открыли старинную музыкальную шкатулку.

— Вот и все, — Северус удовлетворенно расправил плечи и прислушался к ощущениям. — Что хочу сказать: всего вам самого доброго!

Он отодвинул стул, легким взмахом волшебной палочки снял защитное поле, спрятал палочку в рукав и направился к выходу.

— Подождите! Вы не понимаете! — Гермиона неуклюже выбралась из-за стола и побежала за ним. Профессор остановился и со вздохом развернулся на сто восемьдесят градусов, только для того чтобы поймать мисс Грейнджер, с разбегу врезавшуюся прямо в него под хихиканье и перешептывание малолетних посетителей кафе.

— Ненормальная! Придите в себя, наконец. Вы что — слепая? — прошипел он, хватая ее за плечи и встряхивая, словно куклу, озираясь на любопытные детские мордашки.

— Да...

— Что — да? — Снейп встряхнул ее еще раз, Гермиона сжалась и подняла на него взгляд:

— Да, я слепая.

Северус отдернул руки и отступил на шаг, поймав стеклянный взгляд карих глаз, обращенный на него и в никуда. Гермиона подалась вперед и зашептала:

— Вы не понимаете: если зеркало похитил кто-то из Пожирателей, то он может увидеть мир, в котором Воландеморт победил! И что тогда?

— Да ничего!

— А если он сможет проникнуть туда? И привести Воландеморта сюда, в нашу реальность? Или его хоркрукс?

— А если он видит, что вывел новый сорт фаленопсисов или получил медаль за спасение утопающих? Я уже говорил, что вы бредите, мисс Грейнджер? Ваши гипотезы не выдерживают никакой критики. У вас есть доказательства? Хоть какие-то основания под всей этой чепухой?

— Нет, — Гермиона снова поникла. — Но, если поискать... Нет... Да, это бред. Извини, Гарри.

Она протянула руку в сторону друга. Он тихо сказал:

— Мы работаем, Гермиона.

— Да. Я пойду домой. Передавай привет Джинни. Прощайте, профессор.

Гарри передал ей объемную кожаную сумку, весьма напоминающую торбу. Гермиона перекинула сумку через плечо, достала складную трость, одним взмахом разложив ее до щелчка, и, слегка постукивая, пошла к выходу.

— И что — она так и пойдет? — Снейп повернулся к Поттеру.

— Как — так? Она же домой пошла, — Гарри пожал плечами. — Здесь недалеко.

— Она — слепая: как вы можете отпускать ее одну? Друг, называется. Хотя третьего, этого вашего рыжего лоботряса, я не наблюдаю в поле зрения. А если с ней что-то случится?

Северус отвернулся от внимательных зеленых глаз и посмотрел на закрывшуюся за мисс Грейнджер дверь. Сумасшедший дом какой-то. Снейп потер виски:

— Устроили здесь целое представление. Вы ведь знали, что я понятия не имею ни о каких параллельных мирах и тайных знаниях Дамблдора. И помогать вам в этом идиотизме, высосанном из пальца, не обязан и не собираюсь?

— Догадывались.

— И кто из вас такой умный? — Северус чувствовал себя усталым и разбитым, как никогда. — Хотя, нет, не говорите. Гриффиндорская честность — бессмысленная и беспощадная. Прощайте, Поттер.

— Долги надо отдавать, — тихо сказал Гарри в сутулую спину профессора, положил пергамент в папку и вышел вслед за Снейпом.