His Angel (гет)

Гарри легко приспособился к жизни в доме Делакуров. Сначала ему было немного неловко общаться с родителями Флер. Не слишком комфортной была мысль о том, что родители его девушки оценивают каждый его поступок и решают, подходит ли он для их дочери. Но уже через несколько дней Гарри осознал, насколько глупо было думать так о родителях Флер.

Пожалуй, больше всего Гарри удивляло то, что он действительно нравился Доминику и Апполин. В обращенном на себя взгляде Апполин Гарри часто видел ту же симпатию, что выражал ему Сириус. Парень не знал, или просто боялся признать, что он уже получил одобрение как родителей Флер, так и ее бабушки, и теперь к нему относились, как к члену семьи.

С той самой ночи Флер всегда ложилась спать вмеcте с ним. Гарри испытывал странную смесь счастья и смущения, осознавая, насколько сильно присутствие Флер влияет на него — вплоть до того, что она легко может отогнать его ночные кошмары… либо успокоить его, если что-то все же приснится. Кроме того, Гарри не мог отрицать, что ему было безумно приятно ощущать, как гибкое тело любимой прижимается к нему, когда он засыпает и просыпается.

Гарри ожидал, что Доминик или Апполин будут недовольны тем, где проводит ночи их дочь. Но оба они, казалось, не имели ничего против. Похоже, они полностью доверяли Гарри и Флер, и парень был полон решимости оправдать их доверие, несмотря на то, что порой удержаться от соблазна было мучительно трудно.

А вот Флер совершенно не собиралась помогать ему в реализации этого благого намерения. Девушка прекрасно осознавала свое влияние на него, и была только рада «помучить» любимого. К тому же, Гарри чувствовал, что Флер желала его так же сильно, как и он ее. Он мог легко прочитать ее чувства по глазам… и от того, что он видел, когда она смотрела на него или целовала его, по спине пробегали приятные мурашки.

Но даже несмотря на присутствие Флер, Гарри продолжал видеть некоторые сны. Смерть… Игнотус… Время от времени Гарри видел их во сне, и, по правде говоря, эти видения нравились ему куда больше навеваемых Волдемортом. Те, хоть и были довольно короткими, выматывали его до предела.

И все же Гарри не оставляло чувство, что он что-то упускает. Словно он должен был что-то понять из этих видений. И как бы он ни старался, ему не удавалось понять, что же это. Казалось, он должен был узнать что-то, прежде чем ему позволят увидеть остальное… что бы там ни пыталась показать ему Смерть. Сама же Смерть явно не горела желанием отвечать на возникающие у Гарри вопросы.

Люпин и Сириус были весьма обеспокоены, узнав, что Гарри может видеть сны от лица Волдеморта. Гарри рассказал им об этом вчера во время их визита к Делакурам. И он был больше чем уверен, что Дамблдор уже получил разнос на эту тему от его взбешенного крестного.

Сириус и Ремус подтвердили, что все те убийства и разрушения, которые Гарри видел в кошмарах от лица Волдеморта, на самом деле имели место в прошлом. На это указало описание одной из дуэлей. Гарри-Волдеморт достаточно долго сражался с одним человеком, пока не смог победить его достаточно странным заклинанием, словно взорвавшим противника изнутри.

Люпин утверждал, что этот человек был одним из первых членов Ордена Феникса. Он вступил в организацию задолго до него самого, Сириуса, Джеймса и Лили.

Гарри был удивлен, узнав, что Дамблдор возглавляет организацию, борющуюся против Волдеморта. То, каким Гарри видел Дамблдора все эти годы в Хогвартсе, никак не соответствовало образу лидера сопротивления Волдеморту, будь то в прошлом или настоящем. Судя по рассказам крестного и Ремуса, Орден в прошлом достаточно активно сражался с Пожирателями Смерти, успешно сокращая их количество. И Гарри было трудно представить Дамблдора во главе этой организации.

Когда же Гарри озвучил Люпину свои сомнения, тот смог ответить лишь:

— Со временем люди меняются.

Насколько Гарри понял, Орден сейчас вновь начал действовать, используя старый родовой дом Сириуса в качестве штаб-квартиры. Худшие страхи Поттера оживали — Волдеморт вовсе не залег на дно из-за того, что его планы были нарушены. Как бы Сириус и Ремус ни старались убедить в этом Гарри, тот им не верил. Сражения, война… хоть большинство об этом и не подозревало, война уже началась.

Волдеморт сейчас занимался тем же самым, что и Орден Феникса — набирал сторонников. Теперь Гарри понимал, насколько глупо с его стороны было ожидать, что сразу же после окончания третьего тура по стране прокатится волна убийств. Пока Фадж и большая часть магической Британии не замечали, что творится у них под носом, это играло на руку Волдеморту и его приспешникам. Ордену Феникса же в таких условиях было крайне тяжело найти новых сторонников.

Вероятно, Дамблдор снова встречался с Фаджем и пытался убедить его в своей правоте. Дамблдор был убежден, что Волдеморт постарается заручиться поддержкой всех своих прежних союзников, среди которых были не только люди. Как Гарри понял со слов Сириуса, Ремуса и даже Доминика, темного лорда в прошлом поддерживало немало темных созданий.

Гарри довелось прочитать несколько номеров «Ежедневного Пророка», и прочитанное заставило его пораженно качать головой, гадая, как люди могут быть так слепы. Газета называла его жаждущим славы юнцом и лжецом. А один отрывок настолько вывел Флер из себя, что она испепелила несчастную газету с самым убийственным видом. Наблюдавшему за этим Гарри оставалось только молиться, чтобы он никогда не увидел подобное выражение на лице девушки, когда та будет смотреть на него.

«…И словно победы в Турнире Трех Волшебников ему оказалось недостаточно, Гарри Поттер заявляет, что вернулся Тот-Кого-Нельзя-Называть. Но все эти заявления являются лишь попытками Мальчика-Который-Выжил вернуть себе прежнюю славу, которая значительно померкла в последние годы.»

Доставалось не только Гарри. Дамблдора газета тоже старательно дискредитировала. Директора Хогвартса лишили многих званий, а также многих постов в Министерстве Магии. И все же Гарри не смог сдержать улыбки от слов Люпина о том, что Дамблдор не станет унывать до тех пор, пока его имя не удалят с карточек от шоколадных лягушек.

Как ни странно, Гарри практически не волновало то, что пишут о нем в газетах, как и тот факт, что для всей магической Британии он сейчас был самым высмеиваемым и самым ненавидимым человеком. Он уже давно перестал переживать по поводу того, что о нем думают люди, и больше не старался убедить всех в своей правоте. Гарри понял, что отдельно взятая личность может быть разумной, рациональной и принимать адекватные решения (Фадж не в счет… как и некоторые другие люди, которых он не хотел бы упоминать). Но в то же время люди в толпе тупы… куда тупее кучи троллей, вместе взятых. Уж лучше дать им возможность самим увидеть причину, чем пытаться добиться их согласия с твоими действиями.

Люпин пока не мог начать запланированные ими занятия по легилименции. Он был занят, по заданию Ордена Феникса пытаясь привлечь на их сторону больше «таких, как он». Иными словами, он старался убедить оборотней не присоединяться к Волдеморту.

Правда, Люпин с грустью признал, что это легче сказать, чем выполнить. Фенрир Грейбэк мог быть весьма убедителен. Воспоминания о клыках Грейбэка еще не потускнели в памяти Гарри, и имя оборотня каждый раз вызывало у него гримасу. Не заметить эту реакцию мог только слепой, и в ответ на нее в глазах Сириуса и Ремуса появлялось убийственное выражение, такое же, как при виде Петтигрю в Визжащей хижине.

Так как Гарри скорее всего не собирался возвращаться в Англию до начала учебного года, то в свой последний визит Сириус попросил, или скорее даже умолял его и Флер провести одну ночь в доме на Гриммо, 12.

Идея не слишком вдохновила Гарри. Даже если они приедут всего на одну ночь, это неминуемо приведет к еще одной ссоре с миссис Уизли. И избежать ее вряд ли получится, так как семейство Уизли проводит лето на Гриммо. Но взглянув на лицо крестного, Гарри понял, что этот визит будет иметь для него большое значение. Парень вдруг осознал, что приглашая его жить к себе в конце третьего курса, Сириус скорее всего имел ввиду именно дом на Гриммо. И хоть Сириус и ненавидел это место, все же это было единственное, что он мог предложить Гарри.

Также Сириус с усмешкой заметил, что привычка Гарри и Флер спать в обнимку никому не помешает, так как у него на примете есть отличная комната для них двоих. Лица молодых людей вспыхнули, а Флер еще и бросила сердитый взгляд на свою безмятежно улыбавшуюся мать. Но все же, несмотря на смущение, оба они почувствовали облегчение. Хоть они стали спать в одной кровать лишь недавно, это уже вошло у них в привычку и даже стало необходимостью.

В общем, они решили, что одна ночь на Гриммо никому не повредит, даже если им предстоит встреча с миссис Уизли. К тому же, по словам Доминика, организовать перемещение международным портключом дважды в один и тот же день весьма нелегко.

Шли дни и приближалось полнолуние. Гарри выглядел довольно измученным и болезненным, да и чувствовал себя неважно. Конечно, его недомогание не было столь сильным, как у Люпина, оно в большей степени отражало психологическое состояние юноши. Гарри очень переживал по поводу того, что же принесет ему полная луна.

Флер, как и вся ее семья, наотрез отказалась от идеи изолировать Гарри в полнолуние. Но у парня все же оставались сомнения. Хоть он и был уверен, что не превратится в большое лохматое чудовище, но ведь оставался шанс, что он не сможет контролировать себя и как-то навредит Флер. В конце концов, никто и понятия не имел, что именно может произойти с ним под воздействием полной луны.

А ему стоило больше волноваться не о других, а о себе. Как только полная луна взошла в небе, на Гарри накатила страшная боль. Ему казалось, что его кровь вспыхнула, сжигая его изнутри. Флер и ее семья могли только беспомощно наблюдать за мучениями Гарри, стараясь не дать ему упасть с кровати.

Боль длилась несколько минут, а затем все пришло в норму, насколько это возможно после пережитого.

— Как ты себя чувствуешь? — осторожно спросила Флер, когда Гарри успокоился и перестал кричать в агонии. Его глаза все еще были зажмурены, он хрипло и неровно дышал.

Гарри медленно открыл глаза и услышал пораженные вздохи рядом с собой. Перед глазами все расплывалось, и он потянулся проверить, на месте ли очки. Очки были на месте. Затем кто-то снял их с него, и тут же окружающее пришло в фокус. Гарри взглянул на Флер. Девушка с удивлением смотрела на него, держа в руках его очки. На лицах Апполин и Доминика застыло такое же удивленное выражение. Внезапно на кровать запрыгнула Габриэль и воскликнула:

— Они светятся!

В ответ на озадаченный взгляд Гарри Апполин наколдовала зеркальце и протянула ему. Парень взглянул на свое отражение, и его рот открылся от изумления. Его глаза буквально светились сами по себе. Гарри задумчиво взглянул на свои очки и снова поднял взгляд.

— Я могу видеть… — тихо произнес он.

— Ты себя хог’ошо чувствуешь? — мягко спросила Апполин. Гарри кивнул, и на его губах появилась легкая улыбка.

Габриэль придвинулась ближе, пристально разглядывая Гарри.

— Мне нравится! — весело сказала она. — Ты можешь делать так каждый день?

Вопрос девочки рассмешил всех присутствовавших в комнате.

— Если каждый день будет полнолуние, то смогу, — ухмыльнулся Гарри.

Доминик удивленно покачал головой.

— Спускайся на ужин, Гарри. Я пойду свяжусь с Сириусом по каминной сети. Он просил сообщить если с тобой что-то будет не так… ну ты понимаешь. Твой крестный будет рад услышать, что с тобой не так уж много чего «не так».

Гарри кивнул, и Доминик, Апполин и Габриэль вышли из комнаты.

— Ты так и не ответил, как ты себя чувствуешь, — снова поинтересовалась Флер.

Гарри взглянул на нее с успокаивающей улыбкой. С ним и в самом деле все было в порядке. Единственное, что поменялось в его самочувствии — он был полон энергии, ни намека на слабость предыдущих дней. Ну и еще он вдруг стал отлично видеть. А все остальное было хорошо.

— Я в порядке, — мягко произнес Гарри, взяв Флер за руку. — Ну, если не считать того, что без очков я чувствую себя голым.

Флер улыбнулась и положила его очки на прикроватный столик.

— Как все это будет пг’оходить, когда ты вег’нешься в школу? — спросила она. При упоминании школы ее улыбка исчезла.

— Не знаю.

— Как думаешь, все уже знают?

Гарри покачал головой.

— Не думаю, что Дамблдор будет рассказывать о таком каждому встречному. Хотя… Я пожалуй, не удивлюсь, если все же студенты как-то прознают о моем… состоянии.

Флер вопросительно взглянула на него, и ему пришлось продолжить.

— Той ночью… — Гарри неуверенно замолчал, и Флер нежно сжала его руку. — Той ночью Малфой-старший наверняка был там. Готов поклясться своей жизнью. А если знает он, то и его сынок тоже будет знать.

— Он пг’авда станет г’аспг’остг’анять такие слухи? — обеспокоенно спросила Флер.

Гарри кивнул.

— Он сделает что угодно, чтобы очернить меня в глазах окружающих. А люди поверят всему, что услышат обо мне.

Взгляд Флер был полон боли. Гарри вздохнул и с невеселой улыбкой покачал головой.

— Меня это не волнует. Это место больше ничего не значит для меня.

Флер кивнула и прижалась к нему. Какое-то время они сидели, погруженные в свои мысли, совершенно забыв о том, что их ждут внизу на ужин.

Флер неожиданно подняла голову, и Гарри заинтересованно посмотрел на нее.

— Без них ты выглядишь иначе. Я имею в виду твои очки. Мне нг’авится.

Гарри нахмурился и прикоснулся к глазам. Он и не обратил внимания на свое лицо, так его шокировали собственные светящиеся глаза.

— Правда? — обеспокоенно спросил он. — Я не думаю, что это навсегда, я име…

Конец фразы ему пришлось проглотить — Флер поцелуем заставила его замолчать. Гарри закрыл глаза и позволил девушке опрокинуть себя на кровать, так что она оказалась сверху.

— Ты все тот же, что и раньше, — нежно произнесла Флер, слегка отодвинувшись от Гарри, чтобы их губы лишь слегка соприкасались.

— Я полюбила обычного ‘Арри Поттег’а, паг’ня в очках, котог’ого я… — тут она дотянулась до очков на прикроватном столике и аккурактно надела их на Гарри… — сбила с ног на Чемпионате миг’а.

Флер усмехнулась, и Гарри не смог сдержать ответной улыбки. Девушка скатилась с него и снова сняла его очки.

— Я тепег’ь вставай, а то они начнут гадать, что же нас так задег’жало.

С удивлением покачав головой, Гарри принял протянутую руку и позволил Флер поднять его с кровати. На его плечо, тихонько ухая, тут же опустилась Хедвиг. Сова вернулась в тот же день, когда Сириус и Ремус заходили последний раз.

Гари нежно погладил перья своей любимицы и тихонько пробормотал ей несколько слов. В ответ сова с любовью потерлась головой о щеку хозяина. Гарри подошел к закрытому на ночь окну и отворил его, чтобы Хегвиг могла вылететь. Сова ласково щипнула его за ухо и вылетела в окно, растворившись в ночи.

Гарри отвернулся от окна и заметил, что Флер наблюдает за ним с лукавыми искорками в глазах.

— Что? — поинтересовался он, выходя вслед за ней из комнаты.

— Мне стоит начать г’евновать тебя к ‘Едвиг? — с усмешкой спросила Флер.

Гарри ухмыльнулся в ответ.

— Ну, если тебе так хочется…

Усмешка Флер стала еще шире, затем она неожиданно приблизилась к нему и зашептала на ухо, отчего по спине Гарри пробежали мурашки.

— Нет… думаю, я смогу дать тебе куда больше того, что смогла бы дать тебе ‘Едвиг.

Соблазнительный шепот девушки заставил Гарри замереть на месте. Флер стала спускаться по лестнице, но через несколько ступенек остановилась, заметив, что Гарри за ней не последовал. Обернувшись, она рассмеялась, увидев покрасневшее от смущения лицо любимого. Удивленно покачав головой, Флер вернулась, взяла Гарри за руку и потянула за собой вниз по лестнице. В конце концов, она ведь не солгала ему. Просто он еще был слишком невинным. Но она собиралась это исправить.

Внизу их ожидали остальные члены семьи, на лицах у всех было написано беспокойство. Гарри и Флер пробормотали извинения и уселись на свои места.

За столом все вели себя так, как и должна была, по мнению Гарри, вести себя семья. Доминик иногда жаловался на свою работу или рассказывал интересные случаи из своей жизни. Алана старалась разговорить Гарри и узнать о нем побольше. Флер с удовольствием помогала бабушке выпытывать из него подробности, но сама очень сердилась, если Алана или Апполин начинали рассказывать Гарри истории из ее собственного детства. Истории чаще всего были забавными и вызывали у Гарри смех, даже несмотря на довольно чувствительные тычки в бок от рассерженной Флер.

После ужина Апполин обычно начинала подшучивать над тем, что Гарри и Флер не могут спать друг без друга, а молодые люди в этот момент мечтали провалиться сквозь землю. Но, в то же время, отказаться от сна в обнимку они уже не могли, как не могли и просыпаться по утрам без помощи Апполин. Даже Гарри, который раньше никогда не вставал позже 8 часов, заразился сонливостью Флер. А когда по утрам Апполин приходила их будить, они обычно спали в весьма компрометирующих позах, что только добавляло неловкости во всю эту ситуацию.

После ужина все пошли наверх. Флер сначала ушла к себе, а где-то через полчаса зашла в комнату Гарри, уже полностью приготовившись ко сну. Гарри ждал ее в кровати, читая учебник по чарам.

— Привет, — пробормотал он, улыбнувшись, когда Флер забралась в кровать и положила голову ему на колени, прервав тем самым его чтение.

— Учишься?

Гарри хмыкнул и отложил учебник в сторону.

— Учился.

Флер рассмеялась и довольно вздохнула, когда руки Гарри начали гладить ее волосы.

— Каг’олин и остальные хотят знать, когда мы наведаемся к ним в гости, — через какое-то время произнесла Флер.

— Да в любое время… Хотя… может, нам лучше сначала смотаться на Диагон-Аллею?

Флер кивнула. Она видела, что Гарри хочет разделаться с этим поскорее. Девушке очень не хотелось, чтобы ее любимый возвращался в страну, где его постоянно поливали грязью в газетах, но она понимала, что без этого не обойтись.

— Можем отпг’авиться туда чег’ез паг’у дней, — предложила она.

— Угу… хорошая идея. А ты не возражаешь, если мы денек погостим у Сириуса?

— Конечно нет! — уверила его Флер. — Для Сиг’иуса это много значит. И к тому же, мы сможем повидаться с близнецами.

Гарри отрешенно кивнул.

— Остальные… — начал было он.

— Мы не будем о них беспокоиться, — твердо прервала его Флер. Она прекрасно поняла, о ком говорил Гарри.

Парень вздохнул и кивнул. Он снова откинулся на подушку и стал задумчиво перебирать волосы Флер. Та даже мурлыкнула от удовольствия, вызвав у него смешок. А затем свернулась в клубочек под боком у Гарри, уткнувшись в его руку, закрыла глаза и позволила мыслям свободно течь.

Рон, Гермиона… Флер знала, что Гарри больше не собирается иметь с ними ничего общего, но, в то же время, в глубине души он не хочет окончательно рвать с ними отношения, особенно с Гермионой. Флер внимательно наблюдала за девушкой во время своего пребывания в Хогвартсе. Насколько она могла судить, у Гермионы было доброе сердце, что, однако, не отменяло имеющиеся у нее недостатки.

Но проблема была в том, что Гарри не был обычным человеком, и то, что для других казалось нормальным, его ранило сильнее всего. В прошлом году в такие моменты Флер всегда была рядом с ним, и теперь она с ужасом думала о том, как же он будет справляться без ее поддержки. Сейчас Гарри открывался лишь нескольким — ей самой, ее друзьям, Сириусу и Ремусу. В присутствии остальных он носил маску, скрывающую всякие эмоции.

Была и еще одна сторона, которую Гарри и Флер открывали только друг другу. Подруги Флер никогда не видели, чтобы она вела себя так, как наедине с Гарри. Поведение Гарри наедине с любимой также было совсем не таким, как с остальными.

Флер никогда не забудет то, с каким выражением лица Гарри рассказывал ей о предательстве со стороны так называемых лучших друзей. И она никогда не сможет простить того, кто причинил боль ее любимому. Миссис Уизли, женщину, усердно старавшуюся их разлучить, она просто ненавидела. Остальные… Даже если Гарри и сможет простить их, она — никогда.

Она заставит их заплатить за боль, причиненную Гарри. Каждого из них. От магглов, вырастивших его с убеждением в том, что он просто ненормальный, до друзей, бросивших его в тот момент, когда они были нужны ему больше всего. Флер винила их в том, что Гарри совершенно не ценил собственную жизнь. Сколько раз он рисковал собой ради других только в течение прошлого года? Сначала ради нее, потом ради Чарли Уизли и нескольких едва знакомых ему волшебников, потом ради Орели, потом ради Седрика.

— Флер? — открыв глаза, она увидела Гарри, склонившегося над ней с озабоченным выражением. — Что случилось?

Флер открыла было рот, чтобы ответить, что все в порядке, но не смогла произнести ни слова. Она просто молча посмотрела на него и закрыла глаза.

— Давай спать, — тихо произнесла она.

Гарри шевельнулся в ее объятьях, и она буквально кожей почувствовала его пристальный взгляд. Он нежно погладил ее по щеке, и на ее губах невольно появилась легкая улыбка. Она обожала его прикосновения. Несмотря на годы квиддичных тренировок и тяжелой работы по дому, его руки оставались удивительно мягкими.

Флер снова открыла глаза и увидела, что Гарри по-прежнему внимательно смотри на нее.

— Я пг’осто беспокоюсь о том, что нас ждет дальше в этом году, — пробормотала она.

Гарри кивнул с грустной улыбкой, но промолчал. Через какое-то время она слегка шевельнулась, устраиваясь поудобнее, и положила руку ему на грудь. Они больше не сказали ни слова, медленно проваливаясь в сон, находя утешение в присутствии друг друга.

* * *

Следующие дни прошли спокойно. По настоянию Флер дома они проводили куда меньше времени, чем вне его. Иногда они брали с собой на прогулки Габриэль, а пару раз им даже составляла компанию Апполин. Правда, добравшись до городка, она тут же отправлялась на поиски своих друзей, предоставив Гарри и Флер самим себе.

Время от времени Гарри вспоминал про учебу. Правда, он и так был вполне готов, но старое чувство страха перед экзаменами заставляло его брать какой-нибудь из учебников и повторять материал снова. Сестры Делакур всячески старались отвлечь его от переживаний. И у Флер это получалось лучше. Она в любой момент могла вогнать парня в ступор и с легкостью вырвать у него из рук учебник. Правда, периодически она все же жалела его и помогала с учебой.

И вот наступил день запланированной поездки на Диаго-Аллею. Рано утром Гарри и Флер отправились в Министерство магии Франции в компании Доминика. Накануне они предупредили Сириуса о возвращении в Англию, так что тот должен был ждать их в «Дырявом котле» вместе с Римусом и некоторыми другими волшебниками. Доминик настоял на том, чтобы переместиться через портключ вместе с Гарри и Флер — в этот раз, к сожалению, местом назначения портключа было Министерство магии Англии.

Гарри предстояло в первый раз появиться на публике после всего, что писали о нем в газетах. В последнюю неделю он к английской прессе даже не притрагивался, так что понятия не имел, что еще писаки могли про него насочинять. Но Гарри вполне представлял, чего можно будет ожидать от волшебников Англии, и он радовался, что в этот момент Флер будет рядом с ним. Также Гарри понимал, что Доминик решил сопровождать их в английское министерство исключительно ради него, и парень был ему за это чрезвычайно благодарен.

Они втроем встали вокруг портключа. Сделав глубокий вдох, Гарри схватился за портключ и почти сразу же почувствовал знакомый рывок в районе пупка. Помещение, в котором они находились, начало вращаться и расплываться цветом. Через несколько мгновений его ноги ударились о землю, и Гарри потерял равновесие. Но его тут же схватили за плечо, помогая устоять на ногах. Гарри с благодарностью взглянул на Доминика, который в ответ только улыбнулся. В этот раз Флер не смеялась над ним, а подошла поближе и взяла его за руку.

Лишь после этого Гарри начал осматриваться по сторонам. Они находились в помещении, весьма похожем на то, которое только что покинули. Правда, здесь стены были выложены не голубой плиткой, как во Французском министерстве, а черной.

В первые мгновения после перемещения их окружила звенящая тишина, а затем стали раздаваться шепотки, все громче и громче. Их окружало море лиц, и все, как один, смотрели на Гарри. Парню даже показалось, что он заметил в толпе знакомые рыжие волосы, но человек быстро скрылся из виду.

— Идем, — напряженно пробормотал Доминик, придерживая Гарри за плечо.

Они медленно пошли через толпу, слыша мрачные шепотки вокруг и чувствуя множество направленных на них взглядов. Ощущение было настолько неприятным, что они невольно ускорили шаг. Присутствие Флер помогло Гарри немного успокоиться и держать голову высоко поднятой.

Несколько журналистов попыталось было преградить им дорогу, но предостерегающего взгляда Доминика оказалось достаточно, чтобы их оставили в покое.

Они пересекли помещение с огромным монументом в центре и толпой людей в пурпурных мантиях. Гарри предположил, что это был Атриум. Они шли так быстро, что лишь немногие в толпе успели их узнать.

Министерство магии Англии было просто огромным. Гарри обратил внимание, что в отличие от французского министерства, чьи многочисленные этажи стремились в небо, это место было целиком расположено под землей.

Гарри и его спутники вскоре вошли в помещение с множеством каминов. 50 или даже больше каминов вспыхивали каждые 3 секунды, люди исчезали в них либо появлялись из зеленого пламени.

Доминик подвел их к самым дальним каминам, которые использовались немного реже остальных. Как только один из них освободился, они подошли ближе, и Доминик обернулся к Гарри и Флер.

— Итак, вы отправляетесь сначала в «Дырявый котел», затем на Диагон-Аллею, так?

Гарри кивнул.

— В полдень вы должны будете встретиться с Ремусом в «Дырявом котле», он проводит вас на Гриммо, 12, — Доминик слегка улыбнулся и обнял дочь и Гарри. — Будьте осторожны, хорошо?

Молодые люди кивнули, и Доминик потрепал Гарри по плечу, чтобы подбодрить.

— Не расстраивайся из-за всех этих людей, ладно?

— Я постараюсь, — ответил Гарри с легкой улыбкой.

— И позаботься о Флер. Я не хочу услышать о том, что с вами что-то случилось, только потому, что нас не было рядом…

— Папа! — возмущенно воскликнула Флер.

Доминик усмехнулся, и Гарри также не смог сдержать смешок.

— И не волнуйтесь, вам не придется возвращаться домой отсюда. Обратный портключ до Франции сработает прямо из дома на Гриммо, 12, — при этих словах Гарри подавил вздох облегчения. — Не забудьте, ваш портключ сработает завтра в 6 вечера.

— Мы знаем, папа, — вздохнула Флер.

После обмена прощальными словами Гарри первым шагнул к камину и набрал полную горсть летучего пороха из небольшой банки, прикрепленной к стене. Встав в камин, он четко произнес «Дырявый котел», бросил летучий порох себе под ноги и тут же почувствовал, как его окутывает тепло от взметнувшегося вокруг зеленого пламени. Гарри закружило в вихре самого отвратительного из всех магических видов перемещений.

Путешествие длилось лишь несколько секунд, и Гарри, как всегда, оказался не готов к его резкому завершению. Гарри вывалился из камина на мягкий коврик и порадовался, что камин находился в дальнем углу помещения в окружении всего лишь нескольких столиков. И все же, поднимаясь с пола, он услышал несколько смешков. Сохраняя самообладание, Гарри отвернулся от сидевших за столиком посетителей. Судя по всему, его не узнали, и он, по возможности, не хотел менять это обстоятельство.

Еще одна вспышка зеленого пламени озарила помещение. Гарри с улыбкой наблюдал, как его богиня с серебристыми волосами появилась в камине. Флер удалось не упасть, но равновесие она все же потеряла, и Гарри поспешил подхватить ее под руку.

Флер улыбнулась ему и в качестве благодарности легонько поцеловала в губы. Взявшись за руки, они стали пробираться сквозь толпу посетителей паба. Разговоры вокруг становились все тише, все больше людей обращало внимание на парочку. Вейлы в пабе появлялись нечасто. А когда взгляды людей падали на ее спутника, то даже самые недалекие из них тут же понимали, кто появился сегодня в «Дырявом котле». В конце концов, личную жизнь Гарри активно полоскали не только «Ежедневный пророк», но и многочисленные таблоиды.

— Пожалуйста, расходитесь, — раздался голос Тома, пожилого бармена «Дырявого котла».

Толпа стала медленно расходиться, но взгляды всех присутствующих по-прежнему оставались прикованы к Гарри и его спутнице. Подошедший бармен улыбнулся им своей обычной беззубой улыбкой.

— Доброе утро, мистер Поттер, и вам, милая леди. Чем я могу вам сегодня помочь?

Гарри слегка растерялся от того, что старый Том обращается с ним, как раньше, но все же улыбнулся в ответ.

— Сегодня ничем. Мы тут проходом.

— Если вам нужно более… — Том бросил взгляд на толпу посетителей, все еще что-то бормотавших и разглядывающих стоящую перед ними пару. — … уединенное место, чем здесь, я могу это устроить.

— Нет, спасибо, у нас еще есть дела… — извиняющимся тоном произнес Гарри. Они с Флер позавтракали перед тем, как отправиться в французское Министерство магии с Домиником. — Но спасибо за предложение.

— Если нужна будет помощь, обращайтесь.

Старик поклонился и отошел в сторону, пропуская их к выходу. Как только они оказались на заднем дворе перед кирпичной стеной, ведущей на Диагон-Аллею, Гарри тяжело вздохнул.

— Давай поског’ее со всем этим г’азделаемся, ‘Арри, — мягко произнесла Флер. — Не обг’ащай на них внимания.

Взглянув на любимую, Гарри грустно улыбнулся и кивнул.

— Прости, что втянул тебя во все это.

Флер нахмурилась и ткнула Гарри в руку, да так, что он поморщился. Но это сработало — его улыбка стала чуть более веселой.

Гарри достал свою волшебную палочку и постучал по кирпичам. Ему вспомнилось, как летом перед третьим курсом он неоднократно проделывал то же самое, пока жил в «Дырявом котле». Вместе с Флер он наблюдал, как кирпичи расходятся, образуя проход на залитую солнце улицу, полную волшебников. Еще раз вздохнув, Гарри пошел вперед, в толпу, невольно покрепче сжав руку Флер.

На этот раз все было не так уж плохо. Люди на улице были заняты покупками, и у них не было особо времени стоять и таращиться на прохожих. Так что все было почти нормально, если не считать нескольких похотливых взглядов в адрес Флер и парочки удивленных — в адрес самого Гарри.

— Нужно будет отвести тебя в магический кваг’тал Паг’ижа, — задумчиво произнесла Флер, пока они к стоящему в конце улицы зданию из белого мрамора.

— Он похож на Диагон-Аллею или… — с любопытством поинтересовался Гарри.

— Хмм… Он намного больше этой улочки, там нет такого столпотворения, — ответила Флер, сморщив нос и прижимаясь как можно теснее к Гарри, чтобы не натолкнуться на кого-нибудь из прохожих.

— Сходим туда сразу, как вернемся?

Флер улыбнулась и кивнула.

Наконец, они добрались до Гринготтса. Поднявшись по ступенькам, они вошли в огромный зал, по обеим сторонам которого располагались стойки с сидящими за ними гоблинами.

Гарри и Флер подошли к одному из гоблинов, который взглянул на них с нескрываемым раздражением.

— Что? — буркнул он.

— Мне нужно посетить мой сейф, — ответил Гарри, глядя на гоблина со скучающим выражением на лице.

Глаза гоблина расширились от удивления, когда он узнал посетителя.

— Ключ?

Гарри положил ключ на стойку. Гоблин тщательно проверил ключ, затем кивнул.

— Следуйте за мной, пожалуйста.

Вслед за гоблином они прошли в темные туннели с тележками. Гарри не смог сдержать смех от того, с каким лицом Флер рассматривала эти средства передвижения. Они все втроем забрались в тележку, и головокружительное путешествие в подземелья Гринготтса началось.

Гарри казалось, что к концу поездки Флер сломает ему руку — так крепко она в нее вцеплялась на особо крутых виражах. Как только тележка, наконец, остановилась, Флер испустила долгий вздох облегчения. Гарри с удивлением посмотрел на нее, за что получил весьма чувствительный тычок в бок.

Гарри подошел к сейфу. В этот раз он решил забрать большую сумму, чем он обычно брал перед началом учебного года в Хогвартсе. Затем последовала еще одна головокружительная поездка, и они с Флер снова оказались на залитой солнцем Диагон-Аллее.

Решив, что визит к Олливандеру можно отложить еще на час, Гарри повел Флер в кафе Флориана Фортескью, который встретил одного из своих самых любимых клиентов улыбкой.

Представляя Флер мистеру Фортескью, Гарри ужасно смущался. Но он понял, что все сделал правильно, когда Флер поцеловала его в то время, как хозяин кафе оглядывался в поисках свободного столика для них. Гарри представил Флер как свою девушку, и этот факт наполнил его ощущением счастья, от которого слегка кружилась голова.

Наевшись мороженого, Гарри и Флер направились к магазинчику Олливандера. Магазинчик ничуть не изменился с тех пор, как Гарри покупал там свою палочку — казалось, время над ним не властно. Осторожно постучав, Гарри открыл дверь. Прикрепленный над дверью колокольчик звякнул, и молодые люди вошли внутрь. В полумраке помещения перед ними виднелось множество высоких стеллажей, до отказа забитыми длинными тонкими коробочками.

— Доброе утро, — раздался негромкий голос из глубины помещения.

Хоть Гарри и предупреждал Флер о том, что старый мастер любит удивлять посетителей, все равно от неожиданности девушка подпрыгнула и схватила Гарри за руку. Мистер Олливандер подошел ближе, и его лицо просветлело, когда он узнал посетителей.

— Ах, это мистер Поттер и мисс Делакур. Я ожидал вас.

-Bonjoir, мсье Олливандер, — с улыбкой сказала Флер, когда старый мастер пожал ей руку и поклонился.

— Девять с половиной дюймов, розовое дерево. Сердцевина из волоса вейлы. Отлично подходит для Чар, — мягко произнес Олливандер, и Флер кивнула.

Затем мастер обернулся к Гарри.

— Могу я взглянуть на вашу палочку, мистер Поттер?

Гарри протянул ему свою палочку, и мастер стал внимательно ее изучать. Палочку снова окружило яркое красное сияние, сменившееся затем синим, хотя Гарри заметил, что в этот раз синий сиял куда ярче красного.

Никто не произнес ни слова, пока Олливандер изучал палочку. Наконец, мастер оторвался от нее, в его взгляде сияло восхищение.

— Мисс Делакур, если позволите… я хотел бы взглянуть и на вашу палочку тоже.

Флер выглядела озадаченной, но тем не менее протянула Олливандеру свою палочку. Мастер несколько мгновений изучал ее, затем заставил засиять синим светом, практически идентичным сиянию палочки Гарри. Глаза Флер расширились от удивления.

Вернув палочку Флер хозяйке, Олливандер положил палочку Гарри на стойку и молча ушел, оставив молодых людей в изумлении смотреть ему вслед. Вернулся мастер довольно быстро, неся в руках довольно большой сундук. Взмахнув палочкой, он наколдовал удобные кресла позади своих посетителей.

— Прошу, садитесь.

Когда молодые люди сели, Олливандер подошел к двери, закрыл шторы и повесил табличку «Закрыто». Затем он наколдовал кресло себе и тяжело опустился в него, держа в руках палочку Гарри. Никогда еще Гарри не видел старого мастера таким возбужденным.

— Полагаю, мистер Поттер, вашу проблему решить легко.

— Оу?

Олливандер кивнул и вернул палочку Гарри.

— Все дело в присутствующей здесь юной леди, — мастер улыбнулся Флер, которая выглядела такой же смущенной, как и Гарри.

— Я… Я не понимаю, — неуверенно произнесла девушка.

Олливандер хмыкнул и откинулся назад в своем кресле.

— Я посвятил свою жизнь созданию волшебных палочек, — начал рассказывать он. — И я выяснил, что когда речь идет о данном разделе магии, многие вещи становятся возможными. Вещи, о которых мы раньше и не имели понятия.

Мастер немного помолчал и продолжил.

— Когда вы впервые пришли в мой магазин, мистер Поттер, я сказал вам, что при создании волшебных палочек я использую три сердцевины — сердечные жилы дракона, волос из хвоста единорога и перо феникса. И вам, конечно, известно, что это не единственные возможные сердцевины.

Гарри кивнул в знак того, что понимает, о чем речь. То же сделала Флер.

— Что касается мисс Делакур, чья палочка содержит волос вейлы… Если я правильно помню, вашей бабушки, так? — Флер кивнула в ответ на вопрос мастера. — В качестве сердцевины можно использовать множество различных ингредиентов. Шерсть полувидима, чешуя дракона, перья грифона… Список можно продолжать до бесконечности. А получившиеся палочки будут весьма различаться по силе и характеристикам.

Убедившись, что молодые люди внимательно слушают, Олливандер продолжил.

— Тем не менее, есть множество факторов, которые необходимо принимать во внимание. Сейчас в мире существуют миллиарды палочек, так и не нашедших своего хозяина. Почему? Потому что они ищут в будущих хозяевах специфические черты. Мы всегда недооцениваем влияние на магию наших чувств, эмоций… всего того, что делает нас теми, кто мы есть… Можно сказать, что магия определяет если не все, то многое…

Мастер улыбнулся сидящей перед ним парочке и слегка покачал головой.

— Похоже, я немного увлекся. Но вернемся к вашей палочке, мистер Поттер. Ваша связь с палочкой сейчас намного слабее, чем она должна быть. Она еще больше ослабла с тех пор, как я последний раз осматривал вашу палочку во время Турнира трех волшебников.

— Но… она в порядке, я… — Гарри был очень привязан к своей палочке, и ему совсем не понравилось услышанное. То, что случилось на кладбище и вызвало призраки его родителей, заставило парня относиться к своей палочке с уважением. И какая-то часть его надеялась, что ему снова удастся повторить тот же эффект, правда желательно без всяких безумных темных магов, пытающихся его убить.

— Ваша палочка все еще принадлежит вам, — успокоил его Олливандер. -Я имею ввиду, что ее можно улучшить.

Мастер помолчал, затем повернулся к Флер.

— Мистер Поттер, вам приходилось держать в руках палочку мисс Делакур?

И Гарри, и Флер от удивления широко распахнули глаза.

— Эмм… да, приходилось, — ответил Гарри, и Олливандер кивнул, как будто и не ожидал иного ответа.

— И как? Вы помните, как палочка реагирует на неподходящего ей волшебника?

Гарри помнил это даже слишком хорошо. В свое время он едва не разгромил магазин Олливандера, прежде чем нашел подходящую палочку.

— Да, помню.

— Палочка мисс Делакур вела себя так же?

Гарри слегка нахмурился. Старый мастер определенно что-то знал.

— Нет… По ощущениям это было похоже на то, как я впервые взял в руки свою палочку.

Олливандер расплылся в улыбке, а его глаза возбужденно сияли.

— Это подтверждает многие мои подозрения. Прошу простить меня за бестактность, но сейчас вы намного ближе друг другу, чем были на церемонии взвешивания палочек, так?

Лица молодых людей вспыхнули от смущения. Гарри растерянно почесал затылок.

— Мы встречаемся.

Олливандер кивнул, широко улыбаясь.

— Рад за вас, — искренне поздравил он, и молодые люди смущенно пробормотали слова благодарности. — Вам наверняка интересно, какое это имеет отношение к обсуждаемой нами теме. Как я уже говорил, ответ связан с мисс Делакур. Я уверен, что привести вашу палочку в идеальное состояние можно при помощи того же ингредиента, что находится в палочке мисс Делакур.

— Волос вейлы? — удивленно воскликнула Флер.

— Сейчас я уверен в этом на все сто процентов.

Гарри от удивления не мог вымолвить ни слова.

— Это вовсе не случайность, что палочка мисс Делакур так реагирует на вас, мистер Поттер. Если я прав, а я редко ошибаюсь в таких вещах, единственные волос одной конкретной вейлы может решить проблему с вашей палочкой.

Лицо Флер окаменело при словах «конкретная вейла». Гарри и Олливандер заметили это, и старый мастер понимающе улыбнулся.

— Волос вейлы крайне редко используется при изготовлении волшебных палочек. Мне известно всего о 14 палочках с такой сердцевиной, включая вашу, мисс Делакур. И я больше чем уверен, что 13 из этих палочек передаются по наследству от матери к дочери. А ваша палочка, мисс Делакур, была изготовлена специально для вас. Не существует даже упоминаний об обычных магах, использующих палочки с волосом вейлы.

Гарри и Флер слушали, затаив дыхание.

— Причина в том, что волос вейлы будет работать в качестве сердцевины палочки только в том случае, если донор имеет тесную эмоциональную связь с хозяином палочки. В вашей палочке, мисс Делакур, содержится волос вашей бабушки, и она работает, потому что бабушка вас очень сильно любит.

До Гарри начало доходить, куда клонит Олливандер, и его глаза расширились от удивления. А на губах Флер появилась легкая улыбка.

— Вы имеете ввиду… — начал было Гарри, и мастер хмыкнул.

— Единственный волос мисс Делакур сможет решить проблему с вашей палочкой, мистер Поттер, — Олливандер вздохнул. — Магия часто срабатывает весьма странным образом. И это лишь показывает, как мало мы знаем, несмотря на все годы изучения.

Гарри смотрел на Флер, не зная, что сказать. Девушка нежно улыбнулась ему и, не отрывая от него взгляда, медленно вырвала у себя волос и опустила в протянутый Олливандером контейнер. Волос был очень длинный и, казалось, сиял сам по себе, пока мастер не закрыл контейнер, глядя на него чуть ли не с благоговением.

— Если вы оставите мне свою палочку на несколько часов, я смогу все сделать.

Гарри согласно кивнул.

— Тогда подождите, мне нужно, чтобы вы сделали кое-что.

Они с любопытством наблюдали, как мастер открыл стоявший у его ног сундук. Он был полон различных кусочков древесины, от совсем белых до черных, отливающих синевой.

— Остролист сам по себе не сможет удержать вместе обе сердцевины. Мне придется переделать вашу палочку. Пожалуйста, проведите рукой по этим деревянным брускам и скажите, если вам захочется взять какой-нибудь из них в руки.

Гарри медленно провел рукой по брускам. Он чувствовал, словно как некоторые из них словно толкались ему в руку, но что-то заставляло его продолжать. В какой-то момент он ощутил, как его рука сама по себе двинулась к бруску чисто белого цвета. Гарри осторожно провел по нему пальцем и взглянул на Олливандера.

— Должен сказать, что я не удивлен вашим выбором, — произнес мастер.

— Что это?

Олливандер улыбнулся и покачал головой.

— Существует несколько крайне редких видов древесины, мистер Поттер. И каждый мастер хочет сохранить свои секреты. Так что, боюсь, я не смогу рассказать вам, откуда взялся этот конкретный брусок. Но скажу вам, мне пришлось заплатить за него немалую цену, как и за остальные бруски в этом сундуке. И я говорю не о галеонах.

В голосе мастера не было и намека на злость или раздражение, и Гарри понял, что речь шла о чем-то глубоко личном. Гарри уважал право Олливандера хранить секреты, хотя он, как и Флер, не отказался бы услышать эту историю.

Молодые люди поспешно вышли из магазина, так как Олливандер, очевидно, горел желанием приступить к работе над палочкой. Мастер сказал им вернуться через три часа и резко захлопнул за ними дверь. Табличка "Закрыто" так и осталась висеть на двери.

* * *

— Может, нам стоит пока сходить к пг’одавцу ожег’елья? — предложила Флер, глядя на толу снующих туда-сюда людей.

— Пожалуй, — согласился Гарри. Он уже и забыл, что собирался туда наведаться вместе с Флер.

Они медленно пошли в нужную сторону, по пути рассматривая местные достопримечательности. В конце концов, им нужно было как-то убить три часа.

— Послушай, Флер…

— Да? — девушка вопросительно взглянула на него.

— Спасибо тебе… за палочку… — запинаясь, произнес Гарри.

— Не за что. Но… ты увег’ен, что хочешь, чтобы твоя палочка содег’жала мой волос? Может, есть что-то, что подойдет лучше? — Флер действительно волновал этот вопрос, хоть она и не решилась озвучить его Олливандеру. В конце концов, это же просто ее волос, что в нем может быть такого?

— Мне нравится идея все время носить с собой частичку тебя, — тихо ответил Гарри.

Его глаза расширились от удивления, когда Флер притянула его к себе и нежно поцеловала прямо посередине заполненной людьми улицы. Гарри медленно закрыл глаза от переполнявшего его блаженства, и какое-то время они стояли, прижавшись друг к другу, руки Флер обвились вокруг его шеи. Отстранившись друг от друга, они снова взялись за руки и продолжили путь, не обращая ни малейшего внимания на людей вокруг.

Флер пришлось буквально оттаскивать Гарри от витрины магазина «Все для квиддича», где была выставлена новая гоночная метла, «Молния 1000». По дороге они встретили множество знакомых из Хогвартса. Лицо Гарри окаменело при виде таращившихся на них Дина Томаса и Симуса Финнигана. К сожалению, Гарри и Флер не встретили никого из тех, кого бы им действительно хотелось видеть. В общем-то, ничего удивительного в этом не было, так как список был весьма мал.

Нужный им магазин удалось найти не сразу. Гарри плохо знал эту часть Диагон-Аллеи, и на магазин этот он в прошлый раз наткнулся чисто случайно. Но все же в конце концев они смогли его отыскать. Гарри заботливо придержал дверь перед Флер, и они вошли внутрь.

— Чем могу помочь? — раздался голос, показавшийся Гарри знакомым.

Из глубины магазина появился продавец, тот самый пожилой мужчина, с которым Гарри уже встречался. При виде посетителя его лицо расплылось в улыбке.

— Мистер Поттер! Вы сильно изменились с нашей последней встречи.

— Мистер Кип, верно?

Мужчина кивнул, лучась от радости.

— Я польщен, что вы запомнили мое имя. А кто эта замечательная леди?

Гарри широко улыбнулся.

— Флер Делакур, она…

— Получатель того ожерелья, что я вам продал, — закончил за него мистер Кип, глядя на сияющий изумруд на шее Флер. — Если я не ошибаюсь…

Мужчина замолк на полуслове, с изумлением наблюдая, как Гарри вытащил из-под рубашки свое собственное ожерелье. Какое-то время он смотрел на него, перевел взгляд на ожерелье Флер, затем запрокинул голову назад и расхохотался.

— У меня было ощущение… У меня просто было ощущение…

— Мы надеялись, что вы сможете объяснить нам, что это значит, — спросил Гарри, и хозяин магазина кивнул с сияющим видом. Похоже было, что мужчина чем-то очень доволен.

— Вы же понимаете, что эти ожерелья необычны даже по меркам волшебников?

Гарри и Флер кивнули.

— Когда вы покупали ожерелье, мистер Поттер, я сказал вам, что удивлен тем, что вы его заметили. По правде говоря, я был поражен тем, что его вообще хоть кто-то заметил впервые за все те годы, что оно находилось в моем магазине.

— Что вы имеете в виду? — спросила заинтригованная Флер.

Мистер Кип развернулся и махнул молодым людям в сторону стоявших в углу кресел.

— Полагаю, мне следует начать с самого начала, — произнес он, когда все уселись. — Прошу прощения, но, похоже, даже мои знания об этом ожерелье ограничены. О… минутку.

Мужчина встал и скрылся в задней части магазина, но уже через пару минут вернулся обратно.

— Полагаю, никто из вас не слышал о камнях-хранителях? — спросил он, снова усаживаясь в свое кресло.

Гарри покачал головой. Судя по выражению лица Флер, она тоже не имела о них понятия.

— Так называются камни в ваших ожерельях, — с улыбкой сказал мистер Кип. — И я был так удивлен тем, что вы заметили ожерелье, мистер Поттер, просто потому что, ну… вы сделали это.

Заметив озадаченное выражение на лицах молодых людей, мужчина поспешил объяснить.

— В этих камнях есть что-то такое, что не позволяет им становиться собственностью первого встречного. Даже я сначала не верил в это, когда приобрел их. Обычно я не интересуюсь магией так глубоко, в отличие от моего отца. Он же был убежден в некоей разумности магии. В том, что она заботится о нас, направляет нас на верный путь. Предположительно, камни-хранители становятся видны только тому, кто искренне заботится о другом человеке. Сейчас я могу вам признаться, мистер Поттер, что для меня в ожерелье, которое вы купили в тот день, не было никакого камня, ни зеленого, ни голубого.

Глаза Гарри расширились от удивления.

— И поэтому оно стоило так мало? — хмыкнул он.

— Я торговец. Но уверяю вас, я хотел, чтобы вы его взяли.

Гарри слегка смутился и пробормотал извинения, от которых мистер Кип отмахнулся.

— Не волнуйтесь, на вашем месте меня бы это тоже насторожило.

Мистер Кип помолчал немного и продолжил.

— В историях о камнях-хранителях говорится, что при определенных условиях эти камни могут создавать связь между двумя людьми, — при этих словах мужчина указал на Гарри. — Ожерелье на вашей шее — наглядное подтверждение того, что данные условия были выполнены. Думаю, мне не стоит рассказывать о том, что это должны быть за условия?

Продавец лукаво улыбнулся и хмыкнул, увидев, как щеки сидящей перед ним парочки покрываются румянцем.

— По слухам, камни создают между вами связь, и благодаря этой связи вы всегда можете ощущать присутствие друг друга, а также сможете найти друг друга, невзирая на разделяющее вас расстояние.

Мистер Кип вздохнул, и на лице его появилось легкое разочарование.

— Боюсь, на этом мои знания о камнях-хранителях исчерпываются. Уверен, вы сможете найти больше информации, если будете знать, где искать. Простите, но я больше ничем не смогу вам помочь, — он с извиняющимся видом развел руками.

— Все в порядке, вы и так нам сильно помогли, сэр. Спасибо, — с улыбкой ответил Гарри, а Флер кивнула в знак благодарности.

Оба они были вполне довольны услышанным. Осталось только выяснить, откуда родители Флер знали об этих камнях. Но это можно было спросить и у них самих, ведь теперь Гарри и Флер имели хоть какое-то представление о свойствах своих ожерелий.

— Если позволите… я думаю, вы двое отлично подходите друг другу, — произнес мистер Кип, пожимая Гарри руку на прощание.

Молодые люди смущенно улыбнулись мужчине, смотревшему на них с добродушной усмешкой. Затем выражение его лица стало серьезным.

— И… пожалуйста, не поймите меня неправильно, мистер Поттер, но я должен спросить, — мистер Кип замолчал, и Гарри с любопытством посмотрел на него, ожидая продолжения. — Он… и вправду вернулся?

Гарри замешкался с ответом и почувствовал, как Флер подошла ближе и нежно взяла его за руку. Вопрос был задан прямолинейно, но в нем не чувствовалось ни сарказма, ни скрытой злобы. И Гарри не требовалось переспрашивать, кто имелся в виду.

— Все, что я говорил — правда, — тихо ответил он, и пожилой мужчина кивнул.

— Я потерял больше половины родни из-за него. Сегодня люди и понятия не имеют, с кем или чем им приходится иметь дело, — пробормотал мистер Кип и грустно улыбнулся Гарри. — Не думайте, что мы все забыли, что вы для нас сделали, мистер Поттер. Если я чем-то могу вам помочь, просто попросите.

— Благодарю вас, — мягко сказал Гарри.

Мужчина еще раз кивнул и с прощальным поклоном проводил их из магазина.

У Гарри и Флер оставалось еще полтора часа до возвращения к Олливандеру, так что они решили пообедать в кафе рядом с магазином мадам Малкин. Официант, блондинчик с безвольным подбородком, презрительно глянул на Гарри и подошел к Флер несколько ближе, чем позволяли правила приличия. Гарри почувствовал, как в груди зарождается глухое рычание. Флер же наградила официанта убийственным взглядом и ледяным тоном попросила отойти. Официант тут же испарился, а через пару минут к ним подошел уже другой.

Они быстро пообедали и ушли, вместо того, чтобы спокойно посидеть и пообщаться, как делали во Франции. Обращенные на них пристальные взгляды окружающих просто не давали расслабиться.

К счастью, время прошло быстро, и, выйдя из кафе, Гарри и Флер направились обратно к Олливандеру. Гарри поневоле начал волноваться, вновь чувствуя то самое возбуждение, которое испытывал перед покупкой своей первой палочки. Флер заметила, как засияли его глаза, и не смогла сдержать улыбки.

Стоило им только постучать в дверь, как Олливандер тут же ее распахнул и торопливо пригласил их войти.

— Она готова, — сказал он, закрывая за молодыми людьми дверь.

Гарри заметил, что старый мастер выглядел крайне изможденным, несмотря на улыбку на лице.

— Она получилась даже лучше, чем я рассчитывал. Я, пожалуй, даже могу признать, что это одно из лучших моих творений.

Мастер скрылся в задней части магазина и вскоре вернулся обратно, неся в руках тонкий черный футляр. Открыв футляр, Олливандер протянул его Гарри, который в немом восхищении уставился на лежащую внутри палочку.

Его палочка больше не была коричневой. Она стала белой, правда, немного темнее, чем тот чисто белый брусок, который он выбрал. Но что больше всего поразило Гарри, так это хаотично расположенные красные завитки, словно впечатанные в древесину. Парню казалось, что он смотрит на самую лучшую палочку в мире.

— Возьмите же ее, — поторопил его Олливандер, и Гарри медленно взял палочку в руку.

Он оказался совершенно не готов к вихрю энергии, влившемуся в него, когда палочка воссоединилась со своим хозяином. Из кончика палочки выстрелил фонтан голубых и золотых искр, совсем как в тот раз, когда он взял в руки палочку Флер. Олливандер выглядел как ребенок, которому подарили новую игрушку.

— Я так и не смог определить, насколько сильна эта палочка. Могу сказать лишь, что теперь она является одной из сильнейших в мире.

Гарри медленно кивнул, все еще не отрывая взгляда от палочки.

— Сколько я вам должен? — спросил он.

К его удивлению, Олливандер только отмахнулся.

— Нисколько. Для меня было удовольствием изготовить ее, мистер Поттер.

— Но…

— Я не приму денег, — твердо произнес мастер. — Я лишь прошу вас заботиться о ней и использовать ее мудро.

— Я так и сделаю, — ответил Гарри. — Спасибо вам.

— Как я уже говорил, для меня было удовольствием работать над этой палочкой, так что благодарности излишни, — улыбнулся Олливандер, провожая молодых людей к выходу. — О, и позаботьтесь о том, чтобы никто кроме вас не прикасался к этой палочке. Последствия для прикоснувшегося будут весьма неприятными.

Так как с запланированными на сегодня делами было покончено, Гарри и Флер направились к «Дырявому котлу». Войдя в бар, они поразились количеству столпившихся там людей и стали гадать, как же в этом столпотворении отыскать Люпина. Но у счастью, тот уже сам их заметил и стал пробираться к ним через толпу.

— Привет, Римус, — слегка улыбнулся Гарри, когда Люпин, наконец, добрался до них.

— Как у вас дела? Слушайте, давайте оставим любезности на потом… а сейчас уберемся подальше от этой толпы, идет?

Вслед за Люпином Гарри и Флер вышли в маггловский Лондон. Оборотень молча пошел вперед, и парочке ничего не оставалось, кроме как идти следом.

Дойдя до пустынной аллеи, Люпин остановился и обернулся к ним.

— Гарри, я знаю, ты с таким еще не сталкивался. Просто доверься мне, — произнес Ремус и крепко схватил Гарри и Флер за руки.

Гарри хотел было задать вопрос, но не успел вымолвить и слова, как его будто бы затянуло в невероятно узкую трубу. Через несколько секунд это ощущение пропало, и Гарри принялся судорожно вдыхать свежий воздух, попутно стараясь унять дрожь в коленях.

— Ч-что это было? — спросил он, немного отдышавшись.

— Твое первое путешествие при помощи аппарации. Поздравляю, — ухмыльнулся Люпин.

— Ты в порядке? — заботливо спросила Флер. Гарри кивнул в ответ, предварительно бросив хмурый взгляд на Ремуса.

— Я думал, каминная сеть — худший способ перемещений. Но это… это… — Гарри замолчал, так и не сумев подобрать подходящего эпитета, и Флер рассмеялась.

Только сейчас Гарри обратил внимание, что они оказались на какой-то безлюдной улице. Из дома справа от них доносился слабый звук работавшего радиоприемника. Гарри вопросительно взглянул на Люпина, который достал два маленьких кусочка пергамента и протянул их своим спутникам.

Штаб-квартира ордена Феникса.

— Мысленно произнесите написанное, — посоветовал им Люпин.

Гарри и Флер выполнили указание и с удивлением стали наблюдать, как между двумя домами появляется третий. В доме справа радио звучало по-прежнему, как если бы ничего странного вокруг не происходило, но Гарри видел, что раздвигаемые дома немного тряслись.

Взмахом руки пригласив их следовать за собой, Люпин направился к входной двери и медленно повернул дверную ручку, стараясь производить как можно меньше шума.

— Постарайтесь не наткнуться на что-нибудь, — посоветовал он, прежде чем открыть дверь и впустить Гарри и Флер внутрь.

Они оказались в длинном и узком, слабо освещенном коридоре. Что-то такое было в этом доме, отчего у Гарри мурашки поползли по спине. Они медленно шли по коридору, стараясь не шуметь. В конце коридора виднелся проем, ведущий, как предположил Гарри, в гостиную. На стене висел огромный портрет, закрытый шторами, и парень заметил, что Ремус постарался пройти мимо него как можно тише.

Гарри почувствовал, как Флер напряглась и прижалась к нему. Проследив за ее взглядом, он заметил около дюжины голов домовых эльфов, прибитых к стене.

— Ремус… — произнес Гарри, слегка попятившись вместе с Флер. Он опустил руку в карман, сжав палочку, и почувствовал ее вибрацию — она словно сама просилась в руку. С этим домом определенно было что-то не так, слишком уж он смахивал на дом темного мага.

— Что мы тут делаем? — требовательно спросил Гарри.

Оборотень обернулся и пару мгновений непонимающе смотрел на него, а затем слегка улыбнулся.

— Понимаю. Не о чём беспокоиться, Гарри. Я Р.Дж. Люпин, оборотень, и я был твоим преподавателем в Хогвартсе во время твоего третьего курса. Именно я научил тебя заклинанию Патронус, твой патронус принимает форму оленя, — Ремус помолчал немного. — Позволь мне привести Сириуса, он все объяснит.

Гарри кивнул, но остался на месте, по-прежнему сжимая палочку. Мысленно он уже обругал себя на все лады за то, что доверчиво последовал за Люпиным, не поинтересовавшись, а куда же они идут.

Люпин постучал в дверь перед ним, и она тут же распахнулась. Гарри почувствовал себя гораздо увереннее, увидев вышедшего оттуда крестного.

— Ну наконец-то! Я уж думал, вы сюда никогда не доберетесь, — Сириус с усмешкой поприветствовал Гарри и Флер, обнимая их обоих.

— Как у вас дела? — спросила Флер.

Гарри медленно опустил палочку в карман.

— Отлично… — начал было отвечать Сириус, но его прервал Ремус, прошептавший то-то ему на ухо. Услышанное заставило Блэка улыбнуться. — Рад, что ты не теряешь бдительности, Гарри. Конечно, я бы предпочел, чтобы ты задавал вопросы до того, как последовал за Ремусом, но уж лучше поздно, чем никогда, верно?

Гарри смущенно кивнул.

— А почему… — поинтересовался он, кивком указав на головы эльфов на стене.

Сириус стал серьезнее.

— Мои родители были не такими уж приятными людьми. Это… — он указал на головы. — …традиция. Когда умирает домовой эльф, служащий семье Блэков, он занимает свое место на этой стене.

Сириус передернул плечами и продолжил.

— Это вроде как честь для них, и эльф, который живет сейчас в этом доме, просто мечтает занять место рядом со своими предшественниками.

— Это безумие! — воскликнула Флер.

Сириус в ответ только усмехнулся.

— Этот эльф безумен. В любом случае… — он распахнул дверь, приглашая всех войти.

За дверью находилось помещение с большим столом посередине и ярко пылающим в углу камином.

— Сириус, я… О, привет, Гарри! — воскликнула девушка с ярко-малиновыми волосами и фиолетовыми глазами, сидевшая за столом в окружении целой кипы свитков. Быстро взмахнув палочкой, она убрала свитки и встала.

— Ммм… Привет? — неуверенно произнес Гарри, на что девушка весело улыбнулась и подошла к нему.

— Тонкс к твоим услугам.

Затем она повернулась поприветствовать Флер, а на губах Сириуса вдруг появилась коварная усмешка.

— Разве ты не хотела сказать Нимфадора Тонкс?

Результат оказался мгновенным. Волосы Тонкс тут же окрасились в красный цвет, и она с рычанием повернулась к кузену. Сириус шустро обогнул стол и спрятался за Ремусомот приближающейся к нему разъяренной девушки. Флер рассмеялась, и Гарри пришлось сделать над собой большое усилие, чтобы не последовать ее примеру. А на лицах Сириуса и Ремуса был написан настоящий ужас.

— Теперь тебе лучше всегда быть начеку, — угрожающе произнесла Тонкс, и Сириус шумно сглотнул.

— Эмм… она предпочитает, чтобы к ней обращались «Тонкс», — негромко произнес Люпин.

Гарри и Флер переглянулись и энергично закивали. По сравнению с Тонкс Каролин была практически милашкой.

— Как ты это сделала? — с любопытством спросила Флер, когда волосы Тонкс вернулись к малиновому цвету. Та в ответ улыбнулась.

— Я метаморф. МЫ можем по желанию изменять свою внешность, — с гордостью пояснила она.

Внезапно волосы Тонкс удлинились и приобрели серебристый оттенок, глаза стали голубыми, а кожа слегка бледнее. Гарри почувствовал, как напряглась стоящая рядом с ним Флер.

— А этому можно научиться? — поинтересовался Гарри, как внешность кузины Сириуса медленно возвращается к первоначальной.

— Нет, боюсь, с этой способностью надо родиться.

Тонкс внимательно осмотрела Гарри со всех сторон.

— Не понимаю, зачем тебе нужна эта способность. Ты и так отлично выглядишь, — подмигнув, сказала она, заставив Гарри слегка покраснеть. И, заметив хмурый взгляд Флер, быстро добавила, — Я это так, к слову.

В этот момент дверь кухни распахнулась. Увидев, кто так врывается, Гарри едва смог подавить стон. Лицо Флер окаменело.

— Гарри! Как я рада снова видеть тебя, дорогой! — воскликнула миссис Уизли.

Она попыталась обнять парня. Гарри не шелохнулся, заметив, что миссис Уизли вела себя так, словно Флер тут вообще не было.

— Я о многом собиралась с вами поговорить, молодой человек…

— И о чем же? — коротко перебил ее Гарри.

Миссис Уизли поморщилась от его безэмоционального тона, но быстро взяла себя в руки.

— О, это может подождать, дорогой. Уверена, ты голоден. Ужин будет готов примерно через час… Я поставила для тебя еще одну кровать в комнате Рона. Они все с нетерпением ждут тебя… О, мисс Делакур? В комнате Гермионы все для вас готово.

— Все в порядке, Молли, им не понадобятся эти комнаты, — весело ответил ей Сириус.

Гарри заметил, что Тонкс безуспешно старается скрыть ухмылку. Она опять уселась за стол и накручивала локон на палец, наблюдая, как миссис Уизли медленно наливается краской от негодования. Люпин же, казалось, разрывался между беспокойством и изумлением.

Гарри придвинулся к Флер и обнял ее за талию. Девушка улыбнулась ему, а он наклонился к ее уху и прошептал:

— Началось.

Флер пришлось закашляться, чтобы скрыть смех.

Миссис Уизли застыла, переводя взгляд с парочки на Сириуса, который смотрел на нее со скучающим выражением лица.

— Ты же не собираешься поселить их в одной комнате? — угрожающим тоном спросила миссис Уизли.

— Я думаю, комната, которую мы привели в порядок сегодня, как раз им подойдет.

— Ты с ума сошел? — зашипела миссис Уизли. — Ты хочешь мне сказать, что они будут спать вместе?

— Они хотят именно этого. Минутку, — добавил он, и Гарри был впечатлен тем, как Сириусу удалось заставить миссис Уизли замолчать, когда она уже открыла рот. — Это мой дом, а ты здесь гость. Этот дом в той же мере принадлежит Гарри, что и мне, так что эти двое могут спать, где пожелают. Тебе не стоит беспокоиться об этом.

Затем Сириус повернулся к Гарри и Флер и кивком пригласил их наверх.

— Второй этаж, дверь в конце коридора, — с улыбкой произнес он. — Уверен, вам захочется освежиться и переодеться.

Гарри кивнул и пробормотал слова благодарности. Вместе с Флер он вышел из кухни, ощущая себя неуютно под пристальным взглядом миссис Уизли, смотрящей им вслед. Оба они испытали облегчение, когда дверь за ними захлопнулась, спасая их от очередного взрыва негодования со стороны матери Рона.

Флер с опаской разглядывала ведущую наверх лестницу, и Гарри понимал, почему. Она была освещена лампами в форме змеиных голов, держащих в пастях свечи. Гарри знал, что его крестный был своего рода изгоем в своей семье. Гриффиндорский лев в змеином логове.

— Мне не нг’авится этот дом, — тихонько пробормотала Флер, когда они поднимались по лестнице.

— Мне тоже, — так же тихо ответил ей Гарри.

— Тг’удно пг’едставить… — начала говорить Флер, и Гарри с любопытством взглянул на нее. — У меня пг’авда в голове не укладывается, что Сиг’иус может быть г’одом из такого места.

— Я знаю. В конце концов, он сбежал отсюда.

— Ты мне об этом не г’ассказывал.

— Ты не спг’ашивала, — с усмешкой парировал он, и Флер в ответ коварно ухмыльнулась.

— Ммм… Думаю, нам есть чем заняться, кг’оме обсуждения твоего кг’естного.

Она добилась желаемого результата, наблюдая, как краска заливает щеки Гарри. Но девушка не ожидала, что Гарри наклонится к ней и прошепчет на ухо «Я согласен».

По спине Флер аж мурашки побежали от удовольствия. Еще пару месяцев назад Гарри ни за что бы так не ответил. Но девушка не собиралась легко сдаваться, поэтому она толкнула Гарри к стене и обвила руками его шею.

— Не смогу тег’петь до того, как мы окажемся в нашей комнате, — прошептала Флер, едва касаясь губами губ Гарри. — Хоть мы и пг’овели вместе весь день, но все г’авно чего-то не хватает.

Гарри согласно улыбнулся и крепче прижал к себе любимую. Но уже спустя несколько секунд раздавшийся рядом громкий хлопок заставил их отпрянуть друг от друга.

— Ну-ну, смотри-ка, Фред, — произнес знакомый голос.

— Только успели сюда приехать, и уже не могут оторваться друг от друга, — ответил другой голос, весьма похожий на первый.

— Вы уже сдали экзамен на аппарацию? — спросила Флер, оборачиваясь к близнецам, смотрящим на них с широкими ухмылками.

— Сдали на отлично, — весело ответил Джордж.

— Аппарация вызывает ощущения, не сравнимые ни с чем в мире. Тебе стоит попробовать, Гарри. Уверен, тебе понравится. Готов помочь тебе получить первый опыт, — с коварной усмешкой предложил Фред.

— Уже пробовал. Спасибо, но я больше не собираюсь пользоваться аппарацией. Никогда, — твердо ответил Гарри под ошеломленными взглядами близнецов.

— Ты уже умеешь аппарировать? Черт…

— Ремус доставил нас сюда при помощи совместной аппарации, — объяснила Флер.

— О… это многое объясняет. Ну и как? Самое лучшее ощущение в мире? — поднял бровь Фред.

— Вам обоим действительно это нравится?

Фред ухмыльнулся и с еще одним хлопком исчез, появившись на самом верху лестницы.

— Естественно, нам нравится. Не думаю, что мы еще когда-нибудь станем ходить пешком…

— …если можно этого избежать, — закончил мысль Джордж.

Гарри покачал головой. Можно было и не пытаться понять их. Даже Флер слушала близнецов с недоверием. Гарри знал, что она уже умела аппарировать, но ни разу не видел, чтобы она делала это.

— Как вы двое узнали, что мы здесь? — поинтересовался Гарри, когда они поднялись по лестнице и пошли по коридору.

— У нас свои методы, — ответил Фред, и в тот же момент на их с Джорджем лицах появилось одинаковое выражение ужаса. Братья в панике посмотрели друг на друга.

— Что? — спросила Флер.

— Забыли кое-что, увидимся позже, — торопливо ответил Джордж, и близнецы тут же исчезли с громкими хлопками.

— Фред, Джордж, вы…

Дверь рядом с ними распахнулась, и из нее вышла Джинни Уизли с очень раздраженным выражением лица. Увидев Гарри и Флер, Джинни растерянно замолчала.

— Г-Гарри… когда ты, эмм, приехал? — запинаясь, спросила она.

— Несколько минут назад.

Это были первые слова, которые он сказал ей за долгое время.

— Джинни? — услышали они голос Гермионы, подошедшей к открытой двери.

— Гарри! Флер! Мы и не знали, что вы собираетесь приехать, — рядом с Гермионой появился Рон. — Вы останетесь здесь до конца лета?

— Нет, мы уезжаем завтра, — с вымученной улыбкой ответил Гарри.

Рон владел собой так же плохо, как раньше. Он стоял, уставившись на Флер остекленевшим взглядом.

Флер не произнесла ни слова, она лишь кивнула появившимся подросткам.

— О… — повисла неуютная тишина, прежде чем Гермиона смогла заговорить снова. — Флер, наша комната находится прямо позади тебя.

— Все в пог’ядке, у нас своя комната.

— У вас? — неожиданно выпалила Джинни.

— Увидимся позже, — пробормотал Гарри, решив проигнорировать Джинни.

Гермиона казалась разочарованной, но кивнула и вернулась в комнату. Рон поначалу не шелохнулся, но затем резко исчез из виду, словно споткнувшись. У Гарри появилось ощущение, что это Гермиона силком затащила его в комнату. Следом ушла Джинни, нарочито громко хлопнув дверью.

— Это было забавно, — пробормотал Гарри, передернув плечами. Флер встретилась с ним взглядом и довольно грустно улыбнулась, а затем взяла его за руку и потянула за собой по темному коридору.

Подойдя к двери в конце коридора, Гарри осторожно открыл ее, сначала заглянул внутрь, а потом уже вошел туда вместе с Флер.

Комната была большой и просторной. В центре стояла большая кровать, в углу — небольшой шкаф. В стене было большое окно, но вид из него уступал виду из окон поместья Делакуров. Здесь за окном виднелась только большая кирпичная стена.

— Это всего на одну ночь, — тихо сказал Гарри, и Флер ободряюще улыбнулась ему.

— Меня это не беспокоит, ‘Арри. Но, боюсь, одна я бы тут не смогла уснуть.

Гарри улыбнулся в ответ. Флер достала палочку и несколькими взмахами закрыла и заперла дверь.

— Думаю, мама отправила нам кое-что из одежды… — с этими словами Флер направилась к шкафу.

Апполин и в самом деле отправила им немного одежды, которая сейчас была аккуратно сложена на полках шкафа. Гарри и Флер по очереди отправились в душ. Гарри почувствовал, как его бросило в жар, когда Флер появилась из душа в одном полотенце. Коварно усмехнувшись, девушка скрылась за ширмой в углу, которую Гарри раньше не заметил.

Переодевшись, Гарри и Флер вышли из комнаты и увидели Сириуса, ждущего их в коридоре.

— Мне совершенно неважно, чем вы там занимаетесь в комнате, если вы не будете забывать пользоваться заглушающими чарами, — ухмыльнувшись, произнес он, многозначительно поигрывая бровями. — Просто примите все меры безопасности, я не хочу, чтобы Апполин потом порвала меня в клочья.

Увидев выражение их лиц, Сириус рассмеялся, но его смех быстро стих под одинаковыми ледяными взглядами парочки.

Сириус устроил им небольшую экскурсию по дому. Назвать дом большим было бы явным преуменьшением. А снаружи он выглядел как обычный небольшой многоквартирный дом, такой же, как и его соседи.

— Почему штаб-квартира Ордена находится именно здесь? — с любопытством спросил Гарри.

Он стоял, прислонившись к стене и наблюдая, как Флер гладит Клювокрыла, гиппогрифа, на котором Сириус сбежал из Хогвартса год назад. Сейчас Клювокрыл обитал в комнате, раньше принадлежавшей матери Сириуса. А в данный момент гиппогриф просто балдел от прикосновений Флер, лениво прикрыв глаза. Что же до самой девушки, то она гладила огромного зверя с таким выражением лица, с каким маленькие девочки обычно тискают пушистых котят.

— Это возможно один из самых хорошо защищенных домов в Британии. Серьезно! — добавил Сириус, увидев недоверчивое выражение на лице крестника.

— Да, ты… — слегка усмехнулся Гарри, заставив Сириуса застонать. — Как вообще так получилось?

— Мой отец принял все возможные меры при строительстве этого дома. Чары, ритуалы… много чего еще. Также Дамблдор является сейчас Хранителем. Ты же читал пергамент? — Гарри кивнул. — Это был его почерк. Без его разрешения никто не может сюда войти.

— А почему твой отец сделал все это? Это нормально для магов — так защищать свои дома?

— Мой отец был параноиком. Думаю, мой отец и все остальные члены семьи, несмотря на все свои идеалы чистой крови, довольно сильно боялись магглов.

Затем Сириус показал им свою старую комнату. Крестный Гарри приложил немало усилий, чтобы подчеркнуть свое отличие от остальных членов семьи. Стены комнаты были обклеены постерами с девушками в бикини и с мотоциклами, на кровати ярко-алые балдахин и покрывало, а на потолке изображен золотистый лев.

— Я был подростком, Гарри… — пробормотал Сириус, когда Гарри поднял бровь, разглядывая весьма откровенный плакат, на котором Сириус обнимал двух полураздетых девиц.

— Пес-извращенец…

Вскоре после этого они отправились вниз и по пути встретили Кричера, старого домового эльфа семейства Блэк. Заметив Гарри, Флер и Сириуса, эльф низко поклонился и начал бормотать про «грязных полукровок» и что-то про свою хозяйку.

— Хватит, — рявкнул Сириус. — Убирайся с глаз моих.

— Конечно, хозяин, Кричер сделает, что ему велено, — хрипло произнес эльф. — Хотя он бы с большим удовольствием продолжил служить своей хозяйке. О да, Кричер хотел бы, чтобы молодой хозяин Блэк не возвращался домой.

— Ты не единственный, кому этого хочется, — почти беззвучно произнес Сириус и направился к лестнице.

Кричер стоял на месте, опустив глаза в пол. Когда Гарри и Флер проходили мимо него, он поднял голову, прищурился и пристально посмотрел на Гарри. В целом, Кричер был самым отвратительным домовым эльфом, которого Гарри когда-либо видел. И судя по выражению лица Флер, она была такого же мнения.

— Он долгое время был предоставлен сам себе. Неудивительно, что он сошел с ума, выполняя безумные приказы моей матери, — пробормотал Сириус, когда Гарри и Флер догнали его у подножия спиральной лестницы.

— Твоей матег’и? — удивленно переспросила Флер.

— Оу, я постоянно забываю, что вы так и не были представлены этой старой карге. Считайте, что вам повезло, — добавил он, понизив голос.

— Это она, — сказал Сириус через некоторое время, когда они дошли до закрытого шторами портрета. — Сейчас она спит, но если повести себя достаточно шумно… она просыпается. И должен сказать, что нет ни малейшего удовольствия видеть ее бодрствующей.

Гарри открыл было рот, чтобы спросить, но передумал. Он не знал, как лучше сформулировать свой вопрос. Тем не менее, Сириус догадался, о чем он хочет спросить, и вздохнул.

— Для меня она не мать. Черт, да родители твоего отца относились ко мне куда лучше, чем она. Эта женщина ненавидела меня с самого моего рождения. Я понятия не имею, почему, да мне и не хочется этого знать, — Сириус покачал головой и с извиняющимся видом посмотрел на Гарри и Флер, которых этот разговор явно расстроил. — Простите, что вывалил это на вас. Это больная тема для меня, как, впрочем, и вопросы о моей семье и об этом доме.

— Все в порядке, — тихо произнес Гарри.

— Думаю, пора идти на кухню. Ужин будет скоро готов, — весело произнес Сириус. Его настроение поменялось так быстро, что это обеспокоило Гарри.

Сириус дважды постучал в кухонную дверь, прежде чем открыть ее и войти внутрь. Тонкс заметила их и радостно махнула им рукой. Рядом с ней сидел Чарли Уизли, который при виде вошедших широко улыбнулся.

— А я все гадал, когда же я снова увижу вас обоих.

— Ты тоже состоишь в Ордене? — поинтересовался Гарри, и Чарли кивнул.

— Ага, мы с Биллом. Как поживаешь, Флер? Я и многие мои коллеги в заповеднике хотели бы тебя поблагодарить.

— Меня? — с любопытством спросила Флер, опускаясь на стул рядом с Гарри.

— Ну да… Помнишь драконицу, с которой ты встречалась во время первого тура?

— Забудешь такое, — с усмешкой ответила она, и Гарри с Чарли прыснули.

— Те чары, которые ты наложила на нее, как-то ее изменили. Раньше она была одним из самых свирепых драконов в заповеднике, а теперь стала кроткой, как овечка. Теперь мы даже можем ходить рядом с ней и прикасаться к ней, не боясь быть загрызенными, — Чарли с удивлением покачал головой. — Знал бы об этом Хагрид, он бы уже умчался в Румынию.

Гарри рассмеялся — это точно было бы в духе Хагрида.

— Я не хотела… — обеспокоенно начала было Флер.

— Поверь, нам все весьма по душе эти изменения. Но, с другой стороны, у тебя, Гарри, будут большие проблемы, если ты когда-нибудь перейдешь ей дорогу.

— Что? Почему?

Чарли недоверчиво посмотрел на него.

— Ты серьезно не понимаешь?

Гарри ухмыльнулся в ответ. Увидев это, сидевший напротив них рядом с Тонкс Сириус громко простонал:

— У него даже шанса такого не будет.

Флер хихикнула, а Чарли сперва смутился, но затем на его лице тоже появилась ухмылка.

— Оу… Кстати, Гарри, ты ведь ослепил Хвосторогу во время своего испытания, и теперь за ней стало еще труднее ухаживать.

— Мне жаль. Но, может, если бы она хоть на несколько секунд перестала пытаться съесть меня, я бы и вовсе не стал с ней связываться, — оправдываясь, ответил Гарри.

Чарли пожал плечами.

— Речь не только о тебе. Крам тоже ранил нашего Огненного шара. Я слышал, наш заповедник потребовал компенсацию от организаторов турнира. Никто не ожидал, что драконы пострадают.

Они еще какое-то время обсуждали заповедник и драконов. Гарри, как и Сириусу, эта тема была очень даже интересна. А Флер в это время о чем-то беседовала с Тонкс, пересевшей к ней поближе.

Время шло, и на кухне появлялись все новые люди. Пришел Люпин и уселся рядом с Сириусом. Он сразу же поинтересовался у Гарри, как тот пережил полнолуние. Ремус был удивлен тем, что не изменилось практически ничего, кроме зрения.

— А почему ты все еще носишь очки? — с любопытством спросил у Гарри оборотень.

— Ну, зрение улучшилось только в ту ночь. Когда я проснулся утром, то видел так же отвратительно, как и всегда.

— Странно… — нахмурившись, пробормотал Ремус.

— Ты уладил проблему с палочкой, Гарри? — неожиданно поинтересовался Сириус.

— Ага, — ответил Гарри, доставая палочку из кармана. За столом раздались удивленные вздохи.

— Это у тебя новая палочка, или что? — спросил Сириус.

— Вообще-то нет, но Олливандер сказал, что переделал ее полностью, так что… — Гарри неопределенно пожал плечами.

— Белая палочка… вряд ли найдется много таких. И красный цвет тоже весьма необычен… И все же, как Олливандер решил твою проблему? — Люпина просто распирало от любопытства. — У тебя теперь новая сердцевина?

Ремус был в курсе проблемы, Гарри рассказал ему и Сириусу сразу же, как узнал о ней от Олливандера.

— Эмм… ну да, — тихо ответил Гарри.

Они с Флер посмотрели друг на друга, но тут же отвели взгляд, слегка покраснев. Все сидящие за столом замолчали и вопросительно уставились на Гарри.

— Ну? И какая же? — нетерпеливо спросила Тонкс.

Сириус тоже ждал ответа, как и Ремус, и Чарли. Гарри почувствовал, как Флер сжала под столом его руку. Взглянув на любимую, он увидел на ее губах легкую улыбку. Флер ободряюще кивнула ему, и он решился ответить.

— Это волос… Флер.

При виде ошеломленных лиц своих собеседников Гарри слегка усмехнулся.

— Не может быть, — потрясенно произнес Чарли.

— А разве волосы вейлы используются в качестве сердцевины для палочек? — спросила Тонкс, разглядывая палочку Гарри.

— Oui, моя палочка содег’жит волос моей бабушки, — негромко ответила Флер.

К счастью, на этом обсуждение палочки Гарри закончилось. Но парень заметил, как Сириус перевел взгляд с него на Флер с улыбкой, показавшейся ему странно знакомой. Гарри не смог вспомнить, где и когда, но был точно уверен, что уже видел на лице Сириуса подобную улыбку.

Вскоре к ним присоединились Фред и Джордж. Близнецы уселись рядом с Гарри, и выглядели при этом ужасно недовольными чем-то. Но прежде чем Гарри успел им задать хоть один вопрос, на кухню вошла миссис Уизли, а за ней Рон, Джинни и Гермиона. Улыбка застыла на губах Сириуса.

Следом зашел мистер Уизли. Он, казалось, не заметил витавшего в воздухе напряжения, и подошел к Гарри со своей обычной мягкой улыбкой.

— Гарри, давно же мы не виделись. Рад видеть тебя снова.

— Взаимно, мистер Уизли, — ответил Гарри, пожав ему руку.

Мистер Уизли кивнул и повернулся к Флер.

— Рад снова встретиться, мисс Делакур. Артур Уизли к вашим услугам.

Флер улыбнулась в ответ.

Когда с приветствиями было покончено, вновь возобновились разговоры между отдельным группами ожидающих ужина. Бросая на мужа разъяренные взгляды, миссис Уизли накрывала на стол с помощью Тонкс (несмотря на протесты присутствующих), Джинни и Гермионы.

Своим поступком мистер Уизли снял напряжение, и Гарри был ему за это благодарен. К тому же, судя по его искренней улыбке, мистер Уизли не желал зла Флер.

В течение всего ужина миссис Уизли бросала недовольные взгляды на Гарри и Флер, но оба они с успехом их игнорировали. Тонкс расспрашивала их о турнире, желая узнать как можно больше о том, как он проходили задания. В ответ ей пришлось немало рассказать о себе. Гарри удивился, узнав, что Тонкс аврор. Правда, пока она была всего лишь кадетом, но и это тоже впечатляло.

Фред, Джордж и Чарли часто разражались хохотом, когда Сириус рассказывал им о своих проделках во время учебы в школе. Иногда к веселью присоединялся Ремус, но он все же больше был сосредоточен на еде. Фред и Джордж выглядели так, словно нашли себе объект для поклонения на всю оставшуюся жизнь. А Гарри не мог сдержать усмешки при мысли о том, что будет с близнецами, если они узнают, что ужинают в компании двоих из Мародеров Хогвартса.

Рон, как обычно, казался полностью сосредоточенным на поглощении пищи. Но Гарри все же заметил, как его бывший друг дольше необходимого задерживал на Флер взгляд, когда считал, что на него никто не смотрит. Гермиона и Джинни сидели рядом с Роном. Гермиона попробовала было завести разговор с Гарри, но чувствовала себя при этом весьма неловко и напряженно, в основном из-за Джинни. Сестра Рона, хоть и не пыталась присоединиться к разговору, пялилась на Гарри так, что тот чувствовал себя крайне некомфортно.

Когда с едой было покончено, все, казалось, немного расслабились. Флер придвинулась ближе к Гарри, и они наслаждались выпавшими им спокойными минутами, обсуждая, что будут делать по возвращении во Францию — первой в списке стояла встреча с Орели и остальными. Миссис Уизли ненадолго отвлеклась от гневного созерцания парочки, вместо этого что-то тихо, но эмоционально обсуждая со своим мужем. Судя по всему, Артура этот разговор очень раздражал.

Наконец, Гарри и Флер поднялись из-за стола. Сириус взглянул на них, оторвавшись от разговора с Ремусом. Тонкс уже заснула прямо за столом, да и у остальных глаза слипались. Сам Гарри тоже очень хотел поскорее добраться до кровати, но еще больше ему хотелось уединиться. А в присутствии такого количества людей это было практически невозможно.

Сириус кивнул им и многозначительно подмигнул, после чего они негромко извинились перед присутствующими и вышли за дверь. Они с облегчением покинули переполненную кухню, хоть перспектива прогулки по особняку Блэков и не была особо привлекательной.

— Ты вег’ишь тому, что г’ассказал тот человек? — спросила Флер, когда они начали подниматься по лестнице.

Гарри взглянул на девушку и увидел, что она легонько поглаживает висящее на груди ожерелье. Он невольно прикоснулся к груди, где висело его собственное ожерелье, и почувствовал, как от камня по его пальцам стало распространяться тепло.

— Я верю, — тихонько ответил он. — Они… Я просто чувствую, что он сказал правду.

Флер кивнула.

— Ты чувствуешь это? — спросила она.

Гарри обернулся к ней, склонив голову на бок.

— Что именно?

Флер вздохнула и прикоснулась пальцем к его камню, чье голубое сияние было видно даже сквозь рубашку. Гарри почувствовал, как внутри него разливается приятное чувство, но не мог точно определить, какое.

— Закрой глаза, — тихо велела Флер, когда они остановились в нескольких футах от двери своей комнаты.

Гарри подчинился, и его лицо озарила улыбка, когда он почувствовал, что руки любимой обвивают его шею. А через мгновение перед его глазами взорвался целый калейдоскоп ярких красок, вызывая головокружение, когда губы Флер коснулись его собственных.

Из них двоих Флер всегда была более напористой, и это раз не стал исключением — она совсем не нежно прижала его к стене. Все связные мысли покинули разум Гарри, и он ответил ей с той же страстью, жадно впиваясь в ее губы. Флер тихонько застонала, и Гарри почувствовал, как ее язычок прошелся по его губам, раздвигая их. Гарри почувствовал, что колени у него подгибаются. Чувства обоих обострились, многократно увеличивая наслаждение, но то же время увеличивая и желание.

— ВЫ!

Громкий окрик грубо вернул их в реальность, заставляя разжать объятья. Обернувшись, они увидели готовую взорваться миссис Уизли. За ее спиной маячили Джинни, Гермиона, Рон и близнецы. Гарри почувствовал, как в нем закипает ярость. Но поцелуй Флер тут же остудил ее, а клокотавший в горле рык превратился в тихий вздох.

Пытаясь не закрывать глаза, Гарри постарался сфокусироваться на группе людей в конце коридора. Те словно застыли, наблюдая, как Флер чувственно целует Гарри. На мгновение она остановилась, показав ему, сколь тонка грань между наслаждением и болью. Рациональная часть его разума хотела оттолкнуть ее, особенно учитывая наличие зрителей, но все остальное его существо отчаянно желало сдаться… и он сдался.

Внезапно дверь, ведущая в их комнату, распахнулась, и Флер втащила его внутрь. Там она сразу же отстранилась, и Гарри увидел у нее в руках палочку. Миссис Уизли направилась было к ним, но дверь громко захлопнулась прямо у нее перед носом. Раздалось несколько щелчков, и дверь оказалась надежно заперта. Флер еще раз взмахнула палочкой в сторону двери, и та засветилась бледно-голубым светом.

Убедившись, что им никто не помешает, Флер толкнула Гарри на кровать. Ее глаза потемнели, и вся она словно светилась жемчужно-белым светом, что делало ее еще красивее. Флер забралась на кровать и оседлала Гарри.

— Флер… мы…

Его тело отчаянно протестовало против слабых попыток разума разобраться, что происходит. Флер же просто заставила его замолчать весьма приятным способом. А когда она все же слегка отстранилась от него, ее дыхание было тяжелым и прерывистым.

— Мне это необходимо, — прошептала она. — Мы не станем заходить слишком далеко, я знаю, что мы еще не готовы к этому. Но мне необходимо сделать кое-что.

Гарри колебался не более секунды. Он вспомнил, что говорили ему и Апполин, и Алана о том, что отличало их от людей.

— О'кей, — тихо произнес он, разглядывая возлюбленную и в тысячный раз удивляясь тому, что она выбрала именно его. Когда же Флер снова впилась ему в губы поцелуем, рациональная часть его мозга отключилась совсем, и его это вполне устроило.

Через какое-то время Гарри показалось, что температура в комнате повышается. Он не заметил, когда рука Флер скользнула ему под рубашку и начала гладить его шрамы.

Внезапно ему захотелось доставить ей такое же удовольствие. Слегка приподнявшись, он поцеловал ее в шею, так же, как она делала до этого. С ее губ сорвался легкий стон, и она слегка наклонила голову, как бы приглашая его продолжать. И он тут же последовал этому приглашению. Неизвестно почему, но ему казалось, что таким образом он словно… заявляет свои права на нее. Делает ее своей. Эта мысль побудила его двигаться дальше, и, судя по звукам, издаваемым Флер, она была совсем не против.

Но Флер не позволила ему долго доставлять ей удовольствие. Она крепко схватила его руки и прижала их к кровати над его головой, а затем наклонилась к нему с поцелуем. Окружающее ее сияние стало ярче, и он почувствовал, как ее теплые губы снова скользнули ему на шею. Гарри догадался, что она собирается сделать как раз в тот момент, когда она замерла и взглянула на него. В ее глазах плескалось море любви, и он понял, что она спрашивает его разрешения. Слегка улыбнувшись, он кивнул, и Флер снова склонилась к нему, покрывая поцелуями его шею, пока не добралась до точки между шеей и левым плечом.

Когда ее губы коснулись этого места, Гарри почувствовал жжение. Ощущения были слегка болезненными, словно к коже поднесли горящую спичку. Но уже через пару секунд неприятные ощущения исчезли, и окутывавшее Флер сияние стало меркнуть, пока не исчезло совсем. Девушка буквально рухнула на него, тяжело хватая ртом воздух. Но не только она дышала тяжело. Гарри чувствовал себя так, словно провел шесть тренировок с Сириусом подряд.

Через какое-то время Флер снова приподнялась и уселась на него верхом. Гарри заметил, что она выглядит немного… испуганной? Проследив за ее взглядом, он взглянул на свое левое плечо, и его глаза расширились от удивления.

В том месте, где он чувствовал жжение, теперь красовалось голубовато-белое крыло. Он взглянул на Флер, и та молча отогнула ворот своей блузки. На ее плече было такое же крыло, зеркально повторяющее его собственное.

— ‘Арри, я… — тихо начала она.

— Это и есть метка?

Флер кивнула.

— Oui, я… — она снова попыталась что-то сказать, но замолчала.

— Что такое? — нежно спросил Гарри.

Флер выглядела так, словно собиралась расплакаться.

— Метка… Это фог’ма подчинения. Так мы накладываем чаг’ы на тех, кого выбг’али.

Гарри рассмеялся, и на лице Флер появилось озадаченное выражение.

— Не вижу, в чем проблема.

— Но я должна была пг’едупг’едить тебя до того, как сделала это! — воскликнула она. — ‘Арри, я потег’яла над собой контг’оль. Метка — это навсегда. У тебя больше ни с кем не сможет быть близости, как со мной. А если в будущем ты г’ешишь, что тебе нужен кто-то ещ…

— Не говори так! — прорычал он, и Флер вздрогнула. — Неужели ты думаешь, что после всего, что ты для меня сделала, мне может прийти в голову мысль бросить тебя?

Флер выглядела так, словно кто-то оглушил ее, и молчала так долго, что Гарри забеспокоился.

— Флер? — спросил он. Его злость давно испарилась.

Внезапно она захихикала, а затем расхохоталась в полный голос, рухнув на него и уткнувшись лицом ему в шею.

— Помнится, г’аньше я повтог’яла тебе все это, — тихо пробормотала она, немного успокоившись.

Гарри усмехнулся, припомнив все те случаи, когда Флер уверяла его в том, что ее чувства к нему реальны, и что она не оставит его. Как забавно и в какой-то мере невероятно то, что теперь ему пришлось уверять ее в том же самом. Гарри все никак не мог понять, почему Флер так неуверена в себе. Она могла заполучить любого парня, но при этом переживала, что Гарри может найти себе кого-нибудь еще.

— Наверное… но мне не хотелось бы делать это еще раз. Это твоя обязанность, повторять мне все это.

Флер подняла голову с нарочито строгим выражением лица. Правда, весь эффект был испорчен слезами, стоящими у нее в глазах.

— Мне повтог’ить все это снова? — спросила она. На ее лице появилась улыбка, когда Гарри осторожно стер ее слезы.

— Больше не нужно.

— Хорошо.

Она снова опустила голову, уткнувшись ему в шею.

— Так, эм… — начал Гарри. Взглянув на него, Флер заметила, что он слегка покраснел. — Эта метка показывает, что я теперь твой?

Флер усмехнулась и чмокнула его в щеку.

— Oui, любая вейла узнает эту метку. Я думаю, даже люди смогут понять, что к чему, если они достаточно знают о вейлах, конечно. А моя метка означает, что на меня заявили пг’ава.

Гарри кивнул и пробормотал что-то так тихо, что Флер не расслышала.

— Что? — переспросила она.

Гарри взглянул на нее, и Флер едва удержалась от смеха. За последнее время он сильно изменился, но все же это не мешало ему заливаться краской всякий раз, как он случайно выбалтывал свои мысли.

— Я сказал, что мне нравится, как это звучит.

Флер прикоснулась к его губам нежным, неторопливым поцелуем. Отстранившись, она накинула на них обоих покрывало и устроилась рядом с ним, опустив голову ему на плечо и закинув на него руку и ногу. Они так и не переоделись в пижамы, но им обоим было лень вставать.

— Почему ты не сделала этого раньше? — мягко спросил Гарри, зарывшись рукой в волосы Флер.

— Не хотела, чтобы нам мешали, — сонным голосом ответила она.

Внезапно в голову Гарри пришла одна мысль, и он усмехнулся.

— Оууу, завтра Сириус будет просто невыносим, — простонал он.

— Почему?

— Ну… ты помнишь, в какой момент нас застукали?

Флер взглянула на него, и ее глаза расширились, когда она вспомнила миссис Уизли и остальных, стоящих в коридоре. Правда, вспомнила она с трудом, она тогда почти не обратила на них внимания.

— Наверное, они подумали… ну, ты понимаешь…

Они оба залились краской, при мысли о том, что же о них могли подумать невольные свидетели. И тут Флер повернулась к Гарри с коварной усмешкой на лице.

— Если ты хочешь… — тихонько произнесла она, проведя пальцем по его груди. Его тело откликнулось на это прикосновение сладкой дрожью.

— С-сейчас?

Флер улыбнулась и заставила его замолчать своим любимым способом.

— Non, не сегодня. Я не хочу, чтобы наш пег’вый раз случился в такой темной и холодной комнате, как эта.

Гарри стал просто пунцовым, и, судя по тому, как горело ее собственное лицо, она от него не сильно отличалась.

— Но если они думают, что у нас уже все было, я не собиг’аюсь их убеждать в обг’атном. Может, это заставит ту маленькую девочку отказаться от мысли, что она может отобг’ать тебя у меня.

Гарри понадобилось всего пару секунд, чтобы понять, о ком она говорит. А Флер положила голову обратно ему на плечо, и они потихоньку стал погружаться в сон.

— Я рад, что ты сделала это, — пробормотал Гарри, закрывая глаза.

В ответ Флер крепче сжала его в объятьях. Он и правда не знал, что бы он без нее делал.

* * *

(За полчаса до этого)

— СИРИУС БЛЭК!

— Оу! Что за черт?! Кто-то умер? — разбуженная громким криком Тонкс дико озиралась по сторонам.

— Ой… прости, Тонкс. Я снял эти чертовы чары неслышимости, которые Молли постоянно накладывает на дверь, — извиняющимся тоном ответил Сириус.

— Это она так орет? — спокойно поинтересовался Люпин. — Похоже, ты чем-то умудрился ее разозлить.

— Ну и в чем я виноват на этот раз? Я же все время был тут с вами, — спросил Сириус. — О нет… Я слышу мою дорогую мамашу… Эта женщина и ее разбудила.

В полной тишине они слушали грохот шагов, спускающихся по лестнице. Интересно, что ее так взбесило? Сириус знал, что Молли пошла наверх, проверить, как там Гарри и Флер, и забрала с собой остальных детей.

Может, она, наконец, обнаружила, что если в этом доме кто-то запирает дверь и накладывает на нее заглушающие чары, то эту дверь невозможно открыть никаким заклинанием, а также невозможно подслушать, что происходит внутри. Сириус догадывался, что Молли обязательно постарается сделать что-нибудь подобное, поэтому он и намекнул Гарри и Флер о заглушающих чарах. Судя по всему, парочка намек поняла, и Молли не удалось ничего разнюхать.

— Сириус! — миссис Уизли с воплем ворвалась на кухню.

Дети толпились за ней и выглядели при этом, как пыльным мешком ударенные. У Рона так вообще были остекленевшие глаза и идиотское выражение на лице.

— Заткнись, женщина! Тебе не приходит в голову, что люди могут сейчас пытаться заснуть? — раздраженно спросил Сириус.

Миссис Уизли постоянно испытывала его терпение, и сегодня оно подошло к концу. И его совершенно не волновало, что скажет Дамблдор по этому поводу. Его заставили жить в это чертовом доме, и будь они все прокляты, если он не добьется здесь тишины и спокойствия.

Миссис Уизли выглядела так, словно Сириус с размаху ударил ее по лицу, но это не помешало ей выплеснуть свое негодование.

— Гарри и эта… эта женщина, они вместе в той комнате!

Сириус закатил глаза.

— Не может быть! Кто бы мог подумать… и это после того, как я четко объяснил, что это их комната… — пробормотал он, его голос так и сочился сарказмом.

Тонкс и близнецы изо всех сил сдерживали смех. Даже у Ремуса на лице появилась совсем не свойственная ему усмешка. А Сириус обратил внимание, что младшая Уизли, казалось, вот-вот расплачется.

— Нет! Я хочу сказать… она… они заперли дверь! Никто не может к ним войти, и она прямо сейчас делает с ним, что хочет!

— А ты откуда знаешь, чем они там занимаются? А вообще, я рад, что эти двое наконец-то перешли к делу.

Тонкс больше не могла сдерживаться и разразилась хохотом.

— Я НЕ ПОТЕРПЛЮ, ЧТОБЫ ЗДЕСЬ ЗАНИМАЛИСЬ ТАКИМИ ВЕЩАМИ! — заорала миссис Уизли.

Сириус сделал резкое движение. Люпин обеспокоенно шагнул вперед, подняв палочку и приготовившись наложить на Молли щитовые чары, когда увидел опасный блеск в глазах друга. Но он не успел, Сириус оказался быстрее. Правда, к счастью, он наложил на миссис Уизли простое Силенцио. Ее рот продолжал открываться, но из него не выходило ни звука.

— А теперь слушай, — произнес Сириус ледяным голосом. — Во-первых, это мой дом. Я решаю, что здесь будет происходить, а что нет. Во-вторых, чем бы ни занимались Гарри и Флер, это исключительно их дело. Они уже оба взрослые… И Гарри даже больше, чем Флер. Я им доверяю, я уверен, что они примут все необходимые меры и будут действовать разумно. В-третьих, у тебя нет никакого права останавливать их или вставать между ними. Это его жизнь, и он, черт возьми, может делать с ней все, что пожелает. Я не позволю тебе отобрать у него то единственное хорошее, что он получил после всего, что с ним произошло.

Взмахнув палочкой, Сириус снял Силенцио.

— И последнее, — прорычал он. — Держись от него подальше. Ты не его мать, и никогда ей не станешь. Надеюсь, ты это поймешь до того, как я возьму все в свои руки. И мне по барабану, что в этом случае будет о тебе говорить Дамблдор или кто-либо еще.

Молли пораженно смотрела на него. В какой-то момент она, казалось, была готова заспорить, но в конце концов просто молча вышла из кухни, уведя с собой детей.

— Если так пойдет и дальше, эта женщина сведет меня с ума, — вздохнул Сириус, падая обратно на свой стул.

— Как ты думаешь, Гарри и Флер… ну ты понимаешь…? — спросила Тонкс, разглядывая потолок, как будто пытаясь увидеть что-то сквозь него. А Сириус внезапно обрадовался, Что Шизоглаз сегодня не пришел. Кто знает, на что способен этот старый псих?

— Я и в самом деле не знаю. Но, по моему мнению, им давно уже пора.

Люпин подавился смешком.

— Он в этом отношении не похож на тебя или Джеймса… но с другой стороны…

— И каково это? Знать, что сын вашего лучшего друга сейчас… ммм… развлекается, пока вы двое вспоминаете свои былые заслуги на этом поприще? — поинтересовалась Тонкс с коварным блеском в глазах.

— Эй! Чтоб ты знала, когда я учился в Хогвартсе, девушки в очередь выстраивались, чтобы переспать со мной.

Люпин начал смеяться, и Сириус с рычанием обернулся к нему.

— Чего смеешься, комок шерсти? Я не уверен, что у тебя вообще кто-то был до сегодняшнего дня.

Ремус умолк. А Тонкс выглядела так, словно Рождество наступило раньше положенного срока.

— Не может быть… Ремус, тебе сколько лет?

Бедный оборотень, казалось, был готов голыми руками разорвать весело ржущего Сириуса.

— И ты ему веришь?! — спросил он, взглянув на Тонкс, и та энергично кивнула.

— Я всегда думал, что ты… ммм… играешь за другую команду. А теперь я в этом уверен… Я думаю… — Сириус чуть не упал со стула от смеха, но быстро вернулся в нормальное положение.

— А что насчет тебя, Нимфадора? Я многое слышал о тебе, некоторых девушках в Хогвартсе и чулане для метел. Кстати, из последнего, я слышал кое от кого о тебе и новенькой в Аврорате. Вроде бы, она из Франции. Клянусь, если бы ты не была моей кузиной, я бы… — Остаток его речи потонул в вопле боли, который издали оба мужчины.

Бедняга Люпин всегда оказывался не в том месте не в то время.