Разбуди сердце (джен)

Ночной воздух неприятно захолодил вспотевшую в душном помещении полицейского участка спину, заставив Драко поёжиться. Боль в голове нарастала с каждой минутой. Он спешно прикидывал, сможет ли без последствий для себя аппарировать, или придётся пользоваться маггловским такси. И так, и так выходило плохо. Аппарация в таком состоянии могла запросто закончиться расщепом, а о такси Драко знал только из недавно просмотренного фильма.

— Эй, парень, — прогудело сзади, — ты уж не обижайся.

Драко резко обернулся и тут же вынужден был закрыть глаза в практически безнадёжной попытке сдержать тошноту. От неминуемого его спасла только природная брезгливость. Он вяло подумал о том, что под взглядом его персонального наказания, а в личном рейтинге Драко Малфоя «Десять людей, на чьих могилах я бы станцевал» этот мужчина занимал почетное второе место после Волдеморта, далеко опережая Поттера, не сможет ни наложить Очищающее, ни даже применить Агуаменти, чтобы прополоскать рот. Дурнота резко отступила.

— Да уж на что тут обижаться, — пожал он плечами, окидывая разом съёжившегося детину холодным надменным взглядом. — Подумаешь, меня едва не изнасиловали в баре!

— Ну прости, пожалуйста, — в водянистых, неопределённого грязно-голубого цвета глазах промелькнула тень страха, — кто ж знал, что ты за другую команду, — маггл несколько расхрабрился. — Обычно я не ошибаюсь.

Между ними повисло неприятное молчание. Услышать о том, что ты похож на гея, для Драко было не просто неприятно и оскорбительно. Он вдруг с ужасом подумал, что такое мнение могло сложиться не только с пьяных глаз у страдающего недотрахом маггла. Почему-то вспомнились и сальные взгляды Фенрира, известного своими широкими взглядами на пол партнёра по сексу, и тонкие, холодные руки Волдеморта, вроде как случайно поглаживающие его по шее и подбородку, когда он, удовлетворённый подобострастным поклоном своих подданных, прикасался к каждому, разрешая подняться. Только всех он обычно хлопал по плечам, но Беллатрису и Драко неизменно гладил по лицу или волосам. В панике Драко отшатнулся на пару метров, с силой упершись спиной в дерево.

Мужчина явно понял причину такого поступка, потому примирительно поднял вверх руки, демонстрируя пустые ладони:

— Тихо, парень, тихо, — совершенно отрыто рассмеялся и продолжил, потихоньку подходя ближе. — Не волнуйся, на девочку ты не похож, и вся женская половина посетителей сегодня готова была выпрыгнуть из трусов, если бы ты оторвался от своего бокала. Просто я подумал, что..., — тут он замялся и так и не нашёл, как закончить фразу.

И вдруг Драко почувствовал, как напряжение отступает. Этот незнакомец, настолько осторожно подходящий к нему, словно он дикий опасный зверёк, выглядел так... успокаивающе?

— Драко, — выдавил он и больше не смог сдерживаться, засмеялся в голос, едва ли не складываясь пополам от хохота.

— Где дракон? — удивился мужчина.

— Я! — продолжал хохотать Драко, правда, ему уже казалось, что это истерика. — Зовут меня Драко Малфой.

— Ох ты ж! — воскликнул его собеседник. — Это где ж так называют? Я Джош Вильямс.

Они пожали друг другу руки. Странно, подумалось Драко, что нужно было избить человека едва ли не до полусмерти, потом не выдать его в полиции, чтобы просто спокойно назвать друг другу имена. Некстати вспомнилась и другая его история неудавшегося знакомства и повисшая в воздухе ладонь...

— Эй, Драко, ты чего загрустил-то? — смена настроения не укрылась от внимательного, несмотря на невыветрившийся до конца алкоголь, Джоша.

— Да вспомнил, что ты меня в свою компанию пристроил, — что-что, а скрывать истинные чувства Драко умел превосходно. Вот и теперь Джош досадливо хлопнул себя ладонью по лбу, вспоминая сказанное чуть больше получаса назад. — Теперь, хочешь не хочешь, а придётся как-то устраиваться... официально, — по мере осознания масштаба проблемы Драко почувствовал, как по спине в штаны опускается холодок предчувствия. — Только скажи, что ты не палач!

Они опять молча уставились друг на друга. Драко — с надеждой, а Джош — с недоумением. Первым отмер Вильямс.

— Какой палач?! — недоумённо протянул он и наконец-то выдал: — Воспитатель я в приюте для детей-инвалидов.

Холодок сменился жаром. Перспектива стать нянькой сопливых магглов, да ещё и инвалидов, испугала Драко чуть меньше, чем опасность оказаться в Азкабане.

— Что? — вместо спокойного тона вышел какой-то полузадушенный хрип.

— Да не пугайся ты, — Джош ободряюще хлопнул его по спине, вложив в это столько силы, что Драко закашлялся. — Непыльная работёнка, к тому же очень хорошо оплачиваемая, — он передёрнул плечами, видимо, ночной холод пробрал и его. — Пойдём кофе выпьем где-нибудь, а то отходняк замучил, зуб на зуб не попадает.

Даже очень много лет спустя Драко не переставал задавать себе вопрос: о чём он думал в ту ночь? Всё привитые отцом и деканом и выработанные на собственном опыте навыки самосохранения в этот момент были в состоянии клинической смерти. Потому что он просто пригласил совершенно незнакомого, да еще и пытавшегося принудить его к сексу мужчину на кофе к себе домой. Да, у него было огромное преимущество в виде магии, а пользоваться Петрификусом и Инкарцеро гораздо безопаснее дома, чем в набитом магглами кафе, но Люциус наверняка бы выговорил сыну за безответственность.

Вопреки опасениям и ожиданиям, Джош явно потерял к Драко интерес сексуального характера. К тому же он оказался превосходным кулинаром — из имеющегося в холодильнике весьма скудного набора продуктов за какие-то десять минут, что Драко переодевал замызганную кровью одежду и умывался, он приготовил очень вкусные сэндвичи и сварил божественный кофе.

— Так что там за дети? — осмелился задать вопрос хозяин дома, когда они уже прикончили еду.

— Детки-то? В основном сироты или те, от кого родители отказались, — Джош почему-то сник, — и очень тяжело больные. Почти никто не может ходить, мало кто умеет разговаривать. Днём ещё туда-сюда, логопеды, физиотерапевты приходят, ещё как-то шумно бывает, а по ночам как куколки лежат. Слушай, у нас как раз место воспитателя освободилось! Ты не крути-то головой сразу, — осадил он Драко, — платят тысячу крон, и график — сутки оттрубил и трое дома!

Про какие-то сутки и графики Драко понимал с трудом. Сумма в тысячу крон была весьма заманчива, да однообразное сидение дома стало надоедать. Напиваться он больше не собирался, хватило и одного раза. Пожевав губами, Драко кивнул головой.

— Идёт!

И оказался совершенно не готов к тому, что идти устраиваться на работу надо вот прямо сейчас. Джош развил бурную деятельность, некстати вспомнив, что через час ему нужно быть в приюте. Шансов на то, что они успеют съездить на другой конец Рейкьявика, где жил Вильямс, не было никаких. Пока его новый знакомый в панике метался по квартире, Драко проскользнул в спальню, выудил из шкафа простые брюки и рубашку, на глаз увеличил их и вернулся обратно.

— Я же говорил, что не ошибаюсь никогда, — довольно протянул Джош на предложенную одежду.

— Это отца, — не моргнув глазом соврал Драко, — весьма удобно иметь смену одежды в доме сына.

Больше вопросов не возникло. Наскоро выпив ещё по чашке чая, они отправились на автобусную остановку.

* * *

Приют встретил их угрюмыми проёмами окон, на которые никогда не вешали занавески, мокрыми от накрапывающего дождя ступенями крыльца, незнакомыми Драко запахами в коридорах, неприятными, привязчивыми, и гнетущей тишиной.

— Это хлорка, — пояснил Джош, завидев, что тот принюхивается. — Ею полы моют. Для дезинфекции.

Что такое дезинфекция, подающий надежды зельевар знал прекрасно, потому больше вопросов не задавал. Немного поплутав по коридорам, они пришли в довольно уютно обставленный маленький холл.

— Это приёмная управляющего, — снова ответил на немой вопрос Вильямс. — Посиди, я пойду поговорю.

Стоять и вправду было не слишком-то удобно, особенно учитывая бессонную ночь, потому Драко, не особо задумываясь, плюхнулся на мягкий диван. Его не тревожили довольно долго, и он уже успел задремать, но потом события закружились с неимоверной скоростью.

Дверь распахнулась, выпуская хохочущего Вильямса и немолодого полного мужчину. Он был одет в хорошо сшитый классический костюм, и Драко похвалил себя за то, что между джинсами с сильно заниженной талией и классическими брюками с жёстко заутюженными стрелками выбрал второй вариант.

— Мистер Малфой, — кивнул управляющий, — Джошуа сказал, что вы хотели бы занять вакантное место?

Когда нужно было быть учтивым и доброжелательным, чтобы получить требуемое, Драко даже не приходилось напрягаться. Не прошло и получаса, как мистер Ламстен, управляющий приютом, подписал бумаги о приёме на работу.

— Ну что же, завтра я жду вас на первое дежурство, — потирая руки, улыбнулся Ламстен, — как раз успеете пройти медосмотр. Джошуа вас проводит.

И ушёл, оставив Драко в растерянности. Странное незнакомое слово не предвещало ничего хорошего, а кислая физиономия Джоша только усиливала самые дурные предчувствия. Решив не подставляться, начинающий воспитатель не стал расспрашивать, что же это такое, а лишь наигранно-весело проговорил:

— Ну что, веди меня! — и вопреки своим словам первым вышел из приёмной.

— На твоём месте я бы не был так радужно настроен, — пробурчал Джош, обгоняя его на поворотах. — Идём, горемычный.

Последняя фраза убила энтузиазм на корню. И к поликлинике в центре Рейкьявика Драко подошёл совсем поникшим. Девушка на ресепшене, почему-то смешно называющемся «Регистратура», довольно быстро поняла по сбивчивым объяснениям, что ему нужно, и выдала расчерченный бланк.

— Прошу вас, — щебетала она, усиленно строя глазки. — Пройдите в кассу, заплатите по квитанции. Потом посетите вот этих врачей, — ткнула она наманикюренным пальчиком в довольно длинный список, — видите, здесь написаны номера кабинетов. После этого вернётесь ко мне, и я выдам вам справку.

Хоть подвох в этих обманчиво-простых вещах и лежал прямо на поверхности, но всё же посещение первого из списка кабинетов стало для Драко настоящим шоком: неприветливого вида дама, ничего не говоря, ухватила его за кисть, больно сжала палец, намочив чем-то холодным, и вдруг вонзила в кожу что-то острое.

— Что... — завопил Драко, пытаясь вырвать окровавленный палец из цепких рук.

— Вы что, анализы не сдавали никогда? — возмутилась та в ответ. — И не забудьте про мочу!

На этой фразе Драко надолго выпал из реальности. Он глупо моргал глазами, пытаясь понять, зачем маггле понадобилась его... пардон... биологическая жидкость. Потом, клятвенно пообещав себе узнать как можно больше о медицине, покорно взял со столика специальную емкость и отправился к неприметной двери.

— Молодой человек, там есть раковина, — полетело ему в спину — не забудьте вымыть...

Нервы не выдержали, и хлипкая дверь была закрыта с оглушительным треском.

Потом был кабинет флюорографии, где не на шутку перепуганного Драко завели за какой-то экран, велев перед этим раздеться до пояса, и запретили дышать. Кабинеты терапевта, окулиста и хирурга показались на этом фоне детскими игрушками, не считая назойливого любопытства по поводу Метки. Последним в списке стоял уролог. Не ожидая ничего неприятного, Драко толкнул белую дверь...

* * *

— Ну что ты кипятишься? — вопрошал Джош, сидя напротив Драко в кафе, куда они направились пообедать. — Ты что, никогда у врача не был?

— У такого извращенца не был! — почти кричал всё ещё красный как рак Драко. — Ты не представляешь, что я испытал!

— Прости, — Джош понизил голос почти до шёпота, — но я представляю.

Больше Драко не поднимал эту тему никогда, но его мнение о том, что магическая медицина намного более гуманная, чем её маггловская сестра, осталось с ним до конца жизни. Поёрзав на стуле и скривившись, он устроился удобнее и принялся за обед.

— Справку-то получил или с криками: «Извращенцы!» позорно сбежал? — не унимался Вильямс.

Ответом ему был злющий взгляд из-под светлой чёлки и яростное шипение. Закончив с едой, они разбежались в разные стороны — Джош отправился в приют, а Драко — домой, отсыпаться и собираться с силами.

Он выпил несколько чашек чая, зазвал приятелей в гости и посмотрел с Ларри и Раминой какой-то очень старый фильм. Они перекусили куриными нагеттсами и зелёным салатом, немного пообсуждали резкий поворот жизни «мистера Малфоя», а Ларри прошёлся по вчерашнему инциденту в баре, предупредив, что в следующий раз так сильно может и не повезти. Часы на журнальном столике показывали десять вечера, когда молодые люди ушли. Драко принял душ, снова приложился к заветной бутыли из-под всемирно известного напитка и лёг в кровать. Боясь проспать, он навёл будильные чары, решив, что они надёжнее кошмарного изобретения магглов.

* * *

Утро наступило до обидного рано. Наскоро проглотив чашку горького кофе, Драко натянул одежду и аппарировал в присмотренную вчера подворотню недалеко от приюта. Обычно он почти никогда не волновался, милые встречи внутреннего круга Пожирателей не в счёт, но сегодня руки ходили ходуном, желудок нервно сжимался, норовя избавиться от выпитой жидкости, а уж о том, чтобы запихнуть в него какую-нибудь еду, и речи не шло. Как и о попытках добраться на автобусе. За последний военный год Драко научился аппарировать в самом разном состоянии, не всегда здоровом. Однажды из Гринготтса он добрался до Мэнора тяжело раненым после сильного Режущего заклятья, наложенного взбешённым Волдемортом, потому сейчас этот способ передвижения был оптимальным. До обшарпанных деревянных ворот оставалось пройти примерно четверть мили, и этого хватило, чтобы унять ненужные эмоции.

— Доброе утро, мистер Малфой, — немолодая женщина с усталым лицом тепло улыбнулась ему. — Вы очень пунктуальны. Я сестра-хозяйка, Аманда Хендрикс, но вы зовите меня по имени, идёт? — она, не замолкая ни на минуту, вела молчавшего Драко по коридорам. — Сейчас я выдам вам униформу, покажу шкаф, куда можно убрать одежду, и пойдём знакомиться с детьми.

Очень хотелось возразить, сказать, что он ещё не готов вот так сразу остаться наедине с чужими ему детьми, но Драко только сжал зубы. В конце концов, с некоторой долей злости подумал он, не зря же он выпросил этот год у отца. И войти в комнату к маленьким детям ничто по сравнению с завтраком в Большом зале. А ему придётся завтракать, обедать и ужинать там целый год. И не смотреть на пустые места за слизеринским столом, где обычно сидели Крэбб или Панси. Не вспоминать, что на мраморе пола лежали мёртвые женщины, мужчины и дети. Защитники Хогвартса. Не думать о том, что у самого не хватило смелости даже на то, чтобы решить, нападает ли он или обороняется.

— Мистер Малфой, — Аманда протянула ему стопку одежды из ткани смешной расцветки. На ярко-жёлтом фоне резвились маленькие котята и щенки.

— Драко, — ему было неудобно, что женщина намного старше обращается к нему по фамилии, и это было удивительно. Ещё пару лет назад ему, шестнадцатилетнему юнцу, льстило, когда убелённые сединами маги почтительно склоняли головы перед потомком древнего рода. Он захлебнулся воздухом и почувствовал, как дрожит голос, но закончил: — Просто Драко.

— Хорошо, Драко, — протянула его имя Аманда, — интересное имя. Не удивляйся, — кивнула она на одежду, — наши дети, как правило, попадают к нам, уже успев належаться в больницах, и халаты врачей их пугают.

У самого Драко ещё были ох как свежи воспоминания о вчерашнем дне, поэтому он улыбнулся.

— Я их понимаю, — и, ничуть не стесняясь присутствия медсестры, стал переодеваться.

После того как наслушался в поликлинике ахов и вздохов по поводу Метки, он твёрдо решил накладывать Маскирующие чары, пока находится в приюте. Чтобы не было лишних вопросов от персонала и не пугались дети. Первая же примерка полученного «обмундирования» показала, насколько он оказался дальновиден — рукава рубашки едва доходили до локтей. Это создавало некоторую проблему — за чарами нужно было пристально следить, чтобы они не сползли в самый неподходящий момент.

— Ох, и где же мои восемнадцать? — прищёлкнула языком Аманда. — Теперешняя молодежь всё больше перед телевизором просиживает, а ты, смотрю, в зал спортивный не брезгуешь ходить! — и она оценивающе осмотрела Драко, стоявшего в одних хлопковых трусах.

Только природная бледность и привычка скрывать чувства позволили не покраснеть. Его редко кто рассматривал так, разве Панси иногда. В школе, как раз в тот год, когда многие мальчишки и девчонки начали осознавать, что в Хогсмит можно ходить не только ради сладостей и сливочного пива, а ещё и на настоящие свидания, а поцелуи под рождественской омелой можно рассматривать не как дань традиции, он был занят несколько другим — изо всех сил пытался заслужить прощение для своей семьи за уничтоженное Пророчество. И хотя природа одарила весьма щедро, пользоваться всем этим он не умел. Собственное тело казалось ему излишне худым, к тому же, в обществе Беллатрисы и Фенрира не очень хотелось есть. А уж летом, в ожидании приговора, отец заставлял его едва ли не силой проглотить пару ложек супа или осилить небольшую отбивную. Потому сейчас он ничего не сказал, только несколько поспешно оделся.

— Молодой человек, — тон Аманды сменился с кокетливого на почти осуждающий, но Драко прекрасно расслышал теплоту и доброжелательность, — в вашем возрасте и при вашей-то фигуре стесняться вам не пристало. Выше голову, девушки-то, небось, пачками в обморок падают! — она расхохоталась, заражая своим лёгким весельем и Драко, и хлопнула его по заднице. — Идём, пора тебя с обожателями знакомить!

Почему она назвала жителей приюта обожателями, Драко понял пару часов спустя. Дети, чьи маленькие тела исковеркали часто врождённые уродства и недуги, иногда несчастные случаи или болезни, брошенные своими родителями или оставшиеся сиротами, были обречены на одинокое существование в этих стенах. И пусть в палатах, так Аманда и остальные называли комнаты в приюте, на стенах были яркие обои, а в кроватях лежали игрушки, всё равно каждый из детей был одинок. Даже среди десятка себе подобных. И потому всех, кто приходил к ним, они обожали. Искренне и беззаветно. Даже врачей, что делали им уколы или растягивали сведённые параличами ножки и ручки, разрабатывая мышцы и причиняя сильную боль.

Неожиданно для себя Драко вдруг понял, что совсем не брезгует и не боится. Да и всю грязную работу делали няни, он только развлекал деток, помогал им сесть или встать, если кто это мог, смотрел, чтобы никто не упал из кроватки, переворачивал тех, кто сам был не в состоянии. И дети тянули к нему руки, улыбались и изредка даже говорили: «Спасибо!». Для них он был Драко, воспитателем, а не убийцей и Пожирателем смерти. Не врагом и снобом-Малфоем.

День пролетел незаметно, и на Рейкьявик опустилась ночь.