Гарри Поттер и Девочка с Земли (гет)

— Так... — сказала Алиса Селезнева, оторвавшись от нейтринного микроскопа. — Я правильно предположила, что здесь побывал Пашка?

Близняшки Маша и Наташа одновременно хихикнули, а Аркаша Сапожков — серьезный, как всегда — ответил:

— Конечно, Алиса, ты права. Только я не понимаю, как можно прийти к такому выводу путем наблюдения через микроскоп. Или ты хочешь сказать, что Пашка уменьшился до размеров крупной молекулы и застрял на предметном столике?

— О! — воскликнула Наташа Белая. — Класс! Он там мечется по стеклу, машет ручонками и пялится на объектив в надежде на то, что кто-нибудь посмотрит в окуляр и заметит его!

— Наташа, — с трудом сдерживая смех, сказала ее более серьезная сестра Маша, — у нейтринного микроскопа нет объектива. Он же НЕЙТРИННЫЙ! Как можно, работая на биостанции, не знать таких вещей?

— Маша, ты же знаешь, что я не интересуюсь существами меньше мыши. Дрессировкой вирусов пусть занимается Пашка, раз ему пришла в голову такая гениальная идея!

— Он не этим занимается, — поправила Алиса, — он исследует вирусы, которые ему привезли с Палапутры, потому что...

— Ну да, потому что это первые в истории микробиологии полезные вирусы, — перебил Аркашка, — он нам тут все уши прожужжал, пока тебя не было. Но ты мне не ответила — как ты узнала, что он тут был?

— Элементарно, Ватсон! — Алиса уже была готов взорваться. — Я ведь просила не менять настройки микроскопа? Просила! Кто еще у нас такой бесцеремонный?

— Но он сказал, что сохранил твои настройки в резервном файле, так что тебе нечего беспокоиться. Ты не смотрела?

— Смотрела. Сохранил... — вздохнула Алиса. — А на свои настройки поставил пароль, так что мои вернуть я не могу.

— Понятно, — вдумчивым тоном сказал Аркашка. — Да, на такое только Пашка способен.

— Может, он думает, что ты знаешь пароль? — предположила Наташа.

Алиса в недоумении уставилась на нее — девочка говорила серьезно, но в ее голосе пряталась этакая лукавинка.

— Может, — согласилась она. — Ему всегда кажется, что раз он что-то думает, то и все это знают. Только я, хоть тресни, пароль не знаю!

— А давай я попробую угадать.

— Ну, давай... — Алиса встала и отошла в сторону, уступая место за столом.

Наташа с многозначительной улыбочкой села, придвинула к себе клавиатуру и что-то коротко простучала.

Ничего не произошло. Алиса с ехидцей смотрела на нее — Наташу это не смутило. На секунду задумавшись, она сказала:

— А, наверное, с заглавной... — она снова прошлась по клавишам и удовлетворенно откинулась на спинку. — Все. Доступ разрешен.

Ошеломленная Алиса бросилась к столу. Наташа говорила правду — на экране появилась надпись «Доступ разрешен».

— И каков же был пароль?

— Алиса...

— Что?!

— Что «что»? Ты что спросила?

— Я спросила: «Каков был пароль»!!!

— И я тебе ответила. Пароль — «Алиса».

Наташа вовремя встала и отошла от стола — Алиса буквально рухнула на стул и беспомощно простонала:

— Ну почему я даже разозлиться на него не могу?..

Близняшки Белые многозначительно переглянулись и сделали вид, что вернулись к своим делам. Аркашка к своим вернулся давно — прильнув к микроскопу (обычному), он не глядя снимал кисточкой с лежащих перед ним цветков пыльцу, мазал по предметным стеклышкам и совал под объектив, шепотом считая концентрацию пылинок. В таких делах он не доверял компьютеру.

Вздохнув, Алиса повернулась к микроскопу, без проблем загрузила файл настроек и поместила крохотный контейнер с образцом в камеру наблюдения. На экране возникла россыпь красивых ажурных шариков, похожих на земные радиолярии. Это были споры земноводных радужных водорослей — капитан Полосков привез их с планеты настолько далекой, что даже ее название Алиса все время забывала.

Алиса поймала себя на том, что не столько пытается изучить крохотные, как молекулы, шарики, сколько любуется ими. Спохватившись и напомнив себе, что за микроскопом она ученый, а не легкомысленная девчонка, она честно попыталась сосредоточиться.

Не вышло. Она ужасно злилась на себя за то, что сама не догадалась. Пароль ведь простенький, хотя... почему даже в голову не пришло, что паролем для нее, Алисы, будет ее собственное имя?

И что означали многозначительные взгляды Маши и Наташи? На них она разозлилась даже больше, чем на Пашину выходку. Ну что они в самом деле?! Пашка — просто взбалмошный друг с первого класса. Ну ладно — лучший друг Алисы. Но это не повод воображать что-то большее!

От этих сумбурных и не самых веселых рассуждений ее отвлекло возвращение того самого Пашки. Вошел он, как обычно, шумно и не глядя, горящий новой идеей и не замечающий ничего вокруг — в результате споткнулся об контейнер, привезенный с утра Джавадом и несколько небрежно оставленный в коридоре. Алиса резко повернулась, собираясь высказать ему все накопившееся возмущение, но почему-то ограничилась только сердитым взглядом и снова уставилась на монитор. Она сказала правду — с некоторых пор она мало что не могла на него сердиться, но еще и при виде Пашки на сердце теплело.

«Ладно, — успокоила себя Алиса, — если он сейчас попытается согнать меня с микроскопа, я...»

— Алиса! — воскликнул Пашка, только сейчас заметив и ее, и остальных, и где он вообще находится. — Ты не могла бы пустить меня на минутку! Мне надо только...

Закончить он не успел. Возмутиться Алиса не успела. Даже Маша и Наташа хихикнуть не успели — с улицы вдруг раздался такой жуткий рев, что все подскочили, а близняшки даже взвизгнули.

С одной стороны, ничего странного в этом не могло быть, поскольку биостанция находилась на территории Московского зоопарка в секции Космозоо, где содержались всякие звери с других планет и из иных эпох. С другой... никто не представлял, кто из питомцев Космозоо мог бы так реветь — разве что древний динозавр? Но единственным их представителем в Космозоо был бронтозавр Бронтя, чей голос, хоть и громкий, походил лишь на мычание большущей коровы, но никак не на крик голодного хищника.

Вслед за ревом раздались крики и визги перепуганных посетителей. Пашка решительно бросился к двери, та распахнулась ему навстречу и мальчик чуть не врезался в старушку, которая именно в этот момент решила ворваться внутрь. Старушка резво отскочила к стене и стукнула по кнопкам небольшого щитка. Двери тут же закрылись и Пашка, в силу инерции не сумев остановиться, стукнул в стекло лбом.

Тут рев повторился снова, и Алисе показалась, что она различает в нем свое имя. Что за чушь?

— Да что вы делаете?! — одновременно закричали Маша и Наташа.

— Блокирую дверь! — отрезала старушка. — У вас там чудовище из клетки сбежало! Где тут у вас директор?

— Его вообще-то нет, — ответила Алиса, стараясь говорить вежливо, — он только послезавтра вернется из экспедиции. Если вы хотели ему что-то передать, скажите мне. Я его дочь, а вечером у нас будет сеанс связи...

— Ну так передайте ему, что у вас по зоопарку гуляет сбежавшее чудовище! — закричала старушка... и вдруг осеклась. — А директором у вас Игорь Селезнев, да?

— Ну да...

— А раз ты его дочь, значит ты — Алиса Селезнева!

— Ну да, это я... а что?

— А то, что это чудище тебя и разыскивает!

Ошеломленные дети уставились на нее.

— Почему вы так решили? — опешила Алиса.

— Вы что, не слышали? Оно уже два раза звало тебя! Если бы я не заманила его на восточную аллею, оно уже было бы здесь!

— Простите, бабушка, но этого не может быть!

— Да?! Не может?! — рассердилась старушка. — К твоему сведению, деточка, я уже тридцать лет преподаю в школе сценического нинджюцу!

Она взмахнула рукой, раздался хлопок и ее окутало облако дыма. Все повскакивали, и тут ее голос раздался откуда-то сверху:

— И ты думаешь, что я не в состоянии заморочить голову какому-то жалкому чудовищу?

Задрав головы, юные биологи пытались разглядеть, откуда доносится голос, и в конце концов увидели ее — старушка стояла на стальной балке под потолком. «Она туда запрыгнула? — недоумевала Алиса. — Взлетела? Телепортировалась?» Все предположения казались чушью. Запрыгнуть на такую высоту невозможно, реактивного ранца у старушки не было, портативных телепортеров не существует...

— Ух ты! — воскликнул Пашка. — Вы госпожа Ричико Орват?! Вас вчера по телевизору показывали! — он начал торопливо рыться в карманах. — А можно попросить у вас автограф?

— Мальчик, ну ты нашел время, нечего сказать! — возмутилась старушка (хотя просьба ей явно польстила). — У вас тут чудовища из клеток сбегают и посетителей пугают, а ты... Ну, давай!

Спрыгнув с балки, она приземлилась рядом с Пашкой, выхватила у него из рук планшетик и пальцем расписалась на экранчике. Онемевшая Алиса пыталась поверить своим глазам — как можно спрыгнуть с такой высоты, не переломав себе ноги?..

Однако то, что старушка сказала насчет чудовища, было важнее. Взяв себя в руки, Алиса решительно, хоть и немного хрипло, повторила:

— Простите, госпожа Орват, но этого никак не может быть! Раз оно звало меня, значит, оно разумное, а мы разумных существ в клетках не держим. Может, это какой-нибудь инопланетянин?

Старушка резко повернулась к ней, нахмурилась и задумалась — видимо, такая мысль ей и в голову не приходила. А Алису озарило, она вдруг щелкнула пальцами и бросилась к коммуникатору:

— Ну конечно! То-то голос знакомый!

Она набрала код и быстро заговорила в микрофон. Короткая тишина, потом из коммуникатора прозвучал испуганный голос диспетчера Танечки:

— Ты уверена?

— Более чем. Передай сообщение.

— Уф, а у меня сердце в пятки ушло. Я еще чумарозцев ни разу не видела. А ты уверена, что оно безопасно?

— Таня, ну конечно. И не оно, а он. Это известный ученый, профессор археологии и старый друг папы.

— Тогда почему оно... извини, он, так себя ведет?

— Наверное, что-то его взволновало. Жители Чумарозы очень впечатлительны и чувствительны.

— Ладно, я сейчас передам.

Через несколько секунд из всех громкоговорителей на территории Космозоо зазвучал голос Танечки:

— Внимание! Археолог Громозека с планеты Чумароза! Администрация Космозоо очень просит вас прекратить нарушать порядок на территории зоопарка, не пугать посетителей и направиться в здание биостанции на Второй Восточной аллее, где вас дожидается Алиса Селезнева!

Беднягу Громозеку это сообщение настигло в конце Восточной Аллеи, которая заканчивалась детской площадкой. Он стоял среди горок и лесенок, растерянный и несчастный, вдобавок окруженный детворой. По-видимому, здесь играли дети космонавтов — завидев существо ростом с небольшого слона, с хоботом над акульей пастью, десятью щупальцами и пятью глазами (у чумарозцев вообще-то восемь глаз; однако три из них предназначены для ночного видения; днем для них свет слишком яркий, и чумарозцы держат их закрытыми), они не разбежались с криками ужаса, а одна маленькая девочка восторженно закричала:

— Смотрите, этот дядя с Чумарозы!

— Некрасиво показывать пальцем! — упрекнул ее мальчик постарше. — Дядя, а вы что ищете?

— Алису...

— Я Алиса!

Громозека широко распахнул все пять глаз (дневных) и присел, чтобы лучше рассмотреть девочку.

— Нет, — сердито сказал он, — никакая ты не Алиса!

— Я Алиса, дядя! — рассердилась девочка. — Может, вы другую Алису ищете?

— А что, их две?

Дети уставились на него, потом расхохотались.

— Алис много, дядя чумарозец! — наставительно сказал старший мальчик. — Это распорстарненное имя.

Видно было, что он очень гордится тем, что смог без запинки (хоть и с ошибками) произнести умное слово «распространенное». Громозека, впрочем, этого не заметил — в эмоциях землян он разбирался плохо, даже внешне они казались ему очень похожими, вдобавок, он был ужасно расстроен.

— Какое же оно распространенное, — спросил он, — если я знаю только одну Алису? Вот Громозек много, а Алиса одна!

— А кто такие Громозеки? — полюбопытствовала девочка.

— Я Громозека, я! Меня так зовут, и на Чумарозе это самое распространенное имя! А Алису я только одну знаю — Алису Селезневу! И не морочь мне голову, будто это ты!

— Ну конечно, это не я, дядя Громозека, — рассмеялась девочка. — Я Алиса Петрова! А Селезневу мы знаем — она на биостанции, наверное. Пойдемте, покажу!

— Да я знаю, где биостанция! — Громозека выпрямился, озираясь. — А... где биостанция?

— Во-о-он там! А почему вы сюда пошли?

— Да я... Да тут... — Громозека не знал, как объяснить. — Я спросить хотел... у одной землянки... а она вдруг на меня как прыгнет, прямо на спину, оттуда на дерево... Я за ней, спросить ведь хотел, а она пропала...

Дети рассмеялись, не очень поверив.

— Ну давайте я вам покажу! — девочка стала подпрыгивать. — Вы меня на спину посадите, а я вам буду говорить, куда идти!

— А почему ты, почему не я? — вмешалась другая девочка. — Ты уже и на слоне каталась, и на страусе каталась! Так нечестно!

— А тебя Алиса Селезнева на Бронте катала! Все честно!

Тут вмешались и другие дети, и визг стоял такой, что Громозека аж попятился (глядя под ноги, чтобы на кого-нибудь не наступить). Заметив, что старший мальчик не участвует в споре, а стоит в сторонке и хихикает, он поманил его щупальцем и спросил:

— А ты знаешь?

— Ага.

— Давай ты мне покажешь.

— С удовольствием, — вежливо согласился мальчик, и археолог посадил к себе на спину.

Он потихоньку направился к выходу с площадки... но не тут-то было. Хоть ноги чумарозцев и устроены как у слона (а слоны умеют ступать совершенно бесшумно, если вы не знали), но для существа таких размеров было трудновато уйти незамеченным. Громозека трусил по аллее, а за ним неслась ватага малышей, хором крича: «Так нечестно-о-о-о!» Надо сказать, слух у чумарозцев очень чувствительный, и визг детей скреб по его барабанным перепонкам, как наждачная бумага.

Вы не поверите, но чумарозцы — одна из самых музыкальных рас в Галактике; их тонкий слух и способность различать малейшие обертоны восхитил бы даже великого Паганини. А любители классической музыки готовы заплатить втридорога за билет на концерт знаменитого чумарозского скрипача Чарозеды, который десятью щупальцами играет одновременно на двух скрипках, виоле и контрабасе!

Однако если тебя преследует ватага визжащей детворы, музыкальный слух становится скорее помехой. Громозека уже думал остановиться и зарычать, чтобы спугнуть малышей... и тут его настигло сообщение диспетчера. Так что остановиться все же пришлось.

— ...прекратить нарушать порядок на территории зоопарка, не пугать посетителей и направиться в здание биостанции на Второй Восточной аллее, где вас дожидается Алиса Селезнева!

Сообщение повторилось три раза, и с каждым разом Громозеке становилось все стыднее. Подумать только, он, известный на всю Галактику (ну ладно, на полгалактики) археолог, собирался пугать маленьких детишек! Люди разбегались, когда он метался и звал Алису — неужели он их напугал? Такое и в голову прийти не могло. Чувствительный и впечатлительный, как истинный чумарозец, он еле сдерживался, чтобы не заплакать. Из его ноздрей уже шел едкий дым, что указывало на высшую степень эмоционального расстройства, и дети попятились, а мальчик на его спине расчихался.

«Ну все... — в отчаянии подумал Громозека, — Напугал-таки!» Он шмыгнул хоботом, втягивая дым обратно, и пробормотал:

— Так, ну ладно, Вторая Восточная... А мы сейчас где?

— На Восточной! — хором закричали дети.

— Потише, пожалуйста! — взмолился Громозека, зажимая уши сразу всеми щупальцами. — На какой из Восточных?

— Просто на Восточной, — ответил с его спины мальчик. — Вон там за поворотом Главная аллея, налево идет Первая Восточная, а за ней — Вторая.

— Спасибо. Дальше я сам...

Он потянулся к спине, но мальчик замахал руками и закричал:

— Не-е-ет!

Дети тоже закричали:

— Не-е-ет!

Громозека в недоумении смотрел на них, но тут в памяти всплыли забавные лошадки-пони, на которых по аллеям зоопарка катались дети, и его осенило:

— Так вы что, хотели на мне... покататься?

— Да-а-а!

— Я вам что — пони?!!

— Не-е-ет!

— На одном пони все не уместятся, — сказал старший мальчик со спины Громозеки. — А на вас можно.

— Ну так возьмите этого... как его... слона!

— Слоны есть в секции для земных животных. А тут их нет, тут животные... — мальчик запнулся, но все же с гордостью смог произнести еще одно умное слово: — Эктозические!

— Экзотические? Мальчик, я тебе не экзотическое животное! Я... да что я говорю, я вообще не животное! Я профессор археологии!

— Ура-а-а! — закричали дети. — На профессоре мы еще не катались!

Деваться было некуда. Громозека похватал детей и усадил себе на спину, где они стали возиться, устраиваясь поудобнее. Щекотно было до невозможности.

— Только молча! — предупредил он. — У меня от вашего визга голова трещит!

Задней парой глаз он увидел, как дети с готовностью закивали, а кое-кто для верности даже прикрыл ладошками рот.

Он снова потрусил по аллее, вытянув на всякий случай два самых длинных щупальца вдоль спины (чтобы кто-нибудь не сверзился) и стараясь не обращать внимания на посетителей, которые на сей раз не разбегались — взрослые застывали на месте, раскрыв рты при виде этого невероятного зрелища, а дети тут же начинали канючить: «Мама, я тоже хочууу!»

К тому времени, как за поворотом показалась биостанция, бедный Громозека пыхтел серым дымом. Хобот он опустил, чтобы дым не шел на детей. Что делать, одного малыша, и даже взрослого землянина на спине он бы не почувствовал, но их было штук восемь (даже сосчитать толком не успел), а это уже вес немаленький.

И конечно, его душевному равновесию ничуть не способствовал встретивший его дружный хохот! Повыскакивавшие навстречу ребята сначала застыли на месте, потрясенные зрелищем, а потом одновременно разразились смехом. Пашка даже на землю сел.

— А вы говорили — всех пугает! — сквозь смех сказал он вышедшей за ними госпоже Орват.

Дети на спине Громозеки тоже рассмеялись, и он, сурово глянув на них двумя задними глазами, коротко буркнул:

— Все, покатались, и хватит.

Вспомнив о своем обещании молчать, его пассажиры пристыжено прикрыли ладошками рты, закивали, горохом посыпались с его спины и начали наперебой благодарить.

— Ладно, ладно... — пробормотал археолог, похлопывая их щупальцами по спинам, — каждый на моем месте поступил бы так же... Ох, видели бы все это мои коллеги...

— Наверное, они бы тоже нас покатали! — пискнула Алиса Петрова.

— Да... Да, наверное! Все, идите играть!

Дети, оживленно обсуждая неожиданное приключение, убежали. Алиса (которая Селезнева) и остальные тем временем совладали со смехом и, насколько возможно, сделали серьезные физиономии. У Пашки это не очень-то получалось, и он постарался спрятаться за спинами друзей. Громозека тем временем проводил детей взглядом боковых глаз и загрустил, вспомнив о собственных сыновьях на Чумарозе, по которым он всегда скучал во время долгих экспедиций. А эта уже слишком затянулась! Все еще в растрепанных чувствах, он повернулся к Алисе, которая уже здоровалась с ним, говорила, как она по нему соскучилась и спрашивала, что такое стряслось.

— Алиса! — воскликнул он. — Вот ты где! Да-да, я понимаю, ты ужасно рада меня видеть и все такое, но у нас просто нет времени! Я здесь с ответственным поручением от ИнтерГПол и должен тебя во что бы то ни стало разыскать!

— Вот ты меня и нашел, — резонно заметила Алиса.

— А, ну да... Да, в самом деле! Ох, прямо гора с плеч! Мое поручение выполнено!

— Но зачем? — Алиса недоумевала.

— Как — зачем?

— Во-первых, зачем меня разыскивает Галактическая Полиция, во-вторых, почему они прислали тебя? Или ты теперь у них работаешь!?

— Алиса! — вне себя от возмущения воскликнул Громозека. — Как ты могла такое подумать?! Как ты могла допустить, что я способен изменить своей самой интересной, самой важной во Вселенной профессии?!

— Тогда, — упрямо продолжила Алиса, — зачем вообще меня разыскивать, если я и не скрывалась? У комиссара Милодара есть мой номер видеофона, у Коры Орват тоже —почему они мне просто не позвонили?

— У Коры? — вмешалась старушка, которая до сих пор стояла поодаль и с неодобрением смотрела на чумарозца. — Ты знакома с моей внучкой?

— Конечно! — ответила Алиса, для которой сегодня был день потрясений. — Так вы ее бабушка?..

Ее слова потонули в громоподобном реве Громозеки:

— Ага! Я тебя узнал, коварная землянка! Это ты меня сбила с пути и заманила в запутанный лабиринт всяких Восточных аллей! А ты подумала о том, что это могло провалить поручение, полученное мной лично от самого ответственного в Галактике человека, от самого комиссара Милодара?

Старушка и глазом не моргнула.

— Она не хотела тебе помешать, — стала увещевать его Алиса. — Она просто приняла тебя за сбежавшее из клетки чудовище...

Алиса тут же сообразила, что не стоило говорить такое впечатлительному чумарозцу, но было уже поздно. Громозека осекся, словно кто-то на выключатель нажал, как-то весь обмяк и лег на мраморные плитки. Из его хобота повлили клубы серого дыма, а из всех восьми глаз скатились и зашипели на мраморе едкие слезы.

— Ну вот... — безнадежным, полным печали голосом пробормотал он. — Я теперь уже и чудовище...

Совершенно растерявшись, Алиса попыталась что-то сказать, но в результате вдохнула серого дыма, раскашлялась и отпрянула. Громозека приоткрыл один глаз, неохотно задрал хобот и повел им из стороны в сторону, втягивая дым наподобие пылесоса. И тут вмешалась госпожа Ричико Орват. Шагнув вперед, она опустилась на колени, согнулась в глубоком поклоне и церемонно произнесла:

— Прошу принять мои глубочайше извинения, Громозека-сан. Мне очень стыдно за то, что я невольно оскорбила вас. Еще раз прошу, примите мои извинения.

Громозека широко открыл глаза и уставился на нее. Вздохнул. Шмыгнул хоботом. Неохотно выпрямился и буркнул:

— Да ладно, что тут такого... Да, конечно. Принимаю.

— Пошли в биостанцию, — предложила Алиса.

Ричико Орват одним быстрым и плавным движением встала на ноги, еще раз поклонилась Громозеке и вслед за Алисой направилась к дверям. Пашка и сестры Белые окружили чумарзца и повели туда же. В дверях, в которые без проблем могли зайти сразу трое человек, Громозека чуть не застрял, но все же смог втиснуться. Аркашка кликнул робота и попросил принести всем охлажденный чай, а Алиса, вспомнив вкусы чумарозцев, добавила:

— И два литра валерьянки.

Робот озадаченно загудел и замигал лампочками, на дисплее на его груди вспыхнула надпись: «Поиск информации».

— Валерянка вам? — спросил он, повернув голову к Громозеке.

Инопланетянин хмуро кивнул.

— Тогда прошу прощения за некоторую задержку, — сообщил робот, — такого количества валерьянки на биостанции нет. Я отправил запрос в ближайший ресторан для инопланетян, но оттуда заказ доставят не раньше, чем через пять минут.

— Спасибо, — вздохнул Громозека, — пять минут без валерьянки я как-нибудь проживу.

Робот укатился на кухню.

— Ладно, Громозека, — сказала Алиса, присаживаясь у компьютерного стола. — Давай, рассказывай. Что такого стряслось у Галактической полиции, что им опять понадобилась я?

Аркашка, Пашка, Маша, Наташа и неожиданная гостья Ричико Орват тоже подтащили стулья и расселись, приготовившись слушать.

Улегшись на свободное место между столами, Громозека начал думать.

— Поручение, вообще-то, секретное, — сказал он наконец. — А тут столько посторонних...

— Это никакие не посторонние! — возмутилась Алиса. — Это мои друзья!

Громозека вопросительно глянул на госпожу Орват.

— Я являюсь троюродной бабушкой ближайшей помощницы комиссара Милодара — Коры Орват! — невозмутимо сообщила та в ответ на его безмолвный вопрос. — А она не только моя троюродная внучка, но и лучшая моя ученица в древнем и тайном искусстве нинджюцу!

— О-о! — с уважением протянул археолог, который в силу своей специальности знал немало интересного из японской истории. — Так... а остальные?

— Громозека, я тебе уже сказала...

— Я не о твоих друзьях. А вот об этих... — Громозека указал хоботом сначала на окно, а потом на стальную балку под потолком.

Оглянувшись, все рассмеялись. В окно заглядывал страдающий неизлечимым любопытством добродушный жираф Злодей, на балке сидел питекантроп Геракл, а рядом свисала голова питона Архимеда.

— Не беспокойся, — сказала Алиса, — это не разумные существа.

— У-гук! — возмущенно крикнул Геракл.

— Ну, — поправилась Алиса, — Геракл не то чтоб неразумен, конечно, но все-таки пока еще не человек. Он питекантроп.

Громозека, все еще сомневаясь, хотел что-то спросить, но тут прозрачные двери раздвинулись и в лабораторию въехал небольшой яркий робокар из инопланетного ресторана.

— Нашему дорогому гостю! — глубоким звучным голосом провозгласил он, в его боку открылась дверца и оттуда высунулась стальная рука с большой двухлитровой кружкой.

— Наконец-то! — вокликнул археолог, привстав и схватив кружку одним из двух длинных щупальцев. — Даже охлажденная! Отлично, спасибо большое!

— Всегда к вашим услугам! — провозгласил робокар, развернулся и уехал.

Воспользовавшись тем, что Громозека прильнул к кружке, Алиса потихоньку позвала робота, прикатившего сервировочный столик, и попросила его увести Геракла. Робот, которому это было не впервой, утвердительно прогудел, повернулся к питекантропу и вызвал на своем дисплее изображение банана. Геракл радостно заулюлюкал, спрыгнул с балки и помчался за ним на кухню. Так что к тому времени, когда Громозека наконец-то удовлетворил жажду, проблема была решена. Правда, сомнения у того еще оставались, и Алиса начала его уговаривать:

— Послушай, Громозека, ты же сам сказал, что твое поручение выполнено. Ты меня разыскал. В этом оно и состояло, верно?

Громозека кивнул.

— Комиссар запретил тебе рассказывать об обстоятельствах этого дела?

— Нет.

— Значит, рассказать можно.

— Логично, — неохотно согласился Громозека. — Ладно... Понимаешь ли, у него там сидят шестеро ребят. Трое мальчиков и трое девочек. Постарше вас, лет семнадцати-восемнадцати. Это мне Милодар сказал, я ведь в возрастах землян не очень-то... Они очень странные... и они спрашивают тебя. А меня, как назло, занесло в Антарктиду. Я хотел встретиться со своими земными коллегами, которые откопали подо льдом... ладно, это не имеет отношения. В общем, Милодар — он ведь с штаба ИнтерГПол не вылазит — очень мне обрадовался. Заодно и попросил — я ведь как раз собирался в Москву — найти тебя и пригласить к нему.

— А этих ребят ты видел? Почему они странные?

— Они говорят по-английски.

— Ну и что? — удивилась Алиса. — Я тоже говорю по-английски. А еще по-французски, по-немецки, по-китайски...

— Вот-вот! — перебил ее Громозека. — А они говорят только по-английски! Больше ни на каком!

Сказать, что все удивились — значит ничего не сказать. В конце 21-го века на Земле вряд ли нашелся бы человек, который не знает хотя бы трех языков, кроме родного!

— Может, они из прошлого? — предположил Пашка.

— Милодар тоже это подозревает, — согласился Громозека. — Многое говорит в пользу такой версии. Во-первых, их английский не современный, а скорее где-то конца 20-го века. Во-вторых, они не умеют обращаться с самыми простыми приборами. Однако дело в том, что через машины времени никто из них не проходил — это было бы зарегистрировано. С выходом в 20-й век вообще есть только одна машина, и выходная кабина у нее в Москве, где-то в 80-х годах...

— Знаю, я там была. Но есть же еще та переносная, на которой ты меня отправлял.

— Алиса! Ну ты же должна помнить, как она работает! Она отправляет человека из нашего времени в прошлое и отсюда же забирает его назад. Как могли воспользоваться ею люди из прошлого?

Алиса устыдилась своей несообразительности и кивнула, но все же спросила:

— А если кто-то из нашего времени перенес их сюда?

— Нет, Милодар уже узнавал. На ней тоже все регистрируется. Таких машин только две, одна в Институте Времени, вторая — у него. Вернее, у полиции.

— Ну вот... — продолжил Громозека. — А с этими ребятами есть и другие странности. И главная из них — в 20-м веке не было людей, которые способны проходить сквозь стены.

— Что?! — воскликнула Алиса. — Да таких людей и сейчас нет! Кроме разве что...

Она тут же подумала о своей двоюродной бабушке Лукреции, но решила пока не говорить о ней. Громозека, увлеченный рассказом, на ее слова не обратил внимания.

— Может, это инопланетные шпионы? — оживился Пашка. — Смотрите — они учились изображать землян, но у них была очень устаревшая информация...

Алиса и Громозека одновременно хмыкнули. Алиса — потому что тоже читала роман «Незадачливый шпион», а Громозека — потому что сразу возразил:

— Думаешь, Милодар не проверил эту версию? Генетический анализ показал, что они самые обычные земляне и коренные британцы. Хотя нет, не совсем обычные, есть у них в генах что-то непонятное, но в любом случае — они земляне. Это во-первых, а во-вторых — шпионы так себя не ведут! Шпион не станет, прилетев на другую планету, тут же являться к главе Галактической полиции, чтобы просить о помощи!

— О помощи? Какой?

— Они не говорят, они вообще мало что говорят. Но о тебе, Алиса, знают, и очень хотят встретиться с тобой. Они считают, что только ты можешь им помочь.

— Но в чем помочь?

— Не знаю, — вздохнул Громозека. — И Милодар не знает. Он вообще не знает, что ему делать.

— А почему он их задержал? Они что-то натворили?

— Он их не задерживал. Они сами пришли к нему. Прямо к нему в кабинет.