Семь невест профессора Снейпа (джен)

«Самайн — главный кельтский праздник (Праздник перехода к зиме), который открывает один из четырех сезонов и отмечается в ночь на первое ноября, дабы задобрить и умиротворить темные силы. В ирландской эпической традиции это день великих деяний. Вот что говорится в старинной саге про Самайн: "Раз в год собирались все улады вместе в праздник Самайн, и длилось это собрание три дня перед Самайном, сам день Самайна и три дня после него. И пока длился праздник этот, что справлялся раз в году на равнине Муртемне, не бывало там ничего иного, как игра да гулянье, блеск да красота, пиры да угощенье. Потому-то и славилось празднование Самайна во всей Ирландии"».

Ну что еще можно добавить про этот день? Что он с размахом отмечается в магическом мире? Что самые крупные тыквы Британии, без которых невозможно празднование, растут на грядках Хагрида в Хогвартсе? Что в самом Хогвартсе Самайн принято отмечать весело и с некоторыми излишествами по части возлияний? По крайней мере среди преподавателей... Хотя сами преподаватели склонны замечать лишь чужие промахи...

В уютном кабинете директора школы жарко горел камин. Женщина в изумрудно-зеленой мантии скорбно смотрела на своего собеседника.

— Альбус, говорю тебе, он опять напился! Это ужасно! Бедный мальчик... — траурную речь сопровождало бульканье огневиски в самовосполняемом стакане.

— Альбус, я больше не могу видеть, как мучается бедный мальчик, — с этими словами директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс» Минерва МакГонагалл подняла стакан и посмотрела в ясные голубые глаза своего визави:

— Альбус, с этим надо что-то делать, он так совсем сопьется.

Ее собеседник, изображенный на волшебном портрете, только кивал головой:

— Да, Минерва, мальчику определенно необходима помощь. Я чувствую свою вину перед ним... Директорство так нелегко ему далось... — старый волшебник прослезился и протер свои знаменитые на весь мир очки-половинки полой собственной мантии.

— Минерва! Минни, ты уснула?

Волшебница встрепенулась и нетвердой рукой поправила очки.

— Что ты, Альбус! Как можно уснуть, когда он так страдает! Просто сердце разрывается... Я ведь тоже виновата — целый год ничего не замечала.

— Послушай, Минни, раз мы так обошлись с бедным мальчиком, нам и исправлять!

— Но как, Альбус?

— У меня есть замечательная идея! Любовь! Ты же знаешь, Минни, как это прекрасно!

— Альбус?..

— Любовь! Вот что ему поможет!

— Пожалуйста, переведи.

— Ну как же — он одинок... Минни, что ты делаешь? Щекотно!

— Осматриваю портрет на предмет, м-р-р, повреждений. Или, может, тебя случайно не теми красками нарисовали?

— Не отвлекайся! Ему просто необходима забота. Тепло. Ласка!

— М-р-р-р...

— Ну, Минни, возьми себя в руки, в смысле, лапы! Минерва, ради Северуса, будь человеком!

— М-р-р, я все сделаю, Альбус! Шотландская гвардия не сдается!

— Ему нужна жена! То есть, муж...

— Да, нужна... нужен... Какой еще муж?! — директриса выглядела крайне озадаченной. Она поправила свои очки и потянулась к портрету, пытаясь проделать ту же нехитрую процедуру. Альбус увернулся и с мировой скорбью в голосе продолжил:

— Ты когда-нибудь видела нашего Северуса с женщиной?

— Конечно, видела! С Помфри, и Спраут, и Трелони... О Мерлин! Ни разу.

— Во-о-от! — торжествуя пропел старый маг, — А о чем это говорит?

— Он такой замкнутый мальчик...

— Минни, только не надо плакать.

— Не буду, Альбус, не буду. Я все — слышишь! — все для него сделаю. Я найду ему мужа!

— Не так сразу, Минни. Он всегда жаловался, что мы не оставляем ему выбора... Вспомни, как Северус страдал, когда мы взяли ему ассистентку, пока он лежал в больнице. Его это задело.

— И что ты предлагаешь?

— Выбор. Он сам решит, кто будет его мужем.

— Из кого?

— А вот этим мы сейчас и займемся.

— Ох, Альбус, ты всегда такой заботливый!

— Что ты, Минни... Я думаю, мы с тобой серьезно отнесемся к выбору подходящего жениха. Потом тебе надо будет просто позволить им пообщаться в располагающей обстановке. Мальчик и сам не заметит, как наконец станет счастливым.

— Я предлагаю кандидатуру Симуса Финнигана! — взволнованно начала было Минерва, но Альбус прервал ее:

— Почему?

— Он гей!

— И что?

— Как что, Альбус? Это основное! У них должно быть что-то общее.

— Чепуха! Скажешь тоже... что-то общее ... Я до встречи с Геллертом и не думал о своих предпочтениях. Финниган — не вариант! Он мне совсем не нравится: скучный, безынициативный, пугливый какой-то ... А в этом деле главное — харизма.

— Главное — любовь...

— Ну, и это тоже. Главное, чтобы страсть была! Да такая... Чтобы искрило! Знаешь таких людей, Минни?

— А сколько надо?— Разве семь — не самое могущественное магическое число?

— Я поняла тебя, Альбус. Конечно, семь!

— И думаю, начать стоит с Гарри Поттера.

— О Мерлин! Гарри? Но он же так молод! — глаза волшебницы тронула мечтательная поволока...

— Минерва, неужели ты никогда не влюблялась в учителей? Ты только вспомни, какие молнии они ОБА метали при каждой встрече. М-м-м... Какая страсть! Настоящий пожар. И кто еще может поведать Северусу о тайной силе любви, если не Гарри? Минерва?

— Да, Альбус, ты прав. Но тогда не забудь и о Рональде Уизли. К тому же у него отличная фигура. Квиддич, как никак. Я бы еще хотела посоветовать Гермиону, но вот только она Северусу совершенно не пара!

— Согласен. А еще есть такой хороший парень, как Невилл Лонгботтом. Как думаешь, почему Северус рассказывал о нем на каждом педсовете?

— Тайная страсть? Возможно... И, наверное, надо вспомнить о Драко Малфое. Северус ради его спасения дал Непреложный обет.

— Да, и не стоит списывать со счетов Люциуса...

— Его-то почему?

— В тот тяжелый год, когда Северус стал директором, я, будучи портретом, оказался свидетелем одной прелюбопытнейшей сцены...

— Они что?.. — Минерва от возбуждения подпрыгнула в кресле.

— Нет, Минни. Не то, что ты подумала. Как-то под вечер к нашему мальчику зашел Люциус. Он был очень нетрезв и в сильно расстроенных чувствах. Ты же знаешь, что себе позволял Том?

— ТОМ?

— Нет, Минни, нет. Как я понял, Люциус был, по его словам, "на взводе" и имел неосторожность развлечься с каким-то парнем, которого, как он выразился, "случайно подцепил". А Нарцисса откуда-то об этом узнала.

— Так вот почему она развелась с ним, пока он сидит в Азкабане!

— Видимо, так. А пришел-то со своей бедой он к кому? Правильно! Вот тебе и кандидат номер пять.

— Хорошо, только давай двоих оставшихся выберем из волшебников постарше? Для разнообразия ? Что ты думаешь о Ремусе Люпине?

— Профессоре Люпине? Минерва, мне нравится ход твоих мыслей. Конечно же! Они еще со школы так и искрят страстями! И Северус уже который год варит для Ремуса антиликантропное зелье. Причем совершенно бесплатно. А ты знаешь, сколько оно стоит на черном рынке? Вот она — истинная сила чувств! Браво! А кто у нас остается?

— Альбус, м-м-м...

— Да, Минни?

— А что скажешь о Филиусе? Я его тоже с женщинами не видела. И мне кажется, он заслужил немножко счастья — он, если помнишь, очень достойно проявил себя при защите Хогвартса! К тому же... в ту ночь... когда Северус тебя... — женщина начала всхлипывать и протирать очки.

— Ну-ну, Минни, не плачь. Это же было по моему приказу. Я прекрасно знал, чего хочу и кому что для этого надо сделать... Так как с Филиусом?

— В ту ночь Северус его только оглушил... Аккуратно, даже шишки не осталось.

— Очень хорошо, Минни, если ты так хочешь, пусть будет Филиус Флитвик!

— Спасибо, Альбус! Ты умеешь меня порадовать! А как мы поступим дальше?

— Не догадываешься, Минни? Прояви фантазию! Для начала их всех необходимо собрать в замке. И лучше не одновременно, чтобы не догадались раньше срока.

— Но как? Профессора Флитвик и Люпин здесь работают, а остальные?

— Как ты уже поняла, им необходимо время! А это значит...

— Альбус?

— Да, Минни! Поттер собирается стать аврором, а вот экзамен по зельям он может и не сдать. Улавливаешь мысль?

— Конечно! Я предложу ему подготовиться к экзамену с Гермионой, а так как она ассистентка Северуса... Альбус, она же может нам помочь! Моя девочка — такая умница, а ведь это дополнительные глаза и уши... Великолепно! А остальные?

— Только девочке совсем необязательно знать, ведь она еще так юна... Не стоит складывать все яйца в одну корзину! А Уизли ты пригласишь на испытательный срок инструктором по полетам. И пусть уделит особое внимание тренировке Слизерина. Лонгботтома мы поручим Спраут — он немного потрудится в теплицах для общего блага, а заодно и поможет нашему мальчику с ингредиентами. Малфоя-младшего заманим стажировкой у Помфри — мальчишка задумал стать колдомедиком, — пусть отвечает за зелья в больничном крыле. Ну а Малфоя-старшего можно досрочно забрать из Азкабана на поруки — к нам в Хогвартс на социальную реабилитацию, в рамках которой он со старым другом и пообщается...

— А вдруг он не согласится?

— А у него есть выбор? К тому же, мы избавим Нарциссу от горечи встречи и необходимости жестких мер!

— Да, Альбус. Я завтра же этим займусь!

— Сегодня, Минни. Уже четыре часа утра...

Минерва по-кошачьи потянулась. Сна у нее не было ни в одном глазу, хмель выветрился. Пружинящей походкой она прошлась по кабинету, потирая руки в предвкушении интересной, а главное, нужной работы.

Утро «бедного мальчика» началось с пары глотков антипохмельного зелья и на редкость чудесного настроения. Какое счастье, что ему взяли ассистентку и он может посидеть у себя, выпить чашечку кофе вместо того, чтобы объяснять тупоголовым первокурсникам элементарные вещи. Он упорно старался забыть, что этот ассистент — мисс Грейнджер — его головная боль на протяжении последних семи лет. Нет, конечно же, главной занозой был этот несносный Поттер, а девчонка шла в комплекте... Но профессора Снейпа ужасно раздражали студенты, которые суют свои длинные носы куда не следует и находят приключения на свои маленькие верткие задницы. Ему просто надоело расхлебывать последствия этих приключений. И вот — сегодня солнечное утро, в руках чашка кофе, и не надо никуда спешить. Он разжег камин и вытянулся в кресле...

— Северус, пожалуйста, зайди ко мне на минутку, у меня к тебе есть пара вопросов....

Профессор Снейп обжегся кофе, когда резко повернулся, услышав голос директора из камина.

— Хорошо, Минерва, буду через десять минут.

Как правило, именно с небольшой просьбы зайти на минутку и начинались все самые большие неприятности Северуса Снейпа. Это ему подсказывал богатый опыт общения с начальством.

* * *

Гермиону Грейнджер просьба зайти с утра к директору совсем не насторожила. У нее не осталось никаких незаконченных дел, совесть была чиста, работа нравилась. Вот только наставник попался... но это неважно. Она почти привыкла. В общем, настроение было приподнятым.

— Гермиона, девочка моя, у меня к тебе есть поручение очень деликатного свойства. Речь идет о Северусе.

— Профессоре Снейпе?

— Ты же знаешь, девочка, как много он сделал для нашей победы? Чем рисковал? Сколько потерял в этой войне?

— Конечно, дир... Минерва. Я восхищаюсь стойкостью профессора Снейпа и горжусь возможностью работать с ним.

— Я не сомневаюсь, Гермиона, но скажи мне, он счастлив?

— Не знаю... Я об этом не задумывалась...

— И никто, абсолютно никто об этом не задумывается! А ты представляешь, как он страдает от одиночества?

— Страдает?

— Безумно! За маской сурового и властного декана скрывается робкий и неуверенный в себе человек.

— Разве?

— А вот ты, например, догадывалась о его, так сказать, нетрадиционной ориентации?

— Неужели?

— Да, моя девочка, как ни горько это звучит, профессор Снейп стесняется самого себя.

— Но ведь это неправильно!

— И я о том же! Если бы тебе, как ассистентке, удалось его немножко ободрить... Как-то показать, что твое отношение от этого никак не изменится, а может даже и улучшится...

— От чего «от этого»?

— Если он позволит себе быть счастливым...

— Конечно, Минерва, я сделаю все, что в моих силах! — горячие заверения девушки были прерваны стальными нотками голоса директрисы:

— И, пожалуйста, не осуждай, если вдруг тебе станет известно, что у него роман с кем-то, кого ты хорошо знаешь.

— А у него роман?

— Пока нет, но надеюсь, мы все вместе поможем ему побороть глупые комплексы и предрассудки!

— Конечно! — воодушевилась Гермиона. — А вот можно еще...

— И да, еще, не согласилась бы ты позаниматься с Гарри? Подготовить его к экзамену по зельеварению в аврорате? Там же неимоверный конкурс, а Гарри никогда не хотел пользоваться своей славой в личных целях. Я бы пригласила его пожить в замке до лета...

— Конечно! Это так здорово! И...

— И было бы хорошо, если ты ему это предложишь. Он может отказаться из ложной скромности.

— Конечно, я его уговорю!!! И...

— Вот и прекрасно. Я распоряжусь насчет комнаты для Гарри.

— Спасибо вам, Минерва, вы так много для нас делаете!

— Не за что, девочка моя, не за что.

Директриса мягко, но настойчиво выставила воодушевленную ассистентку профессора из кабинета, подмигнула Альбусу и приняла рабочий вид.

* * *

Северусу сразу не понравилась идиотская улыбка мисс Грейнджер, которой она поприветствовала его, выходя от директора. «Ох, не к добру это!» — подумал он.

— Доброе утро, Северус, чаю?

— Хозяйка кабинета сделала приглашающий жест.

— Спасибо, Минерва, я уже выпил кофе, — решил не расслабляться профессор.

— Вот и хорошо! Знаешь, ко мне обратился с необычной просьбой один уважаемый человек.

— Уже боюсь!

— Так вот, — не обращая внимания на сарказм, продолжила директриса, — мне предложили взять на поруки Люциуса Малфоя, чтобы он прошел в Хогвартсе социальную адаптацию.

— Что за бред? И при чем здесь я?

— Учитывая все обстоятельства, было бы неплохо поселить вас по соседству, чтобы ты помогал ему.

— В чем? Я могу ему помочь разве что напиться, — ехидно отозвался профессор зельеварения.

— Северус! С этим-то ты как раз неплохо справляешься и один! Я не о том. Учитывая его непростую семейную ситуацию, его тяжелое прошлое...

— Минерва, с каких это пор?

— Северус, мне сказали, что он тяжело болен, а Азкабан — не курорт! Да кому я рассказываю?! Ты же понимаешь, что до освобождения он может и не дожить?

— Он что, один больной на весь Азкабан?

— Северус! Он твой друг! А учитывая, что я беру на стажировку Драко...

— О Мерлин...

— Да, иногда, ради общего дела, нам всем чем-то приходится жертвовать.

— Но мой жертвенный агнец по-прежнему самый жирный. Хорошо, я понял. Мне надо будет позаботиться о двух Малфоях и не сойти при этом с ума. Все правильно? Я ничего не перепутал? Что-нибудь еще?

— Ты все понял правильно! И да...

Собравшийся было уходить Северус резко развернулся, ожидая очередного удара судьбы:

— Минерва, не тяни! Что еще?

— Кингсли попросил позаниматься зельями с Поттером...

— ЧТО?

— Не волнуйся, я уже перепоручила это мисс Грейнджер. От тебя требуется только не убить его, пока он готовится к экзаменам, — захлопотала МакГонагалл.

— Мантикора меня задери! А утро так хорошо начиналось...

— Мальчик мой, ведь все не так плохо. Давай-ка, вечерком заходи ко мне. Сыграем в покер.

— Надеешься меня этим подкупить? — выразительно вскинул бровь "мальчик".

— Я же знаю, ты любишь азартные игры! В качестве приза — неделя незабываемого отдыха где-нибудь в безлюдном месте. Соглашайся, — замурлыкала Минерва.

— Если только совсем в безлюдном... Хотя у тебя глаза как-то нехорошо блестят. Кто еще в игре?

— Только преподаватели!

— Ясное дело, что не студенты! Поконкретнее.

— Я, ты, Флитвик, Люпин.

— А волчара-то зачем?

— Значит, против Флитвика ты не возражаешь? Игроков в замке мало. А потом может присоединиться и Малфой.

— Который?

— Естественно, старший! Это все-таки азартная игра.

— Ну ладно, уговорила. Чего не сделаешь ради недели в безлюдном месте.

С этими словами профессор Снейп покинул кабинет, а директор МакГонагалл по-кошачьи скользнула к портрету Альбуса Дамблдора:

— Ну как, Альбус? Что скажешь?

— Ты молодец, Минни! Правильно, что про всех сразу говорить не стала. Но пока я могу отметить, что меня радует реакция на Поттера, потом Малфои, Люпин. А вот бедному Филиусу, похоже, ничего не светит. Но исключать его нельзя! Чтобы не нарушать магию чисел, — блеснул глазами из-под очков бывший директор.

— Теперь надо написать Августе, пусть пришлет Невилла — парнишке совсем нечего делать, и Спраут уже не справляется. А Уизли сам прибежит: я дала объявление о вакансии в «Вестник квиддича». Он только его и читает, и как раз ищет работу.

— Минни! Как же я тобой горжусь!

Минерва ласково пробежала рукой по раме, стирая пыль:

— Все-таки хорошо, что в мире существует любовь...

Она мечтательно прикрыла глаза и замурлыкала что-то невероятно бодрое, эту мелодию подхватил Альбус, впрочем, чрезвычайно фальшивя. Остальные портреты демонстративно заткнули уши.

После занятий Гермиона чуть не бегом отправилась в библиотеку. Ее очень волновали проблемы гомосексуализма среди магов. То, что раньше она об этом не задумывалась, наводило на страшные мысли. Значит, этот вопрос замалчивают. Значит, общество осуждает. Бедный профессор! Может, этим и объясняется его сложный характер? Ему не хватает гармонии в интимной жизни, и он срывается на учениках? Очень на то похоже. И если устранить первопричину... Гермионе не терпелось увидеть, как профессор меняется на глазах. Она уже рисовала картины, одна лучше другой. Больше всех ей понравилось, как профессор, замечая влюблённую парочку на Астрономической башне, ласково говорит: «Шли бы вы в комнату по требованию, ребятки... Зима же... Простудитесь еще...»

К изучению проблемы молодая ассистентка подошла с особым прилежанием. Она законспектировала все статьи, которые нашла по этому вопросу, изучила энциклопедию с познавательными колдографиями и начала продумывать вступительную речь. Ведь, по сути, профессор мало чем отличался от домовых эльфов, ну, разве что у них были выдающиеся уши, а у него — нос. Ситуация, в которой он оказался, была так же ужасна, как и дискриминация эльфов. Гермиона решила провести несколько разъяснительных бесед-лекций с профессором, чтобы добиться устойчивой динамики в повышении его самооценки. Она мечтательно грызла кончик пера, а перед глазами стояли энциклопедии... Почему-то девушка вдруг представила на одной из колдографий своего строгого профессора. Странно, никогда до этой минуты она не видела в нем мужчину, а тут... Судя по тому, как на нем сидела мантия, у него должны быть широкие плечи, узкие бедра и сильные руки... и нежная бледная кожа... Гермиона закусила губу. Воображение услужливо подбрасывало картинки, одна занимательнее другой. Почему-то появилось раздражение к воображаемому партнеру профессора — все-таки смотрелись они не очень эстетично. А вот если бы профессор был с молодой стройной девушкой с каштановыми волосами... Гермиона разозлилась на себя. Одно дело — помочь ему обрести счастье и принять себя, и совсем другое — мечтать о нем самой. Тем более что он предпочитает мужчин! Она просто обязана ему помочь.

Вполне реальный, а не воображаемый профессор в это время проверял эссе, и на душе у него скребли кошки, странно похожие на директора. Приезд в замок Поттера и Малфоев выбил его из колеи. «А ведь все только начало налаживаться...» — с тоской думал Северус. Его вновь построенный уютный мир подвергся нешуточной угрозе.

«Слава Мерлину, Темный Лорд мертв, — как мог успокаивал он себя, — хуже, чем тогда, все равно уже не будет...»

Поток печальных мыслей прервало появление Грейнджер, которая почему-то не накинулась на него с вопросами, едва переступив порог комнаты, а как-то робко присела за стол и начала листать тетрадь, изредка бросая на Снейпа загадочные взгляды.

«Что с ней? — встревоженно подумал он. — Заболела? Ааа, это она готовится к занятиям с Поттером. Заучка!»

— Вы что-то хотели, мисс Грейнджер? — профессор решил прийти на помощь своей ассистентке.

— Нет... Да, профессор.

— Что же?

— Сэр, а как вы относитесь к однополой любви? — на одном дыхании выпалила девушка.

— Не понял...

— Ну вот, сэр, к примеру, если два человека любят друг друга, а они одного пола... Что тогда? — И она с надеждой посмотрела ему в глаза.

— Ну... и пусть любят... — все еще не замечая подвоха, ответил ее куратор.

— А лично вы будете их за это осуждать? — Казалось девушка сейчас убежит в смущении.

— Да кто я такой, чтобы осуждать? А вам, собственно, это зачем? — все еще не видя в ее словах проблемы, поинтересовался Северус.

— Знаете, — Гермиона была готова провалиться под землю, — у меня есть одна подруга... друг... и я ее за это совсем не осуждаю! Наоборот, стараюсь поддержать...

— Неужели? И как? — едва сдержал кашель Снейп.

— Что как?

— Поддержать получается?

— Нормально... Она меня уже совсем не стесняется.

— Правда? — Профессор выглядел чрезвычайно озадаченным.

— Да! Я очень хорошо отношусь к... гомосексуалистам. Правда, сэр. Сэр?

Снейп выглядел потрясенным. Решив, что первый шаг в поднятии самооценки профессора сделан, Гермиона попрощалась и довольная собой пошла на обед в Большой зал. Северус Снейп не появился ни на обеде, ни на ужине. Вечером он решил напиться.

* * *

Сидя у камина с бокалом огневиски в руках, Северус пытался разобраться, что происходит в замке. С одной стороны, его вновь оставили без выбора, навязав обязанности, от которых не отвертеться. С другой — присмотр за Малфоями не требовал больших моральных затрат. Иное дело — Поттер! Мальчишка никогда не вызывал у него большой любви. Чувство долга? Да. Жалость? Да. Сострадание? Да. Но в то же время он раздражал до дрожи. Лишь рядом с отпрыском Джеймса Поттера Северус терял свое легендарное самообладание. Ситуация только усугубилась после того, как профессор отдал мальчишке свои воспоминания. Если бы Снейп рассчитывал выжить, он бы тщательней дозировал информацию, а сейчас... Мальчишка слишком много знает. А теперь он еще будет готовиться к экзамену по зельеварению в непосредственной близости от...

Бр-р! Глоток огневиски приятно согрел желудок. Как тяжело смириться с неизбежным... А вот мисс Грейнджер сегодня удивила! И на солнце бывают пятна! Нет, он, конечно, и раньше замечал, что у нее не складываются отношения с противоположным полом, но чтобы все настолько... он не мог подобрать подходящего слова... запущено?.. нет!.. неприятно?.. тоже нет!.. может быть, странно?.. Скорее всего.

До этого Северус никогда не задумывался о Грейнджер, как о молодой женщине. Ему не приходило в голову, что у бывшей студентки может быть интимная жизнь... А вот поди ж ты! Кто бы мог подумать! Нет, Гриффиндор — это диагноз! Когда же она поймет, что тот, кто владеет информацией — владеет миром? И о чем она только думала, сдавая ему такие козыри?.. Но то, что девчонка решила открыться ему, приятно согрело сердце, — значит, в отличие от остальных, видит в нем не только злобного преподавателя, но и человека. Странно, раньше он за ней такого не замечал... Что это? Завуалированная просьба о помощи? Наверняка она неспроста завела этот разговор. Может, кто-то что-то узнал про нее и сейчас шантажирует? А она не поддается на шантаж и пытается понять, как к ней в случае чего отнесутся окружающие? Похоже на то. Бедная, храбрая девочка! Она определенно нуждается в помощи! Но кто? Кто ей угрожает? Есть только один способ узнать — проследить. Жизнь заиграла новыми красками!

* * *

В это время госпожа директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс» Минерва МакГонагалл горячо убеждала господина министра магии Объединенного Королевства Кингсли Шеклболта:

— Кингсли, хочешь, я тебе Макдуфом поклянусь, что согласна свидетельствовать перед Визенгамотом в пользу Люциуса Малфоя? Но подумай сам...

— Минерва, ты меня иногда удивляешь! Думаешь, для того чтобы досрочно выпустить человека из Азкабана достаточно одной моей подписи? — министр вытер пот со лба.

— А ты меня иногда поражаешь! Министр ты или нет, хвосторогу тебе на лысину! Если Люциус будет в замке под моим поручительством, общественность только обрадуется! К тому же на него можно наложить ограничения в магии и запрет на самостоятельную аппарацию...

— Я не принимаю таких решений один!

— Так прими!!! Вот и Альбус меня поддерживает! — с этими словами Минерва бодро сунула под нос Кингсли портрет Дамблдора.

— Мальчик мой, я должен с тобой поговорить, — начал портрет проникновенным голосом.

— О Мерлин! Только не это!!! Хорошо! Решение об условно-досрочном освобождении Люциуса Малфоя будет готово через неделю. Так как через пять месяцев истекает срок его заключения, первого апреля вы отправите его на все четыре стороны. До этого времени можете сколько хотите его социально реабилитировать!!! Только уж постарайтесь, чтобы до суицида не дошло — все-таки человек уже раскаялся и активно помогал следствию. И не волнуйте магическую общественность! Я все сказал!

Министр сделал героический по своей скорости рывок к камину и исчез в пламени, прежде чем директриса смогла ответить.

— Как же славно, что все так быстро разрешилось! — бодро отозвался с портрета Альбус Дамблдор.

* * *

Гарри Поттер, мальчик-который-все-таки-сделал-это, задумчиво грыз перо, сочиняя достойный ответ Минерве МакГонагалл. Он невообразимо обрадовался такому предложению, потому что очень боялся не сдать экзамены в аврорат. Но главной причиной, из-за которой его неудержимо влек Хогвартс, была любовь. И жить в замке, в собственной комнате, зная, что его может кое-кто навестить... Это было более чем заманчиво. Поэтому он решительно начал:

«Дорогая Минерва Уважаемая госпожа директор! Я Вам очень—очень чрезвычайно признателен за Ваше более чем щедрое предложение. Я готов приехать прямо сейчас завтра, не позднее 11 часов утра. Гарри Поттер».

Уф! Он терпеть не мог составлять официальные письма, но, кажется, получилось! Осталось написать коротенькую записку Гермионе: «Герми, спасибо, что разъяснила ВСЕ прелести подготовки к экзаменам! Ты прелесть! Г.П.» Гарри упал спиной на кровать и заложил руки за голову. Жизнь начинала нравиться ему все больше и больше.

* * *

В фамильном особняке Малфоев во время традиционного послеобеденного чаепития леди Малфой наставляла сына:

— Драко, предложение директора МакГонагалл более чем щедрое. Подумай сам: стажировка в Хогвартсе для начинающего колдомедика... Об этом в нашей ситуации можно только мечтать. Кроме того, тебе предоставят отдельную комнату с ванной и разрешат взять одного эльфа...

— Вот именно! Вот именно! Слишком заманчиво! МакГонагалл не так проста, как хочет показаться. Вот увидишь, она что-то замышляет.

— И пусть себе замышляет. Ты же Малфой. Ты сумеешь извлечь выгоду из любой ситуации. Я верю в тебя, сын.

— Если бы ты знала, ма, как я устал от этих игр! Почему всех нужно опасаться? Неужели никто не живет ПРОСТО? Вот так, чтобы утром проснуться, захотеть кофе — и выпить его, захотеть пойти погулять — и пойти? Не думая, что об этом напишут в «Пророке».

— Что поделать, Драко, таков наш удел.

К МакГонагалл Нарцисса Малфой решила отправиться на следующее утро, часам к десяти. С визитом благодарности. Драко аппарирует к замку вечером. Все шло прекрасно.

* * *

В доме двадцать восемь по Роуз-стрит повисла напряженная тишина. Августа Лонгботтом сказала своему внуку все! Он, видите ли, собрался самостоятельно готовиться к поступлению в университет, и ему почти все равно, что Помона нуждается в помощи! Старая леди кипела праведным гневом. Конечно, ее внук Невилл был национальным героем (змею Сами-Знаете-Кого убил), и старая леди очень им гордилась. Но как он может забывать о долге? Подумаешь, он до сих пор боится своего профессора, тоже, как оказалось, национального героя, с которым ему предстояло вместе работать. Это же работа!

— Да, Невилл, у тебя будет отдельная комната. Я договорилась на этот счет с Минни.

— Да не в комнате дело!

— Невилл! Ты уже не ребенок! Забыл, чему я тебя всегда учила?

— Нет, ба. Но, понимаешь...

— Ты едешь в пятницу! Как раз на выходных там освоишься, а с понедельника тебя возьмут в штат ассистентом Помоны. И к экзаменам в Хогвартсе будет значительно проще готовиться!

Невилл вздохнул. А может, все не так и плохо?

* * *

Рон Уизли прыгал по комнате в одном носке. Второй он найти не мог. В руках был зажат ответ Минервы МакГонагалл:

«Мистер Рональд Уизли, я рада сообщить Вам, что Вы приглашаетесь на должность инструктора по полетам в школу чародейства и волшебства «Хогвартс». Испытательный срок — шесть месяцев. Зарплата согласно штатному расписанию. К работе можете приступить с 10 ноября. Жду Вас в замке для подписания контракта 9 ноября в 12.00. Директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс» Минерва МакГонагалл».

— Ура!!! Меня приняли на работу! — высунув голову из комнаты, завопил на весь дом будущий инструктор по полетам.

Со всех сторон послышались поздравления. Рон был на седьмом небе от счастья.

В покер Минерва МакГонагалл играть не умела, но это ее ничуть не смущало. В конце концов она неплохо играет в шахматы, значит, с логикой у нее все отлично. Кроме того, к игре в карты директор Хогвартса всегда относилась с пренебрежением. Чтобы не чувствовать себя магом в МакДональдсе, она решила почитать о секретах этой игры. Общий смысл уловила, а остальное — приложится!

Минерва трансфигурировала в центре комнаты небольшой столик, покрытый зеленым сукном, и четыре кресла — в точности, как на картинке в книге. Затем пополнила запасы огневиски и призвала четыре стакана с толстым дном. Для освещения оставила неcколько свечей на столике. Обстановка получилась... романтическая. Чего же не хватает? Конфет? Фруктов? Как давно она не чувствовала подобной атмосферы... «А не хватает копченой рыбы», — решила она и быстренько призвала из кухни тарелку с нарезкой.

Подмигнув Альбусу, Минерва подняла голову, чтобы поприветствовать игроков. Первый же вопрос ее насторожил:

— В Холдем или Омаху?

— М-м-м, я предпочитаю Омаху! — решила не сдаваться Минерва.

— Достойный выбор, — усмехнулся Северус. — Может, тогда в оазис с джокером?

— Естественно!

Терять Минерве было уже нечего, а в прочитанной книге такие слова ей просто не встречались. Но ведь гриффиндорцы не сдаются, а бывших гриффиндорцев, как известно, не существует.

Игра началась, уровень огневиски в бутылке понижался, лица игроков заливал румянец, а Северус (вы только подумайте!) расстегнул одну пуговку своего сюртука. Минерва проигрывала, причем тогда, когда по ее расчетам она наоборот должна была сказочно обогатиться. Все-таки не зря она не любила карты. В них совершенно отсутствовала логика!

Разговор за столом становился все живее, и, наконец, с обсуждением погоды было покончено. Минерва уже совсем расслабилась, когда ее отчаянно смутил вопрос Северуса:

— Минни, а во что это ты с нами играешь?

Минерва поперхнулась огневиски и, пока Филиус стукал ее по спине, лихорадочно соображала: «Неужели догадался?!..»

Собрав в кулак остатки воли, она все же переспросила:

— В смысле?

— Вот мы втроем играем в покер, а ты в какую игру играешь? Ты же в прикуп бросаешь все, что попало...

— А-а-а, ты об этом... — с облегчением вздохнула Минерва. — Я играю в оазис с джокером. Я жду джокера.

— Интересно... И где ты его ждешь?

— Естественно, в оазисе!

Но в оазисе джокера она так и не дождалась! Проиграв семьдесят шесть галлеонов, директриса решила остановиться.

— На сегодня хватит покера! Гос-с-спода, я надеюсь, мы еще продолжим эту увлекательную игру и превратим её в еженедельную традицию. Ремус, ты не мог бы проводить Северуса до комнат? Я за него очень волнуюсь...

Проводив глазами мужчин, поддерживающих друг друга, она с очаровательной улыбкой обратилась к Флитвику:

— Филиус, не мог бы ты мне объяснить, почему я проиграла? Я действовала строго по инструкциям...

— Минни, каким инструкциям? — расплылся в ответной улыбке профессор чар.

— Я нашла их в этой книге... — Минерва скрылась под столом.

— Минни?

— Я ее тут спрятала, чтобы никто не нашел... тс-с-с...

— Минни, что за книга?

— Вот! — Женщина гордо положила на стол потрепанную брошюру. — В прошлом году отобрала у студентов.

— Минни! Но это же «Бридж для чайников»!!!

— Меня тоже сначала смутило название. Конечно, чайники играть не могут. Но ведь игроки могут трансфигурировать проигравших в чайники...

— Минни, это бридж!

— И что?

— А мы играли в покер!

— А что, есть разница?

— Существенная...

— Так вот почему мне так не везло. Филиус, ты такой умный! А ты научишь меня играть в покер? Чтобы к следующему разу я у-у-ух...

— Конечно, Минни! Ты у-у-у-ух-х-х какая женщина. Я тебя с удовольствием научу.

— Давай начнем прямо завтра!

— Давай! Спокойной ночи, Минни.

— И тебе, Филиус.

Проводив профессора, Минерва обратилась к Альбусу:

— Как тебе понравилось?

— Минни, ты бесподобна!

— Правда?.. А ты заметил, как они ушли?

— Да! — Дамблдор сиял, как новенький галлеон.

— Неужели вот так сразу и получилось?

— Ну, я думаю, Минни, все-таки не сразу... А потом, ты помнишь, Ремус же расстался с Нимфадорой из-за каких-то глупых отговорок, что он ей желает счастья. Нет, эти мальчики не так просты, как кажутся!

* * *

Непростые мальчики тем временем продолжили начатое, только теперь уже в комнатах профессора Снейпа. Когда уровень огневиски понизился на две трети, у Люпина развязался язык, и Ремус изливал накопившуюся горечь так удачно подвернувшемуся собеседнику. Снейп был отличным слушателем.

— И знаешь что, Северус-с-с? А я ведь ее все равно люблю...

— Кого?

— Дору... Как вспомню ее малиновые волосы...

— Малиновые? Зачем?

— Потому что... ик... я хороший... ик... любовник... ик... Хочешь докажу?..

— Да что ты говориш-ш-шь...

На исходе была уже вторая бутылка огневиски. Между коллегами установилась такая прочная степень доверия, что они понимали друг друга с полуслова:

— А вот еще был случай...

— Так это же еще в первую магическую...

— И я не смог...

— Потому что мандрагора...

— Точно...

Как разговор переместился в спальню, никто из них и не заметил...

* * *

Утро определенно было не добрым. Северус не хотел открывать глаза, но четко ощутил, что в постели он не один.

«Кто бы это мог быть?» — задался он вопросом и решил проверить наощупь. Первым, на что наткнулась рука, была эрекция. Каменная. Чужая... Убирая с себя чужую руку, Северус собрался с силами и разлепил один глаз.

— Люпин? Ты какого здесь... — продолжать не хотелось. Воспоминаний о ночи не было никаких, но вчерашние собеседники спали обнявшись, практически обнаженные.

Потеряв физический контакт, Ремус жалобно заскулил: «Дора, не уходи...», вновь вырубился и захрапел.Северус встал с кровати. Собственная эрекция напомнила о себе неприятной тяжестью в паху. Поймав себя на мысли, что Люпин по утрам не то что желаний, фантазий не вызывает, Снейп побрел в душ.

«Да! Хорошо!»

Холодный душ, горячий, снова холодный... Северус оживал. Антипохмельное зелье подействовало, и надо было собираться на завтрак.

«Минерва непременно начнет подшучивать про бурную ночь... А она была бурной? Совсем не помню... Но если я ничего не чувствую, значит, я... ему доказал... и не помню...»

Вдруг до Северуса донесся вскрик из спальни. Быстро обмотав бедра полотенцем, Снейп ринулся на помощь. В спальне стояла изумленная МакГонагалл. Глаза у нее были как у кошки, которая случайно села на кактус. Еще бы... Вид на самом деле изумлял... Профессор Люпин в одних трусах, раскинувшийся на постели профессора Снейпа. Причем трусы профессора Люпина не скрывали возбуждения, отметил про себя Северус. И профессор Снейп в одном полотенце на пороге ванной комнаты. Пауза затянулась...

— Кофе будете, Минерва? — невозмутимо поинтересовался хозяин комнат.

— Со сливками? — чопорно откликнулась МакГонагалл.

— Нет. Черный. С кардамоном.

— Спасибо, я лучше чай...

— Вам заварить?

— Я, пожалуй, у себя выпью... — с этими словами Минерва развернулась и с видом королевы, принимающей парад, исчезла в пламени камина.

* * *

Пить чай у себя Минерва, конечно, не стала. Вместо этого она подхватила портрет Альбуса и закружилась по кабинету.

— Получается! Они спали вместе!

— Минни, расскажи!

— Захожу я утром к Северусу в комнату, зову его, зову... не отвечает. Значит, думаю, что-то случилось. Захожу в спальню — так и есть... не дышит! Я его переворачиваю... А это Ремус!

— Хочешь сказать, что ты в кровати Ремуса от Северуса отличить не можешь?

— Альбус! Я различаю их по одежде, а ее как раз и не было. Мне и в голову не пришло бы, что в кровати Северуса окажется кто-то еще, кроме него.

— Мы же именно этого и добиваемся? Что дальше?

— А дальше я кричу нечеловеческим голосом, и из ванной выходит Северус. Голый...

— Совсем?

— Нет! В полотенце. Но это ведь означает, что они...

— Эх, жаль, что в полотенце. Было бы интересно узнать... Но, Минни, это еще ничего не означает! Остальные варианты пока рано списывать со счетов. Ты же знаешь Северуса — он сейчас засмущается и все... А еще половины кандидатов не рассмотрел! Когда приезжает Гарри? У меня на него большие надежды.

— Сегодня в одиннадцать.

— Вот и хорошо! Проследи за ним, Минни. Чует мое сердце...

________ *Техасский холдем (англ. Texas holdem), иногда называемый просто холдем — самая популярная на сегодня разновидность покера, игра с двумя карманными и пятью общими картами, используемыми всеми игроками при составлении комбинаций (разновидность т. н. community poker).

**Омаха (англ. Omaha) может считаться модифицированной версией Техасского Холдема. Считается более агрессивной игрой. Этот вид покера наиболее непредсказуем и не просчитан. За столом, где играют в Омаху, обычно деньги очень часто меняют своих владельцев. Омаха не рекомендуется для новичков. Вообще же покер имеет более двадцати своих разновидностей, каждая из которых имеет свои правила. К примеру, жители США любят играть в покер «Оазис с джокером». В этой игре, согласно правилам, в колоде присутствует джокер.

— Гермиона, девочка моя, ты не могла бы зайти на минутку после завтрака? — голос Минервы эхом прокатился по каменному коридору.

Подходя к горгульям, охраняющим вход в кабинет директора, «девочка» догадывалась, о чем пойдет речь.

— Доброго дня, Минерва!

— Да, да... — рассеянно ответила директриса. — Гермиона, очень тебя прошу, отнесись сегодня к Северусу с повышенной чуткостью.

— Что-то случилось?

— Случилось! Северус нарушил свой целибат! Я совершенно случайно застала их с Ремусом в одной постели.

— О! — Гермиона прикрыла рот ладошкой.

— Да! И поверь мне, он был крайне смущен.

— А Ремус?

— Даже не заметил моего присутствия! Я боюсь, что своим появлением все им испортила. Северус сейчас начнет метаться от стеснения и наделает глупостей. Прошу тебя, девочка, поддержи его, не дай ему сломаться.

— Я все поняла! Клянусь сделать все, что от меня зависит!

В глубокой задумчивости покидая кабинет директора, Гермиона нос к носу столкнулась с Нарциссой Малфой. Коротко кивнув, женщины молча продолжили каждая свой путь.

* * *

Нарцисса была предсказуемо любезна, их разговор с Минервой походил на вальс: поклоны, реверансы, кружение... Но время уже подходило к одиннадцати, вот-вот должен был появиться Гарри, и поэтому директриса, сославшись на срочные дела, начала прощаться:

— Нарцисса, дорогая, ты же знаешь, я в любое время готова тебя принять. И теперь, когда Драко поселится в замке, думаю, мы будем чаще встречаться...

— Рада была встрече, Минерва, я не прощаюсь надолго. Счастливого дня.

Уф! Теперь нужно немного отдышаться. Минерва, как истинная женщина, близко к сердцу принимала чужие сердечные дела, раз уж у самой личная жизнь не била ключом. Но личная жизнь Северуса отнимала слишком много времени...

— Альбус, — обратилась она к портрету, — и что ты обо всем этом думаешь?

— Все хорошо, Минни, все по плану. Продолжай в том же духе, — не унывал Дамблдор.

— Альбус, мне срочно нужно научится играть в покер.

— Непременно, дорогая! Я слышал, Филиус готов дать тебе несколько частных уроков?

— Да, пообещал. Но мне кажется, что ты чего-то не договариваешь.

— Эх, Минни. Знавал я когда-то одного гоблина из «Гринготтса»... М-м-м... Такой горячий был парень. Такое вытворял... Даже магглы утверждают, что размер значения не имеет, но он...

— Альбус, ты опять отвлекся. Я собираюсь только учиться.

— Да-да, дорогая, ты еще не все умеешь в этой жизни, — загадочно ответил Дамблдор.

* * *

Появление мисс Грейнджер нарушило плавное течение мыслей Северуса. Девушка вновь вела себя как-то странно. Хотя после своих откровений она как будто расслабилась и держалась с ним более непринужденно. Вот и сегодня она пришла в вызывающе обтягивающих джинсах. Северус проследил за ней взглядом. Взгляд споткнулся на аккуратной попке ассистентки. «Хороша...» — появилась было мысль, но он сам себя одернул, напомнив, что девушка не по этой части. Но что-то ее все же тревожит.

— Мисс Грейнджер, вы что-то хотели?

— Сэр, я бы хотела поговорить о моей подруге... вы помните?

— Да-да, я помню, но раз уж мы с вами обсуждаем такие щекотливые темы, не лучше бы нам обращаться друг к другу по имени, Гермиона?

— Хорошо, С-с... Северус.

— Так что случилось с вашей подругой?

— Вы знаете, она очень боится общественного мнения, хотя я ее убеждаю, что совершенно напрасно.

— Вы предлагаете ей шокировать общественность? Принять участие в каком-нибудь параде?

— Нет, я просто хочу, чтобы она не переживала по поводу своего... своей... непохожести.

— Может быть, ей кто-то угрожает? Шантажирует?

Гермиона побледнела:

— Северус, это так ужасно...

— Ничего, Гермиона, вы всегда можете на меня рассчитывать.

— А вы на меня! Клянусь, сэр, я все сделаю, чтобы у вас не было неприятностей! — И Гермиона в спешке покинула кабинет, оставив его хозяина в смешанных чувствах.

«Бедная девочка. Ее действительно кто-то шантажирует».

Вот уже второй день он пристально наблюдал за ней, но пока не ощутил никакой угрозы. Он помнил, как тяжело быть изгоем. Порой кажется, что весь мир против... Ей нечего бояться! Он поможет.

* * *

Когда Северус увидел из окна совятни крадущегося по квиддичному полю Гарри Поттера, его вновь охватило ощущение дежавю. Поттер не успел появиться, как вновь спешит во что-то вляпаться. Вот ведь дерьмо гиппогрифа! И не отдавая себе отчета в своих действиях, профессор поспешил из замка.Уже темнело. Накрапывал дождик.

«Где же он?» — Снейп в отчаянии полез под трибуны.

Ему показалось, что он заметил впереди какое-то движение. Наплевав на условности и в очередной раз прокляв Поттера, Северус на четвереньках пролез под комментаторскую кабинку. Там что-то лежало. Поттер?.. В свете люмоса профессор увидел чье-то тело в ученической мантии.

«Точно Поттер! Что за?..» — только и успел подумать Снейп, как тело начало меняться.Теперь это была Грейнджер и, определенно, без сознания.

«Боггарт! — с облегчением догадался Северус и взмахнул палочкой: — Ридикулус!»Но где же тогда мерзкий мальчишка? Северус выбрался из-под трибун и огляделся. Почти стемнело, и только какой-то огонек мерцал в окошке сарая для метел.

«Попался!»

Профессор в предвкушении потирал руки, когда услышал приглушенный голос Поттера из-за закрытой двери:

— Да!.. так... хорошо... о Мерлин, я не могу... еще, пожалуйста, еще... о-о-о-о-о!

Северус взялся за ручку, но помедлил. Он уже понял, что если Поттеру и угрожает какая опасность, то только смерть от удовольствия. И, по всей видимости, довольно скоро. Поттер буквально вопил от восторга. Профессора одолевало любопытство: кто же заставил ТАК кричать народного героя? Но из мужской солидарности не торопился. Когда за дверью все стихло, Северус прокашлялся, чтобы предупредить о своем присутствии, и вошел. Единственное, что удалось заметить, как кто-то исчезает под мантией-невидимкой. Поттер был почти обнажен и счастлив, профессор растрепан и полон вопросов, в то время как дверь распахнулась, и на пороге появилась Минерва МакГонагалл.

— Добрый вечер, мальчики.

Мальчики шарахнулись друг от друга, как мартовские коты.

* * *

В кабинете директора потрескивали дрова в камине, и стоял гул голосов. Разом говорили все портреты, но громче всех захлебывалась словами Минерва:

— Альбус, я тебе говорю: я все видела собственными глазами!

— И ты утверждаешь, что Северус с Гарри... в первый же вечер... в сарае для метел? — Дамблдор был невозмутим. — Это на них непохоже. Расскажи, как все было.

— Альбус, ты же знаешь, как мне нравится любоваться закатом? Так вот... Смотрю я в окно и вижу, как по квиддичному полю крадется Гарри. Я уже тогда заподозрила, что здесь что-то не так...

— Продолжай.

— Мне стало очень интересно, и хотя других дел было полно, я осталась понаблюдать. И не зря! Не прошло и пяти минут, как на поле появился Северус. Тогда я быстренько обратилась кошкой и выскользнула из замка...

— Как захватывающе звучит!

— Не то слово! Я прокралась мимо трибун и услышала интригующие звуки из сарая для метел.

— Какие?

— Альбус! Право слово, ты как ребенок! Соответствующие...

— Чему?

— Альбус! Еще один звук, и до завтра будешь мучится в догадках!

— Молчу! Ну и?

— Тогда я притаилась под окошком. Знаешь, там есть окошко — с другой стороны от двери?

— Не отвлекайся!

— Так вот! Это чистая страсть! Гарри такие слова говорил! Так волшебно стонал! О-о!

— А Северус?

— А ему, видимо, было нечем стонать...

— Это как?

— Альбус, уж тебе ли не знать! Все, мое терпение лопнуло! Я иду учится играть в покер, а ты до утра сгорай от любопытства!

С этими словами Минерва покинула кабинет, а Альбус Дамблдор только усмехнулся в бороду...

Невилл Лонгботтом появился в Хогвартсе незаметно, стараясь привлечь к своей персоне как можно меньше внимания. Работа в тесном контакте с профессором Снейпом не вызывала у него энтузиазма, к тому же, очень смущало то обстоятельство, что выделенная ему комната находилась в подземельях, в опасной близости от покоев грозного декана Слизерина. Невилл попытался сократить до минимума свои хождения по коридору в этой части замка, но добился лишь того, что толком так и не запомнил местонахождение своей комнаты и постоянно попадал куда-то не туда. Сегодня утром было обидно почти до слез: он забыл в комнате перчатки из драконьей кожи, без которых работать с бубонтюбером не имело смысла — химический ожог был обеспечен.

— Привет, Невилл, ты здесь грюмошмеля не видел?

— Луна! Как же я рад тебя видеть! — В компании блуждать по подземельям было гораздо веселее.

— Я тоже рада. Так ты грюмошмеля не видел?

— Как он выглядит?

— Красивое, серое, мохнатое летающее насекомое... А почему ты здесь?

— Ищу свою комнату. Я здесь третий день и все никак не могу запомнить... Помоги найти, пожалуйста.

— Хорошо, давай искать вместе... Какая у тебя дверь?

— Да такая, обычная... я бы даже сказал, невзрачная. Но открывается только на мой пароль.

— Какой?

— Лирный корень.

— В самом деле? Мой любимый корень.

— Я помню... — правда, эти слова Невилл произнес скорее своему воротнику, и Луна их не услышала.Когда они нашли подходящую невзрачную дверь в одном из тупиков, Невилл уже порядком утомился, и потому не сразу сообразил, что в открывшейся паролем комнате не оказалось окна.

— Зайдешь? — смущаясь, спросил он Луну.

— Конечно, у тебя тут так ми-и-ило... Столько баночек...

Дверь за ними захлопнулась. При свете люмоса Невилл огляделся. Что за?!.. Нестриженная мандрагора!

— О нет...

— Невилл, а где ты спишь?..

— Это же кладовка Снейпа!

— Я знаю, но ты так уверенно зашел.

Дверь не открывалась. Вот и все. Они попались.

— А откуда ты знаешь пароль Снейпа?

— Я его не знал. У меня такой же. Оказался...

— Как интересно... Ну, раз уж мы здесь надолго, хочешь я расскажу тебе про грюмошмелей?

— Расскажи, — обреченно вздохнул Невилл, надеясь, что разговор отвлечет его от грустных размышлений о способе расправы, который выберет Снейп.

— Грюмошмель (Glumbumble) представляет собой серое, мохнатое летающее насекомое, производящее патоку, которая вызывает меланхолию. Эта патока применяется в качестве противоядия при истерике, возникающей от поедания листьев Горячительного дерева. Известно, что грюмошмели имеют обыкновение нападать на ульи с самыми печальными последствиями для меда. Грюмошмели гнездятся в темных и уединенных местах, таких, как полые стволы деревьев и пещеры. Питаются крапивой. Ты меня слушаешь?

* * *

Министерская сова гордо протягивала лапку со свитком. Минерва отвязала послание, поправила очки и прочитала:

«Уважаемая госпожа директор. Настоящим уведомляем Вас, как полномочного представителя школы чародейства и волшебства «Хогвартс», что арестант за № 54/926-11 (Малфой, Люциус), отпущенный решением Визенгамота № 2911-320, направляется в школу чародейства и волшебства «Хогвартс» для прохождения социальной реабилитации и прибудет портключом № 2805463-7543/4511. 05.11.99 ровно в 12:22 по лондонскому магическому времени. Поручаем Вам обеспечить встречу. Исполнитель: секретарь Визенгамота Муфильда Уолрик».

Ниже была приписка, сделанная рукой Кингсли Шеклбота:

«Теперь-то всё? Обойдусь без благодарностей. КШ».

Минерва была очень довольна. Все шло по плану. Она взглянула на часы — 12:06. Обеспечьте встречу? Да с удовольствием! Она подошла к камину:

— Северус, ты мне нужен!

* * *

Северус посмотрел на часы — 12:00.

— На сегодня урок закончен, все свободны.

Он всегда удивлялся скорости, с которой ученики покидают класс. Но это и к лучшему. Хотелось тишины. Он запер дверь кабинета и пошел в свою комнату, в надежде попить свежесвареного кофе и просто посидеть в кресле у камина, вытянув ноги.

Было над чем подумать. Во-первых, Гермиона. Она явно в беде, причем наблюдение за ней не дает никаких результатов. Если бы она не обратилась к нему до приезда Драко, он бы заподозрил своего крестника. Хотя... он так своевременно появился. За ним тоже надо понаблюдать... А во-вторых, Поттер! Поттер был личной Немезидой Снейпа. На все времена! Не успел поганец появиться в замке, как выставил своего профессора (пусть и бывшего) в самом невыгодном свете. О том, какие выводы сделала Минерва, думать до сих пор не хотелось. Северус обреченно ждал, когда же она предъявит ему обвинение в безнравственном поведении...

— Северус, ты мне нужен!

«Вспомни ведьму, она и появится!» — шипя от боли, подумал опальный профессор, заклинанием убирая с колен разлитый горячий кофе, а вслух только сказал:

— Иду!

* * *

— Какого дракла, Минерва? Почему встречать Малфоя должен именно я?

— Северус, успокойся, ему будет приятно, если первым человеком, которого он увидит в этом замке, будешь именно ты. И это не обсуждается!

Металл в голосе директрисы напомнил профессору о вчерашнем проколе, и, презрительно фыркнув вместо грозной отповеди, Северус отправился в холл второго этажа к аппарационной площадке всех портключей до Хогвартса.

Ровно в 12:22 воздух в одной из ниш холла затрепетал, и появился человек в серой тюремной робе.Человек взглянул на Северуса, лицо его озарилось узнаванием, и хриплым голосом он произнес:

— Вот, браток, я и откинулся, здорОво... — На его щеке засеребрилась скупая мужская слеза...

Северус не узнавал. Это Люциус?!.. Профессор смог только сглотнуть и прошептать:

— ЗдорОво...

— Ну ты как? Не кашляешь? А я, слышь, еще утром шконку с Долоховым давил, а теперь тут...

— Люц! Что они с тобой сделали?

Красу и гордость Люциуса Малфоя, его волосы, которые он холил и лелеял в течение нескольких десятилетий, обрезали. Перед Северусом стоял исхудавший мужчина средних лет с ярко-голубыми глазами и ёжиком стриженых волос...

— Это прическа такая. Под маггла. И от вшей хорошо спасает...

— Люц! Какие вши?

— Вши (от латинского: Anoplura) — подотряд мелких облигатных эктопаразитов, отряда пухоедовых (от латинского: Phthiraptera). Ротовые органы вшей приспособлены для прокалывания кожи...

— Люц! Хватит!

Мужчина между тем преображался на глазах. Сначала во взгляде появился стальной блеск, потом выпрямилась спина, расправились плечи... И вот уже прежний Люциус Малфой стоит в холле и брезгливо стряхивает со своей робы пылинки.

— Северус, все вопросы потом. Сначала расслабляющая ванна, крепкий кофе — арабика средней обжарки, стаканчик Огденского из твоих запасов и свежая одежда. Желательно из чистой шерсти. У вас здесь не жарко... — И с видом лорда, раздающего милостыню, Люциус начал спускаться по каменным ступеням.

— Северус, я к тебе. Позаботься об одежде.

— Неисправим... — только и смог хмыкнуть Снейп.

С лестницы за встречей приятелей внимательно наблюдала полосатая кошка.

* * *

— Альбус! Они сразу пошли к Северусу!

— Без разговоров?

— Вот только я не уверена, что что-то получится. Понимаешь ли... Лорд Малфой... Anoplura... волосы...

— Минни, прошу тебя, успокойся и поподробнее! А насчет «не получится» — забудь! Наш мальчик может все! Он обманывал Тома, был директором в разгар войны, выжил после укуса Нагини и за двадцать лет работы в школе не съел ни одной лимонной дольки. Главное верить в него. Рассказывай!

— Итак. Появился Люциус. Явно не в себе. Коротко подстрижен. Речь бессвязная.

— Почему?

— Сказал, что он почему-то откинулся, а в Азкабане давил какую-то шконку...

— Хорошо, что не скопытился! Он случайно не с Долоховым сидел?

— Альбус, откуда ты знаешь?

— Это мимикрия! Фамильная черта Малфоев. Скоро пройдет.

— Уже прошло! Видел бы ты его через пять минут... Просто лев с обрезанной гривой.

— Пожелаем им счастья.

— А оно им сейчас та-а-ак необходимо... — и, посмеиваясь, госпожа директор принялась разбирать бумаги на своем столе, не обращая внимания на шушуканье, которое доносилось со всех портретов.

«Вот ведь старые сплетники! — думала она. — Это все от того, что им совершенно нечем заняться!»

Сигнальные чары на хранилище профессора Снейпа сработали в то мгновение, когда его вызвала к себе директриса. Он и без того был в растрепанных чувствах, чтобы бежать с проверкой сразу же. Затем его посетила мысль, что негодяй, кем бы он ни был, сейчас сидит в запечатанном хранилище и жутко боится расплаты. Кровожадно усмехнувшись, профессор решил не спешить.

Северус разглядывал Люциуса и недоумевал, как мог не узнать его с первого взгляда. Аристократ до мозга костей, Малфой-старший, и в тюремной робе ухитрялся выглядеть так, будто он в карнавальном костюме на балу по случаю рождения наследника королевских кровей. Причесочка вот только подкачала... Снейп тихо фыркнул — уж очень забавно выглядел старинный приятель. Кто бы мог подумать, что у него так торчат уши. Но наживать врагов не хотелось, поэтому все язвительные комментарии Северус оставил при себе.

— Люциус, а вина какой части Франции ты предпочитаешь в это время суток?

— Beaujolais, Vins Delimites de Qualite Superieur*

— А с какого склона?

— Все не наигрался, Северус? Лучше озаботься моей одеждой. Самое время послать сову в мэнор. Кстати, есть новости о Цисси?

— С ней все хорошо. А Драко здесь.

— В замке? Замечательно! Но я не могу предстать перед сыном в таком... нелицеприятном виде. Тебе придется позаботиться о моих волосах.

— Слушаю и повинуюсь!

— Язва! Проверь, готова ли ванна.

— Люц, я не собираюсь тебе прислуживать!

— А я и не прошу. Просто не хотелось бы, чтобы ты каждый раз напрягался, когда я нарушаю границы твоего неприкосновенного личного пространства. Я просто даю тебе возможность убрать там все лишнее. Чего бы ты не хотел мне показывать...

— Люц, у меня там нет ничего лишнего!

— Ты меня поражаешь, Сев... ну как ребенок, честное слово. В твоем возрасте уже не стоит комплексовать из-за своих предпочтений. Да и вообще, мог бы уже как-то устроить себе...

— Люц! — Если бы взглядом можно было убить, то Северус испепелил бы приятеля именно этим взглядом.

— Ладно. Шутки кончились. Давай мне свой халат, я пойду релаксировать. И ты мне не сказал, где я буду жить.

— Еще покажу, — с этими словами Северус отправился инспектировать свое хранилище.

По дороге он посетил совятню, побеседовал с Филиусом о карточных играх, порасспросил Филча — не замечал ли тот чего странного, — снял тридцать пять баллов с Гриффиндора и пятнадцать с Райвенкло, проверил, все ли нормально на Астрономической башне, узнал, хватает ли зелий в больничном крыле... Он очень надеялся, что неизвестный злоумышленник, запертый в хранилище, за это время поседеет.

* * *

Неизвестные злоумышленники коротали время в приятной беседе. Им было, что вспомнить и о последней битве, и о занятиях ОД в комнате по требованию, и о мозгошмыгах. Давно известно, что темнота и неизвестность сближают. Невилл поймал себя на том, что впервые в жизни так легко и свободно общается с девушкой. С симпатичной девушкой. С очень и очень симпатичной девушкой. И когда Луна зябко повела плечами, он с замиранием сердца обнял ее, пытаясь согреть. Она доверчиво положила голову ему на плечо. Сердце стучало уже где-то в горле, ладони вспотели... Они оба неловко замолчали, и Невилл понял, что сейчас должно произойти. Он потянулся к девушке...

— И кто тут у нас такой смелый? — громкий голос Ужаса Подземелий ворвался в кладовку одновременно со слепящим потоком света.

— Добрый день, профессор.

— Лонгботтом? Лавгуд? Вы что, места другого не нашли?

— У вас здесь ми-и-ило, сэр. В вашей кладовке живет дух богини любви Эйн... Я слышала ее шепот... — с этими словами Луна обошла неподвижно стоящего профессора и гордо прошествовала по коридору.

Снейп, казалось, лишился дара речи, но потом его взгляд сфокусировался на втором виновнике вторжения, и профессор зашипел:

— Прекрасно, мистер Лонгботтом! Вы теперь специализируетесь по взлому дверей?

— Профессор, дверь сама открылась...

— Неужели?!

— Я сказал пароль, и она открылась.

— И какой же пароль?

— Лирный корень.

— Кто вам его сказал?

— Сэр, я сам его придумал. Для своей комнаты...

— Только вы, Лонгботтом, обладаете такой потрясающей удачливостью. Но даже она не покроет ваше скудоумие! Это же не ваша комната! Зачем вы произносили пароль здесь?

— Я забыл, как выглядит дверь в мою комнату... Они здесь все одинаковые!

— Лонгботтом, вы дальтоник?

— Сэр? Я не понял вопроса...

— Да или нет?

— Нет!

— Отлично! Ваша дверь за поворотом. С этого мгновения она будет ярко-оранжевого цвета. Различите?

— Да, сэр.

— И чтобы вам впредь было неповадно, я свое хранилище закрою заклинанием мышеловки. Слышали про такое?

— Как в «Гринготтсе»... Зайти можно, выйти нельзя.

— Вот именно! И посмотрим, кто еще сюда попадется.

Профессор начал чертить в воздухе руны, бормоча что-то на латыни, а удрученный Невилл отправился искать оранжевую дверь.

* * *

Северус нашел Люциуса у камина в своем кресле, в своем халате, в своих тапочках, со своим стаканом в руках... В стакане плескалось любимое виски профессора. Бутылка была практически пуста, а на приятеля накатило философское настроение.

— Что ты думаешь об аграрной реформе, Сев?

— Я о ней не думаю!

— Зря...

— Знаешь, Люциус, мне не терпится заняться твоими волосами и устроить тебя в твоей комнате. Твои вещи уже там. Пошли в лабораторию, у меня мало времени.

— А что мы будем там делать?

— Я дам тебе зелье, и ты будешь втирать его в голову...

— Но я сейчас не в состоянии о себе позаботиться... Сев, давай, ты будешь мне втирать, а я клятвенно обещаю не мешать. Только, ради Мерлина, убери там чашку своей ассистентки. Если вы с ней уже сделали распитие кофе традицией, то почему это должно нарушать порядок... Молчишь, Сев?

— Пошли уже.

* * *

Когда Гермиона подошла к лаборатории, она поняла, что там кто-то есть. Приблизившись, она начала различать голоса. Северус и... Малфой?.. Гермиона приложила ухо к двери и прислушалась:

— О, Сев, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя божественные руки...

— Скажи ты...

— О-о-о, как мне нравится... Пониже, пожалуйста... Здесь...

— Люц, перестань!

— Ты такой стеснительный, Сев? А?

— Люц...

Внезапно осознав, что стала невольной свидетельницей интимной жизни своего куратора, Гермиона покраснела и шарахнулась прочь. Почему-то вдруг стало очень больно. Странно... Она ведь приняла предпочтения профессора. И даже согласилась, что он мог быть счастлив с Ремусом. Может, дело в Люциусе Малфое? Она никогда не любила этого сноба, а теперь он стал ей просто омерзителен! Он ведь соблазнял Северуса! А тот, похоже, не сильно и сопротивлялся... А как же Ремус?! Отчего-то защемило сердце. То ли от обиды за Ремуса, то ли за Северуса.

«С каких это пор ты так переживаешь из-за личной жизни своего профессора?» — спросила себя Гермиона.

Ответа не было... Вдруг мелькнула мысль:

«Если Малфою так легко соблазнить Северуса, значит, Северус не любит Люпина!»

С души словно камень упал. Он не любит Люпина! Гермиона улыбнулась. Все не так плохо.

* * *

Рон решил появиться в Хогвартсе со свистом, и это ему удалось. Оседлав свою верную метлу, он несся, как настоящий инструктор по полетам. Попутно он сам себе объяснял правила полетов, сам у себя принимал экзамен по фигурам высшего пилотажа, и сам себя поощрял наградами за каждый выполненный трюк. Неудивительно, что он совсем забыл про антиаппарационный барьер. В глазах померкло. Последней связной мыслью нового инструктора по полетам Хогвартса было:

«Вот снитч, и долетался...»

* * *

— Альбус, Альбус! Ты только послушай, как все удачно складывается...

— Минни, успокойся, и по порядку!

— Прибыл Рон!

— И?

— Мальчик хотел, чтобы было красиво, и чуть не рассчитал... Прямо в барьер. На скорости! Хорошо, что не на Гремучую иву отбросило — всего в трех ярдах от нее упал. Так вот! Лежит он в больничном крыле, постанывает. Поппи его костеростом накачала. И тут появляется Северус! Мантия развевается, глаза горят...

— Представляю...

— Я сижу под кроватью в своей анимагической форме...

— И что?

— Он склоняется над ним...

— И?..

— Из под кровати так плохо видно... Но ведь он к нему примчался! Это о чем-то говорит!

— О многом, Минни, о многом!

Они одновременно потерли руки и обменялись понимающими взглядами. Их подопечный семимильными шагами приближался к своему счастью.

_________________

* Beaujolais, VinsDelimitesdeQualiteSuperieur — Божоле, вина высшего качества с ограниченными контролируемыми параметрами.

В больничном крыле стояла звенящая тишина. Единственный пациент лежал за ширмой у окошка и изучал трещинки на потолке. Заняться было решительно нечем. С утра его уже успели навестить и Гарри, и Гермиона, и Джинни... Несколько раз продефилировал Драко Малфой со скучающим видом.

«Надо же, и хорьку здесь скучно, — без привычной злости подумал Рон. — Интересно, а чем он тут занимается?»

— Очнулся уже, ночной кошмар Гремучей ивы?

— Отвали, хорек!

— Да, пожа-а-алуйста! Только ты тогда со скуки совсем загнешься. Просить будешь, а я не только не подойду, даже стакан воды тебе не отлевитирую...

— Была охота!

— Смотри. Тебе здесь до-о-олго лежать. И руки у тебя в гипсе — даже развлечь себя не сможешь...

— Смогу... Что?! Ты на что это намекаешь?

— Да я не намекаю, я прямо говорю: еще просить меня будешь...

— Ах ты гад! Мало тебе, что из-за твоих зелий мне эту маггловскую дрянь нацепили...

— А вот если бы ты не пытался съесть все, что не приколочено, то не было бы у тебя пищевой аллергии.

— Аллергии?! Это теперь ТАК называется? Я из-за тебя чуть мантию не завернул...

— Да я тебя спас! Помфри и слышать не хотела ни о каком гипсе, а без него...

— Да мне плевать!!!

— Ух ты, как покраснел! Тебе идет. Слушай, а у тебя волосы везде рыжие?

— Что, не видно?

— Ну, я не всего тебя видел... Хотя штаны с тебя я снимал.

— Что?!

— И ты даже не был против, представляешь?

С глухим рычанием Рон подскочил с кровати и от всей души ударил собеседника. Загипсованной рукой. В глаз. Драко Малфой, не ожидавший такой подлости от израненного инструктора по полетам, пролетел через проход между кроватями, ударился головой об тумбочку и затих...

— Мадам Помфри! Мадам Помфри! Сюда!

— Что случилось?

— Я его... того... кажись... убил...

Мадам Помфри проверила состояние своего помощника, поджала губы и покачала головой:

— Мистер Уизли, выпейте успокоительного...

Затем отлевитировала тело пострадавшего на соседнюю кровать, одним взмахом палочки переодела его в больничную пижаму и отправилась за зельями. Рон вытер пот со лба. Он такого не хотел!

* * *

Гермиона застала своего куратора в дурном настроении. Он варил какие-то зелья сразу в трех котлах и что-то ворчал про идиотов, которые всегда найдут приключения на свою задницу.

— Что-то случилось, сэр... Северус?

— Ваш брутальный спортсмен Уизли, не успев попасть в лазарет, сразу же обеспокоился подходящей компанией. Видимо, одному ему было скучно...

— Как это?

— Так это! Теперь на соседней койке лежит младший Малфой, и зелья для больничного крыла вместо него варю я. Больше некому...

— Я могла бы помочь...

— Так помогайте! Вот вам дремоносные бобы, надавите из них сока... И когда они только повзрослеют?

— Видимо, никогда... мальчишки... — Гермиона взглянула на своего профессора и улыбнулась.

* * *

А мальчишки между тем оба были в сознании и оттачивали навыки риторики:

— Ну и кто ты после этого, Уизел?

— Ну я же сказал: извини. Я не думал, что гипс такой тяжелый.

— Мышление — не твой конек! Сила есть — ума не надо.

— Да не переживай ты так! Ты тоже сильный... просто легкий...

— Хочешь узнать какой я сильный? — Блондин томно взглянул из-под полуопущенных ресниц и облизнулся.

— Э-э-э... Ты чего это удумал? Я теперь с тобой рядом спать боюсь...

— И правильно делаешь. Потому что не уснешь, — подмигнул Драко.

Их содержательная беседа была прервана появлением леди Нарциссы Малфой:

— Драко, что случилось?

— Да вот, летун один... Сил не рассчитал...

— Он на тебя с метлы упал?

— С метлы он упал сначала, на меня он с кровати прыгнул. Он находит меня неотразимым...

С соседней кровати слышался скрежет зубов.

— Драко, а что говорит мадам Помфри?

— Жить буду, летать — нет.

— Северус тебя навещал?

— Конечно. Сейчас для меня зелья варит.

— Надо будет его поблагодарить.

* * *

— Северус, что с моим сыном?!

— Люциус, не ори, как баньши. Я тебе уже десятый раз повторяю: с твоим сыном все нормально! Пару дней полежит...

— Пару дней?! Значит, что-то серьезное. Я должен его увидеть! Немедленно!

— Но твои волосы...

— Скажи честно, Сев, тебя смущают мои волосы?

— Нет.

— Я так и думал. И его не смутят: он же Малфой! Отведи меня к нему!

— За мной.

* * *

Дверь в палату стремительно распахнулась. На пороге появился Северус Снейп в развевающейся мантии. Но был не один. Лица второго посетителя Нарцисса разобрать не могла, но ей показалось, что они знакомы. Она холодно кивнула и наклонилась к сыну...

— Сынок!

От этого вскрика странного посетителя вздрогнули все, кто находился в палате. Только Драко Малфой сохранил самообладание:

— Я чего-то не знаю, ма?

Нарцисса изменилась в лице:

— Люциус? Что они с тобой сделали?

Рон Уизли от избытка впечатлений при виде преображенного светского льва тихо хрюкнул в подушку.

— Нарцисса, мне сказали, что мой сын в беде, и вот я здесь.

Нарцисса вглядывалась в изменившийся облик бывшего мужа. Похудел? Постарел? Сломался? Нет, нет и нет! Его подстригли, и у него торчат уши! Что-то неуловимое промелькнуло в выражении лица аристократки, и Люциус, уловив смену настроения, склонил перед ней голову. Она едва заметно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки:

— Прекрасно, я как раз собиралась уходить. Присмотрите за ним, лорд Малфой.

Поцеловав сына в лоб на прощание и кивнув Северусу, леди Малфой царственно покинула больничное крыло. Осанка ее, как, впрочем, и всегда, была идеальна.

— Отец, как же я рад тебя видеть!

— Я тоже, сын, я тоже...

* * *

В кабинете профессора Снейпа горел камин. Профессор сидел в кресле, а по комнате беспорядочно ходил Люциус Малфой.

— Люц, хватит ходить. Сядь и выпей — отпустит...

— Сев, она меня бросила! И из-за кого? Из-за какого-то сопливого мальчишки! Это же смешно!

— Люц, я всегда тебе говорил, что измены больно ранят...

— Да какая это измена?! С пацаном-то? Мне в тот момент просто нужна была разрядка...

— А ей было больно. Люц, кто я такой, чтобы тебя осуждать. Я просто пытаюсь объяснить, что она чувствовала, чтобы ты смог перед ней, наконец, извиниться...

— Извиниться? Ты ее видел? Лед!

— Люц, но ты же сам прекрасно знаешь, какой огонь горит за этой маской снежной королевы...

— Знаю! В том-то и дело! А вдруг ее уже кто-то утешил?

— Ты становишься параноиком? Чтобы она настолько потеряла лицо?

— Сев! Ты ведь страстный мужчина и должен меня понять...

Люциус Малфой с болью выкрикнул последнюю фразу настолько громко, что ее случайно услышала находящаяся в соседнем кабинете Гермиона. Ей нужно было поработать с рукописями, а с недавних пор отношения с куратором улучшились настолько, что она получила доступ в его кабинет. Последние полчаса работа не клеилась: ассистентка слышала голоса из соседней комнаты. Она знала, кто там, и старалась убедить себя, что ее это совершенно не волнует. Вот, стало быть, как заговорил мистер Малфой! Но значит ли это, что Северус не сдается? И как же Люпин? Гермиона только утром наблюдала, как он выходил из комнат профессора. Изрядно помятый. Увидев ее, он смутился и что-то пробормотал про проклятый покер, будто пытаясь оправдаться. Но если Северуса девушка была готова одобрить и поддержать в романтических переживаниях, то на Люпина подобное понимание не распространялось. Нервно захлопнув фолиант, Гермиона пошла к себе.

Северус внимательно следил за своей ассистенткой. Он мог с легкостью рассказать, как она проводит дни, какие книги читает, что предпочитает на завтрак... Но он не мог понять, с кем она встречается. И встречается ли. Только один раз его интуиция среагировала на мелкую Уизли: она что-то нашептывала на ухо Гермионе, и та мило краснела. Его подопечная была не на шутку смущена.

«Уизли? Да нет, она вроде с Поттером. Хотя... Я же не знаю, с кем был Поттер в сарае. Уизли исключать нельзя. И надо все-таки повнимательнее проследить за Поттером».

Наступила зима. Слежка за Поттером ни к чему не приводила. Северус несколько раз чуть было не ловил его на Астрономической башне, в туалете плаксы Миртл, в пустом кабинете зельеварения. Было понятно, что у спасителя мира бурная личная жизнь, но вот с кем?! Или он специально провоцирует своего бывшего профессора? Тоже возможно... Хотя отношения с Поттером все же наладились. Удивительно, но мальчишка нигде не стал трепаться о воспоминаниях Снейпа, даже Визенгамоту показал только то, что требовалось для оправдания двойного агента. И сам был предельно вежлив и предупредителен. Чего еще желать? Но Северусу зачем-то очень нужно было знать, с кем встречается Гарри...

* * *

— Альбус! Я ничего не понимаю! Все идет не по плану!!!!

— Минни, ты зря нервничаешь, лучше расскажи мне...

— Только факты, Альбус! Голые факты!

— Хорошо, начинай.

— Итак. Наш мальчик ведет себя очень неразумно!

— Минни, ты обещала факты.

— Все сеансы покера заканчиваются одинаково: Ремус берет Северуса за руку и идет к нему! Представляешь?

— И что?

— И всегда остается там на ночь! Я проверяла!

— А что тебя смущает? Мальчики выросли.

— Три вечера в неделю в комнатах Северуса проводит Люциус...

— Тоже ночует?

— Нет! Я дежурила... Но уходит всегда за полночь и в хорошем настроении...

— Что-то еще?

— Тебе мало? Да, есть и еще! Он неотрывно следит за Гарри, и иногда они вместе куда-то пропадают...

— Минни, я же просил факты! Точно вместе?

— Точно — одновременно!

— Всё?

— Не всё! Он подозрительно часто посещает больничное крыло...

— Драко?

— И ходит на ВСЕ тренировки по квиддичу...

— Рон?

— И сделал Невиллу оранжевую дверь!!!

— Невиллу?

— Да! Тебя, Альбус, ничего не смущает?

— Смущает. Ты ничего не сказала о Филиусе.

— Он меня учит играть в покер. На прошлой неделе я выиграла восемнадцать галлеонов...

— Ты делаешь успехи, Минни. Но не забывай про нашего мальчика.

— Альбус, ты думаешь, его поведение нормально?

— Более чем! Мальчик просто растерялся и не может выбрать. Ему нужно дать время.

Минерва задумчиво посмотрела на пламя камина:

«Огонь... Страсти... А жизнь в замке забурлила с началом операции по спасению Северуса... Хорошо-то как!»

* * *

Гермиона была в крайнем смятении. Она перестала понимать окружающую действительность. Раньше все было просто: были свои — орденцы, и чужие — Пожиратели Смерти. Потом война закончилась, и разделение было позабыто. Но слова Минервы МакГонагалл перевернули душу девушки в попытке вновь перекроить мир, на этот раз по сексуальным предпочтениям. Она бы и рада была избавиться от предрассудков, но как? Вот, к примеру, профессор Снейп... Северус. Гермиона никогда бы не подумала, что ее может огорчать его сексуальная ориентация. А ведь если разобраться в себе — огорчает. Если бы она точно знала, что он кого-то любит... Неважно кого! Женщину, мужчину, кролика, бабочку... — такое понять можно. И даже поддержать... Но так?.. Только ради секса?.. А как же любовь??? Девушка еще раз собиралась поговорить с Северусом. На этот раз тема была наиделикатнейшая, поэтому для храбрости Гермиона решила выпить чего-нибудь покрепче кофе. А где взять? В книжном шкафу в кабинете куратора как раз стояла початая бутылка Огденского.

«Я только чуть-чуть, — убеждала себя девушка, — он ничего и не заметит — уровень же не отмечает...»

И она смело потянулась за бутылкой. От волнения Гермиона задела какой-то фолиант, который упал на пол. Из книги посыпались листки пергамента.

«Да ведь это же письма!» — догадалась девушка.

Ее любопытство было слишком велико, чтобы не взглянув убрать их обратно. А взглянув, она уже не могла остановиться. Это были письма Нимфадоры Тонкс...

«Профессор Снейп, не морочьте мне голову. Мы с Ремусом расстались по обоюдному согласию. Н.Т».

«Профессор Снейп, если вам настолько противно слушать храп Ремуса, просто выставьте его за дверь. С уважением, Тонкс.

P.S. Я согласна называть вас Северусом, если перестанете называть меня Нимфадорой».

«Нет, Северус, я не верю в тонкую душевную организацию Ремуса. Когда мы расставались, кстати, по его инициативе, он мне сказал, что никогда меня не любил. И что в нем слишком много от зверя. Тонкс».

«Северус, а почему бы ему самому не взять обратно свои слова? Я его никогда не обижала. Если он сильно храпит, переверните его на другой бок. Тонкс.

P.S. Я могу сказать по секрету только вам: у меня никого нет».

«Хорошо, Северус, я подумаю над вашим приглашением провести Рождество в замке. Мой ответ, скорее, да, чем нет. Тонкс.

P.S. И ему тоже передавайте привет».

Гермиона дрожащими руками заложила письма обратно в книгу и убрала ее на место. Было над чем подумать...

«Выходит, у Северуса нет отношений с Ремусом? Не зря же Снейп так настойчиво заманивает к нему Дору. Он старается явно не для себя... Какое благородство! А на него в это время покушается Люциус... Но Малфой ему не пара! А кто пара? Как говорят, нужно выбивать клин клином! Значит, у Северуса должен появиться кто-то достойный. Как жалко, что он не бисексуален... А откуда я это знаю? А может, он и сам точно не знает о своих предпочтениях? Когда-то над ним посмеялись, и он закрылся от всего мира? Очень похоже. Я должна ему помочь! Вот только сделаю пару глоточков и пойду помогать... Сделала, но руки все еще дрожат... еще парочку, но руки по-прежнему дрожат... еще парочку... проклятые руки!..»

Гермиона огляделась в поисках закуски и заметила совиное печенье.

«В лесах и не такое ели! — подумала она, вонзая зубы в твердый шарик. — Ну вот, я уже со-овсе-ем храбрая... пора!»

И она решительно шагнула в комнату профессора:

— Северус-с-с, я решала, решала и решила. Давайте пробовать!

— Гермиона, вы о чем?

— Я о сексуальных предпочтениях...

— А поконкретнее?

— Я согласна попробовать с вами...

— Попробовать что?

— Провести проверку на бисексуальность.

— А зачем?

— Чтобы знать наверняка!

— А как вы хотите провести проверку?

— Для начала вам надо меня поцеловать. Можете начинать!

— Может, я не понял? Я.Должен. Вас. Поцеловать?

— А почему нет? Вам так противно?

— А вам?

Поняв, что ему не противно, Гермиона решительно обняла мужчину, положила его руку себе на талию и припала к его губам. Сначала ничего не происходило, но потом он ответил. И как! Никто и никогда не целовал ее так. Безудержно. Страстно. Дерзко. Казалось, прорвало плотину, и бушующий поток подхватил растерянную девушку. Она уже не думала ни о чем, как вдруг Северус прервал поцелуй и отстранился:

— Нет! Так нельзя!

Он решительно зашел в спальню и вышел оттуда с какой-то склянкой:

— Выпейте это.

— Но, Северус...

— Выпейте, а потом поговорим. На равных...

Он чуть ли не силой влил ей в рот какую-то гадость. Гермиона послушно проглотила. Практически сразу пропала приятная расслабленность и чувство защищенности. Взгляд в зеркало вернул ее к реальности. На кого она похожа? Растрепанная, с лихорадочным румянцем, припухшими губами. Но самым страшным было то, что она четко помнила все, что здесь происходило. Она что, целовала Его? А он испугался и решил привести ее в чувство? Какой ужас!!! Ей стало очень стыдно. Бежать! Только бежать! От него, от себя... неважно! Гермиона развернулась и выскочила из комнаты.

Ну и что это было? Северус не мог понять ни поведение ассистентки, ни свои эмоции по отношению к ней. Гермиона пыталась им манипулировать! Более того, ей это почти удалось, а он, как влюбленный авгур, повелся...

Он плеснул себе в бокал Огденского и попытался расслабиться...

«Что, собственно, произошло? Да ничего сверхординарного! У девчонки проблемы с партнером... м-м-м... партнершей, и Герми... Грейнджер ищет пути отхода. Умная девочка! Она хочет использовать все возможности! И уж конечно же, она не имела в виду ничего личного. А то, что с ней оказалось неожиданно приятно работать, когда она расслабилась после своих признаний... Можно даже сказать, что у нас завязалась какая-то своеобразная дружба... — Северус фыркнул. — Дружба! Мерлин меня задери! Ну ее в... эту ориентацию!»

И запустил опустевший стакан в стену.

— О, Сев, я смотрю, ты тут метанием стаканов балуешься. Хочешь об этом поговорить? — спросил материализовавшийся вдруг Люциус, тряхнув почти отросшей гривой. Умение приятеля улавливать самую суть и появляться, когда что-то происходит, всегда поражало Северуса.

— Да, Люц. Именно поговорить я и мечтаю...

— Так расскажи старому боевому товарищу.

— Люц, этот Поттер!!!

— Ты меня поражаешь! Столько лет, а все одно и то же: стакан в стену и Поттер... Не пробовал разнообразить свою личную жизнь? Увидишь, тебе понравится...

— Ну, вот ты разнообразил свою личную жизнь. И как? Понравилось?

— Процесс — да, результат — нет!

— По крайней мере честно.

— Куда уж честнее... Слушай, а тебе не кажется, что Цисси зачастила в замок?

— Она так любит Драко...

— Ты хочешь сказать, что исключительно материнские чувства заставляют ее появляться через день?

— Все может быть... Тебя же именно отцовские чувства заставляют прогуливаться в галерее больничного крыла?

— Исключительно!

* * *

Именно в это время так любимый обоими родителями Драко испытал настоящий культурный шок от поцелуя бывшего школьного врага.

— Ты что, Уизел? Я же шутил!!! Это же была шутка...

— Ты пошутил — я посмеялся. Теперь моя очередь шутить.

От этих слов блондин немного расслабился, и тон его стал игривым:

— Тебе нужна тренировка в умении шутить.

— Да уж как-нибудь потренируюсь... А тебе тренер по полетам случайно не нужен?

— А чему ты меня можешь научить?

— Ну, например, финту Вронского?

— Не свисти. Он и у Поттера получается через раз.

— А я освоил!

— Хотелось бы верить...

— Да пошли хоть сейчас!

— С ума сошел? Ночью?

— А когда еще?

— Скажем, завтра с утра.

— До завтрака?

— Можно и до завтрака...

— Ну, готовься не обделаться!

— Иди метлу шлифуй!

* * *

Не сговариваясь о времени, оба энтузиаста полетов появились на квиддичном поле в семь утра.

— О, да ты, Малфой, ранняя пташка, как я посмотрю...

— Тебе, Уизел, тоже не спалось? Или всю ночь древко метлы полировал? Мозолей на руках нет?

— Ну, как не быть, когда с метлой так повезло?

— Может, покажешь?.. Свою гордость?.. Что там у тебя? Комета?

— С вами, Малфоями, всегда так: сначала расскажешь, потом покажешь, потом научишь... Сначала ты свою покажи!

— Все вы, Уизли, такие: покажи, дай потрогать, дай попробовать...

И они пошли в сарай за метлами. Из кустов за ними с неодобрением наблюдала рассерженная кошка.

* * *

— Альбус! Как это назвать? Все для них делаешь, стараешься... А они...

— Минни, успокойся. Что случилось?

— Предчувствия, Альбус, предчувствия и интуиция меня никогда не подводили...

— Давай рассказывай!

— Так вот. Мне не спалось. Что-то подсказывало, что нужно выйти прогуляться. И я в своей анимагической форме отправилась на обход замка. Ты же знаешь, какой у меня хороший слух. Эти шаги я ни с какими другими не спутаю — Рон Уизли!

— И куда он шел?

— А тебя не смущает, что он не склонен к ранним пробуждениям?

— Может быть, у него были дела?

— Дела у него точно были! На квиддичном поле!

— Если я не ошибаюсь, он — инструктор?

— ДА!!! И инструктировал он Драко Малфоя!

— Минни, но это же чудесно!

— Что чудесного, Альбус, в том, что мальчики Северуса встречались спозаранку в укромном месте? Что чудесного в том, что они летали на одной метле? Что чудесного в том, что они прижимались друг к другу?! Альбус?

— Знаешь, Минни, квиддичное поле нельзя назвать укромным местом. К тому же лишний опыт мальчикам не помешает...

— А как же Северус?! Альбус, иногда ты становишься невыносим!!!

— Минни, поверь мне, уж Северус-то своего не упустит!

— Я так за него переживаю... — Минерва вытерла слезинку, заблестевшую в уголке глаза.

* * *

Утро Северуса началось с мыслей об упущенных возможностях... Первая судьбоносная ошибка произошла еще в Хогвартс-экспрессе, когда маленький Сев первый раз ехал в школу. Многолетняя война с Поттером-старшим и его компанией отравила все годы учебы. И подтолкнула ко второй глобальной ошибке — разрыву с Эванс... Лили... Если бы не это, он никогда бы не совершил третью фатальную ошибку — принятие метки. Что было особенно обидно, так это то, что из-за крошечных, порою глупых поступков меняется жизнь... И неважно, чем ты руководствовался в то мгновение, и неважны никакие смягчающие обстоятельства... Маленький шажок в сторону, и вся жизнь летит кувырком!!! Вот и вчера — зачем понадобилось целовать Грейнджер... Гермиону?.. Знал же, что это ни о чем... что ни к чему хорошему это не приведет... Гормоны?

«Мантикора меня задери, уж четырех-то десятков лет должно было хватить для понимания — дружба важнее любой гормональной бури! Что же за судьба у меня такая? Стоило только всему наладиться, успокоится, прийти в норму... Как опять: Поттер, Малфои, Грейнджер, Уизли. И весь покой летит к Мерлину в одно место. Я же видел, что девчонка не в себе... Захотелось поиграть? И как? Процесс — понравился, результат — нет? Я идиот! Она теперь начнет меня избегать, нервничать, зелья портить... Хотя при чем тут зелья? Но все равно обстановка вокруг меня станет некомфортной. И девочка будет зря дергаться. Надо бы ее утешить, поддержать... Ну, подумаешь, тянет ее к своему полу... Тоже мне удивила! Мне же с ней не детей рожать. Объясню, что в тяге к своему полу нет ничего ужасного. Бывает и такое... Главное, чтобы человек был хороший!»

Твердо решив всеми силами помочь своей ассистентке, Северус отправился на завтрак.

Гермиона была предсказуема и вела себя, как пугливый кролик. За завтраком к ней подсела мелкая Уизли и на что-то уговаривала. Уизли? Да нет! Хотя... С кем же она? С Поттером он ее ни разу не видел. И вообще ни с кем не видел... Кроме Гермионы. Упс... Неужели? А ведь эта змея на многое способна. Вспомнить только, что вытворяла на первом курсе!

«За ней тоже надо приглядеть. Не нравится что-то она мне...» — определился профессор.

— Мисс Грейнджер, а вас я попрошу пройти за мной...

Его гулкие шаги по коридору перемежались со стуком ее каблучков. Кажется, именно так стучало ее сердце...

— Прошу вас, мисс Грейнджер. — Широким жестом Северус пригласил ее в свой кабинет.

— Гермиона... — поправила она, не отрывая глаз от пола.

— Да, конечно, Гермиона. Я хотел извиниться перед вами за вчерашнее недоразумение.

— Недоразумение?..

— Ну конечно! Поверьте мне, я хорошо понимаю ваши чувства.

— Понимаете?..

— Понимаю! И я вас совсем не осуждаю. И мне было бы очень жаль из-за такой досадной оплошности потерять то, чего удалось достигнуть...

— Сэр?..

— Северус, если не возражаете.

— Северус, простите меня, мне так жаль. Я не должна была...

— Гермиона, забудем об этом! Давайте общаться, как будто ничего не произошло. Ведь ничего не произошло, правда, Гермиона?

— Правда, Северус! — ее лицо озарила улыбка, и девушка впервые за день взглянула ему в глаза. — Вы даже не представляете, как я рада, что вы не сердитесь на меня... Ведь вы не сердитесь?

— Конечно, нет!

И Гермиона, одарив его на прощание очаровательной улыбкой, выпорхнула из кабинета. Настроение Северуса стремительно улучшалось.

«Так... — сказал он сам себе, — теперь надо все-таки разобраться с Поттером и мелкой Уизли... Сначала с Поттером!»

— Нет, Сев, я так точно больше не могу! — сейчас Люциус напоминал льва, мечущегося по клетке и бьющего себя хвостом по бокам.

— Выпей и успокойся.

— Сев, этот рецепт не работает...

— Странно, всегда помогал.

— Не в этом случае! Ну как? Как мне еще изобразить искреннее раскаяние?

— Может, просто искренне раскаяться?

— И ты?! Ты что, не веришь, что я все осознал и больше не буду?

— Люц, честно, что осознал — верю, а что больше не будешь...

— Сев! Я же взрослый мужчина, у меня есть определенные потребности...

— Да ты что! Кто бы мог подумать!

— Ты-то сам как выкручиваешься?

— Я не закручиваюсь.

— Ну да, согласен, тебе проще. Ты сублимируешь свою сексуальную энергию и выплескиваешь на учениках... Но что делать мне? Я ее вижу практически каждый день. Она великолепно выглядит! Какая у нее походка!!!

— Ну так подойди! У тебя тоже походка...

— Сев, я серьезно! Мне твое зелье скоро перестанет помогать. Я могу сорваться и наделать глупостей. Ты же меня знаешь...

— Прекрасно знаю, поэтому и говорю: подойди, извинись, покайся... что там еще в таких случаях мужья делают?

— Бывшие мужья, бывшие, Сев! Я к ней подхожу, а она только «Доброе утро, лорд Малфой», «Как ваши дела, лорд Малфой?», «Неплохая погода, лорд Малфой»... Скала, а не женщина!!!

— О! Вы уже подобрались к разговорам о погоде. И прошел-то всего какой-то месяц...

— Сорок два дня, Сев!!! И что мне до погоды, когда я хочу видеть, как тает этот лед, хочу сцеловывать свое имя с ее губ... Я точно натворю глупостей!!!

— Да ты неисправимый романтик, Люц... Напиши ей письмо обо всем этом. Прямо сейчас!

Не дослушав, Люциус Малфой отправился в свои комнаты.

* * *

— Сев! Я сделал это!

— Поздравляю, Люц. Молодец, ты решился.

— Это ты виноват, Сев! Напоил меня, дал пергамент и вложил перо мне в руку... А я говорил, что могу наделать глупостей! Я предупреждал тебя, Сев!!!

— Знаешь, что? Я до сих пор считаю, что написать Нарциссе о своих чувствах, это именно то, что необходимо сейчас?

— А ты знаешь, что я не смог ей написать? Я никогда не писал ей о таком! Мерлин, я вообще никогда не писал о своих чувствах!!! Я просто не смог!

— Ну и успокойся тогда, ничего страшного не произошло.

— Не произошло, говоришь? У меня в руках было перо, пергамент, на подоконнике сидела сова, я был не в себе...

— В чем катастрофа-то? Ты что, пером выколол сове глаз?

— Нет, мой язвительный друг! Я написал письмо Симусу!

— Зачем?

— А я знаю? Я же говорю, у меня в руках было перо, пергамент, на подоконнике сидела сова, я был не в себе...

— Не продолжай! А Симус-то тут при чем? Или постой... Люциус, ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Уже нет! Теперь придумай, что с ним делать, когда он приедет в замок. Как все это объяснить. И как при этом помириться с Цисси... Спокойной ночи!

— ЛЮЦИУС! — но этот крик повис в воздухе и остался без ответа...

«Этого мне только не хватало..., — обреченно думал несостоявшийся миротворец. — Чтобы я еще раз давал советы... Никогда!!!»

* * *

В кабинете директора школы чародейства и волшебства «Хогвартс» Минервы МакГонагалл было тихо. Только легкий треск дров в камине и шорох пера, летящего по пергаменту, нарушали покой. Минерва проверяла учебные планы, когда дверь распахнулась, и на пороге появился Северус Снейп.

— Добрый вечер, Минерва.

— Мальчик мой, я тоже рада тебя видеть. Будешь чай?

— Буду.

— Ты хочешь о чем-то поговорить?

— Минерва, в замок на Рождество я имел смелость пригласить двух гостей...

— Конечно, Северус, каждый преподаватель имеет право. Я распоряжусь приготовить им комнату. Это супружеская пара?

— Нет, Минни, это не пара, поэтому комнат нужно две.

— Но, мальчик мой, у нас сейчас гостит очень много... гостей. Даже тебе в подземельях пришлось потесниться. Я говорю о Невилле. А кто твои гости, может, они могли бы?..

— Не могли бы... Это Нимфадора Тонкс и Симус Финниган.

— Симус? Мальчик мой, ты уверен? Ты его пригласил?

— Ему нужна была моя поддержка. Да, я его пригласил.

— Ну так размести его у себя! У тебя в кабинете прекрасный диван. Я могу трансфигурировать его в кровать...

— Но я не хочу!

— Будет лучше, если я подселю к тебе Дору?

— Будет лучше, если я буду жить один!

— Ты и так всегда один... Я, конечно, подумаю, даже очень постараюсь, но ничего не обещаю. Что-нибудь еще?

— Нет, Минерва, спасибо, не буду мешать.

Когда за профессором закрылась дверь, директриса в один прыжок оказалась перед портретом:

— Альбус! Ты это слышал?!

— Это же замечательно, Минни! В Рождественскую ночь мальчик будет не один...

— Тем более что из нашего списка выбыл Лонгботтом!

— Минерва, ты шутишь?

— Я не хотела тебя расстраивать, Альбус!..

— А что случилось?

— Как обычно, я наблюдала за мальчиками...

— Какими?

— Драко и Роном. Они каждое утро летают вместе. Я лишь хотела проследить, чтобы они не наделали глупостей... Я смотрела, как они взмыли в небо, как вдруг услышала звуки со стороны теплиц...

— Невилл стал жертвой зубастой герани?

— Хуже. Когда я подошла, я увидела ужасную картину! Лавгуд лежала на спине на каком-то пледе, а Лонгботтом засыпал ее лепестками роз! Представляешь?!

— М-м-м... Представляю...

— Только не надо так закатывать глаза! Я, конечно, сделала им внушение о недопустимом поведении. Лонгботтому сказала, что он не оправдал наших надежд, и что я им очень недовольна. Но...

— Что «но», Минни?

— Они были ТАК счастливы, что не обращали на мои слова никакого внимания!!! Мы его потеряли, Альбус!

— Ничего, Минни, одного потеряли, другого нашли...

* * *

Выходя от директрисы, Северус краем глаза заметил какое-то движение в конце коридора и как можно более бесшумно поспешил туда. Конечно же, Поттер! Крадется... Так, так, так.

— Мистер Поттер, не изволите ли объясниться.

— Добрый вечер, сэр.

— Добрым он был бы, если бы вы прекратили искать приключения. Неужели на вашу жизнь не хватило, и хочется попробовать чего-нибудь еще?

— Сэр, что может случиться со мной в замке?

— Дайте подумаю... За все годы вашей учебы именно в замке с вами ничего и не случалось... Философский камень, василиск, беглый каторжник, Турнир Трех Волшебников... Мне продолжать?

— Сэр, я ценю все, что вы для меня сделали. Правда! Я вам уже говорил: спасибо. И еще раз скажу... Но я уже вырос. Может, пора уже просто жить?

— А вы это умеете, Поттер?

— Меня зовут Гарри. А вы умеете, сэр? Может, нам вместе попробовать этому научиться?

— Спокойной ночи, Гар-р-ри!

— И вам, сэр...

Северус развернулся и стремительно пошел по коридору. Действительно, мальчишка вырос, война кончилась, жизнь продолжается... Только почему он еще чувствует ответственность за него? Сила привычки? А ведь он прав: надо просто жить... Стоит попробовать.

Нимфадора Тонкс и Симус Финниган приехали одновременно Хогвартс-экспрессом. И когда они появились в замке, остро встал вопрос об их размещении. Минерва МакГонагалл трезво рассудила, что раз принимающей стороной выступает Северус Снейп, то ему и решать, как распорядиться отведенной комнатой. Дора и Симус немного поспорили, кому из них повезет занять отдельную комнату с ванной. Повезло, как обычно, Северусу — его соседом на ближайшие праздники оказался Финниган. И благодарить он за это должен был только одного человека!

— Люциус!

— Ты что-то хотел, Северус? — Даже в бархатном халате, наброшенном на голое тело, Люциус выглядел лордом.

— Я бы хотел жить в своих комнатах один. Но, видимо, для меня это непозволительная роскошь!

— Сев! А вот лично я тебе завидую. Подумай сам, когда еще у тебя в комнатах будет жить такой сладенький мальчик. Такой отзывчивый... И главное — все законно!

— Я не люблю сладкого!

— Понимаю! Кожаные ремни, плетки... Не сказать, что я в восторге от твоих предпочтений, но осуждать не могу...

— Хватит кривляться, Люц, забирай по-быстрому своего сладенького, а я прослежу, чтобы никто ни о чем не узнал.

— Сев, но я не могу его забрать. Рождество все-таки... Я еще надеюсь, что Цисси посетит мою одиночную камеру. Ты думаешь, что она будет в восторге, если обнаружит его у меня?

— А если она встретит его в коридоре?

— Но все же знают, что он живет с тобой...

— А вот это, Люц, я тебе не забуду!

* * *

Выходя из своих комнат, Северус заметил, как к Люциусу проскользнул Финниган.

«Вот же котяра блудливый! — беззлобно подумал профессор о приятеле. — И ведь ничто его не остановит...»

Надо было срочно найти Нарциссу и отвлечь ее на ближайший час.

Леди Нарцисса Малфой в поисках сына шла по коридору замка. Рождественская вечеринка еще не началась, а Драко уже пропал. Странно, но на него это было так непохоже. Конечно же, Нарцисса прекрасно отдавала себе отчет, что Драко склонен нарушать установленные правила, но не настолько явно! Может быть, что-то случилось?

— Добрый вечер, Северус. Ты не видел Драко?

— Добрый вечер, Нарцисса. С Рождеством... Не можешь его найти?

— Почему-то его нет ни в больничном крыле, ни в его комнате, ни в Большом зале... Эльф на мой вызов не появляется — не иначе, Драко запретил, и ничего страшного с ним не происходит. Но мне все же хотелось бы знать, где мой сын.

— В замке много интересных мест, и я готов сопроводить тебя. Давай начнем с библиотеки...

— Давай начнем с комнаты Люциуса.

— Почему?

— Может быть, потому что она ближе? Или потому, что он отец, и Драко вполне способен зайти к нему? Тебя что-то смущает, Северус?

— Что ты, Нарцисса?! Кстати, а ты не хочешь, чтобы я развеял слухи?

— Какие?

— Неужели тебе за два часа в замке добрые люди не сказали, что я живу не один?

— Разумеется, сказали, но зная твою закрытость, мне не хотелось лишний раз тебя смущать...

— О Мерлин! Какая закрытость может быть в этих стенах... Так я провожу тебя к Люциусу?

— Будь так любезен.

* * *

Подходя к комнатам Люциуса, Северус надеялся только на то, что прошло слишком мало времени после появления Симуса, и они еще не успели углубить свои отношения до верха неприличия. Хотя зная Люциуса и его сексуальный голод, Северус был не уверен ни в чем. Ему только и оставалось, что сориентироваться по обстановке и подыграть приятелю. В чьих артистических способностях сомневаться не приходилось, да и выдержки аристократу хватало, а вот Финнигана надо бы побыстрее вывести, чтобы ничего не испортил... Собравшись, Северус постучал, а затем громче, чем обычно, позвал:

— Люциус, мы с Нарциссой к тебе.

И театральным жестом распахнул дверь.

На пороге спальни стоял Люциус. Ни тени волнения не промелькнуло на его лице, только взгляд потеплел, остановившись на Нарциссе. Царственным жестом он поправил халат и скользнул по направлению к бывшей жене:

— Я счастлив видеть вас, леди Малфой. Чем могу быть вам полезен?

— Добрый вечер, лорд Малфой. Я бы хотела узнать про Драко.

На лице лорда мелькнула тень озабоченной заинтересованности:

— Есть опасения, что с нашим сыном что-то случилось?

— Я собиралась поздравить его с Рождеством, но не могу найти.

— Почту за честь оказать вам поддержку в его поисках. Готов сопровождать вас, куда вам будет угодно... — Его голова склонилась в галантном поклоне.

— Я могу подождать его здесь, — леди позволила себе улыбнуться уголками губ. — Ведь хороший сын непременно зайдет поздравить отца с праздником.

Нарцисса царственно опустилась в кресло. Воспользовавшись мгновением, когда она отвлеклась, Люциус бросил на Северуса выразительный взгляд. Надо было выводить Симуса. Северус вышел из тени:

— Люц, я, пожалуй, пойду. К тебе вечером зайдет мой... гость. За книгой, которую ты мне обещал. Поищи ее, пожалуйста, чтобы он вас не стеснял своим присутствием.

— А он уже зашел и как раз ищет ее.

— Тогда я ему помогу, и мы вместе уйдем.

Северус зашел в спальню. Он точно знал, что там есть огромный книжный шкаф. У шкафа стоял бледный, как полотно, Симус. Слегка растрепанный, с припухшими губами.

«Да, Люц был настроен решительно...» — понял Северус.

За спиной послышались легкие шаги. Необходимо выкручиваться... Северус схватил Финнигана в охапку и впился поцелуем ему в рот, одновременно забираясь руками под его рубашку. Парень побледнел и находился, видимо, на грани обморока.

«Этого мне еще не хватало!» — подумал Северус и вспомнил, что последний раз до этой встречи он видел мальчишку у себя на отработке, и тот жутко трусил. На пороге стояла Нарцисса.

— Извини, Нарцисса, мы уже уходим...

Финниган только кивнул и побрел за Снейпом, как овца на заклание.

«Цисси молчит, значит, начала сомневаться... Мало страсти!» — догадался Северус и решительно обнял парня.

Тот вздрогнул.

«Пусть думает, что нас пронзает током от прикосновений!» — успокоил себя Северус, но достигнутый эффект следовало закрепить. Поэтому стоя на пороге комнат и уже открыв входную дверь, профессор Снейп притянул к себе своего бывшего студента и втянул его в страстный поцелуй. Свиненок ответил! И даже обхватил руками своего бывшего профессора! И прижался всем телом! Целоваться в коридоре подземелий было крайне неосмотрительно.

«Все, Люц, это тянет на долг жизни! — подумал Северус и, оторвавшись от Симуса, поднял глаза, чтобы оглядеться. — Не хватало еще, чтобы увидели студенты!»

Студентов не было. В коридоре стояла только Гермиона Грейнджер и во все глаза глядела на куратора:

— С Рождеством...

— И вам счастливого Рождества!

Что тут сказать? Северус схватил обмякшего Финнигана за руку и потащил в свои комнаты. Рождество обещало быть счастливым!

* * *

Ошарашенная Гермиона задумчиво шла по коридору. Привычный образ профессора трещал по швам. Это точно был не он!!! Он не мог выставлять на всеобщее обозрение личную жизнь, тем более что ТАК он выходил из комнат Малфоя. Ох уж этот Малфой! Берегитесь, профессор, он вас плохому научит... И все-таки что-то мешало ей поверить в увиденное... Погруженная в размышления Гермиона не обратила внимания на крадущихся по коридору и странно хихикающих Дору и Ремуса. И она ничуть не удивилась, когда вместо комнаты Доры они вошли в кладовую профессора Снейпа... Она просто не обратила на это внимания...

* * *

— Ох, Альбус, даже не знаю, как тебе такое говорить...

— Говори уж, Минни, я готов ко всему...

— Ну, тогда присядь! Уже? Так вот! Симус Финниган встречается с Лавандой Браун!!!

— Ты уверена?

— Абсолютно! Меня попросила за ним приглядеть Августа Лонгботтом. Ты знаешь, она так дружна с Браунами. Те уже поговаривают о браке...

— Наш бедный мальчик... Его ждет печальное Рождество.

* * *

Бедный мальчик, измученный прошедшим днем, уже выпил зелье сна без сновидений и собирался спокойно заснуть, как услышал подозрительный шорох и увидел силуэт в проеме дверей.

— Кто здесь?

— Профессор, это я, Симус...

— Финниган, вам чего? В ванную комнату ведет другая дверь!

— Профессор, я тут подумал... вы и я... мы могли бы...

— Могли бы что?

— Могли бы закончить...

— Закончить что?

— То, что началось в спальне мистера Малфоя...

— Нет, Финниган! Вы что, белены объелись?! Забудьте! Вы не в моем вкусе!!!

Удрученный Симус побрел в кабинет, в то время как Северус выставлял охранные, щитовые, сигнальные и прочие чары, радуясь, что этот недоумок пришел сейчас, а не позднее, когда профессор уже спал бы. Что мог сотворить возбужденный гриффиндорец со спящим деканом Слизерина одному Альбусу известно!

Пробуждение Северуса было безрадостным. Он слишком хорошо помнил окончание вчерашнего дня. Люциус, по обыкновению, втравил его в какую-то мутную историю, а сам — весь в белом, упивается своей непорочностью.

«Хоть какая-то стабильность...» — мелькнула мысль, но развивать её не хотелось. Хотелось просто посидеть у огня, выпить чашечку кофе и ни о чем не думать. По крайней мере постараться. В раздумьях он набросил на себя халат, сварил кофе и проверил на месте ли Финниган. Кабинет был пуст. Уф! Можно расслабиться. Но радость оказалась преждевременной.

— Сев, дружище, я тоже рад тебя видеть! — Люциус был бодр, воодушевлен и чрезвычайно деятелен. Он прошелся по комнате, взял бокал, плеснул туда Огденского и уселся рядом: — Я не поверю, что тебе снились кошмары!

— Да нет, Люц, я просто подумал, что вчера ты очень добросовестно организовал себе Долг жизни.

— Так я за этим и пришел! Поблагодарить тебя единственным доступным мне способом. — И блондин плотоядно облизнулся.

— И ты думаешь, это смешно?

— Я думаю, ты не мальчик и с тобой можно говорить откровенно. Цисси вчера была на высоте, но устояла. А я, как сопливый подросток, подумал о тебе. Ваш вчерашний поцелуй казался таким убедительным...

— Люц, что ты делаешь?! Прекрати немедленно!

— Ну, Сев, вспомни, как мы с тобой однажды целовались!

— Мы были пьяны и неадекватны!

— Сев, только не говори, что тебе не понравилось...

— Люц, мы давным-давно договорились остаться только друзьями. Не твоя ли идея, что смешивать удовольствие и дружбу нельзя?

— Но ты по утрам выглядишь чересчур соблазнительно, Сев.

— Люц, мне надо срочно проверить свое хранилище. Вчера вечером туда кто-то пробрался.

И Северус, как был, в домашнем халате бросился к своей оскверненной сокровищнице, надеясь, что к его возвращению или Люциус уйдет, или Симус появится. Ну хоть что-нибудь произойдет.

* * *

Подходя к своему святилищу, Северус мысленно препарировал зарвавшегося негодяя. Ему очень хотелось, чтобы это был кто-нибудь с Гриффиндора. Какой-нибудь засранец, напуганный ночью, проведенной не в стенах родной башни, а среди мрачного антуража логова зельевара. Подогреваемый жаждой мести, и торжествуя свою победу над предполагаемой жертвой, Северус распахнул дверь:

— Люпин, ты? Какого дракла тебе-то здесь надо? Дора?.. Мое почтение... Я так понимаю, у вас все хорошо?

И у них действительно все было хорошо. Ярко-малиновые волосы Тонкс приятно гармонировали с цветом ее лица и сияющими глазами. Общий облик, несмотря на некоторую незавершенность наряда, говорил об удовлетворении всех мыслимых желаний. Ремус имел более потрепанный вид. Вернее... основательно потрепанный вид!

— Ты страшная женщина, Тонкс! Я бы не пережил такую ночь!

— А тебе, Северус, никто и не предлагает. Правда, Рем?

Она начала что-то мурлыкать на ухо Люпину, отчего тот зарделся и скользнул руками ей под мантию.

— Э! Э! Хватит! Мое хранилище не приспособлено для таких целей!!!

— Как знать, Северус... У тебя здесь очень мило... — хрипло произнес Ремус.

— Кстати, а на чем это вы расположились? Люпин, волчара ты криволапый! Вы разбили банку с флоббер-червями и раздавили их?! Это же были тестируемые экземпляры дезоксигидрации! ТЭДы!!!

— Черви? Это были черви, Рем!!! — Нимфадора залилась пронзительным смехом.

— И они вас не смутили?! Мерлин! Куда катится этот мир?

Северус было посторонился, чтобы выпустить любовников, но Ремус забеспокоился:

— Не мог бы ты отвернуться, Северус?

— Вы собираетесь продолжить?

— Но Дора же не может идти в таком виде...

— И почему я такой уступчивый?.. — вздохнул мастер зелий.

Он дождался, пока счастливые обладатели друг друга наконец сочтут свой облик приемлемым, и вывел их в коридор. Интересно, ушел ли Люциус?

* * *

Люциус не ушел. Уровень огневиски в бутылке упал до критической отметки, а приятель, судя по всему, фонтанировал идеями:

— Ты вовремя, Сев! Не бойся, на твою честь я больше покушаться не буду!

— Утешил.

— Я понял, почему у нас с Цисси все так!

— Я весь внимание...

— Нам не хватало разнообразия!

— Ты хочешь сказать, ей не хватало разнообразия, Люц? У тебя-то с этим как раз все было хорошо.

— Ты не понял! Для гармонии нам надо попробовать что-нибудь этакое...

— Ты меня пугаешь, Люц.

— Да нет же! Я решил предложить ей секс втроем...

— Я категорически отказываюсь в этом участвовать!!!

— Да не кипятись ты! Никто тебя и не приглашает. Зачем мне конкурент?

— Так ты хочешь...

— Все равно не догадаешься! Я там, в шкафу, интересную книгу нашел...

— В твоем случае даже чтение до добра не доводит.

— Да нет же! Я тебе точно говорю! Цисси понравилось, как ты целовал этого Финнигана.

— Она это сказала?

— Леди о таком не говорят! — наставительно произнес он. — Но я не против устроить для нее маленькое шоу, чтобы она, наконец, оценила мою прелесть.

— Люц, ты неисправим!

— Я только что поведал тебе секрет семейного счастья.

* * *

— Альбус, этой ночью в замке творилось страшное...

— Пострадал кто-то из учеников?

— Хуже! Ремус изменил Северусу!

— Ты уверена?

— Абсолютно!!! И еще одну измену мне удалось предотвратить! Не смейся, Альбус!

— Минни, я серьезен! Кто на этот раз?

— Малфой и Уизли! Они почти поцеловались!!!

— Почти?

— Почти! Мне пришлось трансфигурировать доспехи между ними. Доспехи, конечно же, упали со страшным шумом... Ну, и мальчики, слава Мерлину, опомнились. Единственная, кого могу похвалить, — это Гермиона. Она не спускает с Северуса глаз. Одной бы мне за всеми не уследить. Только вот почему-то не спешит делиться со мной наблюдениями...

— Не волнуйся, Минни. Я думаю, она все записывает. Она же такая исполнительная девочка.

— На нее одна надежда! И Гарри молодец, хорошо себя ведет! Недавно я видела его с нашим мальчиком на Астрономической башне. Стояли близко-близко друг к другу и тихо разговаривали. Я подходить не стала, чтобы не заметили. Но мне кажется, у них все хорошо...

* * *

За обедом к Гермионе подсела Джинни и рассказала подруге, что после расставания с Роном Лаванда для повышения собственной самооценки соблазнила Симуса. И теперь они встречаются тайно, чтобы не портить Симусу репутацию крутого перца. Якобы потому что с мужчинами его интересуют серьезные отношения, а женщины — просто для отдыха и тонуса. А на самом деле все наоборот: с Лавандой они хотят пожениться в начале лета, и он ей даже колечко подарил. Гермиона слушала и краснела, раздираемая собственными неоднозначными мыслями. Но особенно ее смущал взгляд Северуса, который она чувствовала спиной. При ближайшем рассмотрении Северус Снейп оказался куда более загадочной и противоречивой натурой...

Противоречивая натура Снейпа была озадачена. Он ждал, что Гермиона выскажется по поводу его экстравагантного поведения. Или ядовито пошутит, на худой конец, — у нее стало неплохо получаться. Не то чтобы ему хотелось оправдаться перед ассистенткой... Но хотелось развеять все слухи об отношениях с бывшим студентом. Кроме того, к ней опять подсела эта Уизли. Что она может такое нашептывать, чтобы Гермиона так краснела? Наверняка какие-то гадости... А теперь еще что-то показывает под столом. Книга? Рукопись? Жаль, с преподавательского стола не видно. И вообще, эта Уизли последнее время плохо выглядит. Побледнела, осунулась, стала какой-то дерганой. Точно, это она!!! Они расстались с Грейнджер, а теперь рыжая сворачивает ей кровь своими гнусными намеками. Похоже на то!

«Если так пойдет и дальше, она мне загубит ассистентку, с которой только-только удалось сработаться. А учитывая, как мне тяжело сходиться с людьми, на новую я уже не соглашусь. Ситуацию надо решать радикально! Яд или Обливейт... И то и другое в школе использовать недопустимо, — Северус криво усмехнулся и пошутил: — Оставлю я это для крайнего случая!»

Наступил Новый год. Хотя в Хогвартсе и не устраивали бал по этому поводу, день обычно завершался праздничным ужином. За столом собрались почти все, кто остался в замке. В воздухе витал легкий аромат праздника... Первой из-за стола встала Минерва МакГонагалл и, чинно поклонившись всем, ушла. Такова традиция. Предполагалось, что с уходом директора должно начаться самое веселье...

* * *

— Альбус! Меня переполняют чувства!

— Что-то случилось, Минни?

— Еще нет, но непременно случится! Я с праздничного ужина. Понимаешь ли, традиция...

— Мне ли не знать, Минни. Ну и что тебя так порадовало?

— Сегодня за столом наконец объединилось золотое трио. Как в старые добрые времена... А то ведь завели себе привычку ходить поодиночке!

— Минни, не отвлекайся!

— Итак! Северус практически не спускал глаз с Гарри! И один раз они встретились взглядом, кивнули друг другу, и Северус улыбнулся! Представляешь?!

— Улыбнулся? За ужином?

— И я о том же! Правда, в своей непередаваемой манере — поднял уголки губ и только. Но я это видела! Видела!!!

— Успокойся, Минни. Что-нибудь еще?

— Конечно же! Гарри выглядит так, как будто не высыпается: осунулся, черные круги под глазами... Но при этом очень довольный!

— А Северус?

— Ты же его знаешь! Так выглядеть он мог только после встреч с Томом. Без удовольствия, конечно... И вот представь: Гарри, похудевший от переживаний, Северус, с легкой тоской в глазах... Запретная любовь не бывает сладкой...

— Но мальчики со всем справятся!

— И еще. Джинни Уизли на ужине не было! Она, кстати, в последнее время тоже похудела, бледненькая такая и с шальным блеском в глазах. Видимо, тяжело переживает разрыв с Гарри. Я тебе говорила? Я ни разу не видела их вместе.

— Бедная девочка...

— Она молодая, у нее все впереди. Она себе еще столько Гарри найдет! А вот у Северуса этот шанс может быть последним!

— Ты права, Минни. Что-то еще?

— Не существенно. Гермиона сидела какая-то задумчивая. Наверное, за друга беспокоится...

— Я говорил, Минни, она сделает правильные выводы. А ты что-то давно про свои карточные успехи не рассказывала. С тех пор как ваши сеансы переместились из кабинета в гостиную, я ничего не вижу...

— Все нормально, Альбус. Я вчера выиграла двести семнадцать галлеонов. Филиус обещал научить меня играть в рулетку...

— Минни, откуда в Хогвартсе рулетка?

— Ну, может же у меня быть пара дней отдыха...

* * *

Драко Малфой возвращался в свою комнату и не мог отделаться от впечатления, что за ним кто-то наблюдает. Ерунда! Кто может за ним следить? Разве что замковое привидение. Драко был на новогодней вечеринке в слизеринской гостиной и немного выпил. Он чуть-чуть помотал головой, отгоняя мысли. Ощущение собственной уязвимости не проходило.

— Ты кого-то ждешь, Дра-ако?

— Мантикору тебе в задницу, Ро-онни! Обязательно подкрадываться?

— А тебе обязательно было любезничать с Ноттом за ужином, а потом надираться с ним до поросячьего визга?

— Да ты никак ревнуешь, Ро-о-онни. Но ведь тебе тоже есть с кем развлечься...

— На что ты намекаешь?

— Что, скажешь, не ты в душе после тренировки лапал Симуса за задницу?

— Да у меня просто рука сорвалась... нечаянно...

— Да так удачненько...

— Ну я тебе покажу...

С этими словами Рон схватил Драко за плечи, словно намереваясь вытрясти из него душу. Блондин попытался вывернуться, но Рон не уступал — он был выше, тяжелее, тренированнее, наконец. На стороне Драко была злость... Они стояли, сцепившись почти в объятии, сохраняя шаткое равновесие. Наконец, Драко рванулся и, увлекая за собой Рона, облокотился на неприметную дверь. Дверь гостеприимно распахнулась, и, потеряв опору, спорщики ввалились в темное помещение. Мышеловка захлопнулась.

— Ну и где мы теперь?

— Не знаю. Это ты меня сюда затащил.

— Ронни, я при всем желании не смог бы тебя сюда затащить. Лучше слезь с меня и посвети.

— Люмос! Ну и где это мы?

— Ронни, полки забитые банками с ингредиентами! Тебе это ничего не напоминает?

— Мой ночной кошмар! Мы в кладовке Снейпа!!!

* * *

Наутро Северус проснулся в благодушном настроении. Вечером опять сработали сигнальные чары на его хранилище. Злоумышленник все еще там. Убедившись на опыте, что никто ничего громить в его сокровищнице не собирается, наоборот, все сидят смирно... ну, кроме некоторых, профессор позволил себе полежать в постели чуть дольше. Все-таки гениальная идея взять ассистента: Северус еще потягивается в кровати, а Гермиона уже готовится к уроку. Эта мысль особенно согревала. Что ж, надо выпить кофе и разобраться с пойманным правонарушителем. И как хорошо, что Симус перебрался в гриффиндорскую спальню к старым дружкам... Подойти к кладовке Северус постарался бесшумно. Все-таки фактор внезапности вкупе с ворвавшимся светом способны сотворить чудо и помочь преступникам раскаяться. Северус резко открыл дверь...Нет! Некоторые вещи себе лучше представлять, но не видеть. А еще лучше — о таком не знать совсем! Уютно расположившись среди стеллажей, самозабвенно целовались отпрыск знатного рода и младший сын многодетной семьи... Упс!

— Драко! И что после этого я должен сказать твоему отцу?

— М-м-м... Доброе утро?..

— Драко!!! Мальчишки наконец оторвались друг от друга, и к ним медленно начал возвращаться разум.

— Крестный, это не то, что ты подумал... нет... это не то, что ты увидел... в общем, ничего такого...

— Значит, я для тебя «ничего такого»? — вклинился в разговор Рон. — Ну знаешь! Уизли выскочил из кладовки, а Малфой-младший помчался за ним:

— Рон, ты не так понял!

«Зато я все понял правильно!» — успокоил себя Северус, отправляясь делиться новостью с приятелем.

* * *

— Сев, ты ничего не напутал? Именно с Уизли?

— Именно, Люц!

— Но он же рыжий! Сев, это моветон!!! У нас гостиная выдержана в строгих абрикосовых тонах...

— Я не улавливаю ход твоей мысли. — Семейные портреты, Мерлинова борода!!! Тут или менять цвет гостиной, или выбор Драко! А к гостиной мы давно привыкли. И Цисси нравится...

— Тогда тебе надо поговорить с сыном.

— О чем?

— Ну, хотя бы о пчелках!

— Ты думаешь, не рано?!

— Пора, Люц!

— Хорошо. Я готов. Приведи ко мне сына. Я буду в твоем кабинете!

* * *

Люциус мерил кабинет шагами. Пришло время для серьезного разговора с сыном, а он — отец — к этому оказался не готов. Ну что он сейчас может сказать Драко? Про пестики и тычинки? Видимо, поздно... Малфой усмехнулся, вспомнив себя в юности. Про мальчиков и девочек? Да какая в принципе разница, с кем будет счастлив единственный сын? А вот будет ли сын счастлив?! Что от него нужно этому Уизли? Деньги? Положение? Ох, не зря мезальянсы осуждаются обществом... Брак с равным хотя бы позволяет исключить из отношений расчет... Позволяет? Ничего подобного! Сколько браков было заключено только исходя из стратегических соображений? Да далеко ходить не надо — он сам едва не стал жертвой сговора кланов... И как же хорошо, что у Блэков была не одна дочь. И какое же счастье, что он сумел доказать отцу, что блондинка Нарцисса гораздо удачнее впишется в семейные серебряно-зеленые интерьеры, чем брюнетка Беллатрикс... Из тягостных раздумий его вывел голос сына:

— Ты звал меня, отец?

— Мне Северус рассказал твою деликатную историю. Сын, я недоволен тобой.

— Я не сделал ничего предосудительного.

— Ты попался! О чем ты думал, назначая свидание в легкодоступном месте? Ты мог опорочить нашу фамилию.

— Это получилось случайно.

— Драко, что я слышу? С тобой произошла досадная случайность? Ты — Малфой. В твоей жизни нет места случайностям! Более того, ты обязан позаботиться о фамильной чести.

— Может, мне еще жениться по вашей договоренности?

— Ты зришь в корень, сын. Женитьба — это большая политика...

— Но ты ведь любишь маму?

— Где твои манеры? Но на твой некуртуазный вопрос я отвечу. Мне повезло, и я действительно ее люблю.

— Так вот, если большая политика потребует от меня женитьбы на Панси Паркинсон, я готов отказаться и от большой политики, и от фамильной чести.

— Ты хочешь сказать, что готов лишиться наследства из-за какого-то минутного увлечения? — Да, отец, готов. И это не минутное увлечение.

— Хорошо, сын. Считай, что я тебя просто предупредил. Разговор о твоем выборе состоится через пять месяцев, и я настоятельно тебе рекомендую хорошенько подумать, прежде чем разбрасываться словами. Ты свободен.

— Доброго дня, отец.

Драко направился к выходу, а Люциус невольно залюбовался его осанкой.

«Как держится... Стервец!»

Врагом своему сыну он точно не был.

Северус не любил свой день рождения. Он не привык в детстве получать в этот день подарки, а с возрастом вообще стал считать глупостью пересчет прожитых лет. Ему было проще думать, что никто не помнит про эту дату, и за годы, проведенные в Хогвартсе, он сумел приучить всех преподавателей к мысли, что слова «С днем рождения, Северус» для него означают что-то вроде «Когда же ты, наконец, сдохнешь» и не вызывают радостного возбуждения. Кроме того, во время возрождения Темного Лорда за такие слова можно было схлопотать легкое, но крайне болезненное проклятье. Поэтому окружающие уже давно не суетились и делали вид, что находятся в блаженном неведении об изменении возраста профессора. Это его полностью устраивало...

— Нет, Люциус! Нет! И еще раз нет!!!

— Сев, ты скажи спасибо, что я тебя предупредил и избавил от настолько нелюбимых тобою сюрпризов!

— Люциус! Я понимаю, ты... Хорошо, я даже согласен, что придет Нарцисса. Но зачем ты пригласил Поттера и Грейнджер?!

— Значит, кандидатура Финнигана тебя устраивает?

— Про него отдельный разговор. Но эти! Почему ты тогда не пригласил Уизли?!

— Ну знаешь ли! Любишь ты наступать на больную мозоль! Ты забыл, что Уизли сейчас встречается с моим сыном? Тогда я был бы просто обязан пригласить и Драко...

— Что же тебя остановило?

— Сев, ты как ребенок! Я собираюсь, наконец, соблазнить мать моего сына! Не при детях же это делают!!! Кроме того, я ему сделал выговор, и он, как почтительный сын, обдумывает мои слова... А почему я пригласил молодежь? Да очень просто — чтобы веселее было!

— Странные у тебя представления о веселье... Люц, а ты не думал, что я просто не приду?

— Куда не придешь?

— На организованную тобой вечеринку.

— Твое дело. Можешь не приходить. Вечеринка состоится в твоих комнатах. Ты волен ночевать где угодно. Хоть стоя в коридоре!

— Люц, почему же ты пригласил именно их?

— Грейнджер — твоя ассистентка. У вас с ней вполне приятельские отношения. Не кривись, Сев, я же не слепой. Поттер — это вообще твоя давняя страсть. К тому же мне хотелось сблизиться с народным героем... в неформальной обстановке. А на Финнигана у меня далекоидущие планы. Понятно?

— Твой интерес мне понятен, но обо мне ты подумал? Это же мой день рождения!

— Вот именно это я и хотел от тебя услышать! Что ты наконец вспомнил про свой день рождения!

* * *

В гостиной Северуса ярко горели свечи. Гости немного выпили и раскрепостились. Люциус при желании мог быть чертовски милым и обходительным. А сейчас желание у него было.

— Так вот, Гарри... я ведь могу тебя так называть?

— Конечно, сэр!

— Зови меня просто Люциус... Так вот, Гарри, ты даже не представляешь, каким забавным был Северус в юности!

— А с кем он тогда встречался, сэр?

— Для тебя просто Люциус, Гермиона... С кем? Я точно не помню, но вы же знаете его скрытность. Он был таким уже тогда... Я хочу рассказать одну историю, и вы сразу все про него поймете...

Северус стоял в дверях гостиной и не верил своим глазам.

— Люциус! Может, ты не будешь столь многословным?!

— О, какая приятная неожиданность, Северус! С днем рождения! Люциуса поддержал нестройный хор голосов:

— С днем рождения, Северус!.. Только Нарцисса Малфой органично смотрелась в этом бедламе:

— Северус, ты как всегда вовремя. Я распорядилась подавать десерт.

* * *

Утро десятого января по определению не было добрым. Во-первых, это был понедельник, а во-вторых... На свой день рождения Северус успел вовремя. Еще чуть-чуть, и Люциус на пике красноречия рассказал бы поучительную историю о том, как юный Сев стал Пожирателем Смерти. А вот остального предотвратить, увы, не удалось. Что еще наплел Люциус, из-за чего и Гарри, и Гермиона смотрели на него с нескрываемым восторгом? Конечно, это было... приятно, но хотелось бы знать подробности. Люциус, похоже, достиг согласия с Нарциссой — сначала они мило флиртовали, а потом он подобрался поближе и принялся нашептывать ей на ушко какие-то забавные непристойности. Во всяком случае, именно это понял по выражению ее глаз Северус. Как кто уходил он уже не помнил — слишком увлекся огневиски, заливая стресс. Последним воспоминанием, перед тем как отключиться, были вновь сработавшие охранные чары на его кладовке...

Выпив антипохмельного зелья, вчерашний именинник отправился варить себе кофе, попутно отметив, что вчера Финнигана как ветром сдуло. Как же хорошо, что все первые уроки отданы Гермионе! Северус привел себя в порядок и, собираясь проверить поруганное хранилище, на всякий случай выпил успокоительного зелья. И не зря! По дороге к нему подлетела Лаванда Браун:

— Сэр! Пойдемте скорее!!! Симус не может выбраться из вашей кладовки!

— Симус? Какого соплохвоста его туда занесло? Вы уверены, мисс Браун?

— Абсолютно точно! У Гарри есть карта, там все видно. Ох, сэр, как же я волновалась за него! Он ведь такой несамостоятельный. Он мог там ночью чего-нибудь испугаться...

— Мисс Браун, а у вас нет предположений, что понадобилось мистеру Финнигану в моем хранилище?

— Конечно есть, сэр! Я думаю, это он скучал по мне.

— Мисс Браун?..

— Понимаете, после войны многие остались восстанавливать замок. Тут было так много людей... И совершенно негде уединиться любящим сердцам...

— Допустим.

— Вы были в госпитале, сэр, и ваша кладовка была никому не нужна...

— Не продолжайте, мисс Браун. Я все понял. Ваше счастье, что вы окончили школу!

И, изображая галантный поклон, профессор Снейп распахнул дверь.

«Все-таки я молодец, что выпил успокоительного заранее», — мелькнула первая мысль. В его хранилище, в уголке, смущенно переминался с ноги на ногу Симус Финниган и лучезарно улыбался с кушетки Люциус Малфой, Нарцисса Малфой сидела у него на коленях.

— Я даже не буду ничего спрашивать... — начал хозяин помещения.

— И правильно! Нам совершенно нечего тебе рассказать. Сюда нас заманил твой бывший студент, — лорд Малфой величественно махнул рукой в сторону Симуса. — Он обещал показать одно потрясающее место...

— Симус, как ты мог?! В нашей кладовочке? — не выдержала Лаванда.

— Лав-Лав, прости! Совсем ничего не было! Просто мистер Малфой на моем примере доказывал неэстетичность однополой любви своей супруге.

— Что, Симус?! Я тебя правильно поняла?

— Нет, Лав-Лав! Совсем неправильно! Я им только люмосом светил и ничего даже не видел. Он чары специальные наложил.

— Какой вы болтун, мистер Финниган! Немедленно замолчите и извинитесь перед моей невестой! Настоящей леди не пристало выслушивать ваши извращенные фантазии! — вспылил Люциус. — Ну же, молодой человек, я жду!

— Прошу прощения, леди Малфой, я не...

— Достаточно! — оборвал его Люциус, гордо вскинул голову и, подхватив под локоть свою невесту, удалился.

Северус стоял, подбирая подходящие случаю слова. Их не было. Подходящих слов не было...

— А вы, голуби, летите отсюда так быстро, как это возможно... — и кровожадно улыбнулся вслед удаляющимся Симусу и Лаванде. Утро продолжалось.

* * *

— Альбус! Проснись!!!

— Что случилось, Минни? — пожилой волшебник выглядел сонным.

— Вчера наш мальчик праздновал день рождения!

— Северус?!

— Да, Альбус. И пригласил на него Гарри! Представляешь?!

— Любовь — великая сила, Минни. Я всегда это говорил.

— Альбус, я так рада за них!

— А он пригласил только Гарри? Представляю... Ужин при свечах...

— Альбус, какой ты, оказывается, романтик! Конечно нет! Северус еще недостаточно раскрылся...

— А кто был еще?

— Малфои.

— Отец и сын?

— Нет, Люциус и Нарцисса. Похоже, они помирились. Гермиона и Симус...

— А он-то там зачем?

— Я думаю, как дань прошлому. Северус же его зачем-то пригласил в замок. А заодно как компания для Гермионы.

— Минни, я тобой горжусь!!!

Минерва приосанилась: — Ох, Альбус, какой ты добрый! Хотя, согласись, не все идет по плану...

— Минни, Минни... Идеальных планов не существует.

И, печально вздохнув, старый волшебник ушел куда-то за раму портрета. Минерва расположилась в кресле, вглядываясь в танцующие языки пламени.

«Да, Альбус... Жизнь — есть жизнь... И она продолжается, несмотря ни на что!»

На день Святого Валентина Невилл и Луна объявили о своей помолвке. На это радостное событие приехала бабушка Лонгботтома. На взгляд Северуса она была чересчур деятельной, для Ремуса — слишком шумной, и только Минерва МакГонагалл находила Августу Лонгботтом самой очаровательной собеседницей.

— Гусси, милая, тебе понравилась твоя комната?

— Минни, там столько новомодных штучек. Скажи, зачем в ванной комнате уважающей себя немолодой леди это странное «биде»?

— Скажешь тоже, «немолодой». В твою сторону еще юные маги поглядывают.

— Поглядывают — да, а вот ущипнуть, как раньше, не решаются! Не та нынче смена растет...

— Это ты с годами строже стала! Монументальнее. Вон как Невилла воспитала. Я уже боялась, что он сам и не женится.

— Я все правильно делала! Видишь, и девочку правильную углядел. Я с ней, кстати, уже побеседовала...

— И как она тебе?

— Хорошо, в детстве ее кузен переболел драконьей оспой. Она с ним контактировала, и все обошлось.

— То есть с самого рождения ты ее проверила? И что она?

— Улыбалась и хвалила мою шляпку. Милая девочка...

* * *

Глаза невесты сияли, глаза жениха горели желанием, а глаза директора школы наблюдали за профессором зельеварения. Она гадала, сколько еще пройдет времени, прежде чем ее подопечный объявит о своей помолвке.

«Не затягивал бы, что ли... Сколько ж можно? Такими темпами все женихи разбегутся. А Альбус решит, что это я не доглядела». Печальные размышления Минервы прервал неслышно подкравшийся Филиус:

— Ну что, Минни, ты решилась?

— Экзамен? Сегодня? Надо подумать... — ее глаза азартно заблестели.

— Чудесная ночь. Всем в замке будет точно не до тебя. Аппарируем в полночь, — сообщил он и, не дожидаясь ответа, пошел поздравлять Луну.

* * *

В полночь вновь сработали сигнальные чары на кладовке. Северус было подскочил, чтобы немедленно разобраться с негодяем, но потом подумал, мрачно усмехнулся и призвал себе зелье сна без сновидений. «Спокойной ночи, малыши, сколько бы вас там ни было!» — мысленно пожелал он, поудобнее устраиваясь на кровати.

* * *

На этот раз «малышей» было двое. В поисках экстремальных удовольствий по своей воле, находясь в здравом уме и твердой памяти, в кладовку пришли Гарри Поттер и Джинни Уизли. Получив заслуженную порцию наслаждения, чрезвычайно довольные друг другом искатели приключений догадались, что с кладовкой не все так просто. Стандартный набор заклинаний на дверь не действовал, заклинания продвинутого курса приходили на ум с задержкой и то не все... Они попались!

— Да, стоило столько времени скрываться, чтобы вот так по-глупому... — невесело начала Джинни, усаживаясь поудобнее.

— А я ведь только наладил с ним отношения. Мы только друг друга по имени называть начали. Не зря я не хотел сюда лезть.

— Ты не хотел, Гарри? Но ты же ничего не говорил.

— Джинни, ты только не обижайся. Я не мог тебе сказать.

— Почему?

— Но ведь тебе это так важно — чувство опасности, адреналин...

— А тебе разве нет?

— Джин, прости, я ради тебя на все готов. Но можно иногда мы будем делать это на постели? В закрытой комнате. Без посторонних, даже спящих на соседних кроватях...

— Гарри, это же я для тебя старалась!

— Как, для меня?

— Гермиона мне дала одну книгу... И я строго по ней...

— А я считал Гермиону самой умной...

— Но я подумала, что ты так привык к опасностям и спокойная жизнь быстро тебе наскучит. А когда уровень адреналина в крови понизится, ты начнешь искать новые приключения на...— Джинни смутилась.

— Так ты только из-за этого? И это не твои фантазии, а всего лишь советы из книги?

— Да, Гарри... Это очень плохо?

— Джинни! Это замечательно! Я уже начал сильно переживать, что не смогу соответствовать твоим потребностям!

— Все было так ужасно?

— Ну, не все... Некоторые советы были очень даже...

— Гарри, что ты делаешь?

— Ну... мы уже убедились, что Снейп не придет нас убивать прямо сейчас. Нам никто не мешает, а обстановка самая романтичная...

— Гарр-р-ри...

— Моя Джи-иин... О-о-о, какая ты замечательная...

* * *

Во вторник утром Северус не захотел инспектировать хранилище в одиночестве. Была мысль выпить Огденского для примирения с реальностью, ожидающей его в персональной мышеловке, но он вспомнил о начале рабочего дня и отмел эту мысль, как непродуктивную. Выпив, как повелось, успокоительного зелья, профессор пригласил прогуляться свою ассистентку, благо уроков с утра не было ни у нее, ни у него. Подходя к хранилищу, Северус в общих чертах обрисовал девушке картину, которую опасался увидеть:

— Видит Мерлин, Гермиона, если это повторится, я за себя не ручаюсь.

— Кто бы мог подумать, Северус, что подобное вас смущает.

— На самом деле я застрял в викторианской эпохе, хотя удивить меня все же очень трудно. Северус распахнул дверь. Смущающий его сюжет повторился. С неожиданными персонажами. Слов не было...

— Гарри, Джинни, доброе утро. А как вы здесь оказались? — решила быть вежливой Гермиона.

— Герми, это все твоя книга! Забери ее, пожалуйста. — И Джинни протянула подруге увесистый том, вытащив его из косметички. Подруга выглядела сердитой.

— Разрешите полюбопытствовать, мисс Уизли. — И Северус проворно выхватил фолиант из рук оторопевшей Джинни. — Занятно... Я возьму на пару дней.

— Но, сэр, это книга Гермионы, — попыталась вмешаться Джинни. Гермиона покраснела.

— А отчего вы, Гарри, молчите? — продолжал Северус. — Я не сильно рано пришел? Вы, наверное, и до середины книги не добрались.

— Простите нас, сэр... Северус. Это недоразумение. Мы с Джинни не поняли друг друга и чуть было все не испортили.

— А вы уверены, что не испортили, Гарри?

— Уверен, Северус. Беседы о вечности на Астрономической башне позволяют мне рассчитывать на вашу отходчивость.

— Хм... Что ж, я считаю ваши извинения приемлемыми. Доброго дня.

И, развернувшись, профессор стремительно двинулся в сторону своего кабинета. За ним едва успевала ассистентка. Войдя в кабинет и закрыв за собой дверь, Северус предложил:

— Будете кофе?

— Буду. У вас сливки есть?

— Вам найду. Гермиона, извините мой нескромный вопрос, а зачем вам эта книга?

— Читать... — Девушка вновь смутилась и теперь водила пальцем по ободку чашки. — А можно задать встречный нескромный вопрос?

— Спрашивайте.

— А вам зачем эта книга?

— Читать, — усмехнулся он.

— А почему именно эта книга? Разве вы не?..

— Уверяю вас, я — «не»! А вы?

— Я тоже, Северус! Я тоже!

Обрадованная Гермиона вскочила из-за столика, неловко потянулась к Северусу, потом вконец смутилась и выбежала из комнаты.

— Не забудьте про книгу! — крикнул он ей вслед.

— Ни за что! — послышалось из коридора.

Северус откинулся в кресле и прикрыл глаза. Его губы тронула легкая улыбка. Все было более чем хорошо! Северус взял книгу и вслух прочитал название: Цинь ван Гульфик, «Искусство спальных покоев: тантра в жизни мага и волшебницы», издание седьмое дополненное и иллюстрированное.Неужели война, наконец, закончилась?

— Фил, где мы?

— Лас-Вегас, штат Невада, казино-отель «Париж». Минни, неужели ты думала, что экзамен по изысканному искусству можно проводить в «Дырявом котле»?

— О!

— Это все, что ты можешь сказать?

— Фил, чем больше я тебя знаю, тем сильнее ты меня удивляешь.

— А ведь я еще не начал.

— Фил, я повторюсь: о!

— Минни, трансфигурируй-ка нашу одежду во что-нибудь маггловское, чтобы не сильно выделяться.

— Давай, как на этом светящемся плакате.

— Минни, я, конечно, не против увидеть тебя в таком наряде... Но только наедине.

— Ты хочешь сказать, здесь так не ходят?

— Минни, просто посмотри на людей вокруг.

— О!

* * *

— Фил! Фил! Фил! Не зря мы остались на второй вечер! Я сделала это! Я сорвала банк! Ты видел?!

— Минни, ты как всегда великолепна. Давай отпразднуем это в ресторане.

— Ты хочешь сказать, вечер еще не закончился?

— Нет. Мы идем в ресторан на Эйфелевой башне.

— В Париж?

— Нет, Минни, оглянись.

— О!

* * *

— Фил! У меня в бокале с шампанским кольцо...

— Конечно, Минни. Это старинный маггловский обычай. Мы же сейчас в маггловском месте.

— А это считается предложением в нашем мире?

— Минни, у тебя потрясающий ум. Минерва МакГонагалл, я прошу ваши руку и сердце!

— Ну, Фил, у тебя сюрпризы! Филиус Флитвик, я принимаю ваше предложение.

— Отлично, Минни. В таком случае, может, ты согласишься скрепить наш брак сейчас же? Здесь есть отделение Министерства магии, в котором круглосуточно дежурит чиновник. Специально для таких случаев.

— Фил, ты все предусмотрел!

— Да. И ночь мы проведем в номере для молодоженов.

— О!

* * *

В то время когда директор школы чародейства и волшебства Минерва МакГонагалл сорвала банк в казино Лас-Вегаса, в дверь профессора зельеварения Северуса Снейпа постучала его ассистентка Гермиона Грейнджер.

— Войдите.

— Я пришла за книгой, сэр.

— Сэр?

— Северус...

— Да, конечно, возьмите.

— Спасибо, сэр... Северус. А вы уже все, что нужно, изучили?

— Только посмотрел. Гермиона...

— Да? — Девушка, уже повернувшаяся, чтобы уйти, замерла.

— Вы не возражаете против чашки чая?..

— Нет... — выдохнула Гермиона.

Она уселась на краешек кресла и, казалось, перестала дышать. В воздухе повисло напряжение. Нужно было срочно спасать ситуацию.

— Что вы думаете по поводу последней работы Ринелиуса?

— Простите, Северус?

— Не читали... Жаль... А Ремус и Дора раздавили в моем хранилище всех флоббер-червей.

— Зачем?

— В порыве страсти.

— А вы знаете, Северус, что Луна навесила на вашу кладовку специальные манящие чары. Если люди любят друг друга, то они не смогут пройти мимо!

— Все-таки Райвенкло — это диагноз.

— Она такая забавная.

— Не то слово. Гермиона...

— Да, Северус...

— А вы бы не согласились сходить со мной в мое хранилище?.. — В его голосе появилась пикантная хрипотца.

— Зачем?

— Вдруг вы тоже не сможете пройти мимо...

— А вы?

— Я точно не пройду.

Северус встал со своего кресла и протянул девушке руку:

— Так вы составите мне компанию?

— Непременно! — Гермиона приняла предложенную руку и поднялась.

Теперь они стояли совсем близко и смотрели друг другу в глаза. Сомнение... Робость... Желание... Согласие... Обещание... Надежда... Любовь... Да! Кто из них нарушил хрупкое равновесие теперь уже не важно. Поцелуй был умопомрачительным. Гермиона закрыла глаза... Когда стало не хватать воздуха, они оторвались друг от друга и вновь встретились взглядом. Да! Да! Да!

— Гермиона, если вы собираетесь остановиться, сделайте это сейчас... Я уже не смогу, — прошептал Снейп ей в ухо.

— Не останавливайся, Северус.

— Да?

— Да!

Он подхватил ее на руки и понес в спальню. На столе осталась лежать всеми забытая книга...

* * *

— Минни, раннее утро. Может, мы не пойдем к Северусу?

— Фил, мы уже пришли. Если кому-то и можно рассказать о нашем новом статусе, то только ему! К тому же у него единственного на стенах ни одной картины. Нас точно не подслушают.

Минерва толкнула дверь спальни, но не смогла открыть:

— Странный человек. Камин у него открыт, а спальню обязательно надо заблокировать.

— Минни, а ты посмотри, какая у него на столе увлекательная книга.

— Странно... Зачем она ему?

— Ну, Минни, он же еще так молод.

— Фил, он не по этой части. Ты смотри, как интересно!

— О-о.

— Фил, это я должна была говорить!

— Минни, ты меня научила.

— Фил, это ты меня учил. М-м-м... Смотри, какая интересная концепция. Фил, а если...

— Минни, не здесь!

— М-м-м... хочется чего-то необычного...

— Я тут одно место знаю. Рем рассказывал...

— Так чего же мы медлим?

* * *

Северус и Гермиона проснулись, услышав, что в дверь кто-то скребется.

— Мышь? — предположила Гермиона.

— Кошка, — отозвался Северус.

— У тебя есть кошка?

— Ко мне по утрам любит заскакивать Минерва.

— Да, кстати, о Минерве. А что было у вас с Ремусом?

— А у нас что-то было?

— Минерва...

— О нет. Она еще об этом всем рассказывает?

— Только мне. Она хотела, чтобы я тебя поддержала.

— Тебе это удалось!

— А с Люциусом?

— Только друзья.

— А с Симусом?

— Гермиона, ты задаешь слишком много вопросов не по существу...

— Я вообще любознательная...

— Я заметил. А что если... — конец фразы Северус промурлыкал на ухо зардевшейся Гермионе. Она несмело протянула к нему руки и жестом пригласила лечь поближе.

В этот момент сработали сигнальные чары на хранилище...

— К Мерлину. Все к Мерлину! — решил Северус, вовлекая в поцелуй Гермиону.

* * *

Спустя два часа пятнадцать минут, когда разомлевшие любовники в изнеможении откинулись на подушки, довольный Северус продолжил:

— Гермиона, так кто ты говоришь, был идейным вдохновителем всей этой непотребщины?

— Я полагаю, директор Дамблдор...

— Ах, Альбус, Альбус... На этот раз ты заигрался.

— Северус, у меня есть предложение от которого он точно не сможет отказаться... Помнишь чудо-краски из магазина умников Уизли?

— Ты предлагаешь?..

— Именно!

— Какая ты у меня умница! И кое-что еще, в воспитательных целях...

* * *

Освобождать узника мышеловки Северус пошел один и в превосходном настроении. Гермиона отправилась к себе готовиться к урокам и обещала непременно зайти ближе к вечеру. Открывая хранилище, Северус думал, что он готов ко всему. Оказалось — нет.

Первый раз в жизни Минерва МакГонагалл видела, как смеется Северус Снейп. Ей стало жутко. Отсмеявшись, не говоря ни слова, он проверил банку со своими драгоценными флоббер-червями, а потом повернулся к Минерве с Филиусом:

— Чай? Кофе?

— Лучше кофе, — буркнула Минерва.

— У меня отличный кофе. И я его сварю лично.

— Я же тебе говорила, Фил, он полностью адекватен.

— Минерва, я слышу. — Северус проводил бывших пленников в свою гостиную и неопределенно махнул рукой в сторону дивана: — Располагайтесь. Вы что-то хотите мне сказать?

— Северус, лучше присядь.

— Теперь я готов ко всему.

— Северус, мы с Филом сегодня ночью заключили магический брак.

— Поздравляю. Филиус, всегда мечтал взглянуть в глаза храбрецу, который сделает это.

— Знаешь, Северус, а я счастлив.

— Кто бы сомневался.

— Да, Северус, не мог бы ты нам, как молодоженам, подарить эту книгу?

— Обязательно, Минерва, только не раньше, чем через пару месяцев. Мне надо освоить некоторые приемы.

— Северус, но там восемьсот семнадцать страниц!

— Вот именно, Минерва. Что нам особенно понравится, я скопирую...

— «Нам», Северус?

— Нам.

* * *

Еще на лестнице Минерва услышала взволнованные крики.

— Минни! Минни! Минерва МакГонагалл, мантикора тебя задери!

— Альбус, ты что-то хотел?

— Минни, я тебя второй день ищу! Все картины в замке обошел. Ты где была?

— Альбус, могу я взять выходной?

— Минни, выходной ты взять можешь, но тебя не было в замке две ночи. Где ты была?

— Хорошо, Альбус, если тебе это так важно знать, я была в казино.

— Где?..

— В казино, Альбус! Ну, ты знаешь, карты, рулетка...

— Минни, но это логово разврата!

— Я бы так не сказала. Там было весьма... мило.

— А ты была одна?

— Альбус, я приличная ведьма. И точно не пойду одна туда, куда пускают только в вечерних платьях.

— А с кем ты была?

— Конечно же с Филиусом!

— Почему «конечно же»?

— Потому что я сдавала экзамен!

— Мерлин с тобой, какой экзамен можно сдавать две ночи подряд?

— Сначала по игре в покер, потом в рулетку...

— Ночью?

— Альбус, ты бы видел этих магглов! Они только ночью и играют. Днем, видимо, спят. — Она недовольно поджала губы.

— Ну хорошо, экзамен. Но ты совсем забросила нашего мальчика. Ты же понимаешь, что я не могу за ним проследить, зато я проследил за Гарри. Эту ночь он провел с Джинни Уизли. Что ты на это скажешь?!

— Я скажу, Альбус, что готова признать нашу фатальную ошибку.

— Нашу, Минни? Как у тебя язык поворачивается! Пока я делал все, что мог, ты сдавала экзамены.

— Нашу, Альбус, нашу! Мы промахнулись с ориентацией Северуса!

— Так что, он все эти годы ловко притворялся?

— Альбус, но он же шпион. Ему к этому не привыкать.

— Но не настолько же, Минни. Ему удалось провести всех! Я так редко ошибался... Ну надо же!..

— Не сокрушайся, Альбус. Мы все равно достигли своей цели. Он счастлив!

— А он счастлив?

— Несомненно! И да, Альбус, спасибо, что рассказал про гоблина!

Больше всего наступающему первому апреля в замке Хогвартс радовался Северус Снейп. Он очень хорошо относился к семейству Малфоев, но в гомеопатических дозах. Люциус же последние дни своего условно-досрочного освобождения предпочитал проводить в комнатах Северуса за изучением чудо-книги, практикуясь ночами. Северус не разрешил приятелю вынести фолиант за пределы своих владений и не хотел признаваться, что не раз пожалел об этом...

Утро первого апреля ознаменовалось парадным выходом четы Малфоев из «арестантской двухкомнатной камеры». Люциус бережно поддерживал супругу под локоть и пересчитывал глазами эльфов, таскавших семейные ценности первой аристократической семьи Британии. Люциус и Нарцисса ненадолго зашли к Северусу. Туда же забежал взволнованный Рон Уизли. Увидев лорда Малфоя, он быстро заговорил:

— Папа, спасибо за приглашение, но мы с Драко будем снимать в Лондоне квартиру...

— К-х-х, — закашлялся Люциус; Северус с интересом вскинул бровь.

— Можно же я буду звать вас папой? Драко мои родители разрешили. И очень одобрили мой выбор...

— Кха-кха-кха... Почему снимать? — только и мог выдавить из себя отец внезапно пополнившегося семейства.

— Мы хотим пожить отдельно...

— Да что вы говорите?! Леди Малфой только что перекрасила гостиную. А в ее положении нельзя волноваться!

— Мама, а кого вы ждете?

— Вообще-то, мы ждали вас с Драко сегодня к ужину, — вмешалась в разговор Нарцисса. — И я очень надеюсь, что благодаря мне в нашей семье появится девочка.

— Поздравляю! Ну, мы вечером с Драко зайдем! — и с этими словами Рон Уизли покинул гостеприимный кабинет.

— Поздравляю, — отозвался Северус. — Немного не то, о чем вы мечтали, но я вынужден признать, у мальчишки есть стиль...

— Ты о котором? — начал приходить в себя Люциус.

— Да оба хороши. Они несомненно оживят вашу гостиную.

— Ох, Сев, вот будут у тебя дети, посмотрю, как ты взвоешь где-то на одиннадцатом году их жизни...

— А что, Северус, ты как-то решил проблему наследника?

— Что ты, Цисси, это же Сев! Но я уверен, он планомерно и неустанно работает в этом направлении!

— Спасибо, Люц, за понимание проблемы!

— Северус, тогда тебе срочно надо попить укрепляющего зелья! Ты же хочешь здорового наследника? А ты, похоже, переутомляешься...

* * *

Минерва МакГонагалл решительно вторглась в кабинет своего профессора по зельеварению. Несмотря на позднее утро, он вышел из спальни в одном халате, накинутом на голое тело, как проницательно отметила директриса. Вид у него был очень довольный...

— Северус, ты же обещал подарить мне эту книгу, — настойчиво начала волшебница.

— Минерва, мы дошли только до шестьсот девяносто пятой страницы и, уверяю тебя, приложили к этому все силы. Быстрее освоить материал не удалось бы никому...

— Там, кажется, говориться о том, как зачать волшебника с повышенным магическим потенциалом?

— Минерва, ты меня поражаешь! И после этого ты будешь утверждать, что только глянула на книгу?

— Северус, у меня хорошая зрительная память!

Минерва с довольной улыбкой покинула кабинет, оставив мастера зелий в замешательстве. Он уже собрался налить себе огневиски, как из спальни его окликнули:

— Она уже ушла, Сев, а ты все медлишь.

Решительно отставив бутылку в сторону, Северус поспешил присоединиться к Гермионе.

— Я только дочитывал последние инструкции.

А за закрытой дверью своим мыслям улыбалась Минерва МакГонагалл:

«Значит, у меня есть еще минимум час. Успею!»

* * *

Минерва давно хотела поговорить с Альбусом. С одной стороны, ей не терпелось поделиться своей радостью и похвастаться новым статусом. А с другой... А вдруг Альбус не одобрит? Не то чтобы одиночество директора было обязательным требованием... Но вот вековые традиции... Разговор мог оказаться очень тяжелым. Да и настроение старого мага не улучшилось от того, что его портрет практически с боем был извлечен Северусом из кабинета МакГонагалл и помещен в печально известную кладовочку. При этом мастер зелий бил неоспоримыми аргументами о первопричине царящих в замке настроений. И даже слезная речь Минервы не смогла убедить разгневанного от устроенной с помощью насилия интимной жизни профессора простить великому волшебнику грубое нарушение границ личного пространства. Поэтому Минерва, пользуясь случаем, прокрадывалась в тщательно запечатанное темное помещение. Только ее власть директора позволяла преодолевать вязь сложных охранных заклинаний и навещать узника совести.

— Альбус, ты меня слышишь?

— Да, Минни, я тебя всегда слышу. Хотя последнее время ты не радуешь меня частыми визитами...

— Потерпи, Альбус, осталось всего две недели. Все-таки наш мальчик довольно отходчивый...

— Довольно отходчивый, говоришь... А ты знаешь, что он специально пригласил мэтра Бонье, чтобы он написал мне коробку с лимонными дольками?

— Что ты говоришь? Какой же он заботливый!

— Заботливый?! Минни, ты издеваешься! Ты знаешь, почему я никогда не любил всевкусное драже?

— Почему же?

— Потому что, кроме вкуса серы из уха и козявок из носа, это драже не баловало меня другими вкусами...

— Правда?

— Минни, после ЭТИХ долек, я понял, что любил ТУ мерзость!!!

— Неужели... Альбус, ты расстроен?

— Не то слово, Минни! И главное — за что?!

— Нет пророка в своем отечестве...

— Как это точно подмечено, Минни. Так что ты хотела мне рассказать? В последнее время ты стала довольно скрытной.

— Я не могу придумать, с чего начать...

— Начни со своего замужества!

— Альбус, но как? — Минерва выглядела потрясенной до глубины души. — Ты же здесь... А я там...

— Ох, Минни, Минни... Я же знаю тебя с детства! Ты думаешь, что в состоянии скрыть от меня подобное?

— Что тебе сказать... — В глазах строгой директрисы блестели слезы. — Альбус, я не должна была...

— Что за глупости?

— Но ни один из директоров Хогвартса...

— Ни одному из директоров Хогвартса не везло так, как тебе!

— Ты считаешь, мне повезло?

— А разве нет?

— Я полагаю, мне очень повезло...

— И, Минерва, ты уж не забывай старика... Я по-прежнему хочу из первых рук знать, что происходит в замке. Ты обещаешь?

— Да, Альбус! Уж это-то я тебе твердо обещаю! Твои советы неоценимы!