Три весны Харухи (гет)

Фестиваль обещал быть действительно грандиозным. Вся заработанная за последние недели сверхприбыль с широкого жеста Кëи Отори, которого никто от него не ожидал, была брошена на этот финальный перформанс Клуба свиданий. Были заказаны самые изысканные угощения, роскошные индийские костюмы, достойные самого махараджи, и целое море цветов и растений, которые должны были украсить зал и превратить его в райский сад. Было настоящим испытанием противостоять Тамаки, одержимому идеей организовать парад слонов, но в итоге совместными усилиями удалось уговорить его ограничиться только одним животным. Харухи наотрез отказалась надевать предложенные ей сари и отвергла все предложения раскрыть свою тайну.

— Я два года играла здесь роль парня, пусть останусь парнем до конца.

— Вообще-то, многие давно уже в курсе, что ты девушка, — заметила Ренге, придирчиво копающаяся в огромной коробке вышитых золотом шелков и парчи. Рядом с ней прямо на полу стоял ноутбук, покрытый практически сплошным слоем наклеек с изображением нескольких героев, один из которых действительно до смешного походил на Кëю Отори. Периодически она поглядывала на экран и быстро что-то набирала одной рукой.

— Я всегда говорила, что вы, ребята, злоупотребляете, наряжая Харухи в женские костюмы. Может она и худенькая, но… Да и после прошлого года… На балу многие её узнали. Хотя есть девочки, которые отрицают это. Потрясающий непокорëнный дух, великий пример самоотверженности во имя моэ! Это ли не истинно женская сила любви, затмевающей разум, я просто в восторге!

— Плевать, — сказала Харухи. — Даже если все знают, прекрасно. Я всё равно буду хостом и буду обслуживать гостей вместе с вами!

— Какое мужественное решение! Харухи, ты великолепна! — Ренге отбросила облюбованный чоли обратно в общую кучу и стиснула её в сокрушающих объятиях. — Я поняла это в первый же день, как увидела тебя! Моë чутьё никогда меня не обманывает, и ты великолепна во всех своих ипостасях! И как девушка, и как парень! Я бы вышла за тебя замуж!

— Но я так хотел танцевать с тобой, Харухи! — расстроился Тамаки. — Ты и я, в наш последний фестиваль вместе в Оране!

— Вот именно, — отрезала она. — Последний фестиваль. Ты должен танцевать с клиентками, а не со мной! Столько девушек ждут тебя! Разве не ты президент клуба, Суо Тамаки?!

Близнецы громко зааплодировали.

— Точно, точно! Милорд, это ваша прямая обязанность.

— Подытожим, — сказал Кëя, который одновременно успевал и печатать, и разговаривать по телефону, и что-то черкать в своей загадочной папке. — Любые личные привязанности, симпатии и антипатии запрещены. В этот день мы принадлежим нашим гостям и делаем всё ради их комфорта. Отлынивать запрещено. Жаловаться на жизнь запрещено. Танцевать с Харухи строго запрещено.

— Брать Харухи за руку — десять лет тюрьмы! — добавил Каору. — Обнимать — тридцать.

— Поцелуи с Харухи караются смертью! — подхватил Хикару с угрожающим видом.

— Возражений нет, решено, — заключил Кëя, хлопнув папкой, предательски проигнорировав поверженного Тамаки, который явно имел возражения.

Впрочем, он не долго отчаивался. Словно бессмертный Феникс, восстающий из огня, он сбросил пепел своей печали и воспрянул в ослепительном сиянии самоуверенного великолепия.

— Отлично! Тогда устроим соревнование! Побеждает тот, кому подарят свои чистые слëзы больше всего прекрасных девушек! — фирменный жест возвестил явление короля.

— Что за тупость! Милорд, вы кретин? — завозмущались близнецы, перебивая друг друга. — И без того ясно, что у вас больше всего фанаток! К тому же, только вы с Кëей уходите из школы, очевидно, что ваши поклонницы будут рыдать сильнее! Что за идиотское соревнование?!

— А что за идиотский запрет целовать Харухи?! — негодующе воскликнул Тамаки.

— Так значит, вы не против, если мы будем её целовать? — парировал Хикару.

— Устроим другое соревнование! — оживился Каору. — Кто больше раз поцелует Харухи…

— Что?! Ни за что! Целовать Харухи запрещено!

— Какого чёрта вы тогда недовольны, Милорд?!

Харухи возвела глаза к потолку. Абстрагируясь от их воплей, она направилась к Касаноде, который сидел в стороне, внимательно слушая их болтовню, но не участвуя в обсуждении. Он выглядел задумчивым и сосредоточенным, словно решал в уме какую-то задачу.

— Рицу, — обратилась она к нему, присев рядом. — Что-то не так? Может, у тебя есть предложения? Пожалуйста, не стесняйся.

— Э-э-э… Вообще-то нет. Это не предложение. Я… — он неопределённо помотал головой, подбирая слова, а потом, вздохнув и собравшись с мыслями, произнёс: — Я думаю, и правда будет лучше, если Суо не станет целовать тебя на фестивале, Харухи.

Не то чтобы она готовилась от него услышать что-то конкретное, но эта фраза была явно вне всяких ожиданий. На секунду у неё промелькнула мысль, что он шутит, подыгрывая близнецам, но это было совершенно не в его стиле, да и лицо Касаноды было серьёзным и даже несколько озабоченным.

Харухи всегда подозревала, что близнецы и Тамаки обладают шестым чувством, суперслухом или чем-то в этом роде, особенно в отношении того, что не предназначено для их ушей. Иначе как объяснить то, что ещё секунду назад полностью поглощëнные своей перепалкой, после слов Касаноды они тут же очутились рядом, и, отринув свою непримиримую вражду, выступили единым фронтом:

— Это почему это?!

Касанода прокашлялся.

— Хм. В моём классе есть одна девушка… Китадзима Аю. В общем, она влюблена в тебя, Суо.

— Тоже мне, новость, — фыркнул Хикару. — В нашего Милорда влюблено полшколы, разве не так?

— Не так! — рявкнул Касанода по-привычке и тут же стушевался, понизив тон. — Я не об этом. Она серьёзно в него влюблена. По-настоящему.

— Китадзима? — переспросил Тамаки. — Не помню такой фамилии среди наших гостий.

— Она не посещает клуб, — сказал Касанода. — Именно поэтому. Она расстраивается, когда видит тебя с другими девушками, иногда даже плачет. Но если ты оказываешься рядом, она всегда смотрит только на тебя. Она плакала четырнадцатого февраля, когда мы устроили розыгрыш желаний. И неделю назад, когда ты поцеловал руку той кудрявой шатенке из первого класса, которая врезалась в тебя на лестнице и упала. И на Рождество, когда нашей однокласснице достался твой подарок.

— Китадзима Аю, — Кëя уже успел найти досье в своём ноутбуке. — Класс 2-D, дочь владельца довольно популярной сети кинотеатров и нескольких студий звукозаписи. Оценки так себе, особых успехов не проявляет, состоит в клубе живописи. Есть младший брат четырёх лет. Имя мне знакомо, но в Клуб свиданий она никогда не приходила.

Он развернул фото на весь экран, и все столпились вокруг.

— Симпатичная, — отметил Каору, разглядывая лицо девушки с тонкими бледными губами и чёлкой, ниспадающей на глаза. — Но какая-то хмурая.

— Я никогда не встречал её, — задумчиво произнёс Тамаки.

— Ренге, — спросил Кëя. — Ты знакома с этой девушкой?

Она кивнула.

— Мы не общались, но я знаю её. Она часто покупает у меня наборы с фотографиями и прочее. К сожалению, я не могу особенно помочь. Она не состоит в нашем фан-клубе и не очень-то разговорчива.

— Я её не знаю, — добавила Харухи.

— Фотографии Тамаки, полагаю, — пробормотал Кëя и застучал по клавиатуре.

— У неё нет друзей, — сказал Касанода. — И она очень тихая. На уроках молчит, на переменах не выходит из класса, всё время сидит и рисует. Я пытался с ней поболтать, но из неё и правда сложно вытянуть слово.

— Она, наверное, просто тебя боится, приятель, — Хикару хлопнул его по плечу.

— Нет, — возразил Касанода, нахмурившись. — Наоборот. Она была одной из тех, кто меня никогда не боялся. Вообще-то, мне кажется, ей просто нет дела до окружающих. Хм. Я несколько раз видел, что она рисует — это портреты Суо.

— О-о-о, — протянул Каору, — похоже, всё действительно серьёзно.

— А я о чëм говорю! — вспылил он и покраснел. — Поэтому она ужасно расстроится, если поймёт, что у него есть девушка. Может, у неё будет истерика или вроде того. В общем, лучше бы ей этого не видеть.

— Казанова, — расплылся в хитрой улыбке Хикару, — она тебе нравится, да?

— Нет. Я просто переживаю. Не хочу, чтобы она опять плакала на празднике, это неправильно.

— Казанова совершенно прав! — воскликнул Тамаки. — Цель нашего клуба — это дарить прекрасным леди слезы счастья, а не горя! Я только не понимаю… Как она может быть влюблена, если совсем меня не знает?

— О чём ты? — спросил Хикару. — Не ты ли влюбился в Харухи в первый же день?

— Это совершенно другое! Во-первых, не в первый день, во-вторых, мы с ней много разговаривали, а с этой девушкой мы даже не знакомы, и, в-третьих, посмотри на Харухи! Такая красавица и милашка, в неё просто невозможно не влюбиться!

— Ладно, с этим сложно поспорить, — буркнул Хикару, отводя взгляд в сторону.

— Может, ты просто не помнишь? — предположила Харухи. — Вы могли встретиться где-то в другом месте, не в школе.

— Не знаю… У меня хорошая память на лица. Я почти уверен, что никогда её не встречал.

— Я так и думал, — неожиданно сказал Кëя, привлекая к себе всеобщее внимание. — Я сверил статистику за три года, — пояснил он, — она постоянно покупала твои фотографии и вещи, Тамаки, через наш сайт. И ту твою тетрадь на аукционе выкупила тоже она. Так как она не является клиенткой клуба, то её аккаунт не участвует в рейтинговой бонусной системе, поэтому я не особенно обращал внимания до сих пор, но если сравнить суммы… она вошла бы в тройку наших самых активных покупателей. А если учесть, что она также лично приобретает товары через фан-клуб, — он кивнул в сторону Ренге, — то, возможно, могла бы претендовать на первое место.

— Это же… Настоящая фанатичная тайная поклонница! Робкая девица, которая боится признаться, и вместо этого тихо страдает… Следит из-за угла, собирает информацию о своём возлюбленном по крупицам и до потолка обклеивает стены своего дома его фотографиями и рисунками… Кошмар! — восхитились близнецы.

— Не вижу ничего кошмарного, — заявила Ренге. — Это совершенно обычное дело.

— Только по меркам ненормальных отаку вроде тебя, — скорчил гримасу Хикару и с громким хохотом начал скакать из стороны в сторону, уворачиваясь от её пинков и летящих в него посторонних предметов.

— Я должен с ней поговорить, — сказал Тамаки. — Жаль, что я не узнал раньше…

— Зачем? Милорд, до выпускного три дня, она никогда больше вас не увидит, просто забейте.

— Вы ничего не понимаете! — воскликнул он с жаром. — Я знаю, что я обворожителен, прекрасен и популярен, но если всё так, как говорит Казанова, то это не просто скучающая принцесса из Клуба свиданий! Если эта девушка действительно так серьёзно увлечена мною, то я обязан проявить уважение… Зная о чувствах леди, долг каждого джентльмена взять на себя ответственность за её разбитое сердце и дать свободу от напрасных надежд, а не трусливо прятаться! Это жестоко!

Он принял величественную и картинную позу, как всегда делал в моменты важных решений.

— Казанова! Завтра ты организуешь нам с ней встречу! Но прежде я должен убедиться, что нет никакой ошибки… Клуб живописи находится в соседнем крыле, мы сейчас же отправляемся туда! Наша с Кёей одноклассница тоже его посещает, так что я сделаю вид, что мне нужны её конспекты для экзаменов или вроде того… Твоя задача быть связующим звеном между мною и леди Китадзимой!

Касанода, не в силах вымолвить ни слова перед его бурным напором, отрывисто кивнул. Однако близнецы, имевшие довольно стойкий иммунитет к королевским приказам, заволновались.

— Что за спешка?

— Какую ещё встречу?

— А что, если она из этих? — с ужасом сказал Хикару. — Чокнутых фанатов, которые сходят с ума от ревности к своим кумирам?

— Точно, — подхватил Каору. — Разве вы не слышали эти истории? Поклонник ударил ножом любимую актрису прямо на автограф-сессии после того, как в интернет просочилась информация о том, что она выходит замуж!

— А ещё одна фанатка преследовала девушку того певца с уродской причëской, она выяснила её адрес и присылала ей посылки с гнилыми куриными головами, червей и прочую мерзость, даже пыталась отравить! И таких историй тысячи, — зловеще проговорил Хикару. — Не слишком ли вы торопите события, Милорд, может стоит сесть и подумать мозгами? Устраивать свидание наедине с девицей, которая потратила половину своего наследства на ваши фотки, может быть опасно!

— Хватит, — резко бросил Тамаки, в миг утратив свой вдохновенно-сияющий вид и став предельно серьёзным и даже рассерженным. — Вы перегибаете палку. Как можно говорить такие вещи о девушке, которую вы даже не знаете? Я не желаю слушать эту чушь, это совсем не смешно. Мы с Казановой сейчас сходим в клуб живописи и вернёмся, чтобы вместе всё обсудить, если у вас есть идеи получше.

Он схватил остолбеневшего и покрытого красными пятнами Касаноду за руку и вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Какого чёрта он творит? И какого чёрта мы не идём с ними? — воскликнул Хикару.

— Не понимаю, чего ты ещё ожидал, — бесстрастно откликнулся Кëя, не отрывая взгляда от экрана ноутбука. — И наше присутствие там совершенно неуместно. Этот смехотворный предлог насчёт потерянных конспектов и так не блещет элегантностью, а если вместе с ним туда заявлюсь я, то на это не купится даже полный кретин.

Его тон был совершенно ровным, но воздух будто похолодел на несколько градусов, угрожающе напоминая о том, что нежелательно допускать даже мысль, что у Кëи Отори может произойти какой-либо беспорядок в бумагах.

— Кроме того, ты нёс такую бредятину, что я удивлён, что Касанода сдержался и не заткнул тебя своим кулаком, — скучающе добавил он. — Иногда вам двоим и правда стоило бы следить за словами ради разнообразия, не думали об этом?

— Это была просто шутка, — потупился Хикару. — Может, хреновая.

— И что, мы даже не проследим за ними? — разочарованно протянул Каору.

— Вы можете делать, что хотите. — Кëя пожал плечами. — А лично у меня есть дела поважнее. Ренге, из типографии ещё не пришёл ответ?

— Всё в порядке, они даже опережают сроки. Буклеты доставят завтра до обеда. Но с учётом их сервиса я бы посоветовала вернуться к сотрудничеству с "Мидори-групп". Думаю, большинство клиентов предпочитают, когда им не хамят в переписке.

— Ах, неужели, — произнёс Кëя. Он и Ренге с одинаковыми тонкими ухмылками на лицах обменялись долгим взглядом, что заставило Харухи подозревать, что речь идёт о чём-то более глобальном, нежели заказ полиграфии для Клуба свиданий.

— Ладно, пофиг. Не очень-то и хотелось, — Хикару демонстративно развалился на диване, заставив Каору сдвинуться в самый угол. — Не понимаю, зачем Милорду объясняться с этой девицей. Харухи, тебе не кажется, что это тупая идея?

— Думаю, он знает, что делает, — сказала она. — Я не особенно разбираюсь во всём этом, но если она не может признаться сама… Хикару, разве не ты был тем, кто рассказал Тамаки обо мне? — Харухи была немного смущена, произнося это, но постаралась не подавать виду. До сих пор она так и не поговорила с Хикару на эту тему.

— Я сделал это только потому, что вы оба были слепыми страдающими идиотами, втрескавшимися друг в друга до такой степени, что это давно перестало быть забавным и на вас было просто жалко смотреть, — скривился он. — Это был акт милосердия. А у этой девчонки нет ни единого шанса. Разве ей не будет больно? Почему бы просто не оставить всё как есть?

Харухи заметила, что Каору смотрит на своего брата с какой-то странной тоской в глазах, словно за словами Хикару скрывается нечто большее, чем рассуждения о чувствах незнакомки. Неужели Хикару был в кого-то безответно влюблён, подобно этой девушке? Никто из близнецов никогда не упоминал о подобном.

— Я была на месте Китадзимы, — подала голос Ренге. Она покосилась на свои наклейки и вызывающе задрала подбородок, тряхнув волосами. — Да, столкнуться с отказом было больно, мои чувства были грубо растоптаны, но я благодарна за то, что получила честный ответ! Я думаю, что Тамаки совершенно прав и с его стороны это будет благородный поступок!

— Прости, Ренге, но ты определëнно не была на месте этой Китадзимы. Ты страдала по картинке и твои фантазии не имели ничего общего с реальностью.

— Как ты смеешь! — зашипела она, словно горгона Медуза. — Это не имеет никакого значения! Моя любовь была искренней и неподдельной! Знаешь, для работы в хост-клубе тебе следовало бы лучше разбираться в чувствах девушек! — она возмущëнно хмыкнула и отвернулась, забарабанив по клавиатуре в три раза громче, чем это было необходимо.

— Почему это тебя так задевает? — осторожно поинтересовалась Харухи. По всей видимости, недостаточно осторожно, потому что Каору нервно поджал губы, а Хикару поспешно ответил делано беззаботным голосом:

— Вовсе не задевает, мне плевать. Просто это бессмысленно. Тамаки закончит школу через три дня, и эта девчонка сама остынет.

— Ты так думаешь? — внезапно спросил Кëя, внимательно глядя на него. — Что, если нет? Некоторым людям бывает необходимо получить чёткий ответ, чтобы двигаться дальше.

Этот разговор явно сворачивал куда-то не туда. Харухи, распахнув от удивления глаза, посмотрела в сторону Отори.

— И что, после этого «чëткого ответа» они все сразу всё забывают и весело шагают в счастливую жизнь? — с сарказмом ответил Хикару.

— Нет, — медленно произнёс Кëя, и его тëмные глаза встретились с Харухи, отчего она замерла. — Не забывают, конечно. Но разве это не лучше, чем терзать себя пустыми иллюзиями?

На несколько мгновений воцарилось молчание. Хикару упрямо смотрел в пространство, Каору с тревогой следил за братом. Потом Хикару, словно очнувшись, тряхнул головой и растянул губы в плутовской улыбке.

— Честно сказать, я даже во сне не мог представить, что тип вроде тебя будет рассуждать о подобных вещах, Кëя. Ладно, я понял. Казанова смирился с тем, что Харухи его жестоко отвергла, и они с Милордом расчитывают, что с этой девчонкой будет так же. Может, в этом и есть смысл. Но я всё равно считаю, что это тупо.

— Твоё право, — Кëя с непроницаемым видом уткнулся в свою папку.

Харухи знала, что Кëя говорил вовсе не о Касаноде… Стоп. Что?

— О чëм ты? В каком смысле я отвергла Рицу? Когда такое было?

Резко наступила тишина и четыре пары глаз уставились на неё. Секунда, вторая, третья… Первой не выдержала Ренге и сдавленно фыркнула в кулачок, глядя на Харухи с каким-то страдающим выражением лица. В тот же миг Хикару и Каору разразились громким дружным хохотом, задыхаясь и колотя по спинке дивана. Даже Кëя отвернулся, пряча совершенно неприлично весëлую ухмылку.

Харухи переводила непонимающий взгляд с одного на другого и чувствовала, что упустила в жизни какую-то очень важную информацию.

* * *

Естественно, они подглядывали. Они хотели бы ещё и подслушивать, но спасительные кусты были ещё недостаточно пышными после зимы, чтобы скрыть такую компанию, а больше вокруг скамейки, на которой расположились Тамаки и Китадзима, прятаться было негде. Поэтому любопытствующему Клубу свиданий пришлось довольствоваться наблюдением из-за фонтана и созерцать немую сцену. Близнецы восприняли это как вызов, чтобы попрактиковаться в чтении по губам.

— Он сейчас сказал «лосось со вкусом груши», — произнёс Хикару. — Что за хрень они обсуждают?

— Мне кажется, это был не «лосось», а «волосы», — с сомнением сказал Каору. — Может, от неё приятно пахнет или типа того?

— Как волосы могут быть со вкусом? Вот не могли сесть в другое место! — раздражённо проворчал Хикару. — Ничего отсюда не поймёшь!

— А мне кажется, что Тамаки специально выбрал скамейку подальше, чтобы вы, придурки, ничего не испортили! — прошипела Ренге и отвесила им подзатыльники. — Эта девушка такая застенчивая, и её сердце вот-вот будет вдребезги разбито, не хватало ей ещё вашего лосося!

Аю Китадзима была высокой и стройной и могла бы походить на модель, если бы не её робкая походка и напряжённая сутулая осанка, будто она стесняется своего роста и пытается занимать как можно меньше места в пространстве. По сравнению с фото из досье её чёрные чуть волнистые волосы были длиннее, а чёлка, занавешивающая лицо, придавала ей ещё более потерянный вид. Подходя к месту встречи, назначенной Касанодой, она с сосредоточенным выражением оглядывалась по сторонам, а увидев Тамаки, замерла, словно испуганная мышь. На мгновение Харухи даже подумала, что она сейчас сбежит, но девушка послушно дала ему увести себя на скамейку, не отрывая глаз от его поддерживающей ладони на своём плече.

Они о чëм-то беседовали, точнее, говорил в основном Тамаки, а его спутница лишь изредка кивала и произносила короткие слова. Говоря с нею, Тамаки не использовал свои чары, его лицо было дружелюбным, но простым и спокойным, никакого сияния, никакого пафоса и излишней драматичности. Он действительно тонко чувствовал людей и умел быть невероятно деликатным в случае необходимости, с каждым разом Харухи всё больше убеждалась в этом.

Он сказал что-то, и Китадзима застыла, пристально глядя в его лицо, после чего вдруг съëжилась и опустила голову, пряча глаза. Ренге и Касанода синхронно вздохнули с одинаково взволнованным видом и вцепились друг в друга.

— Кажется, она плачет, — заметил Каору. Тамаки после секундного промедления приобнял Китадзиму за плечи. Девушка вздрогнула и, слегка повернувшись, уткнулась в его пиджак. — Точно, плачет.

— Какого дьявола?! — воскликнул Хикару. — Харухи, тебя это устраивает?!

Она недоумëнно посмотрела на него.

— Твой придурочный парень без зазрения совести обнимается с влюблённой в него девушкой у тебя на глазах, почему ты так спокойно наблюдаешь, разве ты не должна ревновать?

Харухи задумалась, глядя на вздрагивающую спину Китадзимы. Она чувствовала что-то, но скорее… Сочувствие? Одобрение? Ей не было обидно смотреть на это, не было неприятно. Она совершенно не ощущала ревности.

— Почему я должна ревновать, — произнесла она, наконец. — Он ведь сейчас делает именно то, за что мы его и любим, разве нет? Ведёт себя как типичный Тамаки Суо.

Кëя, стоявший справа от неё, тихо хмыкнул.

— Да уж, вы с Милордом и правда идеальная пара, — вздохнул Хикару и сокрушëнно покачал головой. — Оба с другой планеты, до того взрослые, что аж тошнит.

Через некоторое время Китадзима успокоилась и ушла. Тамаки встал и бодро направился к фонтану. Конечно же, он прекрасно знал, что друзья за ним шпионят.

— Как всë прошло? — участливо спросила Ренге.

— Думаю, я причинил ей сильную боль, — сказал Тамаки со смущëнной невесëлой улыбкой. — Но с ней всё будет в порядке.

Кëя поднёс телефон к уху и произнёс несколько слов.

— А это ещё что за херня?! — шокированно заорали близнецы, тыкая пальцем во вдруг высыпавший словно из ниоткуда вооружённый отряд тайной полиции Отори.

— Ваши предположения насчёт сумасшедших фанатов были не лишены оснований, поэтому я решил, что не повредит принять меры на случай внеплановых ситуаций, — Кëя флегматично поправил очки. — Что-то не так?

* * *

Тамаки не сдержал своей клятвы и половину выпускного вечера провёл в слезах, растроганный прощаниями и всеми пожеланиями, которые он получал. Он, казалось, сам был поражён, скольким людям был важен. Четыре года щедро и бескорыстно делившийся своей добротой: помощью, нужным словом или простой улыбкой — со всеми, с кем сталкивала его случайность, сейчас он с непритворным удивлением пожинал еë плоды. Ренге, у которой и самой глаза были на мокром месте, услужливо спонсировала его своими неиссякаемыми кружевными платочками.

Мори и Хани приехали их поддержать и вернулись в своём амплуа хостов. Это триумфальное явление произвело настоящий фурор и вызвало неистовый восторг у всех, кто помнил легендарную пару или слышал ностальгические истории от старших подруг.

Слон стал очевидным гвоздём программы, а Хикару справился с ролью погонщика не хуже, чем с ролью кучера кареты в прошлом году.

Ренге со своими помощницами из фан-клуба энергично руководила торговлей лимитированной серией сувенирной продукции имени хост-клуба. В её владении были целые горы всякой всячины, которые таяли на глазах. К бесконечному потрясению Харухи, фотоальбомы и прочее барахло скупали не только ученицы, но и некоторые мамаши.

У неё кружилась голова и отваливались ноги от танцев, а Тамаки и Кëе, которые не имели возможности оторваться от девчачьей осады ни на минуту, Харухи могла только посочувствовать. С удивлением она обратила внимание, что среди вальсирующих с Тамаки девушек была и Аю Китадзима. Что бы он ни сказал ей два дня назад, она, кажется, и правда была в полном порядке и даже спина её будто бы распрямилась.

Под конец бала, когда толпа девушек вокруг него чуть поредела, Тамаки под каким-то, несомненно, убедительным предлогом улизнул с вечеринки. Отыскав Харухи среди танцующих пар, с целеустремлённым и взволнованным видом он потащил её в сторону сада под насмешливым взглядом Кëи Отори.

Харухи узнала беседку, окружённую розовыми кустами, в которой они часто прятались во время игр. Сейчас роз не было — зато был Тамаки и его пылкие объятия и нежные губы, обрушившиеся на неё со всепоглощающей страстью, словно лавина.

— Разве за это тебе не грозит смертная казнь? — спросила Харухи, когда он разорвал поцелуй только для того, чтобы теснее прижать её к своей груди.

Тамаки взял её лицо в ладони и заглянул в глаза с исключительной серьёзностью.

— Мне всё равно.