Рогатый (джен)

Это был тихий дождливый осенний вечер. Первокурсник Гарри Поттер спокойно сидел на подоконнике башни Астрономии в школе Хогвартс, курил и думал.

Гарри смотрел вниз и представлял, что будет с человеческим телом, упавшим с такой высоты. Разорвётся и лопнет от соприкосновения с кажущейся мягкой и приветливой землёй, покрытой желто-зелёным ковром начинающей жухнуть травы, или переломанные кости проткнут ткани, и оно истечёт кровью? Или и то и другое сразу?

— Бить или не бить?

Гарри прикидывал, как ему лучше поставить на место или просто подставить Драко Малфоя, но сделать это так, чтобы его ни в чем не упрекнули.

— Может, сбросить его вниз? — сказал Гарри. — А как потом выставить, будто он сам упал? Да, тут свидетели нужны.

Гарри принялся чесать затылок. Хоть вариант с падением нравился ему, стоило придумать другие, менее кровожадные способы расправы.

— А если попросить Хагрида, предварительно напоив его самогоном? Нет, он слишком добрый. Да и с такой массой он его убьёт! Тогда... Да, наверное, вариантов больше нет...

Гарри докурил сигарету, щелчком отбросил бычок, слез с подоконника и направился прямиком в свою спальню.

* * *

После гибели родителей мальчик Гарри, на чьём лбу красовался шрам в виде молнии, отправился на воспитание к собственной тётке по имени Петуния, которая была замужем за Верноном Дурслем и имела сына Дадли.

Только Гарри оказался в их доме по Тисовой улице, как Дадли начал срыгивать на Гарри и пинать его своими кривыми толстыми ножками.

С годами Гарри стал персональной боксёрской грушей для Дадли, которую он ежедневно пинал и пинал.

Так продолжалось до тех пор, пока Гарри не подрос и в один прекрасный момент не понял, что ему не нравится, что его бьют и издеваются, и не перестал это терпеть.

А толчком к переосмыслению послужил случай, произошедший в тот день, когда Дурсли повезли детей в зоопарк. Помимо Дадли с Гарри, был ещё соседский мальчик по имени Пит Полкинс, похожий на крысу, подпевала Дадли.

Гарри стоял возле террариума со змеёй, когда Дадли со всей силы ткнул его локтем в бок.

— Мне просто скучно, кузен, — засмеялся Дадли в лицо валявшемуся на полу Гарри.

"Ах, тебе скучно, — подумал Гарри. — Если бы только можно было натравить на тебя змею!"

И тут произошло чудо — стекло пропало, а из открытого террариума выползла змея.

— Спасибо, — прошипела змея, обращаясь к Гарри.

— Змейка! — нашёлся Гарри. — Вон там мой жирный кузен Дадли. Он хотел тебя зажарить и съесть.

Змея увидела Дадли и кивнула Гарри.

— А-а-а! — завопил Дадли, когда змея кинулась на него, повалила и попыталась проглотить. — А-а-а!

Змее удалось заглотить ступни Дадли. Но тут прибежал дядя Вернон в сопровождении тети Петунии и стал дубасить удава по голове огнетушителем. Змея срыгнула Дадли, и ей пришлось уползти прочь, но Гарри от души посмеялся.

Правда, после этого случая, когда Дадли выздоровел, он всё равно продолжил издеваться над Гарри.

Поттер, которому такое обращение с собой надоело, помня о том, что может сделать змея, разработал план.

Гарри нашёл на улице ржавый гвоздь, взял в руку десятипенсовую монетку, на неё поставил шляпку гвоздя, чтобы не повредить руку, и, когда семилетний Дадли пришёл во двор и собрался его в очередной раз избить, со всей силы ткнул жирного кузена в брюхо.

— Ты что делаешь? Мамочка! Он убил меня! Убил!

Гвоздь застрял в животе кузена, и Гарри, увидев крошечную каплю крови на футболке Дадли, быстро убежал прочь с улицы.

— Дадли, что случилось? Вернон! Нашего сына убили! — услышал Гарри доносящиеся из кухни вопли тётушки, а потом и грохот падающего на пол тела.

Гарри решил выждать и спрятался в гараже, чтобы пробраться в дом, как только Дурсли уедут в больницу.

Вечером, когда Дадли был вакцинирован от столбняка, а дырка на его животе крест на крест заклеена пластырем, дядя Вернон пришёл в чулан под лестницей, служивший комнатой для Гарри.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросил дядюшка Вернон, постучав своим толстым кулаком в стену, стоя напротив двери в чулан.

— Никак нет, сэр! — чётко сказал Гарри, встав на ноги с кровати, и сделал невинное лицо.

— Дадли сказал, что это ты его гвоздём тяпнул. — Щеки дяди стали краснеть, Гарри знал, что это признак еле сдерживаемого бешенства. — Это так?

— Никак нет! — второй раз, кося под дурака, ответил Поттер.

— Тогда кто это сделал и где ты был?

— Не имею права знать, сэр, — соврал Гарри. — А я был дома, читал "Преступление и наказание".

— Что? — Дядя Вернон даже растерялся от такого ответа, как ему всегда казалось, тупого племянника.

— Русская классическая литература, сэр, — ответил Гарри, который лишь полистал украденную книгу на досуге и посмотрел жуткие картинки, чтобы врать правдоподобно. — Там один мужчина зарубил старушку топором...

— Всё, всё, довольно! — заорал дядя Вернон. — Не желаю я знать, какими извращениями ты занимаешься в своей каморке! Но, если я узнаю, что ты во всем этом замешан, тебе не жить. Понял меня?!

— Так точно! — нагло ответил Гарри, глядя в крошечные свиные глазки Вернона Дурсля. Когда дядя ушёл, он подумал, что ложь нужно тщательно прорабатывать, до мелочей, иначе можно спалиться.

 

После этого случая Гарри понял, что если нет доказательств, если твоя ложь — мостик между правдой и фактами, пусть даже и выдуманными, то тебе ничего не будет, потому что нет свидетелей. Или если свидетели не на твоей стороне.

— И мне это нравится, — сказал Гарри потолочному пауку Феде, что проползал над головой, и уснул.

 

А потом Дурсли отдали Гарри в школу имени Святого Брутуса. Это было заведение, где учили сирот и беспризорников, которые со временем попадали в тюрьмы или становились бизнесменами.

Когда Гарри начал там учиться, сказать, что Дадли стал бояться кузена, значит не сказать ничего. Дадли при виде Гарри едва ли не мочился и визжал, как поросёнок.

После того случая с гвоздём Гарри понял, что одолеть можно кого угодно, даже если ты меньше, слабее, главное, чтобы у тебя были оружие и мозги. И решил применить это знание на Дадли.

Когда Дадли выздоровел и захотел поквитаться с Гарри, Поттер был готов. Гарри нашёл в мусорке несколько больших болтов, зажал их в ладонях и между пальцев вставил крупные шайбы и монетки.

Дадли вальяжно подходил к Гарри, который играл с машинкой, украденной у соседа Пита Полкинса.

— Иди-ка сюда, кузен, — позвал Дадли и сжал руки в кулаки.

Гарри бросился бежать в узкий проулок, где с одной стороны был высокий забор, а с другой стояли мусорные баки. Дадли рванул за ним, как хищник за дичью.

Но кузен не знал, что охотник в этой игре Гарри.

Стоило Дадли добежать до баков, как Гарри выставил руку и со всей силы ударил кузена болтом в кулаке сначала в нос, а потом и по зубам.

— Ещё раз тронешь меня, убью, — приговаривал Гарри, нанося удар за ударом. — Я тебе клянусь, я тебя убью!

Дадли плевал кровью и плакал. Выбитые зубы остались лежать в траве.

 

— Это не я, — спокойно ответил Гарри, стоя в гостиной перед четой Дурслей.

— А кто? Он сам? — дядя Вернон, сидя на диване, заорал на Гарри. — Что у тебя с руками, поганец?

— Поранился, когда забор чинил и ковры выбивал, — соврал Гарри. — Вы же сами приказали.

— А с Дадли что? Или это опять не ты?! — ревел Вернон.

— Может, с велика упал, откуда мне знать? А вам стоит лучше присматривать за вашим отпрыском, — сказал Гарри, и тут дядя Вернон вскочил на свои короткие ножки и занес руку, чтобы ударить его.

— Вернон! — закричала Петуния.

— Что? Он чуть не убил нашего сына! К тому же протезирование молочных зубов никто не сделает, и ему придётся носить фиксу!

— Если тронете, позвоню в полицию, — полным спокойствия голосом ответил Гарри.

— Щенок! Маленький выродок!

— Оскорбление личности! — взревел Гарри и кинулся к телефону. — Алло! Полиция! Убивают! Срочно! Тисовая улица, дом номер четыре...

Когда Гарри бросил трубку, в которой были гудки, и обернулся, Дурсли замерли на местах от испуга.

— Ты посмел... — начал было дядя Вернон, который выглядел белее простыни.

— Да, посмел.

— Своих благодетелей...

— Хватит врать!

— Пошёл вон отсюда!

— Сейчас полиция разберётся!

Гарри не шелохнулся.

Конечно, ни в какую полицию он не звонил, но эффект неожиданности и знание своих прав произвели нужное впечатление, и с тех пор Дурсли от него отстали, а Дадли, которого Гарри периодически избивал подручными средствами "для профилактики", стал бояться кузена как огня.

 

Когда же Гарри начал учёбу в школе Святого Брутуса, там он превратился в настоящего негодяя, которого остерегались соседи и бродячие собаки.

Однажды в августе, окончив три младших класса и готовясь перейти в среднюю школу, Гарри получил странное письмо.

Это было раннее туманное утро, весь Литтл-Уингинг ещё спал, а в окно спальни Гарри поскреблись.

— Что за нах?.. — спросонья пробормотал Поттер, когда к нему в спальню, которая раньше принадлежала Дадли, через открытую форточку залетело письмо.

Читать и писать к одиннадцати годам Гарри научился плохо, но, поскольку он проснулся, делать было нечего.

Поттер зажёг лампу и с трудом в душном и унылом полумраке прочитал вслух по слогам:

— "Мис-те-ру Гар-ри Пот-те-ру". Это мне значит, ура. "Вы за-чис-ле-ны в шко-лу Ча-ро-дей-ства и Вол-шеб-ства Хог-вартс..."

Гарри почесал затылок.

Он не очень любил загадки и розыгрыши, если только не устраивал их сам, потому что понимал, что всё они плохо заканчиваются для разыгрываемого. Потому как сам очень часто разыгрывал своих жертв, а после бил их чем попало в тёмных переулках, подворотнях и коридорах.

— Чушь какая-то, — сказал Гарри и швырнул письмо на пол, предварительно скомкав.

Он абсолютно и бесповоротно забыл о письме, так как у него весь день был распланирован. А на всякие там заумные письма в его крайне плотном распорядке не было времени.

— Так, что тут у нас сегодня. Ага, выбить деньги из Полкинса, дать Дадли в ухо с колена, замучить кота миссис Фигг...

Преисполненный радости от такого приятного времяпрепровождения, Гарри подумал, что для начала неплохо бы подкрепиться.

— Кузен, где мой кофе? — приоткрыв дверь в комнату Дадли, спросил Гарри.

— Не трогай меня! Уйди! — завопил Дадли, хватаясь руками за причиндалы.

Но Гарри уже вошёл в комнату.

— Дадли, ну ты же понимаешь, у нас с тобой так построены отношения, — садистки улыбаясь только уголками рта, проговорил Гарри. — Ты пинал меня семь лет жизни, и я буду пинать тебя в отместку ещё семь лет. Справедливо? Справедливо. Тебе всего-то три годика потерпеть осталось!

Дадли затрясся и упал на пол.

— Нет, Дадли, чуть выше, — сказал Гарри. — Подними голову. Вот так! На!

Гарри с колена ударил кузена в ухо. Дадли заорал не своим голосом, а Поттер был таков.

— Одним делом меньше. — Гарри достал из грязных брюк засаленную бумажку и обломанным карандашом вычеркнул пункт номер два.

 

Вечером, когда молчаливые Дурсли сели ужинать, а Гарри пошёл отмывать руки от земли после закапывания замученной им кошки, в дверь постучали.

— Кто бы это мог быть? — сказал Гарри и стал тщательно тереть ногти, под которыми были остатки земли, крови и кошачьей шерсти, зубной щеткой дяди Вернона. — Хоть бы не полиция!

Гарри услышал, как кто-то пошёл открывать.

— Какой Хагрид? — донесся до его слуха гневный крик дяди. — Какая школа? Его нужно не в школу, а на электрический стул посадить! Поттер! Иди сюда! Тут за тобой!

Так Гарри Поттер узнал, что он волшебник и что он зверски вырван из своего идеально построенного им же мирка в иной, новый и неизведанный.

 

Так Гарри попал в Хогвартс, и принятое им решение избить Малфоя получило обоснование вышеизложенными фактами.

А колебался Поттер потому, что с Малфоем всегда ходили двое его телохранителей Крэбб и Гойл. Это были ненужные Гарри свидетели, и он сомневался, что физической силой справится со всеми тремя, что уж говорить про магию, которой он едва начал учиться владеть.

— Значит, мне остаётся действовать по старинке, — сказал Гарри.

А значило это подкараулить Драко, когда он будет один, внезапно напасть в месте, где никого не будет видно, и как следует его "оприходовать", чтобы у слащавого мальца не возникало желания больше связываться с Гарри, а может быть, и начать его травить, как и Дадли.

С этими радостными мыслями Гарри отправился в спальню, где спали другие студенты и Рон Уизли. Рон был пай-мальчиком, но Гарри хотел его использовать в своих целях либо сделать своим подельником.

С Роном Гарри познакомился в купе поезда, когда Гарри мучил жабу мальчика по имени Невилл.

— А можно я с крысой сделаю то же самое? — спросил Рон, увидев, что Гарри надул жабу Невилла и пустил её летать по купе наподобие воздушного шарика.

— Попробуй, — азартно сверкая глазами, сказал Гарри, чей садистский вид не предвещал ничего хорошего.

Рон взял трубочку и вставил её в задний проход своей крысе. Крысе это не понравилось, и она с диким воем стала визжать и кусать Рона, пока добрый Гарри ловким движением руки не схватил её за задние лапки и не приложил головой о твёрдый деревянный столик в купе.

— Ошибка дилетанта, — довольно произнёс Гарри. — Нужно расположить жертву к себе, а после делать с ней все, что захочешь.

Рон, плачущий от боли, смотрел на Гарри, как на божество.

Тут дверь в купе отворилась, и вошла девочка.

— Мальчик по имени Невилл потерял жабу. Вы не видели жабу? — командным голосом спросила она, а потом заметила, что с жабой и крысой сделал Гарри. — Это отвратительно! Я донесу... кому надо.

И девочка вышла.

— Так ты и есть тот самый Гарри Поттер? — благоговейно прошептал Уизли.

— Нет, не тот, — сказал Гарри и встал на ноги, пнув жабу-воздушный-шарик в коридор и засунув правую ладонь в левый нагрудный карман мантии. — Я — другой Гарри!

* * *

— Это не я! Меня подставили!

Гарри Поттер стоял в кабинете директора Хогвартса и, показушно закрыв лицо грязными ладонями, на котором не было ни слезинки, изображал плач и обиду.

— Это он, Дамблдор! — Северус Снейп указал своим длинным тонким пальцем на Гарри. — По меньшей мере десяток студентов видели, как Поттер сбил с метлы Драко Малфоя! Они могут свидетельствовать перед Визенгамотом!

— Полно тебе, Северус, — прожурчал примирительно Дамблдор. — Мальчика подставили, очевидно же. Ведь так, Гарри?

— Да, директор. — Гарри изо всех сил прикусил губу, так что из глаз брызнули слезы, и убрал руки от лица. — Я слышал, Малфой шептал какие-то непонятные слова, в результате чего я делал такие вещи, словно кто-то другой меня контролирует и отдаёт приказы!

— Вот видишь, Северус! — воскликнул Дамблдор. — Это ещё нужно твоего Малфоя проверить на запрещенные заклинания!

— Малфой сломал восемнадцать костей! — шипел Снейп. — Его отец в бешенстве! Младший Малфой теперь будет восстанавливаться около месяца! И может остаться калекой! А Поттер, когда Драко упал, приземлился рядом и стал его пинать! Ногами!

— Так, всё, Снейп, — отрезал Дамблдор. — Малфой сам нарушил правила, всем было велено оставаться на земле, когда тренировка идёт, а тренера на поле нет. К тому же он околдовал Гарри. Так что вопрос снят, Гарри ни в чем не виноват. Идите лучше к Малфою, отнесите ему цветы или что вы там друг другу дарите...

Снейпа перекосило от гнева, а Гарри чуть не заржал в голосину, понимая, что директор Хогвартса почему-то всецело на его стороне. А вот профессора Снейпа ему нужно остерегаться.

* * *

— Зачем ты это делаешь, Гарри? — чуть не плакала Гермиона, когда Поттер открыл дверь, которая вела в коридор, куда Дамблдор перед пиром после распределения студентов по факультетам всём строго-настрого запретил ходить.

Дело было в вечер празднования Хэллоуина. Вся школа собралась в Большом зале, чтобы вкусно поесть и отметить праздник. Но всё испортил Квиррелл своим сообщением, что по школе ползает тролль и идёт к ним.

— Затем, что мне скучно, — сказал Гарри, маниакально сверкая глазами. — Могла бы и помочь! А то, как заваривать чай со злом, так Гарри, а как потом разруливать это все и получать за это очки — так Гермиона.

Девочка покраснела.

— Гарри, я согласен с Гермионой, — дрожащим голосом произнёс Рон Уизли. — Может, не надо?

— Надо, Федя, надо! — заорал Гарри. — Рыжий, ты сам жаловался, что в твоей жизни не хватает приключений! И что ты хочешь стать, как я! А ты, Грейнджер, разве не хотела увидеть тролля и победить его?

Рон с Гермионой опустили головы и замолчали.

— Но тут вряд ли будет тролль, — сказал Рон.

— Откуда ты знаешь? — спросил Гарри.

— Дамблдор говорил...

— А ещё Дамблдор говорил, когда меня распределили на Гриффиндор, "олух, пузырь, уловка" и не ходить в этот коридор. Он идиот, ясно тебе?

— Да, а ещё нельзя шляться в Запретный лес и совать пальцы в розетки, — съязвила Гермиона.

— А мы не будем никуда совать свои пальцы в Запретном лесу, — маниакально рассмеялся Гарри и толкнул дверь внутрь.

— Не открывается.

— Алохомора! — произнесла Гермиона, и дверь отворилась.

Когда Гарри, Рон и Гермиона вошли в комнату, то обомлели. На полу спал огромный трехголовый пёс, рядом с которым стояла зачарованная лютня, игравшая красивую мелодию. Но вкупе с этим Поттер почувствовал запахи собаки и её испражнений.

— Фу-фу-фу! — картинно зажав ноздри двумя пальцами, пролепетал Гарри. — Дышите ртом, похоже, пёс гадит здесь же. А что если нам натравить эту собаку на тролля?

Рон с Гермионой в ужасе переглянулись.

— Грейнджер, расширяй задний проход! — начал командовать Гарри. — А ты, рыжий, ты стоишь на стрëме.

Пока Гермиона магией снимала дверь с петель, Поттер изучал спящего пса и искал его болевую точку.

— Готово, — тоненько пискнула Гермиона.

— Отлично, — Гарри улыбнулся одной из своих коронных ухмылок-оскалов.

— Думаю, стоит убрать музыку, и пёс проснётся, — выдвинула предположение бледная как полотно Гермиона.

Гарри с благодарностью хищника перед жертвой ухмыльнулся ей.

— Рыжий, ты несёшь лютню, — сказал Гарри. — И если она замолкнет, начинаешь играть "Польку трёх озёр". А мы с тобой, Грейнджер, левитируем пса навстречу приключениям...

* * *

— Поттер! Я убью тебя! Малолетний псих! Маньяк! Садист ещё похлеще своего папаши! — разорялся Северус Снейп.

— Это не я, процессор, — Гарри повесил голову. — Я вообще был в другом месте в это время.

Дело было в Больничном крыле, забитом студентами.

Гарри Поттер вилкой расковырял руку в трёх местах, импровизируя укусы от клыков Пушка, косил под пострадавшего. Но единственное, о чем он переживал, — что не увидел конец схватки Пушка и огромного вонючего тролля.

— Это где ты был? — вопил Снейп. — Небось, псину палкой в жопу тыкал!

— Северус! — воскликнул Дамблдор. — Уймись! Гарри — пострадавший!

— На голову он пострадавший! — вопил Снейп, лёжа на койке с перемотанными бинтом ногами и рукой. — Если бы я мог, я бы его сам покалечил!

— Все свидетели! — заорал Гарри, который удивился догадливости Снейпа. — Процессор Снейп угрожал мне! Звоните в полицию! Я этого так не оставлю!

— Какой я тебе нахрен процессор? — заорал Снейп. На его щеках выступили красные пятна.

— Северус! Успокойтесь! — закричал Дамблдор. — Вы видите, мальчик не в своём уме от пережитого! Нужно быть снисходительнее!

— Половина студентов Слизерина покусана! Класс зельеварения превращен в руины, и я должен успокоиться? — орал Снейп. — А этот засранец в очках стоит и ржёт! И палкой тычет троллю в... Нет, я уволюсь отсюда, пока этот... это... пока Поттер будет в школе!

К Снейпу уже бежала мадам Помфри и несла несколько склянок с неизвестными Гарри зельями. Как только Снейп замолчал, медсестра сразу влила все зелья в рот непослушного профессора, который сопротивлялся, но одной здоровой руки было мало, чтобы совладать с мадам Помфри.

— Это не я, профессор, — сказал Гарри, обращаясь к Дамблдору. — Просто с первых дней Снейп меня ненавидит, сами понимаете. И дело не в том, что, когда он на меня посмотрел, я плюнул ему в глаз. Я это сделал, потому что думал, что у него ячмень! Болезнь такая, простите мне мой маггловский. А просто... потому что я похож на отца!

— Конечно, Гарри, мой мальчик, — с теплотой сказал Дамблдор. — Конечно, это не ты. Я и не думал, что ты виноват. Наверняка Филч-раззява плохо запер дверь и слишком рано выключил музыку...

Гарри глянул на Снейпа — профессор хотел что-то сказать, но зелья стали действовать, и из его открытого искажённого гримасой отвращения и ненависти рта потекла слюна.

— Отдыхай, Гарри, — попрощался Дамблдор и вышел.

Когда Снейп уснул, а Дамблдор ушёл, Гарри, раздосадованный, что так и не узнал, кто же сильнее, тролль или трехголовый пёс, откинулся на подушку, придумывая новую шалость.

* * *

— Банк Гринготтс ограбили! — читал газетку Рон Уизли.

— Я тут сочинил кое-что, — лихорадочно сверкая глазами, что всегда пугало Рона и Гермиону, сказал Гарри Поттер, стоя в дверях гостиной Гриффиндора.

— Что взяли? — спросила Гермиона у Рона, игнорируя Гарри.

— Пишут, что ничего, — ответил Рон. — Но теперь сейф номер семьсот тринадцать будут охранять вдвое строже.

— Интересно, что им было нужно, — протянула Гермиона.

— Если это был не я, мне неинтересно, — вклинился в беседу Гарри, который помнил, что из этого сейфа перед началом учёбы что-то для Дамблдора забирал Рубеус Хагрид. — Смотрите, что я сочинил!

Мантия Гарри подозрительно топорщилась справа, и его немного шатало.

— Мне даже страшно подумать, что это, — сказала Гермиона и уткнулась в книжку.

После происшествия с троллем и Пушком девочка не лезла в дела Гарри и лишь изредка бросала в его сторону ядовитые фразы.

— Ты опять нажрался. — Гермиона зажала нос пальцами, потому что от Поттера несло перегаром, куревом и свежим алкоголем. — А что это там у тебя под мантией? Бутылка?

— Это моё новое оружие, — сказал Гарри и осторожно присел на диван, поддерживая нечто, скрытое у него под мантией. — Конечно, нажрался! А что ещё мне было делать? По-другому Хагрид не отдавал мне его.

— Гарри, ну что там? — с интересом спросил Рон, у которого тоже стали подозрительно блестеть глаза. — Боеголовка, да? О который ты мне рассказывал?

— А вот не скажу я при нашей всезнайке Грейнджер! Она же пойдёт и сдаст меня МакГонагалл или кому ещё похуже, — громко прошептал Гарри.

— Да тебя если куда и сдать, то только на опыты в поликлинику, — парировала Гермиона. — Тебе всё с рук сходит, так что это бессмысленно.

— Ай да ты, — сказал Гарри. — Быстро смекнула, что к чему.

Гарри встал и поплелся прочь из спальни, схватив с собой Рона.

 

— Настоящий дракон! — завопил Рон Уизли.

— Да.

— И что ты будешь с ним делать?

— Придумаю что-нибудь, — ответил Гарри. — Допустим, научу его летать, и будем мы с ним наводить ужас и страх на всех непокорных!

— Так вот, значит, что ты таскал под мантией! — закричала Гермиона, зайдя в сломанный туалет для девочек. — Яйца драконов запрещены! Как и нелегальное разведение драконов!

— Ой-ой, а тебя не учили стучать? — сказал Гарри и встал с пола. — А нет, именно стучать ты и горазда, Грейнджер. Иди-ка отсюда, пока Горыныч не проголодался.

Из-за левой ноги Гарри выполз маленький дракончик и выпустил струю огня в сторону Грейнджер.

— Уму непостижимо, — сказала Гермиона. — Поттер! Мы потеряем из-за тебя баллы!

Гарри рассмеялся.

— Грейнджер, ты ещё не поняла, что мне глубоко плевать на баллы? — процедил Поттер, которого раздражала тупость людей. — Я хочу видеть этот мир в огне!

* * *

— Треть Запретного леса сгорела, стадо кентавров с ожогами доставлено в Мунго, а древний род гигантских акромантулов почти полностью уничтожен, — говорил Северус Снейп, чье бледное лицо было наполовину закопчено сажей, а наполовину в мази от ожогов. — Я так понимаю, этого дракона напоили Костеростом, поэтому он слишком быстро вырос физически, но мозг у него был, как у младенца.

— Это не я, — деревянным голосом ответил Гарри, стоя на педсовете перед всеми учителями и Дамблдором.

Мантия на Гарри была прожжена в нескольких местах, а на руках имелись ожоги.

— Я сам видел, как Поттер нёс дракона в лес, Дамблдор, — зловеще сверкая глазами и указывая пальцем на Гарри, сказал Снейп. — Я — свидетель. Я требую исключить Поттера из Хогвартса и вынести этот вопрос на общее голосование!

Дамблдор строго смотрел на Гарри, и Поттер понимал, что просто отмолчаться в этот раз не получится.

— А-а-а! — Гарри упал на пол и схватился за голову, ковыряя шрам. — А-а-а!

— Отойдите все! Гарри, мой мальчик, что с тобой? — Дамблдор склонился над Поттером.

— Шрам болит, директор! — орал Гарри. — О, как больно! Больно!

— Да он симулирует, Дамблдор! — не выдержал Снейп. — Как всегда! Чтобы избежать наказания! Исключите этого актеришку из Хогвартса!

— Ты что, Северус! — вскричал Дамблдор. — Мальчик одержим Волдемортом!

— Да-да, директор, — вопил Гарри, симулируя острую боль. — Я одержим! Я же говорю, что это не я!

— Вот видишь, Снейп! — накинулся на Северуса Дамблдор. — Все учителя твердят, что Гарри хороший студент, только вы видите в нём изверга!

— Так и есть, директор! — тут уж Снейп не выдержал и закричал. — Он перед вами и всеми другими корчит пай-мальчика, а вы все ведётесь!

— Уйди, Северус! — прогнал Дамблдор Снейпа. — Мальчику нужен воздух!

— А-а-а! — показушно закричал Гарри и притворился, что упал в обморок.

Из расковырянного грязным пальцем шрама текла кровь.

* * *

Осень наступила в Хогвартсе поздно. Тёплые деньки стояли вплоть до начала ноября. Но всё это мало тревожило и заботило Гарри Поттера, который не мог спокойно жить в школе.

После случая с драконом Снейп просто остервенел. Теперь на уроках по зельеварению Гарри получал из оценок исключительно "О" — отвратительно, и в один прекрасный день он не выдержал.

Зайдя на урок и игнорируя профессора, Поттер достал домашнюю работу по трансфигурации и начал писать в свиток.

Первые пять минут Снейп ничего не замечал, но потом он подошёл к Гарри с дергающимся глазом.

— Вы почему не делаете задание, Поттер? — опасно нависнув над Гарри, прошипел Снейп. — Или правила для вас не писаны?

— Вы мне всё равно "нолик" поставите, процессор, поэтому я не вижу смысла выполнять это задание, — ответил Гарри, даже не поднимая головы от пергамента. — Лучше я трансфигурацию сделаю. Там хотя бы ко мне относятся не предвзято.

— Пошёл вон с урока! — прошипел Снейп. — И вы будете наказаны.

Гарри встал, глянул на Снейпа, пинком отшвырнул от себя стул и, подмигнув Рону, насвистывая какой-то пошлый мотив под нос, отправился в теплицу, где собрался сделать рогатку, стреляющую шариками с Гремучим Порошком — тёртым рогом взрывопотама, который он планировал спереть из хижины Хагрида.

Но не успел Гарри расчехлить нож, чтобы отломать и зачистить нужную ветку, как в теплицу ворвалась Минерва МакГонагалл.

— Мистер Поттер, — начала декан, чьи ноздри раздувались от гнева. — Профессор Снейп требует, чтобы вас наказали за то, что вы якобы не делали его задание, а вместо этого учили трансфигурацию.

— Да, профессор, — сказал Гарри и сделал большие глаза. — Просто я считаю, что трансфигурация важнее.

— Да, это важный предмет, — сказала покрасневшая от лести МакГонагалл. — Но не нужно так унижать профессора...

— Процессора.

— ... Снейпа.

Гарри, притворно и абсолютно ни капли не раскаиваясь в содеянном, опустил голову.

— Поэтому, хотелось бы мне этого или нет, я вынуждена вас наказать, — сказала Минерва. — Будете сажать деревья, которые уничтожил дракон в Запретном лесу. Начнёте сегодня. Подойдите к семи вечера к хижине Хагрида.

 

Придя в указанное время в указанное место, Гарри первым делом оценил обстановку.

Смеркалось рано, значит, работы не должно быть много.

Гарри с удовольствием оглядел выжженную по его вине половину леса.

Он до сих пор помнил ржание горящих кентавров и звук лопающихся от высокой температуры хитиновых панцирей пауков и улыбался.

Конечно, ни пауки, ни кентавры ничего плохого Гарри не сделали, но ему нужно было опробовать возможности Горыныча после применения на нём Костероста.

— Лепота, — сказал Гарри, оглядывая чёрную землю, чёрные пни, торчащие из неё, и чувствуя въедливый запах пожарища.

Скрипнула дверь, и показался Хагрид, несший в руках две лопаты.

— Здорова, Гарри, — сказал Рубеус. — Бери тачку с ростками на заднем дворе и пойдём.

Хагрид копал ямы, а Гарри сажал в них ростки каких-то непонятных для него растений. Так прошло три часа, и на улице стало темно.

— Этава, приходи завтра в то же время, Гарри, — сказал полувеликан и отправился в свою хижину, а Гарри, который сделал вид, что пошёл в школу, незаметно углубился в Запретный лес.

— Так, здесь где-то есть нефть, а из неё я сделаю масло и бензин, и у меня будет напалм. — Гарри маниакально сверкал глазами в лунном свете.

Поттер вычитал, что раньше колдуны искали воду для магглов, положив палочку на ладонь и заколдовав её на поиск воды. Вот юный Гарри и решил сделать то же самое, только поискать нефть.

— Ищись, нефть!

Палочка вспыхнула, и Гарри пошёл, но вдруг его внимание привлекла тёмная фигура, склонившаяся над белой лошадкой с рогом на голове.

— Единорог! — сказал Гарри, благоговейно произнеся это слово. Он впервые в жизни увидел единорога.

Поттер не верил в единорогов и в то, что они какают радугой, но теперь он видел, что единорог есть, но он мёртвый, и из-под хвоста у него не торчит ничего разноцветного, а вокруг всё залито серебристой кровью.

Тёмная фигура столь увлечённо пила кровь, что не замечала Гарри.

Гарри подумал, что единорог мог бы быть его другом, а его убили, и чувство праведного гнева и садистское желание сделать кому-то больно переполнили сознание мальчика.

Поттер нашёл ветку покрепче, потяжелее и, подбежав к фигуре со всех ног, заорал "Барук казад!" и стал колотить убийцу дубинкой по голове снова и снова.

Раздался крик, и существо в мантии навзничь упало на труп единорога.

— Это тебе за то, что я мог дружить с этой лошадкой, — сказал Гарри. — Ну, а раз ты живой...

 

На следующий день Гарри абсолютно счастливый пришёл в Большой зал на завтрак.

— Ты чего такой весёлый? — спросил Рон Уизли.

— Сбылась мечта, — сказал Гарри и довольно улыбнулся. — Наконец-то я видел, как единорог какает радугой.

— Пф-ф, — пшикнул Рон и заплевал овсянкой Невилла.

— Ну что за бред? — раздражённо бросила Гермиона. — Только в маггловских мультиках такое бывает, и то не во всех...

— Смотри, — Гарри сунул Гермионе под нос собственноручно созданный рисунок.

— Ты больной, Поттер, — скорчила мину Гермиона и встала из-за стола. — И извращенец к тому же. Изверг.

Гарри рассмеялся, а Рон выхватил его рисунок и принялся рассматривать.

А Гарри вспоминал, как он вчера засунул голову человека в мантии в задний проход единорога и раскрасил его масляной краской во всё цвета горячо любимой им радуги.

* * *

На Рождество Гарри Поттер получил подарки.

Это были его первые в жизни подарки, которые ему прислали не из-за страха или по обязанности, а, как он посчитал, от чистого сердца.

Глаза Гарри стали круглыми, как плошки, и в них отражались звезды далёкой садистской галактики.

— Это мне!

Гарри быстрым, грубым и неаккуратным движением сорвал обёртку с коробки и, распахнув её, увидел странную бесцветную ткань.

— Это машину мыть ею, что ли?

— Жопу вытирать, — парировала Гермиона, которая из-за происков Гарри заболела ротавирусом и не поехала на праздники домой. — Это Мантия-невидимка, идиот!

— Как я тебя люблю, Грейнджер, — оскалился Гарри.

Поттер тут же набросил на себя мантию и не увидел своего тела.

— Вот это да! — воскликнул Гарри. — Я пошёл в женский туалет.

 

— Почему ты не взял меня с собой? — спросил Рон Уизли, когда приехал после каникул в Хогвартс.

— Потому что ты ненадёжный, эмоционально неустойчивый нытик, — спокойно ответил Гарри.

— Я не такой! — чуть не плакал Рон. — Я тоже хочу посмотреть.

Гарри с минуту подумал и таки решил, что, если сводить с собой Рона, ничего плохого не произойдёт.

— Ладно, пошли, — сказал Гарри и достал Мантию-невидимку из-под свитера. — Только не ной, а то весь Хогвартс утонет.

Рон вытер слезы и залез под мантию к Гарри. Вместе друзья добрались до седьмого этажа и зашли в комнату рядом с Залом трофеев.

— Это... это не женский туалет! — заорал Рон, и Гарри сильно его ударил и сбросил мантию. — Ой!

— Идиот! — со злостью сказал Гарри. — Мне порой кажется, что Снейп прав, когда называет тебя тупицей.

Рон потер бок, а Гарри не церемонясь толкнул его к огромному зеркалу и отошёл в сторону.

— Вау! — воскликнул Рон. — Сколько сисек! И деньги!

Гарри понял, что ещё немного, и Рон начнёт целоваться с зеркалом, поэтому отпихнул его в сторону.

— Значит, ты видишь сиськи? — спросил Гарри, прикидывая что к чему.

— Не только, — возбуждённо сверкая глазами, начал говорить Рон. — Там голые модели! Вокруг меня! И я богач!

— Хм, интересно.

— Что интересного? Это же чистый кайф! Рай!

— Просто я вижу совсем другое.

— Да? И что?

Гарри подумал, стоит ли рассказать Рону, что он видит в зеркале землю, объятую пламенем, обугленные пеньки и горы трупов.

— Я вижу себя. Я пожимаю руку Волдеморту, — соврал Гарри, понимая, что это зеркало показывает твои желания, и Рон отшатнулся от него. — Да шутка же! Я тоже вижу сиськи.

* * *

— Мистер Поттер, вы получаете непроходную оценку за изучение тентаклей, — констатировала ничегонеделание Гарри профессор Стебль.

— А я расскажу всем, что вы в туалете... — начал Гарри, и прошептал конец фразы на ухо профессору.

Стебль покраснела и быстро исправила оценку Гарри на проходную.

— Как вы узнали? — спросила Стебль.

— Не как, профессор, а зачем, — ответил Гарри и, довольный, поглаживая Мантию-невидимку под одеждой, убежал на следующий урок.

 

— Откуда ты узнал про Философский камень? — спросила Гермиона.

— Не откуда, а зачем, — ушёл от ответа Гарри.

— Он хранится в школе, и ты?.. — Гермиона набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы закончить фразу. — И ты, Поттер, я так понимаю, хочешь его заполучить?

Гарри посмотрел на Гермиону счастливыми и наглыми глазами и сказал:

— Мне нужна твоя помощь, Грейнджер. Или вся школа узнает, что ты...

Остаток фразы Гарри прошептал Гермионе на ухо.

— Клянусь, я уничтожу того, кто дал тебе Мантию-невидимку, социопат ты хренов, — сказала красная Гермиона. — К тому же я и мантию твою уничтожу.

— Зачем ты так, Грейнджер? — улыбаясь одними уголками рта, спросил Гарри. — Мы же все друзья.

— Друзья не шантажируют друг друга, — возразила Гермиона.

— Ты плохо знакома с матчастью, — скалясь, ответил Гарри. — Ты в деле?

— Куда ж я денусь, — буркнула Гермиона и вышла из гостиной Гриффиндора.

Гарри задумал похитить Философский камень во что бы то ни стало. Однако Поттер знал, что за ним ведёт постоянную слежку Снейп и что он подговорил шпионить и Филча, чью кошку недавно Гарри подстриг наголо, напоив перед этим валерьянкой.

Как Поттер и думал, Снейп дежурил у картины Полной дамы, и в его глазах не было и тени сна.

— Пока я здесь, школа может спать спокойно, — сказал Снейп пришедшему с ужина Гарри. — Попробуете что-нибудь выкинуть, выйти после девяти вечера, и вас сразу же исключат, Поттер.

Гарри сделал большие круглые глаза.

— А если я поссать захочу? — с издёвкой спросил он у Северуса.

— Тогда прикупите подгузников, — парировал Снейп и зловеще улыбнулся.

Гарри пялился на Снейпа, улыбаясь только уголками рта, и любой другой на месте Северуса сбежал бы за тридевять земель от его тяжелого взгляда и мыслей, принадлежащих владельцу этих безумных глаз.

— Спокойной вам ночи, процессор.

С этими словами Гарри вошёл в гостиную.

* * *

— Северус, вы утверждаете, что на вас напал... дух самого Годрика Гриффиндора?

Дамблдор стоял в Больничном крыле у кровати, на которой лежал Северус Снейп с перемотанной головой.

— Нет, это не так. Это был Гарри Поттер, — вяло отвечал Снейп. — Не знаю, как он это сделал, но это точно он.

— Северус, — мягко прожурчал Дамблдор. — Гарри вон, на соседней койке лежит. И, судя по вашему описанию, это был не Гарри, а сам Годрик Гриффиндор, насколько все произошло круто да внезапно. Я как его дальний наследник приношу извинения.

Снейп побледнел, а Гарри, который притворялся спящим, постоянно приоткрывал то один, то другой глаз.

— Дамблдор, вы издеваетесь? Вы что, думаете, я не знаю, чьих рук этот дело? — повысил голос Снейп.

— Северус, ну как мог юноша вас оглушить, положить в гроб и закопать? — спросил Дамблдор. — Гарри в это время дрался с Малфоем и его друзьями, получил несколько увечий...

— Да кому вы верите, Дамблдор! — заорал Снейп, привстав на постели и обдав директора брызгами слюны. — Это не вы лежали без палочки, без магии, без еды, воды и туалета в гробу! В гробу, блядь! На глубине шести метров! Это настолько глубоко, что никто не услышал моих криков, и даже тепловизор не различил бы температуру моего тела! Ко мне в гроб стала подниматься вода! Хорошо, что Хагрид стал копать в этом месте выгребную яму!

Гарри буквально разрывало от смеха, но он тщательно скрывал, что спит и не слышит беседу двух профессоров.

— Успокойся, Северус! — завопил Дамблдор. — Я отправлю это дело на расследование! Мы сделаем всё, чтобы найти виновных в этом инциденте!

— Вон он виновный лежит! Спит! — орал Снейп. — Людей заживо хоронит!

— Мадам Помфри! — позвал Дамблдор. — Успокоительное! Срочно!

— Процессор Снейп, а вы не могли бы так не орать? — спросил Гарри, имитируя сонный голос больного человека. — Я тут лечиться пытаюсь.

— Заткнись, Поттер! — заорал ещё громче Снейп. — Я тебя, сука, тоже закопаю! И чтоб тебя нашёл пёс Хагрида через неделю! В гробу с червями, блядь!

Гарри улыбался одними уголками рта, глядя на Северуса Снейпа, которого он довёл до нервного срыва.

* * *

Это было тёплое майское утро.

Гарри Поттер стоял возле теплиц и собирал гной бубонтюбера. Как показала практика, гной, пахнющий бензином, был весьма успешно применён в качестве горючего для напалма, что Гарри делал в хижине Хагрида, которую великан закрывал на задвижку без всякой магии.

— Люблю запах напалма поутру, — сказал Гарри и втянул аромат бензина в ноздри. — Это запах победы.

Гарри всё-таки собирался на днях наведаться в комнату, где жил Пушок, и попробовать добраться до Философского камня.

Проблему со Снейпом — после нескольких ударов лодочным веслом по темечку профессора и закапыванию его живьём на грядках огорода Рубеуса Хагрида — он решил, хоть и немного нестандартно.

Снейп отправился в Мунго на длительное лечение, и довольный Гарри понимал, что у него полностью развязаны руки.

— Сегодня вечером идём на дело, — шёпотом сказал Поттер Рону с Гермионой.

Его подельники побледнели, но с готовностью покивали.

— Если что, считайте меня диссидентом добра и правопорядка, — сказал Поттер и накинул на себя Мантию-невидимку. — Я жив, покуда я верю в зло.

Позже Поттер, гремя склянками в полах мантии и таща за собой пятилитровую канистру, позвал Рона с Гермионой.

— Уизли, стоишь на стреме, пока я баюкаю Пушка, — сказал Гарри. — Грейнджер, ты мне не особо нравишься, значит, пойдёшь первой. Я руковожу.

И с этими словами Гарри Поттер открыл дверь в комнату Пушка.

Гигантский пёс спал, и рядом с ним стояла лютня, наигрывая какую-то музыку.

— Он же улёгся на люк, — сказал Гарри. — Нам придётся его разбудить.

Гарри подошёл и ударом ноги сломал лютню.

Пушок мгновенно проснулся и чуть не разорвал Гермиону в клочья. Но тут подоспел Гарри и плеснул на пса из канистры.

— Гори в аду. — Поттер щелкнул зажигалкой Зиппо и бросил её на Пушка.

Запахло паленой шерстью и жареным мясом. Пушок стал носиться и рычать от боли, как бешеный.

Гарри дёрнул Гермиону за собой, и они оказались за дверью как раз в тот момент, когда Пушок проломил ее вместе с кусками кладки и вырвался с жутким воем на свободу.

— Рон, тебе нужно сменить штаны, — засмеялся Гарри, увидев, как на брюках Уизли расползаются темные пятна.

Гермиона была бледной, но испугалась не так сильно.

— Теперь путь свободен, — сказал Гарри и, прихватив с собой канистру, прыгнул в темноту.

Он приземлился на что-то мягкое. Встав на ноги, Гарри ждал Рона с Гермионой. Спустя пару минут они тоже оказались рядом.

— Что за?.. — сказал Гарри, когда собрался пойти вперёд, но понял, что его ноги не могут и шага ступить.

— Дьявольские силки! — завопила Гермиона.

— А почему дьявольские? — с любопытством спросил Гарри, глядя, как чёрный маслянистый корень обвивает его ноги.

— Потому что они незаметно для жертвы оплетают её и душат! — закричала Гермиона.

— Интересно, — сказал Гарри и достал из полы мантии небольшой топорик, позаимствованный им когда-то давно у Хагрида. — Н-на!

Гарри что есть силы рубанул по отростку. Ему удалось отрубить кусок, но на его месте образовалось ещё три новых.

— Они обладают суперспособностью к регенерации! — кричала Гермиона, которую корни оплели по колени.

— А как их можно убить? — зачарованно спросил Гарри, глядя на извивающийся в его руке корень.

— Они растут во тьме, поэтому боятся тепла и света! — ответила Гермиона.

— Интересно, — сказал Гарри, внимательно разглядывая корень.

— Да сделайте вы что-нибудь! — завопил Рон, которого силки обвили почти до шеи.

— Быстрее, Поттер! — крикнула Гермиона.

Гарри перевёл свой маниакально сверкающий взгляд сперва на Рона, а потом и на Гермиону.

— Ладно. — Поттер второй раз ливанул из канистры, поставил её и зажёг зажигалку Зиппо. — Гори-гори ясно!

Гной бубонтюбера воспылал, аки пионерский костёр, и сжёг почти все корни, кроме того, что оставил в баночке Гарри.

— Это для опытов, — пояснил он Рону и Гермионе. — Честное пионерское.

Друзья пошли дальше.

Миновав тёмный коридор, в котором пахло навозом и землёй, друзья обнаружили перед собой дверь. Открыв ее, они попали в большую полную света комнату.

— Что это там? — спросил Рон, указав на странное облако, висящее справа.

— Мотыльки, что ли? — спросила Гермиона, которую всё ещё потряхивало после приключения с Дьявольскими силками.

— Идиоты, — бросил Гарри. — Это отмычки от двери.

Гарри указал грязным пальцем с обломанным ногтем на большую дверь с бронзовой ручкой.

— Надо поймать вон тот большой бронзовый ключ, — сказал Поттер. — Как бы это сделать?

— Там есть метла! — завопил Рон.

— И что? — спросил Гарри.

— Нужно сесть на метлу и полететь за ключом, как за снитчем, и поймать его! — предположил Рон.

— Вперёд, — напутствовал Гарри. — А я пока тут посижу.

Гарри уселся на камни, а Рон, недоуменно глядя на Поттера и переглянувшись с Грейнджер, полез на метлу и взлетел.

Сказать, что Гарри смеялся, видя, как Рон неумело летает из стороны в сторону и не может поймать ключ, это значит ничего не сказать.

— Фу, какой позор, — крикнул Гарри, всё ещё смеясь. — Отойди-ка в сторону, Грейнджер.

Пока Рон носился за ключом, дико ругаясь и матерясь, Гарри облил дверь гноем бубонтюбера и поджёг.

— Гори-гори ясно, — сказал Поттер и уселся, уставившись на огонь, который стал пожирать простую деревянную дверь.

Через десять минут Гарри со всей силы саданул по двери ногой, и она сорвалась с петель.

— Люблю запах гари, — сказал Поттер и под гневные крики Рона, который всё ещё пытался поймать ключ, прошёл в другую комнату.

Как только в нее влетел Рон, дверь с сильным хлопком закрылась.

— Что за хня? — пробормотал Уизли.

— Не хня, а шахматная доска, придурок, — отрезал Гарри. — Тупой, что ли?

— Я так понимаю, нам нужно сыграть? — спросила Гермиона.

— Нет, блядь, познакомиться с ними поближе, — съязвил Поттер. — Так, ты, пешка, ты, конь, и ты — пшли с поля!

Белые фигуры стояли замерев, а чёрные, на чьей половине были Гарри, Рон и Гермиона, уступили им свои места.

— Так, Уизле! — скомандовал Гарри. — Пшел вперёд на две клетки!

Так и началась партия в шахматы. Гарри был отчаянным полководцем — он не щадил фигуры, смело шёл на обмен и стремился всеми силами выиграть поединок.

— Ага, вот так, значит, — спустя полчаса активной игры сказал потный изумленный Поттер. — Турецкий гамбит мне тут разыгрываешь? Ну ладно! Пешка! Тьфу, блядь! Уизел! Пшел вон туда!

— Но, Гарри! — чуть не плакал Рон. — Там меня заберёт Королева!

— Это просто игра, — беспощадно бросил Гарри, который рассчитал, что если пожертвует Роном, то выиграет и пройдёт дальше. — Живее!

Рон плакал, но пошёл по пути, который ему указал Гарри.

— А-а-а! — заорал Рон, когда Королева белых фигур опустила ему на голову тяжёлую палицу, и свалился бездыханный.

— Рон! — заорала Гермиона. — Рон!

Гарри смотрел на поле и понимал, что до выигрыша далеко.

— Я просчитался, Грейнджер, — сказал Гарри. — Теперь ты иди и убей Королеву.

— Но тогда я сама погибну!

— Не повезло, — сказал Гарри и прикинул, что теперь точно выиграет.

— Нет! — кричала Гермиона. — Не пойду!

— Всё за вас самому делать надо, — сказал Гарри и поплелся к Королеве. — Шах и мат.

— Что ты? Как ты? — начала было Грейнджер.

— Да пошутил я! — взревел Гарри. — Бери теперь тело Уизле и почапали дальше.

Гермиона попробовала поднять Рона, но не смогла и ненавидящим взглядом посмотрела на Гарри.

— Пусть лежит, так ему и надо, — сказал добрый Гарри и схватил Грейнджер за руку. — Идём! Через тернии к звёздам!

Гарри заволок Грейнджер в следующую комнату и увидел перед собой подозрительный фиолетовый огонь и стол с колбочками перед ним. Как только за ними закрылась дверь, сзади загорелся красный огонь.

— Это ещё что? — пробормотал Гарри. — А, здесь записка. Читай.

Гермиона принялась читать, но Гарри всё никак не мог уловить смысл написанного.

— Тут сказано, что колбочка справа пропустит нас вперёд, а та, что вторая слева, — назад, — сказала Грейнджер.

— Пей первая, — велел Гарри, и Гермиона не смогла отказать.

— Я иду к Рону, — сказала она. — А тебе желаю сгореть, психопат.

— Я тебя тоже люблю, Грейнджер.

Гарри выпил из колбочки и прошёл вперёд. Когда он открыл дверь, то обнаружил за ней зеркало, в котором Рон видел сиськи и деньги.

* * *

Но в комнате был не только Гарри — вокруг зеркала ходил и бормотал проклятия ещё один человек, учитель Защиты от тёмных искусств Квиррелл.

— Профессор, что вы тут делаете? — спросил Гарри, думая, что Квиррелл просто осматривает зеркало на предмет повреждений или чего-то такого.

— Поттер! — без запинки сказал Квиррелл и выпрямился во весь рост. — Иди-ка сюда.

— Не-а.

— Я сказал, иди сюда!

— Не-а.

Квиррелл достал свою волшебную палочку, но Гарри был готов к самому худшему. Поттер выхватил из кармана склянку с экспериментальной жидкостью, смешанной из крови единорога и кое-чего ещё, и швырнул её в профессора.

Склянка долетела и разбилась о лоб профессора Квиррелла. По его лицу стекала густая молочного цвета жидкость, так что на какое-то время Квиррелл потерял зрение.

— Хватит с меня унижений, Поттер! — Квиррелл вытер рукой жидкость с лица. — Ты и так достаточно надо мной надругался! Засунул в жопу единорога! Раскрасил во все цвета радуги!

— Это не я, — на автомате сказал Гарри.

— Ты, ты, — сказал Квиррелл. — Я не забуду этого.

— Дай мне поговорить с мальчишкой... — раздался странный бесплотный голос.

— Кто это? — с интересом спросил Гарри.

— Волдеморт, — просто сказал Квиррелл и снял тюрбан, обнажив свою лысую голову. — А ты думал кто? Петросян?

— Хренасе, — с восторгом сказал Гарри, когда увидел на затылке Квиррелла подобие человеческого лица.

— Видишь, каким я стал... — начал Волдеморт.

— Заткнись и слушай меня! — перебил Гарри офигевшего Волдеморта. — Я не собираюсь внимать твоим пафосным речам. Короче, я предлагаю договориться.

Волдеморт в шоке молчал.

— И что ты хочешь? — спросил он.

— Я не лезу к тебе, ты живёшь своей жизнью — и всем хорошо, ок?

— Ха-ха, с чего мне тебе верить?

— Потому что я могу тебя сейчас прямо поджарить, прикончить, ну или сделать тебе так больно, что ты всё равно сдохнешь. — Глаза Гарри стали маниакально сверкать, ведь он понимал, что если договориться, то можно всегда и всё валить на Волдеморта, его происки и жить припеваючи.

— Я тоже могу так сделать, — обиделся Волдеморт.

— Сейчас ты не можешь ничего, — отрезал Гарри. — Ты сидишь в жопе, прости, в затылке у этого никчемного учителя, который боится своей тени и не может ни хрена. Вообще удивляюсь, как ты делишь с ним одно отверстие, — сказал Гарри и гадко осклабился.

— Я не такой! — заорал Квиррелл.

— Заткнись! — рявкнул Волдеморт. — Нет, Поттер, этого мало.

— Ну а что ты хочешь? — спросил Гарри, чувствуя, что может договориться и у него есть на это всё шансы.

— Тело хочу, — еле слышно и как-то растерянно сказал Волдеморт. — Помыться хочу. Чтобы Беллатрикс потеребонькала мои тра-ла-ла и динь-динь-доны, — всхлипнул он.

— Заметано, — Гарри протянул руку Волдеморту.

— Что, реально поможешь? — спросил Тёмный Лорд.

— Моё слово — закон. — Гарри харкнул соплями себе на ладонь и протянул руку.

— Пожми ему руку, — попросил Волдеморт, и Квиррелл развернулся, выполняя указание.

Но в тот момент, когда рука профессора соприкоснулась с рукой Гарри, Квиррелл взревел от боли и упал на пол — его кисть стала рассыпаться, будто он сделан из пепла.

— Что происходит? — спросил Гарри. — Волдеморт, это не я!

Но Волдеморт уже не слышал ничего, потому что Квиррелл превратился в прах.

— Волдеморт... — с тоской произнёс Гарри. — Мы ведь только договорились...

* * *

— Итак, Гарри, вы утверждаете, что Волдеморт использовал вас для убийства профессора Квиррелла? — спросил Альбус Дамблдор, когда Гарри был в его кабинете вместе с министром магии и неизвестными Поттеру волшебниками.

На дворе стояло прекрасное летнее утро, но Гарри было очень тошно.

— Да, профессор Дамблдор, — врал Гарри. — Точнее, Волдеморт сидел в голове Квиррелла, и мы с ним даже побеседовали...

— Бедное дитя! — воскликнул министр магии Фадж. — Он даже не пришёл в себя!

— Согласен с вами, Корнелиус, — покивал головой Дамблдор. — Гарри нужно лечение, путёвка в санаторий, минеральные воды, и, конечно же, он ни в чем не виновен!

— Да, да, безусловно, — ответил Фадж. — Мы проверили останки тела Квиррелла, там было столько тёмной магии, что и ослу понятно, что он умер от передозировки слабительного!

— Да-да-да, — поддакнул Дамблдор. — Ну так что, министр?

— Да, — Фадж поклонился Гарри и произнёс. — Приносим извинения, что потревожили вас, Гарри Поттер! Лечитесь! Вы наш герой!

А потом, когда Гарри покивал, министр обратился к своим подчинённым, которых Поттер не знал:

— Забирайте тело и дуйте в Аврорат.

Фадж скалился в улыбке, Дамблдор добродушно кивал, напомнив Поттеру собачку на приборной панели машины дяди Вернона, а Гарри был жутко расстроен.

Когда Поттер пришёл в Больничное крыло, там его уже ждала Гермиона, которая навещала Рона.

— Всё зря, — Гарри был так расстроен, что даже забыл пнуть Рона, валявшегося на кровати с гипсом на голове.

— Ты жестокий придурок, Поттер, — прошипела, как гусыня, Гермиона. — Посмотри, что с Роном.

Уизли ронял слюну из приоткрытого рта и периодически смеялся, кося глазами к переносице.

— На его месте должен быть я, — сказал Гарри удрученно.

Очевидно, Гермиона приняла эти слова Гарри за раскаяние и немного оттаяла.

— Ладно тебе, — сказала Грейнджер. — Всё могло быть хуже.

— Да куда уж хуже! — воскликнул Гарри, который очень сильно переживал из-за того, что не смог почерпнуть от Волдеморта его садистких склонностей, фраз, историй и приёмов. — Волдеморт исчез!

И тут Гарри словно споткнулся, осознав, что отсутствие есть присутствие. И его обычно садисткое выражение лица приобрело новый плотоядный оттенок.

— А вообще, — сказал Поттер. — Я рад, что Волдеморта нет.

— Всё будет хорошо, — бросила Гермиона.

— Х-хря! — хрюкнул Рон и рассмеялся. — Я у мымы дурацок...

И Поттер рассмеялся.

Тёплый летний вечер на Тисовой улице был нещадно испорчен криками, звуками ударов и хлопками, похожими на взрывы петард.

Это происходило во дворе дома номер четыре, а в самом коттедже творились настоящие хаос и буйство.

— Добби, скотина! В седьмой части будешь сам себе копать могилу! — возмущался Гарри Поттер, пытаясь поймать домового эльфа, который мастерски от него улепетывал, скрываясь то за кустарниковой изгородью, то в мусорных баках.

— Гарри Поттер не должен ехать в Хогвартс! Там будут происходить ужасные события! Ужасные! — пищал эльф.

Гарри рассмеялся совсем как маньяк.

— Ты меня остановишь? — спросил Поттер. — Да ты не можешь даже свой понос остановить! Не то что меня! Вон, смотри! Дядя Стёпа!

Добби странно покраснел, замешкался, уставился куда-то по направлению пальца Поттера, что тому и было нужно.

Гарри прыгнул на домовика, повалил его на землю и схватил за тонкие ручки.

— Ты зачем мой прикол с тортом тётки испортил? — спросил Гарри, лихорадочно блестя глазами. — Там было столько рвотных таблеток и слабительного, что они бы ещё долго вспоминали, что значит "безудержное веселье"!

— Потому что я подумал, — пищал Добби, — что если взорву торт, то дядя и тетя запретят вам ехать в школу.

— Ну ты совсем борщей не кушал, — рассмеялся Гарри. — Эти упыри ждут, что я свалю отсюда! Они выпнуть меня хотят с самого первого дня, что я здесь! Сколько раз выгоняли!

Губы Добби стали трястись, эльф чуть не плакал.

— Гарри Поттера так же не любят домочадцы, — начал биться в истерике Добби. — Я не знал этого.

— Теперь знаешь, — сказал Гарри. — Значит, так, я тебя отпускаю, а ты мне не мешаешь, идёт?

— Я не могу, — произнёс Добби, и из его глаз полились слезы. — Я — раб! Мне хозяева приказали! Пока они не дадут мне одежду, рабом и помру!

— А кто твои хозяева?

И тут эльф стал молотить головой о брусчатку тротуара.

— Поттер! — раздался рёв дяди Вернона из дома, а Добби, воспользовавшись замешательством Гарри, исчез.

— Что тебе надо, жирный? — нахально спросил Гарри, ногой открывая дверь в дом Дурслей и думая, кто и зачем подослал Добби.

— Пшел убрал кухню! — завопил дядя Вернон. — И с тебя сто фунтов за испорченный торт!

— Ага, разогнался, — парировал Гарри. — Я ничего этого не делал, так что расхлебывайте сами.

— Ах ты недоносок! — взревел дядя Вернон. — Я проебал свою самую выгодную сделку с дрелями из-за тебя, щенок!

Гарри вальяжно подошёл к дяде и со всей силы дал ему пощёчину. Вернон опешил и побледнел.

— Ещё раз я услышу хоть одно оскорбление в мой адрес, на лапшу для собак пущу, — сказал Гарри, взяв палочку и приставив её конец к горлу дядюшки. — Ясно?

Дядя Вернон испугался, обмяк и собрался было ответить Гарри что-то злое, когда тот убрал палочку, но передумал и просто сел на диван, закрыв лицо руками.

— Тётка! — громко сказал Гарри. — Бекон, яйца и тосты приготовь! И принеси ко мне в комнату. Пожалуйста.

А на следующий день раздался телефонный звонок от Рона Уизли.

— Г-г-гар-р-ре. — Рон так и не оправился полностью от травмы головы и коверкал слова, смеясь порой ни к месту и к тому же дико заикась. — М-мы... Я т-т-тут, ха-ха-ха, п-п-подумал... П-п-приез-з-зжай к н-н-нам... П-п-пог-г-гостить. Ха. Д-д-давай, а?

Гарри был не особо рад проводить время с человеком, у которого в голову забит гвоздик. Но что-то ему подсказывало, что там могли быть новые возможности. Да и, если не считать визит Добби, заскучал он на Тисовой, особенно после того, как Дурсли стали послушными.

— Л-л-ладна, — исковеркал слово Гарри, подражая Рону. — П-п-приеду.

* * *

— М-ма-ма г-говорит, ч-что я п-плохо п-пос-с-тупил, — бормотал Рон Уизли, глаза которого косили к носу.

Гарри с Роном, Фредом и Джорджем только что приехали — прилетели на заколдованной машине мистера Уизли — и получили знатный нагоняй от миссис Уизли.

— Плохо поступаю я, — отмахнулся Гарри. — А ты, рыжий, и братаны твои — так, курам на смех. А на мамашины крики забей!

Гарри представил, как Дурсли стоят в саду возле своего дома и машут белыми платочками летящей по воздуху машине. И пускают слезы.

Радости.

Гарри усмехнулся своим мыслям и отправился на чердак — там жил упырь, который, по словам Рона, ночами выл и барабанил по трубам так, что никто в доме не высыпался.

 

Первую неделю у Уизли Гарри было даже относительно интересно. Он помог избавиться от садовых гномов, залив в их пещеры остатки гноя бубонтюбера и подпалив колонию. А когда гномы высовывались из объятых огнём пещер, все закопчённые, в ожогах, Гарри был наготове с дубинкой.

Потом Поттер показал всему семейству, что у него есть домашний питомец — отросток дьявольского силка, который Гарри держал в горшке, закрытом окрашенной в чёрный цвет банкой, и периодически дрессировал его на свету, так что несчастный отросток был весьма замученного вида и состояния.

В семье Уизли, как считал Гарри, было слишком много людей: Артур и Молли — отец и мать, единственная дочь Джинни и дохрена сыновей — Перси, Фред, Джордж, Билл, Чарли и Рон. Гарри думал, что нужно как-то их "проредить", но пока вынашивал план на сей счёт.

Гарри не мог погасить свой маниакальный, садистский характер, и после выживших гномов, полезность коих была равна нулю, он накормил битым стеклом упыря. Упырь блевал какой-то непонятной слизью, стоило ее потрогать, на коже тут же выскакивали жуткие гнойные прыщи. Это была репетиция перед тем, как подсыпать стекла в еду Артуру и Молли.

— Жаль, у вас тут глистов не раздобыть, — сказал Гарри Рону, потроша курятник в поисках "чего-то интересного" для профессора Снейпа.

— У м-м-мен-ня б-были гл-л-листы, — сказал Рон. — Я к-к-какашки ел.

— Рыжий, ты идиот! — пожурил Гарри. — Кто ж так делает? Надо было всем в еду подсыпать, а не самому жрать!

Гарри вышел из курятника весь в перьях и направился в свинарник, дабы скоротать время и, возможно, поесть свежего бекона на ужин, но его вовремя перехватили Фред и Джордж.

— Гарри, расскажи нам о своих познаниях в пиротехнике, — попросил Фред.

— Ты ведь много знаешь? — предположил Джордж.

— Я экспериментатор, а не теоретик, — пафосно и высокомерно ответил Гарри. — Своих секретов не выдаю. Потому что их нет. Внезапность — моё оружие. Кошка!

Гарри выхватил из кармана колбочку со слизью упыря и добавленным туда гноем бубонтюбера, быстро поджёг и бросил в кошку, проходившую мимо.

— Так и запишем. — Гарри достал из засаленных штанов кусок не менее засаленного пергамента и закусил язык, записывая. — "Гной бубонтюбера в смеси со слизью упыря теряет горючесть. Но на кошке выросли огромные прыщи. Если мне удастся её поймать, попробую гной сцедить и проверить его на горючесть". Ну, что встали, двое из ларца? Конспектируйте!

Фред и Джордж стояли с каменными лицами. Из дома выбежала младшая сестра Рона и, увидев кошку, заплакала.

Но скоро Гарри стало неинтересно в доме Уизли, а до школы была ещё целая неделя.

— Поехали в бордель, что ли. — Гарри ковырял в гараже мистера Уизли старый системный блок, пытаясь его починить, чтобы выйти в новомодную сеть Интернет и пустить по сети мем "Снейп уполз", и сжимал в зубах сигаретку.

— П-п-пожалуцта, н-не н-надо, — взмолился Рон, который, как думал Гарри, сильно пожалел о том, что он гостит в их доме.

— Трус ты, Рыжий, — сказал Поттер. — Или ты из-за кошки обиделся? Или что я упыря растворил? Значит, за то, что я твою любимую свинку Пеппу прирезал?

Рон всхлипнул.

— Но за ужином бекон ты лопал за обе щеки, — расплылся в садисткой улыбке Гарри, и Рон покраснел.

Поттер ни минуты не переживал о содеянном. Отросток дьявольских силков очень нуждался в подкормке, и Гарри поливал его чем попало, включая свиную кровь, после которой растение стало толще и мощнее на вид. Да и о свинке Пеппе мало кто скорбел.

 

Перед учебным годом по традиции семья Уизли ездила в Косой переулок и закупала для детей книги, одежду и всё остальное для обучения.

В этот раз на своё несчастье они решили взять с собой Гарри Поттера.

В недешёвой книжной лавке "Флориш и Блоттс" Поттер наткнулся на странного мужчину, разодетого как конченый и отъявленный голубец, и тот попытался затащить Гарри на пресс-конференцию, на которой он же презентовал свои книги.

— Златопуст Локонс, — представился "голубец".

— А я — дядя Гена, — соврал Гарри и улыбнулся, когда на него стали пялиться из толпы престарелые озабоченные дамы, коих было много в окружении Локонса.

— Ты — не Гарри? — тупо переспросил "голубец".

— Не-а, — ответил Поттер.

— Тогда прошу покинуть...

— Не-а, — нагло сказал Поттер и, достав сигарету, закурил.

В зале многие дамы неодобрительно заохали.

— Кха-кха, — закашлялся от табачного дыма Локонс, пытаясь дальше вести пресс-конференцию. — В книге "Каникулы с каргой" я рассказываю...

— ...что я геронтофил, — громко закончил за Локонса Гарри.

Златопуст покраснел, в зале раздались смешки.

— Там есть глава, где я обратил вампира в веганство, — сделав вид, словно не заметил реплики Гарри, закончил довольный Локонс. — У меня остался вампирский засос...

— Отсос? — громко вставил Гарри.

В зале дамы стали прыскать от смеха и краснеть.

— Что? — глаза Локонса округлились от наглости Гарри.

— Ну, вампиры же сосут, — издевался Гарри. — А вы, получается, отсосали у вампира?

— Да! — заорал Артур Уизли, и в зале засмеялись.

Локонс залился ярким румянцем и со стыда был готов провалиться под землю.

— У дяди Гены нет проблемы, у дяди Гены офигенно, — стал петь Гарри, вскочив на книги Локонса и принявшись танцевать джигу-дрыгу, и публика начала смеяться.

Бешено защелкали камеры, пока Гарри не свалился с книг, а на Локонса никто не обращал внимания.

Закончив своё маленькое шоу, Гарри взял себе несколько книг Локонса и направился к выходу, но путь ему преградил Драко Малфой с костылём и папашей, которого Гарри опознал по белесым волосам и такой же "всратой физиономии".

— А! Малфои старый и малый! — заорал Гарри, привлекая внимание всех присутствующих. — Как кости? После школы пойдёшь в профессиональные игроки по квиддичу?

Драко покраснел, а его папаша презрительно скривил губы.

— Гарри Поттер, — вымолвил он. — Какая встреча. Люциус Малфой.

— Ну и рожи у вас, Малфои, — гадко улыбался Гарри, к которому спешили Артур и Молли Уизли. — Вы такие всратые лицами по генофонду или тренируетесь каждый день?

Люциус схватился за палочку, Гарри прыгнул в сторону и на опережение ударил его тренированным кулаком в челюсть.

Артур бросился стаскивать Гарри с Малфоя-старшего, а Драко лупил Артура костылём по спине.

— Остановитесь! — вопила Молли.

— Я тебя закопаю, гнида! — рычал Гарри, сжимая горло Малфоя-старшего своими крепкими и грязными пальцами.

— Фотографируйте, — белозубо улыбался Локонс, позируя на фоне драки. — Мои книги так нужны, что люди готовы за них убить!

Гарри исхитрился и пнул каблуком щиколотку Локонса, услышал крик боли и укусил Малфоя-старшего в лоб.

— Уберите! Снимите его с меня! Психопат! — визжал, как маленькая девочка, Люциус Малфой.

— Поттер! Мало того, что ты сорвал пресс-конференцию, так ещё и в газету лезешь как зачинщик драки? — Откуда ни возьмись появилась Гермиона и гневно стала отчитывать Гарри, который умудрился отхватить здоровенный кусок кожи со лба Малфоя.

— Грейнджер! — Гарри сбросил с себя Драко с Артуром и сплюнул. — Тьфу! Как я рад тебя видеть!

 

В день отправки детей в школу Артур с синяком под глазом с самого утра ковырял что-то в своей машине. Но ему не удалось её завести, хотя гадкие смешки Гарри, прохаживающегося неподалёку, говорили о том, что он " не причастен" к данному инциденту.

Когда за всеми приехали машины такси, Гарри притворился, что у него скрутило живот.

— Езжайте! Я на следующей! — проорал Гарри, схватившись за живот, который реально скрутило от приступа поноса.

Когда такси уехало, Гарри открыл капот машины, вставил назад крышку распределителя зажигания, завел старый "Форд Англия" и покатил в сторону Лондона.

— Эх, тачанка-растачанка! — напевал Гарри, взлетая. — И что-то там, на-на-на, на-на-на. Открыть шлюзы! Сбросить груз!

* * *

— Это не я.

Гарри стоял в кабинете преподавателя зельеварения Северуса Снейпа, чье самообладание при любом контакте с Поттером утрачивалось безвозвратно.

— Так и будем молчать? — озорно спросил Гарри. — Или вы язык отдали в услужение Филчу?

Губы Снейпа дернулись, по лицу пошли красные пятна, а довольный Гарри рассмеялся.

— А, я понял, — сказал Поттер. — Вы настолько отупели за лето, что даже двух слов связать не можете? Подскажите, чем вас в больничке лечили, я тоже хочу...

Монолог Гарри был прерван появлением в тёмном мрачном холодном кабинете Снейпа Альбуса Дамблдора с Минервой МакГонагалл под руку.

— А, Гарри! — по отечески приветствовал Дамблдор Поттера. — Ну, рассказывай. Как каникулы? Северус, что с вами? Крепит?

Снейп несколько раз вдохнул и выдохнул, прежде чем начать говорить.

— Поттер мало того, что приперся в школу на машине, с апломбом, так сказать, так ещё и половину Гремучей ивы немыслимым мне образом сгноил! — голос Снейпа повышался с каждой секундой. — Я уж не говорю о такой мелочи, как нарушение Статута о секретности и сотнях обосранных маглов! Да ну, какая к Моргане секретность, если наш золотой мальчик решил пошалить! Так, Дамблдор?

Гарри вспомнил, как он полчаса назад специально врезался в Гремучую иву и хотел натравить отросток дявольских силков на оторванную машиной ветку дерева, чтобы посмотреть, кто победит, но не успел — слизь упыря Уизли разлилась из нескольких разбитых колбочек на Гарри, машину и иву, и дерево стало гнить на глазах, а нос и половину левой руки Гарри украсили огромные гнойные прыщики.

— Пубертат начался, — пояснил Гарри, когда заметил взгляд Дамблдора на своём лице и, в частности, на большом прыще на носу.

— Гарри, это так? — спросил Альбус.

— Что так? Машина? Нет, сэр, меня подставили, — склонив голову и притворно вздрагивая плечами, сказал Гарри. — Это всё Волдеморт. Мне кажется, я опять им одержим, потому что не помню ничего, о чем говорит процессор Снейп.

— Ах, как же ты меня достал своим враньем! — вскочив на ноги и стремительно покраснев, заорал Снейп, утративший остатки спокойствия и самообладания. — Хватит врать! Нашибешь ты бабку в кедах! Засранец малолетний!

— Северус, успокойся! — Дамблдору тоже пришлось повысить голос, и Снейп застыл, тяжело дыша, красный, словно ему сам Мерлин затягивал на шее петлю. — Гарри, расскажи подробнее о своих злоключениях.

Поттер перестал притворно дрожать и начал говорить.

— Я гостил у Уизли, потом мы все вместе поехали на вокзал, но у меня прихватило живот, и я отстал, — сказал Поттер. — Наверное, у меня глисты. А потом — ничего не помню. Я был в шоке, когда очнулся в этом кабинете.

— Да он врет, как всегда, Дамблдор! — Снейп от такой запредельной наглости Гарри разорвал листы пергамента, лежащие на столе, и готов был сломать что угодно, подвернувшееся ему под руку. — Он всегда во всём виноват, а вы ему верите, что это не он! Даже мне вы настолько не доверяете!

— Вот в чем дело, — вставил Гарри. — Я бедный, одержимый Волдемортом человек, сирота, в конце концов, а процессор Снейп ещё меня и ревнует! Ах, мое тяжкое житие!

И Гарри упал на колени и разразился притворными рыданиями.

— Северус, ну что ты... ерундой маешься, — добродушно улыбаясь, пожурил Альбус, падая на колени подле Гарри и гладя его по спине с целью успокоить. — Ну-ну. Гарри сказал, что это не он, значит, это Волдеморт. Давай, Гарри, мой мальчик, мой хороший, успокаивайся, вставай. Я тебе леденцов вкусных дам.

— Лимонных? — спросил Гарри глухо, лежа на полу.

— Когда вы увидете труп, над которым будет стоять этот психопат, надеюсь, мой, не говорите, что я вас не предупреждал, — сказал Снейп и смертельно побледнел. — Отныне я не лезу к мистеру Поттеру, что бы ни случилось. Отныне он для меня мёртв.

Снейп вышел из кабинета, хлопнув дверью с такой силой, что посыпалась известь с потолка, а Гарри жутко расстроился. Ведь он так хотел провести опыт и установить, что будет, если облить жирные волосы Снейпа слизью упыря.

* * *

— Г-гар-р-ри, т-ты п-поч-ч-чему м-м-меня н-не в-вз-з-зял с с-с-собой? — вопил, заикаясь, Рон Уизли, завидев Гарри, ввалившегося в гостиную Гриффиндора под аплодисменты всех студентов, которые наблюдали фееричное столкновение машины Уизли и Гремучей Ивы. — Эт-т-то жи м-м-моя м-м-маш-ш-шина!

— Я не мог, Рональд, — скривился Поттер. — Я у вас, походу, глистов подхватил, не могу никак прос...

— Поттер! — к ребятам приближалась Гермиона, и вид у неё был совсем недобрый. — Ты совсем озверел? Учебный год ещё не начался, а ты уже правила нарушил?

— Заткнись, Грейнджер, — подозрительно тепло улыбаясь, ответил Гарри. — В том-то и дело, что год ещё не начался.

Гермиона открыла и закрыла рот от негодования.

— Так что хватит хлопать варежкой попусту, — издевался Гарри. — Лучше смотри, что я сочинил летом.

И Гарри достал из широких штанин устройство для поливания огнём — усовершенствованную бензиновую паяльную лампу, которую он заправил гноем бубонтюбера. Ну и "прихватизировал" из сарая Уизли, где хранилась всякая всячина.

— Ч-ч-то эт-т-то т-т-такое? — спросил Рон.

— Думаю, на рапсовом масле тоже должна работать, — азартно сверкая глазами, сказал Гарри, абсолютно игнорируя вопрос Рона. — Хочу в Запретный лес.

— Ты чокнутый, Поттер! Сумасшедший! Пироман! — вопила Гермиона, которая, очевидно, узнала паяльную лампу, так как родилась в семье стоматологов. — Я иду к профессору МакГонагалл!

— Иди куда хочешь, Грымджер, — сказал Гарри, когда Гермиона скрылась за портретом Полной Дамы. — Где ты говоришь, Рыжий, растёт Спиртовая дыня?

* * *

— Итак, мистер Поттер, — белозубо оскалился профессор Локонс. — Вы считаете, что мои задания... ненужные?

— Даже более того, они вредные, — приторно кривясь в улыбке, ответил Гарри.

— Отчего же, позволю себе вас спросить?

— Потому что вопросы о вас и ваших книгах вряд ли помогут мне или кому-либо в этом классе, за исключением фапающей на вас Грейнджер разве что, не то что в реальной жизни, а даже при сдаче бессмысленных экзаменов, — зло ответил Гарри. — Давайте лучше я проведу урок, сэр?

И, не дожидаясь ответа Локонса, Гарри встал из-за парты и прошёл за кафедру преподавателя.

— Называйте меня "профессор Поттер", — сказал Гарри и достал паяльную лампу из штанов.

 

— Это было потрясающе, Гарри, — сказал Невилл Долгопупс в гостиной Гриффиндора после урока. — Я столько от тебя узнал нового!

— Да, и я тоже, — поддакнул Симус Финниган. — Теперь я знаю, как воду превратить в ром...

— Достаточно взять дрожжи и тростниковый сахар, — сказал Гарри и закурил, улегшись на диван и забросив ноги в грязных ботинках на подлокотник.

— Поттер, откуда ты столько знаешь о боевой магии? Учебник, небось, скурил, — съязвила Гермиона.

— Именно, — невозмутимо ответил Гарри, который действительно летом сворачивал самокрутки из листов учебника по Защите от тёмных сил, своровав изрядный запас "трубочного зелья" из личного запаса Хагрида ещё на первом курсе.

— Хватит тут курить! — Гермиона замахнулась на Поттера книгой, но тот даже бровью не повёл. — И слезь с дивана! Он не только твой! А всехний!

— Грейнджер, какая же ты зануда, — лениво сказал Гарри. Он докурил и затушил бычок о подлокотник дивана, пропалив в нём дыру, и встал. — А ещё, заучка! "Всехний"! "Ихний" ещё скажи, я тебя тогда вообще зауважаю.

Все присутствующие покатились со смеху, Гермиона покраснела, а Гарри, довольно улыбаясь, отправился в Большой зал на обед.

* * *

Это был прекрасный осенний тёплый вечер накануне Хэллоуина.

— Нападение! Всем оставаться на своих местах! — разорялся старый завхоз Филч, чьи брыла покраснели, а в уголках рта от злости и бешенства скопилась пена от слюны. — Мою кошечку у-у-би-ли-и-и!

— Это Поттер! — заорал Снейп, стоявший рядом с Дамблдором.

Дело было в коридоре Одноглазой змеи на втором этаже. Студенты только что отужинали и шли в свои спальни.

Гарри, недавно подошедший, оторвал взгляд от окна и увидел на полу лужу воды, рядом с которой валялась миссис Норрис, а на стене кровью было написано: "Ссыкуйте, враги наследника!"

— Да я бы ни за что такое не написал! — возмутился Гарри. — Это не мой почерк! И кошку я бы сжёг, а не то, что с ней сделали!

— Боюсь, это не Гарри, — сказал Дамблдор Снейпу, делая странные пассы палочкой над кошкой. — Кстати, твоя кошка жива, Аргус. Просто она оцепенела.

— Так расколдуйте, расколдуйте её! — почти плакал Филч, заламывая руки.

— Расколдовать это тебе не заколдовать, — глубокомысленно заметил Дамблдор. — Не человеческих рук это дело.

— Это Поттер, — Снейп так и стоял, указывая пальцем на Гарри и сверля взглядом Дамблдора. — Я всегда знал, что это существо под личиной мальчика — не человек! Демон!

— Полноте, Снейп, — оборвал Альбус. — Я уж не знаю, что о тебе думать! Не влюбился ли ты в Гарри, часом?

— Это Поттер, — настаивал Снейп, чьи щеки пошли красными пятнами от унижения и еле сдерживаемой ненависти.

— Я знаю, что это Поттер, — сказал Дамблдор. — А это — Грейнджер. А там — Минерва. Классная игра, но простовата для образованного человека, не находишь?

Все стоящие неподалеку, услышав шутку Дамблдора, грохнулись от смеха, а Гарри глубоко оскорбился.

Во-первых, потому, что Снейп игнорировал его все эти месяцы и на любую шалость тут же вызывал МакГонагалл, даже не удостоив Гарри взглядом. Это очень бесило Поттера, ведь такой уязвимый профессор был нужен Гарри для разрядки и оттачивания издевательских слов, навыков и поступков подонка.

А во-вторых, потому, что слава крутого маньяка обошла его стороной.

— Всем спать, — скомандовал Дамблдор, отсмеявшись. — Филч, а ты тащи своего книззла вонючего к себе в нору и жди дальнейших указаний.

* * *

— Дай мне разорвать тебя! Убить! Ла-ла-ла! Ла-ла-ла!

— Слышь, ты! Это я тут главный отморозок, так что заткнись! — заорал Гарри, услышав подозрительный голос из стены. — И хватит петь!

Голос примолк.

— Я тебя, сука, найду! Я тебя сам закопаю, гнида! — орал Гарри на стену. — Не позволю свой авторитет ронять! Порешу в натуре гниль!

И ещё множество бранных слов пришлось принять на себя бедной стене, но на этом всё и кончилось. Голос больше не говорил.

Гарри поутих и отправился к месту нападения на кошку Филча. Он думал о Тайной комнате и о наследнике Слизерина, о которых все твердили.

Поттер взял с собой паяльную лампу и выжег на стене:

— Я кончаю кровью!

Довольный собой, Гарри отправился на урок зельеварения, где довёл Снейпа до бешенства и снятия доброй сотни баллов с Гриффиндора одним махом.

* * *

— А вот и второй труп!

— Он живой, просто окаменел!

— Выглядит как труп.

Гарри смотрел на статую Колина Криви, магглорожденного первоклассника, — мальчика, который пытался сфотографировать всё, что только можно.

— И опять не я! — Гарри со всей силы пнул статую Колина в лодыжку, но отбил себе палец и взвыл.

— Так тебе и надо! — сказала Гермиона. Она была вместе с ним в Больничном крыле после неудачного урока зельеварения, на котором Гарри насыпал на стул Снейпа чесоточный порошок, предварительно спалив на нём штаны в области ягодиц паяльной лампой, поставленной под стул и включенной на полную мощность.

Снейп рассвирепел и принялся магией крушить всё, чтобы добраться до Гарри. В классе началась такая суета, что котлы с недоваренными зельями попадали на студентов и на пол, началась такая свистопляска с ожогами и всем прочим, что только Дамблдор с МакГонагалл усмирили класс и Северуса, отправив большую часть присутствующих в Больничное крыло.

— Бе-бе-бе, Грымджер, — передразнил Поттер. — Вот станешь ты статуей, я с тобой такое сделаю...

— Размечтался! — воскликнула Гермиона, чьи руки покрывала толстая корка от недоваренного зелья Эдурус.

— Главное, булки покрепче сожми, — пошутил Гарри, и Гермиона вздрогнула от взгляда, полного садистской похоти. — Перед окаменением.

— Я тебя засужу!

— Ага, — сказал Гарри и принялся тыкать Колина в руки и ноги вилкой. — Смотри, какая защита... Ни капли крови... Если бы можно было так по своей воле, эх.

— Ты больной ублюдок, — Гермиона покачала головой.

— Нет, Грымджер, я намного хуже, — сказал Гарри и улёгся на свою постель.

* * *

— Поскольку в школе участились нападения, я как ваш лучший учитель Защиты от тёмных искусств и прочего попросил Дамблдора организовать Дуэльный клуб! — Локонс порхал по подиуму, как мотылёк над светом свечи на ветру. — И он согласился.

Дело было в Большом зале, и Гарри думал, что стоит подсыпать в еду Локонсу личинок глистов, которые он научился синтезировать при помощи сита и воды из кое-чего интересного после своего летнего визита к Уизли.

— А поможет мне в этом ваш профессор зельеделия, чья квалификация не оставляет никаких сомнений, что профессор способен выстоять перед моими нападками! — вещал Локонс и белозубо улыбался.

Гарри глянул на Снейпа — тот не спал неделю из-за чесотки и стал жутко дерганым, потому что постоянно ожидал от Гарри какой-нибудь гадости в любой момент.

Снейп взошёл на подиум, и Локонс скомандовал:

— Раз. Два. Три!

— Конфринго! — каркнул Снейп.

Заклинание попало в Локонса, который и не думал защищаться. Пролетев несколько метров в воздухе, Локонс упал, ударился головой и перестал шевелиться.

— Локомотор Мортис! — сказал Снейп, и безвольное тело Локонса поплыло куда-то под удивлённые взгляды студентов.

Довольный Снейп уставился на Гарри, который, услышав новое заклинание, тут же записал его в список дел на день, чтобы научиться ему.

— Если хоть кто-то выйдет на подиум с палочкой в руке, пока я отсутствую, исключу, — бросил Снейп и вышел.

Только мантия Снейпа исчезла из вида, как Гарри тут же взобрался на подиум.

— Ну что? Кто смелый? — спросил Поттер.

— Поттер, иди-ка отсюда, — крикнул Малфой, который так до конца и не оправился после переломов на первом курсе и хромал.

— Хромой объявился! — заорал Гарри, вульгарно улыбаясь. — Ну, иди сюда, если не ссышь!

Малфой медленно взобрался на подиум и без предупреждения выпалил:

— Серпенсортиа!

— И это все? — спросил Гарри, глядя на змею, выпавшую из палочки Малфоя и ползущую в его сторону. — Смотри, недоносок!

Гарри принялся шептать, просить змею напасть на Малфоя, и она подчинилась.

— Уберите! Уберите её! — орал Малфой, когда змея бросилась на него и он упал, а затем змея стала опутывать его ноги с целью проглотить.

— А теперь я буду играть, — сказал Гарри и достал из штанов паяльную лампу.

Только Гарри щелкнул Зиппо под крики беснующейся толпы, как в зал влетел Снейп и магией выбил из рук Поттера лампу и расколдовал синюшного, почти удушенного змеёй Малфоя.

— Теперь ты не отвертишься! Дерьмо на палочке! — Снейп сгреб Поттера за шиворот и поволок в кабинет директора.

* * *

— Это не он, директор? — спросил Северус Снейп, смертельно бледнея. — Там свидетелей было человек пятьдесят! Он лопотал на парселтанге!

— Конечно нет, Северус, — сказал Дамблдор, сидя за своим столом и глядя на Гарри и Снейпа. — Гарри околдовали.

— Да вы... Да я... — начал было Северус, но задохнулся от негодования. — Я подам на вас в суд! Я уйду из школы! Я повешусь на вашей бороде!

— Не мелите вздор, Северус, — прожурчал Дамблдор.

— А он не умеет, — вставил Гарри. — У него всегда и во всем я виноват.

— Заткнись! — взревел Снейп. — Или я за себя не отвечаю!

— Так, всё, пошёл вон, Снейп, — приказал Дамблдор. — А вас, Гарри, я попрошу остаться.

* * *

— Ты должна это сделать, Грейнджер, — сказал Гарри. — Или следующей можешь стать ты.

— Г-г-гермион-н-на, я в-в-вынужден-н с-с-согласиться с-с-с Г-г-гарри, — произнёс Рон.

— Если добудете все ингредиенты, так и быть, — скрипя зубами, согласилась Гермиона. — Но там есть составляющие, которые хранятся в классе зельеварения. И Снейп их просто так не даст.

— Предоставьте это мне, — маниакально сверкая глазами, сказал Гарри Поттер.

Дело было на уроке по истории магии, самому полезному предмету, как считал Гарри, потому что во время этого урока он всегда делал то, что ему было нужно, а именно: плёл коварные сети ещё более коварных планов.

Гарри очень интересовало, кто же такой появился в школе, заставляющий цепенеть всех от страха, и почему это не он.

Наследник Слизерина.

После случая со змеёй студенты считали наследником его, и многие даже объявили ему бойкот, но всё испортил Дамблдор, выступив перед всей школой и заявив, что это недоразумение и Гарри обычный школьник.

А Гарри оскорбился.

Именно с этой целью Гарри решил сварить Оборотное зелье — чтобы выявить негодяя и чтобы заслуженная слава обрела своего искателя.

То есть его, Гарри.

 

Насвистывая что-то пошлое и немелодичное, Поттер отправился в подземелья. Сегодня был Хэллоуин, и Гарри давно "забил на уроки", разыскивая Наследника Слизерина.

Именно в подземельях проходил слёт всех привидений в честь смерти Николаса де Мимси Дельфингтона, призрака башни Гриффиндора, более известного по прозвищу Безголовый Ник, который просил Гарри замолвить за него словечко перед главой Клуба Безголовых.

Но Ник не знал, что Гарри преследует всегда только свою цель.

 

Войдя в Большой зал, освещённый синим холодным светом, Гарри проникся уважением к такого рода приёму.

На столах стояли блюда с тухлятиной, в мясе копошились черви, а хлеб покрывал слой плесени.

— Вот это я понимаю, именинник любит своих гостей, — сказал Гарри и принялся собирать в баночку куски тухлятины.

А ещё Гарри заметил, что чем дольше привидение стоит на месте, тем больше под ним скапливается странной холодной эктоплазмы.

— Сойдёт для заморозки. — Гарри собрал слизь в отдельную колбочку, чтобы изучить другие возможные свойства.

— А, Гарри, привет! — позвал Николас Поттера. — Как тебе?

— Это прекрасно, — с чувством ответил Поттер. — Ник, а где тут можно познакомиться с дамой?

— С живой? Очень вряд ли. А вот мёртвых — полно, — улыбнулся Ник и странно посмотрел на Гарри. — Только они не разговорчивы.

— Эх, — сказал Гарри, раздосадованный. — Тогда, наверное, мне придётся уйти.

— Стой, Гарри, нет! — взмолился Ник. — Сперва скажи вон тому бородатому мужику, что я могу быть членом их Клуба Безголовых.

— Так у тебя же голова не до конца отрублена, — хохотнул Гарри. — Зачем унижаться? Всё равно они тебя не примут.

И Гарри ушел варить своё зелье, которое он очень хотел подлить в тыквенный сок Северуса Снейпа.

* * *

На следующий день на уроке зельеварения произошёл казус.

— Профессор Снейп, можно выйти?

Невинный вопрос, прозвучавший из уст Гарри Поттера, который никогда не обращался к Снейпу с просьбами или чем-то подобным, потряс всех в классе.

Воцарилась тишина. Все ждали реакции Снейпа.

— Понос что ли, Поттер? Или роды? — издевался Северус. — В обоих случаях я вас никуда не выпускаю.

— Но, профессор, — стонал Гарри, который не смог подлить "зелье опорожнения" в сок Снейпа, а сам "случайно" сделал глоток перед уроком. — Мне очень нужно!

Снейп даже не удостоил Гарри взглядом.

— Ну, сами получите! — с этими словами Гарри быстро снял котёл со стола, спустил брюки и присел на него, как на горшок.

Раздались звук потуг и плеск. Появился запах тухлых яиц.

— Фу!

— Какой ты мерзкий!

— Поттер!

— Урод!

— Я вас тоже по тому же месту, — ответил Гарри. — Ах, как хорошо!

В классе началась суматоха.

Снейп орал на студентов, но жуткая вонь, разносившаяся по классу, способствовала хаосу.

— Макмиллан! — орал Снейп, зажав нос. — Откройте окно! Поттер! Вон из класса!

— Вы же мне запретили! — осклабился Гарри, сидя на котле.

— Вон!

Гарри натянул штаны, пнул котёл, разлив его содержимое по полу, и преспокойно вышел из класса, подмигнув Рону Уизли, у которого за пазухой что-то отчётливо топорщилось.

* * *

Зелье варилось в туалете для девочек.

К несчастью, туалет не работал, поэтому Гарри был расстроен, что подсматривать и подслушивать нечего.

— Ну, сколько ещё, Грымджер? — изнывая от тоски, спросил Гарри.

— Долго! — окрысилась Гермиона. — Месяц или около того.

— Твою же мать! — воскликнул Гарри. — Ускорься!

— А нельзя ли потише? — раздался голос из унитаза, и Гарри обрадовался.

— Мертла, — сказал Гарри, садистки улыбаясь. — А ты как померла?

Поскольку с привидением нельзя было ничего сделать такого, чего хотелось бы Гарри, он издевался над ранимым призраком психологически.

— О, Гарри, — внезапно голос Миртл стал томным, — я думала, ты не спросишь. Я помню два страшных глаза, потом всю меня сдавило, и вот я тут.

— Живёшь в сортире.

— Да. Являюсь Оливии Хорнби.

— Точнее, являлась. Она же, по твоим словам, окончила школу давным-давно, а ты, раз померла тут, никуда дальше ста метров и не можешь идти.

— Как это тактично с твоей стороны, напоминать мне, что у меня нет ног!

— А ещё и сисек! И секса!

— А-а-а!

Привидение разрыдалось и плюхнулось в унитаз, расплескав воду.

— Двадцать пять — ноль в пользу Гарри, — достав обломанный карандаш, записал на засаленном куске бумаги Поттер.

— Ненавижу тебя, — с отвращением бросила Гермиона, помешивая варево в котле.

— Я тебя тоже люблю, — осклабился Гарри.

Рон Уизли хохотнул.

Гермиона скорчила недовольную рожицу.

— Ну, раз ждать ещё месяц, я пошел, а ты, Рыжий, стой на стреме!

— Х-хорошо, — сказал Рон Уизли.

* * *

Время летело быстро, и Гарри готовился отмечать Рождество в Хогвартсе.

На дворе стоял декабрь. Замок замело снегом, в тесных продуваемых ветрами коридорах было холодно, но это ничуть не умерило ни пыл Локонса к саморекламе, ни тем более какие-то нападения на студентов.

Аккурат перед каникулами было ещё одно нападение.

На сей раз пострадали Джастин Финч Флетчли, который окаменел, и Безголовый Ник, который почему-то почернел и стал недвижим.

Гарри дико бесило, что "какой-то там хрен пользует людей и это не он", поэтому Поттер решил найти мерзавца как можно скорее.

Как раз перед праздничными каникулами сварилось Оборотное зелье, и Поттер подумал, в кого ему стоит перевоплотиться, чтобы выведать о Тайной комнате, ужасе, живущем в ней, и наследнике Слизерина.

Гарри хотел сначала стать Дамблдором, но понимал, что старикан не пользуется уважением у местного контингента, а ему, возможно, придётся отправиться к слизеринцам, коих он недолюбливал.

— И как мне взять его волосы? — сказал осененный внезапной догадкой Гарри, сидя на уроке зельеварения. — Проще простого!

Выбрав жертвой Снейпа, в конце урока Гарри незаметно подкрался к "процессору" и, стоя позади него, левой рукой протянул ему зелье.

— Зелье раздувания готово, — сказал Поттер, и, как только Снейп поднял на него полный ненависти взгляд, вылил зелье на руку профессора.

Рука стала раздуваться прямо на глазах. Снейп начал прикладывать к ней какие-то примочки, а Гарри быстро дёрнул профессора за волосы на голове.

— Поттер! — чуть не плакал Снейп. — Свали к хренам отсюда, конский выродок! Уйди!

Довольный Гарри отправился в туалет для девочек.

* * *

— Итак, Малфой, вы утверждаете, что не открывали Тайную комнату? — Гарри, развалившись в кресле из чёрной кожи в гостиной Слизерина, допрашивал Драко и его подпевал Крэбба и Гойла.

— Да, сэр.

— А кто это делает? — спросил Гарри, поставив учеников Слизерина по стойке "смирно".

— Тот, кому подчиняется чудище Слизерина.

— А что это за чудище такое? — издевался Гарри. — То, что у твоей мамочки между булок?

Малфой пошёл красными пятнами.

— Так, ладно, сосуны, — бросил Гарри. — На сегодня допрос по просьбе Дамблдора окончен. К завтрашнему дню вымыть полы во всём замке! Хоть всю ночь работайте, мне насрать.

И с этими словами Гарри несолоно хлебавши ушёл.

Конечно, поиздевавшись над хромым Малфоем, Гарри получил некоторое удовольствие, но эти радостные чувства быстро растаяли в его охваченном огнём сознании.

Поттер до сих пор не знал, кто Наследник Слизерина, и его это очень сильно бесило.

* * *

— Как это возможно? — спросила Гермиона.

— Лучше спроси, кто будет сожжен заживо, — сжав кулаки, прошипел Гарри.

Поттер стоял в своей спальне в башне Гриффиндора и взирал на беспорядок, устроенный кем-то. Вещи Гарри валялись по всей комнате, но его сейф с ингредиентами, зажигалка и всё прочее, хранящееся под заклинанием и за семью замками, было нетронуто.

— А это что за фигня? — Гарри поднял странную чёрную книжку в мягком кожаном переплёте. — Это не моё.

— Пароль знали только свои и учителя, — констатировала Гермиона. — Значит, это кто-то с Гриффиндора сделал.

Гарри поборол желание прыгнуть на первого встречного с кулаками и бить всех, пока не найдёт того, кто сознаётся, что он покусился на собственность самого Гарри Поттера.

— М-м-мой "К-к-косм-м-мополитен" п-п-проп-пал, — сказал Рон Уизли, и Гермиона громко хмыкнула.

 

— Это не я, — сказал Гарри.

Дело было вечером того же дня в кабинете Дамблдора, который Гарри посещал с завидной регулярностью.

— Это Поттер, Дамблдор! — орал Снейп. — Этот кусок преднамеренного садизма врёт! Он сам себя ограбил, чтобы получить что-то! Он крадёт у меня ингредиенты для зелий!

— Это не я, — сделав страшное лицо и посмотрев на Снейпа, процедил Гарри, который на самом деле был виноват лишь наполовину.

— Очередная ложь! — брызгал слюной Снейп.

— Остынь, Северус, — пробормотал Дамблдор. — Гарри не мог такое сделать.

— Да, я честный и порядочный, — сказал Гарри, скрестив пальцы.

Тут в кабинет Дамблдора ворвался Хагрид, держа в руках двух дохлых петухов.

— Директор! — с порога заорал Хагрид. — Это точно не Гарри! Это хорёк!

Снейп чуть не упал от бешенства в припадок, а Дамблдор улыбнулся.

— Гарри не убивал кур, никак нет, сэр! — орал Хагрид, треся своими петухами. — Это хорёк!

— Мы поняли, Хагрид, — улыбнулся Дамблдор. — Я вообще не думаю, что Гарри причастен ко всему этому.

После слов директора Гарри почувствовал, как что-то горячее и тугое свалилось ему в живот, и весь его настрой и запал исчезли.

Дамблдор считал его слабаком.

Худшего о себе Гарри не слышал никогда и ни от кого.

Дальнейшую часть беседы Гарри пропустил мимо ушей. Даже злобное шипение Снейпа в его адрес теперь казалось ему просто обычным шумом.

— Гарри, можешь идти, — отпустил Дамблдор. — Хагрид, проводи мистера Поттера в его спальню.

* * *

Депрессия Гарри растянулась на долгие дни, пока наконец не наступил февраль, а с ним и День всех влюблённых.

Именно в этот праздник, который устраивал Локонс, оправившийся после проклятия Снейпа и вышедший из лазарета, Гарри понял, что у него есть шанс стать круче, чем тот, кто занимается окаменением людей вокруг.

Пока Локонс порхал по Большому залу, украшая всё на манер пидорской БДСМ-вечеринки, Гарри готовил сюрприз для школы и, в частности, для Дамблдора.

Когда директор произнёс приветственную речь и все сели за столы, Гарри под столом выпустил из баночки глистов, которых он кормил сырым мясом гномов из сада Уизли, тщательно спрятанных им и замороженных, и вылил на них Раздувающий раствор, украденный во время урока зельеварения ещё до Нового года.

— Что это? А-А-А! — заорала Грейнджер, когда огромный глист, толщиной с мужскую руку и длиной в два метра, сокращая своё тело, выполз из-под стола и хлопнул отверстием, через которое ел землю и сырое мясо, на острой морде или жопе, неясно.

— Твою мать! — взревел Невилл.

— Гигантские черви-оборотни! — визжал кто-то, но Гарри уже не слушал, упиваясь столь прекрасным ажиотажем и всеобщими паникой и хаосом.

Девочки визжали что есть мочи, и прислуга в панике бежала, когда черви расползлись по залу. Они опрокидывали столы и ели всё, что только могли заглотить.

Гарри отошёл за рыцарские доспехи и от души смеялся, глядя, как Локонс запрыгнул на стол в тарелку Дамблдора, приподняв полы мантии, а Снейп, засучив рукава, поливал глистов из палочки магией и огнём.

Но глисты были не простые.

Стоило одному из них взорваться от температуры или заклинания, как они высвобождали из себя огромное количество брызг, попадавших на кожу и одежду всех присутствующих. Поскольку Гарри аккурат перед праздником добавлял в еду глистов по каплям слизь упыря Уизли, то все брызги, попавшие на кожу, вызывали огромные гнойные прыщи.

Воняло в Большом зале так, что даже заклинание Пузыреголовости не помогало — Гарри использовал тухлятину с праздника дня смерти, дав ей настояться, и накормил ею вторую партию глистов, которых швырнул в переполохе под стол преподавателей.

— Да что же это! — визжала МакГонагалл. — Это и есть чудовища Слизерина?

— Мелковаты, — утирая пот со лба, сказал Снейп. — Что там возится Дамблдор?

Гарри, воспользовавшись всеобщим замешательством, подполз к креслу директора и под столом оплел ноги Дамблдора обычным скотчем, так что Альбус вставал и ту же садился на стул, вставал и садился.

Гарри надорвал животик от смеха, ему было так весело и хорошо, как не было никогда в жизни, но всё хорошее быстро кончается, и глисты постепенно сходили на нет.

— В кабинет директора! Ты слышал, Поттер? — вопил Снейп, затыкая рукой обе ноздри, что было проблематично, так как у него на носу выросли три огромных гнойных прыща.

— Гарри! — орал Дамблдор. — Я знаю, ты ни в чем не виновен!

* * *

Тот яркий солнечный весенний день начинался как обычно.

Гарри встал, пнул крысу Рона, составил список садистких дел на день, прошёл в Большой зал и быстро позавтракал.

После случая с глистами в Большом зале царила странная атмосфера и было мало желающих принимать пищу в месте, где ползали глисты, даже после трёх визитов дезинфекционной и антипаразитарной групп.

Гарри за эту выходку не наказали, но Альбус Дамблдор проникся доверием к Поттеру, когда тот оставил у него на столе баночку с маленьким дурно пахнущим глистом, как бы намекая, кто за этим стоит.

Гарри закончил есть и довольный отправился на урок по Защите от темных сил. У него по плану было оглушить Локонса, сбрить его золотые кудри опасной бритвой и набить на голой коже головы различные матерные татуировки обычной иглой.

Посвистывая, уверенный в себе, Гарри вдруг натолкнулся на встревоженную МакГонагалл, которая была явно не в порядке.

— Ах, мистер Поттер! — стенала деканша. — Там такое случилось! Лучше вам пройти за мной.

Гарри был несколько насторожен из-за слишком истеричного тона МакГонагалл и её бледного лица.

Деканша отвела Гарри в Больничное крыло.

Открыв двери, Гарри увидел застывшую Гермиону, и в его голове зашевелились очень пошлые мысли.

— Горе-то какое! Теперь школу точно закроют! — причитала Минерва и быстро ушла, цепким взглядом осматривая ширмы, за которыми лежали тела Криви и Финч-Флетчли, валялась тушка миссис Норрис и теперь добавилась "статуя" Гермионы.

— Грымджер, — сказал Гарри печально. — Ну как так-то?

Гарри немного расстроился, но уже спустя полчаса потешался над шевелюрой Локонса, планируя когда-нибудь научиться снимать скальпы.

На следующий день Гарри пришёл проведать Гермиону вместе с Роном.

— Смотри, Рон, Грымджер не говорит ни слова, — сказал Гарри и принялся стягивать с девочки мантию.

Но мантия не хотела сниматься из-за сжатого кулака Грейнджер, в котором что-то застряло.

— Бля, что это тут мне мешает? — сказал Гарри и стал выдирать из руки Гермионы клочок пергамента.

Высвободив одну руку девочки, благо они были за ширмой, Гарри отвлёк Рон.

— С-с-смот-т-три, Г-г-г-гар-р-ри, — сказал Рон, указывая на бумажку.

Поттер бросил быстрый взгляд на бумагу, на котором почерком Гермионы была выведена надпись: "Трубы. Поттер, я тебя убью, если посмеешь!"

— Смотри, Рон, Грейнджер даже после смерти пытается меня воспитывать, — разулыбался Гарри. — Это так приятно.

* * *

— Да мне положить, что Дамблдора отстранили, а Хагрид в Азкабане! К каким, блядь, паукам он нас послал? Пошёл ты сам к своим хуябочкам! — возмущался Гарри, пробираясь в полнейшей темноте по Запретному лесу с Роном Уизли под руку.

— Г-г-гар-рии, т-т-тут т-т-темно и с-с-с-стр-р-р-рашно, — припевал Рон от страха, стуча зубами. — И в ш-ш-школ-л-ле з-з-запрет-т-т-тил-л-л-ли вс-сем х-х-ход-д-дить без-з-з уч-ч-ч-чит-т-т-телей д-д-даже н-н-на ур-р-роки!

— Не ной, Рыжий, — осклабился Гарри. — Нет тут монстра хуже, чем я, которого они бы боялись после моего прошлогоднего квеста с драконом.

Гарри предался приятным воспоминаниям о запахах горящего леса и паленого мяса, а также вспомнил хруст хитиновых панцирей паучков и не заметил, что они забрели в дальнюю часть леса и стоят перед огромной жуткой пещерой, опутанной паутиной.

— Арагоги или как там тебя, — хрипло крикнул Гарри, которому было слегка не по себе. — Иди сюда! Я есть Хагрид!

Гарри стоял с канистрой гноя бубонтюбера наготове. К ней он прицепил шланг с металлическим наконечником от клизмы, которую утащил из Больничного крыла. С другой стороны канистры Гарри приделал небольшие кузнечные меха — их сжимал трясущимися руками Рон Уизли и по сигналу должен был начать качать.

Гарри достал зажигалку и поднёс к наконечнику.

— Иди сюда, моя цыпа, — позвал Гарри и очень скоро услышал шорох, словно что-то большое крадётся по сухой листве и веткам.

Вдруг из тьмы показался паук гигантских размеров, и Гарри даже немного испугался его габаритов и смертельно опасных жвал.

— Хагрид? — раздался жуткий скрежещущий голос гигантского паука. — Это ты?

— Это я, — подражая голосу Хагрида, издевательски сказал Гарри, поняв, что паук слеп. — Ну что, пойдём ещё убивать грязнокровок?

— Каких грязнокровок? Я никого не убивал.

— Я никого не убивал, — передразнил Гарри голос паука и его манеру тянуть гласные. — А Миртл я что ли кончил?

Паук замолчал.

— Ты не Хагрид, — сказал Арагог грубо. — Ты — незнакомец! Как ты смеешь издеваться...

— Рыжий, давай! — заорал Гарри, не дав Арагогу закончить монолог, и щелкнул зажигалкой.

Гной бубонтюбера прекрасно загорелся и длинной жирной струёй брызнул на морду и жвала паука из накачиваемой Роном канистры.

Арагог защелкал жвалами от боли, загорелся и принялся метаться по поляне, а Гарри поливал его со всех сил огнём куда только мог дотянуться.

— Получай, Шелоб недоделанная! Это тебе за мастера Фродо! Это за Хоббитанию! А это за моего папашу! — вопил Гарри, довольный и предельно радостный.

Арагог метался по поляне, давя более мелких пауков, коих собралось возле его пещеры достаточное количество.

— Г-г-г-г-г-г-гар-р-р-ри! — вдруг завопил Рон, и Поттер обернулся.

В канистре оставалось очень мало топлива, а пауков на поляне было много.

— Прорываемся! — вскричал Поттер, поливая огнём направо и налево и смеясь, как маньяк.

Когда в канистре кончился гной, Поттер отшвырнул её прочь и принялся орать направо и налево:

— Арания Экземи!

Понемногу количество пауков редело, но тут произошло чудо — на поляну, сигналя во все гудки и сверкая фарами, выскочил Форд Англия Артура Уизли, который Гарри угнал ещё первого сентября прошлого года, да так и не вернул законному или не очень владельцу.

— Форд! — Гарри запрыгнул в машину, обросшую мхом и лишайником, всю побитую и покореженную. — Поехали! Вези давай!

Гарри нажал на газ до упора, и машина рванула с места, давя с утробным хрустом пауков, попадавшихся ей под колёса.

Очень быстро по ямам и кочкам Гарри выскочил на опушку Запретного леса и только тут понял, что забыл в лесу Рона Уизли.

* * *

— Пошел первый, лысый, — скомандовал Гарри Локонсу, стоя в дверях туалета для девочек, где они некогда варили Оборотное зелье.

Недавно пропала сестра Рона Джинни, и Гарри бросился искать того, кто вновь посмел покуситься на его славу главного отморозка школы.

Рон, который онемел после посещения Запретного леса, потому что он до смерти боялся пауков, ткнул что есть силы палочкой в спину Локонса.

— Джаганибу! — проорал профессор и полетел в трубу, на месте которой стоял умывальник со змеями на кранах.

— Если ты умрёшь там, Гарри, я тебя жду здесь, — пригласила Миртл, благодаря которой Поттер догадался, что её убили в этом самом туалете, а значит, и вход в Тайную комнату должен находиться тут же.

— Глиста только убью, — сказал Гарри и прыгнул в трубу.

Поттер нёсся в сгустках продуктов жизнедеятельности студентов, и его немного мутило от водоворота красок и запахов. Казалось, скольжение длится целую вечность, но тут всё закончилось, и он плавно упал на что-то острое и хрустящее.

— Кости! — сказал Гарри. — Это кто же всех мышей пожрал?

— Тот, кто сбросил вон ту шкуру, — указал на длинную тонкую сухую кожу Локонс, держа в руках палочку Рона. — Руки вверх! А то покалечу рыжего.

Но Гарри было плевать на Рона. Да он и знал, что Локонс — никудышный маг, поэтому тупо бросил:

— Экспеллиармус!

Локонса отбросило вверх, что вызвало обвал, и Гарри оказался бы раздавлен, если бы не прыгнул в сторону шкуры.

Когда камнепад закончился, а пыль улеглась, Гарри откашлялся до рвоты и позвал Рона.

— Рыжий, ты живой там?

В ответ не раздалось ни звука.

— Локонс, а ты не сдох?

— Нет, но палочка Уизли застряла у меня в ж... Короче, я не смогу её достать сам!

— Так тебе и надо! — сказал Гарри.

Поттер двинулся в сторону от завала и скоро набрёл на приоткрытую гигантскую круглую дверь, которую снаружи украшали змеи, сделанные из металла.

Гарри достал палочку, но когда вошёл в длинный коридор, украшенный статуями змей, то увидел Джинни Уизли на полу, на фоне гигантской статуи старика с жидкой бородой и огромным лбом, чёрную книжку рядом с ней и странного высокого ученика, стоявшего рядом.

— Э, ты кто такой? — грубо спросил Гарри, поддерживая палочку второй рукой и готовый колдовать в любую минуту. — Руки вверх!

Высокий парень с грубыми чертами лица улыбнулся, его лицо серебрилось в свете факелов.

— Ты — призрак, — с облегчением вздохнул Гарии, не дав парню раскрыть рта. — Кто ты и что ты тут забыл? Тебя тоже убили триста лет и три года назад?

Парня передёрнуло.

— Я — Том Риддл, — сказал холодным голосом юноша. — А ты кто?

— Я — Вассермониум Эклектикский, — вспомнил Гарри какую-то занудную непроизносимую хрень. — О! Это ж мой дневник!

Гарри взял тетрадку в руки и полистал.

Дневник был пуст.

— Странно, а где мои записи?

— Так это ты писал? — вдруг пошатнулся от страха Том. — Ты — тётя Ася?

— Не — я, а моё альтер эго, — гордо ответил Гарри. — А ты откуда знаешь?

— Значит, ты тот садист, что расписывал, как я провёл лето в деревне у бабушки, как отрубал головы гномам и изобретал гигантских глистов? — орал Том. — Это ты писал от лица маленькой девочки Лиды, которая бродила по лесу с дохлой кошкой на голове? Это ты — дядя Федя, который съел медведя?

— Тебе же понравилось? Особенно рассказ про проститутку Таню, — осклабился Гарри, и Том побелел, хотя для призрака это было необычайное достижение.

— Ты больной психопат и шизофреник, — сказал Том, вздрогнув. — Я из-за тебя потерял столько времени и дуру Джинни, которая выполняла все мои приказы!

Гарри, не отрывая глаз от Тома, почесал палочкой затылок.

— Значит, это ты заставил мелкую рыжую кралю всё это сделать? — разочарованно произнёс Гарри. — И нет никакого другого крутого, чей авторитет я хотел обрушить, возвысив свой?

— Бля! Если Волдеморт для тебя не авторитет, то тогда уж и не знаю кто! — пафосно крикнул парнишка, и Гарри рассмеялся.

— Причём тут Волдеморт и ты, Томмиган? — вдруг спросил Гарри.

— Я и есть Волдеморт, тупица! — вскричал Том. — А ты сейчас сдохнешь, познав всю ярость Наследника Слизерина на себе! Выходи, Глист!

Гарри засмеялся.

— Ты своё чудовище Глистом назвал? — ржал Поттер. — Серьёзно?

Вдруг рот у статуи старца с большим выпуклым лбом открылся, и из него выползла огромная змея.

— Василиск слушает только меня! — сказал Том. — Убей его!

— Э, стоять, — вдруг твёрдым голосом сказал Гарри на змеином. — Глист, так кажется, ты чего слушаешь этого задрота? Он тебя покормил хоть раз нормально?

Змей понурил голову и покачал ею из стороны в сторону.

— Этот изверг заставляет тебя убивать, а ты, как я понял, петь любишь? — спросил Гарри.

Змей утвердительно покачал головой.

— Ну так ползи за мной! — сказал Гарри. — Я тебя кормить буду, в музыкальную школу отдам, и в твоей жизни будет всё, а не эти мокрые холодные унылые трубы с какашками.

Василиск обронил несколько горьких слез.

— Ты чего? — оторопел Том. — Ты Глиста решил переманить? Это невозможно, это я Наследник Слизерина!

— Дебил ты, а не наследник, — сказал Гарри и подбросил в воздух дневник. — Вася, кусни! Вася, фас!

Василиск покорно поймал в воздухе дневник и прокусил его своими огромными клыками.

Раздался грохот, словно выстрелило ружье. Гарри глянул на Тома, тот истаял, показывая средний палец и бормоча какие-то проклятия.

— Молодец, Вася, хороший! — крикнул Гарри. — Иди поглажу.

Гарри принялся гладить змея по голове, а тот закрыл глаза от наслаждения.

— Значит, так, — сказал Гарри. — Там на входе есть рыжий мальчик... Нет, его есть нельзя. Это Рыжий. А вот татуированного лысого в сиреневой мантии разрешаю проглотить.

Змей ласково потерся о плечо Гарри, чуть не сбив его с ног, и уполз.

Тут Джинни ожила и заплакала.

— Меня околдовали! — стонала она. — Я не виновата!

— Заткнись и слушай сюда...

* * *

— Значит, вы не знаете, правильно?

Гарри стоял в кабинете Дамблдора и рассказывал о том, как героически спас Джинни, убил Тома и василиска, как утонул труп змея и Гарри выполз из пещеры на своих руках и ногах, таща на себе Джинни. А что стало с Локонсом, он не знал, но сказал всем, что видел профессора в последний раз, когда тот смело шагнул навстречу василиску, посмотрев ему прямо в глаза.

Тут в кабинет ворвался Снейп и с порога заорал:

— Это не Поттер! Клянусь могилой матери, это не Поттер всех спас!

— Право, Северус, — прожурчал Альбус. — Вы так не любите мальчика, что даже свидетелям не верите?

— Да он запугал всех в школе! Рональд Уизли онемел, Джинни плетёт какую-то ахинею, что её околдовали при помощи Тетради смерти...

Дамблдор вдруг поднял порванную тетрадку вверх, и Снейп заткнулся.

— Вот доказательство, — парировал Дамблдор. — Гарри как всегда безвинен. К тому же он получит награды особого толка за заслуги перед школой, а вы, Северус, лишены премии за этот квартал.

Гарри подумал, что Снейпа сейчас буквально разорвёт от негодования.

Но Северус не успел открыть рта, как дверь в кабинет Дамблдора вновь распахнулась и на пороге появился Малфой-старший в сопровождении Добби.

— Дамблдор, какого хрена ты тут делаешь? — процедил Малфой высокомерно. — Меня назначили временно исполняющим обязанности директора Хогвартса...

— Остынь, Лунтик, — сказал Альбус. — Как назначили, так и разназначили. Преступление раскрыто, преступник пойман.

— Да, и кто же он? — скривив губы в презрительной усмешке, сказал Малфой.

— Волдеморт, — самодовольно ответил Дамблдор. — А теперь иди нахуй отсюда.

— Пойдём, Добби, нам не рады, — произнес Малфой и пнул эльфа, который пару метров пролетел в воздухе, а потом ещё столько же пропахал носом пол.

— Э, стоять! — воскликнул Гарри. — Забери-ка кое-что своё.

Гарри впихнул грязную мокрую книжку в руки Малфою, который тут же презрительно швырнул ее в Добби.

— Докажи, очкастый, — сказал Малфой.

— Хозяин дал Добби трусы, — вдруг раздался голос. — Добби свободен!

— Вообще-то ты теперь мой слуга, — заявил Гарри и показал Малфою жирный фак.

Гарри Поттер сидел на траве и курил.

Тёплое летнее солнышко приятно грело его бренное тело. В кои-то веки Гарри был чист, свеж и в стельку пьян.

Недавно он ушёл из дома на Тисовой улице и остался сидеть вместе со своим чемоданом в небольшом скверике на детской площадке, которую пока никто не разломал.

Поводом к бегству из дома послужил не благородный порыв, как могли подумать нечаянные зрители, не знакомые с характером, повадками, навыками и целями жизни милого доброго мальчика по фамилии Поттер, а банальное нарушение закона.

Дело было в том, что к Дурслям приехала сестра дяди Вернона по имени Мардж, которая не знала, что Гарри... это Гарри.

И, конечно же, она не знала, что Поттер, подслушав беседу Вернона и Петунии, ждал тётю с сатанинской улыбкой на лице.

Когда дверь в доме номер четыре отворилась и через порог переступила нога Марджори Дурсль, женщины весьма дородной и жестокой, сзади, а именно с дверного наличника, упал молоток.

Тётушка вздрогнула, обернулась и сказала:

— Вернон, ты когда ремонт закончишь? Инструменты валяются где попало!

Дядя смертельно побледнел, а Гарри стоял на втором этаже и смотрел вниз, довольно улыбаясь.

— Чего лыбишься, щенок? — бросила Мардж, завидев Гарри. — А! Дадли! Мой хороший! Иди сюда, обними тетю!

Такое поведение тётки Гарри не собирался спускать на тормозах, да и к тому же у него был план.

Ночью он прокрался в спальню для гостей и подбросил отросток Дьявольских силков в тëтину постель.

Но на утро та проснулась в отличном настроении, а Гарри, пробравшись в комнату тётки, заметил, что отросток зачах и скукожился.

— Что же она с тобой сделала, мой хороший? — приговаривал Гарри. Он погладил отросток и поставил его в темное место. — Но ничего, я ей ещё устрою.

Шли дни, тётя Мардж всё не уезжала, а отросток зачах, и Гарри пришлось признать, что он не выживет.

"Если отросток Дьявольских силков соприкоснется с телом тёти Мардж, растение ждёт гибель", — записал Гарри на сальном и грязном листе бумаге обломком карандаша.

— Эх!

Гарри высушил отросток и оставил в банке, рассчитывая распылить его по вентиляции, естественно, когда его самого не будет дома, и проверить воздействие сушеного корня на организм людей.

Когда тётя Мардж собралась уезжать, Дурсли по этому поводу устроили пиршество.

За ужином всё семейство наелось до отвала, но, конечно же, Гарри за столом не присутствовал. Тётушка Мардж попросила своего брата плеснуть ей бренди.

— Э! Побольше! — приказала она.

Гарри опрокинул склянку с сушеным отростком Дьявольских силков в ванной, включил вентиляцию, поменяв предварительно полярность на вентиляторах, и быстро выскочил на лужайку, желая наблюдать за происходящим с улицы. В его руке был чемодан, а глаза алчно блестели.

— Потрясающий бренди! Ты что-то добавил туда, а, Вернон?

Гарри видел, как трясутся руки дяди Вернона от осознания того, что мог в питьё подмешать Гарри.

— Я сама не готовлю, у меня дохрена собак! Хочешь бренди? — спросила тётя у своего бульдога, который в детстве пытался укусить Гарри за лодыжку.

Пёс начал лакать из стакана. Гарри всё ждал.

— Полковник Сандерс сказал, что будет чаще приезжать ко мне! Так что я брала у него в рот... ой, в порт, брала его с собой в порт... Злыдень, что с тобой?

Гарри увидел, что пса стало раздувать на глазах.

— Вернон! Сделай что-нибудь! — орала Мардж, а пёс скулил, но не мог ничего сделать с раздувающимся животом.

В доме началась суматоха.

Дядя орал, Петуния испуганно визжала, а Дадли пялился в телевизор. И тут с оглушительным хлопком Злыдня разорвало на куски, окропив столовую Дурслей красным.

Пёс ещё дергался, когда Гарри достал из грязного кармана не менее грязный лист пергамента и вывел на нём:

"Три капли Раздувающего раствора, добавленные в бренди, способны взорвать собаку".

Так, ну а что же тётушка?

— Мардж, а с тобой что? — орал дядя Вернон. — Выплюнь! Выплюнь это бренди, будь оно неладно! Кха! Кхе-кхе! Задыхаюсь! Петуния!

Но было поздно.

Всё семейство начало стремительно кашлять и бледнеть, в то время как тетушкин живот стало раздувать так же, как Злыдня, но, в отличие от пса, она успела выбежать во двор и столкнуться со смеющимся, как Сатана над грешниками, Гарри.

— Ну что? — крикнул Поттер. — Кто теперь щенок недоношенный?

Лицо тётушки надулось, покраснело, и тут она стала с дикой скоростью стягивать с себя колготки и панталоны и при этом жутко кашлять, синея лицом.

— Бла-а-а! — заорала Мардж, и её сфинктеры расслабились, высвобождая всё содержимое кишечника и желудка в подлунный мир.

Тëтю подбросило в воздух метра на два как раз в тот момент, когда из дома выбежал синюшный Вернон.

— Мардж!

— Уйди! — заорала тётка, паря в воздухе и сверкая обвислым голым задом.

— Это тебе за мой отросток! — прокричал Гарри ей вслед.

И тут у Мардж начался кровавый понос.

— Добби! — позвал Гарри, который не успел увернуться.

* * *

— Так вы утверждаете, мистер Поттер, что это обычное несварение?

— Именно так, министр. Свинина была плохо прожаренной.

Гарри преспокойно сидел в роскошном кресле на втором этаже бара "Дырявый котёл", куда его со всеми вещами доставил Добби, в комнате, которую он снял до конца лета на средства честных налогоплательщиков — четы Дурсль. Деньги Добби обменял по очень выгодному курсу.

— Ваша тётя была найдена под Шефилдом, ей зашили, кхм, в общем, её вылечили и стёрли память. Но, боюсь, у неё навсегда останутся шрамы, кхм, там.

Гарри прикладывал всю силу воли, чтобы не рассмеяться в голос, но смеха было столько, что он краснел лицом и напрягался. Однако иногда смех прорывался, и он скрывал его за притворным кашлем.

— Что же касается остальных ваших родственников, — продолжил министр магии Фадж, — у них выявили острое респираторное заболевание, но в Мунго их уже вылечили.

Гарри не терпелось достать из кармана лист бумаги и всё на нём записать, но при министре магии он решил этого не делать.

— Гарри, ты слышал, что Сириус Блэк сбежал из Азкабана? — внезапно спросил министр.

— Не-а, — сказал Гарри, которому было плевать на какого-то беглого зэка.

— Ну и хорошо, ну и ладно! — обрадовался Фадж. — Но будет лучше, если ты перестанешь ходить один.

— Это почему?

— Ну, преступники, опасность, криминал, — ответил уклончиво Фадж и рассмеялся.

Прозорливый Гарри сразу понял, что Фадж что-то скрывает.

Тут дверь с грохотом отворилась, и в комнату с распушенной бородой влетел Дамблдор.

— Это не Гарри! Его подставили! — заорал Дамблдор с пеной у рта.

— Да-да, Дамблдор, мы всё уже решили, — ответил Фадж.

— Это Волдеморт! — крикнул Альбус. — Он одержимый!

— Да, всё, успокойся, — Фадж налил Дамблдору выпить и отлевитировал по воздуху стакан с янтарного цвета жидкостью.

— Спасибо, — Альбус залпом опорожнил стакан. — Гарри, как ты, мой мальчик?

— Всё хорошо, профессор, — улыбался Гарри. — Можно мне выйти?

— Э, — замялся Фадж. — Вообще, это мы пойдём. Мы же и так в твоей комнате! Да, мы с Дамблдором обсудим пару вещей внизу. В баре.

И Фадж вышел, забрав с собой Дамблдора и правду о Сириусе Блеке.

* * *

— Давай, Грымджер, колись! — ныл Гарри. — Рассказывай о Сириусе Блэке!

Гарри ехал в Хогвартс вместе с Роном и Гермионой, которой пришлось посадить своего недавно приобретённого рыжего книззла в клетку, что тому не понравилось, потому что Гарри всё норовил либо поджечь пушистую шерсть кота, либо накормить его "желудочным экстрактом" собственного изготовления.

— Блэк сидел в Азкабане за убийство Питера Петтигрю и десятка магглов, — нехотя сказала Гермиона. — Он остался верен Волдеморту. Скорее всего, он нацелился на тебя, агнец ты наш крылатый. А тебе, Поттер, нужно хоть изредка читать прессу, а не то, что ты с ней делаешь!

Гарри в этот момент свернул самокрутку из листа газеты и закурил.

— А ты что скажешь, Рыжий? — спросил Гарри. — Ах да, забыл. Ты ж теперь немой.

Рон покраснел.

— М-м-м! — промычал он.

— Всё, заткнись, Рыжий! — сказал Гарри. — Мне от твоей речи уже вздернуться хочется. Или кого-то вздёрнуть.

— Ты садист, Поттер, — презрительно скривив губы, бросила Гермиона. — Сам же виноват, что он теперь такой.

— М-м-м!

— Грейнджер, — пропел Гарри с сатанинской улыбкой на устах. — А ты сама долго будешь мычать? Что ещё знаешь про Блэка? Или спалю твою скотинку волосатую нахер!

С этими словами Гарри полез в карман за Зиппо.

— Да не знаю я ничего! — крикнула Гермиона, когда Гарри таки изловчился и подпалил ей прядь волос. — Отвали, урод!

— Хер с вами, — сказал Гарри и вышел из купе, попутно пнув крысу Рона в клетку с котом Гермионы.

Гарри решил пройти по вагону и не зря — из каждой трещины и щели раздавались разговоры и обрывки фраз о Блэке, все судачили только об одном.

— А я слышал, что Блэк перерезал магглам глотки!

— И пил из них кровь!

— А ещё он хотел убить Гарри Поттера!

— Что, бля?

И тут поезд резко затормозил. Гарри качнулся и почти упал на пол вагона. Погас свет.

— Что случилось?

— Авария?

— А-а-а, мне ссыкотно!

И тут Гарри почувствовал неестественный холод и увидел высокую фигуру в плаще, которая шла в конце коридора.

Раздались крики и стук захлопываемых дверей.

— Ты кто, блядь? — нагло спросил Гарри, заметив, что изо рта вырываются облачка тёплого воздуха, и достал Зиппо из кармана.

Тишина.

Слышалось только прерывистое, хриплое дыхание.

— У тебя что, двусторонняя пневмония и плеврит впридачу? — рассмеялся Гарри.

Фигура застыла на месте.

Внезапно Гарри стало страшно. А вдруг это и есть Сириус Блэк?

— Ты — Блэк?

Но тут нечто в плаще двинулось на Гарри. Последним, что он запомнил, была зажигалка Зиппо. Он зажёг её и швырнул в фигуру напротив.

 

— Гарре! Гарре!

Поттер очнулся от того, что кто-то бил его по щекам.

— Уйдите, блядь, я сам! — психанул Гарри и встал с кресла.

Голова предательски кружилась, и его тошнило.

— На, сожри, — незнакомый мужик протягивал ему плитку шоколада "Аленка", на его исполосованном шрамами лице играла подозрительная улыбка.

— Ты кто, блядь? Где Рыжий? — начал сыпать вопросами Гарри. — Где моя сосиска? Где моя зажигалка?

— Я — профессор Люпин, че, не ясно? Тупой, что ли? — сказал мужик и сунул шоколад Гарри в руку. — Жри.

— Откуда у вас эти шрамы? — спросил Гарри, отломив кусочек шоколада.

Поттер пялился на шрамы, потому что ему вдруг захотелось иметь такие же.

— Ну ты и наглый хрен, — сказал Люпин. — Много будешь знать, быстро сдохнешь.

Гарри оценил "базар и рамсы" нового препода и понял, что тот "сиделец".

— Где сидел, покоцанный? — спросил Гарри жаргоном, чувствуя, как от шоколада ему становится легче. — Кто типа порезал?

— В "Матросской тишине" пять лет оттрубил, бля, — сказал Люпин. — А эти шкварки на лице — это фигня, поглядел бы ты на тех, кто был против меня!

— Будешь бухать? — Гарри полез в карман и достал оттуда "Желудочный сбор".

— Спрашиваешь, — отозвался Люпин и быстро глотнул из фляжки.

— Ну как?

— Ништяк, — еле вдыхая, сказал Люпин. — Из мочи гнал?

— Не, это мята, мёд и секретный ингредиент, — довольно ответил Гарри.

— Вставляет, — Люпин расслабленно откинулся на спинку сиденья.

Гермиона всё это время с ужасом в глазах наблюдала за парочкой.

— Так ты будешь у меня уроки вести? — спросил Гарри.

— Ясен хуй, кто ж ещё?

— Это хорошо.

В этот момент в купе зашёл Рон, чье лицо было белее мела и обезображено гримасой ужаса.

— А это Рыжий, — представил Гарри. — Он немой.

— На шашлык язык отрезали? — поинтересовался Люпин, и Рон ещё сильнее побледнел, а Гермиона сидела с открытым ртом.

— Хмппф, — просипел Рон и никто ничего не понял.

— Это тебя сука-дементор приложил, — пояснил Люпин, повернувшись к Гарри. — Они сосут позитив.

— Ну, я его тоже разок коцнуть успел, — парировал Гарри. — Никто не видел мою Зиппо?

* * *

— Итак, мои дорогие студенты и студентки! И некоторые преподаватели! Я хочу всех вас приветствовать в Хогвартсе в новом учебном году! — Дамблдор раскинул руки, будто хотел обнять всю школу разом. — Однако вынужден вас огорчить. Территорию Хогвартса будут сторожить дементоры Азкабана. И я заклинаю вас — не злите их. Вообще держитесь от них подальше. Их не обманут ни Мантия-невидимка, ни Дезилюминационные чары, ни даже анимагия.

— А чего они боятся, профессор? — закричал со своего места Гарри Поттер.

— Они боятся любой позитивной энергии, а также света и тепла, мистер Поттер, — ответил Дамблдор и лучезарно улыбнулся Гарри. — Не хочу знать, с какой целью вы интересуетесь этим. — Половина студентов засмеялась при этих словах Дамблдора. — Но зажигалкой с ними не справиться. Здесь явно нужно что-то мощнее. Далее, в этом году на пост преподавателя...

Но Гарри уже не слушал Дамблдора. Он с маниакальной страстью перебирал в уме возможные способы разжигания и поджигания и понял, что лучше драконьего огня не встречал средства из тех, которые были в его руках.

— Рыжий, а твой отец знает, как прокачать простой огонь до драконьего?

* * *

Ранним сентябрьским утром Гарри проснулся оттого, что в окно его спальни постучала сова.

Сперва Гарри подумал, что это послание от Артура Уизли, который хочет просветить его на предмет преобразования обычного огня в драконий, а сам Гарри пустит данное знание "во благо человечеству".

Но нет.

Сова принесла какой-то длинный свёрток, и Гарри, спросонья пнувший птицу, как футбольный мяч, за раннее пробуждение, открыл посылку.

Внутри оказалась метла.

— "Молния", — прочитал Гарри на древке метлы. — Хм.

Поскольку Поттеру строго-настрого запретили даже приближаться к метле после происшествия с Малфоем на первом курсе, то это был его второй опыт, связанный с полётами.

Гарри не разбирался в метлах, и его мало волновал квиддич, поэтому особого практического применения метлы он не видел, разве что начать дубасить ею кого-то по голове либо слетать в жаркий летний день к озеру или за грибами.

В школьную команду по квиддичу его не брали, а он и не просил, поэтому Гарри засунул метлу под кровать и пошёл завтракать, прикидывая, где бы ему взять спирт, который будет хорошо и долго гореть, и тогда он точно сквитается с дементорами.

 

Поев, Гарри с нетерпением ждал урок по уходу за магическими существами, потому что любил узнавать новые свойства различных ингредиентов для своих пиромантских дел, ну и потому, что эти уроки теперь вёл Хагрид, которого Гарри уважал за физическую силу и немногословность.

— Та-та-та-да! — представил Хагрид, когда урок начался, десяток крылатых тварей с телом коня, головой, передними лапами и крыльями орла. — Это гиппогрифы.

— Хуясь, — сказал Гарри. — А что в них полезного?

— Ну, э-э-э, — замялся Хагрид. — Они умеют летать! И их перья обладают волшебными свойствами!

— Хм, — ответил Гарри, прикидывая, где бы ему могли пригодиться перья гиппогрифа.

— Разбейтесь на пары и по очереди приласкайте гиппогрифа, — велел Хагрид. — Подходите к нему, кланяетесь и смотрите в глаза. Если гиппогриф поклонится вам в ответ, значит всё ок. Если нет, поговорим об этом позже.

Гарри подошёл к гиппогрифу и поклонился, уставившись существу в глаза. Тот смотрел, смотрел и в конце концов бухнулся на колени передних лап.

— Цыпа-цыпа-цыпа, кур-кур-кур, — приговаривал Гарри, подходя к гиппогрифу и гладя его по гладким перьям. — Иди сюда, не бойся дядю Гарри.

Гарри выдернул одно перо с его спины, потом второе, потом третье...

В итоге к концу урока гиппогриф остался почти лысым и жался к ногам Хагрида, с ужасом глядя на Гарри.

Поттер подумывал сделать себе камуфляж из перьев или чего-то похожего, но тут в дело вмешалась Гермиона.

— Поттер, ты больной урод, какого хрена? — заорала Грейнджер. — Ты зачем гиппогрифа ощипал, садист конченый?

— Перья гиппогрифа обладают волшебными свойствами, Грымджер, — нараспев протянул Гарри. — А знаешь, сколько стоят такие воланчики для игр садо-мазо? Ты же из магглов, ты должна знать...

Гермиону аж перекосило от гнева.

— Я иду к профессору МакГонагалл, — бросила она. — Кто со мной? Пора прекратить этот беспредел!

Но никто не двинулся с места, даже Хагрид делал вид, что ломает огромный камень.

— Трусы! — заявила Гермиона звенящим голосом и убежала в замок.

— Грымджер! Чьи трусы? Твои? Где? — заржал Поттер. — Так, Хагрид. Давай-ка поговорим с тобой о спирте в обмен на перья...

* * *

В тот же день Гарри посетил урок Прорицаний, который был обязан выбрать из дополнительных предметов на третьем курсе, и выбирал он, естественно, самое лёгкое.

Забравшись в странное помещение по веревочной лестнице, Поттер почувствовал себя птичкой, которую протолкнули в скворечник, заставленный чайными чашками от пола до потолка.

— Хренасе, — сказал Гарри, осматриваясь и занимая место подальше от профессора, которая появилась откуда-то из глубины дымного марева.

— Профессор Трелони, — представилась та. — Я научу вас заглянуть...

— Заглянуть под юбки? — съязвил Гарри, видя, что профессор напялила на худое тело немыслимое количество шалей и огромные круглые очки на нос, отчего была похожа на стрекозу. — Или под шали?

— Заглянуть в будущее, — продолжила невозмутимо Трелони. — Сегодня мы будем изучать гадание по чаинкам. Возьмите чашку, налейте чай и потом повращайте. Рисунок из чаинок покажет, что ждёт вас в недалёком будущем.

Гарри не хотел пить этот зелёный чай с мятой, поэтому заставил Рона выпить свою чашку чая, а сам принялся что-то складывать из чаинок.

Когда Трелони подошла к столику, за которым Гарри сидел вместе с Роном, она закатила глаза и трагическим голосом произнесла:

— Расскажите нам, что вы видите! Я предчувствую, что с вами произойдёт что-то плохое! Ваша аура отмечена смертью!

— Эм, профессор, — невозмутимо начал Гарри, — думаю мне здесь понадобится ваше мнение. Как эксперта.

И сунул чашку Трелони почти в нос.

Ради того, чтобы посмотреть, как прорицательница меняется в лице, стоило сделать то, что сделал Гарри.

Трелони покраснела, её губы затряслись, а потом она резко отбросила чашку и пошла к другому столу.

— Что же ждёт меня в будущем, профессор? — громко спросил Гарри. — Неужели секс с особой в очках? Куда же вы? Я ведь теперь очень боюсь жить дальше!

Класс грохнул от смеха, Гермиона презрительно хмыкнула, а Трелони выбежала из класса и, зацепившись шалью за лестницу, повисла вниз головой.

 

— Гарри, зачем вы подвесили Сибиллу Трелони вверх ногами? — спросил Дамблдор у Гарри, который в очередной раз стоял перед директорским столом.

— Вы понимаете, сер, она увидела в моей чашке своё возможное будущее и не выдержала, рванувшись ему навстречу.

— Она отказывается вести уроки.

— Значит, она поспешит навстречу... приключениям, — садистки улыбаясь, сказал Гарри.

— Так что там было? — спросил с интересом Дамблдор и улыбнулся. — В чашке? Трелони не признается.

— Рисунок, который сложился из чаинок, — начал Гарри, давясь от смеха, — почему-то напоминал мужской детородный орган... в очках, как у Трелони.

Дамблдор рассмеялся.

— Ладно, Гарри, идите к себе, — сказал Дамблдор, отсмеявшись. — У вас же сейчас урок Защиты от тёмных искусств?

— О да.

— Только Люпина вверх тормашками не подвешивайте, — посоветовал Дамблдор. — Он же по понятиям живёт — не поймёт.

* * *

— Что это было, Гарри? — спросил Люпин, когда посреди урока Поттер выбежал из класса. — Ты че, еббоггарта испугался? Это ж так, фигня, что петуха курицей пугать! Я ж вам и лекарство дал от него. Заклинание — Редискалук!

Гарри стоял и тяжело дышал. То, что он сейчас увидел при встрече с боггартом, шокировало его настолько, что он от неожиданности бросился прочь.

— Так, значит, ты, — начал Люпин медленно, — больше всего боишься... Чего?..

— Да, я боюсь, что Волдеморт умрёт! — прокричал Гарри. — А ты-то почему боишься стеклянного шара? А?

— Это не хрусталька, — печально сказал Люпин. — Это полнолуние.

— Вот и я про что! — занервничал Гарри. — У каждого свои сексуальные страхи и пошлые фантазии! Я вот ещё боюсь, что в мире не останется тротила, спирта и нефти! И что тогда? Мы все сядем рядком и будем книжки друг другу читать? Ну уж нет!

— Кореш, надо в класс зайти, — лопотал Люпин. — Потому что иначе я поставлю тебе двойку и ты не увидишь, как другие ссыкуют со страху.

— А, манипулирование, — протянул Гарри. — Ладно, иду. Но сперва я войду.

— Да иди, блядь, авторитет невменозный, — напутствовал Люпин, и Гарри походкой победителя вошёл в класс.

 

* * *

— Сириуса Блэка видели в Хогсмиде!

— А что, если он заявится в Хогвартс?

— А-а-а!

Эти и другие разговоры неслись отовсюду, где Гарри мог только услышать человеческий голос.

На дворе стоял октябрь, и Поттер думал, как бы ему самому поймать Блэка.

— Рыжий, мне нужен Блэк, — сказал Гарри Рону Уизли, когда они сидели на уроке зельеварения.

— М-м-м, — промычал Рон.

— Да, я с тобой согласен, нужно сделать это так, чтобы никто не узнал, — ответил Поттер.

— М-м-м!

— Нет, мы не сдадим его в Азкабан и дементорам, он нужен мне живым и здоровым, — лихорадочно сверкая глазами и с остервенением шинкуя корень дурноцвета, сказал Гарри.

Поскольку всем третьекурсникам с письменного разрешения родителей можно было посещать Хогсмид, а Гарри, который даже не удосужился об этом подумать, разрешения не имел, он решил пробраться в деревню под Мантией-невидимкой.

— Если я увижу в Хогсмиде даже твою тень, Поттер, клянусь, я покалечу тебя, — сказал Северус Снейп, когда все собрались на вылазку в деревню, а профессор вызвался быть руководителем группы.

— Процессор, если вы мне угрожаете, я никуда не пойду. Честно-честно.

Снейпа передернуло от ненависти, но он смолчал.

— Ждите всех в гостиной Гриффиндора, Поттер, — скомандовал Снейп. — Я приставлю Филча к двери. И, если с ним что-то случится, я расценю это как попытку проникнуть в Хогсмид и нарушить запрет.

— Так точно, сер, — издевательски приложив два пальца ко лбу, сказал Гарри.

Снейп резко крутанулся на месте и ушёл вместе со студентами, а Гарри побежал в гостиную Гриффиндора.

* * *

 

— Нет, это немыслимо, Дамблдор! И вы опять выгораживаете этого подлеца? — возмущался Северус Снейп в кабинете директора Хогвартса.

— Гарри защищался, — просто ответил Дамблдор.

— Да, — поддакнул Поттер.

— Заткнись, Поттер! — взревел Снейп. — Как вы объясните министерству, что добрая половина их дементоров сгорела к хренам собачьим? А один из них лишился головы и плаща?

Гарри еле слышно хихикнул.

— Это несчастный случай, — сказал Альбус. — Неосторожное обращение с огнём.

Лицо Снейпа передёрнуло, словно у него инсульт. А потом на нём изобразилась такие ненависть и презрение, спрыснутые издёвкой, что кто угодно поспешил бы уйти прочь или провалиться сквозь землю.

— То бишь, по-вашему, — начал Снейп, едва удерживаясь от крика, — группа дементоров собралась пожарить шашлычок из головы собрата на досуге, развела огонь, стала выпивать, и тут порывом ветра их костерок раздуло, унося горящие плащи прочь? Так, Дамблдор?

— Отличная, однако, версия, — задумчиво сказал Альбус и хлопнул стопкой пергаментов по столу. — Северус, идите к себе. Вам что, больше всех надо?

Гарри думал, что Снейпа разорвёт на куски от такой невиданной наглости директора — на лбу Северуса вздулась вена толщиной с палец, и он покраснел, словно его душат.

— Пукнуть вам надо, — вставил Поттер, и Снейп резко повернулся к нему, выдохнув.

— Помяни моё слово, Поттер, — полным ярости голосом сказал Северус. — Дорожка, на которую ты стал, приведёт тебя к концу, как у твоего папаши!

— Нет, процессор, — нагло сказал Гарри. — Если бы мой отец шёл по моему пути, он бы намного раньше сдох.

* * *

— Как это? Кто-то ограбил Сладкое королевство?

На следующее утро после вылазки в Хогсмид грохнула новость, что, помимо сожжения дементоров, на ряд прилавков в деревне было совершено нападение. Украли еду и только еду, на всех дверях в избушке оставлены следы собачьих лап и надпись: "Это сделал Сириус Блэк".

— Рон, ты не брал наши свитки пергамента? — спросил Фред у брата.

— М-м-м, — промычал Рон и отрицательно покачал головой из стороны в сторону.

— А что у вас пропало? — осклабился Поттер.

— Да так, — уклончиво сказал Джордж. — Эссэ для Снейпа.

"Ага, так я тебе и поверил, рыжая морда, — подумал Гарри. — Карта, которую я у вас спер, стоит целое состояние! Для того, кто находится в Хогвартсе".

— Дорогие друзья! — за завтраком выступил перед всей школой Дамблдор. — Вы все слышали, что опасный преступник на свободе и что он совершил налёт на Хогсмид. Даже сжёг несколько дементоров. Потому я умоляю вас всех проявить меры предосторожности. Теперь новые дементоры в пропитанных водой и оттого негорючих плащах будут стоять через каждый метр и будут всех проверять. Я кончил.

Дамблдор уселся на место.

— Поттер, тебе нельзя шляться по школе, — шипела под руку Гарри Гермиона. — Тебя поймают и высосут из тебя душу! И Гриффиндор потеряет очки, что самое важное!

— Ой-ей, бля, — закатил глаза Гарри. — Как страшно!

— Ты подвергаешь всех нас риску, — продолжила зло шипеть Гермиона. — Ты плюешь на очки факультета и тех, кто их зарабатывает! Лучше бы ты на втором курсе в школу не пошёл!

— Гры-ы, — отрыгнул Гарри.

— А почему ты не ешь, а? — вдруг спросила Гермиона. — А вид у тебя сытый и сонный?

— Много будешь знать, скоро в бордель попадёшь, Грымджер, — сказал Гарри и запихнул поглубже в грязный карман жевательных перечных червяков. — Иди-ка ты лучше к дементорам или чайку принеси мне. Пить охота.

— А не ты ли ограбил Сладкое королевство, Поттер? — сказала Грейнджер. — И почему Филч при твоём виде трясется от страха?

— Да хрен его знает, — ответил Гарри и съел ещё одного червя, украденного им в Сладком королевстве. — Может, у него деменция?

Гермиона надулась, а Гарри, подбросивший высушенную собачью лапу, которой он писал "Это сделал Сириус Блэк" и ставил отпечатки, в портфель к Малфою, ленно развалился на стуле.

— Может быть, ты вообще никогда ни в чем не виноват? — спросила Гермиона с нажимом.

— Нет, кое-что, конечно, я сделал. Например, ты же видела новую стрижку своего котейки?

Глаза Гермионы округлились, и она выбежала из Большого зала, а Гарри вдруг вскочил и заорал на весь зал:

— Смотрите! У Малфоя в портфеле лапа Сириуса Блэка!

* * *

— Слышь, Рыжий, я тут разведал, что Блэк может скрываться в Воющей хижине, — сказал Гарри Рону после уроков, когда они шли обедать.

— М-м-м, — промямлил Рон.

— Я вот думаю, что стоит туда слетать. Ты со мной?

— М-м-м.

— Хорошо, возьму тебя с собой. А Грымджер? Нет, она меня не любит, да и сдаст сразу.

— М-м-м!

— Как доберемся? Щас увидишь.

И вот вечером Гарри всё-таки достал из-под кровати свою метлу и влез на неё, заставив Рона сесть сзади.

Мертвенная бледность кожных покровов Уизли говорила о том, что он не совсем доволен поступком Гарри.

— Да не ссы, Рыжий, — утешил Гарри. — Если что, я скажу, что ты меня заставил.

Лететь пришлось недолго. Однако Гарри первый раз так долго сидел на метле и оттого управлял ею так, что можно было подумать, будто он пьян, что на самом деле было правдой.

— Будешь спирт? — заорал Гарри, когда они с Роном летели к границам школы.

— М-м-м!

— Ладно, мне больше достанется.

Подлетая к дементорам, Гарри достал из кармана ещё склянки со спиртом, который он сварил в домике Хагрида, пока лесничий бродил по лесу.

— Сбросить снаряд! — крикнул Гарри и принялся швырять бутыли со спиртом, предварительно поджигая их от тлеющей сигареты, на головы дементорам.

Когда бутылки со спиртом кончились, а Гарри понял, что Рон тоже сбросил несколько снарядов естественного происхождения, они оказались возле Воющей хижины в Хогсмиде.

— Ну и что? Не страшно совсем, — сказал Гарри, глядя на обшарпанное помещение. — Пошли внутрь, Рыжий.

Гарри смело вошёл в хижину и стал её исследовать.

Ничего нужного или интересного он там не нашёл и решил лететь назад.

— Как тебе ремонт? Это лофт? — язвил Гарии, глядя на исцарапанные стены и погрызенную мебель. — Шикарно тут. Я бы тут жить и творить остался.

Рон молчал и держался за причиндалы.

— Ладно, почапали отсюда, — сказал Гарри. — Блэка здесь нет.

Гарри долго взбирался на метлу, думая и мечтая, как было бы хорошо сделать этот дом ни от кого не зависящим и жить в нем в своё удовольствие.

— Я их приводил в свой прекрасный дом, — напевал пьяный Гарри, пролетая мимо горящих дементоров. — Их вином поил, и развлекались мы потом!

Спустя минуту Гарри приземлился возле дверей в Хогвартс и, когда слез с метлы, понял, что Рона рядом нет.

— Так-так, Поттер, — раздался за спиной Гарри голос Снейпа, и тот почувствовал запах паленых тряпок. — Теперь ты не отвертишься!

* * *

— На метле летал в Хогсмид! Когда Блэк разгуливает на свободе! Опять сжёг дементоров! — разорялся Снейп в кабинете директора Хогвартса. — Исключить! В Азкабан! Да хоть на Марс! Лишь бы подальше!

— Гарри, что вы скажете в своё оправдание? — деловито спросил Дамблдор.

— Это не я, — твёрдо ответил Поттер. — Вот та метла, на которой я якобы летал в Хогсмид. Можете сесть на неё, процессор Снейп, и убедиться.

Гарри достал метлу из-за спины и протянул Снейпу.

— Это та самая метла, Северус? — спросил Дамблдор.

— Да! Именно она! — заорал Снейп. — Поттер на ней летал в Хогсмид! Он нарушает все правила! Исключить!

— Процессор Снейп, если вы докажите, что эта метла способна, мням-мням, летать, я сам уйду из школы, — ровным голосом сказал Гарри, и в кабинете директора повисла странная тишина.

Снейп не ожидал такого ответа, а Дамблдор подозрительно улыбался.

Губы Снейпа кривились от гнева и ненависти, в конце концов он схватил метлу и распахнул окно в директорском кабинете.

— Если и это вам ничего не докажет, Дамблдор, я уйду из школы, и горите вы тут со своим Гарри ко всём чертям! — заявил Снейп. Он перебросил ногу через древко метлы и выпрыгнул в окно.

— Бля-я-я-я!

Гарри бросился к окну и увидел, как Снейп стремительно падает вниз с головокружительной высоты.

— Похоже, у процессора Снейпа нет чувства юмора, — повернувшись к Дамбллору, медленно произнес Гарри. — Что встали? Зовите мадам Помфри и срочно вниз!

* * *

— Не могу поверить, что Снейп до Нового года пробудет в Мунго, — услышал Гарри разговор Гермионы с Парвати Патил.

— Это ещё повезло, — ответила Парвати — Говорят, что у него сломан позвоночник.

— Ещё бы, упасть с такой высоты, — сказала грустным голосом Гермиона. — Хорошо, что живой.

— Свобода, Грымджер, — вдруг осклабился Гарри, подсев к Гермионе. — Кто теперь будет вести зелья?

Гермиона отодвинулась от Поттера и принялась быстро есть.

— Смотри, а то подавишься, — съязвил Гарри.

— Пошёл ты, Поттер, — сказала Гермиона. — Уверена, что это ты руки приложил к тому, чтобы Снейп разбился!

— А ты скучаешь по своему папику? — издевался Гарри. — Тили-тили-тесто, Снейп и Грымджер — жених и невеста!

Гермиона вскочила с места и ушла, а Гарри собрал волосы, выпавшие с головы Грейнджер, в пакетик и положил себе в карман.

* * *

Время близилось к декабрю, и Гарри Поттер заскучал. Школу заваливало снегом, но теперь, когда в замке не было Снейпа, главного гонителя и игрушки Гарри, груши для оттачивания шуток, острот, колкостей и всего прочего, чем Поттер любил заниматься, он скучал.

Конечно, Гарри "заваривал зло по утрам", но реакция всех вокруг была для него недостаточной, слишком вялой на фоне его любимого "процессора".

Малфоя после случая с лапой Блэка просто оштрафовали, и он, хромая по школе, сыпал проклятия в сторону Гарри, но ничего не мог поделать.

Поттер стал навещать василиска в Тайной комнате и учить его пению, как и обещал.

— Вот, Вася, смотри, — говорил Гарри, наигрывая "Лесника" на гитаре. — Тут нужно вот так.

Змей надел очки, чтобы ненароком не убить Гарри, и пытался выводить ноты, но у него плохо получалось.

— Так, давай попробуем теперь лучше "Ohne Dich", — предложил Гарри, — там пониже нужно, как раз в твоей октаве.

Поттер брал с собой кур, крыс и другую ненужную живность, которую мог поймать, чтобы кормить василиска и обучать его пению.

Также Гарри часто бывал у Люпина, который многое рассказал о прошлом, его родителях и, в частности, об их непростых взаимоотношениях со Снейпом.

— Эх, Гарри, друг ты мой сердешный, — протянул Люпин, сидя на укрытом от порывов ветра и снега балконе в башне Астрономии. — Снейп и твой папаша совсем не дружили. Нюня был очень завистливым, вечно Джеймса ненавидел, но и мы все были не лучше. Бля буду, ещё неизвестно, кто кого больше хотел покалечить!

— Сопли какие-то, — возмутился Гарри. — Так что? Блэк был вам всем другом?

— Ещё каким, — Люпин закурил и хлебнул из фляги. — Лучшим. Хотя его поступки можно сравнить с тем, что ты со Снейпом вытворяешь!

Люпин засмеялся.

— Ну, у Снейпа на самом деле есть причина меня ненавидеть, — сказал Гарри. — Не из-за папаши.

— Каждому своё, — ответил Люпин и уставился на падающий снег.

— Ну, вы же это с Блэком делали от скуки, да? Ну и Снейп же первым вас доставать стал, да? — вдруг жадно спросил он.

— Ну, как тебе сказать, — Люпин сплюнул и закурил ещё одну сигарету. — У нас не было академического интереса. Мы не хотели понять, насколько сильно можно сделать больно... Ну и стать популярными! Как один раз очень метко выразился Сириус: всё дело в самом факте его существования!

Гарри вдруг подумал, что отношения между Блэком, Люпином, Петтигрю и его папкой были весьма странными. Картинка с предательством никак не желала складываться в его голове, значит, что-то было не то.

— Так получается вы издевались над Снейпом на потеху толпе? Даже не с целью садомазоутех? — спросил Гарри, который вдруг ещё сильнее зауважал Северуса. — Использование ради использования?

— Получается, что так, — пьяно ответил Люпин. — А тебя что, это не устраивает?

— Да, только Волдеморт для меня авторитет более или менее, — пробормотал Гарри. — Похер мне. А как противодействовать дементорам при помощи магии?

* * *

— Рыжий, идём со мной. — Гарри тащил Рона в сторону ворот по глубокому снегу ранним декабрьским стылым утром. — Я щас тебе такое покажу!

Рон упирался, мычал, но сильный Гарри все равно тащил Рыжего, и у того не было возможности сопротивляться.

Когда ребята оказались возле школьных ворот, они почувствовали неестественный холод — рядом стояли дементоры.

— Утю-тю-тю, — подозвал Гарри стражей в плащах. — Ну, кто смелый, блеа?

Ни один из дементоров не шелохнулся.

— Значит, я сам, — сказал Гарри и садистки улыбнулся. — Смотри, Рыжий, чему меня Люпин научил! Экспекто Патронум!

С конца палочки Гарри сорвалось что-то большое и рогатое и стало бодать дементоров, расшвыривая их в разные стороны. Спустя минуту выход из школы оказался свободен.

— М-м-м? — мычал Рон, чье бледное лицо покрывали капли пота.

— Я научился вызывать Сатану, — довольно сказал Гарри. — У него и глаза настоящим огнём горят!

— М-м-м! — промямлил Рон и упал в снег, когда огромный демон с рогами, крыльями и копытами подошёл к Гарри.

— Да не ссы! Это Мефистофель, — сказал Гарри, и его Патронус тут же растаял в воздухе.

— Никогда не думал, Поттер, что такой, как вы, способен хоть на что-то, — услышал Гарри и резко обернулся на голос. — Минус пятьдесят очков Гриффиндору.

У ворот Хогвартса стоял Северус Снейп.

* * *

Сказать, что Гарри обрадовался, когда увидел Северуса Снейпа, и чуть было не кинулся его обнимать, значит, не сказать ничего.

Гарри почувствовал, словно всё его существо воспарило над житейскими бурями и скукой.

Когда Снейп снял с Поттера пятьдесят очков за неправомерное применение Патронуса на дементорах, Гарри пришёл в такой восторг, что на трансфигурации быстрее Гермионы овладел заклинанием Хуевертим и заработал сто три очка от МакГонагалл.

— Поттер, ты совсем, что ли? — бросила Грейнджер, выходя из класса. — Ты на наркотиках? Ты подался в веру? Не пойму, откуда такое стремление учиться.

— Какая же ты зануда, Грымджер, — осклабился Гарри. — Просто у меня хорошее настроение.

С этими словами Поттер убежал из класса, оставив Гермионе больше вопросов, чем ответов.

* * *

 

— Нет, это немыслимо!

— Ооооооа!

— Я требую его исключения!

— Аооооооо!

— Гарри, объяснитесь, — сказал Дамблдор.

Дело было в школьной учительской.

— Оээээ.

— Профессор, это акт милосердия, — Гарри указал на лосиху и лосенка, лежащих посреди учительской. — Это Бемби с мамой.

Дамблдор от этих слов Гарри даже прослезился.

— Коллеги! — возопил Дамблдор. — Посмотрите на это чудо рождения! И на этого святого мальчика, который своим поступком спас от холодной смерти прекрасных существ.

Конечно, Гарри не стал говорить, что лосиху он притащил в подарок Снейпу на Рождество, но решил действовать не прямо, как всегда, а немного уйти в сторону, чтобы профессору было интереснее.

— Этот благородный жест не должен остаться неоцененным! — рыдал Дамблдор. — Медаль! Орден Мерлина!

— Исключить! — зашипел Снейп. — Смотрите, тут всё в кровищи и в... околоплодных водах! И где он вообще взял беременную лосиху в это время года? Они же рожают весной!

Дамблдор даже не удостоил Снейпа взглядом.

— Ооооооа! — верещал лосёнок.

— Я думаю, нужно всем скинуться и дать лосю, то есть Гарри, очков для Гриффиндора, — сказал Альбус, подозрительно блистая глазами. — Мальчик заслужил! Или всех вас премии лишить?

— По сколько? — вяло спросил Флитвик.

— По пятьдесят, думаю, будет достаточно, — сказал Дамблдор и прикоснулся к лосенку. — Ты ж моя радость!

— Пятьдесят очков Гриффиндору, — пробормотал Флитвик, а за ним и другие учителя.

— Ооооооа! — протянул довольный Гарии, подражая реву лося.

* * *

Теперь, когда Гриффиндор лидировал в первенстве за Кубок школы, хоть никто и не знал, как это случилось, Гермиона Грейнджер, прибыв после каникул в Хогвартс, ходила довольная и даже села за один стол вместе с Гарри Поттером.

— Поттер, твоих рук дело? — Гермиона мотнула гривой непослушных волос в сторону стены, на которой располагались сосуды с рубинами, изумрудами, сапфирами и жёлтыми камнями — награды в первенстве факультетов.

— Не понимаю, о чем ты, — Гарри посмотрел в сторону и сделал вид, что усердно ест.

— Я просто хотела сказать, что ты ведь можешь, когда хочешь, — сказала Гермиона и встала.

— Грымджер, ну я же говорил, что я не плохой, — блеснул глазами Гарри, шлепнув Гермиону по ягодице. — Я намного хуже.

* * *

После новогодних каникул время неслось стремительно, и Поттер, который в кои-то веки решил учиться, всё никак не мог выследить Сириуса Блэка. В газетах писали, что видели беглеца в Хогсмиде, но у Гарри, регулярно туда наведывающегося, не получалось поймать преступника.

Наступил февраль, а с ним и День святого Валентина. На этот праздник, по авторитетному мнению Гарри, "не стоящий капли крови спидозной проститутки", Гарри сделал Снейпу королевский подарок, постирав его мантии при помощи Добби в ярко-оранжевый цвет, который не поддавался магическим манипуляциям.

— Розовый Снейп!

— Ха-ха!

— Чмошка в кедах!

Такие реплики неслись от стола Гриффиндора, когда Снейп, которому, очевидно, было нечего надеть, показался в Большом зале за завтраком, а на уроках ходил в мантии Дамблдора, которая была ему велика.

Снейп после выписки из Мунго и без того был дерганым и постоянно следил за Поттером что на своих уроках, что вне их. Но после этого акта с покраской одежды Северус решил поймать Гарри с поличным.

— Стоять, Поттер! Что у вас в карманах? — как-то остановил Северус после своих уроков нерадивого студента Поттера.

— Мои шарики, процессор, — нагло ответил Гарри, который только что набил карманы воздушными шарами, наполненными смесью гноя бубонтюбера и спирта. — Хотите себе такие же? Вы же наверняка любите гонять карманный бильярд.

— Вывернуть ваши карманы! — озлобился Северус.

— А если нет, то что? — вызывающе спросил Гарри.

— Пойдете к директору, — злобствовал Снейп. — Исключать тебя будем.

— Не-а, — сказал Гарри и развернулся, чтобы уйти.

— Акцио! — каркнул Снейп, и ему в руки полетели шарики с Разжигающей смесью.

— Нечестно! — крикнул Поттер, пытаясь поймать шарики, на которые у него ушла последняя и самая большая партия горючих смесей, добытых верой и правдой.

— Кто бы говорил о честности, — разозлился Снейп. — За эти запрещённые вещества вас исключат из Хогвартса. Живо за мной!

* * *

— Профессоры, министр, — начал Снейп, который не только отвёл Гарри к Дамблдору, но ещё и вызвал в школу министра магии, чтобы тот убедился в причастности Гарри к данному происшествию. — Я лично изъял у студента Поттера огромное количество запрещённых в школе горючих веществ, которые могут нанести и, я думаю, уже нанесли вред многим дементорам и другим школьникам. Мистер Малфой может свидетельствовать об угрозах в его адрес. Думаю, найдутся и другие, кто не запуган. Посему предлагаю исключить мистера Поттера, учитывая его рецидивистское настроение и криминальное прошлое.

В кабинете Дамблдора воцарилась тишина.

— Если вы и в этот раз всё спустите на тормозах, Дамблдор, я лично пойду в Визенгамот, в суд, в министерства магии всех стран на планете и приглашу в школу комиссию по злоупотреблению магией несовершеннолетним. И тут уже исключением не отделаться.

С этими словами Снейп резко повернулся к Гарри и мстительно на него посмотрел.

— Это не моё, — начал было Гарри.

— Ваше, ваше, — с холодной яростью Снейп впечатывал каждое слово в сознание всех присутствующих: Дамблдора, Фаджа, МакГонагалл, Малфоя и Филча. — Я на суде дам показания при помощи Омута памяти или Сыворотки правды, мне похер, под чем, и доказательства будут приняты.

Гарри не знал, что сказать. Злость и ярость на Снейпа душили его, он хотел оторвать злого учителя от земли и врезать ему. Но вместо этого просто стоял.

— Нутес, нутес, Северус, что ж вы так с мальчиком? — вскинул брови Фадж, заквохтав как курица. — Это всего лишь волшебные шарики!

— Вот и проверим, что в этих шариках, — мстительно сказал Снейп.

— Это Волдеморт, — начал было Дамблдор, но Северус от него отмахнулся.

— Будем признаваться, Поттер? — резко бросил Снейп.

Гарри молчал и смотрел на Снейпа с такой злостью, что сам удивлялся, как его взгляд не прожигает на учителе дыры.

— Значит, не будем, — сказал Снейп. — Хорошо. Тогда я пошёл за дементорами. Уверен, у них есть зуб на вас.

С этими словами Северус вышел из кабинета Дамблдора, громко хлопнув дверью.

— Гарри? — испуганно сказал Дамблдор, глядя на Поттера.

— Пусть идёт, — зло выплюнул тот. — Директор Дамблдор, дайте мне огневиски, я так просто дементорам не сдамся!

* * *

— Объявление! Итак, я, Гарри Поттер, одержим Волдемортом. Я не контролирую порой свои действия. И не помню, что, где и когда делал. Потому я иду в клинику лечиться. От этой... как её... зависимости.

Такую короткую, но важную речь, произнес Гарри, стоя за трибуной, за которой обычно перед всей школой выступал Дамблдор.

Дело было сразу же перед ужином в тот день, когда Снейп застукал Гарри с шариками для рогатки.

Гарри понимал, что Снейп выполнит свою угрозу и приведёт таки к нему дементоров. В подлости натуры Северуса Снейпа и его мстительности Поттер не сомневался ни на секунду, потому что сам был таким же.

Правда, Северус так и не дошёл ни до дементоров, ни до Министерства, ни даже до выхода из школы. Гарри, дав пинка Малфою, когда тот спускался вниз по винтовой лестнице, ведущей в кабинет Дамблдора, настиг Снейпа на пятом этаже замка и несколько раз приложил по голове табуретом, который он захватил по пути. Снейп не ожидал такого и упал на каменный пол, заливая его кровью.

Однако теперь все эти поступки тянули на срок в Азкабане, и Гарри пришлось выкручиваться, аки ужу на сковородке. Поэтому, по совету Дамблдора, он произнёс речь и на долгий месяц лег в Мунго.

— Всем пока, — сказал Поттер. — Процессору Снейпу лично от меня передавайте две ромашки.

И Гарри ушёл.

 

Уже на следующее утро Поттер очнулся в общей палате для душевнобольных в Мунго.

Кровать Гарри стояла рядом с окном. Слева от него располагалась ширма, из-за которой то и дело выглядывала какая-то коротко стриженная женщина, а рядом с ней постоянно тяжело вздыхал мужчина. Справа стояла пустая кровать, а дальше лежал бритый налысо мужчина, чьи руки были спеленуты за спиной.

Гарри потянулся и встал.

— Локонс! Любите Снейпа в голову! — заорал Гарри, внезапно узнав Златопуста, и подошёл к бывшему преподавателю. — А я думал, тебя василиск сожрал.

Нынешний Локонс был совсем не похож на себя прежнего. Он был уже не тем ухоженным "голубцом" с обложки глянцевого журнала для престарелых нимфоманок — без кудрей, с синяками и морщинами под глазами, щетиной и без улыбки, он походил скорее на заключённого-рецидивиста, чем на бывшего ловеласа.

Когда Гарри сделал к нему шаг, Локонс испугался, упал и заполз под кровать.

— Ах ты недоносок! — радостно вопил Поттер. — Вижу, ты узнаешь меня. Вставай! Не ссы! Геронтофил несчастный!

Поттер поднял скрюченного Локонса и усадил на кровать.

— Помнишь дядю Гену?

— Ма-ма, — деревянно произнёс Локонс и моргнул дурашливыми голубыми глазами, как самая настоящая кукла. — Ма-ма.

— О-о-о, да тут плохо всё, — заржал Поттер. — А я хотел тебе сигаретку дать. Хочешь?

Локонс явно не врубался в текущую действительность, поэтому Гарри прикурил и уселся на кровати. Из-за ширмы выглянула женщина и тут же скрылась.

— Бля, скучно тут у вас, — выдохнул Гарри облачко дыма, и вдруг дверь в палату отворилась.

— Что вы себе позволяете, мистер Поттер? Правила не для вас писаны? — сказала молоденькая симпатичная медсестра в халате лимонного цвета.

— Девушка, сделайте мне минет. Или чай с лимоном принесите, — съязвил Гарри и осклабился.

Медсестра затушила его сигарету, закатила глаза и вышла.

— Скучно, — сказал Гарри и снова закурил.

— Лекарства. — Дверь вновь отворилась, и в палату вошла та же молоденькая медсестра.

Гарри спрятал сигарету и стал наблюдать, как девушка раздаёт всем больным склянки с зельем. Локонса ей пришлось поить с рук.

— А это ваши. — Медсестра протянула Гарри три склянки с зельями и ждала, пока он выпьет их все.

— С какой начинать? — похотливо улыбаясь и пожирая медсестру глазами, спросил Гарри.

— С любой.

— А может, тогда стоит все зелья смешать в кружке? Типа такой коктейль "Развратные уста". М?

— Что "м"? Пей давай!

— А поцеловать?

— Если хочешь, поцелуй мою пятку. Пей!

— Минет!

— Могу отсос вставить в одно место. Каловый.

— Ладно, выпью.

Гарри притворился, что пьёт, а медсестра уже ушла из палаты.

— Запишем. — Гарри достал из кармана мятый кусок бумаги и кусочек угля, потому что карандаш у него отобрали, чтобы он никого не убил, как сделал в баре известный герой нашумевшего боевика. — Зелье номер один даёт сонливость. Второе зелье отрубает двигательную активность, и изо рта капает слюна. Третье зелье, судя по выражению лица подопечного, отключает мозг напрочь. Возможно, такой эффект достигнут из-за утроенного количества зелий.

Гарри дописал и уставился на Локонса, которому слил все свои зелья, приговаривая "за дядю Гену", и теперь тот, с глазами в кучу, ронял слюни с отсутствующим выражением на лице.

— Так веселее, — заблистал глазами Гарри, поняв, что даже в дурдоме можно веселиться.

* * *

— Если дать человеку вату и сказать, что это папироса, то в дурке её станут курить, — вывел Гарри криво, наблюдая, как кашляет Локонс и выплёвывает сигарету из ваты, которую ему только что изготовил Гарри.

Каждый день Гарри давали разнообразные зелья. Поттер комбинировал их, смешивал, давал пить Локонсу и записывал результаты на листок мятой бумаги из туалета, так как его лист давно кончился.

Локонс не мог ничего сказать, кроме слова "мама", поэтому Гарри делал с ним всё, что хотел.

— Эх, жаль, что мои собственные смеси остались в Хогвартсе, — сокрушался Поттер. — Сейчас аккурат есть подопытный, который бесплатно может их принять. Пустомеля! Хорош жрать! — скомандовал Гарри Локонсу. — Ты ещё не принял зелье с секретным ингредиентом.

Гарри интересовали женщина с мужчиной за ширмой. Они не пили зелья, они просто тихо сидели и изредка вздыхали, наводя на Гарри перманентную тоску.

Однако вскоре к ним пришли посетители.

Это был однокурсник Гарри Невилл Долгопупс с бабушкой.

— Привет, Гарри, — бесцветно произнёс Невилл.

— Здорова, — ответил Поттер. — А ты что тут?

— Родителей навещаем, — бросил Невилл и скрылся за ширмой.

Плотоядная улыбка на устах Гарри померкла. Вдруг он вспомнил, что у него вообще нет родителей и что он даже ни разу не был на их могилах.

— А где они вообще похоронены? — сам у себя спрашивал Гарри, скармливая Локонсу овсянку с секретными ингредиентами.

— Пока, Гарри, — бросил Невилл и быстро двинулся к выходу из палаты.

— Эй, Долгопупс! — остановил его Поттер. — Передай привет от тяжёло душевнобольного пациента Поттера не страдающему расстройствами ментальности процессору Снейпу.

Гарри сунул в руку Невилла сделанную из туалетной бумаги уточку и две ромашки, пропитанные мочой и ещё кое-чем жидким и высушенные на лысой голове Локонса.

— Оригами, — осклабился Поттер, который написал на внутренней стороне каждой бумажки грязную ругань при помощи мизинца Локонса. — Прохожу курс терапии.

И Гарри, довольный собой, сатанински улыбнулся.

* * *

Кроме своих записей, которые получили название "Всратые эксперименты из дурдома", Гарри, пичкая Локонса зельями, вынашивал план мести Северусу Снейпу и не знал, нашёлся ли Сириус Блэк.

Время текло быстрее, чем рассчитывал Гарри, и ему было совсем не скучно. Пару раз он хватал за попу медсестру и получал от неё тройную порцию касторки, которую Гарри насильно вливал Локонсу, и потом тот ходил с серым и землистым лицом, а Поттер ржал, как конь на лугу.

Навещать Гарри было некому, кроме его верного и преданного фаната по фамилии Дамблдор.

— Здравствуй, Гарри. Как дела твои? — спросил Альбус.

— Профессор Дамблдон, — сказал Гарри, специально исковеркав фамилию директора, чтобы ещё больше косить под дурака. — А вы не знаете, изобрели ли средство от поноса?

— Эх, Гарри, не знаю, — пожал плечами Альбус. — А что, тебя несёт? Есть же сок мурломокля.

— Нет, это не то. Но спасибо.

— Всегда пожалуйста. Ну как тут тебе?

— Нормально, даже весело. А где могилы моих родителей?

После этого вопроса Дамблдор побледнел.

— Недалеко от дома, в котором ты родился, — словно нехотя ответил Дамблдор. — Годрикова впадина.

— А почему вы раньше мне не сказали?

— Ты был слишком юн, Гарри.

Поттер в этот момент хотел ударить Дамблдора и повесить его на длинной бороде, но удержался.

— Как там Снейп?

— Получил твои подарки, — сказал Альбус, и его глаза озорно блеснули.

— Да? Надеюсь, ему понравились цветочки?

— О да, — весело сказал Дамблдор. — Только вот аромат у них оказался... Такой себе. Но я оценил.

И Гарри рухнул от смеха.

* * *

 

Была середина марта, и весна уже вовсю хозяйничала на улице. Гарри оставалось побыть в медцентре всего пару дней, и потом его опять возвращали в школу.

Его душа рвалась на свободу.

Поттер с нетерпением ждал этого дня, потому что в его голове созрел идеальный план мести Снейпу.

Но перед этим ему предстояло выступить перед коллегией врачей, дабы подтвердить свою вменяемость и социальную безопасность.

— Итак, мистер Поттер, — начал один из пяти членов комиссии, невысокий старичок в очках, сидящий за столом перед Гарри вместе с коллегами. — Мистер Поттер. Ну что, вам легче?

— О да, ровно настолько, насколько это вообще возможно, — ответил Гарри.

— Хорошо. Вы не чувствуете одержимость кем или чем либо?

— Никак нет, сэр.

— Случались ли у вас провалы в памяти за последний месяц?

— Никак нет.

— Персонал подтверждает?

Медсестричка, которую лапал Гарри, кивнула старичку и скорчила Поттеру рожицу.

— Хорошо. Я, Корнелий Лупина, председатель комиссии, разрешаю вам производить дальнейшие социальные контакты в рамках уголовного и административного кодексов Британской Федерации. Можете быть свободны.

— Ура.

Довольный Гарри ушёл из кабинета, и сразу же за ним ввели Локонса, который посмотрел на Поттера почти осмысленным взглядом и пробурчал:

— Ге-на. Ге-на.

Гарри чуть не расплакался.

* * *

— А вот и Гарри Поттер! — шаркая ногами, как босяк, громко пропищал Добби и ступил на каменный пол Большого зала посреди обеда, толкая перед собой кресло, на котором сидел Гарри Поттер.

Гарри тщательно корчил дебильность на лице, ронял слюну и смотрел в пространство пустым взглядом, в общем, делал то, что делал Локонс, после трёх колбочек с зельем.

— А! — вскричала Гермиона. — Что же это?

— Так ему и надо! — заорал Малфой, который хромал после падения с лестницы на обе ноги.

— М-м-м, — промычал Рон.

— Тишина! — сказал Дамблдор и встал.

— В больнице сказали, что лишь поцелуй истинной любви может поставить мистера Поттера на ноги! — вещал Добби. — Мистер Гарри написал мне два имени тех, кто мог бы ему помочь! Северус Снейп! Гермиона Грейнджер!

Снейп, который в этот момент пил сок, поперхнулся и заплевал стол.

— Пусть Грейнджер идёт, — сказал Снейп. — Я его поцелую только в гробу.

— Гермиона! — приказал Дамблдор. — Ради Гарри...

Грейнджер покраснела, но всё-таки встала и направилась к роняющему слюни Поттеру. Было видно, как отвращение и жалость борются на ее лице.

Но она пересилила себя и чмокнула Гарри в щеку.

— Нет, нужен поцелуй истинной любви! — пищал эльф. — В губы!

— Ну нет! — рявкнула Гермиона. — Я этого рецидивиста и урода в губы целовать не буду.

— Мисс Грейнджер, ради школы, ради общего блага! — слёзно попросил Дамблдор.

Гермиона помялась. Потом схватила со стола салфетку, вытерла рот Гарри от слюней и быстро прикоснулась к нему своими губами.

Она села за стол, красная, как вареный рак.

— Надеюсь, ему сделали лоботомию? — осведомился Снейп.

— Не дождетесь, — ответил Гарри, вставая и лучезарно улыбаясь. — Завтра на уроке увидите, процессор. Почувствуете на себе, какой я теперя умный.

Школа ахнула, увидев, что Гарри живой и здоровый, а Дамблдор вновь сел в своё кресло.

— Спасибо, Грымджер, за помощь, а то я так бы и ронял слюни, — сказал Гарри, радуясь исцелению.

— Урод, Поттер! — заплакала Грейнджер и выбежала из Большого зала.

— Вам нельзя посещать уроки без допуска, — зло сказал Снейп, ухмыляясь без тени удивления. — Зачёт сдадите, а потом только будете продолжать. А ваши маскарады и театральные приемчики не сработают.

Гарри быстро посмотрел на Дамблдора, который опустил взгляд.

— Таковы правила, — пробубнил себе под нос директор.

— Не ссыте, сдам, — бросил Гарри и сел на свободное место за столом Гриффиндора.

* * *

Время шло.

На сдачу зачётов и допуск к занятиям Гарри потратил две недели. Наступил апрель, который принёс дожди и жуткую слякоть.

— Ненавижу грязь, — бормотала Гермиона, шлепая по лужам в туфлях с урока травологии.

Рядом с ней шли ещё девочки с третьего курса, но Поттер спешил.

— Ты бы ещё босиком пошла, — съязвил Гарри, пробегая мимо и наступая в лужу.

Новая мантия Гермионы оказалась вся забрызгана грязью.

— Чтоб ты копыта переломал, Поттер! — заорала Грейнджер, и Гарри, довольно смеясь, убежал прочь.

Грейнджер перестала общаться с Гарри и старательно его избегала, но Поттер сам был не лыком шит, и поэтому персонально третировал Гермиону.

На уроках Снейпа Гарри вёл себя на удивление спокойно, чтобы усыпить бдительность профессора.

— Не оставить ли мне вас в Мунго навсегда, а, Поттер? — язвил Снейп на уроке, переворачивая его котёл с зельем Размножения. — Очередной нолик.

Гарри улыбнулся Снейпу, а Северус был зол, как недокастрированный конь.

Май принёс с собой жару и новости о Блэке.

— Сириус Блэк опять замечен в Хогвартсе! Что будет с Гарри Поттером? — прочитал Гарри передовицу "Ежедневного пророка". — Значит, нужно его найти!

Задавшись целью, Гарри, как правило, всегда умудрялся её сжечь или покалечить.

И Поттер, как одержимый, всё время стал проводить в Хогсмиде, прогуливая уроки и чудом не попадаясь преподавателям и дементорам, которых было полно в окрестностях школы.

— Рыжий, если что, говори всем, что я в Больничном крыле, — напутствовал Гарри Рона Уизли. — А, блин. Ты ж немой! Тогда на тебе табличку!

"Гарри Поттер заболел. Он в Больничном крыле", — гласила надпись на табличке.

— Когда назовут мою фамилию при перекличке, промычишь, как ты умеешь, и поднимешь табличку, — сказал Гарри. — Всё понял?

Рон покивал.

В один из таких вечеров, когда всё нормальные студенты готовились сдавать экзамены, Гарри торчал возле бара "Кабанья голова". И тут Поттер уже не в первый раз заметил появляющуюся с наступлением темноты большую чёрную собаку, которая шныряла по улочкам Хогсмида. А потом возникал человек, который и воровал еду, и пропадал точно таким же таинственным образом, как и собака.

Гарри это показалось странным, особенно учитывая, что он искал Сириуса Блэка.

Решив содрать с собаки шкуру для зелья андрогенности, Поттер взял с собой из школы несколько жареных куриных ножек и подложил их возле изгороди, где обычно появлялась собака.

Когда чёрный пёс появился, Гарри не стал долго думать и набросил ему на шею петлю, которая затягивалась, когда пёс рвался в сторону.

— Ваф-ваф-ваф! — лаял пёс и стремился укусить Гарри, но тонкая стальная проволока со скользящей петлёй душила его.

— Попался, мерзкий преступник, — Гарри садистски блистал глазами, успокаивая собаку беспорядочными ударами монтировки. — К ноге! Скотина!

Пёс выл и вырывался, но сильный Гарри упорно волок его в сторону Воющей хижины в надежде осуществить там свой коварный план.

— Гуляю с собакой, — говорил Гарри прохожим и насвистывал себе под нос, как будто ничего странного не происходит.

Когда Поттер заволок таки пса в Воющую хижину и привязал его к оконной раме, он устало сел на разломанную кровать и уставился на пса.

— Ну что, будем признаваться, Черныш? — спросил Гарри, обращаясь к собаке.

Пёс в ответ тявкнул, а затем наложил кучу на полу.

— Значит, будет по-плохому, — насвистывал Поттер и принялся доставать из кармана зажигалку, колбочку с остатками гноя бубонтюбера, монтировку и ножницы.

Пёс в это время примолк и внимательно смотрел на Гарри.

— Джинкси, котик... ой, нет, пёсик, тебе я пою, что я тебя убью! — пропел Гарри и надел на себя передник в тёмных пятнах. — Начнём, пожалуй, с монтировки.

С этими словами Гарри взял со стола монтировку, украденную у Филча, намотал на неё колючую проволоку, валявшуюся рядом с кроватью, и поднял над головой пса.

— Не сознаешься? — обратился Гарри к собаке.

Та в ответ заскулила.

— Ну что ж, — Гарри резко опустил монтировку на переднюю лапу пса.

Пёс взвыл от боли и принялся метаться из стороны в сторону.

— Ваф!

— А теперь немножко гноя, — пел довольный Гарри, плеская на собаку из склянки.

Гарри потянулся за Зиппой, но тут произошло нечто, что заставило его опустить зажженную зажигалку.

Перед ним на поводке из проволоки сидел Сириус Блэк.

— Твою мать! — заорал Гарри. — Вот это сюрприз!

— Блядь! Садист малолетний! — заорал Блэк. — Ты что это тут делать собрался? Ебать тебя в сраку! Ты мне руку сломал!

Сириус тяжело дышал, а на местах, куда попал гной бубонтюбера, краснели ожоги.

— Да так, — улыбался Гарри. — Хотел с шавки одной шкуру снять.

— Урод, Поттер! — сказал Блэк. — Родного человека убить решил! Был бы жив Джеймс, я бы ему такое про тебя рассказал!

— Не понял, — ответил Гарри и потянулся к ножницам. — Какой ты мне к хуям собачьим родной человек?

— Самый что ни на есть настоящий! — заорал Блэк. — Я крестный твой, бля! А ты меня тут пытать вздумал! Я из Азкабана сбежал, чтобы крысу убить!

— Чего?! — Гарри не понимал, что происходит, а когда он чего-то не понимал, то начинал злиться и мог покалечить.

— Того! — вопил Блэк. — Ты ведь слышал то дерьмо, что я якобы убил Петтигрю и тринадцать магглов? В газете писали же, тупица!

— Ну, допустим.

— Так это пиздеж всё! Никого я не убивал! Это сделал Питер Петтигрю!

Гарри не собирался особо долго думать и чиркнул зажигалкой.

— Либо говори по порядку, либо я тебя сожгу, — ответил Гарри, и Блэк вздрогнул, понимая, что Поттер не шутит.

— Убери зажигалку, маньячина! — взревел Блэк, когда Гарри подошёл ближе. — Короче! Мы в школе с твоим батей и Петтигрю дружили вместе! А потом Питер их предал! Питер — анимаг, как и я! Только моя форма — собака, а у Питера — крыса! Мы сделали это, чтобы проводить время с оборотнем!

— Мне кажется или ты пиздишь мне?

— Клянусь яйцами!

— Не верю.

— С нами ещё Люпин был! Он сейчас в школе работает! Не сидел он нигде! Всё врёт! У него спроси! Он подтвердит!

— Люпин для меня не авторитет, — холодно сказал Гарри. — Я всё ещё тебе не верю, Блэк.

— Я тебе метлу прислал! Подарок! Знаешь, сколько она стоила? Зачем дарить подарки тому, кого хочешь убить?

— Если только сам подарок — не способ убийства, — размышлял Гарри, а Блэк хлопал губами, не зная, что ещё сказать.

И тут в голове Гарри стала складываться картинка.

— Я понял, Блэк, — протянул Гарри. — Ты хочешь сказать, что ты не виновен? Тогда чего ты столько лет в Азкабане сидел и молчал?

— Я был не в себе!

— Так кто магглов убил?

— Крыса! Петтигрю! И он предал твоих предков.

Повисла пауза. Поттер размышлял, а Блэк неотрывно на него смотрел.

— Так ты даже не опасный преступник? — разочарованно спросил Гарри.

— Я — нет! Я не убивал никого и никогда! Клянусь!

Гарри отложил в сторону зажигалку и убрал в карман ножницы.

— Что ж вы все... такие! — вдруг взревел Гарри. — Этот сиделец тоже тупо на публику играет! И ты! Блэк! Я тебя столько искал, думал, ты авторитет, опасный, а ты — ноль без палочки. Иди куда хочешь.

С этими словами Гарри снял с Блэка петлю.

На лице Сириуса читалось сильнейшее недоумение.

— Я что-то не понял, — сказал Блэк. — А ты чего ждал?

— Вообще-то я тебя искал, думая, что ты криминальный авторитет, что у тебя можно что-то почерпнуть, чему-то научиться, а ты... — разочарованно произнес Гарри, — такой же, как Люпин! Тьфу.

И с этими словами Гарри вышел из дома.

* * *

— Рыжий, а где твоя крыска Лариска? — спросил Гарри, который решил хотя бы проверить, не врёт ли ему Блэк, и поймать Петтигрю.

— М-м-м.

— Не знаешь?

— М-м-м!

— Убежала? Нужно лучше следить за своими тварями, — пролепетал Гарри. — Может быть, ее съел кот Грымджер?

Гарри поймал Живоглота и стал с силой трогать его живот.

— Нет, определённо, костей не нащупал, — сказал Гарри и достал ножницы. — Ну что, котик? Будешь сознаваться дяде Гарри, куда дел крыску Лариску?

— Руки прочь от моего кота! — заорала Гермиона, показываясь на пороге гостиной Гриффиндора и доставая палочку.

— Пусть скажет, где крыска, — глядя в глаза Живоглоту, произнёс Гарри. — Или я сам посмотрю.

— Её Хагрид поймал! — взвизгнула Грейнджер. — Урод!

Гарри пнул кота и бросился со всех ног к Хагриду.

* * *

 

— Я, конечно, всё понимаю, Северус, но, мне кажется, это перебор, — деловито произнёс Дамблдор, глядя на Снейпа, который топтался на пороге классной комнаты, заполненной студентами.

— Что вы имеете в виду, директор? — осведомился тот, выйдя из класса и закрыв за собой дверь.

— Ну, ваша с Грейнджер свадьба, — сказал Альбус. — Вы бы хоть предупредили.

— Какая, к хренам, свадьба? — закипел Снейп.

— Обычная, — сказал Альбус. — На всех досках объявлений, даже в учительской висят объявления. И как всегда, всё прошло мимо меня. Вы на меня обижены?

— Не на вас, а на одного мерзкого мстительного поганца! — проорал последние слова Снейп, и Гарри, стоявший под Мантией-невидимкой за поворотом коридора, давясь от смеха, чуть не подпрыгнул на месте.

— При чем тут Гарри? — спросил Дамблдор.

— Это его рук дело! — вопил Снейп, брызжа слюной. — Он мстит мне за дурку, за то, что я его приструнить пытаюсь! Это всё он!

В этот момент случилось две вещи: прозвенел звонок с урока, и Гарри проглотил Оборотное зелье с волосом Грейнджер, которое варил втайне от всех с марта, и вышел из своего укрытия, свернув Мантию-невидимку.

Из класса стали выходить студенты, и в этот момент в помещение вошёл Гарри.

— О, Северус, — тоненьким голосом пропищал он, хлопая ресницами и привлекая внимание студентов. — Идём снова в кроватку?

Гарри видел, как на лице Дамблдора нарисовалось недоумение, как у Снейпа отвисла челюсть, и в этот момент к классу зельеварения подошли старшекурсники.

Все пялились на Снейпа и Гарри под оборотным зельем.

— Ну что ты, Сева, стесняешься? — Гарри подошёл ближе и провёл пальцами по лицу Снейпа. — Ночью ты не такой застенчивый. Мур.

— Кря! — завопил покрасневший Снейп. — Кряк! Кряк!

Дамблдор схватил Северуса под руку и поволок его подальше от класса, на ходу проорав:

— Всем пойти в класс!

— Кря!

* * *

Сдав экзамены, Гарри Поттер собирался отправить Снейпу коробку с пирожными, начиненными стеклом и рублеными гвоздями, потому что Северус попал в больницу святого Мунго в связи с настигнувшим его нервным срывом. Но Гарри не успел — именно в этот вечер, когда он упаковывал коробку с пирожными в Воющей хижине, Рон Уизли ткнул его пальцем в спину и показал на окно.

Ребята планировали быстрее отправить посылку Снейпу и свалить в закат, то бишь на летние каникулы, но судьба распорядилась иначе.

Гарри выглянул в окно и увидел за ним настоящего оборотня, который шастал в компании чёрного пса.

— Сириус Блэк! — завопил Гарри, узнав пса. — Сука!

Рон побледнел и точно бы стал немым, но он уже им был.

— Рыжий, тебя не жалко, — сказал Гарри и вспрыгнул на метлу, чтобы улететь. — Да хрен с тобой, садись! Но чтоб никому ни слова!

И Гарри взмыл вверх на пару метров.

А дальше метла отказывалась лететь. Гарри толкался всем телом, орал матерные проклятия, но метла не продвигалась ни на дюйм.

И тут Гарри обернулся и увидел, что оборотень повис на метле и тянет её вниз, оскалив огромную слюнявую пасть.

— Сука! — заорал Гарри.

Тут оборотня за лапу укусил пёс, и метла просела вниз ещё на метр.

— Бля! — закричал Гарри. — Рыжий! Прыгай вниз!

Рон прыгнул, а Гарри, воспользовавшись замешательством оборотня, полез в карман, в котором всегда было много интересного.

— Ах ты сука! — заорал Гарри и достал из кармана шарик с гноем бубонтюбера. — Получи, шакал паршивый!

Гарри швырнул шарик в оборотня, попал ему в глаз, потом швырнул ещё шарик, который разорвался и обдал зверя горючей смесью. Гарри чиркнул Зиппой и швырнул её в монстра.

— Агрх! Агрх! — заскулил оборотень, отпуская метлу и лапами вытирая горящую морду, и убежал в Запретный лес.

Только Гарри хотел рассмеяться и показать средний палец мерзкому вервольфу, как вдруг ощутил неестественный холод. Гарри вскочил на метлу, но оборотень сильно её повредил, и она не желала взлетать более чем на метр.

— М-м-м! — плакал Рон, указывая Гарри на сотню дементоров, плывущих к ним по воздуху.

— Живым не дамся! — заорал Гарри и соскочил с метлы.

Рон упал на колени и накрыл голову руками, а Гарри вытащил палочку из штанов и заорал:

— Экспекто Патронум!

С конца его палочки соскочил Рогатый и побежал на дементоров, бодая их направо и налево.

— Давай, давай, — приговаривал Гарри, доставая Зиппо. — Эх, бля, жаль, нет ружья...

Патронус быстро иссяк, потому что Гарри было трудно думать о хорошем. Его голову стали заполнять мысли, что Волдеморт умрёт, что Снейп таки добьётся его исключения из школы и что сам Гарри станет добрым, пушистым и женится на Грейнджер.

— Нет! — взревел Гарри и титаническим усилием воли вырвал своё сознание из лап ледяного оцепенения. — Экспекто Патронум!

Ничего.

— Экспекто Патронум!

Слабые искры.

И тут Гарри понял, что вот он достиг той самой линии, которая может стать для него краем.

У Гарри не оставалось иного выбора, и он схватил метлу и поджёг её.

— Умрите, суки! — орал Гарри, тыкая дементоров в капюшоны и плащи единственным факелом, доступным ему в этот момент.

И тут...

Когда метла Гарри догорела, он упал навзничь — мысль о смерти Волдеморта не покидала его голову — и увидел огромную собаку Патронуса, которая разрывала дементоров и дико выла.

— Спасибо, псинка, — пролепетал Гарри и потерял сознание.

* * *

— А что это с профессором Люпином?

— Почему он стал таким лысым?

— И он уходит из школы?

Эти и другие вопросы неслись над столами в Большом зале в последний учебный день, а Гарри думал, неужели Люпин и был тем оборотнем, которого он вчера подпалил.

— Э, корешок, стой на сек, — подошёл Гарри к Люпину, когда тот выходил из зала. — Это кто тебя так?

— Какой-то урод ночью меня спиртом облил и свечку кинул, — сказал Люпин и опустил глаза. — Теперь я весь в ожогах. Нужно долго лечиться. Больше не могу преподавать.

— А пахнет бензином, — протянул Гарри.

— Не, это спирт, — уклончиво ответил Люпин.

— Вот блеск, — протянул Гарри. — А я вчера оборотня одного поджёг аккурат ночью...

— Не, это не я был, — произнес Люпин и указал на правую руку Гарри. — А что это у тебя там?

— Крыса. — Гарри поднял вверх трехлитровую банку, в которой, если верить Блэку, сидел Питер Петтигрю. — Летом опыты буду ставить.

При этих словах крыса усиленно заскребла лапками и стала ошалело вращать глазами.

— Понятно, — сказал Люпин. — Ты же понимаешь, что это свидетель?

— Конечно, — сказал Поттер. — Не бойся, я не сведу его с ума до суда.

Глаза Гарри сатанински заблестели.

Люпин алчно глянул на крысу, но быстро отвёл взгляд, закрыв собранный чемодан.

— Вы с Блэком будете вместе теперь жить? — внезапно спросил Гарри.

— Не понимаю, о чем это ты, — ответил Люпин.

— Да уж, вы друг друга стоите, — сказал Гарри. — Конспираторы хреновы.

Люпин улыбнулся.

— Я понимаю, что сейчас нельзя говорить правду, — начал Гарри, — о Блэке. Но с этим нужно будет что-то делать.

Люпин кивнул.

— А ты как, Гарри?

— Да фигня, — сказал Гарри, чье лицо после падения с метлы было расцарапано, а голова кружилась после обморока. — Передай Блэку спасибо. За Патронуса.

— Хорошо, — улыбнулся Люпин и поспешил уйти, чтобы не попасться никому на глаза. — Пока, Гарри.

* * *

Вечером перед всей школой за ужином выступал Дамблдор.

— Значит, браки между несовершеннолетними и взрослыми запрещены, — бормотал Альбус. — Даже если вы преподаете в школе! Даже если вы похожи на гота! Мы уже не в шестнадцатом веке! Но если это будет Гарри Поттер, знайте, это происки Волдеморта и неправда! Гарри чист, неповинен и не целован!

Студенты засмеялись, а Поттеру стало тоскливо.

— Огромная благодарность, — продолжил Дамблдор, — мистеру Поттеру. За избавление от дементоров и спасение Рона Уизли.

Рона забрали родители ещё вчера, а Гарри понял, что его кошмар сбывается — его назвали спасителем.

— Всем удачи! — закончил речь Дамблдор. — Всех жду в следующем году!

И студенты зааплодировали.

Гарри глянул на Грейнджер, которая сидела неподалёку. После того случая с оборотным зельем Гермиона долго объяснялась с директором и деканом и, конечно же, не обращала на Гарри никакого внимания, но Поттер всё равно "дёргал её за косички" — то подножку поставит, то юбку задерет, то плюнет в глаз бумажным шариком. Гермиона сидела с каменным лицом.

— Зануда, я из тебя сделаю человека, — сказал тихо Гарри.

Но больше всего расстроило Гарри отсутствие Снейпа на заключительном вечере.

— Эх, Снейпа нет, — сказал Поттер сидящему рядом Невиллу. — Пошлю-ка я ему ещё один подарок.

— М-м-м? — промычал Долгопупс, напомнив Гарри Рона.

— Метлу свою этому дураку отправлю. Правда, я её немного усовершенствовал...

В Литтл Уингинге стояло лето, а на кусте одуванчика, подле которого расположился Гарри Поттер, совокуплялись две божьи коровки.

Гарри пьяно и с улыбкой смотрел на букашек, пока не прихлопнул их в самый интересный момент своей сильной карающей рукой.

— Оргазм! — воскликнул Гарри и вспомнил дни, предшествующие этой весёлой попойке.

Сразу после окончания третьего курса Хогвартса Гарри Поттер по просьбе Дамблдора отправился к Дурслям.

— Навести своих любимых родственников, Гарри, — ещё в Хогвартсе напутствовал Дамблдор парня. — Наверняка вы соскучились друг по другу.

Гарри оскалил желтоватые зубы в притворной улыбке, всей душой желая не рассмеяться в лицо Дамблдору и не убить "любимых родственников" при встрече.

Как бы ни хотел Поттер избежать визита в дом номер четыре по Тисовой улице, ему пришлось это сделать, ведь Дамблдор мог перестать выгораживать Гарри.

Трясясь в прокуренном вагоне Хогвартс-экспресса, Поттер думал о том, что рвотные конфетки, украденные им у братьев Уизли, стоит подложить на кухне для кузена.

От вокзала Кингс-Кросс до Литтл Уингинга Гарри добрался на автобусе.

Дядя Вернон смертельно побледнел, когда Гарри ударом ноги распахнул дверь в дом, а Дадли спрятался под ковёр, хотя при его габаритах это было подвигом.

— Здрасьте, уродственнички, — бросил Гарри, блистая глазами. — Ну, как вы тут? Как тётя Мардж?

При этих словах дядя Вернон сломал пульт управления и страшно покраснел.

— Я так понимаю, у вас давление скачет? — спросил Гарри, нагло улыбаясь и выразительно глядя на дядю. — Может быть, остановить вам сердце? И давление больше не побеспокоит.

— Забирай что хотел и вали отсюда, — тихо проскрипел дядя Вернон. — Убирайся!

Гарри, который не ждал иного приёма, быстро сходил в спальню, забрал несколько пустых блокнотов и, зайдя в гараж и прихватив с собой дрель, электропилу и пороховой молоток с гвоздями, отправился восвояси, на ходу насвистывая что-то непристойное.

— Вернон! Кто пришел?.. — начала тётя Петуния, но тут она увидела Гарри и заткнулась.

— Здрасьте, тетушка, — осклабившись, бросил Гарри. — Ну, как дела?

Петуния промолчала и осела на том месте, где только что стояла.

— Какие вы стали вежливые и немногословные, аж глаза щиплет, — бросил Гарри, стоя на пороге дома. — Надеюсь, больше не увидимся.

Когда Гарри отошёл от дома Дурслей на приличное расстояние, он услышал рёв пожарных машин — его сюрприз, а именно: баночка с гноем бубонтюбера, испарителем и фитилем, сработал на заднем дворе Дурслей, спалив всю растительность раз и навсегда. Кроме того, в этой бомбочке содержался изрядный запас протухшей еды призраков со Дня смерти сэра Николаса, который Гарри умудрился синтезировать в жидкость.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Гарри, услышав жуткую вонь, смешанную с ароматом горелой земли и травы, и отправился на рейсовом автобусе в Лондон. — Надеюсь, кузен найдёт конфетки...

 

Оказавшись на площади Гриммо, Гарри дождался чёрного пса, которого на поводке вёл с собой Люпин.

— Ба! Какая встреча! — заорал Гарри. — Кот и пёс, ой, нет, пёс и волк, Петя и волк, БДСМ-парочка навстречу! Наверное, к деньгам?

Люпин кисло улыбнулся и протянул Поттеру записку.

— Потом сожри, — посоветовал Люпин, и, как только Гарри дочитал, перед ним словно из небытия выскочил дом номер двенадцать.

— Обшарпанно и мрачно, мне подходит, — сказал Гарри и толкнул старую, давно не крашенную дверь, которая жутко заскрипела.

Стоило Гарри оказаться внутри, как огромный чёрный пёс обернулся человеком.

— Фу, Блэк, ты бы хоть тряпкой мудя свои прикрыл, что ли, — отвернулся Гарри, прикрывая глаза рукой, дабы не видеть "достоинства" крестного.

Люпин хохотнул, а Сириус стыдливо покраснел.

— А я тебе говорил, Блэк, что твои вуайеристские склонности рано или поздно приведут тебя в камеру к таким вот... — Люпин дёрнул головой в сторону Гарри,— любознательным.

— Кто хотел, на меня вчера насмотрелся! — в гневном порыве бросил Блэк и накинул на худые плечи драное женское манто.

— Что это за лапсердак? — хохотнул Гарри.

— Как вы мне дороги, — закатил глаза Блэк. — Не прошло и пяти минут, а вы мне уже осточертели.

— Аналогично.

— Всё, идите жрать, — пригласил Блэк, и Гарри, нервно посмеиваясь, отправился в столовую, на ходу осматривая убранство дома.

На следующий день Гарри взял банку с крысой Рона и показал Сириусу, который опознал Питера.

— Я его убью, — сказал Сириус, и его глаза странно потемнели, словно их заволокло тьмой.

— Нельзя, — Гарри, сатанински улыбаясь, убрал банку с крысой за спину. — Я придумаю ему другое применение. А потом отдам в Азкабан, ну или куда там, и с тебя, Блэк, снимут все обвинения.

— Звучит так, словно это плохо, — уныло промолвил Сириус.

— Ты перестал быть мне интересен, когда оказался обычным, а не маньяком-убийцей, — плоско ответил Поттер. — А Питера я с собой в школу возьму, он мне там сгодится на опыты. Но за Патронус спасибо.

 

Как бы ни было Гарри интересно в похожем на тюрьму доме Сириуса, как бы ни хотел он стащить себе многие артефакты и испытать их в действии, особенно над людьми, как бы ни измывался он над домашним эльфом, Сириусом и Люпином, портретами и картинами в доме, скоро Гарри от этих однообразных дел заскучал и был весьма рад, когда спустя пару недель Рон Уизли прислал ему сову с письмом, в котором интересовался, не желает ли Гарри вместе с ним и его семьёй отправиться на Чемпионат мира по квиддичу.

— О да, — сатанински заблестел глазами Поттер, доставая пачку с яйцами из холодильника Сириуса и карандаш с бумагой из штанов. — О да!

 

Светало.

На дворе стоял июль.

Гарри Поттер проснулся оттого, что его кто-то теребил за плечо, и ему это категорически не понравилось.

— Уйди в очко! — спросонья залепетал Гарри, но потом, увидев веснушчатое лицо Рона Уизли, смягчился. — Который счас час, Рыжий?

— Попутный ветер, попутный ветер! — чирикнула крошечная сова, сидящая на плече у Рона, которую Уизли научил "говорить за себя".

Гарри украл крошечного сыча у Блэка ещё на третьем курсе, когда он присылал ему приглашение пожить с ним летом, и отдал Рону взамен его крысы, которую он похитил из домика Хагрида, чтобы "справедливость была соблюдена".

— Рыжий, научил бы ты свой "язык" какой-то другой фразе, что ли. — Гарри отбросил покрывало и встал, показывая Рону свои худые волосатые ноги и чёрные трусы, смахивающие на шаровары. — Что смотришь? Это волшебные труселя. Смотри!

И тут лицо Гарри странным образом расслабилось. Когда по его телу пошли мурашки, Рон покраснел, поняв, что Гарри только что испражнился по-маленькому.

— Я же тебе говорю, удобная вещь, — сказал Гарри и стал одеваться. — Я поколдовал с ними чуть, так они не только впитывают огромное количество ссак, а ещё могут отдавать их обратно!

Гарри надавил пальцем на узел из резинки трусов, и в Рона полетели желтоватые брызги, отвратительно пахнущие стоялой в тепле ссаниной.

— Ха-ха-ха, — заржал Гарри, а Рон поспешил уйти прочь.

— Гарри, мой дорогой, — услышал Поттер зов Молли Уизли. — Спускайся завтракать.

* * *

— Значит, вы утверждаете, что это не вы наколдовали чёрную метку? — орал худой волшебник с усами-щетками.

Дело было ночью после финального матча по квиддичу, в котором победила Британия.

— Какую, к хренам, метку? Я читать и писать не умею, не то что колдунства всякие ставить в небесах, — зло проговорил Гарри, осматривающийся в полной темноте ночи и сжимающий в руках пневмомолоток.

— Это не Гарри! Это Волдеморт! — заорал с пеной у рта Дамблдор, который появился словно из ниоткуда. — Я вас сейчас заколдую всех! Опустите палочки! Вы клевещете на святого человека! На победителя Волдеморта! Я буду жаловаться на вас, Крауч! Фу. Чем это так воняет?

В темноте Гарри увидел, как усатый краснеет.

— Жаловаться? — едко переспросил усатый, справившись с собой. — Жаловаться, Дамблдор? Если кому здесь и стоит жаловаться, так это мне! Ваш Поттер такое учинил, что ему впору в Азкабан!

— Барти, ты совсем не изменился, — с улыбкой подколол Дамблдор. — Как был максималистом, так им и остался. Потому ты министром и не стал.

— Не твоё дело, — грубо оборвал Крауч. — Поттер за время матча умудрился сбить с метлы пятерых игроков болгарской команды! Пятерых, Дамблдор!

— Гарри не виновен! — взревел Альбус, сверкая глазами. — Его околдовали!

— Да, — ввернул Поттер. — Это был домовой эльф.

— Да хоть эльф, хоть цвëльф! — орал Крауч. — Тухлые яйца зачем в золото покрасил? И зачем ты ими в Крама швырялся после применения на нём Аресто Моментум? Там такая вонь на поле стоит! А я ему ещё руку пожимал как лучшему игроку! А кто заколдовал бутылки, чтобы они летели во вратаря болгар, а? Кто?

Дамблдор показательно зажал нос двумя пальцами. Усатый покраснел ещё больше.

— Эльф, сер! — гордо ответил Гарри. — Я всего лишь судью с метлы сбросил прицельным ударом бутылкой. И то просто потому, что мне показалось, что это был Снейп...

— Он ещё и издевается! — завопил Крауч.

— Никак нет, сер, — грустно сказал Гарри. — Ваш эльф оказался куда хулиганистее, чем я.

— Да ты! Да я тебя! — зашелся в бешенстве Крауч. — Клевета!

— Так-так, Барти, — сразу же влез Дамблдор, сложив руки за спиной и прохаживаясь взад и вперед. — А не твой ли эльф и метку сделал?

— Да вы! Да я! — раздувал щеки Крауч. — Винки получит одежду!

Тут перед глазами Гарри появилось существо наподобие Добби, только с носом картошкой и жидкими волосами на голове.

— Я же говорил, это не я, — сказал Гарри, когда эльф во всём признался и гордой походкой отправился покорять одну из вейл, которой он зарядил бутылкой по голове.

* * *

— Итак, в этом учебном году Хогвартс принимает Турнир Трёх Волшебников! — сказал Дамблдор, и Гарри оглох от аплодисментов и криков радостных студентов и студенток.

— Я точно буду участвовать! — заорал Фред Уизли.

— А я стану победителем! — поддержал его Джордж Уизли.

— ... не допускаются студенты младше шестого курса, — закончил Дамблдор, и все в Большом зале тут же стали выкрикивать проклятия в адрес дирекции.

— Не нравится мне всё это, — услышал Гарри голос Гермионы и подумал, что вот он — его шанс.

— Это идеальное событие, — задержав дыхание, сказал Гарри, представляя, как он может прославиться на виду у трёх школ. — Я должен участвовать.

— Такого дебила и отморозка, как ты, нужно ставить в качестве испытания, — вновь раздался голос Гермионы. — Причём сразу для всех трёх чемпионов вместе.

— Грымджер, ты зря до сих пор не на моей стороне, — дьявольски блистая глазами, сказал Поттер. — Но за комплимент спасибо...

— ... победитель получит приз — автомобиль! Тьфу, мля, какой автомобиль! Приз в размере одной тысячи галлеонов, — сказал Дамблдор и прокашлялся. — В октябре приедут гости, так что замок должен блестеть, а вы все — не посрамить наследие самого Гриффиндора!

Гарри прыснул в руку и уставился на Снейпа, который сосредоточенно смотрел поверх голов на дверь в Большой зал.

И тут грохнуло так, что Поттер, вопреки желанию, тоже обернулся к двери и увидел человека, который был настолько уродлив, что всецело и сразу понравился Гарри.

В Большом зале наступила тишина. Слышался только стук металлического протеза по камню. Незнакомец абсолютно равнодушно шествовал к столу преподавателей, словно так и нужно.

— Приветствуем! Новый преподаватель по защите от ВИЧ-инфекции, ой, простите, от тёмных сил, Аластор Грюм! — прервал тишину Дамблдор. — Удачи, профессор!

Грюм пожал руку Дамблдору, уселся на стул, крякнул, и только тут Гарри рассмотрел его детально, впрочем, как и остальные студенты Хогвартса.

Сказать, что Грюм был уродлив, значило сильно преукрасить. Он выглядело ужасно уродливым — один глаз заколочен фанерой, второго не было вовсе, и на его месте стоял огромный голубой протез. Пегие волосы свисали клочьями с, казалось, раздавленного чём-то тяжёлым и сшитого из того, что осталось, черепа. Каждый клочок кожи был испещрен шрамами, кончик носа отсутствовал, а рот казался кривым порезом на этом ужасном лице.

— Вот это урод, — услышал Гарри голос Парвати.

— Да, я бы с таким не пошла, — ответила Лаванда Браун.

— Попутный ветер! — орала сова Рона.

— Он прекрасен, — восхитился Гарри, блистая глазами.

— Псих и извращенец, — бросила Гермиона.

* * *

— Уйди, Поттер!

— Но, профессор! Научите меня Аваде! И Круцио! Умоляю!

— Маньяк подзаборный, брысь, я сказал!

Гарри схватил Грюма за полу мантии и не отпускал, не давая выйти из класса, в котором только что прошёл лучший, по мнению Гарри Поттера, урок по Защите от тёмных сил.

— Я так же хочу! — орал Гарри. — Вы мой кумир! А Черную метку умеете колдовать?

— Поттер! — тяжело дышал Грюм, борясь с сильным Гарри, и свободной от пергаментов рукой пытался вырвать из рук Поттера свою мантию. — Уйди!

— Нет, сер! Моя жизнь будет кончена без ваших знаний и навыков десантника! Я хочу как вы! Быть тупым и решительным!

— Да ты и так!.. — рычал Грюм. — Ладно, приходи вечером!

— Да! — Гарри резко выпустил из грязных пальцев мантию Грюма, так что тот качнулся на протезе и упал на пол, оглушительно ругаясь матом и проклиная тот день, когда он появился на свет.

 

Вечером, ровно в шесть, Гарри стоял у кабинета ЗОТИ и ждал, когда появится Грюм.

Вскоре раздались шаги и шарканье протеза — Грюм явно не спешил.

— Входит, — пригласил Аластор Гарри в кабинет, которого потряхивало от нетерпения. — И выходит.

Грюм достал остатки шарика на нитке и опустил в котёл, который зачем-то принёс с собой.

— Тоже на пауке буду учиться? — азартно блистая глазами, спросил Поттер, не замечая странного поведения Аластора.

— Хе-хе, — усмехнулся Грюм. — Нет, дорогой мой. Будешь Империо на мне пробовать, а остальное... Я у Минервы мышей набрал белых. Не приложу ума, зачем они ей в таком количестве...

Гарри прыснул в руку, вспомнив, что МакГонагалл — анимаг и её форма — кошка.

— Итак, приступим....

* * *

— Мистер Поттер, вы утверждаете, что не причастны к тому, что кони Шармбатона сломали ноги при приземлении? — спросил Барти Крауч.

Гарри, Крауч, Дамблдор, Снейп и МакГонагалл стояли в кабинете директора, и четыре пары глаз были устремлены на шмыгающего носом Поттера.

— Это не я! Меня подставили! — сказал Гарри.

— Клянусь своей бородой, это не Гарри! — вскричал Дамблдор так, что все вздрогнули.

— Каким образом взлётная полоса, которую построил Хагрид за несколько дней до начала приёма гостей из других школ, вдруг оказалась натерта воском из набора "Хвост и грива"? — ядовито спросил Снейп, сверля Гарри взглядом.

— Вам лучше знать, процессор, — нагло ответил Гарри. — Это же вы для девок прихорашиваетесь, не я.

Дамблдор хохотнул, губы Минервы тронула улыбка, а Снейп смертельно побледнел.

Крауч непонимающе уставился на всех.

— Что ещё за?.. — начал было он, но Снейп не обратил на него ни малейшего внимания.

— Да, именно из моего набора пропал воск, — цедил по каплям яд Северус. — И я уверен, это твоя работа, Поттер!

— Процессор, я не ношу шевелюру, как у вас, а брею голову и лицо налысо, — съязвил Гарри, и Дамблдор откровенно расмеялся. — Если бы я что и спер из ваших, мням-мням, апартаментов, так это шампунь для волос, ибо вам он ни к чему.

Тут уже и МакГонагалл не выдержала и засмеялась.

— Ладно, хрен с ними, с поломанными ногами коней, но лёд на Чёрном озере? — чуть не плакал Крауч. — Вас видели, Поттер, когда вы с домовым эльфом...

— Цвельфом.

— Что?

— Цвельфом, — поправил Гарри. — Добби трансформировался в свободного эльфа и теперь требует, чтобы его называли цвельфом.

— Ясно, — смутился Крауч. — Вас видели с Добби, когда вы катили бочки к Чёрному озеру.

— Да, было такое, — сказал правду Гарри. — Я в бочках сплавляю по озеру ром собственного приготовления подводному народу. Это не запрещено, насколько мне известно.

— Да ты что! — восхитился Дамблдор. — И как? Берут?

— Ещё как, — улыбнулся Гарри директору.

— Поттер! — вдруг взревел Снейп. — Ты вообще страх потерял, пират недоделанный! Какой нахрен ром? Какое сплавление по озеру? Корабль Дурмстранга пять часов выдалбливали изо льда! Студенты магией единой остались живы! Чем вы заколдовали озеро? Это какая-то темномагическая форма Гласиуса?

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — спокойно ответил Гарри, который овладел зельем Раздувания и смешал его с эктоплазмой призраков, так что получилось не хуже, чем жидкий азот.

— Опять двадцать пять! — развёл руками Крауч. — Я — не я, и лошадь не моя!

— Раз вина Гарри не доказана, значит, он не виновен! — возопил Дамблдор.

— Конечно, Альбус, ведь не вас вынудили варить зелье от простуды и пневмонии на сто пятьдесят человек и придумывать, как усовершенствовать Костерост, чтобы он подходил для лечения Крылатых Коней! — зашипел Снейп.

— Конечно не мне, — рассмеялся Дамблдор. — Ты же у нас зельевар, тебе и варить.

Гарри хохотнул, а Снейп так сильно сжал челюсти, что послышался треск.

— Вам бы самому Костероста глотнуть, — сказал Дамблдор под смех МакГонагалл и стоны Снейпа и отправил всех прочь.

* * *

— Эх, хорошо все-таки, — сказал Гарри и вытянул ноги, лёжа на кожаном диване. — Добби, принеси мне ещё ветчины, хлеба и хереса.

Домовой эльф, одетый в старые трусы Гарри, отвесил поклон и удалился, а через несколько секунд все озвученные яства оказались на столике перед Поттером.

Поттер поел, выкурил пару сигарет и принялся усовершенствовать дрель дяди Вернона, которая отлично работала от заклинания Депульсо.

Гарри накануне стал чемпионом Хогвартса и ушёл прочь из замка, благо он ухитрился украсть во время чемпионата по квиддичу чью-то волшебную палатку, которая внутри была словно двухкомнатная фешенебельная квартира.

Одну комнату Гарри сразу занял под изготовление разнообразных орудий пыток и просто оружия, которое теперь ему очень и очень пригодятся, учитывая, что он чемпион Хогвартса и ему предстоит участвовать в каком-то турнире.

Палатка стояла на берегу Чёрного озера со стороны леса, так, чтобы невольный зритель не увидел её и не нашел.

Вдруг в дверь постучали.

Гарри схватился за молоток и заорал:

— Это частная собственность! Могу заавадить без предупреждения!

— Попутный ветер! Попутный ветер! — раздалось из-за двери, и Гарри понял, что пришёл Рыжий.

— Рыжий, бле! Ты бы хоть предупредил, — проворчал Гарри и сунул молоток за пояс. — Чем обязан?

— Попутный ветер! Попутный ветер!

Рыжий выглядел так, словно попал в рай.

— Красиво? Да, согласен, — сказал Гарри. — Я тут занят немного. — Поттер убрал со стола паяльную лампу и поднял с пола мешок. — Сейчас будет гадко.

На стол посыпались лошадиные какашки.

Рон зажал нос руками.

— Я тут подумал, — сказал Гарри, — раз кони летают, значит, их кормят чем-то, что можно синтезировать. — Глаза Гарри лихорадочно блестели. — И решил сделать кое-что.

Поттер надел перчатки, взял совок, положил навоз в чашку, плеснул туда воды и поставил греть на маленький огонь от бунзеновской горелки.

Рон зажал нос и рот руками.

— Чего пришёл, Рыжий? Про Грымджер поговорить? — спросил Гарри, и Рон кивнул. — Ну, она сама напросилась.

Рон покачал головой.

— Ну, во-первых, она не хочет переходить на мою сторону, — стал загибать пальцы Гарри. — Во-вторых, она удостоилась "Великой чести".

Рон опять покачал головой.

— Рыжий, она же станет чемпионом! Вместе со мной, конечно. А что там выбрали слащавого хмыря Диггори и тупого Крама, это пустяки. А вот Флер ничего, конечно.

Глаза Рона вспыхнули огнем желания, но он тут же сник и вновь покачал головой.

— Рыжий, забей, — сказал Гарри. — Может быть, они все свалят, потому что якобы Хогвартс мухлюет и три чемпиона от школы — это невиданная наглость или как-то так, плевать я на такое хотел.

По комнате разносился запах подгоревшего навоза. Лицо Рона стремительно приобретало зеленоватый оттенок.

— Твою Моргану в щель! — заорал Гарри. — Сгорело всё!

Гарри достал засаленный блокнотик, куда тщательно вложил свои старые листы достижений и планов, а также всевозможные записи, и вывел:

"Навоз нельзя перегревать".

Потом Поттер выбросил варево и тут же поставил новую порцию.

— Рыжий, ты куда? Я же тут тебе зелье от немоты готовлю!

* * *

— Все газеты написали, что я подстилка! — орала Грейнджер на завтраке. — Что я ради турнира!..

— Я тебе говорил, Грымджер, переходи на мою сторону, — осклабившись, ответил Гарри и подмигнул бледному Грюму, который тут же отвёл взгляд и зажал рот рукой.

— Так это ты, Поттер? Урод! — орала Грейнджер. — Да как ты! Как тебе это вообще удалось? Дамблдор наколдовал защиту! Сам Кубок — древний магический артефакт!

Гарри просто рассмеялся.

— У любого мудреца... довольно крупная простата, — гадко улыбнулся Гарри. — А вообще у тебя теперь не жизнь будет, а рай!

— Да пошёл ты! Я подам в суд!

Но Гарри не желал слушать Грейнджер. Он неспешной походкой, изредка давая подзатыльники сокурсникам, вышел из Большого зала, вспоминая, как они с Грюмом оглушили Кубок огня, отпинали его ногами и, помимо бумажек со своими именами, написали в сосуд, а потом, пьяные, рисовали всякие непристойности на пергаменте и швыряли в чашу, дико хохоча.

— Хи.

 

Близилось время первого состязания, и Гарри немного паниковал.

— Хоть бы сказали, что делать, — сказал Гарри Хагриду, когда они шли за магическим пластырем к его избушке с урока по Уходу за магическими существами, на котором Поттер умудрился отломать рог единорогу.

— Ой, Гарре, плохо там всё, — бубнил великан. — Конкруксы, ой, конруксы, конкурсы сложные тама, ага.

— Да мне-то пох, вот Грымджер не справится, — соврал Гарри, которому было абсолютно безразлично, пройдёт Гермиона первое испытание или нет. — Она же слабая девочка. Она же мать в будущем.

Гарри видел, что добродушный Хагрид вот-вот скажет что-то важное, и надавил:

— Её родители не переживут смерти дочери.

— Д-драконы там будут, ясно? — тихо прошептал Хагрид. — Только никому! А то меня с работы!..

— Я — могила, — соврал довольный Гарри и побежал прочь, думая, как ему оседлать дракона и можно ли незаметно от всех спереть его клыки и хвост.

* * *

— Итак, настало время первого состязания! — орал незнакомый Гарри круглолицый волшебник на трибуне, которая возвышалась над огороженным забором загоном под крики беснующейся толпы. — Участникам предстоит забрать у дракона золотое яйцо! Начинает один из трёх чемпионов Хогвартса Седрик Диггори!

Гарри не смотрел, как Седрик сражается с драконом, впрочем, он не видел поединков ни Крама, ни Флер Делакур. Всё время Поттер выскакивал из шатра для чемпионов. У него на глазах были чёрные, очевидно, полностью не пропускающие свет очки, на которых красным намалеваны две стрелки, указывающие на переносицу.

— Поттер! Скотина! Как ты меня достал! Ты не можешь спокойно посидеть на месте? Я и так места не нахожу! — возмущалась Гермиона, которой пришлось участвовать в турнире против своей воли и тонн апелляций в адрес Министерства, Дамблдора и всех магов вместе взятых.

— Спокуха, Грымджер, — ответил Гарри, глядя не на Гермиону, а куда-то вправо. — Иди вон на трибуну, а то дракон тебе покажется милой шалостью в сравнении с тем, что там у меня припасено.

Грейнджер покраснела, смутилась, и её губы превратились в нитки, но она все-таки сказала:

— Поттер, ты должен сидеть в тюрьме. В комнате для особо опасных. Ты — самый конченый псих, которого я встречала в своей жизни.

Гарри от столь лестных слов расплылся в улыбке и почувствовал, как всё его существо буквально распирает от удовольствия.

— Спасибо за комплимент...

— На поле приглашается мисс Гермиона Грейнджер, второй чемпион Хогвартса! — раздался усиленный магией голос, и Гермиона, словно её ударило током, подскочила на месте и выскочила из шатра.

Гарри принялся ждать.

Но не прошло и пяти минут, как трибуны заревели, и Гермиона вернулась в шатёр, держа под мышкой огромное и с виду тяжёлое золотое яйцо.

— Мои поздравления...

— Гарри Поттер!

— Мне пора.

Гарри выскочил из шатра и тихо прошептал:

— С-с-с-в-а-с-с-я-я, — и тут из тщательно замаскированного ветками укрытия выполз василиск. — Так, Вася, погнали!

Гарри вскочил на шею огромному змею и с палочкой на перевес ворвался в загон с драконом.

На трибунах заорали от паники, а дракон зашипел.

— Всем закрыть глаза, мать вашу! — услышал Гарри голос Дамблдора, но ему было всё равно.

— Вася, вперёд!

Василиск продвигался в сторону дракона, а Гарри наслаждался криками и паникой, царившей на трибунах.

Поттер в очередной камерный вечер, когда учил василиска петь, решил выгулять Васю, и случая, чтобы выяснить, кто же круче, дракон или василиск, лучше не нашлось.

Дракон шипел и плевался огнём, но василиск был проворен и смело смотрел в глаза дракону, которому приходилось старательно убирать голову в сторону, дабы не поймать взгляд смертоносного змея.

— Вася, стоять! — приказал Гарри и соскочил с шеи змеи.

Поттер быстро подобрал нужное яйцо и потрусил к выходу, крича:

— Вася, поехали назад, а не то!..

Гарри ожидал, что сейчас произойдёт настоящая битва столетия и дракон схлестнется с василиском в неравном бою, и даже заготовил чипсов, чтобы присесть и на это посмотреть, но что-то пошло не так.

Всилиск, который, очевидно, заскучал без общества себе подобных за всё эти столетия в одиночестве, подкрался к дракону и совсем не думал его убивать. Змей стал странно раскачивать головой из стороны в сторону, а потом и вовсе обвил одну из лап дракона своим хвостом.

— Вася, Василий! Ты что, охренел? — орал Гарри. — Шуры-муры тут решил сыграть? А ну к ноге, скотина бесстыжая!

Но было поздно.

Дракон уже мерно мурлыкал и спустя ещё секунду эти двое удалились из загона, проломив стены, в сторону Запретного леса.

За ними, конечно, помчались ликвидаторы заклинаний и другие люди, призванные охранять сие мероприятие, но было поздно — дракон и василиск уже умчались прочь.

— Вася! А как же наши дети? — заорал Гарри и воздел руки к небу, роняя золотое яйцо.

— Скоро алименты выплатит, — раздался рядом знакомый голос, и Снейп схватил Гарри под руку.

* * *

— Это немыслимо, Дамблдор! Мало того, что он подверг всех нас смертельной опасности, так ещё и две эти твари уползли и улетели не пойми куда! Я теперь глаз не сомкну! — разорялся Снейп в кабинете директора.

— Это не моя вина, что Вася свалил с драконом, — огорченно сказал Гарри. — Я не думал, что ему настолько приперло.

— Я не виню вас, Гарри, — спокойно ответил Дамблдор и подмигнул мальчику. — На вас вины нет, впрочем, как и всегда.

— Да ты совсем из ума выжил, старый? — взревел директор Дурмстранга по фамилии Каркаров.

Но Дамблдор ничего не успел ответить — Хагрид, стоявший неподалеку и вызвавшийся искать дракона со змеем, быстро, для своих габаритов, подскочил к Каркарову и приподнял его на метр от пола за грудки.

— Х-х-х-с! — стал задыхаться Каркаров в мощной хватке великана.

— Хагрид, остынь! — приказал Альбус, и великан, чье перекошенное от гнева лицо сейчас напоминало гротескную маску и приобрело поразительное сходство с лицом Аластора Грюма, ослабил хватку.

Каркаров тряпкой упал на пол. Хагрид тяжело дышал.

— Ёпта, мразь, — сплюнул Хагрид и отошёл в сторону. — Простите, директор.

— Мистер Поттер не нарушил ни одного правила турнира, — начал Крауч, когда страсти улеглись, а Дамблдор налил всем, кроме Каркарова со Снейпом, виски. — В своде нет ни одного указания, где есть ограничения на использование магических тварей. Запрещены только Непростительные заклинания. Так что чемпион Хогвартса невинен.

Дамблдор зааплодировал, Снейп скис, а Каркаров выскочил из кабинета как ошпаренный. Следом за ним выпорхнула и мадам Максим — директриса Шармбатона.

— Иди, Гарри, отмечай победу, — напутствовал Дамблдор мальчика.

* * *

— Питер, съешь мармеладку, — приговаривал Гарри, бросая крошечные кусочки сушеного навоза коней Шармбатона в банку с крысой. — Или тебя ждёт очередной этап задничного надувания через твоё любимое отверстие. И потом Круцио.

Глаза Гарри сатанински блистали, а губы растянулись в плотоядной ухмылке.

Он стоял перед столом в своей палатке, чтобы находиться подальше от посторонних глаз, и при помощи Петтигрю пытался овладеть азами Круцио.

Гарри переживал утрату друга Васи. Как некоторые пьют алкоголь, он пил чужую боль, а именно боль Питера Петтигрю, который в форме крысы уже трижды за последний час впадал в кому после пыточного заклинания, но Гарри реанимировал его, соорудив небольшой электрошокер, состоящий из двух заточенных скрепок, надеваемых наподобие вилки на волшебную палочку.

Петтигрю жалостливым взглядом посмотрел на Гарри и принялся жевать навоз, так как понимал, что выхода у него нет.

Когда он съел кусочек, внезапно на его спине выросли крылья и он взлетел на сантиметр от дна банки и тут же плюхнулся обратно.

— Потрошительно! — заорал Гарри, доставая блокнот, весь в пятнах крови и клякс от других жидкостей. — Дракула мне в душу!

Гарри только принялся что-то записывать о пропорциях сушеного конского летающего навоза, как в дверь постучали.

— Рыжий, хрен ли ты тут забыл?

Рон стоял на пороге и протягивал Гарри записку.

— "Я, профессор Минерва МакГонагалл, сообщаю вам, что в ночь перед Рождеством в Хогвартсе состоится Святочный бал как неотъемлемый атрибут Турнира Трёх Волшебников. Каждый чемпион от избранной школы обязан явиться на него в сопровождении своей дамы или кавалера. Засим жду вас, мистер Поттер, в своём кабинете на предмет знания вами азов танцевальной науки..."

Не дочитав, Гарри выронил пергамент из рук и готовился упасть в показной обморок, но передумал, так как было не перед кем.

— Попутный ветер!

— Ты с Грымджер пойдёшь? — спросил Гарри у Рона, но тот пожал плечами. — С Флер?

Рон активно закивал, но вдруг скис.

— А кого бы пригласить мне?

Рон промолчал, и тут Гарри вспомнил, что знает заклинание Империо.

— Франкенштейново!

* * *

Тот холодный декабрьский вечер был бы прекрасен, если бы не метель, которая залепляла стекла замка и заметала дорожки, столь тщательно протаптываемые Хагридом и остальными обитателями Хогвартса.

Когда все собрались в Большом зале с целью начать проведение Святочного бала, никто не мог найти пятого чемпиона.

— Да начинайте уже, вам что, четырёх чемпионов не достаточно? — язвил Снейп на ухо Дамблдору.

В этот момент словно из-под земли вырос Гарри, который держал за талию девушку, чей внешний вид и платье выглядели так, словно она валялась в грязи.

Дамблдор блеснул глазом в сторону Поттера, потом улыбнулся и возопил:

— Начинаем!

Тут чемпионы стали танцевать, а затем к ним присоединился и весь остальной зал.

Гермиона танцевала с Крамом, Диггори с Чо Чанг, Флер топталась с Роном, и её глаза были словно стеклянные, а Гарри носился с бешеной скоростью по залу и старался сделать так, чтобы никто не видел его избранницу.

Когда первый танец закончился, Гарри поспешил уйти к столу, чтобы отведать праздничного торта. Но только его рука схватила здоровенный кусок кремового счастья, как послышался голос Гермионы Грейнджер.

— Поттер, это кто же это согласился пойти на танцы с таким подонком? — спросила она.

— Не твоё собачье дело, Грымджер, — грубо ответил Поттер. — Много будешь знать, скоро сдохнешь.

— Я требую, чтобы ты показал мне её! — настаивала Гермиона. — Я хочу убедиться, что ты её не... Короче, что она с тобой по своей воле.

— Ещё чего, — сказал Поттер и увлёк за собой свою избранницу, но Гермиона оказалась проворнее.

Она перехватила руку девушки и развернула её к себе лицом.

— А-А-А! — заорала Грейнджер. — Ублюдок! Ты как инфернала сюда приволок? Как ты его?.. А-а-а!

— Заткнись, дура! — Гарри впечатал Грейнджер торт в лицо и скрылся из Большого зала.

* * *

"Мародёры украли тело умершей!" — прочитал Гарри передовицу Ежедневного Пророка и расплылся в улыбке.

— Попутный ветер! — Рон отдал Гарри за завтраком свою порцию праздничного торта, так как Поттер накануне не смог из-за Гермионы его отведать.

Столь благородный поступок Уизли был вызван чувством долга — ведь Гарри, блистательно наложивший на Флер Делакур заклятие Империуса, что бы она согласилась по воле Поттера пойти с Рыжим на Святочный бал, совсем ничего не просил взамен.

Кроме торта.

— Еда, — сказал Поттер и накинулся на вторую порцию торта "Эстерхази".

Гарри вспоминал, как при помощи заклятия Империо и некоторых электромагнитных стимуляций нервных клеток магическим электрошокером он всю ночь оживлял очередной труп, чтобы наделить его своей волей, и оттого сильно проголодался.

Предаваясь волшебным воспоминаниям, Гарри не заметил, как к нему подошла Гермиона и зашипела ему на ухо:

— Больной урод и извращенец! Я сдам тебя в Аврорат! Ты совсем из ума выжил? И где, мою щель задери, ты нашёл знания о столь сильной магии?

Последние слова Гермиона произнесла с интересом, и Гарри понял, что, пока у нее есть этот интерес, она его не сдаст "в поликлинику на опыты".

— Грымджер, сколько раз я тебе предлагал перейти на мою сторону? Этот — последний. Ты считаешь, что я просто отморозок отбитый, но я на самом деле гениальный изобретатель, покровитель ночи и тёмных тварей, кровавый император и...

— Урод ты, Поттер, — прервала словоизлияния самолюбования Гарри Гермиона. — Шантажист и манипулятор, к тому же лжец.

— Хватит комплиментов, — довольный, сказал Гарри. — Если надумаешь встать на мою сторону, жду тебя возле заднего входа в семь. Не опаздывай.

* * *

— Ну вот, как-то так, — отряхнул руки Гарри, и Гермиона обомлела.

Девочка таки пришла в палатку к Гарри и, несколько раз блеванув, оценила весь масштаб проведённых им работ.

На столе лежал свежевыкопанный труп.

К ногам, рукам и голове были подсоединены щипцы для хлеба, а к ним примотаны провода, ведущие к трубке, куда вставлялась волшебная палочка.

Гарри совал туда свою палку и бормотал какие-то слова, после чего из палочки выскакивали электрические искры, труп начинало колотить, Поттер кричал Империо, и мертвец восставал на какое-то время.

— Мало времени, — жаловался Гарри. — Если бы только я мог дать ему больше энергии...

— Потрясающе, — сказала Гармиона. — Я не верю, что ты сам додумался до такого. Смешал маггловскую медицину и магию. Да ты новатор, Поттер! Но тебе всё равно лучше подлечиться в психушке.

Гарри рассмеялся.

— А как ты ту мадам?.. Она тоже?.. — начала было Гермиона, но Гарри прервал её.

— Всё ты хочешь знать, Грымджер.

— Не называй меня так!

— Та мадам была скелетом, который я достал, когда чистил свой колодец. Ну и принёс сюда, а потом в неё влюбился... Крыса одна влюбилась. У неё ноги отнялись, а она вставала, ходила, плотью обрастала, — сочинял Гарри, глядя, как у Гермионы от страха и ужаса расширяются зрачки. — Так что она живая, только убежала.

В банке дико запищала крыса, и Гарри быстрым шагом подошёл у ней и успокоил при помощи парочки Круцио, чтобы Гермиона не слышала.

Всё стихло.

— Ты больной псих, Поттер, — твёрдо сказала Гермиона. — И я сильно пожалею, что это делаю, но я не скажу никому обо всём... Этом.

— Живы будем — не помрем, славно смотримся вдвоём, — сказал Гарри, осклабившись. — А теперь... Не желаете ли угостить Питера Круцио?

* * *

В феврале пришла пора второго испытания вместе с трескучими морозами и обильными снегопадами.

Зима не желала сдавать свои позиции, впрочем, как и Гарри Поттер, который стремился только к разрушению всего и вся.

— Вода не горит, — размышлял Гарри, колдуя над двумя баллонами от газовой горелки, которые он спер у домовых эльфов на кухне.

Гарри умудрился сделать себе подобие акваланга, состоящего из двух кусков шланга и кожаных мехов от печки Хагрида. Сделал он это по причине, что не смог овладеть заклинанием Пузыреголовости, как Гермиона, а другого выхода у него не было.

Слепив все детали вместе и засунув тяжёлые баллоны с воздухом в рюкзак, а рюкзак — на плечи, меха — в руки, Гарри магией окрасил сие приспособление в чёрный цвет, нарисовал красные стрелки и отправился к Чёрному озеру.

— Итак, мои дорогие чемпионы! — орал незнакомый Гарри круглолицый мужик. — Настал черёд второго состязания!

Круглолицый продолжал что-то говорить, но Гарри его плохо слышал, так как в ушах у него были затычки, а на носу прищепка, чтобы не попадала вода.

— ... будет час, чтобы поднять со дна то, что вам дорого!

Пошёл снег.

Крупные хлопья залепляли очки, но Гарри полез в ледяную воду, и только благодаря согревающему заклинанию от Гермионы ему было относительно комфортно.

— Ебаные ебанашки, — ругался Поттер, стуча зубами.

Гарри полностью погрузился и попробовал плыть. Поскольку баллоны были тяжёлые, один зелёный, второй красный, Гарри шёл ко дну, крайне тяжело держась на воде, поэтому он решил, что лучше пойти пешком.

— Буль! — выпустил Поттер пузырики.

Но даже идти было трудно по заиленному скользкому дну, и спасло Гарри то, что он был физически сильный и выносливый.

К тому же у него были меха Хагрида, которые он периодически накачивал, и это придавало небольшое ускорение при движении под водой.

Когда Гарри попались гриндиллоу, он быстро выпустил из своих секретных трусов струю протухшей за столько времени горячей мочи. Твари быстро сдохли, а те, что не сдохли, отправились проситься к Посейдону на постой.

— Уй вам, уй! — булькал Гарри, продвигаясь по дну.

Спустя некоторое время Поттер оказался в городе, населённом странными существами с зелёной кожей, чешуёй на руках и груди, хвостом вместо ног и мордами, похожими на рыб.

Существа корчили Гарри рожи, гримасничали, показывали непристойные знаки пальцами, и Гарри думал, что если он ещё раз вернётся сюда, то непременно сделает так, чтобы в следующий раз над ним не смеялись.

"И я ещё им неразведенную самогонку Хагрида сплавлял, идиот", — подумал Гарри.

Пройдя до середина города, Поттер увидел пятерых людей, привязанных за ноги к камням.

— Уки! — булькнул Гарри, опознав в одном из тел Рыжего. — Ыжый!

Подумав, что Рыжий теперь утопленник, Гарри решил во что бы то ни стало с достоинством похоронить его на суше, а не оставлять на консультацию рыбьим желудкам.

— Уки!

Быстро отвязав Рона, Гарри устремился прочь из города, но вдруг дышать стало тяжело. Очевидно, закончился воздух в баллонах, и Поттеру пришлось бросить Рона, которого течение стало уносить куда-то в сторону.

Задержав дыхание и лихорадочно соображая, что же делать, Гарри смотрел по сторонам и только тут увидел гигантского кальмара, который быстро плыл прочь.

— Не повезло, — подумал Гарри, и в его голову закралась сакраментальная мысль. — Потрошительно!

С этой мыслью Гарри открутил от баллонов кусок шланга, доплыл до мёртвого Рыжего и...

* * *

 

— Больной ублюдок! Что ты с ним сделал? — орал Северус Снейп, когда Гарри появился верхом на Роне Уизли над суровыми волнами Черного озера.

— Пшел нах, чмо патлатое, — огрызнулся Гарри, отплевываясь и кашляя. — Зачем вы Рыжего утопили? Изверги! Уберите его от меня или я за себя не ручаюсь!

Снейп поднял было свою палочку, Гарри стал стягивать тяжёлый баллон, чтобы зарядить им по "процессору", но тут раздался дикий крик, и все обернулись к его источнику.

Рон Уизли, который пришёл в себя, оказался совсем живым, здоровым и даже почти невредимым. Лёжа на снегу, он выдернул шланг из своих штанов и закричал так, словно его режут.

— Живой! А вот и голос прорезался, — улыбнулся Гарри. — Вишь, какая польза!

— Если ты на нём не женишься, то он подаст на тебя в суд, — пошутила Гермиона, и Гарри впервые не захотел её придушить.

* * *

— Рыжий, ну ты же не обижаешься на дядю Гарри? Я ведь думал, что ты умер, — сказал примирительным, насколько это было вообще возможно, тоном Гарри. — Ну и заклинание безостановочного метеоризма применил. Я просто не хотел умереть, как и ты.

Рон, бледный и осунувшийся, лежал на кровати в Больничном крыле. Возле него сидели Гермиона и Гарри.

— Зато Фред с Джорджем сказали, что так, как я, никто тебя не любил, — пошутил Гарри, а Рон покраснел.

— Попутный ветер! Попутный!.. — Рон схватил сову и так крепко сжал в руках, что Гарри показалось, что он ее убьёт. — Ветер!

Сова улетела, а Гермиона неодобрительно посмотрела на Гарри, который достал сигарету и закурил.

— Здесь нельзя курить! Всё, Поттер, пошёл вон! — пыталась прогнать Гарри Гермиона. — Иди вон прямо, попрыгай из окон.

Гарри подмигнул Рону и вышел из лазарета, но тут его настиг Северус Снейп.

— Так-так, Поттер, курим, нарушаем правила, насилуем людей подручными средствами, — стал шипеть Снейп. — Сколько ещё недель на свободе, а потом всё, Азкабан.

Голос Снейпа звучал очень зло, каждое слово сочилось ядом, но Гарри просто выдохнул дым в лицо Северусу.

— Ах ты недоносок! — Снейп схватился за палочку, но Гарри оказался проворнее.

— Империо!

И Снейп стал послушно делать всё, что ему приказал Гарри.

Сперва Поттер заставил Северуса почмокать губами, будто он сосёт соску, затем станцевать чечётку, а уж потом помыть голову в горных ручьях с крапивным шампунем.

— Мадам Помфри! — Безвольный Снейп влетел в лазарет и стал снимать с себя одежду. — Я... Мне ... Оторвало... Прыгал с карниза... Зацепился за сук... Срочно пришейте... Там... Уй... Что оторвало, отдайте Дамблдору... Уй...

На крики Снейпа выбежала медсестра и, когда Северус стянул панталоны, оголив свое достоинство, всплеснула руками и мучительно покраснела.

И тут Гарри снял заклинание и убежал прочь, понимая, что теперь Снейп его точно убьёт.

* * *

— Теперь только так, Поттер, — отсмеявшись десять минут, сказал Аластор Грюм, когда Гарри прибежал к нему в кабинет и всё рассказал о Снейпе и Империо. — Пей.

Миг — и Гарри превратился в Грюма.

— Это поможет тебе дожить до завтра. А Снейпа я беру на себя. — С этими словами Аластор вышел из кабинета с палочкой наперевес.

Гарри же отправился в свою палатку, ловя на себе взгляды ужаса и уважения, и подумал, что круто все-таки быть таким, как Грюм — сильным, покоцанным, видавшим виды.

Гарри завалился спать и на следующее утро робко вошёл в Большой зал на завтрак.

Внимательно наблюдая за Снейпом, Поттер, готовый в любой момент использовать Непростительные, занял своё место за столом Гриффиндора.

Снейп как ни в чем не бывало трапезничал, болтал с Флитвиком и не обращал на Гарри никакого внимания.

— Интересно, что Грюм с ним сделал, — прошептал Гарри и подмигнул Аластору, но тот не реагировал, впрочем, как и всегда.

Сегодня был День всех влюблённых, и Гарри замыслил в этот прекрасный праздник преподнести сюрприз всей школе.

Поттер вырезал из чёрной бумаги сотни сердец, предварительно пропитав их селитрой, смешанной с толченым конским навозом летающих коней Шармбатона и перуанским порошком мгновенной тьмы из Зонко.

— Вингардиум Левиоса! — шепнул Гарри, и сотни чёрных сердец закружились под потолком, где плыли в огромном количестве заколдованные свечи.

Свечи сталкивались с сердцами, бумага воспламенялась, издавая тошнотворный аромат горелого навоза и жутко дымя.

В Большом зале началась паника.

Сердца горели, копоти становилось всё больше, а студенты и преподаватели — чернее.

— Фу, дрянь, какая!

— Уберите это!

— Ой!

— Давите их!

Гарри наблюдал за всём происходящим, стоя у двери, и тихонько посмеивался, когда весь Большой зал заволокло тьмой.

— Это Поттер! — услышал Гарри вопль Снейпа. — Я убью его! Клянусь!

— Ха-ха-ха! — посмеялся Гарри и втихаря улизнул.

 

На следующий день и ещё неделю спустя все в школе, за редким исключением, поменяли цвет кожи на темно-сажевый, потому что разработанная Гарри смесь оказалась крайне въедливой и трудно смываемой.

Поттер, зная, что подумают на него, измазал руки, лицо обычной каминной сажей, закоптил очки, чтобы не выделяться, но Снейп всё равно орал битый час в кабинете Дамблдора, обвиняя Гарри по всех мыслимых и не очень грехах.

Незаметно наступила весна, и Гарри всё больше времени проводил на улице. К экзаменам готовиться ему было не нужно, так как чемпионы получали "зачтено" ещё в момент избрания, но Гермиона, которая знала наизусть все учебники, стала учить заклинания седьмого курса.

Теперь Грейнджер всё больше времени проводила с Гарри и Роном, пока её чаша терпения "поттеровской тупой кровожадности империалистической направленности" не сходила на нет.

Единственным отвлекающим фактором для Гарри было то, что возле Грейнджер постоянно находился Виктор Крам, и Поттер понимал, что он может тереться возле неё не только из-за её плоских прелестей.

— Грейнджер, — Гарри впервые назвал фамилию Гермионы, — что ты постоянно тусуешься с этим бровастым насупленным татарином?

— Он болгарин!

— Мне этот бровастый румын не нравится! Он из страшной и нецивилизованной страны, где людей сажают на кол и ещё на кое-что!

— Болгарин он!

— Я вообще болгарский перец ненавижу, — стоял на своём Гарри. — От него изжога, и на вкус он... Беее! В общем, я хочу, чтобы ты его бросила.

— Да ты совсем охренел! Урод! — зашлась негодованием Гермиона.

— Вы всё равно через пару месяцев разъедетесь по разным странам, всё, финиш. Отношений на расстоянии не бывает. Если это не поводок для собаки, — съязвил под конец своей столь пламенной речи Гарри.

— Не твоё дело!

— Да мне вообще пох, — сказал Гарри. — Только если он встанет на моём пути, ты сама знаешь, что будет.

— Ты больной! — С этими словами Гермиона выскочила из гостиной Гриффиндора.

— Попутный ветер! Попутный ветер!

— Весьма в точку, — улыбнулся Гарри сове Рона. — Значит, так, Рыжий, пока её нет, хочешь ещё раз потискать Делакур?

 

Плыли дни.

Весна пришла рано и так же быстро уступила первенство лету — уже в начале мая было жарко. Гермиона так и продолжала сосаться по углам с Крамом, а Гарри готовился к третьему туру соревнований.

— Дети мои, — начал Дамблдор, положив на плечи чемпионам свои руки и склонив все головы вместе. — В лабиринте будет очень страшно, и многие из вас обосрутся от удовольствия. Поэтому попрошу всех надеть спецодежду и убирать за собой то, что будет из вас выпадать или выливаться. Всем удачи, Гарри ни в чем не виноват, да.

Дамблдор ушёл, а пятеро чемпионов стали смотреть на огромный лабиринт, в который им предстояло в ближайшее время погрузиться по самое не балуй.

— Залупоголовый, — съязвил Поттер, когда Дамблдор отошёл на приличное расстояние. — Ну что, ссыте?

— Пошёл ты, Поттер.

— Увидимся в аду.

— Хуевертим!

— Ты протух, Поттер.

— И вас всех Хагрид отдери!

И вот настало время третьего испытания.

Стоял тёплый летний день, и Гарри Поттер думал лишь о том, что вот он, его шанс показать себя.

Стоя у входа в лабиринт, Гарри блистательно улыбался всем присутствующим, но многие, знающие его характер, очень настороженно смотрели на мальчика, на его оттопыренную в нескольких местах мантию, что не предвещало ничего хорошего всему живому.

— По сигналу! — заорал круглолицый, и Филч выстрелил из пушки.

Гарри дождался, пока все чемпионы войдут в лабиринт, и только потом последним сделал шаг вперёд.

Как и предполагал в своих кошмарах Снейп, Гарри решил идти напролом.

— Люблю я эту работу! — заорал Гарри, откидывая полу мантии.

Внезапно в руках Поттера оказалась усовершенствованная дрель дяди Вернона, которая плевалась огнём — топливом послужил гной бубонтюбера из бака за спиной Гарри.

Кустарник быстро загорелся, и в образовавшийся проём с криком "За Волдеморта!" бросился Гарри и был таков.

На трибунах воцарилась тишина. Но Поттеру было на это как-то всё равно, ведь он уже шёл во тьме лабиринта.

Гарри был уверен, что огнём и мечом он прорубится сквозь лабиринт и окажется победителем, потому что пойдёт короткой дорогой, напрямки, так сказать, и придёт раньше всех.

— Ели мясо мужики, — напевал Гарри, проходя сквозь кусты и глядя на разбегающихся во все стороны пауков, мантикор и прочую живность, которая явно чувствовала, что лучше от этого мальчика держаться на другом краю планеты, дабы не попасть в его славные заботливые лапки. — Пивом запивали!

Но топливо быстро кончилось, и Гарри пришлось сбросить с себя тяжёлый баллон с расплавившейся дрелью.

— А ведь врёт дядя Вернон, падла. — Поттер посмотрел на ожоги от металла расплавленной дрели марки Граннингс на руке. — Нихрена они не лучшие дрели продают.

Гарри достал электропилу и стал прорубаться при её помощи далее, пока не услышал крик справа от себя:

— Помогите!

— Кто-то веселится, — улыбнулся во всё лицо Гарри и пошёл дальше, прикидывая, сколько чемпионов осталось в живых.

Спустя ещё какое-то время Поттер оказался возле Кубка огня, рядом с которым крутился Грюм.

— Профессор! Что вы здесь делаете?

Грюм был не похож на себя.

— Тебя жду, Гарри.

— Ой, идите лучше назад в школу, — сказал Гарри. — Я прекрасно знаю, что вы хотите отправить меня к Волдеморту.

Лицо Грюма застыло.

— Хотите спросить, откуда мне это известно? — издевался Гарри. — Пить вы не умеете! Ещё когда свои имена в Кубок бросали, мы же напились. А вы и давай рассказывать! Совсем не помните?

— И что? Не страшно?

— Пффф, — презрительно фыркнул Гарри. — Я сам хочу поболтать в Володя-мордой.

— Поттер, я тут понаблюдал за тобой. — Грюм страшно побледнел, и его волшебный глаз дико вращался во всё стороны. — Тебе не надо встречаться с Тёмным лордом. Мне его жалко.

Гарри хохотнул и отбросил пилу в сторону.

— В общем, так, друг, — Гарри перешёл на "ты". — Давай мне сведения, что там меня ждёт, куда занесёт, и сам, как кончится год, вали. Потому что иначе Дамблдор тебя прикончит. А мне нужно с Волдемортом перетереть.

Грюм прохаживался рядом с Кубком Трёх Волшебников в нерешительности.

— Сейчас другие набегут, чо ты думаешь, придурок? — не выдержал Гарри. — Ссыкло!

Грюм странным взглядом посмотрел на Гарри и каркнул:

— Портус!

Кубок Трёх Волшебников засиял синим, а потом погас.

— Удачи, Поттер.

— Она мне ни к чему, у меня же пороховой молоток есть, идиот! — закричал Гарри и схватился за ручку кубка.

Поттера закружило. Весь мир превратился в водоворот красок, и потом он упал лицом в траву.

Гарри встал и осмотрелся.

Увидев кресты и надгробия, Поттер понял, что это кладбище.

— А тут приятно, — сказал Гарри и пошёл в сторону единственного крошечного домика, в тусклом оконце которого горел свет.

Выбив ногой старую деревянную дверь, Гарри увидел на кресле маленького уродца, похожего на детёныша мокрицы и человека.

— А! Волдеморт! — воскликнул Поттер и улыбнулся. — Ну вот мы и встретились!

 

* * *

— Не, так не пойдёт, Волдеморт! — крикнул Гарри, уворачиваясь от заклинаний. — Если ты не со мной, ты против меня!

После того как Волдеморт воскрес, он сразу вызвал своих соратников, которые почему-то после его пафосной речи решили убить Гарри, а потом приготовить и съесть на ужин.

— Поттер! — шипел Волдеморт. — Я тебя хочу убить не потому, что хочу. Просто я боюсь за свой трон и титул! Авада Кедавра!

— Ах ты, брехло лысое! — крикнул Гарри. — И я поверил этому авантюристу!

Гарри улыбнулся и послал Круцио в толпу Пожирателей смерти, второй рукой доставая пороховой пистолет дяди Вернона.

— Хоть бы не подвёл, как дрель, — сказал Гарри и выставил руку из-за надгробия. — Потрошилово! — крикнул Поттер и нажал на курок.

Раздались крики боли, и Поттер гадко захихикал.

— Бросьте вы Малфоя! И этих трёх! — услышал Гарри шёпот Волдеморта. — Убейте Поттера! Он Атлантиду видел!

В этот момент Гарри пальнул гвоздём в Волдеморта, и гвоздь отрубил Темному лорду указательный палец.

— А-а-а!

— Акцио палец! — крикнул Гарри и на лету схватил трофей. — Круцио, сука!

* * *

— Я ни при чем, я не виноват! — отпирался Гарри.

Дело было в кабинете директора Хогвартса сразу по прибытию Гарри с кладбища.

— Объясните, как так получилось, что Волдеморт воскрес? — с ужасом в глазах спросил Дамблдор, глядя на дергающийся бледный окровавленный палец Тёмного лорда, лежащий на столе.

— Ну, вот так, — сказал Гарри. — Он взял у меня три капли крови, жвачку и трусы. А то голый сидел, мерз постоянно.

Дамблдор, казалось, вот-вот упадёт в обморок.

— Мерз? И вы решили ему помочь? — с ужасом спросил директор.

— Ну да, — просто ответил Гарри. — Вы ведь сами учили меня помогать слабым и обездоленным... Ну и потом он воспользовался моим благорасположением и обманул, попытавшись убить. Я ему палец отстрелил за это.

— Поттер, ты совсем из ума выжил? — взорвался Снейп. — Волдеморт убил твоих родителей! Тебя пытался кокнуть! Ты ещё скажи, что сам ему своей кровушки драгоценной в ложку сцедил!

— Конечно нет, — ответил Гарри. — Он меня околдовал! Обманул!

В кабинете Дамблдора воцарилась тишина.

Поттер в это время вспомнил, что разговор с Тёмным лордом не задался — Гарри слишком рано стал угрожать молотком Волдеморту.

— Э-э-э, директор, — начал осторожно Гарри. — Там я ещё, так сказать, несколько Пожирателей покалечил.

— В смысле? — побледнел Дамблдор.

— Ну, э-э-э, гвоздями прибил к надгробиям. Не знаю, выжили ли они, но крови было много...

Дамблдор осел на стул.

— Минерва, виски! — простонал Альбус.

МакГонагалл отлевитировала директору стакан с янтарной жидкостью.

— Я считаю, Поттера нужно исключить, — процедил Снейп в тишине, нарушаемой лишь прихлебыванием Дамблдора. — А ещё лучше — посадить в Азкабан! За пособничество Тёмному лорду! И насилие над Пожирателями смерти!

— Это так, Гарри? — спросил Альбус.

— Конечно нет, профессор, — соврал Поттер. — Меня подставили. Я не желаю гибели всего сущего, и насилие мне претит.

Внезапно Снейп загоготал, да так громко, что перепугал всех присутствующих.

— Если вы и сейчас ему поверите, Дамблдор, я уйду отсюда навсегда! — бросил Снейп, отсмеявшись.

Дамблдор смущённо смотрел на свои ногти.

— Это всё Тёмный лорд, — прервал тишину Поттер. — Он сам своих же перебил! И воскрес сам.

— Увы, этот мерзавец на сей раз не врёт, — вдруг сказал Снейп, схватившись правой рукой за левую. — Метка горит огнём с той самой минуты, как Поттер вернулся с кубком. Тёмный лорд действительно вернулся.

 

* * *

Пережив такое веселье на кладбище, Гарри ещё долго не мог не вспоминать те ощущения и хотел их повторить.

Но случая не представлялось, поэтому Поттер решил напоследок устроить шутку.

— Ты как, Грымджер? — спросил Поттер у Гермионы, которая лежала в Больничном крыле.

В лабиринте на неё напал Крам, и теперь она с ним окончательно порвала.

— Нормально, — сказала Гермиона. — Не думала, что Круциатус столь болезненный.

— Хочешь, я пойду этого накрашенного румына палкой оховячу? — предложил добрый Гарри. — Я всё равно пойду со Снейпом прощаться...

— В каком смысле? — испугалась Гермиона за Северуса.

— В прямом.

— А если я скажу "нет", это что-то изменит?

И глаза Гарри заблестели адским сиянием далёкой преисподней.

* * *

Когда началась церемония награждения и Дамблдор встал перед всей школой, расправив руки в стороны, словно хотел всех обнять, Гарри, прилепивший скотчем под стул Снейпа бочку с остатками гноя бубонтюбера, готовился "зажечь".

— Дорогие мои! — сказал директор. — Сегодня мы с вами награждаем чемпиона Турнира Трёх Волшебников! Внесите тысячу галлеонов! Вот те деньги, которые он получит! Завидуйте!

В зале неодобрительно заулюлюкали.

— Гарри Поттер! — пригласил Дамблдор. — Прошу, не стесняйся, иди сюда! — сказал директор, самодовольно расплывшись в улыбке, и мальчик взошёл на кафедру под жидкие апплодисменты присутствующих.

Снейпа перекосило, МакГонагалл аплодировала Гарри, когда Дамблдор отдал Поттеру мошну с золотом.

— Поздравляю, мой добрый, милый Гарри, — пожал руку Дамблдор Поттеру. Тот поклонился и незаметно поджёг фитиль, который уползал под стул Снейпа.

Дамблдор что-то говорил ещё ровно сорок секунд, как вдруг послышались свист и хлопок и стул Снейпа вместе с его обладателем взмыл в воздух.

— Процессор, куда же вы! — заорал Гарри, когда Снейп вместе со стулом пробил крышу Большого зала и улетел в небеса на турбореактивной скорости. — Я больше не буду!

В зале слышался смех, Дамблдор смотрел в дыру на крыше, рассчитывая увидеть Северуса, но безрезультатно.

— Ладно, вернётся, и ему нальём, — проквакал Дамблдор. — За Гарри Поттера!

И все, кроме Снейпа, выпили.

 

* * *

Несмотря на все приключения, Гарри отправлялся на летние каникулы с тяжёлым сердцем. Хоть он и победил в Кубке Трёх (а на самом деле пяти) Волшебников, заработал тысячу галлеонов (Гарри рассчитывал просадить их поскорее на всякую херню), но с Волдемортом он таки не смог договориться, ведь Волдеморт отказался признать лидером Гарри и примкнуть к его тёмным делишкам.

— Знаешь, Рыжий, я думаю, что лучше одному стать Тёмным Лордом, — вещал Поттер, наливая Хагридовой самогонки Рыжему и Гермионе с Грюмом, ехавшим с ним в одном купе.

Грюм уставился на Поттера немигающим взглядом, потом крякнул, выпил и занюхал рукавом.

— Метлу мне в нос! — заорал Грюм так, что Гермиона свалилась с сиденья. — Из тебя выйдет отличный Тёмный Лорд, Поттер!

— Попутный ветер! — верещала сова Рона.

— За Гарри, — осторожно сказала Гермиона и выпила.

Всю дорогу Гарри с соратниками курил в купе и пил из горла самогонку Хагрида, а под конец захмелел так, что собирался рассказать про то, что сам воскресил Тёмного Лорда, но передумал.

— Попутный ветер! Попутный ветер! — орала пьяная сова Рона, подурневшая от дыма и запаха перегара и свившая гнездо в волосах уснувшей Гермионы.

— Поттер, почему ты такой?.. — вдруг проснувшись, спросила, еле ворочая языком, Гермиона, когда Гарри помочился прямо в коридоре вагона.

— Потому что я не понимаю сути дихотомии добра и зла, Грейнджер, — отмахнулся тот. — И алгебру тоже.

Грюм, сидевший в одной майке на голое тело, хохотнул, а Рыжий просто икнул.

— Снейп так и не вернулся? — заплетающимся языком спросила Гермиона.

— Нет.

— Вернётся, скажу, что я от него без ума...

— Фи, Грымджер.

— Попутный ветер!

На вокзале Кингс-Кросс Гарри попрощался с Грюмом и друзьями, которых уже ждали родственники.

— Рон, почему ты в таком виде? Что с тобой? Укачало? — набросилась на сына мать. — Ты что, пьян?

Рон что-то невнятно мычал и еле держался на ногах.

— Попутный ветер!

— Я тебе дам ветер, алкаш несчастный! — заорала мать Уизли. — Марш в машину! Я всё расскажу отцу! Пропойцу вырастила!

Гарри смеялся, когда смотрел вслед Рону, которого мать била по голове сумкой, а из его рта в такт ударам выплескивалась еле сдерживаемая рукой рвота.

— А это за мной, — пробормотала Гермиона и направилась прямой трезвой походкой к родителям. — Пока...

— Вали уже... — сказал Гарри и тут увидел Дурслей, которые зачем-то ждали его.

— Садись в машину, — пробормотал дядя Вернон.

— Так точно, сер, — сказал Гарри и допил остатки самогона, надеясь, что его начнёт рвать ещё в машине, а продолжит в доме Дурслей. — Ну, как дела, Дадли?

Заблевав всю машину дяди Вернона так, что рвота плавала в коврике нового "Воксхел", Гарри Поттер развалился на заднем сиденьи машины и мерно посапывал, улыбаясь во сне своим садистким фантазиям и пуская слюни.

Очнулся он от запаха горелой земли. Спустя минуту Гарри понял, что лежит на сожженном им же вонючем газоне и его щека болит от твёрдой земли и жёсткой искусственной травы.

— Дядя Вернон, ты какого хрена меня выбросил на улице? — взревел Гарри, чья футболка от ворота до колен была в засохшей рвоте и дурно пахла кислым. Он вошёл в дом, по привычке открыв дверь ногой. — Кстати, твои дрели — полное дерьмо!

Вернон побледнел.

— Это не он, это я, — тихо, но с ощутимой злостью ответила тётя Петуния. — Такую свинью я в доме держать не намерена даже по просьбе Дамблдора.

— Спасибо на добром слове. — Гарри снял штаны, чувствуя, что продукты его токсичной жизнедеятельности вот-вот попросятся наружу, и его обильно пропоносило на дверь и дорогой персидский ковёр дома Дурслей. — Ы-ы-ы. Пока.

Поттер, довольный собой, с садистским блеском в глазах, на обратном пути стащил еды из холодильника в гараже, а потом вытащил свой чемодан из машины.

— Кузен! Здорова! — На ходу пнув в копчик Дадли, который ковырялся в гараже и не видел Поттера, Гарри открыл калитку и покинул дом Дурслей.

Вопли Дадли скоро остались позади.

Добравшись до сквера возле улицы Глициний, Поттер разбил палатку, достал бутылку виски дяди Вернона, окорок, сыр с хлебом и устроился отдыхать.

— Жить, как говорится, хорошо, — сказал Гарри, улыбаясь и опрокидывая рюмку в рот. — А хорошо жить ещё лучше! Точно!

 

Тот тёплый тихий летний вечер был по несчастливой случайности прерван грязной руганью Гарри и появлением дементоров на улице Глициний.

— Съебали, или я за себя не отвечаю! — крикнул в усмерть пьяный Поттер, размахивая палочкой во всё стороны.

Он видел перед собой две размытые фигуры в плащах, но не понимал, кто это. Потом Поттеру стало холодно.

— Кто зиму включил?

Стекла очков покрыла изморозь, и в пьяном мозгу Гарри возникла картинка, словно он убивает Волдеморта, а потом держит его бездыханное окровавленное тело на руках.

— Нет!

Гарри понял, что перед ним дементоры, и тут же завопил:

— Экспекто Патронум!

С палочки соскочил патронус Мефистофель и понёсся на дементоров, бодая и топча их мощными копытами. Миг — и воздух вновь потеплел.

— А ты... Твою... Опять лето...

Гарри приложился к бутылке и после этого упал на мостовую, уснув крепким сном праведника, не замечая, что ему на голову упало письмо.

* * *

— Гарри невиновен!

Дамблдор выступал в суде, название которого Гарри не смог бы произнести, даже если бы ему пересадили мозг Эйнштейна вдобавок к его собственому, потому всецело полагался на напор и грамотность в таких делах своего старшего наставника и защитника.

— Да вы тут охренели в край! — распалялся Альбус. — Война на пороге! Волдеморт воскрес! А вы хотите осудить единственного, кто может его победить!

— Поттер врёт! Как и ты, Дамблдор! — тряс обвислыми бледными старческими щеками Фадж в приступе бешенства.

— По твоей логике, Корнелий, Гарри что, сам убил своих родителей, а потом и в себя Аваду пустил? В годовалом возрасте! — не выдержал Дамблдор. — Совсем мозги набекрень съехали от страха?

— Удалить из зала суда Альбуса Дамблдора! — орал Фадж. — За оскорбление личности! За... За всё!

— Ну, рискните, — просто ответил Дамблдор, скрестив руки на груди, но никто почему-то не шелохнулся. — То, что ты боишься признать правду, Фадж, не говорит о том, что её не существует!

Возникла пауза.

— Значит, так, Гарри невиновен. Голосуйте, — вдруг чрезвычайно властно приказал Дамблдор. — Дело рассмотрели, зачем время терять?

Гарри сидел и восхищался, как Дамблдор грамотно составляет оскорбительные фразы и мастерски унижает Фаджа, и ему на миг захотелось стать таким же умным и грамотным.

Но потом Гарри подумал, что для этого нужно перелопатить тонны литературы, потратить массу времени, отточить навыки и вообще стать другим человеком, так что Поттер вновь вернулся к настройке по умолчанию — оставаться тем, кем он был, только хуже.

— Кто за то, чтобы признать обвиняемого виновным? — взревел Фадж и поднял руку вверх.

Гарри с ненавистью оглядел зал — кроме Фаджа, подняли руки семь волшебников.

— Кто за то, чтобы снять с подсудимого все обвинения? — раздался прохладный женский голос.

Поднялось множество рук, гораздо больше двадцати, так что Гарри от расслабления выдохнул, но не ртом и не носом.

— Все обвинения сняты, — выплюнул Фадж. — А теперь пшли вон отсюда! А ты, Дамблдор, за свою ложь и желание занять моё место ещё ответишь!

— Ой ли, — крякнул Альбус, показал средний палец Фаджу и, схватив Гарри за руку, вышел из зала суда. — Гарри, ты плохо на меня влияешь...

* * *

Подвал дома Блэков, площадь Гриммо, 12

 

— Что ты сделал с ним? — с удивлением спросил Сириус, сняв заклинание Неразбивания с банки, в которой Гарри держал Питера Петтигрю.

По приказу Дамблдора Гарри после суда отправился до конца лета в дом Сириуса Блэка, в котором на регулярной основе, кроме крестного Поттера, жил ещё и оборотень Люпин.

— Да так, — скромно улыбнулся Гарри. — Играли.

Расколдованный Питер был в сознании, вменяем, но настолько запуган, что боялся каждого шороха. Он не говорил ни слова, только писался по углам и старался избегать взгляда Гарри.

— Питер! — заорал Поттер. — Ну что, будем практиковать задничное наказание?

После этих слов Петтигрю упал на задницу и обгадился.

— Дерьма кусок, — сказал Сириус, а Люпин заклинанием убрал фекалии.

— М-м-ма-м-м-ма, — громко, словно он глухой, прохлюпал Питер.

Довольный Гарри улыбнулся и принялся что-то записывать на мятом жирном листе, появившемся из его широкого кармана.

— Где его уши? — вдруг спросил с ужасом Сириус. — И почему руки и ноги неровные?

— Играли, — соврал Поттер, вспомнив, как он при помощи гноя бубонтюбера устроил Питеру стрижку-вспышку. Ну и отрезал уши, практикуя Режущее заклинание, чтобы ему же и скормить.

Люпин молча глядел на нагого, всего в слезах и сильно похудевшего Петтигрю.

— Ну, привет, старый друг, — сказал Сириус и с размаху впечатал кулак в нос Питеру. — Это тебе за Лили с Джеймсом! А это за меня! За! Тринадцать! Лет! В тюрячке!

Каждое слово Блэк сопровождал ударом ноги по Питеру, который валялся на полу и тихонько повизгивал от боли.

— Сириус, мне, конечно, самому охота его забить, обескровить, придушить, — сказал, зевая, Гарри, которого сильные удары Блэка не впечатлили, — но нам бы его в Азкабан сдать, а не убить. Чтобы тебя оправдали. Если тебе оно надо.

— Хрен там плавал! — воскликнул Сириус и поймал из воздуха газету, бросая ее Гарри трясущейся рукой.

— "Сириус Блэк объявлен в международный розыск в связи с организацией массового побега из Азкабана", — прочитал Гарри. — Хоть немного придали твоей фигуре мрачности... Но это ж вранье всё.

— Министерство магии, бляха, — вклинился в разговор Люпин, — заняло позицию, как бы помягче выразиться... Опорочить Дамблдора и всех его соратников. Сириус у них, если верить Пророку, уже насовершал куда больше всего плохого, чем Темный Лорд за все годы своего существования на этой земле. А ты вообще у них дежурная шутка, Гарри.

— И что? — не понял Поттер.

— То, что смысла в этом Питере нет. — Люпин сплюнул на Петтигрю. — Теперь этот гад ничего не стоит, пока у руля стоит Фарш, прошу прощения, Фадж.

До Гарри стало понемногу доходить.

— Значит, они специально дементоров ко мне прислали, — пробормотал Гарри. — Значит, они будут ставить козни, чтобы нас всех заткнуть и посадить...

— Именно! — вскричал Блэк и ударил Питера ногой в лицо.

— Буль, — непонятно булькнул Питер и затих.

— Гениально! — заблистал глазами Гарри, так что Блэк испуганно отшатнулся. — Это нужно использовать!

Люпин с Сириусом переглянулись.

— Да не ссыте, — сказал Гарри, улыбаясь с сатанинской искрой в глазах. — Время веселиться.

* * *

— На пост инспектора Хогвартса, дабы остановить его упадок, как мне сказали особо одарённые личности, назначена Долорес Амбридж! Ну и по совместительству она будет исполнять обязанности профессора защиты от тёмных искусств вместо всеми любимого и так рано вышедшего на пенсию Аластора Грюма.

— Ура! — завопил Гарри в полной тишине Большого зала и встал, принявшись не просто хлопать в ладоши, а рукоплескать.

Все студенты смотрели на Поттера, как на умалишенного.

— Всё, хватит, мистер Поттер, все поняли вашу радость на сей счёт, можете сесть, — сказал Дамблдор, а в это время Амбридж, подозрительно похожая на жабу, встала и принялась что-то бормотать себе под нос.

— Профессор! — вдруг заорал Гарри. — Профессор Амбридж! А сколько вам заплатили, чтобы вы рискнули жизнью?

Амбридж, открывшая было рот и, очевидно, желавшая самым наглым способом прервать речь Дамблдора, вдруг захлопнула пасть и её притворная приторная ухмылка сползла с лица.

Дамблдор еле сдерживал смех.

— Я не понимаю вас, мистер Поттер, — пропела она. — О чем вы...

— А вы посмотрите на Снейпа! — горлопанил Гарри. — Он недавно в космосе побывал на бочке с порохом. Полетал, так сказать! Ещё не отошёл. А вы любите звезды? Или полёты? Скафандр у вас имеется? И бабочка?

В зале послышались смешки.

Все, включая Амбридж, устремили свои взоры на Северуса Снейпа, который поседел, из-за чего коротко остриг волосы, а теперь конвульсивно дёргал подбородком вправо и исхудал от стресса так, что походил на живого мертвеца (чего, по ходу, сам и добивался по канону, — прим. автора), чуть что хватаясь за палочку.

Амбридж вновь натянула притворную улыбку, но её глаза излучали холод.

— Наказание, мистер Поттер, — сказала Амбридж. — Вы зайдёте ко мне после уроков.

— Бегу и волосы назад! Так сколько вам дали денег? — заорал Гарри, садистски поглощая смущение Амбридж.

Тут стали вопить братья Уизли, а к ним присоединился весь стол Гриффиндора, выкрикивая в адрес Амбридж оскорбления.

— Давайте же приступим к пиру! — перекричал всех Дамблдор, и Амбридж пришлось сесть на своё место.

— Попутный ветер? — закричала сова Рона.

— Поттер, у тебя совсем крыша потекла? — спросила Гермиона, сидящая через три человека от Гарри. — Ты что творишь, придурок?

— Справедливость, — садистски улыбался Гарри и схватил рукой квашеной капусты из тарелки. — Амбридж! Это тебе за дементоров! — И Поттер швырнул капусту в лицо Долорес.

 

Вечером следующего дня

 

— Я требую, чтобы его исключили, Дамблдор! — орала потерявшая над собой контроль Амбридж. — Вы видели, что он сделал?

— Нет, не видел, — абсолютно спокойно, с лёгкой улыбкой на устах ответил Дамблдор, даже не вставая с кресла в своём кабинете и не отрываясь от изучения пустого пергамента.

— Он исписал всю доску матерной руганью, нарисовал там непристойности со мной в том числе, а потом чем-то её заколдовал, и теперь на ней нельзя писать! — кричала Амбридж, тяжело дыша. — Он не является на мои отработки! Уже дважды он подсыпал мне в еду что-то, отчего у меня выросли крылья!

Дамблдор не выдержал и прыснул от смеха.

— Навоз, Долорес.

— Что? — Амбридж покраснела и тут же побледнела, поняв, что она съела. — Как? А-а-а! Он пытался меня отравить!

— Кто он? — осведомился Дамблдор.

— Поттер! — ткнула Амбридж в развалившегося на стуле перед Дамблдором Гарри.

— Где доказательства, свидетели? — вдруг сказал Гарри. — Я подам на вас в суд за клевету!

— Долорес, идите в Больничное крыло, — выпроводил Дамблдор Амбридж. — Я сам поговорю с Гарри.

Только дверь за Амбридж закрылась, как Дамблдор расхохотался, да так громко, что Гарри вздрогнул.

— Отлично, Гарри! — похвалил директор. — Делай всё, что ты делаешь, только ещё сильнее! Лишь бы школа устояла! Сто очков Гриффиндору!

Гарри от неожиданности чуть не упал со стула, но потом быстро взял себя в руки и ввернул:

— Можно я использую огонь?

— Делай что захочешь, и не будет стыдно! Прыгай и соскочишь — это очевидно! Только не убий! — воскликнул Дамблдор. — Всё, иди. А то расцелую на радостях!

* * *

На следующий день, дождавшись, пока Амбридж выйдет из своего кабинета, который она запечатывала магией, Гарри взял десяток навозных бомб, купленных им в Зонко через близнецов Уизли, немного их усовершенствовал и принялся ждать.

Шли часы, тянулись уроки, Гарри даже вздремнул, но вот в конце коридора послышались шаги и пахнуло ненавистными Гарри духами марки Эклейт, которыми пользовалась и тётя Петуния, чтобы скрыть запах старости.

Когда Долорес открыла дверь, Гарри под Мантией-невидимкой при помощи Левиосы подвесил бомбы в воздухе и отлевитировал их внутрь.

Коротышка Амбридж ничего и не заметила.

Но стоило двери закрыться, словно кто-то перерезал невидимую нить — Гарри отпустил заклинание, и бомбы стали падать на пол, разбрызгивая своё содержимое по всей комнате.

— О-а-а-а! — услышал Гарри крик после череды хлопков в профессорском кабинете. — Бл... сук... В очко!.. Мерлин!

Последовала очень длинная череда грубой непечатной лексики, так что Гарри на радостях чуть сам не наделал в штаны.

Послышался скверный запах.

— Все сюда! — вдруг зычно заорал Гарри. — На помощь! Убивают!

В коридоре раздались шаги — время было обеденное, и студенты спешили со всего замка в Большой зал, дабы насытить свои желудки.

— Помогите! — верещал Гарри под Мантией-невидимкой.

Когда в коридор набилось с полсотни студентов, вдруг пришлепал Филч, сломал замок двери Амбридж, и профессорша предстала перед всеми с ног до головы в жидком поносе, которым Гарри начинил бомбы.

— Похоже, здесь нужна швабра... — язвил невидимый Поттер. — Филч! Тащись сюда! По-твоему профилю нарисовалась работа, хрен сотрешь!

Все студенты расмеялись, а Амбридж, сгорая от стыда, безуспешно пыталась закрыть дверь, которую невидимой ногой подпер Поттер.

Филч же в растерянности стоял в дверях.

— Навозные бомбы! — задергал щеками Филч. — А кто это там? — слепо сощурился завхоз, глядя на Амбридж.

— Это я-а-а! — завопила Амбридж. — Сделай же что-нибудь!

— Тряпкой её! — подзуживал Гарри. — Обтереть!

И толкнул Филча, который выставил вперёд швабру, падая, сбил с ног Амбридж и сам уплыл в понос, который заляпал розовые ковры, мебель, тарелочки с мерзкими котятками, пол, потолок и стены.

— Ой, а что здесь?.. — подошёл Дамблдор, зажав нос и глядя на плавающих в фекалиях Филча с Амбридж. У Амбридж задралась юбка, и все увидели её панталоны. — А, всё нормально. Долорес, вы так в открытую не флиртуйте. На-ра-лим, на-ра-ла...

* * *

Время летело быстро.

Только Гарри облил дерьмом Амбридж, и вот уже жёлтые осенние листья горели в Запретном лесу, на территории Хогвартса и вообще везде, где оказывался Гарри со своей Зиппо.

— Амбридж! Пожар! — орал Поттер на уроке, и Долорес, которая после случая с навозом получила вторую должность инспектора по всем иным делам в Хогвартсе, приходилось бегать и везде совать свой длинный нос, тушить пожары и делать много чего ещё задуманного и воплощённого в жизнь великим художником по фамилии Поттер, решившим сделать так, чтобы Амбридж не было скучно.

Амбридж назначала Гарри тонны штрафов, наказаний, но Поттер плевал на них.

— Поттер! Урод! — вопила Гермиона при любой возможности. — Я эти баллы заработала кровью и потом, анаболики! А ты — гад! Разбазариваешь добро! Иди к Амбридж и делай всё, чтобы она не сняла с тебя ещё очко! Или я тебе! Я тебя!

— Я специально сделаю так, чтобы ты меня, — с улыбкой Ганнибала Лектора сказал Гарри.

Гермиона смерила Поттера взглядом, полным ненависти, и ушла.

А Гарри на следующем же уроке подложил Амбридж на стул кнопок, так что вся её задница была исколота и кровоточила.

— Наказание! Поттер! Вечером! — визжала Долорес.

— А я думал, у вас месячные, — абсолютно спокойным, полным лживого сострадания голосом пролепетал Гарри.

— Вон из класса!

На это наказание Поттер таки явился с целью ещё раз подложить в кабинет Долорес, которая теперь запирала дверь пятью заклинаниями за семью замками, пару заколдованных на невидимость нюхлеров.

— Вы напишете несколько строк, — начала Амбридж, когда Гарри вошёл в её кабинет.

— Я не умею писать, сударыня, — осклабился Гарри, — и читать тоже. Месячные кончились?

Амбридж на миг потеряла самообладание, но всё же нашлась, что ответить:

— Тогда просто бери перо и рисуй ёлочку.

Гарри подошёл к столу.

— Здесь воняет, — сказал Гарри, не притронувшись к перу, а Амбридж перекосило. — Да и цвет мне этот не нравится.

Гарри достал Зиппо и подпалил на глазах Амбридж её отвратительную розовую скатерть.

— Агуаменти!

— Протего! Гори-гори ясно! — Гарри достал гной бубонтюбера и плеснул на стол.

— А-а-а! — заорала Амбридж и упала на спину, опять обнажив панталоны.

— Не нужно со мной заигрывать, — рассмеялся Гарри и быстро вытащил нюхлеров из карманов, пойманных при помощи мешка в саду Хагрида.

— Всего хорошего.

 

Конечно же, после этого случая было разбирательство в кабинете Дамблдора, куда Гарри ходил, как к себе домой, но всё кончилось тем, что Амбридж лишилась чёлки, а Дамблдор начислил сто очков Гриффиндору.

 

Отдыхая от трудов праведных, Гарри любил забраться в палатку, расположенную в Запретном лесу и выпить Хагридовой самогонки.

— Я те отвечаю, бля буду, — доказывал пьяный Поттер новой подруге по имени Полумна свою правоту одним долгим сентябрьским вечером. — Квадрат суммы катетов равен квадрату гипотенузы. А ты как лучшая ученица школы номер шестьдесят девять должна знать такие вещи... В Эдинбурге эта школа, да?

— Мы не учили геометрию в таком возрасте, ик! — булькнула такая же пьяная Полумна, лежа в одних трусах и рубашке на пропахшем потом Гарри диване.

— Вот, смотри, — Поттер стал рисовать на пергаменте чем-то красным прямоугольный треугольник.

В этот момент в палатку влетела сова и бросила письмо в сторону Гарри.

— Как я обожаю местную доставку корреспонденции, — промямлил Гарри. — Лично в руки. Хорошо, что не обосрали. Как на почте Англии.

Полумна прыснула от смеха.

— От Дамблдора, — пьяно шатаясь, прочитал Гарри. — Херня какая-то про Волдеморта и Орден Пениса... Феникса!

 

— Итак, мы собрались здесь сегодня, дабы посвятить в рыцари круглого стола Гарри Джеймсовича Поттера, — пафосно начал свою речь Гарри Поттер, стоя перед Роном и Гермионой в гостиной Гриффиндора. — Поскольку данное общество строго засекречено, то, боюсь, всем придётся дать Непреложный обед, да, именно обед. В воскресенье, в двенадцать тридцать две.

Гермиона прыснула от смеха, Рон улыбнулся.

— А также я хочу посвятить в члены Ордена, и сиськи Ордена, и жопу Ордена Рона "Рыжего Петуха" Уизли и Гермиону "Стерву" Грымджер!

— Поттер, гад! Ты обещал так меня не называть! — смеясь, разозлилась Гермиона. — Урод.

Рон просто покраснел, а Гарри, пародируя Дамблдора, стоял в одних трусах перед друзьями с длинной седой бородой, сделанной из ваты, спертой у мадам Помфри, и продолжал ломать комедию.

— Смотрите, чтобы ваши языки не попали в руки или куда похуже любого члена Министерства магии, а в частности, их главных героев — Фаджа и Амбридж. А ты, Гарри, вообще делай то, что должен, и ты ни в чем не повинен!

Гермиона с Роном покатились со смеху. Гарри стянул с себя бороду, перестав копировать Дамблдора с собрания, на котором недавно побывал.

— Ну, а если серьёзно? — спросила Гермиона. — Что там было? На собрании.

— Да ничего интересного, — ответил Гарри, бросая бороду в огонь. — Бла-бла-бла, Волдеморт воскрес, готовьтесь. Берегите Гарри, ага. Бла-бла-бла.

— Да-с, — протянула Грейнджер. — Это они пусть сами ссыкуют там.

— Именно, — улыбнулся Гарри с сатанинским блеском в глазах. — Теперь у меня абсолютно развязаны руки.

* * *

— Нет, Дамблдор, это просто немыслимо! — орала не своим голосом Амбридж в кабинете по защите от тёмных сил. — Что это такое?

— Муууу!

— Вы поглядите! — верещала Долорес. — Это уму не постижимо!

Гарри стоял, смотрел, как огромный племенной бык спаривается уже с третьей коровой из шести прямо во время урока, и смеялся.

— Это всё проделки Поттера! — сорвалась на визг Долорес. — Я требую его исключения!

— Это не Гарри, — улыбаясь, сказал Альбус, — это просто чей-то дружеский прикол.

— Мууу!

В этот самый миг бык закончил процесс и сполз с коровы, довольный и расслабленный.

— Ну что ты, Боря, ещё три коровки осталось, — сказал Гарри. — Давай, напрягись!

— Нет, вы посмотрите, Дамблдор! — заорала Амбридж. — Он ещё и издевается!

— Амбридж, — сказал Гарри, обращаясь к профессорше, — уйдите, вы мешаете Боре возбудиться.

Весь пятый курс буквально рухнул от смеха. Дамблдор смеялся громче всех, так, что у него слезы выступили на глазах.

Амбридж перекосило от гнева.

— Я напишу министру! Вас всех уволят! — орала Долорес. — И засадят в Азкабан!

— Смотрите, чтобы вам самой тут никто не засадил, — сказал Гарри, улыбаясь под смех студентов. — Хотя нет, если даже Боря теряет либидо при виде вас... Разве только Снейп...

— Ха-ха-ха!

 

После этой выходки Гарри Амбридж написала министру, и в Хогвартс приехали авроры в качестве защиты "ценных сотрудников" и соблюдения правопорядка в "столь разнузданном и криминальном очаге преступности".

— О ды-а, — сказал Поттер, когда один из авроров "самовозгорелся", стоя рядом с камином в Большом зале, а второй в это время летал под потолком. — Обожаю коняшек Шармбатона и Спиртовую Дыньку.

Гарри по привычке достал блокнотик и записал результаты своих экспериментов.

 

В Хэллоуин Гарри сделал то, чего боялась Гермиона и ещё больше — Рон.

— Ссыкуны вы, — бросил Гарри и отправился в Хогсмид. — О вас, ничтожные, забудут, словно вас и не было. А я останусь в веках и анналах!

— Ты больной псих, Поттер, — лениво бросила Гермиона. — Лучше бы ты сидел.

Раздобыв в одном из трактиров Хогсмида тараканов, Поттер стал одновременно испробовать на них зелье Раздувания и заклятие Умножения.

— Вау! — воскликнул Поттер.

Результаты превзошли ожидания — Гарри пришлось похитить феникса Дамблдора, чтобы его огнём выжигать сотни тараканов, которые носились по Запретному лесу и ломали деревья.

— Что с тобой, Фоукс? — удивленно спросил Альбус изрядно потрепанного и лишённого голоса феникса.

— Это он простудился, — сказал Гарри, и феникс заплакал.

 

Спустя неделю, вечером после праздничного ужина в честь Хэллоуина, Поттер прокрался к кабинету Амбридж и поставил банку с тараканами на горлышко, предварительно сняв крышку.

— Скоро, скоро, мои хорошие, — улыбнулся Гарри, который сумел запихнуть проклятых насекомых в банку, чье внутреннее пространство было расширено соответствующим заклинанием.

— Баночка разобьётся, и вы скоро окажитесь на свободе, — улюлюкал Гарри с дьявольским огнём в глазах, глядя на творения рук своих.

Раздались шаги, и показалась Амбридж. Конечно, она поставила на свой кабинет кучу оповещающих чар, но, поскольку там жили два невидимых нюхлера, сирены выли регулярно и на них никто не обращал внимания, и Амбридж в том числе.

Послышался звук разбивающегося стекла.

— Что за?.. — услышал Гарри тонкий писклявый голос Долорес, а затем: — А-а-а-а!

Гарри, стоя в Мантии-невидимке, смеялся в голос, а на крики Амбридж сбежались студенты и преподаватели.

Вся школа поспешила увидеть, что происходит, а в это время Амбридж в одной юбке стояла перед входом в свой кабинет и руки у неё тряслись почище, чем у любого британского алкоголика с утра.

— Уберите! — визжала Амбридж. — Я... я... я...

— Не нужно переходить на немецкий, — подколол ее Дамблдор.

— Недоносок! — вдруг Долорес повернулась к Альбусу, но её с ног сбил таракан. — Это всё Поттер!

— Гарри здесь даже нет! — сказал Дамблдор.

— Это Поттер! А-а-а!

* * *

— Как хорошо, что Амбридж какое-то время не будет в школе из-за нервного срыва, — мечтательно пролепетала Полумна, лёжа на диване в палатке Гарри.

— Очень плохо, — сказал Поттер. — Мне будет скучно, опять придётся приставать к Снейпу... К тому же кто теперь будет вести защиту?

— Я слышала, что сам Дамблдор, — ответила Полумна и закурила. — А ты был прав, что курение расслабляет.

— Эх, подруга, если бы ты была рядом с самого начала, а не все эти грымзы и рыжие, — сказал Гарри и налил в два стакана самогонки.

— Мы будем сегодня препарировать кого-нибудь? — спросила Полумна, беря в руку стакан.

— Ну, если только выпьем, — поднял стакан Гарри.

Друзья выпили. Тут в палатку вошла Гермиона.

— Опять нажрался, пьяная скотина, — начала Грейнджер.

— И тебе не сдохнуть, — осклабился Гарри.

— Ты слышал, что Рона выпустили из Больничного крыла? — сказала с порога Гермиона.

— Не-а, — ответил Гарри, вставая и с чёрного хода затаскивая мешок в дом. — Что с ним было-то?

— Всё-таки ты жестокий и бесчеловечный, — сказала Гермиона. — У него был запор после твоих шуточек с тараканами. Они же по школе ползают! Один заполз в туалет, а Рон как раз пошёл... И всё! Неделю клизмы ставили.

Гарри хохотнул, вытаскивая на стол тело из мешка.

— Так ему и надо, — сказал Поттер, закуривая. — Может, он теперь на пианино заиграет.

Гарри заржал, а Гермиона, фыркнув, ушла.

— Ты знаешь, что нельзя понижать градус, Поттер? — спросила Полумна, видя, как Гарри пьёт сливочное пиво после самогонки.

— Не-а, — протянул Гарри.

— Ты знаешь, как сделать инфернала. Почти без тёмной магии. И не знаешь, что нельзя понижать градус? — спросила Полумна.

Гарри принялся ставить на хладное тело свои приборы, чтобы оживить его, как вдруг в палатку влетела птица.

— Опять собрание этого Ордена Пениса, — плюнул Гарри. — Останешься тут или пойдёшь со мной?

* * *

— На сегодняшнем собрании мы рассмотрим сложившуюся ситуацию, — сказал Дамблдор, сидя во главе стола в своём кабинете.

На собрании, помимо Гарри и Дамблдора, присутствовали МакГонагалл, Флитвик, Снейп и Хагрид.

— Сегодня к нам вернулся дружище Хагрид с новостями, — пролепетал Дамблдор. — Вали, волосатый.

Рубеус, чье лицо было сильно разбито и который поддерживал одну руку другой, крякнул и начал рассказ:

— Это... в общем, великаны не придут. Я там с одним договорился, это, а у них там ночью драка была. Это. В общем, голову ему оторвали и теперь тама другой гург. И этот с нами не подружился. Это.

— Это они тебя так? — спросила МакГонагалл, выразительно глядя на лицо Хагрида.

— Да нет, вы что, — отмахнулся Рубеус. — Эти меня убили бы.

Гарри думал в сей момент, что Хагрид что-то скрывает, но он очень хотел научиться так же сильно бить.

— И как же мы будем сражаться против армии великанов? — спросил ядовито Снейп. — Их же хрен пробьёшь.

— При помощи катапульт и Левиосы, — сказал Гарри, сатанински улыбаясь.

— Жопе слова не давали, — бросил Снейп, но его прервал Альбус.

— Как это поможет, Гарри? — деловито, игнорируя Снейпа, спросил Дамблдор.

— Камнем по голове, — просто ответил Гарри. — Это эффективно и просто, я сам так делал. С некоторыми.

Гарри выразительно посмотрел на Снейпа и гадко улыбнулся. Северуса перекосило от гнева.

— Гарри, мой мальчик, да ты крут, — сказал Дамблдор. — Сделаем катапульты. А где взять столько валунов?

— Горы, Гендальф, — парировал Поттер. — Горы.

* * *

Время катило свои воды к зиме, и вот уже наступило время каникул. За этот период Гарри, чьи таланты теперь были направлены в нужное, но отнюдь не мирное русло, умудрился изготовить десяток крепких катапультов, которые Дамблдор снабдил магической защитой и расставил по периметру замка.

Катапультов нужно было больше — Дамблдор хотел укрепить и башни, но процесс изготовления шёл небыстро. Гарри делал их по старому средневековому проекту, раздобытому в библиотеке в отделе "Хобби для колдунов-первокурсников", сам же ежедневно проверял каждый узел и колдовал над той или иной "фишкой".

— Ёпта, Хагрид, — орал Поттер на великана, который служил ему подмастерьем, — бревно на бревно клади! Там пазы есть! Как, по-твоему, окружность соприкасается с окружностью — по плоскости или по линии? Идиот! Начертательную геометрию учи! Раздел "Пересечение фигур"! Расчетку мне сдашь! Да ты дебил, что ли? Лучше верёвкой стягивай! Щас я гвоздь несу! А потом топор!

— Слушаюсь, — буркнул смущенный великан и разорвал с досады двухдюймовой толщины канат.

Вот так дело и шло.

 

Незаметно приблизилась зима.

Снег равномерно укрывал поля и тропинки вокруг Хогвартса, заиндевевшие деревья стонали от ударов топора Гарри, которому нужно было изготовить ещё десяток катапультов. В это время в Хогвартс вернулась Амбридж, чему Поттер был немыслимо рад.

— Сколько в этот раз? — громко заорал Гарри, когда увидел розовую макушку Амбридж в толпе, следующей на ужин. — Амбридж! Сколько дали денег? Я могу дать больше! Переходи на мою сторону!

От голоса Гарри Долорес вздрогнула и попятилась, но оступилась и упала. Этого никто словно и не заметил, так что студенты продолжали идти прямо по ней.

— Что вы себе?.. — булькала Амбридж, но её никто не замечал.

 

А ночью случилось то, чего никто не ожидал.

Гарри, как всегда засыпавший за считанные мгновения после своих "добрых дел", видел очень странный сон.

Всё было не как в обычном его сне — когда картинка чёрно-белая и ему улыбается весёлый Волдеморт. В этот раз сон был цветной, словно Гарри существовал в реальности и чувствовал, что этот сон ему не принадлежит.

Гарри находился внутри какой-то змеи.

Змея ползла по тёмному коридору и направлялась к сгорбленной фигуре. И Гарри почувствовал острое желание укусить этого человека. А потом Гарри узнал человека — это был Артур Уизли, отец Рыжего.

— Не, Артура нельзя, — подумал Гарри. — Мне его жалко.

— Убей... — шептал чей-то голос.

— Да пошёл ты, — сказал Поттер и развернул змею в другом направлении.

— Дерьмо! Штопаный Поттер! Я тебя! — раздался голос в голове Гарри.

— Пшел ты, — озорно сказал Гарри.

— Я ничего не вижу!

— Конечно, — злорадствовал Гарри. — Я ведь змее глаза выколол.

— Ы-ы-ы!

Но было поздно.

Поттер в теле змеи уже полз в зале, где стояла древняя обветшалая арка. Его слуха касались непонятные голоса и шорохи.

— Ёпта, — подумал Гарри, по чьей спине (его или змеи?) побежали мурашки, и прополз сквозь арку.

Поттера тут же вышвырнуло из сна. Гарри проснулся и, поглядев на песочные часы и ни черта не поняв, как ни в чем не бывало продолжил спать.

* * *

— Откуда вы это знаете, Северус? — спросил Дамблдор Снейпа, сидя в своём кабинете на очередном орденском собрании.

— Тёмный Лорд в ужасе, — сказал Снейп, косясь на Гарри. — Его змея Нагайна пропала, а ему снятся кошмары, и он не может с ними ничего сделать.

Гарри довольно улыбнулся.

— Если бы это было возможно, я бы даже подумал, что кто-то пытал Тёмного Лорда, — ответил Снейп, продолжая коситься на Гарри. — Это поистине сильный легилимент. Даже я так не могу...

В кабинете воцарилась гнетущая странная тишина. Только было слышно, как Гарри ковыряет ногтем в зубах, плюя на пол директорского ковра.

— Что бы это ни было, это нам на руку, — сказал Дамблдор. — Кто бы это ни делал.

Снейп фыркнул.

— Поймите, Дамблдор, если есть кто-то, кто может так мучить Тёмного Лорда, вы представляете, что он сделает с нами? — воспротивился Снейп.

Гарри широко зевнул. Та бессонная ночь, когда он вторгся в память Тёмного Лорда и вызвал его самые плохие воспоминания и постоянно и в красках думал об этом, добавляя ещё своих садистских мыслей, немного утомила Гарри.

Природу этого явления Гарри понять не мог, да ему и не нужно было — он просто получил огромное удовольствие, мучая и причиняя кому-то боль на расстоянии. Но после случая со змеёй больше таких снов не было.

— Тёмный Лорд теперь не спит... И он... В общем... Он пару раз обмочился при всех, — смущённо добавил Снейп.

Здесь уже Гарри не мог сдержать смех и заржал в голос. К нему обернулись все участники собрания.

— Просто процессор смешно рассказывает, — оправдался Гарри, понимая, что его распирает от самодовольства. — Продолжайте.

Снейпа передёрнуло от ненависти, но он сдержался.

— Гарри, а у тебя не было никаких видений? — осторожно спросил Дамблдор. — Про отдел тайн, пророчество и всё такое?

— Нет, директор, — соврал Гарри. — Кроме того, где я мою Снейпу голову шампунем. Это был обычный ночной кошмар.

Многие из членов собрания хохотнули. Снейп скривился.

— Если бы я не знал, что Поттер, как и его драгоценный папенька, — тут судорога свела шею Северуса, и голову дёрнуло в сторону, — папанька, я хотел сказать, редкостные эгоисты и садисты, я бы подумал, хотя это невозможно, что именно Поттер довёл до этого состояния Тёмного Лорда.

Гарри широко зевнул.

Когда пауза затянулась и на него опять были направлены взгляды всех присутствующих, Поттер откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.

— А на ужин были вкусные стейки, — громко рыгнул Гарри, и Снейпа передёрнуло в который раз.

— Что и требовалось доказать, — подытожил Снейп, глядя на Поттера с отвращением.

Но Гарри заметил, что Дамблдор подозрительно блеснул глазом, когда смотрел на него, и в его жестокую душу закралась крамольная мысль, что директор не такой уж лопух и что он всё знает о проделках Гарри, но почему-то упорно выгораживает его.

— На этом собрание окончено, — сказал Дамблдор. — Всем сладких снов. Баю-бай.

* * *

Рождественские каникулы Гарри прошли хорошо. Они с Полумной откопали два трупа на местном кладбище и сделали из них почти живых инферналов.

Поттер хотел написать Гермионе, но вспомнил, что она уехала с родителями во Францию, а Рыжий и без того был "трус и очко", так что, узнай он об этом хобби Гарри, скорее всего, впал бы в кому.

— Гарре, а ты думал, что сделаешь с Амбридж? — спросила Полумна, которая, как и Гарри, не любила бывать дома.

— Есть у меня один план, — мечтательно произнёс Поттер, закуривая и вытирая руки полотенцем. — Но я пока не скажу.

— Хотелось бы узнать, нет, лучше всë увидать своими глазенками, — так же мечтательно протянула Полумна. — А ты катался на фестралах?

 

— Гарри, никому не слова, или меня выгонят! — цыкнул Хагрид на Поттера, когда они стояли по колено в снегу на опушке Запретного леса.

— Нет-нет, Хагрид, я — могила, — соврал Поттер, скрестив пальцы за спиной.

— Это... Он... Его там обижали. Били! Я не мог его оставить, — разрыдался Хагрид.

— Не ссы, волосатый, — проквакал Гарри, сатанински блистая глазами. — Я никому не скажу.

 

— Я убью его! Лично! — орала Амбридж и кидалась на Гарри в кабинете ЗОТИ.

Амбридж, на которой был из одежды только лифчик и подраная юбка, сейчас стояла с париком набекрень (она теперь носила парик, чтобы прикрывать лысину от ожогов) и дико вращала глазами.

Ее держали под руки двое авроров Министерства магии.

Гарри развалился в кресле у камина и с садистской улыбкой смотрел на преподшу.

— Гарри, расскажите, что произошло, — попросил Дамблдор, приятно улыбнувшись.

— Директор, я не знаю, как этот огромный тупой великан появился в классе, — начал было Гарри.

— Вот видите! — воскликнул Дамблдор так, что все вздрогнули. — Это не Гарри, бе-бе-бе!

— Я сама видела, как Поттер вёл его за верёвку! — орала Амбридж. — А потом он вломился в класс посреди занятия, и я... и я...

— Вы что, ослица? — спросил Дамблдор.

Гарри заржал в голос.

— Ваша версия, Гарри? — дал ему слово Дамблдор.

Гарри закурил, потянулся и принялся рассказывать:

— Великан влетел в класс и схватил Амбридж в ладонь. Она пыталась ему навредить. Очевидно, великан просто хотел поиграть...

— Он меня чуть не изнасиловал! — вопила Амбридж, красная, как варёный рак.

— Оставьте свои фантазии при себе, — строго приказал Дамблдор. — Мы в приличном месте, Долорес.

— Так вот, великан хотел поиграть, — продолжил Гарри, — а эта профессорша стала его пинать, осыпать проклятиями и заклятиями. Тут, сами понимаете, никто не выдержит. Грохх её и швырнул разок на постель...

— Какая интересная история, — улыбался во все лицо Дамблдор и с интересом "заглядывал в рот Гарри". — Чем же всё кончилось?

— Ну, Грохх хотел Амбридж погладить и прилёг рядом, тут кровать и сломалась, — сказал Поттер, и Дамблдор рассмеялся, как помешанный. — Вот и всё.

Отсмеявшись, Дамблдор строго подвёл итог:

— В этом инциденте целиком виновата сама Амбридж. Нечего было соблазнять великана, все осталось бы цело.

— Дамблдор! — заорала что есть силы Долорес. — Ты пожалеешь! Я пришлю сюда всю мощь министерства! Вас всех уволят! Выгонят!

— Уведите, — махнул рукой Дамблдор, и авроры вышли, забрав с собой орущую благим матом Амбридж. — А теперь, Гарри, в картишки?

* * *

Зима кончилась, и ей на смену пришла весна, а с ней и волнения по поводу предстоящих и очень важных экзаменов.

— Грымджер, ты решила переучить всю школьные программу до экзаменов? — издевался Гарри над Гермионой, которая сидела в гостиной Гриффиндора, обложившись книгами и свитками пергамента.

— Тебя забыла спросить, — грубо ответила Грейнджер. — Тебе-то пофиг, ты всё равно сдашь, хоть препода завали. Дамблдор поможет. А мне нужны высшие баллы. Я хочу стать министром магии.

— Ебать, ебать, вот это амбиции! — заорал Гарри. — И как к вам начинать обращаться? Ваше Грейнджерство? Майн херц Грымджер? Или Хермневона Левикая?

Рыжий рассмеялся беззвучным смехом и свалился с дивана.

— Хрен чесоточный, учи матчасть, чеснок тебе в ухо! — грубо сказала Гермиона. — Урод! Отстань!

С этими словами Гермиона встала и ушла в библиотеку, куда всегда исчезала, стоило Гарри достать её.

— Какие мы нежные, — закатил глаза Гарри. — Пойду-ка я лучше ещё инфернала запилю.

Рыжий поплелся за Гарри.

* * *

— Итак, на сегодняшнем собрании мы с вами обсудим проблему мирового сообщества, связанную с диверсификацией индекса дойчмарки к юаню, — начал очередное собрание Ордена Пениса Дамблдор.

"Прямо как партия Ленина", — подумал Гарри и широко зевнул.

Честно говоря, Гарри не ведал, для чего Дамблдор каждый раз таскает его на все эти собрания, потому что обсуждались там вещи, которые совсем не интересовали Гарри: проблема воскрешения Тёмного Лорда, передел власти в стране, пророчество о Поттере и Волдеморте, тайна убийства Кеннеди и развал Америки и прочая хрень типа кто был на Луне. А когда Гарри было не интересно, он предпочитал скрасить время сном, если не получалось что-то сжечь.

Вот и сейчас Поттер задремал, и ему снился очень странный сон.

— Поттер, смотри, я сейчас убью Сириуса Блэка. — Гарри увидел, как Волдеморт расхаживает в каком-то странном подсвеченном снизу зале среди стеллажей с необычными шариками, а на коленях перед ним сидит Блэк.

— Да убей, мне посрать, — сказал Гарри и улыбнулся.

Волдеморт остановился и замер как вкопанный.

— Тебе его не жалко? Он же твой дядя? — спросил Волдеморт с досадой в красных бесчувственных глазах.

— Ой, Волдо, чья бы корова мычала, а твоя шла бы к дяде, — язвил Гарри. — Ты вон сам и дядю, и папаньку с дедом и бабкой ушлепал, а мне про жалость говоришь?

— Но ты же должен быть добрым и слабым! Ни черта не понимаю! — орал Волдеморт. — Снейпа мне! Я его убью!

И Гарри внезапно проснулся.

Поттер сонно огляделся и понял, что Снейпа нет в кабинете Дамблдора, а это значило, что он на задании.

Гарри поднял руку.

— Да, Гарри? — обратился к нему Дамблдор.

— Где Снейп?

— На задании в министерстве.

— Боюсь, что нам туда тоже нужно.

И тут все вновь посмотрели на Гарри.

— Я беру Амбридж на себя, — пискнул Флитвик и выбежал из кабинета.

— Я пойду с Гарри, — сказал Дамблдор. — А также... — Альбус оглядел всех присутствующих, а именно Минерву и профессора Стебль. — Короче. Мы вдвоём пойдём. С Гарри.

— Аккуратнее там, — пропищала профессор Стебль.

— Полетим, дирехтор, — каркнул Поттер и побежал в свою палатку — Полумна точно знала, где искать фестралов.

* * *

— Ах ты сука!

— Кобель, исключительно кобель!

Гарри орал на Люциуса Малфоя, отца Драко, а Люциус орал на Гарри. Часть их монолога была настолько непечатной, что даже самые закостенелые матерщинники и крамольники удивились бы.

Дело было в отделе тайн Министерства магии и, как многие могли подумать, из-за Снейпа. А не потому, что Гарри просто наступил на ногу Люциусу в очереди за хлебом.

— Я убью тебя, Поттер! — шипел Люциус.

— А я тебя на твоих же волосенках жидких повешу. — Гарри достал из кармана пневматический молоток дяди Вернона, работающий исключительно от пороховых патронов.

— Убери... Убери это! — взвизгнул Малфой.

— А, помнишь, значит, крыса белобрысая? — улыбнулся гаже возможного Поттер.

— Авада...

— Щёлк, щёлк, щёлк! — Из молотка вылетело три гвоздя, два из которых попали Малфою в задницу, потому что он был трус и пустился в бега от Гарри.

— Ссыкло, — сказал Гарри. — Ты вообще ни хрена не умеешь, а, папа Малфой?

Люциус что-то простонал, обхватив руками свою кровоточащую задницу и окончательно потеряв остатки достоинства.

А в это время неподалёку шёл настоящий бой — Дамблдор сражался с Волдемортом и десятком Пожирателей сразу. Но Дамблдор был столь проворен и силен для своих преклонных лет, что Пожиратели либо падали вокруг него парализованные, либо стремились убраться прочь.

— Вам помочь, директор? — восхищённый работой Дамблдора, спросил Гарри, который пару раз пнул истекающего кровью Малфоя и выключил, так сказать, его сознание и был таков.

— Присмотри за Северусом! — заорал Дамблдор, вырубая ещё одного Пожирателя. — Я скоро! Ты, если что, не виновен!

Поттер обернулся и пошел вольготной походкой в сторону валяющегося на каменном полу Снейпа, которого Волдеморт совсем недавно мучил при помощи Круцио.

— Процессор! Вставайте. — Гарри поднял замученного Снейпа на колени.

Северус был без сознания. Короткие волосы вымазаны в крови.

— Кто... Кто здесь? Поттер? Нет! Только не ты! — стал бормотать Северус, находясь в полузабытьи.

— Только я, процессор, только я, — съязвил Гарри. — А я не знал, что вы так сильно меня ненавидите.

— Хуже, — лепетал Снейп. — Намного хуже. Твой отец...

— Ой, да засунь ты в жопу моего отца! — не выдержал Гарри, ставя Снейпа на ноги и двигаясь к Дамблдору, который уничтожил трёх Пожирателей и теперь возился с Волдемортом. — Снейп, ты такой тупой! Инфантил готический! Че ты ненависть к моему папаше на мне вымещаешь!? Ты что, не видишь, что я не такой?

— Да, ты намного хуже, — сказал Снейп, и из уголка его рта потекла струйка крови. — Брось, меня, Поттер. Помоги Дамблдору.

— Ага, щас, — взбеленился Гарри. — Дамблдор и без нас справится. А вот такого, как вы, процессор, я больше не найду.

Снейп внезапно рассмеялся, еле ковыляя и вися на плече Гарри.

— Поттер, лучше бы ты выбрал кого-то иного объектом своего обожания, — сказал Снейп. — Девушку, например.

— Да-да, очень смешно, — съязвил Гарри.

Тут в Гарри со Снейпом полетело проклятие от Волдеморта, и Поттеру пришлось оттолкнуть Снейпа, чтобы уклониться от луча.

— Барук Кхазад! Барук Аймену! — внезапно взревел Гарри и выпустил остатки гвоздей в Пожирателей смерти.

Прибитыми к забору оказались трое. Одному Гарри прибил маску к лицу, а двоим — просто ноги и руки. Раздались стоны боли и мольбы о пощаде.

Но Гарри это не остановило. Он вытащил палочку и, пока никто не видел, пустил в каждого Пожирателя по Круциатусу. Когда все трое потеряли сознание от боли, Гарри убрал палочку.

— Вот теперь хэппи энд, — удовлетворённо, как настоящий садист, сказал Поттер и обернулся к Северусу, который лежал рядом. — Ну что, процессор, теперь в Хогвартс?

Но в этот момент Дамбодор пропустил атаку Волдеморта, и неизвестное Гарри заклинание срикошетило в поднимающегося на ноги Снейпа.

— Нет!

* * *

Остаток учебного года Гарри Поттера пронёсся в тумане дыма сигарет и пьяного угара.

Гарри с трудом владел собой и только на седьмую неделю после событий в Министерстве магии смог нормально разговаривать, не стремясь никого покалечить.

— Раз малинка, два малинка, кому ягоду малинку... — напевал Гарри, бродя по окрестностям Хогвартса. — О, о, о...

Незаметно для себя Поттер пришёл к Хагриду за самогонкой.

Выглядел Гарри худо — постарел, подурнел, оброс, паршивый, как пёс. К тому же от него плохо пахло — он совсем не выходил из запоя-батюшки и перестал следить за гигиеной.

— Хагид, на... табе, — еле ворочал языком Гарри. — Ноль три самогонки и огурец...

Хагрид, который перестал пускать Гарри в дом, так как он был грязнее его волкодава Клыка после весенней случки со всеми подходящими по размеру тварями, приоткрыл дверь, жеманно скорчил гримасу отвращения, заткнул нос и рот рукой и протянул Гарри выпивку в банке из-под майонеза "Кальве". Солёные огурцы и хлеб шуршали в дешёвом пакете.

— Деньги, Гарри, — сказал Хагрид. — Чтоб самогонку гнать, нужны деньги. Сахар, дрожжи, все дела. Опять-таки траты на отопление и газовую плиту.

Гарри поднял безумный пьяный взгляд на жадного великана и бросил в огромную скупердяйскую ладонь Хагрида несколько сиклей.

— Завтра ещё приду, — буркнул Поттер, сплюнул и поплелся назад в свою палатку.

* * *

— Гарри! Открой или я высажу эту дверь ко всем Морганам в щель! Поттер! Урод!

Гарри с трудом очнулся от пьяного тошнотворного сна.

В дверь его палатки кто-то стучал. Да так громко, что ему казалось, что вот-вот палатка рухнет.

— Полоумна, открой, — пробубнил Гарри подруге.

Но никто не пошёл к двери.

— Поттер! Я не уйду! Экзамены на носу! Мы из-за тебя потеряем баллы!

— Ин-на! — простонал Гарри и повернулся на другой бок. — Ин-нах отсуда...

Вдруг всё стихло, а потом полыхнуло, и дверь слетела с петель.

Гарри свалился с дивана и натянул штаны.

В тусклом мареве раннего туманного летнего утра Гарри увидел силуэт.

— Господи, ну и вонь! — услышал Гарри. — Меня сейчас стошнит!

— А ты... ин-на отсюда! — вопил Гарри.

— Хрен тебе, — сказал голос. — Урод! Левиоса!

Гарри почувствовал, что его приподлняло над полом, и тут!..

Плюх!

Гарри упал в холодные воды озера, и сон вместе с остатками пьяного бреда сошёл на нет.

— Лучше? — спросила Гермиона.

— Да ты совсем берега попутала! — Поттера трясло, зуб на зуб у него не попадал.

— Нет, это ты охренел! — орала Грейнджер. — Совсем из ума выжил! Че ты бухаешь? Сдохнуть решил? Мы из-за твоей смерти потеряем баллы!

— А тебе что, больше всех надо? — хрипло спросил Гарри.

— Меньше других, — парировала Гермиона. — Просто я единственная думаю о славе факультета и о баллах! И не хочу проиграть Слизерину.

— Ой-ой-ой, — Гарри выполз из воды на четвереньках. — Сгоняй к Хагриду за самогонкой, а? Что, тебе трудно, что ли?

— Да-да, щас же, — бурлила от ненависти Грейнджер. — Я тебе дам самогонку, алкаш ебаный!

Гермиона схватила слабо сопротивляющегося Поттера за волосы и влила ему в рот какое-то зелье.

Гарри проглотил его и только тут понял, что абсолютно трезв, его не трясёт и абсолютно не хочет алкоголя.

— Ты что наделала? — сказал Поттер. — Я же бухать больше не хочу.

— Урод! — Гермиона влепила Поттеру пощёчину. — Твоя цель — стать вторым Темным Лордом! А ты! Раскис, как чмо!

— Полумна! — вдруг взревел Гарри. — Где ты?

— Какая, к слонам, Полумна? — возмущалась Грейнджер. — Ты ещё и проститутку к себе привёл?

— Сама ты проститутка! — заорал Поттер. — Это моя лучшая подруга! Полумна! Мы с ней пили вместе... На фестралах летали... Полумна!

— Здесь нет никого! — воскликнула Гермиона, и её лицо вдруг стало очень испуганным. — Допился до чёртиков?!

— Полумна!

— Гарри, — вдруг тихим твёрдым голосом сказала Гермиона. — У тебя белая горячка. Девочка по имени Полумна умерла сто лет назад. Я читала тебе из Истории Хогвартса, помнишь? Она упала с фестрала.

И тут Гарри окончательно протрезвел.

— Так ты что, хочешь мне сказать, что я год жил с призраком в одной палатке? — рыгнул Гарри.

— По ходу, да, — сказала Грейнджер.

— Дела, — вдруг произнёс Гарри, вспомнив, что не видел ни разу, чтобы кто-то ещё говорил с Полумной, кроме него самого.

— Всё, Поттер, пошли, надо баллы заработать, которые ты просрал, проблевал и прокурил!

— Чья бы корова мычала, а твоя шла бы на хуй! — обиделся Гарри. — Тебе больше всех надо?

— Да, — сказала Грейнджер и задрала подбородок кверху. — Раз ни у кого не достаёт духу привести великого защитника всех обездоленных, опиздоленных точнее, и прочие бла-бла-бла, то я возьму на себя это бремя!

— Ку-ку, — пробормотал Поттер. — Ты меня закодировала?

— Что-то типа того, — сказала Грейнджер. — Капля алкоголя — отвалится палец, вторая — рука, третья...

— Да понял я, понял! — взревел Гарри. — Уйди.

— Ага, щас, — сказала Грейнджер. — Завтра первый экзамен, пока не подготовишься, не уйду! Не хочу терять из-за тебя баллы факультета! Тем более что большую их часть зарабатываю я!

— Жрать хочу, — вдруг сказал Гарри, ощутив зверский голод.

— В корзине, на столе, — махнула рукой Гермиона в сторону палатки.

— На этом столе такое лежало, что лучше не... А, хрен с тобой...

* * *

Гарри, находясь в глубоком запое, пропустил такой важный момент, как смену министра магии. Во время их разборок с Волдемортом в Министерство магии прибыл отряд мракоборцев, которые свидетельствовали, что видели Тёмного Лорда, и со страху подали в отставку всем отделом, затребовав психологическую помощь.

Общественность долго высмеивала трусость мракоборцев. Особенно часто по ним проезжались в газетке "Ежедневный Пророк", в которой не было ни капли правды, но они решили "хайпануть".

Тех Пожирателей, которых "покрошили" Гарри с Дамблдором, вылечили, высушили и посадили на электрические стулья в Азкабане, где они и продолжают до сих пор сидеть.

Как ни странно, но Гарри весьма успешно сдал экзамен по трансфигурации (Поттер был уверен, что тут руку приложил Дамблдор), заклинаниям, ЗОТИ и истории магии.

Но вот когда Гарри вошёл в класс зельеварения...

Поттер никогда не испытывал жалости к людям, если это был не он сам. Но сейчас, видя на месте Снейпа мерзкую рожу Амбридж, Гарри сначала испытал чувство глубокого падения, а затем острый укол ненависти.

Гарри уставился в глаза Амбридж и растянул губы в оскале.

— Что уставился? — прошипела Долорес. — Я всё равно здесь лучше смотрюсь.

Волна бешенства затопила сознание Гарри.

— Как смеешь ты стоять там, где стоял он? — громко спросил Гарри.

Долорес испуганно глянула на него, но продолжала делать вид, что ничего не произошло.

— Итак, сегодня на экзамене вам предстоит сварить Грозовой напиток, — сказала Амбридж, и все студенты стали резать и шинковать ингредиенты зелий. — А потом у вас будет письменный экзамен...

Тут Гарри быстро вышел из класса и вернулся назад с двумя большими и тяжёлыми мешками.

— Кончились ингредиенты для зелья, — бросил Гарри в сторону Амбридж.

— Отлично, — ответила та, злорадно блестя глазами. — У вас есть ещё полчаса...

Только Гарри в своём котле вместо компонентов для зелья стал мешать воду с песком и добавил туда цемента, который он утащил у Филча, ремонтирующего порог.

Гарри улыбался, понимая, что никто не знает, как месить раствор, потому что он рос среди магглов, как и Гермиона, а остальные — в семьях волшебников.

Поэтому Амбридж просто смеялась, когда проходила рядом с котлом Гарри и видела в нём серое месиво, а не зелье для экзамена.

Весь урок Поттер мешал раствор, как самый лучший миксер марки Мартини, и не отрываясь волком глядел на Амбридж.

В конце экзамена, когда студенты сдали зелья в запечатанных колбочках и вышли, оставив их с Амбридж наедине, Гарри вдруг рявкнул:

— Петрификус Тоталус!

Руки и ноги Амбридж прилипли к телу, и она упала рядом с преподавательским столом, перестав шевелиться.

— А вот и моя маленькая мстя, — сказал Поттер, подтаскивая котёл к Долорес и поднимая её с пола. — Ну ты и жирная.

Гарри видел, как бешено мечутся глаза Амбридж, и его это забавляло.

— Через час застынет раствор, будет бетон. А потом я отправлю тебя на свидание с морским дьяволом, — погружая ноги Амбридж в раствор, лепетал Гарри.

И Поттер увидел явственный страх в глазах Долорес.

* * *

— Гарри, это правда, что вы закатали в бетон, так сказать, профессора Амбридж?

Гарри опять стоял в директорском кабинете и опять его обвиняли в том, в чем он был повинен.

— Нет, профессор Дамболдяй, — сказал Гарри, исковеркав фамилию директора. — Это всё... Ну, вы сами знаете.

— Да, Волдеморт, — закончил за Гарри Альбус.

— Да, — поддакнул Поттер. — Это всё он.

— Гарри, вы как всегда чисты и безвинны, — ответил Альбус и тепло улыбнулся парню. — А вы, Долорес, за клевету на этого святого мальчика, несмотря на всю нашу поддержку и защиту, будете отправлены в Азкабан. За клевету, да.

— Да я! Я! — начала Амбридж, до сих пор стоя в бетоне по колено с водорослями в волосах и мокрая насквозь. — Он хотел меня убить!

— Ну что вы, Долорес, ну что вы. Если Гарри кого и хотел убить, то это был Волдеморт, — сказал Дамблдор. — А вы, я так подразумеваю, просто хотите дешёвой славы. Уж не влюбились ли?

Амбридж покраснела, и, казалось, её сейчас разорвёт от бешенства.

— Уведите, — приказал Дамблдор Филчу. — То есть утащите, — хохотнул Альбус, выразительно глядя на ноги Долорес в бетоне. — Одной министерской шавкой меньше!

Когда они с Гарри остались вдвоём, Дамблдор сказал:

— Прости, Гарри, это всё моя вина.

Гарри кивнул.

— Мне не стоило скрывать от тебя, что пророчество может забрать из Отдела тайн ещё и Северус, потому что он гадкий проныра и подслушал его. Это и использовал Волдеморт в своих корыстных целях. Я послал Северуса забрать пророчество, чтобы оно никому не досталось. А вышло всё...

— Хрен с ним, — сказал Поттер. — Всё равно пророчество разбито... Как говорится, хотели как лучше, получилось через жопу. Что ж. Не впервой.

— Да, это фигня все на самом деле! — всплеснул руками Дамблдор и лучезарно улыбнулся.

— Ладно, — вяло сказал Гарри. — Наверное, я пойду.

Дамблдор кивнул, отпуская мальчика.

— Помни, Гарри, ты ни в чем невиновен!

— Ага.

— Оправдали. По всем пунктам.

Сириус Блэк стоял посреди гостиной своего дома в одном халате, будучи мертвецки пьян и от радости стуча себя кулаком по худой татуированной груди.

— Поздравляю, — вяло буркнул Гарри, по приказу Дамблдора отбывающий летние каникулы в доме крестного.

— Ты, видать, не рад, Гарре? — пьяно спросил Сириус, исковеркав имя крестника.

Гарри, который всё время после Хогвартса мучился в доме крестного от скуки, потому что ему нельзя было никуда выходить (якобы Волдеморт мог на него напасть и убить), а Петтигрю, на котором Гарри практиковал тёмную магию, как виновного в массовом убийстве магглов и терроризме посадили на электрический стул в Азкабане, где он и пребывал до сих пор и был недоступен.

— Рад, — бросил Гарри, судорожно соображая, что бы ему сделать плохого. Он сидел с ногами на диване, куря и барабаня пятками по подлокотнику.

Желательно сделать что-то такое, чтобы его выгнали из этого дома.

В идеальном случае — навсегда.

Тут в комнату ввалился Люпин в одном халате на голое тело и принялся обнимать Сириуса.

— Дружище! Поздравляю! — ликовал Люпин.

Полы мантии Римуса от быстрого бега распахнулись, выставив всем на обозрение его регалии.

— Ты только при мне его в засос не целуй, — съязвил Поттер, поморщившись от отвращения, видя, как причиндалы Римуса и Сириуса схлестнулись в тесном объятии (да, вот такие друзья они были с самого Хогвартса, лучшие друзья, как Энис и Джек, только ближе), и отправился прочь из комнаты.

Как ни странно, Гарри находил умиротворение при составлении своих коварных планов в библиотеке, которая содержала множество манускриптов и фолиантов о магии, волшебных тварях и простые детективы вместе с популярной механикой, детской литературой и журналами по вязанию.

Все они стояли на полках и пылились, пока до них не добрались загребущие лапки Гарри Поттера.

После того, как Гарри пару раз угостил Круциатусом домового эльфа Сириуса, который посмел назвать его бранным словом, Поттер любил порыться в старых шкафах, посжигать всякую дрянь, чтобы домовик зашелся в истерике, а потом обложиться книгами, вооружившись блокнотом.

Гарри записывал, что будет, если скрестить то или иное заклинание с разными магическими предметами, которые он находил в доме Сириуса.

— Нужно больше стрелок, — криво вывел Гарри на забрызганном кровью листе, вытаскивая из губы и щеки стрелки часов — неудачный эксперимент от скрещивания заклинания Многострельности с карманными часами. — И нужно подумать, как сделать эти выстрелы целенаправленными.

А других развлечений не было.

 

Время шло.

Гарри хотел было начать издеваться над Ремусом, но, когда он смастерил самодельный электрический стул и посадил на него Люпина, что-то пошло не так и полкухни сгорело. Сириус запретил ему выходить из библиотеки чаще, чем поесть, поспать и посрать.

В библиотеке Поттер понемногу смешивал зелья, пытаясь достичь заветного эффекта — а именно подвижной и прочной, как камень брони, но усовершенствовать зелье Эдурус у него не получалось.

— Эх, бля, — думал Гарри. — Сейчас бы сюда кого умнее.

Изредка Гарри по приглашению Дамблдора посещал собрания Ордена Пениса — Феникса то бишь, на котором почему-то пялился на место рядом с Альбусом, где, бывало, сидел Северус Снейп.

Странное чувство в такие моменты охватывало Гарри, когда он смотрел на пустой стул, словно лишился чего-то важного в жизни, а понял это только сейчас.

— Гарри? — спрашивал Дамблдор. — Опять этот хренов Волдеморт видения насылает? Да? Срочно в постель!

Резко мотнув головой, Поттер возвращал себя в реальность, отгоняя навязчивые мысли, что он что-то в этой жизни упускает и делает не так.

* * *

В конце июля Поттер попросил Дамблдора, чтобы он разрешил ему пожить у "Рыжих Петухов" Уизли. Во-первых, там жила Гермиона, которая и написала письмо Гарри от имени Рыжего, и Поттер хотел у неё выведать, не знает ли она, где достать средство для ума (Гарри с первого курса подозревал, что Гермиона умная не от природы и что тут не обошлось без колдунства). Во-вторых, территория вокруг дома Уизли была интереснее и богаче всякой живностью, чем унылый дом Блэков, где жили только замученный домовик, оборотень с петушиными наклонностями и дядя Сириус, который целыми днями сидел, пил и изредка выходил в свет — в общем, вёл жизнь типичного британского аристократа.

— Да, Гарри, думаю, это можно устроить, — сказал Альбус и улыбнулся мальчику. — Совсем тебе здесь тяжко?

— Достал этот алкаш со своим извечным подпевалой Люпином, — в сердцах соврал Гарри. — На них же не попрактикуешь пыточные, да и Петтигрю теперь здесь нет... Грустна.

Дамблдор рассмеялся.

— Смешная шутка, мой милый, добрый мальчик, — как придурок, улыбнулся Дамблдор. — Я тебе скину в вайбер, совой то бишь, когда за тобой прибудет кортеж.

— Ок, — ответил Гарри, а затем отправился в библиотеку собирать книги и удавшиеся плоды своих летних экспериментов.

 

Первой, кого увидел Гарри, оказавшись спустя неделю в "Норе", была Флер Делакур, которая ранним утром мылась в озере, куда и зашвырнул Дамблдор мальчика при аппарации.

— Епта! — ругался Гарри, стоя с тяжёлым чемоданом, полным его садистких изобретений, по колено в воде. — Дамблдор, твою мать! Сука, ну я тебе...

И в этот момент Гарри увидел Флер и заткнулся.

— Кто здесь?

Естественно, Гарри обратил внимание на красоту девушки, но тут же вздумал пошутить, запустив в воду призрак гриндилоу.

— Флер, — прошептал Гарри. — Это призрак Ленина!

— Кто-кто? — картаво, с жутким французским акцентом произнесла девушка.

— Это я, — ещё более зловещим тоном сказал Гарри. — Вайело...

— А-а-а! — закричала Флер, когда гриндилоу коснулся её под водой, и в чем мать родила выскочила на берег.

— Умри! Умри! — орал Гарри, посылая в воду красные лучи из своей палочки и выходя на свет. — А, это ты, Флер.

Делая вид, что ничего необычного не происходит и что он по сто штук на день видит голых мадам, плещущихся в пруду, Гарри картинно стянул с себя футболку и протянул Флер.

— Спасибо, — произнесла девушка. — Опять эти гриндилоу...

— Да, ты их и на турнире не смогла пройти. — Когда Флер оделась, Гарри посмотрел на неё. — А ты... Что ты здесь забыла? До сих пор спасаешь сестру из Чёрного озера?

— Остряк. Эти Уизли! — вдруг с гневом вскрикнула Флёр. — У них дома опять неполадки с водоснабжением, кранами и всем прочим. Кошмар, а не жилище! А ещё этот мерзкий упырь!

— Какой упырь? — заржал Гарри, доставая сигареты и закуривая. — Я ж его нейтрализовал года четыре назад.

— Немой братец Билла! Рональд! — топнула ножкой Флер. — Вечно таращится! Роняет посуду, стоит мне появиться! Ведёт себя крайне некультурно. Словно я голая хожу!

Гарри засмеялся.

— Ну, он хотя бы молчит, — пошутил он.

— Лучше бы говорил! Я бы смогла ему всё высказать, не опасаясь, что обижу ребёнка-инвалида...

— Нужно быть толерастом, сейчас нельзя урода называть так...

Флер мелодично рассмеялась, а Гарри от смеха чуть не проглотил сигарету.

— В точку, Гарри.

— А ты ничего, — вдруг сказал Гарри, пронзительно и оценивающе глядя в глаза Флер. — Не думал, что ты такая же психованная.

— Ой, да ладно, — улыбнулась Флер. — А я не думала, что ты такой... нормальный.

Гарри улыбнулся, его глаза сатанински заблистали, а в голове родился очередной гениальный план.

* * *

— Эта Флегма!

— Как же бесит!

— Приперлась, видите ли!

Гарри сидел и курил в открытое окно спальни Рыжего Рона Уизли. В комнате также находились Гермиона с Джинни, которые поносили Флер на чем свет стоит.

— Как она посмела учить меня Чистящему заклинанию! — завопила Джинни. — Я что, такая грязная?

— Да! — поддержала возмущение Грейнджер. — А я вообще ничуть не лохматая!

— Ещё какая, — сказал Гарри, выпуская струю вонючего дыма. — Страшно подумать, что у тебя там внизу отросло.

Гермиона с Джинни стали орать в сторону Гарри так, что Поттер не понял ни слова. Рон молча хохотал, а сам Гарри спокойно дымил в ответ.

— А ну заткнулись! — вдруг жёстко рявкнул Гарри, и девочки смолкли на полуслове, красные и полные ярости, а Рыжий подавился смехом. — Если хотите от неё избавиться, я могу помочь...

 

— Зачем на ужин пригласили Нимфадору? — тихо спросил Фред у Гарри.

— Чтобы ты спросил, — ответил тот, не собираясь выдавать детали своего плана, который, естественно, разительно отличался от того, что он наплел Гермионе с Джинни. — Много будешь знать, скоро сдохнешь.

— Как ты был мудаком, Гарри, так и остался, — фыркнул Фред.

— Сочту за комплимент, — бросил Гарри, незаметно подбрасывая в стакан с киселем Фреда двух слизней. — Пейте на здоровье.

А план Гарри состоял в том, чтобы причинять на земле боль и разрушение везде, где он только ни оказывался.

Поэтому он решил забавы ради увести Флер из семьи Уизли, заметив, что девушка выросла и в ней было что-то... Что-то такое, из-за чего Гарри решил переманить её на свою сторону.

Поэтому Поттер прикинулся, что сделает то, чего хотели все Уизли, за исключением Билла, парня Флер, а именно — разлучить возлюбленных.

Сказать, что Нимфадора Тонкс не шла ни в какое сравнение с Флер Делакур, было весьма лестно. Дора, или просто Тонкс, была внешности средней. Она одевалась как типичная британская цыганка: в странные лохмотья и всяческие бусики и висюльки, а из-за постоянных рейдов и бессонных ночей выглядела пожеванной и неряшливой.

Вряд ли кто-то мог обратить в здравом уме на неё своё внимание, но в этом-то и был весь фокус.

— Тонкс, налей мне ещё киселя, — попросил Артур Уизли, а в это время Гарри выдернул несколько волос с головы девушки, пока никто не видит.

— Ой, это ваша мебель! — воскликнула простая в выражениях как три рубля и своя в доску Тонкс. — Опять волосы прищемила.

— Да тут не только с мебелью проблемы, — ввернула Флер, и Гарри увидел, как лицо Молли Уизли пошло красными пятнами.

— Голубушка Тонкс, — начала заигрывающим тоном сюсюкать Молли, — как дела на работе?

— Люблю вола едать, частенько зависаю в ВоВ, ну и в Контру гоняю на досуге, — с набитым ртом ответила та.

— Блядь! — ругнулся Фред и выблевал на стол и Рыжего с Флер свой завтрак, а с ним и двух слизней.

— Ну уж нет! — Флер выскочила из-за стола и устремилась прочь.

За ней последовал Билл.

Гарри гадко захихикал.

* * *

Находясь в доме Уизли, Гарри завел себе привычку бегать по утрам с голым торсом, специально выбирая то время, когда Флер открывала окна спальни или шла, чтобы покормить кур.

— Привет! — кричал Гарри и махал рукой девушке.

Флер улыбалась и продолжала вешать свои вещи.

К середине августа Гарри получил по почте заказ — Амортенцию, зелье, более известное как приворотное, требующее активации.

— Наконец-то, — блистал глазами Поттер, подсыпая волосы Тонкс в зелье. — Наконец-то.

Воспоминание о Снейпе неприятно кольнуло Гарри куда-то в сердце, когда он мешал зелье, и, закончив, Поттер устремился в сарай Уизли, где завёл привычку скармливать гномов и другую мелкую нечисть свиньям.

— Круцио! — Гарри пытался вытеснить пустоту болью, и визг свиньи раздался аж в поднебесной. — Круцио.

В эти недолгие дни Гарри умудрился извести всех садовых гномов в радиусе пяти миль от дома, чему была несказанно рада Молли Уизли.

— Мои свинки так быстро растут, — хвалила Молли поросят, хлопая их по спинам. — Хорошие.

Гарри гадко хихикал, представляя, что сказала бы Молли, узнай она о том, что едят её свинки и отчего у них такой красный адский блеск в глазках.

 

За ужином у всех на тарелках лежал свиной стейк, к которому Гарри не притронулся, а Флер вообще не ела ничего, кроме рыбы, которую для неё ловил в местном пруду Артур.

Поттер завёл разговор о тёлках.

— Я считаю, к тёлке лучше подходить нежно, — разглагольствовал Гарри. — Погладить её, а только потом хватать за соски. Так молоко нежнее будет. И она его много... даст.

Гарри использовал всю страстность своего голоса, так что некоторые девочки за столом покраснели и стали ерзать на стульях.

— К соску нужно прикасаться нежно, в ожидании, пока он ответно затрепещет, — балагурил Гарри. — Гермиона, передай сметану.

Девушка прыснула и зарделась, толкнув Билла, а Гарри в этот момент влил приличную дозу Амортенции в его стакан.

Гермиона вымазала губы и щеки в сметане, а Гарри следил, как Билл пьёт свой кисель и в его глазах постепенно меркнет огонь и разгорается адский пожар.

* * *

— Наконец-то мы избавились от этой Флегмы, — радовалась Гермиона, сидя в вагоне Хогвартс-экспресса, уносящего её на север в солнечный Магадан, простите, Воркуту.

— Да-да-да! — хлопала в ладони Джинни. — Так ей и надо! Зато теперь Билл и Тонкс вместе! Счастье-то какое! Счастье! Скоро детки у них пойдут! Племянницы! Ы-ы-ы-ы!

— Вы обе ебанутые, — сказал Гарри и закурил. — А ещё завидовать нехорошо, да, Рыжий?

Гарри пнул Рона, и тот свалился с дивана, став пунцовым.

— Поттер, ты — урод! — сказала, смеясь, Гермиона. — Но иногда очень полезный урод.

— Рон, теперь Флер свободна, осмелишься? — нагло блестя глазами, сказала Джинни и посмотрела на густо покрасневшего брата.

— Из-за вас, стервы вы конченые, Рыжий умрёт девственником, если только одна из вас ему не даст, — подколол Гарри.

— После тебя, — скривила лицо Джинни. — Он вообще отвратительный...

— А то, что он твой брат, тебя не смущает? — заржал Гарри.

— Да пошёл ты! — бросила Джинни и вышла. — Пойду себе кавалера искать! Эй, Дин! А где Сэм?

— И ты иди свою пилотку мохнатую проветри, — бросил Гарри Грейнджер. — У нас с Рыжим мужской разговор.

Гермиона гордо вздернула носик и вышла.

— Значит, так, Рыжий, я понимаю, что тебе нравится Флер, но ты для неё слизень, — начал прямо рубить Гарри. — Гермиона тоже для тебя недостижима, к тому же она с твоей простисестричкой станет такой же, как твоя мамаша, бля буду. Мой тебе совет — найди себе тупую красивую дуру и живи спокойно.

Сначала Рыжий покраснел, его глаза метали молнии, потом побледнел, и его взгляд стал добрым и мягким. А затем он улыбнулся — его тупое лицо озарила тень понимая сказанного Гарри.

— Мистер Поттер! — сказал студент, постучав в дверь. — Вам письмо и приглашение.

— "Вы приглашены в Клуб Слизней, пройдите в вагон-ресторан для преподавателей. Г. С.", — прочитал Гарри.

Рон мучительно покраснел.

— Григорий Сергееич? — сказал Поттер, размышляя, что значат эти буквы "Г. С." — Не, вряд ли. Жди здесь, — бросил Гарри, вставая и вынимая из сундука модифицированные часы, в которых было около десяти заточенных стрелок. — Если что, считай меня диссидентом.

Оказавшись в вагоне-ресторане, Гарри понял, что попал в какой-то оргазмотрон — стены и потолок были завешаны тканью всех цветов радуги, на столе стояли различные кушанья, а вокруг толпились в нерешительности несколько студентов, среди которых Гарри узнал хромого Малфоя.

— Ну что, сосунок, как папка? — осклабившись, бросил Гарри, а Малфой сразу же схватился за палочку, но тут в вагон зашёл невысокий и очень полный мужчина с огромными моржовыми усами.

— Всем привет, меня зовут Гораций Слизнорт, — представился усатый. — Присаживайтесь.

Гарри подождал, когда Малфой, смерив его злым взглядом, опершись на клюку, стал садиться на стул, и, воспользовавшись моментом, выбил его из-под задницы Драко.

— Что ж вы! — воскликнул усатый и подхватил Малфоя под мышки.

— А это у них семейное, — съязвил Гарри. — Не видят и не думают, лишь бы не сесть.

— Заткнись, Поттер! — заорал Драко. — Я тебе ещё отомщу за отца!

— Можешь начинать прямо сейчас, — спокойно, даже не блестя глазами, промолвил Гарри. — Ну, пошли выйдем?

Малфой заткнулся, а Слизнорт вклинился:

— Мальчики, успокойтесь и присядьте! Отведайте моего пирога и засахаренных ананасов. Теперь вы можете стать участниками элитного клуба. Со связями, разумеется.

Гарри хотел есть и потому спокойно уселся и принялся за пирог под весёлую болтовню Слизнорта, не глядя на Малфоя, которого он презирал.

* * *

— Итак, в этом учебном году у нас две замены, — по привычке услыхал Гарри голос Дамблдора, который выступал перед всей школой первого сентября в Большом зале после распределения студентов по факультетам. — Зельеварение будет вести наш любимый и несравненный Кастраций, ой, прошу прощения, Гораций Слизняк! Слизнорт, то бишь!

Раздались редкие апплодисменты, и Гораций привстал, чтобы его было всем видно.

— Также он будет по совместительству деканом у самого... У Слизерина, в общем! — продолжил Дамблдор. — А вот защиту от тёмных искусств будет вести Флер Делакур!

Обворожительно красивая француженка встала и легко поклонилась залу, а Гарри, который написал Дамблдору, что Флер стоит предложить эту работу, так как она порвала с Биллом и чтобы держать её поближе к себе и налаживать международные магические связи, уломал директора и сейчас довольно улыбался, как кот, обожравшийся кошек.

Справа раздалось мычание Рыжего, и Гарри пнул его, чтобы тот заткнулся. Но Рыжий не унимался.

— Да, вот так, — просто ответил Гарри. — Это мой сюрприз.

Гермиона была в шоке, а Джинни просто плакала и билась головой о стол.

— Эй, вы! Сучки недоделанные! — крикнул Гарри Гермионе и Джинни. — Я работаю только на себя, уяснили? Мразоты голубые.

Гарри сам не понимал, откуда в нём взялось столько злости. Он, по сути, никогда не был злым. Да, конечно, он был садистом, любил чужую боль, но просто это доставляло ему удовольствие, а сейчас нерасплесканная огромная волна злости неизвестного происхождения поднимала в нём свою голову.

* * *

На следующий день Гарри отправился на уроки, одним из которых было зельеварение. Поскольку Гарри всегда косил под дурачка, то в школе он получал книги, которые предназначались для детей-сирот, о чем он говорил в библиотеке, сделав большие влажные глаза.

Вот и в этот раз Гарри взял себе книг и только перед уроком у Слизнорта понял, что ему досталась книжка, вся изрисованная и исписанная разными словами.

— Бляха, — ругнулся Гарри и собрался было отобрать учебник у Рыжего или Гермионы, которые, как и он, ждали под дверью в классе, но вовремя спохватился — на странице триста девяносто четыре он увидел слово "Сектумсемпра. От врагов" и заинтересовался. — Хуясе.

Гарри решил тут же испробовать заклинание и скрылся за углом. Как раз мимо проходил ничего не подозревающий Малфой, нагруженный стопками каких-то книг, но не учебниками школьного курса.

Поттер прицелился и рявкнул:

— Сектумсемпра!

— А-а-а! — завопил Драко от боли, выронив книги. Его левая брючина, под которой скрывалась относительно не покалеченная нога, разорвалась, и ткань пропиталась кровью. — Поттер! Мразь!

Гарри, пнув ногой в лицо валяющегося на полу Малфоя, который вдруг потерял сознание, довольно улыбнулся, и отправился, насвистывая что-то не мелодичное, на урок, где благодаря подсказкам неизвестного владельца книги лучше всех сварил зелье Похлёбка Сатаны и получил колбочку с жидкой удачей — зельем Феликс Фелицис.

— Что будешь с ним делать? — жадно спросила Гермиона, которая весь урок так старалась сварить идеальное зелье, что растрепала свои и без того лохматые волосы, и её причёска стала похожа на мятый афропанк.

— Не знаю, — пожал плечами Гарри, — может, продам кому по сходной цене. Отнесу Хагриду за пузырь...

С этими словами Поттер ушёл изучать книгу дальше.

 

— Эта книга принадлежит Принцу-полукровке, — прочитал Гарри вслух, лежа на своей кровати в спальне для мальчиков в башне Гриффиндора. — Рыжий! А ты не знаешь, бывают ли прынцы в магмире? Рыжий!

Рон проснулся — на дворе стояла глубокая ночь — и что-то невнятно пробурчал.

— Что немой, что говорящий, — в сердцах выругался Гарри и швырнул Рыжему в голову книгу по трансфигурации.

Рон скосил глаза к носу и упал на подушку, очевидно, потеряв сознание.

А Гарри тем временем дальше изучал книгу и понимал, что тот, кто написал на её страницах новые неизвестные заклинания, уточнённые рецепты зелий и много другой полезной информации, был очень плохим.

Впервые за последние полгода глаза Гарри вновь загорелись адским пламенем так, что позавидовал бы сам Сатана.

— Я узнаю, кто ты такой, Прыщ, то бишь Прынц, и ты будешь играть на моей стороне! — воскликнул Гарри, воодушевлённый человеком, который написал такую замечательную темномагическую книгу и которого он не видел и вряд ли встретится с ним.

* * *

Малфой опять валялся в больничном крыле. Он нажаловался Дамблдору на Гарри, а Поттер, недолго думая, выбросил его из окна, стоило им выйти из кабинета директора.

— Это не я...

— Ты не виновен, Гарри, мой дорогой, любимый! — перебил Дамблдор и не дал Поттеру даже договорить. — Малфой сам выпал из окна! Головокружение! Наверное, давление, осень как никак, обострение хронических заболеваний...

Гарри улыбнулся одними уголками рта и сделал то, чего не делал ни разу за всё время своего пребывания в Хогвартсе — он отправился в школьную библиотеку не для того, чтобы убить время или достать Гермиону, он отправился туда с целью поиска информации.

 

В этот ранний субботний вечер в библиотеке было категорически мало народа — все студенты и некоторые особо беспристрастные преподаватели смотрели на отборы игроков в команды по квиддичу, а Гарри такие мелочи волновали очень мало.

— Это всё? — спросил Гарри, перелопатив тонны газет и книг о людях с фамилией Принц.

— Есть ещё пара книг в кабинете Дамблдора, — сухо ответила мадам Пинс, местная библиотекарша, смахивающая на общипанную дохлую ворону.

— Угу, — бросил Гарри и направился к выходу из библиотеки.

— Гарри! — вдруг услышал Поттер и резко обернулся — от стеллажа из Запретной секции, держа в руках какую-то книгу, летящей походкой шла Флер Делакур. — Вот, пытаюсь найти информацию или заклинание, как справиться с гриндилоу.

Гарри гадко осклабился.

— Им можно ломать длинные пальцы, поскольку они у них хрупкие, при помощи Депульсо, а ещё Конфринго, Инсендио, в общем, любое Согревающее заклинание — и они варятся, как яйца в кипятке, — сказал Гарри и увидел, как меняется в лице Флер.

— Вот же я дура! — топнула ножкой она, рассвирепев. — Ну вот почему я сразу к тебе не пошла?

— Потому что обо мне ходят слишком гадкие слухи, — ещё гаже улыбнулся Гарри, хотя гаже, казалось, уже нельзя. — А вообще я добрый, милый и белый. Пушистый ещё.

Флер мелодично рассмеялась и сменила гнев на милость.

— Ты такой смешной, — сказала она, глядя Гарри в глаза. — В смысле, шутишь очень остро.

— У меня всё острое. — Гарри заблистал глазами, как самый настоящий полоумный маньяк, повёрнутый на молоденьких француженках.

— Аха-ха-ха, — рассмеялась Флер ещё раз. — Пойдём, провожу тебя, ведь я преподаватель, а ты беззащитный школоло.

И Гарри заржал.

* * *

Плыли дни, но Гарри всё не мог найти информацию о Принце. Правда, в газете столетней давности он нашёл упоминание о некой Эйлин Принц, которая выиграла соревнование в плюй-камни.

Единственным местом, куда Гарри не мог просто так попасть, был кабинет Дамблдора.

И чтобы точно найти, что ему нужно, Гарри разработал стратегический план.

Накануне его осуществления Поттер поджёг при помощи модифицированного им на летних каникулах в доме Блэка ключа-зажигалки старую фуфайку Филча и, когда тот побежал к Дамблдору с пылающими патлами, поймал на "Вискас" его кошку и привязал её к местному полтергейсту Пивзу.

— Это всё он, директор! — ломал руки Филч, стоя в кабинете директора с опаленной лысиной. — Он приволок меня сюда и спалил! Портит имущество! Повесить его!

Гарри смеялся, глядя, как из дырочек в фуфайке Филча до сих пор идёт дым.

— Это не я, профессор, — соврал Гарри. — На меня что-то нашло и тут... Чик! Словно всё в глазах потемнело, и потом я вижу этого респектабельного джентльмена всего в огне!

— Ты стоял и ржал, скотина! — вопил Филч, плача и брызжа соплями. — Убить меня хотел!

И тут — Дамблдор даже не успел раскрыть рта — раздался ужасающий кошачий ор, и в стене кабинета директора показался Пивз.

— Снимите с меня эту тварь! — кричал полтергейст. — Она мне пытается пальцы на ногах откусить! А-а-а!

Гарри рассмеялся, Филч с Дамблдором бросились спасать кошку, а Поттер, насвистывая, пошёл на второй этаж директорского кабинета и взял все книги, которые мог с собой унести.

Оставив на полу несколько волос Гермионы, чтобы на него не подумали, и погрозив грязным пальцем фениксу, который от страха вздрогнул и спрятал голову в песок, Гарри вышел из кабинета директора.

— Если будет неинтересно, верну взад, — пробурчал Гарри и принялся с азартом наблюдать, как Филч тянет свою кошку за задние лапы и хвост, а Дамблдор машет палкой над стеной, в которой кошка застряла.

* * *

— Половину кошки Филча принесли в лазарет, а вторую оставили в стене как памятник, — всхлипывала Джинни Уизли, сидя за завтраком рядом с Гермионой. Гарри, слышая их разговор, довольно улыбался.

— Кошмар какой! — всплеснула руками Гермиона. — Так она жива? Кошка.

— Как она будет живой, если её распополамило? — взбесилась Джинни.

— Очень просто, — встрял Гарри. — Кошка частично развоплотилась.

Тут две гадкие девки стали орать на Гарри и обвинять его во всех грехах, напоминая двух недотраханных общипанных куриц, так что Поттер схватил палочку и гаркнул, весело смеясь:

— Ваддивази! Ваддивази!

В миг языки Гермионы и Джинни приклеились к небу, и они заткнулись, схватившись за глотки и попадав с лавок.

Рон, который сидел рядом, кисло посмотрел на Поттера.

— Рыжий, хочешь полапать Грейнджер?

* * *

В Хогвартсе внезапно наступила зима.

Поскольку Гарри был закодирован от употребления алкоголя, ему ничего не оставалось, кроме как бегать по утрам, качать мышцы, курить, бить старшекурсников, кентавров и прочую нечисть, обитающую на территории школы, словом, вести здоровый образ жизни.

 

Быть трезвым Гарри не нравилось, но в этом были свои преимущества — Поттер впервые в жизни отъелся, стал выглядеть мощно, и многие девушки заглядывались на него, даже несмотря на его странную репутацию.

В один из снежных дней, когда метель сменялась тихо падающими тяжёлыми хлопьями снега, Гарри выбрался в Запретный лес и разбил палатку.

Сварив какао с маршмеллоу, Гарри принялся ждать, чего очень не любил делать.

Потом в дверь осторожно постучали, и Поттер гаркнул:

— Входите. Замка всё равно нет.

— Привет, Гарри.

Раскрасневшаяся после пребывания на морозе француженка казалась ещё красивее, чем была на самом деле, и Гарри понял, что первый раз в жизни хочет бросить всё и уйти с такой девушкой в закат на Гавайях. Или Филиппинах. В общем, туда, где на ней был бы минимум одежды.

— Привет, Флер, — сглотнул Гарри и пригласил девушку к столу.

— Спасибо, — улыбнулась Делакур. — Обожаю какао.

Пока Флер пила, смотрела в окно и всячески согревалась, Гарри достал тяжёлые фолианты, честно украденные им из кабинета Дамблдора.

— Это они и есть? Те книги, о которых ты говорил? — спросила, чуть картавя, Флер.

— Да.

Француженка стала изучать содержимое и тут же брезгливо изогнула губы.

— Это... Это очень хреновая магия, — вынесла вердикт Флер. — Тут, кроме тьмы, ещё убийства и вообще полный трэш. Кошмар.

— В этом трэше есть ответ на главный вопрос — как Волдеморт не умер и воскрес, — суровым голосом объяснил Гарри. — Ума не приложу, отчего никто ещё не додумался задаться им.

— И как же? — встревоженно спросила Флёр, выждав время.

— Крестражи, — спокойно ответил Гарри и забросил ноги на каминную решётку, взяв в руки кружку с какао.

Флер поднесла руки к щекам, совсем как один известный персонаж из не менее известного фильма.

— Именно, — сказал Гарри. — Самое важное, сколько их. Ну и я думаю, что во мне тоже что-то такое было.

— Как ты узнал? — спросила Флер, и Гарри рассказал о случае со змеёй в Министерстве магии. — Я в шоке, Гарри. Просто в шоке.

— Короче, змея, по ходу, сдохла. И меня перестали мучить головные боли, и вообще, — ответил Поттер без привычной улыбки.

Аккуратные губки Флер изобразили идеальную букву "о", и Гарри подумал о... Неважно, о чём он подумал, важно, что Гарри произнёс далее.

— У меня есть инстинктивное чувство, что тебе можно доверять, — вдруг сказал Поттер самое серьёзное своё изречение за всю жизнь, причём он в кои-то веки не врал.

Флер покраснела, и её брови поднялись вверх.

— Меня вообще удивляет, что никто не понял суть смерти и воскрешения Волдеморта, — продолжил Гарри. — Да и о термине "крестраж" я не слышал. Потому пришёл к тебе — ты и в Турнире участвовала, и вообще преподавалкой, то есть, прости, учителем по ЗОТИ работаешь.

Флер помолчала, прежде чем ответить.

— Я лишь мельком слышала, как отец, выпив лишнего, говорил что-то о хранилищах души моему дяде, — начала она, побледнев. — Что можно оставить на земле якоря, но это не призрачное наваждение. Не думала, что столкнусь в реальной жизни с таким...

— Со мной, — улыбнулся Гарри.

— Да... То есть нет, — сказала Флер. — Мне ещё нужно улучшать мой англесский.... В общем, я хотела сказать, что это очень тёмная магия, но если тебе нужна помощь, я помогу.

— В книге написано, что душу можно соединить, — перебил Гарри, услышав то, что ему было нужно, и его глаза азартно заблестели. — Надо собрать все крестражи вместе и поплакать над ними, раскаяться то бишь.

— Ты считаешь, что такой монстр, как Волдеморт... способен на раскаяние?

Гарри с такой зловредной и садистской улыбкой посмотрел на Флер, что девушка подскочила на месте прежде, чем Поттер сказал:

— О да. О да.

* * *

— Дамблдор, он использовал меня! — возмущённо кричал Слизнорт в кабинете директора, брызжа слюной.

— Мой дорогой Гораций, ты хотел сказать, что Гарри тебя очаровал? — улыбнулся Дамблдор. — И ты сам по доброй воле всё ему рассказал? Мы все имеем некоторую слабость к милому Гарри, что уж...

— Да я... Да он! Нет! — рявкнул Слизнорт и ткнул в Гарри пальцем. — А вы, юноша, больше не в клубе Слизней! И вы совсем не такой, каким я вас представлял!

— Ок.

— И вы мне больше не друг!

— Ладно.

— Я думал, вы похожи на мать! А вы! Хуже Тома, мать его, Риддла!

— Намного хуже.

— И можете не рассчитывать на моё покровительство!

— Заметано, — невозмутимо отвечал Гарри и под конец, сидя с ногами на кресле, зевнул.

— Ну, знаете ли! — Слизнорт фыркнул и вышел из кабинета Альбуса Дамблдора.

Когда страсти улеглись, Гарри отсмеялся, а Дамблдор присел на краешек стола, Поттер промолвил:

— Дирехтор, вот вы же всё знали и про крестражи, и про то, что их семь, если не считать меня, и что именно поэтому Волдеморт вернётся, и все эти годы ни черта не делали? Я охуеваю.

Дамблдор вдруг прикрыл лицо трясущейся рукой.

— Я очень виноват, Гарри, — глухим голосом стал оправдываться он. — Я всё знал и ничего не сделал. Я растил тебя, как свинью на убой! Прости меня, мой милый, милый мальчик!

Дамблдор упал на колени перед Гарри, и его плечи стали сотрясать тихие безудержные рыдания, смахивающие на журчание ручейка.

— Фу, бля, — от отвращения Гарри не знал, что ему делать — он не думал, что Дамблдор такой трус и тряпка.

— Прости старика! А-а-а! — стонал Дамблдор.

— Ой, всё, директор, хватит тут ломать комедию, — жёстко сказал Гарри. — Вы актёрские курсы никакие не кончали? Вам бы сам Майкл Гэмбон позавидовал вместе с Шоном Коннери.

Вдруг Дамблдор прекратил плакать, его плечи перестали трястись, и он встал как ни в чем не бывало.

— Что ты хочешь, Гарри? — сухо и деловито спросил Дамблдор.

— Я хочу найти все крестражи.

* * *

Подошло время Рождества и, соответственно, каникул.

Хотя кто мог предпочесть спертый дух крошечных квартир, когда Хогвартс был укрыт снегом, по всему замку стояли украшенные ели и пир был такой, что позавидовал бы сам Вакх.

Гарри после разговора с Дамблдором старался с ним больше не пересекаться, дабы не выдать ему ненароком свою цель.

Конечно же, Дамблдор не мог подозревать, с какой целью Гарри хочет найти крестражи. Скорее всего, директор думал, что он решит поизмываться над ними какое-то время, а потом рано или поздно сломает, как дорогую игрушку.

Но Поттер не хотел ломать крестражи.

Он хотел сломать Волдеморта.

— Флер, ты на Рождество где будешь? — спросил Гарри после урока ЗОТИ накануне каникул.

Девушка смутилась.

— Скорее всего, поеду к родителям, я соскучилась по дому, — сказала она, мучительно краснея.

— А я зависну в Хогвартсе, — маниакально заблистал глазами Гарри. — Здесь много дел. Буду искать крестражи.

— А сколько осталось? — спросила Флер как-то грустно.

— Дневник и змея сдохли, во мне вроде тоже ничего не осталось противоестественного, — пошутил Гарри. — Остаётся сам Волдо и четыре неизвестно чего, которые спрятаны неизвестно где.

— Всё так плохо? — спросила Флер.

— Вообще нет, — ответил Гарри. — Конечно, в идеале нужно соединить все части души Волдо, но если какой кусок не найдём, потом, когда Волдо раскается, он сам всё нам расскажет.

— Ты веришь, что такой монстр?.. — начала Флер.

— Доверься мне, — сатанински блестя глазами, ответил Гарри.

Флер помолчала.

— Что ж, хорошего Рождества, — пожелал Гарри. — А это тебе, — Поттер протянул Флер подарок — дорогую брошь из серебра с горным хрусталем — и вышел из кабинета.

* * *

— Это не я!

Гарри стоял в кабинете Дамблдора и был переполнен праведным гневом.

— А кто ещё мог отравить мистера Рональда Уизли? — спросил Дамблдор.

— Не знаю.

Гарри напряжённо думал.

Кто-то подлил Рону яд в хреновуху, которую Поттер купил Поттер в баре "Три метлы", чтобы отметить Новый год.

— Рыжий выживет, — сказал Гарри. — Он хоть и немой, но крепкий. А вот та тварь, что покушалась на меня, будет страдать.

Гарри сразу подумал, что это дело рук Малфоя, который уехал из замка на праздники.

Но какова его цель?

Гарри дождался окончания каникул и, только завидев Малфоя в дверях замка, тут же подскочил к нему, дал под дых так сильно, что Драко стал задыхаться, и поволок его на улицу.

— Поттер! Тебя убьют за меня! — угрожал Малфой. — Ты — покойник!

Гарри волок вяло сопротивляющегося Малфоя за пределы школы, а именно к Чёрному озеру.

— Сука! — Гарри со всей силы ударил Малфоя по ключице, и Драко обмяк. — Значит, так, Малфой. Наш диалог будет строиться на таком правиле — ты молчишь, я задаю вопрос, ты отвечаешь, тебе не больно. Понял?

— Ты сдохнешь... А-а-а!

Гарри с силой ударил Малфоя по второй ключице. Послышался треск.

— Бля, перестарался.

Гарри смотрел на воющего от боли Драко.

— Говори, зачем ты пытался меня убить? — спросил Поттер, поднимая голову Малфоя за волосы.

— Сдохни!

Гарри резко отпустил Малфоя и достал палочку.

— Круцио, сука!

Малфой заорал так громко, что даже обгадился.

— Говори, нелепое пресмыкающееся, — сказал Поттер.

Драко вздрагивал от боли.

— Говори!

— Ладно.

Поттер опустил палочку.

— Я хотел убить не тебя, придурок. Уже много месяцев моя цель — Дамблдор.

— Чего? — протянул Гарри и засмеялся.

— Это моё задание от Тёмного Лорда.

— Малфой, ты совсем ебу дал? — сказал Гарри. — Даже Тёмному Лорду не удалось его заавадить, а ты думаешь, что такой червь, как ты, что-то может ему противопоставить? Ха-ха-ха!

Малфой трясся, лёжа на снегу.

— Слушай, если ты служишь Волдо, значит, ты тоже Жующий Смерть или как вас там называют?

— Пожиратели!

— А-а-а, смертосос, короче. И много вас таких? — спросил Гарри.

— Хрен я тебе сказал!

— Хрясь! — И у Драко сломан нос.

— Крэбб! Гойл!

— Молодец, — сказал Гарри. — А теперь... Забвение!

* * *

— Молодец, Рон!

— Я и не знал, что ты такой герой!

— Хоть немой, но с головой!

Эти и ещё множество других лестных эпитетов выслушал Рон Уизли, когда на следующий день после задержания трёх Пожирателей смерти в Хогвартсе вышла газета с большой разгромной статьёй.

Конечно, Гарри не хотел быть героем, не хотел светить своё "доброе имя в глазах мерзкой общественности", потому он договорился с Рыжим, что он всем скажет, что сам задержал и, главное, раскрыл трёх Пожирателей смерти.

— Ну ты, епть, молот! — хлопал сильнее всех Рыжего по спине Гарри. — Пусть все знают, что травить Гриффиндор просто так ни у кого не выйдет! Ай да Рыжий! Ай да сукин сын!

Публика смеялась, а Рыжий краснел. Однако к концу вечера, когда на нём висела Лаванда Браун, — красивая, но тупая блондинка — Рон уже надувал щеки и поигрывал бицепсами, словно он и впрямь задержал троих преступников.

— В Азкабане с папанькой будут в соседних камерах сидеть, — сказал Гарри Гермионе. — Надеюсь, на одном электрическом стуле.

Гермиона, которая страшно страдала из-за того, что Рон стал совать в рот Лаванде свой немой язык, медленно повернула растрепанную голову к Гарри.

— Поттер, какой же ты урод, — сказала она безэмоционально. — Ты помог Рыжему, теперь у него есть телка, но ты же сам всех поймал, и, судя по их состоянию, перед тем, как стереть им память, ты их пытал.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сатанински блистая глазами, сказал Гарри.

— Ты думаешь, что всем сделал хорошо, — сказала Грейнджер. — Но это не так.

С этими словами Гермиона встала и ушла из гостиной.

* * *

— Вот, Гарри.

Дамблдор указывал на кольцо, которое лежало у него на столе.

— Это один из крестражей? — спросил Поттер.

— Да.

— Где вы его нашли?

— В деревне Мрак, где жили Гонты.

— Крестраж ещё там?

— Нет. На кольцо было наложено такое заклинание, что его было не снять, не убив тварь, живущую там.

Гарри с трудом поборол разочарование.

— Можно взять на память? — спросил Гарри.

— Бери как сувенир. На память. Я там написал: "Гарри от Альбуса на долгую память".

— Спасибо. — Гарри забрал кольцо и напялил его на указательный палец правой руки. — А где остальные?

— Спрятаны, — ответил Дамблдор. — Думаю, это вещи основателей Хогвартса, судя по тому, что мне удалось узнать от домовика Похлебы, которая служила Хепзибе Смит, богатой, но почившей уже как семь лет назад старой нимфоманке.

— Что за реликвии?

— Меч, чаша, кулон и херня на голову, постоянно забываю, как она назывется... Оголовье! Оголовье Когтевранов.

— Где оно может быть?

— Ну, как-то ко мне заходил Волдеморт, тогда ещё Том Реддл. Просился работать преподом по защите.

— Ох ты, ебать.

— Абсолютно в дырочку. Но я его послал. Думаю, он тогда что-то спрятал в школе, лысый говноед.

— Где?

— Наверное, в Выручай-комнате.

— Хм. Нужно провести расследование. Или отложить до морковкиной завязи.

— Да.

— Мы идём на план по маразму.

— Именно, Гарри, мой милый мальчик. А ещё по абсурду.

 

На фоне всех этих событий с крестражами, Пожирателями и "прочей фигней" Гарри совсем не вспоминал о Принце и о заклинаниях, которые он придумывал.

Но вот подвернулся случай их испробовать ранней гадкой весной.

Гарри получил записку от Хагрида:

"Гарри, приходи ко мне. Будем жарить Арагоги. Он сдох".

Тут же добрый Поттер нашёл в книге по зельеварению рецепт, для которого были нужны тестикулы паука, и решил таки сварить этот отвар для лечения грибка ногтей.

— Заходи, Гарри, — заплакал Хагрид. — Вон он лежит, отдыхает на заднем дворе...

Гарри высунулся в окно избушки Рубеуса и увидел там огромное косматое туловище, частично покрытое шрамами от огня, которым Поттер поливал его из канистры.

— Хагрид, я тоже знал бедного паукана, дай я попрощаюсь с ним лично. — Гарри изобразил страшную грусть, и Хагрид кивнул.

Поттеру это и было нужно.

Он быстро выскочил во двор и, пока Хагрид копался, разыскивая лопату и топор, быстро подбежал к пауку.

— Ну вот, скотина. Теперь мы квиты. Сектумсемпра!

Жвалы паука упали на землю, Гарри сунул руку в ротовую полость твари, отломил клыки, и откуда-то заструилась чёрная жидкость, которую Поттер собрал в подготовленную заранее трехлитровую неразбиваемую банку, что была предназначена для заключения Петтигрю.

Когда банка наполнилась, Гарри засунул жвалы в зад пауку, и тут из избушки вышел Хагрид.

— Прощай, паучок. Пусть твои ножки жарятся в масле и будут хрустящими! — произнёс он.

— Надо покурить, — сказал Гарри, доставая сигарету из кармана и с трудом удерживая под мантией трехлитровую банку.

* * *

— В общем, есть одна маза, — сказал Гарри Флер, когда они вошли в Хогсмид. — Директор знает, как выглядят крестражи, и вроде бы я один из них видел в доме Блэка. Это раз. Плюс в Хогвартсе есть оголовье для ума.

— Да? — спросила Флер и поежилась от пронизывающего ветра.

— Да, я тут поболтал кое с кем из загробного мира, — осклабился Гарри. — В общем, эта мадам сказала, что Волдо её очаровал и она ему отдалась. То бишь раскрыла свои тайны.

Флер хихикнула.

— Это оголовье лежит в Выручай-комнате. Поэтому я туда завтра пойду. А то Дамблдор опять раньше меня найдёт крестраж да убьёт его! А я хочу их воссоединить.

Флер молча шла рядом с Гарри.

— Пойдём погреемся, — сказал Гарри и потащил Флер за руку в "Три метлы".

Сняв мантию, Гарри увидел, что в зале уже заседали Рон и Лаванда, которые так тесно сплелись телами, что сложно было сказать, кто из них где.

Гарри заметил печаль на лице Флёр, когда она увидела эту сцену.

— Хочешь, я их вышвырну? Эй, Рыжий! А ну пшел нах отсюда! — заорал Гарри, не дожидаясь ответа. — Вам всё равно пох, где, что и кому лизать! А здесь люди приличные, пьют кофе и курят, бле! Встал и съебал!

Рыжий скорчил недовольную рожу и, взяв Лаванду за руку, вышел из бара.

— Теперь лучше, — гадко улыбнулся Гарри. — Э! Мадам, ебать тя в сраку — не помню твоё имя! Нам какао! С зефирками, бля! И побыстрее!

Флер покраснела и прыснула в руку от словечек и шуточек Гарри, но после ухода Рыжего стала чаще улыбаться.

— Спасибо, — сказала она.

— Пятьсот рублей, — ответил Гарри, и никто ничего не понял, включая Флер. — Значит, так. Мне нужна твоя помощь. Нужно в Лондоне приехать к моему крестному папаше по фамилии Блэк. Адрес есть. И нужно, чтобы он отдал тебе кулон.

— А это не опасно?

— Опасно, конечно, — улыбнулся Гарри. — Но я отправлю с тобой Добби. Он крут, хоть и ходит в старых трусах. Так уж получилось, что это его любимая одëжа.

* * *

— Вот! Держи.

Флер протягивала Гарри кулон с буквой "С", выложенной мелкими изумрудами в форме змеи.

— Как прошло? — спросил Гарри.

— Нормально, — ответила Флер. — Твой дядя всегда ходит в одном халате с елдой наперевес?

Гарри заржал.

— А второй сиделец там как? — спросил Поттер про Люпина. — Не клеился?

— Ой, нет, — сказала Флер и улыбнулась. — Он вообще поздоровался и всё за Сириусом ходил молча.

— Извращенцы, — пошутил Гарри, и Флер рассмеялась. — А я вот что нашёл.

Гарри показал Флер оголовье Когтевран.

— Где ты его нашёл? — спросила она.

— В Выручай-комнате.

— Что будем делать дальше?

— Теперь нужно где-то найти чашу.

Принесли какао.

— Спасибо, — поблагодарила Флер.

— А ты не знаешь никого по фамилии Принц?

* * *

Дело шло к лету.

В мае стали распускаться первые бутоны, а Рыжий перестал общаться с Гермионой после того, как вся школа узнала, что он — герой народа, почётный дружинник, немая гроза Пожирателей смерти и почти убийца самого Волдеморта — пригласил Лаванду Браун к себе на каникулы домой.

— Да клала я на него, больно нужно, — услышал Гарри злобный клекот Гермионы. — У меня есть Крам.

— И какой он у него? Большой? Размер обуви? — жадно спросила Джинни, хлебая щи за завтраком.

— Не то что у некоторых, — сказала Гермиона и гаденько захихикала.

Гарри было глубоко безразлично на любовные игрища, если только они не касались его самого, потому он отрешился от пустой болтовни девок и принялся думать.

Найденные крестражи Гарри спрятал у себя в палатке и периодически пробовал на них то Круциатус, то Империо. Один раз он просто разговаривал с кулоном, и внезапно из кулона потекло что-то чёрное.

— Бляха, — сказал Гарри, вспомнив анекдот про два титановых шарика, комнату и русского. — Как так? Я что, своими разговорами уничтожил крестраж?

Медальон скукожился и распался на глазах, а Гарри в ужасе стал бегать по комнате, убирая подальше от себя оголовье, чтобы и с ним ничего такого ненароком не произошло.

— Гарри, можно? — К нему в палатку вошла Флер. — Чем пахнет?

Гарри замялся.

— Да вот здесь... В общем, один крестраж сдох...

Флер улыбнулась, а потом спросила:

— Что ты сделал с ним?

— Да в том-то и дело, что ничего. Просто поговорил. И он покончил с собой...

— Гы-ы-ы...

Гарри поднял покореженный кулон.

— Знаешь, как бы это объяснил Дамблдор? — спросил Гарри. — Соприкосновение такой грязной части души Волдо с такой чистой, как у тебя, Гарри, привело к печальному концу первого. Любовь, Гарри, мой милый мальчик.

Тут Флер не выдержала и рассмеялась в голос.

— Только я намного хуже, чем Волдо. Вон, даже тёмная магия от взаимодействия со мной кажется светлой...

* * *

Надвигалось время экзаменов, и Поттер всецело отдался не им, а поиску Принца, так как Дамблдор уже собственноручно поставил в аттестат оценки, которые желал Гарри.

Однако, как Гарри ни старался, он не мог найти ни единой зацепки, чтобы уловить хоть какую-то связь с этой книгой среди живых людей.

Во время подготовки к практическому экзамену по зельеварению Гарри так увлёкся, что не заметил, как к нему подошёл Слизнорт.

— В порыве вдохновения тоже пишешь на страницах книг? — спросил Гораций, заглянув в учебник Принца. — Вандал.

Слизнорт всё ещё дулся на Гарри за то, что он его напоил и вызнал все и даже больше, но отчасти не мог скрывать своего увлечения знаменитостью такого масштаба. Поэтому подходил к Гарри, но не мог ворковать.

— И не только. Иногда на туалетной бумаге, иногда на пачке сигарет...

— Мерлин! — вдруг воскликнул Слизнорт, подслеповато уставившись на каракули на страницах книги. — Да это же... это... Почерк Северуса Снейпа...

— Процессора? — спросил Гарри и офигел. — Но как? Тут написано: "Книга принадлежит Принцу-полукровке!"

— Всё верно! — воскликнул Слизнорт. — Мать Снейпа — Эйлин Принц. Одарённая в зельеварении, а в остальной магии... так себе. Но о покойниках плохо не говорят...

И Слизнорт пошёл дальше, оставив Гарри наедине с ворохом мыслей.

* * *

— Зачем мы здесь?

— Возможно, тут валяется ещё один крестраж.

Гарри стоял на высокой скале в бушующем море. Ему было холодно, мокро и гадко. Здесь было ещё по-зимнему стыло и иногда шёл мелкий снег. Поттер стоял и смотрел на Дамблдора, который приник ухом к трещине в камне.

— Сам войдешь или подтолкнуть? — спросил взбешённый и замёрзший Поттер.

— Покатай меня, лошадка, — ответил Дамблдор, и тут трещина раскрылась, показав Гарри свою сокровенную тьму.

— Пожалуй, я войду после, — сказал Гарри. — Уступаю вам первенство на сей раз.

Дамблдор лучезарно улыбнулся и ввалился в пещеру.

— Люмос. — В неясном свете волшебной палочки Гарри увидел грубо высеченный каменистый грот, который вел куда-то дальше.

— Держи палку наготове, Гарри, — приказал Дамблдор. — А мне что-то охота кровь пустить.

С этими словами Альбус взял камень и рассёк себе вену на шее. Кровь стала бить фонтаном во все стороны, и Гарри подумал, что Дамблдор сошёл с ума и пытается покончить с собой.

— Волнера Санентур, — прохрипел стремительно бледнеющий Альбус, и края раны у него на шее сомкнулись.

— Старый, ты бы хоть предупредил, — сказал Гарри, вытирая лицо и волосы рукой от крови Дамблдора, который походил на воскресший труп, которому отрубили и пришили назад голову.

— Предупреждаю, здесь нужно отдавать кровавую дань, Гарри, — деловито сказал Альбус. — Идём дальше.

Гарри прошёл в образовавшийся проход и только тут понял, что ему очень нужно в туалет по-большому.

— Профессор... — еле сдерживая сфинктер силой мысли и толщиной двух пальцев, сказал Гарри. — Давайте ускоримся... А то мне тут... здесь... вот-вот у меня...

Но Дамблдор не слушал Гарри. Он воздел руку и вытащил магией из-под воды цепь.

— Тяни. — Бросив цепь Поттеру, Альбус преспокойно уселся на камешке пещеры и принялся стричь длинные ногти.

— Вообще обнаглел, — буркнул Поттер, который одной рукой тащил что-то из-под воды, а второй затыкал себе... В общем, сдерживал потуги кишечника.

Когда на поверхности появилась лодка, а Альбус закончил пилить ногти, Гарри решил: ещё минута, и ему станет похрен — он снимет штаны, пропоносит всё озеро и будь что будет.

— Поплыли. — Дамблдор залез в лодку, Гарри сел рядом.

Лодка поплыла сама.

Гарри так напрягся, что, когда они приехали к какому-то каменистому островку, о его лицо можно было зажигать сигареты или жарить на нём яичницу.

— Директор! Я щас обосрусь! — заорал Поттер. И не успел Дамблдор даже глазом моргнуть, Гарри сорвал с себя штаны, уселся на единственное горшкоподобное углубление, и его пронесло.

— Твою мать, Гарри, — сокрушался Дамблдор.

— Фух, — облегчено вздохнул Поттер, сидя на какой-то каменной чаше. — Как же хорошо...

— Придурок! — возопил Дамблдор. — В этой чаше крестраж! А теперь сам пей то, что там насрано!

Гарри медленно слез с горшка и увидел, что на дне чаши, под его жидким калом, лежит ещё один какой-то кулон.

— Бле. Ладно, щас достану, — сказал Гарри и пошёл к воде, чтобы помыть кое-что.

Но стоило Гарри сунуть ягодицы в воду, как оттуда вынырнула рука и сунула палец прямо Поттеру в... Ну, вы поняли.

— А-а-а-а! Бля! — зашелся криком Гарри. — Это что за хня?

Но было поздно.

Трупы оживали, воду раздвигали, всюду выползали, дико бушевали. Глотки друг другу рвали, всё вокруг ломали, шли громить Гарри и Дамблдора.

— Дирехтор! Наших бьют! — орал Гарри, расходуя весь свой арсенал гвоздей, которые он всюду таскал с собой, и огня из гноя бубонтюбера на подступающих врагов.

Дамблдор что-то стонал, вопил, но когда Гарри обернулся к нему, он увидел, что директор с искаженным от ярости лицом пьёт через трубочку жидкость, которая находилась под его желудочно-кишечными фантазиями.

— Минеральные воды. По вкусу немного похожие на спирт, — орал Дамблдор и морщился.

— Директор! — закричал Гарри. — Меня тут щас съедят!

— На! — Дамблдор кинул Гарри палочку. — Пользуйся на здоровье.

Гарри поймал палочку Дамблдора и заорал что есть мочи, направив обе палки на живых трупов:

— Инсендио, сука!

Из палки Дамблдора вырвался такой огромный столб огня, что Гарри невольно восхитился. Поттер с удовольствием наблюдал, как горят трупы, как они падают обратно в воду и как постепенно число врагов редеет.

— Профессор Дамблдор! Профессор! Я победил! — довольно закричал Гарри и обернулся.

Позади него никого не было, только на камнях лежал кулон, воняющий поносом.

* * *

— Я не виноват.

— Где Альбус Дамблдор?

Гарри Поттер сидел в СИЗО, расположенном в Министерстве магии.

Его допрашивал лично министр магии, бывший начальник аврората по фамилии Скримджер, занявший этот пост после отставки Фаджа.

Гарри этот мужик сразу не понравился.

Он был похож на престарелого льва, и от него пахло потом.

А ещё он задавал провокационные вопросы.

— Я больше ни слова не скажу без своего адвоката, — вспомнил Гарри какую-то заумную фразу из фильма, который давно смотрел ещё с Дадли.

— Вам вменяют обвинение в убийстве, — смакуя каждое слово, сказал Скримджер. — Мы можем вас посадить надолго в Азкабан. Особенно теперь, когда вашего покровителя больше нет с нами. Или на электрический стул, как пойдёт.

Прошла всего пара дней, как Гарри вернулся с озера и не показывался на людях. Видимо, доброжелатели заметили его отсутствие в Хогвартсе, как и отсутствие Дамблдора, и отправили авроров на поиски.

Гарри сидел возле своей палатки, когда его схватили и поволокли в министерство.

— За отказ от сотрудничества вам накинут ещё пяток лет, — глумился Скримджер.

— Ничего, мне можно! — услышал Гарри крик в коридоре. — Руки убери, пока я тебе их не оторвал!

Дверь с оглушительным хлопком открылась, и в комнату ворвался Сириус Блэк, взбешённый до такой степени, что из его палочки вылетали красные искры.

— Отпустили быстро! — заорал с порога Сириус. — Хоть ты и министр, Скримджер, но для меня ты как был школьным прихвостнем и мучителем, так им и останешься!

Скримджер побледнел.

— Вы на каком основании задержали Гарри? У вас есть хоть одна улика против него? — орал Блэк. — Не позволю, чтобы вы безвинного человека засадили в ваш ебаный Азкабан, блядь!

— Мистера Поттера последним видели с Альбусом Дамблдором, пока тот был жив! — ответил Скримджер.

— А с чего вы взяли, что он мёртв? — спросил Сириус. — Где тело? Где улики?

— Дамблдор пропал! — заорал Скримджер. — Поттер убил его!

— Кроме ваших домыслов, нет никаких доказательств! А раз улик нет, мы уходим! — орал Сириус, брызжа в лицо Скримджеру слюнями. — Я внес залог, так что даже на три дня вы его задержать не могёте! Пидор!

Гарри встал, и они с Сириусом вышли из СИЗО.

Всю дорогу Сириус шёл молча, и Гарри видел, что искры из его палочки оставляют на полу чёрные подпалины.

— Спасибо, Сириус, — сказал Гарри, когда они оказались в доме номер двенадцать на площади Гриммо.

Сириус просто шмыгнул носом.

— Улики спрятал?

— В палатке остались одежда и крестраж, — сказал Гарри. — Я не убивал Дамблдора. Скорее всего, его утащили инферналы. В то жуткое озеро в пещере.

— Что вы там делали? — спросил Сириус, наливая в два стакана огненное виски Огдена и постепенно приходя в себя.

— Искали крестраж. Но это был просто кулон. — Гарри протянул Сириусу амулет, и тот раскрылся у него на руке.

Из кулона выпала записка.

— "Я заберу у тебя то, что принадлежит тебе и уничтожу. Р. А. Б.", — прочитал Сириус, и его лицо странным образом переменилось.

Потом руки Блэка затряслись, и он упал на диван.

Сухие рыдания сотрясали его тело.

— Что случилось? — сухо спросил Гарри.

— Это был мой брат! — всхлипнул Сириус. — Регулус! А я думал, что он стал Пожирателем!

Сириус рыдал.

Гарри подсунул ему стакан, и тот залпом опрокинул его в себя.

— Лучше поздно узнать правду, чем не узнать, — горько обронил Гарри. — Твой брат — герой.

Сириус кивнул, вытирая слезы рукой, как маленький.

— Я такое дерьмо, — сокрушенно сказал Блэк.

— Да, — поддакнул Гарри.

— Я не ценил, что имел...

— Так, всё понятно, Блэк, — прервал его Гарри, которому было как-то особенно пусто и гадко внутри, словно он лишился чего-то ценного. — Погнали в Хогвартс, подчистим улики, а потом будем рыдать вместе, какие мы плохие. Ок?

— "Министерство магии объявит амнистию для тех преступников, которые не были задействованы в пособничестве Тёмному Лорду", — прочитал Сириус Блэк, сидя в кресле возле камина в доме на площади Гриммо.

— Они там совсем ебу дались? — сказал Гарри, отрывая глаза Кричера от учебника по боевой магии, который он купил себе в качестве подарка на день рождения, но сейчас немного увлёкся и покалечил домового эльфа.

— Это ещё не всё, — сказал Сириус. — "По подозрению в убийстве Альбуса Дамблдора подан в розыск Тёмный Лорд Волдеморт, который воскрес и объявил войну всему миру и магической Британии в частности".

Гарри хмыкнул.

— Следующим шагом будет объявление в розыск меня как пособника Тёмному Лорду, — сказал Гарри. — А затем — ты тоже им станешь.

— Нужно что-то делать, — после минуты раздумий промолвил Сириус. — Или министерство рано или поздно нагнёт всех нас. Да заткнись ты уже! Хватит стонать, Кричер!

— Заавадь его, — предложил Гарри, глядя, как домовик, выставив вперёд руки, натыкается на мебель в гостиной.

— Нет, пусть мучается, — ответил Сириус. — Съеби отсюда, Кричер!

— Выход у нас только один, — сказал Гарри, закуривая. — Нужно набрать себе сторонников, пока не поздно.

 

— В общем, Волдеморт вернулся, и если вы не уедете, вам пипец, — сказал Гарри, которому пришлось связать Дурслей, чтобы они не сбежали при его появлении в компании Сириуса на Тисовой улице.

— Он вернулся? — тихим голосом спросила тётя Петуния.

— Да, два года назад, — ответил Гарри. — В общем, переписывайте на меня дом и машину, участок. Потому что вы всё равно их не продадите, вас вычислят и убьют.

— Думаю, верёвки можно снять, — сказал Сириус, когда испуг на лицах Дурслей сменился ужасом.

Верёвки упали, и дядя Вернон тут же зашелся в истерике.

— Я лучше сдохну, чем отдам тебе свой дом! А тем более машину! Мой дорогой Воксхал! Хер тебе! После того, как ты обосрал мои дорогие дрели! Сукин сын! — орал дядя. — Тебе лишь бы нажиться на халяву! А нас оставить без гроша к существованию! Бедных больных людей!

— Сириус, — спокойным ровным голосом сказал Гарри, и Блэк открыл чемодан, который держал в руках.

При виде содержимого чемодана вся спесь дяди Вернона мгновенно испарилась, и его лицо столь стремительно побледнело, что невольный зритель этой картины мог подумать, что в теле Вернона образовалась большая дыра и вся кровь вылилась из неё в небытие.

— Здесь хватит на безбедное житьё вашим внукам в любой точке планеты, — сказал Гарри. — Плюс вот здесь компенсация за все годы... нашей совместной счастливой жизни.

Гарри улыбнулся, но получилось, как у Дона Карлеоне перед стрельбой по жертвам, он и вновь принял серьёзный вид.

— Хорошо, — выдохнул дядя Вернон. — Когда идём к нотариусу?

 

После переписи имущества Дурслей на имя Сириуса Блэка как законного опекуна Гарри Поттер имел несчастье общаться с главой Министретсва магии Британии Руфусом Скримджером.

Они с Сириусом шли из адвокатской палаты, когда им дорогу преградил министр с десятком авроров.

— Так-так, Поттер, завещание составляете? — процедил Скримджер.

— Да, оставлю вам все свои долги, министр, — съязвил Гарри.

— Для меня ты так и останешься убийцей, — сказал Руфус. — Маленьким несносным мальчишкой...

— А не пошёл бы ты вместе со своими шавками в очко? — осведомился Сириус.

— А я бы посоветовал им всем сшить себе новые мантии, — заржал Гарри, нащупывая пневмомолоток в правом кармане. — Без погон.

Сириус заржал, а министр покраснел.

— Я тебя уничтожу, Поттер, — с улыбкой сказал Скримджер. — Ты ещё будешь меня умолять, что не согласился быть на моей стороне.

— Не стоит, — предостерегающе вытянул руку вперёд Сириус, преграждая путь Гарри. — Министр, либо ты даёшь нам пройти, либо ваши ряды сильно пострадают.

— Вам конец, — с ледяной мстительностью в глазах ответил Скримджер. — Вам конец.

И авроры ушли.

— Теперь жди охоту, — сказал Сириус. — Без Дамблдора министр нас затравит.

— Это мы ещё посмотрим, — сказал Гарри, потирая пневмолоток.

На такой безрадостной ноте Гарри начал отсчёт дней, когда всё ухнуло "коту в трещину". Как оказалось, до этого всё было хорошо и даже отлично.

Скримджер открыл охоту на Орден Феникса и, в частности, на Гарри и был готов на что угодно, лишь бы Поттер оказался в лучшем случае в тюремной камере, потому что считал, что Гарри скоро попытается захватить власть и стать вторым Тёмным Лордом.

Справедливости ради стоить отметить, что Гарри именно этого и хотел, но он не представлял, что это будет не так просто, как ему казалось.

— Мне нужны бумага и перо, — попросил Гарри у Сириуса. — Я должен отправить несколько посланий компетентным лицам.

Сириус странно посмотрел на Гарри.

— Это кому же? — вдруг спросил он.

— Тем, кто так же ненавидит министерство, как я, — ответил Гарри. — Ну?

Теперь Гарри мог пользоваться магией вне Хогвартса, но он всё равно таскал с собой нож, горелку и самострел с молотком. Так было надёжнее.

— На, — Сириус наколдовал Поттеру бумагу и чернила.

— И сову, — сказал Гарри. — Много сов.

* * *

После таинственного исчезновения Дамблдора Гарри думал, кого сделают директором Хогвартса и стоит ли ему возвращаться в школу.

— Это будет сюрприз, — размышлял Гарри вслух, затачивая сорокасантиметровый нож. — Об этом я могу узнать либо постфактум, сидя тут, либо из первых уст, сидя в Большом зале Хогвартса.

Конечно же, в школе было куда интереснее и было столько места для манёвра, что Гарри мог творить любую чушь и дичь, но с новым директором там всё будет по-другому. Новенький директор, скорее всего, будет ставленником министерства, которое сейчас стало совать свой длинный нос везде, куда только можно, а от такого человека хорошего ждать не придётся.

— Даже наоборот, — продолжал думать Гарри, — всё будет хуже. Меня будут пытаться репрессировать.

Поттер понял, что перед ним открываются новые возможности, и его глаза сатанински заблестели.

* * *

— Поттер! Урод! Хрен ли ты свои костыли раскинул на два дивана! — возмущалась Гермиона, заходя в прокуренное купе к Гарри с Рыжим Роном Уизли. — Из-за тебя мы потеряем...

— Баллы! — вскричал Гарри, заржав. — А тебе не положить ли на эти е-баллы? Или кто-то получит по е-баллу?

Гарри заржал, а Рыжий поддакнул своим немым ртом.

— Опять накурился, да сколько ж можно? — орала Грейнджер. — Удивлена, что тебя ещё не исключили!

— Грымджер, — сказал Поттер. — Если ты по мне соскучилась, ты так и скажи.

Поттер осклабился, а Гермиона фыркнула и вышла.

Рыжий показал Гарри руку, на безымянном пальце которой было золотое кольцо.

— Жениться решил? — спросил Поттер, и Рон кивнул. — Она тупая? И красивая? Тогда я вас благословляю!

Рыжий покраснел, а Гарри закурил ещё одну, чтобы отметить радость друга.

И тут Поттер увидел за окном летящую сову.

— Наверное, поздравления, — сказал Гарри Рону, — тебе со свадьбой.

Гарри впустил сову, она сразу же бросила письмо к ногам Поттера и улетела, насрав Рыжему на волосы.

— М-м-м-м! — промычал Рон и вышел из купе, а Гарри принялся читать.

"Поттер, ты понимаешь, что меня могут убить, садист ты недоделанный, если узнают, что ты мне пишешь?

Ты там совсем, я гляжу, страх потерял, авторитет невменозный?

Я буду в назначенном месте — там, где условились.

А. Г. "

Дочитав, Гарри довольно улыбнулся.

— Осталось получить ответ ещё от... — сказал он, но тут в купе зашел Рыжий, от которого воняло помётом. — Фу, бля! Рыжий! Срыгни отсюда!

* * *

— Не может быть!

— Назначить эту скотину директором?

— Да они там совсем ебу дались?

— Пиздец!

— Заткнулись! — раздался зычный низкий голос, и в Большом зале наступила тишина.

За кафедрой стоял Северус Снейп.

Гарри, увидев Северуса, чуть не упал со стула. Поттер был шокирован настолько, что не удержался и встал.

Гарри принялся хлопать в ладоши с абсолютно серьёзным лицом, и скоро к нему присоединился весь стол Слизерина.

— Спасибо, — равнодушным тоном бросил Снейп. — Присядьте.

В зале воцарилась тишина.

— Итак, в этом новом учебном году у нас одна замена — это новый директор. Его зовут Северус Снейп, и тот, кому это не нравится, может сразу же выметаться вон, — произнёс Снейп.

В Большом зале никто не шелохнулся.

— Ожидаемо. Министерство магии допустило нахождение в стенах замка проверяющих, которые прибудут завтра, — в полной тишине проговорил Снейп. — Всем хорошего учебного года. Приступим к пиру.

* * *

— Процессор! Процессор Снейп! — орал Гарри, стоя возле горгульи, закрывающей вход в кабинет директора. — Впустите или я взорву ползамка!

Тишина.

Гарри полез в карман и достал оттуда динамитную шашку, купленную им в Сумеречном переулке после визита в бордель, откуда он летом вызволял пьяного Сириуса с Люпином.

— Ты что тут делаешь, Поттер? — вдруг за спиной Гарри раздался низкий голос Снейпа, и Поттер обернулся.

— Процессор! Как вам удалось выжить? — слету спросил Гарри, не замечая, что фитиль на шашке горит. — Я же сам видел, как в вас попало заклинание...

— Идиот, Поттер, — сказал Северус, бросив быстрый взгляд на шашку и горящий фитиль. — Я уполз. А потом я долго лечился и опять чуть не умер. Но выжил. Врачи меня спасли. И теперь я здесь, полный намерения прижать вас к ногтю. Потушите фитиль, я ещё пожить хочу.

Поттер медленно вынул фитиль из шашки и отбросил в сторону.

А потом Гарри сделал то, чего не делал никогда в жизни — он бросился на Снейпа и сжал его в своих крепких объятиях.

— Я тоже очень по вам скучал, процессор.

* * *

"Мне очень нужно, чтобы ты организовал нашу встречу. Министерство совсем распоясалось, плюс передай Лорду, что у меня есть кое-что очень ценное для него. Кусок его души.

Г. "

Гарри свернул бумагу, запечатал её магией, заклеил скотчем, плюнул и сунул сове в клоаку, чтобы никто не нашёл.

Сова очень недовольно заверещала, но Гарри заклеил ей то место, откуда она выделяла отработку еды, и выбросил её в окно.

Он знал: письмо найдёт своего адресата.

 

После возвращения Снейпа в школу никто не мог подумать, что его манера вести школьную программу и вообще строить быт школы так разительно будет отличаться от той, к которой они привыкли.

— Снейп — урод! — говорила Гермиона. — Из-за его распоряжения выключать везде свет после десяти я потеряла школьные баллы! Просто взяла и потеряла! Рассыпала, когда упала! Джинни, ты реально тупая? Я потеряла баллы!

Гермиона высказывала недовольство за обедом Джиневре, которая странным взглядом посматривала на Гарри.

— Эй, Поттер! — словно не слушая Гермиону, крикнула рыжая. — Пойдёшь со мной вечером на вечеруху к Слизняку? Я дам. Дама то есть.

Гарри в это время пялился на Флер, которая за лето стала ещё красивее, и ему захотелось... неважно, что ему захотелось, эта тема не для этого фанфика. Он вдруг отвлёкся и с презрением глянул на Джинни.

— Рыжий! — вдруг заорал Поттер. — Тут твоя сестра ведёт себя как шлюха! Сделаешь ей внушение или мамаше вашей написать? Я её не захочу даже под всей виагрой в мире!

Джинни и Рон залились краской, а Поттер, довольный, ушёл из Большого зала.

А вечером в школу заявилась комиссия из министерства.

— Комиссия по учёту маггловских выродков возглавляется главным выродком по фамилии Долорес Амбридж, — переиначил Гарри приветственное вступительное слово Амбридж, которая в сопровождении десятка авроров, смахивающих на бывших зеков, чувствовала себя прекрасно и замечательно.

— Тебя похоронят лицом вниз, — бросила Грейнджер, когда Гарри, сидя на диване в гостиной Гриффиндора, скручивал между собой три рога взрывопотама и обклеивал конструкцию скотчем, на котором комфортно расположились рубленые гвозди и шарики от подшипников.

— Зато Амбридж узнает, что в школе есть люди, которые хотят её смерти, — садистски и сатанински сверкая глазами, говорил Поттер.

— Да она и так это знает! — орала Грейнджер. — Поттер! Урод! Ты понимаешь, что если эти рога упадут, то мы всё взлетим на воздух? И потеряем, что ещё хуже, школьные баллы!

— Конечно понимаю, — продолжал как ни в чем не бывало Гарри, мотая скотч с металлом на рога. — Вот посмотри. — Поттер показал свою левую руку, на которой красовались свежие шрамы. — Это хорошо, что я был на уроке у Слизняка...

Гермиона фыркнула.

Полчаса спустя Гарри закончил "творить" и понёс своё изобретение юного любознателя к аврорам и Амбридж, которая в это время проводила инспекцию на уроке по уходу за магическими тварями.

* * *

— Снейп! — орала Амбридж полчаса спустя в кабинете директора. — Я требую исключить Поттера! Он хотел убить меня и авроров Министерства магии!

— Если бы хотел, непременно бы убил, — лаконично ответил Северус, и Амбридж заткнулась. — Это он предупреждает вас, чтобы вы не лезли не в своё дело.

— Да как вы смеете! — кричала Амбридж. — Вас рекомендовали на пост директора как одного из лучших, как того, кто будет способствовать... А вы!

— Вина не доказана, нет свидетелей, что всё это сделал Поттер, — отрезал Снейп. — Кто-то что-то принёс, ваши бараны уронили посылку, которая предназначалась вам, Долорес, вы её с удовольствием открыли... В коробке что, была записка? Где значилась фамилия мистера Поттера или его признание вам в любви?

— Я буду говорить с Корнелиусом о занимаемой вами должности! — проорала Амбридж и вышла из кабинета.

— Спасибо, директор, — сказал Гарри, сидящий на стуле.

— Сколько авроров пострадало? — жёстко спросил Снейп.

— Пятеро, трое — точно теперь инвалиды, — ответил Гарри.

— Сам не пострадал?

— Нет, конечно, — ответил Гарри. — Я дождался, пока все уйдут, кроме Хагрида, и только тогда активировал. А Рубеусу всё пофиг.

— Так держать, — сказал Снейп тихо. — Всё, иди отсюда.

* * *

На дворе стояла глубокая ночь. Только редкий зверь выглядывал из своей норы, дабы убедиться, что погода — дрянь. Лило целую неделю, и Гарри подумывал, не залечь ли на дно в Брюгге.

Посреди Запретного леса стояла палатка, в которой сидел Поттер.

Гарри не спалось. Он курил и смотрел на дождь, а в его гадкой чёрной душе зрел план.

Вдруг в дверь постучали, и на пороге появился худощавый мужчина в чёрных очках с рыжими, медного отлива, волосами и тонкими чертами лица.

— Ты кто, мать твою? — вскинул руку с пневматическим молотком Гарри.

— Я тот, кого ты искал, — пафосно бросил незнакомец, а потом рассмеялся. — Я — Барти. Когда ты учился на четвёртом курсе, я был под личиной Грюма, подставлял тебя, учил непростительным.... Замечательное было время... Вот видишь, я пришёл, как ты и просил.

— Здорова, Ябарти, — пожал сильную руку Барти Поттер, издеваясь над произношением его имени. — В общем, если потерпишь, то увидишь кое-что интересное. Он придет?

— Да, скоро уже.

— Тогда надень это, — Гарри протянул Барти Мантию-невидимку, а сам достал палочку Дамблдора из кармана.

В дверь вновь постучали.

Не дожидаясь ответа, в кабинет вошёл высокий бледнолицый худой мужчина, чьи глаза стали раскосыми, как у змеи, и отличались красным отливом.

— Гарри Поттер, — прошипел Волдеморт. — Мальчик, который не сдох.

— Да-да, и тебе привет, Том, — сказал Гарри, ощущая, как потеют его ладони.

— Что ты можешь мне предложить такого, чтобы я тебя не убил тут же на месте?

— Допустим, один из твоих крестражей, — съязвил Гарри. — Или не один. И самое важное — бессмертие.

Волдеморт молчал.

Время шло.

Гарри уж было собрался подойти к Его Темнейшеству и щёлкнуть пальцем по жуткому красному глазу, ткнуть палкой в жопу, дать пинка, поджечь мантию, в общем, проверить, жив ли он, но тут "красноокая Брунгильда" заговорил:

— Ты блефуешь.

— Ну наконец-то, — выдохнул Гарри и засмеялся. — Если ты так тупишь, удивлён, что тебе голову не отбили.

Волдеморт вновь подвис, ненавидяще смотря на Поттера.

— Добби, — произнёс Гарри, и посреди комнаты появился домовик и тут же упал ниц перед Волдемортом и затрясся, как осиновый лист. — Покажи Его Темнейшеству то оголовье.

Добби взмахнул рукой и на секунду перед Волдемортом материализовалась диадема Когтевранов.

— Что ты хочешь, малолетний засранец? — спустя пять минут прошипел Волдеморт. — Пиздюк очкастый.

— Во-первых, я заебался ждать твоих ответов, — начал Гарри. — В отличие от некоторых, я ночами предпочитаю спать, а не стоять и тупить. Далее. Я хочу, чтобы ты раскаялся и вновь стал, насколько это возможно, полноценным... Нет, не так. Полнодушным че-е-еликом.

Опять повисла пауза.

— Добби, ткни дядю Волдо чем-нибудь, а то у него процессор слишком долго работает, боюсь, до утра провозимся, — приказал Гарри.

Добби подошёл и слегка дотронулся до мантии Волдеморта.

— Да уеби ты ему в щиколотку! — крикнул Гарри, и Добби от страха со всей силы врезал ногой по ступне Волдеморта.

— А-а-а-а! — взревел Волдеморт. — Больно. Вы что тут совсем с ума посходили?

— Короче, лысый, — сказал Гарри, глядя, как Волдеморт трет ногу. — Если ты меня убьёшь, тебе легче не станет. Ты прям как бабка старая! Боишься предсказаний, веришь в приметы. Ты не крещёный, что ли? Вот потому у тебя демоны и совокупляются в голове. Прими меня своим избавлением от всех грехов, и будет тебе счастье.

И тут Волдеморт рассмеялся своим жутким мёртвым смехом.

— Я никогда не раскаюсь, — сказал он. — Я — квинтэссенция зла и мрака!

— Я в принципе этого и ждал, — бросил Гарри. — Добби! Свяжи его!

Тут полыхнуло чем-то красным, потом грохнуло, и Волдеморт оказался связанным на полу и дико заорал матом.

— Не думал, что простой эльф смог победить величайшего Тёмного Лорда, — сказал Гарри и заржал как конь. — Так, Добби, сажай его на стул. И оставь нас.

* * *

Плыли дни.

Гарри много времени проводил в палатке, но никто не знал, что он там делал. Конечно, он как-то пытался заставить Волдеморта раскаяться, но это было непростым делом для того, кто наглухо потерял связь с реальностью и светом, так сказать.

— Ты куда это книги поволок, засранец? — спросила мадам Пинс, когда Гарри тащил в пакете из-под хлеба труды Ленина, Маркса и Энгельса.

— Буду изучать ленинизм, — сказал, пыхтя от натуги, Гарри. — По истории магии пишу диссертацию. Хочу сменить Бинса на его посту. Подсидеть, так сказать.

Гарри сумасшедшим взглядом во всё глаза таращился на библиотекаршу, улыбался, как Николас Кейдж в фильме "Без лица", пока она испуганно и судорожно не кивнула.

Но на самом деле Гарри взял эти книги не для диссертации, как могли подумать многие, он соврал библиотекарше, а книги использовал в качестве орудия пытки Волдеморта.

А точнее — ведения разъяснительных работ.

 

Как-то раз Гарри поймала Амбридж, когда он нёс Волдеморту овсянку с селёдкой, честно утащенную из столовки.

— Ты куда это еду тащишь, скотина? — заорала она. — По правилам нельзя ходить по коридорам с едой!

— Иди в очко, — бросил Гарри и осторожно пошёл дальше.

Но тут Амбридж, наверное, обиделась на Поттера и без предупреждения бросила в в него заклинание.

Гарри увернулся, но вот тарелка с овсянкой упала и разбилась.

Куски селёдки попадали на грязный, давно немытый пол.

— Ну чувырла! — крикнул взбешённый Гарри и послал в Долорес сперва очередь из пневмолотка, а затем достал палочку Дамблдора.

— О-о-о-а! — орала Долорес, оказавшись прибитой к забору.

— Так-так, — сказал Гарри. — Лошадка примерзла пиписькой к забору. Империо! Ты теперь — домовой эльф! Ты не Долорес Амбридж! Иди и мой пол, почисти своей зубной щёткой все туалеты! И ты живёшь вместе с Филчем! Он твой муж!

* * *

"Ты больной урод, Поттер! Ты окончательно поехавший кукушкой псих! Я не могу вспоминать то, что произошло той ночью у тебя в палатке. Это будет терзать меня до конца дней.

Теперь Волдеморт сам забрал кусок своей души из сейфа Беллатрисы и днями напролёт лежит на кровати и плачет.

Я не видел, чтобы человек мог сделать такое с человеком. Это слишком, даже для меня. А ведь я собственноручно пытал многих, замучил, так сказать, доведя их до безумия.

Мне кажется, что три куска души Волдеморта соединились, потому что у него теперь нормальные глаза и стали расти волосы!

Ты штопаный гений, Гарри.

Твой Барти".

Гарри получил письмо от Барти спустя месяц после случая в его палатке и визита Волдеморта.

Довольный, он улыбался, читая эти строки.

Гарри достал засаленный блокнотик и записал в нём что-то.

— Рыжий! — крикнул Поттер, стоя на пороге своей палатки. — Как там брошюры? А плакаты? Ладно. Я пошёл ещё инферналов делать, новых трупов подвезли... Смотри тут за порядком. Приду проверю.

* * *

— Поттер! Это что такое? — орал Северус Снейп, держа в руках брошюры и плакат, на котором огромными красными буквами значилась надпись "Избранный" под фотографией самодовольно улыбающегося Гарри с сигаретой во рту. — Артист недоделаный.

Гарри сидел в кресле напротив директорского стола и смотрел на мерно падающий за окном снег.

— Вы отдаёте себе отчёт в том, что за эти ваши выходки вас посадят в Азкабан?

Гарри заметил особенно крупную снежинку, прилипшую к окну директорского кабинета.

— Смотрите, какая красота за окном, — сказал Поттер. — Разве есть время года более жестокое и более красивое, чем зима?

Северус Снейп, привыкший к тому, что от Гарри ждать ничего хорошего не приходится, замолчал и насторожился.

— Поттер, министерство ведёт такую политику, что вас убьют за это..— Снейп бросил брошюры к ногам Гарри. — Неужели тебе положить на то, что делал для тебя Дамблдор?

— Эх, процессор, — как-то особенно грустно произнёс Гарри, что было для него не характерно, как приливы меланхолии для Ганнибала Лектера. — Вы же будете по мне скучать, а?

* * *

— Здравствуйте.

— Да входи, присаживайся, что ты как не родной?

Гарри принимал в своей палатке Волдеморта.

Но узнать Тёмного Лорда было весьма и весьма сложно — теперь Волдеморт ходил в нормальной одежде, а не в обосранной совами линялой мантии, на его лысой голове стали расти седые волосы, а глаза из раскосых превратились в обычные, только глазные яблоки навсегда утратили белизну, оставаясь кровавыми, словно ему в лицо попала щёлочь.

— Чай? Кофе? — предложил Гарри и засуетился у плиты.

— Да, чашечку чёрного кофе без сахара, — попросил Волдеморт.

Пока Гарри готовил кофе, Тёмный Лорд не пытался его убить, и это был прорыв. Волдеморт взял томик стихов Пушкина и с драматической миной сидел и читал.

— В общем, я хочу свергнуть министерство, — сказал Гарри, когда Волдеморт отложил книгу и присел возле камина, а Поттер, поставив кофе, закурил. — Оно давно сгнило. Ты будешь министром магии?

— А кем будешь ты? — спросил Волдеморт, беря в руки чашку с кофе и принюхиваясь.

— Эм. Никем, — пошутил Гарри. — Я бы хотел быть главным советником. С правом подписи документов и голосом в парламенте. В общем, ничего не делать и жить припеваючи. Оставаясь инкогнито.

Волдеморт улыбнулся.

— Нет, моё лицо не готово к публичности, — ответил он и отхлебнул кофе. — Нужен кто-то... С более чистой репутацией. Незапятнанной. Светлой.

— Это точно не я, — быстро сказал Гарри, выпуская дым. — Идеальной кандидатурой был бы...

— Говори.

— Не хочу бесить, но идеальным кандидатом был бы Дамблдор, — сказал Гарри, и Волдеморт подавился кофе. — Вот уж у кого чище репутация, так это только у Мерлина.

Волдеморт примолк.

— Только старый пропал, — сказал удрученно Гарри. — Не знаю, что он там делал на острове среди озера мертвецов....

— Где?

— Эм. Ну, мы искали твои крестражи, — пояснил Гарри. — Дамблдор хотел их уничтожить же. Мы забрались в какой-то каменный мокрый грот, а там в конце было зелёное озеро, кишащее инферналами.

— А, — сказал Волдеморт. — Да. Моя работа.

— Не сомневаюсь. Я доблестно сражался с инферналами, а потом оглянулся — чик! Дамблдора нет. Ну я и свалил потиху.

— Так ты считаешь, что Дамблдор мёртв?

— Ну а где же ещё ему быть? — удивился Гарри. — Если он не умер, то почему не вернулся в Хогвартс? У него же здесь вся жизнь! Веселье, студенты, я, война на пороге, все дела. Как он любит. Хлопот полна борода.

Волдеморт осклабился.

— Иногда человеку нужно одиночество, — спустя минуту, допив кофе, сказал Тёмный Лорд и встал. — Спасибо за кофе.

И уже стоя в дверях, Волдеморт добавил:

— Я попробую его найти.

* * *

— Гарри, это отвратительно! Как ты мог столько?.. Фу! Меня сейчас стошнит!

— Ага, видела бы ты, как Дамблдор засунул туда трубочку и цедил зелье... Ртом, — рассказывал довольный производимым эффектом на прекрасную француженку Гарри и смеялся. — Самое смешное началось потом, когда я мыл кое-что в озере, а там стали дохнуть инферналы...

— Ха-ха!

— ... и я подумал, что было бы неплохо их всех поджарить, — закончил рассказ Поттер и закурил.

Гарри сидел в кабинете Флер Делакур и травил байки. Ему было нужно скоротать время, так как ожидать новостей было куда труднее, чем казалось на первый взгляд.

Но ни в этот вечер, ни в следующий и ни через неделю новостей от Волдеморта не было.

Гарри уж было совсем отчаялся и планировал уйти в монастырь, плюнув на свою идею стать вторым Тёмным Лордом, только лучше, то есть хуже, конечно же, как в окно его спальни постучали.

— Тук-тук-тук, тук-тук-тук, тук-тук, — сосчитал Гарри, открывая дверцу для сов в окне. — Постучали восемь раз, неужели осьминог?

Но это был не осьминог.

В комнату ворвалась ворона с кроваво-красными глазами и с поклоном отдала Гарри чёрный конверт.

Только Гарри открыл его, как ворона каркнула.

На чёрном листе бумаге было выведено красным: "Нашёл."

— По ходу, мощь магии компенсирует неумение писать и читать, — съязвил Гарри. — Как всегда, тонны пафоса, бле. Ну а теперь бы увидеть старого. А то я соскучился по его седой бороде и пустой болтовне.

Узнав, что Волдеморт нашёл Дамблдора, Гарри мучился от осознания мысли, что его верный поклонник, защитник и просто рубаха-парень Дамблдор как-то выжил, но как?

Гарри расцарапал руку спящему Рыжему, вырвал у вороны перо из хвоста и кровью вывел на обратной стороне чёрной бумаги: "Хочу видеть. Г".

Гарри отдал письмо птице, и она улетела, а Поттер, довольный, лёг спать.

* * *

К Рождеству была готова вторая партия плакатов, печатающихся в палатке, на которых Гарри стоял рядом с Дамблдором под руку и вещал: "Будь мужиком! Голосуй за нового министра вместе с избранным!". Ещё он запустил серию плакатов на тему "Анархия — мать порядка" и планировал расклеить их в то же время, что и первые плакаты.

— За это нас точно повесят, — сатанински блистая глазами, сказал Гарри. — Хорошо-то как.

Рыжий работал не покладая рук, потому был весь чумаз, покрыт сажей и копотью, и понять, что это он, можно было только по его немоте.

— Добби, давай ещё один станок наколдуем, — сказал Гарри, когда Рыжий уснул на ходу и упал прямо с пачкой плакатов на пол. — А то мы не справляемся.

— Да, хозяин Гарри, сэр, — сказал домовик и щелкнул пальцами.

В комнате появился второй станок. Рыжий, которого Гарри беспощадно пнул ногой под рёбра, разлепил глаза.

— Рыжий! — услышал Поттер голос из глубин палатки, и тут же показалась растрепанная Грейнджер. — Опять ты, скотина, все чернила перепутал! Как же тяжело работать с дебилами! Поттер! Урод! Да не ты! А тот, что на картинке! У него синий нос! И красные глаза! Рыжий, тебе руки в жопу вставили, что ли?

Гарри заржал.

— Грейнджер, иди-ка ты лучше к инферналам, там спокойнее, — предложил Гарри. — А я Рыжего пока к порядку приучу.

— А я и так ими занимаюсь! Но есть тут одни некомпетентные товарищи, из-за которых всё катится кобыле под хвост! — фыркнула Грейнджер и посмотрела на Рона убийственным взглядом.

— Ревнует, — осклабился Гарри.

Гермиона ушла, а Гарри, предложивший Грейнджер помощь с её затеей по освобождению магмира от рабского труда и тем самым завербовавший её в свой стан зла, закурил.

— Блядь, Рыжий! — вдруг вскричал Гарри, увидев, что станок печатает не то, что надо. — Грымза права! Ты дальтоник, штоле?

* * *

— Только он странный.

В ночь перед Рождеством Гарри Поттер таки встретился с тем, кто давно считался пропавшим в извести. Да, именно в извести, так как большинство магов считали, что Дамблдора прикончили и что это был Гарри.

Распираемый от такой славы Гарри понимал, что лучшей рекламы быть не может.

— Профессор? Профессор Дамблдор? — тихонько позвал Гарри, когда увидел Альбуса, худого, немытого и какого-то сонного.

— Ась?

— Профессор!

— Ась?

— Какое к хуям "ась"? — сказал Гарри громко.

— Агась, — блямнул Дамблдор и заржал.

— Что с ним? — спросил Гарри, обернувшись к Волдеморту.

Поттер находился в поместье замка Иф, где Волдеморт держал всех своих слуг и скрывал от мира некоторые тайны. А также жил здесь и составлял планы по порабощению мира.

После присоединения ещё одного куска души Тёмный Лорд выглядел почти нормально, только отращенные усы не особо ему шли.

— Тебе кепка нужна кожаная для завершения имиджа, — вдруг сказал Гарри, глядя на Волдеморта, присевшего на краешек стола и взирающего с пустотой в глазах на Дамблдора, который лежал на кровати. — Его можно как-то... вылечить?

— Кому и когда мешало быть ширмой для власти и не иметь мозгов? — ответил вопросом Волдеморт.

— А как же там заявления публичные и т.д.?

— Империо.

— А демонстрация магической мощи?

— Оборотное и я.

— Ладно.

В комнате повисла напряжённая тишина. Гарри думал о вкусном ужине.

— Моя мама, моя пу, — лопотал Дамблдор. — Цок-цок, цок-цок.

Гарри прыснул от смеха в ладонь.

— Сейчас бы его в школу, вот умора была бы, — рассмеялся Гарри.

— А ты ещё хуже, чем я думал, — просипел Волдеморт. — Судя по симптомам — у него Альцгеймер прогрессирует. Детство помнит, а реальность — нет.

— Ты доктор, что ли? — спросил Гарри.

— Да, у меня был курс... когда я еще... — вдруг смутился Волдеморт. — Короче, знаю я. А за идею с кепкой — спасибо.

* * *

Рождество Гарри отметил хорошо и весело.

По привычке он подложил под стул директору петарду, но тот был готов, и шутка улетела в трубу.

Но Гарри не расстроился — он замочил листья табака, которые сушил в своей хижине Хагрид, в растворе зелья Феликс Фелицис, и, когда начал его курить, все присутствующие стали неистово веселиться.

А вот после праздников началось самое интересное.

— Вы читали "Пророк"? Они вообще попутали берега, — с отвращением бросив газетку на обеденный стол, буркнул Гарии.

— "Теперь школа Хогвартс подчиняется напрямую министру магии". Они там совсем? — стала возмущаться Гермиона.

— Следующим шагом будет смещение директора и насаждение своих правил и норм, — сказал Гарри. — Всё точно так, как и предсказывал Волдеморт. Процессор! Процессор Снейп!

— Что тебе от меня надо, изверг? — взмолился Снейп, проходя мимо. — Я больше не намерен выгораживать...

— "Пророк" читали? — перебил Гарри. — И что дальше?

Снейп странно посмотрел на Гарри.

— Дальше — моё увольнение и сладкая пенсия, — сказал Снейп и впервые за всё время, что Гарри его знал, улыбнулся. — Тёлки, коктейли. Без всех этих головняков. И отморозков типа тебя.

— Да, но как же ваша клятва?

— Какая клятва?

— Бюрократа! То есть... глистократа! Ой, нет... В общем.... Защищать меня! Вы обещали Дамблдору!

— Чего-чего? Иди ты Моргане в трещину, манипулятор недоделанный. Ой, Поттер, тебя если от кого и защищать, так от твоей собственной дурости, гадкости, вредности и садистких склонностей, — парировал Снейп и ушёл.

— Так и быть, Сева, не хочешь по-хорошему, Волдо заставит, — мстительно потирая руки, сказал Гарри. — Будешь тут директорить, пока я жив. Костьми лягу!

 

А на следующий день в Хогвартс пожаловала инспекция во главе с самим министром магии Руфусом Скримджером.

— Милости прошу, — махнул рукой Снейп, стоя в дверях Большого зала, как бы приглашая гостей к осмотру замка, — к нашему шалашу.

— Уже не вашему, а моему, — потирал руки Скримджер.

На несчастье министра его услышал Гарри Поттер, у которого были свои счёты с Министерством магии и Скримджером — персонально.

На лице Скримджера затаилась скрытая угроза под маской презрения, когда Гарри готовился распаковать "подарочек" для "дорогой комиссии".

— Эй, министр! — вдруг заорал Гарри. — Смотри!

Гарри взмахнул волшебной палочкой, и все стены в Большом зале, которые всю ночь обклеивал Добби, запестрели плакатами и листовками с изображением Поттера как избранного, надписями "Анархия — мать порядка! " и "Дамблдора — в министры! ".

Ради того, чтобы увидеть лицо Скримджера, стоило сделать то, что сделал Гарри.

— Поттер! — прошипел побледневший Снейп. — Брысь отсюда! Паршивец!

— Нет-нет, Снейп, всё в порядке, — со сдерживаемой яростью произнёс Скримджер. — Так что, мистер Поттер, вы сознаетесь, что убили Альбуса Дамблдора?

— Скримджер, вы совсем борщей не кушали? — принялся язвить Гарри. — Такие листовки по моей команде в момент разлетятся по всей Англии и части Франции. С моей известностью я с лёгкостью смещу вашу так называемую кандидатуру так называемого министра.

В Большом зале радостно заулюлюкали.

Скримджер заскрипел зубами, и мышцы на его лице задергались.

— А ещё, мистер, — сказал Гарри, гадко улыбаясь, — если вы будете себя плохо вести, я ведь могу вести себя ещё хуже.

На угрозу Скримджер не отреагировал.

— За мной стоит вся мощь министерства, — проскрипел Скримджер спустя минуту. — Ты хотя бы представляешь, что мои Авроры могут тут сделать? И в частности, с тобой?

— Присылайте всех, — осклабился Гарри. — Судя по скорости ваших ответов, министерство давно заржавело. Вон, ваша дорогая садистка уже с нами, кстати.

Гарри указал на Амбридж, которая в это время льнула к заметно помолодевшему и повеселевшему Филчу в приличной одежде и с эффектной причёской.

— Вам бы тоже не мешало потрахаться, — съязвил напоследок Гарри, и Скримджер не выдержал.

— Схватить Поттера! — взревел он, доставая палочку.

Но Гарри был хорошо подготовлен к такого рода повороту, он, собственно, этого и ждал, ему был нужен повод развязать войну, и он его получил. Гарри опередил министра, послав в него очередь из пневмомолотка, который он держал под мантией.

Авроры министра сразу же кинулись на подмогу своему хозяину, но на защиту Гарри встали все учителя Хогвартса и даже Снейп.

— Не стоит, — прошипел Северус. — Я отлично владею магией, как и все учителя Хогвартса. Вы уверены, что этого хотите?

— Вам трындец, — вставая и отряхиваясь, бросил министр. — Вам всем.

И вся делегация покинула школу.

— Поттер, — чуть не плакал Северус, когда комиссия ушла, а апплодисменты стихли. — Ты совсем? Ты понимаешь, что ты наделал? И против кого ты пошёл?

— Не беспокойтесь, процессор, — сатанински блистая глазами и улыбаясь, как самый отъявленный маньяк, сказал Гарри. — У меня есть план.

* * *

— Дамблдор жив!

— Быть того не может!

— Альбус Дамблдор с нами!

— Ура!

Эти и другие красочные, лаконичные и не особо возгласы неслись по всему Большому залу.

— В "Космополитен" напечатали статью, в которой Дамблдор признается, что любит вязать, его любимый актёр — Майкл Гэмбон и он идеально сыграет его в кино! — орала Гермиона. — Если Джуд Лоу не согласится!

— А в "Пророке" написали, что я — убийца Дамблдора, — особо пафосно сказал Гарри. — Я чуть не подпрыгнул от такого комплимента.

Был канун Дня всех влюблённых, и Поттер думал, как бы ему скорее свалить из замка, потому что он ненавидел этот праздник, и у него была заготовка, дабы испортить его всем.

— Поттер! Урод! — вскрикнула Гермиона, смеясь. — Ты зачем убил Дамблдора? Мы потеряем очки из-за того, что ты убийца!

Гарри рассмеялся.

— Грымджер, — сказал он. — Скоро всё поменяется, помянешь ещё моё слово. Будешь министерствовать?

* * *

— В министерстве — пидорасы, повторяю раз за разом, в министерстве — пидорасы, в министерстве — пидорасы! — напевал Гарри, похлопывая руками по ногам.

Он стоял на главной улочке Хогсмида и ждал Волдеморта. Было холодно, шёл снег, и дул пронзительный ветер. Хоть Гарри и любил зиму, но он предпочитал двигаться, а тут просто стоял, замёрз и был зол.

Гарри нужно было сверить планы, сроки и подготовить дату, когда они выступят в Лондоне.

Вдруг раздался треск, и перед Гарри материализовался Волдеморт.

— Привет-привет, — сказал Гарри и пожал бледную руку Волдеморта. — Ну, че как?

— Всё идёт по плану, — ответил Волдеморт, который отрастил длинные моржовые усы и купил таки себе кожаную кепку.

— Как наш будущий министр?

— Роняет слюни и пукает, — сказал Волдеморт. — Требует, чтобы от него отстали, и говорит, не хочет быть министром. Зовёт каких-то Ариану и Гриндельвальда. Совсем поехал.

Гарри рассмеялся.

— Маразм?

— Похоже на то, — ответил Волдеморт без улыбки. — Но он понемногу приходит в себя. Думаю, скоро его можно будет выпускать в люди.

— О-о-о, — сказал Гарри. — Это прорыв.

— Когда выступаем?

— У меня всё готово, — сказал Гарри. — Инферналов почти тысяча, в Запретном лесу в заморозке стоят. Думаю, чем быстрее, тем лучше. А то придёт весна, и они оттают... Но нам нужно подготовить электорат.

— Всё готово, информация давно запущена в массы, и в них кипит говно негодования, — прошипел Волдеморт. — Берём штурмом Зимний, простите, министерство под лозунгом "Власть народу! " и "Анархия спасёт мир! ".

— Отличный слоган, — съязвил Гарри. — Мне кажется, я его уже где-то слышал.

— Да? А я думал, я первый его сочинил.

— Увы. Так когда начнём?

— Давай первого марта, — сказал Волдеморт. — У меня как раз там день рождения близко.

— Подарок? Символизм? — язвил Гарри. — Пусть будет так. Хотя я в это всё не верю. И вопрос. Как переправить армию инферналов в Лондон?

— Предоставьте это мне.

— Ок.

Гарри, сатанински блистая глазами, пожал руку Волдеморту.

— Всё, пока.

* * *

Когда инферналы были переправлены в Лондон и надёжно скрыты магией, Волдеморт объявил общий сбор в палатке Гарри, установленной в центре "Трафальгадской площади".

— Поттер!

— Я!

— Возглавляешь и контролируешь пятый отряд юга инферналов, — командовал Волдеморт. — Позывной — "Опель"!

— Почему "опель"?

— Шрам на башке похож на эмблему. Крауч!

— Я!

— Идешь вместе с четвёртым отрядом юг. Позывной — "Кроули"!

— Почему "Кроули"?

— Да похож ты на одного персонажа... Хагрид!

— Да тута я, Гарри, тута!

— Отвечать по уставу!

— Какой такой Уставье? Тут с нами французы, что ли? Я их ненавижу!

— Хагрид, мать твою! — вскричал Гарри.

— Я!

— Головка ты от снаряда! Берёшь своего придурошного братца Грохха и идешь с ним по центру!

— Ладна.

Армия Гарри и Волдеморта оказалась больше, чем они предполагали. Наступление на министерство было запланировано в три волны, потому что иначе все желающие не могли влезть в здание.

— Барти! — крикнул Гарри. — Это твоё?

Гарри держал в руках коричневый кожаный плащ весьма потертого вида.

— Нет, забирай, — махнул рукой Крауч и ушёл к своим инферналам.

Гарри напялил на себя плащ и подумал, что выглядит круто.

— А это ещё что? — спросил Волдеморт. — Ты совсем, что ли?

— Твоя проблема, Волдо, что у тебя не было знамени, — сказал Гарри, отрывая кусок чёрной ткани от старой мантии Волдеморта. — Теперь у нас есть знамя.

Гарри намалевал белой краской на чёрной ткани череп и кости.

— Теперь я готов. — Он засунул пиратский флаг в карман, проверил Мантию-невидимку, палочку Дамблдора, кольцо Мраксов, пневмолоток, дубину и канистру с зажигательной смесью.

— Хой!

 

Бешено в министерство мёртвые ворвались. В свете фонарей рожи показались. Дрались и громили дома, переворачивали мусорки, ларьки, киоски и подрывали всё при помощи петард, что только видели на своем пути мёртвые.

Впереди выступал Гарри.

В кожаном плаще, с флагом в кармане и с застывшим на левой сведенной судорогой руке факом, адресованным действующему министру магии и его прихлебателям.

— Сдавайся, Скрим, — орал Гарри, стоя перед входом в министерство. — Нам не нравятся твои законы, ты и весь твой гнилой госаппарат!

— Да! — поддакнули инферналы.

— Чего мы хотим? — заорал Гарри.

— Анархии!

— Кто мы?

— Урукхай!

— Вперёд! Хой!

— Берите в руки топоры и вилы! — заорал кто-то, и авроры Министерства магии схватились за древки и рукоятки, позабыв о своих палочках. — Загоните мертвецов в их могилы!

— Вам не хватит на это силы! — ржал Гарри. — Трупов не убить! Хой!

Когда Гарри отдал команду к наступлению, мертвецы рванулись на авроров и стали их валить и дико бушевать. Было разорвано немало глоток и поломано всё, что было у них на пути, а Поттер ходил среди ублюдков, орал "Хой!" и периодически выпускал несколько зарядов из своего пневмолотка.

— Мы за анархию! Мы народ незлой! — проорал Гарри и запел известную песню.

Бой продолжался до утра.

Министерские авроры быстро уставали, с физподготовкой у них явно было не ладно, а инферналы напирали и напирали. Когда кончились авроры, на их место откуда ни возьмись пришли амнистированные преступники, которые использовали непростительные заклинания.

— Хой! Хой! Хой! — орал Гарри, и ему вторил хор инферналов.

Но Поттер видел, что ему не хватит свирепых трупов, которые тоже пострадали в бою — кто лишился руки, кто головы, но они всё равно продолжали напирать.

И тут Гарри потрогал кольцо Мраксов, и прямо перед ним, словно из-под земли, вырос отряд мёртвых.

— Вы должны исполнить клятву! — не растерялся Гарри, вспомнив цитату одного известного короля Гондора. — Что скажете?

— Мы будем сражаться, — раздался шелест, словно ветер ворошил мёртвую листву.

— Вперёд! Хой то есть, — прокричал Гарри и ринулся напролом, увлекая за собой армию призраков.

К утру министерство было взято.

Гарри отпустил мёртвых клятвопреступников, состоявших из его матери, отца и их семей.

— Покойтесь с миром, — сказал Гарри, и мёртвые рассеялись, как дым на ветру.

— Там ещё Скримджер сопротивляется, — заорал Барти.

— Пф-ф-ф, — пренебрежительно пшикнул Поттер и выпустил заряд из гвоздей в сторону действующего министра магии.

Гвозди прибили Скримджера к забору, на котором кто-то из нападавших уже написал нехорошее слово, но сам министр был цел и невредим.

— Поттер! Мудак! За что? — вопил Скримджер. — Я же с тебя все обвинения снял! Блэка оправдал! Даже Волдеморт был гуманее, не то что ты!

— Итак, внимание, включайте камеры, Ричмонд, — шепнул Гарри одному особо умному инферналу, который был почти получеловек и умел ходить ровно.

— Ты ещё хуже Тёмного Лорда! — вопил Скримджер. — Тебя нужно на электрический стул посадить! Ты зачем здание сломал? Я бы и так тебе власть отдал, придурок огнепомешанный!

— Стоп! Снято! — заорал Гарри, когда министр стал дико материться в его сторону и сравнивать его предков и друзей с разного рода, как правило, человеческими интимными частями тела и давать указания с направлениями для похода в тот или иной орган.

— Всё, — сказал уставший Гарри, глаза которого стали понемногу угасать от того сатанинского огня, каким они горели за несколько часов до штурма. — Отцепите его от забора и отправьте в Азкабан как политического преступника! Пожизненное!

В голове Гарри звучала мысль, что он сделал вообще всё, что хотел, что вот он, предел, к которому он стремился с детства и которого он достиг.

Теперь Поттер думал, что делать дальше.

— Мне нужно в подвал, — сказал Гарри и рванул в подземелья Министерства магии, почувствовав острый приступ подступающего поноса, так как накануне нажрался гороха с фасолью и картошкой.

Шли минуты, солнце вставало над туманным Альбионом.

Волдеморт уже привёл под руки Дамблдора, всем сообщили, что у них новый министр магии, а Гарри всё не было видно.

Но тут в тишине ночной в подвале кто-то рявкнул:

— Хой!

* * *

— Поттер, ты совсем охуел?

— Ага.

Гарри сидел в кресле директорского кабинета и поигрывал волшебной палочкой Дамблдора. Снейп, взбешённый, метался по кабинету.

— Как ты посмел атаковать Министерство магии? С Тёмным Лордом! Как ты посмел засунуть министру... В общем, он теперь считает себя розовым единорогом и что он срёт радугой! Ты совсем ебанулся? Я сниму с тебя баллы!

— Угу.

Снейп даже не нашёлся, что на это ответить.

— Процессор, вы не хотите стать министром? — вдруг спросил Гарри.

— Я?

— Да, вы.

Снейп задумался.

— Вот! Как раз вы и подойдёте! — возопил внезапно оживившийся Гарри. — Какой профиль! Какое сильное лицо! И типаж!

— Я тебе не картинка для плаката! — возмутился Снейп. — И не хочу я лезть во власть. Она развращает.

— О да, ещё как. Хотите?

Снейп снова задумался.

— Я хочу тёлок, коктейли и подальше отсюда, — наконец произнёс он.

— Дамблдор не подходит, — вдруг сказал Поттер. — Он совсем из ума выжил. Мы его вернём в Хогвартс, и будет он тут как раньше.

— А какова твоя роль в этой хитросовокупленной схеме?

— Я буду всего лишь первым советником министра, — сказал Гарри, и его глаза опять заблестели. — Ну и преподавать в Хогвартсе. Зельеварение.

— Пф-ф-ф, — издал пренебрежительный звук Снейп. — Знаю я, что ты там будешь варить, ага. Наебешь ты бабку в кедах.

— Процессор, как же хорошо, что вы меня понимаете.