Старый Новый год (джен)

— Кофе, мандарины, корнишоны, нарезка салями, нарезка сыра, нарезка ветчины, ещё нарезка салями, кофе, майонез для салата, лосось, консервированные ананасы, сок, шоколадные маффины, кофе, молочный шоколад…

— Куда тебе столько кофе? — прервал Старка Кощей, убирая в буфет коробку с маффинами.

— У нас сегодня четверо детей и одна новогоднутая, если я не хочу получить жалобное шмыганье носом, я не должен заснуть.

— Прошло всего тринадцать дней, как ты можешь заснуть ночью праздника? — удивился Квай-Гон, расставляя на столешнице посуду для готовки.

— Я не был готов к тому, что Басмет потребует с ней встречать Новый год по какому-то старому стилю. Даже не объяснила толком, что за Старый Новый год.

— Это у нас просто был переход с юлианского на григорианский календарь, который не все приняли, так что больше половины населения страны отмечают и этот Новый год, — объяснил Мышкин.

— Кто бы сомневался, что Баст попала в эту категорию, — хмыкнул Тони.

— Ты ещё погоди, как бы двадцать второго она не решила нас собрать, — задумчиво протянул Кеноби, промывая курицу.

— Чего?

— Двадцать второго января Восточный Новый год, — пояснил Кощей. — Как думаешь, наша новогоднутая пропустит его?

Старк расхохотался. Да, за январь они все так растолстеют, что с трудом будут помещаться в свою одежду. Зато дети счастливы.

Просьба-требование от Око-Ра поступила десятого января, застав врасплох всех троих отцов, у которых не было иного выхода, кроме как согласиться, потому что их сыновья в момент коммуникации с кошкольвицей находились рядом с ними. Энтони было лень куда-либо ехать, поэтому он пригласил всех к себе, в чём был плюс и для остальных — комнат в его жилище было очень много, и гости могли спокойно остаться на выходные.

Мальчики чуть ли не пищали от радости из-за возможности снова встретить Новый год большой компанией, хотя не совсем хорошо представляли себе, как проведут сам день. Порадовало все три семейства и то обстоятельство, что теперь с ними праздновать будет царица Сумеречных островов со своей дочерью. Как уж Бастет уговорила Бастет — кошачья загадка.

Старки накануне вечером поправили новогодние украшения, удостоверяясь, что они блестят, шуршат и всё ещё создают настроение праздника, так что в качестве украшенной квартиры не сомневались. Тони даже не понимал людей, которые сразу после выходных всё убирали и оставляли квартиру пустовать — будто грусти от прошедших праздников было мало. Тем не менее, продержать ёлку до августа, как это однажды было у Басмет, даже он не смог бы.

С утра пораньше, отвезя сына в детский сад, к Старкам приехал Мышкин, привезший с собой много сладостей для вечера. Питер в то время уже был вместе с одноклассниками и рассказывал, как сегодня снова будет отмечать Новый год. Кеноби и Басмет приехали днём, и кошкольвица забрала Оби гулять, поскольку у него была другая учебная программа, и сегодняшний день был свободен, а Квай-Гон остался помогать друзьям с приготовлениями к празднованию.

Ближе к вечеру Око-Ра собрала всех троих мальчишек в кафе, в которое подошли Бастет и её дочь Кира. Пока дети с увлечением выбирали сладости и обменивались рассказами о том, как прошла эта неделя, обе Бастет обсуждали предстоящий новогодний стол.

Хотя город ещё был по-новогоднему украшен, праздничной атмосферы не было. Басмет поёжилась и сказала, что у них атмосфера может держаться даже в феврале. Кошка-мать пожала плечами и заметила, что в её стране атмосфера пропадает после окончания праздничных выходных, за что была удостоена недовольного взгляда главной новогоднутой.

В жилище Старков вся группа вернулась в сумерках, и, едва входная дверь открылась, услышала новогоднюю музыку, почуяла запах запекающейся курицы, увидела горящие гирлянды. Дети переоделись быстро и влетели на кухню, с которой раздавался смех, Бастет появилась там спустя несколько минут, принеся несколько баночек красной икры, а кошкольвица начала бродить по комнатам, удостоверяясь, что все они украшены.

Тони присвистнул, пересчитав суммарное количество баночек красной икры, перевёл взгляд на треугольники сыра, которые вместе образовывали сырную головку, и с немым вопросом уставился на Квай-Гона, а когда тот так же растерянно пожал плечами — на Кощея.

— Что за потерянный вид? — казалось, материализовалась на кухне Басмет.

— Сама посмотри на продукты.

— Ну и что? — выгнула она бровь. — Мы тут на два дня, нам надо что-то есть. А нас тут целых девять существ!

— Мы столько бутербродов с икрой не съедим, — заметил Кощей.

— Говори за себя, — хитро блеснули глаза новогоднутой. — А вот сыр я сейчас истрачу. Ну, не весь, конечно. Тони-и-и! Мне нужны две самые большие миски, которые у тебя есть.

— Может, тебе сразу небольшой тазик дать? — хмыкнул Старк.

— Дождёшься — я сделаю салат в казане, — наставила на него палец кошкольвица.

— У нас нет казана, только кастрюли, — заметил Пит, поедая с друзьями один треугольник сыра.

— У меня была кастрюля объёмом с казан, так что… — Око-Ра задумчиво оглядела полки и полезла искать кастрюли.

— А что это такое — казан? — поинтересовалась Кира.

— Что-то вроде толстой большой кастрюли, — пожал плечами младший Старк.

— Это восточный котёл с полукруглым дном, — объяснил Кощей. — Казаны бывают огромные.

— Знаешь, кастрюли в столовых тоже бывают огромными, — заметила Басмет, разглядывая внушительного размера кастрюлю.

— Только не говори, что будешь делать салат в ней, — разглядывая посуду из-за её плеча, пробормотал Кеноби-отец. — Тони, зачем тебе такое… чудо?

— Не спрашивай, — отмахнулся тот. — Дурацкая шуточка.

— Тем не менее, эта «дурацкая шуточка» послужит нам эти два дня. Где у тебя тёрка?

Пока Око-Ра активно тёрла сыр в большую кастрюлю, а Питер и Оби-Ван заворожённо наблюдали, как треугольники сыра превращаются в крошечные ниточки, Кощей с сыном занялся «Оливье». Кира, такая же кошка, как и её мать, с интересом смотрела, как нарезаются не известные ей продукты и перемешиваются в прозрачной салатнице. Мышкин-старший пару раз отрезал детям колбасы, хотя голодными они не были.

— Надо было у нас встречать, — хмыкнула Бастет-царица, тонкими ломтиками нарезая лосось. — Всё-таки кошачий год.

— Так это кошка приходит в дом, а не к кошке, всё правильно, — заметила Басмет.

— Ты уверена, что трёх банок маслин хватит на эту… ёмкость? — спросил Кеноби-старший, резавший упомянутый продукт.

— У меня есть ещё две, — отозвался Старк-старший, измельчавший корнишоны, не отвлекаясь от своего занятия. — О, эй, а ты купила ту синюю газировку со вкусом малины, которую обещала?

— Я «ограбила» два магазина, кассиры были в полном недоумении, зачем мне столько бутылок, — хихикнула кошкольвица и процитировала одного из работников магазина: «Девушка, а вам точно пяти пакетов хватит?»

— Разве в одном не было нужного количества? — удивился Кощей и даже перестал открывать банку зелёного горошка.

— В том-то и прикол, что я забрала всю эту газировку в двух магазинах и пошла в третий, где купила ещё три бутылки.

— Господи, либо магазины такие, либо люди всё раскупили, — вздохнул Мышкин-старший.

— Либо нам теперь обпиться «Голубой малины», — усмехнулся Энтони.

— А почему нет? — спросил Влад, пытаясь дотянуться до банки горошка в руках замершего отца.

— Ха! — воскликнула Басмет, ткнув в сторону Старка половинкой истёртого кусочка сыра, и вернулась к своему занятию. Когда кусочек стало тяжело тереть, она разрезала его пополам и отдала Питеру и Оби-Вану, всё так же верно сидящим рядом с ней.

Когда Кеноби-старший открыл духовку, чтобы проверить готовность курицы, женская часть коллектива синхронно повернула головы в её сторону и втянула носом вкусный запах, чем вызвала приступ едва сдерживаемого смеха у хозяина жилья. Кошка-царица запустила в него кусочком лосося и метко попала прямо в тарелку рядом с его рукой.

— Солнышко, иди ко мне! — сразу встрепенулся Старк, хватая этот кусочек.

Пит, аккуратно лавируя между взрослыми, быстро оказался рядом с отцом и съел угощение, а затем вернулся на своё место рядом с Оби.

— Не переманил, — с притворным сочувствием и искрами веселья в глазах Квай похлопал Тони по плечу.

— Я — богиня, лосось мой! — хохотала Басмет, слегка изменив фразу из мультсериала девяностых «Ожившие мумии». Бастет кинула кусочек лосося и ей, кошкольвица поймала его рукой и, высунув язык в желании подразниться, запихнула в рот.

Под шумок Влад и Кира подобрались к буфету и теперь рассматривали кучу пачек маршмеллоу и плиток шоколада. Кеноби-старший, проходивший мимо, снял одну шоколадку и дал им. Молочный шоколад был немедленно разломан на девять кусочков, а оставшаяся его часть убрана обратно в упаковку и оставлена на столешнице. Младший Мышкин и принцесса-котёнок бегали по кухне и угощали всех.

— Баст, тебе столько маслин хватит? — позвал подругу Квай, показывая миску с кусочками маслин.

— Не знаю, я ещё с сыром не закончила.

— Не говори, что ты истратишь весь, у тебя уже кастрюля полна, — с недоумением проговорила Бастет.

— Едва я смешаю его с майонезом, станет половина. Я уже делала этот салат, знаю, — хмыкнула кошкольвица и обратилась к сидящим рядом мальчикам: — Мистер Старк, несите майонез и чесночный соус, мистер Кеноби, от вас жду пару зубчиков чеснока.

Дети побежали исполнять поручения, пока сама автор салата тёрла варёные яйца. Едва все продукты смешались, масса в самом деле начала убывать. Тони и Квай-Гон сбросили в кастрюлю нарезанные маслины и корнишоны, создавая новый объём. Кощей, оставивший сына размешивать «Оливье», быстро нарезал карбонат и скинул в кастрюлю подруги.

— Спасибо. А теперь кыш, — махнула она руками на всех троих отцов. — Надо стол накрывать, я дальше сама.

Энтони хлопнул старшего Кеноби по плечу, зовя с собой в гостиную. Через несколько минут они позвали своих сыновей, чтобы те помогли им с сервировкой. Кощей тем временем выкладывал на тарелки нарезку, а мать и дочь, следуя инструкции кошкольвицы, мазали белый хлеб маслом, после чего Владислав выкладывал на него красную икру.

В гостиной Старк-старший поставил на стол небольшую наряженную ёлочку и девять бутылок «Голубой малины» возле каждой тарелки, включил ABBA и пошёл перекладывать купленный картофель фри в три миски, чтобы всем хватило. Главная новогоднутая в этой компании проводила его заинтересованным взглядом и фыркнула, глядя, какой гарнир они будут есть сегодня, однако полотенцем ему по шее, как предполагал Тони, не дала.

Пока Кеноби-отец расставлял кресла, мальчики поставили на стол стаканы и фужеры и положили вилки к каждой тарелке. Главный перфекционист остался доволен сложившимся видом стола, и курицу, которую принесла Басмет на красивом блюде, поставил в центр под ёлку.

— Эх, Квай, — вздохнула кошкольвица, а потом фыркнула. — Я помню, когда я была девчонкой, мы однажды поставили на стол сосновые ветви, живые, они пахли и были большими, создавали шалашик. Мы украсили их старыми, советскими, игрушками, у нас их было много, — стеклянными и ватными, а ещё парой фонариков из фольги и тонкими нитками дождика. О, и ещё очень-очень старые стеклянные бусы тоже на них висели! Теперь такие игрушки уже не делают, — снова вздохнула она.

— Ностальгия прошибла, — улыбнулся Квай-Гон.

— Ага. Детство, моё детство. Некоторые из этих игрушек передавались из поколения в поколение. И я очень надеюсь их сохранить для своего рода.

— Не время говорить о вечном, — внезапно появился позади них Тони и повис на шеях у обоих, умудряясь держать в каждой руке по тарелке с нарезкой. — Не знаю, как у вас, у нас делают прекрасные игрушки.

— Ты не понимаешь, у нас было всего три-пять пластиковых шаров, всё остальное — стеклянное или ватное, открытки такие, как делали тогда, сейчас уже не создают. Всё, блин, винтаж. Сейчас, конечно, в моём складе новогодних украшений полно пластмассовых и всяких таких, но тогда они появлялись постепенно, я помню, каким чудом они казались мне.

— Но согласись, сейчас ёлочные игрушки тоже хорошие, — Старк всё ещё вис на шеях друзей. Кеноби не решался отойти, чтобы он не свалился.

— Сейчас снова начали стеклянные делать в виде сказочных персонажей, и вообще множество разных и чудесных игрушек появляется, но то — воспоминания о детстве, тёплые и мягкие.

— Понимаю.

— Вот и славно, — улыбнулась кошкольвица и тряхнула головой. — Кощей тебя прибьёт, если ты уронишь тарелки.

— Где у неё переключатель с мысли на мысль, а? — усмехнулся Энтони, всё же отходя к столу и ставя на него тарелки.

Они вернулись на кухню, где Бастет и Мышкин-старший раскладывали новые порции нарезки, а дети пытались уместить куски от пяти пицц на одну тарелку.

— Так, стоп, а пицца-то откуда?

— Вы куда там пропали?

Спросили Кощей и Басмет одновременно.

— Ась? — подражая кошкольвице, Старк-старший приложил ладонь к уху.

Та махнула рукой, показывая, что пропускает Мышкина вперёд. Однако вместо него вопрос задала кошка-мать:

— Почему вы задержались?

— Да тут у главной новогоднутой случился сильнейший приступ ностальгии по Новому году её детства, — ответил Тони, забирая миски с картошкой фри. Квай взял оставшуюся и тарелку с лососем.

— Пицца, Тони, пицца! — требовательно воскликнула Око-Ра и взмахнула обеими руками.

— Ну, мы решили, что она не будет лишней.

— Да, но где она лежала всё это время?

— В ящиках. Мы просто погрели её немного, и всё.

— И после этого он ещё будет говорить, что только от меня можно ждать неожиданностей.

— Да оба вы хороши, — хмыкнул Кощей и забрал у детей тарелку с горкой из кусочков пиццы.

Басмет издала неопределённый звук, больше похожий на фырканье, и взяла блюда с бутербродами с красной икрой. Дети пошли за ней, неся тарелки с нарезками. Бастет замыкала процессию, неся «Оливье».

Кошкольвица вернулась на кухню за своим салатом, велев мужчинам открывать бутылки и разливать газировку. Тони появился на кухне спустя минуту и одним махом опустошил одиноко стоявшую на столешнице кружку. «Кофе», — пояснил он и умчался обратно в гостиную. «Бульбулька», — бросила ему вслед непонятное прозвище Баст.

— О, и снова одиннадцать ночи, — сказал Влад, когда все расселись за столом.

И снова прозвучали тосты за будущий год, и снова смех не стихал всю ночь, и снова гремели хлопушки, засыпая конфетти еду и напитки, волосы и пол, и снова весёлые танцы под мигающей ёлкой заставляли всех забывать обо всех делах и жить моментом.

Только в третьем часу ночи дети заснули, объевшись так, что их животики заметно выпирали, а внезапные подарки были зажаты между ними и креслами. Бастет молча, развалившись в кресле, смотрела на ёлку, Тони и Басмет перекидывались мандаринами, Квай-Гон задумчиво жевал последний корнишон, а Кощей сидел под самой ёлкой с фонариком и пытался прочитать открытку, которую кошкольвица подарила ему.

— Бек, — вырвалось у царицы Сумеречных островов, когда в неё попал мандарин. Всё внимание сразу обратилось на неё.

— Извини, — помахала рукой Око-Ра.

— Ава-а, играйте сами, я слишком объелась, мне лень что-либо делать, — кошка-мать запустила мандарин обратно, и Басмет поймала его.

— Ц! Тони, морковища, — Квай недовольно потёр плечо. — Твоё счастье, что я всё уже прожевал и проглотил, — он кинул мандарин в старшего Старка, однако тот пригнулся, и несчастный плод стукнул по ноге Кощея.

— Эй, детишки, не кидайтесь едой, — прокомментировал тот, откатывая мандарин под ёлку.

— А-а-ау, — тихо завыл Энтони, потирая живот. — Меткий выстрел, Квай.

— А можно не использовать мандарины как снаряды? Я случайно попала в Бастет.

— А в каком фильме дети и взрослые в столовой стали кидаться едой? — поинтересовался Кеноби-старший. — Баст, ты точно его знаешь. Там ещё девочки-близняшки, но не родственницы.

— «Двое: Я и моя тень». Что, хочешь так же?

— Нет-нет-нет, я просто вспомнил, — Квай-Гон помахал рукой для пущей выразительности.

Гостиная снова погрузилась в уютную тишину, в которой раздавалось лишь посапывание объевшихся существ. Было так хорошо, и все радовались, что решили отметить Новый год по юлианскому календарю.

— Надо уложить детей нормально и самим лечь спать, — потянувшись, Тони встал с кресла и направился к сыну.

Остальные родители, посидев немного, тоже пошли к своим детям.

Басмет собрала все бутылки в центре стола, чтобы никто их случайно не свалил, осмотрела его в поисках остатков колбасы или открытого торта, но с едой всё было в порядке, а недоеденные салаты уже давно стояли в холодильнике. Родители тихо шептали под свои носы или друг другу, что их дети стали потяжелее, но выглядели счастливыми и довольными, и такие перешёптывания вызывали у кошкольвицы улыбку. С ней она посмотрела в окно на не совсем тихий и не совсем спящий город, и её глаза загорелись.

— Снег пошёл.