Человек со звёзд (джен)

Притаившись на огромном валуне, Леонард Джеймс Акаар молчаливо наблюдал за горизонтом. Лет ему было совсем немного, но в чертах мальчишки присутствовала необычная величавость. Длинная складка на лбу выдавала в нём задумчивую личность. Кто-то считал, что это отличало его от сверстников. Ему такие речи не нравились: уж слишком они совпадали с его собственными мыслями.

Акаар склонил голову и вдохнул землистый аромат раннего утра. Редкую растительность покрывали крошечные капельки росы. Детишки его возраста будут слизывать её с травинок, если они, конечно, уже проснулись. Рассвет только разгорался, и юный капеллиан поморщил нос, глядя, как звёзды исчезают с неба.

Космос. Акаар один из немногих в своём племени, кому приходилось о нём думать.

Ловким движением Акаар приподнялся и соскользнул с валуна. Его прямые светлые волосы были завязаны в пучок, как и у других детей, ведь длины волос не хватало, чтобы завязать их в хвост, как делали взрослые мужчины. Чёрные как смоль глаза достались ему от отца, памятью о котором было его третье имя. Почему же тогда он чувствовал себя чужаком, будто тот другой человек — которого мать упрямо называла его настоящим отцом — действительно имел к нему отношение?

Акаар фыркнул от мысли о так называемом далёком отце семейства. Мама говорила, что подобных ему она никогда не встречала: целитель, чьи руки приносят жизнь.

— Он не был воином, — ответила она в один из редких случаев, когда он о нём спрашивал. Акаар боялся, что человек, в честь которого его назвали, не соответствовал его представлениям, и её ответ лишь подтвердил опасения. — Нет, точно не воином. Кем-то другим. Но он был храбр.

«Я не хочу тебя», — говорил Акаар звёздам, зачастую когда отцы его приятелей демонстрировали своё мастерство, и он сильнее всего переживал отсутствие родителя. Но он не хотел какого-то эфемерного Человека со звёзд с исцеляющим прикосновением. Он хотел воина.

По пути в деревню он стал различать голоса людей, беседующих вокруг костра, крики младенцев. Завидев Акаара, караульный поприветствовал его широким жестом.

— Силу твоим рукам, Акаар, — сказал он.

Акаар. Так называли его в Десяти Племенах, и так называл себя он сам. Но это имя ненастоящее, как любила напоминать его мама, отказываясь называть его иначе как Леонардом. Он был против, но она его мать и регент Верховного Тиира и она всегда поступает как хочет.

Акаар ускорил шаг. Он прошел мимо женщины на сносях. Она готовила пищу на костре и ласково поглаживала живот. Говорят, раньше куда меньше детей рождались живыми, но теперь у них была жидкость, что защищала матерей от болезней. Женщин научили таинству рождения. Из шатров куда реже стали доноситься крики боли. И всё равно оставались те, кто не доверял чужакам. За свою жизнь Акаар видел лишь одного. Он появился из тумана и золотистых искр.

Он рад был поскорее дойти до края деревни. Там он нашёл своего друга Тириина: тот сидел возле своего шатра и уверенными движениями плёл тетиву для лука. Тириин поднял взгляд, услышав его приближение.

— Акаар, — поприветствовал он. — Силу твоим рукам.

— Да не ослабнут и твои, — ответил Акаар, протягивая кулак.

Тириин — сын Браама, второго по силе в деревне и главного посыльного. Требовалось немалое мастерство и ловкость, чтобы доставлять важные известия и не попасться дикому зверю или врагу, и Тириин хотел стать таким же легконогим, как отец. Акаар глянул на свои ноги, крепкие, с намёком на сильные мускулы. От мамы он унаследовал длинное лицо и орлиный нос, но это-то у него от кого?

— Ты вырастешь сильным, — говорила его мать. Её голос звучал отрешённо, будто сила сама по себе мало для неё значила. Она добавляла: — Лучше пользуйся своим умом и словами, как делали оба твоих отца.

Акаар мотнул головой. Пора отбросить эти мысли. В его сапоге был припрятан нож, но он взял предложенный Тириином лук и сигарут — меньшую деревянную версию клигата, который он получит, повзрослев. Увесистый сигарут был всё ещё опасен, хоть и не имел лезвия. К луку здесь долго относились как к игрушке и не считали серьёзным оружием. Однако он оказался весьма полезным в охоте, и постепенно в племени начали уважать тех, кто обладал необходимым для его использования навыком. Они с Тириином не раз соревновались в стрельбе.

Тириин поднялся и отряхнул пыль с колен. Вдвоём они вышли из деревни в долину, но на выходе из деревни путь им преградила компания мальчишек. Старший из них вышел вперёд, скрестив на груди мускулистые на вид руки. Его волосы были намного длиннее, почти настолько, чтобы его перестали называть ребенком.

Акаар недобро прищурился. Он хорошо знал этого паренька.

— Миил, зачем ты нам мешаешь?

— Опять идешь играть со своими палочками, Акаар? Это недостойно мужчины, — бросил Миил с вызовом.

На лице Акаара не дрогнул и мускул. Только дурак говорит, не думая, и задирает других без причины. Его собственный ответ был взвешенным.

— Что тебе знать о достоинстве, Миил? — сказал он. — Тебе, кто всё ещё говорит как малое дитя и живёт в шатре матери.

Лицо Миила покраснело от гнева. Его рука, сжатая в кулак, потянулась к затупленному оружию.

— Я хотя бы не строю из себя великого, когда таким не являюсь, — прошипел он. — Я не хвалюсь, что охотился на Баамут, когда на самом деле швырял камешки в траву.

Это уже зависть. Или трусость. Акаар знал, что дети его возраста не покидали деревню. Однако его злило, что Миил высмеивал его перед другими.

— Тогда я найду Баамут и убью её, и её шкура станет мне плащом.

— Ты высокого мнения о своей силе, Акаар, — ответил Миил. — Но меня тебе не впечатлить. Я не вижу твоей шкуры. Твоя похвальба несущественна. Иди, играй со своими игрушками.

— Мы не слышали твоих слов, Миил, — сказал Тириин.

— Сказал тот, кто пресмыкается перед хозяином, — Миил ухмыльнулся. Он шаркнул ногой в его сторону, подняв облачко пыли. — Ты позоришь имя отца, Тириин.

Если нападки на себя он ещё мог пропустить мимо ушей, то оскорбление чести друга Акаар стерпеть не смог. Однако прежде чем он успел открыть рот, как Тириин ответил сам:

— Я служу сыну Верховного Тиира, — он вздёрнул голову. — Однажды Акаар займёт это место, и я всё ещё буду ему служить. Но ты пожалеешь о своих словах, Миил.

Акаар ощутил небывалую гордость. Не каждый капеллиан в Десяти Племенах имел такую сильную веру. Даже сам он сам порой терял веру в себя, из-за чего действовал безоглядно. Он расправил плечи и заявил:

— Я поймаю Баамут.

Дети удивленно зашептались.

— Ты лжёшь! — воскликнул Миил, хотя и сам знатно опешил. Он явно не ожидал, что Акаар безоговорочно поставит на кон свою репутацию.

Охваченный собственным безрассудством Акаар ощущал странную лёгкость. Однако он был зол, и злило его недоверия в голосе Миила. Неуверенность, разжигающая страхи внутри него, звучала как осуждающий шепот за спиной. Желая избавится от неё, он повторил с полной уверенностью:

— Я найду и поймаю Баамут.

Краем глаза он видел недовольство на лице Тириина, но знал, что друг не выступит против него при других.

Рот Миила расплылся в ухмылке, и он снова скрестил руки на груди.

— Ты найдёшь лишь свою смерть, Акаар. Тогда посмотрим, станешь ли ты Тииром.

После этих слов Акаар и Тириин покинули деревню. Ни один из них не произнес ни слова, пока они взбирались на громадные каменные пласты. В далёком прошлом земля раскололась от большой тряски и стала подниматься. Эти возвышенности стали основным местом для охоты, ведь они позволяли воину далеко видеть. Для двух мальчишек нагорье было и тренировочной, и игровой площадкой, ведь пока большинство детей капеллиан оставались в деревне с родителями, а Тириин был слишком юн, чтобы уходить далеко от деревни, как его отец, мать Акаара была другого мнения.

Тем временем Акаар и Тириин забрались на вершину одной из насыпей и осмотрели окрестности.

— Я ничего не вижу, — спустя минуту подал голос Тириин. Он не сказал вслух имя Баамут, в каком-то смысле бросая вызов, не бросая его. Даже так Акаар упрямо нахмурился. Он дал клятву Миилу, и мелкая добыча его не удовлетворит. Тириин заметил это и шумно выпустил воздух из лёгких. Он больше не пытался отговаривать друга.

Словно тени, они крались вперёд по шатким камням, высматривая цель, которую можно подстрелить из лука, как вдруг пронзительный вой заставил их замереть. Тириин поёжился, по его коже пробежали мурашки.

— Баамут, — прошептал он.

— За мной, — Акаар вынул из сапога нож. С ним он почувствовал себя увереннее. Они осторожно подкрались к краю утёса и глянули вниз. Прямо под ними была Баамут. Она обнюхивала нору в земле, её огромные лапы оставляли на песке следы, которые им часто доводилось видеть. Однако те следы были старыми. Даже с такой высоты Акаар ощущал исходящий от зверя мускусный запах. Он крепче сжал в руке нож.

— Это и правда она, — пробормотал рядом Тириин.

— Она ранена, — что было очевидно: её брюхо тяжело вздымалось при дыхании. К тому же она подволакивала одну из задних лап. Однако мех был цел, а её голову всё ещё обрамляла мягкая розовая грива. Должно быть, она была ранена во время спаривания. Если он заполучит её шкуру, почёт и уважение в деревне ему обеспечены. Не будет больше разговоров про волшебные руки и Человека со звёзд.

— Акаар, — голос друга звучал предостерегающе, — мы не сможем.

— Миил бросил мне вызов.

— Миил еще рёбенок. Ты не обязан отвечать. Не будь глупцом.

Баамут издала беспокойный рык и зашевелилась. Её рычание резко сорвалось на крик: видимо, задела рану. Для охотника это знак — пора действовать. Зверь не достанет их снизу. Преисполненный смелостью Акаар воспользовался этим знанием, и когда Баамут двинулась с места, он твёрдо решил за ней следовать.

Они пробрались вдоль утёса, крадучись сверху, как вдруг животное споткнулось и грузно упало на бок. Акаар почувствовал, как бурлит в предвкушении кровь.

Он быстро занял подходящее положение и потянулся за более тяжёлым оружием. По традиции, первую охоту следовало завершить при помощи клигата. Но сейчас подойдет и сигарут. Прицеливаясь, он думал только о своём будущем плаще — шкуре Баамут — и поэтому совсем не заметил, каким ненадёжным было выбранное им места, даже когда из-под ног посыпались мелкие камешки. Он наклонился вперёд на те решающие пару сантиметров, которые помогут ему добыть желанный трофей.

Земля треснула.

Не в состоянии выдержать его вес, рыхлый пласт на краю утёса надломился и осыпался вниз. Он услышал вскрик Тириина, которого увлекла за собой земля, а после перед глазами замелькал размытый калейдоскоп из красного и коричневого. Камни падали вниз, и он вместе с ними. Последний удар о землю внизу выбил весь воздух из лёгких. Он попытался вдохнуть и закашлялся, подавившись пылью. Всё тело болело, вплоть до костей.

Понадобилось время, чтобы сесть и выпрямиться. Его резко охватил страх за Тириина. Он поискал глазами среди груды камней другую светлую макушку и нашел друга под самым утёсом.

— Тириин, — окликнул он, дёргая того за плечи. — Тириин!

Капеллиан отозвался не сразу. Из его носа к подбородку тянулась струйка крови, плечо придавили камни, а на голове сверкала алым свежая рана. Акаар попытался помочь ему выбраться, но не смог. Он потряс друга снова, и обрадовался, когда тот пошевелился.

— Акаар? — голос его был слаб. — Моя рука…

Старший из мальчишек вновь попробовал сместить валуны, но ему не хватало силы. Камешки больно впивались в кожу и царапали её. Акаар запаниковал. В отчаянии, он огляделся по сторонам и обнаружил рядом следы животных. Оставаться здесь небезопасно, но он попросту не знал, что делать.

В этот момент сверху прозвучал голос, отражаясь эхом от стен расселины:

— Эй, ребята! Вы там в порядке внизу?

Акаар запрокинул голову, высматривая говорящего. С края утеса кто-то выглянул. Подумав, что это может быть враг из чужого племени, Акаар промолчал и затаился.

— Ты не ранен? — спросил незнакомец и недовольно пропыхтел, когда капеллиан отказался отвечать. — Ух, упрямый малый. Ладно, оставайся на месте.

Он медленно спустился к ним. Спуск был довольно сложным, но даже так он потратил на него уж слишком много времени. Когда Акаар наконец смог его рассмотреть, он понял, что перед ним вовсе не капеллиан. Незнакомец был низкого роста, его тонкие руки и ноги не прикрывал мех. Его короткие волосы были странного тёмного цвета и лежали волнами, как грива животного — совсем не похожие на прямые и светлые волосы его народа. Осанка у него совсем не как у воина: он стоял, покачиваясь с пятки на носок. Акаар догадался, что один из тех людей, что пришли с неба.

— Вижу, вы в переплёт попали, верно, мальчики? — спросил незнакомец.

Непонятные слова не напугали Акаара. Он оскалился, преграждая путь к раненому другу, и потянулся за сигарутом. Человек поднял руки, видимо, заметив его воинственный настрой.

— Ну-ну, не надо. Я не враг. Вам повезло, что я заметил, как вы упали. Транспортер как раз перенёс меня сюда и… подробности можно опустить. Дай мне осмотреть твоего друга. Я могу помочь.

Тириин тихо постанывал от боли. Акаар не знал, как ему помочь. Он даже сам не заметил, как отступил и позволил человеку подойти к нему. Незнакомец осторожно ощупал придавленное плечо Тириина, из-за чего мальчик часто и тяжело задышал. Акаар беспокойно заёрзал, но незнакомец заговорил с ним:

— Тише-тише. Знаю, ощущения не из приятных, — он щупал и трогал до тех пор, пока на лбу Тириина не выступил пот. — Тебе больно, когда я делаю так? Только честно, сынок.

Тириин резко и отрывисто вскрикнул, и Акаар больше не мог терпеть.

— Перестань, — выкрикнул он. В глазах отчего-то щипало. — Хватит!

Пришелец обратил на него свои голубые глаза, затем протянул руку, словно собираясь ободряюще похлопать по плечу.

— Я знаю, как это выглядит, но я хочу ему помочь.

Акаар отпрянул.

— Что это? — резко спросил он, когда незнакомец достал из небольшой черной сумки какую-то палочку и прижал её к опухшей руке мальчика.

— Лекарство.

Шипящий звук, изданный палочкой, не вызывал доверия, но, кажется, лекарство не навредила. Спустя пару мгновений гримаса боли пропала с лица Тириина, и он расслаблено выдохнул.

— Боль ушла, — он смотрел на пришельца с восхищением. — Вы волшебник.

— Никакого волшебства, всего лишь обезболивающее. Объясню позже. Сейчас нужно доставить тебя в безопасное место.

Вдвоём им с Акааром удалось вытащить Тириина из-под завалов. После этого незнакомец ещё поколдовал над раненым, используя какие-то приспособления из своей сумки. Закончив, он вытер лоб ладонью.

— Здесь я больше ничего сделать не смогу. Будь мы на корабле, он был бы совершенно здоров уже через пару часов, но, я так понимаю, нам придется пойти традиционным путем. Пары недель как раз хватит для полного выздоровления.

Акаар глянул на друга с беспокойством, но Тириину становилось лучше: боль ушла, и с его лица пропала бледность.

Человек поднялся и недовольно упёр руки в бока.

— Видимо, координаты слетели, — проворчал он. — Чёртов транспортер. Может, вы знаете капелланскую деревню неподалеку? Ей управляет… — он усмехнулся, — весьма впечатляющая женщина.

Акаар важно выпятил грудь.

— Моя мать Элиин — регент Верховного Тиира Десяти Племён Капеллы.

— Правда? — с необычайным интересом отозвался незнакомец. Акаар моментально почувствовал на себе взгляд настолько проницательный, что он невольно поёжился. Незнакомец задумчиво протянул: — Возраст вроде бы сходится. Ты выглядишь старше, как для восьмилетнего, но это всё, вероятно, капелланские гены.

Тириин переводил взгляд с одного на другого.

— Акаар, кто это?

Смех незнакомца заставил их обоих вздрогнуть.

— Акаар. Давно я не слышал это имя. Мир тесен.

— Тебе знакомо имя Верховного Тиира?

— Ещё как, — человек уверенно кивнул. — По правде говоря, я был лично знаком с Верховным Тииром и видел его наследника.

Невозможно. Акаар и есть наследник. Он подумал, что пришелец хочет его одурачить, и воскликнул в ярости:

— Ты лжешь, Человек со звёзд!

Человек спокойно ответил:

— Лгу? Что ж, это решать твоей матери. Поведёшь ли ты меня, сын Капеллы, и я пойду за тобой?

Акаар поморщился. Эти слова были практически точной формулировкой Просьбы о помощи, которой нельзя отказать, не запятнав свою честь. Но откуда он знает нужные слова?

— Я просто зашёл в гости, сынок, — сказал человек, и Акаар почувствовал, как краснеет от возмущения. Никакой он не сынок; нет у него отца. Этот человек не может так его называть. Но когда незнакомец заговорил вновь, мальчик растерял все злые слова. — Меня зовут Маккой.

У себя в голове Акаар слышал, как голос матери произносит это имя немного иначе. Мак’кой. У мальчика отвисла челюсть.

* * *

Возвращение в деревню затянулось — Тириин был ещё слишком слаб для долгих переходов. Акаар не переставал украдкой поглядывать на человека, назвавшегося тем самым целителем, о котором говорила мать. Человек, благодаря которому, по её словам, он появился на свет, и тот, чьё существование преследовало его, словно призрак.

Мак’кой.

Он не похож ни на один из образов, которые представлял себе Акаар: они разнились от слабых сгорбленных калек до высоких внушительных мужей, что было бы предпочтительнее. Этот человек появился с тёплой улыбкой, словно встретил старого друга. Он худой и невысокий, не намного выше самого Акаара. На первый взгляд казалось, что любой более-менее сильный порыв ветра собьёт его с ног. Однако пронзительный взгляд его странных голубых глаз излучал силу, серьёзность, искренность. Акаар избегал его.

Они прошли совсем немного, когда Мак’кой поинтересовался:

— Задумался о чём-то, сынок?

Акаар стиснул зубы, чтобы не закричать ему в лицо: «Я не твой сын». Величайшим усилием воли ему удалось выдавить из себя что-то менее ребяческое:

— Зачем ты здесь?

— Я должен был высадиться неподалёку за пределами деревни, чтобы никого не напугать и не стать мишенью для десятка клигатов, — ответил Макʼкой. — Не знаю, почему, но координаты оказались неверными. Должно быть, капитан Макейла захотел самоутвердиться. Солнце и свежий воздух — вот всё, чего я просил. И что получил? Они скинули меня на планету и улетели по своим делам, — он демонстративно фыркнул. — Ох уж эти большие шишки Звёздного флота. Ведут себя так, словно в жизни не слышали в ответ ничего, кроме «Есть, сэр».

— Я не понимаю твоих слов! — раздражённо воскликнул мальчик.

Мак’кой снова одарил его долгим взглядом, но он стал заметно мягче.

— Да, я как-то не подумал, — сказал он. — Извини. Ты же знаешь, что я тебе не враг?

Акаар поборол искушение ответить, что ничего такого не знал, и повторил свой вопрос:

— Зачем ты здесь?

— Дружеский визит. Удостовериться, что отношения между нашими народами в порядке. Ты слышал про дилитевые шахты?

Разумеется, он слышал про место, где пришельцы добывали камни из их земли. В обмен они дали Десяти Племенам ценные вещи, предложили знания, вроде медицины или стрельбы из лука. Эта тема до сих пор вызывала жаркие споры в племенах. Акаар не раз слышал разговоры за вечерним костром.

— Я уже бывал здесь, и поэтому меня послали поговорить с регентом Тиира и глянуть, как обстоят дела. Хотя я надеялся на воссоединение, — уголок его рта изогнулся в многозначительной улыбке.

Дальнейшие расспросы прервал едва слышный шелест камней. Акаар вздрогнул и прислушался. Звук был ему знаком, и сердце ушло в пятки ещё до того, как он заметил мелькнувшую на краю поля зрения гриву. Притаившись на валуне, зверь нетерпеливо царапал камень когтями и выжидал момента.

Акаар потерял голос. Баамут. Раненая Баамут. Они забыли про неё, но вот она про них, очевидно, нет.

Мех у неё на груди свалялся от крови, пасть пузырилась розовой пеной. Обезумевшая от боли — старой и новой — она издала пронзительный кошачий рык. Руки Акаара заметались в поисках сигарута.

Поздно. Слишком поздно.

Акаар успел увернутся от её прыжка, но Тириин застыл на месте, не в силах пошевелиться. Мак’кой схватил мальчика в охапку и оттащил в сторону. Несмотря на это, Бааамут зацепила их своей огромной лапой и повалила на землю.

Акаар услышал крик друга, моментально пришел в себя и метнул оружие, которое сжимал в руке. Сигарут пролетел с пронзительным свистом, нужным для того, чтобы усложнить и разнообразить охоту. Но сейчас звук лишал их преимущества в борьбе за выживание. Баамут услышала его, и сигарут попал не в голову, а отскочил от её массивного тела, не причинив вреда.

В ярости она бросилась на Акаара, но смертоносный прыжок остановил удар, пришедшийся ей по морде.

Камень бросил Мак’кой, успевший к тому времени подняться на ноги. На его лице виднелась кровь. Он сердито что-то бормотал и шарил по земле в поисках других камней. Акаар не понял ни слова, зато зверь, почуяв агрессию с его стороны, помотал головой и приготовился отстаивать своё превосходство.

Завороженный зрелищем огромной взбешённой кошки Акаар дёрнулся, когда Маккой потянул его за плечо. Им нужно было забраться повыше, но скалы, нависшие над ними, не позволяли этого сделать. Они одновременно повернулись лицом к Баамут.

Она уже оправилась от удара по голове и теперь с осторожностью кралась к ним. Для Акаара пустые руки — всё равно что смерть. Нож и сигарут ему не достать, сломанный лук остался лежать там, под грудой камней. Он слышал за спиной тяжелое дыхание Мак’коя и понял, что человек тоже предчувствовал их скорый конец.

Баамут неспешно приблизилась и оголила клыки, тем самым демонстрируя свою власть над положением. Акаар упёрся спиной в скалу и зажмурился. Мысленно он уже приготовился быть разорванным когтями огромной кошки. Последнее, что он увидел, это как перед ним внезапно возник Мак’кой и заслонил его от атаки.

Не успела Баамут накинуться на них, как вдруг её с гудящим звуком поразил взявшийся из ниоткуда луч света. Акаар услышал, как Тириин вскрикнул, а затем что-то со стуком покатилось по камням.

Наступила тишина.

Акаар медленно приоткрыл глаза. На земле перед ними неподвижно лежала Баамут. Кажется, она не дышала.

— Божечки, — выдохнул Мак’кой.

— Я убил её, — пролепетал Тириин. Здоровой рукой он подобрал странную странную чёрную коробочку, которую с испугу выронил, и победоносно потряс ею. — Я убил Баамут!

— Не совсем, но почти, — Мак’кой приблизился и осмотрел её. — Во всяком случае, хорошенько её оглушил.

На пробу он аккуратно поддел ногой тело животного. От него исходил запах горелой плоти. Акаар увидел, что для плаща его шкура больше не годится. Наверное, ему стоило расстроиться, но руки мальчика всё ещё дрожали от недавно пережитого чувства неотвратимости смерти.

— Лучше отдай его мне, сынок, — сказал Мак’кой, вынимая из онемевших пальцев Тириина необычное оружие и возвращая его к себе на пояс. Затем мягко улыбнулся и похлопал мальчика по плечу. — Молодец. Ты всех нас спас.

Щёки Тириина залились краской. Он смотрел на Мак’коя с восхищением. Акаар почувствовал укол смущения при виде искренних неприкрытых эмоций на лице друга, но потом вспомнил, как Мак’кой защитил его самого, подставив Баамут свою спину. После такого ему нечего было сказать.

* * *

Вечерело. Солнце почти скрылось за горизонтом, и над троицей сгущались тени. До деревни оставалось совсем недалеко. Ещё никогда Акаар не был так рад видеть родные шатры.

Тириин заснул на плечах у Мак’коя. Акаар всё ещё волновался, но человек пообещал, что его состояние улучшится.

— Он устал, вот и всё, — сказал он. — Дай ему отдохнуть.

Они могли наконец поговорить наедине.

Пока они шли, Акаар ни на шаг не отставал от человека. Он шёл настолько близко, что плечом ощущал странный материал его одежды и мог вблизи рассмотреть его странные тёмные волосы. Он долго раздумывал и посчитал важным признаться.

— Мак’кой, — серьёзно сказал он. — Моё настоящее имя — Леонард.

Мак’кой, кажется, запнулся на мгновение, но тут же возобновил шаг.

— Неужели? Необычное имя для капеллиана.

— Так звали моего отца, — объяснил Акаар. Он почувствовал понимание со стороны человека, но было кое-что и поважнее. Принятие. Он первый, кто просто принял этот факт. — Моя мама говорила, что он вынул меня из утробы, чего никогда не делал ни один из мужчин в моём племени.

— Отца, значит? — пробормотал Макʼкой. — Чтоб ты знал, я был против этого, ради твоего же блага. Но твоя мать упрямая женщина.

Акаар вновь ощутил гордость за мать.

— У неё взгляд бомена и хитроумие климота.

— Да не ослабнет её дух, — Мак’кой произнес традиционные слова, не моргнув и глазом. Ещё один пример утешительного сходства в море непохожести.

Не раздумывая, Акаар протянул руку и коснулся тонких пальцев человека, необъяснимо знакомого, казавшегося в этот момент таким родным, будто он одновременно знал и не знал его.

Мак’кой сжал его руку в своей и этим словно убрал камень с души Акаара.

* * *

По возвращению в деревню их встретили громкими криками. Пропажу мальчиков, разумеется, заметили и отправили нескольких воинов на поиски. Браам только что вернулся и всё ещё тяжело дышал, когда увидел своего сына на плечах Человека со звёзд. На его лице промелькнул целый спектр эмоций.

— Мой сын, — выдавил он спустя мгновение.

— Он в порядке, — кивнул Мак’кой и помог отцу снять сына со своих плеч. — Рука была сломана, но она срастётся и будет сильной, как прежде. Даю слово.

Уверенность доктора успокоила и Браама.

— Прими мою благодарность, человек, — сказал он после недолгой паузы.

Мак’кой вытянул кулак в капелланском жесте. Благодарность принята, чувства разделены. Он развернулся и встретился лицом к лицу с регентом Тиира Десяти Племён Капеллы.

— Мак’кой, — произнесла Элиин и одарила его одной из своих редких улыбок.

— Элиин, — горячо поприветствовал её он. — Ты едва ли изменилась, хвала здоровью капеллиан.

— Ныне куда здоровее, чем раньше, — ответила она. — Этой весной впервые за многие годы никто не болел.

Она перевела взгляд на сына и улыбнулась ещё шире. Похоже, она ликовала. Акаару хотелось попросить её не быть такой самодовольной.

— Вижу, ты познакомился с Леонардом. Словно сама судьба свела вас.

— Да, — Мак’кой тоже улыбнулся Акаару, хотя и более доброжелательно, чем мать. — Он очень похож на своего отца.

— Острый ум достался ему от другого. Его взгляд направлен вверх, а мысль его ясна. Он станет великим лидером.

По толпе пронёсся шёпот согласия, и Акаар удивился, услышав его отовсюду. Всё племя смотрело на него, но не с осуждением, а с одобрением и гордостью. Сердце затрепетало у него в груди. Ужасное чувство, преследовавшее его весь день, пропало.

— Идём в мой шатёр, — сказала Элиин и взяла своего гостя за руку. — Нам нужно многое обсудить.

Мак’кой проследовал за ней, а вместе с ними и лучшие воины деревни. Акаар остановился попрощаться с Тириином. Над головой в ночном небе сверкали звёзды. Впервые за всё время Акаар не чувствовал страха, глядя на них.

Лишь радость и умиротворение.