Ласточка (гет)

― А прямо перед вами находится капитанский мостик.

Группа покорно шагала за нудным экскурсоводом, который монотонно и без особого энтузиазма бубнил заученный текст. Положение не могло спасти даже его нелепое «пиратское» облачение. Криво сшитая чёрная треуголка была великовата своему обладателю, поэтому так и норовила съехать на глаза, что горе-оратор с безразличным упорством каждый раз пытался исправить, а серые синтетические бриджи и рубаха с широкими рукавами только усугубляли сонливое состояние экскурсовода, и так изнывающего от жары.

Занятый описанием снастей носовой части судна, гид не заметил, как в его «полку» убыло. Дождавшись, когда он снова отвлечётся на свою надоедливую шляпу, девушка, которая стояла ближе всех к капитанской каюте юркнула внутрь. Одной исследовать корабль было куда более интересное занятие. Беглянка осторожно прикрыла дверь, от чего в узком коридорчике стало совсем темно. Сразу около входа друг на друга смотрели два кованных подсвечника, лишённые свечей они выглядели одиноко и даже немного грустно. Преодолев недружелюбное и мрачное пространство девушка отодвинула тяжёлую чёрную штору, которая закрывала арку ― вход в кают-компанию. Переступив порог она обомлела от увиденного. Просторное помещение с высоким потолком и чёрными переборками, украшенными выпуклыми силуэтами женских фигур было ярко освещено полуденным солнцем, лучи которого проникали в самые отдалённые и тёмные уголки через огромные окна, доходившие почти до самой палубы и напоминавшие окна оранжереи. Посреди кают-компании пронзая потолок и стремясь дальше вверх, возвышалась мачта, а вокруг нее на уровне глаз была сконструирована кованая подставка, демонстрирующая старинное огнестрельное и холодное оружие. Девушка в прямом смысле слова, открыв рот, смотрела на готическую, мрачную, но вместе с тем по-старинному романтичную обстановку. Повсюду, на полу, столе, бюро и даже сундуках стояли подсвечники со свечами, а на стенах по периметру висело несколько роскошных кованых фонарей. Восторг нахлынул на гостью с новой силой, когда она представила себе каково зрелище, если зажечь все свечи разом. Ближе к кормовым окнам располагался массивный овальный стол из чёрного дерева. На нём были разложены разнообразные старинные карты и диковинные измерительные приборы. Несколько шкафов, которые стояли у правого борта, были до отказа забиты потрёпанными книгами. Девушка несмело подошла к столу и провела кончиками пальцев по его поверхности. Пыли нигде не было. Это и неудивительно, с тех пор, как корабль был найден в водах Карибского бассейна близ острова Барбадос, он был признан историческим памятником. После тщательной реставрации чёрный галеон получил вторую жизнь и стал первым плавучим музеем, который не просто являл собой жалкую имитацию пиратского судна, но был совершенно реальной частицей быта морских разбойников XVIII века, каким-то чудом оказавшейся в современном мире.

Это на самом деле было чудо. По крайней мере, именно так утверждали историки и различные эксперты, которые уже успели изучить корабль вдоль и поперёк. Учёные в унисон твердили, что Чёрная Жемчужина (именно такое название носил гордый галеон) вне всякого сомнения является подлинным судном образца XVIII века, а все теории о талантливо сконструированной копии рухнули после первых же тестов. Так пиратский корабль, спустя несколько сотен лет, снова бороздил моря. Надо сказать, что учёные никак не могли объяснить феномен уже всемирно известного галеона. Как кораблю удалось сохраниться после стольких лет без должного ухода? Почему никто не наткнулся на него раньше? На эти вопросы пока не было ответов. Как раз в поиске ответов сюда и пришла начинающая журналистка Скай. Та самая девушка, которая улучив момент прошмыгнула в кают-компанию. Она не верила СМИ. Все предположения о появлении Жемчужины в XXI веке не имели под собой никакой фактической основы. Скай решила провести собственное журналистское расследование, уповая на возможность нарыть что-нибудь стоящее; тогда бы удалось наконец зарекомендовать себя в профессиональных кругах. Мысль о том, что она ошиблась с выбором профессии уже не раз приходила ей голову и лежала на сердце неподъёмным грузом. Наставник Скай всегда говорил, что у неё нет должной хватки, которой отличались её более успешные коллеги и настаивал на том, что она скорее писатель, чем журналист. Большинство асов этой профессии готовы были пойти на всё ради компрометирующей информации и пикантного материала. У Скай же были принципы. Она не хотела идти по головам, плести интриги и врать. И сейчас предоставился шанс доказать, что будучи журналистом можно обойтись и без подлости, без всей этой грязи, просто собрать достоверную информацию и честно рассказать обо всём. Шанс доказать, что она тоже чего-то стоит. Сейчас же глаза разбегались в разные стороны от готической роскоши и, честно признаться, Скай совсем забыла про цель своего визита. Наконец её взгляд остановился на потёртой коробочке, которая валялась на полу, к ней был приделан кожаный шнурок, видимо, чтобы крепить к поясу. Девушка подняла вещицу, немного покрутила её в руках и не заприметив ничего необычного снаружи, открыла крышку. Это оказался компас.

― Сломан, — разочарованно пробубнила она. Стрелка компаса медленно крутилась вокруг своей оси, то в одну, то в другую сторону. Скай захлопнула крышку и аккуратно положила прибор на край стола.

Заглянув во все кладовые, которые можно было найти в кают-компании и убедившись, что кроме старого скарба там ничего интересного быть не могло, она обратила внимание на ещё один вход, который был завешен серо-голубой плотной тканью с замысловатыми абстрактными узорами. Девушка предположила, что за полотнищем находится каюта капитана и её догадка подтвердилась, когда она осторожно отодвинула богато расшитую ткань вбок. Небольшое окно давало мало света, но для компактного помещения, большую часть которого занимала широкая кровать с балдахином, повторяющим цвет и узор ширмы, этого было вполне достаточно. Слева, рядом с окном, располагался шкаф и резной рундук из красного дерева. Наверное предполагалось, что большую часть времени капитан проводит в кают-компании и поэтому сама каюта служила только одной цели — беречь сон своего обитателя.

«Так вот какая ты святая святых…» — девушка была немного удивлена, что у капитана корабля было столько удобств, ей всегда казалось, что спальное место моряка, в частности пирата, и бытовой комфорт ― две разные истории. Вдоволь наглядевшись на обстановку «спальни», интерьер которой был щедро приправлен большим количеством свечей в дорогих подсвечниках, Скай вернулась в кают-компанию с мыслью, что история таинственного корабля теперь завораживала ещё больше. Она будто чувствовала какую-то незримую связь с Жемчужиной. Интуиция не просто подсказывала, а кричала, что это то самое место, где она сейчас должна быть. Девушка снова подошла к столу и обнаружив с обратной стороны несколько выдвижных ящиков подумала, что надо бы здесь всё обыскать, чтобы найти хоть что-то для статьи, но рыться в чужих вещах совсем не хотелось. Поглаживая руками спинку массивного кресла из чёрного дерева и полностью погрузившись в собственные мысли, Скай не заметила, как на палубе началась какая-то суматоха и очнулась только тогда, когда корабль сотрясло от резкого толчка. Дерево трещало и казалось судно завибрировало всем корпусом. Изо всех сил вцепившись в капитанское кресло она метнула взгляд к выходу, но следующий толчок не заставил себя долго ждать, не давая возможности добежать до коридора ведущего на палубу. В этот раз корабль качнуло так, что судно послушно дало крен на левый борт. Скай, которая тщетно пыталась добраться до выхода покатилась к левой переборке вместе с вещами, разлетевшимися по всей каюте. Крик застрял где-то в груди, уступая место глухим и протяжным восклицаниям. Амплитуда качки становилась больше с каждым разом и мотала всё содержимое кают-компании в безумном танце. Всё вокруг ходило ходуном, дерево надрывно скрипело, дверцы шкафов и ящики стучали в унисон со скрежетом рундуков, которые скатывались то к левому, то к правому борту, создавая бешеный ритм. Каждое столкновение с предметом вышибало воздух из лёгких, лишая малейшей возможности трезво оценить ситуацию. Ухватившись рукой за какую-то балку, Скай вскинула голову, чтобы определить в какой стороне находится выход. Прямо на нее из дальнего угла катился сундук. «Чёрт!» — пронеслось в голове у девушки, когда сверху обрушился удар.

* * *

— Мистер Гиббс, смените меня у штурвала.

Старпом, который задумчиво оценивал ущерб корабля от шторма, поглаживая седые бакенбарды, с готовностью подошёл к капитану и с удовольствием принял управление.

― Кэп, отличная работа, корабль почти не пострадал.

Капитан довольно сощурился и нежно проведя рукой по штурвалу с гордостью проговорил.

― Моей красотке ни один шторм не страшен. Да и вы постарались на славу, ― добавил он после короткой паузы. ― Поэтому сегодня можете не считать бутылки с ромом. Пейте сколько влезет.

Капитан круто развернулся на каблуках и манерно махнул рукой поблёскивающей на солнце перстнями, дабы усилить эффект вышесказанного. Ещё немного помедлив, он спустился с квартердека и направился расслабленной походкой в сторону своей каюты. Со стороны создавалось впечатление будто удалому пирату всё нипочём, будь то шторм или вражеский корабль, заполненный от трюма до бака его злейшими врагами, но те немногие, кто хорошо знал его могли заметить усталость от бессонной ночи у штурвала и напряжённой борьбы с самой стихией. По палубе сновали матросы, каждый был занят своим делом. Несмотря на то, что судно понесло минимальный ущерб, благодаря опыту и смекалке капитана Джека Воробья, некоторые снасти нужно было немедленно подлатать. Команда восхищалась своим капитаном, хоть и не раз имела к нему претензии по поводу слишком редких вылазок в целях обогащения. Иногда всем казалось, что Джека мало интересует нажива ради наживы, вот если за всем этим крылась какая-то мифическая история или байка, больше похожая на россказни моряков в таверне, тогда он оказывался в первых рядах, кто готов был кинуться на поиски ответов. Но ключевое слово ― «иногда». На самом же деле, никто понятия не имел, что происходило в голове взбалмошного капитана и что интересовало его по-настоящему (даже сам Джек порой не мог определиться со своими истинными желаниями и намерениями) Но одно признавали все без исключения, капитан Джек Воробей ― пиратский барон Карибского моря, всегда был и остаётся самым бесшабашным, удалым и непредсказуемым пиратом всего Карибского побережья. Поэтому моряки одобрительно кивали вслед, а некоторые кидали восхищённые взгляды на своего предводителя, который так мастерски управился с кораблём во время шторма, а сейчас вальяжно, с завидной невозмутимостью прошествовал ко входу в кают-компанию. Но эта самая невозмутимость испарилась, как только Воробей достиг своей «цели».

― Джек! Нам нужно поговорить! ― звонко воскликнула девушка в пиратском облачении, которая возникла между протянутой рукой Воробья и дверью, как чёрт из табакерки. Коснувшись пальцами широкой рубахи особы где-то в области груди, он отдёрнул руку, как от огня.

― Лиззи, милая, твой муж знает, что ты бродишь по кораблю без присмотра и компрометируешь честных пиратов? ― от неожиданности имя девушки он произнёс на пол тона выше, но остальная часть фразы прозвучала в привычной для него уверенной игривой манере.

— Знает.

Воробей резко развернулся и упёрся взглядом в пирата, который перегородил ему путь к отступлению.

― Джек, ты нас избегаешь уже неделю! Не надоело? — нарушила молчание пиратка, наслаждаясь замешательством капитана. Тот в свою очередь переводил взгляд с одного собеседника на другого.

― Позволю себе напомнить, что вы двое — гости на моём корабле, причём незваные, поэтому мне решать, когда вести беседы.

За его шутливой интонацией явно скрывалось раздражение.

― А я позволю себе напомнить, что только благодаря нам тебе удалось унести ноги от ведьмы, ― заявила Элизабет безапелляционным тоном, взглянув мимоходом на мужа, который до сих пор стоял за спиной Джека.

― Неправда! ― воскликнул Воробей. ― У меня всё было под контролем. Впрочем, как и всегда! Поэтому Лиззи, Уильям...

Джек мягко подхватил пиратку под локоть и подвёл к мужу.

― Предлагаю нам разделиться… Вы пойдёте наслаждаться друг другом в любезно предоставленную мной каюту, а старина Джек, с вашего позволения, насладится одиночеством у себя.

Воробей сложил ладони вместе и немного поклонился, нахально улыбаясь надоедливой чете Тёрнеров.

― Это ты грязную кладовку называешь каютой?! Да в карцере и то удобнее! Ты прекрасно знаешь, что рано или поздно нам придётся поговорить, ― возмущалась девушка, выплёвывая проклятия в спину Воробью.

― Да и лучше рано, чем поздно, ― спокойно констатировал Уильям, стремительно и бесцеремонно заходя в дверь кают-компании следом за капитаном. Его жена бросилась за ним и, пройдя по тёмному коридору, они оба с размаху воткнулись в спину Джека, который встал в проходе, как вкопанный.

― Джек, что за… ― девушка запнулась, замерев от удивления. Повсюду на полу валялись вещи, начиная от книг и свечей и заканчивая одеждой из сундуков и бутылок рома из личных запасов капитана. Но всех троих удивило не это. На полу, посреди разбросанных вещей лежала девушка. Она была без сознания. Длинные рыжие волосы разметались по чёрному полу, а руки и ноги были раскинуты в разные стороны, как у марионетки.

― Говоришь, хотел насладиться одиночеством… ― удивлённо заметил Уилл.

Джек, постепенно оживая от ступора, нервно повёл усами. Две косички, в которые была заплетена бородка пирата, закачались из стороны в сторону, как маятник, когда он развернулся к своим гостям, высоко задрав подбородок. Почти чёрные, подведённые сурьмой глаза сверкали и прожигали насквозь.

― Это кто?

— А нам почём знать? ― возмущённо воскликнула Элизабет, которая во все глаза рассматривала необычное облачение девушки.

― На суше были только мы трое. Я её точно на борт не приводил, и методом незатейливых вычислений легко определить виноватых, смекаете? Я ещё раз спрашиваю, что девица делает в моей каюте? ― в голосе капитана звучали истерические нотки.

― Джек, мы её не приводили, ― спокойно ответил Уильям. — Сам подумай, мы втроём возвращались в одной шлюпке, как по-твоему, мы могли скрыть это от тебя?

― Гиббс… ― прошептала Элизабет и уже громче повторила. ― Мистер Гиббс тоже был в порту. Джек, ты сам мне сказал, что он был там днём раньше.

― Мистер Гиббс! ― оглушая собеседников заорал Воробей.

И минуты не прошло, как седая голова старпома появилась в проёме. Старый моряк запыхался так, будто сам Кракен гнал его через все четыре океана. Верный соратник и друг капитана хорошо знал эту интонацию, ничего доброго она обычно не предвещала.

― Святые угодники, Джек, что случилось?!

Воробей отступил на пару шагов назад, чтобы открыть обзор старпому, попутно буравя его яростным взглядом. Гиббс молча уставился на красивое лицо девушки, недоуменно хлопая глазами и не совсем понимая, что именно от него требуется в сложившейся ситуации изрёк:

― Какая русалка…

Это была последняя капля. Джек вспыхнул, как пропитанный ромом фитиль. Бессонная ночь у штурвала давала о себе знать и мысли, которые неумолимо возвращались к посягнувшей на него ведьме, мучили уже не первый день и сейчас проносились в его голове со скоростью звука, демонстрируя все варианты мести, которые чертовка могла осуществить в любую минуту. И подозрение, что бессознательная мисси имела к этому прямое отношение, крепчало и выводило из себя.

― Гиббс, старый ты пройдоха, а ну живо вспоминай, что это за девица и зачем притащил её сюда!

Старпом вытаращил глаза на капитана и, божась и причитая, уверял, что в тот день ни капли в рот не брал и, что совсем стар, чтобы водить тайком молоденьких девиц, да ещё и в капитанскую каюту.

― Да хватит вам! ― не выдержала Элизабет. ― Скорее всего она сама пробралась на борт пока мы стояли в порту. Спряталась в трюме, а когда начался шторм испугалась и решила, что здесь будет безопаснее.

― Проходной двор, а не корабль, ― с досадой пробубнил кэп.

Высказав своё предположение, пиратка опустилась на корточки рядом с девушкой, чтобы в деталях рассмотреть её странную одежду.

― Бедняжка, должно быть нищенка, раз ходит в таком рванье, ― заметила она, указывая на рваные на коленях штаны из необычной довольно жёсткой ткани голубого цвета.

― Не похожа она на нищенку, ― Джек присел напротив пиратки, осматривая незваную гостью цепким взглядом. Он приподнял безжизненную руку, изучая тонкое запястье и изящные длинные пальцы. ― У нищенок не бывает золотых колец, ― ухмыльнулся он, легко снимая две тонкие золотые дорожки с указательного и среднего пальца. Попробовав одно из них на зуб, он довольно хмыкнул и беззастенчиво сунул добычу в карман. Элизабет одарила пирата презрительным взглядом и вдруг заметила, что на полу что-то поблёскивает.

― Да она пиратка! Посмотри.

Из-под волос, разметавшихся по полу выглядывал медный кулон с изображением черепа. Он был дополнен довольно длинной цепочкой из такого же материала. ― И серьги с черепами.

Джек усмехнулся.

― Лиззи, если она пиратка, то я матрос на разбитой посудине, а не капитан Джек Воробей, смекаешь. Эти белые ручки не знали ни дня тяжёлого труда, ― он снова слегка приподнял безвольную руку девушки, с явным удовольствием прикасаясь к нежной коже цвета слоновой кости. ― Сразу ясно, что она аристократка, хоть и одета чудно.

― Может, иностранка… ― предположил Ульям.

― Сейчас в Сингапуре творится чёрт-те что… наверное оттуда, ― поддакнул Гиббс.

Джек наклонился к самому лицу девушки и по-звериному принюхался. Вдруг она тихо застонала, и слабо сжав руку пирата, резко распахнула глаза.

― Как спалось цыпа? ― слащаво пропел Воробей, растягивая губы под чёрными усами в улыбке и ещё крепче сжимая руку девушки.

Как ни странно она продолжала лежать не шелохнувшись и смотрела на него во все глаза.

― Где я? ― наконец спросила она и попыталась встать, но пират и не думал отстраняться, впиваясь почти чёрными глазами в её лицо.

Пухлые, хорошо очерченные губки, из которых вырывалось сбивчивое, но тихое дыхание с ароматом лимона и мяты, были приоткрыты от удивления. На бледных щеках теперь играл румянец, перекрывая перламутровый оттенок кожи, который говорил о молодости мисси. Большие зелёные глаза были широко распахнуты и не мигая смотрели на него. Гиббс хрипло прочистил горло. Незваная гостья встрепенулась и резко отодвинулась. Упёршись в край большого рундука, она приняла сидячее положение и обвела взглядом всех присутствующих.

Элизабет видела, что девушка абсолютно не понимает, что происходит, и решила для начала успокоить её: ― Не бойся, всё хорошо, ты просто потеряла сознание.

― Где я? ― не унималась незнакомка.

― А сама как думаешь? ― голос капитана прозвучал в высшей степени раздражённо. Уж он не собирается церемониться с этой аристократкой.

На лице девушки отразилась отчаянная работа мысли, брови были сведены и она дотронулась рукой до затылка, потирая ушибленное место.

― Я помню, как корабль толкнуло несколько раз и, кажется, я упала.

― Толкнуло?! Милая, да нас швыряло, как щепку! Удивительно, что у тебя ни одной царапинки, ― недобро усмехнулся Джек. ― Ладно, с этим мы разберёмся позже. Скажи-ка лучше, знаешь ли ты, что это за корабль?

По лицу девушки пробежала странная улыбка.

― Я всё помню, не стоит волноваться, ― заговорила она, поднимаясь на ноги. ― Это Чёрная Жемчужина.

* * *

Скай слышала едва различимые приглушённые голоса. Пытаясь ухватиться сознанием хоть за одно знакомое слово, она напрягала слух изо всех сил, но всё сливалось в монотонный ритмичный гул. Пошевелиться и открыть глаза не удавалось, как будто атмосфера навалилась на неё неподъёмной плитой. Вдруг отчётливо прозвучало «…девица…», и снова неразборчивый бубнёж, переходящий в шум. «…пиратка…» ― опять удалось разобрать лишь одно слово. Тела она не чувствовала совсем, но осознание этого не пугало, разум ещё не мог сконцентрироваться на этом и запустить неумолимую цепочку страха. Вдруг, она что-то почувствовала, уже не что-то эфемерное, но более определённое, физическое. «Рука» ― подсказал ей мозг, который, казалось, замедлился настолько, что не хотел вовремя обрабатывать сигналы, поступающие извне. Прикосновение показалось мимолётным, но вскоре повторилось снова, уже ощутимее и длилось оно дольше, хотелось на него ответить. Это было как раз то, что нужно, тот самый якорь. Якорь, которым удалось уцепиться за невидимый внешний мир и сконцентрировать ленивую работу сознания, цепляющегося за всё подряд, лишь на одном ― на прикосновении. Скай изо всех сил попыталась сжать руку, всё отчётливее чувствуя тепло чужого прикосновения. Полное ощущение своего тела вернулось резко и внезапно; глаза распахнулись как будто кто-то нажал на кнопку и увидели перед собой тёмно-карие, почти чёрные глаза, с чёрной подводкой. Сознание наконец начинало работать и теперь взяло в фокус зрения всё лицо целиком; загорелая кожа, чёрные волосы-дреды, усы и странная бородка, заплетённая в две косички, которая почти касалась её лица. Мужчина что-то говорил, обнажая несколько золотых зубов в нахальной усмешке, но Скай не разобрала, шум в ушах перешёл в звон, как после контузии.

― Где я? ― собственный голос прозвучал незнакомо.

Мужчина не ответил и всё так же неотрывно смотрел на неё. От него пахло сладким алкоголем и морской водой. Мгновение, которое длилось всего несколько секунд растянулось так, что время, казалось, просто перестало существовать, как физическая величина. Кто-то позади этого странного, но притягательного человека кашлянул, прерывая непонятную незримую связь, установившуюся между ними.

Скай вздрогнула и резко отодвинулась, рывком выдернув руку из пальцев незнакомца. Только сейчас она заметила, что в помещении было ещё трое. Двое мужчин и одна девушка, которая сидела на корточках около неё. Все они были одеты в пиратском стиле. У молодого мужчины с волнистыми и чёрными, как смоль волосами была фиолетовая бандана, в левом ухе поблёскивала серьга. Белая широкая рубаха, заправленная в серые бриджи и высокие сапоги с отворотами хорошо дополняли его образ морского разбойника. Девушка тоже была одета в свободную белую рубаху, а также в пиратскую треуголку, её длинные пшеничные волосы небрежно выбивались и спадали ниже плеч непослушными волнами. Мужчина, стоявший позади всех был явно старше, с седыми немного взлохмаченными волосами и пышными бакенбардами. Его просторная грязная рубаха была заправлена в тёмно-коричневые бриджи, прижатые широким поясом, на котором висела кожаная фляга. Внешний вид четвёртого, что навис над ней, когда она очнулась, производил моментальное и неизгладимое впечатление. Стандартный пиратский костюм явно не устраивал демонстративного незнакомца и наверное казался ему попросту скучным, так как в его облачении было такое количество разнообразных украшений и привлекающих внимание элементов, что рассматривать его можно было часами. Поверх рубахи был надет серый жилет, прижатый белым кушаком с выцветшими бордовыми полосками, а сверху красовалось аж два кожаных пояса с увесистыми пряжками; будто он никак не мог определиться, какой ему нравится больше и решил нацепить оба. Такая многослойность придавала образу пирата харизматичной неряшливости и наводила на мысль, что его натура так же многогранна, как и внешний вид. Бандана этого человека тоже была довольно необычным штрихом, сразу бросающимся в глаза. Выцветшая красная ткань закрывала лоб, прижимая чёрные дреды, но не покрывала голову сверху. Остальные волосы были собраны в хвост, который свисал поверх банданы с правой стороны лица, а сзади были заплетены в толстую косу. В общем зрелище впечатляющее.

― Не бойся, всё хорошо, ты просто потеряла сознание, ― голос пиратки прозвучал ласково и осторожно, в светло-карих глазах теплилось сочувствие.

― Где я? ― наконец Скай узнала звук своего голоса.

―А сама как думаешь? ― ехидно вернул вопрос странный мужчина с подведёнными глазами.

В голове всё начало постепенно проясняться. Корабль. Шум на палубе. Сильные толчки, сотрясающие судно. Крен на левый борт. Летящий прямо на неё сундук. Она инстинктивно прижала руку к голове, куда должен был прийтись удар. «Странно… не болит»

― Я помню, как корабль толкнуло несколько раз, и, кажется, я упала.

― Толкнуло?! Милая, да нас швыряло, как щепку! Удивительно, что у тебя ни одной царапинки, ― недобро усмехнулся разряженный пират. ― Ладно, с этим мы разберёмся позже. Скажи-ка лучше, знаешь ли ты, что это за корабль?

«Аааа проверка на сотряс…» ― подумала про себя Скай, улыбаясь своим мыслям и немного успокоившись.

― Я всё помню, не стоит волноваться, ― заговорила она, поднимаясь на ноги. ― Это Чёрная Жемчужина.

* * *

― Что произошло? На палубе никто не пострадал?

Скай с ужасом подумала, что кого-то из их группы могло выбросить за борт. Хотя у организаторов музея наверняка должно было быть всё предусмотрено в плане безопасности.

― Дорогуша, давай так. Я здесь задаю вопросы, — маскируя сладким тоном раздражение, произнёс Джек. ― Или ты думаешь, пришла, продемонстрировала свои стройные лодыжки, голые колени и… ― Воробей сделал паузу, елозя по телу девушки глазами в попытке найти, что же ещё можно добавить к волнующему списку. ― …и уже можешь указывать всем и каждому своим тоненьким пальчиком?!

— А причём тут лодыжки? — растерянно спросила девушка, неловко переступая с ноги на ногу.

― Да притом, что они меня отвлекают! ― наигранно капризным тоном ответил Воробей, разведя руки в стороны.

«Вот это я понимаю аниматоры… не могут из роли выйти. Правдоподобно ничего не скажешь. Отличные актёры, не то что те, в синтетических штанах», ― подумала Скай, принимая всех собравшихся за шоу-программу и невольно сравнивая их с аниматорами, которых видела на палубе.

― Прекрасные образы! Особенно у вас, ― она дружелюбно улыбнулась, сделав движение рукой в сторону Джека. ― Именно такими пиратов и представляла.

Гиббс шкурой почувствовал, что раздражение капитана неумолимо возрастает, и перебив девушку, которая несла какую-то чушь, попытался переключить его внимание на очевидный факт.

― Джек, ну ты что не видишь, бедняжка должно быть здорово приложилась головой об рундук ― плохо соображает.

― Нет, нет, всё в порядке. Правда… ― возразила Скай. ― Отведите меня к капитану пожалуйста, я всё ему объясню.

― Какая же удача, что капитан прямо перед тобой, ― выступил вперёд Воробей.

― Что? Вы капитан?

Недоверие в голосе прозвучало слишком явно, и по выражению лица Джека девушка поняла, что он в негодовании и тут же начала оправдываться. ― Я имею ввиду, что может быть вы бы и были отличным капитаном, даже лучше, чем нынешний, но я говорила с ним час назад, и это точно были не вы.

На несколько секунд в воздухе повисло гнетущее молчание.

― Кто-то ещё, кроме этой особы считает, что я не являюсь капитаном данного судна?! ― глаза Джека потемнели так, что радужка слилась со зрачком и в них, казалось, начала зарождаться буря. ― Не слышу ответа! ― его голос разрезал воцарившуюся тишину.

― Нет, ― хором ответили пираты.

Джек подошёл к незваной гостье вплотную, и не скрывая вскипающего в нём гнева заговорил.

― За такие речи, цыпа, обычно вышвыривают за борт, либо обрекают на участь и похуже, ― он многозначительно изогнул бровь, продолжая наступать на испуганную девушку. ― Но видимо, ты своей милой головкой приложилась здесь ко всем рундукам, раз несёшь такую ересь, и так уж и быть, посидишь пока в карцере.

― В карцере… ― одними губами прошептала она, не веря своим ушам. Мозг работал на самых высоких оборотах; она было подумала, что это дурацкий розыгрыш или квест, но здесь явно было что-то не так. «Может, сон», ― промелькнуло в голове.

― Не надо, пожалуйста, я всё поняла, ― примиряюще начала она, но пират, сверкая глазами, приблизился к её лицу.

― О нет, дорогуша, не поняла. Вот посидишь там денёк другой, поговорим. Уводи её Гиббс! Ну же! Шевели конечностями, старый болван! ― взревел Джек, когда старпом не откликнулся.

Гиббс спешно подошёл к бледной, как мел девушке, аккуратно подхватил её под локоть и пробормотав какие-то неловкие извинения, повёл её к двери. Скай решила, что сейчас разумнее будет не сопротивляться и посмотреть, куда её отведут, но когда перед её носом захлопнулась решётка клетки, то она поняла, что шутка зашла слишком далеко.

― Я вас прошу, объясните мне, что происходит!

Джошами Гиббс был добрый малый, хотя и долгое время провёл в разбойничьей среде. Особенно сострадание старика вызывали молоденькие девушки. Он не мог ослушаться приказа капитана, но хотел успокоить и в то же время предостеречь юную особу.

― Мисс, вы на пиратском корабле находитесь. Очень неразумно говорить такие вещи капитану любого судна, а нашему и подавно, ― мягко сказал он. ― Посидите тут и подумайте. Лучше, чтобы объяснение вашего появления прозвучало правдоподобно. До завтра, мисс.

С этими словами старпом повернул ключ в замке и вышел на палубу, оставив девушку в полной растерянности стоять за решёткой.

Вокруг царил полный мрак и отвратительный затхлый запах, тишину прерывало только мерное поскрипывание древесины. Скай поёжилась от окружающей её влажности, которая пробирала до костей и уселась на пол поближе к решётке, чтобы, её было видно любому, кто решит спуститься в трюм.

«Нужно успокоиться и подумать. Квест в экскурсии заявлен не был. Варианта два: либо это жестокий розыгрыш, либо…» Скай вернулась мыслями к моменту, когда Гиббс вывел её на палубу. Тогда в нос ударил запах моря, смешанный с мускусным запахом пота. Солнце хоть и клонилось к закату, но всё ещё пекло. Вокруг кипела работа. Мужчины разной масти и возрастов сновали по палубе, занимаясь своими ежедневными делами. Все, как один, уставились на Скай, когда она вышла из кают-компании в сопровождении мистера Гиббса. Кто-то хищно осклабился, показывая тёмные зубы, кто-то просто с интересом наблюдал, некоторые тихо перешёптывались. Людей из её группы и след простыл, а среди «пиратов» она не увидела ни одного знакомого лица.

«Всё это похоже на реконструкцию, очень качественную реконструкцию, либо… Боже, нет, этого не может быть…» ― продолжала изматывать себя мыслями девушка. Она не хотела признаваться себе, но всё было чересчур правдоподобно, настолько правдоподобно, что от этой мысли её снова и снова бросало в дрожь.

«Ничего, когда кто-нибудь придёт, я просто задам вопрос. Один вопрос… и всё встанет на свои места, или я наконец-то проснусь и забуду это, как страшный сон».

Ждать пришлось довольно долго. Только поздним вечером, когда девушка окончательно продрогла, тихо скрипнула дверь. Скай вздрогнула от неожиданности и вскочила, жадно всматриваясь в темноту. На лестнице замаячил фонарь и она разглядела ту самую девушку, которую видела в кают-компании. Она держала в руке большую деревянную кружку.

― Да уж, ты разозлила Джека не на шутку. Его нечасто можно таким увидеть.

Она протянула через прутья решётки тёплый сюртук. Скай с благодарностью приняла одежду и, накинув её на плечи, вопросительно посмотрела на кружку.

― Тебе нужно получше согреться. Неизвестно сколько он ещё продержит тебя здесь, ― объяснила пиратка.

Скай согласно кивнула. Кружка не пролезала через прутья, поэтому пришлось изловчиться и отхлебнуть, прислонив её к решётке. Сделав всего один большой глоток, девушка зашлась в кашле.

― Что это такое? ― прохрипела она, откашливаясь.

― Чай с ромом.

― А ощущение будто наоборот.

Пиратка улыбнулась.

― Да, кстати, я Элизабет. Тебя ведь зовут Скай? Красиво.

Девушка кивнула в ответ.

― Рада познакомиться, Элизабет. Было бы приятнее вести светскую беседу при свете и окружении немного других ароматов, но видимо я сама виновата в своём положении.

Элизабет тихо засмеялась и подняла фонарь выше, чтобы получше разглядеть лицо таинственной гостьи.

― Я нашла вот это в кают-компании, когда тебя увели, ― она показала бейдж, который девушка обязана была носить на различных мероприятиях, как представитель СМИ. На нём значилось: «Скай Эддингтон. Журналист». ― Очень странный документ… И одета ты тоже очень странно.

Скай опустила глаза, оглядывая свою одежду.

― И твои руки… ― пиратка указала пальцем на нежно розовый маникюр, который весело заиграл перламутром в свете фонаря. ― Очень красиво, я такого никогда не видела.

― Элизабет, ответь мне пожалуйста на один вопрос. Ничему не удивляйся, а просто ответь, ― взволнованно начала Скай. ― Какой сейчас год?

Пиратка удивлённо посмотрела на пленницу и, сомневаясь в её вменяемости, всё же ответила:

― 1740

― Господи, нет, скажи, что ты сейчас пошутила. Этого просто не может быть, ― жалобно пролепетала Скай. На самом деле она уже давно поняла всё, но пыталась гнать от себя безумные мысли и беспомощно закрывала глаза на очевидные факты.

― А какой должен быть по-твоему?

― 2020… По крайней мере, в последний раз, когда я была на этом корабле был 2020.

― Гиббс прав, ты здорово ударилась головой, ― с сочувствием сказала пиратка.

― Нет, Элизабет, это правда. У меня ничего не болит, ушибов даже нет. И я в своём уме! Ты же сама видишь, как я одета и как разговариваю, я не отсюда… не из этого времени.

― Да, ты очень странная… ― согласилась пиратка. ― Но это ничего не доказывает. 2020 год будет через двести восемьдесят лет. И как ты объяснишь тогда своё появление здесь?

― Если бы я знала, я бы с радостью поделилась информацией. У нас ― "Чёрная Жемчужина" ― это музей. Плавучая выставка, наглядно демонстрирующая пиратский быт XVIII века, а вас я приняла за актёров, понимаешь. Я просто пришла посмотреть на знаменитый галеон, о котором писали во всех газетах и говорили в новостях. Когда я зашла в кают-компанию, корабль начал ходить ходуном. Последнее, что я помню, это огромный сундук, который летел прямо на меня, ― выпалила Скай на одном дыхании, как будто боялась, что Элизабет не захочет тратить время на фантастические истории о перемещении во времени и уйдёт, не дождавшись финала. Теперь она смотрела на пиратку с надеждой в глазах, нервно сжимая холодные прутья своей тюрьмы руками. Элизабет недоверчиво хмурилась и не торопилась отвечать.

― Я всё ещё надеюсь, что это просто страшный сон и я проснусь с минуты на минуту… ― выдохнула пленница.

― Может ещё выпьешь? ― предложила Элизабет снова прислоняя кружку к прутьям.

Скай отрицательно покачала опущенной головой.

― Тогда до завтра.

― Подожди, ― девушка схватила пиратку за руку. ― Пожалуйста, передай капитану мои искренние извинения и скажи, что я готова всё объяснить.

― Хорошо, передам.

Ещё раз скользнув взглядом по чудаковатой рыжей девушке, она развернулась и пошла обратно на палубу. Она знала, что с Джеком до утра поговорить точно не получится. Он заперся в кают-компании и наверняка распивал сейчас ром. Но даже если шанс на аудиенцию предоставился бы, то Элизабет точно не стала бы обсуждать с ним проблемы малознакомой девчонки, хотя и испытывала к ней некоторое сочувствие. У неё были более важные вопросы к старому другу и сейчас именно они были в приоритете. После того, как Гиббс увёл девушку вниз, Воробей бесцеремонно вытолкал их с Уиллом за дверь, лишь бы только не обсуждать то, что рано или поздно придётся обсудить. Тёрнеры прекрасно понимали, что Джек снова ведёт двойную, а может и тройную игру. Элизабет никогда не верила пронырливому пирату на слово и всегда была готова к очередному подвоху с его стороны. Но при всём том, она верила в него, как в хорошего человека и добряка, коим он и являлся.

Задумавшись о своём она не заметила, как вышла на палубу. Снаружи было свежо и немного зябко. Ночь выдалась звёздная, и даже если бы вахтенный не зажёг фонари, то звёздного света с лихвой бы хватило на всё открытое пространство корабля. Элизабет с удовольствием вдохнула прохладный воздух и тихо направилась к левому борту, где разглядела фигуру своего мужа. Он стоял оперевшись руками о планшир и любовался морской гладью, разукрашенной лунными бликами. Пиратка бесшумно подошла к нему сзади и прильнула к широкой спине, нежно обвивая его руками. Уилл довольно улыбнулся и они простояли так ещё несколько минут, наслаждаясь тишиной.

— Это мне? ― спросил он, заметив кружку у неё в руке.

Пиратка ловко юркнула под руку мужа, и оказавшись между ним и фальшбортом, виновато улыбнулась.

― Нет, это для нашей пленницы, но она отказалась.

Уилл взял из её рук кружку, и сделав большой глоток, забавно поморщился.

— Слишком много чая… Вот если ещё рома добавить, будет в самый раз.

Элизабет озорно улыбнулась.

― А она наоборот — заявила, что здесь только ром.

― Точно аристократка. Это был твой хитрый план — проверить её на наличие пиратской крови? ― пират весело прищурился, склонив голову на бок.

Элизабет не ответила. Игривое настроение быстро сменилось грустной задумчивостью.

― Что такое? ― Уилл ласково коснулся кончиками пальцев её лица, обведя красивую линию скул.

― Мы обещали Генри вернуться как можно быстрее, ― ответила Элизабет почти шёпотом.

― Бет, так и будет. Как только узнаем, что Воробей стащил у ведьмы, сразу направимся обратно, ― сказал он, пытаясь заглянуть в опущенные глаза жены. ― Генри уже взрослый, он всё понимает. Не надо винить себя.

― Уилл, мне кажется, я никчёмная мать, ― голос пиратки предательски дрогнул, и она с трудом сглотнула ком, образовавшийся в горле.

― Это неправда, ― твёрдо ответил пират. ― Не говори ерунды.

― Нет, Уилл, так оно и есть. Я бы и рада сказать, что хочу поскорее вернуться домой, но не могу, ― в её глазах блеснули слёзы. ― Прозвучит ужасно, но мой дом здесь ― в море. Я думала, это ощущение пройдёт, когда родится Генри, но на самом деле мне просто пришлось зарыть свои истинные желания так глубоко, насколько это было возможно и только лишь исполнять свой долг.

― Послушай, ― Уильям немного встряхнул жену за плечи. ― Ты не должна передо мной оправдываться. Боже мой, Элизабет, неужели ты думаешь, что я не понимаю, какой пыткой было для тебя остаться там ― на суше, одной, ― он с досадой мотнул головой в сторону и продолжил, понизив голос. ― Ты ждала меня десять лет. Ты родила мне сына. Ты всегда была и останешься для него прекрасной матерью.

Элизабет тихо всхлипнула, давая волю чувствам, которые долго не могла высказать.

― А не будь ты собой — храброй, свободолюбивой и невероятно красивой пираткой, не покорила бы моё сердце раз и навсегда.

― Ну вот, что ты врёшь… ― засмеялась сквозь слёзы Лиззи, легко ударяя мужа в грудь своим кулачком. ― Ты в меня влюбился ещё, когда я была скучной аристократкой.

― Может аристократкой ты и была, но вот скучной ― никогда…

Он слегка приподнял её подбородок, поглаживая загорелую кожу подушечкой большого пальца. Элизабет преданно смотрела в глаза любимого мужчины; мужчины, который делал всё, чтобы быть рядом, и она отвечала ему тем же. Уильям всегда оставался для неё защитой и опорой, даже если она была уверена, что прекрасно справляется сама. Никто не мог сравниться с ним, даже Джек. Да, в какой-то момент ей показалось, всего на секунду, что харизматичный капитан интересует её чуть больше, чем легенда, чем герой книг, про которого она читала в детстве. Но вскоре стало понятно, что Джек всегда останется для неё персонажем и детской фантазией, не имеющей ничего общего с реальностью. А Уилл, её родной Уилл, рассудительный, спокойный, надёжный Уилл — то настоящее, которое нужно ценить и беречь. Она не забыла его спустя десять лет разлуки и прождала бы ещё больше, если бы потребовалось; его образ не потускнел за это время, и чувства к нему не ослабли, а наоборот крепчали с каждым годом, проведённым врозь. Он понимал её, как никто другой, никогда не осуждал и позволял быть свободной во всех смыслах этого слова. И даже сейчас, признаваясь ему в самом страшном, как ей казалось, она не услышала и намёка на упрёк, его глаза были наполнены любовью, безграничной нежностью и заботой.

Пират притянул к себе жену, прильнув к её губам в самом нежном поцелуе, на который был способен. Она с чувством ответила на ласку, трепеща всем своим естеством. Будто не было тех десяти лет, будто не было отчаяния, которое она испытала, когда в последний раз посмотрела ему в глаза перед разлукой. Будто не было тех слёз, пролитых втайне от всех. Теперь ничего этого не было. Осталось только чувство, которое она берегла и лелеяла на протяжении долгих лет.

― Спасибо тебе за то, что ты у меня есть… ― выдохнула Элизабет, обжигая его горячим дыханием.

― И всегда буду рядом, Бет, ― шёпотом пообещал он, заверяя свои слова очередным поцелуем.

Элизабет вошла в кают-компанию в надежде, что сегодня ей удастся вытянуть из Воробья хоть слово о ведьме с Ямайки. Пиратка давно знала Джека — у неё, Уилла и капитана Жемчужины было общее прошлое. Они многое вместе пережили, успели друг друга не раз выручить, но и каждый из них умудрился предать другого. С Джеком всегда нужно было держать ухо востро. Он мог так самозабвенно врать, что всё сказанное им казалось единственно возможной истиной, а правда в его путанных и замысловатых речах порой приобретала абсолютно невозможные очертания и выглядела, как попытка пустить пыль в глаза. Но как бы то ни было, именно Джек сохранил Уиллу жизнь и Элизабет была благодарна ему. Она застала капитана за столом, сосредоточенно изучающим какие-то карты. Пиратка молча прошла к столу, поставила стул напротив и устроилась поудобнее, не нарушая тишину. Джек упорно продолжал её игнорировать.

― Лиззи, ты так мне во лбу дырку прожжёшь, — проговорил он через пару минут обоюдного молчания, не отрываясь от карты.

― Я не уйду, пока мы не поговорим, ― твёрдо ответила Элизабет.

Джек сделал ещё несколько пометок на пожелтевшей от времени бумаге и довольно осмотрев свою работу, наконец соизволил уделить внимание девушке.

— О, ты сегодня без сопровождения! Где же верный Уилл? Это так мило, что вы не расстаётесь ни на минуту, — Джек изобразил на лице умиление, но в глазах играли насмешливые искорки.

― Я решила, что нам лучше всё обсудить наедине.

― Лиззи, дорогая, я бы рад ответить тебе взаимностью, но твой муж так внезапно из благочестивого евнуха превратился в грозного морского дьявола, что я наверное лучше сдержу свой романтический порыв, ― продолжал иронизировать Джек. ― Раз уж ты так хочешь пообщаться со мной наедине… ― Воробей нарочно выделил последнее слово. ― …то расскажи, как умудрилась вернуть своего благоверного? Помнится, он только раз в десять лет мог ступить на сушу. И как же Летучий Голландец сейчас без капитана?

― Нам помогла ведьма… ― перебила его Элизабет. Невозможно было больше слушать разглагольствования насчёт незавидной доли, которая досталась Уиллу. ― Но она выполнила только часть сделки.

― И что же это была за сделка? ― в глазах Джека сверкнул неподдельный интерес.

― Она сказала, что проклятье Голландца можно полностью снять только при одном условии — если сердце, вырезанное из груди капитана вернётся на своё законное место. Но для того, чтобы совершить ритуал ей нужен был особый медальон, ― Элизабет преднамеренно умолчала название диковинной вещицы. Ещё не хватало, чтобы Джек заинтересовался подвеской и смешал им все карты. ― Его сила способна отменить любое действие и все последствия, которые оно за собой повлекло. Я понимала, что одной мне медальон не отыскать, поэтому ведьма согласилась некоторым образом ослабить действие проклятья, и сделала так, что Уилл смог покидать корабль в течение года. Мы потратили несколько месяцев на поиски медальона. Я не буду вдаваться в подробности и рассказывать, чего нам это стоило, но поверь, было нелегко. Как оказалось, ты был у ведьмы в тот вечер, когда мы принесли ей свою находку. Тебе удалось сбежать только благодаря нам. Мы отвлекли её своим визитом, и ты этим воспользовался, ― Элизабет устало вздохнула и снова обратилась к капитану.

― Джек, я не знаю, что ты такого ей сделал и где насолил, но она была просто в ярости. После твоего побега она сказала, что проведёт ритуал только если ты вернёшь ей то, что украл. Поэтому мы здесь. Нам просто нужно то, что ты забрал у ведьмы.

Джек задумчиво крутил излюбленный перстень на указательном пальце. Наконец, он перевёл заинтересованный взгляд на Элизабет:

― Какая бессмыслица… почему же она не сказала вам, что именно вы должны у меня реквизировать? Кажется, цыпа, кто-то решил вас обдурить… ― Джек расплылся в насмешливой улыбке. ― На самом деле, Шрия — ведьма не только в прямом смысле этого слова, но и в переносном; настоящая фурия. Давно её знаю, уж поверь.

― Она была в бешенстве, а нам нужно было догнать тебя, поэтому времени на расспросы не осталось.

Элизабет с мольбой посмотрела на Джека, силясь увидеть хоть каплю сочувствия в хитрых карих глазах, но пират продолжал снисходительно улыбаться. Вдруг он встал со своего кресла и оперевшись на стол руками, приблизился к самому лицу пиратки.

― Лиззи, бедная и наивная ты девочка… Правда в том, что я ничего не крал у Шрии, смекаешь? ― он подмигнул ей и одарил самой очаровательной улыбкой из своего арсенала.

Элизабет устало прикрыла глаза и тихо, но твёрдо ответила:

― Джек, я не отступлюсь, ты меня знаешь. Я получу эту вещь, чего бы мне это не стоило.

― Так убеди меня, Лиззи, как в старые добрые времена, ― сладко пропел Джек, а в глазах сверкнула недобрая искра. ― У тебя же получилось тогда… Только благодаря тебе я остался со своей любимой Жемчужиной и угодил, сама знаешь куда.

Элизабет опустила глаза, не решаясь взглянуть на человека, которого так хладнокровно предала. Она помнила тот день в мельчайших подробностях, и чувство вины предательски мучило её до сих пор. Именно из-за неё Джек попал в тайник Дейви Джонса и хотя в последствии она принимала непосредственное участие в его спасении, совесть всё равно время от времени напоминала ей о поступке, о котором она будет сожалеть до конца своих дней.

Она поднялась со стула и молча пошла к выходу, так и не посмев посмотреть Джеку в глаза. Перед тем, как выйти на палубу, она сказала, не оборачиваясь:

― Эта девушка, Скай, просила передать тебе свои искренние извинения. Она готова объясниться.

Не дожидаясь ответа, Элизабет вышла из кают-компании, оставляя Джека наедине с его мыслями.

* * *

Скай проснулась от металлического лязга. Часто моргая девушка отогнала остатки сна и с досадой поняла, что до сих пор находится в холодном и сыром карцере. Железная дверь была открыта настежь, а рядом стоял уже знакомый ей мужчина с бакенбардами.

― Доброе утро, мисс. Как вы провели ночь? Не сильно замёрзли? ― искренне поинтересовался старпом.

Всё тело Скай затекло от неудобной позы, а голова гудела от бессонной ночи, но жаловаться сейчас было не время и не место.

― Всё хорошо, спасибо. Элизабет принесла мне одежду.

― Ну вот и славно, ― Он неловко замялся и наконец жестом предложил девушке выйти.

Скай немного помедлила, но всё-таки осторожно поднялась на ноги и неуверенно переступила порог своей далеко не золотой клетки.

― Пойдёмте скорее, вас ждёт капитан.

Сердце девушки заколотилось от волнения и не сбавляло бешеный ритм, пока та не дошла до каюты. Скай пыталась на ходу придумать план действий. Лучше ли будет сказать ему всё как есть или же состряпать какую-никакую более реалистичную версию того, как она здесь оказалась? Правда она уже всё рассказала Элизабет, но та ей не поверила, да что там говорить, она и сама не верила в происходящее. В крайнем случае, в любой момент можно пойти на попятную и объяснить всё ударом головой и помутнением. От своих мыслей она отвлеклась, когда оказалась в кают-компании.

Капитан стоял лицом к окну, разглядывая что-то вдали. Гиббс легонько подтолкнул растерянную девушку вперёд, а сам поспешно вышел. Джек не слышал, как они вошли или же попросту делал вид. Скай негромко покашляла, чтобы обратить на себя внимание капитана. Воробей медленно развернулся и, с видом знатока и искушённого ценителя, начал рассматривать девушку. В этот раз румянца на её щеках не было. Аристократическая бледность теперь была подчёркнута тёмными кругами под глазами, что, к слову, её совсем не портило, а наоборот добавляло некоторой «породы» и так изящным чертам. Гладкие, как полотно дорогой шёлковой ткани длинные волосы были немного взлохмачены, а широко распахнутые зелёные глаза смотрели как-то отстранённо.

― Капитан, я…

― О, ты всё-таки признала во мне капитана! ― перебил её пират. ― И всё же есть в карцере что-то неуловимое, что заставляет человека менять тактику. Наверное это аромат… ― заключил Джек, проведя пальцами по воздуху возле носа и картинно принюхавшись.

«Аромат как раз очень даже уловим» ― подумала Скай, удержавшись от несвоевременной шутки.

― Редко говорю такое дамам, но раз ситуация такая щекотливая… В общем, жду твоих объяснений, цыпа.

Скай, которая до сих пор никак не могла определиться, что делать дальше, наконец решила, что лучше сказать всё, как есть, ведь правдоподобно соврать в данной ситуации было практически невозможно.

Рассказав Джеку всё то же, что она уже говорила Элизабет, Скай затихла в ожидании реакции. Про себя она отметила, что ей удалось справиться с волнением и прозвучать спокойно и даже уверенно. История получилась складная и правдоподобная, по крайней мере настолько, насколько это вообще было возможно. Во время всего рассказа Джек молчал и внимательно смотрел на девушку. Странно, она будто верила в то, что говорит и с виду полностью отдавала отчёт происходящему, но звучало это, как полная несуразица.

― А теперь, сладкая, скажи мне, почему я должен верить в твои небылицы? ― он хотел во что бы то ни стало смутить девушку и потому не сводил глаз с её красивого лица, нагло ухмыляясь.

Скай было не по себе от такого напора, но она старалась не подавать виду. Нельзя показывать страх и уж тем более смущение, пират мог этим воспользоваться.

― Вы мне ничего не должны, и я никак не могу подтвердить свои слова, но очень надеюсь, что вы мне просто поверите.

― Что ж… Справедливо… ― согласился Джек. Конечно же он не поверил ни одному слову юной особы, но рассудил, что она не представляет никакой опасности, по крайней мере, пока они находятся в море, а причаливать куда-либо у него в планах не было, следовательно и волноваться было не о чем. — Вот только от твоих аристократических ручек толку на судне никакого. ― Он задумчиво почесал скулу. ― Ну ничего, придумаю для тебя что-нибудь.

Скай медленно кивнула. Всё нутро вдруг скрутило от страшной мысли. Что этот пират может ей здесь «предложить», кроме одного? К горлу резко подступила тошнота, а перед глазами всё поплыло. Кровь билась в виски и эти толчки отзывались неприятным шумом в ушах. Скай постаралась незаметно опереться рукой о поверхность, которую нащупала рядом. Но Джек всегда был внимателен к деталям. Он усмехнулся и двумя пальцами приподнял подбородок, замершей от ужаса девушки.

― Милая, не каждый пират — насильник и не каждый насильник — пират. Не дашь повода — никто тебя не тронет, смекаешь? ― он резко отдёрнул руку от её лица и, отступив на пару шагов, задумчиво проговорил.

― Противоречивые вы существа — женщины. Одна будет сверкать голыми коленями, но в душе останется монашкой, а у другой даже самой плотной парандже не скрыть её шлюшью натуру.

Скай подняла глаза на Джека и лишь на секунду встретилась с его рассеянным взглядом, но он тут же встрепенулся, приходя в своё обычное состояние под названием «слегка навеселе».

― Добро пожаловать на мою великолепную Жемчужину, цыпа! ― торжественно провозгласил Воробей, разведя руки в приветственном жесте и вернулся к своему несомненно важному делу, от которого его отвлекли.

Капитан выделил гостье кладовую в кают-компании, где она могла устроиться. Остаток дня Скай провела, выгребая хлам из пыльной комнатушки, и кое-как смастерив кровать из старого тряпья, которое ей дал капитан, наконец устало опустилась на самодельную койку в полном изнеможении. Бедняжка всё делала на автомате, не выказывая ни одной эмоции, будь то страх или смятение. Всё было, как во сне, впрочем Скай так и продолжала надеяться, что это просто ночной кошмар, который скоро кончится. Положив под подушку старый ржавый нож, который она нашла в одном из рундуков, девушка закуталась в пыльное тяжёлое покрывало и провалилась в глубокий спасительный сон. Обычно ей снились разнообразные и красочные сны. Хорошо развитая фантазия была щедра на интересные сюжеты и пёстрые картинки, но в этот раз ни один образ не смог протиснуться в её подсознание. Рано утром она открыла глаза и с горечью оглядела свою новую «спальню». Хоть здесь было намного лучше, чем в карцере с решёткой, но теснота и унылый полумрак, который царил в крохотном помещении в любое время суток, не придавали оптимизма. То, что уже утро, Скай поняла только когда вышла в кают-компанию. Безучастно обведя взглядом обстановку, которая ещё два дня назад вызывала у неё столько восторгов и эмоций, она вернулась в свою каморку и села обратно на кровать, уставившись в одну точку. На старом стуле, который она решила использовать вместо прикроватной тумбочки, стоял огарок свечи. Девушка уснула и забыла её потушить. Свеча так и горела всю ночь пока не утопила огонь в своём же воске и теперь её останки демонстрировали свои уродливые восковые наросты, будто и без этого не было тошно. Таких эмоций Скай испытывать ещё не приходилось, точнее сказать не приходилось испытывать отсутствие оных. Наверное так выглядит депрессия, полная апатия, отсутствие интереса к чему-либо — Скай не знала. Но вдруг она ясно увидела причину своего странного состояния; причину, по которой она не бьётся в истерике, не плачет и не паникует. Когда у человека на пути появляется препятствие, он рано или поздно начинает искать способ, как его преодолеть. Он может злиться на объект, который мешает ему достичь цели, может устать от трудностей, окружающих его, и радоваться когда, наконец, найдёт решение проблемы. А что если вокруг нет ничего… Пустота. Препятствия нет, значит и дороги нет. Куда идти? С какой целью? Вот и переступала Скай своими мыслями с одной пустоты, на другую, абсолютно не понимая, что с ней произошло и что теперь с этим делать. Так началась жизнь в новой реальности. Часы растягивались в дни, а дни в недели. Момент, когда она ступила на борт Жемчужины казался одновременно далёким и недавним прошлым. Спустя несколько недель, полностью осознав реальность происходящего, Скай сковало ледяным ужасом. Она впервые за всё это время подумала о своих близких. Что сейчас с ними? А что если они считают её погибшей или без вести пропавшей? Тогда она увидела перед собой глаза мамы — зелёные глаза, которые всегда смотрели нежно и ласково. А папа? Он обычно сдержан и малословен, но Скай знала, что он в ней души не чает. Как они всё это переживут? От таких мыслей стало душно и по-настоящему страшно. Она вскочила со своей кровати и пулей вылетела на палубу, очень удивив такой выходкой Джека. Наружу девушка всегда выходила ближе к закату и всячески избегала встреч с пиратами. Поначалу капитан с интересом наблюдал за своей гостьей, хоть она и старалась реже попадаться ему на глаза. Он даже пытался её подначивать в свойственной ему игривой манере, но не получая никакой эмоциональной отдачи, быстро потерял любой интерес. Он посчитал девицу настолько странной, что даже её красота перестала его привлекать. Когда Скай, как ошпаренная, вылетела на палубу, Джек подпрыгнул от неожиданности, так как и думать забыл о существовании юродивой. Она вернулась в кают-компанию через четверть часа. В её выражении лица что-то поменялось, черты, будто выведенные кистью художника, теперь ожили.

― Джек, можно мне пользоваться твоей библиотекой?

Капитан поднял на неё удивлённый взгляд и отметил про себя, что на щеках девушки снова играл здоровый румянец, а взгляд перестал быть ледяным и безразличным.

― Это тебе юго-западный ветер такие мысли в голову надул? ― усмехнулся он, откидываясь на спинку своего кресла и беззастенчиво разглядывая фигуру своей гостьи.

На третий день пребывания Скай на корабле, он отпустил очередную шутку насчёт её одежды, мол, вся команда только и делает, что обсуждает её голые щиколотки и ужасается, как можно при таких божественных ногах носить такие уродливые и непрактичные ботинки. Скай была в модных в XXI веке белых кроссовках с массивной подошвой, которые зрительно довольно сильно утяжеляли ногу. Без толку было объяснять Джеку законы стиля современного мира, поэтому она попросила его выдать ей что-то более подходящее для корабля; лишнее внимание ей было ни к чему. Со стойким спокойствием и напускным равнодушием пережив все шутки в арсенале капитана насчёт того, что женщина должна быть либо в платье, либо в чём мать родила, она наконец получила сносный комплект из белой рубашки и коричневых бриджей. Новая одежда была немного велика, но по крайней мере в ней было комфортнее и в целом спокойнее, так как матросы перестали откровенно на неё пялиться. Сапоги ей удалось раздобыть в одном из старых сундуков, которых на корабле было бесчисленное множество и, как ни странно, они оказались ей в пору.

Джек ещё раз не без удовольствия осмотрел девушку с ног до головы, отмечая, что она худовата на его вкус, но в итоге пришёл к выводу что это выглядит экзотично.

― Книги в твоём распоряжении. Кстати, если найдёшь в одной из них засушенную кубинскую многоножку, принеси мне.

Скай попыталась прочесть по лицу Джека шутит он или нет. Заметив её замешательство, Воробей облокотился на стол и таинственным голосом добавил.

― Редкий экземпляр. Специально сушил для обмена и забыл, куда сунул… смекаешь? ― он явно наслаждался реакцией девушки на его странности. В глазах Воробья скакали чертята, а губы растянулись в однобокой улыбке.

С этого дня Скай большую часть времени проводила сидя на подоконнике кают-компании с книгой в руках. Джек не возражал и даже был доволен, в некотором роде. Барышня радовала глаз, но не более чем утончённая картина, нарисованная пастелью. Со временем она немного осмелела и стала чаще появляться на палубе. Конечно, каждый раз это вызывало нескончаемый поток восклицаний, ухмылок и присвистов со стороны матросов. Все без исключения хотели обратить внимание девушки на себя. Между собой они прозвали её «аристократочкой». Скай никак не реагировала на знаки внимания и старалась не замечать скабрезных комментариев. Единственный, кто пресекал любые поползновения в её сторону был Гиббс. Старик очень нежно относился к ней, и матросы уже не раз получали от него хорошую взбучку за недостойное поведение в присутствии благородной дамы. Разумеется, когда капитан находился на палубе никто не позволял себе даже взглянуть в её сторону. Поэтому Скай решалась на «прогулку» только когда Джек или мистер Гиббс были поблизости. Но осторожность однажды подвела её. Она находилась на корабле уже около месяца и заметила, что в последние несколько дней капитан очень редко выходил из своей каюты; кораблём управлял в основном старпом. Настроение у Джека было прескверное, он тщетно пытался поднять его ромом, но ото дня в день становился лишь мрачнее. Постоянно находясь рядом с капитаном, Скай уже хорошо изучила его привычки, реакции и особенности, поэтому предполагала, что это каким-то образом связано с четой Тёрнеров. Супружеская пара точно не была гостями, но частью команды тоже не являлась, хотя Уилл и работал наравне с остальными матросами. Между ними и Джеком было сильное напряжение; каждая сторона чего-то выжидала и морально готовилась к внезапному выпаду со стороны оппонента. Но это были всего лишь её догадки. Джек никогда не обсуждал с ней ничего подобного. Надо сказать, что они вообще мало что обсуждали. Капитан просто позволял ей находиться в своём пространстве, как любому трофею или же диковинной вещице, которые украшали его несравненную Жемчужину.

Накаляющуюся обстановку усугубил полный штиль, который парализовал корабль и мучил всю команду своим жестоким бездействием уже на протяжении трёх дней. Сегодня, ко всеобщей радости, наконец, подул лёгкий юго-западный ветерок, который снова наполнил жизнью чёрные паруса. Погода стояла просто чудесная. В кои-то веки на палубе не было изнуряющей жары; полуденное солнце было прикрыто тонким слоем перистых облаков и этого хватило, чтобы оно не раскаляло всё, что попадалось под его неумолимые лучи.

Скай выглянула на палубу и убедившись, что матросы заняты работой, незаметно юркнула к левому борту, где удобно устроилась между двумя пушками. Опершись локтями о фальшборт она повернула голову, в надежде увидеть у штурвала мистера Гиббса. Но, к её удивлению, у руля был лысый матрос-карлик. Сказать, что это выглядело странно, это ничего не сказать. Маленький мужчина был ниже штурвала. Как он умудрялся его удерживать, оставалось для Скай загадкой. Она в который раз отметила про себя, насколько необычные персонажи собрались на борту Жемчужины. Самыми заурядными здесь были Тёрнеры и мистер Гиббс, и ещё пара матросов, чьих имен она не знала. Остальная команда состояла из очень колоритных персонажей. Среди них был, немой старик, который всегда ходил с большим попугаем на плече, высокий хорошо сложенный чернокожий мужчина средних лет с короткими дредами — иногда он собирал их в пучок, и тогда на его макушке получалось что-то вроде пальмы. Ну и конечно парочка, которую просто невозможно было не заметить, потому что выглядели они довольно-таки комично: высокий светловолосый мужчина щуплого телосложения, у которого не было правого глаза, а в пустую глазницу он вставлял протез, сделанный бог весть из чего, и его друг — сбитый, коренастый пират с жидкими волосами неопределённого цвета и потемневшей далеко не голливудской улыбкой. Судя по всему эти двое были не разлей вода. Когда бы Скай не появлялась на палубе, она всегда видела их вместе. И даже трудясь в поте лица, они вели увлекательные, но понятные только им беседы.

Скай думала об образах, которые ей пришлось встретить в новой реальности и наслаждалась ласковым солнцем, которое нежно рассеивало тепло сквозь тонкую пелену облаков, когда услышала прямо у себя под ухом:

― Пупсик, не сгоришь на солнышке?

Она резко открыла прикрытые глаза и, стараясь не замечать волнами накатывающего страха, медленно повернулась в сторону говорившего. Коренастый пират хищно улыбался во все оставшиеся от полного комплекта зубы, а его худощавый друг, преградив девушке путь к отступлению, противно хихикал.

― Ну что ты всё молчишь, аристократочка, али язык проглотила?

― Ага прямо, как наш Коттон, ― поддакнул худой, получив при этом грозный взгляд от друга.

Скай лихорадочно думала, что ей ответить, чтобы поскорее избавиться от нежелательного общества и не спровоцировать на ещё больший интерес. Тут к неразлучной парочке подошли ещё несколько пиратов, с удовольствием подхватив развязную болтовню друзей. Через несколько минут перед Скай столпилось, ни много, ни мало, человек десять, и каждый отпускал какой-нибудь комментарий или дешёвый комплимент в её сторону. Низкие голоса сливались в один сплошной гул из которого можно было лишь урывками вычленить: «Красотка…», «…куколка», «Голосок подай…», «Зачем щиколотки прикрыла?»

Бедняжка насколько возможно вжалась в борт корабля и беспомощно переводила взгляд с одной пиратской физиономии на другую. Время будто замедлилось, девушка глубоко вдохнула и задавив ужас неимоверным усилием воли, громко и спокойно сказала:

― Господа! ― ей пришлось повторить несколько раз, перед тем, как все пираты её услышали.

― Господа! Я не могу отвечать на все вопросы разом. Если вас что-то интересует, то говорите по очереди.

Голос её прозвучал звонко и уверенно. Пираты на мгновение замолчали, оторопев от вежливого, но холодного обращения к ним и вдруг один за другим начали смеяться. Поднялся такой хохот и гвалт, что у Скай появилось желание закрыть уши руками. Мужчины продолжали хохотать, хлопая друг друга по плечам и тыча грязными пальцами в девушку. Кто-то даже протянул ей флягу, предлагая выпить, и снова срываясь на дикий гогот.

― Что здесь происходит? ― раздался громкий голос капитана, который резко оборвал шумное веселье. Пираты молча расступились, опасливо косясь на своего предводителя.

Джек яростно сверкнул глазами, переводя взгляд с матросов на Скай, которая стояла вжавшись в борт.

― Как это понимать? ― требовательно повторил Воробей, обводя пылающим взглядом всех присутствующих. Пираты молчали; никто не решался сказать хоть слово.

― Капитан, всё в порядке, ― прозвенел в тишине голос Скай. ― Господа любезно откликнулись на мою просьбу объяснить, как заряжаются пушки.

Пираты все, как один удивлённо уставились на чужестранку.

— Я и не знал, что у меня такие воспитанные матросы! ― воскликнул Джек с сарказмом, продолжая испепелять взглядом всё вокруг. Он подошёл ближе к Скай и спросил:

― Они что, всей командой тебе объясняли?

Джек хищно улыбнулся, но Скай не поддалась на провокацию и как ни в чём ни бывало беззаботно ответила:

― Я, как и любая девушка, мало что смыслю в механизмах, ― Она слегка улыбнулась. ― Вот они и поспорили, кому удастся разъяснить мне всё.

― Неужели? ― протянул Джек, снова оглядев пиратов, которые синхронно закивали, в подтверждение её слов. ― Обожаю споры! ― с деланным энтузиазмом воскликнул капитан. ― И кто же победил?

Теперь он затеял уже совсем другую игру и девчонка будет играть по его правилам. Надо же додуматься, выгораживать этих крыс!

― Пинтел и Раджетти объяснили доходчивее всех, ― выдала Скай, смотря прямо в глаза капитану.

Неразлучная парочка отчаянно закивала, когда услышала свои имена и расплылась в льстивых улыбках, адресованных своему капитану.

Скай знала имена только этих двух матросов, и то потому что мистер Гиббс частенько упоминал об их выходках в своих рассказах.

― На что поспорили? ― ухмыльнулся Джек.

― На ром, ― без колебаний ответила Скай. ― Не так ли, господа?

― Так оно и было, ― поторопился подтвердить коренастый Пинтел.

― Аристократочка правду говорит, ― поддакнул худощавый Раджетти.

― Раз так, продемонстрируй-ка мне, чему эти благородные господа тебя научили.

Джек театрально махнул в сторону двух друзей.

― Если скажешь всё правильно, будет им ром, а если плохо научили, накажу за отлынивание от дел. Ну же, не робей! ― наигранно подбадривал капитан.

Скай нервно сглотнула и неуверенно начала:

― Сначала ствол пушки нужно пробанить мокрым банником, чтобы очистить от остатков пороха после предыдущего выстрела. Порох, складываем в специальный мешок — картуз, если закончились мешки можно использовать любую плотную ткань. Далее, проталкиваем банником картуз глубже в ствол орудия, а затем ядро, либо снаряд…

Скай нахмурилась, перебирая термины из которых в голове была настоящая каша. Ей очень повезло, что буквально на днях она начала читать книгу о корабельной артиллерии. Библиотека Джека на девяносто процентов состояла из «профессиональной» литературы, поэтому выбирать особо не приходилось. Но Скай обожала книги, и готова была читать всё подряд.

― Кир… Кор… Картечный! Точно! Картечным снарядом. Затем прокалываем пробойником картуз через запальное отверстие и вставляем туда фитиль. Теперь готовое к стрельбе орудие нужно зафиксировать клиньями и выставить правилом угол возвышения. Последний шаг — поджечь фитиль.

Пинтел и Раджетти уставились на девушку, как на восьмое чудо света, пока та с небольшими заминками, но довольно чётко рассказывала всю последовательность действий.

Джек ухмыльнулся и обратился к двум матросам.

― Это несомненно заслуживает награды.

Друзья довольно посмотрели друг на друга, кивая и хихикая.

― А теперь за работу! Хватит прохлаждаться…

Джек взмахнул руками, как будто прогонял назойливого кота и все, не заставляя капитана повторять дважды, разошлись. Воробей подошёл к девушке вплотную и так, чтобы никто не услышал, сказал:

― Я не знаю, зачем тебе выгораживать этих псов помойных, но если ты думаешь, что они это оценят, то сильно ошибаешься.

― Эти псы помойные, часть вашей команды. Не вы ли их набрали, капитан.

Скай подняла на него глаза, стойко выдержав обжигающий взгляд напротив. Правый уголок губ капитана пополз наверх, и только он хотел парировать, как его окликнул старпом.

― Эй, Джек, есть разговор.

Капитан ещё пару секунд задержал взгляд на лице девушки и, наконец, прервав зрительный контакт направился к Гиббсу.

Скай снова испытала то самое чувство, которое возникло у неё, когда она увидела пирата в первый раз, но ей не удалось разобраться в своих ощущениях, так как она заметила, что Мистер Гиббс показывает Джеку до боли знакомый ей предмет.

«Мой телефон!» — укол радости был настолько силён, что Скай буквально подскочила на месте и побежала в сторону пиратов.

― Где вы его нашли?!

Гиббс и Джек одновременно обернулись на взволнованный голос девушки. На лицах обоих читалось некоторое удивление смешанное с любопытством.

― Тебе известно, что это? ― спросил капитан, встряхнув неведомый ему прибор перед глазами Скай.

Она молниеносно выхватила предмет из рук Джека. От неожиданности Воробей даже забыл возмутиться, как вдруг диковинная штука в руках девушки засветилась.

― Работает… работает… ― как завороженная бормотала она водя пальцами по источнику света. Её глаза горели, словно отражая синеватое свечение прибора.

― Ну-ка дай сюда и объясни, что это такое! ― скомандовал Джек, но встретил лихорадочный блеск в глазах Скай.

Она инстинктивно отвела руку со своим «сокровищем» подальше от пиратов и взволнованно сказала: ― Сначала мне нужно кое-что проверить.

― Ну уж нет, дорогуша, сначала ты мне подробно расскажешь, что это за штука и для чего она нужна.

Скай отступила на шаг назад и прижала телефон к груди.

― И куда же ты с корабля бежать собралась, чудачка? ― усмехнулся Джек, заметив, что девушка пятится.

― Скай, не дури, делай, что Джек тебе говорит, ― обеспокоенно предупредил старпом и сделал всего шаг навстречу девушке, протягивая руку.

Она же воспользовалась моментом и свободной рукой выхватила пистолет из портупеи мистера Гиббса, направляя дуло поочерёдно то на него, то на Джека.

― Не подходите!

― Спокойно, дамочка. Пистолет тебе не игрушка, не надо им размахивать без надобности, ― попытался успокоить её Джек.

Можно было бы рискнуть и выхватить у неё оружие, но получать ранения из-за блажи неуравновешенной девицы ему сейчас хотелось меньше всего. Они находились рядом с камбузом, от любопытных глаз их скрывал полубак, на котором оказалась всего пара матросов, а к остальным Скай стояла спиной, и поскольку трудяги были ближе к кормовой части судна, ничего не могло вызвать подозрений.

― Где самая высокая точка на корабле? ― требовательно спросила Скай, не отводя пистолет. ― Ну же, Джек!

― Ну выстрелишь ты в меня и что дальше? ― промурлыкал Воробей, упираясь грудью в ствол пистолета. ― Хочешь проверить, что будет? Давай, мне даже интересно, сдюжишь ли? ― он нагло улыбался, наступая на неё. Джек был уверен, что эта трепетная пташка и мухи не обидит.

― Воронье гнездо высшая точка, верно? ― ответила на свой же вопрос Скай, продолжая отступать, чтобы ещё потянуть время и сориентироваться, как до туда добраться беспрепятственно.

Вдруг она разжала пальцы руки, в которой держала пистолет и побежала по направлению к фок-мачте, где на самом верху располагалась площадка для наблюдения. По кораблю разнёсся звук выстрела. Не видя ничего вокруг, Скай добралась до мачты и, зажав телефон в зубах, полезла по вантам наверх. Она даже не заметила, как оказалась на площадке вороньего гнезда. Скай разблокировала телефон и начала перемещаться по огороженному невысокой оградой пространству, вытянув руку высоко над головой. Конечно же связи не было. Она обессилено опустила руку и, опираясь на деревянную ограду, подумала: «На что ты вообще надеялась, Скай… На сотовую связь в XVIII веке? Какая глупость…» Она прикрыла глаза и попыталась выровнять сбившееся дыхание. Вдох. Выдох. И ещё один вдох. Выдох. Постояв так ещё пару минут, концентрируя своё внимание только на воздухе, который вдыхает и своём сердцебиении, Скай открыла глаза и посмотрела вниз. Голову обнесло от ощущения высоты. Она крепче ухватилась за деревянный бортик и попыталась унять головокружение и тошноту. Внизу столпились пираты, никто из них не пытался докричаться до неё. Они просто стояли, задрав головы и ждали, что будет делать дальше чудаковатая барышня. Немного придя в себя, Скай начала спускаться вниз. Обратный путь занял намного больше времени. Только сейчас она смогла оценить насколько высоко забралась, но не сидеть же ей здесь всегда, как загнанной кошке. Стискивая в зубах телефон, она старалась не думать о высоте и механически переставляла ноги на ванты, которые были на довольно большом расстоянии друг от друга. Когда она почувствовала под ногами палубу, подумала, что самостоятельно добраться до каюты будет проблематично. Ноги и особенно руки тряслись от перенапряжения, а перед глазами всё плыло. Она повернулась и увидела перед собой, собравшуюся поглазеть на её выходку команду. Впереди стоял капитан, он молча сверлил её подведёнными глазами.

― Снова в карцере запрёте? — безучастно поинтересовалась девушка.

По палубе прошёл тихий шёпот. Джек протянул руку, продолжая зловеще молчать. Скай поняла, что он требует её телефон. Вложив прибор в его руку, она монотонно проговорила: ― Он бесполезен здесь, можешь выкинуть за борт, но я должна была хотя бы попытаться…

― Сначала расскажешь, что это, а потом будем вместе придумывать тебе наказание. В каюту! Живо! ― Чуть повысив голос в конце, Джек с несвойственной ему стремительностью направился в кают-компанию. Девушка, опустив голову, поплелась за ним, под негромкий шёпот пиратов, которые увлечённо начали обсуждать, какое наказание ей сулит.

Скай еле передвигала ноги. День выдался уж очень эмоциональный и беспокойный. Она покорно плелась за капитаном в кают-компанию; в этот раз её выходка точно не сойдёт ей с рук. Хотя эта мысль не вызывала ровным счётом никаких эмоций, лимит уже был израсходован и оставалось только выполнять, что ей говорят. Когда Скай показалась на пороге, Джек, который уже успел устроиться в своём кресле и вертел в руках странный «артефакт», жестом пригласил девушку сесть напротив. Она послушно опустилась на стул и шумно вздохнула.

― Давай, выкладывай, ― поторопил её Джек.

― Это средство связи. Называется «телефон», ― увидев полное непонимание в глазах пирата, она продолжила. ― Послушай, это очень сложно объяснить… Чтобы вам понять устройство такой штуковины и её применение, мне нужно растолковать тебе с десяток физических законов, а в них я не особо сильна…

― Кому это «вам»? ― перебил Воробей.

Скай немного помедлила с ответом, подбирая наиболее подходящие слова, и будто извиняясь сказала:

― Эммм… Людям из восемнадцатого века.

Джек недоверчиво сощурился. «Снова какая-то чушь про перемещение во времени… Ром… Срочно нужен ром… Без бутылки тут не разобраться»

Он резко встал и направился к дальнему шкафу, откуда выудил потемневшую от времени бутылку.

― Может выпьешь? Тогда и рассказ выйдет веселее и «свои» законы вспомнишь, ― он обворожительно улыбнулся, подмигивая девушке.

― Нет, спасибо.

Скай наблюдала за каждым движением харизматичного пирата. Она даже забыла, насколько вымотана приключениями, теперь всё её внимание занимал Воробей. Этот человек словно существовал в своей, отличной от других, органике. Каждое его движение, каждый взгляд, каждая интонация были фирменными и только его. Он будто пародировал сам себя. Все жесты были театрально преувеличены и походка отличались жеманностью и некоторой женоподобностью, но при всём том он умудрялся сохранять бесспорную мужественность и даже явную маскулинность. Как можно существовать в таком противоречии? Но вот он стоит перед её глазами, держит в руке бутылку, сверкает своими перстнями и золотыми зубами, прищуривает подведённые глаза и весь этот винегрет из деталей хочется выгребать ложками, пока не доберёшься до дна. Где заканчивается его образ и начинается он сам?

― Мне конечно льстит, что моя персона настолько неотразима, что лишает дам дара речи, но может мы продолжим? ― он уселся обратно в кресло, наслаждаясь смущением молодой девушки, которая засмотрелась на него.

― Повторю свой вопрос ещё раз. Это магический предмет?

― Нет, здесь нет никакой магии. Совсем наоборот — одна наука, ― быстро ответила Скай, отгоняя от себя чувство неловкости.

― Ты ведьма?

― Ведьма? Нет, конечно!

Скай удивлённо уставилась на пирата, который не собирался заканчивать допрос.

― Но ты проводила пальцами по этому предмету и заставляла его гореть. Как это иначе объяснить?

Джек сделал глоток из бутылки, не отрывая взгляда от Скай, как будто боялся, что она испарится, если он отведёт глаза хоть на секунду. Девушка тяжело вздохнула, понимая всю безвыходность ситуации. Сколько бы она не объясняла пирату, как работает телефон, он всё равно ничего не поймёт, но отступать, по всей видимости, он был не намерен. Поэтому следующие несколько часов девушка рассказывала об инновационных чудесах XXI века и показывала Джеку, какие манипуляции можно было производить с телефоном. Ещё через пару часов, когда бутылка опустела, голос осип, а язык заплетался — у одного от выпитого, а у другой от усталости, Джек заключил:

― И всё же, это магия.

Скай устало опустилась на стул, игнорируя реплику капитана.

― Так значит будущее… XXI век… Моя Жемчужина доживёт до XXI века…

Джек расплылся в пьяной улыбке.

― Всегда знал, что моей красавице нет равных.

Скай чуть заметно улыбнулась. Поразительно, но когда Воробей говорил о своём корабле, в его голосе появлялись особенно нежные и ласковые интонации. Он говорил о ней, как о живой, как о женщине, как о своей любимой женщине. «Интересно, какой бы она была в человеческом обличии?» ― подумала Скай. Из фантазий её вырвал довольно громкий храп. Девушка вздрогнула и посмотрела на капитана. Он сидел, свесив голову на грудь, треуголка сползла ему на лоб и, кажется, он уже видел десятый сон. Скай тихонько подошла, сняла с него шляпу и положила на стол. Джек причмокнул губами во сне и стал бормотать что-то неразборчивое. Скай понаблюдала за ним ещё пару мгновений и отправилась спать в свою каморку.

Утром Скай проснулась довольно рано. Джек накануне так утомил её своими расспросами, что с заходом солнца девушка уже крепко спала. По ощущениям сейчас должно было быть часов семь, не больше. Сладко потянувшись в своей неудобной, но уже привычной кровати, Она бодро вылезла из-под покрывала и привела себя в порядок на скорую руку. Привести себя в порядок на корабле, означало: посмотреться в маленькое мутное зеркальце, в котором можно было рассмотреть только небольшую часть лица, расчесать волосы руками и одеться, расправив на себе воротник рубахи и манжеты. Ухаживать за такими длинными волосами, как у Скай вообще оказалось очень большой проблемой. Пресной воды на корабле было ограниченное количество и она знала, что никакие капризы и просьбы не помогут ей в этом вопросе. Элизабет поделилась некоторыми хитростями относительно элементарной гигиены, но уход за волосами считался уже роскошью. Тогда Скай поняла суть выражения «баба на корабле к беде». Редкая женщина могла вынести все трудности быта в море, ведь речь идёт не о шикарных круизных лайнерах из разряда — «всё включено», а о старинных кораблях с отсутствием любых удобств. А расстроенная женщина, как известно, рано или поздно начинает создавать проблемы. Сказать, что Скай морально страдала, это не сказать ничего. Должно быть, её печаль по поводу гигиены была настолько велика, что судьба сжалилась над ней и повернулась не совсем лицом, но хотя бы стала боком, давая надежду. Однажды Гиббс в очередной своей байке упомянул, что-то про порошок, который индусы использовали для мытья головы.

― Как жаль, что на корабле такого нет, — уныло протянула Скай.

― Почему же нет? В трюме стоит аж три бочки этого добра, ― усмехнулся старпом. ― Джек каждый раз отдаёт приказ от них избавиться, но с этим столько мороки… мне вот делать что ли нечего, как хлам в трюме разгребать из-за какого-то порошка? Всё равно кэп про него годами не вспоминает, ― жаловался Джошами.

— Зачем же тогда вы их закупили? ― поинтересовалась Скай.

― Господь с тобой! Закупили… Никто их не закупал, ― засмеялся Гиббс. ― Добыли на одном корабле… ― он запнулся, как и всегда, когда в рассказе наступал момент о разбое, который вершили члены пиратского судна. Старик считал, что девушка настолько чиста, что лучше ей лишний раз не напоминать, кем они являются. ― Мы подумали, что это специи, а оказалось, что перетёртый орех используют в совсем других целях. Наш кок тогда славную кашу сварганил; горькая была, ― протянул он, поморщившись. ― Три дня друг друга ромом отпаивали. Троих так и не удалось спасти, упокой Господь их грешные души! ― Гиббс возвёл глаза к небу и перекрестился своей флягой, отпив, после, несколько глотков. ― Хотя эти трое были те ещё пропивохи… может и не в порошке дело.

Скай застыла с брезгливым выражением лица и медленно хлопала ресницами, пытаясь представить себе, как вообще можно наесться какой-то дряни и не заметить. Мистер Гиббс уловил реакцию девушки и сразу пожалел, что поднял такую неделикатную тему для разговоров.

― Да не слушай ты меня, дурня старого! Чёрт с ним, с этим порошком… ― воскликнул старпом, спасая ситуацию и спешно переводя тему беседы.

В тот же вечер, после разговора с мистером Гиббсом, она пробралась в трюм и нашла те самые бочки. Тара была неподъёмная и чтобы вынести её на палубу, нужно было потратить немало усилий, более того, древний шампунь оказался заставлен многочисленными ящиками и вообще находился в самом дальнем углу. Теперь было ясно, почему Гиббс так не хотел этим заниматься. Скай с трудом отодрала крышку от уже вскрытой бочки (остальные были заколочены гвоздями). Порошок немного отсырел, но на вид был ещё пригоден. Она растёрла пальцами щепотку и осторожно понюхала. Порошок приятно пах и кожа на пальцах после него стала шелковистая. Девушка решила, что хуже уже не будет и осмелилась испробовать древнюю традицию индусов. Результат оказался лучше, чем она ожидала. Эффект конечно был не как после профессионального шампуня с кондиционером и пенкой, но волосы стали выглядеть намного лучше, чем за последнее время.

В это утро, фрагментами рассмотрев себя в зеркале и поправив волосы, которые от нового ухода стали пышнее и жёстче обычного, она вышла в кают-компанию. Джека там не оказалось, ровно, как и в самой каюте. «Надо же… Напился вчера вусмерть, и всё равно ни свет ни заря уже весь в работе» Скай давно хотела спросить у капитана, куда они направляются, но никак не могла решиться. Выйдя на палубу и отыскав, его глазами, она подумала — «Была ни была» — и стремительно направилась на квартердек. Обычно Джек был в хорошем расположении духа, когда стоял у штурвала, и риски разозлить его сводились к минимуму.

Вдруг дорогу ей преградили Пинтел и Раджетти, сияя своими «ослепительными» улыбками.

― Аристократочка, а мы как раз тебя ищем.

Скай сразу вспомнила фразу Джека, когда она выступила в защиту пиратов: «Если думаешь, что они это оценят, то ты сильно ошибаешься»

Она заметила, как глаза матросов растеряно забегали. Пинтел пихнул друга локтем и зашипел:

― Ну давай, как договаривались.

― А что я-то сразу? Я аристократок с роду не видал, а у тебя троюродная тётка была графиней.

― Не троюродная, а четвероюродная! — злобно фыркнул Пинтел. ― Упокой Господь её душу, от дурной болезни скопытилась… ― после сказанного они посмотрели друг на друга и набожно перекрестившись, оба начали яростно плеваться и стряхивать с себя руками незримую беду, которую боялись накликать.

Скай, еле сдерживая смех, наблюдала за нелепой перебранкой пиратов и последующим суеверным ритуалом. Кажется, они увлеклись так, что забыли про девушку. Встретив её выжидающий взгляд, в котором читалась улыбка, они осмелели.

― Мы это всё к чему, аристократочка. Мы ж не со зла вчера. Видишь ли, народ простой, грубоватый, а ты нас капитану не сдала, ― косноязычно объяснил Пинтел.

― А про пушку, как она складно рассказала! ― напомнил Раджетти хихикая.

― Да. Поэтому вот, держи, ― Пинтел неловко протянул девушке непочатую бутылку рома.

― Это мне?! Не стоило… Я просто не хотела, чтобы из-за меня у вас были проблемы.

Она из вежливости приняла подарок, кивнув в знак благодарности.

Вот тебе и контраст! С одной стороны кровожадные и жестокие пираты, а с другой ― ведут себя, как наивные дети.

― Аристократочка, ты, если здесь тебя кто обидеть решит, нам сразу говори. Мы его быстро манерам научим, ― заверил Раджетти, скорчив лицо в устрашающей гримасе.

Девушка улыбнулась и хотела было ещё раз поблагодарить пиратов за заботу, но их светскую беседу прервал мистер Гиббс.

― Да что ж с ними делать! Они снова докучают даме!

Не дожидаясь дальнейших возмущений старпома, друзья поспешили удалиться и начали изображать бурную деятельность отлаживая, давно уже отлаженный такелаж.

― Вот неймётся же им! Скай, я уже не раз говорил тебе, не выходи на палубу одна, ― запричитал Гиббс.

― Всё хорошо. Не беспокойтесь за меня так, ― она ободряюще улыбнулась. — Смотрите, они мне подарок сделали, ― Скай протянула старпому бутылку, продолжая улыбаться.

― Святые угодники! Подарить ром благородной даме… Ну точно все мозги пропили, ― возмутился Джошами.

― Мистер Гиббс, да ладно вам… Откуда им знать, что порядочным девушкам дарить. А это от всего сердца, ― она легко встряхнула содержимое бутылки. ― Смотрите, даже не отпили.

― Хмм… И правда, закупоренная, ― удивился он, взяв бутылку в руки. ― Да мисс, точно от чистого сердца, самое дорогое от него оторвали. Честно признаться, о вас вся команда говорит. Не умолкают со вчерашнего дня, ― он широко улыбнулся. ― Вы всех впечатлили своими познаниями в пушечных выстрелах, ― мистер Гиббс медленно зашагал к квартердеку, продолжая беседу со Скай, которая следовала за ним. ― И на мачту забрались, как по дворцовой лестнице, будто всю жизнь только этим и занимались! ― он добродушно подмигнул Скай, которая отвечала улыбкой на все его слова.

― Да уж, сама не ожидала такого от себя.

― Проснулась, цыпа? ― окликнул её капитан. Старпом и гостья корабля поднялись по лестнице и подошли к капитану.

На лице Воробья играла лихая улыбка, ни одна его черта не указывала на количество выпитого накануне. Надо отдать ему должное, он, даже будучи очень пьяным, никогда не выглядел помято и жалко.

― Доброе утро, ― поприветствовала его Скай.

― Уже придумала себе наказание за вчерашнее?

Девушка отвела глаза, но потом по очереди посмотрела, на капитана и на мистера Гиббса.

― Я хотела извиниться. Это было очень глупо.

― И опасно… ― добавил Джек с ноткой назидания в голосе.

― Я не собиралась стрелять.

― Но всё же выстрелила…

― Что? Нет… ― Скай нахмурилась и отрицательно покачала головой. ― Я же бросила пистолет и побежала.

― Но выстрел-то был, ― ухмыльнулся Джек.

― Какой выстрел? ― она перевела глаза на Гиббса, ища взглядом поддержки. Но старпом хмуро уставился в пол. ― Он выстрелил? Но я не слышала… ― растеряно пролепетала Скай.

― Дааа… Ты была слишком увлечена вороньем гнездом и своей магической штукой, ― небрежно бросил кэп, даже не посмотрев в её сторону.

― Я не хотела, простите…

Скай просто не понимала, как можно было не услышать выстрел. Джек, конечно мог, травить её, но мистер Гиббс не стал бы так её мучить, а значит выстрел был, и кто-нибудь мог пострадать. А всему виной какая-то туманная надежда найти связь в месте, где её быть не может. Скай чувствовала себя ужасно виноватой.

― Ладно, можешь так уж сильно не убиваться, ― хмыкнул Джек. ― Гиббсу это тоже послужило уроком. Надо держать своё оружие крепче, а не так, что бы любая барышня могла его неожиданно отнять, и не забывать про предохранитель. Будь пистолет на предохранителе, он бы не выстрелил, ― пояснил Джек. ― А ну отставить уныние! ― приказал Джек, чувствуя гнетущую тишину. ― Никто же не умер, а вы уже раздули трагедию.

― Но я могла застрелить тебя, ― хрипло прошептала Скай.

― Дорогуша, я капитан Джек Воробей и меня не так просто убить, смекаешь? ― он самодовольно улыбнулся и игриво подмигнул девушке.

― А вот это верно! ― весело подтвердил старпом и отпил из фляжки, с которой никогда не расставался. Скай готова была поспорить, что он про себя произнёс какой-то тост, который непременно нужно было закрепить выпивкой.

― Гиббс, хватит распивать ром и докладывайте, что там у вас.

― Запасы воды на исходе, надо бы зайти в ближайший порт, ― доложил старпом.

― Это исключено, никаких портов, ― Джек подозрительно покосился в сторону Скай. ― Если мне не изменяет память, скоро будем проходить мимо небольшого островка. Там и пополним запасы. С попутным ветром прибудем уже через сутки.

— Мы сойдём на сушу? ― встрепенулась девушка.

― Что, цыпа, ножки устали ходить по палубе? ― Джек сверкнул золотым зубом, встретив блестящий взгляд своей гостьи.

Он развернулся к ней лицом облокотившись о штурвал и уперев свободную руку в бок. ― Может это и будет твоим наказанием? Мы сойдём на берег, а ты останешься нести вахту, ― издевательская усмешка не сходила с его лица.

Разочарование так резко накатило на Скай, что она не успела проконтролировать себя. В глазах отразилась такая тоска, что робкое сердце мистера Гиббса не выдержало.

― Джек, ― протянул он с укором. ― Мисс сидит тут затворницей, от скуки уже устройство пушек учит. Не пристало девушке в такое вникать, пусть развеется.

Джек сделал вид, что всерьёз задумался, брать её с собой или нет. Выдержав театральную паузу, он наконец сказал.

― Ладно, можешь сойти с нами. Только без глупостей. Будешь дурить — оставлю под пальмой, вот тогда узнаешь, что значит выражение «тоска смертельная» ― заключил он с напускной серьёзностью.

― Хорошо.

― Хорошо?

― Да, я согласна.

― На что? Под пальмой остаться?

― Нет. На твои условия, ― девушка заметно повеселела, её голос теперь звучал задорно и уверенно. ― Обещаю, что со мной не будет никаких проблем.

Казалось, она едва сдерживается, чтобы не пуститься в пляс.

― Пойду готовиться, ― она чуть заметно присела в реверансе и быстро, почти бегом направилась к себе.

Джек удивлённо провожал её взглядом, пока та не скрылась за дверью кают-компании.

― Вот уж не думал, что существуют на свете девицы, которым так мало для счастья надо.

― И не говори, ― подтвердил Гиббс, осушая свою флягу.

Как и предполагал Джек, на следующее утро они оказались рядом с необитаемым островом. Подойдя как можно ближе, капитан отдал приказ бросить якорь. Часть матросов осталась охранять корабль, а остальные во главе с капитаном переправились на сушу. Было решено разбить на острове лагерь дня на два. За это время Гиббсу было поручено организовать добычу пресной воды и фруктов, а также немедленную переправку провианта на судно. Ещё сидя в шлюпке Скай поняла, какая красота её ждёт. Когда сапоги коснулись мокрого потемневшего песка, сердце сделало восторженный кульбит и начало измерять потрясающий пейзаж вокруг, частыми ударами. Довольно большой пляж с мелким, как манка желтовато-белым песком плавно переходил в редкие пальмы с огромными резными листьями, а потом в пышную растительность, сочно-зелёного цвета. Заросли джунглей не были слишком густыми, а потому выглядели довольно дружелюбно.

Команда решила расположиться прямо на пляже. Углубляться в джунгли нужды не было. Как только Джек ступил на землю, то сразу без опасений направился в глубь острова. Очевидно, он был здесь не в первый раз и прекрасно знал местность. Скай отметила для себя, что его размашистая походка абсолютно не вяжется с сушей и выглядит немного нелепо за пределами корабля; привычка постоянно балансировать и удерживаться на ногах, даже при самой сильной качке, очень странно смотрелась на твёрдой земле.

Мистер Гиббс, тем временем, распределил обязанности между матросами, и они группами отправились выполнять, поставленную перед ними задачу.

Проработав весь день, мужчины собрались около костра. Ответственные за ужин уже больше получаса готовили дичь, которую удалось отстрелить в лесу, а Пинтел и Раджетти по указанию мистера Гиббса отправились мастерить для Скай навес из пальмовых листьев. Эти двое были окончательно и бесповоротно очарованы молодой девушкой и поэтому даже сопротивляться не стали и наперегонки кинулись выполнять работу. Они действовали с таким энтузиазмом, что им хватило получаса, чтобы закончить своё творение и с гордостью продемонстрировать Скай результаты своего труда. Они наперебой рассказывали, к чему именно каждый приложил руку и чуть было не подрались за звание «лучшего архитектора», так как никто из них не хотел делиться лаврами. Скай удалось уговорить их не спорить. Она поблагодарила каждого и высоко оценила их способности.

Капитан вернулся на берег уже после заката, в самый разгар весёлого ужина. Он вышел из зарослей папоротника, как из-за кулис, деловито встал уперев одну руку в бок и по-хозяйски оглядел своих подчинённых, которые вовсю веселились и пили ром. Хорошо подвыпившие к тому времени пираты, радостно заголосили на все лады, приветствуя своего капитана и приглашая его за «стол». Воробей улыбнулся и, плюхнувшись рядом с матросами, с удовольствием присоединился к шумной компании. Скай же, опасаясь внимания захмелевших пиратов, незаметно удалилась в свою палатку и свернувшись калачиком, укуталась в одеяло, которое предусмотрительно захватила с собой. Хоть днём было и жарко, но к вечеру поднялся прохладный ветер. Девушка долго ворочалась с бока на бок — песок был далёк от удобного матраса, так что в любой позе было неудобно и жёстко. Пьяный галдёж пиратов также не располагал к спокойному сну. Вскоре Скай потеряла любую надежду заснуть, и повернувшись на спину уставилась на банановые листья, которые служили потолком её ночлежке. В голову лезли разные мысли. Её очень беспокоил вопрос о наказании, о котором Джек постоянно напоминал. Конечно ни о чём серьёзном и речи быть не могло, но Воробья явно забавляла эта игра, поэтому он мог додуматься до чего угодно. Скай меньше всего хотела заниматься какой-либо ерундой на потеху капитану, поэтому она лежала и перебирала в голове, чем всё-таки могла бы быть полезна на корабле, но так как почти везде требовалась физическая сила, все идеи отсекались сами собой. Оставалось только надеяться, что чуднОй капитан, отвлечётся на что-то более серьёзное и перестанет наконец её подначивать.

С этими мыслями Скай удалось задремать, несмотря на песни, которые уже совсем пьяные моряки горланили, отзываясь эхом глубоко в джунглях.

Утром Скай проснулась от ужасной жары. Солнце давно встало и щедро напитывало всё вокруг теплом. Во сне девушка скинула с себя одеяло, что конечно же не помогло, ведь она была полностью одета, а палатка стояла на открытом солнце. Что-что, а сообразительность была далеко не самой выдающейся чертой Пинтела и Раджетти, поставь они навес на несколько ярдов дальше, он оказался бы в комфортной тени. Девушка вылезла из-под тента и сощурив глаза от слепящего солнца, осмотрелась вокруг. Пираты спали, как убитые, заняв каждый свою пальму. Почти все заснули с бутылкой в руках. Капитан, так же как и его матросы мирно спал, привалившись к толстому стволу. Теперь Скай поняла, зачем им нужна была двухдневная остановка. Ещё вчера её удивило, что вся работа была выполнена, но на корабль никто не спешил; просто все заранее знали, что будет попойка и собирались спать как минимум до обеда.

Скай решила, что пока команда в отключке, она сходит на источник, искупается и постирает грязные вещи. Она быстро вытащила комплект своей старой одежды, осмотрелась по сторонам, чтобы ещё раз убедиться, что все спят и пошла в глубь острова. Мистер Гиббс вчера подробно рассказал ей, где находится водопад, поэтому добраться до места не составило труда. Заблудиться Скай не боялась, так как прекрасно ориентировалась на любой местности. В детстве, соревнования по ориентированию были для неё обычным делом. Не зря она не пропускала ни одного заезда в бойскаутский лагерь — хоть где-то навыки выживания ей пригодились.

Пробираясь сквозь заросли папоротника и лианы, она, наконец, вышла на открытое место. Невозможно передать словами, насколько красиво здесь было. Впереди возвышался скалистый холм, с которого вниз с шумом срывался поток воды. Водопад был небольшой, но выглядело это потрясающе. За прозрачной стеной водопада в глубь скалы уходил грот. Живописная купель с кристально чистой водой, обрамлённая скалистым ландшафтом была сердцем маленького островка. Вокруг было много больших каменных валунов и почти все они утопали во мхе и зелени. Скай видела такое только в фантастических фильмах про затерянные миры. Она стояла на месте, затаив дыхание и не веря своим глазам. «Господи, как красиво!» Девушка прошла ближе к купели, в которую с шумом падала вода. Трава под ногами была мягкая и очень сочная, насыщенно зелёного цвета. Солнце пробивалось сюда только сквозь резные пальмовые листья. Тропические деревья взяли в кольцо открытую скалистую местность, скрывая тем самым её от посторонних глаз. Воздух здесь тоже был особенный. Казалось, что брызги от водопада так и оставались висеть в воздухе. Влажность была настолько высокая, что с непривычки было трудно дышать. Правда Скай не совсем понимала — всему виной влажность или у неё от восторга дыхание перехватывало. Битых пол часа она ходила вокруг купели, рассматривая её с разных ракурсов. Свет проходил сквозь исполинского размера пальмовые листья, как через фильтр и рассеивался вокруг нежным зеленоватым оттенком.

Сполна насладившись красотой, окружающей её, Скай удалось унять восторг и приступить к стирке. Постирав комплект из «будущего», которое по иронии судьбы оказалось её «прошлым», она разложила одежду на большом плоском камне — единственном месте на которое падали прямые солнечные лучи.

Впервые за последний месяц она почувствовала себя легко. На короткое время ей удалось забыть про пиратов, про свою тёмную каморку, выделенную Воробьём на корабле, про безграничное одиночество в новой реальности и постоянный страх, который не оставлял её до этого момента ни на секунду. Она сама не заметила, как начала мурлыкать себе под нос какую-то красивую мелодию, которая вскоре оформилась в слова и заполнила собой уединённое место. Скай пела всегда, с самого детства. Если наступал период, когда петь не хотелось это значило, что в жизни что-то шло не так, и сегодня, хотя бы на несколько часов, всё встало на свои места. Наслаждаясь звуками собственного голоса, Скай сняла с себя всю одежду и медленно зашла в прохладную прозрачную воду. Шум водопада успокаивал и расслаблял. У самого водопада, вода в купели доходила Скай до ключиц. Девушка вплотную подошла к вертикальной водяной стене и поднесла к ней обе руки, как будто хотела коснуться. Закрыв глаза и задержав дыхание, она зашла под освежающий отвесный поток, который моментально промочил густые волосы насквозь и теперь отдавался вибрацией в голове. Сделав ещё один шаг, она оказалась по ту сторону водяной стены. Скай шумно вдохнула, жадно хватая ртом воздух и вытирая лицо от струек, которые продолжали стекать с макушки. Грот оказался совсем неглубоким, поэтому ей хватило нескольких минут, чтобы исследовать рельефные стены и вернуться в купель. Она вышла из воды по пояс, когда уловила какое-то движение, за дальним валуном, который вдавался в джунгли. Скай застыла, прикрыв грудь одной рукой и начала напряжённо всматриваться в заросли папоротника. По влажной коже пробежал холодок, все чувства обострились. Неприятное ощущение чьего-то присутствия не оставляло девушку, хотя она не могла ничего разглядеть в пышной зелени.

― Кто здесь?! ― резким от страха голосом крикнула она.

Был слышен лишь шум падающего со скалы водопада, и вдруг из зарослей с шумом выпорхнула какая-то птица, суетливо размахивая крыльями, и задевая ими густую растительность. От неожиданности, Скай, тело которой покрылось мурашками, почувствовала резкий прилив жара, ударившего сначала в голову, а потом разлившегося по всему телу, сердце яростно забилось о грудную клетку — девушка шумно дышала, выравнивая его ритм. Идиллия была нарушена, и теперь уединённое место вызывало только тревогу. Поспешно выбравшись из воды, она натянула на себя чистые, ещё влажные вещи и не теряя больше времени, быстро прополоскав своё пиратское облачение и хорошо его выжав, тревожно зашагала обратно — по направлению к пляжу.

---

Джек сладко спал, на его губах играла блаженная улыбка. Ему снилась, то ли пленительная красотка, то ли бутылка рома, то ли всё разом. И он бы провёл ещё пол дня в неге, если бы не твёрдый кокос, (будь он неладен!) который угодил ему прямо в темечко. Капитан проснулся, шипя от боли и бормоча какие-то ругательства в сторону бесцеремонного снаряда. Недовольно потирая ушибленное место, Воробей нащупал валявшуюся рядом бутылку рома. Он жадно обхватил губами горлышко и откинул голову назад, так чтобы на дне не осталось ни капли живительной жидкости.

Краем глаза он заметил Скай, которая стояла спиной к нему и рылась под своим навесом в каком-то тряпье. Отыскав нужную ей вещь, она оглядела весь пляж и убедившись, что её никто не видит, направилась в джунгли. Джек до сих пор не мог решить для себя, кто эта странная девушка на самом деле и постоянно был рядом с ней начеку. Ему показалось подозрительным, её опасливое поведение и он решил, что не лишним будет проследить за ней. Он с усилием встал на ноги, но тут же найдя какой-никакой баланс, слегка покачиваясь зашагал в сторону палатки. Пират осмотрел её спальное место, где было только одеяло, которое она зачем-то притащила с корабля и фляга с водой. Последняя пришлась ему очень кстати. Джек взял флягу, и почти разом осушив её, пошёл по следам девушки. Не теряя времени по дороге, он съел пару бананов и пожевал какие-то съедобные листья, которые помогли взбодриться и немного протрезветь. Бесшумно, по-кошачьи, пробираясь сквозь заросли папоротника и спутанные лианы, Воробей наконец нагнал ту, за кем так хотел проследить.

Скай ходила между валунами и озиралась по сторонам. Таинственное место было хорошо знакомо пирату и он по праву считал его своим. Каждый раз, если он оказывался на этом островке, то обязательно проводил несколько часов у водопада, а то и целый день, как собственно было вчера. Здесь хорошо думалось и многое в голове, под монотонный шум воды, вставало на свои места. Воробей бесшумно устроился за большим камнем, который вдавался в джунгли, и был прикрыт пышным тропическим кустом. Из укрытия было отлично видно, что происходит перед водопадом в купели. Раздвинув руками зелень для лучшего обзора, Джек приготовился терпеливо ждать. Сначала не происходило ничего интересного, Скай долго осматривалась вокруг и не делала ничего, чтобы привлекло его внимание.

«Ну давай же колдуй! Или что ты там делать собиралась?!» ― с досадой подумал Джек. Он был уверен, что девчонка что-то задумала, а когда Скай присела на корточки и начала обстирывать свои вещи, пират разочарованно вздохнул. «И ради этого я тащился сюда в такую рань?»

Вдруг до него донеслись едва различимые звуки нежного бархатного голоса, сначала очень тихо, но с каждым словом голос становился всё увереннее.

⁽¹⁾I'm a poor wayfaring stranger

Travellin' through this world alone

There's no sickness toil nor danger

In this fair land to which I go

I'm going home to meet my mother

I'm going home, no more to roam

I'm just going over Jordan

I'm just going over home

Джек снова с интересом раздвинул листья папоротника и продолжил следить за своей «жертвой». «Да ты сладкоголосая…» ― подумал про себя Воробей, вслушиваясь в красивые переливы, которые к его разочарованию тонули в шуме водопада. Когда Скай развернулась к нему лицом и пошла в его сторону, он медленно и абсолютно бесшумно улёгся на спину таким образом, чтобы полностью укрыться в густых зарослях. Голос приближался, теперь было слышно каждое слово. Лиричная песня звучала очень красиво и мелодично, голос лился легко, без усилий и чисто перестраивался с низких нот на довольно высокие и обратно.

Мало кто знал, но Джек был окружён музыкой всё детство. Его отец, в прошлом знаменитый пират, виртуозно владел игрой на гитаре и на других струнных инструментах. Говорят, когда он набирал в команду новобранцев, то следил, чтобы помимо основных моряцких навыков, желающие поступить к нему на службу, обязательно умели играть на каком-либо инструменте, либо петь. Почти каждый вечер на корабле отца звучала музыка, и Джек невольно впитывал в себя не только мореходное искусство, но и образовывался в музыкальном плане. Тиг пытался привить сыну интерес к игре на гитаре, но к его глубокому разочарованию, мальчишка был совсем не усидчив и с бОльшим энтузиазмом занимался фехтованием и всё время проводил на палубе осваивая все тонкости управления кораблём. Тиг не стал настаивать, так как был убеждён, что музыка, как и пиратство — дело добровольное.

Капитан невольно окунулся в воспоминания, которые навеяла песня Скай. Когда голос почти стих, он снова выглянул из своего укрытия и замер, боясь шелохнуться. Скай, не подозревая, что за ней бессовестно подглядывают, начала раздеваться. Волнующее зрелище полностью овладело сознанием пирата, ему показалось, что он забыл, как дышать. Широкая рубашка упала к её ногам и теперь белую кожу закрывало только длинное полотно рыжих волос. Девушка перекинула их вперёд, обнажая свою спину перед пиратом, который буквально пожирал её глазами. Вцепившись в камень, за которым сидел, Джек и сам на какое-то время окаменел. Его глаза заскользили вниз по телу девушки, от длинной шеи по худым, но широким плечам, отпечатывая в мозгу каждый пройденный дюйм и опустились ниже по силуэту до самой поясницы. Остановившись взглядом на руках, которые уже стягивали штаны, Джек сам не осознавая того, расплылся в блаженной улыбке. Бриджи упали к щиколоткам, позволяя пирату насладиться каждой линией и изгибом молодого женского тела. Стройные длинные ноги перешагнули через одежду, оставшуюся лежать на траве и медленно зашагали к воде. Неширокие округлые бёдра плавно покачивались из стороны в сторону, буквально гипнотизируя пирата. Одна нога слегка коснулась кончиком пальца воды и неуверенно погрузилась по щиколотку, к ней присоединилась вторая. Вода явно была не на стороне беспринципного пирата и неумолимо скрывала от него прелести ундины. Щиколотки. Икры. Бёдра. Поясницу. Спину… Потом силуэт и вовсе скрылся за отвесной стеной воды. Тогда Джек, который уже очень долго сидел в одном положении, позволил себе немного сдвинуться и устроиться удобнее. Он давно протрезвел и теперь его пьянил вовсе не выпитый вчера ром. «Вот это я понимаю утро задалось!» ― думал он про себя с нетерпением ожидая второго акта волнующей пьесы. Воробей потерял счёт минутам, он не мог сказать как долго прождал, но нисколько не пожалел потраченного времени. Из-за водяных кулис снова вышла она… Шаг за шагом, всё ближе и ближе. Рыжие мокрые волосы липли к телу скрывая под собой грудь.

«Ну же русалка, откинь волосы. Откинь волосы…» — заворожено бормотал Джек, не сводя с неё глаз. Шаг, ещё один шаг. С восторгом отсчитывал он, как ребёнок считает дни до праздника. И вот она уже вышла из воды по пояс.

«Ну давай же, ещё пара шагов…» ― прошипел Джек, с силой сжимая камень, за которым сидел.

Вдруг кусок породы под его цепкими пальцами хрустнул и рука соскользнула. Маленький кусочек камня скатился на поляну.

Скай резко остановилась и, закрыв одной рукой грудь, которая и так была прикрыта роскошными длинными волосами, посмотрела прямо в его сторону. Пират молниеносно опустился ниже, морщась и беззвучно чертыхаясь.

― Кто здесь?! ― тревожно прозвенел голос девушки, прорываясь сквозь шум воды.

Воробей не осмеливался сделать хоть малейшее движение и вздрогнул от неожиданности, когда из кустов напротив с оглушающим шумом выпорхнула птица. Он продолжал лежать за камнем, когда через несколько минут услышал торопливые шаги Скай, которая пробежала мимо каменного укрытия, так и не обнаружив его присутствия.

«Удача при мне…» — прошептал капитан расслабленно откидываясь на спину и свободно раскидывая руки по сторонам. Он так и лежал, расплывшись в блаженной улыбке, перебирая пальцами влажную траву и непрерывно прокручивая в голове образ рыжей ундины. И только когда солнце бесцеремонно ослепило его, пробиваясь сквозь пальмовые листья, он решил, что пора возвращаться.

---

1) Свободный перевод песни которую поёт Скай:

Я бедный, странствующий путник,

Который в одиночестве бродит по свету

В том светлом месте, куда я держу путь

Нет ни болезней, ни горя, ни каторжного труда.

Я иду домой, чтобы увидеться с мамой

Я иду домой, довольно плутать

Я перейду через Иордан

И просто вернусь домой

Оригинал исполняет бесподобная Rhiannon Giddens — Wayfaring Stranger

P.S.: У Скай голос ниже оригинала где-то на пол тона

Вернуться к тексту

Скай быстрым шагом шла обратно на пляж. Внутри засело какое-то неприятное и тревожное чувство. «Да уж, ну ты и трусиха, Скай…» ― думала она, обращаясь к себе. «Просто птица… Ну что началось-то? Всё же было просто замечательно!»

Так, сетуя на свой нерешительный и тревожный характер, она вышла на место пиратского лагеря. Матросы почти все были на нетвёрдых, но всё же, на ногах. Кто-то шатался по пляжу, в поисках своей недопитой бутылки, кто-то продолжал лениво лежать на песке и смотреть в чистое безоблачное небо, а кто-то жевал жёсткие и холодные остатки вчерашнего ужина.

Скай осмотрела берег, ища глазами мистера Гиббса. Отчего-то ей вдруг захотелось как можно скорее оказаться на Чёрной Жемчужине; она надеялась, что старпом обрадует её сообщением о скором отплытии, но её взгляд остановился на Джеке, который вышел из зарослей, с противоположной от неё стороны. Завидев девушку, он немного замедлил шаг и растянув губы в однобокой улыбке, направился прямиком к ней.

― Цыпа, ― протянул он. ― Где всё утро пропадала? Мы без тебя чуть не уплыли, ― оповестил он, подойдя к девушке.

― Эмм… Окрестности осматривала, ― ответила Скай уклончиво.

Её насторожил странный блеск во взгляде пирата. Он смотрел на неё не отрываясь, а глаза казались темнее обычного.

― Знаешь, я тут подумал… ― заговорил он таинственно понизив голос и подходя ближе.

Его правая рука плавно скользнула на плечо Скай и осторожно сжала хрупкую девичью руку. Пират довольно крепко прижал девушку вплотную к себе и, приобняв её таким образом, медленно двинулся вперёд к воде, заставляя свою жертву идти рядом и не отставать.

― Я прощаю тебе все твои выходки.

Скай было некомфортно в таком положении, но она не осмеливалась показать пирату, что ей неприятно его внимание. Поэтому она без сопротивлений шла рядом, уставившись в песок под ногами, и старалась не думать о руке капитана Воробья, которая легко сжимала её плечо. Заявление о прощении заставило её покоситься в его сторону. Почувствовав, как к щекам подступает предательский румянец, а сердце начинает трепетать от игриво-насмешливого взгляда, Скай резко остановилась и, лишь бы отвлечься от неловких ощущений, спросила:

― И в чём же причина такой перемены?

Джек легонько провёл рукой по спине девушки и, сделав ещё пару шагов к воде, повернулся к ней лицом.

― Считай, что заслужила, ― он неопределённо махнул рукой в сторону и снова расплылся в улыбке.

― Чем заслужила? ― с подозрением спросила девушка.

― Да какая тебе разница?! ― возмутился капитан. ― Раз не хочешь индульгенции, то будешь сегодня с матроснёй палубу драить, ― фыркнул он, мотнув головой.

― Нет-нет, хочу! Очень хочу! ― вовремя опомнилась Скай.

― Ну вот и славно, ― Джек довольно хлопнул в ладоши и, как ни в чём не бывало пошёл обратно. ― Через час отчаливаем, так что по джунглям особо не броди. Искать тебя не будем. Опоздаешь ― здесь останешься, ― небрежно махнул он рукой и даже не обернулся.

Скай поморщилась. Её раздражало, что Воробей всегда подчёркнуто выражал своё безразличие (если только речь шла не о флирте). Зачем вообще это озвучивать? Итак понятно, что пираты не кинутся её искать и ждать её около костра три дня и три ночи никто не станет, и оплакивать пропажу тоже ни один не будет, может вечером соберутся, вздохнут, опрокинут по чарке рома, а то и по две ― вот и всё пиратское сожаление. Скай понимала ― их жизнь такова и отсутствие привязанности считалось нормой. Постоянно терять друзей, соратников в бою, не видеть близких и родных годами и оставаться нежным, заботливым человеком, наверное, невозможно. Скай это хорошо осознавала, но ощущать пренебрежительное отношение всё равно было удовольствием сомнительным. Хотя, Джек вёл себя так со всеми вокруг ― демонстрируя свой эгоцентризм и циничное равнодушие, будто сам себя хотел убедить, что чувствует именно так. Интересная мысль об истинных чувствах Джека заняла Скай на всё время, пока команда готовилась к отплытию. Будь девушка побойчее и поазартнее, то обязательно бы испытала капитана. Спряталась бы в ближайших кустах и посмотрела на его реакцию, когда тот не обнаружит её на пляже. Но как бы ей ни было интересно, она не стала бы так поступать, такое даже в голову ей прийти не могло.

Тем временем, Джек отыскал на берегу Гиббса, который дожёвывал остатки вчерашней трапезы, и подкравшись к старпому со спины, чуть было не отправил его к праотцам, громко и весело прогремев у него над самым ухом:

― Мистер Гиббс, всё прохлаждаетесь!

Бедняга подскочил от неожиданности и пытался одновременно принять стойку смирно и откашляться от крошки, которая попала не в то горло, чем очень развеселил Джека, который искренне хохотал над суматошными движениями своего друга.

― Джек! Дьявол тебя раздери! ― возмутился старпом, напрочь забыв о субординации.

Воробей же не обратил никакого внимания на дерзость и уняв, наконец, приступ смеха, похлопал Джошами по плечу и примиряюще сказал: ― Прости, старина, но это того стоило!

― Вижу, ты в настроении сегодня, ― уже не так дерзко, но всё ещё недовольно пробурчал Гиббс. ― Сияешь, как начищенный песо.

― У тебя бывало такое, что день с утра задался и на душе хорошо так… ― кэп мечтательно задрал глаза кверху, словно старался разглядеть свою шляпу.

― Бывало, наверное… ― подозрительно ответил Гиббс, продолжая удивляться поведению Джека. ― Да что с тобой такое?

― Я по-твоему кто? ― Воробей вдруг скорчил серьёзную мину.

― Эээ… Капитан Джек Воробей?

― Верно! ― просиял Джек. ― И это уже причина для радости, смекаешь? У меня хорошее предчувствие, Гиббс. С сегодняшнего дня удача точно на моей стороне!

После такого громкого заявления, Джек распорядился, чтобы, как он выразился: «все живо трезвели и немедля готовились к возвращению на корабль»

Через пол часа пираты ― даже те, кто разбрелись по джунглям и чудом избежали участи быть оставленными на необитаемом острове ― собрались и, погрузившись в шлюпки, отправились обратно.

* * *

На Жемчужине было тихо. Народ, оставшийся на корабле времени зря не терял, всю ночь куролесил. Ром лился рекой в немыслимых количествах, громко пелись песни, и хохот то и дело взрывался низкими мужскими голосами. За главного Джеку пришлось оставить Марти ― карлика. Хоть бедняга ростом не вышел, но, по мнению Джека, в отличии от оставшихся на борту, был посообразительнее и не допустил бы, чтобы все передрались спьяну и разнесли его несравненную Жемчужину. Конечно, Джек мог бы доверить корабль Уильяму, но не стал проявлять такое неуважение к подчинённым. Гости ― это гости, а команда ― это команда. Кстати говоря, Воробей предполагал, что наглая и пронырливая Лиззи хотела обыскать кают-компанию и особенно его каюту, ведь он видел пиратку насквозь.

Элизабет изъявила желание остаться на корабле на все два дня, полностью подтверждая предположения кэпа. Однако она понятия не имела, о чём думает Воробей. Пиратка была готова к тому, что Джек заподозрит неладное и силой утянет их с Уиллом за собой. Каково же было её удивление, когда он не только не ответил отказом, но с готовностью поддержал её идею. Она подозревала, что тот снова ими играет и вертит, но не совсем поняла, где именно подвох.

Ночью, после попойки, когда все пираты уже упились так, что спали без задних ног, даже те, кто должен был нести вахту, она преспокойно зашла в кают-компанию и начала неторопливо обыскивать помещение. Хлама у Воробья было навалом. Элизабет вспомнила, как впервые оказалась на борту Жемчужины. Тогда капитаном корабля был заклятый «друг» Джека ― Барбосса.

Он и его команда, которых настигло проклятье золота ацтеков, были в поисках последней монеты. Именно эта монета оказалась у Элизабет Суонн. Озлобленные пираты силой притащили дочку губернатора на борт пиратского корабля и взяли курс на Исла-де-Муэрте, где должен был быть совершён кровавый ритуал с монетой (к слову, пираты и не догадывались о происхождении своей пленницы, так как она представилась им горничной)

В памяти Элизабет корабль при Барбоссе выглядел совершенно по-другому, по крайней мере внутри. Даже превратившись в ходячего мертвеца, и неся тяжкое бремя древнего проклятья, Гектор Барбосса оставался педантом и жутким аккуратистом. У него всё всегда лежало на своих местах, кругом не было ни пылинки; ни одна свеча не могла стоять криво, если попадала в поле зрения грозного морского волка. Другими словами Барбосса ― полная противоположность разгильдяю Джеку, для которого бардак был делом привычным, будь то бардак в голове или на письменном столе. После того, как Джек вернул себе свою ненаглядную, он ещё долго ворчал на ненавистного соперника и называл его маниакальным психопатом. И даже пожалел, что пристрелил того в пещере на Исла-де-Муэрте, потому что теперь и спросить не у кого было, где лежат нужные ему вещи; в таком порядке Джек совершенно ничего не мог найти. Но помещение постепенно захламлялось, принимая привычный для пирата вид и вскоре он точно знал, где завалялась любая нужная ему вещица.

Элизабет внимательно и придирчиво осмотрела каждую безделицу, которая попалась ей на глаза, залезла в каждый шкаф и ящик, даже нашла пару скрытых от глаз тайников. Сложно было искать то, чего она и в глаза не видела. Но особого выбора у мисс Суонн (в девичестве) не было. Она надеялась, на то, что вещь должна выглядеть диковинно, раз была украдена у ведьмы, а также полагалась на свою интуицию и конечно же на удачу.

Обшарив, всё, что только было возможно обшарить в кают-компании, пиратка решительно направилась в каюту Джека. Первым делом, в глаза бросалась широкая кровать. Щёки девушки вспыхнули. Почему-то она вдруг вспомнила, что Джек ещё тот Казанова. Отгоняя неуместные мысли, она подошла ближе и заметила клочок пожелтевшей бумаги, который лежал на подушке. Она осторожно взяла послание и поднеся его поближе к свече, которую держала в руках, с любопытством принялась читать размашистые и нестройные каракули:

Милая Лиззи,

Я так и знал, что ты не упустишь возможности воспользоваться моментом. Твоя пронырливость просто очаровательна. Хотел бы я сейчас наблюдать твоё возмущённое и красное, как помидор личико. Надеюсь не лопнешь от злости? Как я и говорил, у меня нет того, что ты ищешь. Но ты ищи, ищи… Может удастся отыскать свою совесть? У меня много барахла всякого… Готов поспорить, что муженька ты снова не соизволила посвятить в свои планы. Эх, Лиззи, Лиззи… Ты неисправимая чертовка!

Элизабет читала письмо, пожирая глазами строчку за строчкой и краснея до корней волос, но вовсе не от смущения, а от злости и досады. Она уже и забыла какие противоречивые эмоции мог вызывать у неё этот пират. Восхищение его безумным гением в ту же секунду могло превратиться в дикое раздражение и злость. Даже неровный строй странно закрученных букв и раздражал, и привлекал одновременно. Подписи в конце не было, да и кому она была нужна, и так понятно чьего авторства сей опус.

Вдруг за шторой, которая отделяла каюту от основного помещения, раздались тихие шаги. Элизабет нервно смяла послание и, наспех спрятав его себе под рубашку и затушив свечу, юркнула под кровать. Шаги всё приближались и вскоре, неизвестный зашёл в каюту. Он зажёг несколько свечей, стоявших в подсвечниках. Элизабет развернула голову так, чтобы можно было разглядеть обувь зашедшего. В ту же секунду она узнала сапоги Уильяма. Он подошёл к изголовью кровати, немного постоял на месте и зашагал обратно. Пиратка с облегчением выдохнула. Ей не хотелось, чтобы Уилл узнал, что она рылась в вещах Воробья, тем более, в его каюте. Но, повернув голову в другую сторону, она увидела непроницаемое лицо мужа, который заглядывал под кровать. От неожиданности Элизабет вскрикнула и больно ударилась затылком о жёсткий каркас. Уилл молча протянул ей руку и помог выбраться из-под койки. Сердце Элизабет отстукивало в бешеном испанском ритме; знал бы Уилл, как она любила это ощущение… Она быстро отряхнулась от паутины и мусора, который нацепляла пока лежала в засаде.

― Прости, не хотела тебя волновать, ― первая заговорила она, отвечая на немой вопрос мужа.

― А мне есть о чём волноваться? ― строго посмотрел на неё Уилл. Он уже привык к тому, что Элизабет не посвящает его в свои планы, но это ему совершенно не нравилось. ― Почему не сказала, что собираешься обыскать корабль?

Тут Элизабет осенило, что Уилл тоже скрыл от неё свои истинные намерения, и она не преминула использовать это против него.

― Ты ведь тоже меня в свои планы не посвятил… ― Она гордо задрала нос и дерзко посмотрела мужу прямо в глаза.

Тот обречённо вздохнул и уже более мягким тоном ответил:

― Хотел сам сделать всю грязную работу. Пока я рядом, тебе незачем руки марать.

Элизабет смягчилась и тут же отступила с оборонительной позиции, которую занимала каждый раз, когда кто-то её в чём-либо обвинял. Вот почему она выбрала его. Только он знал, как быстро потушить разгорающийся пожар в её бунтарском сердце. Именно он был той мягкой силой, которая удерживала её от неизбежного взрыва.

Элизабет заметила, как Уилл рассматривает что-то на полу у кровати, и проследила глазами его взгляд. Внизу лежал тот самый предательский клочок бумаги, который она потеряла, пока пыталась вылезти из своего убежища. Уж о чём-о чём, а о письме от Джека Уиллу знать точно не следовало. Она схватила мужа за воротник рубашки и, притянув к себе прошептала ему прямо в губы.

― Поцелуй меня.

― Прямо сейчас? ― единственное, что смог выдавить из себя пират. Он был сбит с толку таким напором и забыл не только про бумажку, которая его так заинтересовала, но и про всё остальное тоже.

― Да, прямо сейчас. Ты же мне не откажешь, верно?

Как тут можно было отказать? Её глаза пылали непонятно откуда взявшейся страстью, пшеничные вьющиеся волосы были взлохмачены, губы маняще приоткрылись, и из них вырывалось горячее сбивчивое дыхание, а пальцы нетерпеливо забрались под его широкую рубаху и начали свой соблазнительный танец. Уильям, не теряя больше ни секунды, жадно впился поцелуем в губы своей жены, совершенно теряя голову от ощущений.

Нет, так жену не целуют… Так целуют любовницу. Жадно, ненасытно, дико… Сейчас это была не Элизабет Тёрнер, а пиратка Лиззи ― страстная амазонка, азартная воительница. Такой же пожар в глазах он видел, когда она вскочила на борт Чёрной Жемчужины и вдохновляла своей речью пиратов на предстоящий бой с целой армадой. Тот же взгляд обжигал его, когда Барбосса провозгласил их мужем и женой прямо посреди боя. Именно этот взгляд вдыхал в него жизнь. Сейчас ему казалось, что сердце, которое хранилось уже больше десяти лет в сундуке, снова билось у него в груди.

Он повалил Элизабет на кровать, беспорядочно целуя её губы, лицо и шею, как безумный. Вдруг в голову ворвалась непрошенная мысль, которая заставила его остановиться и немного поумерила пыл.

― Чёрт, это же постель Воробья, ― проговорил он, пытаясь перевести дух.

― Плевать на Воробья, ― прошипела Элизабет, притягивая Уилла и заставляя замолчать, буквально сминая его губы своими. Она оттолкнула его, и тот покорно перекатился на спину, позволяя Лиззи оседлать себя.

― Что тебя смущает Уилл? ― шептала она ему на ухо, нетерпеливыми рывками, выдёргивая рубашку, заправленную в штаны. ― Воробей?

― Да плевать на него! ― повторил он её же слова, совсем потерявшись в страсти.

― Да… Плевать… Плевать на Воробья, ― повторяла она снова и снова, как заклинание, самостоятельно снимая с себя рубашку и отшвыривая её куда-то в сторону.

Знал бы Уилл, насколько был обманут сегодня. Элизабет было совсем не наплевать на капитана Чёрной Жемчужины. Она мечтала о нём, стыдилась этого, но не могла отказать себе в недостойном удовольствии. Пиратка Лиззи любила Уилла, но иногда мечтала о Воробье. И сегодня ей удалось убить двух зайцев одним выстрелом: она провела ночь в постели капитана Чёрной Жемчужины и осталась верна мужу.

* * *

Элизабет методично заправляла свою рубашку и приглаживала растрёпанные непослушные волосы. Уильям не видел её победную ухмылку, которую она никак не могла согнать со своих губ. Они сидели спиной друг к другу по разным краям кровати. Уилл уже оделся и сейчас прокручивал в голове мысли, которые были ещё совсем недавно заглушены возбуждением. «Что вдруг на неё нашло?» Из лап задумчивости его вырвал бодрый голос Элизабет. Она тоже успела одеться и выглядела так, словно ничего особенного не произошло. Хотя её с потрохами выдавал счастливый блеск в глазах и румянец на щеках. Пока Уилл сидел к ней спиной она незаметно подняла записку от Джека и припрятала её поглубже в карман бриджей.

― Ну что? Не вижу в его каюте ничего, что бы напоминало безделушку Шрии.

Уилл согласно кивнул и ещё раз окинул взглядом всю каюту.

― Стоит заглянуть к Скай, ― задумчиво сказал он, поднимаясь с кровати и потуже затягивая пояс.

― Думаешь, она может быть связана с ведьмой? ― в голосе Элизабет звучало сомнение.

― Вряд ли… Но чем чёрт ни шутит? ― ответил он с улыбкой и отодвинул тяжёлую ткань шторы, чтобы пропустить Элизабет вперёд. Они прошли через всю кают-компанию к кладовой, которая вот уже больше месяца служила Скай каютой. В тесной комнатушке было проблематично находиться вдвоём, но им обоим было интересно посмотреть, как Джек устроил гостью.

На полу лежал ворох вещей, которые очевидно служили девушке спальным местом, а рядом стоял стул с огарком одинокой свечи. Был уже полдень и они оставили дверь открытой, чтобы хоть немного света попадало внутрь.

― Да уж… А я жаловалась на наши апартаменты, ― удивлённо протянула Элизабет. ― Только такой подлец, как Джек может спать спокойно на удобной кровати, зная, что у него в кладовке на жёстком полу и старых тряпках мучается девушка.

― Думаю, он не упустил случая предложить ей свою постель, Бет. Но наверняка получил отказ… ― усмехнулся Уилл, кладя руку на плечо жены.

Элизабет неприятно укололо это безобидное и очевидное замечание. Чтобы отвлечься от противных ощущений она присела на корточки и стала рыться в куче вещей, обнаружив под подушкой ржавый нож.

― Ого! Вот тебе и аристократочка… Молодец, оружием обзавелась, ― она повернулась к Уиллу лицом, чтобы он мог хорошо её видеть в тусклом свете, который лениво проникал через дверной проём. ― Наша тихоня не так наивна, как кажется. Помяни моё слово, она тут ещё устроит, ― словно в подтверждение своим словам, Элизабет покачала нож пальцами прямо перед лицом Уилла, затем развернулась и спрятала клинок там, где и взяла.

― Что это? ― пиратка нащупала в ворохе тряпок что-то жёсткое и, развернув тщательно замотанную вокруг предмета ткать, увидела нечто чёрное и прямоугольное. На ощупь оно было прохладным.

― Что там? ― Уилл пытался разглядеть находку Элизабет, но было слишком темно.

Она вынесла свою добычу в кают-компанию и покрутила чёрный плоский предмет в руках, осматривая его со всех сторон.

― Кажется у него есть крышка, ― она заметила, что спереди и по бокам была небольшая щель.

― Поставь лучше на стол.

Элизабет последовала совету мужа, и они вместе склонились над загадочной находкой, но никто из них не решался действовать.

― Давай лучше я, ― остановил Уилл Элизабет, когда та потянулась к странной шкатулке. ― Вдруг, очередное проклятье. Нельзя быть проклятым дважды. Наверное… ― Уилл усмехнулся, замечая лёгкую грустную улыбку на губах Элизабет.

― Нет уж, давай вместе. Если уж эта штука и опасна, то разделим опасность на двоих. Нас уже ничем не напугать, ― она нежно погладила мужа по щеке и решительно взялась за крышку, готовясь к самому худшему. Уилл накрыл её руку своей, немного повернул голову в сторону и ласково поцеловал её в ладонь. Взявшись за другой край он начал считать:

― Раз, два, три! ― закончили они уже хором и резко подняли крышку, зажмурив глаза и выставив ладони в перёд, в защитном жесте. Ещё несколько секунд они не осмеливались заглянуть внутрь.

― И что это? Просто буквы, ― Элизабет открыла глаза и наклонилась к необычной шкатулке, которую уже внимательно разглядывал Уилл.

― Смотри, они выпуклые, ― она осторожно нажала на изображение буквы «S» Выпуклая часть легко вошла в углубление и снова встала на место, когда Элизабет отпустила палец. Они с Уиллом, непонимающе переглянулись. Ничего не произошло. Уилл нажал на другое изображение с буквой «T», а потом надавил на выпуклую и самую длинную часть внизу. И снова ― ничего. Тогда они начали нажимать, на все буквы подряд, пытались даже «написать» целые слова, но всё было бесполезно. Элизабет разочарованно посмотрела на своё тёмное отражение на внутренней стороне крышки и опустила её обратно.

― А что если здесь нужно яблоко.

Уилл скривил лицо в непонимающей гримасе и посмотрел на Элизабет, как на полоумную.

― Почему именно яблоко?

Она заговорщически улыбнулась и указала пальцем на изображение яблока на крышке.

Уилл перевёл глаза на рисунок и просиял.

― Точно! Но тут изображено надкушенное яблоко, поэтому нужно найти яблоко, откусить от него кусок и поставить на это изображение, и тогда что-то произойдёт.

― Именно… ― прошептала Элизабет. Её глаза горели азартом. ― Нам срочно нужно яблоко!

― На корабле нет… ― разочарованно ответил Уилл.

Вдруг на палубе раздался шум.

― Вернулись! ― всполошилась Элизабет, хватая магическую находку.

― Нет, Бет, надо это оставить, где взяли, ― Уилл вовремя ухватил её за руку. ― Будет хуже, если она заметит пропажу.

― Ты прав, ― кисло отозвалась пиратка. ― Ладно, найдём яблоко и вернёмся, чтобы открыть эту штуку.

Она забежала в кладовку, быстро сунула чёрную шкатулку с буквами под тряпьё, и они вместе с Уиллом спокойно, никем незамеченные вышли встречать прибывших.

* * *

Команда снова была в сборе. Все заметили, что плохое настроение Джека, как ветром сдуло. Он был необычайно весел, постоянно шутил и совсем не срывался на матросов. Элизабет ждала, что пират будет кидать в её сторону двусмысленные взгляды и всячески подначивать, намекая на то, что та всё-таки побывала в его каюте и даже забрала письмо, чтобы сохранить его каракули, но, кажется, он совершенно забыл о своём послании. Элизабет стало немного обидно, что вопрос с письмом его совсем не интересовал.

Скай после возвращения на судно, успокоилась. Она даже была рада кладовке, которая уже стала ей родной. Джек сказал ей, что они взяли курс на Тортугу и прибудут на место через несколько недель. Скай, ещё до того, как попала в прошлое, знала в общих чертах, об острове ― оплоте пиратов и контрабандистов, но сейчас, очень много прочитав про него, особенно хотела увидеть обитель морских разбойников своими глазами. Она не стала интересоваться у Джека причиной столь спонтанного желания попасть на Тортугу именно сейчас, так как опасалась спровоцировать его на неуместные шутки в свою сторону, и так сильно смущающие её подмигивания. Чтобы узнать, что именно задумал Воробей, совсем не обязательно было спрашивать его лично, можно было воспользоваться болтливостью его верного помощника. Гиббс с удовольствием поведал Скай о том, как капитан чуть больше месяца назад ввязался в какую-то нелицеприятную историю с ведьмой, подло обманул её и сбежал, что естественно привело обиженную колдунью в ярость, и теперь Джек очень сильно опасался, что ведьма решит мстить, более того он был в этом полностью уверен. Также Джошами отметил, что на острове с Воробьём произошло что-то, после чего он уверовал в собственную удачу и поэтому решился таки причалить к Тортуге, хотя ранее считал, что на суше беда его настигнет быстрее. На пиратском острове он хотел найти свою старую знакомую ― ведьму, которая, по его словам, единственная, кто мог помочь. Мистер Гиббс, как на духу, выложил Скай всё, что знал сам, приукрасив своё повествование парочкой выдуманных деталей и даже не заметил, как к концу рассказа приговорил почти целую бутылку рома. Скай с трудом верила в росказни старика, про ведьм, русалок и всякую другую чертовщину и её удивляло, что Джек, по словам того же Гиббса, был сам очень суеверен, но в ситуации в которой оказалась она, можно было предположить, что некоторые мистические моменты могли быть правдой.

До Тортуги оставалось идти всего несколько часов, когда Скай услышала громкие возгласы на палубе. Шум отвлёк её от чтения какой-то древней летописи, которую она отрыла в самом дальнем углу шкафа. Она, как всегда, уютно устроилась на кормовом окне за капитанским креслом и с интересом читала неразборчивую витиеватую пропись, выведенную выцветшими чернилами. Уже было далеко за полдень, но Джека она ещё не видела. Он с раннего утра стоял за штурвалом, предвкушая очередную встречу с любимым островом.

Скай отложила в сторону грязные, покрытые пятнами листки, и пошла посмотреть, что творится снаружи.

На палубе происходило что-то странное. Вся команда столпилась у левого борта. Пираты явно нервничали и что-то громко обсуждали. Странно, но корабль встал, а паруса повисли, безвольными тряпками.

«Снова штиль?» ― удивилась Скай.

Когда она подошла ближе к борту, то увидела, что на воду была спущена шлюпка, в которой находился мистер Гиббс и ещё пара матросов.

― Топором пробуй, ― раздражённо крикнул Джек старпому.

― Что происходит? ― спросила Скай, которой удалось протиснуться в толпе между пиратами и добраться до капитана.

― Не болтайся под ногами, мисси, ― резко оборвал он её. ― Сейчас не до тебя.

Скай сверкнула глазами на незаслуженную грубость, но ничего не ответила. Встретившись взглядом с встревоженной Элизабет, она пробралась к ней.

― Элизабет, что здесь творится?

― Не знаю… ― ответила она стараясь разглядеть, что происходит в лодке. ― мистер Гиббс отправился выяснять. Жемчужина резко встала, хотя ветер есть. Проблема в том, что поток воздуха почему-то огибает корабль.

― Как? Разве это физически возможно?

― В том-то и дело… Боюсь, что дело плохо… Тебе лучше оставаться в каюте, ― добавила она холодным тоном. ― Здесь может быть опасно.

Скай отошла в сторону, но советом пиратки пренебрегла. Её дико раздражало, что все от неё отмахиваются и толком не могут объяснить, что происходит. Вдруг раздался звук выстрела. Скай могла поклясться, что пуля просвистела где-то рядом. Пираты резко замолчали и синхронно повернулись в её сторону. Пуля застряла в правом борту, всего в метре от неё. Скай поспешила снова смешаться с толпой, дабы не вызывать ни у кого раздражения и подождать мистера Гиббса, который, как она считала, был более благосклонен к ней, чем все остальные.

Ждать долго не пришлось, старпом и два других матроса спустя всего десять минут снова были на палубе.

― Это бесполезно, Джек, ― заговорил Гиббс пытаясь отдышаться. ― Эту стену ничем не прошибёшь, ни нож, ни топор её не берёт… А пуля отрикошетила.

Джек злобно цыкнул, плотно стискивая зубы. Вот и случилось, то чего он так страшился. Правда беда настигла их вовсе не на суше, как он предполагал, а в море. Внешне он выглядел довольно спокойно, лишь глаза выдавали. В чёрном, как смоль зрачке, отражалась буря, которая происходила в душе. Он понимал, что всё очень серьёзно, и все ждут от него немедленного решения.

― Мистер Гиббс, опишите эту стену, будьте так любезны, ― изображая полное спокойствие попросил Джек, давая понять команде, что у него всё под контролем.

Пираты окружили капитана и старпома и затихли в ожидании ответа.

― Прозрачная, ― неуверенно начал Гиббс.

― Неплохо… Но мы это и так видим, ― нервно дёрнул усом Джек и зыркнул в сторону своего помощника. ― Мне нужна более детальная информация, мистер Гиббс! ― громко заявил он тоном, нетерпящим никаких возражений. ― Какова она на ощупь? Каков её запах? Вкус, в конце концов!

― Стена, как стена! ― возмутился мистер Гиббс. ― На ощупь не горячЕе и не холоднЕе воздуха вокруг, гладкая, запах такой же как у моря, а про вкус ничего вам сказать не могу, я ж её не лизал!

Джек задрал высоко подбородок и округлив глаза до предела, уставился на Джошами так, словно видел его впервые. Потом, обойдя своего помощника и осмотрев его со всех сторон, он скорчил брезгливую мину и громко, чтобы всем и каждому было слышно, заговорил:

― Старина Гиббс, я всё чаще задумываюсь, не ошибся ли я, назначив помощником именно вас.

Бедный мистер Гиббс стоял выпучив на капитана глаза, и шевеля сразу всеми своими извилинами, пытался сообразить в чём провинился на этот раз.

― По вашему мнению, вы достаточно хорошо исследовали таинственную стену, которая так бесцеремонно, помешала нам ― честным разбойникам, продолжать путь? ― он остановился напротив Гиббса и, смотря на него в крайней степени презрительно и свысока, ждал ответа.

― Да капитан, выяснил всё, что мог… ― растеряно выдавил из себя, бедолага.

― Всё, да не всё! ― вдруг завопил Воробей. ― Самое важное, как раз и не выяснил! Какова стена на вкус?!

Пираты смотрели на разыгравшуюся перед ними сцену, открыв рот. Они давно привыкли к странностям капитана, но каждый раз он выкидывал, что-то новенькое, и никто из них не хотел бы сейчас оказаться на месте их друга.

― Друзья, соратники… ― ещё громче заговорил Джек, обращаясь к толпе. ― Мне очень жаль, что мистер Гиббс настолько ленив, что не может выделить буквально секунду своего драгоценнейшего времени, чтобы определить настолько важное для нас свойство стены, и уверяю вас, он понесёт своё наказание, как только мы разберёмся с этим маленьким недоразумением. Но хочу вас всех успокоить и заявляю с уверенностью, и со всей ответственностью, что мы находимся в полной безопасности, ― в ходе своего монолога Джек передвигался по палубе, как на театральной сцене, активно жестикулируя и время от времени ловил взгляд кого-то конкретного из своей публики, гипнотизируя и внушая ему свою правду.

― Давайте рассуждать логически, ― он поднёс указательный палец к подбородку и принял задумчивый вид. ― Если стена не горячая, как врата ада, ни холодная, как сердце самой неприступной девы, то это хорошо, по-вашему?

Все переглянулись и немного поразмыслив над путанными речами кэпа, согласно закивали.

Джек обвёл рукой всех по кругу, призывая каждого к ответу, и широко улыбнулся.

― Видите! Конечно! Это очень хорошо! А теперь ответьте, если стена не источает смрад и зловоние, как пасть Кракена, будь он неладен! Это хорошо? ― задавая этот вопрос Джек брезгливо скривился и вышел из кольца, которым окружили его пираты, чтобы быть поближе ко входу в кают-компанию. Матросы, как один начали морщиться и отплёвываться, кивая и соглашаясь со своим капитаном.

Джек обвёл всех собравшихся победным взглядом и сказал:

― Готов поспорить, что и на вкус она сносная, хотя кое-кто не позаботился узнать наверняка, ― он снова неодобрительно зыркнул на Гиббса, но через секунду уже обводил толпу смеющимися глазами.

― А это означает, что нам ничего не угрожает.

Под одобрительные возгласы и радостные улюлюканья Джек развернулся и вальяжно направился в сторону двери.

― Хватит актёрствовать, Джек! ― выступил из толпы Тёрнер.

Все моментально замолкли, а Воробей остановился, разведя руки в стороны и продолжил слушать бунтаря спиной.

― Полагаю, ты решил под шумок отсидеться в каюте и дождаться пока всё решится само собой. Нужно действовать прямо сейчас, не пудри нам мозги!

Пираты загудели, поддерживая Уилла.

― Уильям, ― ласково протянул Джек, резко развернувшись к нему на каблуках. ― Я буду очень рад выслушать твои предложения.

― Нужно зарядить пушки и попробовать обстрелять стену, ― вступила в разговор Элизабет.

Джек немного ошарашено посмотрел на неё, но ловко подменив удивление улыбкой, хотел было ответить, но его перебила Скай, которая подошла к ним:

― Нельзя обстреливать из пушек.

Все трое уставились на неё с выражением лица, которое ясно давало понять, что её мнение никто не спрашивал. Это не ускользнуло от девушки, но она не подала виду и продолжила:

― Вы же видели, как отрикошетила пуля, что же будет с кораблём если дать пушечный залп?! Сами себя обстреляем.

― Разбирайся с бабами сам… ― быстро бросил Воробей Уиллу и скрылся за дверью, заперев её на ключ.

― Просто превосходно! ― фыркнула Элизабет, полоснув соперницу взглядом и ушла прочь, качая головой. Уилл тоже недовольно дёрнул бровью, и пошёл следом за женой.

― Мистер Гиббс, ― окликнула Скай старпома, который пытался утихомирить взбунтовавшуюся матросню.

Он подошёл к своей любимице и, взяв её за плечи, обречённо сказал:

― Ох и плохи наши дела, девочка…

― Мистер Гиббс, да объясните же мне толком, что это за стена! ― взмолилась Скай.

― Помнишь, я рассказывал тебе про ведьму, которую Джек облапошил?

Скай утвердительно кивнула.

― Чтоб мне треснуть, если это не её рук дело! ― выругался он. ― Первым эту стену заметил Марти, когда корабль встал, а паруса опали. По правому борту она находится ближе, можно рукой дотянуться. Мы надеялись, что по левому её нет, но оказалось, что она просто дальше. Только наверху, в куполе, есть дырка. Этого достаточно, чтобы воздух поступал, но слишком высоко, чтобы мы могли выбраться, ― Джошами указал пальцем наверх, где, если присмотреться можно было различить едва заметные границы магического пузыря.

― А что Джек говорит? Что это был за концерт? ― Скай недоумевала, зачем он устроил представление.

― Он в отчаянии и не знает, что делать, мисс… ― покачав головой, Гиббс побрёл обратно к бушующим пиратам.

Скай не раздумывая побежала к правому борту и протянула руку. Прозрачная стена блеснула золотом и легко пропустила сквозь себя тонкие пальцы девушки.

― Как ты это сделала?! ― рядом, из ниоткуда возникла Элизабет. Выставив ладонь вперёд она упёрлась в твёрдую стену, а потом с силой ударила по ней кулаком.

― Я не знаю… ― тихо ответила Скай, которая была удивлена не меньше пиратки.

Пока они вдвоём испытывали стену, Джек был вынужден выйти из своего логова, так как разъярённые пираты настолько сильно долбились в дверь, что чуть не вынесли её прямо с петлями. Они накинулись на Воробья с проклятьями и угрожающе потрясали кулаками прямо у его лица, кто-то даже начал хвататься за оружие. Джек пытался хоть что-то сказать, но только лишь успевал открывать рот, как рыба; поток угроз не давал ему произнести ни звука. Он устало закатил глаза и вобрав в лёгкие весь воздух, который только мог, что есть мочи гаркнул.

― А ну молчать, псы паршивые! Вы что, удумали мятеж учинить?! ― звук собственного голоса его распалил и вот, он уже молниеносно оголяет шпагу, стоя один против толпы. Теперь отступать было некуда.

― Перед тем, как вы, неверные, порвёте меня на куски, я успею продырявить, по крайней мере десятерых из вас, ― прошипел он по-звериному, становясь в боевую стойку.

― Не надо никого рвать на куски. Пожалуйста, давайте все успокоимся, ― Скай вышла на середину перед толпой пиратов и встала между ними и Джеком, тот не сразу опустил шпагу, с трудом соображая от охватившей его ярости.

Пираты хмуро смотрели на Скай, но молчали.

― Я знаю, как вытащить вас отсюда.

Матросы недоверчиво зашептались.

― На меня не действует этот барьер.

― Не действует? ― переспросил Джек, скривившись.

― Я не часть команды, не пират, ― пояснила Скай, обернувшись к нему. ― Твоя ведьма просчиталась. Она была уверена, что на корабле будут только пираты.

Джек убрал шпагу и встал рядом, заглядывая Скай в лицо.

― И чем же ты можешь помочь? ― он ехидно оскалился, не видя в её словах никакой логики.

― Я доберусь до Тортуги на шлюпке и разыщу ту ведьму, которую ты собирался найти.

Джек ухмыльнулся, в его глазах сверкнуло полное недоверие.

― Цыпа, я понимаю, что тебе хочется выбраться отсюда… Но даже нашим прогнившим душам, слишком жестоко с твоей стороны давать ложную надежду. Можешь отплывать хоть сейчас… ― он выплёвывал ей слова прямо в лицо, полностью уверенный в том, что, как только девушка покинет корабль, они её больше не увидят.

― Хорошего же мнения ты обо мне, Джек…

Её зелёные глаза потемнели, приобретая почти болотный оттенок, щёки пылали от возбуждения, а во взгляде читалась твёрдость, которую он раньше не замечал в ней.

― Я даю тебе слово, что вернусь. Даже если план с ведьмой провалится, я что-нибудь придумаю и вернусь за вами.

― Слово женщины ― это пустышка… ― презрительно усмехнулся Джек.

Скай схватила его за плечо и твёрдым, совсем несвойственным ей тоном ответила:

― Значит, я не буду давать слово женщины, а дам слово друга, идёт? ― зелёные глаза буквально гипнотизировали пирата.

Он оторопел от такого заявления, но всё же ответил.

― Идёт.

Скай зашла в каюту, собрав в мешок все нужные ей вещи и выслушав наставления Джека о том, где искать ведьму, она снова вышла на палубу; шлюпка уже была готова. Джек спустился на воду вместе с ней, чтобы объяснить, как нужно грести.

― Возьми вот это, ― он протянул ей свой компас. ― Чтобы с курса не сбиться.

Скай много слышала про волшебный компас от Гиббса, и сейчас, открыв крышку убедилась, что он показывает именно то направление, которое нужно.

― На месте будешь уже в темноте, подойдёшь со стороны заброшенного причала, так даже лучше. Спокойно доберёшься до города. В порту ночью всякого сброда полно. А дальше действуй по плану, как и договаривались, ― Джек многозначительно приподнял бровь и молча уставился на девушку. Скай знала, что он до сих пор ей не доверял.

― Я поняла. Постараюсь, как можно быстрее.

Воробей прищурил глаза и уже более весёлым тоном добавил:

― Если вдруг встретишь там Жизель, а как слух поползёт, что ты с Жемчужины, уж будь уверена она тебя найдёт, передай ей, что всё кончено. Окончательно и бесповоротно… ― он игриво подмигнул и дёрнул в усмешке усами. ― Попутного ветра, Скай, ― он произнёс её имя на выдохе, и в его глазах мелькнуло что-то странное, какая-то тень надежды. Он резко поднялся на ноги и цепляясь за канат, начал подниматься наверх по штормтрапу.

Скай неловко устроилась в лодке и неумело начала грести в противоположную от корабля сторону. Стена, как и прежде сверкнула золотым свечением и легко пропустила её. Она гребла не оборачиваясь, пока совсем скоро, не выбилась из сил. Вёсла казались неимоверно тяжёлыми, а руки у неё были слабые. Периодически сверяясь с компасом, она проплыла уже несколько часов. Землю так и не было видно, но она точно знала, что доберётся до Тортуги, также как и была полностью уверена, в скором возвращении на Жемчужину. Джек сказал ей, что даже если она больше не сможет грести, всё равно шлюпка рано или поздно пристанет к берегу ― прибой поможет.

Темнело. Вокруг становилось холодно. Скай уже давно бросила затею с вёслами, затащив их в лодку и смиренно ждала, поглядывая время от времени, на стрелку компаса, которая упрямо показывала в одну сторону. Чтобы отогнать страх она перебирала в голове разные мысли. Становилось совсем холодно, но одна мысль грела изнутри. «Он впервые назвал меня по имени» Она прокручивала её в голове снова и снова, пока не увидела вдалеке смутные очертания острова.

― Слава Богу! ― с облегчением прошептала она.

На берег Скай выбралась только спустя два часа, вокруг стояла пугающая тишина. Был поздний вечер. Она как можно крепче привязала лодку толстой верёвкой к полуразрушенному причалу и, достав из неё мешок со своими пожитками, быстро пошла по направлению к городу. Вдали отчётливо слышался шум бурлящей жизни. Она крепко держала компас в руке, когда вышла на безлюдную тёмную улицу. Видимо это была самая окраина города. Скай остановилась, чтобы подумать куда идти дальше, как вдруг неизвестный, завернувший из узкого переулка выхватил у неё из рук компас и побежал вглубь мощённой улочки. Скай не раздумывая кинулась следом.

― Эй, стой! Верни компас! ― кричала она набегу, не видя вокруг ничего, кроме быстро удаляющегося силуэта вора.

Вскоре она совсем выдохлась и вынуждена была остановиться, чтобы немного перевести дух. Она всё ещё была на окраине, вокруг стояли мрачные неприветливые дома, некоторые были давно заброшены, лишь вдалеке в одном окошке мерцал неверный свет от свечи.

― Чёрт…

Эддингтон опёрлась руками о колени, пытаясь отдышаться.

Она ещё не успела осознать, что означала потеря компаса, как кто-то крепко схватил её за талию и прижал к себе. Скай не смогла закричать, так как сильная мужская ладонь зажала ей рот.

― Тихо, молчи! ― прозвучало у неё над ухом, пока она отчаянно пыталась вырваться из крепкой хватки незнакомца.

Скай отбивалась изо всех сил, но хватка нападавшего была довольно крепкая. Он почувствовал, что девушка быстро ослабела; ей нужно было вдохнуть, но его рука плотно зажимала рот и совершенно не давала дышать. Тогда мужчина тихо и спокойно заговорил прямо у неё над ухом:

― Я уберу руку, а ты не будешь кричать, хорошо. Я не причиню тебе вреда.

Она отчаянно закивала и жадно вдохнула свежий воздух, когда он отпустил её. От недостатка кислорода голова кружилась и, казалось, сделай Скай хоть шаг, то сразу же упадёт.

― Что вам нужно? ― жалобно протянула она.

Незнакомец осторожно развернул испуганную девушку к себе. Она с опаской подняла глаза на обидчика и замерла, уставившись на до боли знакомые черты. Вокруг было темно, но даже во мраке она сразу же узнала его лицо.

― Нил… ― выдохнула Скай.

Мужчине показалось, что она сейчас потеряет сознание, поэтому он не спешил отпускать её, продолжая мягко поддерживать за талию.

― Я знал, что не ошибся. Узнал тебя по голосу.

На его губах играла ободряющая улыбка.

Не разобрав толком реальность это или иллюзия, Скай шумно всхлипнула и кинулась ему на шею. Сквозь рыдания она шептала его имя и прижимала к себе так крепко, будто боялась, что он исчезнет и снова оставит её совсем одну в чужом мире. Слёзы непроизвольным потоком лились по щекам. Всё накопившееся напряжение, невысказанное и тщательно скрытое, выходило сейчас горьковато-солёными слезами, которые моментально промочили воротник преследователя.

― Ну тише, тише… ― он осторожно прижал Скай к себе, ласково поглаживая содрогающуюся от рыданий спину.

Довольно долго они стояли вот так, в тёмном закутке переулка, прижавшись друг к другу. Скай от усталости уже едва держалась на ногах, безвольно повиснув на шее Нила. Когда всхлипы стали реже, а её тело больше не сотрясали приступы рыданий, он немного отстранил девушку от себя и со спокойной улыбкой, заглядывая в её распухшее от слёз лицо, сказал:

― Пойдём. Хорошенько отдохнёшь и всё расскажешь.

Скай устало кивнула, размазывая рукавом рубашки слёзы, которые продолжали по инерции стекать по щекам. Сейчас она выглядела словно ребёнок, который после продолжительной истерики, наконец успокоился и отрешённо всхлипывал, подчиняясь родительской воле. Честно говоря, она была счастлива хоть на какое-то время переложить весь груз ответственности на чужие плечи.

Идти пришлось довольно долго, но Скай это не волновало. Она отстранилась от всего происходящего, механически переставляя ноги и периодически спотыкаясь. Глаза буквально слипались от переутомления; если бы сейчас она прислонилась к стене, то провалилась бы в сон тут же, прямо посреди переулка. Она не заметила, как они вышли на более оживлённую улицу, где время от времени слышались пьяные возгласы и грязная брань, не заметила, как вошли в забитую до отказа шумную таверну, не заметила скользких, масляных взглядов, которые бросали на неё мужчины и надменных фырканий портовых размалёванных девок, и совсем не поняла, как оказалась в довольно чистой и уютной для таверны комнате. Нил провёл её в смежную комнатушку, где стояла кровать. Он зажёг свечу и сказал что-то про воду, но Скай не слышала. Когда он вышел, она решила прилечь всего на минуту, но только голова коснулась удобной подушки, как она провалилась в глубокий тяжёлый сон.

* * *

― Попутного ветра, Скай.

Она посмотрела на него. Чёрные как бездна глаза выражали полное спокойствие, заглядывая в самые дальние уголки души; теперь она не могла отвести взгляд, только не сейчас…

Он поднёс руку к её лицу, едва касаясь пальцами кожи. Скай прикрыла веки, с трепетом ощущая тепло его прикосновения на щеке, по телу побежали мурашки. Она не хотела открывать глаза, чтобы подольше сохранить блаженное ощущение.

― Как жаль, что у тебя ничего не выйдет…

Она посмотрела на него снова, встречая всё тот же чёрный взгляд, только теперь его лицо было ближе, он почти касался её кончиком своего носа.

― Джек, что ты такое говоришь…

Она сжала его руку, чуть выше локтя, чувствуя пальцами плотную шершавую ткань потёртого сюртука. ― Я же обещала.

― Слова женщины ― пустышка… У тебя не получится… И всё это будет на твоей совести…

Вдруг в его глазах вспыхнул гнев, рука скользнула на шею Скай и сдавила ей горло, лишая возможности вздохнуть. Лодка в которой они сидели ходила ходуном.

― Джек, что ты делаешь… ― прохрипела она, безрезультатно пытаясь разжать его пальцы. Золотые зубы блеснули в злом оскале.

― Ты слабая, беспомощная, жалкая белоручка. У тебя ничего не выйдет.

Скай чувствовала, как теряет сознание от нехватки воздуха. Теперь говорил не только Воробей; лица менялись одно за другим: мистер Гиббс, Пинтел, Раджетти, Марти, Уилл и последней была Элизабет, которая окончательно лишила её кислорода и прошипела прямо в лицо ― «аристократочка».

Скай подскочила на кровати вся мокрая от пота. Вокруг шеи обмотались её собственные волосы и неприятно давили на горло. Тяжело дыша, она откинулась обратно на подушку. Хотелось как можно быстрее прийти в себя после ночного кошмара. Перед глазами до сих пор стояли образы озлобленных пиратов и гадкое послевкусие дурного сна ощущалось физически, хотя она и испытала огромное облегчение, проснувшись. Восстанавливая дыхание Скай повернула голову к окну и, чтобы отвлечься, начала изучать обстановку комнаты, в которой провела ночь.

Около окна стоял обшарпанный деревянный стол, слева от кровати расположился небольшой платяной шкаф, а справа, немного покосившись на одну сторону, неуклюже устроилось трюмо с помутневшим от времени зеркалом. Обстановка была очень скромная; повидавшая виды мебель казалась довольно старой и хлипкой, но, по крайней мере, здесь было убрано и чисто. Постельное бельё приятно пахло свежестью и мылом. Около кровати на несуразном, грубо отёсанном табурете стоял таз с водой. Усевшись на край кровати, она опустила руки в прохладную воду, задумчиво наблюдая, как взволнованная поверхность жидкого зеркала пошла кругами, лаская металлические борта.

«Как же мне теперь искать Тиа Дальму… Что за имечко? Наверное прозвище. Странное… Угораздило тебя потерять компас в первый же день, Скай… Может ты и впрямь бесполезная белоручка? Джек прав… Он не верит в тебя, и другие тоже… Если бы не бунт, он бы тебя на смех поднял. Чёртов сон…».

Она плеснула себе в лицо прохладной водой, в надежде, что это поможет остановить терзающий поток мыслей, когда послышался тихий стук в дверь. Скай быстро вытерлась суровым полотенцем, которое нашла возле подушки и только тогда отозвалась:

― Входите.

В дверях показался Нил, который держал в руках тарелку с кашей и кружку. Его красивые черты лица стали намного более мужественными; Скай никогда раньше не видела, чтобы он не был гладко выбрит и пренебрёг расчёской. Немного взлохмаченные тёмно-русые волосы, которые стали явно длиннее с тех пор, как они последний раз виделись и щетина, придавали его лицу решительности и внутренней твёрдости. Скай отметила про себя, что на её вкус, смена имиджа однозначно пошла ему на пользу.

― Доброе утро, соня. Местная еда, конечно, не шедевры высокой кухни, но есть можно.

Нил подошёл к столу и, аккуратно поставив тарелку, обернулся, пристально разглядывая девушку. В его глазах читалось удивление ― он совершенно не ожидал наткнуться здесь на кого-то из двадцать первого века.

― Спасибо, ― улыбнулась Скай.

Ей также как и Нилу было очень странно видеть человека из своего «прошлого будущего». Чувство радости, смешанное с ощущением абсолютной нереальности происходящего, соединялись в специфичный коктейль, который отдавался неприятным сосущем чувством где-то внутри. Что-то здесь было не так… Они ещё пару мгновений в унисон молчали, внимательно изучая друг друга; о многом хотелось поговорить и так мало нужных слов приходило сейчас в голову каждого.

― Послушай, мне нужно идти, возникли неотложные дела. Если понадобится чистая одежда, посмотри в шкафу. Только прошу, не спускайся в таверну и тем более, не выходи на улицу ― это опасно.

Скай позабавила его реплика в стиле любящего отца, который читал нудные нотации своей незадачливой и наивной дочери. Она усмехнулась:

― Мне не пять лет, Нил. Я же не дурочка, чтобы расхаживать по Тортуге и испытывать судьбу.

― И тем не менее, именно тебя я встретил вчера на окраине города ночью, ― заметил он, отвечая ей обаятельной белозубой улыбкой.

― У меня не было выбора. Нужно было добраться до города… В общем, иди, я дождусь тебя. В конце концов, мне тоже интересно узнать, как ты здесь оказался.

Скай шутливо махнула рукой, уверяя его, что всё нормально, и с аппетитом принялась за кашу, которая оказалась не такой противной, как можно было ожидать.

Когда Нил ушёл, девушка взялась за привычный для себя внутренний анализ. Спрашивать о делах Нила было бесполезно. Свои истинные намерения он почти никогда не раскрывал, а если и приподнимал завесу тайны, то только частично. Какие такие дела у него могли быть на Тортуге? Ясно какие ― вырвавшись на свободу, Нил Кэффри взялся за старое. В далёком XXI веке это был талантливый мошенник и авантюрист. После продолжительного преследования агентами ФБР, он всё-таки был пойман, но хитрецу удалось избежать тюремного заключения, так как ему предложили сотрудничество. В общей сложности за все махинации и гениальные преступные схемы Кэффри светило больше десяти лет и дабы не оказаться за решёткой, он принял далеко не заманчивое предложение и «продал душу» государственной структуре, став их официальным консультантом. С тех пор, как Нила поймали, каждое его действие было под контролем, по крайней мере, он заставлял всех думать именно так.

Скай познакомилась с ним совершенно случайно. Во время её стажировки в Нью-Йорке, наставник Эддингтон вёл своё независимое расследование по громкому делу, в котором была замешана элита и сильные мира сего Америки и Англии. Юная журналистка удостоилась чести участвовать в таком серьёзном деле вовсе не из-за выдающихся способностей; просто ей повезло, что наставник был по совместительству её крёстным, который души в ней не чаял и готов был закрывать глаза на совершенно неподходящий их профессии характер. ФБР тоже активно занималось расследованием, и Кэффри выступал ключевым экспертом. Без его помощи им скорее всего так и не удалось бы распутать хитросплетения коррупционного заговора и наказать кукловодов, которые проворачивали свои подлые делишки уже не первый год прямо под носом у властей. Сейчас прошлое казалось Скай таким далёким и чужим, будто она прочитала о нём в какой-то книге, а не прожила всё сама.

Закончив свой не особо изысканный, но довольно сытный завтрак, Скай прошла во внешнюю комнату. Впереди был целый день и единственное, чем она могла заняться ― это внимательно изучить окружающую обстановку. Лазить по шкафам аристократочка, конечно, не собиралась, но кто сказал, что ответ нельзя найти на поверхности? Эта комната была куда больше той, в которой она ночевала. Пол был устлан старым, вытертым ковром с едва различимыми восточными узорами. На большом письменном столе у окна лежали различные письменные принадлежности: несколько карандашей, перо и заляпанная пузатая чернильница. На листках бумаги были наброски морских пейзажей и эскиз пристани. Скай просмотрела все рисунки и с восхищением прошептала:

«Какой же ты талантливый, Кэффри…».

Её всегда удивляло, почему Нил выбрал путь афериста, а не художника. С чего он решил, что подделывать картины великих мастеров куда более удачная идея, чем создавать своё? Она не разделяла его взглядов, но и не судила. В конце концов, это его осознанный выбор, и наверняка, на то у него были веские причины.

Как и следовало предполагать, Скай не нашла ничего, что бы могло дать ответ хоть на один вопрос, касательно Нила. Оставшееся время она провела сидя на диване, терпеливо ожидая своего друга по несчастью. Как Кэффри и обещал, он пришёл ближе к вечеру. Нил расположился в кресле рядом с диваном и, затаив дыхание, слушал её историю.

― А очнулась я уже среди пиратов…

― То есть до прибытия сюда ты всё время находилась на пиратском судне?

Он очень надеялся, что ошибается. Скай в его глазах была беззащитным тепличным цветком, который не мог переносить элементарное невнимание, ни то что жестокое обращение и лишения.

― Да. Почти два месяца уже прошло с тех пор, как я… Как мы… ― она запнулась, не желая произносить свои мысли вслух.

Странно, но говорить об этом было тяжелее, чем думать… Как будто то, что было произнесено, сразу же становилось неоспоримой правдой, когда как мысли можно было считать просто бурной фантазией, вышедшей из-под контроля. Повисла гнетущая тишина. Нил посмотрел на Скай, которая уставилась отрешённым взглядом куда-то в угол. Он подумал о самом худшем и с трудом заставил себя заговорить:

― Скай, мне так жаль… Я даже не знаю, что сказать…

Его большие серые глаза выражали полную растерянность и ужас. Она не сразу поняла, что вызвало у Кэффри такую реакцию.

― Да нет, всё не так плохо. Я в порядке.

От нее не укрылось, что Нил отвёл глаза и с несвойственной ему неловкостью, явно подбирая слова, пытался сформулировать всё как можно деликатнее. Через пару секунд, всё ещё сомневаясь ― стоит ли это озвучивать, он всё же решился.

― Я понимаю, тебе тяжело говорить об ужасе, который ты пережила. И не нужно, ― он снова сделал паузу. ― Теперь ты здесь, со мной. Всё закончилось. Я клянусь, больше тебя никто и пальцем не тронет.

Он посмотрел на неё с каким-то странным выражением сочувствия. И тут до неё дошло, что он имел ввиду.

― Нет, Нил, что ты!

Скай чуть ли не подскочила на месте. Её щёки покрылись красными пятнами, а по телу пробежала дрожь.

― Ты неправильно всё понял. Они меня не трогали. Господи, как же ты мог такое подумать! О боже…

А ведь всё могло быть именно так. Она опустила голову, потирая пальцами лоб. Страх, который она зарыла глубоко внутри окатил её горячей волной, когда она увидела в глазах Нила сострадание и жалость. Всё могло быть так… И должно было быть. Сколько раз она думала об этом ― отстранённо, без напрасных эмоций, так, как думают о неизбежном. Сколько раз она сворачивалась клубочком на полу в своей «каютке», сжимая в руке нож, который хранила под тряпьём; сжимала с такой силой, что пальцы немели, а душа цепенела от страха. Сколько раз она отчаянно вслушивалась в скрип дерева и унылые стоны палубных досок, чтобы понять стоИт ли кто-то за дверью и проваливалась в сон от безысходности и изнеможения. Но всего этого не произошло.

Увидев реакцию Скай, Нил резко откинулся на спинку кресла. Проведя рукой по волосам, он с облегчением выдохнул.

― Я просто подумал… Прости.

― Мы либо о пиратах ничего не знаем, либо мне посчастливилось встретить самых благородных из их числа.

Скай первая прервала затянувшееся молчание и едва заметно улыбнулась, стараясь замаскировать неловкость, которую ощущала всем своим естеством. Сначала она рыдала у Нила на плече, теперь этот разговор… Не привыкла она так морально оголяться перед людьми, тем более что с Кэффри они были не очень близки.

― Но ты от них сбежала, ― всё ещё плохо понимая ситуацию уточнил Нил.

― Не совсем… Я… ― Скай снова запнулась. Почему-то все мысли, которые она проговаривала вслух звучали совершенно не так, как она хотела. ― В общем, я им помочь должна.

― Чем ты им можешь помочь?

― И ты туда же… ― с укором покачала головой она, отвечая на недоверчивый тон Нила. ― Неужели я выгляжу настолько беспомощно?

Он усмехнулся, хитро прищуриваясь.

― Просто в моём понимании, помощь пиратам требует некоторого преступного умысла. А ты и преступный умысел вещи совсем несовместимые.

Скай закатила глаза. Нил смотрел на неё с такой нежностью, как на ребёнка.

― И не говори, святее всех святых! Нимб трещит под тяжестью моих благородных намерений, ― она иронично улыбнулась, но тут же серьёзно добавила. ― А если без шуток ― я их единственный шанс. Корабль околдован и вся команда заперта на борту.

Кэффри ничего не ответил и лишь наградил Скай долгим недоверчивым взглядом. Пока вопросов у него было больше, чем ответов.

― Сам сидишь тут, посреди XVIII века и ещё мне не веришь.

― И то верно… ― задумчиво произнёс он. ― Постой, то есть, ты хочешь сказать, что вместо того чтобы бежать, ты собираешься к ним вернуться? Ты это серьёзно?

― Конечно. Как я могу бросить людей на верную смерть?

― Скай, они пираты. Я не знаю, как тебе удалось провести столько времени среди них и не пострадать, но сейчас будет верх глупости упустить такую возможность и не сбежать.

Нила поражала наивность Эддингтон, которая толкала её на явное безрассудство, но она продолжала твёрдо стоять на своём и даже слушать ничего не хотела.

― Нил, при всём уважении. Я не спрашиваю твоего совета. Я всё решила, и это не обсуждается.

Она откинулась на спинку дивана и отвела глаза, давая понять, что разговор окончен.

― Ты им доверяешь?

― Доверяю… ― с досадой усмехнулась она. Её слова прозвучали далеко не утвердительно. Сарказм в голосе сыграл свою роль и передал то отчаяние, с которым она жила бок о бок уже несколько месяцев.

― Разве пиратам можно доверится? Или вообще хоть кому-то можно довериться?

Эти вопросы повисли в воздухе риторической дымкой, обречённые так и остаться без ответа. На самом деле, Скай и не ждала, что Нил ответит на них. Она смотрела куда-то в пустоту, отрешённым, невидящим взглядом и продолжала до жути безразличным тоном.

― Знаешь, я, на самом деле, была готова ко всему. Но никогда нельзя показывать свой страх. Ведь жертва становится жертвой именно тогда, когда боится. Я выбрала стратегию невидимки. Старалась не привлекать к себе внимание и, кажется, преуспела. Даже капитан перестал замечать меня, хотя я у него всегда на глазах. Ты хоть раз чувствовал себя предметом мебели? ― она покачала головой, как будто пыталась стряхнуть горькую ухмылку, которая против воли растягивала губы. ― Так нужно было… до поры до времени. Потом я осмелела немного, стала их изучать, наблюдать за ними. В итоге, мне даже удалось расположить их к себе, если можно так выразиться. Я думаю, они не причинят мне вреда, но всегда есть вероятность. Нил, я держу нож под подушкой. Всё это время я готова нанести ответный удар, если понадобится.

Тут она развернулась к Кэффри лицом и посмотрела на него своими огромными зелёными глазами, которые потемнели настолько, что приобрели болотный оттенок. На её щеках играл лёгкий румянец. Нил невольно залюбовался ей.

― Так что, не думай, что я не понимаю, среди кого я оказалась.

― Говоришь так, будто тебя предавали и не раз.

― Меня не предавали. Но я видела, как предают других.

На этой фразе что-то в лице Кэффри дёрнулось, едва заметно, но Скай успела уловить.

Он слегка развернулся, уставившись в окно и тщетно пытаясь отогнать мрачные мысли, которые навеяли слова Скай.

― А ты? Как ты здесь оказался?! ― спохватилась она.

Скай почувствовала себя неловко. Нагрузить человека своими проблемами и совершенно забыть поинтересоваться его делами ― такой бестактности она раньше себе не позволяла.

Кэффри немного помедлил, собираясь с мыслями и наконец сказал: ― Я просто шёл по улице, хотел как можно быстрее добраться до конторы и рассказать Бергу свои мысли по поводу нашего с ним последнего дела, когда вокруг начало происходить что-то странное. Сначала я подумал, что мне в глаза попала пыль ― в воздухе появились мелкие чёрные точки и изломы. Они становились всё отчётливее, как хаотичные грани измятой в кулаке бумаги, вокруг всё трещало. Потом была яркая вспышка и всё пространство на долю секунды будто схлопнулось и я оказался посреди океана.

Скай жадно ловила каждое его слово, надеясь, что история Нила даст больше ответов, чем её собственная.

― Ты тоже оказался на корабле? ― удивлённо спросила она.

― Нет. В воде. В открытом океане.

― Как же ты добрался до берега?

Она прикрыла рот ладошкой, будто испугалась собственных слов.

― Болтался в воде несколько часов. Когда уже совсем обессилил, увидел вдалеке едва различимую точку. Собрал последние силы, которые остались и поплыл к ней. Оказалось это был торговец. Мне несказанно повезло. Они подобрали меня, я им наврал что-то про крушение, сказал, что отбился от своих, когда они отплывали на шлюпках. Наплёл им какой-то чуши, если честно… ― усмехнулся Кэффри. ― Но ребята оказались несмекалистые и вопросов у них не возникло. Они-то и доставили меня на остров.

― Ничего себе… ― протянула Скай, переваривая всё сказанное Нилом.

― По правде сказать, мне на удивление легко удалось здесь устроиться. Народ тут настолько разношёрстный, что мой современный вид никого не смутил, ну, а потом я оброс и слился с местным колоритом, ― он расплылся в обаятельной улыбке и потёр рукой свою щетину, которая и впрямь здорово маскировала его типичную внешность голливудского плейбоя.

― Я уже успела оценить твою смену имиджа. Мне кажется, тебе очень идёт.

― Правда? ― Нил мотнул головой, шутливо демонстрируя свои растрепавшиеся удлинённые волосы.

― Ты просто неотразим!

Скай задорно засмеялась и отклонилась назад, театрально прикрывая рукой глаза.

В этот вечер они многое успели обсудить, поведать друг другу о своих приключениях и вспомнить общее минувшее будущее, и у каждого на душе стало немного теплее. Так, одна случайная встреча может сблизить людей быстрее, чем годы крепкой дружбы. Или всё же не такая случайная, как может показаться на первый взгляд?

* * *

Весь следующий день Скай собиралась провести в поисках Тиа Дальмы или хотя бы разузнать о ней побольше. Было бы неплохо расспросить местных жителей ― наверняка они знали, где обосновалась ведьма, которая, по словам Джека, теперь обитала на Тортуге.

Нил воспринял её решение без особого энтузиазма. Он считал это крайне опасной затеей, но понял, что спорить было бесполезно и решил проконтролировать ситуацию, раз помешать не мог.

На ранний завтрак они спустились в харчевню вместе. Основной зал питейного заведения оказался на удивление светлый и просторный. Солнце щедро заливало заляпанный пол через маленькие окошки цокольного этажа. Солнечные зайчики весело гонялись друг за другом по закоптившимся и засаленным стенам, не обращая никакого внимания на то, что всё вокруг насквозь было пропитано пороком и грязью. По утрам таверны пустовали. Лишь за дальними столами можно было заметить одиноко храпящих моряков, которые так и не нашли в себе силы добраться до своих комнат.

С осторожностью шагая по скрипучему деревянному полу Скай опасливо выглядывала из-под широкополой шляпы, которую надела, чтобы не привлекать внимания.

Внизу было всего двое ― хозяин заведения, который неистово тёр тряпкой большой глиняный кувшин и пышногрудая фигуристая женщина лет сорока, методично протиравшая грубо отёсанные деревянные столы.

Только завидев, Нила хозяин нацепил дежурную льстивую улыбку, которая предназначалась лишь платёжеспособным гостям.

― Доброе утро, мистер Кэффри. Доброе утро, мисс.

Он не сразу заметил Скай и с любопытством оглядел её с ног до головы. Девушка едва заметно кивнула в ответ и продолжала стоять за спиной уже знакомого ему постояльца, нервно переминаясь с ноги на ногу.

― Доброе утро, мистер Роуг. У меня будет к вам просьба.

Хозяин тут же отставил кувшин в сторону и навострил уши, шкурой чувствуя, что здесь пахнет наживой.

― Эта очаровательная леди ― моя сестра.

Мистер Роуг двусмысленно ухмыльнулся, но Нила это совсем не смутило и он продолжил, как ни в чём не бывало:

― Обстоятельства сложились так, что ей пришлось прибыть ко мне. Вы, конечно, понимаете ― истинной леди здесь не место, но выбора у нас нет. Наше пребывание на Тортуге может затянуться, но я не могу заключить Скай в четырёх стенах. Поэтому я очень рассчитываю на вашу поддержку, приглядывайте за ней, если меня нет рядом. А чтобы вам это было не в тягость, вот ― небольшое поощрение.

Нил элегантным движением вытащил из-под жилета несколько монет и положив их на деревянную стойку, с шумом подвинул их ближе к владельцу таверны. Тот моментально просиял; в маленьких глазах сверкнула алчная искра. Он накрыл большой мясистой ладонью монеты и заметил:

― Что вы, сэр. С вашей прелестной сестры и волоска не упадёт. Буду приглядывать за ней, как за собственной дочуркой.

Он мерзко осклабился и перевёл масляный взгляд на Скай, которая смотрела в пол и очень жалела, что её угораздило родиться человеком, а не торшером.

― Я буду давать сверху по три шиллинга ежедневно. А если вы нарушите своё обещание, то мне придётся напомнить вам с кем я веду дела.

Нил говорил спокойно и даже дружелюбно, но упоминание про его связи подействовало незамедлительно. Улыбка сползла с лица мистера Роуга, уступая место бегающим глазам и сосредоточенному пыхтению.

― Так мы друг друга поняли?

Лицо Нила не покидала располагающая улыбка, но в голосе звучали стальные нотки. Очевидно, мистер Роуг отлично знал, каких людей имел ввиду его постоялец и очень не хотел переходить им дорогу.

― Можете быть спокойны, сэр. За такую достойную плату я уж расстараюсь.

Скай решила, что прячась за спиной у Нила, ей точно ничего не узнать и придётся действовать самой. Кэффри ясно дал понять, что не поддерживает её затею, так что помощи от него ждать было бесполезно. Собрав свою волю в кулак, она решительно шагнула к стойке, отодвинув Нила немного в сторону.

― Мистер Роуг, где я могу найти ведьму по имени Тиа Дальма?

Вопрос прозвучал слишком прямолинейно, так как времени на светские беседы не было. Хозяин удивлённо вскинул брови и неохотно ответил:

― Не стоит с ней связываться. Говорят, она сама приходит, если ей нужен кто-то, а если уж и явится, то точно не с добром, мисс.

― Кто говорит? Пожалуйста сведите меня с человеком, который хоть что-то знает.

Скай нервически поправила прядку, которая выпала из-под шляпы. Ни одна шпилька и ни один головной убор не мог удержать рыжий рассыпчатый шёлк её волос.

― Все говорят и никто конкретно. Только слухи ходят, мисс, а они не появляются на пустом месте.

Скай так и не добилась внятного ответа от своего нового знакомого, более того ей ничего не удалось узнать и от остальных посетителей таверны. На протяжении нескольких дней она выбирала наиболее приличных и наименее пьяных клиентов и заводила с ними разговор о ведьме. Реакция всегда была одна и та же ― никто не хотел о ней говорить и быстро менял тему.

Однажды Скай сидела за дальним столом, который был отделён от основного зала широкой деревянной колонной. В голове не было ни одной мало-мальски адекватной идеи и она решила, что тарелка местной похлёбки, если уж не поможет решить насущные проблемы, то однозначно улучшит настроение. Скай устало поднялась с лавки и поплелась к стойке. Вдруг, откуда ни возьмись у неё на пути возникла пышная юбка, в обладательницу которой она с размаху влепилась. Из-за сдвинутой на глаза шляпы Скай видела только подол и чтобы не упасть интуитивно ухватилась за первое, что попалось под руку ― тонкую женскую талию туго затянутую в корсет.

― Эй, парень, сначала деньги ― потом руки.

Аристократочка подняла голову и встретилась глазами с дерзким, явно затуманенным чем-то горячительным, взглядом размалёванной дамочки.

― Извините, я не хотела…

Она неловко убрала руки с жёсткого корсета и собиралась побыстрее обойти это живое, фигуристое препятствие, как дамочка резко и довольно грубо схватила её за запястье.

― А ну постой-ка…

Она по хозяйски приподняла край шляпы, что позволило нескольким, самым непослушным прядям, упасть на лоб Скай. Хмельные глаза проститутки дико блеснули и жеманный резкий голос перекрыл гомон который царил в таверне.

― Ты мне как раз и нужна.

Скай отшатнулась от размалёванной куртизанки и беспомощно дёрнула рукой, в которую та вцепилась мёртвой хваткой. Агрессивная мадам бесцеремонно потащила свою соперницу вглубь заведения. Затолкав бедняжку в первую попавшуюся подсобку, она с силой впечатала её в стену и плотно закрыла за собой дверь.

Тряхнув копной блондинистых, высоко собранных беспорядочных кудрей она приблизила выбеленное, давно потерявшее природную свежесть лицо и медленно, с презрением осмотрев свою добычу с ног до головы надменно фыркнула.

Шляпа Скай слетела с неё ещё у входа, и красивые длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам, привлекли опасное внимание хищницы, которая готова была к броску.

Куртизанка захватила прядку шёлковых волос пальцами и медленно провела по ней до самых кончиков.

― Так вот какая ты ― новая пассия Воробья. Рыженькая… Молоденькая Красивенькая… Была у меня рыженькая подружка как-то…

Каждое слово она выделяла мучительно угрожающей паузой. Потом дамочка взяла Скай за подбородок, и как придирчивый покупатель в лавке, покрутила «товар», осматривая со всех сторон и скрупулёзно проверяя его на наличие дефектов.

― Что значит была? ― всеми силами пытаясь скрыть страх спросила Скай.

На что блондинка лишь хищно улыбнулась, растягивая красные губы в зловещую улыбку.

― А что если я подправлю немного твоё личико? Станет ли оно ещё прекраснее?

Она выудила из корсажа небольшой ножик в потрёпанном кожаном чехле и одним движением пальцев оголила туповатое, но не менее от того опасное лезвие.

― Со Скарлетт не получилось.

Дамочка сочувствующе надула ярко накрашенные губы и приложила нож к щеке Скай. Почувствовав холод металла, аристократочка поняла, что нужно действовать быстро и решительно. Одолеть соперницу физически ей бы точно не удалось. Куртизанка была почти на голову выше и явно сильнее, поэтому Скай выкинула первое, что пришло ей в голову.

― Не стала бы я на твоём месте этого делать, Жизель, ― произнесла она сдавленным голосом.

― И что же мне помешает?

Кудри хищно дёрнулись, вторя эмоциям своей обладательницы.

― Думаю, Джеку не понравится, что ты изувечила его любимую сестрёнку.

Скай однобоко улыбнулась, издавая странный короткий смешок. Внутри неё всё было сжато в комок, адреналин разливался по всему телу, заставляя кровь шуметь в ушах. Сложно было сохранять самообладание, но ей удалось.

Жизель скривилась и немного ослабив хватку, опустила нож.

― Джек мне не рассказывал ни про какую сестру.

― Переживает за меня, поэтому не особо болтает о нашем родстве, ― ухмыльнулась Скай, очень стараясь выглядеть расслабленно.

― Что-то вы не больно похожи…

Жизель снова протянула руку к лицу лжесестры Воробья, чтобы убедиться, что с другого ракурса тоже не было абсолютно никакого сходства.

― У нас матери разные. Моя ― родом из Ирландии. Я в неё пошла. Ну что, убедила?

Скай покосилась в сторону куртизанки и обворожительно улыбнулась, характерно дёрнув бровью. План, хоть и сомнительный, уже созрел; оставалось только решиться. Она настолько хорошо помнила все особенности мимики Джека, что легко могла изобразить всё до мелочей на своём лице, и кажется это работало.

Жизель, не сводя с неё глаз подняла с пола чехол, в который засунула своё оружие и спрятав его в укромном местечке своего корсажа, расплылась в широкой улыбке.

― Невероятно, черты совсем другие, а улыбаешься как он и смотришь…

Куртизанка театрально махнула рукой в воздухе и начала обмахиваться ладонью, заводя глаза, чтобы отогнать проступившие слёзы, которые, как она считала, очень подходили такому волнующему моменту.

Перевозбуждённая своим открытием Жизель, без раздумий вытянула Скай обратно в зал, и решительно подтолкнула её к дальнему столу. Она поставила перед собой цель, во что бы то ни стало очаровать младшую сестру Джека и тем самым попробовать заполучить его себе. Жаль, что она была глуповата и жила в иллюзии, искренне считая себя хитрой и очень ловкой девушкой, способной снискать особого внимания удалого пирата.

Она развязно плюхнулась на деревянный табурет, напротив своей недавней жертвы, и жестом заказав выпивку, начала приводить свой гениальный план в действие. Блондинка много говорила, беспорядочно перескакивая с одной темы на другую. Скай же слушала нескончаемый поток глупостей и с нетерпением ждала, когда удастся вставить хоть слово. Но минуты шли, Жизель всё больше пьянела, а Скай уже становилось дурно от общества бестолковой дамочки. Выносить такую барышню рядом было настоящим испытанием, и у неё было два объяснения, почему Джек мог терпеть такое общество: либо он был святой, либо всегда в стельку пьяный. Учитывая образ жизни, который смолоду вёл пират, она склонялась ко второму варианту.

― Так говоришь, он тебя воспитал? ― переспросила Жизель, неестественно растягивая слоги и с трудом выговаривая некоторые слова.

― Да, я сбежала от матери, когда мне было двенадцать и решила во что бы то ни стало найти брата. Знаешь, она никогда не давала мне свободы, и я была уверена, что обрету её рядом с ним. Так и случилось… Однажды я пробралась к нему на корабль и через несколько дней обнаружила себя, поставив его перед фактом. Сначала он, конечно, был не в восторге от этой идеи, но Джек отличный учитель и сам не заметил, как увлёкся моим воспитанием. Во всяком случае, он уделял мне намного больше внимания, чем моя мать, так что он мне роднее.

Скай расслабленно сидела напротив Жизель и с насмешливым спокойствием поглядывала на неё из-под полей своей шляпы. Её слова звучали настолько искренне и откровенно, что бедная портовая дурочка совершенно не заметила, как сама попала под обаяние молодой леди. У неё не осталось абсолютно никаких сомнений, что она приходится Воробью родственницей. Насмешливая улыбка, которая затрагивала только левый уголок губ, её прищур, характерные движения пальцами ― всё это выдавало в ней Джека. Правда манеры были изящнее и сдержаннее, не такие демонстративные и по-девичьи тонкие.

Скай же ждала момента, когда Жизель опьянеет достаточно, чтобы выложить все секреты, которые могла хранить, но не настолько, чтобы совсем неадекватно оценивать обстановку.

― Жизель, милая, ты ведь любишь моего брата?

Вопрос прозвучал в лоб и слишком внезапно, поэтому куртизанка не сразу ответила, с трудом собирая свои мысли в кучу и взвешивая все за и против её утвердительного ответа. Наконец, она важно и гордо кивнула, так, что растрёпанные кудри пришли в волнение, будто предостерегали хозяйку, что не стоит так бездумно признаваться в своих чувствах.

― Тогда скажи мне, где я могу отыскать его старую знакомую ― Тиа Дальму. Никто здесь не выносит и звука её имени… Почему?

Даже под толстым слоем небрежно размазанных белил было заметно, как она побледнела. Хорошо подвыпившая мадам вмиг протрезвела и не сводила с собеседницы испуганного взгляда. Весь город боялся этой ведьмы и Жизель была не исключением. И всё же Скай намеревалась вытащить из неё всё, что было возможно.

― Жизель, Джек в опасности, понимаешь? ― она протянула к оторопевшей куртизанке руки и с чувством сжала её холодные пальцы, которые очень нехотя оторвались от чарки с ромом.

Медленная работа мысли Жизель была написана у неё на лбу несколькими продольными морщинками, но в конце концов собравшись она уверенно заявила:

― Джек, конечно, мужчина видный и настоящий красавец, ― тут она томно вздохнула и завела глаза, очевидно вспоминая, насколько приятен и обходителен Воробей в общении с дамой. ― Но даже ради него я не могу так рисковать. Тем более, что он свою посудину любит больше, чем меня.

― Прости, что?

Скай была возмущена до глубины души. Внутри вспыхнуло непреодолимое желание проучить безмозглую и до тошноты жеманную особу, которая вероятно была ещё и подслеповата. Ведь только некудышное зрение могло оправдать такой несправедливый комментарий в сторону прекрасного чёрного галеона. Скай с брезгливостью наблюдала, как она осушает последнюю чарку рома и сама не заметила, как сказала вслух:

― А я ведь была на твоей стороне…

Куртизанка не расслышала, так как занималась тем, что фыркала и отдувалась от обжигающе крепкого напитка и вопросительно посмотрела на свою новую знакомую.

― Я говорю, знаю почему Джек всегда где-то на стороне и совсем не заинтересован в тебе.

Скай по-кошачьи повела плечом и наклонилась ближе к столу, давая понять, что следующая информация не для чужих ушей. Жизель встрепенулась и подалась вперёд, вытаращив на свою собеседницу глаза, которые требовали немедленного ответа.

― Джек в последнее время очень избирателен в своих интересах, ― она многозначительно изогнула бровь и наклонилась ещё ближе, понизив голос. ― Говорят, он теперь жалует только тех дам, которые владеют одной техникой…

― Какой же?

Жизель готова была лопнуть от нетерпения.

― Сальто назад, ― почти беззвучно выдохнула Скай прямо в лицо куртизанки.

Та восторженно охнула и стыдливо прикрыв рукой рот, отстранилась от новоиспечённой подруги, чтобы хорошенько вдохнуть; корсет безжалостно давил, а дыхание сбивалось от давно забытого чувства предвкушения. Она снова придвинулась вплотную к столу и порывисто зашептала, хватая Скай за руки:

― Научишь меня? Пожалуйста, научи! Уж поверь, я в долгу не останусь!

Находчивая аристократочка изобразила на лице высшую степень возмущения от ощутимого укола по девичьей чести и достоинству, и резко выдернув руку из цепкой хватки куртизанки, воскликнула:

― Ты с ума сошла?! Откуда мне знать, как это делается… Про такое не то что знать, ― говорить стыдно. Скажи спасибо, что я вообще сейчас это озвучиваю. Я даже не уверена в том, что это законно… ― она задумчиво подняла глаза к потолку, будто именно там могла найти ответ. ― Но зная Джека и его отношения с законом, думаю, что скорее нет, чем да.

Жизель надула губы и обиженно тряхнув кудрями, театрально отвернулась. Скай уже давно еле сдерживала смех. Желание повалиться на стол и расхохотаться во весь голос было очень сильным, но желание проучить любовницу Воробья пересиливало. Ей удалось бесшумно просмеяться в спину Жизель, которая каждой оборкой своего безвкусного платья демонстрировала обиду, и немного выдохнуть перед тем как она смогла, наконец взять себя в руки и примиряюще сказать:

― Да ладно тебе, не дуйся. Зато я знаю, где можно добыть это сакральное знание.

Скай расширила глаза, делая акцент на каждом сказанном ею слове и растянула губы в притягательной улыбке, но уже через секунду её лицо приняло совершенно деловое и серьёзное выражение.

― Во-первых, прекращай пить в таких количествах… А во-вторых, Жизель, ради бога, начни читать… ― она с искренней жалостью посмотрела на глуповатое выражение лица куртизанки.

― А что, в книгах пишут про такое?

― Милая, чего в книгах только не пишут… Главное читать между строк, смекаешь?

Скай заговорщически подмигнула замершей, как изваяние куртизанке и поднялась со своего места.

― Увидимся. Начинай с сегодняшнего дня.

― А что читать-то?

― Первое, что попадёт в руки.

Скай махнула ей на прощание, и надвинув свою шляпу на глаза, направилась к себе наверх, оставляя растерянную и впервые за долгое время ясно соображающую Жизель наедине с пустой чаркой.

Нил был полностью поглощён работой. Карандаш в его руке перемещался по бумаге быстро и хаотично, оставляя за собой штрихи различной толщины и длины. Сначала линии не давали ни малейшего понятия, что хочет изобразить художник, но постепенно набросок обретал вполне ясные очертания и, обрастая деталями, всё больше и больше оживал. У Нила было два состояния, когда он рисовал ― сосредоточенное, сконцентрированное на работе внимание и то, в котором он находился сейчас ― неосознанное, не поддающееся контролю, то что управляло им, а не наоборот. В такие моменты он рисовал не сами предметы, а их тени. Очертания проявлялись на белом листе сами по себе, будто разрывали пространство холста. Это состояние было давно знакомо талантливому художнику. Вдохновение ― вот такое величественное название дал ему язык. Оно было схоже со стихией, которая обезоруживала человека своей мощью, диктовала ему свои условия, внезапно обрушиваясь на несчастную жертву и также внезапно освобождая от своего напора.

Сегодня стихия настигла Нила на торговой площади. Он собирался прикупить материалов для работы и вдруг увидел её. Его как громом поразило, когда глаза остановились на этом создании. Такого уродливого существа ему ещё не приходилось встречать. То была женщина 50-60 лет, сказать точнее было трудно, так как некоторые отталкивающие черты также имеют обыкновение придавать возраста. По-лошадиному удлинённое лицо было испещрено мелкими морщинами, маленькие не по возрасту зоркие глазки бегали по прилавкам, придирчиво разглядывая товар. Выгоревшие брови, вместо того, чтобы исполнять свою основную функцию ― оформлять лицо, решили, что ничем уже здесь не помочь и росли мелкими совсем неприметными волосками. Плотно сжатые тонкие губы также не собирались услужить хозяйке, а напротив предостерегали любого, что нрав у неё далеко не доброжелательный. А вот нос, как ни странно, был очень хорош собой ― прямой, аристократический; казалось, что старуха украла его у какой-то знатной дамы оставив той, свой рябой картошкообразный шнобель. Вдобавок, это существо было до неприличия затянуто в корсет, и ничуть не смущаясь, сверкало откровенным призывным декольте не первой свежести, а кое-как взбитые тусклые кудри, неопределённого цвета образовали на голове жалкое подобие причёски. Надо сказать, что женщина не выглядела бы настолько уродливо, не будь в ней подчёркнутой претензии на моду и вычурную женственность.

Под впечатлением от увиденного, Нил совершенно забыл о своей цели и ринулся к себе, в таверну. В голове билась лишь одна мысль ― он должен запечатлеть это на бумаге. Уже смеркалось, а он всё рисовал и рисовал её черты ― в фас, в профиль, в пол оборота. Перед тем, как перенести свою идею на холст, он всегда делал наброски с разных ракурсов ― что помогало сделать финальный портрет максимально живым и наиболее точно передать характер персонажа. Нил был рад, когда услышал, как открылась дверь и кто-то зашёл. Это означало, что наваждение прошло и наконец оставило его в покое. Он отложил карандаш, и даже не взглянув на свою работу, обернулся.

Скай уже успела скинуть с себя старую широкополую шляпу и с загадочной улыбкой на лице поправляла прекрасные волосы, которые всегда спутывались под головным убором. Какое же было облегчение для Нила видеть перед собой красивое тонкое создание после того, как его воображение измучил уродливый образ старухи.

― Что?

Скай заметила, как странно смотрит на неё Кэффри. Его глаза лихорадочно горели, а сам он выглядел так, словно был измотан ежедневным физическим трудом.

― Ты даже не знаешь, насколько красива.

Он вымученно улыбнулся, скользя взглядом по каждой детали её внешности: широко распахнутые темно-зеленые глаза, обрамлённые пышными ресницами, которые были на несколько тонов темнее медно-рыжих волос, также как и аккуратные довольно густые брови. Её пухлые губы немного приоткрылись от удивления, которое вызвал неожиданный комплимент. Но она не смутилась. Нет. Скай прекрасно знала, насколько хороша собой, ведь часто ловила на себе оценивающий взгляд мужчин и уже давно не обращала на это внимания.

―Да что с тобой такое?

Она обеспокоенно качнула головой так, что несколько рыжих прядей заиграли блеском в свете свечей.

― Всё отлично! ― Нил понемногу начал приходить в себя и ему удалось довольно быстро замаскировать странное состояние напускной живостью. ― Лучше расскажи, как твои успехи. Удалось что-то узнать?

― Никто в таверне про ведьму и слышать не хочет. Боятся…

Выражение лица Скай совершенно не соответствовало её словам. Она едва сдерживала радостную улыбку, а глаза весело и даже озорно блестели. Девушка слегка прикусила нижнюю губу и, отыскав глазами стул, стремительно направилась к нему, чтобы сесть поближе к Нилу. Усевшись напротив, она положила руки на колени и неловко поведя плечами, продолжила заговорщическим тоном:

― Но теперь всё это не имеет значения. У меня появился план. Подружка Джека подала идею.

― Любовница твоего капитана?

Скай с готовностью закивала. Нил не переставал удивляться, как она умудрялась найти со всеми этими людьми общий язык. Сначала пираты, а теперь ещё и их подружки. Ему показалось странным, что зазноба Воробья стала так запросто вести беседы с соперницей. Ведь она наверняка посчитала Скай не просто пассажиркой на его корабле.

― Ну что ж, выкладывай, ― он устало и ласково улыбнулся, готовясь к её наивным рассуждениям.

― Но эта идея немного безумная и довольно опасная.

― Неужели?

― Думаю, тебе не понравится. Но пообещай, что объективно всё оценишь. Забудь, что это говорю я… просто оцени сам план, хорошо?

― По рукам.

Тогда Скай наклонилась поближе к своему собеседнику и таинственным полушёпотом спросила:

― Скажи, чего не вынесет ни одна женщина?

Нил не ожидал, что разговор примет такой оборот, но согласился с правилами её игры и немного подумав, озвучил свою догадку.

― Недостаток внимания?

― Да нет же! ― Скай с досадой закатила глаза.

Сейчас ей казалось, что всё так просто и очевидно, и Нил непременно должен был догадаться.

― Конкуренция! Женщины не выносят конкуренции! Вот смотри ― Элизабет… Она меня на дух не переносит. А всё почему? Что я ей такого сделала? ― увлечённо передавала поток своих мыслей Скай. ― Ничего, кроме того, что оказалась на том же корабле. Теперь, Жизель… Ей даже представляться не пришлось, я сразу её узнала. Джек говорил, что она меня найдёт. Дак Жизель приняла меня за любовницу Воробья и чуть не исполосовала мне лицо ножом!

― Когда? ― Нил скривился и внимательно осмотрел лицо Эддингтон, которая тараторила не умолкая, и забыла, что часть её приключений Нилу не известна.

― Это не важно, ― отмахнулась она немного раздражённо. ― Важно то, что я права! А чем Тиа Дальма хуже? Она женщина. Ещё и с характером, как я поняла из рассказов Джека. Поэтому нужно сделать так, чтобы она сама захотела меня найти. Пустим слух, что я могущественная ведьма, по силе которой нет равных, и всего-то.

Нил молча смотрел на свою подругу, которая аж задохнулась от непрерывного монолога и никак не мог понять, что хуже ― эти её странные фантазии или необъяснимое желание во что бы то ни стало помочь пиратам. Но он очень сомневался в исполнении странной затеи Скай, поэтому снисходительно поинтересовался:

― Хорошо, и как же ты собираешься привлечь её внимание?

Девушка подняла свой изящный тоненький пальчик, показывая жестом, что всё уже продумала до мелочей и молча поднявшись со стула, быстро зашагала в смежную комнату. Оттуда она вышла со своим тряпичным мешком, где хранила скудные пожитки. В полной тишине, опустившись на своё место, она выудила из тюка ноутбук.

― Будешь удивлять ведьму разрядившимся ноутбуком? ― усмехнулся Нил, когда его наивная спутница открыла крышку и уверенно нажала на кнопку запуска. Снисходительная улыбка исчезла с его лица, как только он услышал характерный звук загрузки. Кэффри молниеносно подскочил на месте и забежал за спину Скай, чтобы убедиться, что шум ему не мерещится.

― Это невозможно…

Он во все глаза уставился на экран и всплывающие на нём окна. Значок батареи внизу показывал полный заряд. Нил, в силу своего рода деятельности, прекрасно умел скрывать эмоции и отлично владел собой, но сейчас он даже не старался сдерживаться. Тряхнув головой, чтобы сбросить с себя морок, он взял ноутбук с колен Скай и сел на своё место. С минуту он упрямо и методично кликал по ярлыкам, открывая все программы подряд. Конечно, первым делом, он попытался подключиться к сети. Как и следовало ожидать, прибор её не нашёл. Он поднял округлившиеся глаза на Эддингтон и снова повторил:

― Это невозможно…

Скай закивала и протянула ему телефон, который месяц назад загнал её на воронье гнездо Жемчужины. Позволив Нилу внимательно рассмотреть и испытать оба прибора, она спокойно заговорила.

― Я тоже поверить не могла. Телефон нашёл мистер Гиббс в кают компании, а сумку с ноутом я оставила в трюме, когда гид повёл группу на палубу. Каким-то чудом он завалился за бочки и совсем не пострадал. Я очень много думала, почему батарея не разряжается. Дело в нас… Мне кажется, на корабле произошёл мощнейший выброс энергии, который забросил меня сюда. Мало того, моё пребывание здесь ― временной парадокс, также как и твоё. Мы просто ходячие аккумуляторы, Нил, которые источают энергию, только потому, что находятся в месте, где не должны. Я почти на сто процентов уверена ― дело именно в этом.

Кэффри, затаив дыхание слушал её рассуждения. Она рассказывала о потоках энергии, о времени и пространстве будто годами исследовала этот вопрос и ставила всевозможные эксперименты. Подкупало ещё то, что о таких сложных вещах она говорила предельно просто и понятно.

― Другого объяснения у меня нет.

Она вздохнула и посмотрела на Нила глазами полными сожаления. Они были в одной лодке, с одной бедой на двоих и совершенно не знали, что делать.

― Так как ты собираешься привлечь ведьму?

Он указал на приборы из далёкого XXI века, снова возвращаясь к теме, на что Скай ответила оживлённой улыбкой.

― Последнее время, до того, как попасть сюда, я каждую неделю пела в кафешке. Сделала неплохую стильную программу и выступала с ней. Вся музыка есть на компьютере. Ты только представь, если включить на нём воспроизведение и поставить в каком-то малозаметном месте и я начну петь, все подумают, что это магия и что я сама её создаю… ― Скай оживлённо повертела руками около головы, показывая что-то абстрактное. ― Имею над ней силу. Перед этим можно сболтнуть парочке посетителей о моих невероятных силах, а они дальше сами додумают. Если рассчитать каждый шаг и правильно подать информацию, то всё получится, ― продолжала убеждать друга Скай.

― Постой… Погоди… ― он выставил руку вперёд в попытке остановить грядущий поток безумных идей, которые собралась выплеснуть на него девушка.

― Даже если у тебя получится, как ты будешь действовать, когда вызовешь гнев ведьмы?

― Главное, чтобы она меня нашла, а там посмотрю по ситуации.

Нил встал со своего места, потёр лицо руками, будто пытался разбудить себя, и снова уставился на Скай, которая смотрела на него снизу вверх своими невинными глазами.

― А что ты будешь делать, когда разъярённая ведьма придёт тебя убивать? Или ты думаешь, что она будет с тобой договариваться?

― Я надеюсь на то, что её любопытство пересилит, и перед тем, как меня убивать, она хотя бы спросит, зачем я всё это устроила.

Скай немного виновато улыбнулась. Ей жутко не нравилось, что приходится впутывать Нила, но с другой стороны, одной справиться будет тяжелее. Ей скорее нужна моральная поддержка и доброе слово, чем реальная помощь. Осуществить план Скай могла и без него, тем более она видела, насколько Кэффри непонятно её стремление спасти пиратов.

― Нил, пожалуйста, ― она поднялась со стула и, положив руки ему на грудь, с мольбой посмотрела прямо в глаза. ― Если не хочешь в этом участвовать ― не надо, я не прошу помогать. Но только не мешай. Я не могу оставить их, они неплохие люди. Да даже если бы были и плохие, разве можно так? ― она печально усмехнулась и опустила глаза.

Нил тяжело вздохнул. Сколько в этих маленьких ручках, которые упирались ему в грудь было воли и упрямства, сколько решимости. Он знал ― она ни за что не отступит. У него были совершенно другие планы, пока Скай не появилась здесь ― на Тортуге. И ей не следовало знать, что он задумал, поэтому для отвлечения её внимания он готов был исполнять почти все капризы.

― Надо познакомить тебя с Тигом.

Скай вскинула голову и непонимающе хлопнула ресницами.

― Он в нашей таверне что-то вроде арт-директора, ― усмехнулся Нил. ― Виртуозно играет на гитаре и сам периодически даёт концерты. Он совладелец таверны с Роугом и, кажется, они неплохие друзья.

Скай широко улыбнулась и, сложив ладошки, радостно подпрыгнула, а потом и вовсе прижалась к Нилу, обхватив его руками.

― Спасибо тебе!

Он беззвучно засмеялся и легко проведя свободной рукой по её волосам, аккуратно отстранил от себя.

― Только обещай, что всё будешь обсуждать со мной.

― Так точно! ― отдала честь Скай, смешно насупившись и приняв очень важный вид. ― Разрешите идти спать!

― Разрешаю, ― подмигнул он ей на прощанье и уже в спину полушёпотом добавил. ― И очень надеюсь, что вам приснится новый и менее опасный план, мисс Эддингтон.

― Я не выйду в этом, Нил!

― Почему? Можешь хотя бы мне показать?

― Нет!

― Да что с этим платьем такого, что ты даже одним глазком взглянуть не даёшь?!

На протяжении пяти минут он разговаривал с закрытой перед ним дверью, тщетно пытаясь всеми возможными и невозможными способами выманить Скай из комнаты. Она заперлась там, сразу после того, как служанка помогла ей одеться и ушла по поручению расплатиться с портнихой.

― Ладно, сейчас, ― недовольным тоном отозвалась девушка.

Нил сделал пару шагов назад, и когда дверь тихонько скрипнула, в щели появилась голова Скай. Журналистка хмурилась и никак не хотела показаться целиком.

― Ну же, ― подбодрил Нил, жестом приглашая её выйти в комнату.

Она закатила глаза и, шумно вздохнув, вышла под мерное шуршание юбок.

Платье из чёрного атлАса сидело, как влитое. Её тонкая, точёная фигура была туго затянута в корсет и потому казалась ещё стройнее. Смоляной оттенок ткани подчёркивал аристократическую бледность девушки и придавал ей схожесть с фарфоровой статуэткой. Небольшая аккуратная грудь была приподнята корсетом и беспощадно приковывала всё внимание Нила к глубокому декольте, обрамлённому изящным расшитым кружевом лифом. Такую эстетику он почувствовал каждой струной своей творческой души.

― Божественно красиво… ― прошептал он, обходя девушку со всех сторон, как бесценный изысканный экспонат в музее. К таким шедеврам страшно прикасаться, только вандал и невежа может позволить себе это, ведь тончайшая работа мастера может пострадать от любого вмешательства. Её оберегают, хранят за стеклом и такое сокровище хотят заполучить многие…

― Может оно и божественно, но на люди я в нём не выйду ― пробурчала Скай, бестактно напомнив Кэффри, что она из плоти и крови.

Девушка совершенно не знала, куда девать голые руки и перед тем, как найти наиболее удобную позу несколько раз вытянула их вперёд и снова согнула в локтях, наконец сцепив пальцы и устроив их перед собой, там где начиналась пышная юбка.

― Ты шутишь? Да ты была рождена для этого платья! Вы, как одно целое!

― Мне в нём не комфортно! Я чувствую себя голой… ― беспомощно пожаловалась Скай, цепляясь за лиф в попытке поддёрнуть его повыше.

― Если ты собираешься натянуть его до шеи, тогда точно не стоит появляться так на публике, ― подколол её Нил.

― Ты не понимаешь! Я же волнуюсь! А тут ещё вот это… ― она ткнула указательными пальцами в своё декольте, забавно вытаращив на «это» глаза, будто оно жило своей жизнью и она доселе не была с ним знакома.

― Лучше бы тебя так заботила встреча с ведьмой.

― Тебе не понять… ― отмахнулась она от назидательного тона и, подобрав юбки, зашагала к окну.

Нил действительно и понятия не имел, что творилось в душе трепетной девушки. Вся сотканная из противоречий, Скай всегда переживала перед выходом на сцену, но при этом яростно желала понравиться каждому, безумно хотела аплодисментов, но опасалась слишком настойчивого внимания, жаждала всеобщей любви и боялась её как огня. А может ей хотелось совершенно иной любви? И чего она всю жизнь избегала на самом деле?

Скай глубоко задумалась. Неделю назад, как и обещал, Нил поговорил с Роугом и попросил, чтобы тот познакомил её со своим старым другом. Хозяин таверны с радостью согласился и сообщил Эддингтон, когда пират обычно появляется. Оказалось, что Тиг уже был наслышан о Скай. Вся Тортуга гудела о том, что новая пассия Воробья сошла с околдованной Жемчужины и ищет ведьму, чтобы спасти своего благоверного. Бедняжка даже не подозревала, что её персона начала обрастать слухами.

― Это ты Скай с Жемчужины?

― Да. Рада познакомиться с вами, мистер Тиг.

Девушке кое-как удалось скрыть своё удивление и даже смятение. Этот человек был ужасно похож на Джека. Те же дреды, те же побрякушки и страсть к украшательству себя. Вот только Джек был наделён необыкновенным обаянием и магнетизмом, в отличии от своего отца, и подавал себя демонстративнее и ярче. Мистер Тиг был хмур, сдержан и с виду очень строг. Более того Джек оказался намного красивее, его черты ― тонкие, аккуратные, идеальный точёный профиль, высокие острые скулы. Однако, Скай сразу поняла, кем приходится Джеку старый пират, но виду никакого не подала, только слегка присела в изящном реверансе, на что он удивлённо хмыкнул и пригласил её за ближайший стол.

― Ну что ж рассказывай, как там мой сынок… Не виделись с ним года два. Поговаривают он Шрию разозлил.

Тут он недовольно цыкнул и почти залпом осушил чарку рома, которую ему принёс Роуг. Скай приятно удивили нотки беспокойства в голосе пирата, хотя он явно старался скрыть нежные чувства к сыну.

― Пока всё в порядке, полагаю, но мне нужно как можно быстрее найти Тиа Дальму и вернуться с ней на Жемчужину. Вы случайно не знаете, где она может быть? ― спросила Скай в надежде, что ей не придётся осуществлять свой безумный план. Но Тиг только отрицательно покачал головой.

― Тогда мне понадобится ваша помощь.

И она подробно описала свою идею. Только вот теперь Скай сама не была от неё в восторге. Чем больше она прокручивала всё у себя в голове, тем больше сомнений возникало. Внимательно выслушав девушку, старый пират задумчиво побарабанил пальцами по столу. Казалось, что его совсем ничего не удивило.

― Это Джекки тебе подсказал?

― Я сама придумала… Обстоятельства изменились и нужен был хоть какой-то план, ― немного обиженно ответила Скай на ленивую ухмылку Тига. С чего это он её заслуги приписывает Джеку?

Тиг с интересом оглядел свою собеседницу и прищурив подведённые глаза поинтересовался:

― Где ж тебя раздобыл мой Джекки? Не уж то снова совершил набег на монастырь?

― На монастырь? ― повторила за ним Скай, пытаясь понять, зачем Джеку понадобилось осаждать монастыри да ещё и не раз. ― Он спас меня. Подобрал в море после кораблекрушения, ― соврала она

Пират неопределённо хмыкнул, как будто что-то решая про себя.

― Ладно, Скай с Жемчужины, пой. Ты же не думала, что в моей таверне может петь абы кто?

― Прямо сейчас?

― А что вам мешает? Не хватает привычной дворцовой обстановки? ― ехидно подметил он, намекая на её излишнюю рафинированность. Скай немного растерялась от такого замечания, но всё же собралась с духом. В голову очень удачно пришла какая-то фолковая песня.

В ней пелось про девушку, которая ради любви ослушалась своих родителей и старейшин племени. Но любовь её избранника оказалась скоротечной и вскоре он оставил её, и теперь она предупреждала юных девушек о том, что не всегда их любовь будет рядом.

Взяв первую ноту, Скай сразу почувствовала, как вся неуверенность улетучивается и уступает место меланхоличным переживаниям, которые вызывают слова и вот она уже поёт не столько голосом, сколько душой. На последних строчках девушка перевела затуманенный взгляд на Тига. Он даже немного подался вперёд, чтобы уловить каждое движение её губ, с которых срывались столь пленительные звуки. Такого исполнения он ещё не слышал. Невероятная манера ― этническая, немного гортанная, совсем не ангельский хрустальный голосок, который можно было ожидать от неё, но мощный, уверенный довольно низкий звук. Казалось, он заставлял воздух вокруг вибрировать. Мистер Роуг стоял у бара с кувшином в руках и бесконтрольно лил содержимое в кружку, по бортам которой прямо на стол стекала пена. Молчание затянулось и Скай, наконец, придя в себя от транса, мысленно напряглась.

― Где ты училась петь?

― Нигде. У меня нет музыкального образования, если вы об этом. Инструментами тоже, к сожалению, не владею, ― Скай смутил пронизывающий взгляд пирата.

― Не владеет инструментом, говорит… Слышишь, Роуг! Вот это новость! ― оживился он, всё больше приходя в восторг. ― Ты хоть осознаёшь, насколько хороша?

Пират произнёс это с ноткой упрёка, как будто Скай провинилась. А она всё сидела и хлопала глазами, окончательно растерявшись и не имея никакого понятия, что ответить. Тут он обернулся к своему другу и потрясая рукой в сторону Скай громко заявил:

― Вот как надо петь, друг мой! Это не твои писклявые жеманные девицы. Ты посмотри, что она вытворяет! Совершенно не боится показаться непривлекательной в песне, ничего из себя не корчит, не смягчает звук, рубит им наотмашь, там где это требуется. Ну что ж девочка, ― он снова обратился к Скай. ― Будешь петь. Такой голос мне по нраву. Чувствую в таверну набьётся куча народу, чтобы послушать тебя.

Действительно для XVIII века её манера была диковинной и почти невероятной. Девушка и не знала какой фурор она произведёт на пиратском острове.

Хмурый Тиг необыкновенно оживился. Сейчас Скай видела намного больше общего между ним и Джеком. Оба страстно любили единственную нематериальную вещь в своей жизни и были преданы ей всецело. Для одного это было море. Для другого ― музыка.

― Выступление уже сегодня, ты не успеешь переделать платье.

Нил не подозревал, что девушка его совершенно не слушает и пытался убедить её, что с нарядом всё в порядке.

― Если ты мне поможешь, то успею, ― Скай метнула загадочный взгляд в сторону Нила. ― Ты его дорисуешь.

― Что прости?

― Распишешь декольте и руки хной. Неведомая вязь на коже убедит людей в моих чарах, а мне будет спокойнее, что тело хоть чем-то прикрыто.

― Можно уточнить, тебе в голову ещё могут прийти дикие идеи? Чтобы я заранее начал готовиться… ― хмыкнул Нил.

― Обещаю, эта последняя, ― улыбнулась в ответ Скай.

― Хорошо, ― сдался Кэффри, поднимая руки в покорном жесте. ― Как скажешь… Будет тебе вязь.

Через пару часов он вернулся с банкой какой-то угольно-чёрной смеси. Это точно была не хна. Нил сказал девушке название субстанции, но оно было настолько диковинное, что Скай тут же забыла. В данном вопросе она полностью доверилась художнику, который заверил её, что «чернила» совершенно безопасны и полностью смоются максимум через месяц.

Он усадил Скай перед окном так, чтобы солнце падало прямо на неё и приступил к работе.

― Прекрати вздыхать и сиди смирно. Я же сейчас криво нарисую, ― сделал замечание Кэффри, потому что девушка не переставая сопела и ёрзала на стуле. ― Тебе неудобно сидеть?

― Прости. Я просто не подумала, что ты будешь так близко. Немного неловко… ― честно призналась Скай.

Она не учла, что ей придётся неподвижно просидеть два часа перед мужчиной, который будет не отрываясь смотреть прямо ей в декольте. Пока Нил водил по её коже влажной кисточкой, она всеми силами пыталась отвлечься. То заведёт глаза к потолку, рассматривая каждую трещинку в старых досках, то поелозит на стуле в поисках более удобной позы, то вздохнёт и отведёт глаза к некрасивой выцветшей картине на стене.

― Ну извините, мисс Эддингтон, я не могу рисовать на расстоянии вытянутой руки, ― проговорил Нил, не отрываясь от работы. ― Раз уж начали, надо закончить. Не пойдёшь же ты на сцену, разрисованная кусками, ― он поднял на неё свои серые глаза и подбадривающе подмигнул. ― В конце концов представь, что я врач.

― Но я же знаю, что ты не врач.

― У меня мама врач.

Скай прыснула со смеху. Хорошо, что Нил закончил выводить петлю очередного узора и как раз обмакивал кисть в банку.

― Знаешь, это совсем не успокаивает… Даже если у вас династия врачей.

Тут Скай притихла и провинившимся тоном добавила:

― Перед твоей женой неудобно. Нехорошо чужих мужей заставлять расписывать себе декольте.

― Не переживай, я ей не расскажу. И, кстати, ты меня не заставляла… Работа приятная, ― он расплылся в довольной улыбке, не отрывая глаз от своего необычного «холста».

― Ты хочешь, чтобы я прямо сейчас сбежала?! ― в шутку возмутилась девушка.

Ей удалось немного успокоиться, но не надолго.

― Ай, щекотно! ― хихикнула она.

― Терпи.

― Не могу. Очень щекотно.

И снова сдавленное хихиканье. Нил хотел было сердито посмотреть на неё, но когда поднял глаза и увидел смеющееся личико, которое она безуспешно пыталась прикрыть ладошкой, то сам искренне рассмеялся. Разрядив таким образом атмосферу и вдоволь повеселившись они продолжили «творить» образ могущественной колдуньи. Приблизительно через час работы, Эддингтон почувствовала сковывающую боль в плечах и верхней части спины ― от замершей позы тело протестовало и начало ныть. Нил тоже устал, и к тому времени, когда заканчивал роспись рук натурщицы, свои собственные буквально перестал чувствовать.

Но работа стоила того. Всё-таки неуёмная фантазия Скай сделала своё дело. Образ получился впечатляющий. Нил расписал её изящными узорами начиная от верхней части шеи и заканчивая длинными пальчиками. Издалека могло показаться, что девушка была облачена в тончайшее чёрное кружево.

Ноутбук был заранее установлен, но не как ранее задумывалось. Скай решила, что было намного благоразумнее выдать компьютер за магический атрибут, который ведьма использует для своих чар, чем прятать его. Ведь обязательно найдётся кто-то любопытный и начнёт искать откуда идёт звук, и если его найдут, то посчитают шарлатанкой и тогда ей точно несдобровать.

― Боже мой, я сейчас умру от страха… ― простонала девушка, выглядывая из кладовой в общий зал, который был забит до отказа. Тиг, выполнил её просьбу, пустив слух о необыкновенных талантах чужестранки, и конечно, многие захотели на неё посмотреть. Скай с Нилом спустились вниз через второй выход, чтобы она могла произвести впечатление своим внезапным появлением. Кэффри начало передаваться волнение подруги. Он взял её за плечи и тихонько встряхнул.

― У тебя всё получится. Иди.

Скай едва заметно кивнула. Набросила трясущимися руками капюшон длинной накидки, которая скрывала её полностью и, не чувствуя ни ног, ни рук, вышла из подсобки. Когда собравшиеся заметили фигуру в чёрном плаще, которая плавно продвигалась к центру зала, то сразу же замолкли. Скай дошла до стола уже в полнейшей тишине, можно было слышать, как трещат дрова в камине. Наступил тот самый момент. Момент, когда страх исчез, растворился, как и его хозяйка. Перед зрителями уже была не трепещущая юная девушка, а загадочная непредсказуемая чародейка. Она подняла края капюшона и медленно сняла его, являя своё гордое лицо народу. Среди зрителей послышался громкий шепот. Многие узнали в ней новую подружку Воробья, но ни один не осмелился громко об этом заявить ― уж слишком загадочно выглядело всё происходившее на сцене.

Высоко подняв подбородок, девушка медленно обвела всех присутствующих ледяным спокойным взглядом и вдруг резко дёрнула за ленту накидки, завязанную бантом под шеей. Ткань чёрным облаком упала к её ногам. Женщины ахнули, а несколько самых бойких мужчин заулюлюкали и одобрительно засвистели, при виде открытого платья и расписных плеч чаровницы. Но оживление быстро закончилось, холодный блеск изумрудных глаз и властное спокойствие ведьмы вызвали во многих суеверный страх и тревожное сомнение. Когда в зале снова наступила звенящая тишина, Скай вплотную подошла к столу, который был весь уставлен свечами. Она поводила ладонью над пламенем, глубоко вдохнула, прикрыв глаза и наконец села напротив закрытого ноутбука, шепча что-то неразборчивое и нежно поглаживая крышку прибора. Через минуту она резко распахнула глаза и невидящим взглядом уставилась в пространство, договаривая своё заклинание. Когда ведьма, наконец, открыла крышку, аудитория была уже не на шутку заинтригована и с нетерпением ждала, что же произойдёт дальше. После пары движений пальцами чёрная шкатулка зазвучала. Это было похоже на какой-то неведомый нарастающий шум. Ведьма поднялась с места, вышла на середину зала и вторя странному ритму, запела. Голос её звучал таинственно, обволакивал каждого своим бархатным глубоким тембром. Только ближе к припеву зрители услышали, как звуки словно по волшебству оформляются в необычную, напряжённую мелодию. Из инструментов они могли узнать лишь там-там, который нагнетал напряжение в песне. Всё остальное звучало для них диковинно и даже немного по-инопланетному. Запевая свои мрачные и тягучие песни одну за другой Скай подошла ближе к столам, которые стояли полукругом. Вдруг, один хорошо подвыпивший пират, с силой ухватил её сзади своей огромной мохнатой лапой, да так, что девушка даже покачнулась. Она продолжила петь недрогнувшим голосом и медленно развернувшись в сторону обидчика, накрыла его руку, которая смяла пальцами ткань юбки и уже впивалась в бедро. Похотливая улыбка пирата сползла с его лица, когда рыжеволосая ведьма оторвала его ладонь от себя и, сжав её своими холодными расписанными пальцами опустилась на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне.

«Я научу тебя, я научу тебя любить снова. Ведь когда ты потерялся очень сложно увидеть луч надежды перед собой»*

Она продолжала петь эти строки, рассматривая его грубые черты, отстранённо, но в тоже время её изумрудный взгляд проникал в самую душу, лишая здорового амбала воли и вгоняя в ужас его пьяное сознание такой неженской, нечеловеческой реакцией и ледяным спокойствием. Закончив припев она положила его ладонь на стол, снова становясь перед ним в полный рост и пошла по всему полукругу столов, откуда к ней тянулись руки восхищённых зрителей. И женщины и мужчины, каждый надеялся, что и ему посчастливится коснуться её татуированных пальцев. Она, не щемясь и не брезгуя, подавала руку каждому. Одни просто прикасались, другие с благоговением целовали её прохладную кожу. Но ни на одно прикосновение она не ответила, оставаясь в недосягаемости для этих людей.

В конце выступления она подобрала с пола свою накидку, надела её и набросила на голову капюшон. Затем медленно закрыла крышку ноутбука и спрятав его под чёрной тканью плаща, скрылась за дверью подсобки. В таверне стояла гробовая тишина, пока кто-то восхищённо не сказал:

― Богиня…

Тут с разных концов зала послышались редкие хлопки, которые вскоре взорвались громкими аплодисментами и одобрительными возгласами.

Кэффри буквально влетел в кладовку следом за Скай.

― Это было просто потрясающе!

Он схватил её за плечи и встряхнул, точно также, как сделал это перед выступлением. Только тогда, он хотел привести её в чувства, а сейчас успокаиваться нужно было уже ему. В душе, что-то клокотало и рвалось наружу, её голос и в самом деле обладал чем-то магическим. Чувство эйфории и дурмана не покидало организм и, казалось хотело остаться там навсегда.

― Ты их просто покорила, слышишь! ― он махнул в сторону двери, обращая её внимание на рёв в таверне и неуёмные аплодисменты, которые были слышны даже через дверь. Скай хватило сил только на вымученную улыбку.

― Что ж, прекрасно. Теперь остаётся ждать реакции от Тиа Дальмы. Буду выступать каждый день, пока не добьюсь её внимания.

Прошла неделя. Эддингтон исправно пела в таверне Тига и если раньше «La brisa marina»** было одно из многих питейных заведений, которых на Тортуге навалом, то сейчас оно стало единственным о чём говорили на улицах. Закадычные друзья моментально сориентировались и заломили такие цены для постояльцев и гостей, что многие могли довольствоваться лишь слухами и рассказами тех, кому посчастливилось там побывать и увидеть юную ведьму воочию. От разборок с другими держателями таверн Тига спасала только его мрачная репутация и статус хранителя кодекса. Всё-таки для пиратской братии это был не пустой звук, они уважали и даже побаивались его и никто не хотел лишний раз с ним связываться.

В этот вечер, довольный и даже немного уставший от постоянного подсчёта денег, которые последнее время сами плыли в руки, Тиг, ужинал наверху в компании Нила и Скай. Девушка по большей части молчала и совсем не слушала, непринуждённый разговор мужчин, которые уже успели распить одну бутылку вина и откупорили вторую.

― Эй, зеленоглазка, Мохнатый Билли с тех самых пор, как тебя на концерте прихватил, руку не моет, ― выдал порядком захмелевший пират. ― А ты молодец… Такой выдержке и офицер может позавидовать ― даже бровью не повела. Не обижайся на мою прямолинейность, мы пираты люди грубые и бесцеремонные… ― безразлично добавил он, оправдывая своё неуместное замечание.

Скай сдержанно улыбнулась. Её совершенно не задело упоминание об этом неприятном происшествии. Тем более, что в голосе Тига не прозвучало ни грамма упрёка, скорее наоборот она услышала в нём толику уважения.

― Всё в порядке. У меня к этому немного другое отношение, чем у большинства.

Тиг заинтересованно вздёрнул брови и принялся разливать вторую бутылку.

― Хмм… и какое же?

― Я считаю, что одно из самых важных умений мужчины это умение обращаться с женщиной. Такой мужлан, по мне, хуже калеки… ― она отложила вилку и подняв глаза на Тига, продолжила. ― Я со своей стороны не позволила ничего лишнего и не достойного, так скажите мне мистер Тиг, почему я должна стыдиться себя за грубые и неуместные действия другого человека. Жалок тот мужчина, который берёт женщину силой.

― Занимательная ты девушка, Скай, ― протянул он, с интересом разглядывая собеседницу. ― В этот раз Джекки нашёл поистине редкое сокровище.

От проницательного пирата не укрылось, что щёки юной красавицы покрылись едва заметным румянцем при упоминании Джека, и она невольно отвела взгляд. Её совершенно не смутил разговор о грубияне, который позволил себе распускать руки, но взволновал лишь звук имени удалого пирата. Тигу очень нравилась Скай. Она была странная, самобытная, её мысли сильно отличались от всего того, что ему пришлось слышать за всю свою долгую жизнь. Слишком откровенная искренность моментально располагала к себе, а вещи о которых девушки обычно не говорят, из её уст звучали абсолютно естественно и как-то правильно. Именно эта симпатия заставила пирата сменить тему и не ставить её в неловкую ситуацию, хотя ему очень хотелось узнать в каких отношениях состоят его сын с юной мисси на самом деле.

― Кстати, хотел ещё вчера тебе показать.

Тиг выудил из-за пазухи несколько плотных листов, сложенных вдвое и протянул их Скай.

― Уже по всему городу развешаны.

Скай развернула две листовки, третью взял Нил. На всех трёх была изображена красивая молодая большеглазая девушка с длинными прямыми волосами. Она очень сильно кого-то ей напоминала…

― Это что, я?

― И это тоже, ― Нил показал ей третий рисунок, который она ещё не видела. Скай везде была нарисована по-разному, но сходство с оригиналом было явное. Каждая листовка была подписана. На первой значилось ― «Чёрный ангел», на второй ― «Сухопутная Сирена», а третья гласила ― «Голос свободы». Листовки напоминали те, что красовались на стенах любого здания. Так рисовали преступников и подписывали цену, которую готовы были заплатить за их бедовые головы, только здесь не было цены и девушка не была в розыске; любой знал, где её искать. Скай добилась своего… даже больше, чем рассчитывала. Её узнали, она стала интересна и покорила сердца людей. Эддингтон захлестнула волна странного сладкого ликования, которая, казалось прокатилась по всему телу, до самых кончиков пальцев, но так и не набрала силу, разбившись об острые рифы терзавших её мыслей. Улыбка, озарившая её лицо почти сразу исчезла.

― Уже вся Тортуга говорит обо мне, а ведьме плевать.

― Они дали тебе много имён, и уже взахлёб рассказывают друг другу всякие небылицы. План хорош, дай срок, ― успокоил её Тиг, вальяжно раскинувшись на стуле. ― Более того…

Но он не успел договорить. В комнате перед дверью закружил вихрь. Сначала он был совсем маленький, но с каждой секундой увеличивался, занимая всё больше пространства.

Тиг вскочил, и проявляя поразительную сноровку для своего возраста, молниеносно выхватил из-за пояса пистолет. Нил последовал его примеру подскакивая и хватая за руку Скай, которая сидела спиной к расширявшейся воронке. Совершенно ничего не понимая, она оказалась за спиной Нила, который полностью перекрыл ей обзор. Когда она выглянула из-за его плеча, то увидела темнокожую женщину. Вокруг неё клубилась пыль, постепенно оседая и открывая их обзору поношенное, будто сшитое из лоскутов платье. Длинные чёрные волосы таинственной гостьи были заплетены в дреды, густо подведённые глаза диковато сверкали, а россыпь чёрных ритуальных отметин на лице придавала ей схожести с выходцами из диких племён.

― Ну что же ты прячешься от меня? Не ты ли так искала встречи, Скай Эддингтон? ― она растянула губы в угольно-чёрной улыбке, обнажая потемневшие зубы.

Ведьма смотрела прямо на Скай, которая с опаской выглядывала из-за плеча Нила и, казалось, не замечала ни мужчин, ни направленного на неё пистолета.

― Я пришла, как ты и хотела…

Эддингтон несмело вышла из-за спины своего защитника, отстраняя его руку, которая хотела её остановить и медленно, не сводя глаз с ведьминской ухмылки двинулась к ней навстречу. Когда их разделял всего шаг, она повернулась к мужчинам, которые в любой момент были готовы броситься на её защиту, по крайней мере один из них точно, и спокойно сказала:

― Мы просто поговорим, не надо.

― Да, просто поговорим… ― протянула Тиа Дальма с сильным певучим акцентом и поднеся смуглую руку к бледной, как мел Скай, вдруг резко вцепилась ей в плечо, с оскалом выдыхая прямо в лицо слова на неизвестном наречии.

Раздался выстрел.

Но пуля прошла сквозь клубившуюся в воздухе пыль и угодила в дверной косяк. Кроме Тига и Кэффри в комнате было пусто.

⁽¹⁾

---

1) * Свободный перевод строчки из песни Skye ― Bright light (см. Плейлист ниже)

** Морской бриз (исп.)

Плейлист:

Песня, которую Скай пела для Тига: Rhiannon Giddens ― O Love Is Teasin' (голос Скай на несколько тонов ниже оригинала)

Посвящается прекрасной вокалистке Skye (Edwards), которая подарила нам эти прекрасные песни (обязательно послушайте, именно её голосом поёт и разговаривает Скай Эддингтон=))

Первое выступление Скай: Skye ― Monsters Demons

Skye ― Wrong Alright

Skye ― Bright light

Бонус трек: Skye ― Storm

Вернуться к тексту

Жемчужина стояла посреди океана, замерев в отчаянном ожидании и беспомощно опустив чёрные паруса. Издалека казалось, что корабль просто врос в водяную толщу, стал с ней одним целым и самовольно не хотел никуда двигаться. Только внимательно присмотревшись, можно было заметить едва различимую прозрачную пелену, которая захватила гордый галеон в свой невидимый плен. На палубе царила напряжённая тишина. Матросы пытались занять себя чем угодно, лишь бы не думать о возможной незавидной участи, которая была им уготована. Говорить совершенно не хотелось ― особенно с капитаном, поэтому Воробей с готовностью оставался в своей каюте и на палубе даже носа не показывал. Джек абсолютно потерял счёт времени, должно быть прошло несколько дней, а может и неделя, с ним был верный друг ― ром, а если есть ром, то одиночество не страшит. Гиббс исправно приносил в кают-компанию еду, а значит всё в порядке и провианта пока хватает. Джек не любил планировать и скрупулёзно выстраивать стратегию. Обычно он действовал по ситуации, а сейчас был бессилен. Так в чём смысл терзаться и совершать лишние телодвижения? Куда разумнее выждать. Теперь всё зависело от странной девчонки. Ох уж и удивительное создание. Ему было совершенно непонятно, зачем ей понадобилось идти на такой риск, и спасать их. Как же глупо с её стороны… Любопытно, но благородство и глупость часто шагают рука об руку. Или если здесь замешано благородство души, то глупость уже не может называться глупостью? Тогда как же её назвать?

Джек опрокинул бутылку, но, к его удивлению, ни одной капли в рот не попало.

«Да нет, сбежит… Даже если она и хотела искренне помочь, первые же трудности поумерят её юный порыв. Она молода, свежа, красива… Зараза…»

Образ нежной ундины, который он так нагло украл на острове, очень своевременно всплыл в голове и перекрыл собой разочарование по поводу рома. Джек облазил всю кают-компанию в поисках заначки, но ― безрезультатно. Не мог он опустошить свои запасы один… Ему явно кто-то помогал. Может аристократочка не так невинна, как кажется и подворовывает у него бутылки?

Эта мысль его позабавила и он зачем-то заглянул в кладовку Скай. Окинув взглядом маленькую тёмную комнатушку, он поймал себя на мысли, что ни разу не поинтересовался тем, как устроилась его гостья и почувствовал… нет ― скорее ощутил что-то похожее на сожаление, хотя мысль пролетела в голове так быстро, что он не успел проникнуться ей. Воробей уселся на то, что служило девушке кроватью и принялся прощупывать каждый её дюйм. Не обнаружив ничего подозрительного, Джек наклонился к скомканным в неудобную подушку вещам. На его лице появилась довольная улыбка, когда он вдохнул её запах: ореховый, немного горьковатый, как пикантная приправа, смешанный с её собственным запахом ― запахом юной девушки, лёгкий и притягательный. Наверное приятно просыпаться, зарывшись лицом в её длинные шёлковые волосы…

Естественно Воробей думал, как затащить рыжеволосую красотку к себе в постель. С того самого момента, как она распахнула свои изумрудные глаза и посмотрела на него лёжа на полу кают-компании. Да, тогда он заподозрил, что она опасна, но от инстинктов не убежишь ― реакция на женскую привлекательность была моментальная. Однако девушка быстро разочаровала игривого капитана. Скучная и совершенно неинтересная особа, в юных глазах которой не было ни огня, ни блеска, казалось не было там даже самой жизни, совершенно не цепляла и не будоражила воображения. Просто красивый фантик. От неё веяло странным холодом и Джеку даже спокойнее было, что та безвылазно сидит у себя в кладовке. Однако его интерес вернулся в тот самый момент, когда аристократочка вышла из оцепенения. Глаза снова блестели, а на щеках играл румянец. Воробей потихоньку наблюдал за ней, когда она была поглощена чтением, сидя возле окна кают-компании. Он тайком улавливал каждое её движение и неосознанно любовался несмелой улыбкой и сдержанной плавной пластикой.

Он с лёгкостью мог взять это нежное создание силой, но такое поведение было не в его правилах. Помимо того, что добряк Воробей жалел барышень, так ему ещё и унизительно было выпрашивать любовь. Философия капитана была такова: раз девушка его не хочет ― значит и не получит. Сама, дурочка, не понимает, от чего отказывается. Тем более, что чаще всего его шарма с лихвой хватало, чтобы заполучить любую, вне зависимости от возраста и статуса. Пожалуй только королева Англии не повелась на его уловки, но лишь потому, что им не доводилось ещё встретиться. С королевой бы пришлось повозиться, как впрочем и со Скай. Он не совсем понимал своё отношение к ней… Но одно было ясно точно ― впервые он сомневался. Почему тогда ― в монастыре с Анжеликой сомнений не было? С несостоявшейся монашкой он вёл себя совершенно неподобающе и непристойно ― соблазнил её прямо в келье и был таков.

Ах Энжи, вот были времена… Дикая женщина… Страстная до безумия и бесшабашная. В последнюю их встречу она обвинила Джека, что именно он сделал её такой… Ох нет, конечно нет. Воробей лишь помог ей сорвать с себя маску набожности и послушания и, наконец, предстать перед самой собой в истинном обличии. Вот тут-то и крылась разница между ней и Скай. Эддингтон была по-настоящему чиста и благородна.

Придаваясь воспоминаниям о всех своих любовницах состоявшихся и не состоявшихся, Джек тихонько приоткрыл дверь, ведущую на палубу и, убедившись, что его никто не видит спустился в трюм.

Осмотрев с фонарём в руке сырое и мрачное помещение, Джек грустно оттопырил нижнюю губу и тяжело вздохнул. Оказалось, что запасов оставалось катастрофически мало. Не желая видеть этого печального зрелища, он схватил первую попавшуюся бутылку и, развернувшись на каблуках, оказался нос к носу с Элизабет, которая ещё на палубе проследила за тем, как Воробей смешно пригнувшись прокрался вниз.

«Поразительно, даже без зрителей не перестаёт кривляться!» ― подумала тогда она и пошла за ним.

Пират отпрянул от девушки, выставив руку с фонарём вперёд.

― Лиззи, душа моя, что за отвратительная манера появляться, как чёрт из табакерки?! ― спросил он, растягивая губы в искусственной улыбке.

― Как же пропустить такое! Капитан Воробей всё-таки решил показать свой нос из каюты, ― издевательски произнесла она, переводя взгляд на руку пирата, которая крепко сжимала горлышко бутылки.

Джек тут же проследил её взгляд и качнул пойлом, предлагая разделить его на двоих. Элизабет проигнорировала щедрый жест и снова уставилась на Воробья своим колючим и недовольным взглядом.

― К чему суета? Всё теперь зависит от аристократочки…

Пиратка презрительно фыркнула и, закатив глаза, сказала:

― Ты правда думаешь, что она вернётся? Твоей аристократочки уже и след простыл.

― О ля-ля, кто-то тут ревнует, ― прицокнул языком Джек, специально выводя её из себя.

― Ещё чего!

― Не волнуйся, вы в разных категориях, милая. Она леди, а ты нет, ― просто заключил Джек.

― Что ты себе позволяешь?! ― тут же вскипела Элизабет, кидаясь на пирата с кулаками, но тот успел поставить фонарь на одну из бочек и ловко перехватить запястье девушки, с силой прижав её к переборке. Другой рукой он припечатал второе запястье к влажному дереву трюма, полностью обездвиживая яростные попытки поколотить его. Когда пиратка успокоилась, он проговорил, обдавая её дыханием, пропитанным сладким алкоголем:

― Прости, но я констатирую факт. Леди не спят в чужих кроватях.

Элизабет снова фыркнула, сверкнув в оскале белыми ровными зубками. «Заметил всё-таки…» Она почувствовала укол радости, адреналин захлестнул и азарт накрыл с головой, поэтому следующее она произнесла, смакуя каждое слово и не отводя взгляд от густо подведённых глаз пирата, в которых уже плескалось неподдельное желание.

― Со своим законным мужем леди может позволить себе спать в любой кровати, смекаешь.

Джек моментально скривился, демонстрируя своё отвращение к тому, что в их «милом» разговоре снова всплыл евнух и ослабил хватку, освобождая руки пиратки. Приступ ярости закончился и теперь её красивые глаза сверкали лишь азартом.

― Можно было опустить такие подробности, цыпа…

― О нет Джек… ― протянула она бархатным голосом. ― Я не могу отказать себе в удовольствии подразнить тебя.

Она перехватила инициативу и Джек оказался прижат к бочкам, совершенно беспомощный перед своей мужской природой. Лиззи откровенно провоцировала его, но чертовка всегда знала, когда нужно остановиться. Как раз в тот самый момент, когда он почти коснулся её бесстыжих губ, которыми она шептала ему что-то, она довольно грубо толкнула пирата в грудь, неприятно впечатав в бочки, и как ни в чём не бывало пошла обратно на палубу.

― Если родится мальчик, назовите Джеком, а если девочка ― Джейн, ― крикнул ей вслед Воробей, ухмыляясь и нащупывая свою бутылку.

Позже вечером Элизабет застала капитана Жемчужины за какой-то вознёй на палубе.

«Налакался рома и осмелел… Выполз таки из своей норы». Пиратка ужасно злилась на него. Неуместный комментарий про ребёнка просто вывел миссис Тёрнер из себя. Она еле сдержалась, чтобы не развернуться и не огреть его чем-нибудь тяжёлым.

Для Элизабет тема материнства была очень больной. Детей она не любила и не хотела. Тот факт, что от «любви» бывают дети её очень удручал и как бы это дико не звучало, но в отсутствии Уилла она видела один большой плюс ― за все эти годы она не нарожала свору маленьких засранцев, которые бы превратили их жизнь в сущий ад. Она всячески гнала непрошенные мысли и даже себе не признавалась, что они вполне реальны и являются её частью. Лиззи ловко убаюкивала совесть тем, что глупые женские капризы ей не чужды и каждой случается думать о всякой ерунде. Мысль, которая терзала её чаще всего и изматывала душу ― ощущение, что она не любила сына. Будучи воспитанной по всем канонам местной знати, Элизабет всегда мучилась от предубеждений, которые методично вкладывали в её юную головку няньки и отец. Страстная воинственная душа мисс Свон боролась изо всех сил, но нравы высшего света неумолимо затягивали в жёсткий корсет своих условностей. Они шептали ей по ночам, что любящая мать не могла оставить своё дитя в таком раннем возрасте и кинуться искать его отца ― пирата, мать не могла бегать под пулями и размахивать шпагой, выкрикивая ругательства, и уж тем более не имела никакого морального права получать удовольствие от такого образа жизни. На самом же деле, здесь она была слишком строга к себе. В Генри Элизабет души не чаяла. Мальчик рос отважным и умным мужчиной, она им очень гордилась и видела в нём Уилла, но была рада, что сын у них один. С их образом жизни, дети бы всё усложнили, поэтому в последний год Элизабет втайне радовалась каждый раз, когда понимала, что беременность не наступала. Бестактное замечание Джека здорово задело её. Ах, если бы только им не нужна была его помощь…

Она бесшумно подошла к пирату сзади и хмуро заглянула ему за плечо. Воробей увлечённо пересыпал из тряпичного мешочка какой-то порошок.

― Что это?

Джек забавно дёрнулся и недовольно покосился на пиратку, которая взяла себе за правило заставать его врасплох.

― Колдую…

Маленькой каменной ступой он аккуратно растёр порошок в миске, а затем бросил туда два тонких колечка.

― Это кольца Скай.

― Именно. Сейчас посмотрим сработает или нет…

Элизабет замерла в ожидании, а Джек залил гремучую смесь водой. Порошок начал бурлить, но что странно, не вода поглощала мелкую пудру, а песчинки росли и множились из-за взаимодействия с жидкостью, оставаясь при этом совершенно сухими. Когда порошок повалил за борта чаши, Элизабет инстинктивно схватилась за плечи пирата и они вместе сделали шаг назад. И только Джек начал жалеть, что решился на сомнительный эксперимент, как коричневатая пыль вдруг поднялась в воздух и стала приобретать форму. Человеческую форму. Сначала одну, затем вторую…

― Зови всех. Сегодня для нас будет разыграно представление. Посмотрим, чем там аристократочка занята.

---

---

Скай почувствовала, как ноги оторвались от земли, но лишь на мгновение. Вокруг было совершенно темно, хотя Эддингтон не закрывала глаза, а смотрела прямо перед собой, стараясь разобрать хоть что-то в кромешной тьме. Как только ноги почувствовали опору под собой, и вокруг начали проявляться силуэты, девушка ощутила сильнейшее головокружение, а к горлу подступила тошнота. Единственное, что помогало устоять на ногах ― это руки ведьмы, которая ласково шептала ей что-то на ломанном английском. Постепенно ощущение пространства вернулось к Скай и она смогла рассмотреть мрачный интерьер ведьминской обители. Со стен и даже потолка свисали различные амулеты и обереги. На дальней стене во всю её ширину висело старинное полотно, расписанное вдоль и поперёк руническими символами. Бесчисленные склянки, банки и пузырьки были расставлены буквально повсюду. Голова Скай ещё немного кружилась, поэтому вид засушенных и «замаринованных» насекомых не напугал, а скорее помог прийти в себя.

― Молодец! Ловко придумала, как заинтересовать меня.

Ведьма уже вовсю вела беседу, не обращая никакого внимания на замешательство девушки.

― Давно я так не развлекалась.

Она хищно улыбнулась почерневшими зубами и пошла вокруг Скай, рассматривая её со всех сторон.

― Что ты со мной сделала?

― Не переживай. В первый раз бывает. Сейчас пройдёт. Заклинание «Movere»*

― Значит ты знаешь, зачем я здесь?

― А ты нет?

Ведьма ухмыльнулась и кинула на Скай игривый взгляд. Она поняла, что Эддингтон спрашивает не о её логове, а о их мире. Аристократочка отрицательно покачала головой.

― Ошибаешься, всё ты знаешь. Тебе только кажется, что всё странно и путано, но на самом деле ты сама это выбрала. Душа твоя знает всё… А вот оно…

Тиа Дальма подошла ближе и указала пальцем на область сердца.

― Оно узнало только недавно.

Скай непонимающе свела брови.

― Что узнало?

― Чего оно на самом деле хочет или кого…

Дальма растянула губы в довольной улыбке и томным голосом продолжила свои загадочные рассуждения.

― Ты не слушаешь его, упрямишься. Скажи, неужели настолько страшные вещи оно тебе говорит?

Скай закатила глаза и тяжело вздохнула.

― Его сердце уже занято, если ты об этом… Скажем так, он женат.

Ведьма громко захохотала. Её смех мячиком отскакивал от стены к стене пока не прервался также неожиданно, как и начался.

― Понимаю о чём ты. Но это не имеет никакого значения. Поверь мне, он тоже боится услышать своё сердце, слишком часто мир был жесток к нему. Его душа испещрена шрамами от предательства и несправедливости. Но рано или поздно он услышит… и всё поймёт, но примет ли? А это уже зависит от тебя. Помоги ему принять себя и свои чувства. Я знаю, ты сможешь.

Ведьма медленно мерила шагами захламлённую комнату, мечтательно улыбаясь и легко касаясь пальцами каждого амулета попадавшегося на пути.

― Ты очень многое можешь, Ласточка. Ведь тебе удалось переместиться в прошлое, ещё и помощника с собой прихватить…

― О чём это ты?!

От возмущения Скай совершенно забыла про страх.

― Я этого не делала! С чего ты взяла, что это моя вина?!

― О нет, это не вина. Это взвешенное решение, которое приняла твоя душа. Душа ведьмы… Гордая и смелая, и на удивление чистая, непорочная… кристальная…

Дальма резко приблизилась к ошарашенной девушке и взяв пальцами её за подбородок заглянула в самую глубину тёмно-зелёных глаз.

― Твои внутренние силы больше не могут находиться в подавленном состоянии. Они рвутся наружу, жаждут свободы, а ты их сдерживаешь.

― Ничего я не сдерживаю!

Скай мотнула головой, высвобождая подбородок из цепких пальцев ведьмы и отступила на шаг назад. Её начинало ужасно злить всё происходящее. Внутри всё бурлило и поднималось что-то совершенно незнакомое.

― Сдерживаешь… Ровно как и свои чувства. И даже сейчас. Я же злю тебя, не так ли?

Ведьма снова протянула руку к лицу Скай, но та успела отвернуться.

― Хватит.

Голос Эддингтон стал непривычно ледяным и твёрдым.

― Ты прекрасно знаешь зачем я искала тебя. Людям на Жемчужине нужна твоя помощь. Я обещала, что приведу тебя к ним.

Тиа ухмыльнулась и с вызовом посмотрела на молодую девушку.

― В моём присутствии на Жемчужине не будет никакого толка. Дело в том, что я не знаю нужного заклинания, но я знаю человека, кто в силах избавить Джека и его команду от нависшей над их грешными душами угрозы.

Скай подалась вперёд, чтобы не упустить ни одной мельчайшей детали.

― Ты, милая, ― ответила Тиа Дальма с нежной улыбкой. ― Лишь тебе известны слова заклинания и только ты сможешь их спасти, если осмелишься принять себя и свою суть.

Скай посмотрела на ведьму в упор. У неё в голове не укладывалось, как Джек мог довериться этой лживой колдовке.

― Прекрати заговаривать мне зубы, Дальма. Я не уйду отсюда без тебя.

― Прости, ничем не могу помочь.

Она тряхнула дредами и хитро прищурилась.

В сердце Скай вспыхнуло сильнейшее негодование. Она столько всего прошла, чтобы найти ведьму, столько всего было сделано, столько усилий потрачено. А всё ради чего? Для того чтобы терпеть насмешки ряженной шарлатанки, которая пытается переложить всю свою ответственность на неё ― Скай. А тем временем команда Жемчужины ждёт и надеется, что она сдержит своё слово. Волна гнева обрушилась на девушку девятым валом. Не помня себя, она схватила со стола первое, что попалось под руку, и одним прыжком оказавшись около ведьмы, грубо впечатала её в стену.

― Прекращай эти игры и отправляй нас на Жемчужину! Сейчас!

Ведьма замерла широко распахнув, подведённые глаза, когда нож, который Скай схватила со стола воткнулся в стену совсем рядом с её головой. Напротив полыхали зелёные глаза, настолько яркие и пронзительные, что не было возможности от них оторваться. Скай не была сильна физически и никогда не смогла бы удержать ведьму, но сейчас речь шла о совсем иной силе. Дальма обмякла под давлением мощной энергетики и не могла пошевелить ни рукой, ни ногой…

― Получилось… ― прошептала она лишь одними губами.

― Что получилось? ― прошипела Скай не своим голосом.

Вдруг всё вокруг задребезжало, пол под ногами начал вибрировать. Склянки звенели и лопались, а с потолка сыпались плохо закреплённые амулеты.

― Что ты делаешь? ― прокричала Скай, хватая ведьму за плечо.

― Это не я… ― выдохнула колдунья, не сводя восхищённых глаз со своей гостьи.

Тут Эддингтон увидела, что её правая рука сжимает рукоятку ножа. Она испуганно отпрянула от Дальмы, оставив нож торчать из стены. В голове что-то переключилось, Скай в ужасе подняла обе руки к вискам, сжимая их и закрывая уши. Вибрации вокруг всё усиливались и она зажмурилась. Сквозь звон Эддингтон услышала голос ведьмы.

― Скай успокойся. Слышишь, всё хорошо.

Она держала её за запястья и пыталась докричаться. Эддингтон распахнула глаза и встретилась взглядом с не на шутку испуганной Дальмой.

«Остановись! Хватит!»

Этот приказ, который подсознательно дала сама себе девушка, сработал и землетрясение прекратилось.

― Вот так… Тише, тише, ― приговаривала ведьма, поглаживая Скай по плечу. ― Я не ожидала, что в тебе такая сила. Тебе пора. Я сделала всё, что от меня зависело, теперь дело за тобой, ― с этими словами Тиа Дальма сильно сжала плечо Скай. Девушка почувствовала резкую пронизывающую боль и схватилась за левую руку. Когда она открыла глаза вокруг не было ни стен, ни амулетов, ни запаха засушенных трав. Пахло свежестью, лицо обдувал приятный тёплый ветерок, а издалека слышались голоса людей и шум города. Скай оказалась на той самой заброшенной пристани, куда причалила её лодка несколько недель назад. Наверное Тиа подумала, что девушка сразу же отправится на Жемчужину, но она не могла не попрощаться с Нилом, а заодно спросить совета, как ей быть дальше. Ведь заклинания аристократочка и в самом деле не знала.

Эддингтон довольно быстро добралась до «родной» таверны. По пути она обдумала всё ещё раз и решила, что ведьма всё-таки её обдурила. Она зашла в комнату без стука. Нил сидел за столом и изучал какой-то старинный амулет. Он подскочил от неожиданности и сунув вещицу в карман заговорил первый:

― Скай! Ну наконец-то! Ты в порядке?

Он осмотрел её со всех сторон, чтобы убедиться, что та не пострадала.

Эддингтон хмуро кивнула и молча прошла к дивану.

― Ты не хочешь рассказать мне, что сказала тебе ведьма?

Он удивлённо проводил Скай глазами. Девушка устало плюхнулась на старою софу и откинув голову на спинку удручённо ответила:

― Нечего рассказывать. Она оказалась не так отзывчива, как думал Джек.

Вдруг Скай схватилась за плечо и согнулась пополам, шипя от боли. Нил подскочил к дивану и встал перед ней на колени, чтобы увидеть, что с ней происходит.

― Что с тобой?

― Плечо… ― с трудом выдавила она.

― Дай мне взглянуть. Я не увижу, что там и не смогу помочь, если ты будешь сопротивляться, ― уговаривал её Нил. От боли девушка вся сжалась и не могла даже выпрямиться. Наконец удалось усадить Скай как следует. Её ладонь зажимала какое-то красное пятно. Он с большим усилием оторвал руку Эддингтон и увидел, что кожа в этом месте была испещрена бардовыми прожилками, они переливались перламутром, то набухая, то снова сдуваясь.

― Ай… ― простонала Скай, вцепившись в сидение дивана и стиснув зубы.

Боль была невероятная, она пронизывала хрупкое девичье тело насквозь. Дыхание участилось и Эддингтон с трудом заговорила, сдерживая слёзы.

― Это ведьма… Она что-то сделала со мной.

В горле Нила застрял укор «я же говорил…», но он сдержался, потому что теперь это уже не имело никакого значения, нужно было срочно что-то предпринять. Скай снова повалилась на диван.

― Я сейчас, может Тиг знает, что делать.

К сожалению, пирата в таверне не было. Когда Скай исчезла прямо у них на глазах, они прождали несколько часов, а потом Тиг ушёл, не удостоив Нила даже рукопожатием. Кэффри попросил Роуга как можно быстрее разыскать его и меньше чем через час старый пират объявился у них в комнате. Внимательно рассмотрев пятно, прожилки которого потемнели и переливались уже чёрным перламутром, он хмуро цыкнул и оставив извивающуюся от боли девушку в покое, направился к выходу.

― Эй, так что с ней сделала ведьма?

― Не знаю, ― резко отозвался Тиг.

― Ей нужен врач.

Они оба повернулись и с сочувствием посмотрели на Скай, которая свернулась клубочком, видимо такая поза хоть немного облегчала боль. Бедняжку трясло от озноба. Уткнувшись лбом в спинку дивана, она изо всех сил терпела, лишь изредка срываясь на стон от очередного острого укола.

― Не думаю, что врач здесь поможет… ― мрачно заключил пират.

― И что делать?

― Молись если умеешь…что бы это ни было, может оно сжалится над бедной девочкой, ― тяжело вздохнул Тиг и молча вышел из комнаты.

Всю ночь Нил провёл возле Скай. Под утро усталость окончательно сморила его и он так и уснул, сидя у неё в ногах. Где-то за полночь боль утихла. Скай хотелось пить, но она настолько была вымучена, что не смогла даже шевельнуться и забылась сном, мысленно благодаря сама не зная кого, за то что это закончилось.

Утром Эддингтон проснулась и почувствовала, что ноги затекли от неудобного положения. Она выпрямилась, потягиваясь в разные стороны и ощущая блаженную истому во всём теле, которая всегда бывает после продолжительных болевых ощущений. Нил был потревожен её движением и сразу же проснулся.

― Как ты? ― спросил он озабочено вглядываясь ей в лицо сонными глазами.

― Хорошо…

Скай расслабленно улыбнулась. От боли не осталось и следа, только мышцы немного ныли от долгого напряжения и ноги покалывало мелкими иголочками, от того, что Нил навалился на них всем своим весом и проспал так несколько часов.

― Плечо? ― он вопросительно качнул головой.

― Не болит, ― усмехнулась Скай, приподнимаясь на локтях.

Ворот рубахи немного отогнулся и Нил увидел на месте пятна что-то чёрное.

― Покажи.

Он придвинулся к ней ближе и полностью оголил ключицу и плечо. Под его росписью, которая ещё не успела до конца смыться, был рисунок ласточки, на фоне солнца. Ни какой красноты и воспаления ― только красивая татуировка.

―Ласточка, ― прошептал Нил, легко проведя пальцами по рисунку.

― Она назвала меня ласточкой.

― И что это значит?

― У Джека такая же на руке. Точь в точь.

Уголок губ Нила легко дёрнулся.

― Что?

― Да ничего. Что такого в этом Джеке? ― он внимательно посмотрел на Скай, продолжая хитро улыбаться.

― Ничего такого… что за дурацкие вопросы?

Она нахмурилась и к щекам тут же подступил предательский румянец.

― Ты ведь из-за него стремишься обратно на корабль?

Скай выдохнула, и собравшись с силами ответила:

― Джек Воробей очень привлекателен. Он харизматичен, умён, у него потрясающее чувство юмора, ― она усмехнулась, вспоминая бесчисленные юмористические перлы, которые то и дело выдавал капитан. ― Но я пока ещё не разобралась, что там под маской балагура и пустой бравады, поэтому я не знаю, как к нему отношусь.

Девушка потупила взгляд, внимательно рассматривая свои пальцы, чтобы хоть немного отогнать смущение.

― Но даже если бы меня угораздило по уши влюбиться в Джека, то на корабль бы я всё равно стремилась не только из-за него. Всем, кто находится там нужна моя помощь, и я не могу предать их доверие… Так же, как ты предал моё…

Сначала Нил подумал, что ему послышалось, но лихорадочно блестевшие глаза напротив говорили об обратном. Разговор принял очень неожиданный оборот.

― Ты сейчас о чём?

― Я была готова к манипуляциям с твоей стороны, но не ожидала, что ты уже успел обвести меня вокруг пальца.

Она сделала паузу и испытующе посмотрела на Кэффри, который явно напрягся и перебирал в голове, насколько много она могла знать.

― Тиа Дальма сказала, что это я перенесла нас сюда. Сначала я конечно не поверила, но случившееся в её логове подтверждает слова ведьмы. А значит ты мне врал. Во время перемещения ты не мог быть нигде кроме корабля. Тогда возник вопрос. Что же тебе могло там понадобиться и почему ты не признался мне в этом? И я бы никогда не нашла на него ответ, если бы накануне я не увидела у тебя в руках медальон «Отмены», который ещё пару недель назад был у Тёрнеров. Но пазл сложился только сейчас… Вчера в голове была одна каша, а потом это плечо… Сам понимаешь, не до рассуждений было.

Нил замер, глядя во все глаза на Скай. Она была на удивление спокойна и говорила о его махинациях таким уверенным тоном, что становилось не по себе.

― Ты ведь искал на Жемчужине амулет, не так ли? ― спросила Скай, но не дожидаясь ответа, продолжила. ― Когда корабль начало швырять ― оказался за бортом. Думаю, что про чудесное спасение ты сказал правду. Маленькая капля истины в одной большой бочке вранья.

― Скай… ― Нил попытался оправдаться, но Эддингтон не дала ему вклинится в свой монолог.

― Нет уж Нил, теперь говорить буду я. Мне долго пришлось слушать твои сказки; всё это время тебе удавалось усыплять мою бдительность и активно делать вид, что помогаешь мне, на самом же деле тебе была на руку моя сосредоточенность на ведьме. Ты даже успел побывать на Жемчужине и подменить медальон, верно?

Нил шумно выдохнул.

― Послушай, Скай, кажется у тебя разыгралось воображение. Может это последствия визита к ведьме?

― Хочешь сказать, я везде ошиблась?

― Может ты меня и в краже компаса ещё обвинишь?

― Хороший ход. Упомянуть о содеянном, чтобы ещё больше запутать. Говорят, Джек частенько использует такой же приём…

Кэффри был застигнут врасплох прямолинейностью и несвойственной Скай откровенностью. Редко случалось, что ему было нечего сказать, но сейчас был как раз такой момент.

Скай приложила руку ко лбу и бесшумно рассмеялась.

― Прости, ты прав… Наверное это последствия вчерашних событий. Я увлеклась глупыми выдумками, ― она посмотрела на Кэффри и получила в ответ натянутую улыбку.

― Тебе стоит отдохнуть. Давай договоримся так, я отнесу заказ, а потом мы с тобой ещё раз всё обсудим, идёт?

― Идёт, ― кивнула Скай, провожая взглядом Нила, который пошёл к ней в комнату, чтобы умыться и переодеться. Перед выходом он захватил с собой портрет какой-то женщины и оставил Скай наедине с ужасным предчувствием грядущей катастрофы.

Время близилось к вечеру, а Нил так и не вернулся. Скай беспокойно мерила комнату шагами. Она чувствовала, что дело плохо, но пока не могла ничего предпринять. Эддингтон сделала свой ход утром, теперь была очередь Нила. Сейчас у неё была лишь одна цель ― не дать Кэффри использовать силу медальона. Она прекрасно знала для чего он ему нужен. Её размышления прервал громкий стук в дверь.

«Нил не стал бы стучать… Может мистер Тиг…»

Когда она открыла дверь, то увидела на пороге троих незнакомых ей мужчин.

Первый ― высокий брюнет крепкого телосложения ― по-хозяйски зашёл в комнату. Судя по всему приглашение ему было не нужно. Точно также поступили и его приятели ― два коренастых и смуглых парня.

― Скай Эддингтон? ― спросил главный, даже не посмотрев в её сторону. Он был занят осмотром помещения, а двое других ― шныряли по комнате и обыскивали шакальими зоркими глазами каждый угол. Скай от растерянности так и осталась стоять в проёме.

― Да.

― Вы арестованы за нелегальное использование чёрной магии и пособничество пиратам.

На это Эддингтон смогла лишь приоткрыть рот от неожиданности и хлопать глазами, переводя взгляд с одного мужчины на другого, а со второго на третьего.

Они не были похожи на солдат или стражу. Скай знала, что у них должны быть красные мундиры, но видимо на Тортуге были совсем иные порядки.

― Кто вы такие? Я никуда с вами не пойду.

Девушка попятилась и прижалась к стене, не сводя испуганных глаз с незваных гостей.

― Это не просьба, мисс… Это требование, ― ответил главарь ухмыляясь, и жестом велел своим помощникам взять молодую ведьму под руки и вывести из таверны.

Сопротивление было бесполезно, поэтому Скай пришлось подчиниться. В главном зале, где, как всегда, царила весёлая и шумная атмосфера, никто и внимания не обратил на Скай и троих сопровождающих её мужчин. Как только они вышли, коренастые парни подхватили девушку под локти и быстро затолкали в карету, которая стояла около таверны.

Все окна внутри были зашторены, поэтому журналистка не видела куда её везут. Помощники главного сели с ней внутри и следили, чтобы обвиняемая не наделала никаких глупостей. А сам «представитель закона» запрыгнул на козлы и что есть мочи погнал лошадей.

Дорога заняла около часа и, наконец, они остановились. Скай выбралась из кареты, получив навязчивую помощь своих попутчиков и начала вертеть головой по сторонам, в надежде увидеть хоть что-то в кромешной тьме. Кучер поручил взмыленных лошадей своим товарищам, зажёг факел и грубо схватив Эддингтон за предплечье, повёл её в сторону какого-то каменного здания. Строение было довольно низкое и очень длинное. Пока они шли по сырому лабиринту коридоров лжеофицер не проронил ни слова, а Скай в свою очередь не решалась издать ни звука. За последней массивной дверью оказалось довольно большое помещение. Похититель зажёг несколько факелов, установленных по периметру и свет весело заиграл на неровных каменных стенах. Огонь трепетно дрожал от тёплого ветра, который беспрепятственно гулял по заброшенной полуразрушенной темнице. Мужчина открыл железную дверь с прутьями и грубо затолкал туда Скай. С ужасным скрипом повернув в скважине большой и ржавый ключ, он поднёс ближе к решётке факел и ехидно сказал:

― Тот, кто тебя сдал уж очень заботится о твоей безопасности. Чудак отстегнул кучу денег, чтобы ты какое-то время побыла здесь. Не советую пытаться сбежать, ничего не выйдет. Только пулю в лоб схлопочишь.

Брюнет осклабился, показывая ряд не совсем ровных, но белых зубов и вышел, не потушив факелы. У Скай случилось дежавю. Ей уже доводилось проводить время за решёткой. Правда в тот раз вокруг была сырость и затхлость трюма вкупе с кромешной темнотой, а сейчас было тепло светло и дышалось легко, несмотря на преграду перед самым её носом.

Всю ночь аристократочка не сомкнула глаз. Она предполагала, что Нил к ней придёт. Ведь он не мог использовать медальон без ведьмы… или мог? Этот вопрос волновал её больше всего. Но утром она смогла задать его самому адресату, без всяких посредников.

Скай сидела на полу, подложив под себя жилет, и прислонившись головой к прутьям решётки, смотрела прямо перед собой. Вдруг деревянная дверь тоскливо застонала и в проёме показался Нил. Эддингтон не сразу поднялась на ноги, сначала она скользнула по нему сверху вниз своими выразительными и печальными глазами.

― Скай, прости, но я не могу по-другому, ― начал Нил прямо с порога.

Он провёл рукой по волосам, наблюдая, как девушка встаёт с каменного грязного пола.

― Кто же знал, что ты успеешь всё понять, ― он с сожалением посмотрел на свою подругу, которая упрямо молчала и отвечала ему немым укором в глазах, обхватив тоненькими пальчиками прутья клетки.

― Я умоляю тебя, не используй медальон, ― сказала она тихо, игнорируя его слова.

― Я должен…

― Нет, не должен! Ты должен совершенно другое! Должен понимать, что это опасно, ― её голос слегка дрогнул и она отвернулась, чтобы откашляться.

― Я верну её…

― Нил, послушай себя! Кого ты собрался возвращать?! Предательницу, которая бегала от тебя столько времени?

― Ты прекрасно знаешь, что Кейт не могла поступить иначе.

― Могла! Всегда можно поступить иначе! ― с жаром ответила Скай. ― Ей было проще работать на два лагеря, чем откровенно поговорить с тобой. И она поплатилась за это ― запуталась в своих же сетях.

Нил молчал. Его лицо помрачнело. Нужно было действовать, и сюда он пришёл не за советом, а чтобы убедиться, что с девушкой всё в порядке. Для обряда ему не нужна была ведьма, вся магия заключалась в самом медальоне. Нужно было только дождаться полнолуния, а оно должно было состояться сегодня. Скай обязательно бы помешала ему, поэтому он и сослал её сюда.

― Прости, ― повторил он и пошёл к выходу.

― Нил, ты будешь жалеть об этом! ― повысила голос Скай. ― Как ты не понимаешь, такого парадокса пространственно временная канва не выдержит. Ты хочешь исправить то, что ещё не произошло! Вернуть к жизни человека, который ещё не родился… Это даже звучит дико!

Нил остановился возле двери. Скай редко говорила так эмоционально, а значит сейчас была не на шутку напугана.

― А как же Сара, Нил?

Вопрос прорвался в его сознание сквозь громкие мысли о Кейт, которые роились в голове и плотным занавесом скрывали от него страшную реальность. Он любил Кейт больше всего на свете и у него получилось оправдать её в своих же глазах, и он простил ей всё: исчезновение, работу на его злейшего врага, враньё и даже сознательное решение сесть в тот злосчастный самолёт, чтобы улететь и больше никогда с ним не встретиться. Единственное, что он не смог простить ей ― её смерть. На его глазах самолёт, в который села Кейт был подорван, и Нил точно знал, чьих рук это было дело. Человек, на которого она работала и которого всей душой ненавидел Нил, заметал следы.

Кэффри пришлось с этим жить. Со временем боль притупилась, он встретил Сару ― свою жену и думал, что полюбил её почти также, как Кейт, пока не наткнулся на информацию о медальоне. Эксперты упоминали о нём в своих заключениях, когда велось исследование Жемчужины. И в тот самый момент всё завертелось по новой ― надежда вернуть любовь всей его жизни в корне поменяла планы Нила.

― Как ты ей в глаза смотреть будешь? ― спросила Скай после затянувшейся паузы и горько усмехнулась. ― Ах да, ты не сможешь посмотреть ей в глаза, потому что погубишь всех нас и её тоже.

Тут Нил уже не выдержал, и с усилием толкнув дверь, вышел в коридор. Девчонка была ещё совсем молода и не понимала, что такое ― любить. Вчера ему показалось, что Скай влюблена в капитана Жемчужены, но даже если и так, то до настоящих чувств ей ещё очень далеко. Раздражённо прокручивая эти мысли и пытаясь унять голос совести, который говорил ему, что нельзя оставлять здесь девушку, Нил быстро шёл по длинному коридору. Вдруг, он услышал голоса помощников Стива, который организовал похищение Скай. Кэффри что-то насторожило, и он замедлил шаг, вслушиваясь в грубую речь мужчин. Слова разносились гулким эхом по каменному коридору.

― Сколько нам ещё здесь торчать?

― Недолго… Завтра повезём девчонку в город и сдадим её в бордель. Стив задолжал хозяину «Кудряшки», а тут подвернулась такая возможность отдать должок.

― А как же этот чудик, который за неё платит? ― удивился его непонятливый друг, взяв понюшку крепкого табака.

― Да ничего… Пока опомнится, поздно будет, ― ответил второй и громко заржал. Приятель с удовольствием присоединился к нему и от души веселясь, они зашагали на улицу.

Это совершенно не входило в планы Нила. Он был более оптимистичного мнения нежели Скай и считал, что использование медальона не приведёт ни к каким разрушительным последствиям, поэтому после ритуала собирался сразу же забрать отсюда подругу. Он очень щедро оплатил Стиву все сопутствующие расходы и надеялся, что тот не станет импровизировать, зная в каких элитных кругах вертелся Кэффри. Стив занимался контрабандой и как-то раз Нил делал для него подделку очень дорогой древней монеты, поэтому нельзя сказать, что Нил не ожидал такого поворота событий, честностью тут и не пахло. У него просто не было времени устроить всё наиболее безопасным для Скай образом. Но благо, он всегда был готов к непредвиденным ситуациям, так что план созрел моментально.

Как только Нил вышел на улицу, то увидел Стива, который с усердием запихивал в карету какой-то груз. Кэффри приехал на повозке и оставил её за небольшим перелеском, отделявшим руины от основной дороги. О его приезде никто не знал, и он спокойно мог сделать вид, что только прибыл.

― Стив! ― окликнул он своего приятеля, который кряхтел, перехватывая тяжеленный ящик. ― Тебе помочь?

Нил подскочил к контрабандисту и подхватил свободный угол груза, который тот чуть было не уронил от неожиданности себе на ноги. Вдвоём им удалось кое-как затолкать его в карету.

― Нил, дружище, ― наигранно пропел преступник. ― Какими судьбами? Не ожидал тебя здесь увидеть.

― Решил проведать нашу пленницу, ― Кэффри непринуждённо улыбнулся и глубоко вдохнул свежий воздух, наслаждаясь запахом местных разнотравий.

Стив замешкался. Было очевидно, что его неприятно удивил визит Кэффри и он бы хотел побыстрее его выпроводить. Нил, сделал вид, что ничего такого не заметил и улыбаясь, продолжил дружескую беседу:

― Спасибо, ты меня здорово выручил.

Контрабандист ухмыльнулся, вспоминая приятно звенящую горку монет, на которые уже накупил кучу барахла в надежде продать его втридорога в Нассау.

― Подержишь её тут ещё пару дней и отвезёшь обратно в таверну. Пойду проверю красотку.

― Давай, ― хмыкнул Стив. ― Только я с тобой.

― Не стоит, я быстро, ― попытался отделаться от него Нил.

― Эй, приятель, девчонка теперь под моей защитой, по твоей же просьбе, так что извини, все посещения только в моём присутствии.

Нил чертыхнулся про себя. Сегодня всё шло наперекосяк. Стив, как бывалая пронырливая псина почуял неладное и теперь ни на секунду не собирался упускать его из виду.

― Ну хорошо, пойдём… Ты кажется что-то выронил, ― указал ему под ноги Нил.

― Вот растяпа, ― злобно выругался контрабандист, нагибаясь и поднимая большой ключ.

Нил, тем временем, прошёл к передней части кареты и взял с козел длинный толстый гвоздь.

― У повозки колесо ведёт, ось видно разболталась. Надо подлатать, ― ответил он на немой вопрос Стива и сунул железку в карман.

План он вынужден был менять на ходу. Ключ, который он успел незаметно вытащить из кармана Стива, пока тот корячился с ящиком, пришлось аккуратно скинуть на пыльную дорогу прямо ему под ноги. Новая идея была рискованная, но главное, что она была.

Когда они зашли, Скай суетливо вышагивала по своей клетке, и нервически сплетая пальцы, пыталась хоть что-то придумать.

― Скай, я всё сейчас объясню, ― заговорил первым Нил, чтобы девушка не успела проговориться про его предыдущий визит. ― Давай Стив, открывай. Мне нужно с ней поговорить.

Контрабандист недоверчиво посмотрел на Кэффри, но послушался и открыл дверь. Скай была в полной растерянности. Она не понимала, что ей следует делать.

― Я уже говорил тебе, но хотел сказать ещё раз…

Стив неотрывно смотрел на обоих и ухмылялся. Его пристальное внимание сильно усложняло задачу Нила.

― Прости меня…

В его серых глазах промелькнуло нечто странное, словно он хотел сказать что-то ещё но не мог. Тут он рывком притянул девушку к себе и накрыл её губы своими. Скай и опомниться не успела, как оказалась прижата к стене, а его руки уже спустились на её бёдра. Она сама не знала почему, но ответила на поцелуй, его глаза сказали, что так было нужно. Нил отстранился и посмотрел на неё очень серьёзно, стараясь не отвлекаться на пухлые приоткрытые губы.

― Пожалуйста, не наделай глупостей. Просто думай головой и всё получится, ― сказал он лишь одними губами, чтобы не слышал улюлюкающий за дверью Стив. Кэффри провёл по щеке Скай большим пальцем и стремительно вышел.

― Закрывай, ― хмуро бросил он в сторону Стива, который никак не мог успокоиться и присвистывал на все лады.

Ещё пару минут после того, как мужчины ушли, Скай стояла без движения. Она прижала пальцы к губам, которые до сих пор ощущали на себе поцелуй и упёрла одну руку в бок, стараясь перевести дух. Вдруг под тканью она почувствовала что-то жёсткое, пальцы нащупали шляпку гвоздя, которая торчала из-за пояса. Скай вытащила железку и уставившись на тупое остриё с досадой сказала:

― Даже поцелуй умудрился украсть.

Битый час она пыталась открыть замок, но механизм упрямо не поддавался, что уже порядком надоело и начало злить её. Почему-то сейчас силы, о которых говорила Тиа Дальма, не работали: ничего не тряслось, стены не рушились, замки сами не открывались… А как бы им сейчас было вовремя проявиться и помочь ей сбежать. В очередной раз, повертев гвоздь в скважине и не получив желаемого результата, Скай потеряла последнюю каплю терпения и с силой пнула решётку.

― Твою мать!

«Ладно, без лишних эмоций… Пока я отсюда выберусь, Нил уже успеет использовать медальон» Она с тоской посмотрела на разрушенную стену напротив. В просвете беззаботно пели птички и ярко светило полуденное солнце. Шелест листьев действовал умиротворяюще и, сосредоточившись только на этом приятном звуке, Скай быстро успокоилась. Выдохнув она села в исходную позицию у двери и приготовилась что есть сил снова вертеть проклятый гвоздь, но в этот раз замок легко поддался, весело щёлкнув ржавым механизмом. Радоваться такой удаче было некогда, поэтому Скай выскочила из клетки, и улыбаясь во весь рот, выбежала в длинный каменный коридор.

Насколько была сильна радость, настолько было сильно и разочарование, когда она лицом к лицу столкнулась со Стивом. Тихо воскликнув от неожиданности, она начала медленно отступать назад.

― Так так… Птичка упорхнула из клетки… ― протянул контрабандист, противно осклабившись. ― А я как раз за тобой красавица. Работёнку тебе подыскал, теперь будешь самостоятельная девочка. Клиенты борделя тебя оценят, я уверен.

Он рывком дёрнул её за запястье к себе, и раздирая в разные стороны ворот её рубашки, по-звериному впился поцелуем в фарфоровую девичью шею. Скай вскрикнула, как раненый зверёк, извиваясь во все стороны, в попытке вырваться из мёртвой хватки хищника.

― Не ори! ― рявкнул на неё контрабандист и только замахнулся для удара, как сзади на него обрушилась большая дубина. Его хватка ослабла, и трясущаяся, как осиновый лист Скай, увидела сквозь мутную пелену слёз, что дикий зверь рухнул на пол. Перед ней стоял высокий силуэт с длинными дредами и широкополой шляпе.

― Не будь мы в такой близости от дамы, застрелил бы тебя, сволочь такую.

― Мистер Тиг! ― пропищала Скай, хватаясь за него, как за спасательный круг.

Сдержанный пират смутился от такого проявления чувств. Он попытался успокоить дрожащую и растрёпанную девушку, но выходило неловко. Она вцепилась в ворот его рубашки и бесшумно плакала, только изредка срываясь на рыдания.

― Ну полно… Хватит…

В какой-то момент он возблагодарил небеса, что у него нет и никогда не было дочери, которой нужно было утирать слёзы и беспрестанно волноваться о её чести.

― Тебе повезло, что я стар, как ветхий сарай, и не смогу воспользоваться этим безобразием, ― попробовал пошутить Тиг, но в ответ получил лишь очередной всхлип.

Делать было нечего ― пришлось ждать пока она сама успокоится. Через некоторое время Скай подняла на него заплаканные глаза и с укором сказала:

― Вы чуть не опоздали.

― Ключевое слово «чуть». Я нашёл тебя, как и обещал.

Ирония в его голосе сильно напомнила ей Джека, и она невольно улыбнулась.

«А ведь правда нашёл, как и обещал»

---

Днём ранее.

Убедившись, что Нил скрылся из виду, Скай отошла от окна, поспешно привела себя в порядок и спустилась вниз.

― Мистер Роуг, ― окликнула она хозяина, который устанавливал за стойкой пузатые бочонки с ромом.

― Аааа, мисс Кэффри, или вернее сказать ― миссис Воробей, ― иронично подметил он.

Скай устало вздохнула. Сегодня ей было точно не до шуток.

― Когда придёт мистер Тиг?

― Что, торопитесь обсудить грядущую свадьбу с будущим тестем? ― снова хихикнул Роуг.

― Да, именно так, ― гневно выпалила Скай, ставя в тупик хозяина, который считал, что очень забавно шутил. ― Передайте ему, что невестке необходимо обсудить с ним все нюансы торжества, если не хотите сами заниматься всем этим.

― Хорошо, я же просто пошутил! ― успокаивающе проговорил хозяин, с удивлением рассматривая девушку. Ему ещё не доводилось видеть её такой раздражённой.

Нужно отдать должное Роугу, он передал просьбу Скай, хотя и в своей интерпретации.

Тиг наведался к ней во время обеда. Старый пират никогда никого не приветствовал, поэтому её совершенно не удивило, что он зашёл, как к себе домой, не говоря ни слова. А вот бутылка вина, которую он звучно поставил на стол вызвала некоторое замешательство.

― Ну что, я могу поздравить тебя и Джекки? Роуг говорит у вас свадьба на носу.

Скай закатила глаза.

― У мистера Роуга слишком бурная фантазия, я полагаю.

― Так я и думал… Но на всякий случай подготовился, ― вздохнул он, приподнимая бутылку. ― Ничего, повод всегда найдётся, ― сказал он, ловко откупоривая вино и устраиваясь поудобнее в кресле.

― Мистер Тиг, у меня к вам важный разговор… ― начала Скай взволнованно.

Пират утвердительно кивнул, давая понять, что довольно прелюдий и пора переходить к деталям. Он налил себе кружку и приготовился внимательно слушать.

― Дело в моём друге ― Ниле. Я знаю, что он ведёт двойную игру… Он обманул меня. И если описать ситуацию кратко, то Нил собирается использовать медальон «Отмены» и боюсь, последствия могут быть просто ужасными.

Скай долго рассказывала, Тигу о разных вариантах развития событий, начиная от самых безобидных, и заканчивая катастрофой вселенского масштаба.

Пират не показал за это время ни одной эмоции. Скай было подумала, что он ей не верит, от того и молчит, но вдруг Тиг подал голос:

― Он вроде тебе брат.

― Нет, не брат. Нил представил меня Роугу сестрой, чтобы тот не подумал лишнего…

Старик хмыкнул и осушил очередную кружку.

― Ты не веришь ему, а с чего мне верить тебе? Может ты просто хочешь заполучить побрякушку, чтобы отправиться назад ― домой.

― Тогда, я бы так и сказала: «Хочу заполучить побрякушку, чтобы попасть домой» Зачем мне врать? ― сверкнула глазами Скай.

― Справедливо, ― согласился пират. ― Что ж, мне это ничего не стоит. Если, как ты и говоришь, Кэффри тебя увезёт, чтобы ты не болталась у него под ногами, то я остановлю его. Если не успею, то найду и верну в город. Но дальше ты уж сама… Я с магией не связываюсь.

Тиг резко помрачнел. Без лишних церемоний он поднялся изо стола и пошёл вниз к Роугу.

Когда они подъехали к таверне, уже смеркалось. Езда по ухабистой дороге буквально вытрясла из Скай весь ужас от случившегося. В голове осталась лишь одна мысль ― нужно во что бы то ни стало остановить Нила.

Тиг, как и предупреждал, не стал ввязываться в непонятную ему историю, и доставив Скай к пункту назначения, отправился по своим делам. Конечно же Нила уже и след простыл, глупо было надеяться, что он вернулся в таверну, но Скай ждал другой сюрприз. Влетев в комнату, она увидела Тиа Дальму, которая вальяжно прогуливалась и ощупывала каждую вещицу, которая её интересовала.

― Тиа, ― выдохнула Скай.

― О, милая Ласточка, ― расплылась в улыбке ведьма. ― Я почувствовала, что тебе понадобится моя помощь… и вот, я тут.

― Мы остановим его, ― решительно сказала Скай.

Описывать, всё что произошло и зачем им нужен Нил не было нужды ― Тиа и так всё знала.

Она согласно кивнула, мягко улыбаясь.

― Я отведу тебя к нему.

Как и в предыдущие разы Дальма перенесла их с помощью заклинания "Movere". Скай стала привыкать к такому способу передвижения, больше не было ни головокружения, ни тошноты. Организм тут же перестраивался и уверенно чувствовал себя в моментально изменившемся пространстве.

Они оказались на пляже посреди которого пылал костёр. Нил как раз занёс руку и собирался бросить в него медальон. На его сосредоточенном лице играли блики, они бесновались и толкали на отчаянный шаг.

― Стой! ― крикнула Скай.

Нил остановился, но руку не убрал.

― Скай, я всё равно это сделаю…

― Нет, я не позволю.

Кэффри не стал слушать и отпустил шнурок. Скай в ужасе ахнула, но кулон завис в воздухе, как будто какая-то сила поддерживала его.

Эддингтон подумала, что наконец может управлять своим даром, но потом увидела Тиа Дальму, которая выставила руку вперёд. Это она держала кулон.

― Твоя подруга права, мой мальчик, так делать не стоит.

Одним взмахом руки ведьма отшвырнула медальон в сторону и молниеносно развернулась к Скай.

― Здесь я без тебя не справлюсь, Ласточка, ― прошептала она ей на ухо, пока Кэффри пытался отыскать в песке медальон.

― Дальма, я не могу… Силы ещё не проявились, ты же видишь, ― залепетала Скай.

― Мне подвластно пространство, но не время… Только ты из нас двоих можешь им управлять. Силы проявились уже давно, Ласточка. Теперь они всегда с тобой.

Тиа посмотрела на девушку своими тёмными, как ночь глазами. Скай увидела в её зрачке отражение полной луны и вдруг поняла, что у неё всё получится, и не только сберечь медальон от Нила, но ещё многое другое, с чем ей ещё предстоит столкнуться в будущем.

― Мы вернём его домой, прошептала Скай, ― чувствуя уверенность и полное спокойствие.

Тиа молча кивнула, и вдвоём они направились к Нилу.

― Я найду его и ты меня не остановишь, ― заговорил Нил, решительно поднимаясь с корточек.

Как всегда ни одной эмоции нельзя было прочесть на его лице, но Скай знала, там внутри бушует буря и действовать надо быстро, пока она не вырвалась наружу.

Скай и Тиа встали по обе стороны от него и каждая положила свою руку ему на плечо. Кэффри напрягся, но остался стоять на месте.

― Я уже тебя остановила, ― ответила Скай спокойным голосом. ― Тебе пора, Нил… Это целиком моя вина, что ты оказался здесь. Так не должно было случиться. Прости меня…

Ему показалось, что её рыжие волосы горят в свете луны каким-то невероятным волшебным свечением. Бездонные глаза успокаивали и умиротворяли своим зелёным отливом, чем дольше он в них смотрел, тем меньше чувствовал боли и тоски. Всё, что волновало его отошло на второй план и теперь казалось мелким и незначительным.

― Передавай привет Саре и отпусти, наконец, Кейт. Прощай.

Скай закрыла глаза и в тот же момент Нил исчез. Но она была за него совершенно спокойна, душа знала, что он снова дома.

Некоторое время они с Тией стояли в полной тишине и неотрывно смотрели на лунный диск, впитывая его холодный свет, подзаряжаясь неведомой силой. Ведьма первая нарушила молчание:

― Тебе нужно отдохнуть.

Она улыбнулась, вкладывая ей в руку медальон.

― Сегодня ты спасла нас всех. Спасибо.

Она легко поклонилась и без предупреждения растворилась в воздухе.

Скай возвращалась к себе, как во сне. Ей не хотелось ни есть, ни пить… Как будто луна напитала её всем, что ей было так необходимо. Сегодня завершился какой-то этап, она чувствовала это. В ней зародилась некая внутренняя сила, которая придавала уверенности и спокойствия.

Хоть спать совсем не хотелось, Скай всё же легла и моментально уснула. Утром она поднялась очень рано. Вокруг всё было тихо. Слишком тихо… Она спустилась в зал таверны босиком и в длинной тонкой сорочке, бояться было нечего, ведь вокруг ни души. Повсюду в воздухе висела золотистая пыль. Скай вышла на улицу и увидела всё тот же золотистый блеск, который мерцал в лучах солнца. Свет совершенно не слепил глаза, а нежно рассеивался вокруг. Ступать босыми ногами по мощённым улицам было на удивление приятно. Вскоре тёплые плоские камни сменились песком и Скай вышла на пляж. Около воды стояла одинокая фигура. Сердце девушки заныло от предвкушения долгожданной встречи. Она не могла рассмотреть кто это, но уже знала наверняка, что это был он. Тогда она подошла ближе, и её догадки подтвердились.

― Джек! ― окликнула она фигуру, стоящую по щиколотку в воде.

Капитан обернулся на её голос. Он улыбался, но совсем по-другому, чем обычно. Вместо насмешливой ухмылки Скай увидела ласковую и такую родную улыбку. Она бросилась к нему со всех ног и обвила его шею руками. Он обнял её аккуратно и очень нежно в ответ. Спиной, сквозь тонкую ткань она чувствовала тепло его рук. Странно, но её совершенно не смущало, что она почти раздета. Скай немного отстранилась, и не размыкая объятий посмотрела на него.

― Ты нас всех спасла, ― он снова нежно улыбнулся, сверкнув золотым зубом. ― Я тобой горжусь. Ты умница.

Затаив дыхание, Скай не могла насмотреться на него. Подведённые чёрные глаза выражали полное спокойствие и безмятежность. Высокие острые скулы и прямой идеальный профиль делали лицо благородным, а усы и причудливая бородка… без них он бы не был тем, кем являлся. Он казался Ласточке таким красивым и притягательным, что каждая клеточка её тела завибрировала от восторга. Как в дурмане, Скай была не в силах от него оторваться, но одна тяжёлая мысль плитой придавила парящую от счастья душу.

― Джек, я спасла всех, но не вас. Я не могу вам помочь.

― Не можешь? ― он продолжал улыбаться и лёгким поцелуем поймал, катившуюся по её щеке слезу. ― Почему?

― Я не знаю заклинания.

― Вот этого?

Он произнёс несколько слов на неизвестном Скай языке.

― Видишь, теперь знаешь. Повторяй.

И Ласточка стала его эхом, повторяя за ним красивые и мелодичные слова снова и снова.

Она проснулась с этими словами на губах. Спина всё ещё хранила ощущение его рук, ноги чувствовали влажный песок, а пальцы ― ткань его рубахи и рельефную спину под ней. Этот сон был невероятно реальным. Скай запомнила каждую мельчайшую подробность, каждую, даже самую незначительную деталь и чувство полного счастья, которое наполнило душу до краёв, так что страшно было шелохнуться, чтобы не расплескать. Она знала заклинание. Теперь Ласточка могла с лёгким сердцем вернуться на Жемчужину и освободить друзей.

* Movere (лат.) ― перемещение

Наконец, всё встало на круги своя ― Скай почувствовала себя уверенно, ей не терпелось вернуться на борт Жемчужины и вызволить друзей из плена. Собрав все свои немногочисленные пожитки, девушка поспешно отправилась к причалу. Он и вправду был совершенно заброшен, вокруг не было ни души. Лодка и вёсла остались на месте, а значит их просто напросто никто не видел, в противном случае, всё уже давно бы растащили. Девушка принялась отвязывать лодку, но верёвка намокла и толстый узел никак не поддавался тонким изнеженным пальчикам. Руки замерли, когда она отвлеклась от своей работы и увидела перед собой Тиа Дальму. Ведьма стояла босыми ногами на песке и загадочно улыбалась.

― Отправляешься на Жемчужину?

― Да.

Скай бросила верёвку и подошла к ведьме.

― Я узнала заклинание. Он мне сказал.

Дальма хитро прищурилась.

― Он мне снится, Тиа. Почему?

― Потому что ваши души крепко связаны. И ты ему снишься, просто он не помнит, ― ответила ведьма, выводя пальцами ног на песке диковинные узоры.

― Я потеряла компас, теперь мне несдобровать, ― с досадой усмехнулась Скай.

Не говоря ни слова, Тиа достала коробочку, которая пряталась в складках её поношенного платья.

― Ты его нашла!

Дальма отстегнула от пояса компас и вручила его Скай. ― Спаси его.

― Я уверена, что заклинание сработает, ― кивнула Эддингтон.

― Я не о том. Спаси его душу, только тебе это под силу. Джек очень особенный человек, с чистой душой, которая вынуждена очернять себя, чтобы выжить в этом мире. Если ты сделаешь правильный выбор, то сможешь подарить ему свободу, которую он ищет всю жизнь и сделать его по-настоящему счастливым.

― Я не понимаю, ― с сомнением заговорила Скай.

― Потом поймёшь, ― промурлыкала ведьма своим певучим акцентом. ― В добрый путь, Ласточка, ― она опустила смуглую руку на её плечо и, отодвинув ткань рубашки, осторожно провела по татуировке.

Из-за купола Тиа Дальма не смогла «телепортировать» Эддингтон на корабль, поэтому девушке пришлось добираться туда самостоятельно. Дорога назад заняла куда больше времени, и решение Скай выдвинуться на рассвете оказалось очень верным. Ей повезло, что в этом промежутке течение было слабое и лодку не сильно относило назад, пока аристократочка отдыхала от тяжёлых вёсел. Чтобы не стереть руки до костей, Скай туго обмотала ладони тканью. Правда, повязки мало помогли, и к концу пути нежная кожа была здорово повреждена. До захода солнца оставалось всего несколько часов, когда вдалеке забрезжила чёрная точка.

«Жемчужина» ― с восторгом подумала Ласточка.

Мысль о скором прибытии придала ей сил, и забыв о стёртых в кровь ладонях и гудящих от напряжения руках, она принялась грести с удвоенной силой.

---

― Вам ― бабам, ничего нельзя доверить, ― кисло отозвался Джек и хмуро посмотрел на Элизабет, как на единственную представительницу прекрасного пола на корабле.

Магический порошок сработал, и вся команда собралась на палубе. Наслаждаясь остатками рома и вяленого мяса, пираты с интересом наблюдали за приключениями Скай. Порошок мог принимать форму любого человека, животного и даже предмета и переносил на борт самые важные и ключевые моменты на Тортуге, которые могли повлиять на судьбу команды.

Джек был ужасно расстроен потерей компаса. Он и до того не особо верил в успех задуманного, но теперь, когда у Скай в первую же минуту на суше украли единственную вещь, которая могла привести её к Тиа Дальме, он совершенно потерял надежду.

Но вскоре их настроение изрядно улучшилось, и причиной тому стал разговор Скай с Жизель. Пираты были в восторге от того, как аристократочка изобразила сестру Джека и даже немного оттаяли, в отношении своего капитана, улыбавшегося во весь рот. Воробей обожал внимание и сегодня он получил его со всех сторон. А её заявление, что все его избранницы владеют техникой «сальто назад» довело команду просто до истерики. Даже самые сдержанные и не настроенные на всеобщее веселье Тёрнеры хохотали до слёз. Теперь каждый день, как солнце заходило, Джек проводил ритуал с порошком и вся команда, начиная с капитана и заканчивая самым молодым юнгой собиралась вместе. За время всех этих «сеансов» пиратам удалось узнать про Скай много нового, того, чем она боялась поделиться и не могла им рассказать, то чего она никогда раньше не показывала. Её поведение за пределами корабля разительно отличалось. Скай, которую они увидели на Тортуге полюбилась им ещё больше; весёлая, свободная, с несвойственным для девушки того времени чувством юмора и достойная ― качество, которое всегда оставалось при ней, что бы не происходило вокруг. К тому же, они узнали, что их любимица дивно поёт. А Воробья так и распирало от гордости, ведь ему первому посчастливилось раскрыть секрет аристократочки.

Самым важным для них, конечно же, был момент встречи Скай с ведьмой. Джек был уверен, что его давняя подруга знает, как расколдовать Жемчужину и к его удивлению, Скай была уже в шаге от успеха.

― Чего оно на самом деле хочет… Кого оно хочет…

― Кажется, сейчас мы узнаем, кто избранник аристораточки, ― восторженно хихикнул Раджетти, потирая руки и обмениваясь заговорщическим взглядом с Пинтелом.

― Да тихо вы! ― зашикали на них остальные.

― Его сердце занято, если ты об этом. Скажем так, он женат.

По палубе прокатился удивлённый шёпот.

― В женатого влюбилась!

― Во дела…

― Настрадается бедняжка…

Тут все начали оживлённо обсуждать, кто же этот счастливчик. Женатых на корабле было не так уж много, и пираты уже вовсю спорили, к кому из них аристократочка испытывает нежные чувства, как вдруг Элизабет громко, предположила:

― Художник ― её друг. Он кажется женат… И судя по тому, как она ведёт себя с ним и позволяет ему до себя дотрагивается, это именно он.

На мгновение повисла тишина, которую прервал саркастический тон Воробья.

― Вы правда подумали, что благородная красотка прельстилась кем то из вас! Ха! Не про нашу честь, други… ― он ухмыльнулся, и отсалютовав бутылкой, сделал несколько больших глотков.

Элизабет удивлённо уставилась на капитана Жемчужины. "Не про нашу честь..." ― было в этой фразе что-то странное… Эмоция, совершенно не свойственная Воробью пробежала по его лицу и тут же скрылась за ширмой привычной для него насмешливости. Когда это Джека волновал вопрос его статуса? Элизабет не успела хорошенько поразмыслить над своим наблюдением, потому что кто-то из пиратов громко выкрикнул.

― Смотри, чего творит!

Все, как один повернули головы в сторону Скай и Тиа Дальмы и увидели, как первая пригвоздила ведьму к стене и воткнула рядом с её лицом нож.

― Хватит со мной играть. Говори заклинание!

Вдруг изображение затряслось, а пудра из которого оно состояло начала осыпаться прямо на палубу

― Что ты делаешь?

― Это не я!

― А вот и черти в тихом омуте, ― протянул Джек, увлечённо наблюдая за эффектной сценой.

Никто не ожидал ничего подобного. Обычно сдержанная и спокойная Скай предстала перед ними совсем в другом обличье. Джек давно подозревал, что девушка полна сюрпризов, но её ведьминское происхождение даже для него стало новостью, а он ведь первым делом, как увидел её, грешил на колдовство. Кэп уже начал подсчитывать все плюсы и минусы сложившейся ситуации и искать здесь выгоду. Могущественная ведьма благосклонная к нему ― это явный плюс, а сильная неопытная ведьма уже может обернуться минусом. Появился шанс на спасение ― плюс, велика вероятность, что она накличет на них беду ― минус.

Мысли в голове Джека скакали, сбивая друг друга буквально на ходу. Он отвлёкся и совершенно забыл про захватывающую пьесу, которая разворачивалась на палубе прямо у них на глазах.

― Кажется дело худо, ― услышал он голос старпома прямо у себя над ухом. Когда он поднял глаза, то увидел, что Скай лежит корчась от боли, а рядом художник разговаривает с его отцом.

―…что эта ведьма с ней сделала?

― Не знаю.

― Ей нужен врач.

― Не думаю, что врач здесь поможет…

― И что же делать?

― Молись, если умеешь… что бы это ни было, может оно сжалится над бедной девочкой.

Фигура Тига вышла за дверь и волшебная пудра тут же рассыпалась по всей палубе, оставляя пиратов в неведении. Мужчины завертели головами и начали мрачно перешёптываться, а потом на корабле повисла гнетущая тишина.

― Чёрт возьми, ― процедил Джек, и зашвырнув пустую бутылку подальше в море пошёл в кают-компанию.

Пираты проследили за ним взглядом, и только тяжёлая дверь захлопнулась за его спиной, начали бурное обсуждение. Воспользовавшись тем, что Уилл отвлёкся на группу пиратов, которая особенно шумно и эмоционально переживала случившееся, Элизабет юркнула в дверь за Джеком.

Капитан беспокойно ходил по кают-компании, нервически почёсывая свою бородку.

― Переживаешь за неё? ― с наигранным безразличием спросила пиратка.

Джек обернулся на её голос и прищурился.

― Её смерть ― равно наша смерть, смекаешь цыпа. Так что волнуясь за неё, я фактически волнуюсь за себя, ― процедил он, раздражённо оскалившись.

― Нет, мистер Воробей. За себя вы волнуетесь по-другому… ― ухмыльнулась Элизабет в ответ и смерив капитана насмешливым взглядом, удалилась из каюты.

Весь следующий день команда провела в трауре. Не понятно правда, по кому был этот траур. Девчонку, конечно было жалко, но себя пираты жалели куда сильнее.

Порошок больше не работал, поэтому они решили, что аристократочка не пережила ночь. Обстановка резко поменялась ближе к вечеру, когда по палубе разнёсся раскатистый бас вахтенного:

― Лодка на горизонте!

Джошами со всех ног кинулся к правому борту, и выхватив из рук дежурного подзорную трубу, замер на несколько секунд, рассматривая медленно приближающийся шлюп.

― Разрази меня гром, это же Скай, ― выдохнул старик. ― Аристократочка вернулась! ― заорал он во всё горло, чтобы оповестить каждого на корабле.

― Только теперь она Ласточка, ― поправил его Джек, который стоял позади и улыбался во весь рот, держа руку на эфесе шпаги.

Сразу несколько мозолистых рук потянулись к девушке и помогли ей перебраться на палубу, когда она долезла до края борта. С их помощью Скай преодолела последнее препятствие и снова оказалась на родном и милом её сердцу корабле. Она окинула взглядом матросов, которые стояли, как вкопанные и смотрели на неё во все глаза.

― Вы что, привидение увидели? ― устало улыбнулась Скай.

Она едва стояла на ногах, но была так счастлива своему возвращению на борт, что совершенно забыла про усталость.

Матросы один за другим начали снимать шляпы, а кто-то принялся креститься и шевелить губами, сбивчиво читая молитву.

― Аристократочка, ты же вроде… того… ― промямлил Раджетти.

Пинтел, не отводя ошалелого взгляда от девушки начал неистово креститься.

Тут, расталкивая всех у себя на пути и бубня что-то себе под нос, вышел сам Воробей.

― Живая она, дуролеи! ― повысил он голос и для верности ущипнул девушку за руку.

― Ай!

Пираты будто ждали этого жалобного и немного возмущённого вскрика, и как по команде, победно заголосили, подбрасывая вверх шляпы.

Такую бурную радость Скай приходилось наблюдать всего раз, когда отец в компании своих друзей праздновал победу любимого футбольного клуба. Тогда её поразило, как такой сдержанный и всегда собранный взрослый мужчина в мгновение превратился в восторженного, азартного и совсем ещё юного мальчишку.

― Ну всё, довольно! ― строго крикнул Джек, успокаивая моряков. ― Будем радоваться, когда окажемся на свободе. А пока пропустите барышню, думаю, ей тоже не терпится вызволить нас из беды.

Он галантно поклонился и, сверкая золотыми зубами, дал дорогу их спасительнице. Чинно проводив Скай к штурвалу, он внимательно выслушал, что ей понадобится для ритуала и сразу же пошёл раздавать указания матросам. Скай была настолько сосредоточена на своей задаче, что её совершенно не смутило отсутствие каких-либо вопросов к ней. Джек не поинтересовался, где Тиа Дальма и очень сдержанно воспринял информацию, что Скай сама проведёт ритуал, будто уже знал об этом. Он предусмотрительно раздал всем задания, чтобы никто не посмел мешать ей колдовать, а сам вместе с Тёрнерами следил за ней, пока она неустанно порхала по квартердеку от штурвала к столу и обратно.

― Что она там делает, ― подозрительно скривилась Элизабет, наблюдая за суетливыми действиями Скай, которая с какой-то книжкой в руках крутилась возле штурвала.

― Судя по всему, она сама не знает… ― со вздохом отозвался Уилл.

Воробей смерил своих друзей презрительным взглядом и демонстративно закатив глаза направился прямиком к Эддингтон, чтобы узнать всё из первых рук.

― Эй, Ласточка. Я не стал бы тебя отвлекать, но народ начинает нервничать, а когда кучка пиратов нервничает ― жди беды, ― объяснил Джек, обаятельно улыбаясь.

― Всё готово, просто… ― Скай обеспокоенно прикусила нижнюю губу и снова отошла к столу, где были приготовлены несколько бокалов с какой-то жидкостью.

― Дак чего же мы ждём?

В голосе Джека сквозило раздражение. Он уже порядком устал от затянувшейся стоянки и ему не терпелось поскорее взяться за штурвал.

― Я боюсь…

Красивые черты девушки были напряжены и сосредоточены. Она хмурилась и очаровательно сводила бровки.

― Вдруг не получится? Что тогда делать? ― беспомощно всплеснула она руками.

― Вот когда не получится, тогда и будем думать.

― Ладно, была ни была… ― прошептала Скай. ― Когда я закончу читать заклинание, ты должен будешь подать мне вот эти бокалы. Только не перепутай. Подавать нужно именно в этом порядке, иначе точно не сработает.

Джек подошёл к столу и с любопытством вытянув лицо, заглянул в каждый.

― Что в них?

― Морская вода, пресная вода и ром…

― Ром?! ― воскликнул Воробей, даже не пытаясь скрыть свой восторг.

― Поэтому я и боюсь, что ничего не выйдет… Где ты видел, чтобы в ритуалах использовали ром?

― В моих ритуалах, ром незаменимый ингредиент, ― гордо и немного обиженно заявил Джек.

Его поведение не могло не вызвать улыбки. Скай немного расслабилась и отвлеклась от своих опасений, заражаясь оптимизмом Воробья. Больше не медля ни секунды, она приступила к обряду.

Ласточка осторожно подошла к штурвалу и аккуратно, словно боясь навредить живому существу взялась за деревянные рукоятки. Джек, затаив дыхание следил за каждым её плавным движением. Хрупкая девичья фигура у штурвала, выглядела, как ожившая картина искусного мастера. Джек так залюбовался графичным контрастом её белых тонких пальчиков на чёрном дереве корабля, что чуть не забыл про бокалы. Когда Скай выставила руку, в ожидании, он встрепенулся и подал ей первый, в котором была морская вода. Юная ведьма вылила содержимое на штурвал и проделала эту процедуру с остальными бокалами. Стряхнув на деревянную поверхность последнюю каплю рома, Ласточка отдала пустой сосуд Джеку и как только она положила руки на влажное дерево, от её ладоней вниз по штурвалу пошла золотистая волна. Спустившись к палубе, магическая волна побежала по всему кораблю, крУгом охватывая всю площадь и вышла за пределы судна, постепенно подбираясь к куполу. Как только она коснулась прозрачной преграды, та вспыхнула золотом и звонко рассыпалась.

Открыв рот, Джек вертел головой и смотрел, как остатки золотой пыли осаживаются на морской глади. Воробей весело прищурился, остановив взгляд на снова наполненных парусах и крикнул, обращаясь к Скай:

― Вот видишь, а ты боялась…

Он запнулся и в самый последний момент успел подхватить Ласточку, которая медленно сползала по штурвалу на палубу.

― Ром только понюхала, а уже с ног валишься, ― пошутил он, перехватывая её тонкую фигуру поудобнее. Скай хватило сил уцепиться за шею пирата, который бережно поднял её на руки и понёс в каюту.

― Расступись, нечего тут глядеть, ― рявкнул он на пиратов, которые собрались посмотреть на волшебство обряда. ― Девушка слегка перебрала, завтра будет, как новенькая. Он с трудом протиснулся сквозь толпу пиратов, обступивших их и скрылся в дверях кают-компании.

Скай проснулась в удобной кровати. Голова немного гудела, но в остальном она чувствовала себя хорошо. Эддингтон приподнялась на локтях, пытаясь сообразить, где она находится. Сначала ей показалось, что это её комната на Тортуге, но интерьер был совершенно другой, да и сама комната намного меньше. ― «Каюта Джека», ― наконец дошло до неё.

Здесь она была только раз, когда обследовала корабль ещё в XXI веке. Скай опустилась обратно на подушку и прикрыла глаза. Последнее, что она помнила, это золотое свечение, охватившее всю палубу, затем ― вспышка и звон. Потом палуба начала уходить из-под ног, и всё вокруг поплыло, перед глазами осталось лишь золотое сияние. Тело Скай проваливалось всё ниже и ниже, пока её не подхватили чьи-то руки. Она сразу узнала их, по прикосновению, по теплу, она уже не раз чувствовала их на себе во сне. От воспоминания дыхание тут же участилось, тело покрылось мурашками. Зная свою бурную фантазию, Скай надеялась, что все мысли о Джеке и сны, в которых он исправно появлялся закончатся и развеются, как только она его увидит в реальности. Ведь она взяла за основу яркий образ, наделила его всевозможными героическими качествами и отвлекалась на мечты о привлекательном пирате, чтобы не сойти с ума, когда ей пришлось остаться на Тортуге совсем одной. Не могла же она влюбиться в морского разбойника из XVIII века… Просто её нежная и трепетная натура искала поддержки и сильного крепкого плеча, на которое можно было положиться, а Джек был первым, кого она увидела в этом новом-старом мире. Немудрено, что именно его образ подсознание выбрало для утешения и сыграло с ней злую шутку, подкидывая непрошенные мысли. Она лежала и уговаривала себя, а ощущение его рук на талии даже и не думало уходить. В конце концов Скай так сильно разозлилась на себя, что вскочив с кровати и сжав кулачки вылетела пулей из каюты.

И когда она столкнулась с Джеком у самого входа, то мельком подумала, что эта сцена стоит слащавого и дурно написанного романа, насквозь пропитанного неловкими моментами, которые заставляют трепетать сердца девочек и одиноких отчаявшихся женщин.

― Милая, я понимаю, что ты по мне соскучилась, но так набрасываться на мужчин… это уж слишком.

Скай была настолько зла на себя и на непонятные чувства бурлящие в ней, что даже не смутилась по своему обыкновению, а вместо этого только по-кошачьи сверкнула глазами.

― Ладно, ладно. Я помню, что с тобой так нельзя… ведь ты у нас до неприличия приличная особа, ― сострил Джек, нехотя убирая руки с талии девушки. ― Тем более, что я теперь у тебя в долгу, смекаешь.

Кэп был в отличном настроении. Его улыбка снова нагнала смущение на девушку, но она очень старалась не подавать виду. В самый подходящий момент, когда обстановка с подачи Джека, уже начинала приобретать опасный соблазнительный вектор, Скай почувствовала, жгучую боль на ладонях и поморщилась.

― Что там у тебя?

Воробей отвлёкся от роли хищника, и посмотрел вниз, прослеживая взгляд девушки. Он взял её обмотанную тканью ладонь в руки и деловито рассмотрел со всех сторон. Тряпка присохла к стёртой в кровь коже, и причиняла боль, когда Скай разжимала кулаки. Пальцы тоже довольно сильно пострадали. Зрелище было печальное и пират многозначительно присвистнул.

― Сядь на окно, ― скомандовал он и указал, на нишу, где Ласточка обычно усаживалась читать, а сам начал рыться по многочисленным сундукам в поисках тряпок и спиртного.

― Можешь поблагодарить за это Элизабет, ― проговорил он и, ловко выдернув зубами пробку из бутылки, подошёл к своей пациентке. ― Если бы она подпустила меня к тебе, пока ты была без сознания, я бы уже обработал твои пальчики и было бы не так больно, как сейчас, ― тут он резко дёрнул за конец ткани, который никак не поддавался. Скай отвернулась и болезненно морщась зашипела.

― Она что тебя из собственной каюты выгнала, ― заговорила Скай, снова повернувшись и внимательно наблюдая, за его манипуляциями.

― А ты осмелела, ― заметил Джек, прижимая к ране, смоченную ромом тряпку.

Он специально провоцировал её, но Скай не хотела зависеть от его уловок, поэтому стойко выдержала и боль, и прожигающий насквозь взгляд капитана. «Нет уж, ты меня не раскрутишь на эмоции Джек Воробей и в голову тебе мою не влезть». Интерес капитана явно возрос, и она не совсем понимала причину. Неужели его настолько впечатлило, что ей удалось вызволить их? Возможно… Но было ощущение, что он узнал про неё что-то… Чем она не собиралась делиться, и теперь хочет узнать ещё больше. Но как? Её же не было несколько недель. Или её отсутствие на него так подействовало? Он что всё это время думал… о ней? Она отвела глаза, не выдерживая его тёмного взгляда в упор.

Джек коротко ухмыльнулся, обнажая золотые зубы и продолжил внимательно разглядывать её красивое лицо. Похоже его ничего не смущало. Девушка теперь представляла для него большой интерес. Он решил для себя, что ведьму с таким потенциалом лучше оставить при себе. Но как ни странно, в этот раз он руководствовался не одной лишь выгодой… Ему было любопытно. И этим всё сказано. Если Джеку Воробью было любопытно, то он не мог остановиться ни перед чем, пока не разгадывал загадку до конца. Скай стала для него этой самой загадкой. Как ей удалось скрывать на протяжении стольких месяцев всё то, что он увидел в ней на Тортуге? Джек многое пережил и большинство людей видел насквозь, он даже мог предугадать ход их мыслей и следующий шаг. Но Скай была для него закрытая книга, которую он собирался прочесть от корки до корки.

― Руки аристократочки не созданы для гребли, ― констатировал Джек, отвлекая и себя и Скай от размышлений.

― Эти руки не умеют ни музицировать, ни рисовать… так что придётся осваивать греблю, ― усмехнулась Скай отчаянно борясь с неприятными ощущениями, которые доставляла перевязка.

― О, ирония… тебе идёт, носи почаще, ― сверкнул зрачками Воробей и осторожно затянул последний узел.

И снова произошло что-то, что случалось, каждый раз, когда они смотрели друг другу в глаза слишком долго. Всё вокруг остановилось. Не осталось ничего кроме непонятной почти осязаемой связи, которая крепчала с каждым таким взглядом. Джек находился слишком близко, невыносимо близко. Скай отклонилась назад ― ближе к окну, а может ей только показалось. Тело не слушалось и сознание тоже. Нос Джека почти касался её и она порывисто выдохнула, как будто ей вернули кислород, когда в кают компанию ворвался Гиббс.

― Джек! Ой, прошу прощения, не знал что вы… заняты, ― растерялся старпом.

― Чего тебе? обернулся капитан, всем своим видом, давая понять, что тот заявился как никогда не вовремя.

― Там Элизабет… она… в общем… ― замялся Гиббс. ― Она спятила! Тычет во всех пистолетом и не подпускает к штурвалу.

― Зараза! ― выплюнул Джек, и бросив быстрый взгляд на Скай отправился на палубу.

Ласточка немного помедлила, переводя дыхание. ― «Нельзя подпускать его так близко… Что же это такое, Скай, держи себя в руках».

Она приложила ладошки к пылающим щекам и похлопала, чтобы окончательно прийти в себя. Когда она поднялась на квартердек, спор был в самом разгаре.

― Прекрати устраивать на моём корабле бардак!

― В твоих силах остановить всё это. Просто отдай, то, что должен!

― Да ты сама даже не знаешь, чего от меня хочешь, ― завопил Джек, теряя последнюю каплю терпения.

― Элизабет, ― окликнула пиратку Скай, становясь рядом с Джеком. ― Может мы всё спокойно обсудим? Опусти, пожалуйста, пистолет.

― С каких это пор ты так осмелела, аристократочка? Разок побывала на Тортуге и страх потеряла? ― поддела соперницу пиратка и перевела на неё пистолет.

Элизабет дошла до крайней точки кипения. Времени у неё и Уилла оставалось всё меньше и меньше, Джек не шёл им навстречу и она устала биться в закрытую дверь, пора было действовать напролом.

― Понятно, обсуждать ты ничего не хочешь. Тогда и медальон от меня не получишь.

Невозмутимость и холодное спокойствие Скай смутило пиратку. Она подозрительно прищурилась, принимая слова Ласточки за провокацию.

― Не пытайся блефовать, Скай. Медальон всегда со мной.

Она взяла пальцами цепочку и продемонстрировала старинное украшение, которое висело у неё на шее.

― Ошибаешься, это искусная подделка, а оригинал у вас стащили прямо из-под носа. Не спрашивай, как он оказался у меня, ― долгая история, ― предвосхитила все сомнения Скай. ― Джек, ты разрешишь нам пройти в кают-компанию и наконец, решить эту проблему?

― Я не против, ― ответил Воробей, поддерживая церемонный тон Эддингтон.

― Прекрасно, слово за Элизабет.

Пиратка опустила пистолет и сухо ответила:

― Хорошо.

Джек сидел за своим столом, напротив расположились Уилл и Элизабет. Скай устроилась поодаль на большом сундуке и выжидала. Её дальнейшие действия зависели от того, куда повернёт разговор. Однако, никто из присутствующих не хотел начинать переговоры. Напряжение между сторонами было колоссальным и Скай понимала каждого. Уилл обременён проклятием, а надежда, которая маячила перед глазами и манила, постоянно ускользает. Элизабет ― любящая жена и мать. Её главная цель прекратить мучения мужа и воссоединиться с её единственным сыном. И Джек ― свободолюбивый пират, которого Тёрнеры против его воли впутывают в свои семейные проблемы и к тому же ещё обвиняют в том, чего он не делал.

― И зачем же мы здесь собрались? Каждый всё равно останется при своём. Я пыталась поговорить с тобой по-хорошему, Джек, но ты остаёшься глух к моим просьбам…

― Дражайшая миссис Тёрнер, я уже дал свой ответ и могу повторить снова: у меня нет того, что вы так отчаянно ищите, ― ответил Воробей издевательски сладким тоном.

― Вот видишь, аристократочка, не получается у нас диалог, ― громко, отчеканивая каждое слово проговорила Элизабет.

К Скай она даже не повернулась, потому что не сводила лихорадочно блестящих глаз с Джека. Настрой у неё был очень серьёзный, в любую минуту она могла нанести фатальный удар, именно в таком состоянии она была, когда отдала Джека Кракену. Можно было подумать, что Уилл у неё под каблуком и выполняет всё, что взбредёт в голову его жене, но на самом деле всё обстояло иначе. Просто он уже давно смирился со своей участью и мало верил в избавление. Ради Элизабет он делал вид, что готов действовать, а сам втайне наслаждался временем данным им. Он слишком хорошо знал жену и понимал, что переубедить её невозможно. Таким образом он бы только подлил масла в огонь. Она должна была самостоятельно перегореть, только это могло её остановить.

― Почему же? Мне кажется, мы уже достигли прогресса. Никто не тычет друг в друга оружием.

Все трое без энтузиазма посмотрели на девушку, которая подошла к столу и встала по правую руку от Джека.

― Элизабет, ты не думала, что он может говорить правду?

Тёрнеры переглянулись между собой и как по команде прыснули со смеху.

― Правда и Джек… ты серьёзно? ― проговорила пиратка сквозь смех, обмахиваясь руками, чтобы унять проступившие слёзы.

― Знаешь, с людьми такое случается… иногда… ― невозмутимо ответила Скай.

― Ты мне нравишься всё больше и больше! ― просиял Воробей и гордый тем, что у него в кои-то веке появился союзник, вальяжно развалился в своём кресле.

― Это не значит, что ты ничего не крал у ведьмы, ― возразила ему Скай.

― Сама себе противоречишь, цыпа, ― подмигнул ей пират.

― Ты в упор не видишь третьего варианта, да, Джек? ― улыбнулась девушка.

Наконец, он был вынужден играть по её правилам, а не наоборот. Пират заинтригованно прищурился и внимательно посмотрел на Скай, перебирая пальцами косички на бороде.

― Ты украл у неё что-то и не заметил.

― Милая, уж если я ворую, то непременно знаю, что именно присваиваю себе.

Джек обворожительно улыбнулся, но Эддингтон слишком увлеклась своими рассуждениями и не обратила внимания на его комментарий.

― А раз ты даже не заметил, то значит, это что-то нематериальное.

― Как вообще можно украсть нематериальное? ― усомнилась Элизабет.

― Да запросто! Время, идею, сердце… Всё это тоже можно украсть.

Тут все перевели вопросительный взгляд на Джека.

― Что? ― возмутился Воробей. ― Ничего такого я не делал.

― Идею навряд ли… ― продолжала Скай. ― У тебя самого их полно. Одна хлеще другой… Остаётся время или сердце.

― Знаешь, с тех пор, как ты появилась на моём корабле, ненормальные идеи приходят только в твою светлую головушку. Какое ещё время?! Какое к чёрту сердце?!

― А мне кажется в этом что-то есть, ― поддержал девушку Уилл.

― Не стоит ей доверять, у меня начал пропадать ром, ― громким шёпотом сообщил всем Воробей и забавно покосился на Скай, будто она ничего не слышала.

― В каких ты с ней отношениях? ― прямолинейно выдала Ласточка.

― С кем?

― С ведьмой.

― С какой из? ― дерзко улыбнулся ей пират.

― С той, что козни тебе строит ― Шрией.

Уильям улыбнулся и опустив глаза покачал головой. С женщинами Джек мог находиться лишь в одних отношениях и все прекрасно знали в каких.

Теперь уже Тёрнерам было интересно, чем закончится откровенный допрос. Элизабет даже забыла, как ещё пол часа назад собиралась крушить и метать, а Уилл просто отвлёкся от мрачных мыслей, которые теперь всегда были с ним.

― В самых близких отношениях, на которые способны мужское и женское тело.

Джек рассчитывал, что это смутит девушку и она прекратит свои настойчивые расспросы, но к его удивлению она совсем не растерялась.

― Спасибо за такую поэтическую формулировку. Вот ты и ответил на свой вопрос. Ты украл у неё драгоценное время, а насчёт сердца ещё нужно уточнить… Возможно оно тоже украдено. Фигурально разумеется.

Джек и Скай совершенно забыли, что находятся не одни, а Тёрнеры в свою очередь почувствовали себя лишними. Элизабет стало до ужаса некомфортно, было ощущение, что она подсматривает в замочную скважину. Уилл тоже затих и предпочёл не напоминать о своём присутствии.

― Что же ты за существо такое сказочное? ― протянул Джек, расплываясь в улыбке. ― Иной раз глаза на меня поднять не можешь, а тут засыпала провокационными вопросами.

Скай было нечего сказать в ответ, поэтому она просто смотрела на него сверху вниз, почти не мигая. Чертята плясавшие у него в глазах, гипнотизировали и влекли, предлагая окунуться в их омут с головой.

― Что ж, раз мы всё решили… ― очнулась она и повернулась к Тёрнерам.

Однако, кроме них с Джеком в кают-компании никого не было.

― Куда они делись?

― Наверное испугались твоего напора, ― парировал Джек, не меньше удивлённый исчезновением друзей. Надо сказать он давно перестал обращать на них внимание ― слишком был увлечён беседой с дамой.

― То есть твоего напора они не боятся, а мой заставил их сбежать? ― возмутилась Скай, упирая руки в боки и хмурясь.

― К моему напору они привыкли, Ласточка, а вот ты, ― он поднялся со своего места и ткнул пальцем в плечо Эддингтон. ―…ты их удивила, впрочем, как и меня.

― Мне нужно найти Элизабет, ― промямлила она, избегая взгляда пирата и отступая на безопасное расстояние. Она так и не осмелилась посмотреть на него, когда выходила из кают-компании. Только на палубе она поняла, как катастрофически ей не хватало воздуха. В голове была каша и даже свежесть вечернего бриза не смогла привести мысли в порядок. Скай совершенно не понимала, что с ней происходило, но одно она осознавала точно: страха к Джеку она больше не испытывала. Эддингтон чувствовала, что он не станет намеренно причинять ей зло. Страх уступил место чему-то другому, что заставляло душу трепетать, а сердце пропускать удары. Она снова предпочла отмахнуться от своих мыслей, чем признаться самой себе, в том, что она, как и многие другие поддалась чарам Джека Воробья. От этого страшного открытия её спасла одинокая фигура Уилла, который задумчиво всматривался в даль, опершись о фальшборт. Скай уцепилась, за возможность отвлечься от мыслей о Воробье, как за спасательный круг и стремительно направилась к Тёрнеру. Она не сразу решилась завести разговор, уж очень Уильям был мрачен.

― Когда ты перестал верить? ― спросила она, набравшись смелости.

Уилл повернулся к ней и вымученно улыбнулся. Он сразу понял о чём она говорит.

― Где-то через пол года после встречи со Шрией. Тогда мы уже были на борту Жемчужины. Теперь же осталось совсем немного времени…

Его голос звучал отрешённо и безлико, как будто он больше не видел ни в чём смысла.

― Элизабет не в курсе, что ты потерял надежду, верно?

Уилл не ответил. Раз Скай задала такой вопрос, значит уже всё правильно поняла. Он ни с кем раньше это не обсуждал и было странно сейчас делиться всем, что наболело с едва знакомой девчонкой, но слова выходили сами по себе.

― Мне невероятно горько за них. Они не заслужили всего этого, особенно Генри. Когда срок ослабления проклятья истечёт, я вернусь на Голландец и больше не посмею к ним приблизиться. Мне казалось, что я всё сделал правильно, когда вернулся спустя десять лет, но я ошибался. Это жестоко. Я лишь мучаю их пустыми надеждами, лишаю шанса на нормальную жизнь.

В груди Скай мучительно заныло. Она будто переняла ту боль, которую должно было нести в себе сердце Уилла. Её глаза наполнились слезами и она отвернулась, чтобы он не заметил, что она готова завыть от тоски.

― Я не могу тебе ничего обещать, но, кажется, выход есть, ― сказала она едва сдерживая эмоции.

― Медальон, что и правда у тебя? ― безразлично спросил Уилл.

― Да. И я смогу провести ритуал сама. Но мне нужно время. Я ещё очень слаба, и разрушение барьера отняло у меня последние силы.

Пират безнадёжно усмехнулся.

― И зачем тебе это? Ты разве не видишь, как Элизабет тебя недолюбливает.

― Ты наверное хотел сказать «на дух не переносит», ― улыбнулась она. ― Ничего страшного, переживу. Тем более, что это взаимно… Считай, что я делаю это ради вашего ребёнка.

Уилл посмотрел на Скай долгим взглядом. Его лицо было непроницаемо, но Ласточке не нужны были слова благодарности, она и так всё почувствовала. Он бы обязательно поблагодарил, если бы хоть немного верил.

― Что у вас с Воробьём? ― перевёл тему Тёрнер.

Скай замерла. Вопрос застал её врасплох.

― Ничего…

Она опустила глаза и сжала дерево фальшборта так, что перевязанные ладони начали гореть.

― Он опасен. Не стоит с ним связываться. Потом сильно пожалеешь.

― Ты не высокого о нём мнения…

― Моё дело предупредить, ― ответил Уилл и в его глазах промелькнуло, что-то на подобии сочувствия.

― Спасибо, я приму к сведению, ― прошептала Скай, уже заранее зная, что не сможет воспользоваться его ценным советом.

― Это кого ты свиньёй назвал?! ― взревел Дживс, выхватывая из-за пояса пистолет и направляя дуло прямо на своего обидчика.

Рука пьяного моряка дрогнула, он покачнулся и выстрелил. Раждетти пронёсся по палубе, чуть не сбив на ходу Ласточку, в него не попало, а это для пирата было самое главное.

Нарушителя быстро обезоружили, ведь он едва стоял на ногах. Буян сопротивлялся и размахивал руками, проклиная всех и вся. Словарный запас матросов после заварушки пополнился набором авторских ругательств, за что новобранец был щедро вознаграждён порцией свирепых затрещин и смачных пинков.

Дживс был нанят сразу после снятия чар с Жемчужины. Джек с Гиббсом и ещё парой матросов сошли на Тортугу, чтобы пополнить запасы; там-то им и посчастливилось встретить бедового пирата. Гиббс уже всю плешь проел своему другу, что на борту не хватает толкового плотника. На радостях капитан разрешил нанять кого-нибудь, хотя кормить ещё одного работника в его планы не входило. Дживс оказался рукастым малым: дело у него спорилось, в материалах разбирался не хуже любого корабельного мастера, в добавок ещё и торговаться умел. Одним словом ― идеальный вариант. Если бы не одно но ― когда плотник выпивал, то превращался в неуправляемого, крушащего всё вокруг буяна. Его не могла остановить ни строгая дисциплина на корабле, ни субординация. Будь Джек жесток и беспощаден, то пустил бы ему пулю в лоб и дело с концом, но оружие для Воробья всегда было крайней мерой, поэтому кэп быстро пресёк беспредел распоряжением запереть нарушителя в карцере.

― Ну что, мистер Гиббс, подлатали трюм? ― обратился он с укором к старпому.

Джошами виновато чесанул затылок и перевёл извиняющийся взгляд на друга.

― А я говорил, что не может быть настолько удачного расклада… Корабельный мастер, который сидит без работы на Тортуге ― здесь явно что-то не так, ― продолжал Воробей поучающим тоном. ― Высадим его при первой же возможности, ― заключил он, принимая деловой вид, и направился к штурвалу.

По пути он встретил перепуганную Скай. Воробей уже не раз ловил себя на мысли, что в какой бы части судна он не находился, постоянно выискивал её взглядом. Эта особа, всё больше и больше занимала сознание пирата, и он уже не мог контролировать свои мысли, которые всё время возвращались к ней.

― Что за ужас в глазах? Ласточку всполошил выстрел? ― игриво поинтересовался Джек, любуясь её бледным обеспокоенным личиком.

Скай одарила его странным рассеяным взглядом и еле слышно спросила:

― Насколько опасно ранение в плечо?

― Со мной бывало такое. Неприятная штука… ― поморщился пират. ― А что?

Она молча отодвинула край сюртука, который был накинут ей на плечи и Джек увидел, как на белой рубахе медленно проступает алое пятно.

― Да ты шутишь… ― мрачно протянул он.

Пират подошёл к девушке и торопливо снял повязку с одной из её ладоней. ― Если не остановить кровь, то очень опасно. Где удачу потеряла? ― с досадой спросил он, прижимая ткань к ране.

Скай зашипела от боли и неловко ухмыльнулась: ― Кажется, я её всю истратила.

Всё произошло слишком быстро, она даже и понять ничего толком не успела. На пути к полубаку на неё налетел Раджетти, потом прозвучал выстрел и её отшвырнуло к грот-мачте, плечо пронизывала боль, а ощущение, что что-то тёплое стекает, по руке заставило её посмотреть под сюртук. Она увидела кровь и машинально закрыла рану воротом, будто убеждая себя, что ей показалось. И тут как раз подоспел Джек.

― Чёрт возьми, точно истратила… Придётся вытаскивать, ― пробормотал пират, отогнув ворот рубахи со спины и убедившись, что пуля не прошла навылет.

― Кого вытаскивать? ― пролепетала Скай.

― Пулю. Осталась в плече… ― ответил он встречая, растерянный взгляд девушки. ― Элизабет, найди Уилла и Гиббса, будем нашу Ласточку спасать, ― он ободряюще подмигнул Эддингтон, и поддерживая со стороны здорового плеча, повёл в кают-компанию.

― Зачем столько людей, чтобы одну пулю вытащить?

Она не на шутку заволновалась, глядя, как Элизабет сорвалась с места и бросилась исполнять приказ.

― Держать тебя будут. Процедура не из приятных, ― безжалостно сообщил Воробей.

---

― Скай, как же так, девочка? ― причитал мистер Гиббс.

Уилл и Элизабет не сводили глаз с Ласточки, которая сидела на краю стола с бутылкой рома в руках, и время от времени озабоченно переглядывались. Она потеряла довольно много крови ― наспех сделанная повязка, уже промокла насквозь, но пока девушка оставалась в сознании и никак не могла решиться выпить ром, по настоятельному совету всех присутствующих.

― Ты точно знаешь, что делаешь? ― с подозрением спросила она, не отрывая взгляда от Джека, который сосредоточенно перебирал инструменты. В пиратской «аптечке» оказались: щипцы, похожие на зажим, узкий нож, пинцет и другие страшные хирургические принадлежности. ― Господи, ты что этим кого-то пытал?

Скай не выдержала жуткого вида инструментов, и зажмурившись, сделала сразу несколько глотков из бутылки. Содержимое нещадно обожгло горло и закашлявшись, Ласточка вынуждена была прижать грязный рукав рубахи ко рту, чтобы не выплюнуть остатки, которые ещё не успела проглотить.

― Не переживай, милая. Уж я не дам такой красоте сгинуть от шальной пули, ― подмигнул Джек, звякнув двумя железными штырями, заострёнными на концах.

Эддингтон, с распахнутыми от ужаса глазами снова приложилась к горлышку и повторила непривычную процедуру. С каждым заходом, алкоголь обжигал всё меньше и расслаблял всё больше, ей даже показалось, что плечо совсем перестало болеть. Ещё пара подходов и нужный эффект был успешно достигнут.

― Так, тебе хватит, ― строго сказал Воробей, вырывая бутылку из её рук. ― Под шумок уже половину приговорила… Я знал, что это ты у меня ром подворовываешь.

Он шутливо пригрозил пальцем, уже сильно опьяневшей Скай, которая изо всех сил пыталась сформулировать своё возмущение вопиющей несправедливостью. Наконец, она смогла соединить слова в правильном порядке и выдала:

― Верни. Я не допила!

― Нам тебя обезболить надо, а не отравить. И вообще мужнину волю нужно выполнять.

Она непонимающе моргнула и немного отшатнулась от Джека. Элизабет скривилась и метнула вопросительный взгляд на Джошами, но тот лишь пожал плечами и отвёл глаза, давая понять, что он ничего не знает.

― Пока ты была без сознания после ритуала, мы с Гиббсом успели побывать на Тортуге. И каково же было моё удивление, когда меня пригласили на собственную свадьбу. Меня, конечно, застигли врасплох, но отказать я не смог и отпраздновал, как следует.

Джек манерно поиграл пальцами в воздухе и приступил к обработке инструментов и рук.

Уилл переглянулся с Элизабет, чтобы убедиться, что не один он слышит про свадьбу из уст Джека Воробья. Уж кто-кто, а Воробей и речи про женитьбу никак не вязались между собой.

― Это не я… Это всё твой отец и его друг, ― туманно объяснила Скай пьяным голосом, нисколько не смутившись деликатной темы. Она наблюдала, как Джек методично снимает все свои побрякушки и протирает руки ромом и снова забыла, что в комнате есть ещё кто-то кроме них двоих. Воробей загипнотизировал её своими проворными пальцами и ловкими уверенными движениями.

― Всё, ложись.

― Нет, стой! Я же не написала завещание.

Джек вернул её в реальность, и она начала выдумывать на ходу всякую чепуху, чтобы хоть немного потянуть время.

― Скай… ― протянул мистер Гиббс с укором.

― Мистер Гиббс. Джошами. Вы мне, как отец, поэтому вам я оставлю свой телефон, ― Скай развернулась к смущённому старику. Она хотела дружески хлопнуть его по плечу но промахнулась и если бы не Уилл, который вовремя подоспел, то Ласточка уже оказалась бы под столом. ― Джек, ты заботился обо мне, как умел, но всё же заботился… ― она сделала паузу, подбирая слова. ― И пытался меня спасти, поэтому тебе остаётся самое дорогое ― мой ноут.

Тут она махнула рукой, демонстрируя свою щедрость и чуть не зарядила в глаз Уиллу, который придерживал её. Ему удалось деликатно и незаметно сохранить равновесие своей подопечной и когда она повернулась, то обрадовалась, будто увидела его здесь впервые. ― Уильям! Тебе я завещаю свою бандану. Хоть я её и не надевала, но она всё равно моя. А тебе… ― Скай показала пальцем на пиратку, которая стояла напротив, сцепив перед собой руки и всем своим видом демонстрировала, как её утомила нелепая сцена. ― А тебе Лиззи ― ни-че-го, ― на удивление чётко, по слогам отчеканила Скай. ― Ты мне нравишься меньше всех.

― Хватит тянуть время, ― мягко заметил Джек. Он стоял рядом с Элизабет и усмехался, с интересом наблюдая за забавным поведением захмелевшей аристократочки. Он терпеливо ждал, когда притихшая от его замечания девушка уляжется на стол.

― Чуть не забыла! ― спохватилась она, и заплетающимся языком продолжила. ― Мистер Гиббс, мои сапоги я завещаю Пинтелу и Раджетти. Пинтелу правый, а Раждетти левый, только не спутайте, это очень важно.

― Хорошо, Ласточка, ― с сочувствием, успокоил любимицу Джошами, укладывая её поудобнее.

― Так, прекрати использовать мои уловки, ― возмутился Джек, аккуратно разрывая рубашку и оголяя раненое плечо.

― На правах жены я могу использовать все твои приёмы, смекаешь, ― Скай с вызовом сверкнула глазами и ухмыльнулась.

― Нет, не смекаю, ― парировал капитан и бесцеремонно засунул ей в рот круглую деревяшку. ― Чтобы не откусила себе свой смелый саркастичный язычок, смекаешь, ― ответил Джек на её возмущённое мычание и дал знак Тёрнерам, чтобы те зафиксировали ноги Скай.

Вот этот самый момент и пыталась оттянуть Эддингтон своей бессвязной пьяной болтовнёй и заглушить страх перед предстоящей пыткой.

Джек стоял склонившись над её плечом и сосредоточенно рассматривал рану, стараясь сообразить, как достать пулю и причинить при этом как можно меньше боли.

― Ну что, готова? ― спросил он, взяв в руки пинцет.

Скай широко распахнула глаза и с ужасом замотала головой, ей показалось, что она в момент протрезвела.

― Ну вот и хорошо, ― проигнорировал её протест Джек и дал сигнал Гиббсу, чтобы тот навалился на пациентку всей своей массой и зафиксировал её торс.

Сердце Скай заколотилось, как бешеное. Она не видела ничего кроме плеча Джошами; её вдруг охватил животный страх. Она должна видеть, что Джек с ней делает, она должна понимать, когда это начнётся. Брусок во рту не давал говорить и девушка хотела его выплюнуть, но не успела; плечо пронзила невыносимая боль, как будто в него воткнули раскалённый прут и проворачивали, проталкивая глубже и глубже. Каждая мышца сократилась, и Скай бы выгнуло дугой, если бы не пираты, которые крепко её держали. Элизабет изо всех сил удерживала ноги от пояса до коленей и почти что уткнулась лицом в живот Эддингтон, чтобы не видеть манипуляции Джека, а Уилл, фиксировал нижнюю часть ног. Ласточка не помнила себя от боли, в глазах помутнело, казалось пытка длилась уже очень долго, хотя прошло всего несколько секунд. Неимоверным усилием воли ей удавалось сдерживать крики, впиваясь зубами в твёрдое дерево бруска. Вскоре кроме дикой боли не осталось ничего вокруг, она не чувствовала, ни слёз, которые потоком стекали по щекам, смешиваясь с каплями пота, ни веса своих друзей, которые всеми силами старались удержать её и не слышала больше голоса Джека.

― Чёрт, глубоко засела, ― процедил Воробей сквозь зубы. ― Держите крепче, сейчас начнёт вырываться.

Скай дёрнулась так, что рука Джошами соскочила и только на секунду отпустила предплечье девушки. Этого было достаточно, чтобы тело почувствовало свободу и стало извиваться и биться изо всех сил.

― Держите крепче, чёрт возьми! ― гаркнул Воробей и резко повернул пинцет, нехотя причиняя Ласточке просто нестерпимую боль. Каюту пронзил надрывный крик, вырвавшийся из груди Скай.

― Зацепил! Сейчас вытащу!

Наконец, Джеку удалось извлечь окровавленную пулю и держать Скай уже не было нужды. Тело девушки ещё содрогалось от болевого шока, сбивчиво дыша она медленно теряла сознание.

― Ну всё-всё, малышка, ― успокаивал её Джошами.

Он аккуратно вытащил у неё изо рта деревянный брусок и ласково погладил мокрую от слёз и пота щёку. Она этого не почувствовала, так как была в бреду, неровно дышала и постоянно сглатывала. Зато она теперь не чувствовала, как Джек зашивает рану.

― Надо же, только раз вскрикнула, ― удивлённо заговорила Элизабет, уставившись на Скай, которая судорожно вдыхала воздух, её грудь беспокойно вздымалась, глаза были закрыты и веки подрагивали. Несколько прядей медно рыжих волос прилипли к мокрой шее, вся её кожа была покрыта испариной, а пятна крови на ней выглядели пугающе. Джек делал последний стежок, его руки, в прямом смысле слова, были по локоть в крови. Он отрезал нитку и щедро залил свежий шов ромом, потом окинул взглядом Скай всю целиком и устало дёрнув усами, приложился к горлышку, вливая в себя остатки. Элизабет вдохнула сладковатый запах алкоголя, смешанный с запахом крови, отчего её сразу начало мутить. Она отвернулась от истерзанной аристократочки, упираясь лбом в плечо Уилла и ей стало спокойнее от того, что он рядом. Взяв себя в руки, Элизабет помогла Джеку сделать перевязку. Воробей выглядел как никогда сосредоточенным и серьёзным: не отпускал шуточек и не кривлялся. Пожалуй впервые пиратка видела его таким. Миссис Тёрнер знала, что у него особое отношение к Скай ― пресловутое женское чутьё подсказывало. В её сердце творилась полная неразбериха. С одной стороны она искренне сочувствовала девушке, ведь Скай заставила себя уважать: верная, честная, искренняя, благородная… она порой восхищала Элизабет, но вместе с тем вызывала в её бунтарском сердце протест. Она ругала себя за несправедливое отношение к аристократочке, но не могла с собой ничего поделать.

Завершив послеоперационную рутину, Джек перенёс Скай в свою каюту и уложил на кровать. Элизабет заявила, что останется с больной и в очередной раз выпроводила капитана из его уютного гнёздышка. Воробей конечно повозмущался для виду, но на самом деле с радостью оставил Ласточку на попечение пиратки.

Среди ночи у Скай поднялся жар и она начала бредить. Время от времени она затихала, но потом снова принималась ворочаться и бормотать что-то невразумительное; Элизабет поначалу пыталась разобрать, что девушка говорит, но в итоге сдалась. Надо отдать должное Лиззи ― роль сиделки она выполняла на совесть. Не отходя от изголовья кровати, она всю ночь пыталась сбить жар компрессами и только под утро ей это удалось.

Перед самым восходом Элизабет поменяла очередной компресс; лоб Скай оставался горячим, и она снова начала ворочаться и беззвучно шевелить бледными губами.

Закончив процедуру, пиратка хотела сменить свечу, которая за ночь успела превратиться в огарок, но её остановил хриплый шёпот измученной Ласточки:

― Воды…

Элизабет проворно подскочила к столу, как будто не проводила ночь без сна, и вернулась к изголовью кровати с кружкой. Она аккуратно приподняла голову Скай и поднесла кружку к её бледным губам. Эддингтон была в полусознательном состоянии и большая часть воды струйками потекла по губам и шее на простыню. Надеясь, что хотя бы несколько глотков ей всё же удалось сделать, Элизабет осторожно положила голову несчастной обратно на подушку. Тут на глаза пиратке попалась татуировка на её левом плече. Она осторожно отодвинула ворот рубахи и начала рассматривать хорошо знакомый ей рисунок.

«Где же я могла тебя видеть…»

Элизабет провела пальцами по изображению птицы и вспомнила, как впервые увидела татуировку Джека. Двенадцать лет назад, Воробей спас ей жизнь, когда вытащил из воды на причал в Порт-Рояле. Тогда отец и стража во главе с её несостоявшимся женихом ― Джеймсом Норрингтоном обступили промокшего до нитки Воробья и хотели взять его под стражу, но юная мисс Свон встала на защиту своего спасителя и казалось, убедила Джеймса в несправедливости их решения. Он даже протянул руку незнакомцу, что оказалось всего лишь уловкой. Вместо приветствия командор резко дёрнул руку Джека на себя и обнажил пиратское клеймо, а потом развернул её запястьем кверху и, продемонстрировав всем татуировку ласточки, летящей к солнцу, раскрыл личность пойманного.

Это были первые воспоминания Элизабет, о дорогом её сердцу капитане. Спустя годы она поняла, что с первой минуты было ясно ― Джек Воробей добряк и хороший человек. Все его спонтанные решения были благородными и искренними, иначе как объяснить то, что он бросился в воду спасать незнакомую ему аристократку. Какая здесь была выгода? Ему куда сподручнее было затеряться в суматохе из-за несчастного случая и по-тихому увести любой понравившийся ему бриг, в чём и состоял первоначальный план. Но нет. Джек только делал вид, что во всём ищет выгоду. На самом же деле он чаще всего поступал по совести. Законы его чести не всегда совпадали с общепринятыми нормами, но по сути своей Джек оказался лучше многих других, встречавшихся на пути Элизабет.

С нежной улыбкой на лице пиратка продолжала водить пальцами по рисунку, который вызвал такие тёплые воспоминания. Она не могла позволить себе прикоснуться к татуировке капитана Жемчужины, так хотя бы через Скай появилась возможность дотронуться до него кончиками пальцев. Из тёплых объятий воспоминаний её вырвал слабый голос Эддингтон: как оказалось не одна Лиззи думала о Воробье.

― Джек…

Аристократочка беспокойно вертела головой и всё повторяла его имя, прерываясь только на то, чтобы с трудом сглотнуть. Элизабет замерла, не убирая руки с её плеча.

― Джек, пожалуйста… Прошу тебя… Не оставляй меня…

Элизабет с тоской посмотрела на красивые, осунувшиеся черты Ласточки и, приложив свою ладонь к её горячей щеке тихо сказала:

― Он не оставит тебя.

Скай резко притихла, как будто прислушиваясь к нежному прикосновению и словам, а через пару минут умиротворённо уснула. Элизабет пробыла с ней до самого рассвета, пока не убедилась, что лихорадка прошла свой пик и жар, наконец, спал.

Когда миссис Тёрнер вышла из каюты, то застала капитана, крепко спящим в своём кресле. Рядом, на столе, стояла пустая бутылка рома. Элизабет тихо подошла к нему и бесшумно опустившись на корточки, взяла его руку в свои.

― Спасибо, что не позволяешь мне влюбиться в тебя. Это бы погубило меня и Уилла.

Она на секунду прильнула щекой к его руке, одновременно чувствуя тепло его кожи и холод перстней, и едва заметно улыбнувшись, оставила капитана наедине с его снами.

Как только дверь в кают-компанию уныло скрипнула, подведённые тёмно карие глаза пирата распахнулись. Он поднял перед собой свою левую руку, и задумчиво осмотрел её со всех сторон медленно двигая пальцами. Его лицо выражало спокойствие и несвойственную ему меланхолию.

― Всегда пожалуйста, мисс Свон, ― невесело ухмыльнулся он и потянулся за пустой бутылкой.

Скай снился запах рома, изящные руки в перстнях, умелые пальцы, золотозубая ухмылка и интригующие подведённые глаза. С недавних пор Джек был частым гостем в её сновидениях; его образ нагло и беспардонно оккупировал подсознание Ласточки. Время от времени, когда она урывками приходила в себя, ей казалось, что он рядом. Плечом она чувствовала его прикосновения, а потом пальцы пирата пробежались по её щеке.

А ещё ей снилась Тиа Дальма, хотя Ласточка не могла разобрать сон это или ведьма, как и Джек, находится рядом с ней наяву. Она отчётливо слышала голос Тии, который нараспев выговаривал диковинные слова на неизвестном наречии. Но стоило Ласточке очнуться, как голос ведьмы начал удаляться и в конце концов утонул в тишине. Окончательно отогнав сон, Скай вздрогнула от неожиданности, замечая краем глаза, что рядом с ней кто-то лежит. Джек. Не снимая сапог, этот чудак увалился на кровать и вытянулся смирно, как солдат.

От резкого движения плечо Скай заныло, но боль была не очень сильная, поэтому ей удалось без особого труда самостоятельно сесть в кровати. Осмотрев тугую повязку у себя на плече она переключила внимание на своего соседа и медленно прошлась взглядом по всей его фигуре, задерживаясь на некоторых деталях, которые раньше не замечала. Джек всегда был в движении и огромное количество украшений, отвлекали внимание от него самого. Всё обмундирование Воробей сбросил на рундук ― рядом со своим спальным местом. Его грудь размеренно поднималась в такт спокойному дыханию. Ворот грязной рубахи был распахнут, и внимание Скай привлекли несколько старых шрамов и мелких татуировок, которые ей не приходилось видеть прежде. Ласточка перевела взгляд на лицо пирата, чтобы удостовериться, что он крепко спит и аккуратно отодвинула край рубахи; ей хотелось получше рассмотреть увечья. Скай осторожно дотронулась пальцами до чёрных загрубевших отметин и провела подушечками по первому пятну. По всей видимости это были пулевые ранения. На пути ко второму шраму рука Воробья перехватила её запястье.

Эддингтон охнула от неожиданности. Глаза пирата оставались закрыты, а на лице играла довольная улыбка.

― Ласточка, неприлично дотрагиваться до спящего мужчины, если он тебе не муж.

― Неприлично претворяться спящим и исподтишка следить за людьми, ― пробурчала Скай в ответ, пытаясь освободить руку из цепкой хватки пирата.

― Продолжай, мне нравится, ― промурлыкал Воробей, прижимая её ладонь обратно к своей груди.

Скай закатила глаза, коря себя за неосторожность. Ей ещё повезло, что Джек не смотрел на неё и не видел, как её щёки вспыхивали от каждой провокационной реплики.

Она отдёрнула от него руку и тихо спросила:

― Откуда у тебя эти шрамы?

Джек повернулся и внимательно посмотрел на Ласточку. Она сидела оперевшись на здоровую руку, длинные волосы были спутаны и рассыпались по плечам медными локонами. Девушка опустила глаза и теребила своими изящными пальчиками угол одеяла, её длинные ресницы легко дрогнули и она робко посмотрела на пирата, как будто опасалась реакции на свой вопрос. Джек скользнул взглядом вниз по точёной шее, добрался до острых ключиц и жалея о том, что позволил Элизабет делать перевязки без его присутствия, вернулся к осунувшемуся красивому личику.

― Один знакомый украсил меня, ― улыбнулся он приподнимая правый уголок губ.

Однако, от Скай не ускользнуло, что глаза пирата помрачнели, а желваки заходили от напряжённо сжатой челюсти.

― У меня будет такой же шрам?

― Нет, поаккуратнее, ― ухмыльнулся Джек мягчея. ― Меня зашивать было некому.

― Как? А как же ты…? ― выдохнула Скай.

― Одна прошла навылет, а другая оказалась неглубоко; сам вытащил. Под рукой ничего не было, поэтому пришлось прижечь порохом.

С каждым его словом глаза Скай всё больше и больше расширялись от ужаса. Джек же уже не слушал, ни её, ни себя, а просто следил за каждым движением её пухлых губ, как подрагивали её пышные ресницы и маняще пульсировала жилка на изящной белой шее.

― Понятно, ― выдавила из себя Скай и отвернувшись опустила ноги на пол, бегая по каюте глазами, в поисках сапог.

― Как плечо? ― сменил тему Воробей.

― Удивительно, не так уж и сильно болит, ― поделилась Скай натягивая обувь здоровой рукой. ― Голова меня сейчас беспокоит куда больше.

― О, это ром, ― с любовью заметил пират и понизив голос добавил: ― Ох и наговорила ты вчера…

Скай замерла со вторым сапогом в руке и начала судорожно вспоминать, что такого могла сболтнуть. Как назло ничего кроме дикой боли и урывочных проблесков сознания она не помнила.

«О нет, Скай, неужели ты рассказала Джеку про свои сны… Или наговорила чего-то неподобающего…»

― Сложно держать в себе чувства, которые не можешь высказать, ― томно проговорил Воробей над её ухом, выдерживая театральную паузу. Он как кошка, играя с мышкой не наносил прямого удара, а лишь мучил намёками.

Скай с трудом сглотнула, покрываясь испариной и чувствуя жар в каждой клеточке своего тела. Неужели она ему призналась, в чём сама толком ещё не была уверена? И там ведь был не только Воробей… Тёрнеры и Гиббс. Боже, какой стыд…

Она зажмурилась и вся съёжилась от отвратительного чувства. Ощущая дыхание Воробья на своей шее, Скай вцепилась обеими руками в простыню и судорожно соображала, что ей теперь делать. И тут на помощь пришло её уважение к себе, которым она всегда обладала.

Да, она напилась, и даже если сболтнула лишнего, то это не её вина. В конце концов именно Джек напоил её и это было необходимо. Она бы не смогла пережить такую боль без алкоголя, а он мерзавец, пользуется этим и терзает своими намёками. Чувство стыда моментально сменилось возмущением и задетое самолюбие, которое требовало справедливости заставило Скай резко развернуться к пирату, несмотря на его опасную близость.

― Если ты хочешь мне что-то сказать, то говори прямо. А если нет, то будь добр, не поднимай больше эту тему.

Тон Скай был настолько холоден, что даже дыхание на его губах, сопровождающее её слова показалось Джеку ледяным. Он ухмыльнулся, и сверкнув в ответ чёрными зрачками, сказал:

― Как пожелаете, ваше величество.

Эддингтон стиснула зубы, глядя на насмешливую учтивость пирата, который слегка склонил перед ней голову, и чтобы удержать себя от неприятных замечаний в его адрес, она поднялась с кровати и больше не удостоив его ни словом, ни взглядом, молча вышла из каюты.

Воробей ещё долго продолжал увлечённо улыбаться и, заложив руки за голову, улёгся обратно на спину и уставился на искусно драпированный балдахин. Он не знал, зачем вдруг начал дразнить девушку подробностями минувшего вечера, которых даже и не было. Но судя по всему, сам того не ожидая, попал в точку. Девушка была влюблена. Почему-то Джека волновало, что её выбор пал не на его выдающуюся персону, а на художника-афериста, которого она отправила домой ― в их время. Единственное в чём Воробей был точно уверен, так это в том, что сегодня ему будут сниться распахнутые зелёные глаза, в которых изумрудными ледяными волнами плещется само море. А если повезёт, то не только глаза…

Элизабет бесшумно зашла в тёмную кладовку, где последние полгода они с Уиллом ночевали. Снаружи светало, но внутри была кромешная тьма, она на ощупь добралась до широкой лавки, на которой спал Уилл и не раздеваясь улеглась мужу под бок. Она так устала, что сил не осталось даже на элементарную гигиену. Казалось, что ситуация с избавлением Уилла от проклятия вытянула из неё всю энергию. Ничего не двигалось с мёртвой точки, они только и делали, что ждали: то, ведьму, которая обещала совершить обряд, то Джека, который должен был вернуть украденную у ведьмы вещь, то Скай, которая пыталась расколдовать Жемчужину… Сколько можно было ждать. У Элизабет складывалось впечатление, что бог её наказывает, ведь ожидание было для неё самой большой пыткой. Никакие сражения, лишения и тяготы жизни не могли сравниться с томительным ожиданием, которое медленно гасило огонь в её душе.

― Как она? ― сонно спросил пират, приобнимая жену.

― Жар спал, слава богу. Выкарабкается. Упрямая девчонка, ― устало ответила она. ― Не пуля её погубит…

Уилл ничего не ответил. Они оба смотрели перед собой, в даль тёмной комнаты, думая о Ласточке и в какие опасные сети она попалась, пока не забылись утренним беспокойным сном.

Ранение Скай заживало, как по волшебству; не прошло и недели, а на плече остался всего лишь маленький шрам ― напоминание о норовистом и изменчивом нраве госпожи удачи. Конечно же Джек не упустил случая приписать столь быстрое исцеление себе, хотя и он, и все остальные прекрасно понимали, что тут не обошлось без магии.

Девушка как всегда коротала время за чтением, уютно устроившись в своём гнёздышке на кормовом окне. Вся библиотека Джека уже давно была прочитана и теперь Скай принялась перечитывать наиболее удачные романы по второму, а то и по третьему разу.

―Эй, Ласточка, а ну хватит бездельничать. От твоих книг толку, как от пустой бутылки рома.

Эддингтон была так поглощена сюжетом, что не услышала, как её окликнули, и только когда Воробей подошёл к ней, дёрнув вверх корешок книги, обратила на него внимание.

― Джек, отдай, я же читаю, ― сказала она с нежной улыбкой, наблюдая, как пират бегло просматривает текст. Добравшись до конца разворота, он задумчиво покрутил одну из своих косичек на бородке и демонстративно захлопнул ветхую книгу.

― Скукота невероятная, ― небрежно бросил он, брезгливо дёрнув носом. ― У меня есть для тебя кое-что поинтереснее.

Капитан галантно подал ей руку. Девушка застенчиво улыбнулась, но всё же приняла помощь и легко спустилась с высокого окна.

― Ты наконец придумал мне работу?

― Не угадала!

Воробей азартно сверкнул глазами и торжественно объявил: ― Ты будешь фехтовать.

― Н-но я не умею… Может лучше стрелять? Мистер Гиббс меня учил. Получалось, кстати, очень неплохо.

― Я знаю. Видел парочку ваших уроков. Ты быстро схватываешь. Думаю фехтовать у тебя тоже получится.

Не дожидаясь ответа капитан потащил Скай за собой, но вдруг резко остановился и повернувшись к ней добавил:

― Учти, я не Гиббс. Меня не разжалобить испуганными глазами, и губки обиженно не надо надувать и…

Он уставился на приоткрытый от удивления ротик и замолчал.

― И? ― напомнила о себе Скай, выводя капитана из странного оцепенения.

― И не ной вообще! ― возмутился Джек, тряхнув многочисленными побрякушками на голове.

― Да я даже слова сказать не успела…

― Вот и не говори… ― пробубнил он, странно покосившись в её сторону и повёл, сбитую с толку девушку за собой.

Не теряя времени, пират вручил новоиспечённой ученице шпагу и начал вводить её в курс дела:

― Запомни, фехтование это танец, ― вдохновлённо объяснял он, плавно передвигаясь по палубе.

Вдоль бортов начали собираться зрители; сначала скромно и неуверенно, напуская на себя деловой вид, будто заняты работой, но вскоре матросы осмелели и уже в открытую устраивались поудобнее, чтобы посмотреть шоу. Джек не возражал; уж что-что, а устраивать представления он любил.

― Ты умеешь танцевать? ― спросил он, и не дожидаясь ответа, притянул Скай к себе.

Девушка замялась, глядя на улыбающуюся физиономию Воробья, но деваться было некуда ― пришлось переступать за ним под одобрительный свист пиратов. Её смутила не столько его близость и нахальная полуулыбка, сколько наличие зрителей и их бурная реакция.

― Меня учили когда-то… в детстве.

― Прекрасно! Считай пол дела сделано, ― промурлыкал в ответ Воробей и шагнул назад, неожиданно прерывая танец.

Пираты весело переглядывались, наблюдая за парой в центре. Уилл, сидя на бочке, латал рыбацкую сеть и снисходительно улыбался: его всегда забавляла манера общения Воробья с дамами. Он перевёл смеющийся взгляд на старпома. Бакенбарды мистера Гиббса недовольно нахохлились, пока он ревностно наблюдал, как его маленькую Ласточку учат правильно держать шпагу и делать выпады.

― Ну вот, пока этого достаточно, остальное разберём по ходу дела, ― заявил капитан и встал в стойку.

― Подожди, а где насадка?

Пират непонимающе скривился и перевёл подведённые глаза на свой клинок, соображая, что Ласточка могла иметь ввиду.

― Наконечник на остриё шпаги, чтобы не ранить, ― объяснила Скай.

Пираты дружно грянули раскатистым гоготом. Эддингтон уже начала привыкать, что её слова частенько вызывают такую реакцию у команды.

― Н-да, Ласточка, занимательные идеи у тебя возникают, ― весело ухмыльнулся пират. ― Твоя цель и есть ― ранить, а также увернуться от выпада соперника, либо отразить удар, так что, чем опаснее и острее клинок, тем быстрее сообразишь, что к чему, смекаешь?

Джек снова занял боевую позицию и сделал первый выпад, но Ласточка встала столбом и никак не отреагировала, даже не попытавшись выполнить самый простейший блок.

― И где же твоя защита? В бою тебя бы уже убили, ― терпеливо подметил капитан.

― Я не буду учиться, Джек, ― твёрдо ответила Скай. ― В XXI веке люди фехтуют в специальных костюмах и особыми рапирами, чтобы не травмировать друг друга.

― Так-так, храбрая Ласточка трусит? ― протянул пират, поддразнивая её. Но он не учёл, что перед ним не Элизабет, которая вспыхивает как фитиль и с азартом доказывает обратное. Скай и не думала поддаваться на провокацию капитана, вкладывая в его свободную руку эфес своей шпаги.

― Да, Джек, именно так… Я боюсь.

― Да брось ты! Даже если я тебя задену, залечишь все царапины своей магией, ― хохотнул он ей в спину, разведя руки со шпагами в разные стороны. ― Или Ласточка переживает вовсе не за себя?

Девушка остановилась, чувствуя затылком его вызывающую и нахальную улыбку. Собрав всё самообладание в свой хрупкий кулачок она развернулась к провокатору и, смотря в пылающие азартом глаза ответила:

― Ты прав, я не за себя боюсь…

― Ну так и меня подлечишь, если нужно будет.

Пират продвигался вперёд грациозно, как кошка и Скай засмотрелась, на его неповторимую пластику, хотя прекрасно знала, что подпускать его так близко чревато…

― Боюсь ты сильно переоцениваешь мои способности. Не я вылечила себе плечо, мне помогла Тиа Дальма. Мне не под силу исцелять людей, Джек.

Она сделала особый акцент на его имени и посмотрела так серьёзно и холодно, как будто само море плеснуло капитану в лицо холодными брызгами, остужая пыл.

Эддингтон не говорила Джеку, что у них с Тиа Дальмой была особая связь, и подробности о том, как ведьма, после её ранения, являлась к ней во сне каждый день и шептала свои мантры, тоже оставила при себе.

Провожая подведёнными глазами стройный силуэт своей гостьи, Воробей крепко задумался. С некоторых пор его мысли постоянно были заняты юной мисси: её глубокими, как омут изумрудными глазами, россыпью длинных золотых волос, тонкими изящными пальчиками, и что греха таить, ещё много уже более пикантных деталей посещали по ночам сновидения, изголодавшегося по женской ласке капитана. Сначала караван волнующих фантазий даже радовал Воробья, но чем чаще образ девушки возникал перед глазами, тем сложнее было кэпу сдерживать себя. Теперь его голова была занята не насущными проблемами, а лишь недоступной ему Ласточкой. Такое положение дел совершенно не устраивало любвеобильного пирата, а сам он тем временем всё больше чувствовал, как постепенно теряет управление.

В очередной раз, после незатейливого ужина, он развалился у себя в кресле, лениво потягивая ром. Джек всё ждал, что Ласточка вот-вот появится в дверном проёме и он, не изменяя своей традиции, двусмысленно пошутит и, засмущав нежную и трепетную пташку, будет любоваться её неловкими попытками упорхнуть. Однако девушка не торопилась почтить его своим присутствием и он продолжал задумчиво потягивать ром. Бутылка, как впрочем и всегда, закончилась очень быстро. Джек со страдальческим вздохом поднялся с кресла и, выудив ещё две бутылки из шкафа, начал скрупулёзно осматривать их и сравнивать.

Вдруг его тронуло какое-то странное ощущение… Будто он не один и за ним кто-то пристально наблюдает. Кэп прислушался, совершенно потеряв интерес к пойлу, которое держал в руках, но кроме мерного поскрипывания досок и привычного шума воды, ласкающей борта его несравненной Жемчужины, так ничего и не услышал. Однако интуиция не унималась, щекотя нервы пирата, и он не выдержал, резко развернувшись на каблуках. За его спиной оказалась Скай.

― Цыпа, не стоит так подкрадываться ― до беды доведёшь.

Он тряхнул бутылками, которые чуть не выронил от неожиданности.

Ласточка медленно повела головой, рассматривая пирата. Её гладкие волосы блеснули в тусклом свете свечей и, сверкнув холодными зелёными глазами, она тихо, но уверенно заговорила.

― Я хотела извиниться за свои капризы. Мне не следовало так себя вести.

― Оу… Извинения приняты. Если ты каждый раз будешь извиняться передо мной в таком виде, то можешь капризничать почаще.

Воробей восторженно оглядел девушку с ног до головы и только что не облизнулся. Она была облачена в прекрасное чёрное платье с плотным искусно расшитым лифом, так удачно подчёркивающим её декольте.

― И это всё, капитан? Вам достаточно моих слов? ― спросила Скай, опуская глаза в пол и загадочно улыбаясь.

Воробей разинул рот от удивления и недоверчиво дёрнув усами, уставился на свою гостью, которая медленно подошла к нему и взяв, бутылки из его рук поставила на стол. Он поверить не мог в нежданно негаданно свалившееся на него счастье и ждал, когда его фантазия испарится, оставляя после себя сладкое послевкусие, но, кажется на этот раз всё было более чем реально.

― Я многое не говорила тебе, Джек.

Скай протянула к нему руку и, едва касаясь, пробежала пальцами по вороту белой рубахи.

― Мне очень одиноко здесь, в этом мире. Так не хватает человеческого тепла.

Она подалась вперёд и выдохнула последние слова ему в лицо.

― Милая, ну что ж ты раньше не обратилась ко мне, ― промурлыкал пират, с готовностью поддержав романтический настрой своей гостьи. Не долго думая, он обвил её талию руками и притянул ещё ближе к себе. ― Я, как капитан, обязан обеспечивать гостям комфортное пребывание на корабле, ― прошептал он ей в приоткрытые губы, осторожно перебирая пальцами шнуровку туго затянутого корсета в поисках свободного конца, за который можно было бы потянуть и, наконец, развернуть желанный подарок. Он легко подтолкнул девушку к столу и приник долгожданным поцелуем к её нежным губкам.

Бравому капитану стоило хорошо подумать, с чего вдруг Ласточка с такой готовностью предлагает ему себя, да ещё и в столь несвойственной ей манере. Но в этом и есть женская сила ― природное умение взять верх над сильным полом, полностью овладеть сознанием, пленить и очаровать настолько, что логика и расчёт уступят место всепоглощающему желанию и чувствам. Тонкие изящные пальчики вдруг забыли о робости и сводили с ума своими прикосновениями. Губы, в перерывах между пылкими поцелуями шептали соблазнительные и ласковые слова, бездонные зелёные глаза были полуприкрыты от удовольствия и легко задевали пышными, трепещущими ресницами его скулы, когда она тянулась к его шее, чтобы оставить влажный поцелуй.

― Птичка моя, пока управишься с твоими пёрышками, с ума сойдёшь, ― прохрипел Воробей, путаясь руками в пышных юбках. И только пальцы нащупывали нежную кожу бедра, как очередная нижняя юбка становилась преградой. ― Чёрт возьми, Скай, ты навздевала на себя всё, что было?! ― возмутился пират, в который раз сминая в руке надоедливую ткань.

Ласточка полностью улеглась на стол, увлекая за собой, распалённого страстью капитана.

― Джек, ты так ничего и не понял? ― пропела она, обвивая его руками и ногами, как змеями. ― Я не доступна вам, мой капитан, и никогда не буду…

Её изумрудные глаза блеснули льдинками. Она обхватила холодными пальцами его лицо и притянула ещё ближе к себе, чтобы их губы почти соприкасались.

― Тебе не снять это платье, любимый, тебе никогда не добраться до того, что так желанно.

Она выдыхала слова в губы пирата, перебирая пальцами его бородку и царапая острым коготком чувствительную кожу на шее, а он и двинуться не мог, как будто рыжеволосая бестия парализовала его своими чарами.

― Помнишь ― я не про твою честь… я не твоя и не стану твоей… никогда, ― шептала она, терзая его поцелуями, на которые он не мог ответить.

― Ни-ко-гда, ― выдохнула она перед тем, как испариться.

Проснулся Воробей от того, что начал заваливаться на стол и чуть не протаранил своим аристократическим носом карты, над которыми так усердно трудился.

― Вот зараза… ― застонал он, с трудом двигая затёкшими руками и спиной.

Тело бравого капитана было возмущено таким положением дел и бунтовало, не получив по праву полагающейся разрядки после такого возбуждения, и не преминуло сообщить об этом своему несчастному хозяину. Вытерев испарину с лица, Воробей с трудом поднялся. Он с ненавистью зыркнул на пустую бутылку рома, которая лежала тут же и хорошенько огрела его, когда он шарил руками во сне, перебирая воображаемые юбки, и пошёл за очередной заначкой. Роясь в старом шкафу и чертыхаясь на все лады, Джек вдруг ощутил мерзкое чувство дежавю.

― Ну нет ведьма, тебе меня голым декольте не взять, ― прорычал он гримасничая и резко развернулся на каблуках. ― Вот так-то… ― бросил он в пустоту выдёргивая зубами пробку из бутылки.

После неудачного урока фехтования Скай было как-то не по себе, и она всячески пыталась отвлечься. Сначала девушка с энтузиазмом помогала коку ― мистеру О’Доннелу, чему болтливый ирландец был несказанно рад, потом терпеливо выслушала Пинтела и Раджетти, которые собирались мастерить последнему новый глазной протез из подручных средств. Иными словами, Ласточка места себе не находила и избегала встречи с Джеком любыми способами, проведя весь день где угодно, только не в капитанской части судна. Дошло даже до того, что она вызвалась помогать Элизабет латать порванный парус, хотя общество пиратки всегда ей было в тягость. Так, сидя в гнетущем молчании и орудуя толстой тупой иглой, Скай поняла, что, чем больше она тянет время, тем сильнее мучает себя.

― Я тебе ещё нужна? ― сдержанно спросила она у Элизабет, которая сворачивала заштопанную парусину.

Пиратка угрюмо мотнула головой и также сухо поблагодарила за помощь. К большой радости Скай на обратном пути её отвлёк мистер Гиббс своими невероятными рассказами об их с Джеком приключениях. Вдоволь насмеявшись, она добралась до каюты только к позднему вечеру.

― Привет, не помешаю?

Джек сидел за столом и сосредоточенно изучал пожелтевшие листы.

Скай нежно улыбнулась. Она всё больше понимала, насколько сильно её тянет к пирату. Ласточка с упоением слушала его редкие и ужасно интересные рассказы, слушать его было сродни чтению книги, не то что болтовня Гиббса ― Воробей даже скучное описание маршрутов умудрялся превратить в занимательное путешествие. Рядом с ним было так хорошо, что она наконец сдалась и перестала бороться со своими инстинктами, которые уже давно подталкивали её к харизматичному капитану.

― Послушай, прости меня за резкость сегодня утром, ― робко начала она, заметив хмурое расположение духа пирата и наивно приняв его за обиду. ― Я не должна была так отвечать тебе при всех… Я была не права.

― Чёрт возьми, опять… ― пробормотал Воробей куда-то в сторону.

― Что?

― Ничего моя сладкая, просто ты зачастила своими визитами, и это меня мягко говоря тревожит, ― недобро усмехнулся он, выходя изо стола.

― Значит всё-таки отвлекла… извини, ― смущённо пролепетала Скай. ― Я тогда пойду…

― Ну уж нет, раз пришла, то останешься и молча всё выслушаешь, ― прошипел он по-хищному скалясь. ― Мало того, что снишься мне каждый день, так ещё и измываешься надо мной, не доводя дело до конца.

Пират наступал на ошарашенную девушку, пока та не упёрлась спиной в переборку.

― Чтоб ты знала, на корабле не осталось ни одной поверхности, где бы я в мыслях не обласкал твою стройную фигурку. Поэтому выбирай, либо ты с сегодняшнего дня перебираешься в мою каюту и делишь со мной постель, либо я высаживаю тебя в ближайшем порту.

Его слова прошли сквозь неё электрическим разрядом. Скай подняла на него глаза, он опирался одной рукой о переборку возле её головы. Он не был пьян, но был взвинчен до предела. Так вот в чём дело, знай она раньше, то обязательно призналась бы ему. Скай даже не успела осознать, что осмелилась сказать ему:

― Ты мне тоже снишься, Джек, и не осталось ни одного места на моём теле, где бы не касались твои губы. Я не хочу ни в какой порт.

«Нет, Джек, не ведись, это всё ведьминские проделки. Она тебя с ума свести хочет»

Скай могла ждать от него любой реакции, но только не такой. Воробей стоял, как каменное изваяние и просто молчал. В этом был весь ужас ситуации. Ласточка впервые призналась мужчине в таком сокровенном и личном, открыла перед ним душу, а в ответ получила лишь молчание. На его лице не было ни удивления, ни радости, ни одной живой эмоции, а звенящая тишина начала сдавливать тисками. Скай отвернулась, сдерживая слёзы, которые чудом не брызнули из глаз сразу же, как она поняла, что судя по странному оцепенению, в которое впал Воробей, совершенно безразлична ему и всё это была очередная провокация ради смеха.

― Что ж вы капитан Воробей, задаёте девушкам такие вопросы, на которые не готовы получить утвердительный ответ? Так и до беды недалеко. Женит на себе какая-нибудь ловкачка, а вы и не заметите.

Она перевела изумрудный, обжигающий холодом взгляд на опешившего пирата и, дёрнув бровью, продолжила.

― Это была шутка, Джек. Не всё же тебе ставить меня в неловкие ситуации и наслаждаться моим смущением. Судя по тому, что ты и слова из себя выдавить не можешь, моя маленькая шалость удалась. Конечно же я выбираю порт.

Она высокомерно ухмыльнулась и, оттолкнув руку пирата, которая преграждала ей путь вышла в тёмный коридор.

― Ты запомнишь этот день, когда чуть не соблазнила капитана Джека Воробья, ― пробубнил себе под нос пират и стал терпеливо ждать, когда проснётся.

―Да что ж такое… сработало ведь! Я не поддался соблазну, хотя он был велик, ― рассуждал он в пол голоса, вышагивая по каюте. ― Как она сказала? «Не осталось ни одного места на моём теле, где бы не касались твои губы» Даааа, именно так бы я и сделал, ― мечтательно вздохнул он, улыбаясь во весь рот.

В ожидании затянувшегося пробуждения он зашёл в каморку Скай и развалился на её спальном месте. Рука, которую он засунул под плоскую и неудобную подушку, нащупала что-то бумажное. Джек тут же уселся, разворачивая аккуратно сложенный вдвое лист.

С листовки на него смотрел харизматичный пират с подведёнными глазами, длинными дредами и заплетённой в две косички бородкой. Ниже жирным шрифтом было обозначено заманчивое вознаграждение за поимку преступника. Воробей ещё несколько минут буравил свой портрет глазами, а потом озадаченно шмыгнув носом, больно ущипнул себя за руку.

― Ай, зараза! ― цыкнул он, потирая покрасневшую кожу. ― Да, приятель, так мы с тобой ещё не плошали…

Скай выскочила на палубу и глубоко вдохнула, впуская в лёгкие влажный морской воздух. Ей хотелось бежать, но куда денешься с корабля… или провалиться под палубу, просто исчезнуть отсюда, скрыться от позора, который она пережила. Ласточка воровато осмотрелась. На палубе было пусто, все уже давно увалились в свои гамаки и наперебой сопели, наполняя громким храпом трюм. Только мистер Гиббс остался у штурвала ― сегодня был его черёд нести вахту.

Ласточка схватила, оставленный кем-то дурно пахнущий сюртук, и закутавшись в него, плюхнулась на кучу сетей у самого борта. Глаза жгли предательские слёзы, но то были слёзы не разбитого сердца, нет. То были слёзы обиды, возмущения. Задетая гордыня извивалась внутри надвое перерубленной змеёй, плюясь остатками яда и обезумев от злости жалила саму же себя.

«Да как он посмел?! Как посмел! Просто молчать… Ни одной юбки не пропускает, а моя ему видите ли не по вкусу. Чёрт возьми, Скай, зачем ты ему призналась? Зачем?! Какое унижение… Он-то думал от тебя поскорее избавиться, а ты… Влюблённая дурочка… Просто идиотка!»

Скай снова и снова корила себя, задыхаясь от негодования. Она злилась на Джека и на его дьявольское обаяние, на работу, которая привела её сюда, на Тиа Дальму, которая убедила её, что пират способен на нежные чувства, на злодейку-судьбу, которая играла с ней одну злую шутку за другой, но больше всего она злилась на себя.

Беззвучно прорыдавшись в грязный засаленный сюртук, она смогла утешиться только тем, что скоро сойдёт с корабля и больше никогда не увидит главного и единственного свидетеля её позора. Растерзанная в клочья гордость доставляла такую боль, что Ласточка и не заметила, как сердце в это время робко ныло и тосковало, предвкушая скорую разлуку.

Джек поднялся на квартердек и замер, уставившись на полную луну.

― Не спится, капитан? ― спросил Джошами.

Воробей взболтал содержимое бутылки, но передумал пить и вручил остатки старпому, показывая жестом, чтобы тот передал ему управление. Гиббс с радостью принял угощение и отошёл в сторону, уступая место капитану.

― Какой-то ты хмурый. Если что гложет, говори, ― по-простому предложил старпом, но не получив никакого ответа хотел было незаметно удалиться, когда Джек разочарованно протянул:

― Кажется, старина, я попал впросак с одной цыпочкой…

Мистер Гиббс незамедлительно вернулся на прежнее место и, приложившись к горлышку, весело хохотнул.

― Чем старше становишься, тем сложнее поднять флаг ― это дело известное, ― философски изрёк старпом, чем вызвал негодование у Воробья.

― Тьфу, типун тебе на язык! Чтобы капитан Джек Воробей и флаг свой поднять не смог?! Да моя Жемчужина скорее сгинет в пучине, чем это произойдёт!

Гиббс виновато засопел, получая от капитана злобный взгляд.

― Тут другое… Прелестная цыпочка мне кое в чём призналась, ― размыто продолжил Воробей. ― А я…

― Наплёл ей всяких небылиц и был таков?

― Если бы… Я промолчал…

Джек покосился на своего друга, который от удивления аж поперхнулся.

― Чтобы ты, да промолчал?!

― Дело дрянь?

― Дело дрянь… ― повторил эхом Джошами. ― Ну что ж другую себе подыщешь.

Предложение мистера Гиббса осталось без ответа и верный старпом, смекнув, что в этот раз у его друга не всё так просто, поинтересовался:

― Хороша никак, цыпочка?

― Хороша… ― вздохнул Воробей.

― Где ж ты успел? Мы уже месяц в пути.

― На Тортуге… ― соврал он. ― Тебя же теперь только плотники интересуют, а я времени зря не терял.

Джек кивнул в сторону трюма, где до сих пор в карцере томился Дживс, устроивший перестрелку на борту.

― Портовая девка? ― продолжал расспрашивать Джошами, игнорируя колкости в свою сторону.

― То-то и оно, что нет… ― кисло отозвался пират. ― Из благородных. Никак из головы не идёт, зараза.

― Ууу, приятель, тут я тебе не советчик. У этих аристократок в голове чёрт-те что. Слишком сложные они. Баба и так существо замудрённое, а аристократка и подавно… Путаются в своих принципах, как в юбках, а толку? Нет, по мне уж лучше дамочки попроще. И полюбит-приголоубит и накормит, если повезёт.

Джек усмехнулся, слушая рассуждения захмелевшего друга. Он и не ждал от него дельного совета, не будь рядом Гиббса, он бы поделился своей досадой с Жемчужиной. Джек часто так делал, но она никогда не отвечала, лишь покорно слушала ― идеальная женщина. Он уже и забыл, что Гиббс всё ещё тут, когда услышал его непривычно серьёзный голос.

― Вот и хорошо, что с Тортуги. Это правильно. Мне показалось, что ты взялся за Скай, но видно почудилось.

Джошами смотрел в даль, куда-то за горизонт, где тёмное звёздное небо утопало в ещё более тёмной морской глади.

― Ты бы не стал калечить жизнь такому ангелу, как она, я знаю. Так что цыпочка с Тортуги это хорошо.

Джек ещё долго слышал, как пьяный Гиббс бормотал себе под нос, пока не спустился в трюм, чуть не свалившись пару раз по пути. Капитану всё чаще приходилось прощать своему старпому нарушение субординации. Джошами неотвратимо старел, и Джек искренне жалел своего старого верного друга.

Утром Воробей первым делом заглянул в кладовку. Там оказалось пусто и, кажется, Скай ночью так и не пришла, что сильно насторожило капитана.

«Кабы ей чего в голову не взбрело… а то с неё станется…»

Сменив Марти за штурвалом, он наказал ему найти Ласточку и срочно отправить к нему. Коротышка проворно сбежал с лестницы на нижнюю палубу и, смешно перебирая коротенькими ножками, бросился выполнять приказ.

Но ни через час, ни через два, Ласточка так и не удостоила капитана своим появлением.

Пират хотел было оскорбиться таким пренебрежением к своей блистательной персоне, но его отвлёк Тёрнер. Проговорили они довольно долго. Уилл сообщил ему о своём решении вернуться на Голландец, ведь времени у него оставалось совсем немного, а дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Пираты разложили на столике рядом со штурвалом карту и Тёрнер показал капитану, где должен быть его корабль.

― Полагаю, твоя благоверная ни сном ни духом о твоих планах.

― Если она догадается, то начнётся перестрелка или бунт, ― усмехнулся Уилл. ― Ты же её знаешь.

Воробей понимающе ухмыльнулся. Сколько бы он не подшучивал над Уиллом, но в глубине душе Джек очень уважал его. Наивный юнец на глазах превратился в храброго пирата и при том умудрился сохранить в себе всё лучшее, что могла позволить вольная разбойничья жизнь.

― Ты ведь поможешь Элизабет добраться до Англии? ― с надеждой спросил Уилл.

― Разумеется. Надеюсь за это время она не успеет разнести весь корабль, ― попытался пошутить Джек, чтобы развеять чувство тоски, которое всё время ходило за капитаном Летучего Голландца по пятам и сейчас буквально повисло в воздухе, придавливая друзей своей тяжестью.

― Спасибо.

Он вымученно улыбнулся и пошёл искать жену ― теперь каждая минута рядом с ней была для него бесценна и он намеревался провести всё оставшееся время подле своей любимой.

― Уильям, ― окликнул его Джек. ― Если б я только мог, хоть что-то сделать…

«Даже Воробья проняло ― значит ситуация и впрямь трагичная…» ― подумал Тёрнер, горько улыбаясь самому себе.

---

Уже второй день Ласточка избегала Джека. На этот раз встреча с капитаном казалась ей просто невыносимым испытанием. Накануне она так и уснула на палубе, вся в слезах. Её разбудили Пинтел и Раджетти, которые уставились на закутанную в сюртук девушку и вполголоса гадали, почему она ночевала на палубе. Проснувшись, Скай напридумывала какой-то несуразицы про невероятно красивое небо, которое она рассматривала и уснула, избавившись таким образом от любопытных матросов. Она поднялась с палубы, и немного размяв спину начала вглядываться вдаль, будто это могло ускорить время прибытия.

― И сколько ты собираешься от меня бегать? ― услышала она за спиной знакомый сладкий голос.

Скай немного помедлила, чтобы настроиться и не покраснеть под масляным взглядом пирата.

«Надо же, его ничего не может смутить. Стоит ухмыляется, как ни в чём ни бывало…» ― подумала она, развернувшись к явно довольному жизнью капитану, и натянув насколько возможно естественную улыбку ответила:

― С чего ты взял, что я бегаю?

― Знаешь, я уже привык, что ты всегда где-то рядом со своей дурацкой книжкой в руках. Боюсь терять тебя из виду… Вдруг в твою рыженькую головушку снова взбредёт какая-нибудь шальная мысль.

Он легко пробежался пальцами по гладким длинным волосам.

― Ты не менял курс…

― Верно, ― подтвердил Джек, с удовольствием наблюдая, как девушка замерла от его прикосновения и беспомощно старалась сменить тему, не встречаясь с ним взглядом.

― Ты обещал доставить меня в ближайший порт и, откровенно говоря, мне бы было спокойнее точно знать, что ты не изменил своего решения.

Воробей закатил глаза.

― Да помню я про твой порт. Кстати, об откровениях… Ты вчера кое-что сказала…

Глаза пирата почернели и он приблизился к Скай, включая сразу все свои уловки опытного соблазнителя. Захватив пальцами одну прядку у самого лица Ласточки, он понизил голос и томно продолжил:

― Я хотел бы уточнить. Какова доля правды в той шутке? Могу ли я надеяться, что шутка вовсе не является таковой?

Он выжидающе сглотнул, жадно рассматривая каждую чёрточку в лице Скай, которая только сейчас решилась посмотреть на него. Вдруг её глаза округлились от удивления. Она смотрела куда-то ему за плечо, и он скорее прочитал по губам, нежели услышал:

― Корабль…

― Что?

― Корабль по левому борту, совсем близко!

Джек молниеносно развернулся и не обнаружив ничего, что бы могло напоминать корабль, ухмыльнулся.

― Ласточка моя, я понимаю, тема пикантная и не совсем удобная для такой леди, как ты, но слово не воробей вылетит ― не поймаешь.

― Джек, корабль! Ты что не слышишь меня?! Они готовятся взять нас на абордаж! ― сбивчиво заговорила Скай, напугано уставившись за плечо кэпа.

― Ладно-ладно, только не надо истерить… Я понял. не хочешь говорить, не надо. Зачем выдумывать какую-то ерунду?

Воробей сквасил разочарованную мину и раздражённо отмахнувшись, хотел было ретироваться от своей странной подруги, но та схватила его за руку и дёрнула, как капризный ребёнок, молча тыча пальцем в сторону левого борта. Тут она заметила Пинтела и Раджетти, которые вдвоём катили по палубе тяжеленную бочку.

― Эй ребята, вы что, тоже его не видите?! ― взволнованно окликнула их Скай, указывая пальцем в пустоту. ― Корабль с бордовой обшивкой и парусами, трёхмачтовый галеон!

Пираты уставились в точку, куда показывала Скай и растерянно переглянулись.

― Ласточка, ты верно сегодня ночью переохладилась. Говорили тебе, зря на палубе ночуешь.

― Ты ночевала на палубе? ― изумился Джек, перебив Пинтела, который сочувственно смотрел на Скай.

Девушка сверкнула глазами в сторону двух друзей и изрядно ускорила этим процесс перекатывания бочки к трюму.

― Сейчас это не имеет никакого значения! ― отмахнулась она и, сложив ладони рупором начала звонко кричать.

― Полундра, нас берут на абордаж! Корабль, слева!

Джек в один прыжок преодолел расстояние между ними и крепко зажал ей рот.

― Что ты творишь?! А ну успокойся! ― прошипел он, ещё сильнее сжимая ладонь.

Все кто находился на палубе побросали работу и завертели головами, кто-то уже успел выхватить оружие. Поднялся тревожный шёпот.

Скай вырывалась и дёргалась изо всех сил, и только Воробей разжал руку и ослабил хватку, как она крикнула:

― Джек, сзади!

Капитан молниеносно выхватил свою шпагу, и в ту же секунду раздался лязг скрестившихся клинков.

Скай видела лишь спину Джека, и как он ловко отражал атаку неприятеля, который буквально из ниоткуда возник прямо перед ним. Пират, напавший на капитана, был выше и в целом здоровее, поэтому ему удавалось всё больше и больше оттеснять противника к борту, где в ужасе застыла Скай. Она не успела проскочить и спрятаться в каком-нибудь укромном месте ― по обе стороны от неё стояли пушки, а Джек уже почти наступал ей на ноги в яростном танце.

― Не выходи из-за спины! ― крикнул он ей, продолжая отбиваться.

Воробей окончательно придавил испуганную девушку к фальшборту, когда, наконец, удалось сделать обманный выпад. Джек в мгновение ока оказался за спиной нападавшего, пронзив его шпагой насквозь. Окровавленный клинок торчал из груди громилы под углом, прямо перед носом Скай. Джек рывком вытащил из него шпагу, и тот, обмякнув, повалился на палубу. Воробей подскочил к Ласточке, которая закрыла ладонями лицо, отчаянно всхлипывая и жмурясь, чтобы не видеть последние секунды поверженного.

― Давай живо в трюм!

Но девушка будто вросла в палубу и не могла двинуться, вцепившись в планширь.

― Вот зараза! ― выругался Воробей и, прижав к себе трясущуюся, мелкой дрожью Скай, начал продвигаться по направлению к трюму вместе с ней. Эддингтон повисла на нём, вцепившись пальцами ворот его рубахи, и следовала за ним, пока он отбивался свободной рукой от сменявших друг друга противников.

Кое-как добравшись до двери трюма, и с трудом оторвав от себя хрупкие руки девушки, Джек затолкал её внутрь.

Когда корабль атаковали, пираты похватали шпаги и пистолеты ― кто что успел. Но было слишком поздно, вторжение неприятеля произошло настолько неожиданно, что большая часть команды просто не смогла сориентироваться, а те немногие, кто оказал сопротивление приняли внезапную смерть от острых клинков подлецов. После непродолжительного боя, оставшимся в живых пришлось сдаться. Дольше всех продержался Джек, но когда его окружили пятеро, он тоже был вынужден сложить оружие.

Всю команду выстроили шеренгой на палубе, и каждый был под прицелом. Выглядели захватчики по-пиратски, но отличались подозрительно опрятным и чистым внешним видом.

― Могу ли я узнать, в чём причина такого неожиданного визита, ― льстиво заговорил Джек, изо всех сил маскируя своё негодование. Он сразу вычислил главаря и обращался к нему.

― Капитан Джек Воробей...― протянул молодой статный пират.

На нём самом и его людях была одежда с бордовыми элементами точно в цвет парусов корабля, который теперь видели все. Капитан был облачён в идеально сидящий на нём бордовый китель. Ворот его белоснежной рубахи небрежно отогнулся, демонстрируя, загорелую и гладкую кожу груди.

― Наконец-то мы нагнали вас. Нужно отдать должное вашему кораблю ― он почти неуловим, ― сообщил молодой капитан, и, заложив руки за спину, по-хозяйски зашагал вдоль шеренги захваченных им моряков, пока не дошёл до Элизабет.

― Я наслышан о вашей чудаковатости, но женщина на борту...

Он протянул к её лицу руку и бесшумно усмехнулся, когда Уилл, которому заломили руки назад, дёрнулся в сторону жены.

― И даже две...

Пират медленно отстранил руку, так и не прикоснувшись к загорелой коже пиратки, и с ухмылкой снова посмотрел на Джека.

― Две?! Да что вы, уважаемый... Как вас величать... С одной-то проблем хватает, а мне лишние хлопоты ни к чему. Тут, видите ли, вопрос долга.

Он кивнул в сторону Элизабет и продолжил на ходу сочинять.

― Не каждый же день сестра замуж выходит. Характер прескверный... Еле сосватал её вон тому простофиле, а то так бы и осталась старой девой, ― громко зашептал он грозному матросу в бордовой бандане, который крепко держал его руки за спиной.

― Капитан Воробей, не хотите ли вы сказать, что я близорук и не могу отличить одну барышню от другой?

― Уважаемый…

― Капитан Гаррет Дарк.

― Мистер Дарк, уж поверьте, будь на корабле ещё одна женщина, я бы о ней непременно знал. А вот чем обязан вам, я никак в толк не возьму.

Молодой капитан ухмыльнулся, и привычным движением поправив шпагу на перевязи, двинулся обратно к Воробью.

― Я от Шрии, Джек.

У Воробья перекосило лицо, когда он услышал имя ведьмы.

"Приплыли...".

― Ты забрал у неё кое-что, и это кое-что уже никак не вернуть, а ты прекрасно знаешь, что с нашей общей знакомой шутки плохи. Кому-то из вас удалось разрушить купол, но это лишь отсрочило вашу смерть.

Хозяин бордового галеона хищно и неестественно осклабился.

― Перекиньте трап и переведите всех на "Каратель".

― Каратель? ― переспросил Воробей. Мерзкое чувство поползло по его спине, когда Дарк вместо ответа просто ухмыльнулся.

"Кровавый" галеон был таинственной легендой, байкой. О нём говорили немногие, но всё же Джек однажды слышал о жутком судне в таверне от одного старого пирата. Старику было известно лишь название. Он рассказал, что корабль появился буквально из неоткуда, пираты даже опомниться не успели, как все оказались в плену. Ему удалось прыгнуть за борт и остаться незамеченным пока всех его людей переводили на борт галеона. Молодой матрос был уверен, что их интересует награбленное, но потом, когда он с трудом в одиночку смог забраться на палубу родного корабля, понял, что ни драгоценности, ни товары, ни продовольствие, их совершенно не прельстили. Спустя пару лет, он встретил ещё одного спасшегося свидетеля и тот поведал ему свою, очень похожую историю. Тогда они задались целью узнать всё о "кровавом" галеоне и везде, где друзья успели побывать за свою долгую жизнь, они находили людей, которые, так или иначе, столкнулись с Карателем. Чудом спавшиеся твердили одно и то же ― "Все, кто когда-либо встречал Карателя на пути, пропадали без вести, а опустевшие судна захватчик оставлял дрейфовать в открытом океане".

"Как они нас нагнали на таком увальне...", ― подумал Джек мрачно озираясь по сторонам, когда оказался на палубе врага.

Галеон был очень большой, и в сравнении с Жемчужиной казался неуклюже грузным; он явно уступал в маневренности быстроходной и лёгкой любимице Воробья. На нижней палубе также оказалось намного просторнее, чем в трюмах Жемчужины. Нутро Карателя будто встречало пленников холодной призрачной тишиной. Свет от фонарей рассеивался каким-то странным красноватым отливом. Джек отметил про себя, что корабль, будто мёртвый, даже на Голландце не было такого ощущения холода и пустоты, как здесь. Каратель не издавал ни звука; не было слышно ни скрипа древесины, ни движения такелажа, ни плеска воды за бортом, и сам капитан ― Гаррет Дарк казался неживым. От всего его образа веяло неестественностью. Словно оживший красивый солдатик из коллекции избалованного придворного чада ― он был слишком красив, слишком молод, держался чересчур прямо; идеальные черты были почти неподвижны, а улыбка и усмешка всегда до жути одинакова. Джек мог поклясться, что здесь происходило что-то странное. Хоть Дарк ещё не успел проявить себя, как жестокий и беспощадный человек ― он никого не убил и даже не угрожал, а просто запер в карцере команду, не выдвинув совершенно никаких условий, но от одного его вида у Джека кровь стыла в жилах, а он в своей жизни попадал в передряги и похуже. Чтобы отделаться от невыносимого чувства скрытой опасности, Воробей решил начать действовать и незамедлительно приступил к переговорам.

― Капитан Дарк, произошло глупое недоразумение ― конфуз ― другими словами. Шрия меня не совсем правильно поняла, я собирался вернуться. Она дама вспыльчивая, сами знаете, всегда рубит с плеча...

― Ты, кажется, плохо меня слушал, Воробей. На этот раз тебе не выкрутиться. Связавшись с Шрией и предав её, ты подписал себе и всем, кто тебя окружает смертный приговор.

Капитан Карателя обвёл глазами людей с Жемчужины, оставшихся в живых. От его холодного, пронизывающего насквозь взгляда, и опасно ровного тона у моряков шкура вставала дыбом.

― Брось, всегда есть возможность договориться.

Джек взмахнул рукой в примиряющем жесте и метнул ободряющий взгляд на своих подчинённых.

― Мы можем быть полезны друг другу, смекаешь?

Молодой капитан разразился фальшивым хохотом, стирая тем самым, дружелюбную улыбку с лица Джека.

― Ты снова не слышишь меня, Воробей. На этот раз тебе не выкрутиться, ― повторил он, выговаривая каждое слово так чётко, что у Джека не осталось никаких сомнений в его словах. ― Ты мне не нужен. Моя задача превратить твои последние дни в ад. Чем собственно я и займусь в ближайшее время.

Гаррет снова улыбнулся, как будто говорил не о предстоящих пытках, а обсуждал с гостями обеденное меню. Вдруг дверь трюма громко заскрипела и здоровый матрос, толкая перед собой Скай прогремел:

― Капитан, девчонку нашли.

Девушка беспомощно посмотрела на запертых в карцере друзей.

― Ну вот, Джек, а ты мне сказки рассказывал, что на корабле больше женщин нет. Не бойся, я не кусаюсь, ― обратился он к Скай, не сводя с неё глаз. Он протянул к ней руку и властно дёрнул, чтобы девушка встала поближе.

― Ну что ж, очень приятное дополнение к нашему улову. Для себя берёг красотку?

Капитан Карателя перевёл насмешливый взгляд на Воробья. Тот неловко ухмыльнулся в ответ, моля всех известных ему богов, чтобы Ласточка смогла собраться и использовать свои ведьминские силы.

Дарк ухватил застывшую девушку за подбородок и немного развернул её лицо так, чтобы на неё падал свет от фонаря.

― Такая красота не может оставаться здесь ― в холодном и сыром трюме. Тебе место в лучшей каюте, подле капитана.

Дарк растянул губы в высокомерной самоуверенной улыбке, но его красноречивые рассуждения прервал Джек, который прилип к решётке и заговорщическим тоном сообщил:

― Капитан, понимаю, девушка завораживает своей красотой, но я считаю своим долгом вас предостеречь... Больная она.

― Хмм... Да неужели? ― издевательски протянул Дарк. ― А выглядит вполне здоровой.

― Это только с виду... А вот в постель укладывать барышню очень не советую, если не хочешь подцепить заразу, ― заключил Джек, подтверждая всё вышесказанное многозначительным взглядом.

― Джек-Джек, какой неприкрытый и неуклюжий блеф... Раз уж тебя настолько волнует, в какой постели она будет проводить время, то я с ещё большим удовольствием заберу её себе.

Воробей буквально на секунду встретился взглядом со Скай. Её лицо не выражало никаких эмоций. Будто застывшая ледяная фигура она стояла рядом с неприятелем и лишь глаза лихорадочно пылали. Этого хватило, чтобы Джек почувствовал, какой ужас сейчас разрывает её душу. Как бы он ни хотел, но ничем не мог помочь, ведь сам находился за решёткой. Оставалось надеяться, что Скай хватит хитрости, как можно дольше тянуть время, либо сил, чтобы пережить этот кошмар и не сломаться. Мысль о том, что она, хоть и не по своей воле, но окажется в постели Дарка неожиданно сильно задела Воробья.

― Но я как джентльмен обязан предоставить даме выбор. Где вам комфортнее будет расположиться, мисс? В капитанской каюте за приятным разговором или позагораете на солнышке? Для привередливых гостей у нас есть особое место на палубе, прямо возле грот-мачты, с кандалами.

Дарк победно улыбнулся, полностью уверенный, что её чувство самосохранения перевесит честь и гордость.

― Ну что? Я жду вашего решения, мисс...

― Палуба, ― твёрдым ледяным тоном ответила Скай. Она продолжала смотреть на Джека; её бледное лицо было полно решимости, а в глазах плескалась изумрудная лава, которая, казалось, вот-вот начнёт плавить прутья решётки.

― Мисси, ты же понимаешь, что ради того, чтобы сохранить верность своему капитану, обрекаешь себя на долгую мучительную смерть от жары и жажды.

― Дело не в капитане... Дело в вашей неуместной настойчивости, ― твёрдо ответила Ласточка, не удостоив Дарка даже взгляда.

― Аааа, да ты у нас гордячка, ну что ж... Уговор есть уговор. Я уважаю твой выбор, вот только совсем забыл озвучить одно условие.

По его лицу пробежала тёмная злая усмешка.

― Посидишь на палубе раздетая, чтобы загар равномерно лёг, и моим ребятам радостнее работать будет.

Скай неподвижно стояла рядом, как будто ничего не слышала.

― Раздевайся! ― прогремел Гаррет, теряя терпение.

Ласточка едва заметно вздрогнула, берясь онемевшими пальцами за ворот рубахи.

― Глаза в пол, ― глухо скомандовал мистер Гиббс, и вся команда Жемчужины беспрекословно подчинилась.

― Нет уж, так не пойдёт...― протянул Дарк, продолжая свои изощрённые игры. ― Вы будете смотреть, а ты прочувствуешь на себе каждый взгляд, каждым дюймом своего тела. Тебе не кажется, что умнее было выбрать меня? Тогда, только я бы стал свидетелем твоего бесчестия.

Пальцы не слушались, дрожали, но Эддингтон всё же удалось избавиться от широкой рубахи, которая упала на пол безжизненным облаком. За ней последовали и короткие коричневые бриджи.

− Как оригинально… − искренне удивился Дарк, разглядывая диковинное исподнее пленницы.

Остальные пираты тоже пооткрывали рты, рассматривая тонкое кружево, которое держалось на стройных бёдрах девушки, прикрывая лишь самое сокровенное. Грудь Скай была прикрыта, той же кружевной тканью, скроенной аккуратными треугольничками, которые крепились лямками на худых плечах.

Кто-то из команды Жемчужины восхищённо присвистнул, за что получил в бок локтем от мистера Гиббса, хотя старпом и сам не мог оторвать глаз от такой откровенной и в то же время достойной красоты. Чтобы уберечь свою тонкую душевную организацию, Скай всегда выстраивала непробиваемую невидимую стену. И сейчас, сквозь эту преграду она чудом услышала:

− Стой. Оставайся в исподнем. Хотя это и исподним-то назвать сложно, − усмехнулся Дарк, когда девушка завела руки за спину, чтобы расстегнуть маленький корсет, который прикрывал её грудь.

− Голых баб мы видели не раз, а вот такой наряд… впервые. Даже самые раскрепощённые искусницы с Тортуги не позволили бы себе такое, не так ли, Джек?

Дарк насмешливо посмотрел на капитана, который не сводил глаз с девушки. Несмотря на унизительное положение, Скай оставалась такой же отстранённой. Она не хныкала и не делала неловких попыток прикрыться. Её прямая осанка не позволяла ни Дарку, ни кому-то другому оскорбить её.

− Прошу.

Дарк указал ей на выход, пропуская вперёд. Скай прошла мимо карцера, и ни одна мышца на её стройном красивом теле, ни неверный поворот головы, ничто не выдало ни капли сомнения и желания изменить своё решение.

− Достоинство не снимешь как тряпки. С неё хоть кожу сдери, но честь всегда останется при ней, − с гордостью заявил Джошами, когда Скай в сопровождении Дарка и его подчинённых вышла из трюма. − Не сметь даже думать о том, что вы сейчас видели, − пригрозил он, обращаясь к матросам. — Память об этой девочке должна остаться чистой и незапятнанной, как она сама.

− Что ты её хоронишь раньше времени… − раздражённо фыркнул Джек. — Может, обойдётся ещё.

− Не обманывай себя, Джек. Снаружи жара неимоверная — солнце палубу плавит. Ласточка и дня не протянет. Бедная девочка. Она не заслужила таких мучений, − с трудом проговорил Гиббс и, чтобы скрыть подступившие слёзы, резким движением осушил флягу, которую держал в руке.

Пираты разошлись по периметру клетки. Кто-то едва слышно перешёптывался, но ни один не смел произнести хоть слово в полный голос. Элизабет устроилась в самом дальнем углу, крепко прижавшись к Уиллу и думала, что хоть она не любила Скай, но никогда не пожелала бы ей такого страшного конца. У неё мурашки бежали по коже, когда она представляла, что предстоит пережить её сопернице. Впервые за долгое время Элизабет ощутила, сковывающий душу страх. А что если этому психопату будет мало Ласточки и он доберётся до неё? Она вздрогнула от этой мысли, прижимаясь к мужу ещё сильнее.

Джек сидел в стороне, перебирая все возможные варианты побега. Он никак не мог сосредоточиться, всё время, возвращаясь мыслями к Скай. Уже прошло несколько часов, как Дарк увёл её. Если он исполнил свою угрозу, то она сейчас прикована к мачте под палящим солнцем. Джек вдруг подумал, что Ласточка так и не загорела за всё это время. Даже после длительного пребывания Скай на корабле её кожа оставалась светлой, не тронутой солнцем. Пират ни разу не видел, чтобы она позволила себе выйти на палубу без головного убора — всё пряталась от палящего карибского солнца и жары. Гиббс был прав, это убьёт её. Но если Дарк всё же передумал и увёл её силой в каюту? Ублюдок сразу положил на неё глаз. Джек плотно сжал челюсти, отчего желваки беспокойно заходили. Перед глазами пронеслось, как Ласточка дико извивается в руках Дарка и умоляет его остановиться, захлёбываясь криками и слезами. Воробей мотнул головой, стараясь избавиться от лишних мыслей, которые мешали здраво соображать и только отнимали драгоценное время. Пожалуй, впервые он не мог оценивать ситуацию трезво. И виной тому было искреннее беспокойство за девушку, которую он боялся больше никогда не увидеть.

− Ну как, удобно? — спросил Гаррет с издёвкой, сразу после того, как наручник кандалов издал характерный щелчок, намертво приковав правую руку Ласточки к основанию мачты.

Скай подняла голову. Она хотела посмотреть на своего мучителя, но увидела лишь силуэты пиратов, которые вышли поглазеть на неё.

− Что ж, ты сама сделала свой выбор.

Дарк присел перед ней, заглядывая в прищуренные от слепящего солнца глаза.

− Но у меня сегодня прекрасное настроение и я даю тебе шанс изменить своё решение.

Рука Дарка скользнула по её щеке, и, зарывшись пальцами в густых рыжих волосах, он притянул Скай ближе, почти касаясь её губами.

− Вы невероятно гостеприимны и я не посмею стеснять вас своим присутствием, капитан. Меня всё и так устраивает, − ответила она, полоснув его ледяным изумрудным взглядом.

Дарк нервно скривился и грубо оттолкнул пленницу к мачте.

− Если увижу, что кто-то из вас пожалел гордячку и дал ей хоть каплю воды, руки поотрубаю! — гаркнул он, обращаясь к команде.

− Приятного плавания, мисс.

Он картинно поклонился Скай и, передав командование своему помощнику, пошёл к себе в каюту.

Ласточка придвинулась ближе к мачте, прикрыв глаза. Так она просидела около часа, улавливая слухом мерзкое улюлюканье пиратов. На палубе было ужасно жарко. Голову почти сразу напекло, а кожа уже начала гореть, как вдруг, Скай показалось, что вокруг стало темнее, и жар немного отступил. Она подняла отяжелевшие веки. Небо заволокло плотной пеленой облаков — они будто специально собрались со всего свода в одном месте, чтобы закрыть её от солнца.

− Спасибо, − прошептала Скай, грустно улыбаясь спасительным облакам.

Странная пелена висела в воздухе уже второй день, не позволяя солнцу обжигать Скай. Для неё это было спасением, но на палубе всё равно было жарко, а Ласточка так и не получила ни капли воды. Она уже настолько обессилела, что даже не пыталась сменить положение и пошевелить постоянно затекавшей рукой, прикованной к мачте. День и ночь слились в один тягучий поток времени, который теперь не имел для неё никакого значения. Когда снова стемнело, она почувствовала, как кто-то поднёс к её губам ковш с водой. Сначала ей показалось, что это сон, но вода смочила пересохшие губы и Ласточка сразу же начала жадно пить.

− Спасибо, − едва слышно прошептала она, силясь разглядеть в темноте лицо моряка.

Её спаситель лишь молча кивнул и воровато оглядываясь, поспешил скрыться в трюме. Благодаря ему Скай удалось пережить ночь и даже немного поспать, пока на заре её не разбудил резкий голос капитана.

− Найти его!

Дарк стоял перед девушкой, буравя её пылающими глазами. Вокруг начали собираться и другие члены экипажа. Эддингтон прижалась вплотную к мачте и, как загнанный зверёк подобрала под себя ноги, сжимаясь в комок.

− Нашла себе сочувствующего, да? — процедил капитан.

Тут вперёд вытолкнули того самого матроса, который тайно наведался к Скай ночью. Бедняга втянул голову в плечи и переводил затравленный взгляд с одного пирата на другого.

− Ты поил её вчера?

Пират в ужасе замотал головой из стороны в сторону. Дарк раздражённо цыкнул, склонившись над Скай и вцепившись пальцами в её волосы на затылке, заставил посмотреть на себя.

− Он поил тебя?

− Нет, − прошипела она, скалясь от боли.

Капитан усмехнулся, ослабляя хватку.

− Странно… Очень странно… А мой старпом говорит обратное, − заговорил он, поднимаясь с корточек. — И я склонен ему верить.

Дарк махнул рукой своему помощнику, подавая какой-то сигнал. Тот недолго думая, перевернул одну из бочек, стоявших возле правого борта, и подкатил её к импровизированному лобному месту. Пират, которого подозревали в помощи пленнице, затрясся, как осиновый лист, когда увидел, как двое матросов устанавливают бочку перед мачтой.

− Пожалуйста, не надо капитан, помилуйте!

− Вы не сделаете этого… Вы не можете… − заговорила Скай, вторя его мольбам.

Она подалась вперёд так, что цепь кандалов натянулась до предела.

− Ты совсем меня не знаешь, милая, − ответил Дарк, дико улыбаясь, и снова дал знак одному из матросов. Кажется, они понимали своего капитана без слов, так как в ту же минуту старпом подал ему топор. Гаррет провёл по острому грязному лезвию пальцами и будничным тоном распорядился:

− Руку на бочку.

Двое схватили несчастного и силой заставили его подчиниться.

− Капитан, прошу вас, не надо! — воскликнула Скай, когда он занёс топор над рукой её спасителя, который отчаянно вырывался и вопил. — Умоляю вас, остановитесь! Я пойду с вами в каюту, − крикнула она, не в силах сдержать слёзы, катившиеся по щекам.

Дарк опустил топор, и дико оскалившись, захохотал. Утерев проступившие слёзы, он с явным удовольствием посмотрел на Скай, которая распласталась перед ним на палубе и, рыдая, тянула к нему руку.

− Ты уже сделала свой выбор, Ласточка. Он сделал свой.

Дарк указал топором на скулящего пирата, которого держали двое. Пот катился по его загорелому лицу градом, а рот открывался в такт громким всхлипам.

− Каждый из вас ответит за свой выбор.

С этими словами он снова замахнулся.

− Нет! — дико закричала Скай, дёргая в исступлении цепь.

Пираты с Жемчужины почти не говорили, каждый из них думал о своём. Прошло уже два дня, как их заперли в карцере, а возможности выбраться так и не представилось. В трюме было жутко тихо, ни единого звука и шороха. Даже крысы — неизменные обитатели нижних палуб не показывались на глаза и не донимали пленников своим мерзким пищанием. Безмолвие уже нервировало всех и особенно Джека, когда они вдруг услышали душераздирающий крик с верхней палубы.

− Скай, − сказал Джошами, когда все повскакивали со своих насиженных мест.

На палубе был какой-то шум и крики продолжались.

− Господи, что они с ней делают? — прошептала Элизабет, закрывая рот дрожащими пальцами.

Джек старался разобрать, что происходит наверху, но кроме криков Ласточки и приглушённого грохота ничего больше не услышал.

Сердце в груди колотилось и, казалось, заглушало все остальные звуки. Пираты переглянулись; они очень сочувствовали Ласточке и надеялись на лучшее, но после того, как крики стихли, надежды практически не осталось.

− Отмучилась, − выдохнул Гиббс, с трудом сдерживая слёзы.

Терпение Воробья и так было на исходе, а причитания Гиббса и вовсе его доконали. Он схватил друга, сминая в кулаке ворот засаленной рубахи и прошипел:

− Хватит уже скулить! От твоего нытья толку нет, только думать мешаешь.

Джошами судорожно закивал головой, буквально сгорая от испепеляющего взгляда капитана. Джек редко терял самообладание и чаще всего скорее изображал раздражение, нежели испытывал его на самом деле, но сейчас Гиббс видел совершенно иную его сторону — ничем неприкрытые истинные эмоции, которые Воробей всегда старался тщательно скрывать от всех.

− Так-так, что у нас тут?

Из-за накалившейся атмосферы никто и не заметил, как в трюм спустился Дарк, в сопровождении двух матросов.

− Надо же… Брат на брата пошёл… − ухмыльнулся он, с интересом наблюдая за своими пленниками.

− Что ты с ней сделал?!

Элизабет кинулась к решётке и начала исступлённо колотить капитана Карателя через прутья. Матросы выхватили пистолеты, останавливая тем самым Джека и Уилла, которые дёрнулись в сторону пиратки.

− Открыть клетку, − скомандовал Дарк, держа Элизабет за запястья. — Выходи, а не то буду отстреливать их по одному, пока не останешься только ты. А начну с твоего муженька, − слащаво протянул Дарк, предвосхищая сразу все возражения.

Элизабет повернулась к Уиллу, на которого недружелюбно уставились сразу два дула, и кивнула, в знак того, что с ней всё в порядке.

− Она жива? Что ты с ней сделал? — спросил Джек, пока матрос закрывал скрипучую дверь.

− О, ничего такого… просто заставил заплатить за своё решение.

− Сволочь, − прошептала Элизабет.

Дальше всё происходило слишком быстро. Джек видел, как Дарк молниеносно вскинул руку с пистолетом и выстрелил. Воробей замер на месте, не в силах пошевелиться; в ушах стоял звон от громкого хлопка. Потом крик Уилла. Дикий. Нечеловеческий. Джек повернул голову, как во сне. Он видел, как Уилл бросился к решётке и пытался достать до ног своей жены. Элизабет лежала на спине, лица не было видно, света в трюме хватило, чтобы осветить только нижнюю часть её тела. Во рту пересохло. Джек не мог оторвать глаз от того, как Тёрнер судорожно пытался достать пальцами до сапога Элизабет. Наконец, ухватившись за сбитый носок он бессильно дернул его на себя, и, как будто только сейчас убедившись, что это происходит в реальности, издал хриплый стон. Джек так и не двинулся с места, наблюдая всю сцену широко распахнутыми глазами. Он поверить не мог, что Дарк мог, вот так, без предупреждения её застрелить.

− За свои решения, слова и поступки нужно платить, господа, − заключил капитан Карателя, безразлично наблюдавший, за жалкими попытками Тёрнера в последний раз дотронуться до тела Элизабет. — И каждый из вас рано или поздно заплатит. Каратель ещё ни разу никого не прощал.

− Я тебя уничтожу, − проговорил Уилл дрожащим голосом. Слова застревали где-то в груди, казалось, он не мог больше дышать. Что-то оборвалось внутри, когда он услышал этот выстрел.

− Буду ждать реванша, мистер Тёрнер, − ответил Дарк с усмешкой, и как ни в чём ни бывало, направился к выходу, насвистывая себе под нос какую-то незатейливую мелодию.

Спустя пару часов тело Элизабет вынесли. Уилл вскочил на ноги и, перехватывая руками прутья, отделявшими его от жены пошёл за матросами, пока не упёрся в угол карцера. Он старался разглядеть её лицо, но в темноте увидел только россыпь пшеничных спутанных волос. Джек молча положил руку на плечо друга, провожая угрюмым взглядом спину пирата. Смерть Элизабет впечатлила его больше, чем он ожидал, и подстегнула задремавшее в нём чувство самосохранения. Наконец Воробей смог сосредоточиться на побеге. Он сидел в дальнем углу клетки, крепко задумавшись и методично перебирая всё, что знал о Карателе и его капитане, когда вдруг послышался скрип ступеней, ведущих в трюм. Тут лицо Воробья озарила широкая улыбка. Пираты уставились на него и непонимающе хмурились, переглядываясь и пожимая плечами. Джек соскочил с места и, прильнув к решётке, задорно крикнул в темноту:

− Эй, подойди-ка сюда.

Воробей обернулся к пиратам, которые тоже начали подниматься на ноги и весело подмигнул им, сверкая золотым зубом. Громила подошёл к решётке, освещая мрачное помещение тусклым фонарём.

− Чего надо?

− О, какое обслуживание! Я только позвал, а ты уже тут, как тут, − игриво выдал Воробей, но тут же осёкся, поймав на себе грозный взгляд. — Знаешь, нам видимо недолго тут осталось… и я хотел бы передать кому-то информацию о зарытом мною кладе, смекаешь. Ты не удивляйся, − добавил Джек после небольшой паузы, заметив недоверие на лице громилы. — Я матушке обещал, что семейные реликвии не останутся в земле…

Джек подцепил пальцем кожаный шнурок и продемонстрировал пирату засушенный черепок с пучком сильно прореженных волос, который всегда носил с собой на поясе. Воробей скорбно выпятил нижнюю губу и, изобразив на лице высшую степень тоски и скорби, громко вздохнул:

− Она была настоящей красавицей в молодости… Я весь в неё. А ещё она умела…

Тут он оглянулся, чтобы убедиться, что его никто не слышит, и хотя все уставились на него, он повернулся обратно к своему собеседнику, поманив его указательным пальцем, чтобы поделиться секретом именно с ним.

Здоровяк немного помедлил, но любопытство взяло верх, и он склонился, подставляя своё ухо Джеку. Воробей тут же сориентировался, замахнулся и оглушил недотёпу камнем, который заранее заготовил. Пират, как стоял, прислонившись щекой к решётке, так и сполз вниз по прутьям, оседая на колени.

− Джек, что ты творишь?! — громко зашептал Джошами.

Воробей только шикнул на него, судорожно шаря руками под сюртуком пирата.

− Нашёл! — сказал он громким шёпотом и невероятно довольный собой продемонстрировал связку ржавых ключей, которую снял с пояса моряка.

Пираты начали беззвучно гримасничать и махать руками, празднуя своё скорое освобождение, а потом и вовсе чуть не сбили с ног Воробья, когда тот распахнул перед ними дверь.

− Стой! — рявкнул он в вполголоса. — Перед тем, как мы примем бой, я должен рассказать вам кое-что о Дарке и его лощёных ребятах.

---

Уже почти стемнело, и матросы Дарка заканчивали очередную смену, когда команда Жемчужины всем составом высыпала на верхнюю палубу. Вооружены они были плохо: один пистолет на всех, шпага и кусок какой-то деревяшки. Команда Карателя схватилась было за оружие, но ни у кого не оказалось при себе даже маленького ножа. Распахнув дверь трюма, Джек выстрелил в упор в матроса, который первым преградил ему путь и передал пистолет Гиббсу, который не имел при себе ни пуль, ни пороха и просто колотил неприятеля рукоятью. Пинтел, Раджетти и карлик Марти отбивались одной шпагой на троих, перекидывая её друг другу. Остальным пришлось сцепиться с противником врукопашную. Уилл выходил последним, и стремительно направился в капитанскую часть судна, огрев по пути нескольких пиратов одним выверенным ударом. В тёмном узком коридоре не было видно ни зги, поэтому Уилл осторожно пробирался наощупь. Прямо перед входом в кают-компанию он нащупал эфес шпаги, прислонённой к стене. Как раз это ему сейчас и нужно было. Когда он распахнул дверь, то застал Дарка за столом, мирно попивающим чай.

− Где она?

− Мистер Тёрнер, вот это неожиданность, не изволите выпить чаю?

Казалось, Дарка совсем не удивило появление в кают-компании пленника, и он совершенно спокойно продолжил потягивать чай, жестом приглашая гостя присоединиться.

− Где её тело? Отвечай!

Голос Уилла дрогнул. Он выставил шпагу перед собой и двинулся к капитану. Тот только ухмыльнулся, когда клинок угрожающе коснулся его горла.

− Тяжело принимать наказание от судьбы, не так ли, мистер Тёрнер.

Гаррет сглотнул, приводя в движение кадык, в который упиралось остриё шпаги.

− Не зря же этот корабль называется − «Каратель». Знали бы вы, мистер Тёрнер, сколько грешников закончили здесь свой путь… и вы один из них.

Дарк посмотрел в воспалённые глаза пирата и будничным тоном заметил:

− Это ведь ты убил её Уилл… Ещё тогда — тринадцать лет назад, когда оставил на суше… Обрёк страстную и свободолюбивую натуру молодой девушки на безрадостное существование с ребёнком на руках.

− Не правда, − прошептал Уилл побелевшими губами.

− Разве нет?

Дарк медленно поднялся со своего места, не обращая внимания на то, что клинок ранит кожу и по горлу стекает тонкая струйка крови.

— Разве не ты виновник того, что она выбросила свою молодость на ветер? Разве не из-за тебя некогда богатая и знатная дочка губернатора более десяти лет провела в скитаниях и лишениях. Подумай, Уилл… Это ты медленно убивал её на протяжении многих лет… Я же напротив — прекратил её страдания.

− Нет! — взревел Тёрнер и дёрнув рукой, насадил Дарка на шпагу. По его щекам текли слёзы, пока он слушал предсмертные хрипы капитана Карателя. Он в бессилии вытащил шпагу из живота Дарка, который медленно опустился в своё кресло. Дёрнувшись в последний раз, Гаррет замер в странной неестественной позе, а на его лице навеки застыла шальная ухмылка. Уилл со звоном уронил клинок и, задыхаясь от слёз, рухнул на колени.

− Прости меня, Элизабет.

---

Джек нёсся по палубе, размахивая во все стороны руками, а за ним по пятам гнался какой-то верзила. Воробей ловко подскочил, запрыгивая на катившуюся прямо на него бочку, и начал суматошно перебирать ногами, стараясь удержать равновесие. Ещё пара хаотичных взмахов руками и Джек спрыгнул с бочки, оставляя позади кубарем покатившегося преследователя, который не смог преодолеть препятствие.

− Внимательнее надо быть, любезнейший, − отсалютовал он ему и, не мешкая, схватил свободный конец каната. Быстро завязав крепкий узел, Джек запустил его как лассо в сторону двух пиратов, преследовавших безоружного Гиббса. Один рывок и они полетели к левому борту, протаранив носами всю палубу.

Воробей остановился отдышаться и как следует осмотреться. Основная часть противника была повержена и матросы с Жемчужины связывали оставшихся в живых пиратов с Карателя. Джек скользнул глазами по такелажу, и его взгляд остановился на грот-мачте. У основания лежала Скай. Её правая рука была прикована громоздкими ржавыми кандалами. Джек почувствовал укол радости, но это ощущение очень быстро сменилось тревогой: девушка не двигалась и скорее всего была без сознания, либо… Он не стал углубляться в бесполезные пессимистические рассуждения и быстро зашагал к девушке. Воробей опустился рядом с ней на корточки и, подтянув её ещё ближе к мачте, открыл замок ключом из связки.

− Эй, живая?

Его рука скользнула по шее Ласточки, немного приподнимая голову.

− Джек, − еле слышно прошептала она сухими губами.

− Гиббс! Неси воду! — крикнул он и, заправляя длинную прядку волос за ухо Скай, ласково добавил:

− Потерпи ещё немного, сладкая.

− Я знала, что ты придёшь.

Она говорила так тихо, что пришлось наклониться к самым её губам. У Джека камень с души упал, когда он услышал её слабый голос. Он легко провёл пальцами по горячему обнажённому плечу, затем наклонился, прикасаясь губами ко лбу девушки. Температура если и была, то невысокая. Он успел, а это самое главное.

− Скай! — крикнул старпом, подбегая с флягой полной воды. — Живая.

Джек выхватил у него флягу, и осторожно развернув голову Скай начал её поить. Сначала она едва глотала, как будто и не знала, как это делается, но постепенно начала пить с жадностью, всё больше оживая.

− Тихо, не торопись, − ласково сказал Джек, отнимая горлышко от её губ, когда она закашлялась. — Вернёмся на Жемчужину, выпьешь все мои запасы.

Он легко подхватил её на руки, чувствуя руками тепло нежной кожи и невесомое дыхание на своей шее.

− Мистер Гиббс, не стойте столбом. Даму нужно доставить домой.

---

Скай с трудом открыла глаза. Ощущая пальцами простыню, она умиротворённо улыбнулась. Сколько раз она уже просыпалась у него в постели? Стыдно даже представить. Щёки вспыхнули, и ей понадобилось ещё несколько секунд, чтобы осознать — это не от смущения, а от долгого пребывания на солнце. Почти всё тело горело и неприятно саднило. Хоть она и находилась не под прямыми лучами, но ультрафиолета хватило, чтобы нежная белая кожа довольно сильно сгорела.

Ласточка чувствовала себя совершенно разбитой физически, но в душе её царило полное спокойствие. Он успел, и этим всё сказано. Может Джек и не торопился выбраться из трюмов Карателя только ради неё, но ей хотелось думать именно так, и она решила не отказывать себе в таком удовольствии.

Она села в кровати, морщась от неприятных ощущений в мышцах: правая рука висела плёткой и протестовала от любого, даже самого незначительного движения, посылая хозяйке сигналы, чтобы та особенно не рассчитывала на её помощь в ближайшее время.

«Интересно, Джек спал рядом?» − подумала Скай, поглаживая с улыбкой простыню. Ах, если бы он только знал, что делали с ней мысли о нём. Сердцебиение тут же участилось, и каждая клеточка внутри сладко заныла, вызывая разливающееся по всему телу тепло. Казалось, что от этих ощущений даже боль уходила на второй план, а ломота в мышцах совсем исчезла без следа. Волнующие фантазии Ласточки прервало появление самогО главного героя. Она даже вздрогнула от неожиданности, когда услышала его голос и возблагодарила небеса, что за краснотой сгоревшей кожи Джек не заметит сильного смущения.

− Ты уже встала, птичка моя?

Воробей предстал перед ней, держа на пальцах руки поднос из почерневшего серебра.

− Завтрак в постель, − торжественно провозгласил он тоном чопорного английского дворецкого, на что Скай засмеялась, качая головой.

Джек, не выходя из образа придворного слуги, сел на край кровати и чинно поставил поднос на прикрытые одеялом колени девушки.

Ласточка аж рот раскрыла, когда увидела кривовато и толсто нарезанные ломтики спелого манго.

− Где ты взял свежие фрукты? Мы уже месяц в пути!

− Наш кок известный хитрец и всегда припасает для себя парочку манго. Я так и не понял, как ему удаётся сохранять их так долго, но зато я нашёл его тайник, − ответил Воробей, очень довольный, что его старания были оценены по достоинству. — Я сам резал, − добавил он с гордостью, когда Ласточка с большим аппетитом принялась за свой завтрак.

Джек завороженно наблюдал, как тонкие пальчики проталкивали в ротик самые маленькие кусочки, как её красивые губки двигались в такт его мыслям, пока она торопливо пережёвывала сочную мякоть. Кусочек побольше пришлось кусать. Сок потёк по её пальцам и ладоням, всё ниже и ниже, гипнотизируя пирата. Скай была настолько голодна, что не заметила, как несколько раз облизнула пальцы и сняла языком ещё пару сладких капель с губ. И уж конечно она не заметила, какой эффект это произвело на Воробья.

− Это просто божественно, Джек, − выдохнула она, прикрыв глаза. Вдруг она почувствовала лёгкое прикосновение к своей щеке. Ласточка распахнула глаза, переставая жевать, а заодно и дышать. Джек смотрел на неё очень серьёзно. Подушечкой большого пальца он подхватил небольшую капельку, стекавшую по подбородку, замершей девушки и поднёс руку к своим губам, чтобы попробовать на вкус.

− Я даже не предложила тебе, − проговорила она, наблюдая, как пират обхватил губами подушечку пальца.

− Да, придётся довольствоваться остатками.

Он резко приблизился к ней, накрывая своими настойчивыми губами её ещё влажные от сока губы. Скай подалась вперёд, отвечая на сладкий поцелуй. Пальцами она скользнула сначала на его шею, потом спустилась ниже на грудь, оставляя повсюду липкие сахарные следы. Поднос с грохотом полетел на пол, когда Джек, не отрываясь от её губ, придвинулся ещё ближе, лаская пальцами нежную кожу чуть ниже спины. Скай и думать забыла, что всё это время находилась в одном кружевном белье. Когда его пальцы пробрались под тонкую ткань, она шумно выдохнула ему в губы, прерывая поцелуй. Джек, воспользовавшись моментом, переместился на щёки и скулы девушки, отвлекая её внимание от заминки с замысловатой застёжкой «корсетика», чередой чувственных поцелуев.

− Капитан, вы здесь?

Голос Гиббса заставил любовников застыть в объятьях друг друга.

− Кажется, Гиббс не хочет оставлять нас наедине, − прошептала Скай, улыбаясь и соблазнительно прикусив нижнюю губу.

− Надо задать ему хорошую взбучку, − ухмыльнулся Воробей, оставляя на губах Скай очередной поцелуй.

− Капитан! Джек!

− Да чтоб тебя… − пробухтел Воробей, отстраняясь от Ласточки.

Поднявшись с кровати, он одним движением поправил рубашку, которую Скай так и не успела с него снять, и будто вспомнив что-то, на пути к выходу обернулся к ней, обворожительно улыбаясь.

− Не одевайся, я сейчас.

Грациозно махнув рукой в воздухе, он резво выпрыгнул за штору, за которой находилась кают-компания.

Если бы Скай так не разомлела от поцелуев пирата, то наверняка услышала бы встревоженный бубнёж Гиббса, и не ждала продолжения романтичного завтрака.

Когда эйфория начала постепенно выветриваться из её затуманенного любовью разума, она снова почувствовала, как покрасневшая кожа неприятно горит. Немного смущённая тем, что Джек так и не вернулся, она вылезла из кровати и решила наведаться к Элизабет, чтобы узнать, есть ли у неё какая-нибудь заживляющая мазь. Но её планы поменялись, когда она вышла на палубу и увидела Джека за штурвалом.

«Да ты шутишь…», − подумала она, стараясь подавить вскипающее в ней возмущение. Она поднялась на квартердек. Рядом с Джеком стоял Гиббс, устремив взгляд куда-то вдаль, он выглядел очень сосредоточенным.

− Всё в порядке? — поинтересовалась Скай, не сводя глаз с Воробья, который даже не посмотрел в её сторону.

− Скай, дорогая, как ты себя чувствуешь? — проигнорировал её вопрос старпом и по-отцовски потрепал Ласточку по плечу. На душе у Гиббса всегда теплело, когда рядом появлялась его маленькая аристократочка.

− Со мной всё хорошо. Вы не видели Элизабет?

Пираты переглянулись между собой. Вопрос повис в воздухе, они не торопились отвечать. Скай занервничала, замечая странную реакцию мужчин.

− Что с ней? Да говорите же, в конце концов!

− Дарк пристрелил её, − коротко ответил Джек. Как бы он не старался выглядеть равнодушным, но поджатые губы и почерневшие глаза выдали его с потрохами.

− Как пристрелил? — выдохнула Скай, чувствуя, как руки холодеют, а к горлу подступает ком.

− Пиратская доля, − глухо ответил Джек.

− Когда это произошло?

Голос Скай дрогнул, и она отвернулась, чтобы проглотить комок, всё ещё стоявший поперёк горла. Гиббс тяжело вздохнул.

− На третий день, после того как мы услышали твои крики на палубе, Дарк спустился в трюм. Миссис Тёрнер кинулась на него с кулаками, а потом и вовсе надерзила, за что и схлопотала пулю.

− Нет, стойте… Но это невозможно.

− Мы тоже не можем поверить в это, Скай. Элизабет даже дёрнуться не успела… − перебил её Джошами.

− Да нет же! Я видела, как Дарк вывел её из трюма и повёл к себе в каюту.

Джек, кажется, дёрнулся всем телом и уставился на Скай. Мистер Гиббс, как и всегда, когда дело касалось мистики, на всякий случай перекрестился.

− Только не говорите мне, что не осмотрели корабль…

−А вот это уже интересно… − протянул Воробей, расплываясь в азартной улыбке.

− Будь добр, ставь меня в известность, когда твои планы меняются, − нарушила молчание Скай.

Джошами пошёл по поручению Джека проверять все помещения на борту «Карателя», и они, наконец, остались наедине.

Капитан перевёл хитрый взгляд на Ласточку; она задумчиво смотрела куда-то вдаль, и как будто говорила не с ним, а с морем или горизонтом. Её длинные волосы сверкали на ярком солнце, и уголок губ Воробья, залюбовавшегося на неё, пополз наверх.

«До чего же красива, чёрт возьми!»

Джек замечал это и раньше, но посчитал, что за прелестным юным личиком мало интересного. Как же он ошибался. Скай оказалась намного занимательнее, чем он предполагал. За то короткое время, которое она была рядом, Скай умудрялась постоянно его удивлять; с каждым днём ему становилось всё увлекательнее и увлекательнее узнавать её маленькие и очень привлекательные особенности. Она проявлялась, как заколдованные чернила в магической книге, чем дольше он вглядывался в неё, тем отчётливее видел её суть, но никогда не мог прочесть до конца.

Ни одна женщина на его жизненном пути не удостоилась чести провести рядом с ним больше нескольких недель. Джеку очень быстро наскучивало общество заинтересованной в нём особы, и он каждый раз хотел поскорее избавиться от очередной назойливой подружки. Самыми значимыми представительницами прекрасного пола в его жизни оказались Элизабет и Анжелка.

Лиззи заслужила внимание пирата тем, что, будучи воспитанной в стерильной аристократической среде, не побоялась и, даже с некоторой долей удовольствия, окунулась с головой в перипетии пиратской жизни, однако поведение мисс Свон было довольно предсказуемым. Джек быстро разгадал её, и даже предательство отчаянной пиратки Лиззи не стало для него сюрпризом, хотя и окончательно разочаровало его в девушке. Он был бы не прочь поразвлечься со строптивицей (до её отвратительной выходки разумеется), тем более и сама Элизабет хотела этого — он-то знал, но пиратка не могла признаться в этом самой себе. Да и самому Джеку что-то мешало вести себя более напористо. Капитан никогда себе чётко это не формулировал, но дело было в Ульяме. Рушить пареньку жизнь — последнее, чем бы хотел заниматься Воробей.

В случае с Анжеликой Джека ничего не смущало — девушка была совершенно свободна, если не считать клятв, которые она давала в стенах монастыря. Безбожник пират тактично закрыл на такую мелочь глаза и закрутил с невинной послушницей бурный роман. Анжелика была настолько манка и хороша, что ей даже удалось на короткое время по-настоящему увлечь пирата. Страстная, решительная испанка умудрилась вызвать у ловеласа некоторое подобие чувств и привязанности по отношению к себе, от чего Джек побежал, как от огня, испугавшись напора.

С Ласточкой всё обстояло совершенно иначе. Девушка привлекала своей хрупкостью, утончённостью и, надо признать, интересовала капитана не только физически. В последнее время они много говорили, Скай рассказывала про свой мир, и Джек с удовольствием отмечал, как она отличается от всех женщин, которые его окружали, и, пожалуй, она была первой, кому он мог смело довериться. Ни с Элизабет, ни с Анжеликой, он не позволял себе ни на секунду расслабиться — всё ждал подвоха. Рядом с Ласточкой душа была спокойна, даже несмотря на непредсказуемость мисси. Джек понятия не имел, что она скажет или сделает в следующую секунду, но он точно знал, что это не будет направленно против него.

И даже сейчас, когда он оставил её в каюте и, совсем забыл о своих соблазнительных планах, после сообщения Гиббса о череде рифов, которых они достигли раньше, чем планировалось. Даже сейчас, гордая и прекрасная Ласточка не устроила истерику, а спокойно, и как всегда очаровательно откровенно, высказала ему своё неудовольствие.

− Прости, милая, Жемчужина без меня не справится.

Скай повернулась к нему лицом, и выражение серьёзности тут же сменилось ласковой притягательной улыбкой.

− Жемчужина вне конкуренции, − проговорила она, подходя ближе к нему и вызывая волну жара своим прикосновением. Её тонкие пальчики обхватили его руку, которая крепко сжимала штурвал. — Меня всегда восхищало, как ты говоришь о ней, − шепнула она. — Такую любовь нужно заслужить.

Джек прислушивался к каждому импульсу, который вызывало её касание. Она подняла на него свои большие зелёные глаза и подошла почти вплотную, скользнув рукой на его плечо.

− Удачного вам свидания, капитан, − прошептала она ему на ухо.

Джек проводил Ласточку долгим взглядом.

И снова удивила…

Барышни обычно не понимали его трепетного отношения к Жемчужине. Всё начиналось с безобидного подтрунивания над его привязанностью, а заканчивалось дикой ревностью и истериками. А Ласточка будто бы искренне разделяла с ним его любовь к кораблю.

«Чёртовы рифы…», − разочаровано подумал Воробей, ведь впервые в жизни он хотел бы выбрать женщину, а не штурвал.

* * *

− Мистер Коттон, где Уильям?

Немой старик оставил рундук со скарбом, который волоком тащил по палубе и под пронзительный вопль попугая, указал кривым пальцем в сторону трюма.

Мистер Гиббс поспешил вниз. Спустившись в тяжёлую тишину «Карателя», он всё сетовал, что именно на его старые уставшие плечи легла неподъёмная задача найти якобы живую миссис Тёрнер. Он не особенно верил в фантазии Джека, ведь все видели, как Дарк пристрелил её, в этом сомнений быть не могло.

Вдруг лестница под его ногой необычайно громко заскрипела.

− Чёрт побери этот корабль!

Глотнув из фляги для храбрости, Гиббс медленно и опасливо зашагал дальше, прислушиваясь к каждому шороху.

На нижних палубах "Карателя" было ужасно неуютно: от каждой бочки, от каждой половицы и от каждого фонаря веяло жутким, пробирающим до самых костей холодом.

Гиббс настолько накрутил себя, что когда дошёл до карцера и увидел Уилла, сидящего на полу, чуть не подскочил.

− Святые угодники, Уилл! Что ты здесь делаешь?

Тёрнер поднял на него безразличный взгляд. Под глазами залегли тёмные круги, скулы заострились, на лбу появились новые морщины и невероятно, но почти неуязвимый капитан Голландца, всего за день постарел лет на десять.

Мистер Гиббс с сочувствием кивнул и, привалившись к старой бочке, задумчиво отхлебнул из фляги.

− Нехорошее это состояние, сынок… − заговорил Джошами, нарушая скорбное молчание. — Отчаяние толкает человека на глупые и необдуманные поступки. Оно требует немедленного решения и действия, когда наоборот, нужно унять эмоции и хорошенько подумать.

Джошами снова промочил горло ромом и посмотрел на Тёрнера, который, казалось, уже забыл, что с ним говорят.

− У меня ведь была семья, Уилл.

Пират едва заметно напрягся, когда услышал неожиданное откровение мистера Гиббса, но продолжил смотреть прямо перед собой.

− Моя милая Анабель наверное уже старушка, если бог был милостив и дал ей дожить до стольких лет. А Меган, моя маленькая Мегги, должно быть, выросла настоящей красавицей. Я ведь уже давно забыл её черты, пока на корабле не появилась Скай и не напомнила мне мою малышку Мегги.

Лицо Гиббса озарилось нежностью, и казалось, что вот-вот у старика проступят слёзы от тёплых воспоминаний, когда он вдруг снова резко помрачнел.

− Тогда я был на королевской службе под командованием известного тебе — Джеймса Норрингтона. Нам поручили доставить французского дипломата Форье на родину. У адмирала была информация, что на французишку готовилось покушение, и поэтому Джеймс предпринял все меры, чтобы не допустить дипломатического скандала.

Покушение предотвратить удалось. Наёмником оказался один из нас — Стернгейл. Мы вычислили его, заперли в карцере и собирались вернуть на Ямайку, где он должен был предстать перед судом, но опасность подстерегала нас с другой стороны. На нас напали пираты. Бойня была жестокая, но мы выстояли. Из двадцати офицеров осталось всего двое. Мусье лягушатника⁽¹⁾ тоже не уберегли. Наш корабль был сильно повреждён, и пришлось перейти на пиратское судно. Когда мы не досчитались одной шлюпки, то поняли, что Стернгейл, воспользовавшись моментом, сбежал и убедились в этом, когда добрались до города. Управляя кораблём вдвоём, мы потеряли слишком много времени — подлецу удалось нас опередить. В порту нас уже ждали, как преступников и предателей. Норрингтон отдал приказ стрелять на поражение, если мы не сдадимся. У меня был выбор, Уилл — сложить оружие и надеяться, что нам поверят на слово и поступят по справедливости, либо — убежать и больше никогда не появляться в этом порту снова… Я выбрал второе.

Сложно сказать, правильное это было решение или нет… но тогда мне показалось, что выбора у меня не было вовсе. Я хочу сказать, что у тебя есть выбор, Уильям, − заверил мистер Гиббс, поднимая глаза на молчаливого собеседника. — Ты можешь поддаться своей печали и смиренно ждать, когда придёт срок возвращаться на «Голландец», либо можешь постараться всё взять в свои руки — в память об Элизабет и ради Генри. У моей Мегги была мать, а у твоего сына, кроме тебя больше никого.

Уилл откинул голову назад, упираясь затылком в переборку и шумно вдыхая сырой воздух. По его лицу пробежала судорога невысказанной боли, которая безжалостно рвала душу на куски.

− Ты прав… Что-то я совсем расклеился. Я не могу подвести Элизабет. Он перевёл оживший взгляд на Джошами и благодарно кивнул.

− Спасибо.

Гиббс похлопал друга по плечу и весело добавил.

− А лучшее средство от хандры…

− Ром? — попытался угадать Уилл, устало улыбаясь.

− Нет, сынок, рома надолго не хватит… а вот работа умотает так, что мать родную забудешь.

Мистер Гиббс не стал давать ложных надежд Уиллу, ведь сам не верил в фантазии Скай. Джошами рассудил, что Ласточка слишком долго просидела на открытом солнце, и ей могло привидеться всё, что угодно, а Джек, как известно, очень любил всякую чертовщину и с удовольствием верил во всё потустороннее.

− Серебряные приборы тоже бери, − командовал старпом, гремя мешками с добычей.

В кладовой, возле кают-компании было полно разной утвари, за которую можно было получить неплохую выручку. Уилл, как самый молодой и зоркий из них двоих, должен был облазить тёмную кладовку и вытащить оттуда всё, что можно было продать.

− Бери-бери, пригодится, − подбадривал его старпом. − Стой, тише!

Вдруг он замер, внимательно вслушиваясь в звуки корабля. Уилл остановился, держа в руках увесистый кубок, с большими каменьями, которые сверкали из полумрака подсобного помещения.

− Что?

− Тише… Кажется там кто-то есть.

Гиббс указал на вход в кают-компанию, вытаскивая из-за пояса пистолет. Уилл медленно подошёл к двери и, подставив ухо к прохладному дереву, отчётливо услышал приглушённый стук. Джошами дал Тёрнеру знак и, когда тот кивнул в ответ, с силой толкнул массивную дверь.

Внутри не было ни души, и на мгновение воцарилась тишина. Вдруг удары возобновились.

− Капитанская каюта, − произнёс одними губами Гиббс и с готовностью уступил дорогу Уиллу, вооружившемуся кубком.

Тёрнер ещё раз посмотрел на старпома, который медленно шёл сзади, держа наготове пистолет, и кивнул в сторону каюты, давая понять, что собирается вышибить дверь. Петли оказались непрочными и после первого же удара ногой, дверь накренилась, пропуская незваных гостей внутрь. Когда пыль осела, обзору пиратов открылась просторная светлая каюта.

На кровати, привязанная толстой верёвкой к резному изголовью, сидела Элизабет. С кляпом во рту, вся взлохмаченная — она сильно зажмурилась и вжалась в угол от неожиданного грохота.

Уилл почувствовал, как его сердце, запертое в сундуке, пропустило целую череду ударов.

− Элизабет.

Его губы шевелились, но воздуха едва хватало, чтобы дышать, не то чтобы говорить. Он сделал неверный шаг к смятой постели, и только когда пиратка открыла глаза, поверил, что это не мираж. Кубок выпал из его ослабевшей руки и с грохотом покатился по полу. Уилл рухнул на край кровати рядом с Элизабет, ему показалось, что все мышцы разом перестали его слушаться, когда дрожащими пальцами он начал её развязывать.

− Уилл, − прошептала она сквозь слёзы, когда пирату удалось снять тряпку, которой Дарк бесцеремонно замотал ей рот. — Он прав, я заслужила всё это.

− Господи, Бет, что он сделал с тобой?

Уилл чувствовал, как её всю трясёт мелкой дрожью. Никогда в жизни он не видел Элизабет такой испуганной. Она пыталась ещё что-то сказать, но слёзы душили её. Пиратка, в конце концов, оставила все попытки произнести хоть слово и уткнулась в шею Уилла, неразборчиво повторяя сквозь всхлипы.

− Прости меня… прости…Это всё из-за меня.

Уилл нащупал онемевшими пальцами нож, который всегда был с ним и разрезал верёвки на запястьях Элизабет. Прижав её к себе всем телом, он зарылся носом в пшеничные волосы, вдыхая такой родной ему запах.

* * *

Днём ранее.

− Ну что ж, миссис Тёрнер, располагайтесь, − с нарочитой любезностью произнёс Дарк.

Элизабет дико озиралась, восстанавливая сбившееся от бесполезного сопротивления дыхание. Её мало интересовал интерьер, но всё же она заметила шикарное убранство помещения: позолоченные завитки резной мебели, кормовое окно, завешанное драпированной тяжёлой шторой и изысканные подсвечники. Всё это почему-то напомнило Элизабет о её прошлом: театр, опера, светские бессмысленные разговоры и негласное соревнование среди женщин за звание самой завидной невесты вечера.

− Только тронь меня и клянусь, я убью тебя! − прошипела она, чем вызвала у Дарка необычайный приступ веселья.

− Вы настолько убеждены в своей неотразимости, миссис Тёрнер…

Капитан «Карателя» подошёл ближе к Элизабет и наигранно томным голосом продолжил:

− … искренне уверенны, что каждый мечтает вами обладать.

Он склонил голову набок и насмешливо улыбаясь, наблюдал, как выражение лица пиратки меняется от нахлынувшего возмущения. Чем больше она злилась, тем шире становилась ухмылка капитана. Он издал надменный смешок и, не дожидаясь эмоционального пика своей пленницы, отошёл на безопасное расстояние.

− И зачем всё это? — спросила она капризным тоном, когда Дарк сел за стол и занялся изучением каких-то документов, как будто Элизабет перестала для него существовать. Её вопрос утонул в шуршании бумаг и поскрипывании пера.

− Что тебе от нас нужно?

Элизабет со всей силы стукнула кулаками по столу. Дарк даже бровью не повёл, полностью игнорируя пиратку. Тогда Тёрнер быстрым движением выхватила из-за пояса нож и воткнула клинок в бумаги, которые перебирал Дарк. Капитан «Карателя» откинулся на спинку кресла, презрительно усмехнувшись.

− Какие же вы — люди — неблагодарные существа… Чем с вами лучше, тем вы хуже. Одна гордячка уже поплатилась за свою строптивость, теперь ты…

Капитан поднялся со своего места и медленно, словно хищник, который чувствует бессилие жертвы вальяжно и не спеша начал ходить вокруг Элизабет.

− Что ты с ней сделал? − дрогнувшим голосом спросила она, с опаской отслеживая каждое неторопливое движение Дарка.

−Я её и пальцем не тронул. Она ведь сама меня об этом попросила, и ты была свидетелем.

Дарк неестественно ухмыльнулся, ловя взгляд своей жертвы.

− Я предложил ей безопасность, комфорт, удовольствие, в конце концов, но она выбрала плавиться на палубе под палящим солнцем. Была Ласточка, стала — Ласточка с поджаренной корочкой.

К горлу Элизабет подступил ком. Значит, Скай уже мертва, а капитан «Карателя» оказался ещё большим монстром, чем она себе представляла. Его мерзкий приторный тон и то удовольствие, с которым он описывал мучения бедной девушки, вызывали ужас и отвращение.

− Знаешь, о ком были её последние слова? Она до самого конца оставалась ему верна… благородное и несчастное создание, не так ли? Куда умнее было принять мои условия… лечь со мной в постель, усыпить мою бдительность и потом безжалостно убить. Ты бы сделала именно так, не правда ли, Лиззи?

Дарк приблизился к ней настолько, что она чувствовала его горячее дыхание на щеке. Он с поистине садистическим удовольствием продолжал:

− Признайся, Лиззи, ты бы поступила иначе… ведь честь и совесть это удел глупцов, куда умнее выжить любой ценой…

Капитан смотрел ей прямо в глаза, парализуя пиратку тем, что озвучивал её тёмные, скрытые от всех мысли. Как же ужасно и отвратительно всё это звучало. Элизабет охватило смятение: всё, в чём она винила себя, сейчас изливалось внутри невыносимо обжигающей лавой. Постоянная ложь, предательство друга, недостойное поведение и отсутствие материнского инстинкта − всё это оглушало её истерзанную душу ужасными словами, которые произносил Дарк.

− Ты недостойная женщина, Лиззи, нерадивая мать. Эгоистично потакаешь своим желаниям и поддаёшься страстям, которые бушуют внутри. Вот она − правда, Элизабет. Не достойная, но самое главное — живая.

Он перешёл на шёпот, поддерживая пиратку за плечо, пока у той из глаз катились крупные горькие слёзы. Вся её фигура обмякла и сгорбилась под невыносимым давлением совести.

− Нет! — вдруг закричала она. Элизабет согнуло пополам от боли, которая уже чувствовалась физически. Дарк с непроницаемым лицом держал её, обхватив за пояс, пока она, не переставая кричала, срываясь на рыдания. Затащив, ополоумевшую от истерики пиратку в каюту и выдернув из ящика шкафа тряпку, он заткнул ей рот. Она не сопротивлялась, а просто продолжала рыдать и даже не почувствовала, как капитан крепко привязал её к изголовью кровати. Тёрнер была повержена морально и физически. В этом и заключалась основная задача Дарка, который молча вышел из каюты и оставил девушку одну корчиться от боли.

* * *

− Как она?

Только Скай узнала, что Элизабет нашли и перевели на Жемчужину, она сразу же выскочила из кают-компании и стала терпеливо дожидаться Уилла, чтобы справиться о состоянии пиратки.

− Даже не знаю, что тебе ответить… − признался он растерянно. Его лицо посветлело и больше не выглядело так мрачно, но причин для радости всё равно было мало. — Я ни слова от неё добиться не смог. Она уснула.

Скай с сочувствием положила ему руку на плечо.

− Ей нужно время, чтобы прийти в себя.

Уилл устало улыбнулся и внимательно посмотрел на девушку.

− Что он тебе говорил?

− Ничего. Он приковал меня к грот-мачте и ушёл.

Скай опустила глаза и продолжила:

− Потом он отрубил руку матросу, который напоил меня ночью. Я согласилась пойти с ним в каюту, лишь бы он оставил его в покое, но Дарк хотел меня наказать…

Скай на секунду замолчала, глотая слёзы и стараясь справиться с эмоциями.

− Этот человек спас меня, понимаешь? Спас и истёк кровью, где-то в трюме… И всё из-за меня.

− Нет, Скай, всё хорошо, − участливо ответил Уилл. Этого человека вообще не было…

Скай подняла на него глаза и непонимающе моргнула, стряхивая с ресниц слезинки.

− Команды «Карателя» не существует… Корабль заколдован, и всё, что на нём происходило, было просто иллюзией. Он был создан Шрией, чтобы сводить с ума моряков… доводить их до отчаяния и вынуждать бросаться за борт.

− Но как же… Ведь Дарк приковал меня к основанию мачты, и я просидела там очень долго, мне не могло это привидеться.

− Да, прикована ты была по-настоящему. Но это сделал не он.

− А кто?

По спине Скай побежали мурашки, и она инстинктивно передёрнула плечами.

− Ты сама.

Глаза Скай расширились, как у испуганной кошки, но она, не перебивая продолжила слушать пирата.

− Иллюзия на «Карателе» создана так, чтобы поставить перед человеком выбор, показать ему его самые сильные страхи и разбудить в нём совесть, которая дремлет. Поэтому корабль и носит такое название. Он создал личный ад для каждого из нас. Больше всего ты боишься, что люди могут пострадать из-за тебя, я — что навсегда потеряю Элизабет, а Бет… не знаю. Думаю, что она так ничего и не расскажет. С каждым последующим днём иллюзии одолели бы каждого, просто нами «Каратель» занялся в первую очередь.

− Как ты догадался?

− Я? Разве я мог до такого додуматься?

Уилл улыбнулся, качая головой.

− Джек… − выдохнула Скай.

− Да… он настоящий безумец. Поэтому ему удаётся выживать всегда и везде и видеть выход даже там, где его нет.

− Это точно! — подтвердил Джошами, который незаметно подошёл сзади. — На то он и капитан Джек Воробей! Служить под его командованием честь для каждого из нас, что бы мы ни говорили.

Скай улыбнулась словам изрядно захмелевшего старпома, но она знала, что он говорил это искренне, и на душе стало так тепло, как будто комплимент был адресован лично ей.

* * *

Скай лежала в кровати Джека, закутавшись в простыню. Место пирата пустовало, и она чувствовала себя жутко одиноко в тёмной холодной каюте. Уже четыре ночи подряд Джек проводил за штурвалом. Он возвращался под утро, Скай чувствовала лёгкое прикосновение жёстких усов к своей шее и пальцы, которые замирали у неё на бедре, так и не успевая приласкать. Как только его голова касалась подушки, он сразу же засыпал. Ласточка прекрасно понимала, что он спит всего несколько часов в сутки, но это всё равно не могло примирить её со сложившейся ситуацией. Ей хотелось чувствовать себя желанной, как тогда, когда Джек принёс ей завтрак в постель. Ведь в то утро она видела в его глазах неподдельное желание и страсть; он хотел её, и если бы не Гиббс, то Воробей бы получил своё — она бы позволила. Ласточка была готова довериться ему и не оглядываться ни на чьи предостережения. Но сейчас Скай была растеряна и уже начала сомневаться, действительно ли она интересна капитану Жемчужины.

На следующий день после обеда, чтобы не сойти с ума от неприятных мыслей, девушка решила, во что бы то ни стало, найти себе занятие. Озадачив этим вопросом Гиббса, она не отстала от него, пока тот не придумал ей дело. Джошами собрал все дырявые тряпки, которые только смог найти, и перед Скай образовалась внушительная гора одежды, которую ей предстояло заштопать.

− Ласточка, ты уверенна, что справишься? — спросил с сомнением Гиббс.

Всё это старье было настолько поношенным и дырявым, что легче было пустить его на тряпки, чем латать.

− Вы думаете, что я совсем ни на что не гожусь, мистер Гиббс? − с упрёком спросила девушка и полная решимости начала выбирать, что зашить первым. — Пожалуйста, узнайте у ребят, нужно ли им ещё что-нибудь починить.

Джошами удивлённо посмотрел на свою любимицу, но не решился узнать о причинах её странного поведения. Ближе к вечеру он поднялся на капитанский мостик, чтобы серьёзно поговорить с Джеком.

− Что, дружище, такой кислый?

− Ты уже думал, как быть с Ласточкой? — сразу перешёл к делу Джошами.

Джек внутренне напрягся, но вовремя вспомнил, что Гиббс не знает, что произошло между ними (точнее сказать, чему он помешал произойти) тем утром и не в курсе его планов на девушку, поэтому небрежно ответил.

− Она мне здесь не мешает…

Гиббс недовольно шмыгнул носом.

− Что?

− Ты разве не видишь, Джек, девушка мучается…

− И что же её так мучает, позволь узнать.

Воробья начал раздражать назидательный тон старпома.

− Ну посидела пару дней под солнцем, ничего…переживёт.

Мистер Гиббс готов был поколотить Джека своей флягой, но неимоверным усилием воли сдержался и только лишь неопределённо хмыкнул. Он знал, что Воробья может пронять только одно — угроза его личному спокойствию.

− Не ровен час, и наша Ласточка начнёт чудить, если ты понимаешь, о чём я.

− Не совсем понимаю, говори прямо.

− Сегодня она потребовала с меня всё рваньё, которое завалялось в рундуках, и уже несколько часов кряду головы не поднимает — всё штопает и штопает.

− Да ладно, чтобы наша Ласточка и трудилась? − недоверчиво хмыкнул Джек, вспоминая аристократический образ девушки на кормовом окне с книгой в руках.

− Можешь сам посмотреть. От еды отказалась, сидит смурная… Так ведь ещё и шить-то не умеет!

Старпом продемонстрировал кое-как криво зашитый рукав своей рубахи Джеку, на что пират весело хохотнул, выравнивая штурвал.

− Ладно, ты прав, шить это точно не её. Пойду спасать несчастные лохмотья от нашей белоручки.

Джек застал Скай за разъярённой борьбой с иголкой. Иначе описать, увиденное, было невозможно. Девушка сидела на низком неотёсанном табурете, вокруг неё повсюду были разбросаны рубашки и штаны, где-то даже валялся разорванный ботинок. Ласточка расставила ноги и изо всех сил давила на ткань, уперев не поддающуюся иголку в табурет — видимо остриё попало в шов и никак не хотело прокалывать плотную ткань.

Воробей остановился поодаль, чтобы понаблюдать, как девушка пыхтела от старания, периодически высовывая язычок, когда приходилось особенно трудно. Но, как бы одновременно забавно и соблазнительно это ни выглядело, он всё же решил прекратить её мучения.

− Какая интересная техника… это у вас в двадцать первом веке так шьют? — иронично сказал он.

Скай лишь на секунду подняла на него хмурый взгляд и, не ответив, продолжила идти к цели, как вдруг иголка поддалась и впилась ей в палец.

− Чёрт! − зашипела она, отбросив толстый сюртук в сторону и зажав неприятно пульсирующую кожу.

− Ох уж этот английский темперамент! — продолжал подначивать её Джек. — А я всегда говорил, что вы ругаетесь похлеще испанцев, просто про себя. Мою зашьёшь?

Не дожидаясь ответа, Джек стянул через голову грязную рубаху, и, изобразив на лице наиневиннейшее выражение, протянул её Скай. Девушка неловким движением взяла рубашку и, скользнув взглядом по стройному и поджарому телу пирата, опустила глаза.

Кое-как оторвав нитку от неудачно зашитого сюртука, она уткнулась в рубашку Джека и молча принялась за работу, лишь бы не видеть его смеющихся глаз и загорелого рельефного торса.

Воробей тем временем подкатил поближе к Ласточке бочку и уселся рядом, наблюдая за неловкими движениями её красивых пальцев. Через пару минут Эддингтон протянула ему, выполненную работу.

− Хорошо, что это рукав, а не плечо… − заметил, он, усмехаясь и напоминая ей, как несколько месяцев назад зашивал её ранение.

Он молча вытащил из-за пояса нож и, подцепив остриём пару кривых стежков, распорол уродливый шов.

− Дай иголку.

Скай покорно отдала ему иглу с небольшим хвостиком нитки, и Джек сосредоточено приступил к работе. Его пальцы действовали легко и проворно, оставляя за собой идеально ровную строчку стежков. Мышца плеча двигалась, повинуясь мелким движениям пальцев, и привлекала внимание к загорелой коже, которая приобрела ещё более насыщенный оливковый оттенок в свете закатного солнца.

− Вот так, поняла?

Джек всё это время объяснял, как нужно работать с тканью, но Скай его совершенно не слушала.

− Да… − ответила она наугад.

− Ну, тогда завтра и сыграем свадьбу.

Ласточка удивлённо распахнула и без того большие глаза и, нервно сглотнув, уставилась на пирата.

− Что ты на меня смотришь, как на Кракена? Я только что сделал тебе предложение, ты дала своё согласие, − будничным тоном пояснил Воробей. — Жаль, конечно, что нет возможности познакомиться с твоими родителями. Считай, вслепую женюсь…

Скай не выдержала и прыснула со смеху, когда, наконец, поняла, что он шутит. Только Джек мог устроить такое представление: полуголый, сидит на бочке, важно закинув ногу на ногу и, манерно жестикулируя грязными руками, разглагольствует, подходящая ли она для него партия.

− Издеваешься надо мной, да? — сказала Ласточка с шутливым укором.

− В следующий раз будешь слушать меня внимательнее.

Джек подмигнул ей, и остановил свой взгляд на пухлых приоткрытых губах девушки. И снова повисла неловкая пауза. Точнее сказать неловкой она была только для Скай. Джеку это чувство было совершенно незнакомо, поэтому он так жадно ловил каждое несмелое движение Ласточки, а смущённый румянец на её щеках и вовсе разжигал внутри него жаркое пламя.

− Ты что же, подумала, что я про тебя забыл? К чему это представление с шитьём?

− У меня было четыре ночи, чтобы передумать все возможные варианты.

Джек сидел выше, поэтому ему пришлось немного наклониться к Скай. Он запустил руку в её густые волосы и повернул её голову так, чтобы она смотрела прямо ему в глаза.

− Будь ты портовой девкой, я бы отымел тебя где-нибудь под лестницей в трюме за пять минут, и дело с концом, − ехидно прошипел пират. — Но не думаю, что тебе бы понравилось такое обращение.

Скай замерла от неожиданной грубости пирата. Странное сочетание чувства опасности и вожделения, которое вызвали его слишком резкие и непривычные для женского уха слова, прошло жаркой волной по всему телу девушки.

− Будешь меньше думать, станешь счастливее, − уже мягче проговорил он.

− А вот в этом вопросе вы мне не указ, капитан, − прошептала она, опуская глаза на его губы.

− Предполагалось, что ты скажешь что-то чертовски соблазнительное.

− Что, например? «Да господин, я вся в вашей власти».

− А вот дерзить не стоит.

Джек ухмыльнулся и рывком притянул к себе Скай, жадно целуя её мягкие губы. Она покачнулась и, чтобы не потерять равновесие, ухватилась за плечи пирата.

− Штопка — это не твоё… − зашептал Джек, прервав поцелуй. — Бросай всё и пошли в каюту.

Вдруг дверь камбуза громко скрипнула, Скай отпрянула от Джека, ловя ртом воздух. Даже не взглянув в сторону незваного гостя, она поднялась и, неловко одёргивая рубашку, на ватных ногах направилась в сторону кают-компании.

− Эй, Пинтел, − окликнул кэп пирата, разрушившего их идиллию. — Иди-ка сюда.

Джек вручил матросу иголку с ниткой и строго сказал:

− Чтобы всё было зашито. Приступайте!

Не дожидаясь возражений пирата на счёт странного и бесполезного задания, Джек быстро пошёл за Ласточкой.

* * *

Наконец Скай получила то, чего так сильно хотела. Этой ночью Джек принадлежал только ей и никому больше. На этот раз никто не посмел им помешать, а если бы и помешал, то они бы уже не смогли друг от друга оторваться — настолько долго томилось в них обоих это невероятное напряжение.

Скай проснулась поздним утром — по меркам моряков это был самый разгар рабочего дня. Каждая клеточка девушки была наполнена сладкой истомой после чувственной ночи. Пират обнимал её рукой во сне, прижавшись всем телом к её спине. Скай чувствовала тепло его кожи, а ухо щекотало размеренное дыхание пирата, и когда она немного пошевелилась, тревожа его глубокий сон, он пробормотал что-то и ещё крепче прижал её к себе. Пальцы Джека слегка сжали слишком чувствительную кожу нежного девичьего животика, что вызвало у Ласточки приятную дрожь. Она шумно втянула воздух, ощущая, как тепло от прикосновения пирата снова медленно разливается по всему её телу. Она прикрыла глаза и, прикусив от удовольствия нижнюю губу, никак не могла сдержать счастливую улыбку. В голове сразу же начали всплывать картинки, возвращая её на несколько часов назад.

Руки Воробья, как оказалось, могли мастерски управлять не только кораблём, но и женщиной, доводя её до грани, до исступления нежными и умелыми прикосновениями. Сочетание в капитане мужественности и умения быть не по-мужски, даже не по-человечески, а по-кошачьи ласковым, делало его искусным и чувственным любовником. Это редкое среди мужчин качество оберегало его уже на протяжении многих лет от гнева всех тех женщин, которых он имел честь осчастливить и оставить лишь красочное воспоминание о себе. За то блаженство, которое он им дарил, они были готовы прощать его снова и снова.

Из раза в раз Джек посвящал себя женщине полностью, искренне, с той пылкостью и страстью, на которую был способен. Пожалуй, только в моменты любви он открывался по-настоящему и позволял себе быть самим собой, всегда заботясь об удовольствии дамы, вне зависимости от её возраста, статуса и внешних особенностей. В минуты физической близости он беззаветно любил ту, что была рядом с ним, но в любое другое время он не мог открыть сердце ни одной из них.

Скай накрыла его руку своей и, сцепив пальцы, повернулась к нему, уткнувшись носом в его гладкую грудь. Вчера подушечками она ощутила каждую отметину, каждый шрам. Покрывая их поцелуями, Скай хотела запомнить всё в деталях, ловила губами его жаркий шёпот и прерывистое дыхание в перерывах между собственными стонами, подстраиваясь под каждое его движение и, не задумываясь, подчинялась танцу его тела.

− Только не говори, что пора вставать, − сонно пробормотал Воробей, прижимая девушку ещё ближе к себе.

− Пока Гиббс не заявлялся…

− Он и не заявится. Я закрыл дверь и вывесил знак «Вход запрещён»

Скай подняла голову, разглядывая его красивое лицо. Он сонно улыбался, приоткрыв один глаз. Сурьма, которой он всегда подводил веки, почти стёрлась, и он выглядел естественным и спокойным. Скай отметила для себя, что такой вид идёт ему также, как и его нескончаемые кривляния и клоунада. Хотя, наверное, сложно объективно оценивать мужчину, в которого по уши влюблена.

− Куриная нога на двери означает, что вход запрещён, − объяснил он, путаясь пальцами в длинных рыжих волосах Скай.

− Джек, скажи, пожалуйста, как определить, шутишь ты или нет? — спросила Скай, ласково проведя рукой по жёсткой щетине пирата.

− Да я всегда говорю серьёзно. Но люди никогда мне не верят, − ответил он с ухмылкой.

− Куриная нога на двери?

− Да… Сушёная.

− Также как и кубинская многоножка?

− Верно! Я их вместе сушил. Между прочим, по всем традициям племени пелегостов. Знаешь, они даже человеческие пальцы сушат.

− Фуу, Джек…

Скай скривилась, в шутку отталкивая от себя пирата.

− Твои пальчики они бы так съели… не удержались бы — уж больно сладкие, − проговорил он, ловя губами мизинчик девушки и слегка прикусывая. Он перекатился на неё, оказываясь сверху и на мгновение замер, любуясь видом белой, совсем немного тронутой загаром кожи и пламенными языками волос, рассыпавшихся по подушке. Скай приподнялась на локтях, не обращая никакого внимания на скомканные простыни, и нисколько не стесняясь своей наготы. Она соблазнительно облизнула пересохшие губы и повела обнажённым плечом.

− Ты сама напросилась… − прорычал Джек, толкая девушку обратно на подушку и впиваясь в её губы страстным поцелуем.

Неизвестно сколько они бы ещё провели в кровати, если бы не надоедливый стук в дверь, который они уже не раз игнорировали.

− Гиббс, − протянули они хором, одновременно закатывая глаза.

− Стой, − сказала Скай, перехватывая руку пирата, когда он собирался встать. Она потянула его на себя, а Джек и не собирался сопротивляться. Явное нежелание Ласточки отпускать его приводило сладострастного капитана в восторг. Губы пирата растянулись в соблазнительной улыбке, и он снова приник к приоткрытому ротику Скай. Переместившись на подбородок и шею девушки, Джек оставлял дорожку поцелуев, опускаясь всё ниже и ниже.

− Джек, − выдохнула она, когда пират добрался до груди.

Ласточка всеми силами пыталась собрать мысли в кучу, но ей это давалось с трудом.

− Думаю, нам не стоит пока никому говорить про… нас…

Воробей что-то промычал в ответ, занятый бархатистой чувствительной кожей девушки.

− Джек, ты меня слушаешь? — простонала Скай, выгибаясь навстречу его губам.

− Конечно, слушаю! Ты говорила что-то про нас, и какой я превосходный любовник, и как ты вся таешь от моих прикосновений, − перечислял он, не прерывая своего путешествия по юному телу девушки.

− О, а ведь и правда таешь, − промурлыкал он, изводя Ласточку своими проворными пальцами.

− Стоп! Хватит. Подожди… − взмолилась она, зажав его пронырливую ладонь меж бедер.

Последняя, просьба звучала уже совсем неубедительно, но Джек всё же остановил сладкую пытку и ответил:

− Конечно, не скажем, милая. Ещё мне не хватало объясняться с командой во главе с Гиббсом, который возомнил себя твоим опекуном, − фыркнул он, чувствуя, как девушка постепенно расслабляется. — Ты их всех настолько очаровала, что, боюсь, даже моего авторитета будет недостаточно.

− Ну хорошо, тогда можешь продолжить, − блаженно промурлыкала она и слегка толкнула его руку коленкой.

На что Воробей расплылся в самодовольной улыбке и продолжил свои изысканные ласки пока не добился, чтобы его имя снова сорвалось с губ красавицы, подтверждая его мастерство.

* * *

− Чего ты так долбишься?! — рявкнул Джек на Гиббса, который уже хотел было выламывать дверь.

− Да я уж грешным делом подумал, что ты того…

− Чего того? — недовольно спросил Джек, заправляя рубаху в бриджи.

− К праотцам отправился!

Джошами всплеснул руками и повёл носом, принюхиваясь. Он заметил, что в душной кают-компании совершенно не пахло перегаром, а значит Джек не пил… Но капитан всегда пьёт, когда уединяется, чтобы подумать. Это показалось старпому очень странным, но он решил оставить сомнительные рассуждения при себе.

− Вам бы фантазию поумерить, мистер Гиббс… − ехидно ответил Джек, плотно закрыв за собой дверь. − Куриная нога знак чего? — спросил он, демонстрируя скрючившуюся конечность, которая висела на двери.

− Что ты занят… − ответил старпом, хмуря лоб. — Но дело серьёзное, Джек. Скай пропала.

Когда они вышли на палубу Воробей с блаженством втянул носом свежий воздух и, уперев руки в боки, подставил лицо слепящему солнцу.

− Ты заперся у себя, и я подумал, что она в каюте Элизабет, но Уилл сказал, что не видел её со вчерашнего дня.

− Гиббс, хватит причитать…

Джек брезгливо поморщился, демонстрируя своё презрение к излишней мягкосердечности своего старпома.

− Ты же знаешь нашу чудачку… Сидит где-нибудь в трюме, читает.

− Кто ж в трюмах читает?! Там же темно, хоть глаз выколи.

− Что ты ко мне привязался! — вспылил Джек. — Вон сам у неё спроси.

Капитан махнул в сторону Ласточки, которая только что вышла на верхнюю палубу.

− Скай, ну разве так можно? Мы тебя потеряли. Я уж худое подумал, − сказал Гиббс с упрёком. — А щёчки-то как порозовели! Ну слава богу, пришла в себя девочка.

Джошами искренне обрадовался, когда заметил лёгкий румянец на щеках Скай.

− Да, такой прекрасный цвет лица у дамы может появиться только в одном случае… − пропел Воробей, хитро улыбаясь.

Девушка едва заметно напряглась.

− Признавайся, нашла в шкафу откровенные рукописи и зачитывалась в трюме пикантными подробностями?

Джек подмигнул ей и лихо сверкнул золотым зубом. У Скай от сердца отлегло. Пора бы уже было привыкнуть к тому, что Джек не может обойтись без фокусов. После того, что между ними было Эддингтон уже не чувствовала той неловкости, что раньше, поэтому сделала уверенный ответный выпад.

− Ты даже не представляешь, как чтение выматывает… − томно проговорила она, смотря на Воробья исподлобья.

От этого взгляда пирата бросило в жар и он, как оголодавший ребёнок, перед которым поставили десерт, но сказали ждать ужина, беспомощно сглотнул, изменившись в лице.

Скай повернулась к озадаченному старпому и, звонко рассмеявшись, сказала:

− Мистер Гиббс, капитана нужно проучить… Что за непотребства он позволяет себе при благородных дамах.

И снова мимолётный взмах ресницами в сторону, Джека, который уже был заметен только ему. Воробей не слышал укоров, которые ему говорил Гиббс, потому что провожал взглядом стройную фигуру его Ласточки, пока она не скрылась за дверью камбуза.

− …она ведь ангел, как такое можно при ней.

− Ты мне больше нравился, пока в тебе не проснулся отцовский инстинкт, − фыркнул Джек презрительно, давая понять, что не намерен больше слушать его бубнёж.

− Курс на Ямайку. Мне нужно встретиться с Шрией, − коротко отдал приказ Джек и направился к штурвалу, оставляя Гиббса, с застрявшей поперёк горла тирадой.

---

Дорогие читатели, приглашаю вас вступить в группу в контакте посвящённой фанфику "Ласточка" https://vk.com/club213915150

Здесь вы найдёте много интересного: арты, фотоподборки, эстетику в стиле "Ласточки", музыкальное сопровождение и т.д

Контент сообщества будет постепенно пополняться и чем вас больше, тем быстрее в этом направлении автор будет работать;)))

---

1) уничижительное и презрительное обращение к французу

Вернуться к тексту

Небо, затянутое свинцовыми тучами висело над мрачными строениями, угрожая вот-вот прорваться душным тропическим ливнем. Улицы пустые и одинокие смиренно ждали потоков воды, которые смоют всё, что попадётся на пути, будь то бесхозное ведро или несчастная курица, которая не успела укрыться в курятнике.

Всё вокруг будто замерло в ожидании неизбежной катастрофы.

− Ты не выполнил свою работу.

Чародейка сверкнула чёрными глазами в сторону мужчины, который стоял перед ней, приклонив колено. Каменное холодное помещение освещалось только одним языком пламени. Блики играли на чернокожем лице ведьмы, пока та держала огонь, зарождающийся прямо на её ладони. Она будто общалась с ним, двигая пальцами и заставляя пламя то разгораться сильнее, то угасать.

Раскрыв ладонь полностью, она позволила огню вспыхнуть ярче прежнего и вдруг сжала его в кулаке, погрузив подземелье в полную тьму. Наступила гробовая тишина, изредка нарушаемая каплей, срывавшейся с потолка.

− Простите меня, госпожа.

Как только мужчина заговорил, по периметру каменной комнаты вспыхнули, прикреплённые к стенам факелы.

− Для чего я создала тебя, мой мальчик?

Голос ведьмы звучал отстранённо и холодно, отзываясь в помещении громким эхом.

− Для того чтобы я карал неугодных тебе в море, госпожа. Истязал их неверные души и доводил их пытками до такого безумия, какое ни одно живое существо не может вынести, − с безликим спокойствием ответил мужчина.

Его голова была склонена перед хозяйкой в беспрекословном подчинении.

− Да, Гаррет… И какой же корабль был твоей целью на этот раз?

− «Чёрная Жемчужина», госпожа.

− Кто капитан этого судна?

− Джек Воробей, моя госпожа.

При звуке имени пирата точёное смуглое лицо колдуньи исказила судорога. Она прикрыла чёрные глаза, гася вспышку яростной тьмы, которая могла поглотить всё вокруг, если бы она того пожелала.

− Всё верно, Гаррет… Всё верно, мой мальчик.

Она протянула к его лицу руку и, проведя длинным чёрным ногтем по шее до подбородка, приподняла его голову так, чтобы он мог увидеть её полуприкрытые глаза.

− Джек Воробей должен был страдать, должен был наблюдать, как члены его команды один за другим сходят с ума и бросаются за борт. А потом ты должен был преподнести ему такие иллюзии, что даже его бессовестная душонка застонала бы от чувства вины. Нужно было найти его слабое место и бить туда до тех пор, пока бы его сердце не разорвалось от страданий.

Последние слова она почти выкрикнула, наклонившись к самому лицу её верного раба. Кожа ведьмы покрылась тёмными прожилками, глаза заволокла мутная белая пелена, а вокруг всей её высокой статной фигуры взвесью висела смоляная пыль её ауры.

− Прости меня, Шрия… − произнёс одними губами Капитан «Карателя», завороженный могуществом своей создательницы.

− Ты подвёл меня, Дарк… Порождённый тьмой, ты не смог справиться с кучкой пиратов во главе с самовлюблённым вертлявым капитаном! Его слабое место — «Жемчужина». Ты должен был заставить его собственноручно пустить её ко дну! — шипела она, задыхаясь от злости. — Он украл у меня самое драгоценное, что можно забрать у человека — время! Уничтожь ты его, и я бы смогла взять в уплату долга всё то время, которое было отмерено ему судьбой.

− Перед тем, как покарать меня, выслушай. Я подвёл тебя, но всё же узнал кое-что, что поможет тебе сломить Воробья… Количество его слабых мест, с некоторых пор, возросло. И я думаю, твоя месть приобретёт новые оттенки, когда ты узнаешь, что Воробей очень привязался к одному человеку — девушке.

Ведьма выпрямилась, властно смотря на своего раба сверху вниз. Её глаза снова приняли обычный вид, а тёмная дымка её ауры постепенно растворилась в воздухе. Губы Шрии растянулись в победной ухмылке, и она одобрительно кивнула.

− С этого и нужно было начинать.

* * *

− Представь, стою я на краю обрыва, привязанный к вертелу. Из-за надоедливой палки я почти обездвижен, а ведь ещё нужно правильно рассчитать траекторию перед прыжком… Но ты меня знаешь. Приняв единственно верное решение, от которого зависела моя жизнь, я прыгаю и, зацепившись вертелом в расщелине, с грацией дикой кошки, приземляюсь на землю.

− Прямо на ноги? — недоверчиво уточнила Скай, которая сидела напротив штурвала за низким столом, где уже не первый час слушала невероятную историю Джека о его приключениях на Исла Пелегосте.

− Ты сомневаешься в моей грации, Ласточка? — наигранно возмутился пират.

− Нет-нет, что ты! Про твою грацию слагают легенды, я наслышана… − ответила Скай, слегка подтрунивая над бравым капитаном. Она подозревала, что все неудачные моменты из истории были упущены, а эпичность ловкости и смелости нарочно преувеличена в троекратном размере.

− Если бы не свидетели, − Джек мотнул головой в сторону пиратов, которые как муравьи копошились на палубе, трудясь в поте лица. — Я бы прямо здесь показал тебе все возможности своего тела, − понизил голос он, томно выговаривая каждое слово и прожигая свою подругу густо подведёнными глазами.

Скай улыбнулась ему, как всегда с теплотой и нежностью и принялась рассматривать блики на поверхности океана, думая о чём-то своём.

− Эй, Скай, − окликнул её Джек через пару минут.

При звуке своего имени, слетевшего с его губ, Ласточка перевела на него взгляд. Джек почти никогда не обращался к женщинам по имени — манера обезличивать вереницу красавиц игривыми прозвищами стала частью его натуры, и для Скай такая простая и обыденная вещь казалась, слаще мёда.

− В деталях представляла твоё свободное падение со скал Исла Пелегосте, − объяснила она своё задумчивое молчание. Девушка не хотела надоедать Джеку своими истинными мыслями, а думала она о том, что визит к Шрии может очень плохо закончиться. Опасения начали грызть её с того самого момента, как она узнала о планах капитана.

− Когда ты отказала Дарку, ты ведь понимала, что я могу не успеть? — вдруг спросил Воробей.

Его лицо было непривычно серьёзным, и он внимательно прищурив глаза, смотрел на Скай в ожидании ответа.

− Конечно, я понимала.

− Почему тогда не согласилась на его условия? Ведь ты могла схитрить, потянуть время.

Скай усмехнулась, качая головой. Её не обидел вопрос Джека. Она чувствовала, что он искренне хочет понять её и узнать поближе.

− Потому что я не могу допустить и мысли, что ко мне может прикоснуться мужчина, к которому я ничего не испытываю.

− Это значит, что… − запнулся Воробей, напряжённо вглядываясь в лицо Ласточки.

− Капитан Воробей, вы что, пытаетесь вытянуть из меня признание? Если честно, мне хватило того раза, когда на мои откровения вы просто промолчали, − напомнила ему она, кокетливо улыбаясь.

Джек расплылся в улыбке, вспоминая, как боролся с искушением, думая, что всё, что происходило вокруг — просто очередной сон о рыжей нимфе, которая пленила его своим утончённым образом.

− Признаю, Ласточка, тогда я оплошал… Но и ты меня пойми. Не думал, что дожив до стольких лет, скажу это, но таких барышень как ты, мне встречать, ещё не доводилось. Я впервые не могу предугадать действия женщины. И раз уж мы заговорили о сокровенном, и я совершенно не знаю, что творится у тебя в голове, разъясни мне одну деталь…

− С удовольствием, − ответила Скай с улыбкой.

− Получается, этот твой художник… он в прошлом?

Джек старался звучать как можно небрежнее, но выходило у него плохо. Если бы не привычка постоянно скрывать свои истинные чувства, даже от самого себя, он бы сразу понял, что это была чистой воды ревность.

− Какой художник?

− Смазливый малый из твоего времени. Тиа Дальма вроде прочила вам долгую и счастливую жизнь, если вы воссоединитесь. Говорила, что-то про родство душ и всякую другую судьбоносную дребедень… − с каждым словом всё больше раздражаясь, говорил Джек.

− Кэффри? Нил Кэффри? — спросила Скай, удивлённо смеясь. — Да с чего ты взял, что я в него влюблена? Погоди… Откуда ты вообще про него знаешь? Мы встретились на Тортуге.

Она нахмурилась, уловив быструю смену в лице Джека. Воробей совсем забыл, что видел, чем занималась Ласточка на острове, при помощи магии. Рядом с ней он настолько расслаблялся, что совершенно терял присущую ему осторожность.

− У меня везде есть уши. В каждом порту. А на Тортуге тем более! — гордо заявил он, стараясь выкрутиться.

Скай коротко усмехнулась.

− Ладно, можешь не объяснять…. Если посчитаешь нужным, расскажешь потом, как было дело.

Джек не успел выразить своего восхищения позицией девушки, потому что она, как ни в чём не бывало, продолжила:

− Нил − мой друг, причём не самый близкий, и между нами никогда ничего не было. А с Тиа Дальмой мы говорили о тебе. Так что, капитан Джек Воробей, можете не волноваться и не ревновать: у вас конкурентов нет.

Она с мягкой улыбкой на губах наблюдала за реакцией притихшего пирата.

− Нет, не сходится, моя милая. Ты говорила, что твой избранник женат. Я же жертвой брачных уз никогда не был! — с восторгом заявил он, уверенный, что поймал Ласточку на вранье.

− Все вокруг считают тебя эгоистом и повесой, ловеласом, который не ведёт счёт женщинам, а я вижу совершенно другое. На самом деле, ты неисправимый однолюб, Джек, верный и преданный во всех смыслах мужчина. Я не знаю, что заставляет тебя скрывать это от всех, но надеюсь, что со временем пойму. Той девушке, которую ты искренне полюбишь, несказанно повезёт. А пока, ты женат на Жемчужине.

− Джек, мы что, курс сменили? — обеспокоенно спросил Гиббс, поднимаясь на квартердек.

Воробей резко крутанул штурвал, возвращая корабль на прежний курс, и прочистил горло.

− Нет. Идём прежним курсом. Отвлёкся немного.

Он продолжал во все глаза смотреть на Ласточку, которая широко улыбалась, приветствуя Гиббса.

− Ничего себе, немного. Три румба — это тебе не шутки!

− Мистер Гиббс, это всё из-за меня. Я Джека отвлекла своей болтовнёй про мир будущего. Сейчас, например, рассказывала, как снимаются фильмы про пиратов. Джек вместо того, чтобы заниматься делом, начал со мной спорить, что такое невозможно.

Скай поднялась со своего места и подошла к старпому.

− Хотите, я и вам расскажу.

− Я не понял, зачем и откуда вы снимаете пиратов, и что такое — «фильмы», но раз это заставило самого капитана Воробья сбиться с курса, наверное, история, что надо.

Скай подхватила под руку Джошами, который любезно выставил локоть вперёд, чтобы помочь даме спуститься по лестнице. Она обернулась и, встретившись с чёрными, как ночь глазами капитана, подмигнула ему. Уголки её губ слегка дрогнули, и она отвернулась, пряча от него счастливую улыбку.

* * *

Элизабет стояла на палубе, крепко вцепившись в планшир. Качка, которая никогда не тревожила её, доставляла ей в последнее время дискомфорт. Лицо пиратки осунулось; она почти не ела и всё время, пока позволяла погода, проводила на палубе, всматриваясь в линию горизонта. Уилл рассказал ей о «Карателе» и об иллюзиях, но это не произвело на неё совершенно никакого впечатления.

− Бет, скажи хоть слово. Мне страшно за тебя!

Он уже не раз пытался поговорить с женой, но она упрямо молчала. Элизабет подняла впавшие глаза на пирата и отсутствующим взглядом, уставилась ему за плечо.

− Он к рому уже больше недели не притрагивается, − наконец проговорила Элизабет.

Тёрнер непонимающе дёрнул бровью и, проследив её взгляд, упёрся в спину Джека, который стоял за штурвалом. Уиллу было непонятно, почему первое, что Элизабет захотелось обсудить это пристрастие Джека к рому, но даже такому разговору Уилл был рад.

− Не знаю… не обращал внимания.

− А я обратила. На моей памяти, он ни дня не был трезвым. Что-то изменилось…

Уилл сжал кулак. С чувством стукнув им по планширю, он развернулся и стремительно пошёл в кают-компанию. Для него было невыносимо видеть Элизабет такой. Всегда живая, горящая особым, идущим из самой души пламенем, она угасла в один миг. Пират не знал, что ему теперь делать и как вернуть её к жизни, но оставался всего один вариант − воспользоваться предложением Скай.

− Не помешаю?

Аристократочка сидела за столом, взобравшись в капитанское кресло с ногами, и перелистывала страницы очередной книги. От неожиданности она чуть не выронила её из рук и, соскочив с места, как нашкодивший ребёнок пролепетала:

− Напугал.

− Извини, я не хотел.

Уилл сдержанно улыбнулся и, отыскав глазами табурет, сел напротив капитанского стола, с интересом наблюдая, как девушка, немного помявшись, неуверенно опустилась на краешек кресла.

− Ты говорила, что можешь помочь избавиться от проклятья, − без промедления начал Тёрнер. — Я был глупцом… Признаться честно, не воспринимал тебя всерьёз.

Уилл с досадой, злясь на самого себя, покачал головой.

− Если ты ещё не передумала… Да даже если и передумала, чёрт возьми, пожалуйста, умоляю, помоги мне!

Скай смотрела на пирата с тёплым сочувствием. Она даже представить боялась, через что ему пришлось пройти. В его карих глазах она видела столько печали и разочарования, сколько ей ещё не приходилось встречать.

− Конечно, я помогу! Не стоило даже просить, — с жаром выпалила она. — Я уже окрепла. Думаю, что мне хватит сил, во всяком случае, мы хотя бы попробуем.

Уилл с облегчением выдохнул. Слава богу, девчонка оказалась полна сострадания, и её не пришлось убеждать иными, нелицеприятными способами. Меньше всего Уилл хотел навредить Скай, но если бы пришлось… Ради Элизабет он был готов на всё.

− Спасибо.

Он замолчал, не веря, что всё так просто. Не веря, что иногда достаточно всего лишь попросить.

− Уилл, не надо. Как я уже говорила, я не могу ничего обещать.

− А «Каратель» разве не ослабил тебя? — с тревогой спросил пират.

− Нет. То есть, да… − ответила Скай, теряясь. — Физически я ослабела, но магию использовать мне не удалось, поэтому в этом смысле, я должна была восстановиться полностью.

Она, конечно, умолчала, что в таком быстром восстановлении её сил была большая заслуга Джека. С тех пор, как они сблизились, Скай начала чувствовать невероятный подъём, ей казалось, что она теперь может горы свернуть. Она ощущала, как он подпитывает её своей энергией и огнём, заряжает и щедро делится своими, как ей казалось, неисчерпаемыми ресурсами и жаждой к жизни.

От мыслей о Воробье, щёки девушки зарумянились, а губы тронула улыбка, что не ускользнуло от Уилла.

− О чём задумалась?

− Я? Да так… Просто рада, что, наконец, могу управлять магией, − соврала Скай, чтобы не выдать себя. — Хочу показать тебе кое-что.

С этими словами она поднялась с кресла и направилась к книжному шкафу. Тёрнер отметил, как свободно почти по-хозяйски Ласточка чувствовала себя здесь. Странно, ещё совсем недавно она вела себя более скованно.

− Вот.

Девушка протянула ему небольшую книгу, которую вытащила из шкафа. Её обложка и переплёт были выполнены из мягкой, почти замшевой кожи.

Пролистав книгу от корки до корки, пират растерянно хмыкнул:

− Тут ничего нет.

− Для тебя — нет.

Скай опустилась в капитанское кресло и продолжила:

− Эту книгу отдала мне Тиа Дальма. В ней появляются именно те заклинания, которые мне нужны. С её помощью я освободила Жемчужину от купола и использовала ещё парочку мелких заклинаний.

− Каких? — спросил Уилл, с любопытством рассматривая кожаный переплёт.

− Для личных нужд, − смущённо проговорила Скай, опуская глаза.

Губы Уилла тронула едва заметная улыбка. Скай моментально располагала к себе своей трогательностью. От неё всегда веяло теплом и спокойствием.

− Ты уже видела заклинание для Голландца? — с надеждой спросил Уилл, возвращая книжонку Ласточке

− Да, оно появилось пару дней назад. Ритуал довольно сложный. Мне нужно ещё пару дней, чтобы во всём разобраться. Думаю, всё решится ещё до того, как мы доберёмся до Шрии. Она вам точно не станет помогать. Джек так и не понял, что должен ей вернуть.

− Джек говорил с тобой о ней?

Уилл был поражён. Неужели Воробей советуется с девчонкой? Это на него совсем не похоже. «Что-то изменилось…» − в голове всплыли слова, которые произнесла Элизабет. От мыслей его отвлекли оправдания девушки, которая смущённо объясняла ему, что пыталась помочь Джеку вспомнить о своём долге.

− Он тебе доверяет. Я бы не поверил, если бы своими глазами не видел его особое отношение к тебе.

Уилл сощурил глаза и внимательно посмотрел на Ласточку, которая отвела взгляд и уже не знала, куда деваться от смущения.

− Думаю, его интерес обусловлен тем, что я ведьма — полезный для него человек. Ты же его знаешь, он натура расчётливая.

− Ну да, ну да… − ответил Уилл, поднимаясь со своего места.

Тёрнер не стал мучить девушку дальнейшими расспросами, хотя ясно видел, что та что-то скрывает.

− Дай знать, как будешь готова к ритуалу.

* * *

Скай потратила на заклинание почти неделю. Ей казалось, что в процессе чтения оно становилось больше, и волшебным образом в блокноте появлялись новые страницы.

− Моя Ласточка уже в гнёздышке, − пропел Джек, заходя в каюту и любуясь Скай, которая уютно устроилась на кровати, с книжкой в руках.

Она никак не отреагировала на появление капитана и этим самым ещё больше распалила его романтический настрой. Он сбросил с себя сюртук, небрежно швырнул шляпу и, поспешно повытаскивав из-за пояса пистоли и всё остальное оружие, плюхнулся на кровать рядом с аристократочкой. Когда и это не возымело на девушку должного эффекта, он привычным движением подкрутил усы и решил штурмовать неприступную крепость без прелюдий. Как кот учуявший сметану, Джек облизнулся, отогнув ворот рубашки Скай, оголяя хрупкое плечико. Пройдясь нежными чувственными поцелуями до ключицы красавицы, он задрал глаза, в ожидании хоть какой-то реакции. Ласточка продолжала упорно его игнорировать, и даже когда он игриво прикусил нежную кожу на её шее, она лишь дёрнула плечом, отгоняя пирата, как назойливую муху. Воробей скорчил возмущённую мину и бесцеремонно выхватил книгу из её рук.

− Джек!

− Ну-ка посмотрим, что тут такого интересного, − огрызнулся он, пролистывая пустые страницы. — А вот сейчас крайне обидно, − протянул он, демонстрируя Скай чистые листы.

− Дай сюда!

Эддингтон приподнялась и сделала выпад в сторону Воробья, но тот ловким движением отшвырнул книгу в угол и, перехватив девушку за талию, потянул на себя.

− Ну, нет! — воскликнула Скай, заливаясь задорным смехом.

− Будешь знать, как игнорировать меня, − проговорил пират, осыпая её щёки и шею звонкими поцелуями.

− Ну, подожди, подожди, пожалуйста, − зашептала она, прекращая брыкаться и успокаивая Джека долгим сладким поцелуем. — Мне нужно дочитать. Это очень-очень важно — вопрос жизни и смерти.

− Хватит сочинять, там ни строчки не написано…

− Для тебя не написано, а я вижу там заклинания.

Скай пробежалась кончиками пальцев по жёсткой щетине пирата и лёгким движением очертила его губы.

− И что же там за такое неотложное колдовство?

Он попытался поймать губами пальчик аристократочки, но она, игриво улыбаясь, вовремя отдёрнула руку.

− Я обещала Уиллу освободить его от проклятья.

Джек демонстративно закатил глаза.

− Ну что ты злишься? Признайся, ты бы и сам взялся его спасать, если б знал, как помочь.

Скай улыбнулась, с нежностью рассматривая загорелое точёное лицо пирата.

− Ерунда. Меньше всего меня волнует участь Тёрнеров, − фыркнул он, скривившись.

− Неправда.

Скай пробралась под поношенную рубашку Джека, выводя пальчиками хаотичные узоры.

− Ты, кажется, меня придумала, Скай, − озвучил свои истинные мысли Воробей.

Он ухмыльнулся, разглядывая миловидное и свежее лицо Ласточки. В его глазах лишь на мгновение блеснула искорка сожаления.

− Я − подлец и мерзавец, и понятия чести у меня, мягко говоря, специфичные… Мне мало интересна судьба других людей.

− Это, кажется, ты сам себе себя придумал, − промурлыкала Скай, играя пальцами с косичками на его бороде. — Я уже тебе говорила, что вижу то, что ты пытаешься всеми силами скрыть. Ты настолько сросся с той маской, которую когда-то давно нацепил на себя и даже сам поверил, что она и есть твоё истинное лицо. Обещаю, я никому не расскажу про настоящего тебя.

Глаза пирата потемнели и он, жадно рассматривая манящие губки Ласточки, в предвкушении сглотнул. Скай пьянила его. Пират никак не мог ей насытиться: её губами, белой бархатистой кожей, её запахом и красивым певучим голосом, который менял свой тембр, когда они оставались наедине. Этот голос звучал только для него и ни для кого больше. Юная ведьма покоряла Воробья постепенно, без напора и натиска, так что он и не заметил, как она стала для него чем-то особенным, неповторимым.

Джек накрыл податливые губы Скай поцелуем и нетерпеливо дёрнул её рубашку наверх, забираясь под хлопковую ткань. Пальцами, он обрисовывал каждый позвоночек своей Ласточки, пока она вслепую возилась с его ремнём, то и дело, будто невзначай, касаясь его ниже и позволяя своим пальцам чуть больше, чем положено леди. Здесь не было места глупым церемониям, ханжеству и сомнениям. В каюте Джека, вдвоем, они были свободны от всех условностей и отдавались друг другу полностью и без остатка.

Скай и думать забыла про заклинание и терзания Тёрнеров. Теперь для неё существовал только Джек. Всё сводилось только к нему: все ощущения, мысли − всё внимание было приковано к нему одному. Он полностью отключал в ней непрерывный мыслительный процесс, от которого, она так уставала, а на смену приходила интуиция и всепоглощающие ощущения. Она никогда ещё не была так счастлива и наполнена жизнью.

Управившись с пряжкой, Скай позволила Джеку сесть и снять с неё рубашку. Длинные рыжие волосы каскадом упали на молочную кожу девушки, прикрывая обнажённую грудь. Джек откинул густые локоны за спину Скай, открывая себе обзор на упругие прелести любовницы. Приложив тонкий пальчик к его губам, она остановила пирата от очередного поцелуя и грациозно, как кошка слезла с кровати, поворачиваясь к нему спиной. Соблазнительно покачивая бёдрами, Скай спустила с них бриджи и обернулась, чтобы посмотреть на произведённый эффект. Джек её не разочаровал. Он уже успел скинуть с себя рубашку. Ещё немного и Ласточка бы расплавилась под его пылающим взглядом, но он сел на край кровати и, добравшись до её руки, притянул Ласточку, разворачивая к себе лицом.

− Где же ты была всё это время… − проговорил он, водя носом по её животу и вдыхая запах её бархатистой кожи.

Скай прикрыла глаза, буквально утопая в удовольствии от нежных прикосновений и ощущения горячего дыхания на себе. Она сняла с Джека бандану, и путаясь в его дредах, с трепетом ответила:

− Я и сама не знала, что всё это время искала тебя.

* * *

− Джек, куда же ты её зашвырнул, − с досадой бубнила Скай, раскидывая кучу барахла, в поисках своей волшебной книжонки.

− Найдётся… − лениво ответил Воробей, растянувшись на кровати.

Он уже четверть часа с довольной ухмылкой наблюдал, как Ласточка в одной рубашке, которая едва прикрывала ладные бёдра, обыскивала каюту: то наклонится, перебирая вещи на полу, то встанет на цыпочки, шаря руками на шкафу и звонко чихая от многолетней пыли.

− Нигде нет, − всплеснула она руками и, шмыгнув носом, едва успела подавить снова подступающий чих.

− Невероятно! Появилась буквально из ниоткуда! — театрально изумился Джек, тряхнув книгой в воздухе. Он ещё ночью, аккуратно выбравшись из объятий Скай, которая обвила его руками и ногами, мирно посапывая у него на груди, отыскал странный сборник заклинаний и внимательно изучил его в кают-компании при свечах. Как и прежде, страницы были пустые. Джек вернулся в каюту и спрятал книгу под подушку.

− Ох, сейчас ты у меня получишь! — пригрозила Эддингтон.

Усевшись на пирата верхом, она потянулась за старинным блокнотом.

− Тебе нравится меня дурить, да?

Джек резко увёл руку, когда Скай уже почти дотянулась.

− Твоя рубашка так игриво приподнималась, пока ты обыскивала, каюту, что я не устоял, − признался Джек, снова отводя руку с добычей.

− Ах ты, хитрец!

Скай уже устала соревноваться с ним в ловкости — здесь ему точно равных не было, и решила сменить тактику.

Состроив самое невинное выражение лица, она как ручная кошка, легла ему на грудь и, предано смотря пирату в глаза мелодично протянула:

− Джек, ну пожалуйста.

− А что я получу взамен?

− Всё, что захочешь, − пообещала она и как бы невзначай облизнулась.

Уж она-то знала, как его уговорить. Его глаза сверкнули желанием. Утренняя потеха приняла совершенно другой оборот, и неуёмный Казанова снова был готов к подвигам.

Ласточка, приподнялась, упираясь ладошками в грудь Воробья и не прерывая, зрительный контакт, медленно провела ими до его шеи и только потом невесомо коснулась губами его губ.

− Теряете хватку, капитан.

В правой руке она держала книгу.

− Неужели… − ответил он, коварно дернув уголком губ и опрокинул, подминая под себя, визжащую от восторга Ласточку.

* * *

Скай чуть не подпрыгнула, когда мистер Гиббс бросил перед ней какой-то потрёпанный журнал. Ласточка надеялась спокойно пообедать в камбузе, когда сытые матросы разойдутся по своим делам. Изучение заклинания отнимало массу сил, поэтому теперь она не позволяла себе пропускать даже самый простенький обед. Джек хотел, чтобы она ела с ним в кают-компании, но Скай убедила его, что это сразу же вызовет подозрения у мистера О’Доннела. Ещё в первую неделю пребывания на корабле, мистер Гиббс поручил кормить гостью отдельно от остальных, чтобы избежать лишнего внимания пиратов к юной мисси. Так оно и повелось. Эддингтон приходила по своему отдельному расписанию и развлекала смешливого кока занимательными историями про мир будущего, пока тот, отпустив юнгу, самостоятельно перемывал жирные тарелки в большой деревянной лохани, только чтобы послушать невероятные сказки их гостьи. Он бы точно заметил, что его собеседница куда-то пропала, а стол в кают-компании теперь накрывается на двоих, и когда бы догадался сам, то непременно рассказал бы всё матросам в тот же день.

− Что это, мистер Гиббс? — удивлённо спросила Ласточка, уставившись на старую потрёпанную книгу.

− А это твоя новая обязанность, − деловито заявил старпом и расплылся в довольной улыбке.

Он жутко гордился своей Ласточкой, будто сам воспитывал её с детства и вырастил умницу и красавицу, которой даже их опасливый капитан всецело доверял.

− Капитан поручил тебе очень важную работу — ведение судового журнала.

Скай поперхнулась и начала отчаянно откашливаться, похлопывая себя по грудине. «Вот это новость! Вспомнил вдруг про работу… И ведь не сам сказал, а Гиббса подослал».

Ласточке совсем не хотелось заниматься какой-то скукотой, и ей даже обидно стало, что Джек начал раздавать ей задания именно сейчас. Раньше что ли не мог придумать? Ещё пару недель назад у неё бы и мысли не возникло, расстроиться на счёт этого. Не думает ли он, что раз она делит с ним постель, то теперь он может распоряжаться ей как хочет.

− Ты чего притихла? Работа не пыльная…

Джошами с удивлением посмотрел на явно разочарованную Ласточку, но она спохватилась и, быстро замаскировав своё недовольство доброжелательной улыбкой, ответила:

− Замечательно! Наконец и у меня будет на корабле дело. Просто я не знаю, как ведут судовой журнал, и боюсь подвести Джека.

− Вот тут ты не переживай! Я тебе поначалу помогать буду. Ты у меня девочка смышлёная — быстро научишься.

− А разве судовой журнал ведётся не самим капитаном? — поинтересовалась Скай.

− Нет, обычно записи делает клерк, но, Джек не хотел никому доверять эту работу, да и редко найдёшь среди пиратов низших чинов кого-то, мало-мальски обученного грамоте.

Скай кивнула и, погладив шершавую обложку журнала, взяла его в руки, чтобы пролистать.

− Последняя запись была двенадцать лет назад, − заметила она, разглядывая витиеватый почерк Джека.

Скай подняла вопросительный взгляд на Гиббса, но тот лишь махнул рукой.

− Джеку и самому не особо нравилось этим заниматься. Он иной раз даже опись добытых сокровищ ленился сделать. Либо перепоручал мне, либо делил наобум. А после того, как побывал в Тайнике и вовсе перестал вести учёт… С тех пор даже пометки о курсе судна не делает.

− Что за Тайник?

Скай нахмурилась, услышав знакомое название.

− Ты не знаешь историю про Тайник Дейви Джонса? — таинственно понизил голос старпом.

Скай отрицательно покачала головой. Она не стала говорить Гиббсу, но Джек очень часто во сне бормотал про какой-то Тайник. Однажды посреди ночи он снова начал говорить во сне. Судя по всему, он искал выход, но никак не мог его найти.

− Джек, что такое? Что ты говоришь? — спросила сонно Скай.

Вдруг пират начал метаться по подушке. Перепуганная аристократочка соскочила и, запалив свечу, попыталась разбудить его.

− Джек, проснись! Джек! — молила она его, тряся за плечо.

Капитан резко распахнул глаза и тяжело дышал, смотря сквозь неё. Ласточка до сих пор не могла забыть тот взгляд: пустой и остекленевший, словно у покойника. Если бы не сбивчивое сиплое дыхание пирата, она бы подумала, что у него случился сердечный приступ. Когда, Джек, наконец, пришёл в себя от ночного кошмара и увидел Скай, которая дрожащей рукой гладила его по щеке и говорила ласковые слова, успокаивая, он неловко отшутился и, выбравшись из-под простыни, кое-как натянул штаны и рубаху.

− Ты куда? — обеспокоенно спросила Ласточка, наблюдая за каждым его движением.

− Пойду, сменю вахтенного.

Ничего толком не объяснив, он вышел из каюты. Скай, недолго думая, тоже оделась и пошла за ним на верхнюю палубу.

− Джек, ради бога, скажи, что с тобой?!

− Вернись в каюту, Скай.

Ласточка никогда не слышала, чтобы он говорил таким угрожающе-приглушённым тоном. Она едва узнала его голос, без характерной ему подвижной интонации и звонких манерных ноток.

Помявшись ещё немного за его спиной, девушка подчинилась и вернулась в каюту.

На следующий день Джек вёл себя, как ни в чём не бывало: шутил, заигрывал и кривлялся, по своему обыкновению, но ночью всё повторилось. Он снова бредил про Тайник и искал из него выход.

Скай обняла его, прижавшись, как можно плотнее и исступлённо зашептала ему на ухо:

− Здесь, Джек. Выход — здесь. Ты нашёл его. Видишь, вот он.

Он замер, прислушиваясь к взволнованному голосу Ласточки, которая, как и в прошлый раз, гладила его по щеке. Она почувствовала, как окаменевшие мышцы пирата постепенно расслабляются, а дыхание выравнивается.

− Ты свободен, Джек. Ты нашёл выход, − шептала она, зажмуривая глаза, из которых текли горячие слёзы. Она чувствовала, что с ним произошло, что-то ужасное; что-то, о чём он даже говорить боялся. Её собственное сердце колотилось, и она ещё долго не могла уснуть, прислушиваясь к каждому звуку, который издавал пират во сне. На заре, её сморил сон, но она так и не сменила позу, уткнувшись в ухо Джека и обняв его, как мать обнимает своего ребёнка в грозу, укрывая от всех невзгод и страхов, которые выползали ночью, чтобы испытывать беззащитное сердечко малыша.

Кошмары мучали его почти каждую ночь, и Скай вскоре привыкла. Это стало чем-то вроде ритуала — засыпать, обнимая его и уверяя, что он выбрался из проклятого Тайника. Джеку становилось лучше, он почти сразу успокаивался и остаток ночи спал крепко и спокойно. Они никогда не обсуждали это. Скай даже не могла быть уверенна в том, помнит ли он что с ним происходит во время кошмаров. Джек так ничего и не рассказал, а она боялась снова услышать тот глухой угрожающий тон.

Сейчас, все беспокойные ночи пронеслись у неё перед глазами. Очевидно, Гиббс что-то знал и готов был выложить ей всё, как на духу. Это был шанс разузнать, что же тогда на самом деле произошло с Джеком и Скай не собиралась его упускать.

− Но ты наверняка слышала о Дейви Джонсе и его зверушке — Кракене, − продолжал Гиббс, заговорщическим тоном.

− Да, я слышала кое-что на Тортуге, но как со всем этим связан Джек?

− Давным-давно, когда Жемчужина носила имя «Распутная девка»…

Скай поморщилась. Предыдущее название корабля было таким грубым и резким, что совсем не шло к лёгкому и при том гордому образу Жемчужины. Мистер Гиббс будто прочитал её мысли и добавил:

− Да… Согласен с тобой, нынешнее имя ей гораздо больше подходит. Именно Джек облагородил её и назвал «Чёрной Жемчужиной». Но однажды, перед тем, как дать ей новое имя, он потерял её.

− Как потерял? — выдохнула Скай.

− Совсем… Корабль потопил один из его заклятых врагов — катлер Беккет. Капитан боролся за своё судно до конца, но не смог уберечь. И, однажды, в минуту отчаяния, он заключил сделку с морским дьяволом — Дейви Джонсом. Договорились они на том, что тот поднимет корабль со дна морского, а Джек в обмен на это через тринадцать лет поступит на службу к Джонсу аж на сто лет.

Скай слушала мрачную историю, затаив дыхание. Зная, сколько Жемчужина значила для Джека, она даже представить не могла, каким ударом стало для молодого пирата потерять любимый корабль, который заменил ему дом и семью.

− Много чего приключилось за эти тринадцать лет с нашим капитаном, и он совсем забыл о своём долге. Но Джонс помнил всё и нашёл Джека, потребовав обещанное.

Мистер Гиббс отхлебнул из своей любимой фляжки, чем возмутил Скай, воображение которой уже было взвинчено до предела и пугало её жуткими исходами. Старпом понятия не имел, насколько для неё было важно то, что он ей сейчас рассказывал. Ведь для Скай это была не просто байка, а история человека, который теперь ей не безразличен, тёмная полоса из его прошлого.

− Мистер Гиббс, говорите же! — взмолилась она.

− Раз уж тебе так не терпится узнать, чем всё закончилось, могу и не рассказывать всю историю целиком, − обиженно нахохлив седые бакенбарды, проворчал старик. — Джека проглотил Кракен и он оказался в Тайнике Джонса, другими словами — в Долине Возмездия. Участи страшнее не придумаешь. Попавшего туда, ждут нескончаемые мучения.

Скай оцепенела от страха, воздух вокруг вдруг стал густым и слишком плотным. Он будто сдавливал девушку со всех сторон, а дышать было невыносимо тяжело и она скорее прохрипела, чем спросила:

− Как же он выбрался оттуда?

− Элизабет замучила совесть. Ведь именно она отдала Джека Кракену. Когда Тиа Дальма спросила, кто из нас готов, рискуя жизнью, отправиться вызволять капитана из Тайника, мисс Свон была первая, кто вызвался.

− Отдала Джека Кракену?

− Скай, девочка, я постоянно забываю, что ты у нас впечатлительная. Чёрт меня дёрнул, вдаваться в такие подробности, − спохватился Гиббс, глядя на белое, как мел лицо Ласточки.

− Как это произошло?

− Я больше ни слова не скажу! А то глядишь, ты прямо здесь чувств лишишься.

− Да говорите же, Джошами! — крикнула Скай, вскакивая с лавки.

Старпом удивлённо вытаращил глаза на свою подопечную. Она никогда прежде не называла его по имени. Гиббс опустил полупустую флягу на стол и растеряно ответил:

− Элизабет обманом приковала Джека к мачте, а нам сказала, что он решил остаться с Жемчужиной, чтобы дать нам шанс.

Скай в ужасе замерла, до боли сжимая кулаки; глаза наполнились слезами, и ей показалось, что у неё отняли весь кислород. Судорожно вдохнув, она бросилась вон из камбуза.

− Скай! — крикнул ей вдогонку мистер Гиббс, но она уже не слышала.

Вылетев на палубу, Ласточка столкнулась с кем-то из пиратов, но даже не извинилась. Тяжело дыша от охвативших её эмоций, она побежала к грот-мачте, к которой были прилажены ржавые кандалы. Дрожащими пальцами Скай прикоснулась к холодному железу и с трудом сглотнула ком, подступающий к горлу. Хоть она и не знала, как выглядел Кракен, но образы жуткого чудовища с огромными челюстями, который в щепки разносит корабль и убивает Джека, сменялись один за другим.

Скай отвернулась от мачты, не в силах больше смотреть на кандалы и сквозь пелену слёз увидела неподвижную фигуру, которая выделялась среди снующих по палубе пиратов. Ласточка моргнула пару раз и уже ясно увидела Элизабет, которая с горечью смотрела на неё.

− Ах ты гадина… − прошептала с яростью Скай.

Она кинулась к бочкам, где лежала, оставленная кем-то портупея. Выхватив шпагу, Скай порывисто развернулась и пошла прямо на пиратку.

− Защищайся! Защищайся, Элизабет! — крикнула ей Эддингтон.

− Я не буду с тобой драться, Скай, − ответила Элизабет, упавшим голосом.

Все пираты побросали работу и, начали стекаться к кубрику. Всем было страсть, как интересно, что или кого не поделили барышни.

− Доставай шпагу, дрянь такая! — взвыла Скай, делая неуклюжий выпад в сторону пиратки.

Клинок просвистел совсем близко, и Элизабет рефлекторно выхватила шпагу, блокируя первый удар и отскакивая назад, ближе к лестнице и надо сказать, сделала она это очень вовремя, так как после первого же выпада на неё посыпались хаотичные, беспорядочные удары. Аристократочка так и не научилась фехтовать, поэтому размахивала шпагой, как придётся.

− Как ты могла, так с ним поступить?! — выкрикивала она, отчеканивая каждое слово новым ударом.

Элизабет никак не ожидала такого остервенения от всегда спокойной и сдержанной Ласточки, к тому же пиратка почти ничего не ела последние несколько дней и едва держалась на ногах. Скай широко шагнула, сделав очередной свирепый выпад и с лязгом встретив шпагу Элизабет, вышибла её из ослабевшей руки.

Пиратка покачнулась, но аристократочка не дала ей упасть, хватая ту за ворот и прижимая её спиной к ребру лестницы, ведущей на квартердек. Эддингтон приставила шпагу ребром к горлу соперницы и сильно тряхнула её, пока та ошалело смотрела на её раскрасневшееся и искажённое от злости лицо.

− Как ты могла?! — повторила Скай, с трудом сдерживая слёзы.

Всё внутри горело огнём, она просто задыхалась от этого жара, но ничего не могла с собой поделать.

− Он рассказал тебе? — прошептала, Элизабет, опуская глаза.

− Нет! Я сама узнала!

− Ты его любишь…

Элизабет выдохнула слова с некоторой долей изумления, скользя взглядом по заострившимся от агрессии чертам разъярённой соперницы. Она могла поклясться, что сейчас аристократочка была готова её убить.

− Не смей лезть в это! — прикрикнула на неё Скай, снова дёргая за ворот рубахи.

− Скай, опусти шпагу, немедленно! — крикнул Уилл, который наконец смог протиснуться в плотное кольцо пиратов, окруживших девушек.

Следом за ним, расталкивая всех локтями, подоспел Джек. Когда он увидел, что стало причиной всеобщего сбора, то выпалил, не подумав, первое, что пришло в голову:

− Ласточка, с ней я не спал, клянусь.

По команде прошёлся всеобщий смешок и пираты навострили уши пуще прежнего, чтобы не упустить ничего интересного. Редко в их ежедневной рутине кипели страсти, а страсти романтического характера были и вовсе в диковинку. Уилл, скривился и окинул Воробья презрительным взглядом. Он никогда не ревновал Элизабет к нему. Воробей мог вызвать у него только одно чувство − непомерное раздражение и досаду, как назойливая муха, которая выводит своим нескончаемым жужжанием.

Скай обернулась и дежурная примирительная ухмылка Воробья, отработанная, наверное, на сотне сцен ревности, тут же сползла, а усы поникли. Он смотрел в покрасневшие глаза его Ласточки и ввидел там целую гамму чувств совершенно не имевших никакого отношения к ревности.

− Как ты мог после всего этого пустить её на борт? Как ты можешь с ней разговаривать, смотреть на неё?! — всхлипнула Скай.

Из её горла вырвался странный звук, больше похожий на поскуливание маленького раненого зверька, а рука, в которой она держала шпагу, задрожала от перенапряжения. Джек дёрнул губой, сводя брови и хмурясь. Он молча смотрел на Скай, которая уже больше сама держалась в бессилии за переборку, чем прижимала к ней Элизабет. Её как будто согнула, какая-то нестерпимая боль внутри. Джек сделал, едва заметное движение в её сторону, но не смог пошевелиться и остался стоять на месте, не сводя с неё глаз. Она зажмурилась, позволяя нескольким крупным слезинкам скатиться по покрасневшим щёкам. Шпага со звоном упала на палубу к её ногам, и запустив пальцы в свои волосы, Ласточка провела рукой, как гребнем, убирая прилипшие к вспотевшему лицу пряди.

− Подлая мерзавка, − монотонно, не своим голосом произнесла она напоследок, брезгуя даже посмотреть на Элизабет, и слегка пошатываясь, прошла между Джеком и Уиллом. Остальные пираты молча расступились, пропуская её ко входу в кают-компанию.

Элизабет перевела затравленный взгляд на Джека. Их глаза встретились. Он ждал. Она это знала. Всегда ждал. Но она не могла произнести, то, что должна была сказать ему ещё двенадцать лет назад. Слова застревали комом в горле, и каждый раз она выдавала что-то ироничное, обращаясь к нему, прикрывая насмешкой свою боль, тот оголённый нерв, который обнажался каждый раз, когда она видела его тёмно-карие, почти чёрные глаза. Те самые глаза, которые она так хладнокровно предала.

− Пиратка, − сказал он в тот страшный день и посмотрел, как всегда насмешливо. Только в этот раз в его тоне сквозило сочувствие. Уже тогда он знал, что этим поступком Элизабет обрекла не только его, но и себя. Он был готов. Подсознательно он всё знал. А она готова не была.

Гордо задрав нос, она говорила, что ей не стыдно, убеждала скорее себя, чем его, что так будет правильно, а на губах тем временем чувствовала вкус рокового поцелуя: солёный, как морская вода и терпкий, как ром, чувствовала жёсткость и колкость усов друга, которого она осознанно приговорила к душевным пыткам. Эти ощущения до сих пор тревожили её беспокойный сон и напоминали об её отвратительном поступке. Поцелуй, который предрешил их судьбу. Горький подлый поцелуй, которым она отвлекала его внимание, пока её тонкие пальцы защёлкивали тяжёлые кандалы на его запястье. Как часто она слышала этот оглушающий щелчок в кошмарах, он звенел колоколом в ушах, терзая её и изматывая почти каждую ночь. Но что сделано, то сделано. Былого не вернуть.

− Прости меня, Джек, − прошептала она и со свистом втянула воздух, как будто весь кислород вокруг сожгло палящее солнце. — Прости.

Её губы задрожали и, Элизабет, игнорируя попытку Уилла поддержать её и увести в каюту, протянула руки к остолбеневшему Джеку, и буквально повисла на нём, прижавшись к нему всем телом. Она в голос рыдала, заливая слезами его шею и от отчаяния прикусывая плечо пирата, освобождая, свою душу, от бремени, которое тащила на себе всё это время. Секунды для неё остановились, как и пространство, в котором осталась только она, Джек и её невысказанное отчаяние, всё замерло, пока она не почувствовала, как его руки осторожно легли на её мокрую, взмыленную спину.

Она благодарно, прижалась щекой к его колючей щетине и сквозь свои всхлипы услышала, как он, спокойно улыбаясь, сказал ей на ухо:

− Я уже простил, теперь и ты себя прости.

---

Друзья, приглашаю присоединиться к группе в контакте, посвящённой фанфику https://vk.com/club213915150

Здесь вы найдёте много интересного: арты, фотоподборки, эстетику в стиле "Ласточки", музыкальное сопровождение и т.д

Контент сообщества будет постепенно пополняться и чем вас больше, тем быстрее в этом направлении автор будет работать;)))

― Я пойду с тобой, Джек.

― Нет, не пойдёшь.

Воробей ходил от одного рундука к другому, вытаскивая оттуда всё подряд. Вещи валялись буквально повсюду. Всего за пару минут он перевернул кают-компанию вверх дном. Вдруг Джек замер и, дёрнув усами, подозрительно посмотрел на рундук около шкафа, который обыскивал уже раз пять.

― Я не спрашиваю твоего разрешения, а просто ставлю тебя в известность, что собираюсь пойти с тобой.

Казалось, пират уже совсем не слушал девушку. Метнувшись к разорённому им же рундуку, он присел на корточки и начал шарить рукой между задней стенкой огромного ларца и переборкой. Гримасничая и пыхтя, он наконец выудил ржавый амулет на почти истлевшем шнурке.

Нацепив его поверх всех своих побрякушек, Воробей уверенно заявил:

―Теперь ни одна чёрная магия меня не возьмёт!

― Что это?

Скай недоверчиво посмотрела на примитивно выполненную вещицу и только поднесла руку к груди Джека, чтобы поближе рассмотреть её, как получила звонкий шлепок по пальцам.

― Ай! Ты чего?!

― Амулет "Альфа". Женщинам его трогать нельзя. Не знаю точно, что может произойти, но рисковать не стоит. Не хочу в один прекрасный день проснуться в одной постели с волосатым мужланом.

Джек брезгливо скривился, очевидно представляя себе эту мерзкую картину.

― Борода тебе не пойдёт, сладкая… Хотя, я тебя всё равно не брошу. Буду в порту народу за деньги показывать. Поговаривают, что бородатые женщины очень популярны в бродячих цирках.

Он взял лицо Скай обеими руками и, звонко чмокнув её в уголок губ, отодвинул в сторону. Скай всё хмурилась и никак не унималась:

― Идти одному опасно.

Пират резко развернулся, разведя руки в стороны и в ужасе округлив глаза.

― Ласточка, что за глупые опасения? Или ты не веришь в капитана Джека Воробья?

― Дело не в этом.

Сейчас Скай было не до шуток, и Воробей закатил глаза, когда понял, что в этот раз его кривляния не сработают. Тяжело вздохнув, он сделал просто невероятное усилие над собой, чтобы прозвучать настолько искренне, насколько позволяла его лицедейская натура.

― Ты самое очаровательное существо, которое я только встречал. Умоляю тебя, не превращайся в обыкновенную занудливую барышню, которая только и делает, что зудит под ухом и докучает пустой болтовнёй. Ты ведь всё понимаешь.

Джек снова обхватил руками её лицо и серьёзно посмотрел в зелёные встревоженные глаза. Скай медленно кивнула, как загипнотизированная, и вдруг прильнула к нему, обнимая изо всех сил. Джек растерялся от такого проявления чувств, хотя прекрасно знал, что Ласточка всегда искренна в своих внезапных порывах.

― Скай, я не собираюсь умирать.

Она ничего не ответила и только лишь сильнее прижалась к пирату, уткнувшись носом в его шею.

Джек не привык проявлять нежности "просто так". Каждое его прикосновение и ласка всегда становились очередным шагом к одной единственной цели ― соблазнить. Нежность ему была понятна только в таком виде, что не удивительно: от отца он получал только хмурые наставления, да хорошую трёпку, пока не научился хитрить. Ещё с детства он понял, что с ним лучше держать дистанцию, впрочем, как и с остальными людьми. А все эти нежности… Что от них толку? Да, он хорошо помнил ласковые руки матери… Ну и что? Чем это ему в жизни помогло? Ничем. Куда полезнее оказались стычки с Тигом: раз за разом Джек становился осторожнее и узнавал что-то новое. А длинные красивые пальцы, ласкающие непослушные мальчишеские волосы перед сном и тёплая улыбка не такое уж познавательное мероприятие ― приятное, успокаивающее, но совершенно бесполезное.

В последний раз с ним такое произошло лет в пять. День тогда выдался невыносимо скучный. Малыш Джек уже успел закончить самое важное дело на сегодня ― измерить длину и ширину палубы шагами. Измерения оказались не точны, так как сорванец умел считать только до ста, да и пару раз сбился из-за шныряющих по палубе матросов. Взобравшись на громадную бочку, Джекки поелозил, пытаясь устроиться поудобнее, и начал наблюдать за моряками.

Вон двое матросов натягивают штормовые леера и спорят о чём-то взрослом и жутко неинтересном. А вон мистер Бриггс ― боцман, что чертыхается и проклинает молодого Миллса, который не смог расправить угол нижнего паруса на грот-мачте. Очевидно, в планы боцмана не входило лазить вместо юнги-растяпы и переделывать за ним коряво выполненную работу.

Джеку быстро наскучили праздные наблюдения и он подумал, что куда интереснее будет попробовать достать языком до носа. Скосив глаза на кончик высунутого языка, он принялся сосредоточенно пыхтеть, шагая прямиком к своей цели, и только лишь на секунду расслабился, чтобы отдышаться, как ему на глаза попалась красивая рукоятка пистоля, завалившегося между бочек. Джек восхищённо сглотнул и воровато огляделся по сторонам. Убедившись, что взрослые заняты и никому нет до него дела, мальчишка пошёл добывать своё сокровище. Джеку было строго-настрого запрещено трогать оружие. Только иногда отец доставал из кобуры свой пистолет и разрешал сыну пощупать маленькими пальчиками красиво инкрустированную деревянную рукоятку.

С трудом вытащив находку, Джек неловко схватился за увесистую деревянную рукоять обеими ручками и повернул пистолет дулом к себе, с интересом заглядывая в дырочку. В узком стволе оказалось очень темно и ничего не видно. Тогда он направил пистолет в небо, попробовав прицелиться в шумную чайку.

Джекки и не заметил, как нажал на какой-то крючочек, а когда маленькие пальчики с усилием надавили на курок, то произошло что-то странное: резкий оглушающий хлопок и сильный толчок. Какой-то неведомой силой мальчишку оттолкнуло к бочкам и он выронил пистолет, растянувшись плашмя на палубе. Вокруг повисла странная дымка с ярким запахом пороха, который забился в нос и противно резал глаза.

― Ах ты, маленький гадёныш, ― прогремел отец.

Джек хотел было подскочить и как всегда спрятаться где-нибудь в трюме, но не успел: большая рука сгребла в охапку его грязный воротничок и дёрнула, поставив обратно на ноги. Отец не дал ему и слова сказать — без лишних церемоний отвесил звонкую оплеуху. Да такую сильную, что малыш снова потерял равновесие и неловко рухнул на просмоленные доски. Джекки изо всех сил зажмурил глаза, чувствуя, как по щеке стекает что-то тёплое. Это показалось ему странным: ведь он уже был взрослым и не плакал по всякой ерунде.

― А ну не трогай его!

Джека обхватили тёплые и такие родные руки. Мать прижимала его к себе, как самое дорогое сокровище, пока несла в каюту; её пальцы подрагивали, а дыхание постоянно сбивалось.

Когда она наконец поставила его перед собой — ахнула, сведя красивые густые брови. Её губы сжались в тонкую линию, а широко распахнутые глаза казались ещё больше от проступивших слёз. Она взяла со стола кружку и, окунув туда уголок платка, присела перед сыном на корточки.

Джек не издал ни звука, пока мать вытирала размазанную под его носом кровь, и стойко выдержал всю процедуру умывания. Когда чумазая детская мордашка была как следует вымыта, мать накрыла его щёки ладонями и заговорила:

― Такое больше никогда не повторится, слышишь? Я люблю тебя. Люблю.

Малыш замер, прислушиваясь к дыханию и нежным поцелуям, которыми мать осыпала его макушку. Она не солгала, и такое больше никогда не повторилось, ровно как и её материнские ласки: на следующий день Энн-Жаннет Тиг пропала без вести.

* * *

Капитан прокручивал в голове воспоминания, пока петлял по узким вымощенным камнем улочкам, направляясь в логово ведьмы. Наконец он дошёл до заброшенного ветхого дома. От мрачного вида пустых оконных рам по спине пополз неприятный холодок. Как же он ненавидел это ощущение: проникающее невидимыми щупальцами под кожу и скручивавющее все внутренности тугими узлами. Тут ему подумалось, что будь рядом с ним Скай — было бы спокойнее. Джек бы сказал ей что-то двусмысленное и отвлёкся от всех опасений на дивный румянец, который каждый раз заливал её щёки. Это значит, что он трус? Подсознательно он себя таковым и считал. Но если Воробей и был трусом, то самым храбрым из их числа. Потоптавшись ещё немного у порога, ему всё-таки удалось перестроиться на привычный оптимистичный лад. Дёрнув за массивное железное кольцо, он распахнул довольно прочную в сравнении с остальным домом дверь, которая вела в подземное помещение. Снаружи казалось, если спуститься по каменной крутой лестнице, то попадёшь в простой погреб, но внутри сразу становилось понятно, что с пространством здесь было что-то не то: слишком длинный коридор разделялся на множество других узких проходов. Джек здраво рассудил, что логика в искусственно расширенном магией пространстве вряд ли сработает, поэтому просто доверился интуиции. Он уже совсем выбился из сил, когда дошёл до высокой двустворчатой двери, которая походила на вход в склеп и явно не предвещала ничего хорошего. Опасливо осмотревшись по сторонам, Воробей вытащил факел из настенного крепления и протянул руку к створкам. Вдруг массивные двери с жутким скрипом начали медленно открываться. За порогом не было видно ни зги. Джек неуверенно протянул руку с факелом в темноту.

"Тьма настолько густая, что поглощает свет…" ― невесело подумал пират, впервые в жизни наблюдая, как огонь не отбрасывает ни одного блика. Идти туда совершенно не хотелось, но кэп знал, что другого выхода нет. Очевидно, ведьма не собиралась оставлять его в покое, и бегать от неё уже не было сил. Собрав всю свою волю в кулак, Джек сделал всего один шаг и пошатнулся: в то же мгновение он оказался окружён кромешной тьмой. Капитан попытался обернуться, но даже не понял удалось ли ему повернуть голову, потому что перед глазами ничего не поменялось: ни одного очертания, привычного человеческому глазу, не угадывалось. Тогда Джек сделал пару неверных шагов и, окончательно потеряв равновесие, рухнул вниз. Пират совершенно перестал ощущать пространство из-за отсутствия каких-либо ориентиров, голова дико кружилась, а к горлу подступала тошнота.

"Так вот какая ты, морская болезнь…" ― подумал Джек, с трудом сглатывая ком, который уже не давал дышать. Пиратом овладел поистине животный страх ― такого ещё не бывало.

― Воробей, ― раздался низкий женский голос, прорезая звенящую тишину.

Пират распахнул глаза, цепляясь за звук, как за единственное, что теперь связывало его с внешним миром.

― Шрия?

Казалось, он истратил последние силы, чтобы не выдать ужас, который охватил его.

― Ну надо же! Ты даже имя моё запомнил.

― Конечно, цыпа, как я мог забыть.

― Закрой свой рот, Воробей! ― прогремел голос.

Раздался хлопок, и факелы разом вспыхнули, освещая всё вокруг. Тяжело дыша, Джек обвёл глазами помещение: сам он взмокший сидел на вымощенном мрамором полу всего в паре шагов от двери. Напротив стояла высокая темнокожая ведьма, которая, казалось, пригвоздила его взглядом к полу.

― Ты воспользовался мной и сбежал! ― свирепо прорычала она.

Огонь факелов лёг и тут же выпрямился, продолжая подрагивать от движения воздуха. Джек встал с пола и, с трудом приняв спокойный, насмешливый вид, заметил:

― Ты бы не рубила с плеча, цыпа… Я, между прочим, для тебя старался.

― Неужели? И что же такого ты для меня сделал?

― Душу твою чёрную от неизбежной кары спас, ― ответил Джек будничным тоном и, скосив глаза на одну из бусин в своей бородке, которую покручивал двумя пальцами, вальяжно зашагал по периметру пустой залы . ― Амулет "Отмены" один из сильнейших магических атрибутов, и он тебе был нужен, но…

Воробей поднял указательный палец; его глаза горели азартом, и он всё больше вдохновлялся самим собой.

― Загвоздка была в том, что добыть амулет может только простой смертный, который невероятно того возжелает. А тут Тёрнеры со своим проклятием носятся как курица с яйцом. Ты им в голову вложила, что амулет ― разрешение всех бед, но забыла упомянуть, что решать он будет лишь твои проблемы.

Джек остановился, вытащил из кармана медальон и покачал им из стороны в сторону, поддразнивая ведьму нахальной улыбкой.

― Тебе наверняка известно про предание, в котором говорится, что этот кулон может быть использован лишь дважды: в первый раз он послужит во благо, а во второй ― уничтожит того, кто проведёт ритуал.

Шрия засмеялась, качая головой, однако от Джека не укрылось, как при виде медальона засверкали её глаза. Она подошла к капитану и выставила ладонь, молча требуя отдать ей вещицу.

― Блефуешь… Медальон ещё ни разу не был использован.

― А вот и нет. Нил Кэффри ― человек из будущего. Слыхала о таком? Гениальный аферист и мошенник. Так вот… пока ты наказывала меня, заперев на Жемчужине под куполом, этот славный малый изготовил точную копию, наглым образом пробрался на мой корабль и подменил оригинал. Скай пыталась его остановить, но ничего не вышло, ― продолжал свой рассказ Воробей. ― Но как любая женщина ты наверное будешь рада узнать, что аферист использовал магию во имя любви и вернул свою умершую подругу к жизни.

Воробей картинно закатил глаза и мечтательно вздохнул, вызывая у ведьмы презрительный смешок.

― Так мне ничего не стоит прямо сейчас найти его и узнать все подробности из первых рук. А если ты мне врёшь, то поверь, я изыщу самый изощрённый и мучительный способ, как убить тебя и твою ненаглядную Ласточку.

― Что ж, понимаю, доверять пиратам нынче опасно. Вот только тебе придётся поверить, либо проверить на себе и всё-таки принять страшную смерть от медальона, потому что Скай удалось отправить воссоединившихся голубков обратно в их время.

― Вот уж не поверю, что неопытной ведьме удалось провернуть такое в одиночку.

― А с чего ты взяла, что она была одна?

Джек сверкнул золотым зубом и с удовольствием разыграл свой последний козырь: ― Ей помогла Тиа Дальма. Ну и дело было в полнолуние… Так что им удалось вдвое усилить свои чары.

Глаза Шрии заволокла белая пелена, а аура повисла чёрной дымкой вокруг её фигуры, всё больше сгущаясь. Ведьма сжала медальон в руке так сильно, что острые углы впились в ладонь, и Джек скривившись наблюдал, как на пол капля за каплей падает алая кровь.

― Как удобно, Воробей. И ты прекрасно знаешь, что я бессильна, пока не наступит лунное затмение. Но ничего, я подожду.

Она повесила окровавленный медальон себе на шею и сдула с ладони пятна крови, которые превратились в красную пудру.

― Ты как всегда прекрасно осведомлён. Скажи мне, в кого у тебя такая страсть к мистике? Говорят отец твой ― Эдвард Тиг, боится колдовства как огня.

Ведьма ухмыльнулась и наклонилась к Джеку совсем близко, коснувшись носом его щеки, медленно прочертила кончиком линию до самой скулы и, обнажив ряд идеальных белых зубов, по-змеиному прошипела:

― Он ведь не смог защитить твою мать от действия чёрной магии и даже хотел мстить… Однако передумал. Не интересовался, почему?

― Я мало знаю о матери, ― нехотя ответил Воробей.

― Бедный, бедный Джек…

Шрия впилась ногтями в напряжённые плечи пирата и прошептала ему на ухо:

― Неужто она так похожа на неё, Джек. Настолько, что ты потерял голову.

Ведьма щёлкнула пальцами, и пространство посреди залы разорвалось. В образовавшейся дыре Джек увидел кают-компанию Жемчужины.

Скай стояла, уперев руки в стол; её голова была опущена, а сама она тяжело дышала. В проёме стоял Джек. "Двойник" замешкался: он не знал, как вести себя в подобных ситуациях и хотел ретироваться, пока девушка его не заметила, однако она уже почувствовала чьё-то присутствие и обернулась. Ноги пирата сами сделали пару шагов навстречу. Скай порывисто кинулась к нему, как будто не коснись она его прямо сейчас — случится непоправимое. Девушка обхватила лицо Воробья холодными ладонями и, глотая слёзы, произнесла:

 ― Джек, такое больше никогда не повторится, слышишь? Я люблю тебя, люблю.

― Это ведь слова твоей матери, правда, ― усмехнулась Шрия, наблюдая за изменившимся лицом Воробья.

Так вот где он это слышал… Вся команда стала свидетелями стычки между Скай и Элизабет. Джек был уверен, что выходка аристократочки тут же охладит его отношение к ней, но всё произошло с точностью до наоборот: вместо досады и разочарования он почувствовал всё нарастающее тепло. После слов Скай в сердце что-то кольнуло и сразу отпустило, как будто из него вытащили давно застрявшую занозу, к которой пират уже настолько привык, что совсем перестал замечать.

― Старею видно, ― ухмыльнулся Джек, с трудом возвращая себе беззаботный вид. ― Признаю, стал сентиментальнее, есть грешок. Жалко девушку. Она, дурочка, влюбилась в меня по уши. Боюсь, за борт кинется, если узнает, что чувства её безответны.

Он небрежно махнул рукой и уставился в пустоту, где ещё недавно была пространственная дыра.

― Значит, на девчонку тебе по большому счёту плевать…

― Как и на всех кроме себя.

Шрия едва заметно улыбнулась, наблюдая за театром одного актёра.

― Тогда ты не будешь возражать, если я накажу нахалку за подслушивание под дверью.

С этими словами Шрия вскинула руку, отчего двери распахнулись. Скай, которая всё это время старалась разобрать о чём они разговаривают, упала на холодный мраморный пол.

― Как не стыдно… Где это видано, чтобы аристократочки подглядывали в замочную скважину.

Шрия сделала ещё одно движение рукой, и Скай со всхлипом поднялась на ноги, подчиняясь какой-то неведомой силе.

― Джек, твоя подружка не оправдывает своего прозвища.

Ведьма подняла ладонь, сдавливая воздух перед собой. Ноги Скай оторвались от земли, а руками она судорожно хваталась за воздух, стараясь разжать невидимые пальцы ведьмы.

― Одно неверное движение и я сломаю твоей пташке тонкую шейку, Воробей, ― пригрозила Шрия, перед тем как пират успел сделать хоть шаг.

― Очень немудро с твоей стороны. Девчонка может пригодиться.

Воробей приблизился к ведьме и зашептал ей что-то на ухо, хладнокровно наблюдая, как Скай беспомощно хватает ртом воздух.

Дослушав, Шрия разжала руку, позволяя Скай рухнуть на пол. Ласточка ещё некоторое время лежала у ног ведьмы сипя и кашляя, пока та не дёрнула её за ворот рубахи и, поставив на ноги, толкнула к Джеку.

― Чёрт возьми, а ты ведь прав! Я дам знать, когда придёт время, Воробей.

Победно улыбнувшись, Шрия щёлкнула пальцами и исчезла.

* * *

Джек, подожди! ― жалобно крикнула Скай, едва поспевая за пиратом. Как только ведьма исчезла, он развернулся и вышел в коридор, как будто Скай и не было рядом. Выбрались они довольно быстро: без колдовских чар это место было обычным подвалом.

― Что я тебе сказал?! ― зашипел Джек, скрежеча зубами.

Остановившись, он развернулся к Скай и с досадой сжал кулаки как ребёнок, который не получил своего, и едва заметно подпрыгнув, с силой опустил их.

― Я же был почти у цели! А тут ты со своим героизмом!

Он подошёл вплотную к Скай и продолжил, активно жестикулируя прямо у неё перед лицом:

― Вы с Тёрнером одного поля ягоды: вечно лезете со своими подвигами раньше времени, а мне потом расхлёбывать.

― Так может стоит таких как мы с Тёрнером хоть иногда в свои планы посвящать, а не юлить и отшучиваться? ― не сдержалась Скай.

Впервые она позволила себе высказать претензии ему в лицо. Ласточка спохватилась слишком поздно и ожидала, что Джека возмутит её безапелляционный тон, но к удивлению, он тут же смягчился и даже ободряюще улыбнулся:

― Милая, да пойми же ты, я планирую только первые три секунды ― всё остальное время я действую по ситуации. Ладно, главное, что подделка медальона теперь у неё. Сейчас у меня действительно есть план: ты совершишь ритуал, освободив Тёрнера, а Шрия к тому времени уже обнаружит, что я её нагло обманул и появится на корабле лично — я в этом уверен! Ну а использовав магию медальона во второй раз — убьёт саму же себя. Эй, чего ты побледнела как полотно?

― Когда ты подменил медальон? ― еле слышно выдохнула Скай.

― Вчера.

Ласточка зажмурилась, поджимая губы.

― Только не говори, что ты...

― Подменила его первая, ― закончила за Джека Скай сиплым от страха голосом.

Джек несколько бесконечно долгих секунд стоял и смотрел на неё не мигая, но потом обманчиво ласковым голосом заговорил:

― Ласточка, твоя инициативность мне частенько боком выходит, смекаешь. С Тёрнерами сама объясняться будешь.

Он резко дёрнул Скай за руку и потащил за собой на пристань.

* * *

― Мне нужно признаться кое в чём…

Скай не могла смотреть в глаза Уиллу, поэтому еле слышно пробормотала, уставившись в пол: ― Я подменила медальон на подделку, и Джек, не зная того, отдал оригинал Шрии.

Элизабет закрыла глаза и изо всех сил сжала зубы, чтобы не засыпать Ласточку проклятиями, так как понимала, что судьба её мужа сейчас целиком и полностью зависела от бестолковой девчонки.

― Ну вот и отлично, ― спокойно ответил Уилл, улыбаясь. ― Значит у ведьмы точно подделка: я подменил медальон сразу, как его подменила ты.

Скай медленно моргнула с трудом осознавая, что это значит, а Джек, который до того активно демонстрировал свою непричастность к происходящему, встрепенулся и приобнял Ласточку за плечи.

― Учить тебя и учить… Даже такую мелочь своровать как следует не можешь.

Тут в каюту ввалился Гиббс, а за ним в проём протиснулись Пинтел и Раджетти. Старпом прочистил горло и, бегая глазами по каюте, сообщил:

― Я, признаться, тоже разок подменил медальон.

― А ты-то зачем полез?! ― возмутился Джек.

― Прости Уилл, но я не могу позволить Скай так рисковать собой. Кто знает, что произойдёт с ней, если она проведёт ритуал? Она — невинное создание, а всё это колдовство от лукавого.

― Ох уж эти отцовские чувства, ― затараторил Воробей, чтобы отвлечь Тёрнера, который метнул гневный взгляд на Гиббса. ― Ты ведь сам отец и должен понимать.

Но попытки Джека остались напрасными: в кают-компании начался такой гвалт, что позавидовала бы любая таверна. Джек оказался окружён людьми, которые наперебой выкрикивали накопившиеся друг к другу претензии. Скай пыталась объяснить Джошами, что ритуал не принесёт ей вреда и возмущалась, что он посмел решать за неё её судьбу. Элизабет беспомощно дёргала за руку Уилла и пыталась успокоить, пока он проклинал Гиббса, а тот в свою очередь упрямо толдычил о том, что не позволит рисковать Ласточкой.

Пинтел и Раджетти, наблюдавшие за всем этим со стороны, хмуро переглянулись и, синхронно кивнув друг другу, хором гаркнули:

― Молчать!

Все обернулись на льстиво улыбающихся матросов, которые непозволительно нарушили субординацию.

― Мы просто подумали…

― Да, совсем немного.

― Раз у нас вечер откровений, то нам тоже стоит облегчить душу.

― Ради здоровой атмосферы на корабле, ― продолжал поддакивать Раджетти.

― Так получилось, что мы тоже пару раз меняли медальоны.

Они изобразили, как перемешали две подвески между собой и уставились на оцепеневших пиратов, хлопая глазами.

― Мы ничего дурного не хотели… ― развёл руками Пинтел. ― Просто перепутали нечаянно.

― Это значит, что мы понятия не имеем, какой медальон сейчас у нас, ― глухо отозвалась Элизабет.

― Но это очень просто узнать!

Джек сверкнул глазами и подмигнув Скай, сказал:

― Проведи ритуал, Ласточка.⁽¹⁾

---

1) Напоминаю, что вы можете присоединиться к группе в контакте, посвящённой фанфику https://vk.com/club213915150

Здесь вы найдёте много интересного: арты, фотоподборки, эстетику в стиле "Ласточки", музыкальное сопровождение и т.д

Персонажи:

Шрия https://vk.com/photo-213915150_457239045

Скай Софи Эддингтон https://vk.com/photo-213915150_457239052

Вернуться к тексту

Солнечный диск плавился и постепенно погружался в гостеприимную гладь океана. Всё вокруг замерло в ожидании чего-то неизвестного. Штиля не было, но ленивое движение марева словно остановило само время.

Мистер Гиббс застал Скай в кают-компании. Она задумчиво смотрела в окно, силясь не думать о том, что именно ей предстоит. Ласточка в деталях знала, что будет, когда она вернётся на двенадцать лет назад и предотвратит неизбежное. За всё нужно платить и цена, которую она заплатит будет не мала. Эддингтон опустила голову, уговаривая себя, что другого выхода не было и ей всё же придётся принять это решение, каким бы тяжелым оно не казалось.

Главная палуба уже была готова к ритуалу. Углём Скай начертила круг, который символизировал цикличность времени, и разделила его на три сектора: прошлое, настоящее и будущее. Почти на протяжении месяца она изучала все тонкости обряда. Мистер Гиббс был совершенно прав: колдовство — это не шутки. В любой момент что-то могло пойти не так. Самое страшное, что мог пострадать Генри — сын Элизабет и Уилла. Скай решила не говорить об этом Тёрнерам, пока не разберётся в нюансах. Если верить книге заклинаний, которую ей подарила Тиа Дальма, любое изменение прошлого, даже самое незначительное, неизбежно тянуло за собой сложную цепочку изменений в настоящем. «Эффекта бабочки» нужно было избежать любой ценой. Либо очень постараться минимизировать его настолько, насколько возможно. Для этого Скай должна была рассмотреть наиболее значимые для Тёрнеров и их окружения события, которые произошли после того, как Уиллу вырезали сердце. С помощью набора заклинаний Скай зафиксировала все необходимые события в пространственно-временной канве. Одной из таких точек было рождение Генри.

Волшебная книга показывала все ответы на заданные ведьмой вопросы, но «правильные» ли вопросы задавала Скай? Оставалось надеяться, что время, которое она провела подле Тёрнеров, не прошло зря. До скандала с Элизабет Эддингтон часами напролёт слушала историю их жизни за последние двенадцать лет. Она постаралась учесть все точки, которые могли привести к фатальным последствиям. Лишь пару дней назад Скай закончила исследование. Убедившись, что никто из семьи Тёрнеров не пострадает, она, конечно, не забыла проверить то, как сложится судьба Джека, всей команды и даже Жемчужины. По её последним расчётам, при «отмене» проклятия никто не должен был пострадать.

— Я не смогу отговорить тебя, верно? — хмуро спросил Джошами.

Скай улыбнулась и посмотрела на своего главного защитника с теплотой и нежностью. Только благодаря Гиббсу первые месяцы её жизни на корабле не превратились в сущий ад. Он всегда был готов помочь и даже утешить, да что уж там — в новой реальности он просто заменил ей отца.

— Я справлюсь. Вам незачем переживать. Джек сказал, что первое использование медальона совершенно безопасно.

— Вот коршун…

Скай удивлённо посмотрела на Гиббса, который угрюмо огладил бакенбарды и невесело усмехнулся.

— Всё продумал чёрт. А я голову ломал, почему он так поддерживает Тёрнеров с этой затеей. Бьюсь об заклад, как только он узнал, что ты ведьма, — сразу решил использовать тебя в своих целях.

— Вы неправы, мистер Гиббс.

— Ласточка, ты его очень плохо знаешь. Джек всегда заботится только о своей шкуре. Если попутно удастся спасти ещё чью-то заблудшую душу, он, конечно, не расстроится, но в первую очередь наш капитан всегда думает о личной выгоде. Как ты узнала о свойствах амулета?

Скай замялась, но всё же ответила:

— Я проследила за Джеком и подслушала их разговор со Шрией.

Джошами усмехнулся и покачал головой.

— Я о том и говорю. Ты бы и знать не знала, что он тебя использует… Джек всегда играет на два лагеря, а то и на три.

— Джошами, вы же его друг, — с укором ответила Скай. — И вы прекрасно знаете, что на самом деле он хороший человек с поразительным складом ума. Не обязательно понимать его — иногда просто нужно довериться.

Мистер Гиббс внимательно посмотрел на Ласточку, как будто искал в выражении лица Эддингтон подтверждение её словам, и, конечно же, всё понял, стоило только взглянуть в зелёные глаза.

— Влюбилась всё-таки…

— Да, мистер Гиббс, мы с Джеком теперь вместе, но решили пока никому ничего не говорить.

— Вот значит как… — раздосадованно усмехнулся Джошами.

Гиббса поразило то, с какой лёгкостью Скай сообщила ему об их с Джеком романе. Ни грамма не смутившись, Ласточка говорила об этом так, будто вышла замуж за принца, а не связалась с негодяем, который менял любовниц как перчатки.

— Скай, пираты относятся к женщинам совершенно неподобающим образом. Тёрнер, пожалуй, исключение. Да и пиратом он стал не по своей воле.

— Я люблю Джека со всеми его хитростями, кривляниями и клоунадой, метаниями между добром и злом, а самое главное — с его добрым сердцем, которое он запер ото всех, чтобы не чувствовать больше боли от нескончаемых предательств, — её голос дрогнул, но она продолжила: — Если бы он был похож на Уилла, я бы не полюбила его. Поймите, рядом с Джеком я чувствую себя живой. И даже если он в итоге разобьёт мне сердце, я никогда не пожалею о своём решении.

— Что ж, я буду надеяться, что он знает, какое сокровище ему досталось.

Скай счастливо улыбнулась и привстала на цыпочки, чтобы обнять старпома.

Освободив сердце Ласточки от одного камня, Гиббс закинул в него булыжник потяжелее: неужто Джек и правда руководствовался лишь выгодой? Эта мысль против воли Скай поселилась у неё в голове и начала терзать юную ведьму сомнениями.

* * *

Джек сосредоточенно расхаживал по палубе, рассматривая магический круг. Битый час Ласточка порхала по шкафутуШкафут — средняя часть верхней палубы от фок-мачты до грот-мачты либо от носовой надстройки (бак) до кормовой (ют). и скрупулёзно чертила на досках нужные для ритуала символы. В некоторых местах знаки были едва видны: просмоленные доски не лучшее место для письма, но Скай сказала, что луна «поможет».

Джека что-то терзало, и он никак не мог понять, в чём дело. Он было подумал, что переживает за Жемчужину — о чём ему ещё волноваться? Колдовство — вещь непредсказуемая, Гиббс прав. Но хорошенько подумав, Джек понял: дело не в корабле. Вязкое и тянущее чувство окутало его с ног до головы. А что, если у Ласточки не получится? Что, если он ошибся, и медальон уже использовали? Тогда Скай пострадает. Придание гласило: медальон убьёт того, кто использует его во второй раз. Непривычные новые ощущения охватили всё его естество. Что-то внутри противно заныло, почти заскулило, заставляя думать только об одном: «Вдруг он ведёт Ласточку к верной смерти?» Капитан поёжился, пытаясь отогнать непрошенные мысли.

— Солнце почти зашло. Уже скоро можно будет начинать.

Джек обернулся и встретился глазами с Ласточкой, которая крепко сжимала в руках книгу с заклинаниями.

— Я сделал всё, как вы просили: согнал матросню в трюм и строго-настрого запретил выходить. Вам никто не посмеет помешать, Ваше магическое Величество.

Скай не поддержала игривого настроения Воробья, но он нисколько не смутился и продолжил:

— Так-так, тебя уже второй раз за день не веселят мои кривляния. Либо я теряю сноровку, либо у вас что-то с настроением, мисс Эддингтон.

— Ты же не просто используешь меня в своих целях, Джек? — спросила она вдруг.

Воробей лишь на мгновение застыл, но в глазах тут же сверкнула искра, и уголок его губ пополз наверх.

— Чёрт возьми, никак не привыкну, что ты всё говоришь в лоб.

Он приблизился к Скай и, взяв её за плечи, нежно провёл ладонями вниз по её рукам.

— Кто-то из нас двоих должен играть в открытую, а иначе ничего не выйдет, — качнула головой Ласточка. И её передёрнуло от собственных же слов. Уж кому-кому, но не ей говорить о честности в данной ситуации. Джек не знал ровным счётом ничего. Она уже приняла все решения за него.

— Хочешь играть в открытую?

Глаза Джека диковато блеснули, и он, коснувшись носом кончика её носа, прошептал:

— Да, я использую тебя, и, надо признаться, никого я не использовал с таким удовольствием. Вот как раз думаю, куда бы ещё влипнуть, чтобы использовать тебя как можно дольше.

Джек коснулся её губ, чувствуя, как Ласточка улыбается в поцелуй. Она прижалась к пирату, демонстрируя полное доверие, и тихо спросила:

— Тебе так сложно признать, что хочешь, чтобы я просто была рядом?

— Я старался как мог, — виновато улыбнулся он.

Сердце Скай сдавило так, что невозможно было ни вздохнуть, ни выдохнуть.

— Джек, я не рассказала тебе кое-что… Настоящее изменится и я не знаю насколько сильно. Я вижу только конкретные события, но не всю картинку целиком.

Воробей ободряюще улыбнулся и успокаивающе провёл кончиками пальцев по её щеке.

— Все останутся живы?

— Да.

— Жемчужина останется моей?

Скай улыбнулась и молча кивнула.

— Тогда меня всё устраивает! — беспечно махнул он рукой и чмокнул девушку в щёку.

«Ни слова про нас…» Скай посмотрела на улыбающегося Джека, в надежде увидеть, что его хоть немного волнует их совместное будущее. От неутешительных выводов Ласточку отвлёк шум на палубе, и она обернулась.

— Не терпится распрощаться с проклятием, Уильям? — пропел Джек, не выпуская девушку из объятий и нахально ухмыляясь Тёрнеру, который посмел разрушить их идиллию. — У тебя не только сердца нет, но ещё и такта… Не видишь, я веду беседу с дамой.

Эддингтон строго нахмурилась и дёрнула Джека за рукав, на что тот лишь пожал плечами.

— Прости, — смущённо обратилась она к Уиллу, извиняясь одновременно и за себя, и за Джека.

— Хотелось бы уже разобраться со всем этим.

Слова Тёрнера прозвучали настолько жёстко, что резанули его самого. Прикрыв глаза и вздохнув, он продолжил уже намного мягче:

— Извини, не хотел грубить. Просто немного не по себе…

— Брось, это я должна извиняться, что заставляю тебя ждать, — Скай неловко дёрнула плечом, отводя глаза. — Всё готово. Мне нужно твоё сердце, и мы можем начинать.

Не успела она договорить, как из-за спины Уилла вышла Элизабет. В руках пиратка держала старинный сундук. Она молча приблизилась к Скай и, немного помедлив, всё же передала ей своё сокровище.

— Если бы мне сказали, что я однажды добровольно отдам сердце мужа в руки другой женщины, я бы рассмеялась этому человеку в лицо, — Элизабет сделала паузу и с тоской посмотрела в глаза Скай. — Прошу тебя, помоги ему.

Ласточка кивнула и ободряюще улыбнулась Уиллу, принимая из рук пиратки самое дорогое, что у неё было. Рядом с «пиктограммой» по распоряжению Джека была установлена высокая бочка. Эддингтон поставила на неё тяжёлый сундук и, взявшись пальцами за холодный ключ, с усилием повернула его. Когда она открыла крышку, то вся похолодела: прямо перед ней на дне сундука билось настоящее живое сердце. Скай вцепилась в крышку бочки и сжала челюсти в безуспешной попытке побороть приступ тошноты. Её повело, и она уже растянулась бы на палубе, как кисейная барышня, если бы не Джек, который вовремя подоспел. Ласточка привалилась к пирату плечом и шумно втянула носом воздух, стараясь как можно скорее прийти в себя.

— Просто кусок мяса, — заметил Джек будничным тоном.

— Оно живое и бьётся…

— Не нагнетай, — фыркнул он, поддерживая аристократочку под локоть, пока та пыталась справиться с паникой. — Оно не прыгнет на тебя и не укусит, а значит, твой страх надуман. В нём нет смысла. Просто кусок мяса.

Последнее он прошептал ей на ухо, до боли сжимая её острый локоток. Она зажмурила глаза, прижавшись лбом к колючей щеке Джека, и сипло повторила за ним:

— Просто кусок мяса.

— Ещё раз.

— Кусок мяса.

— Поверь в то, что говоришь. Давай ещё.

— Просто. Кусок. Мяса.

Все чувства Ласточки обострились; щетина Джека колола так, что отвлекала её от паники и металлического привкуса на языке. Она открыла глаза и, сжав онемевшие губы, накрыла ладонью тёплое сердце. Скай вздрогнула от ощущения ритмичных сокращений органа и инстинктивно, почти не соображая, начала нашёптывать заклинание. Она не знала, отступил ли Джек, чтобы ей не мешать, или это заклинание огородило её от внешнего мира, но время и пространство вокруг разом перестало существовать.

Не осталось ни страха, ни сомнений; Скай позволила магической силе проникнуть в каждую клеточку, и та вытеснила все человеческие слабости из хрупкого тела девушки, позволяя довести дело до конца. Юная ведьма медленно опустила сердце обратно в сундук, а сверху положила медальон. Затем она развернулась и обвела взглядом всех, кто был на палубе: Джек, Уилл, Элизабет и все остальные пираты, которые, несмотря на строгий запрет Джека, вышли из трюма, чтобы посмотреть на избавление капитана «Голландца» от проклятия. Лица были хорошо знакомы Скай, но вдруг стали так неважны. Теперь они были слишком похожи друг на друга, утратив свою индивидуальность. Даже яркий и неповторимый образ Джека побледнел и слился с общей массой. Скай перестала чувствовать своё физическое тело. Теперь Эддингтон была одновременно меньше песчинки и больше самого океана, она была повсюду — в каждом дюйме пространства.

Ласточка шагнула в центр пиктограммы, хотя это сложно было назвать шагами. Скорее, она оттолкнулась и без малейшего усилия проплыла до нужной точки по воздуху. Внутри круга её сила стала ещё больше. Плотная пелена, которая отделяла её от реальности, теперь стала совсем непроницаемой: она не пропускала к Скай ни звука, концентрируя внутри ведьмы энергию, которая клубилась у её ног. Ласточка вскинула руки к небу, ощущая, как энергия пронизывает всё её тело и взмывает ввысь к облакам. Остатки энергии, которые лучами прошили плотную пелену над головой Скай, бесследно растворились в небе, и, открыв наконец глаза, девушка начала чувствовать, как к ней возвращаются «человеческие» ощущения.

* * *

На губы Ласточки упала одна капля, потом вторая, третья. Сквозь шум в ушах она расслышала отдалённые крики и глухие возгласы. Скай медленно моргнула. В голове что-то щёлкнуло, и юная ведьма буквально задохнулась, чувствуя хлёсткие удары ливня по щекам. Крики и гвалт грубых мужских голосов разом обрушились на всё ещё отходящее от транса сознание, и Ласточка пошатнулась, отскакивая куда-то в сторону. Повсюду стоял сабельный лязг. Скай снова отпрыгнула в попытке удержать равновесие и, ухватившись за первый попавшийся под руку канат, вскинула руку, чтобы хоть немного защитить глаза от потоков воды и попытаться разглядеть происходящее. В нос ударил нестерпимый запах тухлой рыбы. Канат выскользнул из пальцев, и она упала, прокатившись по мокрой палубе до грузового люка. Аристократочка, отплёвываясь от воды, поднесла руку ближе к лицу: вся верхняя палуба была залита кровью и… слизью.

— «Господи, какая мерзость», — пронеслось в голове Эддингтон, но времени на страх не оставалось, поэтому Ласточка быстро взяла себя в руки и, стараясь не думать о противной слизи, с трудом поднялась на ноги.

Кое-как добравшись до фальшборта, Скай смогла уцепиться за штормовые леера⁽¹⁾ и наконец разглядеть соперника. На долю секунды она остолбенела. Команда Жемчужины сражалась с невообразимого вида монстрами: жуткими полу-людьми полу-рыбами с головами и конечностями ужасных морских тварей. Все в чешуе, с полипами, покрывавшими большую часть тела. Они безжалостно кромсали любого, кто попадался на пути.

— «Всё, как рассказывал Джек…»

Накануне она в деталях расспросила пирата, как именно Уилл занял место Дейви Джонса. Она уже не раз слышала эту историю, но сейчас была важна любая мелочь.

* * *

— Жемчужина и Голландец намертво сцепились мачтами так, что не разорвать. Огромная воронка неизбежно затягивала оба корабля в пучину. Ещё пара минут, и мы все бы оказались в лапах морского дьявола.

Джек насмешливо приподнял уголок губ, когда почувствовал, как Ласточка, которая устроилась у него на коленях, едва заметно вздрогнула. Он перевёл взгляд на её серьёзное сосредоточенное лицо и, прижав к себе крепче, чуть приподнялся, устраиваясь в кресле поудобнее.

— Где точно ты находился, когда Джонс ранил Уилла?

— Слева от шпиля⁽²⁾. Я держал сердце морского дьявола в руках и уже хотел всадить нож по самую рукоятку, когда… — Джек остановился и резко помрачнел. Воспоминания навалились тяжёлым грузом прошлого, а он совсем не любил ворошить былое. — Я промедлил, и Джонс воспользовался моментом.

— Это не твоя вина, Джек. — Скай нежно дотронулась до загорелой скулы пирата.

— Её просто не видно за горой других провинностей, — саркастично заметил он.

— Если бы ты пронзил сердце морского дьявола, то не встретил бы меня и проклятие бы осталось не снятым.

— Но я бы дожил до двадцать первого века. Воочию бы увидел все эти твои сказки. Я уверен, что ты привираешь, — весело хмыкнул Джек, заправляя рыжую прядь Скай за ухо.

— Ну уж нет, тебе бы щупальца не пошли, — улыбнулась Ласточка, легко касаясь острых скул пирата.

— Я сначала тоже так думал, а потом пожалел… Знаешь, что этими щупальцами делать можно? — Он многозначительно изогнул бровь и томно продолжил: — Достать там, где и не снилось. Ещё присоски есть…

— Боже, Джек, я даже представлять не хочу, что ты ими делать собрался, — звонко смеялась Скай, извиваясь всем телом, пока Воробей щекотал её. Нахал пробрался под рубашку девушки и проворно перебирал пальцами, изображая пронырливые щупальца и попутно оставляя смачные влажные поцелуи на её шее.

Всё ещё тяжело дыша и улыбаясь, Ласточка откинулась на плечо Джека. Горячие ладони пирата замерли на её тонкой талии, и он потянулся к губам Эддингтон. Девушка с готовностью ответила на поцелуй, и, обхватив руками его шею, целовала, пока хватало воздуха.

— Я боюсь, ты не послушаешь меня, когда я скажу, что Джонс сам должен пронзить своё сердце, — прошептала она, стараясь восстановить дыхание.

Джек улыбнулся и, не сводя глаз с её распухших и покрасневших от поцелуя губ, хрипло ответил:

— Просто скажи мне, что я потеряю всё, если убью его.

* * *

— Сзади, — крикнула Скай мистеру Гиббсу, когда чудовище с акульей головой занесло над ним саблю.

Эддингтон увидела, как Джек отбивался от человека с щупальцами вместо бороды, и кинулась в сторону юта⁽³⁾. Голландец дал ощутимый крен влево, и преодолеть даже незначительное расстояние по скользкой палубе было очень трудно. Цепляясь за такелаж, который только попадался под руку, Скай подняла голову и увидела, как Джонс сильным ударом откинул Элизабет к трапу, ведущему на квартердек.

Вдруг она услышала дикий вопль, с которым на неё нёсся один из монстров — и Скай каким-то чудом успела отскочить. Морское чудовище рывком выдернуло саблю из древесины фальшборта, где только что была девушка, и замахнулось для повторного удара, обнажая акульи зубы. Ласточка не удержалась и упала ниц на скользкую палубу. Три ряда острых клыков было бы последним, что она увидела, если бы не Пинтел и Раджетти, которые отвлекли монстра на себя, осыпая того яростными ударами с двух сторон. Эддингтон ползком пробралась между скачущими пиратами: прямо перед ней всего в нескольких шагах лежал Уилл.

— Когда у тебя в руках чья-то жизнь — это так повышает тонус!

Самонадеянное заявление Джека очень удачно отвлекло Джонса, и Скай удалось подползти ближе к Уиллу.

— Он убьёт тебя, поднимайся! — прошептала она и, прочитав по выражению лица Тёрнера немой вопрос, сразу пресекла все разговоры: — Ты всё поймёшь, но позже. Через двенадцать лет.

Скай подтащила ближе саблю, которая лежала всего в шаге от Уилла, и передала её опешившему пирату. Джонс повернулся, чтобы одним выпадом убить обезоруженного противника, но Тёрнер отразил его удар, и, когда морской дьявол отвлёкся на Скай, Уилл успел подняться и сделать череду неожиданных для соперника выпадов.

— Джек, стой! — закричала Эддингтон что есть мочи, бросившись к Воробью.

Без предисловий она схватила за плечо остолбеневшего пирата и скороговоркой выпалила:

— Чтобы никто не пострадал, Джонс должен сам пронзить своё сердце.

— Ты кто такая? — скривился Джек, опасливо отодвигая сердце от странной незнакомки. Но хрупкая мисси оказалась на удивление напориста и, развернув пирата к себе, взяла в руки его мокрое от дождя лицо.

— Любой, кто пронзит сердце Дейви Джонса, будет обречён на проклятие Голландца. Я знаю, что ты думал об этом, очень много думал, но, поверь, тогда ты потеряешь Жемчужину и, самое главное, себя.

Джек чувствовал её тонкие пальцы на своей шее, и это показалось ему странно привычным. Сквозь потоки ливня он видел худенькую фигуру юной мисси, мокрые длинные волосы, которые липли к лицу, и почему-то чувствовал, как в груди щемило. Ему уже приходилось испытывать нечто подобное: так же грудь сдавило, когда он впервые вернул Жемчужину.

— Ради бога, Джек, решишь все свои амурные дела после, — крикнула Элизабет, привалившись спиной к капитану. Она прервала мистическую связь Воробья с рыжей чужачкой, и он, перекрикивая шум дождя, заговорил, обращаясь к пиратке:

— Нужно окружить Джонса, у меня есть план.

Элизабет не стала спорить и, отбившись от монстра с плавниками вместо рук, присоединилась к Уиллу, которого Джонс оттеснял всё ближе к борту.

— Джек, сюда!

Воробей ещё раз окинул взглядом палубу в поисках незнакомки, но она как испарилась.

«Чертовщина какая-то…» — пронеслось у капитана в голове, когда он сорвался с места, чтобы помочь Тёрнерам.

— Трое на одного… — ухмыльнулся Джонс.

— У нас на каждого по две руки, а у тебя щупалец с десятка два, — манерно заявил Джек. — Так что честнее некуда!

Друзья обрушивали на морского дьявола удар за ударом. Казалось, от сабельного лязга уже должны посыпаться искры, — настолько яростной была схватка. Хоть вместо одной ноги у Джонса был деревянный протез — это совсем не мешало ему отражать удары и мастерски ставить блоки, и, даже если кому-то удавалось ранить его — всё было бесполезно, ведь морской дьявол был неуязвим, пока сердце его билось. Пираты с отчаянным криком одновременно всадили в живот чудовища свои сабли и замерли. Джонс пошатнулся, но устоял.

— Надеетесь меня количеством победить… — зловеще фыркнул он и начал по одной вытаскивать из себя сабли. Он вышвырнул каждую за борт, а когда вытащил шпагу Джека — одним резким движением всадил её в грудь пирата. Воробей оскалился и медленно осел на колени, хватая ртом воздух. Элизабет вскрикнула и бросилась к капитану, совсем не замечая, как Джонс зеркально повторяет все движения противника. Его щупальца ещё пару раз дёрнулись, и он так же, как Воробей, с хрипом упал навзничь.

— Нет, Джек. Нет… Пожалуйста… — шептала пиратка сквозь слёзы.

Громкий всхлип вырвался у неё из горла, когда она положила холодную ладонь на его загорелое лицо и провела дрожащими пальцами по мокрой с грязными разводами коже. Под изношенным сюртуком пирата расплывалось страшное алое пятно. Элизабет отвернулась, не в силах смотреть, как впадинка на горле её друга постепенно наполнялась ещё горячей кровью.

Уилл с трудом оторвал глаза от лежащего на палубе Воробья и посмотрел на небо: ливень прекратился, и сверху капала только лёгкая морось, которая постепенно уходила вместе с тучами. Море успокоилось, словно и не было ужасной бури. Вдалеке слышались радостные возгласы пиратских баронов, которые праздновали отступление целой армады под командованием Беккета. Только благодаря этому они вместе со своими разношёрстными шайками не были разбиты вдребезги. И какой ценой. Цена их свободы была — смерть Джека Воробья. Капитан Жемчужины был способен вызывать у людей противоречивые эмоции: он беспрестанно раздражал, заставлял испытывать досаду и постоянно разочаровывал каждого, кто умудрялся хоть немного с ним сблизиться. Но каким-то волшебным образом Воробей настолько очаровывал всех вокруг, что многое ему прощалось. Уилл не стал исключением. Сколько бы неуёмный балагур ни подначивал его — Тёрнер всё равно в глубине душе считал его добряком и славным малым.

Сердце Уилла разрывалось от того, как Элизабет оплакивала их друга, захлёбываясь словами, которые не успела сказать ему при жизни. Он больше не мог просто стоять в стороне и, взяв молодую жену за плечи, помог ей подняться. Пиратка дрожала и, постоянно срываясь на всхлипы, всё повторяла:

— Я так виновата перед ним… Я не успела… Должна была сказать. Попросить прощения.

— Он знал, Элизабет. И он простил. Тише, милая, тише, — уговаривал её пират.

Он прекрасно понимал, как сильно Элизабет жалела о своём поступке — о том предательстве, о котором боялась рассказать даже ему. Прижав девушку ещё крепче, он взялся за эфес шпаги, торчавшей из груди Джека, и дёрнул. Клинок слишком уж легко поддался, приподнимая за собой край сюртука.

— Что за чёрт… — проговорил Тёрнер, отвлекая Элизабет от коротких всхлипываний.

Он наклонился ближе к телу Джека и заметил выглядывавший из-за пазухи мешок с сердцем Дейви Джонса — именно оно не давало вытащить остриё.

Вдруг Воробей приоткрыл один глаз, и ещё перед тем, как Уилл и Элизабет хоть что-то успели понять, он как ни в чём не бывало спросил: — Мы победили?

Пиратка застыла с широко распахнутыми глазами, в которых до сих пор стояли слёзы. Как только Джек повернул к ней голову, улыбаясь во все свои золотые зубы, Лиззи схватила его за грудки и начала беспощадно колотить куда попадёт.

— Какой же ты мерзавец! Беспринципный подлец!

— Я в детстве хотел стать актёром, — жалобно оправдывался он, уворачиваясь от остервенелых тумаков Элизабет.

— И что же помешало? — пробубнил Тёрнер, оттаскивая молодую жену от Воробья.

— В театрах плохо платят…

* * *

— Ай! Поаккуратнее, цыпа, — возмутился Джек.

Шпага, которой Джонс пронзил своё же сердце, немного задела и смекалистого капитана. Элизабет обрабатывала рану, пока Воробей смаковал ром и капризно дёргался при каждом её неосторожном движении.

— Не в настроении? — поинтересовался Джек, разглядывая сосредоточенное загорелое лицо пиратки.

Элизабет ещё больше нахмурилась и присела на край стола, за которым расположился капитан. На Джека она уже не злилась. Как оказалось, спектакль был разыгран не для них с Уиллом, а для лорда Беккета. Многослойный план Джека сработал во всех направлениях: Джонс пронзил своё сердце, Беккет развернул армаду и не стал вступать в бой, так как был удовлетворён смертью Джека, которого считал своей извечной проблемой. В общем, все, как всегда, поддались на хитрые манипуляции Воробья, и он вышел сухим из воды.

— Знаешь, меня выводит из себя, что Уилл выбрал отца, — поделилась Элизабет. — Команда «Голландца» свободна, в том числе и его отец. Корабль у них есть. Они бы и без Уилла справились!

С каждым словом Элизабет распалялась всё больше. В конце гневной тирады она резко отвернулась, чтобы скрыть от Джека свои эмоции, которые так и лезли наружу. Когда Уилл узнал о том, что Прихлоп Билл жив, то признался ей, что хочет отправиться в плавание с отцом, как только представится возможность. Выросший без крепкого мужского плеча, он буквально бредил мыслью о воссоединении с Тёрнером-старшим. Элизабет понимала его, но не ожидала, что Уилл и правда примет решение отправиться в путешествие с Прихлопом и оставит её одну. Они сошли на берег тихого островка, чтобы попрощаться всего на пару месяцев. Лиззи знала, что это не так уж долго, но втайне надеялась, что Уилл изменит своё решение, когда проведёт ночь в объятиях молодой жены. И каково же было её разочарование, когда на заре пират сообщил, что через час они отплывают.

Элизабет забрала у осоловевшего от её жалоб Джека бутылку и сделала пару глотков.

— Отец бросил их с матерью, когда Уилл был совсем маленьким, и с тех пор не объявлялся!

— У него была веская причина, — попытался оправдать безответственное поведение друга Джек. — Его дважды прокляли. Сложновато общаться с сыном, когда от тебя за милю несёт тухлой рыбой. Я бы не рискнул…

Элизабет брезгливо посмотрела на пирата и сделала ещё пару глотков. Вытерев рукавом рот, она поставила пустую бутылку на стол и хмуро произнесла:

— Он обещал вернуться, но я не верю.

— А вот это правильно! — воскликнул Джек, поднимаясь с кресла. — Мужики все одинаковые. Не стоит им верить.

Широко махнув рукой, он наклонился и выудил из-под кресла вторую бутылку рома. Воробей развязно отсалютовал пойлом своей собеседнице и жадно приложился к горлышку.

— Но ты ведь тоже мужик.

Оторвавшись от сладкого и пьянящего алкоголя, капитан одарил пиратку своим самым привлекательным взглядом и низким бархатным голосом ответил:

— Разумеется. И я совершенно точно такой же, как и все остальные. Поумнее, покрасивее, любовник получше, а в остальном не отличишь.

Он протянул Элизабет бутылку, с ухмылкой наблюдая, как пиратка, не сводя с него глаз, делает жадный глоток.

— Но всё же есть небольшая разница…

— И какая же?

Ром разлился по венам и будоражил. Ухмылка пирата, которая обычно раздражала, сейчас казалась Элизабет притягательной, а чёрные глаза так и манили.

— Я никогда не скрывал того факта, что я отъявленный мерзавец и прохвост.

Воробей опёрся руками о стол по обе стороны от пиратки. И в этот момент она поняла, что подпустила его слишком близко. Лиззи подняла на него глаза и тотчас пожалела: пылающий, беззастенчиво любующийся ею взгляд лишал воли. Она почувствовала, как вся кожа горит, а мышцы становятся всё мягче, плавясь под мощной энергетикой пирата. Ей казалось, что ещё немного — и он сможет выжать её в бокал и выпить залпом, как чёртов ром. Охваченная дурманом опытного соблазнителя, Элизабет уже совсем не соображала. Она сглотнула, чувствуя, как сердце ухает где-то внутри. Джек плавным движением скользнул ладонью по её бедру и едва заметно толкнул ногу пиратки коленкой. Лиззи послушно развела ноги в стороны, подпуская искусителя ещё ближе.

— Ты волновалась за меня, признайся… — прошептал он, проводя кончиком носа по щеке Элизабет.

— Я испугалась… — голос Элизабет оборвался, но она взяла себя в руки и шёпотом продолжила: — Каким бы негодяем ты ни был, я всё равно тебя люблю. Но не как Уилла, не обольщайся, — добавила она, проводя пальцем по губам пирата.

Джек усмехнулся, пробираясь под рубашку миссис Тёрнер.

— Я не претендую, цыпа. Как бы странно сейчас это ни прозвучало, но вы с евнухом созданы друг для друга. А поскольку я беспринципный мерзавец, то смогу закрыть глаза на эту досадную мелочь. Остаётся вопрос: сможешь ли ты? Решай прямо сейчас, Элизабет. Ещё секунда, и я уже не смогу остановиться, — прорычал он, задирая её рубашку.

Вместо ответа Лиззи схватила капитана за грудки и притянула к себе, остервенело впиваясь в его губы. Внутри пиратки кипела и клокотала страсть, перемешиваясь со злостью на Уилла; она толкала её в лапы сладострастного искусителя, и на этот раз Элизабет не собиралась бороться со своими низменными желаниями.

Чувствуя возбуждение пирата бедром, она ликовала и совершенно осознанно отдалась Воробью прямо здесь, на его рабочем столе, бесстыдно получив от этого удовольствие.

* * *

Скай с трудом открыла глаза. Голова гудела так, будто она накануне выпила целую бутылку рома. Эддингтон застонала, прикладывая пальцы к вискам и еле двигая пересохшими губами, а после зашептала заклинание, которое помогло ослабить боль. В памяти разом вспыхнули хаотичные воспоминания. Две реальности смешались: та, что была до снятия проклятия с Тёрнера, и другая — продукт колдовства.

Скай ужаснулась и перевернулась на бок, цепляясь пальцами за подушку, крепко зажмуриваясь. Когда головная боль прошла, то ей показалось, что стало ещё хуже, ведь сильная пульсация в голове блокировала поток картинок и образов, которые сейчас проносились перед глазами со скоростью звука. Она видела сразу все изменения: зафиксированные её же заклинаниями точки, которые формировали новую реальность. Вот Беккет разворачивает армаду. Уилл и Элизабет высаживаются на острове. Уилл отчаливает с отцом на «Голландце». Джек и Элизабет. Пират терзает её губы, сминает в ладонях упругую грудь, ласкает пиратку так же, как ласкал Скай.

— Пожалуйста, не надо! — проскулила Эддингтон, сжимая кулаки до боли в пальцах.

Слёзы душили, и ей казалось, что её сердце беспощадно кромсают на маленькие кусочки. С каждым протяжным стоном Элизабет из груди Скай вырывался надсадный горький сип. Она рыдала в подушку, вынужденная смотреть, как Джек занимается любовью с другой женщиной. Она знала, что это случится, и то была не измена, ведь всё произошло за двенадцать лет до того, как они с Джеком встретились, но Ласточка не ожидала, что ей предстоит увидеть всё своими глазами.

Ещё вчера воспоминания нахлынули на неё, когда она очнулась в ритуальном круге. Так же, как и сейчас, она открыла глаза, и картинки изменённых линий жизни одна за другой начали всплывать в сознании. Вахтенные огни Жемчужины плясали у неё перед глазами. Чуть поодаль, привалившись к бочке, стоял Джек. Держась за виски, он сверлил глазами Элизабет, которая поддерживала под руку Уилла и с мольбой смотрела на капитана. Тогда, проследив их взгляд, Скай впервые увидела, что произошло между ними. Она вскочила на ноги и, обхватив голову руками, пошла в сторону кают-компании. Воробей окликнул её, но Скай, не оборачиваясь, захлопнула за собой дверь. Кое-как добравшись до своей кладовки, она без сил рухнула на ворох вещей и отключилась.

Сейчас, тяжело дыша и всё ещё всхлипывая, Ласточка старалась успокоиться. Джек не был ни в чём виноват перед ней, и теперь она должна была примириться и жить с тем, чему сама того не желая стала свидетелем. За игры со временем нужно платить, и это была цена нового настоящего.

Эддингтон вздрогнула, когда дверь в кладовку скрипнула, и, быстро утерев слёзы, села в постели.

— Кто-то вчера перебрал с колдовством и даже не смог найти вход в каюту.

Скай подняла заплаканные глаза на Джека, который улыбался во весь рот.

— По какому поводу слёзы? Что стряслось у моей прекрасной ведьмочки? — пропел Джек, развязно плюхнувшись рядом. — Должен признать, твоим способностям нет границ. Ты была там тогда… Теперь я помню.

Он ласково огладил её лицо и потянулся к губам, но Скай отвернулась, чувствуя тепло его пальцев, замерших у неё на шее.

— Не надо, Джек, — прошептала она. — Я не могу.

Воробей едва заметно напрягся и, хмурясь, начал перебирать в голове причины слёз и странной реакции Скай.

— Я чего-то не знаю?

Скай опустила голову и молча кивнула. Она даже не пыталась сдерживать слёзы, которые капали на одеяло. Наконец она еле слышно заговорила:

— Я вижу всё, что поменялось в линии жизни каждого из вас.

Джек прекрасно понял, к чему она клонит, но на всякий случай принял самое невинное выражение лица и осторожно спросил:

— Прям всё-всё? Или частично?

Скай не в силах была отвечать, поэтому просто посмотрела на него. Её губы дрогнули, и она, зажмурившись, уронила голову на колени.

— О нет, только не слёзы… — скривился Джек, вертя головой в поисках хоть какой-то помощи. — Знаешь, я слыхал, что во время ритуалов ведьме может померещиться всё что угодно! Одной моей знакомой во время транса почудилось, что у неё пятеро детей, хотя бедняжка на самом деле была бесплодна. А ещё…

— Хватит, Джек! Прекрати! — крикнула Скай, прерывая поток сознания пирата, который готов был перемалывать любую ерунду, лишь бы не обсуждать то, что случилось.

— Я видела вас с Элизабет!

— Ты вообще всё не так поняла, — фыркнул Воробей и снова начал нести какую-то чушь, размахивая руками и гримасничая.

— Ты ублажал её на чёртовом столе, Джек!

— Оу, ты настолько всё видела… — протянул Воробей. Округлив глаза и поморщив нос, он осторожно добавил: — Я хотел немного смягчить новость. Знаешь, я не особо-то и старался с ней. Да и впечатлений никаких не осталось…

— Ради бога, Джек, замолчи!

Скай вскочила на ноги и, глядя сверху вниз на оторопевшего пирата и глотая слёзы, громко заговорила, то и дело срываясь на крик:

— Не надо оправдываться передо мной! Я тебя не виню ни в чём. Это случилось двенадцать лет назад. И я собственноручно зафиксировала этот момент в твоей линии жизни!

— Ну а чего тогда верещишь, как потерпевшая, и истерики мне устраиваешь?! — вспылил Джек, подскакивая.

— Да потому что люблю тебя, а смотреть на твои утехи с другой женщиной — просто пытка!

— Дак и я тебя люблю!

Слова Джека громом прошили пространство, оставляя за собой звенящую тишину. Кажется, Воробей сам испугался своего признания и смотрел на притихшую Ласточку не мигая.

— Что ты сказал? — спросила она наконец, шмыгнув носом.

— Убью, говорю, если ещё раз закатишь истерику! — рявкнул Воробей и вылетел из кладовки как ошпаренный, громко хлопнув дверью.

---

1) На большом волнении вдоль судна натягивают так называемые «штормовые леерá», за которые можно держаться при переходах по открытым участкам палубы.

Вернуться к тексту

2) Шпиль (от нидерл. spijl — «якорный ворот») — механизм на торговом судне (или военном корабле) типа ворот с вертикальной осью вращения; служит для вытягивания якорной цепи из воды.

Вернуться к тексту

3) Ют — кормовая надстройка судна или кормовая часть верхней палубы.

Вернуться к тексту

В этой главе есть сцена насилия и рейтинговая сцена сексуального характера.

Чтобы понять причины поведения героев в этой главе рекомендую вспомнить содержание глав "Каратель" и "Иллюзии". Также в главе присутствует обоснованный ООС.

Приятного прочтения!

---

— Мистер Гиббс, вы не видели Джека?

— Со вчерашнего дня ни слуху ни духу… — недовольно откликнулся старпом. — Некогда его искать. Работа кипит.

— Он не ночевал в каюте, — с тревогой сообщила Скай и растерянно оглянулась, в который раз осматривая палубу Жемчужины.

Гиббс неловко покашлял в кулак. Мысль о том, что его маленькая Ласточка ходит в любовницах Воробья, до сих пор не давала ему покоя.

— Капитан на «Карателе».

Скай и Джошами разом обернулись на заискивающий голос Пинтела.

— А ну работать, бездельник! — возмутился старпом.

— Мистер Гиббс, позвольте Пинтелу переправить меня на «Каратель». Мне срочно нужно поговорить с Джеком.

— Делайте что хотите… — с досадой отмахнулся Джошами, глядя на сияющую физиономию матроса, и, дабы поумерить его радость, добавил: — За мисс Эддингтон головой отвечаешь.

* * *

Без магических иллюзий «Каратель» был обычным галеоном и, кстати говоря, оказался в превосходном состоянии.

«Будто с верфи только что спустили», — восхитился Гиббс, когда проверял судно.

Трюмы были забиты сокровищами и разными ценностями. Большую часть Джек распорядился как можно быстрее переправить на Жемчужину, а «Каратель» взять на буксир.

Воробей сидел за столом Дарка и крутил свой излюбленный перстень. Солнце играло на зелёном камне, подсвечивая его изнутри. В голове снова всплыл изумрудный взгляд, обрамлённый пышными ресницами. Аккуратная линия бровей, которая шла изломом, когда Ласточка злилась, сдерживая эмоции. И губы, мягкие, податливые губы, которые были одновременно невинны, ни разу не очернив себя проклятием, и в то же время до безумия чувственны, готовые покрыть поцелуями каждый дюйм его порочного тела.

Ей удалось вырвать из него признание. Он миллионы раз говорил красивые речи своим пассиям: шептал слова любви в порыве страсти, признавался в чувствах, которые никогда не испытывал. Бездумно клялся в верности, когда очередная ревнивая девица осыпала его проклятиями. Он бессовестно врал женщинам всю свою сознательную жизнь, но Ласточке не мог сказать ни слова о чувствах к ней и каждый раз отшучивался или отвлекал её настойчивым поцелуем, только она пыталась заговорить о том, что на самом деле было у него на душе. Слишком уж Воробей привык юлить.

Поэтому, когда в запале Джек проговорился, буквально прокричал о своей любви, то испугался, как нашкодивший мальчишка, и трусливо сбежал на «Каратель», чтобы глаза его не видели причину своей слабости. Оказаться в плену чувств Джеку казалось равноценным тюремному заключению без возможности найти упокоение на эшафоте.

Горло сдавило, как петлёй, и Воробей, нервно дёрнув усами, поднёс к губам бутылку. Даже ром не смог перебить досаду, от которой становилось до омерзения тошно. В голове пирата билась одна навязчивая мысль: «Вы запомните этот день, когда капитан Воробей был навсегда скован своими же чувствами».

Джек с грохотом опустил бутылку на стол. И только он подумал, что это уже перешло все границы, как в дверях появилась она. Тонкая хрупкая фигура, которая ещё вчера вызывала у пирата только нежность и желание защитить, теперь заставила всё его тело напрячься, будто сам дьявол явился к нему в образе ангела.

— Что ты здесь забыла? — спросил Джек раздражённо, разглядывая простую юбку Ласточки.

Он впервые видел на ней что-то, кроме бриджей. Одному чёрту известно, зачем она вдруг решила переодеться в женское. Джек почувствовал, как ком в горле начал жечь, постепенно разливаясь лавой по горлу и опускаясь всё ниже и ниже к груди. Злость потекла по жилам раскалённой вязкой жижей, смешиваясь со странным вожделением.

С какой стати он находился во власти Ласточки, когда всё должно быть наоборот? Почему он позволил себе поддаться её чарам, ведь именно он должен оставаться хозяином положения? Как такое возможно, что легендарный капитан Джек Воробей повёлся на очарование совсем юной мисси? Внутри всё бурлило и кипело. Девчонка должна знать своё место.

Не в силах побороть навязчивые мысли Джек медленно поднялся с места и подошёл к Скай.

— Джек, я хотела поговорить о вчерашнем… — начала она, опуская глаза.

Надо же — прикидывается овечкой, глаза в пол, а сама уже вертит мной, как ей вздумается.

— Твоё признание ничего не поменяет. — Она запнулась, подбирая слова: — Я имею в виду, что не стану требовать от тебя чего-то большего…

Ведьма.

— …мне достаточно того, что мы просто вместе…

Наглая врунья.

— …не думай, что я стану мучить тебя капризами и какими-то требованиями…

С каждым её словом ярость всё больше вскипала внутри, и в какой-то момент Джек уже не слышал, что именно она говорила. Теперь он мог видеть только, как маняще приоткрывались её губы, отравляя его душу дурманом. Эти губы, ласкавшие его ночами, при свете дня вкладывали в голову мысли, которые шли вразрез с пиратской натурой. Из-за этих сладких губ он уже не слышал свою суть и был готов изменять себе снова и снова.

Чувство собственной никчёмности и ничтожности вдруг прошило каждый его нерв, каждую клетку, всегда готового к атаке тела. Капитан Джек Воробей прекрасно знал, как переносить предательство, но перед лицом любви оказался совершенно беспомощен.

Одним молниеносным движением он схватил Скай за шею так, что она успела только коротко всхлипнуть, и впился в её губы грубым поцелуем. Поначалу она пыталась вяло отвечать, но Джек пресёк неуверенную попытку, сжав пальцы на тонкой шее, и продолжил хищно изучать рот Ласточки языком. Скай дёрнулась, но Воробей и не думал ослаблять хватку.

Он почувствовал вибрацию от её возмущённого мычания, и как она беспомощно упёрлась ладонями в его грудь, стараясь оттолкнуть. Наконец ей удалось извернуться и она испуганно залепетала.

— Джек, прекрати! Мне же больно!

Её протест только распалил пирата, и он навалился на Скай всем телом, прижимая к столу. Оглушённый наваждением, Джек слышал истошные крики, когда рвал на своей Ласточке рубашку, но оставался глух. Она кричала так, будто он сдирал с неё кожу, а не ткань. Засосы, которые он оставлял на её шее были печатями, гарантом его полной власти над ней.

Истерзав цепкими пальцами её нежную грудь, — так, чтобы россыпь синяков ещё долго напоминала ей и ему самому, кто на самом деле хозяин положения, пират рывком развернул Скай и толкнул её на стол. Она успела подставить руки, но Джек с силой надавил ладонью между хрупких лопаток и буквально впечатал Ласточку в жёсткую столешницу. Свободной рукой он задрал подол её юбки и дёрнул вниз исподнее.

Воробей спустил штаны и, игнорируя сиплые крики Ласточки, вторгся в её неподготовленное к близости тело.

Никогда прежде Джек не принуждал женщин, но сейчас, вышибая из Скай всхлип за всхлипом, он получал какое-то первобытное, доселе чуждое ему удовольствие. Каждым грубым толчком пират говорил ей, что она в его власти. Намотав длинные волосы на кулак, он тянул их, точно удила, и только что не пришпоривал стройные бока своей рабыни, дабы усмирить, сломать в ней то, что посмело задеть его самолюбие. Ласточка уже не сопротивлялась, когда он двинулся вперёд ещё раз и, по-звериному прорычав, наконец достиг пика животного удовольствия.

Всё, что произошло потом, было как в тумане. Вот он натянул штаны, ему вдруг стало невыносимо жарко, а в голове начало тукать и гудеть, как после жесточайшего похмелья. Безразличным взглядом он скользнул по Скай, которая, собрав остаток сил, поднялась, опираясь на столешницу трясущимися руками. Джеку показалось, что он наблюдал за ней ещё какое-то время, но почему-то это тут же стёрлось из памяти. Наваждение начало постепенно рассеиваться, только когда он вышел на верхнюю палубу. Бриз немного отрезвил помутившееся сознание, и к горлу тут же подступило мерзкое невыносимое чувство. Капитан с трудом сглотнул горечь и посмотрел на Жемчужину, которая шла впереди «Карателя».

Вдруг осознание содеянного вспышкой ослепило его, как будто образ родного корабля напомнил Джеку, кто он есть на самом деле, и резко выдернул из дурмана. Перед глазами пронеслись страшные дикие картины.

Скай не может полностью разогнуться и тщетно пытается прикрыться разодранной рубашкой. Кожа на локтях и рёбрах содрана в кровь, грудь пестрит кровоподтёками, а живот покрыт широкими царапинами. Рвано дыша, она поднимает на него стеклянные глаза и смотрит сквозь. Страшный пустой взгляд, который не выражает ровным счётом ничего, заставляет Джека вздрогнуть всем телом. Опираясь о стол, она пытается сделать хоть шаг, но не может даже двинуться. Словно пощёчиной, эти жуткие картинки возвращают его в реальность и вынуждают наконец осознать, что он наделал.

Он кидается в кают-компанию, но Ласточки там уже нет. Он зовёт её не своим голосом — надрывно, заглядывает в капитанскую каюту, ищет её повсюду в надежде, что та забилась в какой-то тёмный угол. Всё тщетно. Как ошпаренный Воробей выскакивает обратно на палубу и вдруг замечает за бортом кусок белой ткани. Разорванная рубаха, надувшись уродливым пузырём, будто из последних сил пытается удержаться на поверхности, но очень быстро тонет.

— Скай! — орёт Джек во всё горло и, не раздумывая, бросается за борт, в холодную воду.

* * *

— Это слон!

— Где ты таких слонов видел, идиот! Черепаха же!

Пинтел отвесил злобный пендель Раджетти, отчего тот подпрыгнул и каким-то чудом умудрился поймать подзорную трубу, которую чуть не выронил от неожиданности. С раннего утра он вынужден был куковать на марсе⁽¹⁾, высматривая «врагов», но горизонт был уныло чист, а вахту никто не отменял. Так что оставалось развлекаться детальным изучением облаков: все они были разной формы и напоминали причудливых животных, даже голые бабы попадались, что особенно веселило пирата.

— Дай сюда, болван!

Пинтел вырвал из рук несмышлённого друга подзорную трубу и продолжил изучать облако, которое лениво плыло над «Карателем». Раджетти опасливо вжал голову в плечи и на всякий случай поправил повязку на глазу. Иногда ему казалось, что Пинтел слишком уж над ним доминирует. Но лишь иногда.

— Глянь, капитан наш выкупаться решил, — заржал матрос, тыча пальцем в сторону «Карателя».

Раджетти попытался отвоевать право на подглядывание за капитаном, и после непродолжительной возни пираты умудрились смотреть в неё одновременно, причём одноглазый подставил к устройству сторону с повязкой. Благо корабль находился не так далеко и происходящее можно было наблюдать здоровым глазом.

— Что-то холодновато для купания, — поёжился Раджетти, глядя на то, как Воробей прыгает за борт и отплывает от корабля.

— Думаешь?

— Матушка говаривала, что папка мой так себе все причиндалы отморозил.

Пинтел захихикал, тряся жидкими волосами, и, наконец вдоволь насмеявшись, утёр слёзы. Вдруг он резко переменился в лице.

— Тонет, кажись…

Матросы напряжённо переглянулись и хором закричали что есть мочи:

— Человек за бортом!

Услышав их крики, пираты побросали работу и кинулись к борту. Мистер Гиббс задрал голову, чтобы понять, в какую сторону машут два дурня, и выхватил подзорную трубу.

— Капитан за бортом! Шлюпку на воду! — прогремел он, когда увидел знакомую красную бандану прямо возле «Карателя».

— Нет времени, утонет, — бросил Уилл и, одним прыжком вскочив на планширь, сиганул за Джеком.

— Сеть крепи, улитки вы безмозглые! — заорал Гиббс на застывших матросов.

Пираты кинулись врассыпную. Пятеро взялись тащить огромную сеть, а остальные похватали канаты, чтобы закрепить её на борту Жемчужины.

Когда Уилл подтащил потерявшего сознание Джека к борту, то обвязал его торс парой канатов и, ловко связав пару крепких морских узлов, начал подниматься, цепляясь одной рукой за сеть, а другой придерживая Воробья, которого поднимали матросы.

Оказавшись на палубе, Тёрнер сплюнул остатки воды и протиснулся в толпу, окружившую капитана.

— Перепил, видно, кэп, — протянул Пинтел, глядя на то, как Гиббс освобождает капитана от пут.

Старпом сверкнул глазами на матроса, но не успел отчитать его за фамильярность и нарушение субординации, потому что, расталкивая пиратов локтями, в гущу событий пробиралась Скай.

— Джек!

Не обращая внимания на мокрую палубу, Ласточка рухнула на колени рядом с капитаном. Она порывисто сжала ладонями его лицо и склонилась, чтобы определить, дышит ли он.

— Он был в сознании, когда я до него добрался. Не захлебнулся. Это перееохлождение.

— Так что вы стоите! Отнесите его в каюту! — крикнула Скай, глотая слёзы.

— Не волнуйся так… Оклемается, — попытался подбодрить её Гиббс, когда самый крепкий пират подхватил Воробья на руки.

* * *

Эддингтон мерила комнату нервными шагами. Она всё никак не могла понять, зачем Джек переправился на «Каратель». Сама она так и не смогла попасть на корабль: Гиббсу понадобилась помощь Пинтела и утреннюю «поездку» пришлось отложить.

Матросы думали, что капитан перебрал с ромом, но Скай знала — дело точно не в этом. На корабле иллюзий что-то произошло… Ласточка обеспокоенно посмотрела на Джека, который лежал на кровати без движения. Как только его принесли в каюту, она сняла с него мокрую одежду и укрыла тёплым одеялом. Скай попыталась прочитать какие-то целительные заклинания, но, видимо, лекарскими способностями она совсем не обладала, потому что было уже далеко за полночь, а капитан так и не пришёл в себя.

Ласточка даже думать боялась, что будет, если переохлаждение окажется слишком сильным. Она успокаивала себя, что Джек наверняка не раз попадал под ледяной ливень во время штормов, да и за бортом поди бывал, и вздохнула с облегчением, когда его синие губы начали постепенно розоветь.

Она сетовала на восемнадцатый век, где нельзя было найти антибиотики, и уже обдумывала, как доставить Джека к Тиа Дальме в случае чего, когда он тихо застонал и начал приходить в себя.

— Родной мой, как же ты меня напугал, — запричитала Скай, склонившись над пиратом.

Воробей резко распахнул глаза и уставился на неё, как будто не узнавал.

— Это же я.

Она нежно улыбнулась и огладила ладонью его колючую щёку, присаживаясь с краю.

— Скай… — прохрипел он и, откашлявшись, сел в кровати.

Воробей смотрел на неё с ужасом в глазах. Ни привычных заигрываний, ни улыбки и хитрого прищура, которые всегда делали его лицо подвижным, а мимику живой и дерзкой.

«Иллюзии…» — догадалась Скай, вспомнив легенды о тех, кто, обезумев, сбрасывался с борта бордового галеона.

— Всё хорошо. Скажи, зачем ты вернулся на «Каратель»?

Скай придвинулась ближе и легко коснулась губами его губ. Джек не ответил на поцелуй, но протянул руки к вороту её рубахи.

— Можно? — спросил он не своим голосом.

В его интонации было столько сомнения и неуверенности, что Скай на секунду опешила, но кивнула, позволяя Джеку отогнуть воротник.

Он провёл пальцами до её груди, сосредоточенно осматривая кожу, будто проверял. Ласточка резко вдохнула, когда Джек распахнул рубаху и спустил ткань до плеч. Волна жара окатила Скай, румяня щёки и беспощадно сбивая дыхание. Воробей рассматривал её, мягко ощупывал, оглаживал каждый изгиб… Его сосредоточенный взгляд был слишком внимательным и серьёзным, как будто он и не раздевал её прежде.

Добравшись до рёбер и живота, он наконец поднял глаза и притянул Скай к себе, прижимая как можно ближе. Она замерла от ощущения его ладоней на спине и почувствовала, как он с облегчением выдохнул. Её же сердце нещадно колотилось, билось в растерянности о грудную клетку. Ласточка прильнула к груди Джека, чувствуя ответные удары его сердца, и готова была поклясться, что впервые видела его таким искренним.

Рубашка, спущенная до локтей, мешала, но Скай боялась шелохнуться, чтобы не спугнуть настоящего Джека, в существование которого она слепо верила, надеясь, что он всё ещё где-то там внутри, за бесконечной чередой масок. Воробей же как околдованный водил пальцами по её спине и молчал.

Скай отстранилась, заглядывая ему в глаза. Только на секунду в чёрных зрачках вспыхнули лукавые искорки, но тут же потухли, уступив место безграничной нежности. Джек взял руку Скай и, склонив голову, прижался сухими губами к её запястью. Покрыв поцелуями всю внешнюю сторону узенькой ладони, он перешёл на пальцы. Она прикрыла веки, мысленно отсчитывая невесомые прикосновения его губ.

Раз, два, три… Джек разворачивает её руку, скользит губами по внутренней стороне до локтя, опаляя нежную кожу горячим дыханием. Четыре, пять, шесть… Он поднимается к плечу, а затем к ключице, едва касаясь носом, не прерывает дорожку поцелуев. Скай вздрагивает от собственного стона, когда пират касается шеи и оставляет уже влажные чувственные поцелуи. Она больше не может считать, задыхаясь от нежности, которую он дарит ей. Выгибается, нетерпеливо подставляет его губам ещё не обласканные участки кожи. Джек осторожно укладывает её на кровать так, будто она хрустальная. Одно неловкое движение — и редкое сокровище рассыпется у него в руках.

Каждое лёгкое прикосновение к её бёдрам вызывает у Скай волну жара, которая концентрируется внизу. Джек медленно стягивает с неё бриджи и завороженно наблюдает, как подрагивает её живот, а сама она плавно выгибается, сминая простыни под собой. Он жадно рассматривает каждый дюйм её обнажённого тела, силясь вытеснить из памяти царапины и гематомы, которые покрывали её кожу в тех жутких видениях.

— Джек, ну что ты медлишь? — шепчет Скай.

Щёки раскраснелись, губы приоткрылись от сбивчивого горячего дыхания. Ни намёка на страх или сомнение. Она лежит перед ним в рыжей паутине волос, разметавшихся по простыням, сводит с ума белизной кожи, упругостью миниатюрных форм, утончённостью изящных линий и спрашивает севшим от желания голосом почему он медлит.

Не потому ли, что он истерзал её, искалечил, по-варварски обошёлся с её женственностью и хрупкостью, надругался над тем, что она так искренне доверяла ему каждую ночь, то что он мог взять лаской и нежностью в любой момент? Не потому ли, что он позволил внутренним демонам овладеть собой и уничтожить единственную душу, по-настоящему полюбившую его таким, какой он есть? Пусть это случилось в мире иллюзий и Скай ничего не знает, но он-то пережил весь этот кошмар. Он совершил много бесчестного на своём жизненном пути, но таких изуверских преступлений за ним никогда не водилось.

— Что бы ни случилось там, на «Карателе», это всё неправда, — заговорила она, приподнимаясь. — Ты можешь ко мне прикасаться, я этого хочу.

— Тогда ты не хотела, но я не слушал, — сверкнул глазами Джек, стискивая зубы.

— Это чёрная магия «Карателя». Он проклят.

— Ты умоляла меня остановиться, Скай, кричала до сипоты, а я продолжал истязать тебя, — прорычал Воробей.

Его глаза потемнели, а все черты заострились, предостерегая Ласточку, что связываться с ним опасно. Скай смутно догадывалась, в чём дело, но будто не замечала угрозы и продолжала:

— Ты не остановился?

— Нет.

— До самого конца?

— До самого конца, — глухо повторил он.

Скай села перед капитаном, раскинув ноги по обе стороны от него, и, скользнув ладонями по его плечам, добралась до шеи. Сцепив пальцы в замок, она слегка потянула на себя, касаясь его лба своим.

— Ты считаешь, что пытал меня тогда по-настоящему? Что ты способен был так со мной поступить? "Каратель" толкает людей на ужасные поступки, заставляет их предавать свои идеалы и идти против своей природы, а потом сводит с ума отчаянием и чувством вины. На самом деле ты пытаешь меня сейчас. — Скай облизнула пересохшие губы и, глядя пирату в глаза, продолжила: — Я молю тебя прикоснуться, приласкать, а ты мучишь меня нерешительностью.

Она опустила одну руку на его грудь и провела подушечками пальцев до пояса, пробираясь под простыню, которой он был прикрыт. Воробей зашипел, когда почувствовал руку Ласточки на своём возбуждении. Обхватив его кольцом, она медленно провела вниз, лаская и дразня.

— Разве это не доказательство моей благосклонности?

Второй рукой она притянула его ладонь к себе. Прикоснувшись, пират ощутил шёлк волнистых волос, который сменился жаркой влажностью, когда Скай подалась бёдрами ему навстречу. Её протяжный стон стал ответом, бесспорным разрешением на право обладать ей прямо здесь и сейчас.

Воробей, не теряя больше ни минуты, перехватил Скай за талию и опрокинул на кровать спиной. Он вошёл в неё, подгоняемый страстным шёпотом, срывавшимся на откровенные вздохи, и сам не мог сдержать своих порывов, отзываясь эхом. Джек готов был тонуть в ней снова и снова, ощущать всем своим телом блаженство, которым она буквально сочилась: испарина, покрывавшая её кожу, влажность между разведённых только для него ног.

Ритм их чувственного единения вытеснил из головы все события на борту «Карателя». Сейчас всё казалось таким ясным и понятным. И как только ему в голову пришло поверить проклятым иллюзиям? Зачем ему брать силой ту, которая доверяет ему всецело. Ту, которая сейчас умоляет его не останавливаться. Ту, которая готова принимать его любого. Ту, которая любит его, как никто прежде его не любил.

— Люблю тебя безумно, — прохрипел он одновременно с последним рывком.

Ласточка не ответила, но последовала за ним, вскрикнув и прогнувшись от пронзительного удовольствия. Она просто приняла это признание, как и всё, что он ей отдал в эту ночь. Тяжело дыша, Джек уткнулся мокрым лбом в её плечо и усмехнулся, качая головой. Как же хорошо было чувствовать её подрагивавшие от напряжения ноги, вздымавшуюся под ним грудь и впервые говорить о своей любви открыто, без подвоха и происков.

Воробей поцеловал Ласточку в плечо и перевернулся, рухнув рядом с ней на спину. Подушки валялись в стороне и сил дотянуться не было, но дышалось теперь так легко и свободно, что, казалось, ему больше не нужно будет ни подушек, ни еды, ничего, кроме таких ночей. Он лениво натянул на себя скомканную простынь и блаженно закрыл глаза. Сквозь дрёму Джек почувствовал тяжесть на своём плече и услышал запоздалое: «Я тебя тоже».

* * *

Воробей сладко зевнул, вытянул затёкшую руку и перевернулся на бок, сонно мигая. Голова была лёгкая как никогда, «Каратель» уже казался ему нелепой ерундой, а вот воспоминания прошлой ночи отзывались в мышцах приятной истомой. Потянувшись по-кошачьи, Воробей расплылся в довольной сытой улыбке и стал наблюдать, как виновница его довольства надевает рубашку и пытается пальцами расчесать спутанные волосы. Когда она, наконец, заметила, что у неё появился зритель, то широко улыбнулась в ответ.

— Эй, не подглядывай.

— Не могу отказать себе в удовольствии.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Эддингтон, забираясь с ногами на кровать. Она протянула руку к лицу Джека и невесомо дотронулась до его щеки.

— Как ещё можно себя чувствовать после ночи любви и страсти? — Он дёрнул бровью и улыбнулся ещё шире. — Кстати, кто тебя этому всему научил?

Скай застыла с вытянутым лицом и, отчаянно борясь со смущением, запинаясь, ответила:

— Ты.

Джек откинулся на подушку и искренне захохотал.

— Это была шутка, Скай, чего смутилась? — проговорил он, то и дело опять срываясь на смех.

— Да ну тебя, — обиженно буркнула она и бросила в довольного пирата подушку.

— Неплохой из меня учитель.

Джек отложил подушку и придвинулся ближе. Его умение менять тон беседы всегда поражало Эддингтон. Он мог кривляться и шутить, но уже через секунду смотрел на неё как голодный на десерт.

— Раз ты уже смущена, то воспользуюсь случаем обсудить с тобой одну очень деликатную тему, дабы не пытать тебя дважды.

Воробей взял её руку и провёл кончиком носа до самого плеча, пока не встретился с растерянными зелёными глазами.

— Хотелось бы уточнить одну деталь наших, несомненно, приятных отношений. Жизнь так устроена, что за всё в ней нужно платить… Особенно высока цена у удовольствия и наслаждения, понимаешь?

Он сощурил глаза и продолжил плести витиеватые кружева из своих рассуждений:

— Мужчины бы не отрывались от любовных утех, если бы плата не была столь высока и ужасно досадная мелочь не портила всю перспективу…

— Господи, о чём ты вообще? — нетерпеливо перебила его Ласточка.

— Ты ещё не беременна? — с надеждой спросил он, скривившись.

Эддингтон едва успела подавить смешок. Она решила немного помучить Воробья в отместку за его неуместные шутки, поэтому опустила глаза и тяжко вздохнула:

— Не знаю… Сама каждый раз думаю об этом. Только представь, как тяжело тебе будет воспитывать ребёнка здесь.

— Мне?!

Его брови взметнулись от возмущения и внутреннего протеста.

— При чём тут я? Ты мать, вот и воспитывай!

— Не смогу, — вздохнула Скай, внутренне ликуя. — В двадцать первом веке женщины рожают детей и сразу же оставляют новоиспечённого папашу с ребёнком. Ведь впереди ещё столько мужчин, которых нужно одарить прекрасными малышами.

— Каких ещё мужчин?! — чуть ли не подскочил Джек.

Скай развернулась к пирату, который сидел с вытянутым лицом, и взяла его руку, крепко сжимая.

— Джек, возможно, я ещё не беременна, правда подташнивает по утрам и голова кружится, но это ведь может быть от стряпни нашего кока, — самозабвенно сочиняла Скай. — Но если всё-таки появится ребёнок, я верю, что ты справишься! Управлять кораблём и качать люльку, конечно, очень неудобно, но тебе будет помогать Гиббс. Можно назначить смотрящих за ребёнком, пусть дежурят.

Скай подскочила, изображая восторг от удачной идеи, и чмокнула обалдевшего пирата в губы. Она много чудного рассказывала про будущее, но такого безобразия Джек вынести не мог.

— Но я буду очень скучать по тебе, Джек Воробей. Сложно будет заменить тебя на другого мужчину.

— Что за дикие порядки у вас? — возмутился Воробей, но хохот Скай не позволил ему окончательно разочароваться в будущем человечества.

Он ухватил хохочущую Ласточку за бёдра и притянул к себе, сладострастно облизнувшись.

— Ах ты, плутовка, врёшь и не краснеешь. Дурить меня удумала? Кто тебя такому научил?

— Ты… — соблазнительно протянула Скай, прекратив смеяться.

Джек склонился, вовлекая свою непредсказуемую Ласточку в долгий поцелуй. Он просто не мог от неё оторваться, надышаться её молодой свежестью.

— Это была моя маленькая месть за твои шутки. А ещё за Элизабет, — честно призналась она, разрывая поцелуй.

— Если тебе станет от этого легче, то я не признавался ей в любви. А если кому и признавался, то безбожно врал.

— Всем? — тихо прошептала Скай, очерчивая ноготком его губы.

— Всем. Кроме Жемчужины. С ней можно быть честным, как и с тобой.

Джек замолчал, рассматривая лицо Ласточки, которая замерла под ним, жадно слушая его откровения.

— Я не беременна, — вдруг сказала она, нарушив тишину. — Есть заклинание, которое позволяет повременить с этим.

— Хорошо, — выдохнул Джек, не сводя с неё глаз.

В каюте снова воцарилась тишина. В такие минуты им двоим совершенно не нужно было говорить. Если бы Джек был хоть немного откровеннее с самим собой, то понял бы, что впервые мог говорить с кем-то своей душой. С кем-то, помимо Жемчужины, к которой он был всецело привязан. Ему на миг показалось, что Скай всегда была здесь, рядом с ним. Может, она и есть его Жемчужина, которая наконец обрела человеческий облик. Его изящная, верная и любимая Жемчужина.

— Джек, «Каратель» исчез! — нарушил идиллию голос Гиббса.

Они с Ласточкой как по команде подскочили. Скай подобрала под себя голые ноги и натянула простыню. Старик даже не смутился, что застал молодых в неглиже — настолько был взволнован.

— Ну что ж, одной проблемой меньше, не так ли? — заключил Джек, весело подмигивая Скай.

---

1) На парусных судах марс служит для разноса стень-вант (снасти стоячего такелажа, которыми укрепляют мачты, стеньги и брам-стеньги с бортов судна) и местом для некоторых работ при постановке и уборке парусов. На марсах военных кораблей как правило устанавливалось ограждение (леера) и во время боя могли размещаться стрелки.

Вернуться к тексту