Всего лишь маленькая девочка (джен)

За окном одной из многочисленных палат госпиталя Святого Мунго с белеющих в предрассветной дымке яблонь осыпались лепестки. Поёживаясь на утреннем холодке, через внутренний двор пробежала молоденькая сестричка в лимонной мантии; в окнах соседнего корпуса загорался свет. Госпиталь был переполнен — лишь недавно отгремела битва за Хогвартс, и пал режим Волдеморта. Жертвы его тирании нуждались в лечении; Министерство Магии бурлило, заваленное работой, среди которой не последнее место занимали хлопоты по раздаче наград, расчёте пенсий вдовам, сиротам и инвалидам войны.

Кингсли Бруствер отвернулся от окна и взглянул на стоявшую перед ним целительницу: высокая, дородная дама с серьёзным лицом — она была некрасива, но в её неправильных чертах всё равно сказывалась порода. Миссис Бейтс заведовала детским отделением госпиталя уже не первый десяток лет, и сумела удержаться на своей должности даже при Волдеморте. Кингсли изрядно тревожили люди, удержавшие за собой высокие посты в это сложное время. Разве что педагогический состав Хогвартса... но не стоит обманываться — Макгонагал, Флитвик и многие другие остались в замке исключительно стараниями покойного директора Снейпа. Если бы не он... но об этом лучше не думать. В Министерстве или здесь, в госпитале, всё было сложнее. Будь у Кингсли возможность, он немедленно сменил бы всех, абсолютно всех, но где найти взамен столько хороших специалистов, годных для руководящих должностей? Вот и приходилось оставлять тех, кто не скомпрометировал себя за прошедшие годы. Репутация миссис Бейтс была безупречна. Бездетная вдова, она жила работой, почти не тратила свой заработок — её счет в Гринготтсе был весьма внушителен; сотрудники отзывались о ней как о чрезмерно строгой, суховатой особе, но неизменно отдавали должное её целительским познаниям и опыту. Словом, Лукреция Бейтс осталась на своей должности, и ей приходилось доверять.

— И что вы скажете? — спросил Кингсли.

— По результатам осмотра — вполне здоровый ребёнок, нормально развитый для трёх месяцев. Вес маловат — это всё. Вот документы, — она протянула министру папку, и Кингсли пролистал исписанные Прытко Пишущим Пером листы целительских заключений и справок.

— Да... всего лишь маленькая девочка, — вздохнул министр магии, потирая подбородок. Надо сказать, эта маленькая девочка, ныне заливавшаяся неистовым рёвом в казённой кроватке, доставляла ему немало беспокойства. Ещё бы. Дочь Томаса Риддла, именуемого Волдемортом, и Беллатрикс Лестрейндж, урождённой Блэк. Наследница Слизерина. Круглая сирота — одна из многих сирот военного времени. Безжалостный бег истории уравнял их всех.

Разумеется, у неё были родственники со стороны Блэков, но Нарцисса Малфой, например, уже воспитала одного Упивающегося Смертью, так что для неё племянница умерла. Да Малфои и не стремились облагодетельствовать малышку. Об Андромеде и думать нечего — ей бы внука вырастить.

— Ребёнка можно отдать на удочерение, — подсказала миссис Бейтс, — принимая во внимание наследственность, она нуждается в дополнительном внимании, и...

— Разумеется, — кивнул министр, уже не раз обсуждавший этот вопрос с доверенными лицами, — нельзя оставлять её в интернате. В конце концов, сейчас её можно подержать и здесь, а потом мы подыщем подходящую семью.

Это было нелегко. Кто возьмёт на себя подобную ответственность? А возьмёт ли сам министр на себя иную ответственность — не открывать приёмным родителям тайну происхождения девочки? Нет, это просто-напросто бесчестно.

— Время не терпит, — возразила миссис Бейтс, — госпиталь переполнен, у нас не хватает рук, а волонтёры... не всегда приносят пользу. Между тем...

Между тем не все Упивающиеся смертью находились за решёткой. Некоторые ещё скрывались. Кто-нибудь мог и выкрасть девчонку из госпиталя — наверняка не обошлось бы без жертв, — и сделать из неё идеальное знамя для борьбы...

...И, кстати, отнять у ребёнка шанс на нормальную жизнь. В конце концов, Дельфини Лестрейндж — так её именовали в документах, — тоже человек. Кингсли это очень хорошо понимал, особенно последние полгода, когда в одном маленьком, затерянном в шотландских горах домишке у него самого родилась дочь.

— Я понимаю, — кивнул Кингсли, — спасибо, целитель Бейтс. Мне пора. До встречи.

— Постойте! — миссис Бейтс остановила его повелительным жестом. — Возможно, я знаю человека, готового взяться за воспитание девочки. Это я. Я... и моя сестра.

Кингсли удивлённо взглянул на неё. Честно говоря, целитель Бейтс не производила впечатления подходящей приёмной матери. А её сестра?..

Миссис Бейтс была урождённая Роули. Родня (пусть и дальняя) Торфинну Роули, носившему Тёмную Метку и убитому в битве за Хогвартс. Министерству было известно, что ветвь семейства Роули, породившая Торфинна, имела весьма натянутые отношения с той ветвью, к которой относилась Лукреция. Так у неё была ещё и сестра? Кто она такая, сколько ей лет?

Во всяком случае, с этим следовало разобраться, прежде чем давать окончательный ответ.

— Я знаю, что выгляжу недостаточно добросердечной для такого дела, — миссис Бейтс пошла напрямик, — возможно, это правда. Зато я целитель, и не последний. За мной не водится вредных привычек. Я могу дать ребёнку уход, защиту, образование, обеспечить её будущее. Моя сестра — человек иного склада. Она уже далеко не молода, безусловно. Собственных детей она потеряла много лет назад и долгое время не могла оправиться от этой потери. Но, я думаю, она смогла бы дать ребёнку ту заботу, какую, возможно, не могу дать я. У моей сестры всё ещё живёт эльф — идеальная няня. Мы обе состоятельны. Мы вне политики и никогда не поддерживали режим Того-кого-нельзя-называть.

Кингсли вновь задумчиво потёр подбородок.

— Едва ли вы найдете кого-то ещё столь же подходящего. И едва ли вы найдете кого-то, кто пожелает взять на себя такие обязательства безо всяких корыстных целей, — продолжала миссис Бейтс. — Я предлагаю свою кандидатуру только потому, что не вижу иного выхода. Я всегда исполняла свой долг. Что же до моей сестры, то здесь... пожалуй... имеются сентиментальные причины. Я полагаю, что ребёнок необходим ей так же, как и она ему.

Кингсли кивнул. Да, целитель Бейтс была очень сурова, но он и сам далеко не всегда был таким милым и приятным человеком, каким его видели близкие друзья. Он знал, каково это — быть начальником. Тут без жесткости не обойтись. И потом, порой самые строгие и сдержанные с виду люди скрывают под этими доспехами честное и доброе сердце. Сколько детей спасла Лукреция Бейтс?

Разумеется, Кингсли Бруствер был далёк от того, чтобы принимать поспешные решения. Он поблагодарил целительницу и обещал со всей тщательностью рассмотреть её предложение, а затем слился с потоком людей в обширных коридорах госпиталя Святого Мунго. Его то и дело останавливали, окликали; конечно, проще было выйти через какой-нибудь боковой ход для служащих, но у Кингсли были свои соображения. Во-первых, ему надо было навестить кое-кого, а во-вторых — новоявленному министру следует почаще появляться на людях, всем своим видом демонстрируя — война окончена, всё будет хорошо, власть в надёжных руках.

Вскоре голова Кингсли уже гудела от приветствий, просьб, жалоб, наставлений и всего прочего; старый Элфиас Дож, навещавший здесь какого-то друга, прилип к нему, как репей. Кингсли огляделся в поисках спасения, и тут его окликнули снова — требовательно, звонко. Да ведь это Гермиона Грейнджер! В лимонной мантии, со значком волонтёра на груди, она неслась на всех парусах к министру. Схватив его за рукав и болтая что-то о домовых эльфах, разумных существах, их правах и зарплатах, она утянула его от мистера Дожа куда-то на лестницу.

— Мисс Грейнджер, не думаю, что я в состоянии... — начал было Кингсли.

Девушка так и прыснула со смеху:

— Вы что, думаете, я правда вам свои проекты так преподношу? Эх вы, а ещё министр!

— Спасибо, Гермиона! — Кингсли крепко пожал ей руку. — Ты спасла мне жизнь!

— Ну вас, — рассмеялась она и распахнула маленькую белую дверь, ведущую в сад. — Или вам лучше к камину?

— О нет, здесь будет в самый раз. Так, значит, ты теперь метишь в целители? Бросаешь меня одного — решать проблемы магических существ, а?

Гермиона вновь усмехнулась в ответ на его шутку. Она улыбалась, но глаза у неё были усталые. Глаза человека, видевшего всё.

— Нет, это так, временно, — пояснила она, — пока есть необходимость в волонтёрах. Потом сдам экзамены, поступлю в какой-нибудь магический университет... Страсбург, наверное... выучусь и вернусь. Я вам ещё надоем!

— Смотри! Я тебя жду — мне сотрудники позарез нужны! — полушутя-полусерьёзно сказал Кингсли. Махнув Гермионе рукой, он исчез с коротким хлопком — трансгрессировал к себе в кабинет. Среди всех работ и забот ему необходимо было дать задание надёжному человеку — подыскать более полную информацию о Лукреции Бейтс и Юфимии Роули, а затем на тайном совещании вынести решение относительно будущего Дельфини Лестрейндж.

* * *

За окном кабинета министра плакал сентябрьский дождик. Вечерело. Совещание выдалось поздним, но что делать — работы невпроворот. По счастью, один из первых вопросов был рассмотрен довольно быстро и почти без споров. Небольшая тайная комиссия собрала достаточно подробное и положительное досье о сестрах Лукреции и Юфимии Роули.

Родные сёстры, они выросли в поместье Роули на севере Англии. Сейчас там жила Юфимия, которая сразу после окончания Хогвартса вышла замуж за своего кузена, сохранив тем самым фамилию — и, надо сказать, немалые семейные богатства. Миссис Бейтс вышла замуж позже, за своего коллегу по работе в госпитале; он погиб во время Первой магической войны — был убит Упивающимися смертью, совершенно случайно, на улице — попал под проклятие. С тех пор Лукреция жила одна и все свои силы посвящала работе. Супруг Юфимии скончался давным-давно, всего через три года после свадьбы, но успел оставить ей двоих детей — дочь и сына. Они умерли от драконьей оспы за год до окончания Хогвартса. С тех пор прошёл не один десяток лет; но это ведь рана из тех, что никогда не затягивается.

Минерва Макгонагал, которую опрашивали сотрудники Министерства в ходе своеобразного расследования, училась в Хогвартсе в одно и то же время с Юфимией и Лукрецией; ничего дурного о них вспомнить она не могла. Обыкновенные девочки; ничем не выделялись из толпы, дружили больше между собой; в межфакультетской борьбе активного участия не принимали; Юфимия училась посредственно, Лукреция — гораздо лучше. Гораций Слагхорн подтверждал это мнение; да, учились на его факультете, не доставляли особых хлопот, хотя и звёзд с неба не хватали.

С Торфинном Роули, его родителями и ближайшим окружением обе никогда не поддерживали связи. Сестры были уже очень стары, но для волшебниц возраст не имеет особого значения. Психически и физически здоровы. Дом Юфимии Роули содержится в идеальном порядке. Есть домовой эльф, нянька, вынянчившая не одно поколение детей.

Кое-кто сомневался, стоит ли отдавать Дельфини в руки слизеринок. А с другой стороны — разве слизеринцы не понимают друг друга лучше всего? Разве есть другие кандидатуры?

Словом, решение было принято. Дельфи отправилась к Юфимии Роули. Была назначена специальная комиссия, которая должна была ненавязчиво отслеживать ситуацию: в каких условиях и с какими установками воспитывается осиротевшая дочь Тёмного лорда и Бешеной Беллы — всего лишь маленькая девочка.