Гарри Поттер и партия в реверси (джен)

В очках молодого мракоборца дважды отразился Патронус-заяц. Хозяин очков ещё не успел удивиться его внезапному появлению, как из головы зайца послышался голос хорошо знакомой девушки:

— Здравствуй, Гарри Поттер. Можно сейчас зайти к тебе на полчаса? Как к другу. У меня есть интересные новости.

— Экспекто Патронум! — Гарри вызвал Патронуса-оленя и отправил его следом за зайцем, вложив предварительно сообщение о своём согласии. Оба Патронуса исчезли, а Гарри внимательно осмотрел комнату. Полный порядок — Джинни об этом никогда не забывала.

Всего полгода назад они с женой переселились в надёжно защищённую комнату в Корпусе мракоборцев, а ещё одну такую же комнату заняли Рон и Гермиона. А девушка с Патронусом-зайцем навещала тех и других уже два раза. Сейчас, собираясь сделать это снова, она вычислила момент, когда Джинни не будет дома. Явно хотела поговорить со своим старшим другом наедине. Подумав об этом, Гарри улыбнулся своему отражению в тщательно вымытом зеркале. Что же такое она собирается ему передать?

Дверь в комнату сделалась прозрачной изнутри и зеркальной снаружи. Показала синее девичье платье с бронзовым орлом на груди, светлые распущенные волосы, солнечно-тёплый взгляд серых глаз.

— Впустить, — скомандовал Гарри, и дверь раскрылась, возвращаясь к нормальному виду.

Девушка-волшебница повесила взглядом на крючок парящую перед ней в воздухе сумочку, прошептала заклинание, и её руки сами собой вымылись, а нежно-розовые губы в это время раскрылись, чтобы повторить приветствие:

— Здравствуй, Гарри Поттер.

— Привет, Полумна, — ответил Гарри. — Выпьем по чашечке чая?

— Я знаю, что ты один, Гарри. Джинни играет в квиддич, а у меня другие игры. Дай мне две чашки горячей воды.

Гарри улыбнулся, вспомнив о Малой Игре, в которую Полумна играла до победы над Тёмным Лордом. Горячая вода в термохранилище нашлась, и Гарри сел за круглый столик с двумя стульями, поставив две чашки и несколько бутербродов. Полумна Лавгуд села на второй стул, на место Джинни, и заварила в чашках что-то фиолетовое.

— Полумна, это что, лирный корень?

— Он самый, — ответила Полумна, не разжимая губ. Гарри поймал себя на том, что всё время смотрит в её серые глаза и даже позволил ей первой начать невербальное общение. В ответ он просто передал ей короткое воспоминание — все свои чувства в тот момент, когда он пил у неё в доме настой лирного корня.

— Ах, это? — невербально откликнулась Полумна. — Не думай о том, что готовил мой отец. Он слишком переживал тогда и не смог правильно его приготовить. Попробуй!

Полумна подняла чашку и сделала первый глоток. Гарри рискнул сделать то же самое — и напиток оказался очень даже вкусным.

— Я пыталась научить Джинни, — кивнула ему Полумна, — но она не станет их выращивать. Тем более что у неё теперь нет своего дома с огородом, только комната в этом здании.

Гарри молча допил свою чашку и прожевал один из бутербродов. Девушка за это время успела съесть два. И спросила:

— А как твои успехи в деле мракоборчества?

Этот вопрос был для Гарри очень приятным. И он понял, что Полумна затем его и задала.

— В последнее время — задание за заданием, — ответил молодой мракоборец. — Кингсли Бруствер доверяет такое только мне и Рону. Профессор Макгонагалл превратила труп Волан-де-Морта в каменную статую и поставила его с рядовыми защитниками Хогвартса. В новой битве за Хогвартс он будет сражаться за нас. Но Пожиратели Смерти превратились в стоглавую гидру. Иногда кто-то из них объявляет себя новым Тёмным Лордом и собирает себе свиту, или какой-нибудь бывший слизеринец делает то же самое и назначает свою компанию новыми Пожирателями.

— И им приходится сталкиваться с настоящим Гарри Поттером? — Полумна рассмеялась. — Ой, как смешно! А вот то, что недавно прислали моему отцу — это уже серьёзно…

Только тут Гарри заметил, что в ушах у неё снова серьги-редиски, а на шее — новое ожерелье из бутылочных пробок. Полумна раскрыла сумочку взглядом и взмахнула волшебной палочкой:

— Акцио!

Из синей сумочки, явно зачарованной на Незримое расширение, вылетел журнал «Придира».

— Посмотри на это, Гарри Поттер.

На обложке журнала была не кто иная, как Долорес Амбридж. Её окружали девочки в розовых платьях, и из их палочек вылетали розы, создавая ореол вокруг смотрящей отвратительно-довольным взглядом головы. Передовая статья называлась: «Фанатки Долорес Амбридж пытаются освободить её из Азкабана!»

Ниже были заголовки других статей:

«В поддержку Долорес Амбридж создана организация “Чёрное перо”!»

«Добровольцы испытывают восстановленную диадему Кандиды Когтевран!»

«В Лондоне зарегистрировано общество “Лондона не существует”!»

«Продаётся гермицид: Гермиона Грейнджер в опасности?»

Гарри сразу раскрыл журнал на той странице, где было написано имя Гермионы.

«В Лютном переулке обнаружили продажу так называемого гермицида. (Здесь была фотография распылителя с фиолетовой жидкостью точь-в-точь такого же оттенка, как напиток Полумны из лирного корня). На его упаковках было написано: “Надёжное средство от Гермионы! Просто распылите гермицид в том месте, где она может пройти или трансгрессировать, и с Гермионой будет покончено раз и навсегда!” Товар, возможно, представляющий опасность для женщин с таким именем, конфискован органами магического правопорядка, но продавец, фамилию которого выяснить не удалось, на допросе сознался, что уже успел продать немалое количество флаконов.

На данный момент известно, что в Великобритании проживает только одна Гермиона — миссис Грейнджер, сотрудница Министерства магии.

— Вероятно, — сообщают нам из Комитета по экспериментальной магии, — это некий альтернативный способ Смертельному заклятию. В нашем Комитете миссис Грейнджер по особому разрешению министра магии провела эксперимент по отклонению Смертельного заклятия, известного как Авада Кедавра. Группы сотрудников Комитета по очереди окружали миссис Грейнджер кольцом и атаковали её Смертельным заклятием одновременно. Ни один из сорока шести добровольцев так и не смог в неё попасть. Сама миссис Грейнджер прокомментировала это так: «Прекрасно, но я всё ещё уязвима в ближнем бою». Напоминаем, что она была однажды тяжело ранена невербальным заклинанием, которое использовал Пожиратель Смерти Антонин Долохов на очень близком расстоянии. Новые самопровозглашённые “Тёмные Лорды” и их приспешники могут использовать гермицид подобным образом, о чём миссис Грейнджер уже предупреждена, и хотя эксперименты на сотрудницах Комитета с другими именами показали безопасность этого вещества для людей, от экспериментов на ней самой она отказалась».

— Это так глупо, — улыбнулась Полумна. — Яд, настроенный на конкретное имя… Или даже конкретно на неё. Почему сразу не на тебя?

— Гермиона открывает в себе новые и новые способности, — с трудом придя в себя, ответил Гарри. — Она уже может читать книги, прикасаясь только к их обложкам, и обезвреживать яды до их попадания в кровь. Наверняка нашлись безумные изобретатели, которым ну очень хочется бросить ей вызов.

— Иногда очень опасно недооценивать артефакты, — заметила Полумна. — Но о вызовах сейчас не надо. Тебя скоро вызовут на новое задание, это будет очень опасная полянка.

— Откуда знаешь? — Гарри непроизвольно прикоснулся к шраму.

— Ума палата дороже злата, — с улыбкой сказала девушка, точно так же, как при их первом знакомстве в «Хогвартс-Экспрессе». — Тебе надо передохнуть и немного развлечься. Нам не помешают. Сыграем в реверси?

— Где-то я слышал это название, — Гарри незаметно для себя перешёл на невербальное общение, Полумна поймала его мысли и одним взмахом палочки очистила стол от всего лишнего, а потом развернула маленькую зелёную коробочку, превратив её в доску вроде шахматной, только все клетки на доске были одного цвета и без всяких обозначений. Внутри были столбики из чёрно-белых фишек — каждую можно было положить вверх и чёрной стороной, и белой.

— Белые всегда начинают, так? — невербально спросил Гарри.

— Это не шахматы, Гарри Поттер. В реверси начинают чёрные. Я буду играть белыми, а чёрными ты. По цвету наших волос.

— И как расставлять?

— Сначала у каждого по две фишки, всего четыре. Они стоят квадратиком в самом центре поля: чёрная, белая, белая, чёрная. — Полумна поставила фишки без всякой магии, гладкими и крепкими пальцами. — Теперь ты ставь чёрную фишку между какой-нибудь чёрной и какой-нибудь белой. Тогда сможешь перевернуть белую, и она тоже станет чёрной.

Как только Гарри это сделал, Полумна поставила новую белую фишку под новой чёрной.

— Теперь я могу перевернуть эту чёрную фишку, и она присоединится к моим белым.

На поле оказалось шесть фишек: три чёрных со стороны юноши и три белых со стороны девушки. Гарри взял новую чёрную фишку.

— А вот теперь не торопись, подумай. Если поставишь свою фишку под средней моей, сможешь перевернуть одну, а если под крайней, то сразу две — крайнюю и среднюю. Потому что они обе будут между твоими фишками.

Гарри поставил фишку под правой крайней, и у него оказалось шесть чёрных фишек против одной белой. Полумна следующим ходом уравняла их количество, поставив белую фишку справа от ряда со своей стороны — это позволило перевернуть ещё две чёрные фишки вверх белой стороной.

— Теперь твой ход, Гарри Поттер. Фишек всего шестьдесят четыре. Зажимай белые ряды между чёрными, чтобы не осталось ни одной белой фишки или в самом конце чёрных фишек осталось больше, чем белых. Мы потом сравним.

Гарри сделал новый ход. Игра его очень заинтересовала. Полумна по ходу партии давала ему советы — например, как можно скорее поставить свои фишки во все крайние ряды и по возможности захватить все угловые клетки. Не прошло и двадцати минут, как Гарри сделал то и другое — белых фишек осталось вдвое меньше, чем чёрных, и все они сжались во что-то вроде полумесяца на одной половине доски.

— Вот и последняя фишка, поле заполнено. Давай сравним. Собирай чёрные в столбики по восемь штук, а я сделаю это со своими белыми. Они притягиваются друг к другу, это очень легко.

Гарри обнаружил, что собрал шесть столбиков из восьми фишек и ещё один из двух. А у Полумны было два столбика — один из восьми фишек, другой из шести.

— Ты выиграл, Гарри Поттер, — улыбнулась Полумна. Эти слова послышались Гарри из её улыбки. Девушка ничуть не была расстроена. — А теперь смотри, как легко перевернуть белый столбик и присоединить его к чёрным (и она это показала). И как легко перевернуть сразу два чёрных столбика и присоединить их к белым (и она показала и это, двумя руками одновременно). — Так вот иногда люди меняют сторону — добровольно, под Империусом, под Конфундусом или просто под угрозами. А некоторые так меняют цвет своих волос.

Полумна расставила столбики фишек на поле восьмиугольником.

— Иногда на такой доске играют в шашки. А иногда — в битвы магов. Но не всегда ясна граница между игрой и тем, что по-настоящему.

— Никогда так не думал, — сказал Гарри, просто потому что чувствовал необходимым что-то сказать. Теперь оба говорили вслух, и Полумна неожиданно перешла на шёпот.

— Смотри! — Мракоборец увидел доску так, как будто сам был одним из столбиков на её зелёных клетках. — Когда битва магов идёт на доске для реверси, бесполезно заклинание «Авада Кедавра», бесполезны и невидимы волшебные палочки. Здесь цель одна — сохранить на своей стороне хотя бы одну фишку. Я бы не показала тебе этого, если бы мы не сыграли партию в реверси. Теперь — можешь видеть. Здесь не опасны многие боевые заклинания. Здесь другие заклинания работают. Слушай и запоминай: каждая сущность из трёх и более фишек может действовать и поражать. Кто распался на одиночные фишки, упал на поле или вылетел с него — того больше нет. Но его можно вернуть, если есть кому. Запомни эти заклинания: «Досвидос!» — бросает одну фишку во врага и разбивает его пополам или вообще на части. «Бомбарда!» — раскидывает врага на отдельные фишки. «Декстерос!» — бьёт врага и может полностью или частично его уронить или выбить с поля. «Эванеско!» — выбрасывает с поля фишки, лежащие просто так или на боку. «Фамилиарус!» — собирает из трёх отдельных фишек фамильяра, который сражается на твоей стороне. «Конкастос!» — собирает из отдельных фишек твоего союзника или иногда тебя самого. «Ортос Конкастос!» — собирает из отдельных фишек тебя самого или иногда твоего союзника. «Реювеналис!» — возвращает в игру фишки, выбитые с поля. Наконец, «Конфундо!», как и у нас, — переворачивает сущность врага, и он переходит на твою сторону.

Пока Полумна всё это рассказывала, столбики фишек бились между собой и показывали Гарри результаты всех реверси-заклинаний. В конце концов на доске осталось восемь белых столбиков разной высоты. Полумна аккуратно сложила их своими руками в перевёрнутую коробочку с игровым полем и закрыла её.

— Вот и всё. Желаю тебе побеждать в боях так же легко, как ты победил меня в реверси. Нет, я не поддавалась. Папа тоже обычно у меня выигрывает. Но если в бою тебе придётся тяжело, враги будут давить тебя числом или силой, тогда возьми эту коробочку и брось её о землю, и поле боя превратится в поле для реверси, а у тебя будет преимущество — сущности не сразу поймут, что произошло, а ты уже знаешь все заклинания. Да, это артефакт, и только тот, кто выиграл хотя бы одну партию на этой доске, может им воспользоваться. Теперь я передам его тебе — может быть, он тебя выручит, как когда-то выручала я, а потом Добби. Спасибо за то, что принял меня, Гарри Поттер. Я пойду теперь и отправлю Патронуса Джинни. Чтобы твоя жена знала, что сейчас здесь с тобой была я, а не какая-нибудь другая.

Дверь тотчас обратилась в зеркало.

— Выпустить, — скомандовал Гарри. Дверь снова стала дверью. Они попрощались, Полумна забрала синюю сумочку и вышла.

И стоило Гарри положить доску для реверси в карман мантии, как в комнате появился ещё один Патронус — рысь Кингсли Бруствера.

Гарри тотчас встал и схватил волшебную палочку. Рысь заговорила:

— Поттер — задание, срочно, на объект № 46.

Мракоборцам и их семьям разрешалось трансгрессировать в пределах Корпуса, и через один миг комната Гарри опустела, а сам он оказался в небольшом зале, где уже много раз был, но до сих пор не понял, в каком здании Корпуса этот зал находится. Да и уровень секретности здесь был таков, что рядовому мракоборцу не полагалось знать больше, чем интерьер зала и его номер. А на то, что находилось внутри, Гарри уже привык просто не смотреть. Для него здесь существовали только люди. И чаще всего из людей здесь появлялся сам Кингсли Бруствер.

Чернокожий маг трансгрессировал сюда одновременно с Гарри и Роном. Как только он увидел белки их глаз, тут же перешёл на невербальное общение, и два мракоборца увидели уже не его, а высокого мускулистого человека в чёрно-зелёном плаще. Человек этот был молод, чуть старше их самих, и смотрел на них с вызовом и наглостью. Гарри и Рон узнали его — они много раз встречались в Хогвартсе.

— Грэхем Монтегю, — заговорил Кингсли изнутри фантома, который создал вокруг собственного тела. — Объявил себя новым Тёмным Лордом. Свита — четыре человека. Называют себя Пожирателями Смерти. Досье: единственный человек, который смог трансгрессировать в Хогвартс, обойдя защитные чары. С тех пор способен обходить любую защиту от трансгрессии. Пользовался этим. Похищал людей из домов и редкие артефакты из охраняемых складов. Угрожал похищением детей из Хогвартса. Мастерски летает на метле и использует Непростительные заклятия. Уязвимость — безмерная ненависть к Гермионе Грейнджер. Идея фикс — похитить и убить её. Противник обозначен. Через пять минут будет на этой полянке. (Перед глазами у Гарри и Рона возникла полянка в тёмном лесу, окружённая кустарником из диких роз). Задание: обездвижить и доставить в Корпус мракоборцев, по возможности со свитой. В случае применения Непростительных заклятий разрешаю ликвидировать. Понято?

— Понято! — вдвоём ответили Гарри и Рон.

— Приступайте!

Гарри и Рон трансгрессировали на полянку, при этом Гарри всё ещё думал о коробке с реверси. Что именно дала ему Полумна? Ценный артефакт или всего лишь настольную игру, дополненную только её фантазией?

Рон невербально заговорил с ним — мракоборцы умели это делать на общих заданиях, даже не глядя друг на друга:

— Нет, но почему?! Почему Гермиона?! Тем более теперь?!

— Раз Кингсли не сказал даже «Вопросы есть?», мы найдём ответы только после боя.

— А если он сейчас её и похищает?!

— Это бы Кингсли сказал. Но я понимаю, почему он выбрал для этого задания тебя — ты сможешь в любой момент вернуть её обратно.

— Моя очаровательная жена… — мечтательно произнёс Рон, глядя на обручальное кольцо. Оно было зачаровано на призыв — стоило Рону повернуть его на пальце, и оно сразу трансгрессировало бы Гермиону к нему. Или его к Гермионе, если бы своё кольцо повернула она. Джинни не позволила наложить Гарри на их обручальные кольца такие же чары — ведь иначе она рисковала быть вырванной с тренировки или матча по квиддичу, да ещё врезаться в Гарри на полной скорости полёта метлы. А сама она видела для себя самую большую опасность в воздухе и потому ни за что не стала бы призывать Гарри на собственную метлу — та бы просто не выдержала.

За пять минут Рон осмотрел всю полянку. Она была тихой и мирной, и Рон обратил внимание на дикие розы.

— Может, после боя соберём по букетику для наших дам?

Но Гарри не успел ему ответить.

На площадке стали появляться люди в одинаковых чёрно-зелёных плащах. Их нижние части лиц были закрыты чёрными масками.

— Остолбеней! — крикнули два мракоборца, и двое крайних противников начали падать, но ещё не коснулись земли, как их товарищи уже сняли с них чары Оглушения и подняли на ноги. В это время стоящий в середине — это был сам Монтегю — заговорил:

— А! Мальчик-Который-Выжил! И ты, самое слабое место Гермионы! Вам… Протего!

— Силенцио! — крикнул Гарри одновременно, но противник почувствовал, когда надо ставить блок. Рон в то же время крикнул «Инфламаре!», и из его волшебной палочки полилась огненная струя, которая мгновенно достигла Монтегю и стала просто растворяться в нём. Противник явно был защищён от огня вместе со своими вещами.

— Инкарцеро! — закричали хором четверо из свиты Монтегю, а сам он, пока Гарри и Рон блокировали это заклинание, направил палочку на Рона и сказал невербально (хотя Гарри всё равно распознал его слово):

— Амбриджитус!

Заклинание Джорджа Уизли, которое он создал уже после смерти брата Фреда, теперь ударило по другому брату. Лицо Рона побледнело, он опустился на траву, и из его носа и ушей потекла кровь. Гарри в то же время отразил ещё четыре заклятия свиты Монтегю, при этом соображая, какой же магией Джордж мог остановить это проклятие (а от обычного Фините Инкантатем, конечно, стало бы вдвое хуже). Сообразил. И воскликнул:

— Реювеналис!

Кровь исчезла, и Рон медленно поднялся на ноги.

— Надо звать Гермиону, — слабым голосом прошептал он. — Без неё не справимся.

— Протего! — Гарри отразил Щитовыми чарами пять заклинаний, а сам в это время невербально ответил:

— Да ты что?! Они ведь как раз этого и ждут! Хотят использовать тебя и напасть на Гермиону!

— Пусть нападают, — невербально прошептал Рон. — Пожалеют…

И он повернул кольцо на пальце.

Новый Тёмный Лорд и Пожиратели Смерти расхохотались, наводя палочки на то место рядом с Роном, где должна была появиться Гермиона. И стоило ей появиться, как она услышала пять голосов:

— Авада Кедавра!!!

Зелёные лучи ударили по диким розам, и пять кустов завяли. Противники выстроились полумесяцем, охватив собой едва не всю полянку.

Гермиона с криком «Во имя Луны!» выхватила волшебную палочку и взмахнула ею полукругом со словами:

— Луна Экспеллиармус!

И из палочки вырвалось что-то похожее на белый полумесяц, который ударил сразу по всем пяти врагам и отбросил их назад, вырвав из рук палочки.

Но уже через миг Пожиратели Смерти трансгрессировали в центр поляны из колючих кустов, а их палочки сами прыгнули им в руки.

— А что значит «Во имя Луны?» — невербально спросил Рон. Гарри тоже уловил его вопрос — они были теперь на одной волне.

— Это не нам, это им, — сказала Гермиона. — Пусть они догадываются.

Тут враги изменили тактику: вместо заклинаний они начали бросать в Гермиону розы. Те, которые прицепились к ним после отталкивания в кусты. Рон снова запустил заклинание огня, и ни одна роза не миновала его рыжего пламени. И в этот момент Тёмный Лорд трансгрессировал прямо к Гермионе, схватил и начал выворачивать назад её руку с палочкой. Гермиона закричала от боли, а Гарри выкрикнул новое заклинание — и враг его тут же отразил. Рон сжёг последние летящие розы, а Монтегю вынул второй рукой из кармана ту самую вещь, которую Гарри полчаса назад видел в «Придире» — флакон с гермицидом и распылителем. Фиолетовая жидкость во флаконе запузырилась, Монтегю нажал на рычаг распылителя, и послышалось: «Пш-ш-ш…»

— Нет!!! — закричал Гарри и, не вспомнив ни о чём другом, выхватил из кармана доску для реверси с фишками внутри и швырнул её о землю.

И тут же вокруг стало гораздо светлее.

Свет исходил от восьми фигур — вернее, от их белых частей. Все они были цилиндрами-столбиками, одинаково полосатыми, но различающимися по цвету самой верхней части. На зелёных клетках стояло пять столбиков с белым верхом — четыре из семи фишек и один из двенадцати. А рядом с Гарри оказалось два столбика с чёрным верхом — один из десяти фишек, другой из шести. Гарри понял, что у него самого восемь фишек и что рядом сущности Рона и Гермионы.

— Что произошло? Что это? — услышал он Рона. И ответил обоим друзьям на той же волне:

— Это реверси. Битва магов на игровом поле, когда собраны все фишки. Вот, послушайте, пока они сами пытаются понять, что это.

Гарри передал Рону и Гермионе единственное воспоминание, которое мог передать сейчас: «Когда битва магов идёт на доске для реверси, бесполезно заклинание «Авада Кедавра», бесполезны и невидимы волшебные палочки. Здесь цель одна — сохранить на своей стороне хотя бы одну фишку… Здесь не опасны многие боевые заклинания. Здесь другие заклинания работают… Запомни эти заклинания…» И весь арсенал того, что могло бы пригодиться им сейчас.

В это время Тёмный Лорд тоже что-то невербально говорил своим Пожирателям Смерти, но уловить их волну Гарри не сумел. Пора было начинать битву. И Рон её начал, направив волю на одного из Пожирателей с возгласом: — Конфундо!

Враг с семью фишками оказался слабее Рона с десятью и перевернулся. Теперь он ударил по своему соседу с криком: — Декстерос! — Пять фишек упали на зелёное поле, и Гарри тут же крикнул: — Эванеско! — Его волей лежащие на боку фишки выбросило в поле, а сам враг с криком «Конкастос!» прыгнул на две оставшиеся фишки и присоединил их к себе. Их стало девять, и тут же сам Грэхем Монтегю с сущностью из двенадцати фишек ответил своим «Конфундо!» и вернул себе одного из двух Пожирателей.

— Реювеналис! — вскричал этот Пожиратель и обратился в столбик из четырнадцати фишек. Но это был уже перебор, и от крика Гермионы «Бомбарда!» враг рассыпался на части из одной-двух фишек.

— Бомбарда! — крикнули тут же два Пожирателя с правого фланга, направив свою волю на Рона. Девять фишек Рона рассыпались, и Гарри с Гермионой поспешили на помощь. Но Гарри сказал «Конкастос!», а Гермиона — «Фамилиарус!»

Теперь сущностей с чёрным верхом снова стало четверо — Рон воссоединился из шести фишек, а ещё три сделались маленьким фамильяром, который отвлёк на себя Пожирателей с правого фланга.

— Эванеско! — крикнул Рон, направив волю на рассыпанные фишки. И они пропали одна за другой. Грэхем Монтегю приблизился к Гермионе, но она весело сказала двум друзьям:

— Теперь я не так уязвима в ближнем бою! — И два заклинания «Декстерос!» ударили по ней и по Тёмному Лорду. Оба упали, и Рон использовал на Гермиону «Реювеналис!», а Гарри на Монтегю — «Эванеско!»

Лежащий столбик из восьми фишек откатился за край поля. Осталось четыре. И тут, чего никто не ожидал, Гермиона использовала «Ортос Конкастос!» и соединилась в одном столбике со своим врагом.

В это время два оставшихся Пожирателя Смерти перевернули фамильяра Гермионы заклинанием «Конфундо!», и один из них прибавил себе три фишки заклинанием «Ортос Конкастос!»

Но их тут же настигли два заклинания Гарри и Рона «Декстерос!» Теперь некому было сказать «Реювеналис!», и на поле остались только два столбика с белым верхом — из одной фишки и из двух.

Заклинание Гермионы «Эванеско!» выбросило все три фишки за край поля. И Гарри понял, что битва закончилась. Поняла это и доска для реверси — и зелёные клетки снова стали лесной полянкой, три человека вернули человеческий облик, а доска с фишками внутри, целая и невредимая, прыгнула в руку Гарри и тут же оказалась у него в кармане.

Никаких признаков Тёмного Лорда Монтегю и его Пожирателей Смерти на полянке не обнаружилось. Их тела — или части тел — остались за гранью мира реверси, за краем поля, и едва ли получилось бы найти теперь способ извлечь их оттуда.

Пока Гермиона снимала волшебной палочкой боль в руке, а Рон разглядывал сгоревшую от его огненного заклинания траву, Гарри заметил, что они оба изменились. Раньше Гермиона была на 15 сантиметров ниже его, а Рон на 15 сантиметров выше. Теперь всё стало наоборот — Гермиона смотрела на Гарри и Рона сверху вниз. В последний момент боя у Рона было шесть фишек, а у Гермионы десять — вот почему такое произошло с их ростом.

— Посмотрите друг на друга, — шепнул Гарри обоим на невербальной волне. Муж и жена повернулись друг к другу лицом и вздрогнули.

— И как нам теперь это исправить? — спросил Рон.

— На следующей такой битве, — улыбнулся Гарри.

— Слишком сложно, — сказала Гермиона. Гарри подумал, что высокий рост ей очень к лицу, но едва ли ей бы понравилось, если бы он сказал такое вслух. — Это будет совсем не просто исправить. Я подумаю об этом завтра. — Потом она взяла в руки гермицид. — Вот об этом подумаю сегодня. Надо исследовать и найти способ выработать к этому чуду иммунитет. Спасибо за приглашение.

И она трансгрессировала. Гарри отправил Рона в Корпус доложить о том, что задание выполнено и враг ликвидирован. А сам ещё какое-то время ходил кругами по изрядно повреждённой полянке и долго думал. Потом собрал два букета диких роз, превратил один маленький кустик в сову и направил её с одним из букетов Полумне Лавгуд. Второй букет Гарри решил подарить Джинни — вот ей это должно было понравиться, ведь в неё этими розами не бросались. А в первом букете была написанная магией записка: «Спасибо большое, Полумна! Этих цветов мало для благодарности. Твоя доска для реверси спасла и меня, и Рона, и Гермиону. Если у нас с Джинни родится дочь, я назову её твоим именем. С безмерной благодарностью, Гарри Поттер».