Клетки на темной стороне (джен)

АЕ-3803 укачивало в небольшом катере, у штурвала которого стоял молодой симпатичный эритроцит в очках.

— Извини, нам надо поторопиться, — сказал он через плечо. — Бета-клетки совсем без сил, если мы не доставим им кислород как можно быстрее, может быть совсем худо.

— Угу, — кивнула АЕ-3803, которую подташнивало, не столько от качки, сколько от вчерашнего. А вчера ей довелось хлебнуть алкоголя по самое не могу. И не только вчера. Вообще, последние пару дней ее жизнь стремительно летела под откос. И внезапные попойки среди рабочего дня были не самым страшным из того, что с ней случалось.

Началось все с того, что она с подругами: госпожой менеджером AА-5100 и кохаем NT-4201, а также лейкоцитом-куном U-1146 попала в ужасную переделку. Они оказались не в том месте и не в то время и даже не успели толком сообразить, что происходит. Когда-то прибывшие им на помощь эритроциты, говорившие со странным акцентом, рассказывали, что с ними произошло подобное: сперва в небе появилась труба, потом их всех в нее засосало, вертело-крутило, а после они ощущали холод до тех пор, пока не уснули, а когда проснулись, поняли, что очутились в другом мире.

Сейчас АЕ-3803 дорого бы отдала за то, чтобы оказаться на их месте, ведь с ней не просто случилось то же самое, с ней произошло нечто гораздо хуже: мир, в который ее забросила неведомая сила, оказался настоящим клеточным адом. АЕ-3803 даже думала что, наверное, умерла и была отправлена сюда за какие-то неведомые ей грехи. Смущало только то, что ее друзья тоже были здесь. Ну не могли они все сразу так провиниться перед неким таинственным клеточным божеством, чтобы дружно сюда загреметь.

Кругом царили мрак и разруха, грязь и страдание. Лица местных были столь суровы и злы, что, глядя на них, можно было всерьез испугаться. Клетки работали на износ, некоторые падали замертво прямо на ходу. АЕ-3803 и ее подруги испуганно жались друг к другу, пытаясь понять, что происходит. Но сориентироваться им не дали. Их тут же обступили мрачные местные эритроциты, возвышавшиеся над ними с горящими глазами и размахивавшие жилистыми ручищами.

— Что за хилые девчонки? — спросил один из них, обращаясь к остальным.

— Такие у нас не работают, — ответили ему. — Такие сдохнут сразу!

— Мать моя — стволовая клетка! — выдохнула госпожа менеджер, прижимая покрепче к себе АЕ и NT.

Девушкам стало страшно, они были одни в окружении каких-то монстроподобных кровяных клеток, каковых они раньше никогда не видели. Каждый такой эритроцит в своей накачанности мог дать фору бойцу Т-клеточного спецназа. И каждый из них был настроен недобро. Госпоже менеджеру казалось, что они собираются их убить. А те продолжали промеж собой переговариваться:

— Откуда только такие слабачки?

— Откуда среди нас вообще девки? Отродясь ни одной не видел.

Тут невольным гостьям стало ясно, что среди присутствующих действительно нет ни одной девушки. Впоследствии они убедились в этом окончательно и бесповоротно, недоумевая, насколько же это странно. Вот у них и парней, и девушек примерно поровну, да и парни не такие крупные, страшные и злые. Парни как парни. А эти… Да что с ними не так?

Жуткие мужики надвигались на испуганных эритроциточек, госпожа менеджер судорожно гадала, убьют их или изнасилуют. Сперва убьют, потом изнасилуют, или наоборот?

— Чего расселись?! — гаркнул ей прямо в лицо один такой верзила. — Живо работать! Бездельников здесь не держат, имейте в виду!

— Д-да, к-конечно… — пролепетала, заикаясь, менеджер. АЕ и NT стояли столбиками, чувствуя, как их сковал ужас.

— Да они и коробку-то не поднимут! — сказал другой здоровяк.

— А давайте поспорим, сколько они продержатся? — предложил третий. Все дружно и зло загоготали. Госпожа менеджер была близка к тому, чтобы запустить секрецию… то есть описаться.

— Взяли ноги в руки и вперед! Долго вас упрашивать? — раздавалось вокруг.

— Похоже, девки вообще ни на что не годны.

— Ну почему же, на что-то, может, и сгодятся. Я бы помял вон ту темненькую, — кинул самый грязный и волосатый тип, некультурно тыкая пальцем в NT. Та пошла мурашками и закатила глаза. АЕ и менеджер, не сговариваясь, заслонили ее собой, хотя им тоже было ужасно страшно. — Всю жизнь мечтал встретить такую девчонку. Может, развлечемся с ними, а работа подождет? Раз такое чудо.

— А потом за невыполнение квоты нас всех отправят досрочно в селезенку, — возразили ему.

— Да ладно, сперва развлечемся! — настаивал местный «романтик». — Ну когда еще таких встретим?

— Ну ч-что в-вы… — менеджер судорожно соображала, как бы выкрутиться из сложившейся ситуации. — Мы же не можем допустить, чтобы из-за нас у вас были неприятности. Все в порядке, мы сейчас пойдем работать. Да, девочки?

— Угу-угу, — закивали головами кохаи.

— Идите сюда, цыпочки! — не согласился «романтик» и потянул грабли к NT. АЕ еще сильнее выпятила грудь, закрывая ее. Менеджер судорожно озиралась: бежать было некуда.

— У-ти! — оскалился здоровяк. Он и его товарищи придвинулись вплотную, зажали своими могучими телесами девиц и начали лапать. АЕ-3803 с огорчением думала о том, что лейкоцит-кун куда-то пропал, и некому за них заступиться.

Неизвестно, чем бы это кончилось, но тут страшных мужланов настиг героический окрик:

— Не смейте их трогать! Как вам не стыдно?! Нам из внешнего мира прислали помощников, а вы так с ними обращаетесь.

— Тоже мне помощники, — сказал самый злой из коллег. — Да девки какие-то тощие, кому они сдались такие?

— Мы должны им помочь освоиться и влиться в работу, а не пугать и уж тем более не домогаться, — поучал нечаянный спаситель, расталкивая здоровяков. Им был совершенно нормального телосложения парень, которого по непонятной причине, кажется, уважали. Молодой человек остановился, поправил на носу очки и, удивленно хлопая длинными ресницами, как-то рассеянно произнес: — Так это правда. Ой, то есть я хотел сказать… Ну… В общем… Добро пожаловать, — выдал он наконец нечто, возможно, не самое актуальное, но вроде как подходящее к случаю.

— Д-день д-добрый, — икнула менеджер, АЕ и NT помахали ему рукой, искренне радуясь тому, что здесь есть кто-то нормальный.

Остальные начали быстро расходиться. Все же досрочно в селезенку никому не хотелось.

— Ладно, тебе надо, ты с ними и возись, — бросили они молодому эритроциту и скрылись из виду.

— Почту за честь, — неловко улыбался тот, обращаясь к девушкам. — Ах да, простите за их поведение и… Нам надо спешить. Я… Я по дороге вам все объясню.

Молодой эритроцит вел себя с дамами весьма учтиво. Благодаря его чуткому руководству они быстро сориентировались и начали активно работать. Менеджер с NT вовсю трудились на доставке. Сперва под присмотром его друзей, а потом и самостоятельно. А вот АЕ с ее катастрофическим неумением ориентироваться в пространстве даже после нескольких дней стажировки оставлять одну было смерти подобно, и добрый парень, которого звали AA-2153, взял ее к себе в напарницы, чтобы спокойнее было.

А беспокоиться было от чего. Не только плохие сосуды с холестериновыми бляшками и повышенная активность микробов из-за ослабленного иммунитета представляли собой опасность. Проблемы были буквально на каждом шагу. Вдобавок начались странные необъяснимые явления с быстрым старением клеток и самовозгоранием эритроцитов. И не только это все. В общем, оставлять новеньких, особенно АЕ, без присмотра не стоило.

Так они начали вкалывать наравне с местными. После первого тяжелого рабочего дня AA-2153, который еле плелся сам и буквально тащил на себе АЕ-3803, еще не привыкшую к такой изнуряющей работе, предложил ей зайти в бар печени и немного выпить. Так у него наконец-то появилась возможность обсудить с ней интересующую его тему.

— Знаешь, мы с друзьями тоже раньше жили в другом организме, — сказал он, усаживая ее за столик. — Там было все не слишком-то и здорово, но по сравнению с тем, что творится здесь, не так скверно.

— А у нас все совсем было прекрасно, — вздохнула в ответ АЕ. На просьбу АА рассказать, как это, попыталась кое-как описать, но быстро поняла, что это труднее, чем кажется. Просто она никогда не задумывалась о том, как у них. Она всегда воспринимала свое прежнее окружение как некую данность, наивно полагая, что это у всех так. В конце концов, ей же не с чем было сравнить. — Ну, в общем, нормально все так было, — заключила она.

— Нормально? Значит, есть миры, где все нормально, — АА наморщил лоб и уставился в свой стакан. — Получается, просто нам не повезло оказаться здесь, — сказал он тихо и добавил совсем шепотом: — Несправедливо…

Тут к разговору присоединились приятели АА и заказали всем выпивки. Они прямо заявили, что базофила с два будут еще сегодня работать и плюхнулись на потертые диванчики рядом с АА и его новой напарницей. Оба откровенно разглядывали мисс эритроцит, думая о том, что не мешало бы познакомиться с нею поближе, а еще лучше — зазвать в компанию ее подружек, чтобы каждому хватило по даме. Их желание вскоре осуществилось, и по незарастающей народной тропе в бар приползли еле живые NT и госпожа менеджер. Они устало растянулись по обе стороны от АЕ, менеджер положила голову ей на плечо и простонала:

— Сдохнуть от такой работы можно!

— Я без сил, — эхом отозвалась NT, откидываясь на спинку дивана.

— В первый день всегда очень трудно, — сказал им АА. — Я вот вроде привычный, а когда оказался здесь, думал, и дня не протяну.

— Ничего, девчонки, — оптимистично заметили его приятели, — сейчас мы вас реанимируем!

Они побежали за коктейлями, АА пытался развлекать девушек беседой, а подруги АЕ поудобнее привалились к ней и тихонько охали из-за гудящих ног, ломящих спин и всего остального.

За соседним столиком новоиспеченные поклонницы терзали нейтрофила. Прелестные, грудастые и не слишком стеснительные нейтрофилочки облепили U-1146 и, придвигаясь к нему все ближе, наперебой расспрашивали о том месте, откуда он пришел. U-1146 был совсем смущен подобным избытком внимания, но честно пытался ответить на все вопросы.

Тут АЕ, наконец, заметила его и подскочила как ошпаренная с криком: «Лейкоцит-кун!», при этом госпожа менеджер и NT стукнулись головами, а АА разлил содержимое своего стакана. АЕ же просто мастерски споткнулась и полетела к ненаглядному нейтрофилу в объятия.

— Красненькая! — обрадовался U-1146, поднимаясь навстречу, а заодно пытаясь поймать ее и летящие в разные стороны предметы.

Пока нейтрофилочки кидали на АЕ ревнивые взгляды, эритроциты, не долго думая, придвинули к ним свой столик, и вечеринка пошла полным ходом. Полились рекою спиртное и интересные истории разной степени комичности, драматичности и скабрезности.

Друзья АА, пьяно хихикая, рассказывали АЕ и прочей общественности о том, как работали на поддержании эрекции, когда были еще у себя дома, а сам АА поведал об удивительной встрече со сперматозоидами. Их энтузиазм его тогда так воодушевил! А тут не было ни того, ни другого. АЕ слушала, раскрыв рот, ей даже не доводилось слышать о существовании подобного. Нейтрофилки от себя добавили к такому случаю сдобренный нецензурными выражениями рассказ о том, как на спор били грибки в бездействующем пенисе. Согласно правилам спора, набившая больше всех грибков должна раздать остальным щелбаны. Однако после того, как U-1196, знакомая и землячка АА, сказала об эпической битве с кристаллами мочевой кислоты и нашествии гонококка, все вынуждены были признать, что их истории по сравнению с этим — сущий пустячок.

За всеми этими разговорами не пившая раньше АЕ так увлеклась, что не заметила, как назюзюкалась до розовых эозинофилов и вырубилась. Так что ее ожидало совсем нерадостное утро, полное головной боли и новых забот.

И вот сейчас она вместе с АА подъезжала на катере к одному из островков Лангерганса, где размещалась фабрика по производству инсулина. АА рассказывал ей о том, как бета-клетки трудятся здесь не покладая рук, и как важно своевременно поддержать их доставкой кислорода. Последний раз, когда сам АА их видел, они были настолько истощены, что едва не падали замертво. Он очень волновался за них и просил АЕ поспешить.

Когда АА и АЕ вошли в помещение фабрики и проследовали в главный цех через парадный вход, их поразила потрясающая тишина. Сперва показалось, что вокруг ни души, но стоило им поднять взгляд чуть выше, как их внимание привлекли покачивающиеся ноги, а потом…

Они издали такой крик ужаса, который было слышно, наверное, на другом конце организма. Представшее их взору было слишком чудовищно: бета-клетки безмолвно покачивались ровными рядами, каждая в своей петле. Не выдержав такой жизни, они дружно покончили с собой.

АЕ мелко дрожала и вот-вот готова была расплакаться. АА пытался взять себя в руки и пойти поискать хоть кого-то, кто мог остаться в живых, но сделать это было необычайно трудно. Вдвоем они пометались в некоторой полупанике по периметру здания и, в конце концов, обнаружили одного из сотрудников фабрики, лежащего в углу за пустыми коробками. Он был настолько истощен, что у него не хватило сил даже встать, не то что накинуть на шею петлю. На предложение помощи он только еле заметно покачал головой и попросил оставить его, чтобы дать ему спокойно умереть.

Эритроциты на пару суетились возле него и голосили, но в итоге вынуждены были выполнить просьбу бедняги и бросить его. Тут у АА возникло очень нехорошее предчувствие: подобная катастрофа могла случиться и на других островках. Он рванул обратно к катеру, волоча за собой верещащую АЕ. Они поспешили проверить эту догадку, оказавшуюся небеспочвенной.

Конец этого дня они встретили в невменяемом состоянии. Они сидели в баре печени, глядя в одну точку на двоих и вцепившись каждый в свой стакан. АЕ нервно икала, но никак не могла сообразить выпить, АА что-то неразборчиво бормотал под нос о надвигающейся беде. Вскоре в баре появились лейкоциты, включая U-1146 и U-1196, которые, собственно, надеялись их отыскать. Глядя на то, в каком состоянии находятся АЕ и АА, не сговариваясь, взвалили на плечо каждый «своего» эритроцита и понесли приводить в чувство. «Какой ужас!» — повторяла АЕ, свесившись с плеча U-1146. «Это только начало!» — бубнил АА, вцепившись в прядь волос U-1196. Он был полностью уверен в том, что грядет катастрофа.

* * *

Катастрофа не замедлила развернуться во всей красе в виде стремительно развивающегося диабета. В этом организме и раньше ощущалась острая нехватка инсулина, а теперь, после массового самоубийства бета-клеток в знак протеста (как уверяли местные СМИ), нависла угроза полного коллапса. Не справляясь с усвоением сахара, клетки тяжело страдали, ткани повреждались, и вскоре у хозяина тела началась гангрена. К счастью, обошлось только потерей пальца ноги, но ситуация не менялась к лучшему. Эритроциты, пытавшиеся самостоятельно употребить излишки сахара, буквально воспламенялись. Госпожа менеджер, ставшая свидетелем нескольких таких эпизодов, справедливо полагала, что если в ближайшее время выживет, точно попадет в клеточный сумасшедший дом. Даже всегда холодная и невозмутимая NT что ни день билась в истерике.

АЕ при содействии парней пока держалась молодцом. Ее успокаивало общение с U-1146 и вдохновляла решимость АА работать, не взирая ни на какие трудности. Хотя у последнего решимость периодически сменялась теми же истериками и настроением бунта, она старалась не терять оптимизма. U-1146 и U-1196 с виду были непоколебимы, но тайком признались друг другу, насколько им страшно от существования в этом аду.

Вскоре новоиспеченные товарищи оказались в полной заднице, причем в буквальном смысле. АЕ и АА познали настоящий геморрой, собственно, из-за геморроя, а нейтрофилы попали в крайне неприятную ситуацию, вызванную анальным свищем.

— Да мы вообще в полной заднице! — подытожила J-1178 — самая мелкая и шустрая девица из дивизии нейтрофилов.

— Воистину! — согласились с ней остальные.

А уж когда из тоннеля, оставленного свищем, рванули толпы свирепых микробов, они вспомнили самые смачные ругательства из своего арсенала…

Тяжелая стычка с толпами свирепых микробов, длившаяся не один день в районе заднего прохода была лишь одной из многочисленных неприятностей, сыпавшихся как из рога изобилия. Полная задница была не только в заднице, но и везде. К примеру, в полости рта дела обстояли еще хуже. Пока эритроциты по узким ходам тащили кислород клеткам пульпы зуба под аккомпанемент грозящих обвалами землетрясений, нейтрофилы нарвались там на засаду кариесных монстров, которые отделали их до бессознанки.

Следующее утро АЕ-3803, AA-2153, U-1146, U-1196, J-1178 и многие их знакомые встретили в больнице с травмами разной степени тяжести. J-1178 единственной удалось уцелеть полностью. Она сидела вместе с АА у кровати U-1196 и тихонько скулила. АА отделался ушибами, а вот АЕ стукнуло по голове при обрушении дентина, и та еще при падении повредила руку. Сейчас она с забинтованной рукой и сотрясением мозга маялась в ожидании перевода U-1146 из реанимации. Вскоре к ней присоединились менеджер с подбитым глазом и NT с загипсованной ногой. На вопрос о том, что с ними случилось, менеджер сказала: «Лучше не спрашивай».

* * *

Без приключений не обходилось ни дня. Особенно без страшных и опасных. Видя убитое состояние остальных, АА вместе с новой напарницей развернули кампанию по поднятию боевого духа друзей. Это им почти удалось. И все бы было хорошо и замечательно, особенно после того, как им стало известно, что нервы готовят особый концерт для улучшения настроения во всем организме, но, как всегда не вовремя, случились новые напасти. Сперва приятели АА вернулись практически в полной истерике и рассказали о том, как, руководствуясь его же принципом не отступать перед трудностями, решили добраться обходными путями до клеток глаза, потому как сосуды были чересчур сужены, а в результате случайно устроили кровоизлияние с отслоением сетчатки. Как же колбочки и палочки их все материли! Потом АА и АЕ узнали о том, что у нейрона-композитора, писавшего музыку для любимых всеми айдолов, случился неразрешимый творческий кризис из-за нехватки дофамина, и концерт теперь отменяется окончательно и бесповоротно.

Последняя новость распространилась как пожар и вскоре миллиарды расстроенных клеток погрузились в полную депрессию. От этого стало казаться, что во всем организме стало еще чернее. У хозяина тела же начался нервный срыв, и он не выдержал и снова начал курить. Так АЕ и прибывшие с нею в этот мир новенькие узнали про ужасы смертельного воздействия монооксида углерода. Дважды чуть не попавшая в его облако АЕ тряслась в каком-то закутке в обнимку со своей коробкой, вскоре к ней присоединились менеджер, NT и кохай АА. Бедный парень, кажется, был в еще большей истерике… Он что-то лепетал про то, что хотел повидаться с одной девчонкой из симпатических, чтобы узнать, не собираются ли возобновить концертную деятельность, но едва не угодил в смертельное облако. Менеджер с NT утешали его, как могли, а сами дрожали от страха. Они и не подозревали, что на свете существуют подобные ужасы.

Вскоре после этого всех накрыло новое несчастье: депрессующие клетки повсюду начали дружно впадать в оцепенение. АЕ и ее товарищи свалились прямо на ходу и отключились, едва успев привалиться друг к дружке. U-1146 нашел засыпающих U-1196 и J-1178 и внезапно отрубился сам, не чуя под собой ног. Никто из них даже не догадывался, что причиной тому стал очередной глупый поступок хозяина тела, страдавшего повышенной тревожностью и бессонницей: этот идиот принял убойную дозу бензодиазепина и еще запил алкоголем…

Никто не знал, было ли это результатом неосторожности, незнания или откровенной глупости, но некоторые предполагали, что это был отчаянный шаг тела для того, чтобы покончить со своим бренным существованием.

Жизнь кругом остановилась. К счастью, не насовсем, ибо безответственному держателю этого мира подоспела помощь в виде промывания желудка. Чуть позже клетки вместе с хозяином не спеша выходили из комы, чувствуя, насколько уныла, пуста и бессмысленна вся их жизнь. Подступала такая депрессия, которой даже здесь отродясь никто не видывал.

Клетки мозга пришли в себя быстрее других и разработали гениальный план, как всех взбодрить. Они заявили, что не желают ничего слышать ни о каком творческом кризисе, и велели симпатическим нервам забабахать грандиозный концерт. Нейрону-композитору велели поднапрячься, и тот, пользуясь поддержкой никотинового пластыря, на который вынужденно перешел владелец тела, сбацал недурственный музон, насколько позволяли силы после долгой отключки. Тут дело не обошлось без дружных напарников АЕ и АА: они полдня уговаривали расклеевшегося композитора написать ну хоть что-нибудь, уверяли в том, что он гениальный, что для него это не составит никакого труда, что все с нетерпением ждут его новых сочинений… Разве что танцы с бубном перед ним не устраивали. Да они даже пели с ним хором! В итоге у них все вышло как нельзя лучше: музыка была написана, победа была близка.

Итак, нервы к выступлению вскоре были готовы, а чтобы было бодрее, клетки мозга распорядились щедро выдать всем запасы сахара со склада в печени. Правда они не учли одного: после не столь давнего диабетического криза это была не самая лучшая идея. В общем, они хотели как лучше, а получилось как всегда. Что ж, ну не могли клетки мозга оказаться намного умнее своего бестолкового хозяина.

— Какой хозяин, такие и клетки мозга, — сказала госпожа менеджер, обращаясь к NT. Та лежала на лавочке, сложив на животе руки и напрочь игнорируя раздававшиеся из громкоговорителя напоминания о выполнении квоты, и смотрела верх неподвижным взглядом. Менеджер из солидарности растянулась рядышком на газоне в точно такой же позе и уставилась в серое дымное небо, видневшееся отсюда в обрамлении верхушек обшарпанных старых домов. Она хотела обсудить последние происшествия, как-то выговориться, но поняла, что на это у нее просто нет сил. Неподвижно лежать на газоне, осознавая бессмысленность своей жалкой жизни и работы — это все что им сейчас оставалось. А ведь когда-то они жили в прекрасном здоровом теле, пусть не идеальном, но ведь неплохо жили же…

— Хочу домой, — сказала вдруг NT, и менеджер услышала, как та хлюпает носом. Она с трудом поднялась, перебралась к ней на лавочку, помогая ей сесть, и не выдержав, развела вместе с нею сырость. Они всласть наревелись над всей своей несчастливой судьбою, от пережитого ужаса, от тоски по прежнему дому, а сами заднею мыслью думали об АЕ, которую что-то давно не видели, надеясь на то, что та сейчас хотя бы жива.

* * *

АЕ и АА сидели на своих коробках, прислонившись спиной к спине, у нее дергало под правым глазом, у него — под левым. Пять минут отдыха, что они собирались дать натруженным ногам, затягивались. Сил встать ни у кого не было. Из-за пригорка на полусогнутых выползали нейтрофилы.

— Красненькая, с тобой все в порядке? — спросил U-1146, склоняясь над ней.

— Угу… — ответила та, забавно выпячивая губы.

— Ты как? — обеспокоенно поинтересовалась U-1196 у АА.

— Я в порядке… — тихо протянул тот, продолжая глядеть прямо перед собой.

— Кажется, они оба в ступоре, — заключила J-1178, помахав у каждого из них перед носом и не узрев никакой реакции.

— Мы вас проводим, — хором сказали U-1146 и U-1196, подхватывая под руки эритроцитов.

— А как же кислород? — потерянно спросил АА, спохватившись.

— Нам как раз пригодится, — заверила его U-1196. — Давай распишусь.

Она приняла у него ящик, U-1146 сделал то же самое, забрав поклажу АЕ, и они все устало поплелись в потрепанное уличное кафе, чтобы хоть чуток подкрепиться.

— Нет, так работать нельзя! — заявила J-1178 и злобно вгрызлась в жареную картошку.

— Надеюсь, что хотя бы хуже не будет, — вздохнула U-1196.

— Обитающие здесь микробы, надо сказать, впечатляют. Никогда таких здоровенных не видел, — признался U-1146. — Тот же пневмококк по сравнению с прежним просто настоящий монстр. Видимо, здешние неблагоприятные для клеток условия — настоящий рай для бактерий.

— Ходят слухи, — вставила J-1178, облизывая пальцы, — что здесь водится кое-что и похуже монстроподобных бактерий.

— Это даже не удивительно, — согласились остальные.

— В старых заброшенных шахтах бродят зомби, зараженные вирусом еще лет десять тому назад, — сообщила J-1178, делая страшное личико. — А бойцы Т-клеточного спецназа шептались о том, что видели особо омерзительных мутантов, которые неизвестно откуда берутся и куда исчезают. А еще… — она округлила глаза так, что они довольно смешно выпучились, — еще NK-сан считает, что у них там готовится заговор.

— У бойцов или у мутантов? — переспросили товарищи, начиная запутываться.

— Ну… это… Вообще… у всех! — размахивая руками, заключила J-1178. — Да что вы меня с мысли сбиваете?

Прочие торжественно пообещали не сбивать ее больше с мысли и продолжили слушать страшные истории, в которых правда причудливо перемежалась с городскими легендами, домыслами и слухами.

* * *

Кое-что из рассказанного J-1178, однако, оказалось правдой, а слухи о странных мутантах и вовсе подтвердились, явив миру кое-что похуже местной страшилки.

Опасаясь возвращения монстрозного пневмококка, с которым недавно сталкивались, нейтрофилы решили проводить знакомых эритроцитов в легкие и стали свидетелями экстренного сбора киллеров. Те готовились к какой-то масштабной операции и даже не думали это скрывать. Все бойцы были серьезны и сосредоточены, а NK деловито обсуждала с капитаном отряда разведданные. U-1146 даже удивился тому, как слаженно они работают. В их прежнем теле капитан Т-киллеров и NK терпеть друг друга не могли и постоянно выясняли отношения, считая каждый себя круче. Видимо, такая несерьезность была от хорошей жизни. U-1146 подумалось, что они все, пожалуй, были слишком избалованы ею.

Он осмелился подойти к ним вместе с U-1196 и поинтересоваться тем, что тут происходит. К его удивлению, ему ответили совершенно спокойно, что предполагают обнаружить в этом районе раковые клетки. Капитан заверил его, что они сами прекрасно справятся, так что не стоит беспокоиться, а NK заметила, что они не хотят отрывать нейтрофилов от их важных дел. При этом никто на них не наорал и даже не съездил U-1146 по физиономии, как любил делать это прежний капитан. Этот же был суров, немногословен и делал все без лишней суеты. Вежливая, не дерзящая никому NK лишь добавила U-1146 ощущения полного сюрреализма. Однако главным, что его сейчас волновало, была мысль о скорой встрече с раковыми клетками. Они и в прежнем-то теле были невероятно страшны, а уж о том, как эта встреча может пройти здесь, он даже боялся думать.

* * *

Несмотря на бдительность иммунных клеток, обнаружить пока ничего не удалось. Т-хелпер был уверен в своей правоте и продолжал гонять отряды для отлова дефективных. Те либо хорошо маскировались, притворяясь нормальными клетками, либо прятались в каком-то тайном логове, найти которое надо было во что бы то ни стало. Учитывая скорость, с которой способны делиться раковые клетки, любое промедление было крайне опасно. Т-хелпер просил макрофагов подогнать снаряды с фактором некроза опухоли и предупредил все посты быть наготове.

Все открылось неожиданно. Депрессия и, пусть недолгое, но ударное курение ускорили неизбежное. В легких вовсю вызревала раковая опухоль. Сперва тайком, ускользая от защитников организма, потом никого не стесняясь, она росла, ширилась, копила силы… И вот сейчас достигла своего расцвета.

Раковая опухоль в легких ужасала. При виде ее даже у бывалых бойцов уходила душа в пятки. U-1146, пытаясь подбодрить новых коллег, рассказывал им, что прежде они рак победили, но тут усомнился, что это вообще возможно. Враг раскидывал иммунные клетки как котят и делал любые жертвы напрасными. Это была великая битва, на кону которой стояло все, и защитники организма ее вот-вот должны были проиграть. Много славных ребят полегло в ней, включая храброго капитана Т-киллеров, остальные отступали, чтобы перегруппироваться и продолжить сопротивление. Масштаб поражения впечатлял.

Внезапно пришла помощь извне. Пораженный опухолью кусок легкого был удален — еще одна жертва ради всеобщего блага, а остатки врага вскоре были уничтожены, и искалеченное легкое медленно начало заживать. Казалось, что самое страшное уже позади. Но не тут-то было. Некоторые коварные раковые клетки успели бежать, образовав метастазы, и их новой целью стали почки. Узнав, в какой опасности оказались клубочки, АА воспринял это так близко к сердцу, что едва не лишился чувств. Он не мог оставить их в беде и, когда другие отказались нести осажденным кислород, отчаянно побежал первым. Заразившаяся его энтузиазмом АЕ ломанула следом. Напрасно U-1146 и U-1196 пытались их остановить. Вскоре они все вместе оказались в окружении раковых клеток.

Казалось, что ситуация безвыходная и что страшнее быть уже не может, но и тут поджидал очередной сюрприз: вспышки ядерных грибов и ковровое бомбометание от лучевой и химиотерапии не заставили себя ждать. Теперь бедные клетки знали наверняка, как выглядит конец света.

Тут и там падали авиабомбы, разбрасываемые истребителями, клеточные города полыхали, клетки гибли в неисчислимом множестве. Конечно, раковым клеткам досталось больше других, но и мирные жители организма, попавшие под бомбежку токсичного препарата, практически не выживали. Клеткам волосяных фолликулов досталось особенно. Их ряды быстро редели, пока на той же макушке головы не воцарилась гробовая тишина. Сильная разруха и постоянные аварийные ситуации вскоре должны были стать нормой жизни.

Волна напалма прошла по всему пищеварительному тракту. Питание и раньше поступало как придется и не слишком богатое полезными веществами, а теперь переработка пищи была затруднена из-за ущерба заводам, сотрудники которых страдали от токсичных ожогов. Особо печальная участь ожидала кровяные клетки, которые в скором времени станут из-за лучевой терапии рождаться больными и слабыми, многие из них так никогда не созреют…

Но нашим друзьям всех этих ужасов уже не суждено было увидеть. Окружившие их перерожденцы оказались слишком настойчивы. Они продолжали наступать на них, не обращая внимания на бомбежку. Никогда АЕ еще не было так страшно. Она с перепугу вцепилась в U-1146. Тот переглянулся с U-1196.

— Мы попробуем их отвлечь, — кивнула та, — а вы бегите.

— Боюсь, слишком поздно, — покачал головой АА, глядя на то, как сжимается кольцо, плотное, в несколько рядов… Шансов проскочить не было…

Шум над головой усиливался, небо заполонили огромные мелькающие тени, со всех сторон слышался раздирающий уши вой. С непреодолимой силой приближался конец.

Кольцо раковых клеток сомкнулось, сверху раздался оглушительный свист снаряда, накрывшего всех разом. В глазах АЕ потемнело, мир вокруг нее перевернулся и исчез…

* * *

— Красненькая, с тобой все в порядке? — спросил U-1146, склоняясь над ней.

АЕ с трудом разлепила глаза. Изображение плыло, в голове гудело, состояние было опухшим.

— Усе нормуль, — пробормотала она, чувствуя, как заплетается язык.

— Ты уснула на солнцепеке.

— Уснула? Это хорошо, — АЕ села и попыталась сконцентрироваться. Кошмар никак не отпускал ее. Она осмотрелась и на всякий случай уточнила: — А что, холестериновых бляшек больше нет?

— Не видел, — честно признался U-1146.

— А как там наш диабет? Эритроциты все еще самовозгораются?

— Что? — не понял нейтрофил. — Я… Я не в курсе, — он подозрительно уставился на АЕ.

— Так эритроциты больше не самовозгораются? И бета-клетки самоубийством не покончили? — продолжала она засыпать вопросами бедного U-1146, глядя в его округляющийся от недоумения, торчащий из-под длинной челки, глаз.

— Красненькая, у тебя, должно быть, солнечный удар, — решил он и предложил: — Давай я провожу тебя в медпункт?

Вспомнив, что при перегреве необходимо восполнить жидкость, он тут же сбегал за чаем и напоил ее. АЕ быстро окончательно пришла в себя и, пока не забыла, начала с увлечением рассказывать про странный и страшный сон, что ей приснился. Всю дорогу до медпункта, куда U-1146 все же уговорил ее сходить, она живописала ему обо всех ужасах, что ей привиделись. Вдыхая воздух полной грудью, она восклицала: «Ах, как чудесно! Свежий воздух! И никакого монооксида углерода!» Нейтрофил, не понимавший, о чем вообще речь, только удивлялся, откуда у нее в голове что взялось.

Пускай, это был всего лишь страшный сон, но в этот день, с легкой подачи АЕ, U-1146 впервые в жизни серьезно задумался о том, в каком прекрасном мире они живут. Да, здесь не все благополучно и много проблем, с которыми они сталкиваются каждый день, немало опасностей, подстерегающих порой в самых неожиданных местах, и не все идеально работает… Но все происходящее здесь им всем вполне по плечу, и нет такого, что могло бы стать непосильной ношей.

Именно сейчас он осознал, как важно сберечь этот прекрасный удивительный мир, и он сделает это во что бы то ни стало, и будет наслаждаться им вместе с Красненькой. Ведь никогда не знаешь, не окажешься ли ты уже завтра на темной стороне бытия.

Кажется, Красненькая была с ним полностью согласна.