Поверь опять, что победишь (джен)

Ночь перед Запечатлением Фелессан почти не спал. Как все мальчишки, выросшие в Вейре, он мечтал стать всадником. И одно то, что мечта всей жизни исполнится буквально завтра, лишало сна. Ну, или не исполнится, что не давало успокоиться еще больше: а вдруг он не сможет запечатлеть дракона? Ведь такое случалось. Конечно, у детей Вейра было больше шансов, чем у детей холдеров, но вероятность оставалась. В конце концов, многим приходилось не один раз выходить на площадку рождений. Все вокруг, начиная с Ф’лара и Лессы, были убеждены, что он непременно получит бронзового. И Фелессан до дрожи в коленях боялся разочаровать их.

В столовой, где кормили кандидатов на Запечатление, он едва поковырялся в завтраке. Кусок в горло не лез, хотя умом Фелессан понимал, что надо съесть хоть что-нибудь — силы ему еще понадобятся. Впрочем, он не один был такой. Нервничали все, более или менее успешно пытаясь это скрывать.

Когда кандидаты, облаченные в традиционные белые одеяния, вышли на площадку рождений, арена была уже заполнена нарядными шумными зрителями. Переминаясь с ноги на ногу — горячий песок площадки обжигал даже сквозь плотную обувь, — Фелессан нашел взглядом предводителей. Лесса ободряюще улыбнулась ему, а Ф’лар подмигнул, и нервная дрожь чудесным образом улеглась, уступив уверенности: у него всё получится. Фелессан редко думал о них как о родителях. Они были предводителями его Вейра, а это гораздо важнее. Но в этот момент он ясно ощутил исходящую от них именно родительскую поддержку. Фелессан знал: Ф’лар будет рад каждому новому всаднику и каждого поздравит. Но им он будет гордиться.

Отвернувшись от рядов зрителей, Фелессан сосредоточился на яйцах, которые давно уже начали раскачиваться, с нетерпением ожидая, когда они треснут.

И вот одно из яиц дернулось, раздался слабый треск скорлупы, после чего начали раскалываться остальные. Новорожденные драконы, мокрые, неуклюжие, забарахтались на песке, торопливо выбираясь из обломков. С хриплым карканьем и шипением они пытались встать на ноги — юные уродливые создания с клиновидными головами, слишком тяжелыми для их шей. Фелессан сосредоточился на ментальном усилии, стараясь привлечь внимание дракона.

Бронзовый дракончик с поразительной для столь неуклюжего существа скоростью ринулся прямо на него, и Фелессан поспешно отпрыгнул в сторону, чтобы увидеть, как дракончик уткнулся в ноги высокому пареньку из мастерских Фандарела. Но разочароваться он не успел: следующий бронзовый неловко рухнул под ноги уже ему. Фелессан поспешно наклонился, чтобы помочь дракончику подняться. Его глаза встретились с большими фасетчатыми глазами зверя… и он утонул в их радужном сиянии. Ощущение счастья, нежности, теплоты, любви и восхищения охватило его душу.

В сознание вторглась мысль извне, говорящая, что Голант очень голоден. Фелессан оторвал восхищенный взгляд от дракончика и во всеуслышание объявил:

— Его зовут Голант!

Кто запечатлел золотую королеву, он уже не видел. Хотя раньше ему было интересно посмотреть, кому из девушек повезет и оправдаются ли его предположения, но сейчас Голант целиком захватил его внимание. Весь оставшийся день Фелессан… нет, теперь уже Ф’лессан не отходил от своего нового друга. Он знал, что ему предстоит еще немало работы: усердная учеба, от которой до сих пор он виртуозно отлынивал, изнурительные тренировки, а потом и опасные сражения, но сейчас он был абсолютно и восхитительно счастлив.

* * *

Слегка (ну ладно, сильно) нервничая, Ф’лессан замер на спине Голанта, ожидая команды отправляться. Воздух над Бенденом кишел драконами: бронзовыми, коричневыми, синими, зелеными, а немного ниже зависло, блестя золотом, королевское крыло под предводительством Лессы и Рамоты.

«Мы справимся», — уверенно заявил Голант.

— Мне бы твою уверенность, — пробормотал Ф’лессан, похлопав его по блестящей бронзовой шее.

«Почему ты сомневаешься? — удивленно спросил Голант, повернув голову, чтобы посмотреть на него громадным, переливающимся радугой глазом. — Мы были одни из лучших на тренировках».

— Да, но тренировки — это одно, а реальное сражение — совсем другое.

«Мы справимся», — повторил Голант и явно хотел добавить что-то еще, но тут Мнемент передал драконам координаты, а Ф’лар поднял руку, призывая всадников приготовиться.

Ф’лессан подобрался, инстинктивно сжав упряжь. Ф’лар опустил руку, и драконы один за другим нырнули в холод Промежутка, чтобы в следующую секунду возникнуть в небесах над Лемосом.

Они прибыли как раз вовремя: Нити посыпались почти в то же самое мгновение. Огромное облако опускалось прямо на деревья и посадки. Зависнув на мгновение над лесом, драконы ринулись в атаку, выдыхая пламя. Ф’лессана охватил азарт, полностью изгнавший нервозность. Он радостно наблюдал, как его дракон сжигал нити на лету, и следил за командами предводителя, когда он перегруппировывал строй. В это мгновение Ф’лессан восхищался Ф’ларом как никогда. Казалось, он видит и контролирует одновременно всё, при этом успевая сражаться.

Иногда удавалось уловить далеко внизу золотой блеск: там королевское крыло перехватывало Нити, прорвавшиеся сквозь верхний пояс обороны.

Огромная пасть Голанта раскрылась, и он изогнул шею, потянувшись за очередной порцией камня, которую Ф’лессан поспешно закинул ему в глотку. С предупредительным криком Голант сложил крылья и ринулся вниз к плотному серебристому клубку. Неистовый ветер бил в лицо, заставляя прикрывать глаза. Голант изрыгнул огонь, и Ф’лессан с удовольствием заметил, как пламя охватило скопление Нитей. Через мгновение на листья осела безвредная черная пыль.

По щеке полоснуло резкой обжигающей болью. Ф’лессан невольно вскрикнул, а в следующую секунду они с Голантом уже были в холоде Промежутка, который разрушил Нить, прежде чем она успела вгрызться в кожу и плоть. После чего они вернулись к сражению. Щека болела, но отвлекаться на это было некогда.

Нырок. Пламя. Голова Голанта поворачивается за огненным камнем. Снова нырок. Поворот. Огонь. Брызги пламени, расцветающие в небе. Солнечные блики отсвечивают на зеленых, синих, коричневых, бронзовых спинах. Звери взлетают, падают вниз, изрыгают пламя.

К тому моменту, когда атака закончилась, Ф’лессан чувствовал себя выжатым как лимон, полностью опустошенным. Хотелось рухнуть в кровать и проспать как минимум сутки. Но в то же время он испытывал радостное удовлетворение: они справились, спасли леса Лемоса. Ф’лар дал приказ возвращаться в Вейр, и драконы начали исчезать в Промежутке.

Ледяной холод Промежутка впился в свежие шрамы от ударов Нитей. Когда Ф’лессан с Голантом возникли в воздухе над Бенденом, щека, шея и запястье горели огнем. Они спустились в чашу Вейра, куда уже приземлялись другие всадники, и к ним тут же подбежала девушка из нижних пещер (вроде бы ее звали Орила), держа в руках горшочек с целебной мазью. Нежные пальцы принялись ловко смазывать порезы, и жжение тут же отступило, сменившись приятной прохладой.

— Спасибо, — Ф’лессан благодарно улыбнулся, и Орила покраснела, ответив смущенно-радостной улыбкой.

— Рада помочь, мой господин, — тихо ответила она.

Ф’лессан самодовольно усмехнулся. Он уже некоторое время назад заметил, что девушки, которые раньше только фыркали на неугомонного мальчишку, теперь засматривались на него с явным интересом. Он пока не пробовал воспользоваться этим интересом, но, возможно, стоило исправить это упущение.

Ф’лар что-то обсуждал с Лессой, которая одновременно смазывала бальзамом его раны. Только госпожа обрабатывала раны предводителя. Ни одна другая женщина не смела приблизиться к нему: вспыльчивый и крутой нрав Лессы был хорошо известен в Вейре и за его пределами. Ф’лессан улыбнулся своим мыслям. Крепкий союз родителей, основанный на любви, уважении и доверии, восхищал его. Он надеялся, что однажды встретит женщину, с которой сможет построить похожие отношения. А до тех пор… почему бы не развлечься? И Ф’лессан игриво подмигнул Ориле, которая покраснела еще гуще, но ответила ему взглядом, полным задорного вызова.

Когда необходимая помощь была оказана всем пострадавшим, а драконы отправились подкрепиться и отдыхать, Ф’лар собрал новичков для разбора сражения. И в первую очередь отругал их за невнимательность — несколько пар пострадали серьезно и минимум на несколько дней вышли из строя.

— Это не игра и не безопасная тренировка, — сурово произнес он, одарив их пронзительным взглядом янтарных глаз, от которого хотелось съежиться и исчезнуть. — Нити — это серьезно. Любая невнимательность может стоить жизни вам и вашим драконам.

Хотя Ф’лессан отделался всего парой царапин, а Голант и вовсе не пострадал, он испытывал жгучий стыд, как будто ругали лично его. Ф’лар сделал многозначительную паузу, позволив всадникам осознать его слова и проникнуться, после чего вдруг улыбнулся:

— Но в целом вы хорошо справились.

Всадники просветлели и ожили. Они еще некоторое время разбирали сражение и допущенные ошибки, после чего Ф’лар отпустил всех отдыхать. Когда Ф’лессан уже собирался уйти вслед за остальными, Ф’лар окликнул его. Он вопросительно обернулся. Предводитель… отец с улыбкой шагнул к нему и положил руку на плечо.

— Ты молодец, Ф’лессан, — тепло произнес он. — Для первого вылета действовал великолепно.

Ф’лессан просиял, чувствуя себя так, словно вся усталость неожиданно спала с плеч. «Я же говорил: мы справимся», — раздался в голове довольный голос Голанта, и Ф’лессан невольно фыркнул. Ф’лар посмотрел на него вопросительно, и Ф’лессан передал слова своего дракона.

— У тебя отличный дракон, — Ф’лар широко улыбнулся — задорной улыбкой, которая делала его на десяток Оборотов моложе. — И ты прекрасный всадник. Я горжусь тобой.

Волна тепла разлилась в груди, затопила всё его существо. В это мгновение Ф’лессан был так же счастлив как в тот момент, когда запечатлел Голанта.

* * *

Ф’лессану нравилось сражаться с Нитями. Помимо приятного сознания, что он защищает Перн от древней напасти, ему нравился адреналин и азарт жаркого сражения. И то, с каким восхищением смотрели на героев девушки. Даже всадницы.

Жизнь в постоянных сражениях, когда они рисковали здоровьем и даже жизнью, заставила Ф’лессана стать серьезнее. Беззаботный легкомысленный мальчишка превратился в ответственного юношу, прекрасно понимающего всю важность своих обязанностей. Его даже часто ставили в пример другим молодым всадникам. Но вот уж он никак не ожидал, что его назначат командиром нового крыла. Это в восемнадцать-то лет. Притом что в Бендене хватало всадников старше и опытнее. Не то чтобы он совсем не задумывался о подобном — какой бронзовый всадник не хочет стать командиром крыла? — но не слишком всерьез.

— Я считаю, Ф’лессан — идеальная кандидатура, — уверенно заявил на собрании Р’дел, командир крыла, в котором он летал до сих пор.

Учитывая, что Р’дел был известен своей честностью и прямолинейностью, его нельзя было заподозрить в попытке подольститься к предводителю.

Честно говоря, Ф’лессан был польщен и тронут до глубины души. Особенно когда другие всадники единодушно поддержали его кандидатуру, а Ф’лар с самым невозмутимым видом (будто это само собой разумелось) кивнул:

— Согласен.

И Ф’лессан широко улыбнулся, изо всех сил стараясь не выглядеть слишком самодовольным. На самом деле он был благодарен боевым товарищам за их доверие и был преисполнен решимости не подвести его.

Роль командира крыла молодых малоопытных всадников оказалась нелегкой. Бывало даже после очередного сражения, во время которого не в меру горячий всадник (или еще хуже — его дракон) получал серьезные травмы, Ф’лессану приходила в голову отчаянная мысль, что зря ему доверили это дело: он не справляется. Но сомнения быстро испарялись. Он отлично понимал драконов и пользовался авторитетом среди всадников. Он выработал умение, так восхищавшее его в отце: во время боя следить одновременно за всем и мыслить в нескольких направлениях. С каждым разом его крыло действовало всё эффективнее, а потерь становилось всё меньше.

Порой Ф’лессана посещали честолюбивые мечты когда-нибудь стать предводителем Вейра. Нет, он не стремился к этому в ближайшее время и искренне желал Ф’лару еще долгих лет правления. По меньшей мере, до конца этого Прохождения. Но потом…

Честолюбивые мечты моментально забылись, когда на Южном континенте обнаружили заброшенную и позабытую цивилизацию предков. И у Ф’лессана появились иные интересы и устремления.

* * *

После неожиданного визита родителей черное отчаяние, грозившее поглотить Ф’лессана, отступило. В его душе возродилась надежда, более того — появилась уверенность: Голант не останется беспомощным инвалидом, он снова сможет летать. Даже если восстановление займет много времени.

— Конечно, сможет, — тихо произнесла Тай, прислонившись щекой к его плечу, когда они наблюдали за тренировкой драконов. — Я никогда в этом не сомневалась.

Ф’лессан улыбнулся и обнял ее за талию, прижимая к себе. Как многие всадники он часто менял партнерш, ни к кому по-настоящему не прикипая. Но с Тай с самого начала всё было иначе. Она мягко и незаметно похитила его сердце, проросла в душу. Она была именно той женщиной, с которой он хотел провести всю жизнь. И плевать, что она всего лишь зеленая всадница, плевать, что могут сказать по этому поводу приверженные традициям педанты.

— Что бы мы делали без вас с Зарантой? — благодарно произнес Флессан, поцеловав ее ладонь.

Тай фыркнула, но он видел, что она тронута его словами.

Крыло Голанта заживало. Очень медленно — гораздо медленнее, чем оправлялся от ран Ф’лессан, — но заживало. И вот настал день, когда он смог подняться в воздух сам, без телекинетической помощи других драконов. Осторожно, даже неуверенно взмахивая крыльями, он спрыгнул с площадки их импровизированного вейра и на мгновение повис в воздухе. У Ф’лессана, наблюдавшего с земли, чуть сердце не остановилось, когда ему показалось, что крыло еще недостаточно окрепло, и Голант сейчас упадет. Но его дракон снова взмахнул крыльями и поднялся выше, плавно заложил вираж, облетев вокруг вейра.

«Лечу! — донесся до Ф’лессана его восторженный голос. — Я лечу!»

«Ты молодец, Голли», — взволнованно ответил Ф’лессан. Хотелось одновременно кричать и плакать. Кричать он не стал, а вот слезы предательски потекли по щекам. Как и у стоявшей рядом Тай, ладонь которой он стиснул с такой силой, что она поморщилась, но руку не отняла, а только сжала в ответ его пальцы.

Кружившая рядом с Голантом Заранта торжествующе протрубила.

Ф’лессана охватила непередаваемая смесь эмоций. Конечно, пройдет еще немало времени, прежде чем Голант сможет летать легко и свободно, но совсем недавно он не надеялся даже на это.

Возможно, ему больше не быть командиром крыла — слишком сильно поврежденный глаз Голанта уже не восстановится, да и крыло никогда не станет таким, как прежде, лишая его быстроты реакции и маневренности, — но теперь у Ф’лессана появилась другая цель.

Необычные телекинетические способности драконов открывали столько возможностей и перспектив, что дух захватывало.

Когда-то его отец возродил и поднял Перн из руин, сумев объединить в общей цели таких разных людей: всадников, холдеров, мастеров. Сейчас Ф’лессан чувствовал, что настало его время менять к лучшему жизнь этой планеты и вести вперед людей.

Будто прочитав его мысли, Тай поцеловала его в щеку и прошептала:

— Я верю в тебя, Ф’лессан.

«Мы справимся», — заявил Голант, как когда-то давно перед их первым сражением с Нитями. Но в этот раз Ф’лессан полностью разделял уверенность своего дракона.