Оглянись! (джен)

Дэвиду казалось, что он сошёл с ума. Никакой логике его странное ощущение, будто за ним следят, не поддавалось. Он поставил чашку с кофе на стол и постарался сосредоточиться на работе. Бумаги, куча бумаг! Говорили, что скоро прогресс дойдёт до того, что всей этой горы будущей макулатуры не будет, стоит только установить всем компьютеры. Компьютер уже стоял на рабочем столе, а толку-то! Казалось, что бумаг стало только больше. Ощущение, что за ним следят никуда не делось, и Дэвид оглянулся осторожно, чтобы никто из коллег, сидящих с ним в одном опен спейсе, не посмотрел вопросительно, мол, что нужно?

Все началось летом и достигло пика в этот ничем не примечательный день. Первые дни лета выдались дождливыми и пасмурными, но Дэвид никогда не реагировал на погоду мрачным настроением и ощущением упадка сил. Никогда до этого лета девяносто седьмого. Настроение было таким, что хотелось собрать всю гору бумаг с рабочего стола и скормить начальнику. Дети ходили в школу последние дни перед каникулами, и Хэлен заметила, что оценки Джули стали хуже, а у близнецов Тома и Джеймса начала хромать дисциплина. Сама же Хэлен тоже стала более неуклюжей, несколько раз спалила утреннюю кашу, а убираясь, разбила свою любимую вазу. У старшего Криса тоже не все было гладко: если первый год в колледже он окончил блестяще, то сейчас его успехи оказывались в лучшем случае средними. И сдалась ему эта экономика, хочет как отец что-ли — всю жизнь проработать в консалтинговой фирме, подбивая счета банков?

Внутри, в голове, что-то продолжало зудеть, и этот зуд усиливался с каждой минутой: «оглянись, оглянись, за тобой следят». Дэвид украдкой ещё раз посмотрел по сторонам — Питер жевал бутерброд прямо на рабочем месте, Крис стучала длинными ногтями по столу, Мари накручивала локон на палец, наверняка размышляя, как лучше оформить то или иное оборудование, чтобы вышло заплатить меньше налогов. «Оглянись», — Дэвид словно услышал это в своей голове.

Голова начинала болеть. На работе сосредоточиться не получалось. Горы бумаг так и звали: «ну же, разбери нас». Дэвид взял самую верхнюю стопку и пробежался глазами по финансовому отчету небольшого локального банка — не самого прибыльного клиента. Вообще с самыми прибыльными он не работал — как-то не заладилась карьера. Обычно это его никак не задевало — у него была прекрасная жена и прекрасные дети, уютный дом и запах вкусной выпечки по вечерам. Но сегодня, когда все чувства были странным образом обострены, он с легкой завистью смотрел на Марка, как всегда сосредоточенного и напыщенного в своём идеально выглаженном костюме, работающего исключительно с «крупной рыбой». В голове рождалась предательская мысль: «А может его, Дэвида, прокляли? Кто угодно, да хоть тот же Марк».

Голова начинала болеть сильнее. «Оглянись», — повторял кто-то неизвестный. Ощущение, что за ним следят усиливалось пропорционально головной боли. Дэвид отложил папку с финансовым отчетом туда же откуда ее только что взял. Он встал со своего места, провожаемый десятком любопытных глаз коллег, и направился прямо к стеклянной двери начальника.

— Мистер Стоун, — Дэвид осторожно приоткрыл дверь.

— А, это вы мистер Пруэтт. Чего вам?

— Оглянись!

— Что? — спросил опешивший Дэвид.

— Чего вам, говорю? — мистер Стоун начинал терять терпение.

— Я неважно себя чувствую, разрешите сегодня взять отгул. Обещаю, завтра буду в порядке.

Мистер Стоун смерил Дэвида презрительным взглядом. Повертел в руках солидную ручку, переливающуюся золотым цветом в свете ламп.

— Идите, — как бы нехотя, сквозь зубы произнёс мистер Стоун.

Бежать, поскорее бежать из этого офиса в родной дом. Хэлен наверное ещё даже не начинала готовку и уборку, вот она удивится тому, что муж пришёл с работы так рано. «А вдруг у неё есть любовник?» — возникла предательская мысль. Дэвид встряхнул головой, бросил блокнот в сумку и, не прощаясь с коллегами, выбежал из опен спейса, на ходу доставая ключи от машины.

— Оглянись!

Дэвид не стал этого делать — итак знал, что все на него смотрят и недоумевают: куда это он среди рабочего дня. Начнут строить догадки, одна интереснее другой, а правда-то банальная и страшная — Дэвид сошёл с ума.

Как он доехал до дома — одному богу известно, но обошлось без происшествий. Уже собираясь звонить в дверь, Дэвид услышал странный хлопок, едва слышный, но неуместный на тихой улице в такое время.

— Оглянись!

И Дэвид оглянулся, чтобы увидеть смотрящего на него, такого же рыжего, как он сам, мужчину. Тот был странно одет, как будто только что вышел из старых фильмов шестидесятых, которые Дэвид когда-то смотрел по черно-белому телевизору. Широкие брюки с четко отглаженной стрелкой сочетались с вполне современными кедами, и на мужчине был шерстяной, тёплый пиджак — странный выбор для лета, пусть и не самого жаркого.

— Вам чего? — тоном мистера Стоуна спросил Дэвид.

— У вас машина! — ответил мужчина.

— Ээ, да, — протянул Дэвид, сразу растеряв нотки сарказма, скопированные у мистер Стоуна.

— Приятно было познакомиться, — вдруг сказал не к месту мужчина, приветливо помахал рукой и пошёл прочь.

— Но мы же не знакомы... — в пустоту сказал Дэвид.

Хэлен очень удивилась приходу мужа. Детей не было дома, и в родных стенах было хорошо и спокойно. И никто больше не говорил в голове это: «Оглянись».

* * *

Артур шёл по улице и улыбался. Надо же, он как настоящий магл! И машина у него какая! Сейчас война, не время налаживать отношения с кузеном-сквибом жены, но уж потом, когда весь этот кошмар закончится, он обязательно с ним пообщается! Пора уже Молли его простить, тем более после смерти братьев. Но сейчас главное, что защита на дом наложена, и Волдеморт до семьи Дэвида Пруэтта не доберётся. И все же, как интересно было наблюдать за этим сквибом! Он работает на этом комплютере, компуртере... как там его... Ух, сколько тем для разговора у них будет!

Осталось только пережить войну.