Сын ночи (джен)

Первый раз Гарри собирался в Хогвартс без воодушевления. Он по-прежнему считал замок своим домом, где учатся многие его друзья. И при всём при этом, он осознанно подвергает их страшному риску. Гермиона впрочем, была настроена более оптимистично.

— В школьной библиотеке столько книг. Наверняка найдётся что-нибудь и о вампирах! — сказала она накануне отъезда.

— Вот только и внимания ко мне будет в разы больше, — ответил Гарри, вертя в руках, ставшие бесполезными очки.

Его зрение в последние дни полностью восстановилось, а после и стало значительно превосходить человеческое. Цвета стали много ярче, а их оттенки оказались столь многообразны, что Гарри ещё долго не мог к этому привыкнуть.

Гермиона благоразумно заметила, что если Гарри неожиданно перестанет носить очки, то это вызовет лишние подозрения. Потому она немного поколдовала над ними, и стёкла в них сделались обычными.

Вообще то, что Гарри и Гермиона стали проводить слишком много времени вместе заметили многие. Но если мистер и миссис Уизли только благодушно улыбались, а близнецы посмеивались, то Рон стал вести себя намного более дёргано, чем раньше. Гарри думал, что причина этому в том, что они как бы бросили друга и даже всерьёз подумывал, не рассказать ли Рону о своей «маленькой проблеме». Однако каждый раз его словно что-то останавливало.

Потому Рон мрачнел с каждым днём всё больше, и Гарри оставалось лишь надеяться на то, что в школе всё изменится.

Первого сентября, рано утром все вместе выехали на вокзал Кингс-Кросс. Гарри ощущал себя не самым лучшим образом среди такого большого скопления народа. Несмотря на то, что перед отъездом он «выпил» одного из последних гномов в саду Уизли, Гарри чувствовал, что внутри него разгорается пожар жажды. Всё-таки, что бы ни говорила Гермиона, человеческую кровь ничто не заменит.

Кроме того на платформе было очень шумно. Резкие звуки больно били по непривыкшему ещё вампирскому слуху. Гарри морщился и пару раз даже хотел сбежать с вокзала, но в нужный момент всё же зашёл в вагон.

Никогда ещё путешествие в Хогвартс-экспрессе не было столь мучительным. Гарри слышал голоса всех студентов в своём вагоне, чувствовал каждый удар колёс по стальным рельсам. За окном проносились леса, полные добычи… Но впрочем, зачем искать так далеко, когда всего в нескольких шагах столько беззащитных студентов?

Гарри закрыл глаза и впился руками в край сиденья, чтобы хоть как-то удержать себя на месте. Гермиона, видя это, села рядом и стала шептать какие-то слова поддержки. Он почти ничего не мог разобрать из-за той боли, что туманила его разум, но как ни странно, ему стало немного легче.

Рон в этот момент зашёл в купе и увидел, как Гермиона держит за руку Гарри и, ничего не сказав, отсел подальше от них.

Гарри было сейчас не до того, чтобы разбираться в надуманных обидах друга. Он мог в любой момент сорваться и устроить в вагоне настоящую бойню. И тогда всё, конец. Быть может он и сумеет какое-то время скрываться от министерства, но от себя-то не убежишь…

Однако прошёл час, затем второй. За окном потихоньку стало темнеть. Вскоре поезд начал замедляться, прибыв наконец на станцию Хогсмид. Гарри вышел из вагона и взглянул на огромный замок, возвышающийся над округой. В нём и раньше чувствовалась древняя мощь и сокрытые многочисленные тайны. Но сейчас… Гарри казалось, что он ощущает, как Хогвартс давит на него.

Студенты, покинувшие вагоны, садились в безлошадные кареты, которые должны были доставить их прямиком к дверям замка. Вот только Гарри сейчас они не казались «безлошадными».

— Кто тянет наши кареты? — спросил он Гермиону.

Она с удивлением посмотрела в пустоту, потом насторожённо сказала:

— Никто. Они едут сами, как всегда. Или ты… — она понизила голос до едва различимого шёпота. — Ты видишь кого-то?

— Нет, — вынужден был признать Гарри. — Но я его чувствую. И слышу, как бьётся его сердце. Очень-очень медленно.

Гермиона ничего не сказала на это. Их карета покатилась по дороге, как делала это всегда, но Гарри не мог расслабиться до самого конца поездки. Потому переступил порог Хогвартса с большим облегчением.

Стол Гриффиндора заполнился уже больше, чем наполовину, и нужно было торопиться, если они хотели занять хорошие места. Директор, как обычно перед своей речью, позволил студентам хорошенько насытиться великолепной едой на золотых тарелках. Но Гарри смог заставить себя съесть лишь несколько маленьких кусочков, чтобы совсем уж не выделяться.

— Такое чувство, будто ем мокрую вату, — пожаловался он Гермионе. — И внутри от этого жжёт.

К счастью праздничный ужин вскоре закончился. Дамблдор поднялся на ноги и торжественно обратился ко всему Большому залу. Гарри всегда слушал своего директора с большой охотой. Но не сегодня.

Длинная дорога в школу, все эти люди вокруг от которых пахло кровью, древняя магия Хогвартса. Всё это заставляло Гарри нервничать всё больше и больше. У него возникло чувство, что его организм излишне быстро усвоил всю выпитую им норму крови. Ему хотелось ещё. Но добавки взять было пока негде.

Он почти не слушал Дамблдора. Люди вокруг что-то говорили, и даже вскрикивали. Столько разных чувств и эмоций… У Гарри сейчас осталась одна — жажда.

Он бы наверно так и остался сидеть, вцепившись ногтями в деревянную скамью, если бы Гермиона в третий раз с силой не потянула его за собой.

— Гарри, идём! Нам пора в гостиную.

— Гостиную, — тупо повторил он. — Да, конечно.

На самом деле ему нужно было совсем в другое место. На улицу, на свежий воздух, а не забираться в одну из высочайших башен замка. Но Гарри присоединился к гриффиндорцам и шёл за ними, поднимаясь по многочисленным лестницам и поворачивая по коридорам.

Уже в самой гостиной, перед лестницей, ведущей в спальни мальчиков, Гермиона остановилась и тихо сказала ему на самое ухо:

— Главное продержись эту ночь. Выпитой крови должно хватить. А завтра…

Гарри лишь кивнул. Говорить не хотелось совершенно. Но когда он поднялся в свою спальню, там его ждал недовольный Рон.

— Значит, вы теперь вместе? — спросил он тоном холодным и неприязненным.

«Нет, честное слово, нашёл ведь время выяснять отношения!» — подумал Гарри. Он собрался было что-то ответить, но почувствовал, как клыки сами собой стали удлиняться и поспешил прикрыть рот.

— Понятно, — протянул Рон. — Наверно так и должно было быть. Ты ведь знаменитый Гарри Поттер, а она лучшая ученица курса.

«Да о чём ты, чёрт возьми, говоришь?!» — хотел крикнуть Гарри, но лишь мрачно посмотрел на Рона. Тот как-то невнятно хмыкнул и отвернулся.

Гарри ощутил одновременно волну раздражения и облегчения. Ещё бы немного и он мог не сдержаться. Он объяснит всё Рону завтра, после того, как выпьет крови, и ему станет легче.

Но едва оказавшись в своей кровати, Гарри понял, что не дождётся до утра. Он едва сдерживался, чтобы не закричать от боли, мучавшей его изнутри. Казалось, его вампирский организм начал поглощать сам себя. Впрочем, может, так оно и было.

Гарри слышал, как пришли Невилл, Симус и Дин. Они ещё долго болтали между собой, но постепенно умолкли. Теперь в комнате, как и во всей башне, слышалось лишь их ровное дыхание.

Гарри двигался очень тихо. Для человеческого уха — бесшумно. Он выбрался из спальни и словно тень скользнул вниз, в опустевшую гостиную. Можно было выйти через дверь, накинув мантию-невидимку. Но если он станет часто тревожить Полную Даму, не обратится ли она к МакГонагалл?

Ответ напрашивался сам собой. Гарри прошёл к окну и распахнул его. Уличная прохлада, а вместе с ней и запахи большого мира тут же коснулись его. Он видел Запретный лес, различал далёкий волчий вой и прочие звуки, что раньше ему были недоступны.

Гарри снял очки, осторожно положил их на подоконник и скользнул в ночь…