«Евгений Онегин» — хулиганская версия (джен)

LX

В тот год осенняя погода

Застряла долго на дворе,

Зимы уж не ждала природа,

А та приперлась в январе.

Вот бегает дворовый мальчик,

Морозит нос, морозит пальчик,

В окно маман ему кричит,

Ремнем по попе дать грозит.

А уж крестьянин, торжествуя,

Нетрезвым обновляет путь;

Плетется в дровнях как-нибудь

Лошадка, перегар почуя.

Земля в снегу — большой пельмень;

Такой любила Таня день.

LXI

За эти месяцы девица

Всецело просто извелась;

В объятьях ласковых сестрицы

Та не сегодня, не вчерась

Не может удовлетвориться,

Татьяне бедной аж не спится.

Ах, если б Женя с нею был,

Ее одну бы он любил:

О том мечтается Татьяне.

Повел ее б на сеновал,

С нее одежды там срывал…

Чтоб все красиво, как в романе!

И не давал передохнуть,

В ее впиваясь алчно грудь.

LXII

Онегин пару раз Татьяну

Пытался лапать между дел,

Он смел бывал ужасно спьяну,

Но лишь задрать подол хотел,

Мадам, дочурку опекая

И все желанье отбивая,

Заноза словно, тут как тут:

— До свадьбы ласки подождут!

И так помаявшись немного,

Онегин уж рукой махнул,

И с Вовкой в пьянку завернул,

Раз там у Лариных так строго.

Хлебали те не молоко,

А все «Моэт», «Вдову Клико»!

LXIII

Мы все бухали понемногу

Чего-нибудь и как-нибудь.

Похмелья нет, и слава богу,

Дадим печенке отдохнуть.

Евгений просыпался с Вовой,

С утра с ним кофе пил в столовой.

В порядок харю приведя,

Сердечно друга проводя,

Онегин вскрыл письмо от Тани, —

Слуга Архип ему принес, —

Ребром в нем ставился вопрос,

О встрече тайной без мамани.

Сестра прикрыть ее сулит:

На стреме Ольга постоит.

LXIV

Я приведу письмо частично,

Оно сумбурно и чудно,

Еще местами неприлично

И по-французски все оно.

Под вдохновением романа,

Без запятых строча, Татьяна

Страниц на десять разошлась.

В такие дебри забралась!

Сперва писала о погоде,

О видах там на урожай

И про поездку за Можай

Упоминала что-то вроде…

Пока до сути доползал,

Забыл Онегин, что читал.

Письмо Татьяны к Онегину

Я к вам пишу, чего же боле,

На сеновал чтоб вас позвать,

Там нашей бурной страсти волю

Мы наконец-то сможем дать.

Доколе мучится в неволе

Здесь, целомудрие храня?

Как задолбало то меня!

Сюрприз вам сделать я хотела,

Хотя сгораю со стыда.

Пылаю жарче, чем тогда,

Когда в саду дошло до дела.

А так охота хоть бы раз

Узнать поближе, Женя, вас!

Мне мало слышать ваши речи,

Вам слово молвить, и потом

Все думать, думать об одном:

Про день иль ночь интимной встречи.

Вы, верно, стали здесь другим,

Вам без столичных штучек скучно.

Увы, ничем мы не блестим:

Ни в плане моды, ни научно…

Итак, вы посетили нас

В глуши забытого селенья.

Боготворю я этот час,

И вся сгораю от волненья.

Такого чудного везенья

Когда еще мне здесь сыскать?

Здесь фиг найдешь по сердцу друга,

Скорее скучного супруга,

Чтоб жизнь в тоске с ним коротать.

Другому ни за что б на свете

Не отдалась так быстро я!

То сексапильность в вас в ответе:

Моргни лишь глазом, я твоя!

Я под любым сбегу предлогом

И — на свидание с тобой;

Согласна хоть под первым стогом,

Что мягче в поле за рекой.

Ты в сновиденьях мне являлся,

Такое там со мной творил!

Меня по-всякому любил,

А сам при том не раздевался.

И это словно был не сон!

От страсти млела и пылала,

Такой оргазм я испытала!

И в мыслях молвила: вот он!

Все утро я потом вздыхала

Во мраке девичьей, в тиши,

И понапрасну унимала

Или молитвой заглушала

Кипящий тигель свой души.

Мечтала в это я мгновенье,

Чтоб то продолжилось виденье.

Ко мне б ты в спальню заглянул,

Приникнул тихо к изголовью,

Со всей отрадой и любовью,

Слова игривые шепнул.

О, мой коварный искуситель,

Сюрпризов, может, не любитель,

Но сделать мне уж разреши

Что неприличное такое:

Устроим праздник для души

Мы за сношенье половое.

Я нетерпеньем вновь горю,

На полувздохе замираю,

Тебе невинность подарю,

Приди скорее, умоляю!

А то сижу я здесь одна,

Никто меня не понимает,

Идей моих не разделяет.

И даже младшая сестра.

Прости, что в лоб с таким разбором,

Молю, друг милый, не язви;

Мое признание в любви

Не омрачай же ты отпором!

Кончаю, чтоб не надоесть,

И в предвкушенье замираю…

Как только сможешь то прочесть,

Ответа я уж ожидаю.

LXV

И, получив письмо такое,

Онегин духом аж воспрял,

Напялил платье дорогое

И к милой Тане почесал.

В саду уж холодно встречаться,

Но тут не стоит огорчаться:

Готова комната уже

На верхнем самом этаже.

Уютно там помиловаться:

Накроют столик на двоих;

Кровать в шелках, а как без них?

Там есть простор, где кувыркаться.

И от шампанского, конфет

Приятный выйдет tête-à-tête!

LXVI

Сбежала Таня на прогулке,

Тут Женя «мимо проходил»,

Тот встретил даму в переулке,

Ее под ручку проводил.

Готово все для обольщенья,

Но не дошло до угощенья:

Влеченьем пламенным и нежным,

И чувств порывам те мятежным

На покрывалах отдались;

Нет сил терпеть до брачной ночи,

Что ж, раз того девица хочет,

Разврату с нею предались.

Ужели не простим мы ей

Сих легкомыслия страстей?

LXVII

Герой наш — мастер развращенья,

Тот в оборот Татьяну взял,

Плевав на всякое смущенье,

Без опыта девицу мял.

Евгений славно ей заправил,

Ах, как Онегин раком ставил!

И пусть то было в первый раз,

Пришла Татьяна вся в экстаз.

Кричала та: — Еще, mon cher! —

Как рыба на брегу забилась,

Под ним стонала и извилась,

Ногою грохнула торшер.

Такого с Ольгой никогда

Не испытала бы она!

LXVIII

Передохнув на шелка ткани,

Те предавались ласкам вновь,

И нет сомнений уж у Тани,

Что это чистая любовь.

В объятьях Жениных та млела

И вся от счастья онемела

Неужто в браке, коль не лень,

Так классно будет каждый день?

Все скрип кровати раздавался,

И, с другом шалости забыв,

На чувства Ленского забив,

Онегин ею наслаждался.

А после этот крокодил

С сестрой прийти ей предложил.Примечание к частиЧитайте также "Онегин и Лукоморье" https://ficbook.net/readfic/7925633