Как друг (гет)

― Ты хоть понимаешь, чем я сейчас буду заниматься? ― негодовал Рон в кабинете Гермионы, куда он пришёл в самом начале рабочего дня. ― Беседа с лицом, которое Министерство считает исправившимся. Тупая формулировка!

― Рон, это нужно сделать, ― тон Гермионы был снисходительным. Она прекрасно понимала, каково ему, учитывая взрывной характер и полное отсутствие желания идти на компромиссы. ― Ты смотри на ситуацию шире. Жизнь не стоит на месте, общество должно перерождаться, давая вторые шансы тем, кто этого заслуживает.

― Заслуживает ли? ― Рон посмотрел Гермионе в глаза.

― Это тебя и попросили выяснить, ― с лёгкой улыбкой ответила девушка.

― Тогда я буду тем, кто не даст второго шанса, ― сказал Рон, но под укоризненным взглядом Гермионы, добавил: ― Если мне что-то покажется сомнительным.

― Удачи, ― кивнула она. ― Я тоже скоро пойду по делам.

Рон ушёл, а Гермиона откинулась на спинку кресла. По каким делам она пойдёт?! Всё, что сейчас она может предпринять, это придумать, как будет осуществлять своё задание. Причём речь именно о задумке. Лишь задумке. Без чёткого плана и каждого просчитанного шага в эту авантюру даже соваться не стоило. 

Джинни/Блейз 

― Блейз Забини? ― уточнила Джинни, когда в её кабинет вошёл молодой человек. Работа начиналась с того, что люди из списка реабилитируемых были вызваны на беседу со своими куратором, коим являлся один из сотрудников Отдела магического правопорядка. Цель данного мероприятия ― знакомство, необходимое для того, чтобы оба поняли, в каком направлении продолжать работать. Примерное время для вынесения решения министр не установил, ориентировочно был назван месяц.

Блейз, кивнув, вошёл в кабинет и без приглашения занял место напротив Джинни.

― Кто-то разрешил присесть? ― бровь девушки поползла вверх, она пристально уставилась на наглого парня.

― А для чего тут стоит стул? ― ответил он, закатив глаза. ― Давай не будем усложнять.

― Давай я буду решать, что мы будем, а что нет, хорошо? ― Джинни, подобно брату, заводилась с полуоборота. Обычно она проявляла сдержанность, но не сегодня. Поведение Забини вывело её из себя. Возможно, всему виной атмосфера, которую создал Рон, успевший перед началом рабочего дня обойти всех своих знакомых на этаже.

― Позволь мне решать то, чего мы точно делать не будем, ― голос Блейза был абсолютно спокойным. Джинни покраснела. ― Я имею право распоряжаться своим телом сам, согласись?

― Причём тут твоё тело, Забини? ― отмахнулась Джинни. ― Не фантазируй, что я могу повестись на эту чушь. Я знаю, кто вы.

― А кто мы? ― кажется, данная фраза заинтересовала Блейза. Он удобнее расположился на стуле, сев прямо напротив своего куратора. ― Мерзкие недопожиратели? Враги общества? Преступные элементы?

― Не бери на себя слишком много, Забини, ― ответила Джинни, успокоившись и развернув свиток с перечнем общих вопросов, которые планировала задать подопечному на первой встрече. ― Я спрошу у тебя кое-что и надеюсь на правдивые ответы, иначе ты больше никогда не сможешь распоряжаться своим телом. Это будут делать твои сокамерники.

После услышанного Забини заметно присмирел. Желание шутить мигом исчезло. 

Полумна/Тео 

Полумна хотела уже идти в отдел громовещателей, чтобы запротоколировать сообщение, которое она собиралась отправить Теодору Нотту-младшему. Не отличаясь особой пунктуальностью, он как обычно серьёзно опаздывал, но она об этой его привычке, естественно, не знала.

Когда Полумна была уже на выходе из кабинета и схватилась за ручку, одновременно с ней в дверях появился «долгожданный гость». От неожиданности Полумна и Тео столкнулись, соприкоснувшись носами. Они уставились друг на друга широко распахнутыми глазами и в тот же момент отпрыгнули друг от друга.

Оба были смущены и отводили глаза, избегая прямого взгляда. Полумна первой пришла в себя, поэтому выпрямила спину и снова схватилась за ручку двери.

― Войдёшь? ― спросила она, сделав приглашающий жест. Тео кивнул и вошёл в кабинет. Полумна указала на стул около своего стола, а сама стояла в дверях до тех пор, пока Нотт расхаживал по кабинету и осматривался. Она спокойно следила за визитёром, не торопя его подгоняющими фразами, которые уже давно бы высказали её коллеги, а Рон ещё бы наверняка не удержался от ускоряющего пинка.

― Я сел, ― констатировал Тео, заняв отведённое ему место. Полумна прошла к своему креслу. ― И полностью готов к допросу.

― Допросу? ― переспросила она.

― Редиски? ― ответил вопросом на вопрос Тео, положив руки на стол и подавшись вперёд. Конечно, он имел ввиду серьги Полумны. С годами их форма и размер претерпели существенные изменения. На её 21-ый день рождения Невилл подарил золотые серёжки в виде маленьких редисочек, которые смотрелись довольно изящно, а не комично как раньше.

― Мы здесь говорим о тебе, а не обо мне, Теодор, ― Полумна решила перейти к сути вопроса. Её взгляд из поверхностного превратился в строгий и затем снова стал обычным. Но эта метаморфоза не осталась без внимания Тео. Он, конечно, её уловил и сразу понял, что с этой особой шутки плохи. Вся эта воздушность явно часть имиджа, но иначе и быть не могло, она же одна из подруг Всевидящего Поттера, Тео просто забыл об этом.

― Ну давай поговорим обо мне, Лавгуд, ― сказал он и сел более расслаблено. ― Только не жди, что я выложу тебе всё.

― Тебе же хуже, ― беззаботно ответила Полумна. ― На твоём месте я бы не делала глупостей, но я не на твоём месте, поэтому веди себя как хочешь, а я придумаю, что с этим сделать.

После её слов нести ерунду Тео сразу расхотелось, но выйти из ситуации победителем было необходимо для самооценки. Он решил, что нужно напустить загадочности, чтобы заинтересовать её и вывернуть всё в свою пользу. 

Невилл/Милли 

Милисента Булстроуд постучалась в кабинет Невилла, опоздав на десять минут. Ровно настолько, насколько, по её мнению, должна была опаздывать леди. Думать о том, что в Министерстве мало кого волнует её воспитание, для неё было лишней тратой времени.

В отличие от Полумны Невилл не собирался бить тревогу и искать подопечную с собаками. Не волновался бы он, если бы с ней что-то случилось и по дороге. Неявка расценивалась бы как нежелание быть реабилитированной, что вполне его устраивало.

Когда он только погрузился в мечтания, как будет писать негативный отчёт для Милисенты, раздался стук в дверь. Невилл сел ровнее, оглядел стол, убрал в ящик досье на Булстроуд, которое даже не открывал.

― Войдите, ― сказал он. Дверь открылась, на пороге стояла Милисента.

― Добрый день, Долгопупс, я опоздала, ― на одном дыхании проговорила Булстроуд. ― Присяду?

Она прошла и села на стул, положив на стол свою сумочку. Невилл слегка обалдело следил за этими манипуляциями и таким откровенно наглым поведением. Милли была напряжена, это бросалось в глаза, но Невилл предпочёл проигнорировать её состояние и сразу показать, что он тут с ней шутки шутить не собирается.

― Во-первых, это вызов в Министерство, а значит приходить нужно вовремя, ― начал он, предварительно откашлявшись. ― Во-вторых, все эти встречи в твоих интересах, а не моих, поэтому делай выводы.

― Какие выводы? ― надула губы девушка.

― Правильные, ― ответил Невилл, сам до конца не понимая, какого чёрта заговорил, как Грейнджер.

― Долгопупс, ― Милли тоже решила обозначить позицию. ― Если ты решил, что я в восторге от этого всего, то ты ошибся. Я, если хочешь знать, близко не стояла с Тем-кого-нельзя-называть, но всё равно нахожусь в списке неудачников, молящих о реабилитации. Поэтому настоятельно рекомендую не особо усердствовать, тебе за это баллов никто не добавит. И ещё, в Азкабане меня не ждут друзья.

― Если ты закончила, ― сказал Невилл после небольшой паузы, пока справлялся со странным чувством неприязни. ― То предлагаю тебе ответить на ряд вопросов, доказав всем нам, что мы на твой счёт ошибаемся. Ну и сразу первый вопрос. Как ты относишься к маглорождённым?

Лицо Милли на долю секунды исказилось, что, естественно, не укрылось от внимания Невилла. Его брови поползли вверх, появилась самодовольная улыбка.

― Я думаю, всё не так просто, Булстроуд… 

Дин/Пэнси 

― Добрый день! ― Пэнси сразу начала общение с ворчания. Она не дождалась ответа от Дина и сразу проследовала к стулу. Сев на него, она скинула туфель и начала натирать ногу около щиколотки. ― Видит Мерлин, я не собиралась наряжаться, Томас, но к этому платью ничего не подходило, пришлось надевать новые туфли! В итоге у меня болит нога, мозоль! И всё из-за тебя!

― Что? ― Дин был настолько потрясён увиденным, что не успел даже обалдеть от услышанного.

― Ты глухой что ли? ― Пэнси бросила натирать ногу и уставилась на Дина. ― А, впрочем, неважно. Давай задавай свои вопросы, а то у меня ещё есть дела.

― Мне кажется, ты не совсем поняла суть данного мероприятия, ― осторожно начал Дин, зная со школьных времён о мерзком характере Паркинсон. ― Во-первых, ещё одно опоздание и можешь попрощаться с реабилитацией; во-вторых, если будешь говорить что-то помимо ответов на вопросы, то можешь попрощаться с реабилитацией; в-третьих, если я замечу хоть намёк на неуважение ко мне, моим коллегам или Министерству в целом, то…

― Могу попрощаться с реабилитацией, ― с досадой ответила Пэнси, сев ровнее и поправив платье, закрывая колени. ― Я поняла.

― Точно или повторить? ― спросил Дин, убеждаясь, что правильно и вовремя расставил приоритеты.

― Я поняла, Томас! ― проворчала Пэнси. ― Задавай свои вопросы! 

Симус/Грег 

Ровно в назначенное время раздался стук в дверь. Симус стоял недалеко, поэтому подошёл к двери, чтобы открыть самому. В этот же момент с той стороны дверь толкнули. Она распахнулась быстро, а вошедший не удержал равновесия и полетел на Симуса. Находясь в состоянии свободного падения, Симус успел просмотреть всю свою жизнь и даже понять, что ещё не успел сделать, поскольку был уверен, что через мгновение погибнет от пресса в виде Грегори Гойла.

Каким же было его удивление, когда визитёр выставил руки вперёд, тем самым остановив своё тело, а затем перевалился на бок и упал рядом.

Симус не сразу сообразил, что жив, поэтому ещё какое-то время гипнотизировал потолок. Всё это время Грег лежал в полуметре и тоже смотрел вверх.

― Добрый день, ― наконец, сказал он. ― Я Грегори Гойл.

― Я знаю, ― ответил Симус. ― Мы учились на одном курсе.

― А точно! ― воскликнул Грег, сев. ― Ты с Пуффендуя, да?

― Ага, ― вздохнул Симус и встал с пола. За ним встал и Грег. За годы, пока Симус его не видел, тот заметно похудел, можно было даже сказать, что он посещал спортзал. Это говорило о многом, в первую очередь о том, что у него много свободного времени и он тратит его на спорт, а не на тёмные дела.

Вернувшись за стол, Симус указал Грегу на стул, а то тот стоял и как будто не знал, куда себя деть. Наконец, когда он всё же сел, то пристально посмотрел на Симуса.

― Я вспомнил тебя, ― сказал он. ― Ты Финниган, который вечно всё взрывал. Ты друг Поттера!

― Отличная память, поздравляю, ― ответил Симус без энтузиазма, доставая опросник. По лицу Гойла он понял, что как только тот вспомнил, кем является его куратор, то сразу изменился в лице. Симус думал, что противостояния факультетов в прошлом, но сейчас он видел, что в комнате возникло напряжение. Вздохнув, он задал первый вопрос. 

Рон/Драко 

Прежде чем Малфой появился в кабинете, Рон успел трижды выйти из кабинета, чтобы перекинуться (читай ― достать) Гермиону, Джинни и даже самого министра, который выпроводил его, едва услышал причину визита. Рон жутко нервничал, но не потому, что боялся не справиться, а потому, что не был уверен в том, что сможет сдержаться и вести нормальный диалог. Гермиона просила успокоиться, Джинни напоила настойкой-антистресс, так как знала, что обычные слова на него вряд ли подействуют. Зелье помогло лишь наполовину, Рон каждую минуту накручивал себя сильнее.

Когда же, наконец, раздался стук в дверь, то Рон практически прокричал:

― Войдите!

Драко появился в своём обычном виде: подтянут, одет с иголочки, тяжёлый взгляд. По его лицу сложно было понять эмоции, так как он сохранял ледяное выражение и не собирался демонстрировать своё истинное состояние. Конечно, он нервничал, потому что понимал, что этот вызов в Министерство на беседу ни что иное как допрос. Успокаивала мысль, что это первый шаг к реабилитации, но всё омрачала фамилия куратора, которую он только что узнал, спросив на входе, кто работает в кабинете № 14 на этаже Отдела магического правопорядка.

С минуту Рон и Драко смотрели друг на друга молча. Поняв, что так прогресса не добиться последний сказал:

― Я присяду?

― Да, ― ответил Рон, очнувшись. Напряжение витало в воздухе, но исходило оно по большей части от куратора. Драко закатил глаза, прошёл к стулу для посетителей и присел.

― У меня вопрос, ― немного погодя, спросил Драко.

― Тут я задаю вопросы, Малфой, ― Рон произнёс эту фразу, сверля подопечного взглядом.

― Кто бы сомневался, ― казалось, Драко вообще не удивился, хотя, наверно, так оно и было. Он смотрел на Рона из-под полуопущенных век, потому что смотреть во все глаза было лень, не на Уизела. ― Но тем не менее, мне хотелось бы знать расписание. Как часто будут подобные встречи, каково их количество и что в итоге?

― На всё, что ты спросил, существует универсальный ответ, состоящий из указания направления, куда бы ты мог засунуть свои вопросы, ― Рона понесло. ― Но я всё же отвечу.

― Ладно, не надо, ― отмахнулся Драко, не желая портить себе настроение сильнее, чем оно уже было испорчено. Он заметил на столе Рона раскрытую папку с бумагами, где фигурировало его имя и колдография: «Придурок даже не догадался убрать досье на меня».

― Нет уж, я скажу, ― теперь уже Рон хотел растолковать Драко, чтобы он не думал, что попал в сказку. ― Подобных бесед будет столько, сколько я посчитаю нужным, но итог, я думаю, известен нам обоим: ты сядешь в Азкабан!

― Нихрена подобного! ― Драко на секунду вышел из себя. ― Если я увижу, что ты предвзято относишься ко мне, а твои допросы отличаются от тех, которые проводятся другим моим знакомым, я пойду к министру!

― Ты мне угрожаешь?! ― общение перешло на тот уровень, на который Рон настраивался с самого начала.

― Предупреждаю! ― Драко разозлился. Он же знал, что Уизел попытается его вывести. Зачем повёлся на провокацию? Собрав все силы в кулак, Драко сильнее выпрямил спину, отчего позвоночник чуть не треснул. ― Надеюсь, на честную игру.

― Ты проиграешь, ― процедил Рон сквозь зубы, достав из-под кипы бумаг мятый опросник. ― Итак, первый вопрос. Как ты относишься к маглорождённым?

Драко был готов к подобного рода темам, поэтому вызвал в памяти заготовленные ответы и уверенно начал говорить.

― Они такие же члены общества, как все остальные, ― слова Драко резанули слух. Рон весь побагровел, но вынужден был внести в протокол то, что услышал. Малфой испытывал почти маниакальный восторг, видя состояние своего куратора во время каждого ответа на вопрос. Скрип пера по пергаменту наверняка можно было услышать с другого конца Лондона, с таким остервенением записывалась информация. Пару раз Рон даже проткнул пергамент.

Когда беседа была окончена, ответы записаны, Рон протянул записи Драко, чтобы тот прочитал всё и поставил свою подпись.

― Мерлин, Уизли, кто учил тебя писать? ― он не мог удержаться от замечания вслух, параллельно исправляя грамматические ошибки, которые сделал Рон. Последний еле сдерживал себя, чтобы не применить запрещённое заклинание.

― Долго читаешь, ― Рон решил не оставаться в долгу.

― Конечно, кто разберёт твои каракули с первого раза, ― Драко посмотрел на Рона с презрением. Когда же он дочитал и поставил подпись, то спросил: ― Ты покажешь мои ответы министру, после чего будет принято решение о реабилитации?

― Не надо торопиться, Малфой, ― Рон специально растягивал слова, пытаясь копировать манеру Драко. Ему казалось, что так он выглядит нахально и раздражает ненавистного подопечного точно так же, как он его. ― К моему великому сожалению, это не последняя наша встреча. Думаешь, Министерство купится на эти заготовленные ответы? Ты нас совсем за идиотов держишь?! Я проведу полную проверку и докопаюсь до истины.

― До какой, Уизли? ― новость о ряде проверок раздражала, хотя, надо заметить, на то, что дорога к свободе будет короткой, Драко и не рассчитывал.

― Что ты был, есть и останешься навсегда жалким Пожирателем смерти, ― каждое слово Рон выплёвывал с ненавистью, смотря точно Малфою в глаза. ― Я хочу, чтобы ты знал, что я тебе не верю!

Малфой шумно выдохнул, еле сдерживая себя, чтобы не сказать в ответ что-то обидное. Он понимал, на чьей стороне преимущество в данный момент, поэтому мысленно приказывал себе молчать и не реагировать.

― Ко мне ещё есть вопросы, Уизли? ― голос прозвучал неестественно спокойно, и Рон нутром почуял, что его слова дошли до адресата именно в той форме, в которой он хотел.

― Нет, ― ответил он, довольный собой. ― Можешь быть свободен. О времени и месте следующей встречи я сообщу тебе дополнительно.

Без лишних церемоний и презрительных взглядов Драко покинул кабинет Рона, оставив того наедине со своей небольшой победой.

Однако радость от эйфории длилась недолго. Вечером в кабинете министра, когда каждый отчитывался об итогах первой встречи, ответы Драко были названы образцовыми и больше всего внушающими доверия.

― Но, сэр, они же пропитаны ложью?! ― возмутился Рон. ― Он слишком идеальны, чтобы воспринимать их за чистую монету.

― Возможно, ― ответил Кингсли. ― Но Визенгамот будет рассматривать документы, а в них прогресс налицо. В его ответах есть позиция, отношение к прошлому со стороны раскаявшегося человека. Если он и продумал ответы, то точно знал, как они должны выглядеть, чтобы им хотелось верить.

― Но мы же с вами знаем, что это Малфой, ― Рон не унимался. Впрочем, остальные активно кивали, подпитывая его уверенность в своей правоте. ― Ему нельзя верить!

― Мы не можем подозревать всех и каждого, ― министр пытался успокоить Рона, потому что своим «мятежным» поведением он мог загубить на корню весь проект реабилитации, который разрабатывался годами, к которому общество, как считало Министерство, уже готово. ― Я надеюсь, на вашу объективность, коллеги. Рон?

― Хорошо, сэр, ― вздохнул Уизли. ― Как будет угодно.

В конце совещания было решено, что для следующей встречи кураторы могут выбирать любое место. Бруствер посчитал, что в непринуждённой обстановке, реабилитируемым будет легче расслабиться и, возможно, показать своё истинное лицо, если оно отличается от показанного в стенах Министерства.

Выйдя из кабинета, Рон пнул стену. Сдерживаемая ярость вырвалась наружу. Гермиона подошла к нему.

― Успокойся, ― сказала она снисходительным тоном. ― Не нужно показывать, как ты зол, иначе тебя отстранят от дела.

― Ты видела ответы этого придурка, Гермиона? ― Рон негодовал. Он схватил девушку за руку и потащил в свой кабинет, на ходу прощаясь с коллегами за них обоих. Когда же они оказались в кабинете Рона, он начал беспокойно шарить по столу. Наконец, он нашёл какой-то пергамент и протянул его Гермионе: ― Вот, почитай!

― Что это? ― сказала она, взяв в руки листок, который оказался опросником с ответами Драко Малфоя. ― Ты сделал копию?

― Да, чтобы всё хорошенько проанализировать, ― кивнул Рон, нервно потирая руки. ― Он думает, что может обмануть нас, заготовив складные ответы, но мы не так глупы. Я не так глуп!

― Рон, я думаю… ― Гермиона быстро взглянула на пергамент и протянула его обратно.

― Ты даже не прочла! ― воскликнул Рон.

― Я уже знаю его ответы, ― заразившись нервами от друга, ответила Гермиона.

― В смысле? ― недоверчиво посмотрел на неё Уизли.

― Я, как ни странно, догадалась, ― Гермиона на секунду отвела глаза. ― В кабинете министра ты очень ярко описал, что ответы Малфоя подготовлены, чтобы ему поверили. Не трудно сообразить, что именно он говорил.

― Как мне вывести его на чистую воду? ― с мольбой проговорил Рон, уставившись на Гермиону и схватив её за руки. Она хотела бы поскорее покинуть кабинет, а точнее быть подальше от такого Рона. В этом состоянии он раздражал её, потому что его сразу становилось так много, что ей казалось, будто он заполнил собой всю комнату и скоро ей будет нечем дышать. Мысленно приказав себе успокоиться, Гермиона мягко высвободила руки из его цепких пальцев.

― Ты сегодня вёл себя так же при Малфое? ― спросила она, прищурившись. Она знала ответ, но всё же ждала его от Рона.

― Да, он вывел меня одним своим видом, ― Рон начал понемногу успокаиваться, потому что по тону подруги прекрасно понял ― она подскажет решение. За многолетнее общение он успел выучить практически все её интонации. В данный момент она заговорила так же, как тогда, когда в школе всё же сдавалась и разрешала списать домашнее задание.

― И ты считаешь, что он врал тебе? ― продолжала спрашивать Гермиона и без того очевидные вещи. Но цель допроса была успокоить Рона, она знала, что он уже понял, что получит помощь, поэтому в данный момент ей хотелось снизить градус накала обстановки, от которой уже болела голова.

― Я уверен в этом, ― кивнул Рон. Голос его был практически спокойным. ― Он преступник, Гермиона, и навсегда им останется.

― Тогда мысли как он, ― сказала она, слегка улыбнувшись. ― Подумай, что может вывести его и устрой ему это на следующей встрече.

― Откуда я знаю, что может вывести его из себя?! ― Рон всплеснул руками. Гермиона закатила глаза, раздражаясь из-за того, что он отказывается думать и ждёт готовый ответ. Но она слишком устала, чтобы тянуть резину.

― К примеру, Азкабан, ― предложила Гермиона.

― Думаешь, тюрьма развяжет ему язык? ― задумался Рон. Визит в место, куда бы он очень хотел упечь Малфоя, наверняка окажет мощное влияние на его психику. ― Гермиона, ты гений!

― Рада, что мы это выяснили, ― ответила она. ― Я пойду, мне нужно заскочить к родителям, полить цветы, пока они в отъезде.

― Сходить с тобой? ― тут же предложил Рон.

― Ой, нет, спасибо, ― поспешила отказаться Гермиона. ― Тебе нужно продумать все детали предстоящего дела и заодно придумать основания, чтобы получить разрешение на посещение тюрьмы вместе с подопечным.

― Ты права, ― глаза Рона загорелись энтузиазмом. Гермиона воспользовалась моментом, чтобы попрощаться и покинуть его кабинет.

Только выйдя на улицу, она вздохнула с облегчением. Общение с таким Роном она не любила, уж слишком тяжёлым оно было. А поскольку голова и без того была забита серьёзными вещами, отвлекаться на вспышки его гнева совершенно не хотелось. Гораздо важнее было то, что план начал действовать, и теперь предстояло самое сложное: вступить в игру.