Дорога в ночь (джен)

Только свет заката свяжет

Алой нитью горизонт,

Тень твоя тебе расскажет

Тайны спящих городов…

Ночь бесшумной тенью вступала в свои права, вытесняя последние лучи вечернего солнца за горизонт, словно вытравляя их из самой ткани мироздания. Совсем скоро тёмные пятна слились воедино, торжествуя победу тьмы над светом. И пусть он с утра и вернёт себе превосходство, но это будет позже. А пока умолкли птицы, затихли дневные обитатели леса, уступая место своим ночным собратьям.

На поляне, окружённой высокими древними соснами и елями, собрались вокруг костра путники, явно изнурённые долгой и тяжёлой дорогой. Их было около дюжины человек. По простой одежде и доспехам, защищавшим некоторых, а также по отсутствию какого-либо упряжного транспорта и лошадей, в принципе, можно было составить некоторые предположения. Эти люди напоминали пешее войско, возвращавшееся домой. По сути, так оно и было, только вот создавалось стойкое впечатление, что дела у них не шли гладко: обветренные, уставшие лица не выражали ни единой эмоции, а глаза угрюмо смотрели в темноту, разгоняемую лишь пламенем; сильные, но худые руки напряжённо сжимали оружие; вокруг не было слышно шутливых отвлечённых переговоров.

У самого края поляны расположились двое мужчин. Они мельком сочувственно поглядывали на товарищей, после возвращаясь к негромкому разговору, завязавшемуся, дабы как-то скоротать время — долг и договорённость обязывали оставаться на посту и сторожить хлипкий покой сгрудившихся возле огня людей. После полуночи мужчин должны были сменить. Кутаясь посильнее в потёртые дорожные плащи, те не стремились подвинуться поближе к костру, довольствуясь малым.

— Как думаешь, сколько нам ещё предстоит идти? — задал явно давно мучивший его вопрос старший из них — мужчина лет сорока с посеребрёнными сединой волосами и отросшей щетиной, которой явно не занимались уже приличное время.

Уродливый рубец пересекал левую часть его лица.

— Точно не могу сказать, — пожал плечами более молодой собеседник, выправка и спокойствие в глазах которого также указывали на значительный жизненный опыт и выдавали бывалого воина. — Пару дней точно: я был здесь последний раз давно, и многие моменты уже стёрлись из памяти. Но за то, что где-то, сравнительно неподалёку, должно быть селение, могу ручаться — в своё время сражался в этих местах.

Старший смотрел на младшего с уважением, слушал внимательно и обращался, как к равному. Можно было предположить, что они знали друг друга уже не один год. Впрочем, возможно, что так оно и было.

— В любом случае, сейчас главное — попасть к королю, а дальше уже разберёмся: в одиночку нам не выстоять, — мрачно заключил седовласый. — А тебе вовсе не обязательно плестись с нами и рисковать.

— Об этом не может быть и речи, — последовал хмурый, уверенный ответ. — Я не брошу вас в беде.

После не было произнесено ни слова, но того и не требовалось, потому что всё возможное уже было сказано множество раз и сейчас висело в воздухе, дополняя и без того гнетущую атмосферу.

— И, всё-таки, не советовал бы я тебе связываться с колдунами — ни к чему хорошему это не приведёт, — раздалось после нескольких минут молчания.

— Маги не такие плохие, как вам кажется, капитан.

— Ну, — тяжёлый вздох был хорошо слышен в ночной тишине, — смотри, не пожалей потом о своём решении.

— Верьте мне.

* * *

Но голос флейты нарушит поток моих мыслей.

Слишком поздно кричать: в сны захлопнута дверь.

Мой след учуяв, выползут крысы,

И улыбнется мне моя тень.

Город жил своей обычной, суетной жизнью. То тут, то там слышались разговоры припозднившихся гуляк, эмоциональные, явно бесперспективные споры и детские голоса. Многочисленные торговцы не оставляли попыток продать свой товар, громко и с энтузиазмом зазывая прохожих. Вскоре горожане готовились уже отойти ко сну, но пока что каждый стремился по своим делам.

Одинокий мужчина, лицо которого скрывал капюшон плаща, направлялся через оживлённую ночную улицу города в небольшую таверну, расположившуюся чуть поодаль, в неприглядном, тёмном переулке. Хоть держался этот человек уверенно и явно привык к значительным нагрузкам, ровная походка, всё же, казалась тяжёлой, что могло свидетельствовать об утомлении от долгой дороги. Толкнув не внушавшую особого доверия дверь, путник оказался в, на удивление, довольно просторном помещении. Место явно пользовалось большой известностью у завсегдатаев, поскольку зал был заполнен практически до отказа. Внутри было достаточно душно, отчего немногочисленные окна никак не спасали, и неуютно из-за собравшегося сомнительного контингента. Мужчина откинул капюшон и, нахмурившись, огляделся: он знал одного человека, который мог помочь в сложившейся неприятной ситуации, и работал этот человек как раз в данном заведении. Путник двинулся вглубь помещения, огибая тесно поставленные столы и очевидно нетрезвых гостей, когда его взгляд зацепился за одну фигуру, направлявшуюся к выходу. Останавливаясь на месте, мужчина внимательнее всмотрелся в знакомое лицо, которое даже под капюшоном добротно сшитого плаща обнаруживало человека с более утончёнными, чем обычно, чертами, а выглядывавшие светлые волосы просто не оставляли простора для дальнейших размышлений. И, всё-таки, очень уж неожиданным выходило место для такой встречи. Однако вновь прибывший мог поспорить на что угодно, что явно не дешёвая ткань скрывала пару острых ушей. В груди приятным и долгожданным теплом вспыхнула радость, а губы так и норовили растянуться в улыбке.

Привлёкший внимание вошедшего гость поначалу не заметил прикованного к нему взора, уверенно шагая к двери: между двумя мужчинами располагался ряд дубовых столов и компания вовсю веселившихся забулдыг. На мгновение поднятый взгляд карих глаз, невзначай пробежавшись по незнакомым лицам, встретился с выжидающе смотрящими синими. Направлявшийся к выходу остановился, на подсвеченном свечами неестественно бледном лице промелькнула нечитаемая смесь эмоций, после которой сразу же вернулось… Безразличие? Было нечто во всём облике странного мужчины, что заставляло сердце второго предательски сжиматься. Когда блондина уже хотели окликнуть, чтобы окончательно прогнать прочь все сомнения, тот вдруг молча отвернулся и ускоренным шагом покинул помещение, хлопнув дверью.

— Стой!

Обескураженный мужчина не сразу вернул контроль над собственным телом, в неверии глядя перед собой. Вынырнув из собственных потерянных мыслей, он ринулся назад, к выходу, с силой дёрнув дверную ручку, и выскочил на улицу, быстро окидывая взором окрестности — вокруг не было ни души, оба конца переулка терялись во мраке. Лишь со стороны оживлённого проспекта доносились звуки городской жизни.

Не успел. Упустил. Что произошло? В воспоминаниях вдруг всплыла услышанная не так давно фраза, которую предпочли тут же забыть, не придав ей особого значения.

А, в конце концов, не ошибся ли он? Не перепутал ли? Хотя двух ответов тут быть не могло.

«А ты уверен, что он будет рад тебя видеть?»

Сияет фосфорным светом луна...

И так я теку сквозь время,

А время течет сквозь меня,

И хочется слиться с тенью,

Но нельзя…

Довольно большой зал с тёмными каменными стенами и высоким сводчатым потолком, терявшимся в полумраке, был тускло освещён немногочисленными факелами да полусгоревшими восковыми свечами. То тут, то там можно было различить нечёткие фигуры закутанных в плащи людей. Большинство из них молчало, и эта тишина была отнюдь не комфортной — угрюмой грозовой тучей нависла она над собравшимися. И все они будто ждали чего-то.

Внезапно одна фигура отделилась от остальных, и невысокий человек, лицо которого скрывал широкий тёмно-багровый капюшон, прошёл к резному дубовому столу в середине помещения. Остановившись, он оперся руками на слегка шероховатую деревянную поверхность, приподнял голову и окинул взором залу. Никто не произнёс ни слова, лишь некоторые бросили мимолётные, нерешительные взгляды на одиноко стоявшего напротив них мужчину.

— Нам придётся что-то решить, — прорезал тишину уверенный, властный голос. — Вы это и сами прекрасно понимаете.

— Понимать-то мы понимаем, Семель [1], — ответствовал сидевший неподалёку в старом, повидавшем лучшие времена кресле. — Но, сам знаешь, здесь нужны крайне жёсткие меры, и права на ошибку у нас нет: если что-то пойдёт не так, одним богам известно, чем всё кончится.

— А что ты предлагаешь?

— Я предлагаю ещё раз обдумать то, что вы собираетесь делать, — чуть наклонившись вперёд, ответствовал мужчина. — Ваш план ненадёжен.

На минуту в помещении снова воцарилась тишина. Казалось, даже первым взявший слово Семель задумался, устремив взгляд в мраморный пол. Но замешательство его длилось недолго.

— Твои опасения понятны и абсолютно обоснованы, — подняв голову, изрёк, наконец, по-прежнему стоявший в центре залы мужчина. — Но, Нарро [2], пойми, другого выхода нет, — замолчал он на долю секунды и, нахмурившись, озвучил мучившую его мысль: — Либо же мы его просто не видим.

— А что скажет наш «победитель»? — внезапно вступила в разговор безмолвствовавшая доселе светловолосая женщина в тёмном походном костюме, которая расположилась за собеседником Семеля в удобном мягком стуле, закинув ногу на ногу. — Неужели наш герой ничего не может предложить? — хмыкнула она, повернув голову в сторону молодого угрюмого мужчины, примостившегося к одной из колон.

— Почему же? Очень даже может, — глядя на прожигающих друг друга взглядами явно не лучших друзей, сказал сам Семель. — Он уже нам очень помог, и ещё приложит к делу руку.

— Неужели? — с сарказмом вопросила неугомонная женщина, изящно изогнув бровь.

— Обязательно, — ответил «победитель», спокойно смотря в недоверчивые глаза.

— И каким же образом, позвольте узнать? — осведомилась его неожиданная собеседница, прищурившись.

— Всему своё время, — снова взял слово Семель. — Не торопи события, Вис [3].

— Дело ваше, — выдержав многозначительную паузу, та пожала плечами и отвернулась.

— Это всё, несомненно, безумно интересно, — подал голос молодой брюнет, уверенно входя в подрагивающий ореол света. — Но мне бы хотелось знать, что будет дальше. И, думаю, я не одинок.

Отовсюду послышались одобрительные голоса — большая часть присутствующих явно не была в курсе дальнейших действий, и люди изъявляли праведное желание изменить это. Ощутив поддержку, мужчина смело взглянул в глаза Семеля и озвучил вопрос, который не давал покоя всем:

— Кто пойдёт от Совета на переговоры с самой Тьмой?

Семель же спокойно выдержал направленный на него взгляд, но не проронил ни слова. Он будто ждал чего-то.

Когда вокруг уже начали недоумевающе перешёптываться, из полумрака раздались сначала тихие шаги, а затем голос, и далеко не все ожидали услышать именно его:

— Я.

Повернувшись на единственное произнесённое слово, задавший вопрос мужчина увидел обрамлённый тусклым светом догорающих свечей силуэт светловолосого полуэльфа. Он остановился на границе света и тени, и окинул взором удивлённые лица. Десятки глаз теперь были прикованы к одной фигуре.

* * *

Когда я уходил — окно открылось,

Хоть ветер спал, устав от суеты…

— Ты молчишь с самого своего прихода. Что стряслось?

Два воина стояли на опушке леса. Один из них, на данный момент, в который раз пытался добиться ответа от своего товарища, но безуспешно.

— Ты ушёл на разведку и пропал на всю ночь, никому ничего не сказав, — снова недовольно пробурчал широкоплечий мужчина с проседью в тёмных волосах, и в ворчливом голосе можно было безошибочно различить беспокойство. — И теперь ничего не говоришь. Будь добр, объясни, что происходит?

Но взгляд синих глаз был по-прежнему направлен на раскинувшееся внизу поселение, в котором уже вовсю кипела жизнь.

— Торвальд!

Бывалый воитель, наконец, удостоил своим вниманием говорившего. Но отчуждённый взор лучше всяких слов указывал на то, что душой Торвальд был где-то неизмеримо далеко. Внезапно с ним произошла перемена: тряхнув головой, он моргнул и вполне осмысленно посмотрел товарищу в глаза.

— Ничего не случилось, Амикус [4], — ответил Торвальд и, приподняв уголки губ в подобии улыбки, добавил: — Просто осматривал окрестности и «прощупывал почву». Всё нормально.

— Кого ты хочешь обмануть, — усмехнулся Амикус, по-отечески глядя на младшего воина. — Я же знаю тебя как облупленного. Или ты уже забыл об этом? — хитро прищурился он.

Торвальд склонил голову, упершись глазами в землю. По сжатым кулакам и слегка растерянному взгляду было видно, что его что-то волновало. Однако бывалый воитель не обмолвился ни словом, намеренно и привычно скрывая истинную причину своего беспокойства от старшего товарища. Только вот один момент он, всё же, не учёл.

— Ты считаешь, я не могу просто думать о том, что будет с этими людьми дальше? — вдруг вопросил Торвальд, вскинув голову и в упор посмотрев на собеседника.

— Ты знаешь, что будет с ними и догадываешься, как можно им помочь, — уверенно отрезал Амикус. — А сейчас ты в растерянности, что довольно странно и подозрительно. Послушай, — вздохнув, добавил он, положив ладонь на плечо Торвальда. — Ты — мой друг, и я верю тебе, как себе самому. И я беспокоюсь о тебе.

— Не стоит, — снова сделал попытку улыбнуться тот. — Правда, — и, тепло посмотрев на товарища, сказал: — Это моё дело. Разберусь.

По потемневшим глазам Амикуса было понятно, что истинная причина подобного состояния беспокоила Торвальда сильнее, чем тот пытался показать.

— Ой ли? — ничуть не смутившись и не обидевшись, приподнял одну бровь Амикус. — Ты уверен в этом?

— Абсолютно.

«Этому должно быть какое-то объяснение. Я не верю. Не хочу верить в это».

* * *

Послав вдогонку псов моей вины…

— Дезмонд.

Приподняв тяжёлый, растерянный взгляд, полуэльф посмотрел на наставника. Тот стоял, сцепив руки за спиной, в паре шагов от Дезмонда, и взирал на него сверху вниз, поскольку застал бывшего ученика сидящим на стуле возле большого резного стола, заваленного громоздкими, потрёпанными временем фолиантами. Занимался Дезмонд сосредоточенным разглядыванием пола, который будто бы таил в своих начищенных до зеркального блеска недрах какой-то тайный смысл, ведомый одному лишь смотрящему.

— Ирдис?

— Ты точно уверен в том, что собираешься сделать? — в глубине глаз мудрого эльфа плескалась отеческая забота вперемешку с сильнейшей тревогой.

Подавив тяжёлый вздох, Дезмонд ответил долгим, напряжённым взглядом и твёрдо ответил:

— Ты же и так это знаешь.

Ирдис лишь покачал головой, явно не согласный с текущим положением дел.

— Ты не можешь просто всё бросить и уехать неизвестно куда, Дезмонд, — предпринял очередную попытку достучаться до подопечного Ирдис. — Как же Алатиэль?

Заглянув в наполненные болью глаза своего названого сына, он всё понял без слов.

— Я должен это сделать, Ирдис, — вкрадчиво проговорил Дезмонд , пытаясь отыскать во взоре наставника не поддержку, но хотя бы намёк на понимание. Чуть наклонившись вперёд, он добавил: — Кроме меня ни у кого нет шансов противостоять Ему. И ты сам это прекрасно понимаешь.

— Дезмонд…

— Послушай меня, пожалуйста, — с неприкрытой мольбой произнёс остроухий волшебник, не сводя глаз с бывшего учителя. — Это важно.

— Ты можешь погибнуть, — не выдержал тот, расцепив руки и сжав их в кулаки, отбрасывая любое эльфийское достоинство и выдержку.

— Я могу покончить с этим сумасшествием раз и навсегда, — безапелляционно заявил Дезмонд.

— Он убьёт тебя!

— А если нет?! — не выдержал полуэльф и с тоской вопросил внезапно охрипшим голосом: — Значит, так ты в меня веришь, да?

— Я просто не хочу, чтобы ты погиб. Как ты не поймёшь, пустоголовый, что ты нам нужен, — Ирдис не выдержал и начал расхаживать недалеко от сидящего ученика, периодически жестикулируя. — В одиночку такое не провернуть, знаешь же.

— Я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать, когда Он заявится сюда со своими дружками.

— Да, правильно: давай, радостно иди к Нему сам, чтобы сэкономить время, — только развёл руками Ирдис.

«Что за идиот?»

— У меня есть шансы, учитель, — вскочил на ноги остроухий чародей, с детской обидой глядя в глаза наставника.

Испустив тяжкий вздох, Ирдис наклонил голову и посмотрел исподлобья на взвившегося волшебника. Королевский маг и советник уже давно понимал, что весь его богатый опыт не помог бы ему: разговаривать с Дезмондом и убеждать его было делом откровенно пустым и бессмысленным, но не мог оставить попыток.

— Без Хранителя — нет, — как приговор, прозвучало в тишине библиотеки. — И не мне тебе это рассказывать.

Внезапно лицо полуэльфа словно свела болезненная судорога, а в глазах отразилась такая тоска, что, казалось, его рвут на части.

— Никогда, — последовал твёрдый, не терпящий возражений ответ.

— Ты должен кого-то выбрать, Дезмонд.

— Нет! — рявкнул тот и застыл на месте, поражённый собственным выпадом в сторону глубокоуважаемого наставника.

— Ты…

— Прости, — с горечью и раскаянием практически прошептал Дезмонд и, быстро развернувшись, проскочил мимо Ирдиса и стремительным шагом покинул помещение.

— Дезмонд, вернись сейчас же! — но ожидать повиновения или отклика в данной ситуации было глупо, и умудрённый жизнью эльф это знал: этому упёртому барану нужно было дать немного времени.

Сам же виновник ссоры улизнул, по его мнению, очень вовремя, поскольку, едва Дезмонд оказался на «безопасном» расстоянии, его тело словно пронзил десяток кинжалов. Сквозь плотно сжатые зубы, вместе с воздухом, вырвался болезненный стон, и маг рухнул на колени, словно подкошенный. Он согнулся пополам, хватаясь руками за живот. В глазах резко потемнело, стало трудно дышать, а в ушах появился неприятный шум. Но всё перекрывала боль, которая новыми приступами накатывала на Дезмонда, путая мысли, сбивая с толку. Его будто рвали на части невидимые клыки. Зажмурившись, чародей, имевший опыт боевых магических ранений, начал размеренно дышать, стараясь как можно скорее вернуть контроль над ситуацией.

«Успокойся, тряпка», — пронеслось в голове Дезмонда.

Вскоре, как только он начал ощущать своё тело менее болезненно, то сразу же огляделся, дабы удостовериться, что никто не заметил этого припадка. Каждый глоток воздуха по-прежнему давался с трудом, а сердце также с упоением билось о рёбра, словно хотело выскочить наружу, но Дезмонду, определённо, становилось легче с каждым новым вдохом и выдохом. Он лишь надеялся на то, что Ирдис не разгадал истинную причину подобного стремительного отступления.

«Он не должен узнать, что это происходит снова.»

Псам не понять, что должен вдребезги разбиться

Союз двух душ и наших бренных тел.

Они рычат, сном не дают забыться,

В глаза мне смотрят, скалясь в темноте…

У будущего есть пока лишь тень —

Оно свои меняет очертанья…

В королевском саду было безлюдно, и царила тишина. Даже птицы, казалось, умолкли, не решаясь нарушить это таинственное безмолвие. Возле небольшого прудика, примостившегося под сенью раскидистых деревьев с диковинными резными листочками, неподвижно стоял мужчина. Его затуманенный взор был прикован к своему же чёткому отражению: с поверхности замёрзшей воды смотрели уставшие карие глаза на худоватом, чуть осунувшемся лице, которое обрамляли светлые волосы, доходившие до плеч и скрывавшие острые уши; неопрятная, непозволительно отросшая бородка уже давно требовала ухода. Он усмехнулся, представляя, что бы сказал Дрогбар, увидь товарища в таком виде…

«Наверно, пробасил бы, что я превращаюсь в гнома — осталось только щетину отпустить, отъесться и научиться держать, не роняя, молот», — уголки губ приподнялись в подобии улыбки.

Дезмонд помнил, что не всегда был таким. Он чувствовал, что менялся не только внешне, но и внутренне, и не хотел этого. Всей душой волшебник хотел исправить сложившуюся ситуацию, но пока даже магия не могла ему помочь. Дезмонд понимал, что перемены в жизни были неизбежны. Однако он уже не был собой. Он также осознавал, с чего всё началось, и даже, как это можно было исправить, но не мог: нечто незримое мешало переступить воображаемую черту.

Уставший от постоянного внимания правитель приходил на тот пруд уже месяц: только там он мог не опасаться быть замеченным и имел возможность разобраться в себе и собственных мыслях без посторонних ушей и вопрошавших взглядов. А ему было, о чём подумать.

— Нет! — в очередной раз подскакивая на кровати в холодном поту, закричал Дезмонд.

Ему снова снилось поле боя. Сражение. Удар меча…

— Тшш, — сбоку послышалось шуршание простыней, и маленькая тёплая ладонь несильно сжала предплечье, мышцы на котором чуть заметно подрагивали от напряжения. — Родной, всё хорошо.

Дыхание сбилось так, что каждый глоток воздуха давался с заметным трудом.

«Спокойно. Возьми себя в руки!» — пронеслось в мыслях Дезмонда.

В темноте он смог различить взволнованные глаза супруги. Вымученно улыбнувшись, чародей, игнорируя всплеск собственной магии внутри, прошелестел:

— Всё в порядке. Просто плохой сон.

Внезапно возмущённые чары словно обожгли огнём, и Дезмонд согнулся пополам от неожиданности, застонав.

— Что с тобой?! — теперь в настойчивом голосе Алатиэль ясно сквозил испуг. — Дезмонд, в чём дело?

Снова вымученный стон начинавшего осознавать полуэльфа, потрескивание искр, проступивших на коже. Он спрыгнул с кровати и метнулся к противоположной стене покоев.

— Дезмонд!

Стон, плавно переходящий в завывание, светящиеся вспышки магии и рычание. Глухое и утробное, едва различимое.

— Дезмонд, — неуверенный шёпот Алатиэль прозвучал неожиданно громко.

Она снова услышала странное, будто шокированное рычание, затем различила движение чего-то светлого, и вот уже из темноты на обомлевшую от неожиданности эльфийку смотрели мерцавшие золотистым хищные глаза.

* * *

Торвальд не находил себе места. Он не рассказал никому о том, что его беспокоило, но это что-то не покидало мысли бывалого воина ни на секунду: он просто не мог поверить в то, что лучший друг так просто отвернулся от него — кто угодно, но не Дезмонд. У ничего не понимавшего мужчины в голове до сих пор ударами набата отдавались несколько слов — вопрос, которому он не придал ровным счётом никакого значения. Однако теперь, казалось, любой ответил бы на него без малейшего сомнения.

«Сам подумай, он ведь теперь король. Эльфийский, прошу заметить. Зачем ему нужно связываться с человеком и ставить под сомнение свой, и так шибкий, авторитет? Ещё и колдун. Задумайся, дружище».

«Дружище». Да уж.

Торвальд не знал, что произошло. Это было чистейшей, незапятнанной правдой. Но он собирался разобраться. Обязательно.

«Должна быть причина. Дезмонд не мог так поступить», — упорная мысль уверенно заняла собой почти всё сознание храброго рыцаря: он знал, как победить почти любого врага, исключая магического. Да, и то, в последнее время познания Торвальда в этой области значительно расширились и обогатились. Но, как справиться с тем, что происходило с настолько сильно изменившимся полуэльфом, он не имел ни малейшего представления.

* * *

Давно у Дезмонда с Ирдисом не было таких разногласий — их яростный, ни к чему не приведший спор слышала добрая половина дворца.

Осознав, что ему нужна помощь, окончательно запутавшийся в собственных силах чародей решил отправиться на Ксентарон — побеседовать с посетившим Деймоса колдуном, который практиковал, по слухам, довольно редкую магию превращений. По пути в незабвенную библиотеку Дезмонд старался придумать достаточно правдоподобную версию того, для чего ему мог понадобиться тот самый маг: Безликого наверняка должен был заинтриговать неожиданный интерес светлого энийского чародея к столь сомнительному обществу. Однако как раз это общество, как искренне полагал Дезмонд, ему было просто необходимо.

Стремительным шагом добравшись до нужного места и удостоверившись, что остался незамеченным, волшебник махнул рукой, открывая замок магией — дверь распахнулась, пропуская его в помещение.

Обитель знаний и бесценных реликвий нисколько не менялась со временем. Разве что, древних фолиантов прибавилось с того момента, когда вернувшийся из изгнания эльф-полукровка в первый раз переступил её порог. Ирдису даже пришлось позаботиться об установке дополнительных стеллажей.

Не теряя времени на ностальгию, Дезмонд прошествовал к огромному шкафу, который был выточен прямо в мраморной стене замка. Находился он в незаметном закутке на другом конце огромного помещения и скрывался за многочисленными резными стеллажами. Остановившись перед встроенным предметом интерьера, Дезмонд внимательно огляделся и прислушался, дабы удостовериться, что поблизости никого не было. Затем едва уловимое, уверенное движение ладони, и голубоватое свечение очертило силуэт одной из массивных деревянных створок. Искрившееся сияние усилилось, заполняя собой весь прямоугольник с закруглёнными краями, и вскоре перед магом сверкал бирюзовыми переливами небольшой портал. Он смело шагнул в волшебные потоки, и закуток осветила яркая вспышка.

* * *

— Дезмонд?! — главный тёмный маг Ксентарона, склонившийся над каким-то свитком, от неожиданности даже, казалось, слегка вздрогнул — он ещё не успел полностью свыкнуться с новым способом перехода, разработанным им же совместно со светлыми энийскими коллегами.

— И тебе доброго дня, — усмехнулся Дезмонд, вполне довольный тем, что смог застать Безликого врасплох.

Деймос же, догадываясь о мыслях хитрого полуэльфа, лишь тихо фыркнул и осведомился, вскинув голову:

— Предлагаю, как обычно, пропустить скучную прелюдию. Какими судьбами на этот раз?

Дезмонд, предусмотрительно успевший продумать речь заранее, прочистил горло и ответил:

— Да узнал, что тебя посетил весьма интересный гость. А я как раз вычитал кое-что любопытное по поводу его необычного искусства — вот, хотел лично пообщаться.

— Вычитал? — как-то неоднозначно переспросил Безликий.

— Да. А что тебя удивляет?

«Ты за всё время, что мы знакомы, ни разу к книге не притронулся», — фраза повисла в воздухе невысказанной очевидностью.

— Да нет, ничего, — спокойно и почти безразлично пожал плечами Деймос.

Если догадливый полуэльф и хотел что-то сказать, то решил благоразумно промолчать. Собственно, он сказал правду: действительно, в одной из книг энийской библиотеки было упоминание магической трансфигурации, только вот Дезмонд искал эту информацию целенаправленно. Но посвящать Безликого в свои проблемы он не собирался.

— Так что? — о себе пришлось напоминать, ибо Деймос, казалось, и вовсе позабыл о прибывшем только что госте, вернувшись к изучению манускрипта.

— А? — вновь повернувшись лицом к Дезмонду, спросил маг, которому, в данный момент, незабвенный свиток был явно интереснее и полезнее.

Сосчитавший минимум до пятидесяти полуэльф осознал всю прелесть дыхательной гимнастики. И вроде бы ему даже по происхождению, хотя бы наполовину, полагалось быть сдержаннее — видимо, они с Деймосом просто давно не общались.

— Просто скажи мне, тут ли он ещё? — нельзя было сказать, что Дезмонд плохо относился к своему, почти по всем направлениям, коллеге, но разговаривать с тем энийцу временами было тяжело — строить разрушенное, но до этого даже не существовавшее доверие оказалось непросто. — Пожалуйста, — практически выдавил из себя Дезмонд, почти не поморщившись.

«А ему, и правда, что-то нужно».

— Допустим, — произнёс Деймос уже вслух, кивнув. — Он сейчас в Огненной Твердыне вместе с Гилтиасом — они скоро должны вернуться. Не возражаешь, если я поприсутствую? Уж больно любопытно.

Несколько эльфийских нелицеприятных высказываний в сторону Безликого так и не были озвучены. Вместо этого Дезмонд, собрав в кулак всю свою силу воли, пожал плечами и спокойно ответил:

— Как хочешь.

«Вот ведь вездесущий»…

Он решил оставить мысль незаконченной.

* * *

Деймос, внезапно сославшись на какие-то невообразимо важные дела, покинул свой замок и предоставил двум чародеям решать свои вопросы самостоятельно. Только вот что-то подсказывало Дезмонду, что не просто так Безликий смылся в самый ответственный момент. Будь его воля, наученный горьким опытом полуэльф не стал бы попадаться тёмному на глаза, вообще, но вот незадача — магический коридор для перехода был проведён как раз к излюбленному месту последнего. Так что пришлось Дезмонду выкручиваться буквально на ходу.

Муто [1], как звали вышеупомянутого загадочного колдуна, оказался довольно приятным светловолосым мужчиной лет тридцати-сорока. Внимательные светло-зелёные глаза, казалось, заглядывали в душу и видели даже самые сокровенные мысли. Одет он был в коричневый балахон, искусно вышитый разнообразными узорами и рунами.

Если бы энийский волшебник был менее подготовленным, он бы несколько раз подумал, прежде чем связываться с подобным человеком: от Муто веяло невероятной силой, и Дезмонд будто физически ощущал невероятную по мощи магию. К счастью, он был достаточно способным и закалённым в боях бойцом, чтобы уметь противостоять подобному. По крайней мере, очень на это надеялся.

— Так что конкретно Вас интересует, милорд?

Было нечто странное, неуловимое во взгляде пронзительных глаз, от чего становилось немного не по себе. Однако Дезмонд не собирался отступать — ему нужны были ответы, а посему утихомирил готовую взбунтоваться магию и спокойно объяснил:

— Мне интересны чары трансформации и трансфигурации, а Вы на этом, насколько мне известно, как раз и специализируетесь.

— Всё верно, — подозрительно сощурился странный колдун — он напоминал уверенного в себе хищника, следившего за добычей.

«А хорошо ли я всё обдумал, прежде чем связываться со столь сомнительной личностью?»

Однако практически отчаявшемуся Дезмонду срочно нужно было с кем-то поговорить, и ни один из знакомых ему магов, как ему же и казалось, на эту роль не подходил.

Мужчины, переговариваясь, неспешно прогуливались по дальнему саду подле замка Деймоса. Осторожный полуэльф старался выудить хоть какую-либо информацию о своём загадочном собеседнике, однако Муто держался спокойно и уверенно, отвечая общими фразами, и сам не спрашивал ничего лишнего.

— Трансформация и трансфигурация — сложные процессы, требующие от мага больших энергетических затрат, — его размеренный голос проникал в самое сознание, обволакивая и растворяя в себе. — Лишь немногим под силу постичь это искусство, и ещё меньшему количеству удаётся достичь в нём значительных успехов: одно дело — превращать предметы, и совсем другое — своё собственное тело. Слишком сложное переплетение магических нитей в процессе.

Дезмонд слушал внимательно, раздумывая, как бы подобраться к самой сути: странный колдун говорил много, но, одновременно с этим, не сообщал ничего, что могло бы помочь в решении вопроса. Они всё больше и больше отдалялись от величественного каменного строения за спиной, тихие шаги едва различимыми шорохами отдавались в тишине.

— То есть, если я правильно понял, — дождавшись, когда Муто дойдёт до определённой логической точки, решил испытать удачу его собеседник, — только полностью постигший и освоивший собственную магию чародей может попробовать свои силы в превращениях?

— Примерно так и есть, да, — лёгкий утвердительный кивок. — Очень тонкое ремесло.

Показалось ли Дезмонду, или светло-зелёная радужка на мгновение словно пошла рябью, а суженные зрачки ещё больше вытянулись, приобретая несколько хищную форму?

— А Вам попадались такие уникумы? — он задал вопрос практически напрямую, чувствуя, как магия внутри предупредительно волновалась подобно морю перед штормом.

— Ни разу.

Их взгляды пересеклись, и Дезмонд различил чуть заметную пульсацию света в глубине внимательных глаз. Он тут же воззвал к собственным силам и выставил ещё один незримый щит, препятствующий проникновению в сознание даже самых изощрённых чар — очень сложное, выматывающее, но неоценимо полезное умение, которое молодому волшебнику удалось освоить благодаря нескольким своим наставникам. Такую преграду нельзя было держать долго, но, в экстренных ситуациях, она могла спасти много жизней.

— А Вам? — Дезмонд не ожидал подобного, но без колебаний выдержал направленный на него взгляд.

— Думаю, что нет.

— Что ж, невероятно приятно было познакомиться с Вами, но, к сожалению, мне уже пора идти, — Муто продолжал нечитаемо смотреть собеседнику в глаза. — До встречи.

— Очень жаль. Но прекрасно понимаю: самому нужно возвращаться к делам, — кивнул ощутимо вымотанный недолгим диалогом полуэльф. — Всего доброго.

Глядя вслед удаляющемуся колдуну, Дезмонд не был уверен, на чьей тот стороне, но его сейчас волновало другое. Да — магический щит стойко выдержал постороннее, и ощутимо не слабое, воздействие, но вот сама магия чаще обычного отзывалась при этом не уютным, родным теплом, а неприятным жжением. И она всё ещё бушевала внутри, постепенно успокаиваемая размеренным дыханием. Однако Дезмонд знал, что найдёт разгадку. Она была где-то совсем близко — буквально на расстоянии вытянутой руки.

Дай ответ,

Кто я такой?..

В глаза посмотри —

Что в сердце горит?

Бой, всё смешал в душе моей тот бой.

Во сне я слышу голос твой: «Постой»…

И время шепчет, что лишь дождь всему виной,

Но в сердце, как проклятье, колокольный бой!

Когда Дезмонд вернулся в Энию, над землёй уже сгустились сумерки. По тосковавшей за влагой земле и всё равно зеленевшей, расцветавшей растительности уже начинали весело барабанить первые капли дождя. Всё, чего хотелось утомлённому долгим днём полуэльфу — уснуть прямо на месте и проспать как минимум до полудня. Кроме всего прочего, Дезмонда очень волновала та бесполезная ссора с Ирдисом: как бы то ни было, ему, в тот момент, следовало сдержаться. На магический барьер от Муто у энийского чародея также ушло достаточно сил, и он чувствовал, что всё его чары теперь так и норовили вырваться из-под контроля.

Уже пару месяцев как Дезмонд ощущал эту странную перемену в себе: если раньше его магия ощутимо слабела, если выматывался сам волшебник, то теперь она лишь разгоралась ярче, подобно пламени костра, куда подбрасывали ещё хворосту. Так что ему часто приходилось сдерживать её, усмиряя и договариваясь словно бы с самим собой, что оказывалось весьма непростым занятием. И Дезмонд безумно устал от всего этого. Он устал от неведения, которое ничуть не прояснялось с прошествием времени. И иногда казалось, что он устал верить даже в то, что сможет всё исправить.

Но сдаваться чародей был не намерен, решив во что ты то ни стало разобраться в собственных силах и способностях.

Сейчас, шагая по коридору родного эльфийского замка, Дезмонд вновь ощутил тот магический прилив, который всегда появлялся в минуты особо сильной усталости. Он тут же остановился. Лишь только звуки шагов направлявшегося в свои покои полуэльфа смолкли, вокруг воцарилась такая желанная для него тишина. Набрав в лёгкие побольше свежего вечернего воздуха, просачивавшегося из сетчатого овального окна, Дезмонд закрыл глаза и задержал дыхание. Магия, струившаяся по его жилам, словно начинала плавиться, обжигая хозяина. Стало уже привычно жарко. Снаружи послышался негромкий, но вполне различимый громовой раскат — гроза была близко.

«Я справлюсь», — маг сделал попытку убедить самого себя, одновременно стараясь мысленно прикоснуться к своим внутренним чарам. — «Всё в порядке», — продолжал он уверять то ли себя, то ли требовавшую свободы магию.

Подобную связь установить удавалось далеко не всем, но данный способ считался одним из лучших для желавших познать себя и свои силы более глубоко. А ещё он отлично подходил для влияния на эти самые силы.

Наконец, почувствовав, казалось, самой душой знакомый жар, Дезмонд чуть ослабил контроль над магией, позволяя ей заполнить собой всё его естество. Голова начинала кружиться от нехватки кислорода и заполнявшей сознание бушевавшей энергии. Ощутив в лёгких появившееся из ниоткуда напряжение, волшебник медленно, по мельчайшим частицам, стал выдыхать скопившийся воздух, едва не искрившийся от сильного магического заряда. Впрочем, снаружи тот быстро растворился, возвращаясь в свою исходную, природную, так сказать, форму.

— Милорд? — донёсся до отрешённого сознания Дезмонда далёкий, осторожный голос. — С Вами всё в порядке?

Вырвавшись из транса, он моргнул и осмотрелся вокруг — рядом стоял взволнованный юноша-слуга, внимательно наблюдавший за замершим посреди коридора монархом. Последний мягко усмехнулся и ответил, едва заметно кивнув:

— Всё хорошо — просто задумался. Можешь идти по своим делам.

Слуга осторожно улыбнулся, склонив голову, и с тихим «Благодарю, милорд» удалился. Но Дезмонд, посмотрев вслед юноше и отвернувшись, чтобы также продолжить свой путь, казалось, спиной почувствовал брошенный на него неуверенный, но внимательный взгляд. Возвратившись к собственным ощущениям, чародей окончательно расслабился — ему удалось купировать подступившую было вспышку. Тряхнув головой, он вздохнул и отправился на долгожданную встречу с таким необходимым для него сейчас Морфеем.

Коридор на мгновение озарила яркая вспышка молнии: свет легко прорвался сквозь мудрёное витражное стекло. Новый, более мощный раскат грома прорезал ночное безмолвие.

* * *

Гроза разыгралась нешуточная. В такую погоду только безумец или полностью отчаявшийся мог выбраться из своего укрытия и отправиться куда бы то ни было: дождевые потоки низвергались с небес сплошной стеной, молнии сверкали каждые пару минут, если не чаще, а гром, видимо, решил расколоть мир на кусочки.

— Теперь мы хотя бы знаем, что ему нужен только этот паренёк.

Явно не слушавший мужчина медленно повернул голову в сторону говорившего и непонимающе взглянул на него.

— Ты меня слышишь, вообще? — недовольно осведомился тот, с беспокойством разглядывая «собеседника». — Торвальд.

— Я слушаю тебя очень внимательно.

— Отнюдь, — с укором сказал Амикус. — Ты сейчас явно очень далеко. И меня, как ни странно, беспокоит собственная уверенность в том, где именно.

— Прошу, не начинай сначала, — нахмурился Торвальд.

— А я и не заканчивал, — махнул рукой в привычном жесте Амикус, явно начиная нервничать.

Друг не ответил ему, молча отвернувшись к выходу из небольшой пещеры, где путешественники решили переждать непогоду. Выживших после жестокого нападения преследователей людей удалось разместить неподалёку в крытом овраге, а одного парнишку друзьям пришлось взять с собой: оказалось, что объектом «охоты» являлся, как раз, он. Если бы среди небольшого отряда не нашлось лекаря, кто знал, как бы всё обернулось.

— Колдун не примет тебя. Хватит уже доказывать обратное самому себе.

— Чародей, — вновь повернувшись к нежелавшему униматься товарищу, бросил Торвальд, чуть скривившись от прострелившей задетую вражеским мечом руку боли . — Или маг — как тебе больше нравится.

— Без разницы, — опять отмахнулся Амикус и добавил, прищурив пересечённый шрамом глаз: — Все они одинаковые. И этот твой полуэльф — или кто он там — не исключение.

Торвальд не стал разубеждать друга, ибо понимал, что это было бесполезно: Амикум не хотел признавать никакого другого варианта в тех суждениях, которые касались волшебников. Он не переваривал любых магов и даже упоминаний о них, а Торвальд лишь надеялся, что, когда придёт время, всё образуется. Ему безумно хотелось верить в это.

* * *

Дезмонд чувствовал стойкий запах гари, щипавший в носу. К горлу в очередной раз подступал ком от вони плавившейся под драконьим пламенем нежити. Дышать становилось всё тяжелее, а клубы копоти продолжали сгущаться, оседая на всём вокруг. Казалось, будто они срывались прямо с небес подобно дождю, застилая обзор и норовя забраться в лёгкие, исключая окончательно способность дышать. Со всех сторон воздух разрывали крики боли и отчаяния, однако видно никого не было — лишь кроваво-красный дым, плотным, тёмным облаком застилавший пейзаж, насколько хватало взгляда. И неясные, громкие звуки, будто где-то рядом что-то взрывали или же пытались раздробить на мелкие кусочки.

«Где все?» — от этой мысли всё внутри холодело, сворачиваясь в узел.

Это было невозможно. Абсолютно противоестественно. То не мог быть Ксентарон. То не могла быть давно кончившаяся Битва, унёсшая жизни сотен воинов и снова рассёкшая жизнь Дезмонда на «До» и «После». Среди предсмертных — он это чувствовал — криков закашлявшийся полуэльф различил один, который больше походил на полурык-полустон сквозь зубы. Повернув голову на голос, от звука которого у него болезненно сжалось сердце, Дезмонд сморгнул щипавшие чёрные частицы и упёрся взглядом в пару горевших недобрым огнём янтарных глаз. Сквозь дым проступала узкая морда, светлая шкура на которой собралась в складки от чудовищного оскала, искривившего губы существа. Ряды ровных, идеально белых зубов с чуть выступавшими острыми клыками обнажились. На окраплённую кровью землю капала слюна.

— Снова ты, — прохрипел Дезмонд, горло и лёгкие которого нещадно жгло, лишая возможности нормально дышать и говорить.

«Это не я», — услышал он у себя в голове голос, от звука которого бросало в дрожь.

Задыхавшийся полуэльф мотнул головой, лихорадочно бегая взглядом по клубам дыма за спиной чудовища, словно выискивая кого-то. Сзади снова раздался раскатистый звук, и казалось, что-то рушилось какое-то древнее, мощное строение.

— Дезмонд! — услышал он другой отчаянный крик — осознание того, что и этот голос был ему хорошо знаком, заставило сердце, казалось, окончательно остановиться.

Он должен был найти их. Должен был помочь. Должен был… Но даже шаг вдруг показался недосягаемой роскошью.

— Я не такой, — бросил сквозь крепко стиснутые зубы Дезмонд, чувствуя, как чьи-то невидимые когти крепко держали его, не давая возможности пошевелиться. — Я не такой! — закричал он, глядя прямо в большие кошачьи глаза, смотревшие с насмешкой и злобным предвкушением.

Грудную клетку стиснуло словно в тисках. Лёгкие нещадно жгло.

Замерший на месте полуэльф уже было поднял руки к лицу, стремясь закрыть рот перед очередным приступом кашля… Но оцепенел, в ужасе глядя на собственные подрагивавшие ладони — они покраснели от крови. Не его крови.

Он оторвал взгляд от своих дрожавших рук и посмотрел на монстра, стоявшего напротив. Только вот увидел не золотистые глаза, а карие — на Дезмонда удовлетворённо смотрел он сам. И неужели он видел собственные губы, которые кривила злобная усмешка?

— Я. Не. Такой! — рвано прошелестел сжавший руки в кулаки полуэльф, несмотря на удушье, из последних сил уверенно глядя в торжествующе поблёскивавшие глаза и стараясь убедить… Самого себя?

* * *

Вокруг виднелись лишь поваленные, поломанные напополам деревья. Расплывавшаяся под ногами после недавнего дождя земля была усыпана обугленными сучками и щедро посыпана сероватым пеплом. Хоть после грозы меняло уже несколько дней, во многих местах ходить было ещё весьма затруднительно.

Лес затаился в напряжённой тишине. Ирдис, выглядевший весьма непривычно в походной эльфийской одежде, стоял посреди выжженной, разорённой поляны и оглядывался вокруг. Про себя он отметил, что смолкли даже птицы, но ничего не сказал: не хотел тревожить стоявшего рядом мальчика. Рунен [1] оказался очень старательным малым, и они быстро нашли общий язык. И пусть потрёпанный всеми последними событиями эльфийский чародей стал гораздо более подозрительным и осторожным, он проникся неким подобием доверия к парнишке, хоть и присматривался к нему до сих пор.

Ирдис вместе со своим новым подопечным как раз отправились на познавательную — как надеялся сам мудрый эльф — прогулку по асамонскому лесу. Несмотря на не самую приятную дорогу сквозь размокшую чащу, эльфы изменили свои привычкам ради Рунен восхищался всем новым и интересным, словно совсем маленький ребёнок, что невероятно трогало сердце его наставника.

— Учитель! — донёсся до слуха Ирдиса перепуганный голос. — Посмотрите туда, — Рунен смотрел на него широко распахнутыми глазами, указывая куда-то вбок.

Отвлёкшись от созерцания природы, расслабившийся было после всех сложностей и переживаний эльф взглянул в ту сторону, куда столь настойчиво указывал взволнованный юноша, и обомлел.

— Ты что-нибудь ощущаешь, Рунен? — спросил Ирдис, не глядя на юношу.

— Нет, — удивлённо покачал головой Рунен, который не мог понять, что от него хотел его наставник. — А что я должен почувствовать? — растерянно уточнил он.

— Я не требую от тебя невозможного, — снисходительно ответил Ирдис, чуть повернув голову. — Постарайся просто довериться своим ощущениям.

Тот послушно зажмурился, по обыкновению, смешно морщя нос, чем вызвал невольную улыбку на лице всегда серьёзного и достаточно строгого учителя. Рунен всегда, изо всех сил, старался выполнять все поручения в лучшем виде, чем довольно ощутимо отличался от шаловливого в детстве полуэльфа. И, в данный момент, добросовестный юноша даже дышать стал напряжённее, пытаясь настроиться на нужный лад.

— Спокойнее, Рунен, — он услышал тихий голос Ирдиса. — Чем больше ты напрягаешься, тем меньше шансов оставляешь самому себе. Расслабься. А после мы внимательно осмотрим землю на предмет следов.

Тот лишь дёрнул плечом и замолк на пару минут, внимательно вслушиваясь в собственные ощущения. Внезапно ему почудилось чьё-то присутствие неподалёку от них и мгновенно насторожился.

— Учитель, — шепнул Рунен, привлекая внимание стоявшего рядом наставника.

— Слышу, — также шёпотом отозвался Ирдис. — Почувствовал, да? Молодец, — с едва различимой гордостью в голосе добавил он.

Тут же до чуткого эльфийского слуха донестись едва различимые шаги, которые лишь подтвердили догадки и ощущения магов. Рунен сразу распахнул глаза и начал всматриваться в лесную чащу, стараясь приметить даже малейшее движение. Ирдис тоже насторожился, но оставался спокоен. Он методично осматривал небольшой участок чуть правее того места, где они стояли — кем бы ни был неизвестный, он шёл как раз оттуда.

Внезапно Рунен произнёс несколько коротких слов, выбрасывая руку перед собой пальцами вперёд, и с них сорвалось несколько небольших молний.

— Что ты делаешь? — отрывисто прошипел Ирдис, хватая ученика за плечо и дёргая на себя.

Тот обернулся, устремив непонимающий взгляд светло-голубых глаз на наставника:

— А что?..

— Вот так, значит, эльфы относятся дружелюбно к представителям других рас? — донёсся из-за зарослей можжевельника отнюдь не дружелюбный мужской голос. — А мне казалось, что вы собирались сотрудничать с ними, — продолжил говоривший, выходя, наконец, на поляну.

Ирдис сохранил абсолютно хладнокровное выражение лица, с достоинством глядя на незнакомца. Рунен же хотел было возмутиться, но по-прежнему державшие его плечо сильные пальцы сжались чуть сильнее, и он ограничился лишь недовольным сопением, предоставив своему учителю возможность разобраться самому.

— И собираемся впредь, — сказал Ирдис, смело встретившись глазами с вышедшим из чащи мужчиной. — Однако, если Вы случайно не заметили, здесь стало неспокойно, так что мой ученик просто проявил излишнюю предосторожность.

— Предосторожность, значит? — сощурился незнакомец, в упор глядя на энийцев.

Ирдис отчётливо понимал, что в той части леса мало кто бывал, и, хоть и простую случайность он со счетов не сбрасывал, практически профессиональное предчувствие подсказывало, что что-то было не так.

— Точно, — спокойно подтвердил он, и на утончённом эльфийском лице не дрогнул ни один мускул.

За спиной мужчины зашуршали поваленные ветром ветки, и, совершенно не таясь, спокойно и уверенно, на поляну вышел ещё один человек. Он без страха смотрел на обоих эльфов и явно был просто несколько заинтригован.

— Вот так встреча, — проговорил подошедший, становясь рядом с товарищем.

Ирдис, если и был сколько-нибудь удивлён, веду не подал. Чуть слышно выдохнув, он твёрдо взглянул на мужчину и ровным голосом произнёс:

— Здравствуй, Торвальд.

Когда дождь гасит свет,

Забываю про покой,

И голос в темноте

Зовёт, словно живой…

Но я чувствую боль твоих слов.

Я верю, что ты ждешь меня.

И пройдя — пройдя через сотни миров,

Я приду на ту сторону дня.

— Он изменился, Торвальд.

— Что ты имеешь в виду? — хмуро спросил тот.

— А ты разве не заметил? — далеко не весело усмехнулся Ирдис, внимательно наблюдая за выражением лица своего собеседника.

Амикус — а это был именно он — предоставил своему товарищу возможность один на один поговорить со старым энийским знакомым, чтобы не настораживать подозрительного эльфа своим присутвием. Он положил ладонь другу на плечо и, сказав, что тот знает, где его после можно будет найти, отправился по своим делам.

— В этот раз, как я вижу, ты в курсе, — просто заключил Торвальд, опустив взгляд к земле: ему не нужны были лишние доказательства того, что происходило нечто странное, и не торопившийся продолжать разговор эльф явно был осведомлён по этому поводу хотя бы частично. — Хотелось бы знать конкретнее.

Наученный довольно разнообразным опытом дружбы с Дезмондом мужчина был рад уже тому, что тот не замкнулся в себе, обдумывая очередной сумасбродный — в чём, на удивление, не возникало ни единого сомнения — план. А ведь мнительный полуэльф вполне мог решить не «загружать никого своими проблемами» и разобраться самому — впоследствии сие частенько выходило боком всем окружающим его и сопровождалось угрызениями совести вкупе с самокопанием оного.

Вздохнув, Торвальд снова поднял голову и посмотрел на Ирдиса, который также недвижимо стоял напротив, разглядывая непонятно откуда взявшегося героя нескольких миров. Погибшего чуть больше года назад, на минуточку.

— То, что с Дезмондом, в очередной раз, творится какая-то, — вовремя опомнившийся мужчина осёкся, едва не ругнувшись, и, многозначительно глядя на своего молчавшего, пока что, собеседника, только развёл руками. — В общем, это легко понять. Только вот я надеялся пролить больше света на всю эту ситуацию, — закончил он мысль и, привалившись к дереву, скрестил руки на груди.

Ирдис ответил не сразу. Он стоял и смотрел в глаза Торвальду, видя в них лишь желание понять и помочь. Усмехнувшись про себя, мудрый эльф снова подумал о том, насколько же наивен и, возможно, по-своему глуп временами оказывался его воспитанник.

— Я видел Торвальда, — слова вырвались почти что хрипло, явно с сомнением о целесообразности затрагивать данную тему.

— Дезмонд, — лишь вздохнул внимательно слушавший его эльф, с сочувствием глядя на сгорбившегося на стуле энийского короля, который, в данный момент, выглядел совсем не величественно.

— Нет, Ирдис, — твёрдо остановил поучительную речь Дезмонд, уставившись в пустоту. — Я, правда, видел его. Не знаю, как такое возможно, но это так, — расфокусированный взгляд остановился на фигуре замершего эльфийского чародея — тот уже явно начал перебирать в памяти все известные ему заклинания, влияющие на разум и рассудок.

—И? — Ирдис никак не мог взять в толк, как так вышло, что вернувшийся домой полуэльф выглядел ещё более подавленным и угрюмым, чем до своего отъезда.

Более того, вернулся он один.

— Что? — непонимающе осведомился Дезмонд.

— Где он сейчас? — напрямую подошёл к самому главному Ирдис.

— Это долгая и исключительно идиотская история, — сказано данное было задумчиво и отнюдь не в лучших традициях эльфийского народа.

— Ну если уж ты так говоришь, — сощурился Торвальд, не сводя глаз с собеседника, — то мне просто необходимо узнать остальное.

— Сейчас-то тебе что не нравится? — праведно недоумевал Ирдис, безуспешно пытаясь проследить в спутанных рассуждениях собеседника хоть какую-то логическую цепочку. — Это ведь именно то, что тебе было нужно, разве нет?

Дезмонд лишь молча кивнул, не желая вдаваться в подробности: он сомневался, что был в состоянии подобрать правильные слова и переубедить бушевавшего наставника.

— Тогда будь добр, объясни, что не так? — всплеснул тот руками, глядя на слушавшего гневную тираду полуэльфа почти что хищными глазами. — Твой лучший друг вернулся — живой и здоровый, прошу заметить — а ты бегаешь от него, словно какая-нибудь эльфийка-недотрога перед первым свиданием? Что происходит, Дезмонд? — немного помолчав, Ирдис добавил, продолжая сверлить вглядом своего несносного воспитанника: — А кто совсем недавно рассказывал, что не собирается, даже из политических соображений, проводить больше времени на Ксентароне? Кто говорил, что ему даже физически тяжело там долго находиться, а?

— Говорил, да, — согласился Дезмонд, упрямо глядя в практически пускающие молнии глаза напротив. — И ничего не изменилось. Мне не доставляют никакого удовольствия наши регулярные визиты на Ксентарон.

— Ну и что тогда? — едва не перешёл на крик рассерженный и обескураженный эльф. — Что ты творишь?!

— А кто сказал, что вся эта нелюбовь только из-за Торвальда? — медленно проговорил Дезмонд, странно сощурившись. — Почему вы все решили, что мне просто тяжело смириться?

В первые секунды Ирдис, неожиданно даже для самого себя, не нашёлся, что ответить на высказанный вопрос: никому из энийцев, да и ксентаронцев тоже, и присниться не могли иные обстоятельства. Гибель близкого друга словно расколола на мелкие кусочки душу и без того повидавшего многое полуэльфа, окончательно опустошив его. И Ирдис просто не мог поверить в очевидность и истинность с такой лёгкостью брошенных слов.

— А разве нет? — раздалось в повисшей было тишине библиотеки.

— Нет.

— Его словно подменили, и мне впервые неизвестно, что с этим делать, — сказал Ирдис, закрыв глаза, и потёр пальцами переносицу.

— То есть? — только и сорвалось с губ Торвальда — нежданное признание опытного, мудрого чародея, умело решающего многие проблемы и никогда не показывающего свою слабость, пугала.

— Он стал жёстче и раздражительнее, — задумчиво ответил отвернувшийся в сторону эльф, прищурившись и глядя в даль. — Даже перестал препираться с нашими новыми ксентаронскими товарищами — а это может значить очень многое.

— А что говорит Алатиэль?

— Она тоже очень взволнована, — просто ответил хмурый эльф, а затем повернулся к собеседнику и добавил, еле слышно вздохнув: — Я надеялся, что всё обойдётся, но... — он лишь покачал головой. — Всё началось через какое-то время после той битвы на Ксентароне. История долгая, и сейчас на неё вряд ли есть время, но могу сказать, что Дезмонд связался с тем, с чем не следовало, и получил ощутимый удар тёмной магии.

Торвальд молча опустил голову, обдумывая услышанное, и на некоторое время над поляной повисла тишина, которую никто не спешил нарушить первым.

— Это ведь ещё не всё, так? — тихий голос Торвальда прозвучал неожиданно громко в окутавшем всё вокруг тягостном безмолвии. — Ты ведёшь к чему-то конкретному.

Ирдис хотел было что-то ему ответить, но внезапно был остановлен звонким голосом, звавшим его по имени. Одновременно повернувшись, мужчины увидели невысокого эльфийского юношу, стоявшего неподалёку с крепко сжатыми в кулаки пальцами рук. Светлые золотистые глаза едва не искрились от нетерпения.

— Что такое, Рунен? — тут же осведомился Ирдис, слегка подаваясь вперёд.

— Я кое-что нашёл, — немного неуверенно ответил взволнованный юноша, желавший поскорее поделиться своей находкой. — Оно не опасно — я уже проверил. Не знаю, имеет ли это значение, но…

Зажмурившись на мгновение, Ирдис подавил тяжёлый вздох.

— Рунен…

— Знаю, Учитель. Простите меня, но ведь я, и правда, чувствую это.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, — хмуро пообещал замявшемуся воспитаннику его наставник.

Затем он, быстро вернув себе обычный уверенный вид, шагнул навстречу и утвердительно кивнул:

— Показывай, что ты обнаружил.

Нервно метнувшийся было к Торвальду взгляд снова остановился на Ирдисе, который просто ободряюще кивнул, не желая растрачивать попусту драгоценное время:

— Ты можешь быть абсолютно откровенен со мной при нём.

Рунен кивнул и, быстро сократив расстояние, остававшееся между ними, медленно поднял левую руку, стискивавшую какой-то небольшой предмет. Пальцы аккуратно разжались, явив миру то, что они скрывали до этого. От увиденного оба мужчины резко втянули в себя воздух, внутренне холодея.

* * *

День закончен. Покидаю

Город тающих теней.

Свои крылья расправляю —

Исчезаю в тишине…

«Где я?» — единственная мысль, мелькнувшая в затуманенном сознании. Неожиданное перемещение не лучшим образом отразилось на и без того измученном теле, и теперь мышцы просто отказывались повиноваться настойчивым сигналам мозга. Он слегка мотнул головой, надеясь вернуть себе ясность сознания, но это нехитрое действие лишь отозвалось резкой болью в висках.

«Хорошо меня приложило магическим порывом, однако».

С неимоверным трудом заставив протестующие конечности шевелиться, он приподнялся и осмотрелся вокруг… И тут же наткнулся на мутноватый, слегка неровный плоский предмет справа от себя. Всмотревшись повнимательнее, он обомлел: с поблёкшей зеркальной поверхности, рассечённой по диагонали ровно напополам, смотрели большие золотистые глаза с хищными кошачьими зрачками.

«Как так?» — он ошеломлённо застыл, неверяще глядя на своё отражение. — «Почему именно сейчас я снова стал таким?»

А он ведь до последнего надеялся, что сможет этого избежать. Что же… Дезмонду пришлось признаться самому себе, что выслеживать огромную колдовскую химеру было далеко не самым удачным решением в его жизни. Однако тот, за кем он теперь «охотился», тоже должен был быть здесь, и если изначально в планах чародея было выйти через эту самую химеру на того, кто ей управлял, то сейчас нужно было думать и о том, как вернуться домой.

«Если мне не изменяет память, то магическая воронка при соприкосновении наших сил образовалась одна», — подумалось Дезмонду.

А это значило, что и выбросить их должно было неподалёку друг от друга. И сейчас это радовало куда меньше, ибо маг уже разуверился в том, что дело было лишь в банальном случае, и начал задумываться о словах Ирдиса.

На негнущихся лапах довольно мощный, но поджарый зверь поднялся с холодной земли и ещё раз внимательно пробежался взглядом по окрестностям: стояла глубокая ночь, и лишь с неба наблюдала за происходящим полная луна, роняя мягкий свет на всё вокруг. С обеих сторон небольшого грязного закутка обнаружились невысокие здания из странного цветного камня. Принюхавшись и навострив небольшие острые уши, зверь попытался определить, где находится — ничего знакомого так и не было найдено. Правда, лёгкий металлический запах неуловимо витал в воздухе, смешиваясь с чем-то едким и ещё более неприятным.

«Только не говорите, что меня снова угораздило попасть в какой-то другой мир», — недовольно пронеслось в мыслях у ничего не понимающего скитальца. Он фыркнул, когда зловоние стало уже ощутимо неприятно щипать в носу, и мотнул головой, о чём тут же пожалел — та отозвалась болью.

За одним из каменных зданий послышался странный рычащий звук, отчего зверь мгновенно метнулся в спасительную тень, не желая связываться в данный момент с чем-либо новым и, предположительно, враждебным. Он напрягся и стал вслушиваться в снова окутавшую всё вокруг ночную тишину — быстро удалившийся и затихший вдали звук так и не повторился. Тогда зверь медленно вышел из своего укрытия и, осторожно, бесшумно ступая по мёрзлой земле, направился к углу здания, из-за которого лился непонятный свет, отличавшийся от естественного лунного.

Не дойдя пары шагов до заветного поворота, он ощутил на себе чужой взгляд, от которого шерсть на загривке предательски зашевелилась. Чуткие уши метнулись назад, ловя малейшие шорохи, а золотистые щёлки, потемневшие от нехорошего предчувствия, оторвались от цели и медленно поднялись к крыше одного из ближайших зданий — лишь натренированный глаз различил бы там тень, которая исчезла также быстро, как и появилась. Но зверь был абсолютно уверен, что буквально кожей ощущал цепкий взгляд, прикованный к нему ещё секунду назад.

Игры с памятью опасны,

И, с наступлением темноты,

Мы срываем наши маски…

Я иду, спотыкаюсь и падаю,

Поднимаюсь и снова иду…

Рунен кивнул и, быстро сократив расстояние между ними, медленно поднял левую руку, которая стискивала какой-то небольшой предмет. Пальцы аккуратно разжались, явив миру то, что они скрывали до этого. От увиденного и Ирдис, и Торвальд резко втянули в себя воздух, внутренне холодея.

— Нет… — хрипло выдохнул Торвальд, глядя на обгоревший кусочек плотной материи, безвольно распластавшийся на раскрытой ладони Рунена.

Ирдис же не вымолвил ни слова, неотрывно сверля взглядом то, что раньше было браслетом. Браслетом, с которым Дезмонд не расставался ни на секунду.

— Что это значит, Учитель? — непонимающе вопросил Рунен, в растерянности глядя на ещё более помрачневшие лица собеседников.

— Этого не может быть, — в неверии замотал головой Торвальд, всеми силами стараясь отогнать от себя худшие догадки.

Нервно сглотнув подступивший к горлу ком, Ирдис, наконец, вновь вступил в разговор. Два слова, что вырвались помимо его воли, прозвучали неожиданно резко, словно приговор:

— Это он.

— Нет.

— Торвальд.

— Нет! — привычные рассудительность и воинская выдержка изменили своему обладателю, рассыпаясь прахом под натиском осознания страшной действительности.

Им не нужно было ничего пояснять друг другу: оба знали, что то был за браслет, и сколько он значил для Дезмонда.

— Красивый, — восторженность в голосе Дезмонда была совершенно обоснована — искусное творение рук человеческого мастера могло поспорить в изящной простоте и ненавязчивой красоте со многими работами родственного молодому полуэльфу народа.

Торвальд не удержался от добродушного смешка: его друг иногда просто поражал своей детской непосредственностью. Сейчас же он и вовсе напоминал юную эльфийку, которая восхищалась новым украшением. Дезмонд же, уловив тайный смысл подобного поведения, сразу посерьёзнел и поднял глаза на веселящегося товарища:

— И ничего смешного тут нет.

— Да я разве против? — ничуть не смутившись, спросил Торвальд, с улыбкой глядя на полуэльфа.

А тот, похоже, искренне раздумывал над тем, чтобы обидеться.

— Это. Просто. Красивый. Браслет, — чётко отделяя каждое слово, постарался донести свою мысль Дезмонд. — Я тебе не принцесска, которая положила глаз на новую побрякушку, — сложив руки на груди, буркнул он.

— И в мыслях не было, — развёл руками его друг, чья ухмылка нисколько не сочеталась со сказанным.

— Своего отца я никогда не видел, а это всё, что осталось от него, — опустив голову, объяснил чуть позже Торвальд, когда «несправедливость» осталась в прошлом.

— Почему ты его не носишь?

— Не хочу во время боя никаких дополнительных предметов иметь на себе. Потерять не хочу.

Торвальд сам отдал браслет другу, который, будучи студентом-магом, не преминул попрактиковаться в нескольких следящих заклинаниях. Основаны они были, естественно, именно на принадлежности вещи определённому владельцу, и их тесной взаимосвязи. Надо сказать, в отдельных моментах Дезмонд тогда даже преуспел.

— Ирдис? — оторвавшись от созерцания браслета, Торвальд поднял отчаянный взгляд на своего собеседника. — Ведь тут могут быть варианты, так?

Ирдис же молча смотрел в глаза, что загорелись отчаянной верой, и осознавал, что, несмотря на весь свой опыт и знания, ощущал то же самое. Но он не хотел давать им обоим ложную надежду.

— Ты должен понимать, — собравшись с духом, начал опустошённый чародей, стараясь припомнить все возможные магические лазейки…

Но воспоминания о них сейчас разлетались прочь подобно пчёлам из разорённого улья. Либо же их просто не имелось в природе.

— Шанс на то, что он выжил, один из тысячи.

— Тогда он точно жив, — твёрдо заключил Торвальд.

* * *

Пустые перекрестки.

Я теряю память.

Новые миры с чистого листа…

Показалось ли ему?

Тень на ближайшем строении пропала настолько же внезапно, насколько и появилась. И он бы мог остановиться на этом выводе, если бы не запах — неуловимо разносторонний, но сплетающийся в единый аромат. Один из оттенков опознать удалось быстро, хоть он и немного отличался от привычного для Дезмонда. А он-то уже научился отличать его от остальных…

А для кого, собственно? Дезмонд ведь так и не смог назвать себя тем, кем он являлся. Не обычным чародеем, нет. По крайней мере, в одном он был уверен точно — запах мог принадлежать лишь одному существу. Лишь одно слово. Но Дезмонд так ни разу и не озвучил его.

«Почему же я до сих пор не обратился назад? — вопрос не покидал мысли полуэльфа, но и на него тот ответить не мог. — Возможно ли, что всё дело в неудачном перемещении?»

Решив, что пока сделать он, всё равно, ничего не мог, Дезмонд просто направился в прежнем направлении, старательно прислушиваясь к звукам вокруг. Уже то, что он каким-то непостижимым образом выстоял во время перемещения, представлялось довольно странным: собственная магия ещё в родном мире жгла чародея изнутри, норовя вырваться наружу и подвести в самый неподходящий момент. Тут же она не просто сработала, а ещё и совместно с другой — чуждой самой её природе. Это было, по меньшей мере, необычно, а по большей — откровенно абсурдно.

Однако уходить в раздумья о вечном у Дезмонда не было ни времени, ни желания: впереди теперь притаилась лишь неизвестность, и магу нужны были все его знания и умения, дабы выбраться и вернуться домой. И, на этот раз, без чьей-либо помощи или даже моральной поддержки. Именно поэтому странное, для кого-то даже пугающее существо теперь брело по пустынному переулку и постоянно озиралось, прислушиваясь к далёкому, монотонному гулу.

Внезапно Дезмонд краем глаза уловил какое-то движение и инстинктивно подобрался. К сожалению, он не удосужился привыкнуть к своей новой форме, а посему не успел вовремя отпрыгнуть в сторону, когда чёрная тень вылетела из ночного мрака и повалила его на твёрдое дорожное покрытие. Плечо пронзила резкая, колющая боль, которая заставила прижатого к земле зверя утробно зарычать. Он поднял голову, дабы лучше рассмотреть нападавшего, и поймал взгляд хищных глаз. Они, словно изнутри, зловеще полыхали красным пламенем. Дезмонд дёрнулся, попытавшись высвободиться, и сверху раздался ответный рык.

«Надо было больше тренироваться, — запоздало промелькнула досадная мысль. — Снова меня ловят сразу же, как попадаю куда-то».

И тут же в голову яркой вспышкой ворвалась идея, которая могла спасти его жизнь: Дезмонд вспомнил, как не так давно поссорился с Ирдисом, и, оставшись в одиночестве, не справился с эмоциями. В тот раз, правда, он обратился и едва не разнёс собственный кабинет, но выбирать не приходилось.

«Может сработать!»

Сконцентрировавшись, чародей постарался воззвать к своей магии. Он быстро нащупал слегка тягучее пламя, которое текло по жилам подобно расплавленному золоту. Дезмонд замедлил дыхание, расслабил до этого словно сведённые судорогой мышцы, заставив их пропустить через себя магический разряд… И ничего не произошло. Совсем.

Резкая боль вновь напомнила о себе, не давая свободы жгучей досаде, и сразу заставила Дезмонда направить всё своё внимание на одну вещь — он должен был выбраться оттуда живым. Возвратилось и осознание того, что, собственно, когти, которые пригвоздили незваного гостя к земле, никуда не делись. Наоборот, они впивались в светлую короткую шерсть с новой силой, оставляя на грубоватой коже неприятные порезы. Дезмонду ничего не оставалось, кроме как лихорадочно соображать и стараться найти хоть какой-нибудь выход. Когда в плечо кольнуло особенно сильно, он почувствовал внезапную ярость от собственного бессилия и, не сдержавшись, зарычал сквозь зубы, запрокидывая голову.

Показалось ли ему, или перед глазами, и правда, ненадолго вспыхнул яркий свет?

Прижатый к земле маг впился взглядом в странное, обросшее тёмной шерстью лицо напротив и увидел, как оно вдруг передёрнулось, а в нос ударил мерзкий запах палёной шкуры и плоти. Человекоподобное существо взвыло и резко отскочило в сторону. В недоумении ощутив, что давление пропало, Дезмонд быстро перекатился на живот и, подобрав под себя длинные лапы, вскочил. Он вытянулся во весь рост, выгнув шею дугой, и уставился на противника, который обхватил себя ранеными верхними конечностями. Дыхание с трудом вырывалось сквозь стиснутые кривоватые зубы, глаза будто ещё сильнее налились красным и с ненавистью смотрели на Дезмонда.

Тот более не отдавал себе отчёта о том, что творил. Его взор закрыло вязкой багровой поволокой, внутренности сжались в предвкушении: он получил контроль над ситуацией и теперь мог продолжить развлечение. Подобравшись, существо, что ранее было Дезмондом, отрывисто рыкнуло и бросилось на другое странное создание напротив, мимолётно уловив краем глаза изменения на «лице» Жертвы.

* * *

— «Интериус игнис¹».

— Что?

— «Внутреннее пламя», если проще выразиться. Ты слышал когда-нибудь о таком явлении?

Торвальд на некоторое время задумался, стараясь припомнить все особо занятные и не очень факты, которые раньше регулярно узнавал от своего друга-волшебника. Однако сейчас обрывки воспоминаний не были готовы послушно выстроиться в членораздельные мысли: нужно было решать, что делать дальше. Ирдис понимал это, вздохнул и, не дожидаясь ответа, пояснил:

— У каждого чародея внутри живёт сила — его магия. Она, подобно огню, не всегда контролируема, и может трансформироваться. Для некоторых это оборачивается не самыми приятными последствиями.

— Давай сейчас пропустим вступление, ладно? — перебил рассказ Торвальд, которому начало уже перестало нравиться. — Скажи прямо: что происходит с полуэльфом?

— Прямо? — как-то странно прищурился Ирдис, с сомнением глядя на собеседника.

— Эта сила не всегда трансформируется во что-то хорошее? Так, что ли? — предположил тот, сжав руки в кулаки.

— Он — анимир, — без обиняков прозвучало в ответ.

— Кто? — опешил Торвальд, не отводя взгляда от мудрого эльфа.

Ирдис на секунду замялся, подбирая слова, и объяснил:

— Кто-то вроде магического оборотня. И как раз этот факт меня и пугает: мы не можем знать наверняка, где он, и что случилось.

Он пожал плечами, потому как сам не был до конца уверен, насколько уместным было само упоминание оборотня: слишком редко чародеи сталкивались с анимирами, чтобы изучить природу подобного явления. Торвальд более не перебивал — просто слушал.

— Вернее, этих существ многие ошибочно сравнивают с оборотнями в их классическом понимании: большинство не видит различий, — нашёлся Ирдис. — Это практически приговор, если…

— Если кто-то узнает об этом, полагаю?

— Да. И если чародей не сможет совладать с собственной магией.

Ворона крик,

Путь напрямик,

И я растворюсь

В звездной пыли.

Зверь прошлого крадется стороной.

Те, кто отстал от нас — его добыча.

Так отвратителен его голодный вой,

Тот вой, что зверь зовет своим победным кличем.

— Теперь всё встало на свои места, — вздохнул Торвальд. — Мы уже встречались недавно.

— Знаю.

— Он тебе рассказал?

— Представь себе, — невесело хмыкнул Ирдис и спросил: — Он что-то говорил?

— Ничего. Посмотрел так, будто мы чужие, и практически убежал.

Самому Торвальду вера во всю эту ерунду далась с трудом. Теперь он убедился, что не ошибся: браслет лучше всяких слов доказывал одно — Дезмонд помнил друга. Иначе стал бы он хранить ничего не значащую для него вещь?

— Значит, я ничего не упустил, — невесело заключил Ирдис.

— Даже не знаю, хорошо это или плохо, — ответил Торвальд.

— Согласен.

— Но я ему не верю. Дезмонд не мог так просто забыть нашу дружбу.

—Да, тут всё гораздо сложнее, — вздохнул эльф.

— И как-то связано с тем, что происходит с его магией, так?

— Так.

На несколько минут на поляне воцарилось молчание, нарушаемое разве что шелестом листвы. Даже птицы молчали. Ирдис в своё время не получил чёткого ответа от воспитанника, но в правильности собственных суждений не сомневался: он был уверен, что Дезмонд проигнорировал лучшего друга отнюдь не из-за нежелания общаться. А ещё мудрый эльф решил: если Торвальд уверен, что чародей мог спастись, это неспроста.

— Он пытался убедить меня, что просто перестал нуждаться в вашей дружбе.

— Но?

— Но я-то знаю полуэльфа лучше, чем он сам себя. Ксентарон сильно подкосил его, — вздохнул Ирдис. — Дезмонд был убеждён, что я не в курсе его бессонницы и ночных скитаний по замку. Он винил себя в произошедшем с тобой и говорил, что не должен был втягивать в это.

Торвальд молча слушал, не перебивая, и понимал, что худшие его предположения подтверждались. Тем временем Ирдис подошёл к главному:

— А после начались первые припадки, и о них он уже соизволил мне рассказать. Мы вместе изучили всю возможную литературу и нашли упоминание об анимирах, — он помедлил пару секунд, прежде чем озвучить то, ради чего начал: — И там обозначен один нюанс, который наш общий упёртый знакомый и предпочёл проигнорировать — это проявление магии слишком сильно, чтобы совладать с ним в одиночку.

— Но это же его магия, — удивился Торвальд, который за годы общения с полуэльфом кое-чему научился. — Любой чародей должен уметь с ней справляться, разве нет?

— Вот и Дезмонд так решил, — кивнув, ответил Ирдис. — Но всё не так просто: считай, что это те же чары, только в двойном объёме. Усиленные и приумноженные. И они могут быть опасны не только для самого мага, но и для окружающих.

Тон, с которым умудрённый жизненным опытом волшебник рассказывал о силе анимиров, настораживал, если не пугал. Пусть Торвальду уже не раз приходилось видеть его серьёзным, но именно сейчас становилось страшно. Страшно, что полуэльф в угоду своей упёртости мог пострадать или даже убиться. И не он один.

Тем временем Ирдис продолжал:

— Для уравновешивания сил нужен тот, на кого они не действуют и кого примут — Хранитель. Процесс очень важный, ответственный и жизненно необходимый.

— Кажется, я понимаю, — медленно проговорил Торвальд, который тоже был знаком с упрямым полуэльфом не хуже его наставника.

— Дезмонд сказал, что больше никого не втянет в это, да, — подтвердил чародей. — Я ему тоже ничем помочь не смог, поскольку Хранитель не может быть магом. Он лишь позволяет части энергии перетекать в него, облегчая задачу напарнику. Это связь на всю жизнь, и она обусловлена полным, безоговорочным доверием: если что-то пойдёт не так, то последствия будут плачевны хотя бы для одной из сторон.

* * *

Существо, что ранее было Дезмондом, сбило с ног свою жертву и прижало её к земле. Хищный оскал обнажил острые клыки, длинная шерсть вдоль хребта встала дыбом, а из горла рвалось утробное, злобное рычание. Ненависть затопила всё естество, взор застилала красноватая пелена. Одна мысль безостановочно крутилась в подсознании — «Убить».

Внезапно внешность соперника Дезмонда изменилась, и перед удивлённым взором предстало обычное человеческое лицо. Почему-то именно такой поворот отрезвил разъярённого анимира, заставив прекратить скалиться и рычать. Он мотнул головой и снова взглянул на всё того же ошарашенного собственным превращением мужчину, кого, кажется, мог раздавить одним неосторожным движением лапы.

«И должен был раздавить», — раскатом грома грянуло осознание.

Дезмонд резко выдохнул и, перенеся вес на задние лапы, практически отскочил от «жертвы». Человек тем временем в недоумении смотрел на странное существо, которое почему-то отказалось от расправы. Два оборотня теперь стояли и разглядывали друг друга.

— Кто же ты такой? — сорвался с губ человека вопрос.

Ответить Дезмонд не мог, хоть и припомнил о способности анимиров в магическом обличьи общаться телепатией. А вот в том, что в этой сущности он мог понимать представителей других рас, убедился лично.

«Попытаться стоит».

Чародей собрался с мыслями и попытался дотянуться своей магией до мужчины, что стоял напротив.

«Я не враг».

— Что смотришь? — всё ещё настороженно, в недоумении спросил незнакомец.

Дезмонд разочарованно вздохнул: ничего не вышло. Он не почувствовал никакого отклика и единения мыслей, как описывалось в книге и рассказывали в Академии.

— Ты на моей территории, учти это. И я знаю, что ты меня понимаешь, — жёстко предупредил мужчина.

В крови анимира вновь вскипела ярость, и он зарычал, обнажив ряды смертоносных зубов. Его соперник в ответ тоже подобрался и ощетинился, черты лица преобразились, и вот на Дезмонда опять смотрел оборотень. Анимир крепко зажмурился и мотнул головой, возвращая контроль над собственным разумом.

«Я не такой», — напомнил он себе.

Нет, он никого не убьёт.

Вероятно, причиной послужило то, что Дезмонд практически метнулся к «жертве», остановившись в последний момент, но… Оборотень прыгнул вперёд и вбок, оказавшись по правую сторону от анимира и, оттолкнувшись сильными ногами, сбил того с лап. Дезмонд не успел сориентироваться и с рваным рыком упал на землю. Тут же он попыталось перевернуться и достать зубами своего обидчика, встречаясь с враждебным взглядом.

«Как ты себя контролируешь?» — вопрос, который не давал Дезмонду покоя.

Оборотень напротив замер с занесённой для удара передней конечностью.

— Что? — удивлённо спросил он.

Анимир, что уже собирался ответить взаимностью, тоже остановился: падение несколько отрезвило его, не позволив ежесекундно броситься в атаку.

«Он услышал меня», — в неверии понял Дезмонд.

Улучив момент, он дёрнулся назад и снова оказался на своих четырёх.

— А ну стой, — угрожающе предупредил оборотень.

Осознав, что это его шанс, чародей вновь воззвал к своим силам и, на этот раз полностью успокоившись, быстро вспомнил то самое ощущение. Он попытался повторить невольно испробованный приём, будто расплавляя внутренним жаром собственные мысли, и направил их к разуму человека: «Я не собираюсь бежать или нападать».

По внешнему виду оборотня сложно было сказать, «услышал» ли он Дезмонда, но тот и так почувствовал, что смог — ощутил то самое «единение мыслей». Облегчённо вздохнув, он уже увереннее обратился к сознанию «собеседника», отправляя новое послание: «В ваш мир проникло создание тёмной магии. Я хочу найти его и уничтожить, но мне понадобится помощь».

Чародей должен был поймать химеру, но сначала он хотел разобраться, как быть с его неуправляемой силой.

«Если бы Торвальд был здесь», — мелькнула в подсознании мятежная, почти отчаянная мысль.

Как бы Дезмонд ни убеждал себя и окружающих, что справится сам, и нельзя впутывать в это друга, но давно осознал, что его магия примет и доверится лишь Торвальду. Потому что так уже случалось раньше.

* * *

— Просто попросить было нельзя, конечно, — возмущался Торвальд, наблюдая за умелыми движениями эльфийского мага.

С помощью уцелевшей части браслета, что побывал в эпицентре силового всплеска, они собирались попробовать отследить, куда могло выбросить Дезмонда. Мысли, начинающиеся с предположительного «Если» оба предпочли проигнорировать. Рунена рядом не было: Ирдис отправил его на ближайший рынок за травами, чтобы обсудить вопросы, не предназначенные для чужих ушей. Хотя бы потому, что речь шла о короле Энии, который знатно накосячил.

— Ты и сам прекрасно знаешь, что он бы этого не сделал, — ответил эльф, заканчивая подготовку зелья, ингредиенты для которого, к счастью, удалось собрать.

— Я столько раз сталкивался с его магией. Что бы изменилось лично для меня, а? Или он собирался всю жизнь прятаться?

— Помнишь, я как-то сказал, что Дезмонд одновременно и думает, и нет?

— Помню, — почти фыркнул Торвальд. — Вопрос снят. Но я без проблем бы согласился стать этим его Хранителем.

— Вот объяснишь это сам своему дружку.

— Объясню.

Ирдис отвлёкся от своего занятия и посмотрел на собеседника. Уверенность, с которой это было сказано, просто не давала возможности сомневаться в том, что полуэльфа они ещё увидят. Но вместе с тем становилось боязно за самого полуэльфа.

«Ничего. Заслужил», — почти злорадно подумал Ирдис и удовлетворённо сообщил о том, что зелье готово.

Он осторожно подогрел пузырёк с драгоценной жидкостью магическим пламенем и вручил обгоревший кусочек кожи Торвальду.

— Если ты говоришь, что уже ощущал на себе его магию, это должно усилить действие и увеличить наши шансы. Я не смогу и колдовать, и «доставать» её остатки отсюда одновременно.

Торвальд лишь кивнул, безмолвно соглашаясь с волшебником. Он видел, как тот нагрел зелье до состояния кипения. После повалил густой зеленоватый пар, который тут же был направлен на браслет. На руку пахнуло приятным теплом, а кожу чуть закололо…

И больше ничего не произошло. Совершенно.

Ирдис поднял голову, встречаясь с отчаянным взглядом Торвальда.

— Магии из него не хватило, — сокрушённо сказал чародей.

От безнадёжности хотелось выть в голос: стало ясно, что нигде хоть в относительной близости, в пределах нескольких миров точно, Дезмонда нет. Возникал вопрос: а есть ли он где-то, в принципе?

Внезапно Торвальд ощутил в ладони новое, более знакомое тепло, и опустил глаза к браслету, который засиял бледным, чуть золотистым светом.

— Это он, — в неверии почти выкрикнул мужчина. — Ирдис, я чувствую. Это его магия! Он жив.

«Поэтому мне необходимо найти её и, если не уничтожить, то хотя бы вернуть обратно»,— закончил Дезмонд.

Он рассказал новому знакомому, что случайно оказался в этом мире из-за «тёмной» химеры. Умолчал чародей лишь о том, что перенеслись они, собственно, по его же вине: не удержал свою силу, позволив схлеснуться с магической сущностью врага.

А ещё Дезмонду было очень стыдно. Ирдис бы оценил. Наверное. Однако теперь думать об этом стало поздно. Если бы полуэльф с самого начала внял словам наставника, то не оказался бы в подобном затруднительном положении.

Но это лишь с одной стороны. С другой же он по-прежнему не хотел ни с кем связываться.

«Я опасен», — уверенная мысль ядом въелась в подсознание.

Дезмонд до сих пор вспоминал полные страха глаза Алатиэль в ту ночь, когда он едва не напал на неё. Тогда их спасло лишь то, что обратившийся анимир успел выскочить через балкон на крышу и оттуда, спустившись вниз, понёсся подальше от дворца. Тогда ещё голос жены смог на короткий промежуток времени отрезвить затуманенный разум.

В ту ночь Дезмонд до утра бродил по лесу. И тогда же он окончательно решил, что скорее расстанется с собственной силой, чем вновь перевоплотится. Магия всегда оставалась неотъемлемой частью самой сущности полуэльфа, и он не представлял жизни без неё, но безопасность близких была гораздо важнее. Дезмонд не мог так рисковать.

А после он встретил Торвальда. Естественно, вначале чародей просто не поверил своим глазам. Однако его магическое чутьё настолько обострилось, что не понадобилось никаких дополнительных доказательств для уверенности — это не чьи-то происки. После первой мыслью Дезмонда, конечно же, было крепко обнять друга и отпустить наконец то, что столько времени беспокоило. Вместе они могли попробовать решить проблему… Но затем перед внутренним взором чародея появился он сам, скалящийся в подобии улыбки. И кровь на собственных руках. Потом в ушах ещё долго стоял крик из сна: Дезмонда призывали остановиться, но он не послушал, и тогда злобный рык зверя заглушил голос друга.

«Я опасен для них».

Эта сила была слишком велика, чтобы совладать с ней. Только вот никто из близких мага не согласился бы с ним.

Именно поэтому сейчас он сидел в чужом мире без единой мысли, как вернуться домой, и разговаривал с незнакомым оборотнем. Тот даже имени своего так и не назвал. Впрочем, сейчас Дезмонда это волновало в последнюю очередь.

— Ты хочешь сказать, что она питается… магией? — недоверчиво спросил мужчина напротив него.

Анимир кивнул.

«Это чудище — сумрачная химера, как у нас её назвали — воплощение всех самых отвратительных помыслов, — пояснил он. — Мало того, что рядом с ней усиливаются сомнения и страхи, так она ещё и высасывает магические силы. Как паразит».

— Поэтичный у вас народ, — фыркнул оборотень. — Названия придумывают. Нет чтобы просто уничтожить.

«Не ко мне вопросы». — Пожал плечами Дезмонд.

Он довольно быстро освоился в использовании телепатии, что значительно облегчило дело: теперь общение не составляло труда. Главное, чтобы слушали.

«Зато сейчас я понимаю, почему выжил: энергия этого мира чужая для химеры, и для постоянной подпитки ей нужен живой маг поблизости. Из нашего мира. Поэтому она и не убила меня раньше и отпустила уже здесь».

Дезмонд опустил голову, обдумывая догадку, не дающую покоя.

— Но?.. — прозвучал тихий вопрос.

Да, оборотень всё верно истолковал — чародей сомневался.

«Если я прав, то скоро она найдёт источник вашей магии и соединит с ней собственную. Тогда я, помимо того, что перестану быть нужен монстру живым, просто не смогу ничего сделать».

— Тогда чего мы тут расселись? — взвился мужчина. — Надо найти её.

Дезмонд умолчал о том, что не уверен, справится ли. Пока он просто надеялся на чудо или удачу.

* * *

— Что от меня требуется в данный момент?

— Если не передумал искать своего пришибленного дружка, то пока просто ждать.

— Ирдис, — устало вздохнул Торвальд, которому уже порядком надоели ругательства и угрозы в сторону полуэльфа.

Нет, он был согласен с каждым сказанным словом и даже искренне хотел поучаствовать в осуществлении обещанного паршивцу, но сейчас не собирался забивать голову лишними мыслями. А вот эльф, видимо, таким образом расслаблялся и настраивался на нужный лад. А ещё это помогало ему скрыть волнение за нерадивого воспитанника.

— Ладно, — буркнул Ирдис. — Это очень сложное заклинание, а поскольку точной карты перехода у меня нет, придётся ориентироваться лишь на крупицы чар в браслете. Повторится ситуация, когда я отправлял вас на Ксентарон, только на этот раз переместиться сможет лишь один.

Торвальд просто кивнул, не пускаясь в дальнейшие рассуждения: само собой, лишь Ирдис сможет открыть портал и удержать его. Так что со всем остальным разбираться придётся самостоятельно. Оставалось надеяться, что полуэльфийский упрямец не сильно пострадал и не станет долго препираться. А если станет — ему же хуже.

— Готов? — спросил Ирдис, проведя одной рукой вокруг другой — с остатками браслета.

«Не знаю, но выбор всё равно не велик».

— Готов.

Воздух вокруг мужчин заискрился, а многострадальный кусочек кожи на ладони мага вспыхнул ярким огнём, выпуская заключённую в себе энергию. Последнее, что услышал Торвальд, прежде чем перестал различать хоть что-то кроме беспорядочных вспышек и треска пламени, был окрик мальчишки, который был с Ирдисом. Рунен, кажется?

В этот раз никаких планет или цветных бликов не было. Лишь языки пламени кружили и мельтешили перед глазами, не давая возможности сосредоточиться. Стало очень жарко. А потом ноги неожиданно упёрлись в твёрдую поверхность, и Торвальд, не удержавшись, повалился на землю.

«Ну погоди у меня, полуэльф. Найду я тебя».

Тихо выругавшись, он тут же поднялся и, отряхнувшись, осмотрелся: вокруг виделись какие-то странные сооружения, но разглядеть их детальнее было сложно — сумрак ночи лишь в некоторых местах разгоняли похожие на очень высокие фонари или масляные лампы предметы. Периодически издалека доносился непонятный, приглушённый гул и звук, который походил на рычание. Торвальд решил, что оно как раз и может тем, что нужно, поэтому почти побежал, ориентируясь лишь на слух и ощущения.

На небольшом перекрёстке он столкнулся с компанией подростков (и это явно были люди). Те недоумённо посмотрели на странного мужчину, и один из парней, усмехнувшись, спросил что-то на неведомом для Торвальда языке.

«Некогда мне с вами разбираться», — отмахнулся про себя сам Торвальд и просто обогнул их, устремляясь дальше: чутьё подсказывало, что не стоит с ними разговаривать.

Непонятная обстановка сбивала с толку, но сейчас оставалось главным найти Дезмонда.

Вдруг совсем рядом раздалось новое рычание, и оно и уже гораздо больше напомнило звериное. Затем ещё и ещё. Следом присоединились невнятные оклики, и Торвальда бесшумно окружили сразу несколько человекоподобных существ. По той информации, которой он владел, предполагалось не самое радужное стечение обстоятельств — оборотни. И опасный блеск в частично звериных глазах говорил о том, что они не рады внезапному гостю.

Всё, что оставалось Торвальду — схватиться за рукоять старого доброго меча, привычно висящего на поясе.

«Ну что же, посмотрим, кто кого». — В конце концов, он даже с нежитью боролся!

Только вот эта нежить его и убила, в конечном итоге. Как бы то ни было, крепкий клинок, край которого от самой гарды покрывали замысловатые руны, с характерным металлическим звуком покинул ножны.

«Я заберу твою магию», — внезапно раздалось, кажется, прямо в голове у Торвальда. — «И тебе, как и раньше, никто не поможет».

Внезапно узоры на острие меча вспыхнули ярким пламенем.

«Что за?..»

Огонь тут же перекинулся на рукоять, и сжимающую её ладонь обожгло с невероятной силой. Раздался протяжный стон, когда Торвальд, сцепив зубы, попытался удержать ставшее вдруг непомерно тяжёлым оружие. В следующий миг отрывистый крик разорвал странную, неестественную тишину, и меч с глухим звуком упал на землю. Он тут же словно растаял в воздухе, оставляя хозяина один на один со стаей оборотней.

«Как опрометчиво со стороны твоего дружка было бросить товарища нам на растерзание. Да, Торвальд?»

Ужасная мысль пронзила его сознание — скорее всего, всё это произошло не случайно. Всё было спланировано и сработало идеально.

«Умный мальчик. Гораздо умнее твоего полуэльфийского приятеля. Жаль, что ты не узнаешь, за что снова умрёшь».

Оборотни — все как один — сорвались с места и с жутким рычанием бросились на приготовившуюся к своему последнему бою фигуру воина, который собирался сражаться до конца.

Бросаешь всем вызов,

Но вызов тоской пронизан,

Крик тени неслышен,

Смех тени неуловим…

Горит огонь повсюду, в нас.

В лике тени в центре ты.

— Что мы будем делать, когда найдём химеру? — задал самый важный вопрос оборотень.

Они с Дезмондом продвинулись уже на достаточное расстояние от того места, где встретились, но монстра до сих пор не нашли. У формы анимира обнаружилась ещё одна полезная особенность — чувствительность к враждебной магии. Об этом не было написано ни в одной книге, что они с Ирдисом в своё время пересмотрели, однако Дезмонд ощущал неприятное покалывание на коже и в подушечках лап и смутное волнение. И что-то заставляло его упрямо идти вперёд.

Чародей знал о такой способности тьмы, как завлекать к себе всех, кто обладает магическим даром, и он прекрасно понимал, что химеру надо найти раньше, чем она отыщет источник силы в этом мире. Потом монстр сам отыщет Дезмонда, но будет поздно сопротивляться.

«Мои когти достаточно прочные, чтобы раздробить камень. Я направлю в них максимальное количество магии и постараюсь проделать брешь в защите этой твари. Если химеру удастся ранить, то дальше я просто сожгу её изнутри», — по-прежнему телепатией ответил на вопрос анимир, для установления зрительного контакта чуть повернув голову в сторону оборотня.

— Это сработает?

Дезмонд чувствовал, что сейчас лучше не врать.

«Надеюсь».

Внезапно его сердце на мгновение словно сжало в тисках, а шерсть на загривке сама собой встала дыбом. Всё вокруг подёрнулось знакомой красноватой дымкой, и анимир тихо, утробно зарычал.

— Борись, — раздался сбоку жёсткий, уверенный голос.

Дезмонд вновь медленно повернулся к оборотню и встретился с твёрдым взглядом.

— Ты должен быть выше этого. Ну же, соберись! — Не просьба — приказ.

Анимир рыкнул и опустил глаза к земле, в отчаянии мотнув головой, отгоняя наваждение.

— Я знаю, что это такое. Давай. Ты должен.

«Я смогу», — сказал Дезмонд сам себе и крепко зажмурился, пытаясь унять дрожь.

Внезапно он осознал, что совсем рядом разговаривают двое, и поднял взгляд к оборотню… Уже к двум оборотням. Второй оказался чуть ниже, но анимир чувствовал, что тот нисколько не слабее его спутника. Он был явно моложе, однако Дезмонд не обманывался иллюзиями насчёт его неопытности.

— Где твоя химера?

«Химера!» — Именно сейчас эта мысль прошила сознание яркой вспышкой, вмиг отрезвив анимира.

«Я заберу твою магию», — услышал он голос, звучащий будто у него в голове.

«Дразнит меня?» — с неожиданной злобой подумал Дезмонд, вдруг чётко ощутив, куда ему нужно.

Не обращая внимания на требовательные окрики оборотней, он сорвался с места и кинулся в направлении — в чём не осталось сомнений — местонахождения сумрачной химеры.

Дезмонд двигался необычайно быстро, почти летел над землёй. Кожу и подушечки лап уже не покалывало — жгло огнём. В голове осталась единственная мысль — вонзить когти и клыки в монстра. Несколько раз изменив направление из-за оказавшихся на пути стволов деревьев, анимир едва не растянулся на земле, подскользнувшись. Он быстро восстановил равновесие, оставляя в рыхлой почве глубокие следы смертоносных когтей, и не раздумывая перемахнул через крупный камень.

«Как опрометчиво было со стороны Дезмонда бросить тебя нам на растерзание», — снова раздался ядовитый голос, обладатель которого явно злорадствовал, наслаждаясь собственным превосходством.

Но над кем? На Дезмонда, по крайней мере пока что, никто не нападал.

«Да, Торвальд?»

Внутри всё похолодело. Желудок будто свернулся в узел. Откуда здесь взяться Торвальду?! Полуэльф же сделал всё, чтобы друг был как можно дальше от всего этого.

Теперь он уже практически не разбирал дороги и просто мчался вперёд, отслеживая лишь деревья, что попадались на пути. Дымка вокруг не рассеялась, но теперь кроваво-красный цвет разбавил другой, напоминающий огненные всполохи. Но Дезмонд был слишком занят, чтобы обратить на это внимание.

Вдалеке показалась небольшая поляна, на которой он увидел покрытую кривыми шипами почти чёрную спину химеры. Короткая, отдающая неприятным зелёноватым оттенком шерсть покрывала бока и лапы монстра. От неё исходило лёгкое свечение. Мощный раздвоенный хвост мерно раскачивался из стороны в сторону.

Анимир беззвучно оскалился, готовясь к атаке. Единственное, что волновало: где Торвальд?

И тут ему открылось то, что происходило сразу за чудовищем: несколько оборотней окружили кого-то. Один из них немного отступил в сторону, и зоркий взгляд различил даже в ночных сумерках фигуру воина, которому некуда было деться. И при нём не было меча.

«Не позволю», — пронеслось в затуманенном яростью сознании.

Не важно, как Дезмонд это сделает, но погибнуть Торвальду он не даст. Больше ни за что.

Внезапно оборотни со злобным рычанием бросились на свою жертву. Дезмонд жутко заревел, и перед его взором заплясали языки пламени. Он не понял, как оказался на окраине поляны так быстро, и не обратил внимания, когда сильные лапы оттолкнулись от земли, практически вспахав её. Воздух разорвал его собственный неимоверно громкий рык. Выпустив смертоносные когти, Дезмонд приготовился распороть кожу на худощавых боках химеры и сомкнуть челюсти на тонкой шее.

Он сам не понимал, почему, но был уверен, что с уничтожением монстра всё закончится.

В последний момент химеру окутал чёрный туман, и резко повёрнувшаяся морда оказалась злорадно ухмыляющимся лицом. Человеческим.

Дезмонд не осознал, что произошло дальше, только его правый бок пронзила острая режущая боль. Жутко взревев, он осел на задних лапах на землю. Где-то рядом раздался громкий, смутно знакомый крик. Где же он его слышал?..

Чуть опустив взгляд, он увидел длинный острый клинок и сжимающие эфес побелевшие от напряжения человеческие пальцы. По краям лезвия светились зелёноватым руны. Где-то на задворках сознания мелькнуло воспоминание, что смертельно ранить анимира можно только магическим оружием.

Дезмонд прижал уши к затылку, оскалился и, не понимая, что творит, сделал выпад, хватая гладкий металл острыми крепкими зубами. Меч засиял ярче, мощные челюсти в ответ одним рывком сомкнулись плотнее, надавили со всей силы. Тут же раздался неприятный треск с примесью скрежета, и клинок, подобно палке в собачьих зубах, надломился, а после ещё одного небольшого усилия и вовсе раскололся надвое.

«Химера» бросил на Дезмонда растерянный взгляд: в его руках осталась лишь рукоять с обломком меча.

«Невозможно», — прозвучал в голове тот же голос, что до этого угрожал Торвальду.

Не удостоив врага ответом, Дезмонд пропустил через своё тело магическое пламя. Рану будто обожгло огнём, но это было нужно, чтобы сэкономить время: лишь бы остановить весь этот кошмар, а плохо станет позже. Сейчас каждая секунда была на счету, и он впервые порадовался, что освоил хоть что-то элементарное из новых, подвластных теперь способностей.

Дезмонд встал на четыре лапы и, игнорируя резь в боку, быстро метнулся в сторону. Зашёл справа, полоснул длинной когтистой лапой под рёбрами «химеры». Тот не успел ничего сделать, ему осталось лишь взвыть от боли. Из глубоких порезов выступила тёмная, багровая кровь.

«Всё-таки ты — живой человек», — мысленно просиял Дезмонд, мимолётно оглядываясь на Торвальда — оборотни отступили, будто ожидая чего-то, временно оставляя жертву в покое.

Не только это привлекло внимание Дезмонда: он, будучи боевым чародеем, многое повидал, но такое — никогда. Все заклинания работали лишь с подачи его. Чары нужно было правильно оформить ещё на этапе плетения и направить в нужное русло… Однако Дезмонд ничего не успел сделать, а оборотни не смогли даже подобраться к Торвальду: вокруг того образовался круг из магического пламени, надёжно удерживая нападавших на расстоянии. Огонь не затрагивал ничего и никого внутри этого круга, но подступиться снаружи было невыполнимой задачей.

Довольно рыкнув, Дезмонд обратил всё внимание на колдуна, который только что был химерой. Сейчас перед анимиром предстал обычный человек, пусть и злобный колдун. Только вот глаза…

«Я знаю эти глаза. И я знаю его», — прошибло осознанием Дезмонда: раньше, во власти ярости он не задумался об этом, но сейчас чётко увидел перед собой Его.

Колдун больше не держался за раненый бок, и анимир запоздало отметил — собственная дырка в боку от меча тоже более не кровоточила и, в принципе, не причиняла неудобств.

И он окончательно догадался обо всём. Перевоплощение, молниеносное исцеление…

«Вот и встретились. Значит, ты тоже анимир. Да, Муто?» — послал своеобразное телепатическое приветствие Дезмонд.

Собеседник не заставил себя долго ждать: «А ты сообразительнее, чем кажешься. Но это всё равно было долго».

«Исправлюсь».

Они не нападали — просто смотрели друг другу в глаза. Два мага, два анимира, которые так же сильно различались, сколь и были схожи. И теперь стало ясно, что насторожило в Муто полуэльфа во время разговора на Ксентароне — под маской учтивости скрывался враг.

«Чего ты добиваешься? Для чего весь этот цирк?» — Не то чтобы Дезмонд надеялся услышать ответ на эти вопросы, просто из природного любопытства не удержался.

Муто криво улыбнулся и с сарказмом во взгляде осмотрел противника.

«А ты ещё не понял? Я же говорю — долго думаешь. Это просто игра, Дезмонд».

«Игра?!» — тот, распахнув пошире глаза, едва не поперхнулся воздухом.

«А ты ведь даже обратиться назад не сможешь. Конечно, что ещё взять со слабого изгоя-полукровки?»

«Со мной это больше не работает», — бросил Дезмонд, сморщив нос.

«В самом деле?» — В голосе Муто сквозило истинное удивление. — «Ах да, ты же теперь важный — король эльфов. Точно. Поэтому человеческий друг тебе больше не нужен, да?»

Дезмонд чувствовал, что его собеседник подступил к опасной черте, и ощущал, что всё специально. Но он ничего поделать не смог — губы сами собой обнажили смертоносные зубы, а из глотки вырвалось утробное рычание.

Терпение был на пределе. Он был на пределе.

Насколько абсурдной ни была ситуация, анимиры всегда учились владеть собственными эмоциями. Процесс долгий и трудный, но магам это всегда удавалось. Только вот полуэльф не удосужился постараться, и теперь расплачивался за самонадеянность — внутренние чары уже брали верх, затуманивая разум. Хищные кошачьи глаза сузились, уши опасно легли на затылок.

«Убей меня. Ты ведь хочешь этого, правда?»

Дезмонд мотнул головой и крепко зажмурился, сцепив зубы. Он был лишь игрушкой в руках Муто, но не мог прекратить это: анимир напротив был гораздо опытнее и сильнее, чтобы биться с ним на равных. А ещё он прекрасно владел собой, в то время как Дезмонда душила ярость.

Крик за спиной и злобный, кровожадный рык вмиг отрезвили его: «Торвальд!» Видимо, защитное кольцо пало и оставило друга без защиты.

Дезмонд уже развернулся, готовясь броситься на помощь, но что-то тяжёлое обрушилось на него сбоку и повалило на землю. В кожу на животе и плече будто впился десяток острых кинжалов, а прямо перед глазами зажёгся огонь зелёновато-жёлтых глаз псевдо-химеры.

Отчаянно зарычав, Дезмонд оттолкнулся мощными жилистыми лапами, бросаясь на Муто, вцепился острыми зубами тому в плечо, и два анимира покатились по земле. Они яростно молотили друг друга лапами с выпущенными саблевидными когтями и пытались разорвать клыками всё, до чего доберутся.

Дезмонд хотел пробиться к другу, а сознание вновь стало уплывать, сдаваясь магической энергии внутри.

Сражение едва не закончилось для Дезмонда потерей глаза, однако он вовремя отклонился в сторону и отделался глубокими порезами и выдранной светлой шерстью, когда когти Муто прошлись в опасной близости — по скуле и щеке. В ответ Дезмонд размахнулся и ударил противника, целясь в морду, но просчитался и распорол тонкую кожу от нижней челюсти до плеча. Муто взревел и отскочил назад, приземляясь на все четыре лапы. Его шкура во многих местах была вырвана клочьями, из глубоких ран сочилась вязкая тёмная кровь.

Разум Дезмонда пылал в огне злобы, перед глазами стояла багровая пелена. Он уже собирался довести задуманное до конца, но Муто вдруг отступил и свернулся кольцом, ткнувшись носом между кончиками раздвоенного хвоста. Его тело заискрилось, а после по нему словно прошлась молния, и колдун растворился в воздухе.

Лапы с растопыренными когтями проехались по рыхлой земле, и Дезмонд, пытаясь совладать с дыханием, застыл на месте, где только что стоял Муто. Но того уже не было.

Анимир возмущённо оскалился: упустил.

Внезапно новая мысль прорезала сознание, и Дезмонд резко выдохнул. Он уже хотел развернуться, вновь различив за спиной звуки сражения, но резко вернувшаяся боль пронзила израненный бок. В глазах потемнело, силы разом оставили тело, и анимир ощутил, что оседает на землю. Он сделал над собой последнее усилие, но дрожащие лапы отказались подчиниться, и Дезмонд упал, закрывая глаза.

Единственной мыслью перед тем, как всё смолкло, было: «Что с Торвальдом?»

Луна прячется за облака...

Дорога в ночь вьётся змеей.

Мир тает перед глазами.

«Ты должен быть нашим!» — кричит вороньё.

Я, танцуя со смертью, себя забываю.

Безмолвие и покой. Ничто не нарушает их. На душе царит необычайное спокойствие, которое не хочется терять. В жизни Дезмонда давно такого не было. Сейчас же перед его взором плясали крошечные искорки, а всё вокруг заволокла лёгкая серебристая дымка. То тут, то там вспыхивают и гаснут едва уловимые магические всполохи. Почему магические? Он не знает — просто чувствует.

Вот впереди проступают очертания сводов величественного зала, однако Дезмонд не различает особенностей архитектуры. Его взгляд прикован к двум эльфам, что тихо переговариваются между собой. Один из них — высокий и статный, голову которого венчает тонкая серебряная диадема — смотрит сверху вниз на девочку, что едва достаёт ему до пояса. Она одета в изящное голубое платье, тёмные волосы, заплетённые в аккуратную косу, отливают рыжеватым в свете солнечных лучей. Маленькая эльфийка смело вытягивает шею и запрокидывает голову, чтобы видеть лицо собеседника.

— Дезмонд — мой друг! — восклицает она, сжимая руки в кулачки.

— А ты принцесса, Ти! Он не нашего круга. Не такой как мы, понимаешь? Я запрещаю тебе даже разговаривать с ним.

Дезмонд вспомнил тот давний разговор Алатиэль с её отцом… Юный полуэльф подслушал его случайно, когда возвращался к себе в комнату. Их с Ти в очередной раз поймали за совместной игрой, и король тогда сильно наказал дочь, ослушавшуюся запрета: Дезмонд был полукровкой. Чужим. Недостойным. Его оставили во дворце лишь заботами Ирдиса.

Он зажмуривается, не желая переживать заново тот момент. В памяти вновь всплыла горечь, которая осталась после услышанного и увиденного. То пренебрежение в глазах отца Алатиэль… Дезмонд привык, но это было больно. Ему не хотелось, чтобы подруга думала о нём плохо.

Взор будто заполняют клубы вязкого дыма. От него нигде не скрыться. Дым такой же, как во всех предыдущих кошмарах, но не багровый. Словно воображению и внутренней магии не хватает сил даже на это. Дезмонд опустошён. Он просто очень устал. И разве он открывал глаза, чтобы видеть всё это?

Когда дым проникает в нос, достигает лёгких, дыхание перехватывает и Дезмонд заходится в кашле. По горлу словно проходятся десятки острых маленьких коготков. Правый бок простреливает резкой болью, и полуэльф сгибается пополам, хватаясь за саднящее место. Он натыкается взглядом на человеческие фигуры, что проступают из дыма. Лиц почти не различить, но общие черты видно.

— Снова этот остроухий, — усмехается кто-то, но ни у одного человека губы не двигаются.

— Да он даже не эльф! — будто сплёвывает другой.

— И не человек. Кто ты, выродок? — довольно откликается третий голос.

Дезмонд не может ответить. Да и не хочет. Сколько раз после изгнания из Энии он попадал в подобные ситуации — не сосчитать.

— Не обращай на них внимания, — как всегда вовремя слышится спокойный, ободряющий голос за спиной, и чья-то сильная рука ложится на плечо.

Дезмонд оборачивается, с облегчением ища взглядом Торвальда, но натыкается на пустоту. В лицо внезапно ударяет порыв ледяного ветра, кожу покалывает от холода и мельтешащих вокруг снежинок. Сердце съёживается от дурного предчувствия. Невидимым огнём начинает гореть больной бок, и Дезмонд крепче прижимает к нему ладонь — не помогает: целительная магия не работает.

Полуэльф силится позвать друга, но из пострадавшего горла вырывается лишь слабый хрип. Руки обхватывают озябшее тело: в этот раз у Дезмонда не оказалось тёплого плаща, чтобы просто спастись от пронизывающего ветра.

Он упрямо шагает вперёд, прикрывая ладонью лицо, и внезапно застывает на месте: вьюга стихает, и взору предстаёт небольшая полянка. На окраине стоит раскидистое дерево, а под ним растёт невероятной красоты золотистый цветок. Широкие листья и изящный вытянутый бутон светятся в сумерках.

— Нет, — сипит Дезмонд, с трудом устояв на ногах.

Это место — он знает его. И этот цветок тоже. Дар Гилтиаса — одного из их главных союзников в битве за Ксентарон. Если бы Алатиэль тогда не нашла его и остальных Золотых Драконов…

Дезмонд пятится от могилы друга и, стиснув зубы, качает головой: он был уверен, что этот этап жизни остался в прошлом.

«Как опрометчиво со стороны Дезмонда было бросить тебя нам на растерзание», — снова этот голос.

— Нет! — хрипло кричит полуэльф.

Что он наделал? Торвальд не оказался бы один на один с оборотнями и безумным колдуном, если бы Дезмонд не корчил из себя героя и не прятался.

Он вспоминает всё. Как получил мощный заряд тёмной магии в трагическом сражении с армией демонов, но не придал этому значения: боль от смерти друга оказалась сильнее волнения за свою жизнь. Как пришли вспышки агрессии, а после он в первый раз обратился анимиром и убеждал себя, что не стал монстром. Но верил в обратное. Лишь в Энии, благодаря Алатиэль, душевное состояние Дезмонда более-менее восстанавливалось. Но без Хранителя этого не хватало.

А затем химера, перемещение и ранение. Бок тут же отозвался неприятным жжением, но уже чуть слабее.

«Я должен вернуться!» — Он должен узнать, что же всё-таки случилось на той поляне, в чужом мире. Должен.

Дезмонд снова крепко зажмуривается, набирает в освободившиеся лёгкие побольше воздуха и медленно выдыхает. Странно, но холода теперь нет. Ничего нет. Никаких ощущений, никакой боли. Лишь ветер всё завывает где-то в вышине. А перед внутренним взором встаёт сломанный меч, и полуэльф внезапно осознаёт: руны на клинке ему не просто знакомы… Оружие, что Дезмонд в образе анимира раскусил напополам — Рунный меч Торвальда.

«Что я наделал?» — Самолично лишил друга единственного оружия, которое каким-то образом оказалось в руках у Муто.

Дезмонд вновь трясёт головой, закрывает лицо ладонями и протяжно стонет. Как вернуться назад? Кроме него Торвальду некому помочь. Что, если он уже погиб, не дождавшись этой самой помощи? Снова. И Дезмонд снова не успел.

«Нет! Соберись, тряпка», — в очередной раз останавливает он себя. Он вернётся.

Чародей зовёт свою магию, стараясь «нащупать» ускользающие нити внутренней энергии. Ничего не происходит, и он замедляет дыхание. В памяти всплывает крик, который являлся Дезмонду в кошмарах, и он понимает, что именно этот крик слышал в пылу сражения с Муто: Торвальд кричал не потому, что друг в обличье анимира напал на него. А после бок в последний раз колет, и боль отступает — ранение от меча более не беспокоит.

Меч… Он подчинился, расколовшись, не просто так. Магическое оружие не сломать обычным укусом даже анимиру. Дезмонд осознал: крепкий металл хранил в себе частичку его, полуэльфа, магии. Только откуда ей там взяться? Но он цепляется за эту мысль, вспоминает едва уловимое тепло собственных чар. Вот оно. Внутри тоже становится чуть теплее, и Дезмонд размеренно дышит, пропуская через себя спасительную энергию.

Он вернётся.

— Дезмонд? — раздаётся в зыбкой пустоте взволнованный голос.

Дезмонд понял, что застонал, и с трудом открыл глаза, встречаясь с внимательным взглядом… Ирдиса?

Он попытался произнести хотя бы имя бывшего наставника, но ничего, кроме бессвязных звуков, не вышло. Как здесь оказался Ирдис? И вообще, где они сейчас? Дезмонд попытался оглядеться вокруг, но со своего положения ничего толком не увидел. Единственное, что стало очевидным: он лежал на чём-то удобном, в незнакомой комнате. Бок оказался аккуратно перевязан и больше не болел.

— Доволен? — раздался в тишине строгий голос Ирдиса.

Дезмонд снова повернулся к нему, прочистил горло и вопросительно, взволнованно посмотрел, силясь хоть что-то выговорить.

— Что смотришь? Я тебя спрашиваю, да.

— Т… Тор…

Дезмонд попытался приподняться на локтях, и даже это движение далось с невероятным трудом. Полуэльф завалился обратно, но взгляд успел зацепиться за оставленные неподалёку ножны. Рукоять меча, что был спрятан в них, Дезмонд узнал сразу. Ирдис проследил за его взглядом и сердито бросил, сложив руки на груди:

— Хоть какое-то доброе дело сделал, да — меч починил.

Что? Он? Починил меч? Но когда?

— Что… с ним? — наконец выговорил Дезмонд, практически в панике глядя на наставника.

Тот, казалось, не собирался жалеть провинившегося воспитанника. Ирдис пристально глянул на полуэльфа и тихо, проникновенно ответил:

— Твоими стараниями.

И тут Дезмонда накрыло новой волной паники. Он попытался вскочить с места, игнорируя ещё одну угрозу Ирдиса, со всей силы уперевшись руками в слегка пружинящую поверхность. Голова беспощадно закружилась, но полуэльфу до этого дела не было.

— Я тебе встану! — услышал он и, дотянувшись взглядом до входной двери, протяжно выдохнул от радости и облегчения: Торвальд, целый и невредимый, стоял в проходе, нахмурившись.

Он недобро смотрел на Дезмонда, одной рукой держась за дверную ручку, а вторую сжав в кулак. В его глазах явственно читалась угроза. Полуэльф прекрасно знал этот взгляд, поэтому благоразумно не стал пререкаться. Да и головокружение не сулило ничего, кроме встречи с полом при попытке принять вертикальное положение. Дезмонд со вздохом плюхнулся обратно и слегка поморщился из-за внезапной головной боли.

Из-за неё же думать не хотелось вовсе, но сейчас это не имело никакого значения.

— Только что пришёл в себя, — по-прежнему без толики сочувствия в голосе сказал Ирдис. — Позже нужно влить в него лечебный отвар, а пока пусть просто лежит и старается не покалечиться ещё сильнее.

— Я в порядке, — невнятно прошелестел Дезмонд, уставившись в потолок.

— А тебе никто слова не давал, — бросил Торвальд.

— Как же я всё-таки рад тебя видеть, — довольно и даже воодушевлённо сказал Ирдис, обращаясь явно не к полуэльфу. — Жить будет, так что я тут пока без надобности. Предоставляю тебе полную власть: делай с ним, что хочешь. А я пошёл.

После небольшой паузы Дезмонд услышал тихие шаги и хлопок закрывшейся двери: Ирдис явно был не в духе, и винить его в этом было трудно. После на какое-то время в комнате стало тихо, и полуэльф решился осторожно повернуть голову к Торвальду. Тот по-прежнему стоял на месте, сложив руки на груди, и хмуро смотрел в окно.

Дезмонд сглотнул, разглядывая напряжённую позу друга. Видеть его оказалось всё ещё слишком непривычно. Сколько раз за этот долгий год полуэльфу хотелось поговорить с Торвальдом, просто почувствовать, что он рядом. Но его не было. Дезмонд не забыл, как хоронил лучшего друга, понимая, что ничего уже не будет как прежде.

Торвальд же намеренно не оборачивался к полуэльфу, но и не уходил. На руках виднелись небольшие порезы, которые, вероятно, оставили оборотни, но ничего серьёзного заметно не было.

— Ты в порядке? — Уточнить всё же надо было.

— Получше некоторых, — буркнул Торвальд.

— Пр… Прости меня, — снова выдавил Дезмонд, стараясь заставить язык хоть немного слушаться.

Торвальд повернулся к другу и пристально посмотрел на него.

— За что?

Полуэльф виновато опустил взгляд и на какое-то время замолчал, обдумывая, как лучше ответить. Положение выглядело опасным, раз уж Торвальд злился. Дезмонд сглотнул и тихо сказал чуть дрогнувшим голосом:

— За всё. — Пусть не слишком оригинально, зато честно. — Я не хотел.

Он поднял глаза на друга, пытаясь понять, насколько всё плохо. Торвальд зажмурился и медленно выдохнул. Выражение его лица было красноречивее любых слов: «Великие Боги, чем я вас так прогневал?»

— Ну хоть убиться не хотел — уже радует. — Открыв глаза, Торвальд посмотрел на полуэльфа.

Тот молча покачал головой в ответ, понимая, что друг просто переживает. Если бы он не захотел видеть Дезмонда, уже бы ушёл. Но и просто сделать вид, что ничего не произошло, сам Дезмонд не мог. Пока он усиленно раздумывал, что же сказать дальше, Торвальд прикрыл глаза, набрал в лёгкие воздуха и продолжил:

— Я даже спрашивать не хочу, какая цепочка гениальных умозаключений привела тебя ко всему этому — сам могу догадаться. Ответь, почему ты решил всё за меня?

Дезмонд сначала молча потупил взгляд. Затем, осознавая, что объясниться всё равно придётся, с грустью посмотрел на Торвальда.

— Я не хотел впутывать тебя в это. — Слова давались с трудом, но друг имел право знать.

— Об этом я в состоянии догадаться, — вздохнул тот.

— Ты и так слишком часто помогал мне, — прохрипел Дезмонд.

— А теперь ты можешь справиться сам, и я тебе больше не нужен, да?

— Нет!

— Да лежи ты уже, полуэльф. Я не собираюсь тебя бросать, — примирительно сказал Торвальд. — Просто не пойму, почему тебе так сложно даётся мысль, что я дорожу тобой не меньше, чем ты мной? Если ты убьёшься, никому легче не станет.

— Я не хотел…

— С этим мы вроде уже разобрались. — Он опустил взгляд к полу, замолчав ненадолго, прежде чем закончить мысль: — Дезмонд, я уже говорил тебе: ты мне как брат. — Снова посмотрел полуэльфу в глаза. — Моя семья. Иногда косячащая, мнительная, которая постоянно накручивает себя, но семья. И я правда не хочу узнать спустя какое-то время, что с тобой что-то случилось. Разве для этого мы столько сражались?

Дезмонд покачал головой. Он искренне недоумевал, как Торвальду столько лет хватало на него терпения, но не знал способа выразить всю благодарность за это.

— Ты мне тоже нужен. Очень. — Он зажмурился, помолчал и продолжил: — Я просто хотел, чтобы ты жил нормальной жизнью.

Впервые за весь разговор Торвальд усмехнулся, пусть и несколько грустно, и спросил, вновь качая головой:

— У каждого своё понимание нормального, разве нет? Можно жить «нормально» и при этом нянчиться с полуэльфом, надеясь, что он когда-нибудь повзрослеет. Как думаешь?

Дезмонд посмотрел на друга, ощущая, насколько сильно он скучал. Только Торвальд и Алатиэль могли одновременно отчитать и подбодрить его. Полуэльф позволил себе улыбнуться в ответ. Напряжение понемногу отпускало.

— Ирдис тебе что-нибудь говорил? — Речь давалась проще, и это уже было хорошим признаком.

— Думаю, на данный момент я знаю достаточно, — кивнул Торвальд и наконец подошёл к кровати Дезмонда.

Тот лишь сейчас заметил подставленный к ней стул.

— Пообещай мне только одно — ты больше не будешь ничего от меня скрывать.

— Обещаю, — совершенно искренне ответил Дезмонд, улыбнувшись Торвальду, что присел рядом.

Тот приподнял бровь, многозначительно глядя на полуэльфа, который поспешил подтвердить свои же слова:

— Я серьёзно. Правда. Больше никаких секретов и пряток. Честно.

Торвальд лишь снисходительно вздохнул и протянул другу руку, за которую тот с готовностью ухватился. Лишь крепко сжав пальцами абсолютно осязаемую, тёплую ладонь, Дезмонд почувствовал, что теперь и правда всё становится на свои места. Что это — реальность.

— И не заикайся больше о Хранителе, понял? — Ткнул в полуэльфа пальцем свободной руки Торвальд и, пожав плечами, довольно усмехнулся: — К тому же, оказывается, выбора-то у тебя давно уже и не было.

— Что? — озадаченно воззрился на него Дезмонд. — Как это «давно»?

От Торвальда не укрылось, что о самом выборе друг даже не заикнулся. А ещё то, что руки его Дезмонд так и не отпустил.

— А ты не забыл, что произошло на поляне и что было написано в тех книгах, которые вы с Ирдисом читали?

Дезмонд задумался. Он попытался вспомнить, что конкретно могло иметь отношение непосредственно к выбору Хранителя. Анимир должен делиться с ним магией, тем самым балансируя свои силы и энергию. Отдавать часть собственных чар. Но?..

— Твой меч! — Вытаращил глаза Дезмонд. — В нём была часть моей магии. Но как?

— И это тоже. А ещё Ирдиса удивила скорость и сноровка, с которой ты защитил меня от оборотней. То кольцо огня. Разве не помнишь?

Он не мог этого забыть. И тут чародей наконец-то вспомнил строчку из книги: «Магия анимира всегда стремится защитить его Хранителя. Что бы ни случилось».

— Торвальд? — прозвучало после недолгого молчания.

— Чего тебе?

— Ты ведь и так уже мой Хранитель, да? Но как?

— Магией ты со мной, естественно, больше не делился, поэтому и бесился, но в целом, похоже, да. Так и есть. В прошлые наши совместные сражения её часть каким-то непостижимым образом осталась со мной.

И тут до Дезмонда окончательно дошло — тот давний удар тёмной магии не «заразил» его скверной, а лишь дал толчок к раскрытию способностей. Врождённых и естественных. А значит, они останутся с ним навсегда. Дезмонд сглотнул и спросил внезапно севшим голосом:

— И тебе… не страшно?

Торвальд, что перевёл было взгляд на окно, медленно повернулся обратно и уставился на друга.

— Что? С чего это мне должно быть страшно?

— Ну, — Дезмонд потупился: ему всё ещё тяжело давалась эта тема. — Я ведь…

— Анимир — мы в курсе.

— Монстр, — с горечью в голосе закончил полуэльф.

— С какого?.. Ты нормальный, вообще? — Торвальд будто вмиг растерял все слова. — Дезмонд?

Тот с болью посмотрел на друга и чётко проговорил, выделяя каждое слово:

— А кто я, по-твоему? Ты видел меня. Видел, что я могу. Я опасен.

Торвальд поначалу молча смотрел на полуэльфа, а затем спокойно спросил:

— Тогда почему я не испугался?

Дезмонд нахмурился, глядя в знакомые глаза. В них, как всегда, отражалась уверенность.

— Потому что ты знал, что это я?

— Вот именно, — кивнул Торвальд. — Потому что я знаю, что это ты. И я знаю тебя. Ты — не монстр.

— Я схожу с ума, — в отчаянии выдохнул Дезмонд. — Я не могу это контролировать.

— Мы же уже договорились, что это решаемо, разве нет? Просто такая же сила, с которой нужно научиться работать.

Чародей прикрыл глаза, признавая правоту друга, но сомневаясь в себе и собственной магии. Он понимал, что должен с кем-то это обсудить, и сейчас ему представилась прекрасная возможность, о которой он ещё не так давно не мог и мечтать. Опустив голову, Дезмонд практически шёпотом поделился:

— В ту ночь, когда я первый раз обратился… — Он замолчал на пару секунд, сглотнув. — Она испугалась, Торвальд. Алатиэль боялась меня. Я мог навредить ей, понимаешь? И она это знала.

Торвальд с сочувствием посмотрел на друга, однако твёрдо сказал:

— Но не навредил, так? — Возражений не последовало, и он продолжил: — Вы оба не понимали, что происходит. Тогда не понимали. Потом Алатиэль хоть раз посмотрела на тебя со страхом? Ну, кроме случаев, когда она могла бояться за тебя.

Дезмонд не ответил. Вещи, которые он услышал, были просты и очевидны. Алатиэль не страшилась его самого и верила, что чародей совладает со своей магией.

— Ты прав. По-настоящему моей силы боюсь только я сам.

Он грустно посмотрел на Торвальда, но увидел тёплую улыбку.

— Ну и дурак, — добродушно усмехнулся друг.

Дезмонд опешил, не сообразив, как реагировать. Но от своей печали немного отвлёкся, недоумённо вытаращился на Торвальда и вопросил:

— Что?

— Тебе даны такие способности. Сколько волшебников мечтают об этом? И скорость, и сила, и удвоенная магия. Да я сам видел, как ты камень раздробил когтями одной лапы, когда наступил. Это же невероятно!

При всём волнении полуэльф не мог не улыбнуться от подобного воодушевления: Торвальд не просто нисколько не боялся его сущности анимира, но и, казалось, искренне восхищался ей. В широко раскрытых глазах читался почти детский восторг. Дезмонд решил не заострять внимание на том факте, что он пытался найти способ лишить себя этой силы.

— Кстати, насчёт «раздробить», — вдруг вспомнил полуэльф и немножко приуныл. — Прости, что поломал твой меч. Я не хотел.

— Да Деймос с мечом, Дез, — махнул рукой Торвальд. — В конце концов, ты защищался и потом починил его.

— Вот по поводу этого…

— Впечатляюще, надо сказать, да. Я не ожидал, что ты можешь одновременно и сражаться, и оружие восстанавливать.

— Чего?!

— А ты что, ничего не помнишь? — нахмурился Торвальд.

— Не думаю, — ответил чародей, сощурившись и виновато качая головой.

— Ну конечно, ты израсходовал почти все силы, — ещё больше помрачнел друг, — и едва не…

Он прикрыл глаза и опустил взгляд, замолчав на какое-то время. Дезмонд смотрел на него и не знал, что сказать. Наконец, Торвальд сглотнул и тихо продолжил:

— Хорошо, что целительная магия анимира сработала без твоего ведома. И да, я никогда бы не хотел пережить это снова.

— Знаю.

Они с горечью посмотрели друг на друга, понимая всё без лишних слов. Теперь Торвальд осознавал: он ощутил лишь малую часть того, через что прошёл его лучший друг.

— Дез, я…

— Всё в порядке, правда. Не переживай. Теперь уж точно всё.

Полуэльф тепло улыбнулся Торвальду, но тень прошлого ещё не покинула его взгляда. В этот момент раздался звук открывающейся двери, и в комнату вошёл Ирдис.

— Так, я принёс тебе отвар. Гадость редкостная, но выпить придётся. Весь, — выделил он последнее слово, недвусмысленно глядя на Дезмонда.

Увидев, что расправа тому больше не угрожает, Ирдис лишь хмыкнул: он втайне надеялся, что Торвальд подольше помучает полуэльфа, но верилось, конечно, в это с трудом.

Дезмонду хватило одного поистине великолепного запаха, чтобы осознать весь масштаб ситуации, в которую попал. Он тут же сморщился и с мольбой посмотрел на бывшего наставника.

— Ирдис, пожалуйста, только не это.

— И слышать ничего не желаю. Ты должен быстрее восстановиться, так что все возражения оставь при себе. Есть пока не надо, но это влить в тебя необходимо.

— Разве я мало пережил за эти дни?

— Дезмонд, — спокойно, но многозначительно перебил его Торвальд.

Полуэльф вздохнул и молча оперся руками на кровать в новой попытке подняться. Он едва не упал обратно, но сильная рука поймала его под плечи и помогла сесть, а под спину с тяжёлым вздохом сунули вторую подушку.

Как только в руках у Дезмонда оказалась тёплая кружка с вызывающего цвета жидкостью, он выпустил ртом воздух и спросил:

— Может, всё же расскажете, где мы?

— Обойдёшься. И не тяни время, — бросил Ирдис и коротко добавил, повернувшись к Торвальду: — Удачи.

После этого он ровным шагом направился к выходу и быстро покинул помещение.

— Тор?

— Пей.

— Да ладно тебе.

— Дезмонд.

— Ладно.

Он с поистине страдальческим видом опустошил кружку и, скривившись, мысленно сделал себе пометку больше не ссориться с Ирдисом: тот явно добавил в зелье нечто, что не портило целебный эффект, но вот вкус ещё слегка приукрашивало. Да, Ирдис явно был очень рассержен и пока прощать воспитанника не собирался.

Торвальд же всё это время молча наблюдал за стараниями полуэльфа. Когда с отваром было покончено, а Дезмонд почти перестал морщиться и тихо ругаться, он услышал по-прежнему тихий голос друга:

— Так, позже поговорим о том, где мы и что случилось. Ты ещё слишком слаб, так что это терпит. Тебе нужно отдохнуть.

Полуэльф окинул Торвальда изучающим взглядом и ответил:

— Тебе тоже.

— Хорошо. Только давай договоримся без фокусов, хорошо?

— А я разве против?

— Полуэльф?

— Понял, понял, не смотри на меня так.

Торвальд усмехнулся и помог другу устроиться поудобнее.

— А ты?..

— Я лягу тут же на диване. Всё хорошо, Дез.

Он, улыбнувшись, легко сжал плечо Дезмонда и перехватил его взгляд. А после грустно вздохнул и просто обнял полуэльфа, положив подбородок ему на плечо.

— Я с тобой, брат. Я больше никуда не уйду.

Дезмонд в ответ ухватился за друга и рвано выдохнул, зажмурившись. Какое-то время они просто сидели рядом, радуясь, что главная часть этого кошмара закончилась.

— Спасибо.

— Просто отнесись к этому серьёзно и восстановись. А со всем остальным разберёмся.

— Разберёмся, — улыбнулся Дезмонд.

— Давай ложись. Я даже посижу с тобой.

Полуэльф облегчённо усмехнулся в ответ и снова устроился на подушке, привалившись плечом к плечу Торвальда. Засыпая, чародей поймал себя на мысли, что уже довольно предвкушает, как найдёт Муто и докажет ему — их мир под защитой анимира.

И, пройдя… пройдя через сотни миров,

Я приду на ту сторону дня.

Когда Дезмонд медленно открыл глаза, комнату заливал мягкий солнечный свет. Полуэльф моргнул, прогоняя остатки сна, и осмотрелся: он находился там же, где и засыпал, а следовательно, прошлые события ему не привиделись. Скосив глаза, на прежнем месте он обнаружил те же ножны с мечом.

— Надеюсь, ты больше не собираешься проверять его на прочность? — усмехнулись откуда-то сбоку.

Дезмонд ехидно хмыкнул, расплываясь в улыбке.

— Учитывая, что я понятия не имею, как починил его, это будет неразумно, — всё же прокряхтел он, с неохотой принимая сидячее положение, и повернулся к Торвальду.

Тот сидел неподалёку у окна за небольшим столиком и, как определил по аромату трав Дезмонд, наслаждался каким- то чаем.

— А ещё есть? — с надеждой спросил полуэльф, у которого после отвара Ирдиса до сих пор во рту стояла жгучая горечь.

— Что, проголодался? — с улыбкой спросил Торвальд.

— Вообще… знаешь, да. Уже не помню, когда в последний раз ел.

— Эх, полуэльф.

— Да что? Я был занят, — проникновенно поделился Дезмонд, разводя руками.

Торвальд лишь заинтригованно приподнял бровь, с сарказмом глядя на друга.

— Понял я, понял, — сдался тот.

Несмотря на всё произошедшее, сейчас Дезмонд был совершенно спокоен и расслаблен. Ещё недавно в чародее бушевали, перекликаясь и словно перебивая друг друга, сотни эмоций, подпитывая магию. Во время сражения с Муто и вовсе произошёл взрыв. Теперь же не осталось ничего, кроме уютной тишины и умиротворения. Пожалуй, подобные моменты за пределами дома для Дезмонда давно стали недосягаемы.

— Ладно, что с тобой делать? Пошли, — вдруг нарушил молчание Торвальд.

— Куда?

— Как куда? На вынесение приговора.

— М-м-м. Ирдис ждёт, да?

— А то.

Вскоре они уже спускались по лестнице. Как оказалось, всю честную компанию неожиданно любезно приютил у себя один из оборотней. Повезло.

Внизу действительно сидел, вальяжно расположившись за широким столом, Ирдис. Он повернулся к друзьям и окинул взглядом Дезмонда, который уже вполне пришёл в себя и устойчиво держался на ногах. О пережитом ему напоминала лишь лёгкая слабость.

— Выспался? — ехидно поинтересовался Ирдис, однако полуэльф знал истинный смысл вопроса: «Как самочувствие?»

— Жить буду, — кивнув, повторил Дезмонд недавние слова наставника. — Есть хочу, и сил поменьше, чем обычно, но это поправимо.

Сам Ирдис, конечно же, не терял времени даром: он прекрасно поладил с хозяином дома и получил, под присмотром, естественно, в своё распоряжение целую кухню. И пусть обстановка и вещи здесь были непривычные и диковинные, многое оказалось схоже с родным миром эльфа. Понятие электричества вовсе стало для Ирдиса откровением, однако ему, как опытному чародею, не составило большого труда провести некую параллель между местными странностями и магией. По крайней мере, до такой степени, чтобы пользоваться этими благами цивилизации.

— А теперь можем обсудить все вопросы, которые тебя, полагаю, интересуют, — взял он слово, когда все трое устроились за столом.

И откровенно любовался выражением лица Дезмонда: тот наконец увидел, что приготовил ему заботливый наставник.

— Э-э… Прости, конечно, но ты уверен, что это можно есть? — осторожно уточнил полуэльф, в упор глядя на нечто, смутно напоминающее кашу.

— Ну, может на вид и не очень, — спокойно ответил Ирдис, пожимая плечами, — зато полезно, — воодушевлённо закончил он и добавил: — Вы посмотрите на него — совсем на дворцовой еде избаловался. Голодный, ослабленный, в чужом мире, а всё равно перебирает.

Если Дезмонд и собирался что-то сказать, то решил промолчать. Вместо этого он попросил объяснить, как Торвальд и Ирдис оказались в этом мире.

— Рунен нашёл твой браслет, — ответил Ирдис уже серьёзно, без ехидства и подколов. — Вернее, то, что от него осталось. Мы даже сначала подумали, — продолжил он тише и закончил мысль, сделав паузу, — что искать уже некого.

В комнате повисло напряжённое молчание. Дезмонд только сейчас заметил, скосив глаза на собственное запястье, что браслета- то и правда нет. Посмотрев исподлобья на Торвальда, он увидел, как тот тоже напрягся, помрачнел и упёрся взглядом в стол.

— Простите, — виновато изрёк полуэльф, который за короткое время уже привык к разбору собственных косяков.

— Сам цел остался — это главное, — ответил настоящий хозяин загубленного браслета: Торвальду была дорога эта вещь, но Дезмонда он не винил и просто радовался, что друг выжил. — Зато благодаря этому мы смогли найти тебя.

Они пересказали всю историю от неожиданной встречи в лесу до момента, когда браслет засветился. Ирдис отметил, что для этого должна быть особая причина, раз ранее не вышло. Дезмонд задумался, но предположений пока не высказывал.

— Уже позже, когда я почувствовал, что что-то не так, — продолжил старший чародей, коротко описав дальнейшие события с перемещением Торвальда, — оставил Рунена стеречь место перехода.

— Одного? — нахмурился полуэльф.

— Нет. — Ирдис помолчал пару секунд и объяснил: — С ним Амикус — товарищ Торвальда.

— До сих пор удивляюсь, зная его предвзятое отношение к эльфам и магам, как Амикус согласился, — подал голос Торвальд.

— Начинаю думать, что не совсем уж он и ошибался, — тихо откликнулся Дезмонд.

Его друг лишь тяжело вздохнул, взглядом в очередной раз попросив полуэльфа заткнуться. Полуэльф, к счастью, понял. Ирдис, наблюдая за ними, лишь торжествующе улыбнулся.

— Найти вас для меня было не так сложно. Ну, а дальше ты знаешь: кое-кто решил проверить, насколько его хватит.

— Муто переместился, — вдруг вспомнил Дезмонд, проигнорировав последние слова наставника.

— Прости, что?

— Учитель, я знаю, что очень виноват перед вами обоими. Но тот колдун, с которым я дрался — Муто — он и есть сумрачная химера, — взволнованно пояснил полуэльф. — И, что ещё хуже, он не просто химера. Он — анимир! Такой же, как я, но сильнее. И он исчез.

Ирдис с хмурым видом выслушал его, а после опустил взгляд к полу и пару секунд ничего не говорил.

— Ты хорошо видел, как Муто переместился? — вдруг спросил он.

— Ну… Да, — озадаченно сказал Дезмонд. — Замер, потом согнулся кругом и дотронулся носом до кончика хвоста. Словно… — Он умолк на мгновение, после чего с внезапным блеском осознания в глазах продолжил: — Он замкнул процесс течения магии сквозь себя, исключил возможность её выхода.

— Выровнял и многократно усилил, — невесело согласился Ирдис, кивнув. — Что ж, значит, тебе и искать его. Провернёшь то же самое и отследишь.

И тут полуэльф искренне порадовался, что доел. Не то поперхнулся бы.

— Как ты себе это представляешь? — вопросил он, вытаращив глаза на наставника. — Мне же ещё учиться и учиться элементарно эти силы контролировать.

— Наговариваешь ты на себя, сынок, — почти ласково ответил Ирдис, и вот тут-то «сынок» ощутил, как от знакомого тона мурашки побежали по спине.

За дверным проёмом раздались шаги, и в комнате появился высокий темноволосый мужчина с серьёзным, даже жёстким выражением лица. Дезмонд сразу узнал того, кто помогал ему в поисках «химеры».

— Я всё слышал и знаю, — без обиняков сказал оборотень. — Мы поможем. Давайте найдём и разберёмся с вашим колдуном, пока он не натворил здесь дел.

— Если уже не натворил, — мрачно пробурчал полуэльф. — Я сделаю всё возможное. Только не знаю, справлюсь ли с Муто, если он уже нашёл Источник.

Ирдис внимательно посмотрел на него и неожиданно хитро хмыкнул. Дезмонд только вопросительно приподнял брови.

— Если бы ты удосужился хоть бы попробовать проникнуться сущностью своих сил анимира, а не только теми аспектами, что могли помочь тебе «излечиться», догадался бы. Раз ты выжил сейчас, значит, твоя… Нет, не так. Ваша магия начинает работать как надо. Вам с Торвальдом будет что противопоставить Муто.

* * *

Оглянись и посмотри:

Я приду вслед за тобою.

Только не твоим шоссе,

А окольною тропою…

Глубокий вдох полной грудью — и мысли аккуратно выстраиваются в голове, будто книги по полочкам в шкафах энийской библиотеки. Медленный, размеренный выдох — и магия растекается внутри уютным теплом. Она более не обжигает, не сводит с ума, не бурлит неудержимым потоком. Вот Дезмонд снова уверенно набирает в лёгкие воздуха и чувствует небольшой огонёк на уровне сердца, который разгорается всё ярче, словно тоже насыщаясь живительным кислородом.

Удивительно, как легко внутренние силы подчинились тому, кого ещё совсем недавно пытались уничтожить. Или же он сам себе это внушал?

Дезмонд воззвал к своей магии, осторожно направляя её к огоньку. Чародей почти видел, как тончайшие волшебные нити потянулись к его груди, опутывая её мерцающей сетью. Пламя стало ярче, даруя небывалый подъём сил. Дезмонда будто обдало жаром, кожу закололо. Он судорожно втянул носом воздух и открыл глаза.

Огненная пелена, стоявшая перед взором чародея, рассеялась. Он ощутил под собой твёрдую прохладную поверхность и, опустив голову, наткнулся взглядом на собственные лапы с длинными, изогнутыми когтями — теми самыми, что не так давно дробили камень. Дезмонд недоумённо уставился на них: «Так быстро?» Он, вытаращив глаза, оглядел себя, после чего узкая морда анимира растянулась в довольной улыбке, показав смертоносные звериные клыки.

Дезмонд выпрямился и торжествующе посмотрел на Торвальда. Тот, так же широко улыбаясь, радостно взирал на обратившегося друга. Друг же, в свою очередь, повертелся, ещё раз пробежавшись по себе взглядом, и оценил всю видимую мощь, чувствуя внутреннюю. Удовлетворённо рыкнув, Дезмонд повернулся, вновь воззрившись на Хранителя. Он и не думал, что превращение может даваться настолько просто. Торвальд, улыбаясь, молча покачал головой, прищурился, а после подошёл ближе, протянул руку и почесал анимира за ухом, словно кота. «Котик» на это прикрыл один глаз и показательно пробурчал что-то, по звуку отдалённо напоминающее мурчание. Оба переглянулись и прыснули от смеха.

— Как дети малые, — раздалось рядом ворчание Ирдиса.

Дезмонд добродушно фыркнул и посмотрел на наставника, ожидая продолжения. И ради чего он так долго тянул? Не будь он настолько мнительным тугодумом, давно бы уже разобрался со всеми проблемами.

— Вот стоило столько времени бегать, а? — Проницательности Ирдиса закономерно не было предела. — Никогда я, наверно, не пойму тебя до конца. Ай, ладно, — бросил он, махнув на полуэльфа рукой. — Дело ваше. Ищи своего собрата.

Из груди анимира исторгся короткий обиженный рык, но продолжать Дезмонд не стал. Вместо этого он отвернулся, бросил взгляд на Торвальда и, когда тот ободряюще кивнул ему, вновь закрыл глаза и сосредоточился на собственных ощущениях. Анимир воззвал к магии чужого мира и попытался связаться с ней, протянув к источнику те самые нити, что опутали его сердце. Не зря в древних книгах была описана сущность этих чар: теперь Дезмонд в полной мере осознал, что они — не просто приспособление. Магия всегда была частью волшебников, но это — он сам. Дезмонд тянется к Источнику.

Поначалу ничего не происходило. Не нашлось ни намёка на ощущение единения с чужеродными чарами. Полуэльф уже было хотел озвучить это, когда внезапно в голову пришла новая догадка. Он убрал все нити и протянул их ближе — чуть дальше, чем на расстояние вытянутой руки. Собственная магия вновь отозвалась приятным теплом, чувствуя рядом Хранителя.

Теперь Дезмонд понял, что значит ощущать, но быть отдельно от неё. Это давало лёгкость и свободу, не позволяя разуму затуманиться от избытка мощных чар. Сейчас же, когда анимиру понадобились дополнительные силы, он просто позвал их, и они подчинились. Магия плавно перетекала и вливалась во внутреннее пламя, питая и усиливая его.

Когда Дезмонд почувствовал, что его силы достаточно возросли, он остановил процесс их перехода и ещё раз воззвал к Источнику. Чародей методично искал наиболее мощное по магическому проявлению место и, в конце концов, что- то обнаружил. Сразу же появилось ощущение лёгкой ряби, помех в равномерном потоке, словно кто- то пытается туда вмешаться.

«Кажется, нашёл», — довольно подумал Дезмонд: возможно, он не опоздал. Чуждое влияние на предполагаемый Источник пока оставалось слабым.

Анимир медленно повернул голову, приоткрыл глаза и потянулся к кончику своего хвоста. Магия струилась по жилам, готовая в любой момент подчиниться.

— Стоять, — нарушил тишину суровый голос Торвальда.

— Ты всё запомнил? — спросил его Ирдис.

— Да.

Дезмонд замер на месте. Он ждал, как и обещал, «без фокусов», пока друг уверенной походкой приблизится и встанет рядом, спиной к плечу анимира. Тот, после утвердительного кивка Торвальда, так же не спеша сомкнул круг и крепко зажмурился. Внутренние силы подобно реке, прорвавшей плотину, устремились сквозь анимира. Все окружающие звуки заглушило нестерпимое завывание. Дезмонду показалось, что вокруг вновь разыгралась вьюга. Только вместо мороза, что пробирал до костей, жгло огнём. Анимир лишь сцепил зубы и надрывно рыкнул: надо просто перетерпеть. Когда его разум уже был готов затуманиться под натиском дикой энергии, он почувствовал на плече крепкую хватку: Торвальд вцепился пальцами в плотную шкуру друга, отвлекая и удерживая в сознании.

Это отрезвило Дезмонда. Только сейчас он осознал, что забыл о дыхании, и рвано втянул носом воздух, продолжая звать Источник. Тут же анимир распахнул веки и увидел вокруг не полусумрак «гаража», а незнакомый пролесок, подёрнутый завесой тумана. По освещению можно было догадаться, что скоро наступит вечер. Дезмонд повернул голову и встретился с ошарашенным взором друга, который резко выдохнул и тихо сказал:

— Невероятно.

Анимир в ответ коротко рыкнул, забыв, что в этой форме не может разговаривать. Но он был уверен, что Торвальд всё понял. Выпрямившись, Дезмонд встал рядом с ним, плечом к плечу, как раньше, и осмотрелся. Он ощущал: Муто где-то рядом.

— Похвально, — раздалось неподалёку.

Взгляд анимира метнулся в сторону звука, выхватывая из полумрака лесной чащи человеческий силуэт.

«Соскучился?» — мысленно обратился к нему Дезмонд.

— Что же, я, право не ожидал, что ты спасёшься, — вслух усмехнулся Муто. — Но раз уж так, давай развлечёмся?

Анимир утробно зарычал, обнажая ряды острых зубов. При виде мерзкого колдуна в его груди зародилась утихнувшая, казалось, злоба. Длинная тёмная шерсть на хребте встала дыбом, и Дезмонд кожей ощутил жар, что исходил от неё: внутреннее пламя пробиралось наружу. Однако в этот раз анимир не позволил эмоциям взять над собой верх. Он скосил взгляд на Торвальда. Тот молча сжал сильнее рукоять Рунного меча и вытащил его из ножен. Дезмонд вновь в упор посмотрел на ухмыляющегося колдуна и прищурился, незаметно перенося вес на задние лапы: если Муто нападёт, анимир будет готов к ответному прыжку.

— Поиграем, — осклабившись, бросил Муто, и его силуэт заволокло тёмно-серым туманом.

Невероятно острое зрение анимира позволило Дезмонду сквозь плотную завесу различить, как тело колдуна будто расплавляется и превращается в непонятную субстанцию. Она резко взметнулась вверх и сразу же стекла вниз, обнажая худощавую фигуру «химеры». Полуэльф метнулся было к ней в надежде остановить процесс превращения и быстро расправиться с врагом, но остановил себя: он не знал, что ещё приготовил для них Муто, а снова оставлять Торвальда одного… Нет, больше Дезмонд не собирался так рисковать.

Когда туман рассеялся, будто отовсюду сразу раздалось злобное рычание. Полуэльф бегло осмотрелся вокруг и краем глаза заметил движение сбоку от себя. Нечто тёмное приближалось к ним, и ухмылка Муто становилась всё шире. Вдруг Торвальд метнулся в сторону, поворачиваясь к другу спиной, и сделал резкий выпад. Тут же кто- то заскулил словно от боли, но поразмыслить об этом Дезмонду возможности не представилось. «Химера» жутко оскалилась и молча бросилась на него. Длинные изогнутые когти вспороли лесную почву и готовились вцепиться в Дезмонда, но тот отклонился в сторону и назад, прикрывая спину друга.

«Сейчас наша первостепенная задача — найти его Хранителя», — вспомнилось напутствие Ирдиса. Мысль была совершенно здравая, так как полуэльф на собственном примере убедился, насколько это важно. И он же первый завёл речь о том, что у Муто тоже должен быть Хранитель. А раз сейчас колдун один, то у Дезмонда может быть преимущество.

И вдруг он увидел то, от чего кровь застыла в жилах: за спиной «химеры», что изготовилась к новому прыжку, показалось ещё несколько точно таких же, но чуть меньше.

«Как такое возможно?» — пронеслось мимолётно в мыслях Дезмонда.

«Удивлён?» — тут же раздался в голове злорадный голос Муто.

Однако Дезмонд не спешил спрашивать у колдуна, как он это провернул. Ясно было лишь одно: чтобы остановить остальных монстров, нужно добраться до главного.

«Готов?» — спросил анимир, протянув телепатическую нить к Торвальду.

Дезмонд надеялся, что друг запомнил план, который они придумали накануне.

«Как всегда», — тут же отозвался Торвальд.

Дезмонд воззвал к внутреннему пламени и позволил ему растечься по всему телу. Он ощутил, как шерсть буквально заискрилась от избытка энергии. Когда перед глазами запылал знакомый огонь, анимир понял: он готов. Сильные лапы с лёгкостью оттолкнулись от земли и подбросили Дезмонда в воздух, создавая видимость нападения. После, как только Муто приготовился к обходному манёвру, его противник приземлился рядом. Он бросил беглый взгляд к Торвальду, что сражался с двумя некрупными «химерами» разом, и направил к другу часть своей магии — вокруг того моментально вспыхнули несколько языков пламени, отпугнув нападающих, но не закрыв обзор.

Теперь, когда Дезмонд мог сосредоточиться на главном враге, он отступил ещё на шаг, пригнулся и прижал уши к затылку. Предупреждающий оскал обнажил крепкие клыки. Анимир прекрасно ощущал сзади ещё двух мелких «химер», но пока ничего не предпринимал.

Быстрый выпад Муто позволил проверить одну догадку. Дезмонд дождался чувства лёгкой магической ряби позади, что значит: «враги близко», и пропустил через себя особо мощный заряд энергии. В момент синхронного прыжка «химер» шерсть анимира вспыхнула ярким огнём, и они с воем отскочили, едва коснувшись предполагаемой жертвы. Хищные глаза Муто расширились, а зрачки будто стали ещё уже.

«Догадался?» — самодовольно осведомился он. — «Похвально».

Дезмонд окончательно уверился, что не ошибся: те мелкие копии были всего лишь иллюзией. Материальной, правда, но не настоящей. Не живой. А значит, их может одолеть не только анимир. Полуэльф протянул новую нить к Ирдису, который должен был удерживать магию использованного друзьями портала. Эльфийский чародей откликнулся и, провернув тот же приём, что и при перемещении в другой мир Торвальда, перенёс себя и нескольких оборотней на место сражения. Дезмонд ощутил рядом всплески дружественной магии, краем глаза уловив свечение портала, и торжествующе улыбнулся Муто: теперь силы сравнялись. Колдун взревел и бросился на полуэльфа.

Острые зубы щёлкнули в сантиметре от морды Дезмонда. Он прыгнул в сторону и махнул лапой, растопырив пальцы со смертоносными когтями. Муто отклонился и слегка развернулся, а полуэльф только этого и ждал. Он вновь телепатически обратился к Торвальду: «Сейчас!» Одновременно пришлось уклоняться от очередного вражеского выпада.

Взмах Рунным мечом заставил Муто то ли зарычать, то ли зашипеть: Дезмонд не разобрал. «Химера» не глядя отскочила от Торвальда. Успех взбодрил друзей, которым удалось ранить Муто так же, как тот совсем недавно ранил Дезмонда. Сам Дезмонд понимал, что бой не окончен: колдун вряд ли станет растрачивать силы, доводя себя до обморока. До того момента, как он переместится в безопасное место, остались считанные минуты. Пора было воплотить в жизнь идею, придуманную парой дней ранее: ранить врага в саму магическую сущность и сжечь изнутри.

Дезмонд не стал терять время впустую. Он подскочил к Муто и сильным ударом лапы заставил его поднять опущенную морду. После по узкой груди «химеры», прямо на уровне сердца, полоснули длинные когти, подёрнутые рвущимся наружу магическим пламенем. Враг оглушительно взревел и отпрянул от Дезмонда. Края раны, которую тот нанёс, загорелись, и в нос ударил запах палёной шерсти и плоти. Муто склонил голову и исподлобья взглянул на противника. Глаза в глаза.

«Зря ты это сделал», — усмехнулся он.

Когда огонь, искрясь и потрескивая, уже почти поглотил тело «химеры», его заволокло клубами дыма. Дезмонд, испугавшись очередной выходки колдуна, оскалился и прыгнул прямо в грязно- серую завесу. Лапы коснулись выжженной местами травы, и дым рассеялся.

Муто снова исчез.

Анимир разочарованно зарычал и осмотрелся: кроме стоящих неподалёку Ирдиса и пятерых оборотней никого не было. Сердце кольнула тревога, и Дезмонд повернулся в другую сторону, натыкаясь взглядом на Торвальда. Тот недоумённо посмотрел на друга и спросил:

— Куда он делся?

«Хотел бы я знать», — подумал полуэльф. Внутри клокотало от злости и досады: они ведь одолели мерзавца!

Дезмонд зажмурился и медленно выдохнул в попытке успокоиться и восстановить шумное дыхание. Сейчас было просто необходимо сосредоточиться и снова выследить Муто. В последний раз.

Магия внутри жаждала выхода, подпитываясь звериной яростью. Анимир ощутил, как собственные когти впились в землю. Будто только так он удерживался от того, чтобы разворотить многострадальную поляну.

«Когда же я научусь справляться с этими эмоциями?»

Чьи-то пальцы крепко сжали покрытое вздыбленной шерстью плечо, и Дезмонду не нужно было оборачиваться. Сначала он ощутил тепло, а после магический накал внутри ослабел, позволяя анимиру взять контроль над собой. Когти вернулись в подушечки мощных лап, а шерсть на загривке постепенно опустилась.

Дезмонд про себя машинально отметил, насколько быстро Торвальду удалось наладить связь с его магией. Теперь она перестала мешать, и анимир, не теряя времени даром, сосредоточился и попробовал выследить Муто прежним способом.

«В этом мире его точно нет», — заключил Дезмонд после тщательного поиска, но пока на этом возможности чародея и заканчивались.

Ничего не оставалось, кроме как покачать головой и открыть глаза.

— Если ты ничего не нашёл, полагаю, можно возвращаться назад? У Рунена есть кое-что, способное помочь, — сказал Ирдис так уверенно, будто не они только что упустили одного из самых опасных колдунов всех миров.

Ничего не оставалось, кроме как утвердительно рыкнуть.

— Что же, спасибо за помощь, — обратился Ирдис к оборотням рядом с ним. — Без вас нам было бы гораздо сложнее. Этот мир под надёжной защитой.

Дезмонд в свою очередь смог только уважительно склонить голову, соглашась со словами наставника.

— Удачи, — ответил главный оборотень, кивая. — Найдите своего психа и разберитесь уже с ним.

— Возвращай нас домой, к Рунену, — попросил Ирдис, поворачиваясь к анимиру.

Тот лишь шумно выдохнул в предвкушении всего веселья. Он закрыл глаза и представил юного эльфа — нового подопечного Ирдиса: действовать нужно было быстро. Оставалось надеяться, что они не слишком напугают Рунена. Хотя… Чего только за этот год не случалось в замке, так что мог привыкнуть.

Круг силы замкнулся. Ирдис с Торвальдом в его центре синхронно сжали пальцами плотную шкуру анимира: для своей же безопасности, чтобы не унесло магическим потоком. Дезмонд глубоко вдохнул, нагнетая внутренние чары, отчего они тут же взревели в ожидании. Он медленно выдохнул, отпустил магию на волю и мысленно протянул нить к Рунену. Всё вокруг уже почти привычно запылало ярким огнём. Его отсветы пробивались даже сквозь плотно сомкнутые веки.

Жар пропал так же резко, как появился, и Дезмонд открыл глаза. Его взору предстала знакомая поляна, с выжженной в центре травой. Теперь полуэльф в полной мере осознал, что так напугало Торвальда и Ирдиса: сам бы от подобной картины как минимум сильно задумался. Он резко выдохнул, широко раскрытыми глазами разглядывая то, что осталось от несчастной растительности.

— Нравится? — уже почти привычно осведомился Ирдис.

Дезмонд не стал отвечать. Вместо этого он ещё раз внимательно пробежался взглядом по поляне в поисках Рунена, но юного эльфа нигде не было видно.

— Где же они? — раздался рядом озадаченный голос Торвальда, и полуэльф вспомнил, что Рунен был не один.

Не желая тратить время даром и не ожидая, подействуют ли громкие призывы его спутников, Дезмонд прикрыл глаза и сосредоточился: магия привела их сюда, значит, Рунен где-то неподалёку, его можно найти. Как только анимир вновь выпустил поисковые чары, откуда-то сбоку раздался резкий окрик. Дезмонд открыл глаза, повернулся на зов и встретился взглядом с ошарашенным мужчиной, наружность которого выдавала бывалого воина.

«Амикус?» — пришла в голову единственная логичная мысль.

— Амикус! — услышал он облегчённый голос друга и понял, что угадал.

— Это?.. — Старший воин замер, взирая на анимира как на нечто, необычное даже для магического мира.

— Дезмонд, да, — подтвердил Торвальд, кивая. — Мы нашли его. Что случилось? Где Рунен?

Амикус сжал руки в кулаки и лихорадочно блестящими глазами уставился на обоих энийцев. По его виду нетрудно было догадаться: что-то произошло. И это «что-то» вряд ли придётся им по душе.

— Я говорил, что ваша магия до добра не доведёт.

Сердце Дезмонда сжалось от нехорошего предчувствия. Он видел, откуда почти что выбежал Амикус, поэтому просто сорвался с места и за пару прыжков оказался за пределами поляны. Едва его лапы мягко коснулись травы, взгляд янтарных глаз остановился на небольшой фигурке под деревом. Неподвижной, будто сломанной.

«Рунен!»

Дезмонд бросился к подопечному Ирдиса, но даже не успел склониться над парнишкой, как ощутил присутствие тёмной магии. И она была ему слишком знакома. Вскрик Ирдиса позади заглушил утробный звериный рык, и анимир заслонил собой Рунена. Почему он? Что нужно злобному колдуну от парнишки?

Внезапно в наступившей тишине раздался едва слышный стон Рунена. Его лоб покрывала липкая испарина, веки были крепко сжаты, а рот искривила гримаса боли.

— Или ты подвинешься, или пожалеешь, — услышал Дезмонд недобрый голос наставника.

— Уходи, — вдруг хрипло вырвалось из горла несчастного. — Оставь меня.

Дезмонд снова рыкнул, призывая всех оставаться там, где стоят, и наклонился к самому лицу Рунена. Он не стал медлить и, мгновенно взяв под контроль свои силы, направил их к ученику Ирдиса. Ирдис же на заднем плане внезапно замолчал. Тело Рунена подёрнулось золотистым сиянием, а сам он вздрогнул, протяжно взвыл и выгнулся дугой.

«Уже соскучился?» — услышал Дезмонд голос, который, он надеялся, больше не услышит.

«Муто», — прорычал анимир, обнажая зубы в угрожающем оскале.

В голове раздался мерзкий смех колдуна, а затем тот произнёс: «Неужели ты и правда думал, что меня так легко победить?» Дезмонд понял, что не может добраться до Муто: слишком тесной оказалась связь его магической сущности с сущностью Рунена.

«Тронешь меня — убьёшь и его. Ты ведь и сам это понял, не так ли?» — спросил колдун ехидно.

Страшная догадка пришла очень быстро, и Дезмонд беспомощно оглянулся на бывшего наставника. Тот стоял рядом, сжав руки в кулаки, и сверлил анимира немигающим взором. Впервые за долгое время просто ждал ответа. И это было самое жуткое.

Телепатия далась неожиданно трудно, но Ирдис имел право знать. За короткий срок Дезмонд успел познакомиться с сущностью этих чар достаточно близко, чтобы разобраться, как они работают.

«Ирдис?.. Кажется, мы нашли хранителя Муто».

Человек без лица не умеет улыбаться.

Человек без лица потерян для Судьбы…

…Человек без лица — просто убийца…

Бросаешь всем вызов,

Но вызов тоской пронизан,

Крик тени неслышен,

Смех тени неуловим…

«Тронешь меня — убьёшь и его. Ты ведь и сам это понял, не так ли?» — спросил колдун ехидно.

Страшная догадка пришла очень быстро, и Дезмонд беспомощно оглянулся на бывшего наставника. Тот стоял рядом, сжав руки в кулаки, и сверлил анимира немигающим взором. Впервые за долгое время просто ждал ответа. И это было самое жуткое.

Телепатия далась неожиданно трудно, но Ирдис имел право знать. За короткий срок Дезмонд успел познакомиться с сущностью этих чар достаточно близко, чтобы разобраться, как они работают.

«Ирдис?.. Кажется, мы нашли хранителя Муто».

— Хранитель? — Ирдис недоумённо воззрился на Дезмонда, одновременно понимая и отрицая то, что понимает.

Полуэльф знал это состояние наставника, и оно было очень плохим знаком: Ирдис не любил путаться. Он привык контролировать любую ситуацию. Но сейчас в замешательстве находились все.

— Подожди, но он маг, — указав на Рунена, сказал Торвальд. — Хранитель не может быть магом, так?

Дезмонд лишь кивнул в ответ. Да, в том, кто принимает магию анимира, своей быть не должно — основной постулат, на котором держится вся гармония этих сил. Однако сейчас…

«Я больше не ощущаю в нём его магии. Только Муто», — не совсем уверенно обратился он к Ирдису с Торвальдом.

Это не поддавалось никаким законам логики, здравого смысла и тем знаниям, что имелись у энийских чародеев в этой области. И Дезмонд мог поручиться, что раньше силы Рунена ощущались несколько иначе.

«Эта тёмная сила заполнила саму его сущность, Ирдис. Я ещё не сталкивался с таким, но подобную связь теперь узнаю всегда. Рунен точно Хранитель».

Они перевели взгляды на несчастного паренька, который лежал совсем тихо, не двигаясь. Лишь едва различимое дыхание подсказывало, что пока он жив. Но надолго ли?

«Он не может убить Рунена», — пришла в голову неожиданная догадка. Потому что Дезмонд запомнил главное: если Хранитель погибает, анимиру тоже несдобровать. И ни с кем другим эту связь более заключить не получится.

«Он не станет убивать его. По крайней мере, не сейчас. Рунен ему нужен».

— Если ты прав, — вставил Ирдис, приблизившись.

Он нахмурился ещё сильнее и оглядел будто сломанную фигурку своего ученика. Дезмонд почти кожей ощущал волнение наставника, но внешне тот был спокоен. Ирдис практически всегда знал, что делать. Но не сейчас. Даже он.

«Я прав», — ответил Дезмонд твёрдо.

Ирдис повернулся к нему, пару секунд глядя в глаза, и коротко кивнул.

* * *

Оглянись и посмотри, я иду в след за тобою

Только не твоим шоссе, а окольною тропою.

Многое владыка Ксентарона повидал на своём долгом веку. Даже пережил нашествие демонов. Правда, чуть не погиб, но пережил. Деймос был убеждён, что более его ничем не удивишь. Как же он ошибался.

Когда с ним связался Ирдис и попросил срочно явиться в Асамон, Деймос был заинтригован: обычно это сулило какую-то новую интересную находку или идею. В отличие от Дезмонда, бывший наставник которого уже давно не имел ничего против общения с «великим и ужасным» правителем Ксентарона.

Когда же Деймос прибыл в пункт назначения, он в полной мере ощутил, что недооценил величину интриги. Пусть он и знал, несмотря на убеждённость Дезмонда в обратном, про историю с анимиром, увидеть огромного лохматого зверя вместо привычного полуэльфа было занятно. Однако гораздо сильнее впечатлил вид выступившего из-за плеча друга Торвальда.

— Так ты всё-таки был прав, — повернувшись к Ирдису, протянул Деймос. — Я думал, это какой-то розыгрыш, шутки с магией или ещё что-то. Получается, предложение найти его без ведома Дезмонда было серьёзным?

Сам Дезмонд лишь прожёг наставника долгим взглядом, но ничего не сказал.

— Сейчас дело не в этом, — хмуро ответил Ирдис. — Нам нужна твоя помощь как мага, лучше знакомого с тёмными чарами.

— Ты же не пошёл, надеюсь, у него на поводу? — на всякий случай поинтересовался Деймос, указывая на анимира. — Будет даже жалко избавлять его от этой силы.

Рядом послышался тяжёлый вздох Торвальда, а за этим последовал страдальческий взгляд Дезмонда.

«А полуэльфа-то сдавать теперь будет ещё интереснее», — довольно отметил Деймос про себя: полуэльф ожидаемо не поведал другу о своих прошлых — или нет — намерениях.

— С Руненом беда, — прервал воодушевлённую речь Ирдис, сложив руки на груди. — Его телом завладела тёмная сущность, и сами изгнать её мы не можем.

Однако Деймосу после осмотра Рунена оставалось только разочаровать товарищей.

— Всё-таки вы не слышите ничего из того, что я вам столько раз пытался втолковать. Магия полностью изменяется лишь под воздействием своего носителя. Она не может быть тёмной или светлой сама по себе. Вот до чего доводит эльфийская самоуверенность.

— К чему ты ведёшь? — нетерпеливо спросил Ирдис. — Прошу тебя, давай сейчас без загадок и подколок.

— А я так и говорю: магия, которая сейчас заключена в Рунене, сама по себе нейтральна. То, что вы ощущаете как тьму — сущность самого Муто. Уберёте его, и твой ученик сможет полностью овладеть силой. Но ему придётся отыскать её прежнюю в себе и подчинить.

— Ты хочешь сказать?..

— Да, Ирдис. Рунен может остаться магом. Не анимиром, конечно, но магом — запросто. Вы думали, что я у себя на Ксентароне прохлаждаюсь. А мне стало интересно, и я самостоятельно изучил вопрос магии анимиров. Много нового найти не удалось, но вот на одну любопытную вещь наткнулся. И тут мы вновь возвращаемся к самой важной детали — разумному выбору Хранителя. Тот решающий элемент, который твой прошлый ученик с таким усердием игнорировал.

«Ты настолько уверен, что моя помощь тебе больше никогда не понадобится, да?» — вибрирующий от злости голос анимира Деймос, кажется, услышал прямо у себя в голове.

«Ты мне и так не очень часто помогаешь, так что расслабься», — так же телепатией отозвался он.

— В общем, я пытаюсь донести до вас одно: Муто погубила его гаденькая сущность, но благодаря Рунену магия всё того же Муто не извратилась окончательно. Её можно спасти. Хранитель имеет почти такую же власть над этими силами, как и анимир. Именно поэтому нельзя выбирать напарника наугад. И именно поэтому доверие должно быть непоколебимо безоговорочным.

Деймоса слушали молча, не перебивая. Украдкой он бросил взгляд на Дезмонда с Торвальдом. Ему стало интересно, догадываются ли эти двое о том, что та самая сила, от которой полуэльф так старательно бежал, в итоге и помогла сохранить жизнь его друга.

— Да, изначально Рунен не был чародеем, но благодаря Муто получил доступ к магии и теперь может отнять её. Учитывая, что он уже научился ею пользоваться, и довольно неплохо, это не станет большой проблемой. Больше чем уверен, Рунен даже не подозревал о своей роли Хранителя. — Деймос подошёл к самой запутанной части рассказа и закончил, пожимая плечами: — Скорее всего, Муто провернул всю процедуру единения насильно и заставил Рунена обо всём забыть.

— Разве такое возможно? — неожиданно подал голос Торвальд. — Это ведь сугубо добровольное решение обеих сторон.

— Первоначально да, — подтвердил Деймос. — Но существует и другой путь. И как раз он в итоге и извращает саму сущность анимира. Вот скажи, я же правильно понял, что твой мнительный друг уже смирился с твоей ролью в его судьбе? Рычанием, даже таким грозным, делу не поможешь, Дезмонд. Не трать силы. Как это получилось? — вновь обратился он к Торвальду.

— Оно само, — ответил тот, пожимая плечами. — Я уже и не вспомню, когда впервые ощутил магию Дезмонда на себе.

— Постепенное принятие, значит. Да, это идеальный вариант. Думаю, как раз благодаря такой тесной взаимосвязи ты смог вернуться и теперь, я так понимаю, насчёт недолгой человеческой жизни тебе волноваться так же не придётся: магия анимира защищает и хранит, как бы странно ни звучало, самого Хранителя. Всегда, пока жив сам анимир.

Дезмонд с Торвальдом удивлённо переглянулись: эта мысль ранее их явно не посещала. А Деймос тем временем продолжал:

— Нарушив правило добровольного единения, Муто сохранил видимость независимости, но попал под влияние собственной силы анимира и своей гнилой душонки. На самом деле он гораздо более слаб перед этой магией, чем Дезмонд, который добровольно и открыто принял Хранителя как равного. Теперь нам лишь остаётся надеяться, что Рунен окажется достаточно силён, чтобы противостоять Муто и изгнать его из собственного тела.

— Мы не можем просто сидеть и ждать, Деймос. Надо помочь ему, — возразил ему Ирдис.

— Надо. Но конкретно мы ничего сделать не сможем. Да и не нужно: у нас же есть свой анимир. Ему и придётся напрячься.

«Мне? Можно конкретнее? Что я должен сделать?»

— Тебе придётся достучаться до разума Рунена и объяснить, как поступить.

* * *

Я всё изведал и всё испытал.

Дороги к свету и в ночь я познал.

Но на этом краю я не знаю, кто я.

Чем легче дорога, тем выше цена…

Полгода назад…

Тяжёлые жилистые лапы медленно ступали по подстилке из опавших листьев. Обычно ночью в это время года прохладно, но Дезмонд не ощущал ничего. Только внутренний жар.

Это всё-таки случилось. Тот магический удар, который он получил в бою на Ксентароне… Тогда чародеям с помощью драконов удалось закрыть портал, откуда выбиралась всё новая и новая нежить, однако Минатрикс, владычица демонической армии, не собиралась так просто отступать. Дезмонд до сих пор помнил, как бросился к ненавистному разрыву пространства и магическим посохом нанёс заключительный удар, предупреждая новое наступление демонов. В ответ же в полуэльфа прилетел, словно прощальный подарок, сгусток сил. Силы эти оказались настолько тёмными, будто сама бездна разверзлась перед Дезмондом.

Спустя какое-то время он очнулся с головной болью и тошнотой. Полуэльфа било как в лихорадке, и он не сразу понял, где находится и что случилось. А когда понял и вспомнил, очень об этом пожалел.

Сейчас же Дезмонд намеренно брёл в никуда по ночному лесу. Один. Потому что, обратившись чудовищем, едва не кинулся на собственную жену.

«Что со мной?» — вопрос, который неустанно крутился в голове.

Он узнал те мерзкие ощущения, что были с ним в момент пробуждения на Ксентароне. Дальше нетрудно было догадаться о причинах превращения: удар перед порталом повлиял на полуэльфа гораздо сильнее, чем тот изначально думал.

Дезмонд не знал, что делать, но ясно понимал, что пока не может вернуться во дворец. Зверем чародей пробродил по лесу до самого утра, держась как можно дальше от поселений. Перед глазами то и дело всплывала красноватая дымка, дыхание перехватывало, а из глотки рвалось злобное рычание.

Тогда он ещё не подозревал, насколько изменит его жизнь эта сила. Позже, узнав про анимиров, Дезмонд не обрадовался новым способностям и возможностям: просто к остальным проблемам добавилась ещё одна. И решить её иначе, чем кардинально, как он думал, не получится.

«Тебе нужен Хранитель», — твердили все.

«Больше от этой силы никто не пострадает», — решил Дезмонд.

Но вот нашёлся тот, кому история с анимирами в конце концов вышла боком. И Рунен оказался в опасности как раз из-за роли Хранителя. Сам того не ведая.

Полуэльф помнил, насколько тяжело было нести магическое бремя в одиночку. Бремя силы, с которой не сладить без чужой помощи, какой бы большой поддержка близких ни была. Дезмонд ощущал себя потерянным и почти брошенным. Анимир в нём пытался изнутри завладеть хозяином, поработить разум. И ему это практически удалось…

— О чём задумался? — услышал полуэльф, вырываясь из собственных мыслей.

Он повернул голову на звук и встретился с внимательным взглядом Торвальда.

«Пытаюсь понять, как поступить», — ответил Дезмонд.

— С Руненом ты не можешь использовать телепатию напрямую, как делаешь это с нами?

Анимир лишь покачал головой. Потому что он действительно не мог. Разум Рунена находился будто под замком, и ключа Дезмонд пока не обнаружил. Зато докопался до истинного состояния порабощённого Хранителя: отчаяние, пустота и безысходность. То же в своё время испытал и полуэльф, поэтому сразу догадался, что делает с Руненом Муто: он слился с собственной силой. Совсем недавно эта энергия снедала самого Муто, а теперь ему удалось подчинить этот безудержный поток, став его частью. И сейчас эта зараза пыталась овладеть Руненом, чтобы завладеть его телом, уничтожив душу. Уничтожив душу, оставить лишь сосуд для «химеры».

Замкнутый круг.

И внезапно Дезмонд понял.

Чего он сам никогда не мог сделать? Развоплотиться. Именно это в своё время стало для него решающим в стремлении избавиться от новой силы: невозможность остановить процесс.

«Развоплотиться», — подумал полуэльф. Вот, что нужно Рунену. Когда чародей учится успокаивать собственную магию, для него решается всё.

— Ты что-то придумал, так? — несколько веселее спросил Торвальд, складывая руки на груди, и привалился плечом к плечу анимира.

Дезмонд и сам пропустил момент, когда напрягся и широко раскрытыми глазами уставился перед собой. Сейчас он не видел Рунена. Он видел себя: того запутавшегося мага, у которого не получалось обуздать энергию внутри.

Клыки анимира обнажились в довольной ухмылке от осознания того, насколько всё просто. Дезмонд кивнул и взглянул на Рунена.

«Он сейчас в пограничном состоянии. Я знаю, что это такое. Но для решения его проблемы нужно закончить с моей: помоги мне развоплотиться».

До этого Дезмонд не превращался по собственному желанию. Первый раз произошёл уже после ранения мечом, когда они отправлялись на бой с Муто. Но стать анимиром было гораздо проще, нежели вернуть свою изначальную форму.

«Никогда не делал этого раньше, но должно получиться. Я просто отдам тебе часть магии, а дальше на словах не могу объяснить», — предостерёг он Торвальда.

— Справимся. Давай, — отмахнулся тот. — Ты со своей магией и не такие эксперименты при мне ставил. Ну… И иногда на мне.

Дезмонд добродушно фыркнул, опустил голову и закрыл глаза. Он медленно выдохнул и постарался расслабиться. Энергия внутри тут же привычно взбунтовалась. Однако анимир более не собирался быть заложником своих сил. Он быстро «нащупал» их и пропустил по телу. По идее, превращение происходило проще и быстрее, но для первого раза, насколько знал Дезмонд, ритуал был несколько иной.

По жилам поплыл уже привычный жар. Дождавшись, когда он достигнет сердца, анимир постарался сосредоточить его там. Затем Дезмонд медленно и шумно выпустил носом воздух, одновременно высвобождая лишнюю энергию и направляя её к Торвальду. Ощутив непривычную лёгкость и то, как постепенно утих жар в груди, он понял: у них вышло. Самого Дезмонда будто окутал порыв тёплого ветра, и вот уже земля вновь стала ощущаться лишь под двумя конечностями.

Полуэльф открыл глаза и улыбнулся, обнаружив себя сидящим на корточках. Он осторожно поднялся на ноги, со всех сторон осматривая собственные руки, которые более не походили на звериные лапы со смертоносными когтями. Дезмонд остался доволен результатом и, разведя руками, повернулся к другу.

— Получилось! Представляешь? Сам развоплотился.

— Да ты мощь, — по-доброму ухмыльнулся Торвальд, повторив жест.

— Невероятный прогресс за полгода, согласен. Сам-то как?

— Да в порядке всё, — только отмахнулся друг. — Со мной что будет-то? Говорю же, магию твою уже и не замечаю практически, если не прислушиваться к ощущениям.

— Отлично, — удовлетворённо сказал Дезмонд, широко улыбнувшись. — А теперь давай проделаем то же самое с Руненом и освободим его от этой пакости.

— И как ты собираешься связаться с ним?

— Понятия не имею, но ты правильно говоришь: разберёмся.

— Почему я не удивлён?

Впрочем, полуэльф знал, что вопрос исключительно риторический.

Друзья подошли к Рунену, что по-прежнему неподвижно лежал под деревом. Дезмонд переглянулся с Торвальдом, молчаливо спрашивая о готовности, и, получив утвердительный кивок, присел на колени рядом с парнишкой. Он смотрел на Рунена, попутно стараясь понять, какие ощущения вызвала в собственной душе магия, что сейчас бушевала в жилах бедного эльфа. Насколько же проще с появлением силы анимира стало «читать» любую энергию поблизости: Дезмонд без проблем почувствовал не пропускающий его магический барьер.

— Я так и думал, — после недолгого молчания отозвался полуэльф. — Через телепатию точно не выйдет: Муто блокирует любые попытки. И сам Рунен не справится, потому что для него эти силы слишком велики. Я попробую подтолкнуть его магию к освобождению и помогу развоплотиться.

— Как? Ты же говоришь, что не можешь связаться с ним.

— Да, — ответил Дезмонд, хитро улыбнувшись. — Зато я могу спровоцировать Муто, и его силы начнут сопротивляться.

Торвальд лишь вздохнул, исподлобья глядя на полуэльфа, и тот понял всё без слов. Друг слишком хорошо знал это выражение лица Дезмонда: аккурат с такого вида обычно начинались многие их приключения. Однако сейчас на кону оказалась жизнь, и, само собой, Дезмонд не стал бы с этим шутить.

Сосредоточившись, он призвал собственную магию и привычными тонкими нитями направил к самому сердцу Рунена. Долго отпора ждать не пришлось.

— Будь готов принять часть энергии, — сквозь зубы произнёс Дезмонд. — Это будет сложнее, чем раньше, но мы сможем.

— Готов, — тут же отозвался Торвальд.

Полуэльф изо всех сил старался сохранить тонкую связь между силами двух анимиров. Он понимал: если сейчас ошибётся, пострадать могут все. В тишине поляны раздался резкий вздох, когда на Дезмонда нахлынула удвоенная энергия.

«Я смогу».

Удерживать такую магию было тяжело, но он понимал, что выбора нет. Понемногу принимая силу Муто, полуэльф пропускал её через себя, выжигая дотла враждебную энергию. Он сжал руки в кулаки и шумно выдохнул, когда изнутри опалило особенно сильно. Но Дезмонд хотел убедиться, что не навредит Торвальду, отдавая часть магии, поэтому не торопился.

«Лучше потерпеть. Всё получится».

Когда стало особенно тяжело, полуэльф зажмурился и сделал глубокий вдох, возвращая себе хрупкое спокойствие. Вдруг он почувствовал, как чьи-то пальцы сжали плечо, а рядом раздался тихий, но уверенный голос друга:

— Ты сможешь. Потерпи ещё немного. Мы справимся.

Дезмонд кивнул, медленно выпуская носом воздух, и ещё раз пропустил магический жар через чужеродную энергию. Удостоверившись, что эта часть силы Муто вернулась к её первоначальному состоянию, полуэльф осторожно, небольшими порциями стал отдавать магию своему Хранителю.

Постепенно в теле Рунена осталось лишь то количество энергии, с которым он мог справиться. Дезмонд остановился и облегчённо выдохнул, открывая глаза. Связи, однако, он не разорвал.

Внезапно со стороны Рунена раздался рваный, сиплый вздох. Полуэльф встрепенулся.

— Рунен?

— Я слышу Вас, — медленно прохрипел тот. — Помогите.

Дезмонд торжествующе переглянулся с Торвальдом и Ирдисом: Рунен ответил!

— Доверься мне, — спокойно начал полуэльф. — От тебя ничего сложного не требуется. Просто отпусти магию, которую чувствуешь. Расслабься и позволь ей выйти.

— Он… Он держит меня. Больно.

— Знаю, Рунен, знаю. Сейчас это нормально. Верь мне. Отпусти его. Прогони. Я подхвачу и помогу.

— Больно, — просипел парнишка, сморщившись.

— Держись, приятель. Скоро всё закончится. Успокойся и расслабься. Знаю, это трудно, но ты справишься.

Рунен застонал и рвано выдохнул, а позже на время затих. Дезмонд как мог сохранял с ним связь, частично ощущая, через что приходится пройти бедняге. Когда тело прострелила знакомая острая боль, полуэльф не удивился. Он был готов к этому, но всё равно согнулся пополам, зашипев сквозь зубы, и обязательно упал бы, если бы его не поддерживали руки друга.

— Держись, Дез, — как ни старался Торвальд всегда оставаться спокойным, голос его дрогнул: он переживал.

— Порядок, — откликнулся полуэльф. — Это тоже нормально. Спасибо.

Дезмонд попробовал сосредоточиться на связи с Руненом и ответно передать свои ощущения. После, не тратя времени на рассуждения, он отпустил магию и протяжно выдохнул, с воздушном изгоняя из себя последние частички.

«Только бы Рунен почувствовал».

Казалось, прошла вечность перед тем, как рядом раздался облегчённый вздох, и Дезмонд сам чуть не расплакался от радости: у них получилось. Они спасли Рунена.

Полуэльф откинулся на ствол дерева и только сейчас осознал, насколько вымотался за этот долгий день. Он будто пробежал марафон. Воздух болезненно врывался в лёгкие, а перед глазами плясали разноцветные огоньки. Но на душе было спокойно.

«Мы сделали это».

Взгляд сам собой метнулся к другу, хоть Дезмонд и так знал, что с ним всё в порядке.

— И куда ты дел Муто? Признавайся, — спросил Торвальд, привалившись рядом к тому же дереву.

— Никуда, — покачал головой полуэльф, одновременно стараясь выровнять дыхание. — В таком состоянии он не мог ни существовать без тела, ни сопротивляться мне. Практически не мог. Мы в прямом смысле развеяли его по ветру: ранее я Муто уже подпалил, так что сейчас это было делом техники.

— И давно ты такой уверенный стал?

— Минут этак пять как, — честно признался Дезмонд, пожимая плечами.

Друзья переглянулись и рассмеялись. Торвальд только покачал головой.

— Полуэльф, ты неисправим.

— Ты точно уверен в том, что Муто уничтожен? — услышали они вдруг голос Ирдиса.

Дезмонд перевёл взгляд на наставника, который присел рядом и внимательно смотрел на Рунена. Полуэльф принял максимально оскорблённый вид и ответил, складывая руки на груди:

— Мы же вместе читали про подобные техники. И в Академии я слышал о таком.

— Слышал? — как-то наигранно осторожно спросил Ирдис, исподлобья взирая на собеседника.

Со стороны Торвальда послышался сдавленный смешок.

— Хорошо: учил, — уточнил Дезмонд и добавил: — Я всё сделал так, как там описано: выжег и выгнал.

— Я тоже Муто больше не ощущаю, кстати, — неожиданно для всех поддержал полуэльфа Деймос.

— Вот! — воодушевился Дезмонд. — Ничего сложного, между прочим. Неприятно, но очень удобная сила: многое гораздо проще даётся.

— Да неужели? — проникновенно вопросил Ирдис, не сводя глаз с полуэльфа.

— Да понял я уже всё, понял! — повинился тот, разводя руками. — Правда. Каюсь: был не прав. Простите.

Картинно не удостоив его ответом, Ирдис отвернулся к Рунену. Посмотрев на друга, Дезмонд поймал точно такой же изучающий взгляд.

— Я. Всё. Осознал. Ну хоть ты мне веришь?

— Молодец. Замечательно, что ты всё осознал, — усмехнулся Торвальд, похлопав полуэльфа по плечу, и встал. — Отдыхай пока, а потом надо ещё кое-что обсудить.

— Да что же это такое? Подожди. Ещё кое-что?

И ты будешь меняться, оставаясь собой…

День выдался невероятно солнечным и тёплым. Пусть Дрогбар и привык к более суровому климату, но против ничего не имел. Они с Гилтиасом по поручению Деймоса прибыли в Асамон для помощи Высшему Магическому Совету.

Ситуация с тёмной силой, которая вышла из-под контроля, достигла критического апогея. После того, как было уничтожено целое поселение и десятки людей остались без крыши над головой, верховные маги решили перейти к нападению. И кто бы сомневался, что Дезмонд не останется в стороне: ему надо было занять себя чем-то более привычным и понятным, нежели государственные дела. Да, к ним приспособиться ему оказалось гораздо сложнее. Друзьям же предстояло найти и доставить на Ксентарон мальчика, который почему-то и был целью Тьмы. Более точной информации от Деймоса получить не удалось.

Гилтиас и Дрогбар уже добрались до места, когда их встретили несколько воинов, не позволив подойди ближе.

— Давай просто заберём пацана и полетим домой. Зачем ты вообще развоплотился?

— Мы не будем пугать этих людей, Дрогбар. Решим всё мирно.

Решать проблему мирно засидевшемуся без дела гному-воителю было тяжко, но он, благодаря увещеваниям друга, всё же признал его правоту. «В кои-то веки», как сказал бы сам Гилтиас. В конце концов они отошли в сторону и стали обсуждать план дальнейших действий.

Внезапно Дрогбар услышал тихое рычание. Он повертелся в поисках источника и замер, заворожённо взирая на пару огоньков, что зажглись в темноте лесной чащи.

— В чём дело, Дрогбар? Куда ты смотришь?

Неужели он не слышит?

Когда Гилтиас замолчал, стало очевидно, что хотя бы увидеть чьи-то горящие огнём глаза он смог. Кто же это? И сразу ли Дрогбару атаковать? Его периодически крылатый друг как-то упоминал, что не стоит принимать решения сгоряча и тут же размахивать молотом.

«В этот раз можно сделать исключение», — подумалось невзначай.

Тем временем почти неразличимое в полумраке существо приближалось. По едва заметному силуэту было ясно, что этот кто-то довольно крупный.

— Дрогбар? — услышал тот на заднем плане голос Гилтиаса.

Гномий молот будто сам собой оказался в крепких руках хозяина, который даже не заметил этого: Дрогбар уже предвкушал неплохую заварушку. Он принял боевую стойку и во все глаза уставился на неведомое существо. И вот перед его взором предстал крупный поджарый зверь с острыми вытянутыми ушами, густой шерстью на загривке и длинным хвостом, что оканчивался кисточкой. В янтарных глазах горел огонь.

Дрогбар замахнулся молотом, что-то неразборчиво крикнул и бросился на зверя.

— Стой! — долетел до взбудораженного гнома окрик Гилтиаса.

Существо утробно зарычало и, широко растопырив лапы, стремительно вылетело из лесной чащи. Узкую морду искривил оскал, длинные уши крепко прижались к затылку…

Внезапно глаза зверя вспыхнули ещё ярче, и верный молот вылетел из рук гнома, исчезнув где-то сбоку. Проследить за дальнейшим перемещением оружия Дрогбар не успел, потому что понял: это конец. С таким огромным и явно хищным существом ему не сдюжить. Что ж, он всё же попытается.

Дрогбар быстро присел в надежде юркнуть под зверя, но в последний момент поскользнулся на мягкой земле и плюхнулся на бок. Неведомая сила тут же прижала его, не давая пошевелиться. Он громко выругался и повернулся, встречаясь нос к носу с нависшим над ним грозно рычащим существом. Горячее дыхание опалило лицо, а в янтарных глазах напротив, скрывая из виду зрачки, плескался огонь.

«Где же эта ящерица?»

— Гил, — неожиданно для самого себя прохрипел Дрогбар. — Ты где?

«Испугался?» — услышал он голос… Дезмонда?

Рычание смолкло, и черты морды разгладились. Пламя в глазах зверя потухло, возвращая им первоначальный вид. Сила, что сковывала Дрогбара, также исчезла.

— Ч… что?

«Долго думаешь, Дрогбар», — добродушно ответил голос полуэльфа, а существо напротив довольно ухмыльнулось, сверху вниз глядя на поверженного противника.

Откуда-то сзади раздались приглушённые смешки. Так, погодите… Смешно ему, да?

— Дракон! — негодующе рявкнул Дрогбар, подскакивая на ноги.

Никакого сопротивления он не встретил: зверь ловко отклонился назад и позволил ему встать. А самого гнома, от природы вспыльчивого, уже вновь распирало от праведного негодования.

— Ах ты кендер чешуйчатый! — пробасил он, сверкая глазами на веселящегося друга. — Как ты мог? А ты что лыбишься? — прилетело уже в сторону того, что предположительно было то ли Дезмондом, то ли каким-то чародейским фокусом.

Существо вновь ухмыльнулось и дружелюбно взглянуло на Дрогбара.

«Прости, гном, но я не мог не воспользоваться таким шансом. Помнишь, что ты устроил недавно на государственном Совете? Не тебе пришлось краснеть и извиняться. А ведь тебя не единожды просили не пить много и вести себя прилично. Зато теперь можешь считать, что мы квиты. И да, это правда я, а не иллюзия».

«Телепатия, точно! Они же сейчас все этим развлекаются».

Да, Дрогбар прекрасно помнил, как давал обещание и не сумел его сдержать, и не забыл, как поругался с предводителем гномов, что жили в долине чуть южнее Энии. Ах да, потом досталось ещё и какой-то высокопоставленной колдунье, которую он при всех назвал ведьмой и… как-то ещё. Мягко говоря, совсем не тактично. Да, виноват. Но всё же…

— Ты нормальный, вообще? — набрав в лёгкие побольше воздуха, прогремел Дрогбар и махнул рукой на Гилтиаса, продолжив тираду: — Ладно эта ящерица, но ты! Да я тебя своими руками придушу. О, вот и мой молот. На сокровенное покусился! — с искренним негодованием закончил он, указав на драгоценное оружие, что спокойно лежало неподалёку в траве.

«Брось ворчать, гном», — добродушно отозвался Дезмонд, склонив голову на бок.

— А ты чего такой довольный, а? — опомнился Дрогбар, картинно возмущённо отходя поднять незабвенный молот. — И, вообще, что это такое? И почему Гилтиас в курсе, а я нет?

— Дезмонд попросил не сдавать его, прости. Я же существо магическое: быстро почувствовал, что это правда он.

Тут за спиной Дезмонда показалось какое-то движение, и его взвинченный собеседник увидел вышедшего из чащи человека. Показалось ему, или они раньше встречались?

— Это, как я понимаю, тот самый Дрогбар, да, Дез? — весело спросил мужчина, становясь рядом с «полуэльфом».

Тот повернулся на голос и утвердительно рыкнул.

«Да, я явно переобщался с Драконом, раз понимаю, что этот там себе рычит».

— Не может быть, — раздался сзади удивлённый возглас Гилтиаса.

Дрогбар обернулся и вопросительно глянул на друга, разведя руками.

— Да ты разве не узнаёшь? — начал было Гилтиас, активно жестикулируя, но внезапно просиял, махнул рукой и сказал: — Всё время забываю, что драконья память превосходит почти любую. Ты приглядись: это же Торвальд! Друг Дезмонда. Мы вместе сражались на Ксентароне.

Сказать, что Дрогбар опешил — ничего не сказать. Торвальд? Тот самый? Он же погиб, разве нет? Они же хоронили его. Нет, в их мирах многое возможно, но чтобы такое…

Дрогбар медленно повернулся и встретился взглядом с довольно ухмыляющимся «полуэльфом». Большим, с обнажёнными передними клыками, покрытым густой звериной шерстью. Что там спросить надо было? Возмутиться, почему ящерица осведомлена гораздо лучше?

— Я ещё чему-то удивляюсь, да? — спокойно вопросил Дрогбар.

* * *

В Энии наступило приветливое солнечное утро, и многие жители королевского замка только начинали свой день. А кто-то уже давно начал, но его планы нарушил аккуратный стук в дверь: Дезмонд знал, что найдёт супругу здесь. И вот теперь он тепло улыбался Алатиэль, что стояла возле широкого окна в своём рабочем кабинете. Увидев мужа, она просияла.

— А теперь признавайся, где ты был? — без обиняков осведомилась Алатиэль, обняв полуэльфа.

После официальной части эльфийка отстранилась, сложила руки на груди и с укором заглянула ему в глаза.

— Тебя спас только Ирдис, иначе я бы не посмотрела на твою убедительную легенду о дипломатическом походе. Но учти, это тоже в последний раз.

Дезмонд видел, что она переживала и явно мало спала. Ещё немного — сама бы отправилась на поиски непутёвого мужа. И нашла бы.

Сердце вновь кольнула вина, но на этот раз чародей был уверен, что справился с собственными силами и можно спокойно жить дальше. Он лукаво улыбнулся и сказал:

— Прежде чем ты меня отчитаешь, на что, не спорю, имеешь полное право, — оговорился Дезмонд, приподнимая указательный палец, — спешу сообщить, что я решил все свои проблемы и волноваться больше не придётся.

— Решил? — спросила Алатиэль, приподнимая бровь. — Каким же это образом, позволь узнать.

— Ну-у, — протянул полуэльф, хитро прищурив один глаз. — Скажем так, не один я в этом поучаствовал. Но пытаться съесть больше никого не буду. Гарантирую.

— Лично гарантируешь? Я заинтригована.

— Ну не один он, естественно, — раздался позади Дезмонда ещё один весёлый голос.

Алатиэль замерла, медленно посмотрела за спину полуэльфа и во все глаза уставилась на присоединившегося к разговору Торвальда. Губы эльфийки приоткрылись в немом вопросе, и она снова взглянула на Дезмонда.

— Моя магия решила, что без Торвальда никак, — пожал плечами чародей.

— Даже магия боится оставаться с ним один на один, представляешь? — кивнув на Дезмонда, усмехнулся сам Торвальд.

— Эй!

— А тебе есть, что возразить? — спокойно уточнил друг.

— Вы долго мне это ещё вспоминать будете, а?

— А ты догадайся.

Под тяжёлый вздох полуэльфа Алатиэль улыбнулась и тепло обняла Торвальда.

— С возвращением. Если уж ты говоришь, что всё хорошо, то я верю.

— Конечно. Вместе уж как-то справимся.

— Эй, я вообще-то здесь!

Им пришлось многое обсудить и рассказать друг другу. Благо, время на это теперь было. А несколько позже, когда Дезмонд полностью освоился в своих способностях и научился их контролировать, первый за целую эпоху тандем «анимир — Хранитель» занял достойное место в магическом мире.

— Даже не верится, что сейчас здесь так спокойно, — сказал Торвальд, со сложенными на груди руками устремив взгляд на долину впереди.

Там раскинулось частично восстановленное селение беженцев, что когда-то спаслись от преследования Муто. Сейчас уже почти ничто не напоминало о случившемся. Кроме того, стало ясно, отчего «тёмный» анимир охотился за одним из жителей деревни: хотел заранее уничтожить соперника и отнять его силу.

— Да уж. А ещё до сих пор не верится, что этот парнишка тоже оказался анимиром! — согласился Дезмонд, что в своём обычном обличье стоял рядом с другом и так же смотрел на деревню. — Думал, так и буду коротать эпоху единственным зверюгой.

— Можно подумать, ты сильно расстраивался по этому поводу, — усмехнулся Торвальд, скосив глаза на полуэльфа.

— Да не то чтобы сильно, но всё же это интересно, — честно признался Дезмонд. — Ирдиса только жалко: он успел привязаться к Рунену, а тут такое.

— Опять заладил, полуэльф?

— Да просто как так? Я же был так уверен.

— Не начинай, а. Мы это уже обсуждали. Магия ведь всё равно к нему вернулась, так?

— Но по-другому.

— И что? У Рунена появился друг, и он стал полноправным Хранителем.

— Но Ирдис всё равно в каком-то смысле потерял ученика. Я переживаю за него, Торвальд.

— То есть вчера это ты его подбодрить решил, да? Не спорю, кричал он бодро.

Дезмонд слегка поморщился, вспоминая недавний инцидент. Да, они с Ирдисом не сошлись во мнениях и в очередной раз поругались. После помирились же.

— Не сравнивай: мы с ним тогда оба были хороши. И вообще, я не просто так позвал Ирдиса в следующий поход: хоть развеется.

— Ну да.

— Когда ты успел стать таким пессимистом?

— Может, реалистом?

— Он давно хотел отправиться в путешествие за океан. Будет весело.

— Не скучно уж точно.

Раньше такое мероприятие и правда бы показалось безумием: океан Забвения никогда не славился излюбленным для странников местом. Но с силами анимира это переставало быть проблемой. А где-то там, за буйными волшебными водами, их ждали новые приключения.

И на этот раз миру ничего не угрожало. И впредь будет так, ведь на его страже плечом к плечу стоят анимир и его Хранитель. Чародей и воин. Магия и меч. Братья не по крови — по зову сердца.

Примечание к части

Ну что же, вот мы с вами и добрались до финала этой... кхем, сказки х) Спасибо всем, кто был со мной на этом пути! Каждый просмотр, лайк и ждун грел и продолжает греть сердечко автора.

А сейчас очень хотелось бы услышать, что вы, дорогие читатели, думаете об этой работе :) Мне будет приятно, если вы напишите хотя бы по парочке слов. Не в моих привычках просить отзывы, но правда очень любопытно ^^ Может, остались какие-то вопросы или недосказанности?

А пока что "ура": мы это сделали!