Спор (джен)

Дождь лил, не переставая, уже несколько часов, и редкие прохожие сжимались калачиками под широкими зонтами, ища, куда бы спрятаться от этого черного ночного неба. Тучи, нависшие над Гарлемом, делали его похожим на чудище, выжидающее подходящий момент, чтобы поглотить город и копошащихся в нем двуногих насекомых, которых дождь загонял в их каменные муравейники. Тем страннее и неуместней смотрелся одинокий силуэт за углом Cotton Club. Вода ручьями стекала по его шляпе, образуя миниатюрный водопад, а плащ не слишком защищал от порывов ветра, но детектив Гейб Мэркон не собирался покидать своего укрытия. Он слишком долго выслеживал эту добычу.

Несколько минут спустя в дверях клуба появилась еще одна фигура, при виде которой в глазах Мэркона загорелся недобрый огонь. Именно этого щеголеватого франта он и ждал.

Кроули «Два Ствола» был не просто закоренелым преступником — он был личным врагом детектива. Этого прислужника смерти совершенно не интересовало, кто перед ним — богач или бедняк, политик или бармен — он убивал любого. И не просто убивал — он получал от этого удовольствие. А с Шелдоном он и вовсе не церемонился — бедняга даже не понял, откуда пришла пуля. Его подстрелили со спины во время ночного патрулирования, Гейб был тогда уже далеко впереди и не успел догнать убийцу, но личность его установили легко — лишь один человек в Нью-Йорке метил пули. Матерый гангстер просто не смог пройти мимо — стражи порядка были единственной слабостью Кроули. Их он любил убивать больше всего.

Полтора года прошло с той злосчастной ночи. Полтора года лучший друг Мэркона лежал в бедной, но ухоженной стараниями вдовы и маленькой дочки, могиле. За это время сам Габриэль Мэркон дослужился до детектива, получил собственный кабинет и кучу висячих дел в придачу, но ни на мгновение он не забывал ту ночь. Сегодня он был намерен поставить точку. В кармане плаща, уже наполовину в воде, лежали наручники, хотя детектив не слишком рассчитывал использовать их. Куда больше он полагался на расположившийся на поясе пистолет, с ним все проще и надежнее, но Гейб, все же, служитель закона, и обязан дать преступнику шанс сдаться.

Кроули изящно раскланялся с дамой не самого тяжелого поведения и направился к парковке, на полпути к которой притаился детектив. Мэркон дождался, когда бандит пройдет мимо и выйдет на освещенный фонарем участок, и окликнул его со спины. Тот молниеносно развернулся, на ходу выхватывая револьвер, и наткнулся на торчащее из темноты в двух метрах от него дуло, хозяина которого скрывала тень. Кроули это даже повеселило.

— Эй, друг, уверен что это хорошая идея? — с издевкой поинтересовался он.

— Я тебе не друг, — послышалось из темноты, и рядом со стволом возник полицейский значок. — Бросай оружие, ты на мушке.

— Сдаюсь, — гангстер наигранно изобразил покорность и начал медленно опускать руки. Как только они оказались на уровне карманов пиджака, действия его стали стремительны — мгновение, и в руках у него уже два револьвера. Что же, шанс сдаться он упустил.

Гэйб спустил курок, и один из револьверов противника упал на асфальт, сопровождаемый странным сочетанием крика и рычания. Разъяренный Кроули «Теперь Уже Один Ствол» направил этот ствол в темноту, где секунду назад было дуло, и опустошил часть магазин, не забывая захватить окрестности. Судя по стону и последовавшему за ним глухому звуку, в цель он попал.

Бандит подобрал здоровой рукой выпавшее оружие и со злобным оскалом направился за пределы освещенного фонарем круга. Как только глаза его привыкли к темноте, он сразу же увидел жертву. Мужчина лежал в полутора метрах от него и зажимал рану в животе. Он был все еще жив.

— Зря ты это, приятель, — процедил Кроули, — но раз уж я человек добрый, умрешь ты быстро, хотя помучить тебя е-есть за что, — он указал на собственную прострелянную руку, но детектив и не взглянул на нее. До последнего, пока пуля прожигала сердце, он смотрел своему врагу в глаза.

Машина гангстера, петляя, скрылась за поворотом. Водитель не мог видеть невысокого темноволосого мужчину, с долей грусти глядящего на бездыханное тело Мэркона, так же, как не мог он видеть и другого, провожающего ее глазами. Оба они будто появились из воздуха, и дождь предпочитал их не трогать — одного он учтиво обтекал, второго же опасливо сторонился.

— Вот видишь, Габриэль, в этом мире побеждает тот, кто лучше приспособлен, у моих протеже гораздо больше шансов выжить, чем у этого… — темноволосый помедлил, подбирая подходящее слово.

— Твой протеже кончит на электрическом стуле, — парировал его светловолосый собеседник, — каюсь, подглядел последнюю главу, но так уж суждено, Кроля, смирись.

— Однако сегодня победа за ним, не находишь? — настаивал на своем демон перекрестка, пропустив очередное прозвище мимо ушей. — Чем же ваше добро так кичится?

— Например, тем, что у него есть поддержка оттуда? — предположил ангел, подняв указательный палец вверх. — Демоны не могут возвращать жизнь без сделки, а мы… — он положил руку на грудь тезки-детектива, и рана тут же затянулась. Еще мгновение, и тот дернулся, будто под ударом тока, и начал судорожно затягивать воздух.

Габриэль, довольный собой, повернулся к спутнику и рассмеялся — Кроули медленно багровел. В общем-то, так чаще всего и заканчивались их споры, но зрелище это архангелу не надоедало.

— Ладно, ладно, ты победил, — выдавил он сквозь смех и с легким шорохом исчез из переулка.

Сбитый с толку Мэркон ошарашенно крутил головой.

— Что?.. Что произошло? Где Кроули? Эй, а вы кто тако… — договорить он не смог — невидимая рука крепко сжала ему горло.

Через несколько секунд бездыханное тело заняло прежнее место.

— Возвращать жизнь без сделки не можем, это верно, — меланхолично протянул демон, — а вот отнимать…

Переулок был снова пусть, только Гэйб Маркон глядел немигающими глазами на безучастное небо, а дождь смывал с асфальта кровь из несуществующей раны.