Полудемон на подработке (гет)

Звон разбитого стекла за спиной заставил Кагоме зажмуриться. Судя по звуку, вдребезги разлетелось нечто тяжёлое и наверняка дорогущее. Обречённо вздохнув, Хигураши медленно обернулась и, открыв сначала один, а затем и другой глаз, попыталась оценить размеры ущерба.

У стеллажа с различными вычурными вазами, с видом «я тут ни причём», стоял Инуяша, а у него под ногами миллионом осколков валялось фарфоровое чудо, которому «посчастливилось» стать объектом его внимания.

С грустью наблюдая, как в их сторону на приличной скорости несётся работник магазина, Кагоме стала прикидывать: хватит ли сил её несчастному кошельку выдержать этот удар.

— А мы что, за лапшой уже не идём?! — возмутился полудемон, и бейсболка на его голове начала недовольно подпрыгивать.

К счастью улица в этом районе была практически пуста, поэтому никто из прохожих не обратил особого внимания на босоногого юношу с «танцующим» головным убором.

Кагоме вздохнула: «Он и правда не понимает, или просто издевается?!»

Приобретая в магазине груду фарфоровых осколков, она истратила всё, что у неё было, и теперь даже леденец на палочке ей был не по карману. И хуже того — в ход пошли не только те средства, которые Хигураши планировала потратить на запас провизии, но и те, которые дала ей мама для покупки нового чайного сервиза (старый пал жертвой инуяшиной попытки показать Соте, как правильно держать в руках Тессайгу).

— Ты же обещала, — продолжал канючить Инуяша, не замечая нервно дёргающегося глаза собеседницы, — что после лавки с горшками мы лапши накупим! Обещала же?! А?!

— Обещала, — неожиданно спокойно, даже для самой себя, произнесла Кагоме. — Но теперь ничего не выйдет...

— Что значит «не выйдет»?! — искренне недоумевал полудемон. — Я ж только ради этого с тобой и попёрся!.. Коробки ей, блин, помочь отнести надо... А где они, эти коробки?!

— Это ты у той вазы спроси, слон в посудной лавке! — всё же не выдержав, гаркнула Кагоме.

Инуяша удивлённо заморгал.

— У какой ещё вазы?

— У той, которую ты в магазине разбил!

Лицо у Инуяши вытянулось ещё сильнее. До него никак не доходило, как могут быть связаны между собой драгоценная лапша и та фигулька из стекла. Ведь из неё же есть неудобно! К тому же в руках эту блестящую дрянь хрен удержишь — скользкая как гадина (он-то знает), пластиковый стаканчик куда лучше!

— Да фиг с ней! — отмахнулся он. — Подумаешь, на одну ерундень меньше стало...

— Подумаешь?! — задохнулась от возмущения Кагоме. — Ты хоть знаешь сколько эта «ерундень» стоила?!

Полудемон насупился.

— Ну не знаю — и чё с того?

Финансовые вопросы его всегда мало интересовали, по этой части у них всегда был Мироку, а в фантиках, которые Кагоме называла «иенами», он вообще ничего не понимал. Много — мало, кто их разберёт? Бумажки — они и на луне бумажки!..

— Не знаешь — так и не говори! — продолжала кипятиться Хигураши. — За какие шиши мне теперь покупки делать, скажи пожалуйста?! Надо было самой по магазинам пробежаться, а то от твоей помощи только одни убытки!

Инуяша позеленел. Ах вот оно, значит, как! Сначала он ей нужен, а потом, типа, мешает?!

— Ну и пожалуйста! — рявкнул полудемон, развернувшись. — Больно хотелось с тобой сюда тащиться!

С этими словами обиженный до глубины души Инуяша сиганул в сторону проезжей части. И не успела Кагоме даже пискнуть, как он уже, словно играя в «классики», перепрыгивал с одной автомобильной крыши на другую, пока в конце концов не скрылся из виду.

Инуяша уже несколько часов бесцельно бродил по городу. Обида проходила, а понимание того, что без лапши он остался по собственной милости, начинало изрядно доставать.

— «Одни убытки» ... Кхе! — фыркнул он, из последних сил стараясь избавиться от назойливого чувства вины. — По-любому торговец обманул эту дурёху — не может горшок так дорого стоить! Так что нехрен из меня крайнего делать...

Увлечённый поиском оправданий Инуяша брёл по тротуару, ничего вокруг не замечая, потому едва не споткнулся об невысокого, лысоватого мужчину, который буквально кинулся ему под ноги, что-то жалобно причитая.

— ...прошу вас, молодой человек! — тараторил он, размахивая руками. — Это не займёт много времени!..

— Чего «не займёт»? — моргнул полудемон, мало что разобрав из его торопливой речи.

— Много времени, — нетерпеливо подпрыгивая, пояснял коротышка. — Грузчик только один — он до самого вечера провозится, а я на встречу опаздываю! Очень сильно опаздываю!

— И чё? — никак не мог понять Инуяша, что именно от него хотят.

— Помогите занести мои вещи! — указал мужчина на груду перемотанных скотчем коробок. — В квартиру 1265... Вон видите, второе окно от угла?! Шестой этаж! Я заплачу!

— Туда, что ли? — ткнул Инуяша когтем в единственное открытое настежь окно.

— Да-да-да! — несказанно обрадовался тот. — Только, умоляю, скорее!!!

Выпалив это, мужичок подхватил какой-то свёрток и потрусил в сторону подъезда, что-то невнятно бормоча себе под нос. Проводив его взглядом, полудемон подошёл к куче сваленных посреди двора вещей и схватился за самую нижнюю и самую увесистую коробку.

Добежав до лифта, торопыга притормозил. Постепенно его стали одолевать сомнения насчёт этого странного юноши. Потоптавшись на месте, он решил, что всё-таки не стоит так слепо доверять столь необычному субъекту, и развернувшись, поспешил обратно на улицу, с намерением лично проконтролировать процесс разгрузки. Однако, выйдя из подъезда, лишь громко икнул и схватился за сердце. Ухоженный дворик радовал глаз своей чистотой, но ни вещей, ни новоиспечённого грузчика нигде не наблюдалось.

— Караул, — пролепетал несчастный, понимая, что встреча, на которую он так отчаянно опаздывал, явно переносилась на неопределённый срок, необходимый для общения с полицией.

Расстроенный мужичок продолжал стоять столбом посреди улицы, когда неожиданно раздавшийся над головой голос заставил его подскочить кузнечиком:

— Алё! Ты чё застыл?!

И в следующее мгновение, приземлившись на обе свои босые конечности, перед ним уже стоял насупленный полудемон.

— Ты ж, типа, опаздывал куда-то? — пробурчал Инуяша, взирая на коротвшку с высоты своего роста.

Попытка вернуть на место отвисшую челюсть успехом не увенчалась, поэтому коротышка просто кивнул «ага» и уставился вверх, на открытое окно, из которого, высунувшись почти по пояс, выглядывал обалдевший грузчик.

— Чего «ага»? Беги давай! Барахло твоё я уже в дом закинул.

— Ни хрена не пойму, — бурчал себе под нос Инуяша, рассматривая со всех сторон непонятную бумажку. — И это вот деньги?..

Он уже битый час и так, и эдак вертел в руках полученную от того торопыги награду, но понять, хватит ли этого для закупки провизии, так и не смог. Пёстрый фантик, чем-то похожий на сутру Мироку, безразлично поглядывал на него глазами намалёванного на нём странного мужика и отвечать на вопросы явно не собирался.

— Пфе, бред какой-то, — в конце концов пришёл к выводу полудемон и сунул за пазуху уже изрядно измятую купюру. — И чего им так монеты не нравятся?

Инуяша помнил, что Кагоме отдала в той злополучной лавке целую стопку подобных бумажек, так что одной наверняка ни на что не хватит, а значит, даже заморачиваться по этому поводу не стоит. Лучше всего просто вернуться в храм и отправиться на поиски осколков, пусть даже и без всех тех вкусностей, что она хотела накупить. Ничего, перебьются! Путешествовали же они раньше без всех этих прибабахов — и теперь не пропадут!

Приняв это решение, полудемон начал принюхиваться, стараясь определить, в какую сторону ему двигать. Однако, вместо нужного запаха, в его нос настойчиво лез совершенно иной аромат — аромат чего-то очень аппетитного. Не в силах игнорировать рокот своего пустого желудка, Инуяша, словно находясь под гипнозом, потянулся в ту сторону, откуда доносился этот манящий запах. Следуя кратчайшим путём и не обращая внимания на возмущённо сигналящие автомобили, он без особого труда перебрался через оживлённую автостраду и дальше, через узкие переулки, вышел на заставленный разными палатками пятачок, на котором муравьями суетились разные люди в пёстрых одеждах.

Чуткий собачий нюх, будучи наилучшим путеводителем для голодного полудемона, благополучно вывел его к неказистой лавочке, находящейся почти в самом конце ряда, таких же сколоченных на скорую руку коробок. И хоть Инуяше так и не удалось разобрать, что именно было написано на яркой вывеске, которая красовалась над этой убогой палаткой, зато чутьё абсолютно безошибочно говорило ему: именно здесь готовят лапшу!

Полудемон сглотнул слюну и с громко урчащим желудком почти вплотную приблизился к заставленному разными плошками прилавку.

— Ну наконец-то! — вдруг неожиданно, даже для него самого, вынырнула из-под стойки голова незнакомого мужика в белой косынке. — Где тебя черти носят?! Мне что, самому всё делать прикажешь?!

Инуяша обернулся назад, пытаясь обнаружить того, к кому, кроме него, мог обращаться этот злобный тип, но, повертев в разные стороны головой, так никого и не увидел.

— Чего варежку раскрыл?! — снова гаркнул на него мужчина, теперь уже поднявшись на ноги. — Давай за работу! Скоро клиенты попрут, а я тут один, как перст! А будешь отлынивать — ни гроша не получишь!.. И сними немедленно эту идиотскую кепку! — бросил он растерянному полудемону такую же, как у себя, косынку, после чего побрёл к плите, громко ворча: — Они что, никого порасторопней прислать не могли...

Телефонный звонок, раздавшийся в пустой комнате, заставил Кагоме буквально взлететь на ноги. Спотыкаясь и теряя на ходу домашние тапочки, она рысью кинулась в прихожую, не сообразив впопыхах, что это никак не может быть Инуяша.

— Кагоме! — взвизгнули на том конце провода, едва она успела сказать «алло». — Ты ещё дома?! У тебя вообще совесть есть?!

— Юка... — скривилась Хигураши, отодвигая трубку подальше от уха. — Что-то случилось?

Телефон в этом разговоре был явно лишним, ибо школьная подружка вопила так, что с лёгкостью смогла бы докричаться до самой Антарктиды.

— Ну ничего себе «случилось»! — громогласно возмущалась она. — Мы уже все собрались, а тебя нет!.. Только не говори, что ты на фестиваль идти передумала!.. Вот только попробуй, и больше ни одного конспекта не получишь!

Кагоме резко взглянула на настенный календарь, на котором огромным красным кругом была обведена сегодняшняя дата.

Фестиваль!!! Точно! Они с подругами уже с неделю туда собирались, но со всеми этими перебежками из одного мира в другой она благополучно успела о нём позабыть.

«Мамочки, — судорожно забилось у неё в голове, — что ж делать-то? Не могу же я идти развлекаться, пока Инуяшу где-то нелёгкая носит!»

— Чтобы через полчаса была здесь, — продолжала напирать не ведающая о её мучениях Юка, — и никаких отговорок, ясно?!

— Юка-чян, прости, но я никак не могу, — добавив в голос максимум подхалимских ноток, залепетала разнесчастная Кагоме. — Видишь ли… дело в том, что мой парень...

— Твой парень уже давно здесь! — отрезала подружка, даже не подозревая, что после этих слов сердце Кагоме резко подпрыгнуло к самому горлу, чтобы уже через секунду камнем рухнуть на самое дно грудной клетки.

— В... в... в каком смысле «зде...де...десь»?! — кое как справившись с голосом, крякнула Хигураши, с трудом удерживая трубку в вспотевших руках. — Ты сейчас вообще о ком говорила?

Кагоме всегда знала, что её подружки уже давно окончательно и бесповоротно записали в её парни Ходжо-куна из параллельного класса, и наверняка именно о нём...

— О твоём ревнивом хулигане, о ком же ещё?! — разом развеяла все её сомнения Юка и, не дожидаясь от ошарашенной Хигураши ответа, добавила: — Короче, ждём тебя на нашем месте через полчаса. И не вздумай опаздывать!

С этими словами пылающая праведным гневом подружка бросила трубку, оставив огорошенную Кагоме с идиотским видом стоять посреди прихожей.

Хозяин палатки уже, казалось, в сотый раз за последние пять минут с подозрением покосился на своего необычного помощника. То, что парень никогда в жизни не держал в руках разнос стало ясно в ближайшие полчаса, и это открытие стоило лапшичнику с десяток разбитых тарелок. Разгневавшись по этому поводу, он уже даже готов был, наплевав на всё, гнать этого неумёху в три шеи, но неожиданный наплыв клиентов заставил его немного повременить с этим решением. Ведь на землю безжалостно летела лишь пустая посуда, тогда как к наполненным ароматной лапшой плошкам отношение было куда более трепетным.

К тому же повар стал постепенно замечать, что для мальчишки не имеет абсолютно никакого значения то, какое количество тарелок находится у него в руках. Он одинаково легко мог удержать разносы как с двумя, так и с двумя десятками порций, и при этом даже не вспотеть. Да и прочие тяжести, которые его то и дело просили перенести, особого впечатления не вызывали.

— Эй, дядя, и куда мне эту фигню девать? — в очередной раз отвлёк Инуяша своего случайного нанимателя от глубоких раздумий.

Нехотя вынырнув из своих раздумий, лапшичник медленно поднял голову и, нахмурившись, уставился на стоящего перед ним полудемона, который в свою очередь вопросительно взирал на него, небрежно придерживая одной рукой взваленный на плечо газовый баллон.

— Сколько раз тебе повторять: называй меня «хозяин», — пробурчал раздосадованный повар и стал шарить взглядом по убого обставленной кухоньке, в надежде найти для пацана хоть какое-то дело, с которым бы тот провозился как можно дольше.

— Ага, щас! — хмыкнул Инуяша, продолжая спокойно держать железную ёмкость, будто бы та была сделана из бумаги. — Так куда эту хрень поставить?

— Туда, — неопределённо махнул рукой лапшичник, продолжая свой мыслительный процесс.

Внезапно его взгляд упал на предназначенную для помоев кастрюлю, на которой красовалась появившаяся ещё в тысяча девятьсот лохматом году глубокая вмятина.

— Эй, работничек, — не в силах сдержать ехидную улыбку, махнул он рукой, подзывая к себе полудемона, до этой минуты спокойно струшивающего со своей одежды пыль. — Выровняй-ка мне вот эту кастрюльку, да побыстрее!

Инуяша повертел в руках видавший виды котелок, после чего с недоумением взглянул на весьма довольного собой повара. Вроде бы люди в этом времени не бедствуют, да и разных приспособлений у них тут завались, зачем же тогда ему такая рухлядь?

— Эту? — на всякий случай уточнил он, с подозрением вглядываясь в до нельзя довольную физиономию своего нанимателя.

— Эту-эту, — с готовностью закивал тот, чувствуя себя почти счастливым. — Или не можешь?

— Кхе! — пожал плечами полудемон, не дав повару толком насладиться столь удачной выдумкой. — Да раз плюнуть! — и размахнувшись, врезал кулаком по внутренней стороне древней утвари, возвращая на место вогнутый кусок металла.

От неожиданности лапшичник громко крякнул, с выпученными глазами уставившись на злополучную кастрюлю, всё ещё находящуюся в когтистых руках полудемона. Ему никак не удавалось понять, в чём же фокус. Не мог же тот, в конце концов, просто шарахнуть кулаком по железке и при этом даже не поморщиться.

— Делов-то, — не видя в своём поступке ничего необычного, хмыкнул Инуяша, возвращая находящемуся в прострации хозяину исправленную утварь. — Чего ещё надо выпрямить?

— Ничего, — мотнул повар головой. — Пойди лучше овощи нарежь, — выдал он первое, что пришло в голову.

Кхекнув, полудемон побрёл на кухню. Ему не больно-то и хотелось заниматься этим занудным делом, предназначенным по идее для девчонок, но, помня об обещании лапшичника не заплатить ему за отлынивание от работы, спорить всё же не стал. Не кипя особым энтузиазмом, он взял со стола кухонный нож и, заметно скривившись, повертел его в руках. Понимая, что с таким «жабоколом» он рискует провозиться до самого вечера, Инуяша решительно отложил лезвие в сторону.

Страшный грохот сотряс воздух, заставив наслаждающийся лапшой немногочисленных посетителей испуганно подпрыгнуть. Встревоженный повар, спотыкаясь, вломился на свою кухню и ошарашенно замер, выпучив глаза.

У кочана капусты не было ни единого шанса. Стальные Когти, полоснувшие по нему, буквально разнесли на мелкие лепесточки несчастный овощ, за компанию превратив в труху и деревянный стол, на котором тот лежал.

Онемевший лапшичник жалобно пискнул. В голове крутилось масса слов, которыми бы он хотел охарактеризовать увиденное, но как ни старался, так ничего и не смог произнести вслух. Ему только и оставалось лишь вознести мысленную клятву небесам: никогда не подпускать к своему рабочему месту эту ходячую катастрофу.

Путаясь в подоле маминой юкаты, Кагоме буквально вывалилась на заполненную людьми остановку. Праздничная одежда явно мало подходила для подобных поездок в общественном транспорте, да и настроение у неё было далеко не фестивальное, но тем не менее госпожа Хигураши, собирая свою дочь на массовое гулянье, настояла, чтобы та оделась именно так.

Потратив на облачение в кимоно и сооружение замысловатой причёски достаточно много времени, Кагоме всё же добралась до условленного места, умудрившись практически не опоздать.

— Кагоме-чян! — замахала рукой Аюми, издалека приветствуя свою запыхавшуюся подругу. — Ты всё-таки пришла!

— Ну наконец-то, — проворчала Юка. — Почему так долго?

— Господи, ты что, всю дорогу бегом бежала? — поинтересовалась Эри, вглядываясь в раскрасневшееся лицо Кагоме. — Ты же красная, как поми…

— Х-х-хде?! — прохрипела Кагоме, задыхаясь. — Х-х-хде… вы видели... Инуяш-ш-шу-у-уф?!

Нервно постукивая ногой, злющий, как сто чертей, повар сверлил полудемона откровенно ненавидящим взглядом. Позабыв о клиентах, он, не мигая, следил за своим горе-работничком, пока тот, недовольно сопя, расчищал те руины, в которые сам же превратил его драгоценную кухню.

Неумело орудуя метлой, Инуяша исподлобья поглядывал на столь бдительного надсмотрщика, мысленно желая тому провалиться в преисподнюю. Он бы уже давно послал куда подальше и этого истеричного старпёра, и эту дурацкую работу, но жгучее желание утереть Кагоме нос заставляло его держать рот на замке.

— Ну подумаешь, стол сломал, — не удержавшись, пробухтел он себе под нос. — Тоже мне ценность. Да эта рухлядь старше меня была!

Щепки от пострадавшей мебели, после его коронного удара когтями, разлетелись в разные стороны и, забившись в самые закоулки плотно заставленного помещения, выметаться совершенно не хотели.

Стукнувшись в очередной раз локтем о набитый разными склянками шкаф, Инуяша взвыл. Вся эта возня с метлой допекала со страшной силой. Ему до скрежета зубовного хотелось, чтобы сюда, в сию же секунду, нагрянул какой-нибудь демон и спас его от этого занудства. Куда лучше мутузить врагов, чем терпеть несносного старикана с его вечными придирками.

— Смотри, чтобы ни одной соринки не осталось! — словно насмехаясь над его мучениями, приказал хозяин лапшичной, тряся половником.

Инуяша зарычал. Он уже был сыт по горло этой затянувшейся уборкой, поэтому, бросив опостылевший веник, он подхватил мешающий ему шкаф, намереваясь переставить его на другое место.

Стеклянные баночки, мирно стоящие на полке, жалобно звякнули, когда верхняя часть буфета со всего размаха врезалась в потолок.

— А-а-айя-а-ай!!! — взвизгнул повар. — Ты что творишь?!!

— А чё? — удивился Инуяша. — Теперь-то что не так?!

— О, Боги, и за что мне такое наказание?! А ну, сейчас же верни как было!!!

— Да пожалуйста! — обиделся полудемон и со всего размаха хряснул несчастный шкаф обратно.

Хлипкая доска, устилающая пол, не выдержала столь хамского к себе отношения и с жутким хрустом разломилась пополам. Один из её концов, под тяжестью шкафа, ухнул вниз, тогда как другой резко вздёрнулся вверх, выстреливая стоящим на краю прилавка кассовым аппаратом, как из катапульты. Увесистая железяка, пробив крышу, вылетела на улицу и, весело кувыркаясь, на приличной скорости устремилась к своему застывшему столбом хозяину, который даже в страшном кошмаре не мог увидеть, что смерть настигнет его столь нелепым образом.

Не успел испуганный крик сорваться с губ уже простившегося с жизнью лапшичника, как вдруг перед ним, перехватывая этот звенящий мелочью снаряд, молнией пронесся его нерадивый помощник и, сделав виртуозный разворот прямо в воздухе, под восхищённые крики гуляющей толпы ловко приземлился посреди улицы.

Не обращая внимания на обступающих его со всех сторон зевак, Инуяша, как ни в чём не бывало, спокойно выпрямился и, придерживая пойманный аппарат одной рукой, пошлёпал в сторону бледного, как стена, повара, мысленно готовясь услышать заслуженный нагоняй.

Он почти достиг своей палатки, когда почувствовал, как в его хакама вцепились маленькие ручонки. Удивлённо моргнув, полудемон перевёл взгляд на мордашку маленькой девчушки, которая, радостно подпрыгивая, дёргала его за широкую штанину.

— Дядя! — пискнула она. — Плыгни есё лаз, а то мама сфотать не успела!

— Не знала, что ты такая собственница, Кагоме-чян, — выдохнула Эри, едва поспевая за несущейся сломя голову подругой. — Ну подумаешь — решил парень подработать. И что, теперь убить его за это?

— И правда, — поддакнула Юка, которой тоже уже порядком надоела эта бешеная гонка. — Не маленький же мальчик — за руку водить не надо!

— Да он хуже, чем маленький, — проворчала Кагоме себе под нос, стараясь не давать волю бурной фантазии. Жуткие мысли о том, что может вычудить Инуяша при всём честном народе её откровенно пугали.

— А может, он не хочет, чтобы ты знала? — предположила Юка. — Может, ему просто деньги для чего-то нужны!

— Точно! — подхватила Аюми. — Кагоме-чян, наверняка твой парень тебе кокой-то грандиозный подарок готовит!.. Кагоме-чян?.. Кагоме, ты чего?

Девушка в недоумении уставилась на свою подругу, которая, словно в оцепенении, резко замерла посреди улицы, с таким видом, будто у неё разом разболелись все зубы.

Страстная любительница романтики Аюми даже представить себе не могла, что для Кагоме Инуяша сам по себе был «грандиозным подарочком», и она всерьёз сомневалась, что сможет пережить ещё один.

Стараясь переварить подобный вариант, Хигураши продолжала стоять столбом, пока радостный возглас Эри не вывел её из этого транса:

— Пришли! Вон та лавка!

Моментально забыв о подругах, Кагоме резко рванула вперёд, намереваясь как можно скорей отловить свой сбежавший «презент» и устроить ему хорошенькую взбучку, дабы раз и навсегда отбыть охоту шляться где попало.

— Эй, старик, — игнорируя недовольную физиономию своего нанимателя, крикнул Инуяша, — я весь хлам уже сгрёб. Чего ещё делать?

— Ничего, — поражаясь неиссякаемой энергии своего неугомонного помощника, устало выдохнул повар и, вытерев вспотевшую лысину снятой косынкой, добавил: — Отдыхай.

Пожилой мужчина не помнил себя от усталости. Это белобрысое чудовище, которое он имел несчастье нанять, казалось, выжало из него все соки. Мало того, что, стараясь выполнить его приказы, помощничек разнёс вдребезги пол палатки, так ещё и разные зеваки, желающие посмотреть на эти его выкрутасы, толпой повалили в лапшичную, буквально не позволяя бедному повару отойти от плиты.

— В каком смысле «отдыхай»? — возмутился полудемон, дёрнув спрятанным под косынкой ухом. — Сам же сказал, что не заплатишь, если буду отлынивать!

— Да заплачу я, — отмахнулся лапшичник. — Только уймись наконец!.. Господи, и откуда ты такой взялся на мою голову?! Уж точно не из агентства.

— Не, — мотнул Инуяша головой, — я из колодца.

Повар покачал головой. Ох уж эта молодёжь с их непонятным сленгом — совсем разучились нормально изъясняться. Говорят одно, а понимать надо как-то совсем иначе.

— Как зовут-то тебя, работничек? — спросил он, решив не уточнять, что именно этот странный парнишка имел в виду.

— Инуяша, — просто ответил полудемон, присаживаясь рядом.

— Ого! — присвистнул хозяин лавки. — Это кто ж тебя так назвал?

— Батя, — буркнул Инуяша, не зная обижаться ему или нет на такую реакцию.

— А он у тебя с выдумкой, — впервые за весь вечер добродушно улыбнулся лапшичник. — А моего только на Цуёши и хватило... Ну, будем знакомы, Инуяша. — С этими словами он протянул полудемону руку, которую тот неуверенно пожал.

— Так как твой папа такое имечко выдумать умудрился? — всё никак не мог успокоиться Цуёши.

— Не знаю, — последовал краткий ответ, который никак не мог удовлетворить его любопытство.

— Вот те раз! Тебе самому, что ли, не интересно? Мог бы и спросить у родителя...

— Не мог, — отрезал Инуяша, и повар только теперь заметил, что случайно задел парня за живое. — Помер он.

— Вот оно как, — покачал головой Цуёши. — А мама?

— Тоже, — ещё больше нахмурился полудемон.

Повар вздохнул. Ему вовсе не хотелось расстраивать парнишку, но что поделаешь — слово не воробей. Ну что же, мах на мах, — теперь его очередь.

— Я тоже всех своих родных схоронил, — глядя невидящим взглядом на веселящую толпу, произнёс Цуёши. — Сын, невестка, два внука — одним махом никого не стало.

Удивлённый Инуяша повёл ушами и как-то совсем иначе посмотрел на своего собеседника, который, помолчав немного, опять продолжил:

— Тяжело было. Думал, с ума сойду. Вот лавку эту и открыл. Среди людей оно как-то легче, чем самому... А ты? — снова взглянул он на полудемона. — Друзья-то есть? — парень кивнул. — Это хорошо. Без друзей совсем туго. Береги их!

— Буду! — совершенно серьёзно ответил Инуяша, словно давая самому себе клятву.

Цуёши посмотрел в его светлые глаза, которые в лучах заходящего солнца горели, словно расплавленное золото.

— Ну, а как насчёт девушек? — вдруг усмехнулся он, лукаво поглядывая на порозовевшего полудемона. — Невеста есть?

Инуяша втянул голову в плечи и что-то невнятное пробулькал в свои рукава, которыми попытался прикрыть смущённое лицо, чем окончательно развеселил лапшичника.

— Значит, есть! — захохотал он, хлопнув его по плечу. — Красивая?

— Нормальная, — выдавил полудемон, сливаясь цветом со своим хаори.

— Нормальная, — передразнил Цуёши. — Кто ж так о своей девушке говорит? Эх, молодёжь!.. Всему вас учить надо. Надо так: самая красивая, самая лучшая...

— Ага, — фыркнул Инуяша, — заноза ещё та!

Мужчина снова рассмеялся. Ему определённо начал нравиться этот странный юноша, с которым что-что, а скука точно не грозила.

— Тогда чего ты тут сидишь?! Беги давай к своей занозе! Скоро салюты будут запускать — самое, между прочим, лучшее время для признаний!

— Каких ещё признаний?! — вытянул лицо полудемон, перебирая в голове то, о чём бы он смог рассказать Кагоме. Шиппо стукнул? Да нет! Это уже давно было. К тому же, зачем в этом вообще признаваться?..

— Да не важно! — отмахнулся Цуёши, не желая ничего объяснять. — Ты её главное найди, а там сам догадаешься!

Кагоме летела вперёд, словно ведьма на метле, но лишь практически достигнув цели, поняла, что благодаря своей неудобной обуви, остановиться вовремя у неё никак не выйдет, поэтому, стиснув зубы и выставив вперёд руки, она со всего размаха врезалась в стойку, заставив хлипкое сооружение серьёзно покачнуться. От этого столкновения несколько чудом уцелевших плошек с весёлым звоном рухнули наземь, превратившись в кучу мусора.

Пожилой повар, не успевший вовремя закрыть свою лавку, обречённо вздохнул.

— Девушка, имейте совесть, — устало пробормотал он. — У меня их и так почти не осталось.

— Простите, — пискнула Кагоме, отходя бочком от места преступления. — Извините, я ищу одного парня...

— Ну, а я тут причём? Я вам не сваха! — пробурчал Цуёши, хватаясь за метлу.

Хигураши густо покраснела, но отступать всё равно не собиралась.

— А я ни о чём таком и не прошу! — сжав кулаки, выпалила она. — Мне нужен парень, который здесь сегодня работал!

Повар Цуёши тут же позабыл про свой веник и оценивающе взглянул на стоящую перед ним девушку.

— Так вот ты какая, «нормальная заноза», — усмехнулся он. — Опоздала ты — ушёл твой Инуяша. Аккурат тебя искать...

— Что значит «пойду домой»?! — возмутилась Юка. — Ты же только пришла!

— Кагоме-чян, так некрасиво! — подхватила Эри. — Он, конечно, твой парень, и всё такое, но и мы тебе не чужие!

— Мы же так хотели вместе погулять на этом празднике, — пробормотала опечаленная Аюми. — Побудь хоть немного с нами. Мы ведь и так редко видимся.

Кагоме закусила губу. Ей очень не хотелось расстраивать подруг, но и оставлять Инуяшу надолго без присмотра было страшно. Кто знает, что может выкинуть этот неугомонный парень, если не застанет её дома. Но с другой стороны — он же практически целый день пробыл без неё, и вроде никакой катастрофы не случилось. Может, ничего плохого не произойдёт, если она чуточку погуляет с подружками.

— Ла-а-дно, — с трудом решившись, протянула Хигураши. — Договор дороже денег... Идём гулять!..

Постоянно принюхиваясь, Инуяша медленно брёл вдоль ряда палаток со всевозможными вкусностями. Хоть старик и велел ему найти Кагоме и в чём-то ей сознаться — уходить из этого благословенного места он пока не собирался. Теперь, когда у него впервые в жизни появились честно заработанные деньги, полудемон чувствовал себя просто по-королевски богатым. И не важно, что ценность этих бумажных фантиков по-прежнему оставалась для него большой загадкой, зато с этого момента он мог запросто купить себе любое лакомство и насладиться им без надобности делиться с кем-нибудь.

С дотошной придирчивостью Инуяша обнюхивал каждый деликатес, чтобы решить какой из этих многочисленных вкусняшек выпадет честь быть купленной первой, и, наконец сделав выбор, остановился у открытого очага, на котором жарился пропитанный каким-то пахучим соусом кальмар. Инуяша ещё раз втянул носом воздух и вдруг замер. Сквозь запах еды до него внезапно долетел совершенно иной, но от этого не менее желанный аромат.

Выпрямившись, полудемон довольно усмехнулся.

«На ловца и зверь бежит!» — подумал он и, нащупав за пазухой плотный конверт с получкой, обернулся. Ему до умопомрачения хотелось, как можно скорей отыскать Кагоме и уже наглядно показать ей, насколько он может быть полезным, даже в её дурацком мире. Но окинув сначала быстрым, а затем и более пристальным взглядом окружающих его людей, так и не смог заметить никого даже издалека похожего на неё. Отойдя подальше от сбивающих его с толку запахов еды, Инуяша сделал глубокий вздох, теперь уже совершенно чётко определив в какой стороне ему стоит искать свою школьницу.

К его большому удивлению, родной запах исходил от совершенно незнакомой барышни, и этот факт сильно озадачивал полудемона. Он мотнул головой и, надеясь разгадать эту загадку, начал медленно приближаться.

С каждым сделанным к незнакомке шагом глаза у Инуяши стали расширяться всё сильнее, подтверждая то, в чём уже давно был уверен нюх — на перекинутом через декоративный пруд мостике совершенно точно стояла Кагоме. Прислонившись к низеньким перилам, она, ничего вокруг не замечая, сосредоточенно глядела на какую-то небольшую штуковину в своей руке и при этом настолько отличалась от себя обычной, что полудемон впервые в жизни начал сомневаться в своём обонянии.

С каким-то смешанным чувством он наблюдал за тем, как лёгкий ветерок тихонько теребил выбившуюся из причёски прядку, щекоча голую шею девушки, а потом, словно дразня, резким дуновением распахивал полы расшитого диковинными цветами кимоно, демонстрируя застывшему полудемону краешек ноги.

Инуяша сглотнул. Почему-то повседневная одежда Кагоме никогда не вызывала в нём такой гаммы эмоций, хоть и открывала его взору гораздо больше, чем сейчас. Непонятно откуда появилось настойчивое желание сделать что-то в высшей степени непристойное, а именно: сжать её в своих объятиях и, не обращая внимания на окружающих их людей, припасть губами к обнажённой шее.

Набирая на одолженном у Эри мобильнике свой домашний номер, Кагоме пыталась прикинуть: чем бы мог заинтересовать Инуяшу её младший брат, чтобы полудемон снова куда-нибудь не смылся. У неё совершенно не было никакого желания отлавливать его по всему городу, тем более, что передвигался этот горячий демонический парень гораздо быстрее любого общественного транспорта.

Погружённая в свои думы Кагоме уже нажимала клавишу вызова, как вдруг некто неизвестный совершенно бесцеремонно обхватил её талию, и в следующее мгновение она уже уносилась в заоблачные дали, удерживаемая в крепких объятиях.

Прекрасно понимая, какому похитителю принадлежат схватившие её руки, Кагоме больше испугалась за чужой телефон, который от неожиданности чуть не выронила, нежели за свою собственную безопасность. Ей настолько было привычно во всём доверять этому ушастому нахалу, что она даже и не подумала вырываться. И когда полудемон, доставив её в укромный уголок, опустил на землю, Хигураши вовсе не выглядела перепуганной, а уж скорей всего наоборот.

— Инуяша! — возмущённо воскликнула она. — Ты что вытворяешь?! Где тебя целый день носило?! Я чуть с ума не сошла от…

Ругаясь, Кагоме резко вскинула голову и, взглянув Инуяше в лицо, моментально умолкла. В его янтарных глазах, на этот раз, светилось нечто такое, от чего сердце в её груди забилось с такой силой, что казалось ещё чуть-чуть, и оно выпрыгнет наружу.

— Я м...м...между прочим волновалась, — пробормотала она, стараясь заполнить неловкую паузу, что повисла между ними. — Не пропадай так больше...

Инуяша не ответил. Он лишь крепче прижал к себе уже изрядно покрасневшую Кагоме, которую до сих пор так и не выпустил из рук, и, склонив голову, практически уткнулся носом в её ухо, заставляя множество мурашек лавиной прокатываться по всему её телу. В этот самый момент в дали что-то громыхнуло, и всё небо моментально раскрасил яркий букет разноцветных искр.

Горячее дыхание обожгло правую сторону лица Хигураши, когда, собравшись с силами, полудемон наконец признался:

— Я вчера врезал Шиппо...

На мгновение Кагоме как оглохла. Она не слышала ни рёва восхищённой толпы, ни буханья взлетающих в воздух фейерверков — совсем ничего. В ушах у неё звенели лишь сказанные одним идиотом слова, которые она меньше всего ожидала услышать в такой волнующий момент.

Не в силах сдержать накатившие на неё эмоции, Хигураши стиснула зубы и с непонятно откуда взявшейся силой со всего маха врезала Инуяше коленом в пах. И хоть удар для полудемона оказался не таким уж и чувствительным, зато вложенных в этот пинок эмоций вполне хватило, для того, чтобы тот сложился пополам.

— Идиот!!! — завопила она. — Придурок! Бесчувственный чурбан! Да как ты?.. Вот тебе за Шиппо-чяна!.. А это за идиотскую шутку!.. А это за «нормальную занозу»! А это...

Каждая произнесённая разъярённой Кагоме реплика сопровождалась яркой вспышкой в небе и смачным шлепком кожаного ридикюля по ушастой макушке прибывающего в ступоре Инуяши, который, ничего не понимая, вяло уклонялся от атакующей его Кагоме, стараясь понять от чего та так разошлась. В конце концов, устав от от этих нападок, полудемон ловко перехватил руки беснующуюся девушки за запястья и, не придумав ничего лучше, просто заломил их ей за спину. После чего, мысленно упомянув парочкой недобрых словечек гада-лапшичника, посоветовавшего ему эту дурь с признанием, резко припал губами к визжащему рту Хигураши, даря тем самым своим многострадальным ушам долгожданный отдых.

— Ничего себе! — воскликнул Сота, когда Кагоме раскрыла белый конверт с инуяшиной получкой. — И всё это ты сам заработал?!

— А то! — хмыкну весьма довольный собой полудемон. — Теперь и на лапшу хватит, и на какой-нибудь дурацкий горшок!

Нос парня с каждым словом задирался всё выше, а самомнение раздувалось всё больше. И пусть он до сих пор не понимал, сколько именно ему заплати, зато удовлетворение от того, что его в один день похвалило такое количество людей доставляло неописуемое удовольствие.

Единственное, что огорчало весьма гордого собой Инуяшу, так это отсутствие в этом времени остальных членов их команды, которым тоже не помешало бы узнать о его успехах. Но ничего. Завтра, когда они вернутся в средневековье, друзья обязательно во всех подробностях узнают о том, какой он добытчик. И пусть Мироку не думает, что только он барыши заколачивать умеет!

— А что ты делал на работе? — с энтузиазмом поинтересовался Сота, ожидая услышать что-то в высшей степени сногсшибательное.

Полудемон сник. Этот, казалось, простой вопрос немного успокоил его расходившееся эго. Сразу вспомнились разбитые вдребезги тарелки и разнесённый в щепки стол.

— Да так... Всякое... То то, то это... — уклончиво промямлил он, но такой ответ вполне удовлетворил радостного Соту, который совершенно по-своему представлял и «это», и «то».

— И тебе столько заплатили?! Вот здорово!

Кагоме вздохнула. Не так уж и много было денег в конверте, чтобы вызывать столь бурный восторг, но подумав немного, не стала произносить это в слух, дабы не портить мальчикам настроение.

— Завтра сходим в супермаркет, — сказала она, аккуратно складывая купюры. — Там на втором этаже распродажа, так что, думаю, в сумму мы должны вложиться.

— Кстати! — вдруг подскочил Инуяша, услышав слово «этаж». — А у меня ещё есть!

— Ещё? — не поняла Хигураши и вместе с братом вопросительно уставилась на копающегося у себя за пазухой полудемона, который, потратив на изыскания пару минут, вынул на свет божий весьма измятую бумажку.

— Ого! Ушастик, — взвизгнул Сота, едва его сестра расправила потрёпанную купюру, — какой же ты крутой!!!

Инуяша удивлённо дёрнул ухом. Он никак не мог понять такую реакцию. Ведь бумажка была всего одна, да и то какая-то неказистая — вся зелёная. Те, что он заработал в лавке с лапшой, были куда красивее, но почему-то именно эта больше понравилась семейству Хигураши.

Устав разбираться в хитросплетениях этого мира, Инуяша мысленно махнул рукой на весь этот дурдом и, растянувшись на полу, стал лениво поглядывать на продолжающего восхищаться Соту, который, как заводная игрушка, бегал вокруг него, пока Кагоме, подняв на свет денежную единицу, уже в сотый или даже тысячный раз вглядывалась в водяные знаки, словно надеясь, что хоть они ей подскажут: откуда у Инуяши взялась стодолларовая купюра.