Трагедия дракона (джен)

Они бежали.

Ночь скрывала их от враждебного глаза. Визерису не сообщили, почему они бегут, но он догадывался. Все было плохо, старший брат лишь на день приехал, после чего, забрав всех, кого только мог, опять уехал воевать — конечно, никто не говорил с Визерисом о войне, но шептались в Красном Замке всюду. Отец ничего им с матушкой не сказал, лишь страшным шепотом велел собираться.

Визерис зажмурился, пытаясь прогнать из головы то, что он там видел. Тлеющий, отвратительно пахнущий жареной плотью труп десницы Челстеда, угодливый Паук по одну сторону отца и незнакомый человек, с той же страстью смотрящий на дым от сожженого человека, что и отец. Руки короля с длинными ногтями подрагивали, но голос был спокойным и пустым.

Мальчик споткнулся, но удержался от падения — его перехватила мамина рука. Тогда, за один вечер до их побега, отец отпустил его, а матушке велел ждать у себя. Визерис уже немного понимал, что там происходит, но не понимал, почему матушка так плотно оделась и так медленно идёт — если бы они не держались за руки, он бы ее давно обогнал. Но он не знал, что спросить.

Королевская Гавань была непривычно тиха и темна. Визерис почти никогда не выходил в город, тем более ночью, но все равно было жутко. Почти нет фонарей, лишь старый Виллем Дарри освещает путь, из живых людей — две худые женские фигуры, бесшумно убежавшие, лишь завидев их отряд. Все молчали — да и страшно было говорить в такой тишине.

Лишь через час, сев на небольшой корабль с черными парусами, Визерис смог хоть что-то произнести.

— Я не уйду от матушки! Не уйду! Уходите сами, а не то я... Прикажу вас всех...

Они ушли, включая толстую и болтливую няньку Эллин. Мама не шевелилась с того самого момента, как села на свою койку. Она не ложилась, даже капюшон не сняла — просто сидела без движения.

— Визерис, тебе лучше пойти к себе. Это путешествие лёгким не будет, — сказала королева Рейла пустым голосом. Но пустым по-другому, не как у отца.

Но Визерис не собирался ее слушать.

— Я сегодня с тобой, — сказал он. Его лицо непроизвольно исказилось.

Рейла откинула капюшон. На левом виске виднелись три глубокие борозды, как от длинных и давно не стриженных ногтей. Но Визерис смотрел не на висок, а на слабую, будто вымученную улыбку матушки.

— Ты мой защитник, — прошептала она мальчику и погладила его по голове.

— Я твой дракон. Я буду тебя защищать. Ворвутся враги, а я — бам-бам, — и их больше нет! — выкрикнул Визерис и закашлялся.

— Лезь лучше под одеяло. Вдруг заболеешь.

Эту ночь они провели вместе.

* * *

Снаружи бушевал ветер.

Башня Морского Дракона располагалась очень высоко. Если посмотреть оттуда, море казалось маленькой лужицей, настолько оно было далеко. Но сейчас, в свете молний, море было видно очень хорошо. Большое, злобно пытающееся добраться до замка, оно пенистыми волнами пожирало и размалывало в щепки корабли.

Визерис смотрел в окно. Ветер выл в ушах, проникал сквозь одежду к коже, но холодным не был. Летний ветер, летняя буря. Только для рода Таргариенов сейчас было отнюдь не лето.

Где-то внизу, там, где нет воющего ветра, сейчас находилась его мама. Он, мама, да будущий братик или сестричка — все, что осталось от Дома. Отца убили, причем убил тот, кто должен был защищать, брата тоже. Ничего, скоро они пожалеют, они узнают, что значит гнев дракона... Только для этого нужны корабли.

Визерис вновь посмотрел вниз. С тревогой, но в то же время и надеждой — стихия же уничтожила не все? Правда же?

Так шли часы. Мама сказала ему, что не нужно находиться рядом, пока она рожает. И он хотел ее послушаться, но так долго ему никто ничего не говорил! Ему, вообще-то королю Визерису Третьему! Он решительно поднялся и спустился вниз.

Никто ему не преграждал путь. Да и кто бы посмел встать на пути законного короля? Каменный Барабан, Визерис знал, что именно там сейчас находится его мама, в большой комнате, в окружении мейстеров и повитух...

Он вошёл. И увидел всё.

Орущий комок в руках Виллема Дарри.

Септу, бормочущую молитвы Отцу, Матери и Неведомому.

Неподвижную матушку с окровавленным чревом на большой кровати.

Никто ничего не сказал Визерису. Лишь ребенок продолжал орать. Никто не пересек его путь к матери.

Он кричал.

Он звал.

Он тряс ее за руку.

Ничего не действовало.

Он не запомнил, как покинул ту комнату.

* * *

— Просыпайтесь, мой король! Быстрее!

Визерис проснулся мгновенно. Последние несколько дней его сон был беспокойным и прерывистым.

Он поморгал и увидел в тусклом свете лампы сира Виллема Дарри. На его руках была маленькая девочка. По его словам, перед смертью мама сказала, что ее именем будет Дейнерис.

Визерис ее ненавидел. И в то же время понимал, что о ней нужно заботиться. Кроме нее, спящей крохи с белым хохолком на голове, у него никого не осталось. А он всё-таки король и глава Рода.

— Время дорого. Нам надо уходить.

— Корабли узурпатора уже здесь?

— Здесь, и не только. Ваши слуги хотят продать вас Баратеонам.

Остатки сна мгновенно слетели с Визериса.

— Это... Их нужно наказать! Они что, не знают, с кем имеют дело?!

— Мой король...

— Они имеют дело с драконом! Сир Дарри, вы хотите сказать, что они не поплатятся за это?!

— Мой король, у вас недостаточно сил и времени! Я подготовил корабль, мы уплывем в Браавос и будем ждать. А если сейчас потратить время на наказание, то нам не бежать от оленя. Вам напомнить, мой король, что случилось с детьми Рейгара?! — спросил мастер-над-оружием и закашлялся.

Визерис прекратил спорить и начал собираться. Дарри говорил ему, что по его сведениям, Рейнис нанесли сотню ударов ножом, а Эйгону разбили голову об стену. Визерис точно не хотел, чтобы с ним такое приключилось.

— Я ещё вернусь, — злобно прошептал он и поднялся.

Сборы были очень недолгими.

* * *

Двенадцатилетний мальчик и четырёхлетняя девочка стояли перед красной дверью.

Она была заперта.

В заплечном мешке мальчика было самое ценное — корона матери. Старый Дарри успел ее взять с собой, а Визерис с ней не расставался.

Но все равно внутри оставалось так много всего! Все их предали, даже толстая нянька Эллин. Все отвернулись, как только старый Дарри, заболевший ещё на Драконьем Камне, всё-таки умер.

Но ведь они не могли сами его предать? Он же король! Законный король, которому они должны подчиняться...

В голову пришла внезапная мысль. Он в бессильной ярости стукнул кулаком об дверь.

Ну конечно! Их купили люди узурпатора! Как больше половины Великих Домов предали его отца, так и слуги! Конечно, как он мог им довериться...

И тут в голову пришла другая мысль.

Если люди узурпатора так близко, они в любой момент могут...

— Братик, а почему нас не пускают?

У Дейнерис был очень красивый, нежный голосок. У мамы тоже был красивый голос, пока она не умерла в родах.

Визерис судорожно и жестко схватил ее за руку.

— Нам нельзя здесь больше находиться. Кругом одни предатели, — прошипел он.

* * *

Седьмые именины Дейнерис.

Они остановились на постоялом дворе среднего качества. Это были сложные полгода. Визерис не мог работать — во-первых, королю не пристало, а во-вторых, некому было оставить Дейнерис. К счастью, кое-где его кормили обещаниями и хорошей едой. Они бежали из Браавоса как можно быстрее, наемные убийцы чудились Визерису за каждым углом. Они побывали в Лорате и Норвосе. В последнем до него дошли слухи, что Мартеллы помнят и готовы предоставить армию... Они не подтвердились.

Квохор всегда был городом купцов и ремесленников, не воинов. Его защищали Безупречные, а власти больше беспокоились о валирийской стали, чем о валирийских наследниках западных земель. Но прежде чем двигаться на юг, в сторону Лиса, Тироша и Мира, Визерис должен был попытаться что-то сделать здесь.

— Братик, расскажи мне о Рейгаре!

Визерис лишь скрипнул зубами. Он занят, он пытается выглядеть как можно лучше, чтобы не было так унизительно просить! У него нет времени!

Заплечный мешок с драгоценностями стал легче на четверть. Но Визерис ещё берег корону матери. Он так и не полюбил сестру, но она должна была выжить. Выжить и стать его — чтобы род драконов не прервался.

Но выживание не означало права на вопросы! Он и так ей рассказывал все, что знал! Переживал те моменты один за другим, переживал заново всю боль, все чувства, которые испытал тогда! А ей все было мало! Ей...

В глазах Визериса заплясали демоны. В самом деле, какое она имеет право...

— О чем же тебе рассказать, сестричка? О том, как Рейгар бежал с "любимой женщиной"? О том, как он до того женился на Элии Мартелл, вместо того, чтобы, как его отец и дед, жениться на сестре и не разбавлять драконью кровь? Ах да, я же забыл, что вы, моя принцесса, соизволили родиться, когда он уже был мертв и королевство захватил узурпатор!

Дени не отвечала, лишь испуганно таращилась на брата своими огромными фиолетовыми глазищами.

В тот день он впервые поднял руку на сестру.

* * *

Они уже несколько месяцев жили у магистра Мопатиса.

Визерис слишком устал выживать вдвоем с мерзкой сестричкой, в которой не горело огня — лишь страх. Чем больше он думал о том, что было тогда, тем сильнее понимал — она корень всех бед. Появись она на свет раньше — и Рейгару не было бы нужды ни в болезной дорнийке, ни в буйной северянке. Не появись она вообще — мама была бы жива. Умри она пораньше — и ему не пришлось бы продавать корону...

Он всё ещё был главой Дома Таргариенов.

Он всё ещё был королем.

И последнее предложение магистра славного города Пентоса обдумывал очень долго.

Но если это поможет вернуть в Вестерос драконов, почему бы и нет? Его уговоры не работали уже семь лет. Или девять? Когда там умер старый Дарри?

— Я подумал над вашим предложением, Иллирио. Я согласен.

А спрашивать сестру, хочет ли она замуж за дикаря, не нужно. Он ее король, глава ее Дома, и он видеть ее рядом с собой не сможет. Пусть и хочет, но на это есть пара похожих служанок в доме Мопатиса.

Жизнь наконец-то налаживалась.