Слушается дело (джен)

— Слушается дело Малфой против Дамблдора, — произнёс Дамблдор.

Старший.

Люциус, сидевший на месте истца, при этих словах с трудом удержал улыбку. Как, всё же, звучит! Да хотя бы ради этого надо было затеять это расследование. Впрочем, коз тоже жалко, конечно — его чудесные белые козочки, с нежнейшей шерстью, из которой эльфы пряли тончайшую пряжу! Подумать страшно, что этот старый извращенец мог с ними сделать!

Аберфорт, сидящий на месте ответчика, вызывающе посмотрел на председателя Визенгамота, являющегося, по совместительству, его старшим братом, и пару раз дёрнул себя за бороду, беззвучно изобразив: «Ме-е». Или «Бе-е» — кто его, старого хулигана, разберёт.

Дамблдор… старший — братья были ужасно похожи, а учитывая, что подлец Аберфорт сегодня надел мантию точно такого же цвета и кроя, что и мантии у членов суда и, разумеется, у его председателя, происходящее выглядело немного абсурдно. И ведь не скажешь ничего: любой человек имеет право носить мантию сливового цвета классического покроя.

«Надо было тоже такую надеть, — подумал вдруг Люциус. — Забавно бы вышло». Но на нём была обычная чёрная мантия — хотя как обычная… элегантная. И весьма, весьма, дорогая.

Пока господин председатель — и по совместительству старший брат ответчика, с удовольствием напомнил сам себе Люциус — зачитывал обвинения, Аберфорт с любопытством разглядывал зал, а встретившись глазами с Малфоем, показал вдруг ему неприличный жест. Люциус даже покраснел от неожиданности — нет, скажите, пожалуйста, что этот… этот… козолюб себе позволяет?! Он отвернулся, гордо вздёрнув подбородок. Показывать, что ты такое увидел — себя не уважать. Вот ещё.

Слово, тем временем, взял представитель обиженной стороны: Малфой мог позволить себе — что и сделал — самого лучшего юриста. Начал он с трагического описания психологического состояния пострадавших животных, в котором те были найдены более чем через сутки после исчезновения.

-… несчастные невинные существа, которые за всю свою счастливую до сего трагического дня не видели ничего страшнее, чем недостаточно свежее сено, и не испытывали принуждения ужаснее, чем неловко расчёсываемая шерсть! Представьте их шок, когда они оказались в этом чудовищном помещении, который мистер Дамблдор по какому-то недоразумению называет сараем!

Далее последовали большие и выразительные колдографии, которые юрист не поленился напечатать лично для каждого из членов уважаемого Визенгамота, где несчастные белые — вернее, уже не слишком белые — козочки робко жались в углу какого-то полуразваливающегося помещения.

— Но самый главный вопрос! — трагически возвысил голос представитель истца. — Как, скажите на милость, принадлежащие уважаемому семейству Малфоев козы могли вообще попасть к мистеру Дамблдору? Бесспорно, подобное могло произойти только в случае умышленного похищения животных их поместья — иными словами, настоящей кражи со взломом!

Люциус аж забыл, как дышать. Что этот… эта судейская крыса себе позволяет?! Что он вообще несёт?! Какая кража со взломом?! Из их поместья?! Как у него вообще язык повернулся сказать… такое?! Их дом… чтобы какой-то… Дамблдор взломал их Малфой-мэнор?!

— И я сейчас расскажу и продемонстрирую уважаемому суду, как это было сделано! — тем временем разливался соловьём юрист.

Он… что?! Покажет здесь сейчас всем, как вскрыть Малфой-мэнор?! Здесь?! При прессе?!!

Люциус ловко ухватил неосторожно подошедшего к нему в этот момент собственного представителя за край мантии и, резко, дёрнув, зашипел не хуже профессора Снейпа — научился, наверное, за годы общения:

— Даже не думайте! Какой взлом?!

— Не волнуйтесь, мистер Малфой, — с воодушевлением прошептал тот, — всё будет сделано в наилучшем виде! Мы не просто добьёмся от него компенсации — мы ещё и в тюрьму его отправим! Лет на пять!

— Какая тюрьма?! — побелевшими от ярости губами проговорил Люциус. — Здесь пресса! Это же всё равно, что открыть двери для всех желающих! Даже не думайте!

— Всё будет отлично! — бодро заверил его тот, выдернул из рук онемевшего от такой наглости Малфоя край своей одежды и…

— Я протестую! — воскликнул быстро обретший способность разговаривать Люциус. — Не было никакого взлома! И кражи не было тоже! — добавил он торопливо. — Господин председатель, я ответственно заявляю — никакого проникновения в Малфой-мэнор не было, это абсолютно невозможно!

— Но тогда, — поднялся адвокат Аберфорта, — как ваши козы вообще могли попасть к мистеру Дамблдору? Если не было никакого похищения?

— Да, — сказал председатель Визенгамота и — не будем этого забывать — по совместительству старший брат ответчика.

— Понятия не имею! — воскликнул Малфой. — Откуда мне знать, где э… мистер Дамблдор взял их?!

— Я вижу только два способа, — с неприятной улыбкой проговорил адвокат: — Или их похитили у вас из поместья, или их уже не было там, когда мистер Дамблдор их подобрал.

Люциус открыл рот, чтобы возмутиться… и закрыл. Потом открыл снова — и снова закрыл. Мерлин, как же он так… и что теперь делать?

— Мистер Дамблдор, — меж тем, адвокат обратился к своему клиенту, — где вы взяли этих животных?

— А кто их знает, — пожал тот плечами. — Не помню. Слишком много огневиски, знаете ли. Ничего не помню. Сам удивился. Захожу утром в сарай — а там козы. Стоят. Ну, я поначалу-то решил, что они мне просто мерещатся — вы знаете, — он нахально подмигнул суду вообще и старшему брату в частности, — после пары бутылок огденского чего только не привидится… козы ещё далеко не самое странное. А потом вы пришли. С аврорами. Сердитый такой, — он поглядел на Малфоя, потом перевёл взгляд на судей и проговорил с неожиданной искренностью: — А с другой стороны… вы знаете — может, и украл. Я, вообще, мог… если б увидал такую прелесть — с пьяных глаз чего не сделаешь. Мог и украсть, — решительно кивнул он.

— Не могли! — слегка истерично выкрикнул Люциус. — Тем более с пьяных глаз! — добавил он в бешенстве. — Малфой-мэнор — одно из самых защищённых поместий в Британии! Оттуда невозможно ничего вот так… украсть!!!

— Ну, не знаю, — протянул с сомнением Аберфорт. — А мне кажется — с меня сталось бы. Очень уж я люблю коз, — почти интимно признался он то ли суду, то ли Малфою, то ли родному брату. — Нет, наверное, всё же украл. Иначе откуда они у меня в сарае взялись?

— Они могли… пастись! — торопливо ответил Люциус. — Паслись, паслись — и заблудились!

«Мерлин, что я несу?!» — подумал он в ужасе — но а что ещё было делать?! Немыслимо же позволить кому-то даже подумать о том, что в Малфой-мэнор можно влезть, словно в какую-нибудь Нору. Да ещё спьяну. Пусть даже и Дамблдору — и, кстати, ведь даже не старшему! Позор!! Невозможно!!!

— Ваше поместье находится в Уилтшире, если я не ошибаюсь, — сказал адвокат ответчика — юрист Малфоя, кажется, возымел внезапное желание переменить причёску путём выдёргивания своей шевелюры, — а сарай мистера Дамблдора находится в Хогсмиде. Вам не кажется, что это достаточно далеко?

— Они долго паслись! — категорично заявил Люциус. Эх, позориться — так хоть с размахом. А размах — это он умеет. Начнём.

— Насколько долго? — насмешливо поинтересовался адвокат.

— Очень долго, — решительно сказал Малфой. — Это же козы. Что они знают о времени.

— Простите? — адвокат, кажется, растерялся.

— Я говорю: что они знают о времени? — повторил Люциус. — И о направлении тоже. Они же не птицы. Они не умеют ориентироваться. Несчастные маленькие животные, никогда не уходившие далеко от дома. И вдруг — простор. Воля. Вы представляете, какое это было для них потрясение?

— А… а… а как они там оказались? На этой, как вы выразились, воле? — слегка озадачено спросил адвокат.

— Ну как оказались.

Действительно. КАК?!! Думай, Люциус, думай! И, желательно, побыстрее.

— Они же не рабы, — сказал Малфой возмущённо. — Захотели погулять — и ушли. Свободные животные. И вот — заблудились. Вы знаете, мистер Дамблдор, — сказал он проникновенно, подходя к ответчику и протягивая ему руку, — я вам так благодарен за то, что вы приютили их. Представить страшно, что с ними могло бы произойти, если б не вы.

Аберфорт с удовольствием схватил протянутую ему руку обеими своими и потряс её с невероятным воодушевлением:

— Всегда рад помочь, мистер Малфой! Всегда рад!

— Я так вам обязан, — дрогнувшим голосом проговорил Люциус и приложил к глазам платок. — Они так дороги всем нам — вы даже не представляете. Мои бедные девочки. Если б не вы. О-о, — протянул он, потрясённо покачав головой. — Даже представлять страшно. Спасибо вам. От всех нас. Спасибо.

Они переглянулись с Аберфортом, и Малфой подумал, что младший Дамблдор, кажется, вовсе не так уж похож на своего брата и вообще, кажется, отличный мужик. И что он привязался к нему с этими козами? Заняться ему, что ли, нечем… глупость какая. Мало ли. Ну, любит человек коз. Имеет право.

— Я правильно понимаю, — растерянно спросил тем временем председатель Визенгамота, по совместительству старший брат ответчика, Альбус Дамблдор, — что у мистера Малфоя нет никаких претензий к мистеру Дамблдору?

— Абсолютно! — Люциус развернулся и, высвободив, наконец, свою руку, прижал ладони к груди. — Напротив! Да я счастлив, что мистер Дамблдор их нашёл! И готов возместить ему все расходы, которые он понёс по их временному содержанию, — добавил он твёрдо.

— Тогда что мы все здесь делаем? — с ещё большей растерянностью проговорил председатель Визенгамота… ну и так далее.

— Вот и я тоже очень хотел бы знать: что мы вообще все тут делаем? — возмущённо поддержал его Люциус. — Полдня уже потеряли.

— Так я пойду? — спросил Аберфорт, вставая.

— Не хотите проведать козочек? — тут же предложил ему Малфой.

— А что. Можно, — кивнул тот.

— Буду рад, — Люциус подхватил его под руку и потащил к выходу из зала. — Всего хорошего, господа!

— И вам… всего. Хорошего, — слегка ошеломлённо проговорил Председатель и Старший Брат.

А Малфой, крепко держа под руку Аберфорта и быстро шагая вместе с ним по коридору, раздумывал, сколько понадобится самого лучшего огденского, чтобы заставить-таки младшего Дамблдора рассказать, как, к Мордреду, тот раздобыл этих драккловых коз?!