Сыграем?.. (джен)

Клинок к клинку. Глаза в глаза. Прерывистое, сдерживаемое дыхание, срывающееся с губ, смешивается, не становясь, однако, единым целым, — как и ауры братьев: раскаленная докрасна от гнева, пышущая жаром и негодованием одного и льдисто-насмешливая, обволакивающая, замораживающая мысли и чувства — второго. Расчет и эмоции. Бессилие и превосходство. Инь и ян. Ё и Со.

Так было всегда. Должно быть, повелось так в императорском семействе, что родственные узы мало что значили в сравнении с амбициями и желаниями. Каждый сам за себя в этой извечной игре рода человеческого. Заговоры и интриги стали вторым, а по сути — истинным лицом двора. А также — родной средой и образом жизни для Ё.

Со избежал этого, с юных лет отданный в чужую семью. Приученный бороться за себя и не доверять никому, он возненавидел эту приторную, лживую атмосферу изначально, с первого же вдоха. Будь его воля, Со навсегда бы остался при армии, вдали от дворца и его паутины... Будь его воля... но властитель здесь не он. Его судьба отдана в чужие руки еще отцом и матерью, теми, кого он, порой ненавидя, все же любит — преданно, искренне, чуть болезненно, не находя отклика. Что, впрочем, не мешает пытаться опять и вновь. А вдруг?..

Ё наблюдает за этим с толикой презрения. Он почти не помнит младшего брата, большую часть жизни проведшего вне дома. Для него Со чужак, дикарь, почти животное, не случайно поименованный в народе Волком. Они слишком разные, чтобы Ё когда-нибудь смог его понять. Если бы пожелал, конечно. Только кому это надо? Мать верит в него, а младший брат восхищается... чего еще нужно для жизни? Лишь трон, власть, ради которой Ё и рожден на свет. Будь его воля, их пути с Со никогда не пересекались бы. Будь его воля... но пока приходится примириться с присутствием здесь этого дикаря. Прилюдно поддевать и издеваться, про себя иной раз завидуя его смелости. И не теряя надежды приручить. Однажды. Как-нибудь...

Клинок к клинку. Высекая искры, вкладывая все силы, они вновь сходятся в противостоянии. В который по счету раз? Наверняка не помнит ни один. Со никогда не привлекал особого внимания честолюбивого брата, но как-то ненароком, словно назло, оказывался меж ним и целью. Путал хорошо выверенные планы, отвлекал внимание, вкладывал палки в колеса. Ничего, по сути, для себя не приобретая. Ё никогда не мог этого понять. Что есть такого, что понуждает брата включаться в ненужный ему спор? Для чего тот вновь и вновь встает на его пути? Матушка же ясно дала понять, что не желает иметь ничего общего со средним, нелюбимым отпрыском. Да и отец навряд ли назначит наследником. Тогда зачем? Во имя чего это все?.. Пожалуй, лишь одним богам известно... да и то не наверняка.

Со опускает меч и успокаивает дыхание. Силясь не смотреть в насмешливо-понимающие, полные ехидства и превосходства глаза брата. В противном случае он не уверен, что сможет удержаться. Со бросает краткий, затравленный взгляд на стоящую на коленях девушку, на острое лезвие возле ее шеи. Ему до боли, до зуда в пальцах хочется завершить начатое. Однажды он уже победил Ё, пусть и не желая ему погибели, почему бы этому не получиться и на сей раз? Сейчас... особенно сейчас, когда он жаждет крови, мечтает стереть с губ Ё эту гадкую ухмылку. Хочет... но не может. От его решения зависит она... с некоторых пор самое близкое, единственно родное существо во всем дворце. Хе Су... Ради нее единственной он должен остановиться. Должен выжить и выстоять в этой схватке и однажды обрести волю поступать так, как захочет. Должен стать сильным и хитрым, чтобы однажды все же победить.

Ё отслеживает направление его взгляда и усмехается. Открыто и почти торжествующе. Матушка не зря учила его разбираться в людях. Порой они бывают до обидного предсказуемы. Он знал, как поступит Со еще в тот момент, когда предложил ему выбор. И не слишком огорчился бы, если бы тот выбрал до конца стоять на своем. Ё инстинктивно чувствует опасность, исходящую от брата. При всей своей эмоциональности и уязвимости тот силен, слишком силен телом и духом. И может однажды сорваться с поводка. Что ж, тем интереснее будет наблюдать за ним до этого момента. Люди — такие забавные игрушки... особенно некоторые.

Однажды он победит. Если сумеет... Это читает Со в чуть сощуренных, настороженных даже в миг триумфа глазах Ё. Тот никогда не простит ему того единственного поражения, всегда будет стремиться отыграться, согнуть, сломать. Уж он-то знает, сколь тяжело дается Со притворство и подчинение.

Но он сумеет. Ему есть, ради кого стараться. Со не может видеть будущее и предсказать своего решения, принятого всего лишь месяц-другой спустя, со слезами на глазах и с кровью на руках. Чужой кровью, пролитой им. Тогда он окончательно поклянется себе добиться власти и остановить это безумие, какую бы цену ни пришлось заплатить.

Всего этого Со пока не знает. В его глазах отражается отблеск чужого клинка и темные, полные отчаяния, глаза Су. А в душе медленно разгорается пламя, рождая на губах чужую, сдержанную и многозначительную улыбку-оскал. Ты желаешь поиграть, брат? Что ж, ты сам этого захотел. Сыграем!..