Pansy Road (гет)

Никогда не любила маггловский кофе — сладкий, полупрозрачный, да еще и с каким-то странным привкусом. И эти картонные стаканы, за которые нельзя взяться так, чтобы не обжечь руки. Я вышла из Старбакса на Виллерс-стрит, сжимая горячий стакан двумя пальцами почти у самых краев и пытаясь одновременно стянуть с себя министерскую мантию, — магглы и так уже бросали на меня странные взгляды. Впрочем, я сама виновата: знала же, что волшебная одежда, какого бы простого кроя она ни была, сразу же привлечет внимание. Я поставила стакан на пустой столик, единственный из трех, и торопливо сунула скомканную мантию в сумку. Теперь я ничем не отличалась от пестрой толпы, и излишнее внимание исчезло, как по волшебству.

Наверное, это единственное, что всегда нравилось мне в маггловском Лондоне: за каких-то полчаса можно встретить тысячи людей, среди которых не будет ни одного знакомого лица, и знать при этом, что вряд ли когда-нибудь увидишь их снова. Волшебный мир всегда казался мне маленькой деревней, где с одними ты общаешься, с другими воюешь, но и о тех, и о других знаешь практически всё. Так же, как и они о тебе.

Я старалась идти как можно медленнее — надеялась, что кофе остынет, когда я дойду до моста, да и толкаться с суетящимися магглами не хотелось. На набережной Виктории оказалось неожиданно холодно. Казалось, что в здание подземки я заходила не пару минут назад, и уж точно не летом.

Хангерфорд-бридж, как и всегда в такое время, был почти пуст. Я заправила за уши растрепавшиеся волосы, снова, как в школе, короткие, и быстро поднялась по лестнице. Солнце уже садилось, но даже отсюда — с середины моста — небо казалось серым и хмурым, и я не смогла вспомнить ни одного красивого заката в Лондоне. Немного остывший, кофе стал еще хуже, и больше всего мне хотелось вылить его в реку, но на улице было слишком холодно, а я не хотела доставать мантию. Меня хватило еще на три глотка, пока в рот не попал горький кофейный порошок. Я бы даже сплюнула, не вбей мне мать в голову, что это некрасиво. Как же её всегда волновало чужое мнение — кто как посмотрит, кто что скажет, она и в туалете, наверное, сидит с прямой спиной и задранным подбородком. Я никогда её не понимала.

Я выкинула стакан в первую же урну и посильнее натянула рукава рубашки, ветер на этой стороне реки был еще холоднее. Или это я уже успела замерзнуть. Музыку, доносившуюся из Королевского фестивального зала, было слышно даже на набережной, и я облокотилась на ограждение, намереваясь провести здесь следующие пару часов. Сегодня я ужинаю с Драко и его невестой, Асторией Гринграсс, в его лондонском особняке. Сегодня я впервые за долгое время проведу вечер за пределами поместья и вне досягаемости матери, упреки и нравоучения которой становилось все сложнее терпеть. Она почему-то считала, что я умру старой девой, если не стану слушать её советов, и как-то не хотелось говорить ей о том, что я уже и не дева, в общем-то, — в её глазах я сразу стала бы шлюхой.

Драко я видела все реже, дружба, когда-то казавшаяся нам необходимой, постепенно угасла, и последние пару лет мы встречались не так уж часто. У него была семья, почти-жена, работа, любимый квиддич, даже не знаю, добился ли хоть один из наших таких же высот. Блейза я не видела со школы, он покинул Англию сразу же, как только после победы Поттера открыли границы. Впрочем, мы обменивались поющими открытками — только на Рождество, про мой день рождения Забини благополучно забыл, я ответила ему тем же. Миллисент уже с мужем и двумя детьми жила где-то на границе с Уэльсом и свое поместье покидала крайне редко. Об остальных я знала только то, что они живы.

В паре шагов от меня к парапету прислонился какой-то парень, он с блаженным видом затянулся сигаретой и прикрыл глаза, а я, воспользовавшись возможностью, его рассматривала.

— Вам что-то надо? — вдруг спросил он, делая еще одну затяжку, по-прежнему не открывая глаза.

— Нет, простите.

Стыдно не было — через час я отсюда уйду и никогда больше его не встречу, а даже если и встречу, то вряд ли узнаю, слишком уж типичная у него была внешность: темные волосы, чуть загорелая кожа… перекинутая через локоть мантия, на носу — круглые очки в тонкой оправе. Надо же, надеясь затеряться хоть на какое-то время среди магглов, я встретила самого Поттера, да еще и не узнала его.

— Есть еще сигарета? — я и сама не знала, зачем спросила об этом, до сих пор я никогда не курила.

— Эта, — он привычным жестом стряхнул пепел в воду, — последняя.

Было очень странно стоять рядом с героем волшебного мира и просто молчать. Поттер казался уставшим, осунувшимся, но я знала, что это всего лишь игра теней. И рядом с ним я почему-то чувствовала себя глупой и вздорной. Бесполезной.

— Будешь? — я и не заметила, как он подошел ближе и протянул мне недокуренную сигарету.

— Буду.

Он нахмурился, потом покачал головой и усмехнулся — узнал, наверное. Пальцы меня не слушались, и зажать сигарету так, как делал это Поттер, не получалось, странно, мне всегда казалось, что это совсем не сложно. Он мягко забрал у меня сигарету, затянулся и уже сам прижал её к моим губам.

— Только не затягивайся глубоко.

Я не знала, были в этом виноваты его горячие пальцы, задевающие мои губы и подбородок, или его прищуренные глаза, но стоило горькому дыму попасть в горло, как я закашлялась, Поттер дернулся и зашипел — обжег руку, — не глядя выкинул сигарету в воду и сжал моё плечо.

— Ты в порядке? — я кивнула, вытирая выступившие слезы и убирая с лица волосы.

Потом он вдруг начал говорить. О Министерстве, об Аврорате, о своих друзьях и своей девушке, которая не хочет замуж, потому что боится стать похожей на мать — я толком и не прислушивалась, смотрела на его руки, на то, как смешно он морщит лоб, на его губы. У Поттера были совсем некрасивые губы: бледные, какие-то бесформенные, как у старика. Почему-то я не могла придумать, какие они на вкус, только была уверена, что горячие, может быть даже грубые — такие же, как его пальцы. Я не знала, зачем он мне, слизеринке, всё это рассказывал, почему вообще со мной заговорил, ведь он наверняка даже не помнил моего имени.

— Почему ты здесь? — вдруг спросил Поттер.

Почему я одна, до сих пор живу в поместье с родителями и работаю в Министерском архиве? Не знаю, Поттер, я и сама хотела бы узнать ответ на этот вопрос. Почему я здесь, на этой набережной? Я просто пожала плечами. Молчание становилось неловким, и я вдруг подумала, что хочу его поцеловать — поцеловать героя, ну чем не мечта?

— А у меня тренировка, — он устало усмехнулся, когда я непонимающе сдвинула брови. — Авроры работают не по графику, — потом еще немного помолчал и добавил: — Мне уже пора, наверное. Перерыв заканчивается.

И я вдруг поняла, что за все это время сказала ему всего пару слов, даже как-то обидно стало. Не потому, что мне тоже было, что ему рассказать, просто… вряд ли я еще когда-нибудь его вот так увижу, а он наверняка уже завтра забудет об этой встрече.

— Да и тебе не стоит здесь задерживаться, к ночи грозу обещали, — Поттер перекинул мантию через плечо, сунул руки в карманы и зашагал в сторону моста Ватерлоо.

Я смотрела ему в спину, чувствуя, как на лицо начинает капать дождь. Сразу стало холоднее, и не успел Поттер исчезнуть из виду, как река буквально зашипела — начался ливень. Людей на улице не было, и мне ничто не мешало аппарировать прямо с набережной, но рисковать не хотелось. Я бросилась в сторону моста — под лестницей было довольно темно, и заметить меня оттуда будет сложно.

На крыльце малфоевского особняка я появилась вымокшей до нитки и невероятно из-за этого злой. Драко открыл не сразу, и пока он шел к двери, я примостилась на балюстраде, думая о том, что роскошный фасад, украшенный пилястрами и тимпаном с гербом Малфоев, был обделен самым важным и нужным — козырьком. Не то чтобы я боялась промокнуть — куда уж больше? — но особняк стал нравиться мне еще меньше.

— Ты рано, — сказал Драко, распахнув дверь, и вздрогнул от холода. — Астории еще нет, еды тоже.

— Ничего, — я спрыгнула с перил, промокшие туфли жалобно чавкнули. — А сигареты?

Драко нахмурился и потер затылок, закрывая за мной дверь, видимо, сигарет у него не было. Ну и хорошо. Наверное. Я скинула туфли прямо в холле — казалось, что вода уже промочила и кожу. Малфой сонно поморщился, зевнул, потом махнул рукой в сторону ванной комнаты.

— Одежду домовики высушат, надень пока халат, — спал он, что ли?

Ну и черт с ним, с козырьком, зато в этом доме на каждом углу были уборные. Я методично пошвыряла мокрые вещи на пол и подошла к огромному ростовому зеркалу. Да уж, стоило бы послушать мать и хоть на какое-то время пересесть с пирогов на овсянку. Да и на солнце не мешало бы бывать почаще — на фоне темно-синей плитки кожа казалась болезненно-сероватой. Конечно, стал бы Поттер смотреть на кого-нибудь, кроме своей Уизли — тоненькая, сияющая. Мать любила говорить, что я такой никогда не стану.

— Панс, ты еще там? — стукнул по двери Драко.

Я неторопливо вытерлась большим пушистым полотенцем, натянула халат, темно-синий, под цвет плитки, и вышла. Босые ноги неприятно покалывало от холода. В гостиной, прямо на полу возле кресла, стояла недопитая чашка чая, на столике были разбросаны книги и какие-то письма, через спинку дивана небрежно перекинут черно-синий плед. Казалось, Драко прочно обосновался в этой гостиной, заменившей ему и спальню, и кабинет, и еще два десятка комнат, нелепо разбросанных по огромному дому. Интересно, что бы сказала на это Нарцисса.

— Откуда такая тяга к синему? — я уютно устроилась на мягком диване, перекинув ноги через подлокотник и положив голову Драко на колени, — мы часто сидели так в слизеринской гостиной, когда бродить по школе было холодно или поздно.

— Астория выбирала… Подстраивает дом под себя.

Я только усмехнулась: как же, будущая миссис Малфой. Когда-то и я этого хотела, думала, никого лучше Драко не встречу. Да и не встретила пока. Из-за толстых каменных стен дождя слышно не было, и мне почему-то безумно захотелось встать и самой убедиться, что он всё еще идет. Я облокотилась на широкий подоконник и поднесла руку к стеклу, за которым, кроме темноты, ничего не было.

— А если бы она не захотела выходить за тебя замуж? Ну, не сразу, по крайней мере, — я сложила руки домиком, загораживая свет камина, и смотрела, как дождевые капли бьют по каменной кладке.

Драко, кажется, рассмеялся.

— Это уж вряд ли, наверное, она сама бы мне предложение сделала, не будь это… нетрадиционно. Нет, Астория бы точно не стала тянуть.

— А ты?

Он не ответил, и я вдруг подумала, что завидовать ему в общем-то и не в чем. Почему-то мечты о сказочно-богатом муже с известной фамилией посещали меня всё реже. А если я, даже заваленная драгоценностями и лучшими мантиями, не смогу просто сеть рядом с ним и помолчать? С Драко всегда было удобно молчать, особенно в Хогвартсе, когда он забывал о задании Темного Лорда и подолгу сидел в гостиной — иногда у камина, иногда, наоборот, там, где почти никого не было. Я никогда не знала, о чем он думает, но в такие моменты старалась быть рядом с ним.

Что-то щелкнуло, и я скорее почувствовала, чем увидела в стекле, что Драко стоит у меня за спиной. Он наклонился, опираясь одной рукой о подоконник, а потом поднес к моим губам сигарету. Тлеющий огонек в отражении почему-то казался красным, я затянулась, легко, как говорил Поттер, а потом медленно и осторожно выдохнула дым через нос, стекло запотело. Сигарета была другой, совсем не похожей на поттеровскую, более легкой, да еще и с каким-то мятным ароматом.

— Давно ты куришь? — Драко чуть отвел руку, очерчивая большим пальцем линию моей челюсти.

— Часа два? — я пыталась пожать плечами, но получилось только поерзать, пальцы Малфоя на моем лице чуть дрогнули.

Я чуть подалась вперед и сделала еще одну затяжку, на этот раз не так удачно. В горле запершило, и я закашлялась, дернулась, врезаясь спиной в грудь Драко. Он хотел затушить сигарету, потом передумал и отдал её мне. Я снова затянулась, откинула голову и прижалась щекой к его уху, вставляя сигарету в его тонкие губы. Щеки Драко чуть втянулись, и я не удержалась — провела губами по скуле, вниз, коснулась уголка рта. Малфой рвано выдохнул, обдавая нас обоих пряным дымом, снова забрал у меня сигарету и затушил её прямо о подоконник.

— Панси.

Он даже не стал снимать с меня халат, просто задрал его на спину, по голым ногам пробежал холодок. Откуда в доме взяться ветру? Горячие влажные ладони легли на мои бедра, скользнули по пояснице, потом вперед и ниже — к груди. Я немного выгнулась, Драко хмыкнул мне в затылок, посылая дрожь по всему телу. Ему было плевать, что он помолвлен и его невеста вот-вот должна вернуться, мне, кажется, тоже. Поттер никогда бы такого не сделал.

Хорошо, что нижнее белье я тоже сняла. Зашелестела одежда, вжикнула «молния», пальцы требовательно сжали ягодицы, я закрыла глаза и молилась про себя, чтобы он ни о чем не меня спрашивал, не заставлял выбирать — я все равно буду жалеть, что бы ни выбрала.

У Драко всегда были красивые кисти, их не портили ни излишняя бледность, ни грубые ладони, ни даже сбитые порой костяшки. Если бы я наклонила голову, я бы увидела их, там, внизу, почти с музыкальной виртуозностью касающиеся моей груди, живота… ох, еще ниже. Его пальцы казались прохладными по сравнению с моей горящей кожей. А еще они дразнили, и хотелось выгнуться навстречу, потому что легких прикосновений уже было мало.

— Ещё, — жалко, даже безысходно, одиноко.

Я опустила голову на руки и только всхлипывала в такт его движениям, почему-то я никогда еще не чувствовала себя такой одинокой. И я почти заплакала — от удовольствия, такого сильного, почти болезненного, от стыда, от того, что завтра не захочу смотреть на себя в зеркало. А Драко еще долго стоял, уткнувшись носом в мое плечо и упираясь руками в подоконник.

— У меня ноги замерзли, — прошептала я, понимая, что не смогла бы придумать ничего глупее.

— Идем к огню.

Но даже сидя перед камином, укутавшись в синий плед, я не могла согреться. Драко сидел рядом, допивал свой остывший чай, и его руки едва заметно дрожали. На столике лежала полупустая пачка сигарет, в ней — маггловская зажигалка, такая же, как у Поттера. Это не было первым разом, когда мы спали вместе, далеко не первым, но я знала точно, что это никогда больше не повторится. И Драко знал, вот только он знает, что ждет его дальше, а я шагну в темноту. На этот раз тишина была неловкой.

— Драко? Милый, я дома, — раздался из холла звонкий голос Астории. Надо же, она уже называет особняк своим домом. — Домовики уже начали готовить ужин? Панси вот-вот должна прийти, не хочу, чтобы твоя подруга… О, ты уже здесь.

Малфой уже стоял рядом с ней, помогая снять мантию, темно-синюю. Мне почему-то стало тошно. Отгородившись от мира работой и родительским поместьем, я почти отвыкла от постоянной лжи и притворства. И о Драко сейчас едва ли не впервые думала, как о трусливом лицемере, Поттер бы со мной согласился, наверное.

— Да. И не беспокойся насчет ужина, я уже пойду, только переоденусь, — я медленно поднялась с пола и бросила плед на диван, где аккуратной стопкой лежала моя одежда. — Драко тебе всё объяснит.

Я захлопнула за собой дверь в ванную и начала быстро натягивать на себя выстиранные и выглаженные вещи, хотелось убраться из этого дома как можно скорее. Мне было плевать, сможет ли он выкрутиться — только слепой не заметил бы моих порозовевших щек и прилипших к его вспотевшему лбу волос. В глубине души меня даже забавляла эта ситуация и было чертовски интересно, что он придумает. И стыдно мне было только перед собой. Я вернулась в гостиную, подняла с пола свою сумку и захватила со столика сигареты, мне они сейчас были куда нужнее.

— Я сейчас, только провожу Панси до двери, — поспешно сказал Драко, когда я была почти возле двери. — И прикажи пока накрыть ужин.

Он помог мне надеть мантию и слабо сжал плечи, потом наклонился, уткнувшись носом в шею, и прошептал:

— Береги себя, Панси, и не кури слишком много.

— Да пошел ты! — я дернулась, сбрасывая его руки, и вылетела за дверь.

Я аппарировала к Хангерфорд-бриджу, туда же, где каких-то несколько часов назад разговаривала с Поттером. На набережной было пусто и очень тихо. Глупая, на что я надеялась? Что он всё еще будет тут? Ему есть, куда пойти, его ждет дома Уизли. Меня же не ждал никто, мать и отца почему-то не волновало, где я провожу вечера, а порой и ночи, и от этого было вдвойне обидно. Сигареты отправились в первую же урну.

Я всегда считала, что некуда торопиться, что я еще успею найти своё место в жизни, ведь я еще так молода. Но сейчас, шагая по холодному мосту, я думала о том, что упустила свой шанс — все места уже были заняты.

Домой возвращаться не хотелось, и я решила снять комнату на ночь в Дырявом котле. Хорошо, что я не работаю по субботам. В баре было шумно, поэтому задерживаться на первом этаже я не стала, только взяла ключ и заказала ужин в номер. За столиком возле лестницы сидела большая компания, некоторых я знала — они закончили Хогвартс на год-два раньше, чем я, остальных видела впервые.

— Эй, Панси! — крикнул мне один из парней, когда я проходила мимо их столика к лестнице. Лица я не рассмотрела, поэтому уже со ступенек вежливо улыбнулась и махнула рукой.

Комната оказалась крошечной, меньше моей гардеробной, наверное, но так как кроме кровати и ванной меня ничего и не интересовало, особо расстраиваться я не стала. Вода в душе была чуть теплее комнатной, и мне приходилось постоянно подогревать её заклинанием, чтобы не замерзнуть еще больше. Зато после этого я укуталась в пушистый светло-зеленый халат, который могла дважды обернуть вокруг себя, по сравнению с малфоевским он казался едва ли не царским одеянием. Когда я вышла из ванной, на кровати уже стоял поднос с ужином, и только тогда я поняла, как сильно проголодалась.

Прошло, наверное, около получаса, я как раз допивала чай, когда в мою дверь постучали. Я засунула руку с палочкой в карман халата и осторожно открыла дверь. Передо мной стоял высокий темноволосый парень, я сжала палочку покрепче, так, на всякий случай.

— Я могу вам чем-то помочь?

— Панси, как же давно я тебя не видел! — судя по голосу, это был тот же парень, который окликнул меня в баре, и голос этот был невероятно знакомым.

— Нотт? — он кивнул, и я расслабилась. — Надо же, я ничего не слышала о тебе после Хогвартса.

Я вышла из номера и прикрыла за собой дверь. Приглашать Теодора в комнату, где кроме кровати, стула и шкафа ничего не было, казалось мне неприличным.

— Я жил в Северной Ирландии, в Антриме, на следующей неделе возвращаюсь в Лондон, отцу не терпится сплавить мне семейное дело… Ты замужем? — спросил он немного взволнованно, и я едва сдержала улыбку.

— Нет. Живу в родительском поместье, работаю в Министерстве Магии, — сплю с помолвленным Драко, мечтаю поцеловать Поттера, — добавила я мысленно и вдруг поняла, что могу описать всю свою жизнь парой слов, стало еще тоскливее.

Тео молчал, я рассматривала пуговицы на его рубашке, потом рассмеялась, осознав, что уже третий раз за день стою рядом с парнем и не знаю, что сказать. Он осторожно улыбнулся, и я вдруг заметила, как сильно он изменился за эти годы. Я хотела поцеловать Поттера, я хотела переспать с Драко, на Тео мне хотелось просто смотреть. И я почему-то была уверена, что губы у него теплые, не лихорадочно-горячие, как у Драко, просто теплые. А еще от него пахло летом, таким солнечным, ветреным, с красными закатами… В Лондоне такого не бывает.

— Я, пожалуй, пойду. Рад был тебя увидеть, — он поднял руку, как будто хотел коснуться моего лица, поправил воротник рубашки — показалось, наверное.

— Да, я тебя тоже, — я встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, чувствуя себя пятикурсницей после первого свидания.

Он уже успел дойти до лестницы, а я всё стояла возле двери и не могла собраться с силами. Давай же, Панси.

— Тео!

Нотт сразу же остановился и обернулся.

— Когда ты возвращаешься?

— В следующую пятницу утром, — он прислонился плечом к стене, с усмешкой наблюдая за тем, как я поправляю сползающий с плеч халат.

— Может, поужинаем вместе? — спросила я и замерла — а вдруг откажется, вдруг у него в Ирландии есть какая-нибудь красотка, обожающая синий цвет и мечтающая о браке?

— Конечно, — ответил Тео, поворачиваясь к лестнице. — Я зайду за тобой в шесть.

Я вернулась в комнату, закрыла за собой дверь и растянулась на кровати, жесткое покрывало и проседающий матрас волновали меня сейчас меньше всего. Может быть, я просто не там искала? Я засыпала, думая о том, что в нашем доме обязательно будет козырек над крыльцом.