Пороги вечности (джен)

Если бы кто-то решил вывести теорему о распространении слухов, то она бы состояла как минимум из двух аксиом. Первая звучала бы так: «однажды запущенный слух уже невозможно остановить». Вторая — «чем меньше поселение, тем быстрее новость будет обсуждаться всеми и всюду». Неудивительно, что на похороны Арианы, младшей дочери скандально известного семейства Дамблдоров, пришло столько народа, хотя при жизни с ней никто не общался.

— А я говорю — брат!

— Какой из двух?

— Да какой к Мерлину, брат? Любовник!

— Альбус!

— Конечно, Аберфорт! Приехал на каникулы, слетел с катушек и убил собственную сестру!

— Какой кошмар! А что сказали авроры?

Спорщики даже не пытались заглушать голоса, перебивая и так постоянно сбивающуюся Батильду. Рука Альбуса потянулась к палочке, но тут же отдернулась — авроры пристально следили за каждым его движением, готовые использовать любой удобный повод для ареста.

— А авроры сказали, что если вы сейчас же не заткнетесь, то могила вполне может стать и братской, — тихо произнёс человек в траурной мантии с накинутым на голову капюшоном, подошедший к самой громкой группе спорщиков. — Если кто-то ещё посмеет прервать мою тётку на полуслове, умрёт раньше, чем успеет заорать «Авроры!». Ферштейн?

Отрывистый голос с явным немецким акцентом в деревушке знали все, да и племянник у старой Батильды был только один — и конфликтовать с магом, которого выгнали из Дурмштранга, школы Тёмных искусств, «за слишком тёмное колдовство», дураков не находилось.

Закрытый гроб медленно опустился в землю, и Геллерт Гриндевальд аппарировал прочь, разрушая по пути слабенький антиаппарационный барьер.

Альбус!

Очень хотел сказать тебе это лично, но рядом постоянно стояла тётушка, так что придётся довольствоваться письмом. Ты — ёбаный мудак. Твой брат, кстати, тоже. Нет, серьёзно, свет ещё не видывал подобного лицемерия! «Моя бедная сестра», «подлый убийца» и «она столько всего не успела сделать…»? Вытащи свою рыжую голову из задницы! Убийца? Твоя сестра превратилась в облако тьмы и улетела, когда увидела, как два её брата пытаются убить её жениха! И что сделал ты? Вместо того чтобы броситься её искать, ты организовал фиктивные похороны и обвинил меня во всех смертных грехах! Только уважение к нашей дружбе, возможно, бывшей, не позволило мне снять чары трансфигурации с того, что ты положил в гроб, откинуть крышку и показать всю ложь Альбуса Дамблдора.

Я даю тебе последний шанс, Альбус. Присоединяйся ко мне в поисках, и, я уверен, вместе мы найдём её гораздо быстрее.

Если из-за твоего бездействия Ариана умрёт, это будет исключительно твоя вина.

С презрением,

Геллерт Гриндевальд

Если до мировой войны Геллерт ещё сомневался в том, что магглов нужно остановить любыми средствами, то после того, как он принял участие в боевых действиях, привлечённый появлением большого количества обскуров, знал это точно. Химическое оружие, снаряды, сравнимые с десятком взрывных заклинаний, пулемёты — складывалось ощущение, что весь маггловский прогресс заточен исключительно на изобретение новых, ещё более летальных средств вооружения. Люди вокруг умирали миллионами, порождая разрывы реальности и магических тварей, рядом с которыми дементоры — детишки в песочнице. Если в начале войны прикомандированные к войскам маги даже сражались между собой, то сейчас они всё чаще объединялись, чтобы противостоять возрастающей угрозе. Орды инферналов уже никого не удивляли, а разожравшиеся на халявной некротической энергии всевозможные тёмные ковены росли как грибы после дождя.

— Геллерт! — к медитировавшему в дальнем окопе волшебнику подбежал посыльный. — Срочно в штаб, командующий рвёт и мечет!

Геллерт неспешно поднялся и лёгкой трусцой побежал, стараясь не высовывать голову наружу. Излишне самоуверенные маги, считающие Протего универсальной палочкой-выручалочкой, защищающей от всех на свете пуль, закончились ещё в четырнадцатом году. Примерно тогда же закончились и те, кто считал хорошей идеей пользоваться аппарацией вблизи поля боя.

— Гриндевальд! — рявкнули на него, как только он вошел в штабной бункер. — Где тебя только черти носят, позволь мне спросить? Разведка доложила, что в десяти километрах от нас замечены дети Каина, — Геллерт застонал. Для полного счастья им не хватало тут только вампиров. — Мы не знаем, из какого они клана и какого хера они здесь забыли, поэтому ты берёшь свой отряд и идёшь это выяснять. Вопросы?

— Никак нет, сэр! — единственный вопрос, который был у Геллерта, это «Какого хера опять мы?», но задавать он его не стал. Всё равно пошлют.

Первое, что увидел Гриндевальд, подходя к лесочку, в котором предположительно скрывались вампиры, — это ещё один отряд волшебников А во главе отряда был…

— А, рыжий, это ты, — скучающим тоном протянул Геллерт — Не знал, что ты оторвался от своих пробирок с драконьей кровью и решил заняться наконец чем-то полезным. Какого драккла вы тут забыли? Это операция Тройственного союза.

— Гриндевальд, — скрипнул зубами Альбус. — Я бы тебе сказал, на чём именно я вертел твой Тройственный союз, но среди нас дама.

— Да? Семнадцать лет назад тебя это не останавливало.

— Ни слова больше о моей сестре! Ты не достоин даже упоминать о ней!

— Ой-ой, как же всё запущено, — Геллерт отошёл чуть в сторону, чтобы никто не перекрывал ему линию возможной атаки. — Кажется, кое-кто начал верить в собственную ложь, а, Альбус?

— Не смей! — прорычал Дамблдор, но тут его накрыло плотной струёй воды из палочки стоящей рядом волшебницы. Сражаться с мокрым, нахохлившемся Альбусом было как-то глупо, и Геллерт чуть-чуть расслабился. Но не настолько, чтобы не отразить струю воды, летящую уже в него.

— Пока вы тут лаетесь, Баали уже завершают ритуал! — волшебница ткнула пальцем в сторону леса, откуда начало веять чем-то жутким. — Так что если вы не хотите разбираться с очередным злоебучим демоном, засуньте свои амбиции и обиды в жопу. За мной!

Настроение Гриндевальда скакнуло резко вниз. Из всех вампирских кланов им повезло столкнуться именно с демонологами, а создания Бездны, кроме всего прочего, отличались ещё и плохой восприимчивостью к человеческой магии. Даже вид опешившего Дамблдора не прибавил ему веселья.

— Насчёт Баали — это точно? — кинул в спину уходящей волшебнице Геллерт.

— Да. Вы идёте? — пообещав себе по возвращении оторвать голову начальнику разведки, Геллерт начал раздавать указания своим бойцам.

Рыжему и бесстыжему!

Это ж как часто надо пиздеть, чтобы самому поверить в собственную ложь? Поведай мне, друг ты мой сердечный, как часто ты рассказываешь байку про злобного колдуна Гриндевальда, убившего твою сестру, и зачем? Неужели у тебя нет другого способа привлечь девушку? Знай, жалость не лучшая основа для хоть каких-либо отношений.

Для тех, кто в танке (или не читал мои предыдущие письма), я повторюсь — Ариана жива. Не спрашивай, как я это узнал (хотя бы потому что я всё равно не отвечу), но это я могу сказать со стопроцентной точностью. Впрочем, судя по твоим действиям, на собственную сестру тебе решительно накласть.

P.S. Знатно мы всё-таки разделали этих кровососов.

P.P.S. А та волшебница явно не прочь с тобой поразвлечься. Или кроме странных моральных взглядов ты принял ещё и целибат?

С наихудшими пожеланиями,

Геллерт Гриндевальд

Если где-то и существовал ад на земле, то это точно была Африка. Геллерт не знал, как при таком климате здесь вообще могла зародиться жизнь. С жарой не могли справиться даже несколько охлаждающих заклинаний сразу, и его настроение колебалось от «всё очень плохо» до «всех убью, останусь один», с выраженным перевесом последней отметки. Разузнавший за эти годы об обскурах столько, что мог бы написать целую монографию, Геллерт с другого континента почувствовал становление нового обскура и рванул сюда со всех ног, в надежде застать его в живых. Совсем скоро обскур уже перестанет фонить во все стороны тёмной энергией, и вычислять его уже придётся дедуктивными методами. Геллерт верил, что если он разберётся в механизме маскировки, то сможет найти и спрятавшуюся в неизвестной глуши Ариану.

Поселение, куда привёл нужный ему след, от столь нужного Геллерту обскура уже избавилось. Как с этим связан некий британский волшебник, приехавший специально ради него?

— Об этом мы подумаем позже, — пробормотал Геллерт, вытаскивая из безразмерной сумки уменьшенный пулемёт. Не то чтобы он был кровожадным, но обскурами становятся не от хорошей жизни, и вряд ли конкретную особь довела до превращения именно жара. — Раз-два-три-четыре-пять, я иду стрелять!

Итак, мало того, что ты не хочешь мне помогать, так ещё и решил мешать? Я знаю, что этот волшебник — твоя креатура, можешь даже не пытаться отмазываться. И знаешь, что я с ним сделаю, когда увижу? А вот и не скажу, думай сам.

В качестве пищи для размышлений, прикладываю тебе рисунок (на небольшом пергаменте схематично нарисован человек, поливающий магглов из пулемёта и подпись:

«Герр Гриндевальд принёс пулемёт;

Больше в деревне никто не живёт»).

Не стой у меня на пути.

Злой, уставший и опалённый солнцем,

Геллерт Гриндевальд

Геллерт, насвистывая что-то бравурное, спускался с трапа парохода в Нью-Йорке. Маскировка была безупречной, через несколько недель сюда должен будет прибыть проклятый Скамандер, и можно будет наконец отомстить ему за мучения в Судане…

— Мистер Гриндевальд? — его размышления прервал стильно одетый мужчина в сопровождении двух магов с палочками наготове.

— Боюсь вы ошиблись, мистер… — Геллерт тянул время, лихорадочно соображая, как его смогли опознать и к каким проблемам это приведёт. Отбиться от троих волшебников он сможет, но его планам точно придёт крышка.

— Грейвз. Персиваль Грейвз, начальник отдела магического правопорядка. И нам без разницы, как вас зовут по вашим фальшивым документам, мистер Гриндевальд.

— И что вы от меня хотите? — вздохнул Геллерт, снимая неудавшуюся маскировку со своего лица.

— До нас дошли сведения из достоверных источников, что вы не очень разборчивы в методах. Вопрос не в том, что мы хотим, а в том чего мы НЕ хотим. Если конкретно — то никаких разборок, на территории подконтрольной МАКУСА. И не дай Бог вы как-то раскроете своё инкогнито перед магглами…

— Вы мне угрожаете? — с опасным весельем уточнил Геллерт.

— Ни в коем образе, — моментально уточнил Грейвз. — Предупреждаем. Даже великих волшебников можно задавить массой. Мы поняли друг друга?

— Да, пожалуй, — протянул Гриндевальд, в голову которого как раз пришла одна забавная мысль. — Думай, мы с вами найдём общий язык.

Альбус Дамблдор!

Спешу тебе сообщить, что стены американской тюрьмы не слишком рассчитаны на содержание сильных волшебников, поэтому у меня для тебя две новости. Плохая — тюрьмы больше нет, и, о ужас, преступники разбежались во все стороны! Там было несколько твоих старых знакомцев, и они очень, очень злы на тебя. Следи за спиной! Хорошая — я снова на свободе, и это значит, что твоему Скамандеру лучше не попадаться мне на глаза. Он был достойным соперником, но в следующий раз я просто разотру его в порошок. Так что спрячь его куда-нибудь подальше, если ты, конечно, не хочешь получать его по частям вместе с очередным письмом.

Мой тебе совет, завязывай с этим своим Хогвартсом и иди в политику. Ты только напрасно губишь свой талант.

Ради общего блага,

Геллерт Гриндевальд

Война. Перед войной четырнадцатого года его лихорадило, но тогда он ещё не понимал почему. Сейчас он пребывал в какой-то истерической панике, и это означало только одно — грядет следующая война, ещё более страшная. Это чувствовали маги, аналитики магглов предупреждали о надвигающемся кризисе, но никто не пытался ничего сделать. Нет, предотвратить это было уже нельзя, но если не сможешь остановить — возглавь. Геллерт помнил долгие разговоры с Альбусом в Годриковой Лощине. Чем быстрее идёт прогресс, тем больше вокруг смертей и опасных магических явлений. Единственный способ остановить прогресс — объединить весь мир под одной рукой и методично выпалывать всех инакомыслящих.

Маггловского правителя, к его удивлению, никто не охранял. Что ж, тем проще…

— Империо! — вот так просто, и марионетка уже управляется хозяином. Теперь остается лишь обойти наиболее видных политических деятелей и проделать с ними такую же операцию. Пусть магглы и обогнали их в летальности вооружения, но что могут сделать кулаки, если разум захвачен?

Следующее, что он должен сделать — собрать орден волшебников, разделяющих его взгляды. Тех, кто будут поддерживать его политику и смогут защитить этот мир от последствий большой крови. Очень большой.

Надеюсь, что ты всё-таки читаешь мои письма.

Грядет большая война, уж ты-то должен это чувствовать? Помнишь, ты показывал мне свою коллекцию солдатиков? Помнишь о наших рассуждениях по поводу прогресса? Я намерен воплотить это в жизнь. С тобой ли, против тебя, но я должен сделать это. Ради общего блага, магов и магглов. Не разбив яиц, не приготовишь яичницу.

Ты был на мировой войне. Эта будет страшнее. Если тебе не всё равно, собирай под свою руку волшебников и помогай разбираться с последствиями.

Ради общего блага,

Геллерт Гриндевальд

Они стояли друг напротив друга, а ветер нёс перекати-поле от одного соперника к другому.

— Может, прекратишь? — мирно спросил Альбус, и Геллерт, качнув плечами, развеял иллюзорный шар.

— Смотрю, ты всё-таки читал мои письма, во всяком случае, на последнее ты откликнулся сразу. Что же так тебя вдохновило?

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор!

Наши разногласия достигли такого уровня, что разрешить их может только дуэль. С гордостью могу сообщить, что я нашёл рефери, который устроил бы нас обоих. Им будет моя жена, Ариана Гриндевальд. Ты ведь ещё не забыл ту, которую ты похоронил настолько заранее?

Ради общего блага,

Геллерт Гриндевальд

— Где она?

Геллерт взмахнул рукой, снимая иллюзию, и между дуэлянтами возникла фигура в мантии.

— Ариана?

— Здравствуй, Альбус. Рада, что ты ещё не забыл, как я выгляжу. Так что же привело тебя сюда? Месть или братская любовь?

— Я не знал, что ты жива!

— Не ври мне, Альбус, я же тебя с детства знаю. Как и всегда, предпочёл самобичевание, а не правду?

— Ты настроил её против меня!

— Зачем мне это? — спросил Геллерт. — Ты и сам со всем успешно справился. Впрочем, довольно. Всё это время я пытался с тобой говорить, но ты хотел слушать только себя, свою обиду и чувство вины. Теперь я позвал тебя драться, так дерись!

— Против владельца Старшей палочки?

— О, вижу, ты всё-таки следил за моей судьбой. Лестно, лестно. Зная, что ты это скажешь, я позаботился об этом вопросе. Владелица Старшей палочки — Ариана, она и позаботится о том, чтобы дуэль проходила честно. Ты готов?

— Нет, я хотел сказать…

— Ступефай!

Дуэль, вошедшая во все учебники истории магии, началась.