Против целого мира (гет)

Приняв смену в субботу, Лукреция поняла, что дальше тянуть нельзя. Но первую половину дня она упорно ходила мимо палаты Лестрейнджа — просто не могла себя заставить зайти к нему. Наконец, ближе к вечеру, в очередной раз проходя мимо проклятой двери, она разозлилась на себя и свою слабость, и, боясь передумать, тут же вошла в палату. Рабастан выглядел гораздо лучше, чем в прошлый раз. Он спокойно сидел в постели, читая книгу. В капельнице поблескивало изумрудное зелье.

— Твой мальчик принес, чтобы мне не было скучно. Ты ж запретила посещения, — пояснил Лестрейндж, кивая на книгу.

— Что ты решил? — не желая отвлекаться на посторонние темы, спросила Лукреция.

— К Лорду я тебя не отведу, — твердо произнес мужчина. И тут же, не дав целительнице вставить и слова, добавил. — У меня есть другой вариант, который должен тебя устроить.

— Слушаю тебя, — девушка прошла в палату и, как и в прошлый раз, устроилась на подоконнике.

— Я помогу тебе сам. Переедешь ко мне, я живу в отдельном доме. Там же родишь. И поживешь, пока будет необходимость. Естественно, я помогу и с деньгами, — над этим вариантом он думал долго и видел несомненные плюсы. В этом случае он мог надеяться, что девушка не наделает глупостей, а еще он получал частичный контроль над наследником Блэков и талантливого колдомедика в придачу.

— Почему ты не хочешь отвести меня к Лорду? — стараясь скрыть свое замешательство, спросила Лукреция. — Тебе же это проще, чем брать на себя такую обузу.

— Ответь сначала на один вопрос. Ты говорила про месть Ордену Феникса. Ты точно знаешь, что они причастны к гибели твоего мужа? — задал столь волнующий его вопрос Лестрейндж.

— Нет, но это же логично! — воскликнула девушка. — Я знаю, что незадолго до смерти Регулус делал что-то для Темного Лорда.

— Логично? — горько усмехнулся мужчина. — Никто не знает, как погиб Регулус. И слухов вокруг его смерти ходит множество. От банального сведения счетов до кровной мести. Возможно, ты жива до сих пор лишь потому, что никто не знает, что ты — Блэк.

— И что же делать? — Лукреция обхватила себя руками.

— Принять мое предложение. Сыну придется носить чужую фамилию — Аббот, Лейстрейндж или любую другую, — мужчина смотрел уверенно, хотя пока не представлял, как осуществить и половину своих планов. — Рано или поздно, но ты узнаешь, кто убил твоего мужа, и отомстишь. Примешь род и выйдешь в свет.

— Лестрейндж? — удивленно переспросила девушка. — Ты готов дать моему сыну свою фамилию?

— Блэки и Лестрейнджи уже много веков идут рука об руку. Тебе очень повезло, что ты обратилась ко мне.

— И чем же я буду заниматься в твоем доме?

— Чем хочешь! Вари зелья, читай книги, хоть темные ритуалы проводи... Мне все равно. И мое предложение не имеет никакого подтекста. Я просто помогаю вдове товарища и матери наследника дружественной семьи.

— Не буду спрашивать, зачем тебе это. Сама примерно представляю. Но мне надо подумать, — Лукреция подошла к постели и внимательно смотрела на Рабастана, пытаясь понять, что она упустила из виду. — Ты же понимаешь, что я не могу сходу дать тебе ответ?

— Думай, — снисходительно позволил мужчина. — Долго мне еще тут валяться?

— Тебя выпишут во вторник. До этого времени я дам тебе свой ответ, — сообщила целительница и быстрым шагом вышла из палаты.

А мысли в ее голове крутились отнюдь не радужные. Слухи о смерти Регулуса очень взволновали ее. Она и раньше слышала подобное, но не предавала этому особого значения, считая домыслами. Однако если и в темных кругах тоже строили такие предположения — то это было серьезно. И защитить ребенка она сама явно будет не в силах. Да и клятва Гиппократа просто не позволит ей сражаться. И Сметвик в качестве крестного теперь абсолютно не подходил.

Всю ночь Лукреция не спала. То и дело с улицы слышались какие-то подозрительные звуки, и ей казалось, что это убийцы Регулуса пришли и за ней. Она трижды проверяла чары на доме, один раз даже обошла сад, чтобы убедиться, что там никого нет. И в конце концов пошла на кухню, чтобы сварить успокоительное, благодаря которому смогла уснуть на следующую ночь.

В понедельник с утра первым делом она пошла к Лестрейнджу.

— Я согласна, — вместо приветствия сказала она. — Только мы должны заключить договор.

— И тебе доброе утро, — сказал сонный Рабастан. — А договор — это не проблема, только мне перо надо. У тебя нет никаких условий?

— Есть еще одна просьба. Ты можешь отказать, если захочешь, — дождавшись кивка, она продолжила. — Я хочу, чтобы ты стал крестным моему сыну.

— Ты шутишь? — мужчина поперхнулся чаем. — Почему я?

— Это будет дополнительной гарантией безопасности моего сына.

— Хорошо, — взвесив все «за» и «против», согласился Рабастан. — Принеси мне пергамент, перо и чернила — я составлю договор. Когда ты хочешь переехать ко мне?

— Чем быстрее, тем лучше, — слишком поспешно произнесла девушка.

— Не проблема, собери вечером все необходимое, чтобы завтра не терять время на это.

Договор, составленный Лестрейнджем, она прочитала три раза и, не найдя в нем подвоха, поставила внизу ярко красными чернилами свою вычурную подпись. А вечер провела, разбирая вещи, упаковывая необходимое и выкидывая ненужное. Лукреция была уверена, что больше не вернется в Хогсмид, и это было странно. Ведь именно здесь прошли их с Регулусом самые счастливые минуты. Он ходила из комнаты в комнату, вспоминая, как он еще мальчишкой прибегал к ней с букетами из школы, как пытался петь серенаду. И как потом, уже после свадьбы, они иногда просто сидели возле камина. Он клал голову ей на колени, а она перебирала руками шелковистые пряди. И даже однажды, шутки ради, заплела ему косички.

Не удержавшись, она достала из ящика фотографию мужа и горько разрыдалась, прижав ее к груди. Едва ли не впервые в полной мере осознав, насколько Регулус изменил ее жизнь, и насколько он был ей дорог...