"Прикладная анимагия" Фергюссона (гет)

До защиты работы по Трансфигурации оставалось лишь несколько дней. Даже Рон приналёг на учёбу. Все студенты ходили загруженные и немного отстранённые. Все, кроме Драко и Гермионы, хотя и они тоже всё время учились, почти не расставаясь. В "их" беседку никто уже даже не думал соваться. И они всегда сидели там, обложившись учебниками и напустив вокруг густого тумана. Теперь не проходило и дня, чтобы влюблённые не предавались страсти, забывая обо всём на свете.

Накануне защиты их работа была полностью готова, осталось только распределить текст доклада, чтобы сделать его максимально эффектным, хотя и так ясно было, чьё выступление оставит неизгладимое впечатление. Драко и Гермиона увлечённо спорили, кто какую часть будет представлять, но даже этот спор доставлял обоим невероятное удовольствие.

В перерыве Гермиона едва успела потянуться, как Драко вдруг легко скользнул под стол и, устроившись там, самозабвенно принялся ласкать её колени, постепенно поднимаясь всё выше. Гермиона зарделась, прикрыла глаза и податливо развела ноги, пропуская его. Но Драко, вместо того, чтобы действовать, как обычно, отодвинул своими длинными пальцами её белье и коснулся языком жаждущей удовольствия промежности. Гермиона ахнула от неожиданности, но Малфой не умел быть спонтанным — он всё давно решил и теперь действовал уверенно, заставляя её стонать от наслаждения. Гермионе было так хорошо, что, забыв обо всём на свете, она запустила пальцы в белокурые волосы Драко и запуталась в них, потягивая импульсивно в приступе максимального счастья.

— Это было... Ох, что это было? — выдохнула она, немного придя в себя. Ей хотелось свести ноги, и немного неловко было оттого, что Драко продолжал покрывать короткими поцелуями внутреннюю сторону бёдер.

— Эксперимент, — отозвался Малфой смазанно. — Нереальный эксперимент.

Он, наконец, вылез из-под стола и посмотрел на Гермиону немного пьяно. Она порывисто бросилась к нему и впилась губами в его губы. Сейчас их вкус был немного странным, но всё же приятным, и Гермиона долго не хотела отпускать его, а Драко и не порывался высвободиться.

— Теперь моя очередь, — хитро сказала Грейнджер, густо краснея. С этими словами она потянулась к ремню на его брюках.

— Нет, — он перехватил её руки и сжал в своих ладонях. — Не надо.

— Почему? — искренне удивилась Гермиона, ловя себя на том, что ей действительно хочется этого.

— Есть и другие способы, — пожал Драко плечами.

— Снова твои загоны? — прищурилась Грейнджер, и он отвёл взгляд. — Даже знать не хочу, что на этот раз.

— Да ничего особенного...

— Малфой, — её тон стал непререкаемым. — Сейчас я сделаю тебе минет, а ты будешь сидеть... или стоять и получать удовольствие. И только попробуй возразить!

Он густо покраснел, сглатывая почему-то. Больше ничего не говорил — только помог ей расстегнуть брюки.

Член Драко казался возбуждённым до предела, и Гермиона плотоядно приняла его, наслаждаясь удовольствием Малфоя едва ли не больше, чем собственным. Иногда она смотрела снизу вверх на его лицо с искусанными губами — он прикладывал немало усилий, чтобы снова бороться с чем-то в себе, но растянуть спор с собой надолго ему не удалось — Драко кончил, содрогаясь от оргазма. Его глаза широко раскрылись...

— Чёрт, Грейнджер, никогда так больше не делай, — выдохнул он, опускаясь на пол рядом с ней.

— Да ты можешь нормально объяснить, что на этот раз не так?! — воскликнула Гермиона с досадой.

— Я очень тебя люблю, — Малфой обнял её за плечи. — Минет — это как-то унизительно... Короче, обойдусь.

Гермиона ничего не сказала. Почему-то ей было обидно. И она злилась на себя за это, ведь, в сущности, Драко думал о ней, отказывая себе в чём-то.

— В нашей работе есть одно слабое место, — сказал Драко, возвращаясь за стол. — Соотношение анимагической формы и формы патронуса.

— Да уж, — кивнула Гермиона. — Скитер, конечно, подтвердила, что стала анимагом уже после того, как выбрала профессию журналиста, так что наше предположение верно, но этого мало.

— Заметь, у нас обоих форма патронуса и анимагическая форма отличаются, — Драко искал, от чего оттолкнуться.

— Кстати, — вдруг задумалась Гермиона. — На нашем факультете все просто в восторге от твоего патронуса, и Рон даже...

— Моё самолюбие почивает на лаврах, — Драко улыбнулся.

— Интересно, о чём ты думаешь, когда творишь такое потрясающее волшебство? — Гермиона завистливо вздохнула.

— О том, что ты любишь меня, — спокойно ответил Драко.

— Да брось! — Гермиона хихикнула кокетливо.

— Я серьёзно, — Малфой и впрямь не смеялся. — Сначала я просто представил это, как ты советовала, думая, что в реальности такое вряд ли возможно, а теперь... Очень надеюсь, это никогда не станет лишь счастливым воспоминанием.

— Тогда понятно, откуда у твоего пегаса такие крылья, — проговорила Гермиона мечтательно. — А что если...

Она вскинула палочку и задумалась ненадолго.

— Экспекто Патронум! — с конца её палочки сорвался пучок искр, которые разметались по беседке, преобразуясь в невероятную птицу с роскошным оперением, чем-то напоминающую феникса, но в то же время отличающуюся от него.

— Ничего себе! — восторженно воскликнул Драко. — Прямо жар-птица какая-то! Как тебе это удалось?

— Я просто изменила воспоминание, — скромно потупилась Гермиона. — Если думать о чём-то, связанном с тобой...

— Погоди-ка, — Малфой зарылся в свои записи, — получается, что форма патронуса может меняться не только из-за серьёзных потрясений. Она напрямую зависит от тех воспоминаний, которые ложатся в основу заклинания. Выходит, истинной формы патронуса на самом деле не существует! Просто чаще всего люди используют одни и те же воспоминания, ведь это удобно — как привычка...

— Из твоих рассуждений следует, что форму патронуса можно менять хоть каждый день, — Гермиона покачала головой. — Не думаю, что это возможно.

— Легко проверить, — возразил Драко, в котором разбушевался дух исследователя. — Ты можешь попробовать использовать попеременно то одно, то другое воспоминание. Опыт у тебя уже есть. Если моя теория верна, то у тебя будет уже два патронуса!

Грейнджер хмыкнула неопределённо, снова задумалась и опять взмахнула палочкой:

— Экспекто Патронум! — бесформенный пучок искр возвестил о том, что Драко ошибся.

— Воспоминание должно быть самым сильным, наверное, — пожала плечами Гермиона. — Сейчас ты для меня слишком важен, и всё остальное кажется несущественным, поэтому...

— Я тебя люблю, — Драко притянул её к себе и поцеловал так нежно, как только мог.

Через полчаса самозабвенных поцелуев, влюблённые вернулись к третьей главе их общей работы.

— Значит, что мы имеем, — Драко ухмыльнулся уголками губ, думая явно о чём-то постороннем. — Форма патронуса может считаться стабильной лишь до известных пределов. А вот анимагическая форма...

— Нигде не сказано о том, может ли анимагическая форма меняться, и в рамках этой итоговой нам тоже не удастся проверить это — защита уже на носу, — Гермиона снова пробежала глазами по тексту главы.

— Значит, будем говорить о том, что знаем наверняка, — вздохнул Драко.

— Мне кажется, можно было бы вернуться к этой теме уже в Академии... — Гермиона осеклась, глядя на Малфоя виновато.

— Нет проблем, — усмехнулся он невесело. — Я бы, например, приезжал к тебе иногда, если бы ты захотела. И я могу помогать тебе в исследованиях.

— Драко, — Гермиона внимательно посмотрела ему в глаза. — Мы обязательно сделаем, что в наших силах, чтобы у тебя была возможность учиться дальше.

Малфой лишь неопределённо кивнул, а потом вдруг добавил:

— Я сделаю, что возможно. Я хочу быть с тобой, знаешь, — он закусил губу. — И даже если в этом я похож на Уизли, что ж — плевать...

Больше они в этот день не вернулись к учёбе, полностью погрузившись друг в друга до самого вечера.