Повернуть вспять (гет)

Минута тянулась за минутой, тишина становилась напряжённее. Наконец Малфой тряхнул головой и обернулся. С самоуверенной усмешкой он сказал:

— Бабкины сказки, Грейнджер. Если мы ухитрились до сих пор остаться в живых, то и дальше это не изменится. В это я верю больше, чем в бредовые выдумки.

Сказал так, будто от его слов что-то зависело, будто признай он вслух существование баньши, их участь станет неизбежной. Будто не понимал, что она уже неизбежна. Гермиона не стала спорить — что бы это изменило? А Малфой продолжил:

— Но если ты струсила, то мы можем остаться до конца дня здесь. Окопаемся и дождёмся полуночи, а утром пойдём дальше. Здесь-то нам вроде ничто не угрожает.

Только Гермиона собралась возмутиться этими нелепыми обвинениями, как поняла, что Малфой предлагает это из того же страха, что грызёт и её. И, пожалуй, он прав — здесь сравнительно безопасно, а проходы со всех сторон просматриваются… Проходы! Гермиона удивлённо взглянула на Малфоя:

— Постой, как же ты отыскал меня? Я ведь совершенно заблудилась, здесь столько развилок и перекрёстков! Я хотела найти дорогу обратно и не смогла. Так как тогда?..

Драко кивнул в сторону:

— Скажи спасибо нашей хвостатой подружке.

В тени злополучного зеркала неподвижно сидела Миссис Норрис. Её глаза были прикрыты; казалось, что она дремлет. Пыльно-серая шкурка кошки настолько сливалась с обстановкой, что Гермиона и не заметила бы её, не укажи Малфой. В ответ на взгляд Гермионы он пояснил:

— Минут через двадцать после того, как ты сбежала, я начал подумывать о том, как теперь тебя искать (и стоит ли вообще это делать). Я уже собрался идти следом за тобой, как раздался твой крик. Мне показалось, что он звучит сразу со всех сторон — какая-то странная здесь акустика. Я бы никогда не нашёл тебя, но тут она пронеслась мимо меня в проход так быстро, что я едва её заметил. Ну, я и побежал за ней. Несколько поворотов, и мы увидели тебя — белее мела, лежащую на полу. Вот и вся история.

Гермиона бросилась обнимать и гладить кошку. Та тихонько мяукнула, потёрлась о её ноги и замурлыкала, но тут же прижала уши и приникла к каменному полу, зашипев и глядя куда-то вверх. Шерсть кошки поднялась дыбом, а хвост метался из стороны в сторону.

И Гермиона, и Драко удивлённо уставились на Миссис Норрис.

— Что это с ней? Кис-кис… — озадаченно протянула Гермиона и вдруг замолчала. Лёгкая, почти незаметная дрожь прошла по всему пространству вокруг. Она обернулась к Малфою, но и в его взгляде было то же недоумение. Несколько секунд ничего не происходило.

И вдруг снова — но уже сильнее, дрожь прошла по полу, по кучам хлама, по самому воздуху. И где-то вдали послышался звук, пока невнятный, но теперь Гермиона узнала бы его при любой громкости. Вопль баньши. Едва прозвучав вдали, он стих вместе с дрожью, сменившись вновь несколькими секундами тишины.

— Бежим, Малфой! Нужно бежать! — крикнула Гермиона, уже ощущая новую, ещё более сильную волну непонятной вибрации и нарастающий вдали страдальческий вой.

На этот раз дрожь была так сильна, что небольшие предметы посыпались откуда-то сверху, поднимая облачка пыли. Малфой не задавал лишних вопросов. Подхватив сумку, он уставился на Миссис Норрис. И правда, ведь без неё им не выбраться из этого лабиринта, а она, похоже, знает все закоулки Хогвартса. Утробно зарычав и всё так же прижимаясь к земле, кошка рванулась к одному из проходов. Малфой и Гермиона бросились за ней.

Дрожь вокруг уже не прекращалась, больше напоминая землетрясение. Вой раздавался теперь со всех сторон, не настолько громкий, чтобы оглушать, но достаточный, чтобы постоянно думать о том, как бы заткнуть уши. Поворот за поворотом оставались позади, повсюду падала рухлядь, составлявшая основу этого места. В какой-то момент за спиной Гермионы упал огромный шкаф, увлекая за собой целый поток более мелкого хлама и перегораживая дорогу назад. Но повернуть обратно не было и мысли. Вперёд, вперёд, через клубы пыли, в непроглядную серость проходов…

Они чуть не врезались в кованую дверь, преградившую путь. Вой взвился так высоко, что уши закладывало, а дрожь превратилась в толчки страшной силы, заставлявшие терять равновесие. Соблюдать правила безопасности не оставалось времени, вот-вот всё могло обрушиться. Гермиона выхватила палочку, увидев, что Малфой отвёл назад руку со сверкнувшим оружием. Свободной рукой он распахнул дверь, и Миссис Норрис серой тенью сразу же скользнула внутрь. Гермиона последовала за ней, и Малфой вошел последним, захлопывая за собой дверь. Но они ещё успели услышать страшный грохот рушащегося хламовника, перемежавшийся воем.

Замерев на пороге, они напряжённо огляделись. Легкомысленно захотелось вздохнуть с облегчением, ведь перед ними была слизеринская святая святых — кабинет Зельеварения. И даже больше того — кабинет был не тронут. Все выглядело так, будто только что здесь закончилось занятие. На нескольких столах стояли котелки, кое-где лежали учебники, свитки и перья. Один из стеклянных шкафчиков с зельями и ингредиентами поскрипывал приоткрытой дверцей. Остальные были заперты. В противоположной стене, позади учительского стола виднелась следующая дверь, а вот опасности пока видно не было.

Обводя палочкой помещение, Гермиона неуверенно произнесла:

— Такое впечатление, что здесь совсем безопасно. Может, битва не коснулась кабинета?

Малфой фыркнул:

— Ну да, конечно. Сейчас выскочит Слизнорт и поставит тебе «превосходно»! Не глупи, Грейнджер, здесь нет безопасных мест.

Однако Миссис Норрис разделяла настрой Гермионы. Совершенно успокоившись, она по-хозяйски прошлась вдоль парт и запрыгнула на учительский стол.

Гермиона покосилась на Драко:

— Вот видишь, всё здесь в порядке, — и, опустив палочку, решительно шагнула вперёд.

И тут же из приоткрытого шкафчика вылетел фиал с зельем, прицельно и на огромной скорости устремившись к голове Гермионы. Вскрикнув, она лишь чудом успела пригнуться, а флакончик разлетелся вдребезги о стену, разбрызгивая жёлто-зелёные капли и выпуская облачко испарений.

Малфой издевательски рассмеялся.

— Да уж, такому порядку позавидовать можно! Даже при Снейпе в гриффиндорцев не принято было швыряться зельями.

— Тебе ещё и смешно? — Гермиона зло взглянула на него. — А если бы оно попало в меня? Неизвестно даже, что это за зелье!

— Сама виновата, — невозмутимо ответил Драко и сделал медленный, очень осторожный шаг вперед. Но не успел он опустить ногу, как зелье полетело и в него, словно выпущенный снаряд. Взмахом шпаги он отбил его в сторону и замер в замешательстве. Стало очевидно, что каждый шаг встречает ответ в виде зелья. А кабинет в длину не меньше двадцати шагов, да ещё и помноженных на два — ведь идти им вдвоём! И если даже им повезёт и они уклонятся от всех зелий, испарений будет столько, что они могут отравиться…

Оба поняли это одновременно, и оба задумались над решением. Первой идея пришла в голову Гермионе, и она поспешила ею поделиться:

— А что, если мы по очереди пролевитируем друг друга? Даже и одного шага делать не придётся.

Несколько секунд Малфой размышлял, затем его глаза загорелись надеждой.

— А может и получится! Давай попробуем.

Гермиона даже немного покраснела, обрадованная успехом своей идеи и тем, как быстро и без всяких насмешек Малфой принял ее.

После короткого спора решено было, что сначала Гермиона отправит Малфоя к двери. Привычный взмах палочкой, уверенное «мобиликорпус», и Драко плавно поднялся в воздух. Но только он преодолел пару футов, как из шкафчика вылетело очередное зелье. Пытаясь увести Малфоя из-под удара, Гермиона резко выкрутила палочку, дёрнула её в сторону — и потеряла заклинание. Вскрикнув, Малфой упал на каменные плиты в каком-то шаге от неё и разразился проклятиями.

— Грейнджер, какого соплохвоста ты делаешь?! Решила прикончить меня?

— Помолчи, Малфой! — Гермиона нервно сжала палочку и пробормотала: — Ладно, а если так? Протего тоталум!

Воздух вокруг неё замерцал и сгустился, образовывая защитный купол. Делая шаг к уже поднявшемуся с пола Малфою, она напряжённо следила за фиалами с зельями, а потому успела уклониться, когда один из них вылетел и на скорости проскочил сквозь магический щит, словно того и не было. Однако в этот раз флакон чуть не зацепил ее, прицельность явно повысилась, да и к тому же Гермионе показалось, что он изменил свою траекторию вслед за ней. На этот раз зелье было прозрачным, но облачко испарений оказалось зловещего кроваво-красного цвета.

Малфой стиснул зубы от досады — он тоже надеялся на защитные чары. Гермиона в задумчивости покрутила палочку, похоже, в этот раз бесполезную. От размышлений её отвлек Малфой, начавший что-то искать в недрах сумки. Наконец он выудил оттуда пузырёк тёмного стекла и, к удивлению Гермионы, два белоснежных носовых платка с вышитыми монограммами. Несмотря на изумление и недоумение, ей очень захотелось рассмеяться — только Малфой додумался бы взять с собой в такое путешествие носовые платки! Видимо, эти эмоции отразились на её лице, потому что бросивший на неё взгляд Драко только закатил глаза и молча продолжил загадочные действия. Обильно смочив платки прозрачной жидкостью из пузырька, он протянул один из них Гермионе, а второй сложил по диагонали и приложил к лицу, завязав концы на затылке так, что получилась полумаска, закрывающая нижнюю часть лица.

— Советую сделать то же самое. Так мы хотя бы не надышимся испарений, — пояснил он свой поступок.

Гермиона повторила его действия. Платок был влажным, но совершенно ничем не пах. «Много ли у него там ещё секретов?» — раздражённо подумала она, а вслух сказала:

— Это поможет, но не вполне. Ты видел, что последний чуть не попал в меня? Здесь шагов двадцать, а значит — сорок выстрелов. И всё более точных. Что если в одного из нас попадёт, например, напиток живой смерти? Или дурманящая настойка? Или желчь броненосца? Да мало ли что там ещё!..

— Не сорок, а двадцать, — перебил её Драко, критически осматривая с головы до ног. — Я кое-что придумал.

Гермиона не успела ни спросить, о чём это он и почему так смотрит, ни возмутиться — он сделал быстрое движение вперёд, и она, потеряв равновесие, вскрикнула и вцепилась в его свитер, оказавшись у него на руках.

— Ты что творишь? Немедленно отпусти меня! — попыталась вырваться Гермиона, но Малфой только крепче сжал её.

— Прекрати дёргаться! Так мы сократим риск вдвое. Да успокойся ты! Если я отпущу, это наверняка будет считаться как шаг.

Гермиона раздражённо засопела. А предупредить нельзя было? Но тут же тихий внутренний голос резонно возразил: а согласилась бы? Конечно нет. По крайней мере, сразу не согласилась бы точно. А теперь уже и говорить не о чем. Малфой, почувствовав отсутствие сопротивления, примирительно продолжил:

— Вот и хорошо. Только держись крепче, мне же ещё нужно будет уворачиваться.

И как, интересно, держаться в таком положении? Гермиона с ужасом поняла, что ей придётся обхватить Малфоя руками за шею. Практически обнять его! Она тут же почувствовала, как запылали щёки. Хорошо, что повязка из платка закрывает лицо. Не к месту вспомнилось, что не прошло и часа, как он обнимал её в предыдущей ловушке. И снова Гермиона испытала то же чувство, что в Выручай-комнате — что что-то происходит, необратимое и опасное, но на этот раз разгадка была совсем близко, только руку протяни. Сердце Гермионы забилось чаще, так быстро, что вдохнуть стало трудно… Но внезапная мысль заставила его замереть. Ведь так Малфой будет под ударом один — Гермиона прекрасно понимала, что, уворачиваясь от зелий, он подставится сам, но закроет от угрозы её. А она ничего не сможет сделать! А ведь баньши!.. Но и если они будут идти оба, угроза будет вдвое больше. Решившись наконец, Гермиона крепко сцепила руки и глубоко вдохнула.

Поняв это как её согласие, Малфой сделал шаг и сразу же резко отклонился назад. Гермионе почти ничего не было видно, но этот фиал пронёсся с тихим свистом и так близко, что задел волосы у неё на макушке. Шаг за шагом Драко медленно двигался, сопровождая движение резкими маневрами. То и дело по сторонам слышался звон разбиваемого стекла.

Драко замер. Вот уже с полминуты он не двигался вперёд. Гермиона попыталась разглядеть, что случилось, и всё стало ясно: до двери оставалось не больше трёх широких шагов, но пройти нужно было между учительским столом и шкафом с зельями. Почти вплотную. Где уж тут уворачиваться! Она попыталась что-то придумать, предложить — например, перелезть через учительский стол (вдруг это вообще не будет считаться за шаг?), но Драко уже решился и шагнул, одновременно пытаясь уклониться. И тут же зашипел от боли. Гермиона вскрикнула.

— Что там, Драко? Тебя ранило?

Она увидела, как сузились его глаза, но он молча покачал головой и в два быстрых шага преодолел расстояние до двери, качнувшись в сторону и наклонившись. Один за другим в стену ударились, разбиваясь, два фиала. У двери Малфой замер и твёрдым голосом произнёс:

— Дошли. Сейчас я опущу тебя, и в тебя полетит зелье — ведь это зачтётся как шаг. Как только встанешь на ноги, сделай какое-нибудь движение в сторону, но оставайся на месте.

Он осторожно опустил Гермиону, и она тут же качнулась в сторону и присела. Её осыпало градом осколков — фиал угодил в стену над ней. Отряхивая волосы, она поднялась. В том месте, где разбилось зелье, расползалось неопрятное коричневое пятно, зато в этот раз обошлось без испарений. Гермиона оглядела помещение. Кабинет был усыпан осколками, то тут, то там виднелись лужицы разных цветов, а над ними клубились облачка. Обернувшись к Малфою, она увидела, что он уже стянул платок и тоже оглядывается по сторонам. Гермиона последовала его примеру и уже улыбнулась, готовая поздравить его с очередной пройденной комнатой, как вдруг вспомнила, что в него попало одно из зелий. Она принялась испуганно оглядывать его и почти сразу наткнулась взглядом на осколки, вонзившиеся в его ногу чуть выше колена, и струящуюся из раны кровь. Сам Малфой в это время словно бы ничего не замечал. Гермиона переводила взгляд с его лица на рану и обратно и приходила всё в большее замешательство — он и вправду не чувствовал, что ранен.

— Драко!.. — Гермиона взглядом указала ему посмотреть на ногу, и только тогда он с удивлением обнаружил торчащие осколки. Осторожно взявшись за самый большой, он медленно потянул и даже не поморщился, когда стекло выходило из раны. На осколке осталась наклейка с названием, и едва взглянув на неё, Малфой рассмеялся. Протянув осколок Гермионе, он заявил:

— Надеюсь, что она попала мне в кровь и теперь я никогда больше не почувствую боли!

Наклейка сохранилась почти полностью, на ней значилось «ойка растопырника». Конечно! Настойка растопырника! Поэтому Драко ничего и не заметил — зелье само ранило, само же и обезболило рану. Но легкомыслие Малфоя разозлило Гермиону. Потянувшись к сумке, она строго сказала:

— Глупый, кровь же не перестанет от этого течь. Если не будешь чувствовать боль — не заметишь ранения и истечёшь кровью! Давай скорее сюда сумку, нужно убрать остальные осколки, остановить кровь и залечить…

И в этот момент что-то коснулось ноги Гермионы. От неожиданности она отдёрнула руку и сделала шаг в сторону. Шаг! Рефлекторно, даже не успев осознать опасность, она отшатнулась назад, и очередной фиал со звоном врезался в стену точно между Гермионой и Драко. Оба задержали дыхание и зажмурились, чтобы осколки и капли зелья не попали в глаза, но когда открыли их, почти не различили друг друга — между ними сгущалось ярко-розовое облако испарений зелья. Гермиона попыталась отклониться назад, чтобы облако её не коснулось, но оно было всё ближе, а воздуха в легких всё меньше… И она вдохнула. Аромат был потрясающий! Ничего подобного она раньше не чувствовала, но в то же время он был таким знакомым. В нём смешались холод морозного утра, запах кофе, что-то похожее на травы или лечебные зелья, ещё что-то... Хотелось дышать только этим ароматом вечно! Но её наслаждение было грубо прервано резким рывком за руку, после чего её с силой толкнули куда-то в сторону.

Помотав головой в попытке стряхнуть наваждение, Гермиона растерянно огляделась. Они были в следующей комнате, к двери спиной прижимался Малфой. Он тоже выглядел сбитым с толку, но быстро приходил в себя. У его ног замерла Миссис Норрис, топорща усы и поводя хвостом. Все вставало на свои места: выдернул из того сладкого тумана её Малфой, а напугала, коснувшись ноги, кошка. Но что же это было за чудесное зелье?

— Амортенция. Нас чуть не погубило самое дурацкое любовное зелье, — ответил Драко на невысказанный вопрос.

— Вот уж нет. Амортенция не даёт такого испарения! — фыркнула Гермиона. Вот тебе и слизеринец!

Малфой покачал головой.

— А остальные зелья, по-твоему, дают? У настойки растопырника какое испарение? То-то и оно, что никакого. А когда она воткнулась мне в ногу, было целое ярко-зелёное облако. Это определённо уже не те зелья, к которым мы привыкли.

— И всё равно! Я прекрасно знаю, как пахнет моя Амортенция. Если помнишь, на шестом курсе я сразу же её определила на Зельеварении, — вздёрнув подбородок, заявила Гермиона.

— Неужели? Надеюсь, для тебя не станет новостью, что Амортенция со временем может изменить свой аромат. О причинах, я полагаю, догадаешься сама, — в тон ей ответил Малфой.

Гермиона готова была крикнуть, что это враньё и никакая это не Амортенция, но логика взяла верх. Слишком притягательным был этот аромат, слишком трудно было от него оторваться. Если бы Малфой силой не выдернул её из того облака, она стояла бы, наверное, там до сих пор. И таким знакомым он был, откуда же?.. Она почувствовала, что снова погружается в грёзы, и решительно отогнала это воспоминание. Об этом непременно нужно поразмыслить, но позже. Сейчас есть дела неотложные.

— Малфой, твоя нога. Нужно немедленно обработать рану!

К счастью, боли он по-прежнему не чувствовал, и кровь уже почти остановилась. Но Гермиона не успокоилась, пока не наложила повязку, удалив перед этим оставшиеся осколки и щедро сыпанув очередного порошка из малфоевских запасов. И только после этого осмотрелась.

То, что одна из стен этого просторного зала была разрушена, Гермиона заметила сразу. По залу метался пронизывающий ветер, а из провала стены открывалась широкая панорама — а значит, они были на одном из верхних этажей, возможно, в башне. Оглядываясь, Гермиона замерла — в дальнем от них углу, рядом со следующей дверью, находилось нечто странное. Она покосилась на Малфоя. На его лице замерло напряжённое и недоверчивое выражение. Выставив перед собой палочки, они медленно направились к загадочному объекту.

При ближайшем рассмотрении он оказался тем же, чем и издали — огромным гнездом. Сплетённое из толстых крепких ветвей, оно напоминало открытый кокон. Боковые стенки гнезда доставали до потолка, где образовывали подобие купола. Драко и Гермиона замерли поодаль, не решаясь подойти ближе, так что заглянуть внутрь не удавалось, но казалось, что хозяин гнезда отсутствует. Даже на таком расстоянии и в почти открытом помещении чувствовался душный звериный запах, исходивший от гнезда.

— Чьё же это может быть? — онемевшими губами произнесла Гермиона.

Малфой только пожал плечами. Его лицо казалось потрясённым. Он так же не представлял, кто мог поселиться здесь — в гнезде, таком громадном!

— Надо идти дальше, пока тот, кто здесь живёт, не появился. Он не будет нам… — сказал он, но не успел закончить фразу. Неожиданно близко послышалось хлопанье крыльев.

Оба оцепенели. Возможно, если бы они бросились к двери в ту же секунду, они и успели бы, но страх, смешанный с желанием всё же увидеть таинственное существо, не дал им сделать этого.

Сложив кожистые крылья и оставляя на каменном полу глубокие следы когтей, в зале, точно между ними и дверью, появилось невероятное существо. Могло бы показаться, что это лев, но оно было гораздо больше любого льва, покрытое густой красно-коричневой шерстью, а вместо львиного хвоста изгибался скорпионий с длинным острым жалом на конце. Когда существо повернулось, Гермиона с трудом сдержала вскрик — голова у него была человеческая. Красивое женское лицо с выступающими из-под верхней губы клыками было особенно страшным оттого, что глаза оставались звериными, с вертикальными кошачьими зрачками.* Одними губами Малфой прошептал: «Мантикора!» Гермиона и сама это уже поняла. Но откуда здесь могла взяться мантикора? И откуда у мантикоры могли взяться крылья? И — главный вопрос — как им теперь пробраться к выходу?

Существо тем временем отряхнулось, заглянуло в гнездо и вдруг замерло. Возбужденно принюхиваясь, мантикора медленно повернулась и наконец заметила незваных гостей. Страшно было видеть, как человеческое лицо искажается в кровожадном зверином оскале. Глухо зарычав, мантикора припала на передние лапы, а смертоносный хвост её несколько раз дёрнулся вперёд.

Оцепенение спало. Гермиона не успела заметить, когда Малфой вытащил свой клинок, но сейчас он уже был готов к бою с чудовищем. Сама же Гермиона изо всех сил сжала палочку, судорожно вспоминая все, что знала о мантикорах. Опасная, смертоносная, неуязвима для заклинаний, яд действует мгновенно… Как плохо! Повезло только в одном — для мантикоры их появление оказалось настоящим сюрпризом, поэтому она примеривалась, не торопясь нападать.

— Гермиона, ты беги к двери, а я задержу ее, — тихо, почти не размыкая губ, произнёс Малфой.

— Ни за что. Она убьёт тебя. Нападём вместе, — так же ответила Гермиона.

Малфой очень тихо не то застонал, не то зарычал. Время для споров было самое неподходящее. Раздался отвратительный скрежет — это мантикора, изготовившись к атаке, скребнула когтями по камню. И прыгнула вперёд, нацелившись на Малфоя, решив обезвредить сначала более опасного противника.

Ловко увернувшись в последнее мгновение, Малфой взмахнул клинком, рассчитывая ранить лапу мантикоры, но та оказалась хитра и ушла от удара. Атакуя Драко когтями, она попыталась одновременно достать Гермиону хвостом, однако не рассчитала, и жало пронеслось мимо — лишь в паре дюймов, но всё же мимо. У Малфоя было оружие, у Гермионы — только бесполезная палочка. Хотя… Такая ли бесполезная? Она огляделась и нашла то, что искала. Там, где стена обрушилась, валялись обломки камня. Они были мельче, чем надеялась Гермиона, но несколько крупных кусков всё-таки было. Выкрикнув: «Вингардиум Левиоса!» — она с силой отправила в полёт самый большой камень, прицелившись в голову чудовища. Как раз в этот момент Малфой скользнул между лап мантикоры в попытке ранить её в живот, но она отпрыгнула в сторону, полоснув когтями по тому месту, где он был секунду назад. Снаряд Гермионы угодил не в голову, а в спину мантикоры, с противным хрустом ломая крылья. Чудовище взвыло, но лишь сильнее разозлилось. Озираясь в поисках источника боли, она едва не пропустила очередную атаку Драко, но и он был слишком самонадеян, открывшись для удара. Взмахом когтистой лапы она отшвырнула его к стене и нацелила мощный хвост на Гермиону. Отпрыгнув, та снова отправила в полет сразу несколько внушительных булыжников. Сильно они не навредили, но отвлекли мантикору, дав Гермионе возможность отбежать, а Малфою незаметно подкрасться сбоку.

Однако мантикора была умна — недаром она входила в число самых опасных чудовищ. Поняв, что удары камнями исходят от Гермионы, она увернулась от Малфоя и бросилась к ней. Увидев несущееся к ней чудовище, Гермиона выставила перед собой палочку и выкрикнула: «Протего!» Но заклинание было бесполезным против мантикоры. Почуяв опасность именно в палочке, она сильным ударом выбила её из руки и, прижав лапой и подцепив когтем, сломала пополам легко, будто зубочистку. Гермиона прижалась к стене, совершенно безоружная. Заметив это, мантикора хищно облизнулась и направилась к ней. Зрачки её то сужались, то расширялись, жало на конце хвоста подёргивалось. В предвкушении она совсем забыла про Малфоя, и напрасно — он как раз подкрался сзади. Теперь его целью был смертоносный хвост. Взмах сверкнувшего клинка, и новый вопль мантикоры огласил зал — отсечённый конец хвоста с жалом упал на пол. Брызнула кровь, чёрная и густая. Мантикора обезумела от ярости и боли. С трудом отыскав взглядом Малфоя, она бросилась к нему, атакуя огромными мощными лапами. Раз за разом он уворачивался, но первая же попытка ударить её шпагой оказалась провальной — мантикора выбила её из его руки с такой силой, что она проскользила по полу и, на секунду задержавшись, упала за край провала в стене. Теперь у Малфоя оставалась только палочка — и никакой возможности её использовать. Мантикора была совсем рядом, прижимая его к стене. Лицо её всё меньше было похоже на человеческое, оскаленная пасть открылась совсем по-звериному… Недолго думая, Драко с силой ткнул палочкой ей в глотку, выкрикнув: «Бомбарда!» Челюсти мантикоры сомкнулись. То ли от удара палочкой, то ли всё-таки от заклинания она дёрнулась и отшатнулась, но тут же вновь зарычала и, выплюнув обломки палочки, ринулась вперёд. Понимая, что без оружия у Драко нет шансов, Гермиона заметалась.

— Гермиона! В сумке есть запасные палочки! — успел крикнуть он, но тут же получил удар тяжёлой лапы по голове и осел на пол.

В отчаянии Гермиона бросилась к сумке. Без палочки в сумке с заклятием расширения ничего невозможно было найти. В панике Гермиона шарила вслепую, вытаскивая и отбрасывая вытащенные наугад предметы. Палочек среди них не было. Внезапно раздался новый звук, заставивший ее обернуться. Низкий утробный рык, но не мантикоры, а гораздо более тихий, но все же угрожающий, исходил от Миссис Норрис. Но с кошкой, не привлекавшей до этого к себе внимания, происходило нечто непонятное. Прижав уши, рыча и изогнувшись дугой, она стала значительно больше, чем раньше. Теперь по размеру она была ближе к ротвейлеру, чем к обычной кошке. По её шерсти пробегали разряды, похожие на электрические, да и сама шерсть стала длиннее, заострилась и превратилась скорее в иглы. Глаза горели страшным голубоватым огнем, а зубы были злобно оскалены. Новый противник отвлёк мантикору от Драко. Приникнув к полу, она широким полукругом двинулась к Миссис Норрис. Та тоже начала медленное движение. Этот звериный танец дал Гермионе драгоценные секунды на поиски палочек, но под руку, как назло, попадалось что угодно, кроме них. На этот раз она выхватила тот самый драный чёрный кулёк, который был в её рождественском подарке. Она с чувством отбросила его в сторону, но в то мгновение, когда выпускала его из руки, она почувствовала что-то странное, будто он резко стал намного тяжелее. Тряпочный кулёк упал на камень с металлическим лязгом, и этот звук стал сигналом для схватки мантикоры и Миссис Норрис. Они бросились друг к другу и со страшным воем сцепились, а Гермиона рванулась к своему подарку и не поверила глазам — из него торчала рукоять, сверкающая рубинами, словно каплями крови. Схватившись за неё, Гермиона вытянула длинный меч, отливающий серебром. Она ахнула. Сомнений быть не могло, и надпись по лезвию меча это подтверждала.

Сжав меч, Гермиона развернулась. Клубок из дерущихся мантикоры и Миссис Норрис продолжал рычать, шипеть и выть на два голоса, но уже переместился к самому краю зала. Нельзя было терять ни секунды. Не раздумывая, Гермиона бросилась к ним. Вблизи легче было понять, где враг, а где друг, но примериться для удара не удавалось. Наконец Гермиона увидела незащищённое место и, вложив все силы в удар, вонзила меч в бок мантикоры. Взвыв, та выпустила из смертельного захвата кошку и выгнула спину. От рывка Гермиона выпустила меч, и он так и остался торчать из живота мантикоры. По её телу пошли судороги, но ещё живым и злым взглядом она отыскала замершую Гермиону. Быстрым, почти неуловимым движением она выбросила вперёд лапу, вцепляясь в плечо, и потянула Гермиону к себе. Но Миссис Норрис уже готова была к новому нападению. Зашипев, она бросилась к мантикоре и грациозным прыжком приземлилась ей на спину, впиваясь острыми зубами в шею. Чудовище содрогнулось от боли и, выпустив Гермиону, заметалось, пытаясь сбросить противника. Все ближе и ближе к краю… И вот на самом краю лапа мантикоры соскользнула. Теряя равновесие, она начала заваливаться в провал, лапы задёргались, пытаясь ухватиться за воздух — и она рухнула вниз, увлекая за собой Миссис Норрис. Гермиона рванулась к краю, закричала, но было поздно. Обе — и чудовище, и спасительница — упали на припорошённые снегом ступени, слишком далёкие, чтобы можно было на что-то надеяться.

Не чувствуя холода, Гермиона опустилась на колени на краю провала. Слёзы текли по её щекам. Сгущались сумерки. Она изо всех сил всматривалась вниз, но из-за слёз ничего не удавалось разглядеть. И когда ей стало казаться, что она различает на снегу очертания двух тел — одного огромного, а рядом другого, несравнимо маленького, беззащитного кошачьего тельца, сзади послышались нетвёрдые шаги.

— Гермиона… Что произошло? Гермиона? Где мантикора?

Услышать голос Малфоя было сейчас для неё таким облегчением! Не в силах больше сдерживаться она расплакалась и закрыла лицо руками. Сквозь всхлипывания она попыталась что-то объяснить, но выдавила только:

— О…Она упала… Разбилась… У-умерла!..

— Так и слава Мерлину! Иначе бы она нас прикончила. Что ж ты рыдаешь? — удивился Малфой. Поняв, что так просто Гермиона не успокоится, он присел рядом и собрался было её обнять, но отдёрнул руку, едва коснувшись.

— Что это, кровь? Гермиона, ты ранена? Откуда кровь? Чёрт возьми, Грейнджер, отвечай!

Он попытался поднять её на ноги, но стоять у Гермионы отчего-то не выходило. Она вдруг почувствовала, что уплывает куда-то… Или это весь мир уплывал от неё?

_____________________

* Описание мантикоры взято из книги «Фантастические звери и места их обитания» за авторством Ньютона А.Ф. Скамандера. Однако с этим пособием я познакомилась значительно позже, чем с нежно мною любимой игрой «Heroes of Might and Magic III», а потому мантикора без крыльев для меня невообразима.)))