Резонанс (джен)

Прошли дни. Гарри игнорировал Пророк — у него не было ни малейшего желания узнать, как Скитер изложила их разговор.

Он научился накладывать на пергамент несколько интересных чар, но по-прежнему не понимал, как Карта Мародеров определяет местоположение всех, кто находится в замке. Ему удалось сделать физическую копию самого пергамента с некоторыми собственными дополнениями. Он даже добавил своей карте функции показывать обычный план школы со всеми имеющимися на данный момент аудиториями. Наложив дополнительные чары, можно было увидеть тайные проходы, включая тот, что вел в Тайную Комнату, а ведь его не было на оригинальной Карте.

Сделав еще две копии, Гарри отослал их Рону и Гермионе, с нетерпением поджидая их ответа.

На другое утро ответов от них все еще не было, и Гарри понял, что ему необходимо найти себе другое занятие. Помогать с зельями было не нужно. Скучая, Гарри бродил по замку и двору. Может, ему обзавестись новым хобби вроде рисования или игры на скрипке? Школьный двор был слишком маленький, чтобы в нем можно было полетать. Обидно, погода была прекрасная, хотя солнце светило также ярко в тот день, когда в Хогвартс явился Волдеморт. Если бы Министерство переловило, наконец, оставшихся Пожирателей, Гарри можно было бы разгуляться на метле над гораздо более обширной внешней территорией.

Съедаемый подспудным гневом, чувствуя себя словно в клетке, он сел на лавочку у фонтана и завернул рукава рубашки, чтобы немного позагорать. Интересно, что сейчас поделывают бывшие сподвижники Волдеморта? После снов не было чувства, будто они где-то близко. Оставалось надеяться, что у них не появилось стоящих идей после с треском провалившегося плана с дементорами.

* * *

Гарри проснулся в ужасе, трясясь от холода. Отдернув полог, он зажег лампу. Собственное дыхание звучало в его ушах хрипло и загнанно. Вид круглых стен спальни немного успокоил. Подтянув ноги к груди, он обхватил их руками и стал ждать, когда последствия кошмара рассеются окончательно.

Вспомнив произносимые фальцетом увещевания Петтигрю из сна, он снова начал трястись. Червехвост склонялся над ним и гладил по лбу, на месте шрама. Гарри хотелось, чтобы его стошнило, может, после этого полегчает. Он схватил мантию, набросил ее на плечи и, спотыкаясь, спустился вниз. Когда он вышел в коридор, Полная Дама громко захлопнула проход.

Пока он добрался до мужского туалета, желудок успел улечься, но дрожь не прошла. Включив горячую воду, он какое-то время подержал под ней руки, затем умылся и почувствовал себя лучше. Вернувшись в гостиную, он сел на диван. На часах была половина четвертого. В комнате царила полная тишина. Гарри почувствовал острое желание с кем-нибудь поговорить, устало пытаясь сообразить, откуда взялся этот новый сон. Он хотел, было, пойти к Дамблдору, но представив, как директор заспанный подходит к двери с выражением на лице, схожим с тем, какое было у МакГонагалл, передумал.

Почувствовав, что глаза начали слипаться, он вернулся обратно в спальню, выпил большой глоток зелья и заполз в кровать.

Проснулся он, когда в окно, которое он не потрудился зашторить, заглянуло солнце. Гарри поднялся. В тяжелой голове словно осел туман. До смерти хотелось освежиться в ванной, и он решил поторопиться, приняв ее до того, как день раскалится, иначе никакого толку и удовольствия.

Из-за ванны он опоздал к завтраку, и все закончили задолго до него. Спраут и Хагрид постарались помедленнее допить кофе, но, в конце концов, оставили его одного, разойдясь по своим делам. В Большом зале стало тихо, как в гриффиндорской гостиной предыдущим вечером.

День тащился со скоростью слизня. Борясь с отупением от безделья, Гарри напрасно мечтал хоть о чем-нибудь, чем можно было бы отвлечься.

Тем вечером, в десять, Гарри перед сном принял зелье. Рановато, но больше всего на свете он сейчас хотел хорошенько выспаться. Забравшись в уютную постель, он быстро заснул.

* * *

Гарри замерзал. Ему было так холодно, что он едва мог шевелиться. Он вяло осмотрелся. Воздух был вонючий и сырой. Перед ним был край чего-то плетеного, вроде корзины или короба. Вскоре кто-то приблизился и протянул к нему руку. Это снова был Петтигрю. Гарри попытался резко отстраниться и сумел повернуть голову, отчего его замутило. Петиггрю произнес что-то утешающее, погладив его по голове. Гарри опять отдернулся и увидел вокруг себя обернутую кольцами змею.

С испуганным возгласом Гарри вывалился из кровати. Едва дыша, он прополз в центр спальни на неуклюжих конечностях, которые были словно не от его тела. Сжавшись в комок, он лежал и пережидал приступ паники. Желудок крутило. Чувствуя, что до туалета не добежит, он несколько раз с трудом сглотнул.

Наконец придя в себя, он посмотрел на часы — без пятнадцати пять. Почти утро. Небо уже начало светлеть. Мысль о неизбежном приходе дня, о компании учителей, которые соберутся поутру на завтрак, помогли утихомирить разболтанные нервы, и он сумел оторваться от пола.

Весь завтрак он просидел молча, лишь изредка односложно отвечая на попытки Хагрида завязать разговор. Ему была отчаянно нужна компания, но отсутствовало желание принимать участие в общении. Он и есть почти не хотел, хотя выпил много апельсинового сока и кофе. Когда остальные поднялись из-за стола, он все еще двигал по тарелке свою яичницу. Уставившись в пустую чашку из-под кофе, он едва замечал движение вокруг себя.

У двери в Зал Дамблдор остановился и оглянулся на Гарри, ссутулившегося за краем длинного пустого стола. Выйдя и закрыв дверь, он тихо окликнул:

— Северус.

Тот обернулся, и Дамблдор кивком головы пригласил его вернуться.

Снейп спустился по лестнице обратно и подошел к директору.

Дамблдор негромко сказал:

— Поговори с мальчиком. Его что-то беспокоит, намного сильнее обычного. — Увидев, как Снейп удивленно изогнул бровь, Дамблдор добавил: — мне известно, где Гарри проводит большую часть времени.

Снейп шумно выдохнул.

— Почему вы сами не хотите с ним поговорить?

Пожилой маг вздохнул, взгляд стал отстраненным:

— Потому что он не сможет долго на меня рассчитывать — мне слишком мало осталось.

Он мотнул головой в сторону двери в Большой зал, настаивая, чтобы Снейп вернулся.

Тот покачал головой, провел руками по волосам, убрав их назад, и толкнул дверь. Поттер по-прежнему сидел у дальнего конца хаффлпаффского стола. Весь его вид выражал тоскливую заброшенность. Когда Снейп подошел, Гарри даже не шелохнулся. Профессор нахмурился, борясь с собственной неловкостью, и сел на лавку рядом с Гарри, лицом в Зал.

С минуту он пытался подобрать слова и настроиться на правильный тон:

— У тебя что-то случилось? — прямо спросил он

Гарри слегка вздрогнул, словно и не заметил приход Снейпа. Откашлявшись, он ответил:

— Зелье перестало работать.

— Оно не прекращает сны полностью, поэтому его можно принимать регулярно, — объяснил Снейп. — Тени приближаются? — спросил он, внезапно встревожившись.

Гарри покачал головой.

— Другие сны.

Подробностей он не добавил. Потом потер руки, словно пытался согреть их, хотя температура в Зале была вполне комфортная.

— Из-за этого нового сна у тебя появляется ощущение, что ты в опасности? — спросил Снейп, постаравшись задать вопрос как можно конкретнее.

Гарри подумал, затем покачал головой.

— Если оно появится, ты сразу кого-нибудь проинформируешь? — наполовину спросил, наполовину велел профессор.

— Да, — чуть слышно ответил Гарри, не подняв головы от своей тарелки с почти нетронутым завтраком.

— Из-за этого сна у тебя пропал аппетит?

Гарри кивнул и с трудом протолкнул комок в горле, словно подтвердив донимавшую его тошноту.

Снейп встал, не зная, о чем еще можно спросить. Гарри отодвинул тарелку, сложил руки на столе и опустил на них голову, как человек, истощивший последние силы. Снейп ушел, не желая продолжать допрос.

Примерно час спустя Дамблдор навестил Снейпа в его кабинете.

— Ты поговорил с Гарри?

Снейп отставил в сторону ящик с мраморными блоками для отработки заклинаний. Многие были с трещинами или сильно обожженные.

— У него возникли новые кошмары.

— Он рассказал, что это за кошмары?

— Нет, и я не выпытывал подробности. Мне показалось, что ситуация не критическая, поэтому я не счел это необходимым, — продолжил Снейп. Его слова показались ему попыткой оправдаться задним числом.

Дамблдор подошел ближе к столу.

— Я опасаюсь, что этот сон — признак какой-то реальной опасности для Гарри.

— Я спросил об этом, — ответил Снейп. — Он говорит, это не так.

— Хм. — Дамблдор взял в руки один из белоснежных блоков и повертел в руках.

Снейп заметил:

— Мне кажется, если мы доверяем его пересказу, должны доверять и его интерпретации.

Дамблдор поставил блок обратно на стол.

— Мне бы хотелось, чтобы ты присматривал за ним следующие несколько дней.

Снейп подозрительно всмотрелся в собеседника:

— То есть?

— Если это состояние продолжится, поговори с ним. Проверяй иногда, хорошо ли он спит, потому что он явно плохо высыпается.

Снейп моргнул, глядя на Дамблдора с удивлением и обидой.

— Северус, — дружески сказал Дамблдор, — это совсем пустячная просьба, особенно в сравнении с тем, что от тебя требовали прежде. Я приложил немало усилий, чтобы держать его на расстоянии. Он и так сумел ко мне привязаться, но теперь, когда мое будущее стало еще менее определенным, я бы не хотел, чтобы его привязанность стала крепче.

Снейп нахмурился и отвернулся за следующим ящиком с блоками. Дамблдор еще постоял, убедился, что больше возражений не последует, и оставил его одного.

* * *

Сразу после полуночи Гарри разбудил очередной сон, что было неудивительно — он лег в постель в девять. Он снова, спотыкаясь, перешел из спальни в гостиную, не в силах подавить инстинкт сбежать, куда угодно, хотя бы в другую комнату. В гостиной было все также безлюдно и тихо. Гарри плюхнулся на диван и уставился на книжные полки, гадая, что ему теперь делать.

* * *

В два часа профессор Снейп поднялся в гриффиндорскую башню. Пройдя темный коридор до портрета, охранявшего вход в гостиную, он раздраженно выдохнул, внутренне сопротивляясь своему заданию. Пароли на лето были везде одинаковые, и, услышав условное «барвинок», Полная Дама открыла дверь. Войдя внутрь и подняв глаза на лестницы в спальни, он понял, что даже не знает, на каком этаже искать Поттера. Что ж, нужно проверить всего каких-то семь этажей.

Только сделав несколько шагов через комнату, он заметил фигуру в полосатой пижаме, свернувшуюся в калачик на диване перед пустым камином. Он разжег одну из ламп поярче и присмотрелся к парню. По крайней мере, Поттер спал, и это упрощало задачу Снейпа, но его сон не был спокойным и расслабленным, вряд ли он обеспечит отдых. Вдобавок, Поттер, кажется, даже чуть заметно дрожал, хотя в комнате было тепло от согретых солнцем камней башни. Да и вязанная диванная подушка у него под головой показалась бы удобной только монаху из самого аскетичного ордена.

Снейп осмотрелся. Во всех факультетских гостиных хранились дополнительные спальные принадлежности. Открыв один из шкафов, он нашел игры и прочую всячину. Во втором также оказались игры, но на верхних полках обнаружились одеяла и подушки. Он вытащил по одному предмету.

Использовав транспонирующее заклинание, чтобы не нарушить сон Поттера, он подменил подушку, уложил ученика обратно и накрыл одеялом. Поттер по-прежнему дрожал. Что же ему такое снится? Снейп прошел к камину, открыл дымоход и поджег дрова, красиво сложенные внутри. Согревать комнату было не нужно, но живой огонь дарит не только физический комфорт.

* * *

Гарри проснулся рано утром. Первое, о чем он подумал, была мысль, что переход из спальни ему приснился — подушка под головой была мягкой, как пух. Затем он открыл глаза и увидел, что лежит в гостиной. Он пощупал одеяло и заметил вместо дров черные угли, догоравшие в камине. Он сел и почесал голову, пытаясь сообразить, как же так получилось. Если бы к нему зашли Дамблдор или МакГонагалл, они бы, скорее всего, просто разбудили его и отправили наверх. Может, это был Добби? Или кто-то еще из эльфов. Он потянулся и, чувствуя себя лучше, чем предыдущим утром, спустился в ванную.

На завтраке никто не обращал на него внимания сверх обычного, и он убедился, что, скорее всего, кто-то из эльфов сделал его постель поуютнее. На этом он успокоился и принудил себя съесть достаточно, чтобы остальные не догадались о жжении и тошноте, терзавших его желудок.

Большую часть дня Гарри бродил по замку — стоило ему где-то остановиться и присесть, как тут же настигали холод и дурнота.

Пришли ответы от друзей. Он вышел во двор и, сидя на освещенной солнцем лавочке, прочел письма. Их впечатлили сделанные им карты. Гермиона подкинула несколько идей, как именно Мародеры заставили свою Карту показывать, где кто находится, но сама же признала, что они вряд ли сработают. Рон гостил у брата в Лондоне, и на его конверте был обратный адрес в столице. Он немного поделился, что видел и чем занимался, но явно пытался рассказывать поменьше, чтобы Гарри было не так обидно.

В этот момент Гарри пробрал озноб. Кое-как сложив письма, он сунул их в карман и опять прошелся по дворику.

Этим вечером Гарри ушел спать только после того, как три раза чуть не уснул в библиотеке прямо за книгой, утомив себя до предела. Отпил зелья и, с трудом превозмогая страх, все же забрался в постель, укрывшись одеялом.

Предчувствие его не обмануло. На этот раз его сон был страшной кашей из окровавленной белой шерсти, животного ужаса и странного глотательного ощущения, сопровождавшегося слабым трепыханием жертвы в горле, хотя часть его испытывала от этих ощущений глубочайшее удовольствие.

Гарри скатился по лестнице в гостиную, и его тут же вытошнило скромным ужином, который он смог впихнуть в себя вечером. Утерев рот рукавом пижамы, он подавил рвавшийся наружу всхлип.

— Поттер?

Кто-то вошел сквозь проход за портретом. Гарри удивленно поднял глаза и увидел Снейпа, который усилил свет одной из настольных ламп и подошел к нему.

— Тебе плохо. Пойдем, я отведу тебя в медицинское крыло.

Гарри с его помощью сумел подняться на колени.

— Нет, это все из-за сна.

Его снова передернуло. Снейп вынул палочку и удалил Скорджифаем последствия недомогания, потом подошел сразу к нужному шкафу и извлек оттуда плед. Гарри был настолько удивлен, поняв значение этого действия, что на время начисто забыл о страхе. В прострации, он позволил завернуть себя в одеяло и поднять на ноги.

Они вышли в коридор. Снейп поддерживал Гарри за руку. Тот настоял, чтобы зайти в туалет.

Пока он, склонившись над раковиной, умывался, Снейп его спросил:

— Уверен, что тебе уже лучше?

— Это все из-за сна, — упрямо ответил Гарри. Он умылся и прополоскал рот, затем застирал измазанный край рукава. Как обычно, горячая вода, словно по волшебству, помогла расслабиться, утихомирив панику. Закончив, он нехотя завернул кран. Глянув на свое мокрое лицо, он снова содрогнулся, несмотря на тепло в комнате и пар, поднимавшийся от раковины. Плотнее завернувшись в одеяло, он придержал его левой рукой. Голова кружилась, и он тяжело оперся на правую, держась за край раковины.

— Ей холодно, — объяснил он. — Он не знает, что ее нужно держать в тепле.

Снейп выпрямился и спросил, резко посерьезнев:

— О ком ты говоришь?

Гарри поморщился и закрыл глаза.

— О Нагини.

Снейп схватил Гарри за руки и, выведя из туалета, усадил на лавку, стоявшую вдоль стены. Присев перед ним, он велел:

— Очисти разум, сейчас же.

Гарри ответил усталым голосом:

— Я пытался — не получается.

— Посмотри на меня, — строго приказал Снейп.

Гарри поднял взгляд и заглянул в неестественно черные глаза учителя.

Снейп сказал:

— Избавься от эмоций. Ты знаешь, как это сделать. Прогони ее.

Гарри помотал головой.

— Я не знаю, где она, а где я.

— Не важно. Результат будет тот же.

Гарри заставил себя справиться с тошнотворным страхом. С немалыми усилиями, но он упорядочил мысли, сосредоточившись на крепком пожатии руки Снейпа, стиснувшего его запястье. Вдруг, словно кто-то нажал выключатель, вторая сущность исчезла. Гарри изумленно поморгал, все еще боясь, что она опять подкараулит и выпрыгнет обратно. Когда прошла целая минута, и облегчение не было прервано, его плечи расслабленно опустились.

— Что, лучше? — ехидно спросил Снейп.

Гарри кивнул и принял от него полотенце. Утершись, он принялся промакивать сырой рукав. Снейп нетерпеливо взял его за руку и применил высушивающее заклинание.

— Спасибо, — пробормотал Гарри. Свою палочку он забыл на прикроватной тумбочке, и все равно это заклинание у него никогда толком не получалось.

— Тебе стоит вернуться в спальню, — заметил Снейп.

Почти придя в себя, Гарри встал, плотно завернувшись в одеяло.

Провожая Гарри обратно в гриффиндорскую гостиную, Снейп сказал:

— Каждый раз перед сном очищай разум.

Гарри кивнул и, остановившись у ступенек в спальню для мальчиков, искренне поблагодарил:

— Спасибо, сэр.

Снейп лишь молча качнул головой вбок.

* * *

Прежняя нервозность Гарри в присутствии Снейпа вернулась с новой силой. Он протянул с выходом на завтрак, чтобы сесть на ближайшем краю, где обычно сидели Хагрид, Спраут и Филч. За едой он пытался разговорить неохотно отвечавшего Хагрида насчет обнаруженных на чердаке вомбатов и старательно не смотрел на учителей, занимавших конец стола.

Чувствуя себя лучше, чем за последние несколько дней, Гарри вернулся к чтению про заклинания для пергамента. Несколько раз ему пришла в голову мысль сделать перерыв и сходить проверить, не нужна ли помощь Снейпу, но он тут же отметал эту идею.

Очищение мыслей перед сном хорошо помогало держать разум под контролем, и через несколько дней это действие уже не требовало осознанных усилий. Надежно огражденный от ощущения ужаса, он попытался прокрутить сны в голове и найти в них подсказки, где может скрываться Петтигрю. Ничего определенного, кроме того, что он прячется где-то в подвале, выявить не удалось.

* * *

На следующей неделе за ужином Дамблдор заметил:

— Скоро твой день рождения, Гарри.

Тот поднял взгляд и, подумав, вспомнил дату. Было уже восемнадцатое июля. Прошел почти месяц от каникул.

— Думаю, нужно устроить небольшую вечеринку, — продолжил Дамблдор. — Собери своих ближайших друзей — только, если можно, поменьше, чем позвал я в прошлый раз. Я отдам тебе на вечер Большой Зал.

— Спасибо, сэр, — ответил Гарри, польщенный его предложением. — С удовольствием.

* * *

Для приглашений Гарри использовал заклинания, выученные из книг про чары для пергамента. Поначалу он хотел сделать украшения сложными и вычурными, потом решил, что вся эта роскошь всего-лишь покажет, что у него на руках слишком много свободного времени, и ограничился простым анимированным вензелем у нижнего края.

Гермиона ответила на следующий день и спросила, можно ли привести родителей — Рон собирался привести всю семью, и ей хотелось, чтобы их родители еще раз встретились. Еще она высказала несколько новых идей по поводу Карты и похвалила его прогресс в затее.

Гарри снова написал Невиллу и предложил ему привести с собой бабушку. Невилл ответил на другой день. В ответе Лонгботтома чувствовалось удивление, что его позвали, и Гарри решил, что ему следует уделять больше внимания своему застенчивому другу.

* * *

Наступил день перед семнадцатилетием Гарри. Он проснулся рано и спросил МакГонагалл, не проводит ли она его в Хогсмид за интересными угощениями. За долгое время, проведенное в замке, даже у нее почти закончились занятия.

Когда они зашли в Сладкое Королевство, кто-то потрясенно охнул, и все повернули головы. Гарри пригнул голову и повернулся к полкам, твердо решив не обращать внимания. Однако, из представленных товаров его ничто не вдохновляло. Подойдя к кассе, он спросил у продавщицы:

— В последнее время появлялось что-нибудь свежее и интересное? Мне нужно угощение на праздник.

Женщина в переднике в розовую полоску ответила:

— У нас есть вы на карточках от шоколадных лягушек.

— Что-нибудь поновее, — отказался Гарри, стараясь говорить непринужденно. — Мне кажется, немного вульгарно раздавать их на собственном дне рождения.

— Новее ничего нет. И я раздавала бы их на своей вечеринке, особенно если бы на них была я. Вот только если это, — она достала коробку сладостей, завернутых в красную блестящую обертку. — Фантики съедобные, из теста с сахаром. Внутри у каждой конфеты своя фруктовая начинка, и она придает глазам цвет этого фрукта. Скромно, но со вкусом.

Она пробила покупку и, когда он потянулся за пакетом, спросила:

— Не оставите свой автограф? — в ее руке была карточка с ним. — Директор подписал свою. — Она показала на убранную под стекло карточку, украшавшую стену позади нее. Гарри никогда ее там не замечал, хотя, судя по пыли, скопившейся на стекле, она была там давно.

Гарри пожал плечами, и она радостно пододвинула карточку к нему, передав бесконечное перо. Когда он вернул карточку, продавщица долго смотрела на свой сувенир, потом улыбнулась и вложила ее рядом с карточкой Дамблдора.

* * *

Позже тем вечером Гарри вышел в Большой Зал, чтобы перекусить, и замер в дверях. На столе у камина была сложена огромная куча подарков. Поскольку приближался только его день рождения, он опасался, что вся эта гора для него.

— Слегка неожиданно, неправда ли? — прозвучал голос Снейпа у него за спиной.

— Они ведь не могут быть все для меня?

Снейп проигнорировал его вопрос и подошел к столу.

— Профессор Спраут перехватывала сов, приносивших их в течение всей прошедшей недели. Они отсортированы на подарки от людей, которых ты можешь знать… — Снейп взял в руки узкую коробку, — таких, как Виктор Крамм. И на подарки от незнакомцев. — Он указал на кучу побольше.

Гарри, раскрыв рот, смотрел на стопки разнообразных по форме и цвету упаковок. Некоторые были обернуты в магическую бумагу с двигающимися картинками.

— Что ж, — тихо проговорил Гарри, — этот день рождения компенсирует все предыдущие, в которые я вообще ничего не получал.

Он поднял коробку странной формы в темно-красной обертке, перевязанную золотой лентой. Заинтересовавшись, он посмотрел на карточку с именем отправителя. Испугавшись, он очень аккуратно, на вытянутых руках, положил упаковку обратно.

— Что такое? — спросил Снейп.

— От Фреда и Джорджа, — ответил Гарри и перевел дух, когда из свертка ничего не выскочило и не стрельнуло.

— Наверняка среди этого разнообразия есть все, чего только может пожелать семнадцатилетний волшебник.

— Ага, — согласился Гарри, постаравшись не выдать тревожность, которую вызывали в нем все эти груды. Некоторые коробки побольше от чужаков беспокоили его. К счастью, ни в одной из них, кажется, не было отверстий для воздуха. Он обошел стол и остановился возле Снейпа. — Интересно, мне придется каждому написать благодарственное письмо? — вслух задумался Гарри.

Своим самым сухим тоном Снейп ответил:

— Поскольку мне с такой дилеммой сталкиваться не доводилось, ничего не могу посоветовать. Возможно, мистер Локхарт мог бы тебе помочь, если бы был здесь.

— Поскольку мне как-то пришлось у него на отработке отвечать на письма его фанатов, я догадываюсь, каким был бы его ответ.

Гарри вздохнул. Теперь эта гора подарков казалась ему обузой, словно бледная замена чему-то по-настоящему важному.

— Возможно, есть кое-то, о чем ты до сих пор мечтаешь, но не сможешь найти здесь, — заметил Снейп, поднял коробочку в серебристой обертке и положил обратно. Гарри вопросительно посмотрел на него, и Снейп продолжил: — Может быть, дом помимо Хогвартса?

— Что вы имеете в виду? — спросил Гарри, про себя думая, что, конечно, однажды хотел бы переехать из замка.

Снейп заложил руки за спину и слегка нахмурился, словно набираясь решимости.

— Например, тебе еще не поздно быть усыновленным.

Гарри рассмеялся.

— А, вы про те двадцать семь предложений об усыновлении, которые мне помогла отсортировать МакГонагалл?

— Их было так много? — резко спросил изумленный Снейп.

Гарри пожал плечами.

— Профессор сказала — больше, чем в прошлый раз. Она считает, это потому, что меня теперь не так рискованно брать в семью. Надеюсь, все-таки не из-за этого, — немного обиженно пробурчал он. Окинув взглядом подарки, он тихо вздохнул.

— И у тебя нет желания принять одно из этих предложений?

Гарри глянул на него с выражением, мол, «вы еще спрашиваете?»:

— Вообще-то нет.

Снейп приблизился на полшага.

— Какая-то конкретная причина?

— Я никого из них не знаю. — Гарри сдвинул брови, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить. Если честно, раз или два он фантазировал о том, чтобы стать приемным сыном лорда Фриландера, хотя бы для того, чтобы поселиться в роскошном поместье, а не прозябать все лето в школе. Но на самом деле эта идея была странной и неуместной, и он чувствовал, что ее реализация не излечит его от жившей в душе глубинной тоски. Гарри развел руками, показывая, что не в силах объяснить лучше.

— Что, если это пожелание изъявит кто-то, кого ты знаешь? — спросил Снейп, — некто, понимающий все, что с тобой происходило за последние шесть лет?

Гарри медлил с ответом. Думать об этом, значит опять вскрывать те глубоко запрятанные воспоминания, и поскольку сейчас на кону не стояла жизнь, делать этого не хотелось. Все равно никакого проку, только болезненный узел, живущий в душе, заноет с новой силой. Они с минуту простояли молча. Наконец, Снейп подошел еще на шаг ближе, заставив Гарри смотреть на него снизу вверх, и тихо произнес:

— Например, я.

Гарри моргнул.

— Что? — громко спросил он. Его голос эхом отразился от стен пустого зала.

— Полагаю, мы знаем друг друга достаточно хорошо, — ответил Снейп.

Гарри долго смотрел на него, не веря ушам, затем проговорил:

— И вы даже не шутите. Это же не шутка, сэр?

— Ты когда-нибудь видел, чтобы я шутил?

— Не о чем-то вроде этого. — Гарри еще подумал. — Может, и вовсе никогда. Нет, это неправда, — исправился он, оттягивая время и усиленно соображая. — Я думал, вы меня ненавидите.

Снейп выпрямился.

— У тебя возникало такое ощущение хоть раз за последние три месяца?

— Эм… нет. Кажется, нет. — Гарри с трудом сглотнул. — Я не… Вы…

Снейп отдалился на шаг и поднял ладонь, остановив его:

— Тебе совершенно не обязательно давать ответ сию же минуту. И можешь думать, сколько понадобится.

— Мне завтра семнадцать. Немного поздновато для усыновления, не так ли?

— По магическим законам ребенок может быть усыновлен вплоть до возраста финансовой независимости. Считается, что это примерный возраст, когда большинство молодых людей заканчивают курс подмастерья — в двадцать лет.

— А вы, э, подготовились, — заметил Гарри. Снейп посмотрел в ответ взглядом, отчетливо говорившим «разумеется». — Вы серьезно?

— Я думал об этом шаге с конца предыдущего семестра.

Гарри нахмурился и мрачно заявил:

— Это идея Дамблдора.

Снейп поднял указательный палец:

— Его идея, но не распоряжение, это он мне дал понять совершенно определенно. Готов признать, подобная мысль поначалу… меня поразила.

— Но он уговорил вас, — тихо предположил Гарри.

Снейп внезапно опять шагнул к нему.

— Вы меня уговорили, мистер Поттер. — Гарри хлопал на него глазами. — Каждый день я охотно ожидал, когда ты присоединишься ко мне в лаборатории. Каждый раз, когда я показывал тебе новое заклинание, и ты, независимо от сложности, осваивал его максимум с третьей или четвертой попытки, я думал, как горд был бы любой волшебник называть тебя сыном.

Гарри опустил взгляд, ощутив, как в душе шевельнулась знакомая голодная прореха.

Снейп продолжил:

— Я также делаю это предложение не из благодарности, если тебе пришла в голову подобная мысль. — Гарри молчал, не поднимая взгляда. Снейп произнес тише: — подумай, Гарри. Ты, несомненно, знаешь, где меня найти.

На этом он повернулся и удалился.

Гарри чувствовал себя также, как в тот момент, когда смотрел на труп Волдеморта — словно кто-то вынул из него сердце и, не глядя, впихнул его обратно вверх тормашками. Он долго простоял в пустом Большом Зале, глядя, как пламя камина заставляет его тень плясать на неровном полу.