Шахматная доска (гет)

Дверная ручка опустилась до основания, и резная дверь медленно отворилась. На дубовом полу, устланном толстым красивым ковром, ненадолго появилась широкая полоска золотистого света, на которой ясно вырисовывалась тень точеной девичьей фигурки. Она застыла на несколько мгновений и повертела головой, осматривая пустой коридор. Убедившись, что никого нет, Ванесса выскользнула из комнаты и плотно прикрыла за собой дверь.

Она стояла посреди широкого коридора и была не в силах сделать ни шага. Было страшно. Очень страшно.

С того момента, как ее похитили прошло всего две недели... Или целая жизнь.

Первые семь дней были невыносимыми. Она плакала, кричала, молила отпустить ее. Правда, без особого успеха. Не находила себе места из-за тревоги за родителей и за покинутых друзей. Несколько дней не притрагивалась к еде. А потом... вдруг успокоилась. Успокоилась и стала вставать с первыми лучами солнца, которые заглядывали в открытые окна, хотя каждый раз на ночь девушка по привычке задергивала тяжелые портьеры. Успокоилась и знала, что на столике ее уже ждет готовый вкусный завтрак с кофе и круасанами. Успокоилась и почти привыкла быть постоянно взаперти. Одна. Смирилась с той мыслью, что ее, скорее всего, никогда не выпустят, и она не увидит больше своих любимых родителей и друзей...

Поразительная человеческая черта — приспособляемость. Какими бы жуткими не были условия существования, человек со временем привыкает ко всему.

Например, она очень быстро привыкла к тому, что еда и новая чистая одежда появлялись сами по себе. Как по волшебству.

Волшебство. Магия. Стало быть, она действительно существует.

Понимание сего факта пришло не сразу. Да и теперь до конца не верилось, но упрямые факты твердили свое. Все те события, что произошли в парке, не укладывались в рамки того, что принято считать «нормальным». Загадочные лучи, молниеносность передвижений тех незнакомцев в длинных плащах и белых масках... Да и тот факт, что она сама оказалась около друзей за долю секунды, хотя находилась далеко, только подтверждал наличие этой самой «магии». Каким образом это произошло, она не имела ни малейшего понятия. Пару раз она попыталась сотворить чудо, однако ничего толкового из этого не вышло.

После долгих раздумий и скрупулезного выстраивания теорий и догадок открытыми оставалось несколько вопросов. Первый: зачем похитителям она сама? Ведь очевидно, что все это было сделано с целью ее похищения. Второй: что будет после того, как она выполнит некую поставленную перед ней задачу или что там еще задумали ее мучители. От этих мыслей ее сердце начинало биться сильнее и чаще, будто бы чувствовало, что скоро ему суждено навсегда остановиться и сейчас использовало последний шанс, чтобы еще поработать.

Ванесса давно знала, что неизвестность пугает больше всего. Именно она — прекрасный фундамент для здания под названием «паника». Когда есть хоть крупица информации, пусть самой нерадостной, человек чувствует себя спокойнее и увереннее. В любом фильме ужасов, вид медленно открывающейся двери, за которой не видно ничего кроме непроглядного мрака, пугает нас намного больше самых кровожадных монстров. Все потому, что мы не знаем, ЧТО ждет нас там. Неизвестность — вот что самое страшное.

Но вот только ничто не в силах убить любовь человека к жизни! Теперь, главной целью Ванессы стал побег.

Если некому тебе помочь, помоги себе сама! С этой мыслью она просыпалась каждое утро и ложилась спать поздно вечером. Наконец, у нее появилось занятие — детальное продумывание побега.

Выходить за пределы комнаты ей запрещалось, поэтому она часами просиживала у окна, разглядывая огромную зеленую ухоженную парковую территорию. Ей повезло: ее окна выходили на фасадную часть здания, и Ванесса без труда могла видеть все парковые дорожки, что вели к кованым воротам с красивым узором на створках. К ее шансу выбраться отсюда. Что было примечательным, она ни разу не видела, чтобы они открывались. Ни один человек не вошел и не вышел через них. Становилось жутковато. Огромный замок, и без того не очень гостеприимный, был будто бы необитаем. Хотя Ванесса могла поклясться, она несколько раз слышала шаги и разговоры людей, совсем рядом с дверью ее комнаты. Но когда она приникала глазом к замочной скважине, широкий гулкий коридор с горящими на стенах факелами всегда оказывался пустынным.

К концу второй недели она знала наизусть все подъездные дорожки, все повороты в огромном зеленом лабиринте, который раскинулся неподалеку от главного входа. Она не могла одного — выйти из комнаты. Но Ванесса была уверена — нужно притворяться! Быть внешне спокойной и уязвимой. Тогда они поймут, что она не представляет угрозы и выпустят ее. Например, прогуляться. Ей хватит и одного шанса...

Каждое утро она проверяла дверь — открыта или нет. Еще одна привычка, приобретенная в этих стенах. И вот сегодня наступил тот самый день. Утром она надавила на позолоченную ручку, и та... поддалась. Дверь бесшумно открылась, и девушка увидела светлый широкий коридор с факелами на стенах. Поддавшись необъяснимому страху, Ванесса быстро захлопнула дверь и отступила на шаг назад. Еще несколько минут она мерила шагами комнату, кидая на резную дверь взволнованные взгляды.

«Выйти!»

Десять шагов до стены. Поворот!

«Нет, остаться и еще раз все обдумать!»

Десять шагов до кровати. Поворот.

«Нет, все же выйти и осмотреть все своими глазами».

Вышла. Все-таки любопытство сильнее страха.

Дверь в ее комнату находилась в тупике, напротив устрашающего вида доспехов. Хотя в них, конечно, не было по сути ничего устрашающего, просто все в этом доме казалось бедной девушке враждебным и чужим. Ванесса подошла к ним поближе и постучала по грудине. Доспехи отозвались полым металлическим звуком.

Ванесса обернулась к двери, и тут ее внимание привлек небольшой коричневый конверт, лежавший рядом. Она подошла, взяла его в руки и развернула. В нем оказалась записка.

Дорогая Ванесса!

Состояние твоего здоровья больше не вызывает у нас опасений, поэтому с этого дня ты можешь покидать свою комнату в любое время суток. Все поместье открыто для тебя точно так же, как и сад. Но считаю своим долгом предупредить тебя: не пытайся сбежать. Последствия могут быть очень неприятными.

P.S. Ничему не удивляйся.

Люциус Малфой.

Ванесса скомкала письмо и повернула голову налево. Там находился огромный витраж во всю стену. Цветные стекла мозаики образовывали причудливую картину: зелено-серебристая змея обвивала собой прекрасный красный цветок розы.

— «Я и есть этот цветок!» — вдруг подумалось девушке. — «Меня точно также сдавливают плотные кольца. Так, что не продохнуть. И совсем скоро задушат совсем».

* * *

— Ты так и будешь пялиться на метлы, или мы уже можем пойти дальше?

Алиса и Уилл бродили по Косому переулку, в котором планировали закупить все необходимое для учебы. Шли они очень медленно, потому что Алиса то и дело останавливалась, чтобы лучше рассмотреть витрины небольших магазинчиков. Словно ребенок в магазине игрушек, она шла с чуть приоткрытым ртом и не переставала удивляться. Пропустив колкость мимо ушей, Алиса с любопытством спросила:

— А зачем они нужны? И что такое квиддитч?

Уилл в который раз за этот долгий день закатил глаза.

Когда Фадж «обрадовал» его возможностью прогуляться по магазинам в компании Бэрилэнд, он тут же возмутился и попытался отвертеться от сомнительной перспективы. Но, не тут-то было. Фадж настоял, и Уиллу ничего не оставалось, как тащиться с этой невыносимой девчонкой за покупками.

Разумеется, ему тоже нужно было приобрести все необходимые принадлежности для учебы в Хогвартсе (книги, весы, телескоп и прочую ерунду), но без Бэрилэнд он управился бы за полчаса, а с ней они уже ходили все полтора и не купили и половины!

— Квиддитч, Бэрилэнд, — это главная игра волшебников. А на метлах обычно летают. Не думаешь же ты, что ими пол метут! За двести тридцать галлеонов -то...

— А двести тридцать галеонов — это много?

Уилл изо всех сил старался снова не возвести глаза к небу.

— Один галлеон равен примерно пяти фунтам!(1) Ты что, на курс не смотрела, когда мы были в Гринготсе?

— Неа! Там были вещи и поинтереснее. Гоблины, например.

Найт хмыкнул.

— Слышали бы они, что их называют «вещами», отобрали бы у тебя все волшебное золото.

Алиса фыркнула.

— Они слишком мелкие. Не дотянулись бы.

— Ну, тогда запинали бы до смерти, — отмахнулся Уилл. — Или вгрызлись бы тебе в лодыжку.

— А как играют в квиддитч? — Алиса отошла от витрины с метлами и медленно двинулась дальше по улице.

— Правила простые, но у меня нет никакого желания их тебе рассказывать. Тем более, тебе все равно играть не придется, так что к чему мне напрягаться?

— Ты сам-то играешь?

— Еще бы! Я вообще лучший охотник.

Алиса вопросительно изогнула светлую бровь.

— Охотник?

— Короче, правила такие...

Алиса про себя усмехнулась: мальчишки все одинаковые. А Уилл тем временем продолжил:

— Играют на метлах. В команде семь человек: три охотника, два загонщика, вратарь и ловец. Четыре мяча. В основном играют квоффлом. Его пасуют друг другу охотники, чтобы забить в одно из трех колец, закрепленных на высоких шестах. За каждый забитый мяч команда набирает десять очков. Вратарь защищает кольца. — Они свернули вниз по улице, направляясь к Оливандеру, — Еще два мяча называются "бладжеры". Их основная задача — сбить, как можно больше игроков с метел...

— Жестоко.

— Ну, трус не играет в квиддитч или как там у магглов говорится?

— В хоккей!

Уилл наморщился.

— Суть одна. Вообщем, загонщики защищают игроков из своей команды и выводят из строя соперников.

— А ловец?

— Ты всегда перебиваешь?!

Алиса несколько раз легонько постучала себя по губам.

— Прости.

— Ловец — один из главных персонажей в команде. Он должен поймать последний мяч — золотой снитч. Он совсем крохотный, не больше грецкого ореха. Игра заканчивается, когда один из ловцов ловит снитч. За него дается сто пятьдесят очков и обычно эта команда выигрывает. Но бывают и исключения. Например, два года назад на чемпионате мира по квиддичу...

Алиса шла и заворожено впитывала информацию. До сих пор не верилось, что все это происходит именно с ней. Ведь она обычная девчонка, которая ходит в школу, делает домашние задания, встречается с друзьями. Ничего примечательного. Как же могло получиться, что именно для нее открылся новый, удивительный мир? Чем она это заслужила? Если бы все это произошло только с Ванессой, было бы логичнее. Высокая, красивая... именно такими предстают главные героини всех захватывающих историй. А она... Алиса вздохнула. Она никогда не испытывала иллюзий на свой счет. Миловидная? Пожалуй. Веселая? Да, так говорят. Но не более того. Нет в ней той изюминки, которая всегда была в Ванессе, сколько она ее знала. Изящества движений, утонченной грации. Да, в них обеих было задора и безбашенности хоть отбавляй, но, вместе с тем, в Ванессе всегда читалась женственность. Алиса же была ее лишена. Неудивительно, что среди парней ей всегда отводили место боевого товарища, в то время, как в Ванессу влюблялись.

Алиса тяжело втянула носом воздух. Она ненавидела себя за эту слабость и скорее бы съела кастрюлю молочной каши, которую она, к слову, терпеть не могла, чем призналась кому-либо в своей тайной зависти подруге. Особенно теперь, когда ту похитили люди Воландеморта и возможно пытали где-то в холодных темных застенках. Девушка тяжело вздохнула и краем глаза взглянула на Уилла. Тот что-то вдохновенно ей рассказывал, скорее всего, о квиддитче, но она не слушала. Было досадно. Она снова выбрала не того. Она видела, как в кабинете Фаджа, он всеми силами отпирался от ее компании. Алиса хотела немедленно выйти и сказать этому напыщенному наглецу все, что думает! Что не нужна ей его компания, что она сама в состоянии все купить. Да только не вышла. Смалодушничала. Ей отчаянно нужен был кто-то, чтобы отвлечь от назойливых мыслей. Уиллу поначалу это действительно удалось, но вот прошло время, и они нахлынули вновь. И теперь девушка жалела, что не пошла за покупками в одиночестве. Именно сейчас она остро осознала, что Найт был, наверное, худшим вариантом из провожатых, если она надеялась отвлечься. Он наоборот отчаянно напоминал ей о ее несовершенстве. О том, что Ванесса лучше. О том, что будь Ванесса на ее месте, он ни на секунду бы не подумал отказаться от сопровождения.

— Да, это действительно захватывающая игра. На досуге обязательно попробую. У тебя просто дар все толково объяснять.

Повернувшись к нему спиной, она услышала тихий смешок.

— Что? — оборачиваясь, спросила она, вскинув брови, и он, больше не сдерживаясь, расхохотался в голос. — Да в чем дело?!

Отсмеявшись, он весело ответил:

— Просто я уже давно пересказываю тебе сводки погоды из Ежедневного пророка. Ты восемь раз сказала «ага» и даже три раза «ух ты, как интересно»!

Алиса запрокинула голову и зажмурилась. Тут же появилось непреодолимое желание треснуть его по голове чем-то тяжелым. Или себя. Да, себя лучше. И почему она всегда выставляет себя дурой?

— А я люблю прогнозы погоды, — она скорчила рожицу, развернулась к Уиллу спиной и гордо прошествовала в магазин Оливандера. Найт хмыкнул и последовал за ней.

Стоило Алисе переступить порог магазинчика, как она забыла обо всем на свете. Чуть приглушенный свет в небольшом помещении создавал атмосферу таинственности и волшебства. Все стены от пола до потолка занимали сложенные друг на друга узенькие коробочки. Алиса с нескрываемым интересом изучала ближайшие. Надписи гласили: ива, 13,5 дюймов, хлесткая, сердечная жила дракона; дуб, 10,7 дюймов, жесткая, волос наргла. С той самой минуты, когда она узнала, что является волшебницей, в голове засел один вопрос: будет ли у нее собственная волшебная палочка. И вот теперь настал тот самый миг.

— Добрый день, молодые люди. Чем могу быть вам полезен? — из-за прилавка послышался тихий голос.

Алиса подскочила от неожиданности.

— Здравствуйте, сэр, — голос Алисы подрагивал, — Нам нужны волшебные палочки.

— Ей, — поправил девушку подошедший Уилл.

— Ааа, мистер Найт, — перед ними стоял сухонький старичок. От его почти бесцветных глаз исходило странное, словно лунное свечение, прорезавшее магазинный полумрак. — Не знал, что увижу Вас здесь. Мои соболезнования.

Юноша плотно сжал губы и кивнул.

— Спасибо, сэр.

А Олливандер, тем временем, перевел взгляд на Алису.

— А Вы мисс Бэрилэнд, как я понимаю. Дамблдор говорил о Вас.

Старичок приблизился к девушке вплотную, рассматривая ее лицо. Ей тут же захотелось отодвинуться или хотя бы моргнуть. От взгляда его странных глаз было не по себе.

— Интересно, интересно...

Продавец помотал головой, развернулся и прошаркал обратно за прилавок.

— Что интересного, сэр? — Алиса облизала пересохшие губы.

— Интересно то, что уже второй раз за эту неделю у меня покупают волшебную палочку для взрослой колдуньи. За все годы моей работы подобные случаи можно пересчитать по пальцам. И не было ни единожды, чтобы подобные заказы поступали в течение двух дней.

Алиса и Уилл переглянулись. У обоих в головах была одна и та же мысль: палочка предназначалась Ванессе.

— И кто это был, сэр? Кто покупал палочку до нас? — тон Уилла был легким, почти незаинтересованным. Почти.

Олливандер развел руками.

— Не знаю. Заказчик был анонимным. Несколько подходящих палочек было отправлено почтой. Три из четырех вернулись, за одну пришел чек. Вот и все.

— Но подождите секунду, — Уилл потряс головой, — А как же регистрация? Как сотрудник министерства, я...

Олливандер насупил седые брови.

— Регистрационный лист был заполнен, мистер Найт, на некую Софию Грингрей в соответствии с магическим паспортом. Но счет оплачивала не она. Нарушений не было. А теперь, позвольте. Мне нужно снять необходимые мерки.

Они вышли из магазина спустя десять минут. В руке Алиса держала свою собственную волшебную палочку. Рябина, 14 дюймов, упругая, а внутри — сердечная жила огненной саламандры.

— Как ты думаешь, та вторая палочка была для Ванессы? — подал голос, молчавший до этого, Уилл.

— Не имею понятия, Найт. Но одно я знаю точно, второе имя Ванессы — София!

* * *

Спустя несколько часов Ванесса, наконец, ввалилась к себе в комнату уставшая и промокшая. На улице лило, как из ведра.

«Ничего не поделаешь! Погода в Британии любит преподносить сюрпризы!»

Утром светило солнце, а к полудню темнота была такая, что впору поверить, будто на дворе ночь. Сверкали молнии, дул сильный ветер. Подъездные дорожки превратились в непроходимые болота.

— Вот же не везет! — пробурчала Ванесса, выжимая насквозь промокшую кофту.

Полтора часа у нее ушли только на то, чтобы осмотреть огромное поместье. Еще столько же на то, чтобы по возможности запомнить расположение всех комнат и коридоров.

Непонятная приписка Люциуса, призывающая ничему не удивляться, нашла объяснение практически сразу, когда Ванесса столкнулась с еще одним фактом, который доказывал, что она находится в доме магов. И этот же факт чуть не угробил ее и без того расшатанную нервную систему. Говорящие портреты! Когда она шла по одному из коридоров и к ней обратился длинноволосый, седобородый представитель древнейшего семейства Малфоев, она чуть было не упала в обморок. А Кагнитус Малфой всего лишь брезгливо отметил что-то про статус ее крови. Что именно Ванесса не разобрала, так как к тому времени уже со всех ног улепетывала из злополучного коридора.

Если бы она не была так напугана и присмотрелась к другим портретам, то обнаружила бы, что у всех представителей древнего рода Малфоев очень похожая и редкая внешность: светлые, почти серебряные, волосы и стальные глаза. Наверное, именно такими были первые эльфы — гордый и красивый народ, вымерший несколько столетий назад. Не чета нынешним эльфам-домовикам. По преданию, прародителем рода Малфоев был, пожалуй, самый известный эльф в истории — Морнэмир, в переводе с эльфийского — «Черный Алмаз». Его кровь оказалась настолько сильна, что даже спустя десять поколений единственный потомок рода был таким непохожим на других.

Но Ванесса этого не знала и не хотела знать. Когда первый испуг прошел, она замедлила бег. По счастливой случайности девушка оказалась в красивом светлом холле перед парадным входом. Переведя дыхание, она решила, что это лучшее место, с которого можно начать изучение поместья.

Как только она более-менее начала ориентироваться в этом огромном неприветливом здании, Ванесса решила выйти на зеленую территорию, чтобы проверить насколько хорошо она преуспела в запоминании маршрутов для побега. Но как только ей удалось дойти до высоких кованых ворот, которые вели наружу, и немного осмотреться, ливанул дождь. Парадный вход находился на приличном расстоянии, поэтому когда она, перепрыгивая ступеньки из белого мрамора, влетела обратно в холл, вода с нее стекала ручьями.

Свою комнату она нашла далеко не сразу. Когда она, наконец, увидела знакомый витраж, то облегченно вздохнула, словно бы оказалась действительно дома. В безопасности.

Первым делом она зашла в ванную и наполнила ее горячей водой. Опустившись в нее, Ванесса заурчала от удовольствия. Нежный цветочный аромат, шедший от воды и быстро распространившийся по небольшой комнате, дурманил и расслаблял. Пока девушка нежилась в ванной, у нее было достаточно времени, чтобы составить более-менее приемлемый план побега.

«Чем проще, тем больше шансов, что сработает», — думала Ванесса, намыливая длинные волосы.

План действительно был прост. Этим же вечером, пока бушует ненастье, она собиралась выбраться из дома, а затем добежать до ограды и пролезть в небольшое расстояние между прутьями. За время похищения она заметно сбросила в весе, поэтому протиснуться через забор для нее не составило бы труда. Ванесса была уверена, что перелезть через ограду сверху ей не удастся. Еще днем она заметила над высоким забором нечто вроде силового поля. Поэтому, это был ее единственный шанс, который она ни за что не хотела упустить!

Мысли о скором освобождении предавали сил и решимости.

— «Да кто они такие?» — гневно думала Ванесса, нервно расчесывая мокрые волосы, — «Кто они такие, чтобы похищать меня и угрожать мне?»

— Мне нельзя умирать, — отчетливо проговорила девушка, глядя на свое отражение в зеркале, — Родители этого не переживут. А ведь у них еще Тим! Нет, мне ни за что нельзя умирать.

Ванесса подошла к столику с едой и взяла в руки серебряный нож. Теперь она ни за что не сдастся. У нее есть оружие. И эффект неожиданности.

Она присела на корточки и выдвинула из-под кровати небольшой сверток. Раскрыла его, уложила почти всю еду, что ей принесли, в него, аккуратно завернула ткань и задвинула обратно. Еще неизвестно, сколько времени ей придется плутать за пределами этого поместья. Нужно быть готовой ко всему.

* * *

На улице смеркалось. Дождь все еще не прекращался, и это было Ванессе на руку. Она расхаживала туда-сюда по комнате и бросала тревожные взгляды сквозь слепое окно. Девушка была одета в джинсы, кофту с длинным рукавом и кеды — где ОНИ достали ее собственную одежду, так и осталось загадкой. Мысли о том, что эти мерзавцы, возможно, проникли в ее дом, в ее комнату, заставляли неприятно сжиматься сердце Ванессы, но девушка решительно отметала их прочь. Сейчас не было ничего важнее концентрированности на главном.

Ванесса шумно выдохнула и присела на кровать. Мысли беспорядочно метались в ее голове, и она вновь с сожалением отметила, что концентрация и собранность не были сильными сторонами ее натуры.

Сейчас больше всего на свете ей хотелось, чтобы к ней подошла мама, обняла ее за плечи, провела рукой по мягким волосам и прошептала что-нибудь успокаивающее. Слезы закипели у Ванессы в глазах, и она сердито вытерла их тыльной стороной ладони, в очередной раз напомнив себе, что ни в коем случае нельзя раскисать.

И тут она услышала это... Шаги. И голоса. Они приближались.

Ванесса вскочила на ноги. Взор девушки заметался по комнате. И почему ей так не везет? Именно сегодня, когда она решилась на побег, ей впервые решили нанести визит. Взгляд зацепился за позолоченный подсвечник на каминной полке. Еще толком не соображая, что делает, Ванесса взяла тяжеленный предмет декора за основание, затаилась у двери, и как только та отворилась, с писком обрушила свое оружие на вошедшего.

Ванесса с ужасом в распахнутых глазах видела, как Люциус Малфой медленно оседает на пол, а из раны на его голове льет кровь. Не давая себе времени на жалость и страх, она пулей выскочила из комнаты, забыв на кровати приготовленный сверток с едой. Она мчалась по коридорам со скоростью ветра, а в голове набатом отдавался стон боли Малфоя. Боли, причиной которой стала она.

Ванесса бежала, что было сил, не оглядываясь назад, словно за ней гнались все бесы этого мира. Прочь от комнаты-клетки. Прочь от лежащего на полу мужчины. Прочь!

Ванесса влетела в темный коридор. Казалось, что этот страшный дом ожил после покушения на своего хозяина. Отовсюду слышались странные пугающие звуки: скрип, шепот, стук. Хотя это, скорее всего, было разбушевавшееся воображение насмерть перепуганной девушки.

Внезапно, дверь, мимо которой благополучно пробежала Ванесса мгновение назад, начала открываться. В панике девушка свернула в боковой коридор и побежала еще быстрее, хотя раньше ей казалось, что быстрее уже невозможно. Ступеньки вниз, поворот. Длинный коридор с гобеленами. Снова лестница. Бесконечные ступени вниз. Ванессе чудилось, что все обитатели этого жуткого места, слышат оглушительный стук ее сердца и топот ног.

Еще чуть-чуть, и она окажется в светлом холле. А там рукой подать до небольшой темной комнатушки с черным входом, которую она случайно обнаружила во время осмотра поместья. Ванесса метнулась к двери на свободу, молясь всем Богам, чтобы та оказалась открыта. Боги услышали бедную девушку. Дверь скрипнула и отворилась.

Ощущения счастья и надежды наполнило Ванессу до краев. С сияющей улыбкой она выбежала на улицу и... на полном ходу врезалась в высокую темную фигуру. Девушка вскрикнула и, не удержавшись на мокрых от дождя ступенях, повалилась, увлекая за собой так неудачно подвернувшегося незнакомца. Клубок из тел скатился по ступеням и распался только на мокрой неприветливой земле.

Удар пришелся на спину, и у девушки буквально перехватило дыхание. Воздух рывками вырывался из ее груди, а в глазах плясали звездочки. Надо двигаться. Нужно уходить. Полуслепая, она встала на четвереньки и поползла в направлении того места, где, как ей казалось, находился забор.

Но вдруг ей в шею уткнулось что-то довольно острое и твердое, и кто-то ледяным голосом произнес, заставив Ванессу поежиться:

— Стой и не двигайся!

Девушка замерла. Зрение почти восстановилось, и она повернула голову в сторону говорившего.

На земле лежал юноша, вытянув руку с небольшой деревянной указкой, которая и упиралась ей в шею. Серебристая челка спадала ему на лоб. От дождя пряди прилипли к коже. Губы были сжаты в тонкую линию. Он не сводил с нее жесткого взгляда темных глаз. Мальчишка был копией Люциуса. Только вот взгляд. У старшего Малфоя он был леденящий, пронизывающий, но пустой. Этот же подросток смотрел так, что наполнял страхом каждую клеточку ее существа. Ванесса нервно сглотнула. На вид он немногим старше нее. Что он может сделать ей? Это не страшно. Совсем не страшно. Если несколько раз повторить это про себя, может, пропадет этот комок, застрявший в горле? Почему же тогда она не в силах пошевелиться? Сколько же нужно тренироваться, чтобы так смотреть? Как удав на кролика.

Ванесса попыталась отвести взгляд от его притягивающих глаз и увидела кровь на запястье.

— У тебя кровь идет, — пролепетала девушка, кивая на рану.

— Что? — юноша опешил, проследив за ее взглядом.

— Мерлин с ней! — раздраженно проговорил Малфой, — Кто ты такая и что здесь делаешь?

Деревянная палочка, такая же, как и у тех, что напали на нее и друзей в парке, больно уперлась в шею девушке. Ванесса осторожно села на колени и подняла руки.

— Я безоружна, — серебряный ножик так и остался лежать в комнате в свертке со съестными припасами, — Прошу тебя...

Юноша медленно поднялся, держа ее на прицеле, и неловко повел правым плечом. Наверняка, вывих. Палочка в руке слегка подрагивала. Видно, было больно держать.

— Вставай. Живо, — приказал Малфой.

Ванесса подчинилась. Глядя на этого подростка, не верилось, что они сверстники. Никогда не видела она подобной жестокости в глазах столь молодого человека. В его взгляде Ванесса читала приговор.

Нет! Она не может сдаться так просто! Он не такой, как они. Ведь он не взрослый. Он должен ее понять! Должен... помочь???

— Нет! Умоляю, выслушай меня!!

Девушка не знала, какая сила заставила ее броситься к нему и говорить, говорить, говорить. Почти задыхаясь, перебивая саму себя... Если бы она видела себя со стороны, ей бы без сомнения стало стыдно за свою слабость и уязвимость, но тогда Ванессе было все равно.

Она схватила его за израненные запястья так сильно, что ему наверняка было больно, однако, он не сдвинулся ни на дюйм. И глядя в темные омуты, Ванесса рассказывала ему о похищении, о том, как ее заточили здесь, не давая возможности выйти, о том, что ее родители не знают утешения, а друзья — в огромной опасности. Трудно сказать, что заставило его сохранять неподвижность все это время, ведь позже Ванесса поняла, что он мог с легкостью стряхнуть ее одним движением руки. Но он стоял, ошеломленный ее порывом. Наверное, только удивление столь бурному потоку эмоций и спасло ее...

Ванесса взахлеб рассказывала все то, что копилось в ней все эти две недели. Слезы текли по щекам, и девушка поняла — это самая настоящая истерика. Она прижалась к его груди и надрывно взмолилась.

— Малфой, пожалуйста, помоги мне! Я знаю, ты сделаешь это! Ты ведь не такой, как они, правда? Ты должен помочь мне!

Ванесса подняла взгляд и встретилась с удивлением в серых глазах. Оказывается, они серые. Просто раньше зрачки были настолько сильно расширены, что радужки было почти не видно, а вот теперь... Но тут Малфой рассмеялся. Резко, зло.

— Что ты несешь? Я никому ничего не должен. Меньше всего тебе. Я впервые вижу тебя!

Губы Ванессы приоткрылись, а в глазах появились злые слезы.

— Ублюдок! — резкие слова вырвались помимо ее воли.

Не надо было этого говорить!

Его губы искривились в презрительной усмешке, и он оттолкнул девушку от себя, вновь беря ее на прицел палочки.

— Не будете ли Вы так любезны, леди, проследовать за мной? — его голос был слаще сиропа.

И тут недалеко раздался гул голосов и шум. В нескольких десятках шагов от них на гравии образовалась широкая полоса света. Открылись парадные двери.

— Черт, — прорычал Малфой.

В один прыжок он пересек расстояние, разделявшее его от Ванессы, схватил застывшую девушку за предплечье и проговорил:

— Драко Малфой. Моя комната.

Спустя секунду двор опустел.

*(1) — 1 галлеон = 5 фунтов стерлингов = 9,2 доллара = 260 рублей (все цифры примерные)