Океан его ненависти (джен)

На седьмой день они уезжали, несмотря на все протесты Рэйчел и полные печали глаза Джейсона, который за неделю привык к ним и стал считать их чуть ли не своими дядями. Сэм, будь его воля, дал бы им — Дину — еще хотя бы дней пять отдыха, но в глубине души понимал, что медлить им больше нельзя. Ни у Дина, ни у Рудмейна не наблюдалось резинового терпения.

Все Мэйсоны были искренне опечалены их отъездом — по крайней мере, Рэйчел и ее сын точно. Когда они прощались у Импалы и Дин заметил, что пацан вот-вот разревется, он быстро сориентировался и вытащил из багажника свой неказистый световой стол и многострадальную лампу.

— Вот, Джейсон, держи, — Дин аккуратно поставил своеобразное оборудование на брусчатку перед мальчиком. — Будешь учиться. Тебе же, насколько я понял, понравилось это дело.

Сэм рядом довольно хмыкнул, и Дин еле сдержался от того, чтобы не двинуть ему локтем по ребрам. Именно Сэм в один из дней, когда Дин от безделья чуть ли ни был готов учиться вышивать крестиком, подсунул ему под нос ящик с мешком песка и как бы невзначай проболтался Джейсону о том, что Дин приготовил ему сюрприз. Хотелось Дину или не хотелось снова устраивать зрелища напоказ, но избежать этого ему уже не удалось бы. В конце концов, ему пришлось перед всей семьей Мэйсонов и Сэмом изображать из себя художника. Хотя, как показалось Дину, Рэйчел больше смотрела не на то, как он управляется с песком, а втихушку пялилась на его мускулы, которые никак не могла прикрыть футболка. Но он и так ощущал себя последним идиотом, занимаясь рисованием перед тремя взрослыми людьми, что ему было наплевать. Он думал тогда только о том, как бы отыграться на Сэме.

Джейсон чуть ли не с благоговением прикоснулся к ящику, и Дин мысленно себе поаплодировал. Учитывая то, какими глазами Джейсон смотрел на процесс рисования, Дин почти не сомневался, что через лет пять этот мальчишка фору даст им вдвоем с Полом вместе взятым.

— Спасибо вам за все, — голос Сэма выдернул Дина из мыслей о прошедших днях, — мы с Дином не забудем то, что вы для нас сделали.

— Как и мы — что вы для нас, — ответил Сэт и приобнял жену за плечи. Она мягко улыбнулась.

— Я сомневаюсь, что это случится, но все же… будете проезжать мимо, заезжайте. Вы всегда долгожданные гости в нашем доме. Только, если надумаете, приезжайте, пожалуйста, оба в целом состоянии.

Дин ладонью на автомате потянулся к своему животу, но вовремя одернул себя, сделав неправдоподобный вид, что собирался поправить футболку.

— Обязательно, — пообещал Сэм, но Дин затылком почувствовал исходящие от него волны напряжения. Дину не оставалось ничего другого, как чуть виновато улыбнуться Рэйчел.

По очереди пожав руку Сэту, обняв Рэйчел и потрепав по макушке Джейсона, братья сели в машину. Они старались не оглядываться назад, пока Дин выводил машину с подъездной дорожки, и, только когда Импала выехала на скоростную трассу из Сан-Франциско, смогли выдохнуть с чуть заметным облегчением, в котором никогда друг другу не признались бы. Хотя оба знали, что долго не смогут забыть этот небольшой коттедж, затерявшийся в окружении кипарисов.

— И какой у нас теперь план? — слегка напряженным голосом поинтересовался Сэм.

Указатель «Сан-Франциско, пять миль» только что остался позади, и хрупкая стена между ними и временным иллюзорным спокойствием рухнула в тот же миг. Они снова были в деле.

— Найти Рудмейна и научить его вопросам воспитания, — не отрывая взгляда от трассы, мрачно ответил Дин. — Я почти не сомневаюсь, что он просек, что я не отправился к праотцам. Учитывая, что каждая третья газета посчитала должным об этом написать.

— Главное, чтобы он не нашел нас первым, — заметил Сэм, и Дин бросил на него мимолетный взгляд. — Эта падла обвела нас обоих вокруг пальца, как глупых мальчишек, теперь наш ход.

— Он хоть и съехал с катушек, Сэм, но он далеко не идиот, — отстраненно, будто разговаривая сам с собой, произнес Дин. Перед его глазами мелькнуло полное холодной ярости лицо Ричарда. Рудмейн понимал и анализировал каждый свой шаг, и назвать его сумасшедшим можно было с большой натяжкой. Он был ненормальным, но не сумасшедшим.

Каждый из них отдался своим тяжелым мыслям, и они молчали все двадцать минут до того, как Импала, внезапно издав звук, похожий на тихий кряк, дернулась и стала ехать, словно чуть прихрамывая.

— Твою мать! — Дин в сердцах выругался и, аккуратно свернув на обочину, заглушил мотор.

— Что случилось? — Сэм с легкой тревогой взглянул на раздраженное лицо брата.

— Что-что, колесо, похоже, расплавилось вместе с асфальтом на такой жаре, — с сарказмом пошутил Дин и выбрался из Импалы, в последний миг остановив себя от того, чтобы не хлопнуть дверью. Сэм последовал за ним.

Стояла дикая жара, Дин обливался потом, рана на животе неприятно ныла, и ему хотелось лишь поскорее добраться до любого, даже затхлого, мотеля, но с кондиционером, и завалиться на горизонтальную поверхность. Теперь еще хрен знает сколько времени они потеряют, пока он будет заменять колесо.

Бормоча себе проклятия сквозь зубы, Дин направился к багажнику, где под горой сверхъестественных прибамбасов он прятал запасник.

— Ну что же ты, девочка моя, — наполовину раздраженно, наполовину ласково проворчал он, доставая колесо и домкрат. — У тебя такое только раз в жизни было, что ты сейчас надумала-то? Мне тоже опостылел уже этот климат и штат, но я же терплю.

Сэм, сложив руки на груди, с легкой улыбкой наблюдал, как Дин разговаривает со своей машиной, и только когда тот начал устанавливать домкрат, по нему словно ударили дубиной.

— Эй-эй! — он сорвался с места, в протестующем жесте подняв руки. — Тебе нельзя!

Дин мгновенно ощетинился.

— Что нельзя? Я же не поднимаю ее своими руками, черт подери! Лучше замолкни и принеси мне воды.

Сэм пробурчал что-то об упрямых идиотах, но повиновался.

Лопнуло правое заднее колесо, так что Дину пришлось залезать чуть ли не в кустарник, растущий прямо у трассы. Он жутко кололся и царапал кожу в тот же миг, стоило Дину задеть одну из веток. Было бы куда проще, если бы нужно было менять колесо с левой стороны трассы, но Импала, видимо, решила отомстить за долгий простой, хотя Дин списал все на свою карму. Отогнать машину чуть дальше от кустов он додумался уже после того, как начал снимать колесо.

— Она теплая, — вернувшийся Сэм с отвращением наморщился, когда решил сам сделать один глоток. — Почти горячая.

Может, Сэму показалось, но Дин зарычал, самым натуральным образом.

— Продал бы душу дьяволу за глоток воды.

— Не упоминай всуе, — серьезно ответил Сэм, стоящий рядом с ним, но Дин даже не удостоил его взглядом, продолжая возиться с Импалой. — Хотя, кажется, уже поздно.

— Чего? — Дин поднял взгляд на Сэма, тот слегка дернул головой в сторону, указывая на джип, приближающийся к ним по встречке. Внезапно джип начал замедлять ход и остановился в нескольких метрах от них. Из него вышли двое мужчин в солнцезащитных очках, по виду возраста Дина или чуть старше.

— Надеюсь, они привезли мне воды, — пробормотал Дин, но чуть напрягся.

— Эй, парни, что произошло? — громко спросил один из мужчин, когда они подошли поближе. — Помощь нужна?

— Да просто колесо спустило, никаких проблем, — Сэм решил взять диалог на себя, и Дин был за это благодарен. Ему хотелось поскорее покончить с ремонтом и поехать дальше. Тем более он был скрыт от их глаз Импалой, а разговаривать, находясь вне их поля зрения, ему было неудобно. Да и никакого желания на это у него не возникало.

— Мы тут третий день мотаемся из города до поселка, и почти каждый день встречаем кого-то, у кого случилась какая-то лажа с автомобилем, — один из мужчин усмехнулся. — Так что решили, что вы одни из таких.

— У нас все под контролем, — Дин не выдержал и подал голос, тщательно маскируя раздражение. Не хватало еще, чтобы ему какие-то ушлепки указывали на то, как обращаться с его машиной. — Никто не застрахован, как говорится.

— Да ладно, не злись, чувак. Мы просто подумали, что остановиться и узнать, как дела, не помешает. Для профилактики.

Рядом вдруг дернулся Сэм, и в голове Дина бомбануло в ту же секунду. Отбросив ключ в сторону, он выхватил из-за пояса пистолет; его выстрел раздался одновременно с другим, и два болезненных выдоха слились в один. Один из мужчин, кому Дин выстрелил в ногу из-под низа Импалы, повалился прямо на трассу, шипя проклятия сквозь зубы. Сэм по инерции отшатнулся чуть назад, и его нога, до того балансирующая на краю десятисантиметрового склона обочины, соскользнула вниз по траве, отчего он упал на колено. Дин высунулся из-за Импалы и, оббегая ее, на ходу выстрелил несколько раз вслед второму мужчине, который, не потрудившись помочь своему товарищу, уже был на полпути к джипу. Дин целился ему в ногу, но тот умело петлял как чертов заяц, в результате все пули его вообще не задели. Через пару секунд джип, клубя пылью, рванул дальше по трассе, оставляя Дина с пистолетом наперевес и в огромном бешенстве.

— Сука! — зарычал Дин, отпинывая пистолет, лежащий рядом с упавшим, и сразу после этого от души двинув ногой ублюдку в живот, отчего тот болезненно охнул. — Какой же я идиот! Идиот!!! — заорал он и еще раз пнул лежащего. — Заткнись, Забини, — рыкнул Дин, когда тот издал очередной стон. — Хотя лучше я сделаю так…

Дин неуловимым движением резко наклонился, даже не поморщившись от боли, и вздернул мужчину вверх за вороты футболки, после чего, не дожидаясь, пока тот снова рухнет на землю, от души впечатал ему кулак в солнечное сплетение, вырубая для него всю окружающую реальность. Забини молчаливым кулем повалился обратно на асфальт и больше не шевелился.

— Идиот, идиот, какой же идиот, — Дин нервным жестом взъерошил волосы и вдруг замер. Сердце екнуло. — Сэм! Ты живой?

— Живой, — мрачно донеслось по ту сторону Импалы. Смерив взглядом лежащего на земле мужчину, Дин бегом направился к брату, который уже стоял, болезненно морщась и зажимая рукой плечо, из которого сочилась кровь. На щеках и руках у него красовались глубокие царапины. — Гребаные колючки. Гребаные кусты. Я застрял в них, ты представляешь? — пожаловался он.

— Да плевать на кусты, — перебил Дин, подходя ближе и осматривая брата на предмет новых повреждений. Тревожным взглядом он уставился на его плечо, и дрожь волнами пробежала по его рукам, когда он подумал, что эта пуля могла пролететь чуть левее и выше. — Этот урод выстрелил в тебя.

— Ерунда, только задело, — отмахнулся Сэм. — И стрелял не этот, а другой. И, учитывая, что расстояние между нами было вот таким, — он показал Дину два пальца на расстоянии друг от друга в пару сантиметров, — он мог запросто снести мне голову. Но парень, по всей видимости, совсем косой.

Дин на секунду прикрыл глаза, дожидаясь, пока бушующее внутри облегчение успокоится и сердце перестанет долбиться так быстро.

— Не косой он, — звенящим от гнева голосом заметил он. Дин прошел мимо брата и открыл багажник, доставая из него аптечку и моток веревки. — На наше счастье он просто салага. Он может помогать убивать на расстоянии, но самому убить… у него кишка тонка. Я думаю, он хотел лишь выиграть время и вывести тебя из игры. А если он просто промахнулся… что ж, ему же в сто раз хуже. Подожди немного, чувак, я сейчас свяжу этого урода и займусь твоей раной. На такой жаре до мотеля ты не потерпишь. Но вот зашить я смогу ее только в мотеле, так что все же… придется частично потерпеть.

Поставив аптечку на капот и предоставив Сэму пока обрабатывать свои царапины, Дин четким шагом направился к бессознательному Забини и, присев перед ним на корточки, принялся связывать ему руки.

— Ты их знаешь? — голос Сэма повысился на пару децибел.

— Сталкивался пару раз, — Дин остервенело вязал узлы, сжав зубы. Ярость на свою глупость душила его такими же путами. — Какого черта я даже не посмотрел на них… Какого черта до меня не дошло… их же двое было… придурок…

— Эй, успокойся, все в порядке, — Сэм, наплевав на свои царапины, подошел и встал рядом, следя за тем, чтобы их пленник внезапно не очнулся. — И объясни в чем дело.

Дин выдохнул пару раз, борясь с желанием двинуть поверженному противнику в глаз.

— Этот тип — Забини, — уже спокойно ответил он. — Второй, который свалил, — Нерригейл. По крайней мере, мне кажется, что это он. Может, Забини нашел себе другого дружка… но не суть. Они учились со мной в одной школе здесь, на пару классов старше. Один раз мы с Полом подрались с ними, когда те потребовали у него, чтобы он поговорил с отцом насчет исправления им годовых оценок, — возникла короткая пауза. — Я вижу, отработка прошла очень успешно, — с отвращением выплюнул он. Сэм, не понимая, вскинул брови в вопросительном жесте. — Рудмейн просек об этом, потому что нас тогда всех вызвали к директору, и назначил этим двоим отработку на месяц. По всей видимости, они успели сдружиться. От ненависти до любви один шаг, верно, Забини? — Дин не выдержал и снова несильно толкнул его носком ботинка, когда, покончив с руками, встал, чтобы заняться ногами.

— Так, погоди, — Сэм сжал бы виски руками, если бы не тот факт, что одна была прострелена, а второй он зажимал рану. — То есть ты этих двоих видел только пару раз в школе? И ты думаешь, что ты их узнал бы сейчас, спустя двадцать лет? Предвидя твои самообвинения, скажу, что, даже если бы ты на них пялился в упор, ты… Постой-ка. Ты их даже не видел, я, который стоял напротив них, даже просечь ничего не успел, а ты выстрелил почти в ту же секунду, когда второй достал пистолет. Как ты…

— Он проболтался, — Дин наконец закончил повязывать Забини и направился к капоту, позвав Сэма за собой.

— Пробо…

— Черт, Сэм, ну как я тебе объясню? — Дин раздраженно выдохнул. — Что-то похожее сказал им двоим тогда Рудмейн, в кабинете директора, и мне почему-то врезалось в память. Он повторил слова, повторил интонацию, и до меня доперло. Главное, что вовремя… Он захотел поиграть, тварь. Ну, доигрался. Одного взяли, второго тоже возьмем. И узнаем теперь, где третий.

— Это те, кто был тогда с Рудмейном?

— Вероятнее всего. Они были в масках.

Сэм неподвижно смотрел на Дина, не ощущая боли, пока тот обрабатывал ему рану. Пуля прошла навылет, над ключицей, так что ему действительно повезло. Повезло… Понимание медленно доходило до его сознания, а потом стремительно разорвалось и снесло к чертям все остатки самообладания.

— Если ты угадал и тот, второй… Нерригейл действительно побоялся меня убить, значит, он и тебя не убил бы. Значит…

— Если Рудмейну что-то взбредет в башку, с этим не поспоришь. Я же тебе говорил, он смахивает на этого… как его… ну в Гарри Поттере, лысый и безносый… Волдеморт который. У того тоже был пунктик на том, чтобы никто, кроме него, не убивал его очкарика.

— Ты дурак?! — вдруг заорал Сэм, и Дин, до этого с сосредоточенным и серьезным видом обрабатывающий рану антисептиком, чуть не подпрыгнул. Холодная невозмутимость в его взгляде на секунду сменилась слегка испуганным удивлением.

— Не ори в ухо…

— По твоей логике, что, кстати, очень даже смахивает на правду, учитывая то, что ты вышел из клиники, ты нужен Рудмейну живым и преподнесенным на тарелочке, чтобы хрен знает что с тобой сделать; второй из его прихвостней сбежал и сейчас докладывает боссу, что ты возвращаешься из Сан-Франциско, а ты прикалываешься?! Эти ублюдки следили за нами с выезда из города — дай Бог, если оттуда, что они не нашли, где мы кантовались все это время! Хотя если бы нашли, тебя бы давно из мушки… че-е-ерт, — Сэм, зажмурившись, свободной рукой стукнул себя по лбу, видимо, только сейчас осознав, что было бы, если бы Дин вовремя не сориентировался и не обратил второго в бегство и если бы ублюдки раньше просекли их временное место жительства.

— Я бы больше радовался тому, что Нерригейл оказался бесхребетным и не смог убить тебя по приказу Рудмейна, — холод в голосе Дина мог бы развеять всю нестерпимую жару. — Знать бы еще, как эта мразь просекла о том, что у меня есть брат. Наверняка вырыл в школьных архивах мое личное дело… хотя его давно должны были выкинуть… да и откуда он узнал, что ты до сих пор со мной таскаешься…

— Эй!

— …наверняка просто решил подстраховаться приказом «Убить все, что движется рядом», — Дин уже закончил с раной Сэма, который, споря с братом, даже не ощущал боли. — Ну все, эта сука у меня попляшет…

— Попридержи коней, — Сэм мягко толкнул Дина ладонью в плечо. — И давай мыслить трезво. В большей опасности сейчас ты, а не я. Нерригейл вряд ли заметил, что этот второй закосил, потому что ты сразу выстрелил и спугнул его. Поэтому он, скорее всего, скажет Рудмейну, что меня с дороги убрали. Или, даже если заметил, в чем я сомневаюсь, он может просто струсить. А насчет тебя… Рудмейн теперь знает и просто объявит на тебя охоту. Нам нужно найти его быстрее, чем он найдет тебя.

Дин, закусив губу, молча смотрел на брата. Он понимал, что в его словах есть огромная доля здравого смысла, но это не отменяло того факта, что теперь и Сэм находился вместе с ним на одной линии обстрела. Даже если Сэм и угадал. В любом случае нужно было найти Рудмейна первыми. К счастью, теперь преимущество было у них, и если определенным образом… надавить на это преимущество, они могли бы оказаться на несколько шагов впереди Рудмейна. Дин перевел взгляд на Забини и сжал кулаки.

— Не нравится мне это твое выражение лица, — тихо заметил Сэм.

Дин сжал челюсти так, что клацнули зубы.

— Давай загрузим этого в машину и найдем какой-нибудь укромный уголок, чтобы заняться… допросом. Чем раньше, тем лучше. Задницей чую, что рванет совсем скоро.

— Именно этого я и боюсь, Дин, — пробормотал Сэм себе под нос. — Именно этого…

* * *

— Ты не хочешь по-хорошему, значит, будет по-плохому, — Дин медленным, почти интимным, жестом взял нож и покрутил лезвием прямо у носа Забини. — Я пытался быть добрым копом, но раз ты этого не ценишь…

Кадык Забини дернулся, а в глазах мелькнула паника, и Дин мысленно прибавил себе очко. На свою удачу почти у самого городка они заметили поворот, ведущий куда-то в поля, и через две мили подъехали к одинокой заброшенной ферме, где и решили устроить свою временную базу. Так что даже если бы шестерка Рудмейна и начал орать, его никто бы не услышал.

— Еще раз спрашиваю: как вы нас нашли?

— Катись в ад.

Ярость всколыхнулась в Дине, как лава выплеснулась из вулкана, и, сорвавшись с места, он наклонился близко к лицу Забини и приставил ему нож к подбородку.

— Поверь, Забини, я был в аду и кое-где похуже, — прошипел он и чуть надавил кончиком ножа. Кровь выступила на коже Забини. — И очень многому научился у всех… я могу наглядно показать.

Дин упивался страхом в глазах своей жертвы, он нутром ощущал волны паники, исходящие от Забини, и наслаждался этим, наконец-то ему не нужно было притворяться мастером барбекю и рисовальщиком песком, он мог быть собой…

— Дин! — рядом раздался голос Сэма, взволнованный и одновременно предупреждающий.

— Сэм, отвали…

Крепкая рука дернула его, отрывая от Забини, и Дин столкнулся нос к носу с Сэмом, во взгляде которого он прочитал кучу эмоций: от испуга до гнева.

— Можно тебя на пару слов? — и, не дожидаясь ответа, Сэм потащил Дина к выходу из комнаты. Убедившись, что они находятся вне пределов слышимости, он повернулся к брату и сложил руки на груди.

— Ты что делаешь, а?

— Я пытаюсь добиться от него хоть какой-то информации, — сквозь стиснутые зубы ответил Дин, крепче сжимая рукоятку ножа. — А ты мне мешаешь.

— А я вижу, что ты играешь с ним как кошка с мышкой, — возразил Сэм, не сводя с него глаз. — Тебе важен сам процесс, а не результат.

Глаза Дина опасно сузились.

— Это ты на что намекаешь? — прорычал он. — У меня, если ты не заметил, Метки больше нет, поэтому можешь не волноваться, я не убью его. Я все контролирую, — Дин повернулся, чтобы вновь продолжить допрос, но рука Сэма вновь остановила его, вынуждая встретиться взглядами.

— Это-то меня и пугает, — прошептал Сэм, и его взгляд стал чуть мягче. — Ты контролируешь себя, но ты все равно хочешь убить его. Дин, он человек. Он хоть и последний подонок, но человек.

— Как будто мы не убивали людей. А я-то уж тем более, — с сарказмом ответил Дин, но Сэм тут же его перебил.

— Только не так, — он помотал головой, заглядывая Дину в глаза с каким-то отчаянием. — Дин, если бы ты знал, как я хочу разрезать Рудмейна по кусочкам за всех тех детей, за тебя, но не я ему судья.

— Зато я могу им быть, — отрезал Дин. — Если скажешь о какой-то всевышней справедливости, Господь бог и все такое, никаких подарков на Рождество никогда больше не получишь.

— Я серьезно, Дин, — выдохнул Сэм. — Я ведь не дурак и знаю о твоих кошмарах, знаю, что тебе снятся те люди, которых ты убил… они тоже были ублюдками, но почему же ты тогда себя не простил?

Слова, которые Дин приготовил, чтобы дать отпор, застряли в глотке и внезапно потеряли весь свой вес. Сэм, черт бы его побрал, резал правду-матку, а он не мог ничем крыть.

— Ты не убийца, Дин, — тихо сказал Сэм. — И если понадобится, я буду петь тебе это как чертову колыбельную до конца жизни, чтобы ты, наконец, поверил. И не для того, чтобы ты не убивал Забини, мне на него совершенно плевать. А для тебя.

— Я… — Дин на секунду прикрыл глаза. Морок, окутавший его, осел, оставив после себя горечь и смятение. Больше всего на свете он боялся снова превратиться в того, каким его сделала Метка, и теперь, когда он освободился от нее, он сам превращал себя в то, чего боялся. Он слишком сильно пытался поверить в то, что стал прежним, что не заметил, как добился совершенно противоположного результата.

— И что тогда будем делать? — он вернул свою маску на место, хотя внутри него все еще бушевала буря, но он заставил себя отгородиться от этого. Сейчас было важным другое. — Мне кажется, не одному мне здесь нужна информация.

Сэм неприятно улыбнулся.

— Пустим в ход твой актерский талант. Запугай его, и он расколется, как стручок фасоли. Он и так уже почти в штаны наложил. Еще немного и… Если что, я подыграю.

— Ладно… — медленно протянул Дин, и его выражение лица мгновенно изменилось, став каким-то маньяческим. Сэм, не ожидавший такой резкой перемены, даже слегка испугался. Дин резко развернулся и, печатая шаг, направился обратно в комнату, держа нож наперевес.

— Мы тут с братом потолковали и решили, что пора пустить в ход более радикальные методы, — Дин хищно усмехнулся, приближаясь к белому, как бумага, Забини. — Так что, парниша, кричать ты будешь долго… — Дин любовно провел ладонью по рукоятке ножа и сделал еще шаг. — О, тут есть кое-что поинтереснее…

— Ладно, стой! — нервно заорал Забини, когда Дин с деловым видом достал откуда-то из ящика инструмент для клеймения скота, а затем перевел задумчивый взгляд на самодельный камин и лежащие рядом дрова. — Я скажу!

— Так-то лучше, — Дин ядовито ухмыльнулся. — Выкладывай, пока я не передумал.

— Мы выследили вас, когда вы выезжали из Сан-Франциско, — сбивчиво и судорожно начал рассказывать Забини, боясь, что Дин в любой момент начнет его пытать. Сэм переглянулся с Дином и чуть заметно ему кивнул. — Рик, когда мы уходили из школы, видел черную Шевроле, а мы до того, как зайти, проверяли всю местность, ее там не было. Он ее узнал, сказал потом, что видел такую у твоего отца. Поэтому решили, что это, вероятнее всего, вы. Нечасто увидишь на дорогах такую тачку.

— С вопросами наследства вы, конечно, хорошо разобрались, — протянул Дин. — И сколько же вы торчали на границе, прежде чем заметили нас?

— С тех пор, когда узнали, что ты в какой-то из больниц Сан-Франциско, — Забини не сводил настороженного взгляда с ножа, которым Дин поигрывал в руке. — Почти месяц. Торчали там, как последние придурки, все машины мы все равно физически не могли бы отследить… но нам повезло.

— Это ты так думаешь, — обманчиво мягким голосом заметил Дин, сверкнув глазами. Что-то не складывалось… Он совершенно не верил, что за весь месяц они не смогли найти больницу, в которой он находился. Дин прикусил губу и сощурился.

Забини побледнел еще больше.

— Чего хочет Рудмейн? — подал голос Сэм и сделал маленький шаг вперед.

— Я не знаю, он не сообщает нам. Он только отдает приказы.

— Как это мило, — Дин склонил голову на плечо и исподлобья посмотрел на Сэма. — Вынужденная иерархия и бедные страдальцы-шестерки, не посвященные в великие наполеоновские планы. Скажи, Забини, — Дин повернулся к пленнику, — тебе самому не противно от того, что ты делаешь?

— Он платит нам большие деньги… — огрызнулся Забини, но Дин тут же рявкнул:

— Тебе, конечно, все равно, откуда он их берет и, что более важно, за что платит! — Дин почувствовал, как самообладание начинает покидать его. Желание придушить этого урода росло с каждой секундой. — Рудмейн убивает невинных детей — с твоей помощью, а тебя интересуют бабки… ты гнида, Забини, — с отвращением выплюнул Дин. — Как же ты спелся с Рудмейном, если вы в школе, как и все, терпеть его не могли? Ты и Нерригейл, так ведь?

— Не твое дело!

— Ай-яй-яй, кажется, ты забыл, где находишься, дорогуша, — Дин перехватил нож поудобнее. — Сэм, будь добр, затопи камин. Я с детства мечтал клеймить скот…

— Он отменил нам отработку! — заорал Забини, забившись в цепях. — Сказал, что взамен мы должны будем ему помочь, когда он попросит. Он и нашел нас каким-то образом спустя пару десятков лет и бонусом пообещал большие бабки! Он не сказал, зачем это все, мы просто делали, искали детей, а когда узнали, было уже поздно.

— Вы могли уйти! — прошипел Дин, чуть дрожа от ярости и еле сдерживаясь от того, чтобы не превратить лицо Забини в фарш. — Вы могли уйти и не возвращаться, и он не стал бы вас искать, а нашел себе других шестерок, это было бы проще! Да он бы даже убивать вас не стал в страхе за то, что вы кому-то расскажете, иначе вы подставили бы сами себя. Деньги… деньги — вот что вас держало. Что держит до сих пор.

Признание Забини просто вырвало почву из-под его ног, он и подумать не мог, что это сотрудничество могло быть результатом настолько низкого… соглашения. Дин видел в жизни столько дерьма, что запросто мог утонуть в нем, если бы дал себе волю, но такое… такая бесчеловечность одного урода оказалась в тысячи раз страшнее того, что могла сделать любая из видов нечисти. Эти двое помогали Рудмейну убивать детей просто потому, что двадцать три года назад лабораторные работы и итоговая контрольная по физике были для них самым страшным, что могла уготовить судьба. И, возможно, они согласились бы на убийство собственных родителей, попроси их Рудмейн об этом.

Осознание, в какую мерзость превратились те двое мальчишек из-за такой мелочной, бредовой причины по собственной воле, затопило Дина. Ему хотелось раздавить этого… у Дина человеком назвать его язык не поворачивался — и в то же время одна мысль о том, чтобы коснуться рукой этой швали, вызывала отвращение. Дин чувствовал, что и Сэм испытывает те же эмоции, и это вынудило его заставить себя успокоиться.

— Ты просек фишку, Забини? — с омерзением спросил Дин. — Несколько детей сейчас в могиле из-за того, что ты когда-то давно был настолько ленив, чтобы выучить физику. А если бы тебя родители продали в рабство за чупа-чупс, ты, наверное, понял бы… а так, что с тобой разговаривать, — Дин пощелкал костяшками пальцев, наблюдая за стремительно меняющимся выражением на лице Забини. — Я повторяю вопрос Сэма: чего хочет Рудмейн? Если ответишь — будешь жить, но в тюрьме, не ответишь — сдохнешь в муках, — спокойно, будто говоря о погоде, предупредил Дин.

— Я же сказал, я не знаю! — Забини снова забился в цепях. — Я клянусь! Он не говорит нам! Мы даже не знаем, где он находится, он встречается всегда на нейтральной территории, боится за свою шкуру! Я и сейчас не знаю, где он. Если мы хотим встретиться, то договариваемся по телефону, но почти всегда он сам назначает место.

— И где же вы договорились встретиться после того, как собирались спеленать меня, как гусеницу? — поинтересовался Дин.

— Мы еще не договаривались, — тяжело дыша, ответил Забини. — Это после… всегда после…

Дин переглянулся с Сэмом. Тот сжал губы и пожал плечами. Дин дернул головой, указывая глазами на дверь, и они быстро вышли из комнаты, держа Забини в поле своего зрения.

— Если он не врет, то ничего мы от него не добьемся, — вынес вердикт Сэм, не сводя тяжелого, полного презрения взгляда с Забини. — А он, похоже, не врет… Рудмейн — расчетливый сукин сын.

— Звони своему копу, он же тебе вроде телефон оставил, — Дин убрал нож в кобуру на ремне и с видимым усилием отвернулся от Забини. — Сообщи координаты, больше ничего не говори. Напишем ему сейчас записку и оставим. Пусть приезжает и забирает этого. Нам лучше убраться отсюда до того, как нагрянет полиция, Забини наверняка раскрепостится, зная, что теперь под защитой, и выложит всем, как я тут грозился его зарезать и заклеймить как свинью… Копы не оценят таких методов ФБРовцев, тебе не кажется? Я не хочу иметь дело еще и с законом. По новой.

— Да, ты прав… — Сэм пожевал губу. — А он не убежит?

— Не думаю, — Дин холодно усмехнулся. — Но мы перепроверим. Ты иди в Импалу пиши объяснительную копам, а я проверю, не сможет ли убежать эта тварь.

— Только ты…

— Да не собираюсь я его убивать! — огрызнулся Дин. — Сказал же: просто проверю. Давай быстро, у меня больше нет выдержки смотреть на эту падаль. Скоро стемнеет, еще мотель надо искать. Я жрать хочу.

Сэм тяжело вздохнул. Он понимал, что Дин хорохорился, на самом деле очень желая озвучить то, что терзало их обоих. Запланированного «Один-один» у них не вышло, и надежда на преимущество оказалась ложной… Хоть они и выбили из игры одного из их команды, и численное превосходство они уравняли, это не было победой.

Почти бегом направляясь к Импале, Сэм, стиснув зубы, думал лишь о том, что Дин по-прежнему остался в роли живца.