Мряу Пушистая

По другую сторону звёзд, за солнечным мостиком детства, есть страна, сложенная из хрустальных снов. Если вдруг так случилось, что ты не успел понять нечто важное, не беда: в этой стране время течёт так, что ты всё-всё успеешь и поймёшь. Ведь время костров и сказок для того и нужно, верно?

Крадутся нити в ночных тенях,
И жизнь свой плетёт узор
Из гроз, ветров и равнинных трав,
Из громких и тихих слов.
Последний год был малютке Энн
Так хрупко и нежно мил!
Вдыхала город и каждый день
Она из последних сил…

Холодный рай — лохматая земля.
Веками длится противостоянье.
И знаешь, если мог бы выбрать я,
Не крылья б выбрал я, а нос собачий.

Холодный голос и холодная вода.
Твой мир разрушен, ты один на свете.
Найдётся ли когда-нибудь душа,
Что жухлые листочки отогреет?

Не важно, во что ты веришь,
Главное — верь в себя.
Если поверишь, в небе
Вспыхнет твоя звезда.
Желание ей поведай
В тёмную ночь своё —
Сбудется всё, поверь мне,
В светлое Рождество.

Святой Николай, Отец Рождество,
Я у тебя попрошу одного:
Мне не надо конфет, мне не надо богатств,
Ты только родных моих не забирай.

Горит свеча в полночной темноте.
Сгорают в ней часы воспоминаний
О том, кто был, кого теперь уж нет.
Считает воск секунды расставаний.
Подсвечник, снегопад, не то вино —
Свидетели свечи и тех традиций,
Что мы придумывали, глядя сквозь окно
На то, что больше в жизни не случится.

Их путеводная звезда ведёт друг к другу
Сквозь тернии, сквозь ссоры и года.
Здесь декабрист один нашёл подругу —
Соратницу родную на века.
Их путеводная звезда ведёт по кругу:
Сквозь встречи, сквозь разлуки, города.
Здесь девушка одна нашла супруга
И друга по уму и навсегда.

Всего лишь зритель в пустынном зале.
Смотреть и видеть в глуши печали —
Вот твоя участь к исходу века,
Когда все чувства, как ткани, ветхи,
Когда одна ты осталась в этом
Пустынном мире…

Если кто-то слишком серьёзен, заслуживает ли он романтики? И как эта романтика будет выглядеть? Немного синяков, прогулки под луной и… жаба!
Зачем жаба? А это, пожалуй, самая главная интрига.

Недобрая старая Англия, волшебная Англия. Старая добрая оспа, ничуть не волшебная. И доктор, оказавшийся меж двух огней. Как он, тот, кого волшебники позже назовут святым, начал свой путь? Кто стоял рядом с ним, а кто — у него на пути?

Старший брат. В двух словах — о многом.
Старший брат тебе пишет письма.
Очень коротко — на страницу.
Сам он шкода, к тебе он — строго:
Осторожнее будь, братишка.
Ты останься поближе к маме,
Не волнуй её, не волнуйся.
Ну, а если… — когда! — настанет
Моё время домой вернуться,
Я тебя обниму, братишка…

Скрипка, шляпа для монеток. И город, который ждёт ошибки, лишь бы оставить монетку в кошельке, или, наоборот, делится монеткой, потому что хочет быть хорошим.
Скрипач играет, а люди идут и идут. Нужен ли кому-то из них его Вивальди? Или, быть может, им нужен кто-то другой?

Добро пожаловать в Азкабан. Мир, нарисованный чёрными чернилами на серой бумаге. Мир, где даже тепло холодное и бездушное. Мир, полный мрачного шелеста и стука костей. Как сложатся брошенные кости? Какова цена победы? И кто на самом деле победил?

Прекрасная волшебная сказка в духе рассказов Бианки, добрая, уютная и светлая. Певучий, размеренный язык. Завораживающие лисы.

Яркая работа для кинестетиков — если вы хотите полной грудью вдохнуть ароматы охоты в ночном городе, вам сюда.

Красиво в своей безнадёжности. Тихий слом реальности — тот, который бывает только поздней осенью на полпути на работу, когда мысль стоит на месте, а полусон окрашивается в серый…
Стоит прочесть, чтобы вдруг проснуться и осознать, что жизнь всё-таки ярче, чем кажется.

Завораживающая история о скрытой угрозе, идеальная для Хеллоуина.
Мир цветёт, мир живёт, мир полон звука и света… Но где-то в его глубине таится тлен. Новый друг приятен, но тебя гложет мутный, неясный страх.
Букет из маков и ромашек превосходен, однако несёт, пусть красивую, всё же смерть.

Стать человеком или монстром — вопрос давний, но так ли очевиден ответ? Тени заманчивы, тени всегда поймут… А люди?
Эта история — об эскапизме и выборе. О том, чего не видят взрослые. И о детях, которые видят больше, чем кажется.

Давнее прошлое, которое не отпускает, таится на берегу моря. Проклятье, ставшее частью личности — или личность, выдумавшая проклятье для собственного удобства? А может, это вовсе и не проклятье, а морок, созданный маленькой одинокой Хоакиной?
Самая пиратская сказка, полная романтики, но страшная.