АША

#и_пусть_мне_будет_стыдно
Призываются
Натали Поттер
Ishtars
Raven912
б-кап
Kotskiy
vicontnt
клевчук
Лейтрейн
ninavdeeva
И все остальные по желанию.

#и_пусть_мне_будет_стыдно Для Натали Поттер
Раннее утро первого ноября тысяча девятьсот восемьдесят первого года в городке Литтл Уингинг ничем не отличалось от предыдущих. Ни вчерашнего нашествия сов, о котором даже в новостях сообщали, ни странно одетых людей — ничего, что могло бы нарушить покой лондонского пригорода. Только на крыльце дома номер четыре по Тисовой улице лежал странный сверток, но об этом еще никто не знал.
Петунья Дурсль проснулась необычно рано. Конечно, с маленьким ребенком долго спать не получалось — Дадли очень любил, проснувшись, выпить свежего молока, — но сегодня Петунья проснулась даже раньше молочника. На душе у молодой женщины было неспокойно: сообщения о совах и то, как Вернон с возмущением рассказывал ей о странно одетом человеке, который бросился к нему обниматься, заставили ее вспомнить детство. То время, когда ее младшая сестра поехала учиться в эту школу для ненормальных уродов.
Тогда тоже все неприятности начались с совы. Не считать же неприятностью знакомство с соседским оборвышем, который назвал сестру ведьмой? Правда, потом его россказни оказались не таким уж враньем, но это ничего не изменило — сестра погрузилась в мир ненормальных с пугающей быстротой. Остановиться было невозможно, да никто и не желал останавливаться: Лили становилась все больше чужой, а родители безумно радовались дочери-ведьме, не замечая ее уродства. И Петунье так и не удалось никому ничего доказать; оставалось только со стыдом вспоминать письмо, которое она отослала директору той странной школы, не желая оставлять сестру одну.
Что-то странное было в этом обычном утре, если миссис Дурсль, обычная молодая домохозяйка, вспомнила о том, о чем решила больше никогда не думать. Тем более ее муж относился к волшебству еще более негативно, чем она сама. И уж больше всего на свете молодые супруги желали оградить от этой ненормальности любимого сына.
Мысли и воспоминания - это, конечно, хорошо, но утренние заботы никто не отменял, и Петунья Дурсль вышла на крыльцо, чтобы выставить бутылки для молочника.
На пороге лежал странный сверток. И если это не была чья-то глупая шутка (а в Литтл Уингинге таких шутников отродясь не водилось), то в том свертке был ребенок. Спящий ребенок. Ранним утром. На крыльце у респектабельного семейства Дурсль. Было от чего впасть в ступор.
Петунья всегда считала себя сильной и волевой женщиной, поэтому не позволила себе позорно завизжать. Вместо этого она внимательно посмотрела по сторонам, стараясь увидеть не столько таинственного человека, который подкинул ребенка, сколько любопытных соседей, которые из любого происшествия могли сочинить невероятную историю, портящую репутацию семьи.
К счастью, городок спал. И Петунья вознесла благодарственную молитву – ведь именно сегодня женщина проснулась раньше местных сплетниц. А значит, был еще гипотетический шанс, что все удастся уладить малой кровью.
Наверное, молодая женщина смогла бы все решить, не ставя в известность мужа. Но она была практичной, а поэтому прекрасно понимала, что полиция не успеет забрать странную находку до того, как Вернон проснется. Кроме того, служители порядка не смогли бы это сделать тихо, значит, информировать мужа было необходимо сейчас, как можно скорее.

#к_чужим_историям
Вот как-то не получается Луной Лаквгуд умиляться, наверное со мной что-то не так. И в фанфиках она она меня плохо впечатляет...
Единственное, что удостоилось внимания
https://ficbook.net/readfic/2787239
#и_пусть_мне_будет_стыдно

#и_пусть_мне_будет_стыдно
Не могу написать боевку. С моей-то биографией. Наверное это все же слишком личное...

#и_пусть_мне_будет_стыдно
Кгм. А я только что заметила, что с 20 мая два года на фанфиксе. Позор мне!

#и_пусть_мне_будет_стыдно

В одному селищі поблизу Вікового Лісу жив собі молодий хлопець Двал. Уже й час прийшов обрати собі дружину, та ніхто з молодих дівчат не привертав його уваги. До того самого погожого дня, коли мисливці прийшли з лісу не лише зі здобиччю, але й двома гостями – старезним дідом і дівчиною, ще майже зовсім дівчинкою.
- Ми знайшли їх на галявині в лісі, - сказав один з мисливців старійшині. – Це дід з онукою, мандрівні казкарі, ходять світом цікаві бувальщини людям розповідають.
Тим, хто хоч якость зможе прикрасити одноманітні будні в селищі раді завжди. Багато хто з молоді приходив ввечорі послухати байки, яких казкарі знали безліч, та й літні люди не гребували послухати якусь цікавинку. Але найчастіше сюди приходив і залишався найдовше Двал. І манила його не принадливість казки, а краса молодої казкарки.
- Яхочу з нею одружитися, - сказав він одного разу її діду.
- Цікаво, - промимрив дід, випускаючи хмарки гіркого диму з люльки. – Це було б добре і після моєї смерті вона не залишилася б сама...
Лише зараз хлопець помітив, що за той недовгий, який казкарі прожили у цьому селищі, старий дід став не просто старим. Здавалося, він уже був мерцем, що якоюсь незбагненною силою тримав себе на цьому світі.
- Я поговорю з нею...
- Почекай, - старий торкнувся плеча Двала, і той відчув, що його м’язи защемили металеві лещата, - ти не все про неї знаєш. Вона не така як інші.
- Мені байдуже...
- Ти не зможнш її втримати...
- Мені байдже!
Дід помер майже одразу після весілля, а згодом Двал почав помічати, що його дружина кудись постійно зникає вночі. Він намагався разпитати її, але це ні до чого не приводило – вона мовчала. Мовчала, і майже щоночі намагалася непомітно висковзнути з хати і маревом зникнути в темряві.
Одного разу він пішов слідом.
Казкарка не озираючись ішла до лісу. Двал простежив за нею до найближчої галявини, а потім, і сам не розуміючи як, заблукав. Уже не було попереду тендітної світлої постаті, за якою можна було іти не розбираючи дороги. Він опинився у самій гущавині і кожне дерево, здавалося, намагалося не пустити його. Наче увесь ліс стояв на варті якоїсь таємниці.
Раптом він побачив вдалені полум’я. Це був порятунок – там можна було б почекати до ранку, і, побачивши денне світло, знайти дорогу. Тому Двал не вагаючись пішов то світла і тепла вогнища.
Те, що він побачив лишило його мови – до величезного, на всю галявину, вогнища підходила його дружина, і, не зупиняючись, ступила у полум’я. Двал тихо скрикнув, але з дівчиною нічого не трапилося. Вона стояла, злегка похитуючись в такт нечутної мелодії, стояла, і не горіла у вогні...
Коли небо почало сіріти, наливаючись передсвітанковими сутінками, дівчина ступила з вогню, і полум’я миттю згасло. Вона озирнулася, побачила свого чоловіка, і миттю зблідла, наче вкрилася памороззю.
- Хто ти, - запитав Двал тихо, - чому ти не гориш?
- Саламандра, - її білява голова опустилася так низько, що обличчя зовсім не було видно.- Якщо я не буду купатися у полум’ї, то неодмінно загину.
- Тоді пий свій вогонь, аби ніхто не дізнався.
Але це була марна справа – сховати щось у маленькому селищі. Спочатку про їхнє подружжя пішли чутки, а потім хтось довідався правду...
Чоловік і дружина взявшися за руки стояли перед Віковим Лісом, що з цього часу ставав їхньою єдиною домівкою. Вони не боялися і не чекали допомоги. Вони просто були разом.
І цього було досить...

#и_пусть_мне_будет_стыдно


Обывательница

Я точно знала, что умерла. И, как ни странно, совершенно об этом не жалела. Да, у меня осталась куча незавершенных дел, да, я даже не узнала мальчик или девочка у меня родился, но в душе было какое-то умиротворение. Возможно, я просто устала.

Рациональная часть меня кричала: «Эй! Может быть, ты просто потеряла сознание? Ведь нет никакого света в конце тоннеля! Да и опыта умирать у тебя нет!» Я, конечно, соглашалась со своим рацио, но верить предпочитала интуиции. А она подтверждала – умерла и с этим ничего не поделаешь.

Я и не собиралась ничего делать, даже будь у меня гипотетическая возможность что-то предпринять, то предпочла бы оставить все как есть. Надо, значит надо. И вообще кто я такая, чтобы считать смерть несправедливостью? В конце концов, все там будем. Может еще и верны верования индусов в реинкарнацию души, тогда вообще хорошо. Правда при этом не обязательно можно возродиться человеком, но, надеюсь, я не настолько нагрешила в этой жизни.

Впрочем, животное или растение меня не слишком пугали. Принцип-то один – бороться за место под солнцем или быть уничтоженным кем-то более сильным. Я предпочитала бороться. Всегда.

Мысли текли вяло, мне было спокойно и уютно. Ровно до тех пор, пока я не открыла глаза и не увидела больничную палату. Больницу-то ни с чем не спутаешь, как бы она не выглядела. Может и в самом деле только сознание потеряла?

- Как вы себя чувствуете, миссис Уизли?

Откуда я знаю, как себя чувствует миссис Уизли? Правильно, не откуда мне это знать, поэтому помолчим – может еще чего интересного узнаем.

- Миссис Уизли.

Меня легонько потормошили за плечо, заставив признать истину – обращаются ко мне. А еще где-то на задворках сознания мелькнула мысль о том, что имя какое-то знакомое. Вот только ко мне оно не имеет никакого отношения.

- Молли, дорогая, с тобой все в порядке?

А это уже мужской голос, надо хоть посмотреть на тех, кто со мной разговаривает. А то как-то невежливо получается.

Так-с. Рыжий парень и светловолосая девушка. Одеты не пойми во что. Смотрят на меня с подозрительной доброжелательностью. Нехорошо. Совсем нехорошо. Так только на сумасшедших и безнадежно больных смотрят, а любой из этих вариантов мне не подходит. И знать бы еще кто я такая, потому как в больничной палате кроме нас троих никого нет. А значит, Молли и миссис Уизли – это ко мне.

- Слабость во всем теле, - соизволила сказать я, когда молчание стало уже совсем подозрительным. – А еще я не помню, как сюда попала.

Неплохо бы узнать еще куда это «сюда». А вдруг и впрямь психушка?

- Молли, - рыжий парень бросился меня обнимать, - я так испугался, когда ты в сознание не приходила.

Уже легче. Значит то не сумасшедший дом и со мной произошел несчастный случай. Ну вернее, с этой Молли, которая теперь я. А парень, похоже, родственник.

Девушка направила на меня какую-то палку, вызвав подозрение, что сумасшедшая тут она, но поскольку родственник не удивился, то и я решила помолчать. Здоровее буду. Да и вопросы лишние мне ни к чему. Никогда не любила отвечать – спрашивать куда как удобнее.

- У вас магическое истощение, миссис Уизли, - произнесла девушка, улыбаясь, - некоторое время придется не пользоваться волшебной палочкой.

Интересно девки пляшут. Маги и волшебные палочки. Куда это я попала? А может все-таки дурдом? Ну это так, последняя надежда на привычный мир. И как я уже начинала понимать – надежда призрачная.

- Как долго, целитель Уайт?

Спасибо тебе, рыженький. А то брякнула бы я «доктор», и ненужные вопросы тут как тут.

- Думаю, мистер Уизли, недели вполне хватит. Если после этого будут какие-то проблемы, обращайтесь.

А вот этот тон мне совсем не понравился… Именно так в моем прошлом вежливые врачи выпроваживали либо безнадежных, либо тех, у кого не было денег на лечение. И посмотрев на довольно потрепанное одеяние парня, я предположила второй вариант. Обломилось мне с богатыми родственничками. Ну ничего, переживу. В конце концов, я всегда пробивалась своими силами. И, судя по прошлому, довольно успешно. Значит, и здесь не пропаду. Не дождетесь!

- Всего хорошего, миссис Уизли.

Спасибо на добром слове. Уж тем, чтобы все у меня было хорошо, я займусь. Вот как только из больнички этой выйду и пойму что к чему.

Целитель вышла из палаты, и парень сиганул следом за ней. Явно поинтересоваться тем, что при хрупкой и болезной мне он ни за что бы ни спросил. Вот только двери плотнее прикрывать надо, если не хочешь, чтобы твои приватные разговоры подслушали.

- Что с Молли?

- Артур, с твоей женой все в порядке.

Так это мой муж? Ну ладно, значит и я девочка-припевочка. Вряд ли двадцатилетний парень, а ему явно не больше, даже скорее меньше, возьмет в жены сорокалетнюю тетку. Разве чтоб стать молодым вдовцом? Но зеркала мне не дали, так что проверить подозрения я не могу.

- Магическое истощение, - продолжила девушка, - как я и говорила. Учитывая, что в нее не только Ступерфай попал, да и плюс к проклятиям она и головой сильно ударилась. Можно сказать Молли испугом отделалась. Можно, конечно, еще проверить. Но - сам понимаешь…

- Да, Мэгги, с деньгами у нас туго. Спасибо, что согласилась немного подождать.

Дальнейшее я расслышать не могла, они ведь не просто так под дверью палаты говорили, они по своим делам шли. Но и услышанного мне вполне хватило. Если в нашей семье такая напряженка с деньгами, то нечего тут бока отлеживать. Где бы это «тут» не находилось.