Сказание о хранителях (гет)

В первые три дня после пропажи хранительницы огня сердца остальных хранителей сковывала невыносимая боль от предательства и растоптанной любви… Хранители воздуха, земли и света не понимали, откуда она взялась, и только Мизуки все знала и молчала. Хранительница начала задумываться о том, не перегнула ли она палку своими действиями, ведь, если хорошо поразмыслить, то её подруга никогда не смотрела в сторону Рику. Для нее он был хорошим другом, но не более. С её стороны не было совершено никаких действий, которые можно было расценивать даже как попытку флирта. Мизуки решила разобраться со всем, когда вновь увидит хранительницу огня. Однако, она очень удивилась, когда на четвертый день все прошло. «Хино не могла разлюбить Таики. Что же случилось? Почему она больше не чувствует боли? Нет, я конечно рада, ведь теперь мы сможем покинуть замок и заняться её поисками, а то из-за нашего самочувствия мы едва-едва могли покидать комнаты… Да и, насколько я знаю, то, что мы ощущали, было лишь эхом её чувств. Это значит, что ей было гораздо хуже. Куда же она подевалась в таком состоянии? И почему, мне интересно, этот вампир так спокоен, будто бы знает что-то, что неизвестно нам. Нужно будет его расспросить завтра обо всем… И все-таки, что с ней случилось? Ведь она все еще любит… Это чувство могло исчезнуть только в случае её смерти, но это бы уж точно все узнали бы сразу», — размышляла хранительница воды.

* * *

Старейшины совещались в своем зале. Никто не понимал, по какой причине исчезла хранительница огня и из-за чего остальные хранители в таком ужасном состоянии.

— Может быть, это болезнь? — предположил один.

— Тогда почему заболели только хранители, ведь в замке столько человек! — ехидно поинтересовался другой старейшина, который зарубил на корню несколько идей до этого.

— Перестаньте! Выскажите свое предположение, раз отказались от всех остальных!

— По-моему все и так понятно. Состояние хранителей резко ухудшилось после исчезновения Хино. Она сделала с ними что-то и, испугавшись наказания, сбежала. Неужели до вас это до сих пор не дошло?

— У вас есть какие-то доказательства, кроме пустых обвинений? — услышали голос старейшины.

В комнату зашел Курай. Он обвел взглядом всех присутствующих и сел в свободное кресло.

— Да что ты себе позволяешь? Кто дал тебе право заходить в зал без разрешения и вмешиваться в разговор?

— Я стучался, так что это ваша вина, что вы меня не услышали.

— Ты, жалкий щенок! Ты хоть понимаешь, что тебе позволено здесь жить только потому, что ты являешься одним из хранителей!

— Если бы я не был хранителем, то я был бы удостоен чести не видеть вас. И вы бы не смогли наложить руки на мое имущество якобы для того, чтобы уберечь нового хранителя тьмы от различных искушений, — парировал вампир.

— О чем ты? Согласно бумагам, ты сам передал свои земли нам в дар.

— Как интересно, — усмехнулся Курай. — Значит так, поскольку вы даже между собой договориться не можете, то и я не собираюсь тут с вами сидеть. Я отправляюсь в свой замок и не советую вам там показываться, в том числе и всяким вашим представителям.

* * *

Он встал и вышел из зала. Хранитель слышал, что старейшины что-то кричали ему вслед, но его это не интересовало. Сейчас было главное начать приготовления к крупномасштабному наступлению. Вдруг у него на пути появилась Мизуки.

— Нам надо поговорить.

— О чем еще? Ладно, мне все равно. Если хочешь что-то сказать, то идем ко мне, — сказал он и продолжил идти к себе. Надо было собрать вещи и со спокойной душой оставить замок.

Хранительница воды кивнула и направилась следом за ним. Когда они зашли в покои хранителя тьмы, то вампир стал собираться. Мизуки предположила, что его вновь отправили на миссию, ведь он как раз вышел из комнаты старейшин, поэтому она не стала задавать вопросов на эту тему и сразу спросила:

— Ты знаешь что случилось, не так ли?

— Я не совсем понял, что именно ты имеешь в виду? — Курай нагло врал, но и разговаривать с девушкой у него желания не было. После всех её выходок единственное чувство, которое она вызывала у него — презрение.

— Я говорю о Хино! Где она? Что с ней случилось? Почему боль вдруг пропала? — закричала хранительница.

— Так много вопросов… Я не знаю, где она сейчас, — отчасти это было правдой. — Случилось с ней то, что вы вчетвером обращались с ней, как с мусором, поэтому я понимаю, почему она предпочла исчезнуть. Почему пропала боль? Не знаю, меня это не интересует.

— Вы же с ней близки! Ты должен знать!

— А ты её лучшая подруга. По крайней мере, ты была ей. И впаривала это своему новому парню. Ну, так как, понравилось мстить? Скажи мне, то чувство удовлетворения стоило вашей дружбы?

— Заткнись! Ты ничего не понимаешь! Я была вынуждена сделать это! — кричала она. — Если бы не она, то я бы была с Рику!

— Ты была бы с ним, если бы засунула свою гордость куда подальше, хотя бы ненадолго, и призналась бы ему в своих чувствах. И сколько можно обвинять во всех грехах Хино? Что она вам всем сделала, а? Один обвиняет её в жертвах, другие говорят, что это из-за её проделок мы тут с болями в сердцах мучились, а теперь и ты вешаешь на неё свою вину, — распалялся вампир. Его глаза приобрели черный оттенок, но Мизуки это не испугало, поскольку она сама уже сверкала темно-синими глазами. В комнате стало холодно, и свет поблек.

— Я уже призналась ему, а он меня бросил из-за неё, — прошипела хранительница воды.

— Он просто предложил тебе протрезветь. Если ты не в курсе, мало кто поверит бредням пьяниц!

— Я не пьяница! В тот день я выпила совсем чуть-чуть!

— Настолько чуть-чуть, что тебя до комнаты чуть ли нести не пришлось? И что тебе раньше мешало ему признаться?

— Не лезь не в свое дело! Я же молчу о том, чем вы занимались вместе с Хино у нее в комнате наедине.

— Потому что говорить тебе нечего. Если ты не в курсе, то мы просто разговаривали, — вампир понимал, что еще немного, и он сорвется, поэтому он быстро побросал в сумку оставшиеся вещи и попытался выйти из комнаты.

На его пути встала Мизуки.

— Куда это ты собрался? Я с тобой еще не закончила.

— Послушай меня. Ты меня достала. Если ты не можешь признать свою вину, то не за чем обвинять в этом других. Ты сама заварила эту кашу со своей местью, вот теперь и расхлебывай. Меня в это не втягивай, иначе ты сильно пожалеешь. Я представлю все в таком свете, что от тебя все отвернутся. Ты меня поняла? А теперь освободи мне проход, живо!

Курай вылетел из комнаты, едва дверь раскрылась. Он не собирался больше находиться здесь. Его ждали более интересные и важные дела в его родовом замке, и вампир не собирался здесь задерживаться еще больше. Ему вполне хватило четырех дней, чтобы понять, как он соскучился по своим беседам с хранительницей огня, однако это было необходимо, чтобы не вызвать подозрений у старейшин и других хранителей.

* * *

Уже на выходе из замка его вновь задержали. В этот раз вампира остановил Таики. Мысленно застонав, хранитель тьмы попытался избежать очередного скандала, но, видимо, фортуна решила показать ему сегодня свою филейную часть во всей красе, и поэтому его маневр не удался.

— И куда ты намылился? — спросил хранитель воздуха.

— Значит так, говорю сразу. Я еду к себе в замок, потому что единственный нормальный человек ушел отсюда, — Таики заскрипел зубами, но Курай не обратил на это внимание. — Я не знаю, куда она направилась и что с ней. Да, я её друг, и поэтому понимаю, что сейчас она хочет побыть одна. Вы все заврались, поэтому она вам не доверяет. А теперь свали с дороги, у меня плохое настроение благодаря твоей девушке.

— Мы расстались… — сказал шокированный Таики.

— Правда? Мне так жаль… Ты это хотел услышать? — не дожидаясь ответа, он отпихнул хранителя воздуха и направился в сторону вокзала. Ему еще предстояло пару раз телепортироваться, поэтому он решил поберечь силы.

* * *

Вечером того же дня он уже был дома. Дворецкий сообщил ему, что его покои готовы, однако, вампир не был настроен на сон, и поэтому спросил:

— Где Хино?

— Госпожа находится в библиотеке, и она настоятельно попросила её не трогать.

Курай поднял одну бровь. Он, конечно, предполагал, что его подруга не обойдет стороной этот зал (назвать свою библиотеку комнатой у него не повернулся бы язык из-за её огромных размеров), но так категорично поселяться в ней… «Она что, решила восполнить все те часы, пока работала вместо того, чтобы читать?» — удивился он.

— Как долго она там?

— Сразу после того, как был завершен обряд заклинания, госпожа направилась туда и не выходила.

— Она там сидит почти сутки?

— Да, мы едва уговорили её перед тем, как она туда направилась, обработать рану. После этого госпожа сказала, чтобы мы её не трогали, — доложил дворецкий.

— Какая рана? Что случилось?

— Во время последней стадии на правой руке госпожи стали появляться порезы. Они были не сильно глубокими, однако на краях ранок все равно появилась кровь. После завершения заклинания, мы обмыли руку и продезинфицировали порезы, после я обработал их специальной мазью и замотал бинтом. После этого, как я уже сказал, госпожа скрылась в библиотеке.

— Хорошо, я все понял. Ты свободен… Хотя нет, пусть нам подадут ужин через час.

Отдав это распоряжение, хозяин замка направился в сторону местообитания своей гостьи. Зайдя в библиотеку, вампир почувствовал ностальгию. Хино вновь, как и в прошлый раз, сидела на диване, обложенная книгами со всех сторон. Она никак не отреагировала на появление Курая, однако он готов был поклясться, что его появление не осталось незамеченным.

— Почему я не удивлен?

— Наверное, потому, что дворецкий тебе уже обо всем доложил.

— Дай мне посмотреть твою правую руку, — сказал он и, отодвинув книги, сел рядом с девушкой.

Не отвлекаясь от книги, хранительница протянула ему руку, едва не попав хозяину замка по носу. Убрав бинты, вампир стал внимательно рассматривать порезы. Он не понимал, как так получилось, и хотел было спросить об этом, но собеседница его опередила:

— Я нашла некоторые материалы по этому заклинанию. Видишь ли, чувства напрямую связаны с душой, а вмешательство в душу не может пройти бесследно. Можно сказать, что я легко отделалась. Если бы я отказалась от всех чувств, то такие раны были бы по всему телу.

— Почему ты не позвала меня сразу же? Я же сказал, что с помощью зеркала в моей комнате мы можем поговорить в любое время. Я бы сразу приехал.

— Мы ведь договорились, что тебе нужно пробыть там до тех пор, пока обряд не будет завершен. Нам пока не нужно вызывать подозрения, — сказала Хино. Хранитель тьмы едва сдержал улыбку, когда услышал последнюю фразу.

— Если бы ты сообщила мне вовремя, то я бы тебя вылечил. Сейчас же, я могу убрать порезы, но у тебя останутся шрамы.

— Ну и ладно, одним больше, одним меньше — улыбнулась Хино.

— Ты же девушка… — простонал хранитель. — Разве ты не должна следить за своей внешностью?

— Меня вполне устраивает такое положение вещей. Лучше расскажи, что мы будем делать дальше?

— Ну-у, сейчас мы пойдем ужинать, затем я займусь твоим лечением и мы пойдем высыпаться.

Он встал и направился к выходу из зала. Хранительница огня пошла за ним. Ей не понравилось то, что вампир ушел от ответа, и она сказала:

— Ты прекрасно понял, о чем я говорю. Все-таки заговор против старейшин… Откуда ты возьмешь армию?

— Я надеюсь, ты не думаешь, что все вокруг довольны тем, что политикой занимается кучка старейшин. Тех, кто готов выступить против них будет достаточно, тех же, кто просто против, но воевать боится — еще больше. Начнем понемногу завоёвывать земли рядом с моим замком, а потом к нам присоединятся и остальные. Тем более на их стороне будут два хранителя, — улыбался вампир.

— Ладно, убедил. Завтра начнем тренироваться, а то я и вправду слегка потеряла форму, — загрустила девушка.

Курай резко остановился и повернулся к ней. Бледная, уставшая и такая грустная она совсем не была похожа на ту хранительницу, которую он встретил на дне рождения Мизуки. Скопившаяся усталость, как моральная, так и физическая уже бросалась в глаза. Ему захотелось подойти и успокоить подругу, что в принципе и сделал хранитель тьмы. Решив действовать проверенным способом, он обнял Хино и стал гладить её по спине. Напряженное тело в его руках расслабилось, и ему в лицо посмотрела уже успокоившаяся и чем-то обрадованная подруга.

— Ты что-то задумала? — поинтересовался парень, все так же держа в своих объятиях девушку. Он уже не гладил её и положил руки её на талию.

— И да, и нет, — загадочно протянула она.

— Не хочешь поделиться?

— Нас видела одна из твоих служанок.

— И что? Я все еще не понимаю.

— Просто она все не так поняла. Она теперь будет принимать меня за твою очередную любовницу.

— О как! И что же ты будешь делать?

— Мне все равно, — улыбнулась она. — Меня не интересует мнение окружающих.

— Да уж, я заметил это еще в нашу первую встречу. Но ведь, это не все, что ты хотела мне сказать, не правда ли?

— Раз уж ты так нагло выпроводил меня из библиотеки, то завтра на тренировке тебя ожидает бонус в виде спарринга в полную силу, — все так же улыбаясь, говорила Хино. Она не пыталась вырваться из объятий, но все также не понимала, почему Курай не отпустит её. Решив, что потом он сам ей расскажет, хранительница не стала читать мысли друга.

Тяжело вздохнув, Курай понял, что девушка намерена стоять на своем до конца. Порой его поражало, насколько упрямой она может быть. Хранитель выпустил девушку из своих объятий, оставив левую руку на её талии, и повел на ужин.

После ужина все прошло так, как и говорил вампир. Он отвел девушку в отведённую ей комнату и вылечил порезы. Пожелав приятных снов, он ушел к себе.

* * *

Прошло два месяца. Все это время три оставшихся хранителя основных элементов не прекращали свои поиски. Все их обязанности выполняла Хикари, однако, в случае острой необходимости к ней присоединялся Рику. Они обследовали каждый город, каждую деревеньку, но следов Хино не было обнаружено. Вместо этого они заметили, что у населения стало резко меняться настроение. Раньше, даже если хозяева домов были против, они пускали хранителей переночевать и старались угодить всем возможным прихотям. Теперь же, в самом худшем случае их даже не пускали во двор. Чаще всего, им просто отдавали в распоряжение самую дальнюю комнату, обслуживая лишь по минимуму. Причина этих непонятных изменений не была ясна, поэтому решение проблемы было решено оставить на старейшин.

В один из таких дней к хранителям пришло сообщение от Хикари с требованием срочно вернуться в замок. Выяснить причину такого резкого и срочного вызова не представлялось возможным без посещения хранительницы света. Вернувшись буквально за три дня, Таики, Мизуки и Рику направились к подруге. Прислуга в замке сказала, что её можно найти в зале старейшин. Почувствовав неладное, друзья побежали к залу и, распахнув дверь, буквально влетели в него.

— Что случилось? Зачем вдруг понадобилось вызывать нас всех? — спросил Таики у Хикари.

— О чем ты? — не поняла она.

— Мы собрали вас здесь, чтобы сообщить важную новость, — сказал один из старейшин.

— Я надеюсь, что это очень веская причина, поскольку прекращать поиски Хино я не намерен, — прошипел хранитель воздуха. Услышав имя пропавшей девушки, старейшина скривился.

— У вас есть и другие обязанности. Доверьтесь нашим людям…

— Это сейчас не важно. Хранитель тьмы собрал армию и объявляет нам войну, — перебил его другой старейшина. В зале воцарилась тишина, которую прервал возглас Мизуки:

— Что за…? Да как он…? Как он вообще посмел? Он что, не в курсе того, что сейчас происходит?

— Боюсь, мы не можем ответить на эти вопросы.

— Что вы предлагаете? — спросил молчавший до сих пор Рику.

— Мы также соберем армию, и вы возглавите её. Поскольку убивать его нельзя, так как он является одним из хранителей, мы посадим его в тюрьму в подвалах этого замка, и он больше не сможет ничего сделать, — ответил старейшина.

— В конце-то концов, вас четверо и вы сможете пленить его без особых усилий, даже при условии того, что он вампир… — добавил другой старейшина. Его прервал посыльный ворвавшийся в зал.

— Нашим шпионам стало известно, что на стороне хранителя тьмы выступил еще один хранитель, — едва выдавил он из-за сбившегося дыхания.

— Хино не могла так поступить! Вне зависимости от того, что произошло, она не опустится до убийства мирных жителей, — сказала Хикари.

— Нет, вы неправильно меня поняли. На стороне хранителя тьмы выступила хранительница молнии. Все что нам сейчас про нее известно, так это её имя — Сенко.