Шёпот огня, шёлка и стали (гет)

Не важно, день был или ночь — в храме Многоликого всегда царил сумрак. Свечи наполняли его холодные стены таинственным сиянием, но, казалось, даже все свечи мира не в силах разогнать тьму, таившуюся по углам, в глубоких нишах, между колон, под уходящим ввысь сводом.

Едва слышный шёпот молящихся и тихие шаги обитателей храма были едва ли не единственными звуками в этом пристанище последних вздохов.

Этим вечером она снова явилась к нему, на этот раз завернувшись с головы до ног в чёрный плащ с глубоким капюшоном. Сквозняк выбил огненную прядь её волос и бросил Якену в лицо вместе с пронзительным ароматом шафрана.

— Я пришла поблагодарить тебя за твои дары, — прошептала красная жрица и открыла лицо.

Безликий чуть заметно склонил голову.

— Валар дохаэрис, — молвил он.

— Но пришёлся ли тебе по вкусу мой дар, Якен Х’гар? Стоил ли он двоих узурпаторов?

Безликий некоторое время просто смотрел на неё, размышляя о чём-то.

— Что Мелисандра из Асшая видит в своём огне?

— Я вижу всё то же самое, — её глаза казались красными. — Девочка-волчица верхом на драконе и в море крови, танцующая с мечом. Я знаю, что она такое, но что ты скажешь о ней?

— Девочка вынослива и сильна, — подумав, произнёс Якен. — Она опасный враг. Она дикая и гордая. Слишком гордая, чтобы служить.

— Гордость можно убить, — улыбка Мелисандры была коварной. — Ты знаешь, как, мне не нужно тебе подсказывать.

Якен ничем не выдал своё знание или невежество в этом вопросе.

— Пришло ли к ней видение? — снова спросила красная женщина.

— Человек так не думает, — с недобрым блеском в глазах ответил он. — Человек спрашивал её о снах, но их нет — она так говорит, и человек знает, что она не лжёт.

Мелисандру эта новость, казалось, совсем не обрадовала.

— Этого не может быть, — в замешательстве она сделала несколько шагов в сторону и сразу же вернулась. — У неё ведь уже была кровь?

Безликий молчаливо подтвердил.

— И ты взял её?

— Нет, — Якен слегка нахмурился, словно одна мысль об этом была ему неприятна.

Мелисандра насмешливо покачала головой.

— Тогда тебе стоит попробовать, — её тихий смех был похож на шелест ветра в ветвях. — Магия крови порой бывает коварна, особенно если речь о варге.

* * *

Тишину его кельи нарушали лишь нечастые потрескивания свечи. Мелисандра давно покинула храм, оставив Безликого размышлять о том, что ему предстоит пробудить варга в Арье Старк.

* * *

Губа распухла, как от укуса осы, но Арья и не пыталась остановить кровь. Она лежала в своей келье и просто позволила ей течь: так она и засохла на её левой щеке, словно нарисованная улыбка.

Руки ныли от покрывших их синяков: сегодня Якен снова отходил её тростью во время игры в правду и ложь. Сколько уже было их, этих уроков, Арья не знала, как и не помнила ни одного, когда бы Безликий не наказывал её за неумелое враньё. Провести его девушке ещё ни разу не удавалось — Безликий видел её насквозь, ни одно неверное слово не ускользало от него.

Арья была почти уверена, что он умеет читать мысли, иначе как ему было знать, что она убила конюшонка, проткнув ему живот, а не сердце, что лютоволк Джона был белым, а не серым, что друга её звали Мика, а не Бен.

Каждый раз, когда Якен хлестал её, ненависть вскидывалась в ней, подобно рассерженной змее. Но вместе с этим Арью охватывало благоговение перед его всевидящим взглядом, мгновенно распарывающем брюхо каждой лжи, рождённой в её голове.

А удары... Было в них что-то сродни буре, что заставляет восхищаться её сокрушительной страстью: так человек, отдавшийся на волю моря, с горьким восторгом созерцает высокие волны, пронзённые венами молний.

Сегодня Х’гар ударил её по лицу, когда в четвёртый раз на вопрос “Кто ты?” она рявкнула “Никто!” и наскочила на своего наставника, вынудив его отступить к стене.

Он оттолкнул её и хлестнул наотмашь палкой, и на секунду этот удар показался ей поцелуем, но боль не запоздала на дольше, чем продлился этот горько-сладкий миг, и кровь выступила из глубокой трещины в губе. Удар свалил Арью с ног.

Пройдя мимо девушки, сжавшейся на полу, Якен Х’гар бросил на неё безразличный взгляд и, уже в дверях, так же безразлично проронил:

— Возможно, в следующий раз девочка сыграет лучше.

— Я не хочу больше играть в эту идиотскую игру! — взревела Арья, и злые слезы покатились по её щекам.

— Девочке стоит сказать лишь слово, и она свободна, — холодно заметил Якен и, так и не дождавшись от Арьи ответа, ушёл.

Волчицы не плачут, но она ведь никто, по крайней мере, пытается быть, вот и нет никакого стыда в том, чтобы никто дал волю слезам.

На ужин Арья не явилась. Вместо этого она пошла в свою келью, где легла на тюфяк и, не в силах не думать о Безликом, предалась мрачным размышлениям.

Она чувствовала себя обманутой. Ей казалось, что она была для него кем-то особенным, что он по-своему любил её, но с их приходом в храм Многоликого многое изменилось.

Якен больше не был тем человеком, который не раз спасал её и которого она обожала. Он стал жёстким и равнодушным, и лишь редкие вспышки былой нежности поддерживали в Арье надежду, что всё это ей не показалось, и он по-прежнему её сердце и её бог.

Девушка тихо всхлипнула и, повернувшись к стене, закрыла глаза в надежде на то, что усталость и слезы скоро сделают своё дело, и она забудется сном.

— Славная девочка, — прошептал Якен, объятый золотым пламенем. Его глаза не были глазами человека — они были похожи не змеиные. Он притянул Арью к себе и стал целовать. Раздвоённый язык лизал ей рот, и было так больно, что девушка в ужасе попыталась вырваться. Ей казалось, она горит изнутри, но Якен лишь крепче сжимал её, и в какой-то момент она смирилась с тем, что он убьёт её.

— Славная девочка, — вновь зашептал он, и голос его был змеиным шипением.

Пробуждение наступило внезапно, и Арья не могла понять, ночь ещё или уже утро. В её келье было светло и, обернувшись, она увидела на полу перед своей постелью горящую свечу. Там же стоял кувшин с водой, хлеб, вяленое мясо и финики.

* * *

Он вёл её вниз по широкой лестнице, тускло освещённой редко расставленными по краям медными светильниками. Воздух становился все прохладнее, запах сухой непотревоженной пыли постепенно смешался с едва уловимым запахом тлена — так пахнет в старых склепах, так пахло в крипте под Винтерфеллом, где под мрачными статуями древних королей Севера покоился их прах.

Они шли и шли, пока свечи постепенно не исчезли. Тогда Якен зажёг факел, который всё это время был пристёгнут к его поясу.

Освещаемая лишь этим голубоватым пламенем лестница резко поворачивала и, став чрезвычайно крутой, уводила ещё дальше под землю.

Наконец, они остановились у высокой белой двери, выделанной из чар-древа. Стены рядом с ней также белели, и, проведя по их блестящей поверхности пальцами, Арья поняла, что это соль.

Они находились в некотором подобии соляной шахты, и тишина вокруг стояла почти звенящая.

Якен достал из кармана ключ и воткнул его в небольшую скважину. Взявшись за кривое углубление, служившее дверной ручкой, он потянул на себя и через плечо взглянул на свою спутницу.

Арья почувствовала, как от волнения во рту у неё стало сухо.

Якен как-то мрачно улыбнулся и отворил дверь настежь, пропустив Арью вперёд, и девушка, жадно распахнув глаза, шагнула внутрь.

Она давно хотела попасть за дверь, ведущую из комнаты омовений куда-то вглубь храма, но даже в самых смелых своих предположениях не могла и представить, что это место скрывается так глубоко, что это место огромно, что серый каменный пол уставлен тысячами свечей, что высокие, теряющиеся в высотной мгле каменные стеллажи с сотнями и тысячами ниш вмещают бесчисленное число лиц.

Не веря глазам, Арья медленно шла между стеллажами, в глубоком удивлении глядя на незрячие маски с закрытыми веками. Мужские, женские, детские, старческие, красивые, обыденные, уродливые лица людей мрачными рядами дремали в своих нишах, подсвеченные снизу жёлтым огнём свечек.

Зрелище завораживало и немного пугало. Арья представила, каким образом лица оказываются здесь, в этом хранилище, и её пробрал холодок. Неделями она раздевала и мыла покойников, выворачивала карманы их одежды, снимала драгоценности, и эта работа странным образом успокаивала её — девушке начинало казаться, что она заодно со смертью и потому та никогда не коснётся её саму.

Но теперь она поняла, что после того, как мертвецов уносят из комнаты омовений, они попадают сюда, в подземелье, и кто-то очень искусный срезает лица с их безжизненных голов. Интересно, дадут ли ей и эту работу тоже? И если нет, то кто её делает? Якен Х’гар? Или кто-то из его молчаливых братьев, которых Арья изредка видела на собраниях, откуда её сразу прогоняли, если она задерживалась дольше, чем требовалось, чтобы принести кувшин воды?

Безликий молча наблюдал за Арьей, пока она, раскрыв рот, осматривала эту тайную часть храма.

— Девочка попала в место, куда немногим разрешено входить, — после нескольких минут тишины произнёс он. — Что она видит здесь?

Арья оторвалась от созерцания лиц и взглянула на Якена.

— Лица. Маски. Умирающие наверху попадают сюда, и здесь их лица остаются навсегда, — тихо ответила она.

— Не совсем, — покачал головой Якен. — Не навсегда. В своё время каждая из них покинет хранилище хотя бы однажды, чтобы в мире живых послужить Многоликому богу. Если девочка приложит старания, однажды человек научит её носить маски, — сказав это, он приложил ладонь к щеке девушки.

— Когда? — Арье не терпелось научиться прямо сейчас.

— Когда придёт время. Пока что девочка не готова.

— Я готова! — воодушевлённо заверила она. — Научи меня сейчас! Что я должна делать для этого?

Безликий снисходительно рассмеялся.

— Очень многое. Для начала девочка должна уметь лгать так просто и красиво, словно она дышит, пребывая в глубоком сне. Готова ли она сделать ложь своим вторым дыханием? — с этими словами он отцепил с пояса свою короткую трость.

— Я готова, — тут же ответила Арья, по-прежнему преисполненная надежд.

— Девочка не владеет своим лицом, — насмешливо возразил Якен и хлестнул Арью по руке. — Любой, у кого есть глаза, видит всё, что творится в её голове.

Девушка закусила губу, и тут же получила новый удар по руке.

— Девочка говорит, что она никто, но закусывает губу, как Арья Старк. Так кто же она?

— Никто, — крикнула Арья, не сводя глаз с Якена, и громкое эхо прокатилось по залу.

— Допустим, — Якен качнул тростью и подошёл ближе к ней. — Зачем ты здесь?

Это было впервые, когда Безликий не ударил её за такой ответ. Арья, ожидавшая наказания за это слово, не смогла скрыть удивления.

— Чтобы учиться, — наспех ответила она и тут же поплатилась.

— Ложь, — бесстрастно вымолвил Якен. — Зачем ты здесь?

— Чтобы стать убийцей, такой, как ты, — Арья с вызовом шагнула вперёд. Она могла чувствовать запах лимонной травы, исходящий от длинного одеяния Безликого.

— Девочка и так убийца. Зачем ты здесь?

— Чтобы быть с тобой, — помолчав ответила она, словно только теперь поняла это.

Якен ничего не сказал и не отстранился даже когда она, прижавшись к нему всем телом, вдруг взяла его за руку и припала губами к его ладони.

Горячая дрожь пробежала по его коже, словно сотня огненных пауков. Он вдруг подумал, что более подходящего места не найти — здесь, в подземелье, в хранилище, никто не посмеет им помешать.

Отбросив трость, Якен схватил Арью за запястья и прижал к себе, любуясь блеском её глаз. Он склонился над девушкой, обхватил пальцами её лицо и стал целовать, упиваясь знакомой сладостью её рта.

Сейчас он в полной мере осознал, каким невыносимым было его ожидание и какой большой была его удача, что он вообще смог заманить эту своенравную девочку в храм Многоликого. Когда-нибудь она станет тем, чем ей предназначено стать, но до тех пор она принадлежит ему, вся. От этой мысли его кровь вспыхнула, словно сухое дерево от удара молнии.

Сквозь шум крови в висках он слышал шорох одежды и учащённое дыхание Арьи, эхо которого утопало в глубинах коридоров огромного зала, где лишь застывшие маски на стенах с их плотно закрытыми глазами были слепыми свидетелями того, как Якен разорвал чёрное платье девушки у неё на груди и рывками стащил его с её плечей, а когда она с тихим стоном обвила его шею руками, увлёк за собой на пол.

* * *

Она бежала по снегу. Он весело скрипел под её шагами, а воздух остро пах холодом. Холодом и кровью. Она чуяла её где-то близко, и голод гнал волчицу сквозь лес, туда, где что-то едва живое истекало алой влагой.

«Волчица, волчица, я волчица», — на краешке её сознания эта мысль плясала, как огонёк. Она знала, что её зовут Арья Старк, она помнила своих мать и отца, братьев и сестру, но сейчас она была волчицей и бежала на сильных лапах по снегу где-то на Севере, хотя знала, что в прошлую ночь заснула в Браавосе в объятиях Якена Х‘гара.

Её голод был сильнее желания понять, что с ней происходит. Запах крови усиливался, и она почувствовала, как тёплая слюна капает с высунутого языка.

Но вот и он, источник вкусного запаха! Это человеческий младенец. Над ним трое волков грозно рычат друг на друга за право на трапезу. Один из них вдруг прокусил нежное маленькое тельце, и двое других в злобе кинулись на осмелевшего.

Она остановилась под деревьями у самой поляны, где волки дрались за мясо. Вздыбила шерсть на загривке и зарычала. Они тут же замерли и в страхе воззрились на огромную лютоволчицу, глядящую на них жёлтыми, как сама ярость, глазами.

Она медленно двинулась в их сторону, жадно втягивая напоенный кровью воздух и роняя голодную слюну. Волки попятились, а когда она клацнула зубами, они, позабыв о своей добыче, ринулись прочь.

«Ребёночек», — шепнул голос у неё в голове, но пасть сама собой раскрылась, обнажив два ряда острых зубов, которыми она впилась в ещё тёплую плоть.

Арья Старк не стала бы есть человечину, но лютоволчица жила своими желаниями, поэтому расправилась с малюткой быстро и подчистую, даже косточки не оставила.

«Славная девочка», — прошептал кто-то, пока она выгрызала пропитанный кровью снег. Внезапно налетевший слабый запах дыма заставил её вздрогнуть всем телом.

С глубоким вдохом Арья села на постели. Сердце билось о рёбра так сильно, что она прижала к груди вспотевшую ладонь.

— Девочка видела сны? — тихий голос из-за спины заставил её испуганно подскочить.

Она обернулась и встретилась глазами с Якеном, который полулежал на подушках позади неё и внимательно наблюдал, словно кобра за птичкой. Свеча на полу затрещала, выплюнув вверх чёрные кольца копоти, и Арье померещился привкус крови на языке.

— Я видела страшный сон, — сбивчиво ответила она и сглотнула ком в горле.

— Девочка расскажет? — Якен взял её за локоть и притянул к себе.

Арья послушно легла, обратив к нему лицо.

— Во сне я видела волков, — сказала она и поморщилась. — Они ели младенца в лесу.

— Девочка скалилась и рычала во сне, — Якен сжал её подбородок и провёл пальцем по её зубам.

Арья почувствовала, как внутри у неё всё свело и от страха и от удовольствия.

— Во сне я была волчицей, — призналась она с неохотой.

Якен не ответил, лишь улыбнулся.

— Ты недоволен? — спросила она и несмело дотронулась до его волос цвета клубничного золота.

— Славная девочка, — глаза его сверкнули совсем рядом с её, — человек доволен.