Заря Валинора (джен)

в которой Маглор плывёт на Эрессеа, сыновья Феанора охотятся, а Феанор запирается в кузнице и требует луковицу

Кухня казалась пустой. Это было просторное помещение с большим деревянным столом и множеством полок для продуктов, но сейчас здесь были только двое эльфов, кожаный мешок на столе, немного пыли по углам и золотой солнечный свет.

— Ну, мне, пожалуй, пора, — сказал Маглор. Судя по голосу, он никуда не торопился.

— Наверное, — ответил Маэдрос. — Я бы предложил отправиться вместе, но…

— Не стоит, — Маглор покачал головой. — Ничего хорошего из этого не получится. Ты не из тех, кто может не привлекать внимания. Сомневаюсь, что и у меня-то получится остаться неузнанным.

— У тебя неплохие шансы, — подбодрил его Маэдрос. — Там должно быть полно народу, который никогда тебя не видал, ну а те, что видели — что ж, это было тысячи лет назад, и только один раз.

— Так-то оно так, но они видели меня как раз в тот момент, когда я их убивал. Такое, пожалуй, нелегко забыть.

— Вероятно, ты прав, — сказал Маэдрос, — но другого пути я не вижу, так что нам остаётся только надеяться на лучшее.

Маглор вздохнул:

— Надежды на лучшее у нас никогда не оправдывались, не так ли? Ну, прощай, брат.

Он обнял Маэдроса и отправился в путь. Долгие походы были ему привычны, но сейчас было очень тяжело.

Альквалондэ. Он шёл в Альквалондэ. Он прекрасно понимал, что должен туда идти, но легче от этого не становилось. Телери давным-давно простили нолдор, но у Маглора было тайное подозрение, что прощение не относилось к нему и его семье.

* * *

Теперь кухня казалась ещё более пустой. Маэдрос вздохнул. Ему хотелось верить, что их план осуществится, но столетия, на протяжении которых события шли от плохого к худшему, сделали его довольно пессимистичным. Казалось, сама вселенная была настроена враждебно к дому Феанора — хотя иногда он подозревал, что у вселенной были на то причины.

Его размышления были прерваны. Дверь распахнулась, и в помещение ворвались двое его самых младших братьев. Один из них уронил на пол тушу оленя.

— Макалаурэ ушёл? — спросил Амрод.

— Ушёл, — ответил Маэдрос. — И не разбрасывайте тут оленей, пожалуйста.

— Извини, — сказал Амрас, поднимая тушу. — Мы решили, что неплохо было бы раздобыть чего-нибудь поесть. А где остальные?

— Отец в кузнице, — сообщил Маэдрос.

— И над чем же он там работает? — с тревогой в голосе поинтересовался Амрас.

— Не спрашивал. Пойди узнай сам, если хочешь.

— Что-то неохота, — пробормотал Амрас, глядя на своего оленя. — Я лучше вот этим займусь.

* * *

К вечеру Маглор добрался до Альквалондэ. Солнце садилось за спиной, и его последние лучи окрашивали белый город в алый цвет. Это не выглядело добрым предзнаменованием. Он поколебался минуту, но потом снова двинулся вперёд. Пусть это всё наконец закончится.

Он миновал один дом. Второй. Никто его пока не узнавал. Третий. Четвёртый. Он ждал, что кто-то выскочит с криком «Убийца!», но ничего не происходило. Пятый. Шестой. Седьмой. Восьмой. Он выдохнул — только теперь обнаружив, что затаил дыхание, входя в город — и перестал считать. Теперь следовало найти таверну у моря. Найти таверну и капитана, который будет отплывать утром.

* * *

— Отец вообще собирается ужинать? — спросил Карантир.

— Он сказал его не беспокоить, — ответил Куруфин. — Передай, пожалуйста, ещё мяса, Атьярусса.

— Он сегодня ничего не ел, — сказал Келегорм. — Думаю, надо отнести ему ужин.

— Пожалуй, — кивнул Маэдрос. — Эрвен, поскольку ты уже закончила с едой…

— Эм-м-м… — протянула Эрвен, — может, лучше кто-нибудь из вас?

— Почему? — спросил Келегорм, отложив ножик.

— Ну, для начала, любого из вас он убьёт с меньшей вероятностью.

— Я бы на это не рассчитывал, — пробормотал Амрас.

— Он тебя не убьёт. Бери тарелку и ступай, — распорядился Маэдрос.

— Не люблю кузницы, — проворчала Эрвен, но послушалась. Когда Маэдрос командует, его приказы обычно выполняются.

* * *

Этой ночью Маглор не спал. Он просто сидел на кровати и ждал утра. Или местного жителя, который ворвётся в комнату и обвинит его в убийствах; одно из этих двух событий точно должно было произойти. При первых проблесках зари он спустился из комнаты и вышел на свежий утренний воздух. Дорога до гавани не заняла много времени. Он думал, что почувствует там что-нибудь — вину или скорбь, например, — но ничего подобного не произошло. Открывшаяся перед ним безмятежная картина совершенно не вязалась с давним братоубийством. Не верилось, что именно здесь когда-то произошла резня.

С капитаном Маглор договорился ещё прошлым вечером; этому мальчишке вряд ли было больше пары сотен лет, и у него не было ни малейшего подозрения, что скромно одетый путешественник, направляющийся на Эрессеа, на самом деле Макалаурэ Феанарион. Больше никого поблизости не было, и Маглор решил не подниматься на борт, пока не появится ещё кто-нибудь. В конце концов, ему не нужны обвинения в попытке захвата корабля.

* * *

Маэдрос проснулся. Отметил, что он жив, что все его конечности при нём, и что лежит он в кровати. Из всего перечисленного следовало, что день начинается хорошо. Разумеется, существовала определённая вероятность, что закончится он плохо.

Но и дальше всё шло хорошо. Феанор явился к завтраку; правда, он ни на кого не обращал внимания, когда с ним пытались заговорить, и вернулся в кузницу, как только закончил с едой. После завтрака Келегорм предложил ещё раз сходить на охоту. Хотя близнецы и были недовольны, что их с собой не взяли, но всё же нехотя признали, что так будет честно, потому что они уже охотились вчера. И даже погода оставалась прекрасной.

* * *

Он сделал это. Он был в открытом море, и никто не узнал, кто он такой. А сейчас, даже если кто-нибудь узнает — не выбросят же его за борт, правда? Хотя на всякий случай стоило как можно меньше пересекаться с попутчиками. Иногда он жалел, что не выбрал корабль поменьше, хотя вряд ли на маленьком корабле ему было бы легче скрывать свою личность; скорее наоборот. Ну и чем больше на корабле ни в чём не виноватого народа, тем меньше вероятность, что Оссэ в приступе гнева его утопит. Во всяком случае, так он надеялся.

Капитан сказал, что если ветер резко не переменится, они прибудут на остров перед закатом. Оставалось ещё много времени для того, чтобы произошло что-нибудь нехорошее.

* * *

К середине дня Маэдрос, Келегорм, Карантир и Куруфин вернулись с удачной охоты. На кухне они обнаружили большую миску лесных орехов, немного яблок и странные узловатые корешки.

— Близнецы утверждают, что эти корешки съедобны, — сообщила Эрвен, появившись из противоположной двери с куском пергамента в одной руке и с пером, с которого капали чернила, в другой. — Если кто-то из вас ими отравится, я не виновата.

— Съедобны, — подтвердил Келегорм. — На самом деле они весьма недурны на вкус. А где близнецы?

— Понятия не имею, — пожала плечами Эрвен. — Где-то в доме. О нет! — последний возглас был, по-видимому, вызван большой каплей чернил, слетевшей с её пера и угодившей на платье.

— А ты чем занята? — поинтересовался Куруфин.

— Пытаюсь научиться писать левой рукой, — сообщила Эрвен.

— И с какого перепугу тебе вздумалось этим заняться? — не понял Келегорм.

— Ну, поскольку мне, судя по всему, запрещено, цитирую, «пробираться в кабинеты и красть бумаги», пришлось выдумать себе хоть какое-нибудь занятие, — объяснила Эрвен. — Я думала устроить ткацкий станок, но сообразила, что вряд ли найду здесь пряжу, а вы вполне можете решить, что ткацкий станок — это доказательство, что я шпионю в пользу какой-нибудь таинственной тёмной силы…

— Знаешь, — сказал Карантир, — мне всегда было интересно, каково это — когда у тебя есть сестра, но сейчас я даже рад, что её у меня нет.

* * *

Маглор облегчённо вздохнул, впервые в жизни ступая на берег Тол Эрессеа. Потом понял, что этот вздох мог показаться слегка подозрительным. Потом убедился, что никто, судя по всему, ничего не заметил. Но всё же сделал в уме заметку по возможности избегать любых действий, которые могут вызвать подозрения, в том числе и чрезмерных стараний не делать ничего подозрительного. С капитаном он уже расплатился — в Форменосе, даже после его разграбления Морготом, оставалось слишком много ценностей, чтобы их все можно было утащить с собой в Средиземье — и теперь ему оставалось только найти дом Элронда. Разумеется, проще всего было кого-нибудь спросить.

Проходя по городку, выросшему возле гавани, Маглор высматривал кого-нибудь, к кому можно было бы обратиться с вопросом, стараясь при этом не подать виду, что кого-то высматривает. Завернув за угол, он заметил молодую эльфийку, почти девочку, стройную и темноволосую. Превосходно. Она наверняка его раньше не встречала.

— Прошу прощенья? — обратился к ней Маглор на синдарине.

Девушка посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась:

— Да?

— Не подскажешь ли, где живёт Элронд Полуэльф?

— Не в этом городе, — сказала девушка, глянув на него с удивлением. — Сегодня ты до его дома уже не доберёшься.

— Но, может, ты всё-таки расскажешь, как до него дойти? — попросил Маглор.

— Конечно, — сказала девушка и начала длинное описание дороги к дому Элронда, закончив его так: — Но, как я уже сказала. это довольно далеко, почти целый день пути; может, ты всё-таки переночуешь здесь?

— Я люблю гулять под звёздами, — беспечно сказал Маглор, — и смогу пройти сегодня по крайней мере часть пути.

— Ну, на случай, если передумаешь, мои родители держат трактир, — сообщила девушка. — «Серебряное Древо». Он у самой гавани.

Маглор поблагодарил её, не сказав, что заходить в трактир, наверняка забитый моряками-телери, для него самое последнее дело. Лучше он прогуляется в одиночестве при свете звёзд. Дальним переходом его не испугать.

* * *

— Признайся, — потребовал Амрод, — что это было вкусно.

— Ну ладно, — проворчала Эрвен, — вкусно. И когда вы в следующий раз назовёте что-то съедобным, я не буду сомневаться, в здравом ли вы уме. Но пробовать вы всё равно будете первыми. На всякий случай.

— Передай мне воды, — попросил Маэдрос.

Пустую тарелку никто не обсуждал. Феанор явно решил вместо ужина продолжить работу над своим таинственным проектом, и из-за этого все собравшиеся за столом слегка беспокоились. Когда Феанора захватывала очередная идея, могло произойти всё что угодно. Причём при его упорстве остановить его было не легче, чем тяжёлый состав, разогнавшийся до заметной доли скорости света. Оставалось только надеяться, что дело не кончится массовым уничтожением.

— А-ГА!

Все дружно подняли глаза. Это был голос Феанора. Тот всё ещё оставался в кузнице, но слышно его было прекрасно.

— Добудьте мне луковицу! — прокричал Феанор.

— Луковицу? — переспросил Карантир. — Он что, спятил?

Амрас пожал плечами:

— Думаю, мы это переживём. Пока он не начнёт что-нибудь поджигать.

Маэдрос встал:

— Ты прав. Пойду поищу лук.